Холодная месть Чайлд Линкольн
Коридорный удалился. Пендергаст наполнил шейкер льдом, налил туда джин, добавил немного вермута. Ровно минуту тряс, затем выцедил смесь в стакан, добавил щепотку цедры.
Вынес напиток на веранду, уселся в кресло и глубоко задумался.
Прошел час. Пендергаст снова наполнил стакан, вернулся на веранду и просидел в неподвижности еще час. Наконец он осушил стакан, достал из кармана мобильный телефон и набрал номер.
После нескольких длинных гудков сонный голос ответил:
— Д’Агоста слушает.
— Привет, Винсент.
— Пендергаст?
— Да.
— Где вы? — спросил лейтенант встревоженно.
— В отеле «Балморал» в Эдинбурге.
— Как ваше здоровье?
— Вполне соответствует ожиданиям.
— А Эстерхази? Что с ним случилось?
— Он сумел ускользнуть.
— Господи боже. Как же так?
— Детали сейчас не важны. Достаточно сказать, что даже наилучшие планы бывают жертвами обстоятельств.
— Где он сейчас?
— В воздухе. Летит через океан.
— Вы уверены? Почему?
— Потому что угнанный им фургон обнаружен на дороге, ведущей к задворкам Эдинбургского аэропорта.
— Когда?
— Сегодня после обеда.
— Отлично! Значит, самолет еще не приземлился. Скажите мне, куда этот сукин сын направляется, и я соберу хороший комитет по встрече.
— К сожалению, я не могу этого сообщить.
— Почему? Неужели позволите сукину сыну удрать?
— Дело не в этом. Я уже справился у пограничников и в иммиграционном контроле. Нигде не отмечено, что Джадсон Эстерхази покинул Шотландию. Сотни прочих американцев — но среди них Джадсона нет.
— Ну тогда, наверное, брошенный фургон — просто хитрость. Этот подонок спрятался где-то в стране.
— Нет, Винсент. Я всесторонне обдумал ситуацию. Он действительно покинул Великобританию, и, скорее всего, в направлении Соединенных Штатов.
— Да как же он смог, не проходя паспортный контроль?
— После окончания следствия Эстерхази постарался, чтобы все убедились в его отъезде из Шотландии. Пограничники должным образом зафиксировали дату и номер рейса. Но возвращение его в Шотландию никем не зарегистрировано, хотя мы оба знаем, что он вернулся.
— Но это невозможно! В нынешних аэропортах такая служба безопасности!
— Возможно, если использовать другой паспорт.
— Фальшивый паспорт?
— Полагаю, он сделал этот паспорт дома, когда вернулся после расследования.
Лейтенант ненадолго задумался.
— В наше время почти невозможно достать фальшивый паспорт США. Должно быть другое объяснение.
— Другого нет. У него фальшивый паспорт, и это весьма тревожит меня.
— Куда же ему прятаться? Мы спустим на него всех собак!
— Он знает, что я еще жив и горю желанием его отыскать. Следовательно, он заляжет на дно. То есть искать его сейчас бесполезно. Вне сомнений, ему окажут профессиональную помощь. И потому мое расследование должно идти путем, не связанным с поисками Эстерхази.
— Да? И каким же путем?
— Я должен сам узнать, где сейчас моя жена.
На этот раз лейтенант думал гораздо дольше.
— Послушайте, Пендергаст, я знаю, где ваша жена. На фамильном кладбище.
— Нет, Винсент. Хелен жива. Я уверен в этом так, как никогда ни в чем не был уверен.
В трубке послышался вздох.
— Не поддавайтесь ему! Разве вы не понимаете, что происходит? Он знает, насколько Хелен дорога вам. Знает, что вы отдадите что угодно, без преувеличений, ради ее возвращения. И потому из чистого садизма мучает, теребит старую рану.
Пендергаст не ответил, и полицейский выругался сквозь зубы. Затем спросил:
— Насколько я понимаю, вы больше не скрываетесь?
— Теперь это бессмысленно. Тем не менее в обозримом будущем я планирую действовать скрытно. Неразумно было бы оповещать всех о моих поступках.
— Я чем-нибудь могу помочь отсюда?
— Да. Присмотрите за Констанс в больнице «Маунт-Мёрси». Убедитесь, что она ни в чем не нуждается.
— Будет сделано. А вы? Что вы сейчас собираетесь делать?
— Как я уже говорил, собираюсь найти жену.
И после этих слов Пендергаст оборвал связь.
