Кинозвезды. Плата за успех Безелянский Юрий
В фильмах 90-х годов Мастроянни — уже настоящий старик, но, играя старость, он играет мудрость, демонстрируя свою великолепную актерскую форму. О своих последних ролях он говорил: «В молодости мне всегда казалось, что достаточно быть красивым и носить модный галстук. Однако наступает час, когда морщины на лице становятся красивее галстука, а типажи, которых изображаешь, оказываются столь же сложны, как и живые люди».
И еще одно признание Мастроянни: «Имея за плечами более 170 фильмов, я всё еще жаден к новым экспериментам». А как вам нравится то, что всю жизнь Мастроянни мечтал сыграть Тарзана?! Был даже написан сценарий для него, но, увы, не осуществился.
Итак, более 170 фильмов! «Это значит, — отмечал Мастроянни, — что я ни на минуту не остановился. Играть — единственное, что меня возбуждает, заставляет чувствовать себя живым». И парадокс: ни одного личного «Оскара», хотя он и неоднократно номинировался на премию. Грегори Пек, обойдя его в одной из номинаций, сказал в интервью: «Я, конечно, счастлив, но Мастроянни сильнее меня». Лишь в 1992 году Марчелло Мастроянни получил «Оскар» и премию Сезар за общий вклад в киноискусство.
И маленький курьез. Мать Марчелло Ида смотрела все фильмы сына. Однажды, выходя из кинотеатра, упала и сломала шейку бедра. Но не стала сетовать на этот счет, а была в ярости по другому поводу: «Если бы я хоть пошла смотреть картину с Марчелло! Так ведь это был фильм с Альберто Сорди!»
Характер
Жена Мастроянни Флора однажды сказала: «Марчелло так уж устроен — порхает, словно мотылек безо всякого смысла». Это верно и неверно. Смысл был: Мастроянни страстно любил путешествовать и постоянно стремился к перемене мест. В этом стремлении он иногда оказывался в совершенно неожиданных местах, и снимался у почти неизвестных режиссеров. Дважды его занесло в Россию, где он снялся в картинах «Подсолнухи» (1969) и «Очи черные» (1986) «И натерпелись же мы там холода…» — говорил Мастроянни. Он снимался в Конго, Бразилии, Алжире, Марокко, Венгрии, Аргентине, Англии и т. д.
В документальной ленте «Да, я помню» Мастроянни признавался: «Я всегда проживал приключения так, словно это рассказы, сказки, в которых я персона привилегированная. С другой стороны, должен признать, вне моего ремесла у меня нет каких-то особых интересов. В этом, пожалуй, моя ограниченность. Нет у меня никакого выдающегося духовного и культурного богатства. Нет охоты ходить в кино или в театр. О музеях и говорить нечего, они не нравятся мне. Мой главный музей там, куда приводит меня кинематограф. Поэтому я стараюсь почаще сниматься в фильмах, дающих мне возможность путешествовать».
Мастроянни не стеснялся говорить о том, что бывает ленив и трусоват, когда приходится принимать твердые решения. «Мне всегда нравилось напускать на себя вид лентяя: так, казалось, от меня скорее отстанут». А еще в Марчелло никогда не умирал мальчишка, охочий до озорства. И в этом смысле он очень сошелся со своим большим другом Федерико Феллини. Сколько розыгрышей они вместе придумали! А как соревновались в приобретении автомобилей! В ленте «Да, я помню» Мастроянни вспоминает: «Глупая игра, сколько денег было выброшено на ветер. В этом тогда была наша инфантильность, мальчишество… Сегодня я мог бы составить хороший монтаж из фотоснимков, на которых я запечатлен рядом с каждой машиной. Хотя бы для того, чтобы показать внукам — если они у меня появятся, — каким кретином был их дед».
Самоирония — характерная черта Мастроянни.
«Марчелло, — утверждал Феллини, — это великая личность. Преданный друг, чистосердечный и искренний человек, исполненный здравого смысла, из тех, кого можно встретить только в романах или некоторых американских фильмах 30-х годов».
Американский стандарт? Но есть и русская аналогия. Критик Лев Аннинский писал о Мастроянни: «По какой-то незримой заклейменности это было лицо русского интеллигента. Лицо человека, который обязан быть добрым, терпимым и прощающим в обстановке, когда никто никому ничего не прощает».
Как актер, Мастроянни, обласканный толпами поклонников и поклонниц, никогда не был суперзвездой. Наоборот, он всегда был скромен и демократичен, без всяких признаков величия. Он никогда не капризничал и обладал замечательным чувством юмора.
Женщины
Со всеми кинодивами, с которыми снимался Марчелло Мастроянни, судя по светской хронике, его связывали любовные отношения. Так или не так? Сам Мастроянни не любил откровенничать, а тем более, бахвалиться. Он всегда скромно опускал глаза и говорил:
— Нет, я не соблазнитель сердец. Для меня любовь — движение взаимное. В нем я участвую всего наполовину. Правда, всегда начинал движение первым. Бывали и неудачи. Мечтал о Мэрилин Монро, но увы… Я никогда не был «налетчиком». Специализировался «на взглядах». Молчаливых, застенчивых, но полных значения…
О, эти томные взгляды Марчелло!
Первая любовь Марчелло была в раннем детстве: ему понравилась девочка с косичками Сильвана, и он подарил ей розу, а для того, чтобы она лучше пахла, опрыснул ее мамиными духами. Потом была другая Сильвана — киноактриса Сильвана Мангано, но она дала Марчелло, как говорится, от ворот поворот. Спустя годы, — ирония судьбы! — она дважды была женой Мастроянни по сценариям кинофильмов.
В 25 лет Марчелло Мастроянни женился на Флоре Карабелло, дочери известного музыканта. Они прожили в браке более 40 лет. В 1952 году у них родилась дочь Барбара, но брак этот был далеко небезоблачный. Флора сразу поняла, что Марчелло не способен хранить верность одной женщине. Почти обо всех его романах она узнавала из теленовостей и выпусков газет. Но Флора постоянно утешала себя, что итальянскому мужчине нужно оставить немного свободы. Пусть погуляет. Рано или поздно обязательно вернется к жене. И Марчелло действительно неизменно возвращался. Народная мудрость гласит: «Итальянец может обожать жену, с легкостью заводить любовниц, но по-настоящему он любит только одну женщину — свою мать». И Флора пыталась быть для Марчелло в двух ипостасях: жены и матери.
В 1968 году Мастроянни снимался в фильме с характерным названием «Любовники» с американской актрисой Фэй Данауэй. Он вспоминал: «Наша связь началась с поцелуя на съемочной площадке, как и было предусмотрено сценарием, я обнял ее и начал целовать… Это было как молния…» За молнией последовал ураган страстей. Он заметался, начал строить планы на новую семейную жизнь. Но так долго строил планы и не предпринимал никаких решительных шагов, что решительная американка выставила его за дверь.
Конечно же, он вернулся к верной и испытанной Флоре. Спустя годы Мастроянни столкнулся с Данауэй в Нью-Йорке, и она захотела встретиться с ним приватно, на что Марчелло ответил:
«А зачем?»
Через три года после расставания с Фэй Данауэй Мастроянни в 1971 году столкнулся с красавицей из красавиц Катрин Денёв. Опять же съемки фильма, да и название подходящее — «Время любви». Позднее Мастроянни так описывал эту «лав стори»:
«Впервые мы увидели друг друга на съемочной площадке. У меня было скверное настроение — только что кончилась моя связь с Фэй Данауэй, а Катрин еще не совсем оправилась после разрыва с Франсуа Трюффо. В общем, и мне, и ей нужно было найти какой-то новый интерес в жизни… Мы были вместе три года, и это было счастливое время. Увы, киношные связи часто кончаются разрывом. Я работал в Италии, она — во Франции, и к тому же постоянно была в разъездах. Она сама сказала мне, что всё кончено! „Наша история подошла к финалу. Бесполезно так продолжать — всё превратилось в скучную привычку… Давай поставим точку“».
За этими фразами Марчелло, как бы за кадром, осталась его большая влюбленность в Катрин Денёв, рождение их дочери Кьяры (нынешняя актриса Кьяра Мастроянни), покупка уютной виллы в Ницце, постоянное курсирование между Римом и Парижем, звонки, цветы и прочие романтические аксессуары и недолгая совместная жизнь, в которой очень быстро выяснилась их несовместимость: Марчелло любил шумные компании, а Катрин — одиночество, Марчелло был горяч и раскрыт нараспашку, а Катрин — замкнута и холодна. Короче, когда Мастроянни решился на развод с женой и на официальное предложение Катрин Денёв, «дневная красавица» ему отказала. И это после того, как Марчелло полгода валялся в ногах жены, умоляя дать ему развод. В конце концов, Флора согласилась. И что дальше? Катрин его не приняла. Мастроянни был в отчаянии:
— Флора, она мне отказала! — кричал Мастроянни в телефонную трубку из Ниццы в Рим. — И это при том, что ты мне разрешила! Что делать? Я хочу умереть!