Глава 26
Он прошел через пограничный контроль и без каких-либо проблем получил багаж. И все-таки Джадсон Эстерхази не мог заставить себя покинуть багажное отделение. Он сидел на последнем в ряду пластиковых кресел, нервно вглядываясь в лица проходящих. Бангор в Мэне — самый захолустный международный аэропорт во всей стране. Эстерхази дважды пересаживался, сперва в Шанноне, затем в Квебеке, стараясь замести следы и сбить Пендергаста с толку.
Рядом уселся странный тип. Эстерхази глянул на него с подозрением. Нет, толстяка в триста фунтов весом даже Пендергасту изобразить не под силу. Такие складки жира на талии! Эстерхази снова принялся вглядываться в лица проходящих мимо. Среди них вполне может оказаться Пендергаст. Или, пользуясь документами агента ФБР, он вполне может сидеть в комнате службы безопасности, наблюдая за жертвой на экране монитора. Или поджидает на парковке у дома в Саванне. Или, еще хуже, внутри его.
Засада в Шотландии напугала Эстерхази до потери рассудка. Снова и снова накатывала слепая паника, замешанная на ярости. Столько лет невыносимой осторожности, заметания следов — и вот Пендергаст все пустил под откос. Агент ФБР и не представляет, какой огромный ящик Пандоры он посмел открыть. Если уж вмешаются они… Эстерхази ощутил, как его давят страшные тиски: с одной стороны «Ковенант», с другой — Пендергаст.
Судорожно хватая ртом воздух, дергая за пуговицу на воротнике, он попытался обуздать панику.
Спокойно.
Справиться можно. Рассудок еще служит, и в его распоряжении богатейший опыт. Пендергаст смертен и временами ошибается. Наверняка есть способ переиграть его в одиночку. Нужно спрятаться, залечь глубоко и надолго, обдумать положение как следует.
Но где спрятаться? Какое место окажется далеким и недоступным для розысков, предпринимаемых таким мастером сыска? Впрочем, если даже залечь в самой глухой глухомани, он не сможет жить в страхе год за годом, подобно Слейду и Броди.
Супруги Броди. Бррр. Эстерхази прочитал в газете об их жуткой смерти. Несомненно, их обнаружил «Ковенант». Жуть… но, право же, этого и следовало ожидать. Джун Броди не знала и половины того, во что попала. Вернее, во что Слейд ее втянул. Если бы знала, вряд ли покинула бы болото. Но поразительно, что Слейд, несмотря на болезнь и умственную немощь, так и не выдал главного, краеугольного секрета.
Среди ужаса и отчаяния Эстерхази наконец понял, что нужно делать. В одиночестве оставаться нельзя. Пендергаст не остановится ни перед чем. Выход один: прибегнуть к последнему, сильнейшему средству. Нужно срочно выйти на связь с «Ковенантом» и приготовить подробный рассказ. Это опасно, но куда опаснее скрывать от них произошедшее. Они ведь могут узнать по своим каналам. Нужно выглядеть активно способствующим. Полезным, достойным доверия — пусть это и значит вновь оказаться целиком в их власти.
Чем больше он размышлял, тем неизбежней казалась встреча с людьми из «Ковенанта». Работая с ними, можно контролировать получаемую ими информацию, утаивать факты, о каких они не должны знать. Если «Ковенант» защитит, Пендергаст не сможет навредить. Более того, если удастся убедить их, что Пендергаст — угроза, то агенту уже не помогут никакие хитрости и способности. Тогда его можно считать мертвым. И тайна умрет с ним.
Принятое решение принесло облегчение. Правда, не слишком большое.
Эстерхази снова огляделся вокруг, изучая лица. Затем поднялся и, подхватив чемоданы, отправился через багажный зал к выходу, к стоянке такси. Там ожидали несколько машин. Неплохо.
Он подошел к четвертой машине, заглянул в открытое окно:
— Долго еще продлится ваша смена?
— Эх, приятель, ночь только началась.
Эстерхази открыл дверцу, швырнул багаж на заднее сиденье и уселся рядом.
— Тогда, пожалуйста, в Бостон.
Водитель посмотрел в зеркало заднего вида и удивленно спросил:
— В Бостон?
— Бэк-Бей, Копли-сквер, — сказал Эстерхази и, выудив из кармана несколько сотенных, высыпал на колени водителю. — Это задаток. За мной не станет.
— Как скажете, мистер.
Переключив передачу, таксист выехал из ряда ожидающих машин и направился в ночь.