Марчелло кинулся к другу Феллини с жалобой, что все, мол, считают меня настоящим Казановой, а какой я Казанова, если меня дважды бросали — Фэй и Катрин…
Этот счет дважды брошенного Казановы довела до трех Флора, синьора Мастроянни, она тоже наконец-то решила расстаться со своим вечно мятущимся мужем. Таким образом, первого любовника окончательно добили. Он даже пошел на чисто фарсовый ход, обратившись к ушедшей жене по телевидению: «Флора, вернись! Ты мне нужна!..»
Но прежде чем расстаться с Мастроянни, Флора была страшно рассержена на Катрин Денёв: как эта гордячка посмела отвергнуть ее сокровище! «Может быть, она не совсем нормальная, — кипятилась Флора. — Впрочем, чего еще можно ждать от француженки! Она не итальянка — это точно!..»
Что было дальше? Покинутый Катрин Денёв и супругой Флорой, Мастроянни нашел утешение в Анне Марии Тато, с которой прожил последние 15 лет. Ее называли «тайной жизнью» Мастроянни. «Красивая женщина, — говорил о ней Марчелло. — Очень самолюбивая и предельно честная». Она была намного моложе Мастроянни, была коллегой по профессии и, как режиссер, создала короткометражный кинопортрет Мастроянни, в котором он размышлял вслух о разных моментах своей жизни. Незадолго до смерти квази-Казанова успел посмотреть весь отснятый материал и сам дал фильму название.
Анна Мария Тато позволила стареющему Мастроянни сохранить оптимизм, бодрость и озорство. Она была последней в его всё же победном списке. И как тут не вспомнить слова маэстро любви: «Я никогда не считал женщин — я их только любил! И, быть может, перестану любить только тогда, когда почувствую, что одной ногой стою на краю могилы». К несчастью, Марчелло уже был на краю могилы.
Его жизнь сократила смертельная болезнь. Как истинный актер, он с большим успехом несколько раз сыграл в Болонье на сцене «Арена дель Соль» роль смертельно больного старика, умирающего в финале, в пьесе Фурио Бордона «Одинокие луны». Он играл близкую и понятную ему смерть.
19 декабря 1996 года в возрасту 73 лет Марчелло Мастроянни ушел из жизни. Он скончался туманным и холодным утром в Париже в своей квартире в Латинском квартале. Рядом с ним находились Анна Мария Тато, Катрин Денёв и дочь Кьяра, а также друг молодости Мишель Пикколи. Когда всё было кончено, женщины, выходя из подъезда, плакали.
Церемония прощания с Марчелло Мастроянни состоялась сначала в Париже, а потом его тело перевезли в Рим. И была панихида на Капитолийском холме в здании мэрии. «Италия потеряла своего выдающегося представителя, посла культуры, а люди — человека, которого они любили и восхищались», — так сказал президент Италии Оскар Луиджи Скальфаро. Похоронили Мастроянни на старинном кладбище Верано. Плакали десятки тысяч людей. Плакала Моника Витти. Плакала Софи Лорен. «Со смертью Марчелло уходит часть моей молодости, уходит безвозвратно», — сквозь слезы призналась Софи Лорен.
И всё же прав итальянский режиссер Марко Феррери: «Нет, Maрчелло не умер, он не может умереть».
Действительно, легенды не умирают. Они живут и покоряют всё новые поколения кинозрителей.
«Иль белло Марчелло». Прекрасный Марчелло!
ВЕЧНО МОЛОДАЯ МЭРИЛИН
Мэрилин Монро
Есть простая закономерность: чем выше взлет, тем больнее падение. В истории немало случаев, когда судьба возносит человека до небес (а Гагарина — до космических небес), а потом неожиданно срезает — как птицу влет. Так получилось и с Мэрилин Монро. Из нищеты, безвестности она поднялась на ослепительную вершину зрительского успеха, стала суперзвездой мирового кино. И всё враз кончилось.
О Мэрилин трудно писать, так как существует уже грандиозная библиография об этом голливудском чуде. Недавно в Англии вышла 45-я по счету биография кинозвезды. Ее автор — Дональд Спото. О Мэрилин писали Норберт Мейлер, Артур Миллер и другие писательские знаменитости. Вот и у нас наконец-то вышла объемистая книга Игоря Беленького, посвященная Мэрилин Монро. Это книги. А что касается газетных и журнальных публикаций, то их не счесть. И тут, разумеется, возникает множество легенд, мифов, домыслов и просто фальсификаций вокруг «богини ядерного века», как нарекли актрису в пору ее популярности. Что в них правда, что ложь — определить порой невозможно.
В одних публикациях утверждается, что в детском возрасте Мэрилин изнасиловал не то богатый старик-сосед, не то один из очередных мужей матери, не то сам отец, и соответственно журналисты с упоением пишут об инцесте. По другим источникам, и, в частности, по утверждению ее первого мужа, этот факт отрицается начисто. Точно так же и про роман с Робертом Кеннеди: по одной из версий, он имел место, по другой — его вовсе не было. И не надо удивляться: миф есть миф. Когда личность мифологизируют, то до истинной правды уже не докопаться никогда.
Что известно достоверно? Что Норма Джин родилась 1 июня 1926 года с фамилией Мортенсон, хотя на самом деле Эд Мортенсон не был ее отцом. Мать — Глэдис Бейкер, была в молодости довольно привлекательной женщиной, но жизнь ее не задалась, и в конечном счете она попала в психиатрическую больницу. Норма Джин в школе носила фамилию Бейкер. А когда началась ее карьера в Голливуде, то пришлось сменить имя на более короткое и звучное. Так она стала Мэрилин Монро. Монро — фамилия бабушки — Деллы Монро, приехавшей в Америку из Ирландии.
«Люди, которых я считала родными, не были злыми. Просто они были бедными», — вспоминает Мэрилин Монро в своей книге «История моей жизни», фрагменты которой не раз публиковались. Однако нет полной уверенности, что эту книгу писала сама Мэрилин, хотя всё в ней выглядит довольно достоверно.
Опустим тяжелое детство, побои, сиротские приюты, куда она попадала, и перейдем прямо к ее первому замужеству. Мэрилин было всего 16 лет, когда она вышла замуж за рабочего Джима Дохерти, соседа по лестничной клетке одной из ее теток. Возможно, для нее это был спасительный вариант, чтобы не осесть окончательно в приюте. Брак, естественно, не заладился. Соблазнительная молодая женщина, на которую бросались все мужчины, оказалась «холодной как лягушка». Джим уходит в армию. Мэрилин поступает на завод.
Следующий этап жизни — Голливуд, мечта стать киноартисткой, извечная мечта юных созданий со времен изобретения кинематографа. Сотни, тысячи, десятки тысяч старлеток устремляются на кинофабрику волшебных грез и мечтают стать настоящими звездами экрана. Еще в 20-е годы был написан роман и по нему поставлен одноименный фильм «Дивы и диваны» — о крестном, точнее, постельном, пути к мечте. Этот курс «пересыпов» пришлось пройти и Мэрилин Монро.
Следует отметить, что у нее, в отличие от множества «кандидаток в фаворитки», было еще кое-что, помимо обычной молодости. «Кое-что» — это шарм, над которым она много работала и сама. Помогала ей обрести уверенность ее новая подруга по Голливуду Наташа Литесс (по одной из версий, их связывала лесбийская любовь). Следует отметить, что природа щедро одарила Мэрилин: пышность бюста, красивая линия бедер при тонкой талии и длинных ногах плюс необыкновенная сверхчувственность. От нее шел ток нежности, эротического вдохновения, притягательный аромат плоти. Он был во всем: в особой форме чуть приоткрытого рта, неповторимой походке, в манере говорить каким-то детским шелестящим языком. Но даже все эти «козыри на руках» не сразу открыли для Мэрилин двери в мир большого кино.
Она начинала как «третья блондинка» — что-то вроде третьего запасного игрока в футболе. В одном из фильмов она играла девушку из толпы, которая должна была подойти к героине и сказать «хэлло!», но именно это единственное ее слово «хэлло!» вырезали из картины при монтаже. И только постепенно, шаг за шагом, она поднималась на вершину успеха, но как актриса Мэрилин Монро так окончательно и не реализовала себя. Она хотела играть серьезные роли (готовилась к этому и была одной из самых старательных учениц в «школе звезд»), но ей так и не удалось выйти за навязанный ей кинобизнесом образ секс-символа.
Большую и отнюдь не положительную роль в судьбе сыграли фотографы. Один из первых, Дейвид Коновер, нашел Мэрилин в те времена, когда она работала на заводе, куда он направился в поисках фотогеничных лиц. «Он прошел мимо стола Нормы Джин, ему бросилась в глаза пластичность ее движений, и дыхание стало прерывистым. Он увидел перед собой чистый, ясный, манящий образ идеальной американской девушки: в глазах — невинность, на губах — страсть… Он попросил номер ее телефона, и она дала его…» — так описывает этот эпизод один из биографов Мэрилин.
Крупный успех снискали календари с фотоснимками обнаженной Мэрилин на красном бархате, которые поступили в продажу с первого января 1952 года. Успех потянул за собой и скандал — в то время Америка была еще чересчур пуританской страной.
1952 год — год выхода на экраны фильма «Ниагара» — это и есть год рождения кинозвезды Мэрилин Монро. И в этом же году началось двухлетнее ухаживание за Мэрилин одного из американских кумиров тех лет, знаменитого бейсболиста Джо Ди Маджо. Это ухаживание, как и длившийся девять месяцев их брак, стало общенациональной темой, практически затмив в глазах массового читателя газет и журналов даже войну в Корее.
Ди Маджо стал вторым мужем Мэрилин Mонро, так написано во многих книгах о звезде, но на самом деле он был третьим, а вторым, на короткий период, был Роберт Слэтцер — журналист и некрупный продюсер (в 1974 году он выпустил книгу «Жизнь и странная смерть Мэрилин Монро»). Брак со Слэтцером был скоротечным, потому что «кинохозяева» Мэрилин считали, что замужество повредит имиджу актрисы. С Ди Маджо дело обстояло совсем иначе, тут сошлось сияние двух звезд — кино и спорта, и это работало на образ кинозвезды.
В январе 1954 года Мэрилин стала миссис Ди Маджо, женой Джо Бомбардира. По свидетельству Эми Грин, Мэрилин признавалась, «что ни с кем никогда она не проводила в постели столь волшебных мгновений, как с Джо, но наступает момент, когда приходится вылезти из постели и начать разговаривать. А этого-то у них и не получалось». Она покупала ему книги. Он их не читал. Она старалась познакомить его с поэзией (Мэрилин всегда тянулась к поэзии и даже сама писала стихи). Ди Маджо заявил, что поэзию не понимает. Он любил и прекрасно понимал бейсбол, а поэзия, литература ему была чужда. Он был просто обыкновенным обывателем, а Мэрилин Монро всегда тянулась к знаниям, ей всегда хотелось интеллектуального блеска. Но вот парадокс: у Артура Миллера, ее следующего мужа, этого блеска было сполна, но и этот брак, как и брак с Ди Маджо, не принес ей счастья.
Если Ди Маджо был спортивной звездой, то Артура Миллера смело можно причислить к литературным звездам. Преуспевающий драматург, на 11 лет старше Мэрилин, покорил ее. Он ей казался воплощением истины и благородства. Биограф Монро М. Золотов пишет: «Как-то раз я спросил Мэрилин, как бы она определила любовь. Она ответила, что любовь — это доверие; если ты кого-то любишь, то полностью ему доверяешь… И Мэрилин доверяла Миллеру. Она уважала в нем силу, спокойное отношение к деньгам, простоту жизненного поведения, выработанную в себе привычку трудиться».
Она называла его «папой», и в этом ощущалось ее давнее стремление иметь мужа-отца, защитника, советчика, друга. «Артур помог мне исправиться», — говорила Мэрилин. Она ждала ребенка от Миллера, но и эта мечта не осуществилась. Она была несчастливой женщиной, внематочные беременности, выкидыши, постоянные аборты преследовали ее.
Конечно, Мэрилин льстило, что на нее не только обратил внимание Артур Миллер, но и женился на ней, тем не менее, уже скоро их брак начал разваливаться. А как всё прекрасно начиналось!..
В воспоминаниях о Мэрилин Артур Миллер писал: «В свои тридцать шесть лет я, кажется, не знал ничего, кроме работы; у меня, говоря словами Торнтона Уайлдера, было много приключений и никакого опыта. Когда же наконец, спрашивал я себя, кончится работа и начнется жизнь?..»
Ирония судьбы: встретив Мэрилин, Миллер перестал работать, за четыре года их совместной жизни он не написал ни одной пьесы, зато с головой окунулся в жизнь. Ему пришлось столкнуться с капризами Мэрилин, ее повышенными сексуальными запросами, постоянными депрессиями. Она требовала внимания к себе, внимания постоянного, и, естественно, в таких условиях творить уже было практически невозможно.
Когда рушится брак, не бывает одного виновного: виноваты всегда оба. Вот и Мэрилин попала в положение жестоко обманутой женщины. Это произошло в Лондоне во время съемок фильма «Принц и Хористка». Случайно в доме, где они жили, Мэрилин обнаружила забытую Миллером записную книжку — нечто вроде дневника. Всё как в дурной пьесе. Мэрилин листает ее и, к своему ужасу, натыкается на такие строки о себе: «…я полагал, что ты — ангел, но Мэри (это первая жена Миллера. — Ю.Б.) — святая по сравнению с тобой. Оливье прав! (знаменитый английский актер Лоренс Оливье, с которым снималась Мэрилин. — Ю.Б.). Ты просто занудная сучка. Любовь?! Все, что тебе требовалось, — это чтобы тебе угождали. Тебе лишь мил тот, кто день и ночь крутится вокруг тебя, рассыпается в любезностях, только чтобы ты лучше себя чувствовала и проснулась бы наконец от ступора после таблеток. Ну так я для этого не гожусь. Не гожусь! Я тебе не слуга. И шею свою больше сгибать не намерен. Никогда! Ты превращаешь любовь в каторгу. Единственно, кого я действительно люблю в этом мире, так это свою дочь».
Как всё это контрастирует с воспоминаниями Миллера о первой встрече с Мэрилин Монро: «Меня отчаянно влекло к этой женщине… Мэрилин была так совершенна… Мэрилин не подходила ни к одному из известных мне миров. Меня приводил в замешательство чистый, неуловимый дух этой странной женщины, с которой я, даже не прикоснувшись к ней, разделил некую тайну, и во мне рождалась какая-то смутная надежда в отношении нас обоих…»
Однажды Миллер сказал ей: «Ты самая грустная девушка из тех, кого я знаю». — «А ты единственный человек, который это понял», — ответила Мэрилин.
Воистину, верны слова поэта Надсона: «Только утро любви хорошо…» А уж вечер любви всегда бывает грустным. Четыре года длился брак Монро с Миллером, и в течение этих четырех лет его сопровождали интенсивное употребление лекарств, частые визиты к психиатру, нервные срывы. Но был и человек, способствовавший развалу их брака. Ив Монтан. Как писал Артур Миллер: «Я догадывался, что он (брак) разрушается… Мэрилин смотрела на Монтана с обожанием и не понимала, что он не тот, на кого можно опереться. Но всю ее жизнь для нее вдруг необыкновенно важным становился какой-нибудь первый встречный. С ним или с ней связывались какие-то необыкновенные надежды, которые, когда этот встречный раскрывался как человек, естественно, вдребезги разбивались».
Мэрилин Монро и Ив Монтан встретились на съемках фильма «Займемся любовью!» в конце 1959 года. Характерное название применительно к Мэрилин, к тому же кандидатуру Монтана на роль в фильме предложил сам Артур Миллер. И завертелась любовная интрига Артур Миллер — Мэрилин Монро — Симона Синьоре. Фильм оказался неудачным. Неудачным был и роман с Ивом Монтаном.
Кто знает, с чего всё началось? Может быть, с вручения Симоне Синьоре «Оскара». Мэрилин вполне могла загрустить от этого: «У Симоны „Оскар“ и Ив. У нее всё. А что я?» А тут совместные съемки, обстоятельства, благоприятствующие развитию романа, и он бешено завертелся. «Это естественно, — уговаривала себя Мэрилин. — Мы созданы друг для друга. Артуру нужны интеллектуалки, с которыми он мог бы беседовать. Вроде Симоны. А Иву нужна я».
Так решила Мэрилин, но Монтан думал совсем иначе. «Он пытался быть милосердным. Он целовал меня! — вспоминала Мэрилин. — Но он сказал, что идея оставить Симону… смешна. Так и сказал: смешна. Он еще сказал, что надеется, что мне с ним было хорошо, и что он приятно провел со мной время. Я, я любила его, а он „приятно провел время“! Так всегда: я вечно чего-то жду, и что получаю в итоге — дерьмо! Дерьмо! Дерьмо!»
Не такой ли исход ждал ее и в романе с Джоном Кеннеди, сначала сенатором, а потом президентом США? Многообещающее начало и печальный конец.