Глава 27
Нед Беттертон посмотрел налево, затем направо и пересек широкую пыльную Мейн-стрит, держа в одной руке белый бумажный пакет, а в другой — две банки диетического лимонада. На углу, на тротуаре близ «Прачечной Деллы», стоял потрепанный «шевроле-импала». Нед обошел объемистый автомобиль и уселся рядом с водителем — низкорослым мускулистым парнем в темных очках и выцветшей кепке.
— Привет, Джек, — сказал Нед.
— И тебе тоже.
Беттертон вручил парню банку с лимонадом, выудил из пакета бутерброд, завернутый в вощеную бумагу.
— Как ты и заказывал: сэндвич с креветками, без латука, соус ремулад.
Затем вытянул из пакета свой ланч: здоровенный сэндвич с пармезаном и фрикадельками.
— Спасибо, — отозвался водитель.
— Без проблем.
Беттертон, изрядно проголодавшийся, откусил немалую часть сэндвича.
— Что там нового у ребяток в голубом? — промямлил он, жуя фрикадельку.
— Поджи сам не свой, все ему неймется.
— Опять? Что на этот раз так достало шефа?
— Может, «по чуть-чуть» разыгрался?
Беттертон хихикнул, откусил снова. «По чуть-чуть» копы звали нехорошую болезнь геморрой, она же почечуй, — обычное дело среди патрульных, днями просиживающих в машине.
— Ну так что ты мне расскажешь про убийство Броди? — спросил Нед.
— Ничего.
— Брось ты! Я ж тебе ланч купил.
— И за это я тебе сказал спасибо. А получать волчий билет за сэндвич — вот уж надо!
— Джек, этого не будет. Ты же знаешь, я не напишу ничего такого, чтобы тебе потом аукнулось. Но мне нужно знать честную информацию.
Джек усмехнулся:
— Мы были соседями, но это не значит, что ко мне можно подкатывать с каждым твоим сюжетом.
Беттертон попробовал изобразить обиду:
— Да брось! Это неправда. Ты мой друг и хочешь, чтобы я написал хорошую статью.
— А ты мой друг и должен бы соображать, как не затащить меня в болото. К тому же я знаю не больше тебя.
— Гонишь, — заметил Нед и откусил еще кусок.
— Истинная правда. Дело не по нашему размерчику. Наехало ребят из полиции штата, даже отдел по убийствам пригнали из Джексона. Наших и близко не подпускают.
Репортер немного подумал.
— Слушай, я знаю только, что пару, у которой я недавно брал интервью, убили с особой жестокостью. Наверняка ты знаешь больше.
Парень вздохнул:
— Точно известно, что это не ограбление. Ничего не взяли. Еще известно, что это сделали не местные.
— А это откуда узнали? — промычал Беттертон с полным ртом.
— Потому что никто из местных на такое не способен. — Джек достал из папки рядом с сиденьем цветное фото восемь на десять дюймов и протянул журналисту. — Но я тебе этого не показывал, понятно?
Нед побледнел. Двинул челюстями еще раз, другой и замер с фрикаделькой во рту. Затем медленно открыл дверцу и выплюнул недожеванное в кювет.
— Здорово, да? — сказал парень.
Больше не глядя на фото, Беттертон вернул его. Вытер губы рукой и хрипло прошептал:
— Господи боже…
— Понял, о чем я?
— Боже…
Голод испарился начисто, хотя пять минут назад под ложечкой сосало.
— Теперь ты знаешь то же, что и я, — сообщил коп, приканчивая сэндвич и облизывая пальцы. — А, еще забыл: у нас ни малейшего понятия, кто мог бы сотворить эдакое. На месте никаких улик. Чистенько. Профессиональная работа, каких мы здесь и не видывали.
Беттертон не ответил.
Парень жадно взглянул на полусъеденный сэндвич с фрикадельками:
— Доедать будешь?
Глава 28
Кори Свенсон сидела на скамье на Сентрал-Парк-Уэст, притворяясь, что читает книгу. Рядом с ней стоял пакет со снедью из «Макдоналдса». Утро выдалось приятное, осеннее буйство листвы в парке за спиной лишь начало блекнуть, в небе висели легкие перистые облачка. Горожане наслаждались бабьим летом — все, кроме Кори. Ее внимание целиком занимал фасад особняка «Дакота» на той стороне улицы и вход в него за углом, на 72-й улице.
Наконец она дождалась: на Сентрал-Парк-Уэст появился серебристый «роллс-ройс». Знакомое авто. Можно сказать, незабываемое. Кори схватила пакет, вскочила, уронив книгу на землю, и помчалась через улицу на красный свет, увертываясь от машин. Остановилась на углу Сентрал-Парк-Уэст и 72-й улицы, глядя на «роллс-ройс» — повернет ли?
Он приготовился повернуть. Невидимый за стеклом водитель перестроился в левую полосу, включил указатель поворота и притормозил. Кори рысцой понеслась к «Дакоте» и прибыла за пару секунд до «роллс-ройса». Тот медленно повернул к въезду, но завершить маневр не успел — на пути встала Кори. Автомобиль остановился, и она уставилась на водителя сквозь ветровое стекло.
Это оказался не Пендергаст. Но машина точно была его: второго такого лимузина во всей стране не сыщешь.
Кори стояла, ожидая. Окно водителя открылось, оттуда высунулась голова на бычьей шее, с лицом, словно вырубленным из камня.
— Простите, мисс, — тихо и вежливо проговорил громила, — не будете ли вы так любезны… — Конец фразы повис в воздухе.
— Нет, не буду!
— Вы загородили проезд, — сообщила голова.
— Как это неудобно для вас! — Кори шагнула к машине. — Кто вы и почему управляете автомобилем Пендергаста?
Голова воззрилась на девушку, исчезла, затем дверь раскрылась, и водитель явился перед Кори. Он продолжал любезно улыбаться, хотя отчасти кривовато. Мощный тип: плечи пловца, тело штангиста.
— А вы кто?
— Это не ваше дело. Я хочу знать, кто вы и почему управляете его автомобилем.
— Мое имя — Проктор, я работаю на мистера Пендергаста.
— Как приятно! Я заметила, что вы употребили настоящее время.
— Простите?
— Вы сказали «работаю». Как это возможно, если он мертв? Вам известно о нем то, чего не знаю я?
— Слушайте, мисс, я не знаю, кто вы такая, но уверен: мы могли бы обсудить это в более подходящем месте.
— Нет, мы обсудим это здесь, в наименее подходящем из неподходящих мест, прямо среди проезда! Я сыта по уши отговорками!
Консьерж «Дакоты» вышел из своей бронзовой будки.
— У вас проблема? — спросил он, дергая кадыком.
— Угу. И еще какая, — ответила Кори. — Я с места не сдвинусь, пока этот тип не скажет, где хозяин машины, и если вы этого не хотите, так лучше вызывайте полицейских. Скажите, нарушается общественное спокойствие. Потому что оно нарушится, если я не получу ответ.
— Чарльз, звать полицию не нужно, — спокойно произнес Проктор. — Сейчас мы быстро уладим наши разногласия и не будем тебя беспокоить.
На хмуром лице консьержа отобразилось сомнение.
— Ты можешь вернуться на свой пост, — сказал Проктор. — Я разберусь сам.
Голос был спокойный, но ощутимо властный. И слова прозвучали как приказ.
Консьерж подчинился.
— Вы знакомы с мистером Пендергастом? — осведомился Проктор.
— А с чего бы я здесь? Я работала с ним в Канзасе. Дело убийств-натюрмортов.
— Тогда вы — Кори Свенсон.
Она опешила, но скоро пришла в себя:
— Ага, значит, вы меня знаете. Отлично! И что там насчет мнимой смерти Пендергаста?
— К моему глубокому сожалению…
— Кончайте нести чепуху! — крикнула Кори. — Я-то вижу, вся история про несчастный случай на охоте смердит хуже, чем исподнее Брэда Хейзена! Или правда — или общественное спокойствие нарушится, и еще как!
— Мисс Свенсон, злиться нет причин. Скажите, по какой причине вы хотите…
— Хватит! — Кори выдернула из пакета молоток с шаровым бойком и занесла над стеклом.
— Мисс Свенсон, пожалуйста, не спешите, — попросил водитель, шагая к ней.
Она подняла руку:
— Стоп!
— Таким образом, знаете ли, информацию не получают…
Кори хряснула молотком по ветровому стеклу. Там расцвела под солнцем серебристая звезда из расходящихся трещин.
— Господи боже, — выдохнул не верящий глазам Проктор, — да вы хоть представляете, сколько…
— Так он жив или мертв? — вскричала она, занося молоток.
Проктор шевельнулся, и Кори завопила:
— Только притронься! Закричу, что насилуешь!
Чарльз стоял в будке, выпучив глаза. Проктор застыл.
— Потерпите, пожалуйста. Я могу вам ответить, но прошу немного подождать. Еще один акт насилия — и вы не узнаете ничего.