В книге Майкла Корда «Джек и Мэрилин, любовь с первого взгляда» так описывается их встреча летом 1954 года в особняке голливудского продюсера Чарли Фелдмана на Беверли-Хиллз. Джеку (так называли Джона Кеннеди его родные и близкие), когда в гостиную вошла Мэрилин Монро, понадобилось несколько мгновений, чтобы осознать — он перестал быть центром внимания. На ней было узкое черное платье из какой-то мерцающей материи, накидка из белой лисы, в руках лакированная сумочка. Не очень элегантно, но это не имело никакого значения: Мэрилин была за пределами суждений на тему хорошего или плохого вкуса. У Джека был вид человека, впервые увидевшего Эверест.
— О, господи, — прошептал он.
— И не думай даже об этом, Джек, — шепнул ему помощник по связи с общественностью…
Но известно, что Джон Кеннеди не знал преград в своих любовных устремлениях. Совсем немного времени, и Мэрилин уже в его постели. «Скажи, — прошептала Мэрилин, — я лучше Джекки?..» Лучше или хуже, но Джон Кеннеди предпочел остаться именно с Джекки. Мэрилин некоторое время не могла с этим смириться и даже как-то позвонила своей счастливой сопернице. Та ответила хладнокровно: я с удовольствием его уступаю, только вам придется заняться Белым домом и принимать глав иностранных государств. Только тут Мэрилин поняла, что ее немного занесло не в ту сторону.
Весь период голливудской жизни у Мэрилин были покровители-любовники: Джо Шенк, Джон Хайд, последний не раз предлагал ей руку, но Мэрилин отказывалась, она старалась его полюбить, но не смогла. «Я вообще никогда никого не дурачила, — признавалась она. — Хотя иногда давала мужчинам понять меру их собственной глупости. Они не давали себе труда задуматься — какова же я на самом деле? И придумывали себе тот или иной образ. Я не спорила. Но любили они кого-то другого, не меня. А когда это выяснялось, меня обвиняли в обмане…»
Джон Хайд (спонсор-наставник-любовник) приучил Мэрилин пить шампанское. Он считал, что это соответствует имиджу актрисы, и с тех пор она всегда держала в доме шампанское во льду и любила расхаживать голышом с наполненным бокалом.
Если Джон Хайд многое сделал для Мэрилин как для актрисы, так и для женщины, то последние ее «наставники» — Фрэнк Синатра и Питер Лоуфорд, два плейбоя, два голливудских любимца, сыграли в ее судьбе роковую роль, сделав участницей своих оргий. В них участвовали многие видные политические деятели Америки, финансовые воротилы, просто гангстеры. Эдакая постельно-политическая карусель.
Карусель незаметно переходит в опасный детектив, когда стечение разных обстоятельств, знакомство с Кеннеди и могущественными гангстерами, некоторая причастность к секретной информации, идет не на пользу Мэрилин. Плюс к этому — подорванное здоровье, отчаяние, одиночество, творческий тупик… Всё сплелось в один роковой узел. И в ночь с 4 на 5 августа 1962 года Мэрилин Монро не стало.
Ее смерть, как и жизнь, полна загадок. Что это было? Самоубийство? Убийство? Если убийство, то кто виновен? Более сорока лет задаются эти вопросы, и четкого ответа нет до сих пор.
По словам экономки Юнис Муррей, она нашла Мэрилин Монро утром в постели в странной позе: вниз лицом, с телефонной трубкой в руке. Аппарат валялся на полу. Муррей позвонила доктору Гринсону. Он нашел Мэрилин накрытой простынею. Мэрилин Монро была совершенно голая. И мертвая. Ей было 36 лет, 2 месяца и 3 дня.
Когда эта страшная весть облетела Голливуд, никто не пролил ни одной искренней слезы. Кроме гримера Мэрилин Уитни Снайдера. На похороны кинозвезды не приехали ни ее первый муж Джим Дохерти, ни последний — Артур Миллер. Верным оказался только Джо Ди Маджо. На похоронах он наклонился над телом и прошептал самозабвенно: «Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя». В течение долгих лет после смерти Мэрилин Ди Маджо каждый день приносил розу на ее могилу.
Один из самых удачных фильмов, в которых снялась Мэрилин Монро, без сомнения, «Некоторые любят погорячее» (в нашем прокате — «В джазе только девушки»). Мэрилин пыталась и в жизни любить «погорячее». К чему это привело? В 1957 году, во время съемок этого фильма, она обронила горькую фразу относительно своей болезни: «Отвращение к жизни». Вот та цена, которую она заплатила, чтобы навсегда остаться в памяти человечества или, по крайней мере, тех людей, кто ее когда-либо видел или слышал о ней.
Мэрилин Монро. Миф. Легенда. Сказка с трагическим концом.
ПРИНЦЕССА НА ЭКРАНЕ И В ЖИЗНИ
Грейс Келли
Ее называли «Девушкой в белых перчатках», «Леди Совершенство», «Снежной королевой Голливуда». Ее единственный муж князь Ренье III считал, что жену ему послал Господь Бог.
Так кто же она, это Совершенство и Божъя посланница, Грейс Патриция Келли, американская кинозвезда, ставшая княгиней Монако? А так как Ренье III часто величают принцем, то и Грейс Келли, соответственно, принцесса.
Будущая принцесса Монако родилась 12 ноября 1928 года в Филадельфии, в cемье человека весьма предприимчивого. Ее отец Джек Келли сумел олимпийское золото перечеканить в золото подрядов. Олимпийский чемпион 1920 года по гребле стал преуспевающим бизнесменом, главой фирмы «Келли. Кирпичное дело», владельцем многомиллионного состояния. Особняк Келли красовался на самой престижной Генри-авеню в Филадельфии.
Джек Келли был ирландцем, а в жены взял немку по имени Маргарет Майер, коктейль кровей — ирландская буйность и немецкая педантичность, ирландская непредсказуемость и немецкая меланхолия вкупе с романтизмом. Все эти черты вобрала в себя их дочь Грейс Патриция. В семье было четверо детей (из них три дочери), но прославилась на весь мир лишь Грейс.
Уже в школе Грейс Патриция ощущала себя принцессой на фоне всех остальных из-за богатства отца, хотя мать старалась держать детей в строгости, заставляя выполнять нудную домашнюю работу. Позднее Грейс признавалась: «Я не хочу сказать, что мамочка вела себя как нацистка, но темперамент у нее был тевтонский. Про себя я до сих пор называю ее „моя старая прусская мама“».
Любопытно, что другая прусская мама точно так же сурово муштровала свою дочь, другую кинодиву, Марлен Дитрих. Но суровое, без поблажек и баловства, воспитание, как показывает жизнь, является хорошей ступенькой к успеху, ибо только такие качества, как трудолюбие, дисциплина и целеустремленность способствуют движению наверх.
Когда Грейс исполнилось 6 лет, ее отдали в религиозный колледж Рейнвенхилл, где она получила строгое католическое воспитание. По словам монахинь, более примерной воспитанницы, чем Грейс, в колледже не было. Таково было мнение взрослых. А среди своих сверстниц она отличалась совсем иным: курила, воровала сласти на кухне и весьма интересовалась вопросом, откуда появляются дети. Позднее Келли признавалась Хичкоку, что самые непристойные анекдоты она услышала именно в монастырской школе. Там же окончательно сложился ее самостоятельный и своевольный характер. Так и тянет на перефраз: Грейс в огне!..
Забегая вперед, процитируем Роберта Лейси, автора книги «Княгиня грёз»: «В зрелом возрасте Грейс Келли было присуще нечто хамелеонское. Рассудительная Грейс, чувственная Грейс, фривольная Грейс — она то и дело перевоплощалась в совершенно не похожих друг на друга личностей, причем каждый раз делала это с редкостной энергией и основательностью. Это было отнюдь не поверхностное позерство: Грейс страстно верила в каждый из своих образов, и именно этот ее дар — ловко и умело отделять каждое свое новое „я“ от другого — привел к тому, что люди частенько клялись, будто видели перед собой совершенно иного человека».
У Грейс Келли как бы менялись маски: Грейс — тихоня, Грейс — проказница, Грейс — ревностная католичка, Грейс — с безудержной плотью. Эта загадочная двойственность ставила многих в тупик: где истинная Грейс? Маститый голливудский фотограф Хакуэлл Конант нашел в Грейс под внешним лоском сложную личность, целый комплекс противоречивых импульсов, что позднее отчетливо выявилось на экране.
Но вернемся назад, в юность. В Рейнвенхилле в приходе Св. Бригиты, в иезуитском колледже, который гордо именовался Академией Успения Пресвятой Богородицы, Грейс привили строгую христианскую этику. «Возбранялось даже малейшее проявление грубости, — вспоминала одна из наставниц, мать Доротея. — Мы пытались донести до наших питомиц, что все мы частицы тела Христова, а поэтому неуважение и грубость друг к другу есть проявление неуважения к самому Христу. Мы постоянно подчеркивали это».
В возрасте 14 лет Грейс Келли продолжила образование в частном учебном заведении в Стивенс-Скул в Джерманттауне. По воспоминаниям учеников, Грейс — плоскогрудая, полноватая, да еще в очках, никак не тянула на звание «первой красавицы». Внешний вид дочери очень огорчал и ее мать: «Ну кому могла понравиться наша Грейси?!» Гадкий утенок — так часто бывает с будущими красавицами в ранние годы.
Мать Грейс привила ей трудовые навыки, чтобы со временем дочь стала образцовой хозяйкой дома, а отец мечтал, чтобы все дети стали аристократами (мечта всех нуворишей). «К деньгам бы титул!» — частенько говорил Джек Келли. Во исполнение отцовской мечты Грейс училась музыке, балету и вокалу.
В шестилетнем возрасте состоялся ее театральный дебют, она впервые вышла на сцену в роли Девы Марии на театрализованном рождественском празднике. Именно тогда Грейс поняла, что ее призвание — быть актрисой. Внимание окружающих, шум аплодисментов и замирающее от счастья сердце, — это было так прекрасно! Дома в Филадельфии Грейс, будучи подростком, начала заниматься в театральной группе «Лицедеи старой школы», где приобрела первый опыт настоящих выступлений. А в 19 лет она из Филадельфии рванула в Нью-Йорк, в американскую театральную Мекку.
Грейс поступила в Американскую академию драматического искусства, из стен которой вышли такие знаменитости, как Спенсер Трейси, Кэтрин Хепбёрн, Керк Дуглас и многие другие. И вот парадокс: если дома ее учили мыть посуду, то в Нью-Йорке ей пришлось параллельно с учебой «намыливать» крошечные роли в учебных спектаклях, а потом не в учебных, а в настоящих. Но — лишь эпизодические роли. Отдельные выходы. Произносить коротенькие реплики, типа «кушать подано». Таков удел всех начинающих актеров. Но Грейс Келли не падала духом, она понимала: надо набираться опыта. И играла самозабвенно любые предложенные ей роли. Регулярно ходила в кинотеатры, внимательно изучая игру звезд. И еще: активно снималась в рекламных роликах — от сигарет и пива до шляп и пылесосов.
Грейс была стройна, изысканна и красива и поэтому дополнительно подрабатывала в качестве фотомодели. Никакой финансовой зависимости от родителей, — только сама и сама. Впрочем, это не диковинка, а обычный американский стандарт, которым никак не овладеют российские дети до 30 и более лет.
На глянцевых фотографиях Грейс Келли всегда выглядела красивой, но в жизни теперь она была еще красивей. «У нее был прекрасный цвет лица, — вспоминал Тедди Хьюз, приятель ее брата Келла. — И вообще, он был просто потрясающим — такой свежий и ясный. Это было ее самой лучшей чертой и никогда не отражалось на фотографиях».
Но цвет лица всё же не главное, главное — то, что со временем она выработала свой собственный стиль, в котором не было ни грана вульгарности, свойственной многим актрисам. Ее стиль — изысканность и благопристойность. Ее биограф Роберт Лейси отмечает, что Грейс Келли воплотила в себе самый заветный американский образ эпохи 50-х годов — времени правления президента Эйзенхауэра. В некотором роде, она стала явлением того же порядка, что и загородные клубы, солодовое молоко и журнал «Ридерз Дайджест».
У нее был нежный голос и особая интонация. Если у Мэрилин Монро в интонациях слышался откровенный призыв «потискай меня», а у Мей Уэст — «переспи со мной», то голос Грейс Келли словно бы говорил: «Возьми меня нежно за руку».
Следующий этап театральной карьеры Грейс Келли — 1949 год, Бродвей. Здесь 16 ноября она сыграла в пьесе Стриндберга «Отец», правда, успех был весьма скромный. Далее последовало участие в различных телевизионных программах: в спектаклях Си-би-эс и Эн-би-си. Видеозапись еще не была изобретена, спектакли шли «вживую», и у актеров не было права на ошибку, но именно это было хорошей актерской школой. С 1950 по 1953 год Грейс сыграла более, чем в 60 телепостановках, подтвердив свой достаточно высокий профессионализм и плюс к этому большую терпимость и доброжелательность к партнерам.
И, наконец, 1951 год — приглашение в Голливуд, где она снялась в эпизоде в фильме «14 часов». Но лиха беда начало. Впереди были новые приглашения. Новые картины с известными киноактерами и режиссерами. Премия «Оскар»…
Внешне Грейс Патриция Келли выглядела недотрогой. Длинноногая блондинка с холодным красивым лицом. Но мало кто знал, что внутри ее сжигает плотский огонь.
Девственность Грейс потеряла еще в Филадельфии и как-то мимоходом: зашла в гости к подруге, той не оказалось, и муж подруги легко затащил ее в постель.
В Нью-Йорке Грейс поселилась в респектабельной «Барбизонской гостинице для женщин», которая словно магнитом притягивала молодых повес и начинающих донжуанов. Именно таким оказался некий Херби Миллер, с которым Грейс училась в академии и упражнялась в постановке голоса. И не только голоса. Херби Миллер вспоминал о том, какое впечатление произвела на него Грейс Келли: «Моим глазам предстало ангельское создание». Это «ангельское создание», к его большому удивлению, оказалось еще и чувственно-пылким.
За Херби Миллером последовали другие мужчины, не случайно ведь Грейс Келли попала в книгу «100 великих любовниц» (изд. «Вече», Москва, 1998). Среди прочих ее возлюбленных назовем известного голливудского актера Алекса д'Арси. Он был вдвое старше Келли, и она ему казалась чересчур робкой и застенчивой девушкой из хорошей семьи, поэтому он произнес ритуальную фразу: «Если ты хочешь, дорогая, то это прекрасно, и мы поедем ко мне. Если нет — я совсем не огорчусь, ибо мне достаточно быть просто знакомым с такой очаровательной женщиной, как ты». Разговор этот происходил в такси, и вместо ответа Грейс Келли бросилась к Алексу в объятия. Этот порыв удивил много видевшего на своем веку ловеласа.
На втором курсе академии на пути Грейс оказался 30-летний режиссер Дон Ричардсон. Он вел параллельный курс студентов, но не мог не приметить красивую Грейс. Однажды они столкнулись в лифте, когда к Келли грубо приставал какой-то грубиян-студент. Ричардсон защитил девушку. И чтобы не случилось дальнейших инцидентов, решил проводить бедную жертву домой. В свою очередь, Грейс предложила зайти в ее квартиру выпить кофейку. Ричардсон не мог отказать красивой молодой женщине, да и самому было любопытно посмотреть, как живут такие красотки. Уже в квартире, как истинный джентльмен, Дон предложил сварить кофе и отправился на кухню. Когда он возвратился с чашкой горячего кофе, то чуть ее не уронил: на диванчике лежала совершенно обнаженная Грейс в томительной позе ожидания любви. Это был волшебный подарок.
Впоследствии Дон Ричардсон вспоминал: «У нее было потрясающее тело. Она казалась мне чем-то вроде роденовской статуи. Прекрасная нежная фигурка: небольшая грудь, узкие бедра и какая-то полупрозрачная кожа. Она была самым прекрасным созданием из тех, что я когда-либо видел обнаженными. И я лежал рядом с ней и начинал понимать, что влюбился в нее, что это нечто большее, чем заурядная постельная сцена. Я чувствовал, как меня охватывает какая-то неодолимая тяга к ней. Я влюбился в ее запястья. Я влюбился в ее щиколотки. Я влюбился в горячую кровь, что текла под нежной, полупрозрачной кожей. Я ощущал, что обязан взять ее под свое крыло, защитить и оградить от невзгод; а кроме того, она, казалось, испытывала ко мне такое же пламенное чувство. Эта ночь стала для нас ночью экстаза…»
Спонтанная связь перетекла в длительный любовный роман, в котором были все составляющие: чувство, страсть и ревность. Дело плавно шло к свадьбе. Но она не состоялась. Джек Келли, узнав о выборе дочери, пришел в ярость. За кого?! За какого-то там режиссера! Да к тому же еврея! — никогда! Никогда, — не менее твердо подтвердила и мать.
Родители сказали одно, Грейс решила по-своему, и любовь-страсть продолжалась в так называемом гражданском браке без официальной регистрации. Грейс мечтала о театре, где бы она выступала в качестве примадонны, а Дон Ричардсон исполнял роль главного режиссера. Такое бывает. Но не часто.
В случае Грейс Келли такого счастливого творческого дуэта не получилось. Во-первых, Дона Ричардсона постоянно допекали родители Грейс, нетерпимость и ненависть которых к нему постоянно возрастала. Во-вторых, Дон обнаружил, что он не единственный любовник своей любимой студентки. Это было уже слишком…
Некоторые биографы Грейс утверждают, что ей в детстве не хватало родительской ласки, и прежде всего ласки отца, и она бессознательно искала любовника-родителя, мужчину значительно старше себя, зрелого, опытного, который мог бы ее любить, ласкать и защищать. Это подтверждает и список ее избранников. Один из них, 50-летний распорядитель банкетов знаменитого отеля «Уолдорф-Астория», Филипп фон Валендорф, прожженный любитель и ценитель женщин. Он даже намеревался жениться, но снова возникли родители Келли. И вновь прозвучало грозное «никогда!»
Еще один поклонник Грейс Келли — иранский шах Мохаммед Реза Пехлеви. Их знакомство и встречи немедленно попали в колонки светской хроники. Именно оттуда Маргарет Келли узнала, что ее дочь получила от шаха дорогие подарки. Она незамедлительно прилетела в Нью-Йорк и потребовала, чтобы Грейс вернула презент. Грейс с грустью рассталась с золотой косметичкой, украшенной бриллиантами, золотым браслетом с часами, тоже с бриллиантами и жемчугом, брошью в виде золотой птички с бриллиантовыми сверкающими крылышками и сапфировыми глазками. Маргарет посчитала, что таким образом восточный монарх покупал любовь ее дочери. Но шах не только жаждал любви красивой молодой американки, но и хотел взять ее в жены. На этот раз взбрыкнула сама Грейс: быть шахиней, конечно, неплохо, но ехать за этим из Америки в какой-то далекий Иран, — это уже глупость.
Уже будучи голливудской актрисой, Грейс Келли крутила роман с престарелым Кларком Гейблом (он был старше ее на 28 лет). Но и эта любовь оказалась «унесенной ветром». Опытный Гейбл точно знал, когда нужно ставить точку в отношениях с влюбленными женщинами.
Была еще у Грейс попытка выйти замуж за голливудского актера Рэя Милланда, но и она не удалась: актер был женат и не торопился расстаться со своей женой. Расстроенную и опечаленную Грейс родители (ах, снова эти родители!) увезли на время из Голливуда. Они всегда спасали дочь от опрометчивых шагов, вызванных любовной лихорадкой. Мать неизменно говорила ей: «Грейси, хорошенько подумай, тот ли это человек, который тебе нужен». И странно, подумав, дочь соглашалась с матерью: действительно, не тот!
В списке возлюбленных Грейс значился и французский актер Жан-Пьер Омон. Приступ влюбленности случился на съемках очередного фильма Альфреда Хичкока. До этого наблюдательный Хичкок называл Грейс «заснеженным вулканом», а тут вулкан проснулся, и всему съемочному коллективу предстала пылающая любовная лава.
Пожалуй, последним мужчиной в американский период жизни Грейс Келли стал модельер Олег Кассини, сын русского эмигранта, обосновавшегося в Италии. Роман с Кассини был самым долгим, серьезным и… нежным. Кассини, помимо чисто мужских достоинств, обладал интеллектом и обставил любовные отношения красивыми жестами: читал стихи, дарил цветы, часто вздыхал…
«Казалось, мы парили, — писал он позднее, — околдованные силой наших ощущений. От нее пахло гортензиями — экзотический и одновременно чистейший из ароматов. В ней было нечто от нежного бледного перламутра, вся она лучилась свежестью и утонченностью: ее кожа, ее духи, ее волосы. Я был на седьмом небе от счастья, ощущая лишь чарующую прелесть этих моментов».
Любящий модельер создал для Грейс сдержанные, неброские, благородные платья, которые подчеркивали ее изысканность. Эти наряды придавали Грейс сходство с бледной и нежной розой.
Грейс было уже 24 года, и ей страстно хотелось выйти замуж за Кассини, но снова, в который раз, она натолкнулась на несогласие родителей: не тот кандидат! И более того: дважды разведен! Переубедить родителей Грейс не смогла. А вскоре любовь как-то сама собой пошла на убыль, и молодые люди расстались.
В 1955 году появился еще один кандидат на руку и сердце Грейс — князь Монако Ренье III. Тут родительская блокада наконец-то была прорвана. Князь — это не какой-нибудь актеришко или режиссер, да и модельер из этого ряда. Князь — это все-таки князь. Аристократ высокой пробы. Голубая кровь.
А между тем, в кинокарьере она потихоньку продвигалась со ступеньки на ступеньку. Эпизод, сыгранный в фильме «14 часов» (1951), заставил режиссеров обратить на нее внимание. Американский режиссер, родившийся в Вене, Фред Циннерман пригласил ее в картину «Ровно в полдень» (1952), ставшую одним из знаменитых вестернов в американском кино. В этом фильме она сыграла роль жены героя (его исполнял Гэри Купер), которая в критическую минуту оказалась рядом с мужем с оружием в руках. Гэри Купер за свою роль был удостоен премии «Оскар», а Грейс Келли одолела несколько ступенек наверх.
А дальше студия «Метрополитен-Голдвин-Мэйер» пригласила ее в картину «Могамбо» в весьма престижную компанию с Кларком Гейблом и Авой Гарднер. На этот раз Грейс была номинирована на «Оскар» как актриса второго плана. И в «Ровно в полдень», и в «Могамбо» Келли удалось выдержать стилистику авантюрных фильмов, и это первым подметил «король ужасов» Альфред Хичкок. Режиссер «черных» фильмов снял ее в трех лентах подряд — «В случае убийства набирайте „М“ (1954), „Окно во двор“ (1954) и „Поймать вора“ (1955).
„Актриса, подобная ей, — говорил Хичкок, — дает режиссеру известные преимущества. Он может позволить себе снять более откровенную любовную сцену, если в ней играет леди, а не потаскушка. С простой актрисой это будет сама вульгарность. Но если в тех же обстоятельствах занята леди, сцена может получиться волнующей и прекрасной“.
В другой раз Хичкок сказал: „Я эксплуатировал тот факт, что ей известны плотские утехи, но не открыто, а намеками… Идеальная женщина-загадка — это блондинка, утонченная, нордического типа… Мне никогда не нравились женщины, которые выставляют свои прелести всем напоказ“.
Особенно удачно Грейс Келли выступала в фильме „Окно во двор“, неслучайно картина побила все кассовые сборы. Помимо лихо закрученного сюжета, зрителей завораживал образ, созданный Грейс. Хичкоку удалось максимально использовать заложенные природой черты актрисы — ее холодность, элегантность, очарование и тлеющую где-то внутри страсть. Грейс играла неприступную даму из высшего света, которая еле сдерживала горячие чувства, все это создавало на экране некий эротический климат. От Грейс исходили невидимые сексуальные лучи. В Келли было что-то от божественной Греты Гарбо, только к ее холодному эротизму Келли добавила явную пульсацию чувственной энергии.
Следует провести параллель и с Мэрилин Монро. Келли и Монро почти одновременно заблистали на экране („Джентльмены предпочитают блондинок“ с Мэрилин вышел в 1953 году), но какие разные образы они создавали на экране! Мэрилин Монро — откровенная сексапильная кошечка, Грейс Келли — леди с эротическим подтекстом. Мэрилин при жизни познала успех, но не добилась ни одного „Оскара“, в этом смысле Грейс переиграла Мэрилин, ибо она удостоилась заветной статуэтки. Но, в конечном счете, кинослава Мэрилин Монро полностью затмила временный успех Грейс Келли. Келли прославилась другим: своим замужеством и трагической гибелью.
„Оскар“ Грейс Келли получила за фильм „Деревенская девушка“, где создала трогательный образ подруги озлобившегося певца-алкоголика.
Журнал „Тайм“ в номере от 31 января 1955 года поместил роскошную фотографию Грейс и предпослал материалу о ней такой заголовок „Грейс Келли. Кавалеры предпочитают дам“. В нем легко угадывалась некая ирония: не сексапильных блондинок, наподобие Мэрилин Монро, а именно благородных дам. Леди.
В соперничестве за высшую кинематографическую награду Грейс Келли опередила следующих номинанток на „Оскара“: Джуди Гарленд, Дороти Дандридж, Одри Хепбёрн (фильм „Сабрина“) и Джейн Уайман. 30 марта 1955 года состоялось торжественное вручение почетных статуэток „Оскара“. Грейс, одетая в роскошное вечернее платье из голубого атласа, которое великолепно оттеняло ее белокурые волосы и лучащиеся сине-голубые глаза, страстно прижала к груди заветный приз. А Джуди Гарленд не скрывала своего возмущения по поводу того, что ее обошла „какая-то“ Грейс Келли: „Безобразие! Моего „Оскара“ отдали в руки этой Келли!“
Но Грейс ничего этого не слышала, она упоенно целовалась с другим обладателем „Оскара“, Марлоном Брандо. А вечером того дня, как это ни покажется странным, Грейс Келли была совершенно одна (эра Кассини закончилась, эра Ренье еще не настала). Она поставила статуэтку на туалетный столик и легла в постель, не спуская с нее глаз. „Оскар“ и я, и никого больше, — вспоминала она спустя годы этот эпизод. — Никогда в жизни я не чувствовала себя так одиноко».
В каких фильмах еще снималась Грейс Келли? Список их невелик: «Зеленое пламя» (1954), «Мосты в Токо-Ри» (1955), «Высшее общество» (1956), «Лебедь» (1956), последняя лента интересна тем, что в ней Грейс играет экзальтированную блондинку из хорошей семьи, за которой ухаживает принц, и она взвешивает все «за» и «против»: стать принцессой или не стать. Как бы репетиция будущего решения в жизни.
Уже после того, как Грейс Келли стала принцессой (точнее — княгиней Монако) ей удалось сняться лишь в двух фильмах — «Приглашение в Монте-Карло» (1959) и «Мак — тоже цветок» (1966). Больше в кино Грейс Келли не снималась. На этом ее кинокарьера закончилась, хотя с 1976 по 1981 год она была членом Совета директоров «XX век Фокс». Ее не раз просили вернуться в Голливуд, предлагали роли в интересных сценариях, но она неизменно отвергала все предложения. Ее любимый принц не хотел появления первой леди Монако на экране. Достаточно, считал он, что ее лицо изображено на марках государства Монако. Принцесса не возражала.
Американский период жизни Грейс Патриции Келли, длившийся почти 28 лет, закончился. Начался отсчет нового времени в Монако.
Ренье III — это Луи Анри Максанс Бертран, сын французского графа Пьера де Полиньяка и принцессы Шарлотты Луизы Жюльетты, внебрачной дочери правившего князя Луи II, которую он затем официально признал. В 1944 году Шарлотта отказалась от трона и тем самым зажгла зеленый свет для Ренье.
Ренье III родился 31 мая 1923 года. Окончил два университета — Гастингский в Англии и Монпелье во Франции. Во время второй мировой войны в чине лейтенанта служил во французской армии под началом известного генерала де Латтра де Тассиньи. Стал князем Монако, будучи холостым, что весьма озаботило его мать, и она пыталась организовать свадьбу сына с племянницей английской королевы. Не получилось. Ничем закончилось и знакомство с принцессой Баденской. Впрочем, Ренье III особо не торопился попасть в объятия Гименея. Он прекрасно проводил время, не будучи скованный цепями брака.
Каждый год в Каннах, недалеко от Монако, проходил знаменитый кинофестиваль, и князь имел возможность выбирать и приглашать к себе, в президентские апартаменты, лучших и красивых кинозвезд. Это и Софи Лорен, и Джина Лоллобриджида, и Мэрилин Монро. Мэрилин очень хотела обуздать Ренье, но князь был начеку: Мэрилин показалась ему слишком легкомысленной для роли супруги князя Монако. Другое дело — Грейс Келли. Тут у князя сомнений не возникало: она и только она! Красота, шарм, очарование…
Как состоялось знакомство? Весной 1955 года в Монако проходили съемки фильма Хичкока «Поймать вора». По одной из версий, идея знакомства двух знаменитостей — звезды Голливуда и князя Монако пришла в голову фотографу журнала «Пари-матч» Пьеру Таланту. «Это могло быть потрясное фото!» — подумал он и свел два объекта вместе. По другой версии, всё было иначе. Грейс Келли скучала после окончания съемочного дня, чтобы ее развлечь, по предложению Альфреда Хичкока, актриса Оливия де Холливанд уговорила ее пойти на один из балов в Монте-Карло.
Так или иначе, они познакомились и понравились друг другу с первого взгляда. Ренье III оказался весьма симпатичным слегка полноватым мужчиной, к тому же любезным и остроумным, с ним было и весело, и забавно. Но главное — притягивал его титул. Ренье III был не только князем Монако, но еще и герцогом Валентинуа, маркизом Бо, графом Карладез, бароном Бюи, сиром Матиньон, сеньором Сен-Реми, графом Ториньи, герцогом Мазарини, — и это еще не всё — длинный шлейф блестящих титулов и званий.
В свою очередь, Ренье пришел в восторг от белокурой американской красавицы. «Пора! — пронеслось в голове тридцатилетнего холостяка. — Кажется, это то, что мне нужно. Красивая. Умная. И весьма известная в мире. Это подойдет не только мне, но и княжеству Монако!»
Взаимный интерес, взаимное притяжение. После знакомства они стали встречаться и переписываться, ведь они принадлежали двум разным континентам. Вернувшись из Франции, Грейс приступила к съемкам фильма «Лебедь», где, по сюжету, ей предстояло сыграть молодую принцессу, вышедшую замуж за принца соседнего государства. По ходу картины она произносила знаменательную реплику, обращенную к отвергнутому любовнику: «Понимаешь, я хочу быть королевой».
Придуманная сценаристом реплика воплотилась в реальную жизнь: Грейс стала королевой. Если не в прямом смысле, то по сути.
В декабре 1955 года, на Рождество, в особняк Келли в Филадельфии пожаловал Его Светлое Высочество Князь Ренье. Познакомился с родителями и сделал Грейс официальное предложение. На этот раз никаких возражений не было. Родители Грейс сияли от удовольствия.
5 января 1956 года весть о предстоящем бракосочетании разнесла вся американская пресса. Журналисты были взбудоражены: свадьба века.
Одни трубили в фанфары, другие находили повод для недовольства. Французы морщились, говоря, что теперь Монако станет рассадником американизма, а американцы, в свою очередь, недоумевали, зачем американской кинозвезде, любимице народа, нужен «этот коротышка». В полную ярость впал Альфред Хичкок, понимая, что после заключения брака безоговорочно теряет свою музу, и в сердцах назвал ее «принцессой Дисгрейс», что по-английски означает «позор, бесчестие». С агентом Грейс Биллом Хансеном и вовсе случился сердечный приступ: как же так, Грейс Келли только что стала оттеснять с экрана Мэрилин Монро, и на тебе — выходит замуж и, стало быть, прощай, кинематограф!..
А Грейс сияла и щебетала подружкам про своего жениха: «Мне ужасно нравятся его глаза. Я могу смотреть в них бесконечно. А какой у него прекрасный голос! Он всё то, что я люблю. И потом он — князь! Он сам по себе величина, а я бы не хотела выйти замуж за человека, про которого бы говорили: „А это мистер Келли“».
Действительно, выбор Грейс воплощал многие ее надежды: она становится княгиней, выходит замуж, живет в замке на юге Франции. И главное, это не просто супруг, а мужчина, которого можно любить за интеллект, за темперамент, наконец, за блеск его красивых черных глаз. И это не экранные игры в кинофильме «Лебедь», а реальная жизнь с реальным принцем!
Существует легенда, что Мэрилин Монро прислала Грейс поздравление по поводу ее помолвки: «Я так рада, что ты наконец-то выберешься из этого балагана». Тем не менее, студия «Метрополитен-Голдвин-Мэйер» подарила Грейс к свадьбе все платья, которые актриса надевала на съемках фильма «Высший свет», кроме того, оплатила расходы по пошиву дорогого свадебного наряда и отправила сопровождать ее в Европу любимую парикмахершу Вирджинию Дарси. Bсe эти дары были ответом на эксклюзивное право студии запечатлеть грандиозную свадьбу.
4 апреля 1956 года на океанском лайнере Грейс Келли отправилась к берегам Франции со всеми своими платьями, личной парикмахершей, любимым пуделем Оливером и пятью подружками, которые должны были стать свидетелями с ее стороны на свадьбе.
Путешествие на лайнере длилось 8 дней, во время которых Грейс по нескольку часов ежедневно закрывалась в своей каюте, перечитывала письма, перебирала счета и другие бумаги, а также писала личные послания тем, кто прислал поздравления или прислал подарок.
12 апреля 1958 года лайнер подошел к гавани Лазурного берега. Навстречу ему уже стремилось небольшое белое судно — старинная княжеская яхта. Князь Монако прибыл за своей заокеанской невестой. Она выглядела потрясающей. На ней было длинное злегантное пальто из темного шелка и круглая белая шляпка из накрахмаленного муслина. А на лице сияла обворожительная белозубая улыбка, как из голливудского фильма с хэппи-эндом. Конечно, тогда никто не знал, чем кончится эта сказка. В тот момент все восхищались неожиданным дождем из белых и красных гвоздик. Цветы рассыпал над яхтой самолет, выполнявший поручение Онассиса, старого друга князя Монако.
Вторая половина жизни в Монако
Свадьба состояла из трех церемоний: гражданской — зрелище для народа, специальный дубль для киносъемки и собственно религиозный обряд в соборе. Первая церемония состоялась 18 апреля 1956 года в тронном зале дворца. Жениху 33 года, Грейс — 27. Ренье блистал мундиром, расшитым золотыми листьями, его грудь была увешана орденами и медалями. Князь очень походил на рождественскую елку. Невеста была само очарование, утопая в облаке фаты, оборок, складок, шелковой тафты, тюли и кружев. Кружева, кстати, были приобретены у одного из французских музеев за баснословную цену.
По торжественному поводу в Монако устроили грандиозный фейерверк, а жителям княжества раздавали куски гигантского свадебного торта. Народ ликовал. А во дворце тем временем была натянутая и холодная обстановка. Дело в том, что семейная жизнь многочисленного клана Гримальди была вечной вендеттой — многие ненавидели друг друга истово и постоянно, это, в частности, касалось матери и отца Ренье. Его сестра Антуанетта глядела на Грейс с плохо скрываемой ненавистью. В княжестве Антуанетту прозвали Принцессой Короткие Штанишки: она вместе со своим любовником Жан-Шарлем Реем, членом Национального совета княжества, мечтала сместить неженатого и бездетного Ренье с трона. Его женитьба разрушила эти амбициозные планы.
Отец Ренье, князь Пьер, напротив, доброжелательно принял невестку и даже заключил Грейс в объятия. Увидев это, в пику супругу Шарлотта Луиза Жюльетта, как говорится, сходу возненавидела супругу сына и, как напишет позднее Грейс Келли, «она была холодна, как поцелуй ведьмы». Так что, в медовую княжескую свадьбу была внесена не одна ложка дегтя.
Венчание состоялось 19 апреля, и после него молодые сразу отправились в свадебное путешествие на яхте. Плавали в основном вокруг Корсики. Может быть, потому, что Ренье III не захотел далеко отдаляться от своего княжества, чтобы держать под контролем возможные интриги. Здесь уместно заметить, что Ренье был не из робкого десятка. Он умел и любил бороться с противниками (один опыт отношений с могущественной Францией что стоил!) и однажды мечтательно произнес вслух: «Я с таким удовольствием стал бы укротителем!»
Медовый месяц — месяц не только любви, но и притирания супругов друг к другу, поединок характеров, схватка темпераментов, кто кого победит, кто будет хозяином в княжестве. Время романтических встреч и эпистолярных вздыханий закончилось.
Принц теперь предстал не таким уж веселым и забавным, как казалось вначале. Любил уединяться, избегал светского общения и предпочитал ему общество животных. Он держал свой зоопарк и любил трепать по морде любимого и грозного тигра. Еще он обожал море и яхты. Грейс же страдала морской болезнью и поэтому сторонилась морских прогулок. Ренье, помимо яхт, любил автомобили и быструю езду. Спать ложился рано и избегал разговоров по душам. Грейс, напротив, любила поговорить и, как любая женщина, посплетничать. Любая вечеринка, общение с новыми людьми, а тем более бал были для нее наслаждением.
Уже одного этого перечня достаточно, чтобы понять, что брак этот не стал идеальным. Кроме того, вскоре проявилась и разница темпераментов: Ренье был вспыльчив и раздражителен, Грейс — уравновешена и сдержана. По свидетельству секретаря Ренье III, Грейс не раз выходила из комнаты князя в слезах. В таких случаях она обычно говорила окружающим, что у нее разыгралась мигрень. За мнимой мигренью скрывалось битье посуды, которое учинял ее супруг, к тому же Ренье мог часами не разговаривать с Грейс, обидевшись неизвестно на что.
Семейный ад? Нисколько. Всего лишь частности в целом всё же благополучного брака. Князь Ренье любил свою жену и никогда ей не изменял, по крайней мере, вездесущим репортерам ничего не было известно о романах на стороне.
Как бы то ни было, брачные узы Ренье и Грейс превратили Монако в место, на которое обращают внимание во всем мире, в место паломничества, туризма и, конечно, игры в казино. В качестве первой леди Монако, Грейс играла главную роль в своей жизни, причем делала это с большим удовольствием, в этом ей помогало прекрасное знание французского языка. Бывшая голливудская звезда превратилась в целомудренную и постоянно улыбающуюся княгиню Грейс Патрицию. С достоинством и обаянием она посвящала себя благотворительности (организации Красного Креста), присутствовала на открытии школ и больниц. Покровительствовала искусству и, в частности, патронировала традиционные фестивали цирка в Монако. Но это еще не всё. Грейс стала главным советчиком мужа во всех государственных делах. Она участвовала в разработке реформ, которые превратили Монако в «рай для толстосумов». Дочь миллионера, она прекрасно разбиралась в бизнесе и знала, как его расширить и сделать прибыльным. Тут и расширение казино, и благоприятное налогообложение, и привлечение иностранных инвестиций, и сдача в аренду радиостанции Монако и телецентра, и выпуск почтовых марок, и другие удачные мероприятия и сделки.
Как видим, куча государственных и общественных дел. А еще и личные увлечения: составление композиций из засушенных цветов — собранную коллекцию Грейс не раз демонстрировала в своей парижской галерее. Рисование. Игра на гитаре.
И дети. Грейс Келли оправдала надежды князя и продолжила род Гримальди, родив троих детей: 23 января 1957 года принцессу Каролину, 14 марта 1968 года принца Альбера и 1 февраля 1965 года принцессу Стефанию.
Конечно, временами ей хотелось вернуться в Голливуд, да и Хичкок постоянно звал в свои фильмы, но кино было под строгим запретом: княгине Монако не подобает играть роли других людей, у нее свой удел, роль принцессы и княгини.
В народе говорят: маленькие дети — маленькие проблемы, большие дети — большие проблемы. У Грейс Келли так всё и вышло. Во многом она была виновата сама, ибо безмерно любила детей и беспредельно их баловала, то есть разрешала всё, и дети, чувствуя это, росли форменными чертенятами. В сфере воспитания сказался характер Грейс: в молодые годы она покорно уступала своим родителям.
Став же матерью, она шла на поводу у своих детей. Она воспитывала детей, как молодых американцев, давая им возможность осуществлять любые желания и выражать свое собственное мнение, в надежде, что они вырастут сильными и самостоятельными. Князь был сторонником прямо противоположной европейской традиции запретов и наказаний детей, чтобы их, как говорится, не должно было быть слышно. В итоге победила метода Грейс; Ренье пришлось иметь дело с готовым американским «продуктом».
Первая дочь Каролина росла весьма своенравным и упрямым ребенком. В супермаркете, будучи от роду всего лишь семи лет, она могла устроить шумный скандал и строго выговаривать продавщицам: «Я — Каролина Монакская, и вы должны меня слушать и выполнять то, что я хочу!»
Когда Каролина выросла, она оказалась очень похожей на мать. Сияющие синие глаза, красивые черты лица, только волосы темнее, чем у Грейс, — не блондинка, но такая же красавица.
Как и мать, Каролина уехала из дома и училась в Париже. А далее пошла по стопам матери: перебор поклонников и любовников — теннисные звезды, знаменитые автомотогонщики. Плюс злоупотребление виски и наркотиками, — всё это становилось известным княгине Монако, и можно только представить степень ее материнской озабоченности.
«Ей надо остепениться!» — думала Грейс и была рада, когда Каролина объявила, что выходит замуж за некоего Филиппа, который старше ее на 17 лет. Ренье бурно протестовал: («Кто он такой!»), тем не менее свадьба была сыграна в июне 1978 года. Брак Каролины оказался сплошным кошмаром: Филипп лгал и изменял ей на каждом шагу. Разумеется, это доходило до Грейс, и она очень переживала за свою дочь. Каролина и Филипп прожили вместе два года, после чего последовал скандальный развод. Через какое-то время Каролина начала встречаться со Стефано Казираги, сыном богатого миланского предпринимателя и чемпионом мира в гонках на катерах. «Это любовь», — уверяла Каролина свою мать. И Грейс хотела в это поверить.
Меньше, чем принцесса Каролина, приносил беспокойств и тревоги принц Альбер, наследник престола. Его настоящей страстью был спорт: бейсбол, гольф, теннис, бобслей (на зимней Олимпиаде в Лиллехаммере он завоевал призовое место на соревнованиях по бобслею). Но особое увлечение Альбера: игра в «монополию», за ней он готов проводить ночи напролет. Маленьким принц Альбер думал, что мир — это и есть Монако. Повзрослев, он понял, что Монако — лишь