Кори замерла, обдумывая его слова. Затем медленно опустила молоток.
Проктор вынул мобильный телефон, поднял так, чтобы она могла видеть, и начал набирать номер.
— Поторопитесь. Может, Чарльз уже вызвал копов.
— Сомневаюсь, — пробормотал Проктор.
Он с минуту поговорил вполголоса по телефону, потом протянул трубку Кори.
— Кто это?
Он не ответил, просто держал трубку в протянутой руке и, прищурившись, глядел на Кори.
Девушка взяла телефон:
— Да?
— Моя дорогая Кори, — произнес такой знакомый бархатистый голос, — мне очень жаль, что я не смог отобедать с вами в «Ле Бернардин».
— Они сказали, что вы погибли! — выдохнула Кори и всхлипнула. — Они…
— Слухи о моей смерти сильно преувеличены, — пошутил Пендергаст. — Мне нужно было, чтобы некоторое время меня считали мертвым. Устраивать шум по этому поводу, право же, не стоит.
— Господи Иисусе, да мне-то вы могли сообщить, что живы? Я чуть с ума не сошла!
Чувство облегчения быстро превращалось в злость.
— Наверное, надо было вам сообщить. Я успел забыть, насколько вы изобретательны. Бедняга Проктор не представлял, с кем имеет дело. Боюсь, теперь вам будет трудно вернуть его расположение. Вам пришлось разбить стекло моего «ройса», чтобы привлечь его внимание?
— Простите, это был единственный способ. — Кори покраснела. — Но вы заставили меня думать, что мертвы! Как вы могли?
— Кори, я не обязан докладывать вам о своем местонахождении.
— А над чем вы работали?
— К сожалению, не могу рассказать. Это сугубо частное, неофициальное дело. Я бы даже сказал, уж простите за жаргон: доморощенное. Я жив, только что вернулся в Соединенные Штаты, работаю самостоятельно и ни в какой помощи не нуждаюсь. Абсолютно ни в какой. Прошу вас, Кори, успокойтесь и имейте в виду: приглашение на обед остается в силе, хотя пока я не знаю, когда смогу. До тех пор, пожалуйста, посвятите себя учебе. Мое нынешнее дело чрезвычайно опасное, и вы никоим образом не должны его касаться. Вы меня поняли?
— Но…
— Спасибо. Кстати, я весьма тронут тем, что написано на вашем сайте. Весьма проникновенное восхваление. Мне повезло, как Альфреду Нобелю: могу прочитать собственный некролог. Кори, могу я рассчитывать на ваше обещание не вмешиваться никоим образом?
— Да, — ответила она нерешительно. — Но про вас разошлось известие, что вы умерли. Что мне теперь говорить?
— Необходимость в этой маскировке уже отпала. Я снова за работой, но пока предпочитаю не афишировать свое присутствие. Еще раз прошу прощения за причиненные неудобства.
Она не успела попрощаться — Пендергаст отключился. Кори задумчиво посмотрела на телефон, затем вернула его Проктору. Тот, глядя недобро, сунул аппарат в карман.
— Надеюсь, я больше не увижу вас поблизости от этого здания, — проговорил он ледяным тоном.
— Без проблем, — откликнулась Кори, пряча молоток в пакет. — Но я бы на вашем месте активнее двигала задницей. А то она у вас от сиденья в «ройсе» стала такая — Долли Партон позавидует.
Она развернулась на каблуках и зашагала назад, к парку. Подумала: некролог и в самом деле вышел славный. Пусть еще немного повисит на сайте, просто забавы ради.
Глава 29
Марцелл Дженнингс, директор Службы общественного здоровья округа Сент-Чарльз, сидел за просторным рабочим столом, погруженный в меланхоличную созерцательность. На столе все размещалось в образцовом порядке, как и должно быть: в ящичке для входящей корреспонденции листок к листку, на глади столешницы ни единой пылинки, ни одной завалящей скрепки. У кожаного коврика, защищающего поверхность от царапанья, лежат рядком четыре заточенных карандаша. Справа — отключенный за ненадобностью компьютер. На стене — три похвальные грамоты, выровненные в линию. Все за образцовое посещение конференций штата Луизиана. В небольшом книжном шкафу за спиной хранилась поддерживаемая в идеальной чистоте коллекция обязательных справочников и сборников инструкций, открываемых крайне редко.
В дверь офиса тихонько постучали.
— Заходите, — разрешил Дженнингс.
В приоткрытую дверь просунулась голова секретарши, Мидж.
Читать бесплатно другие книги:
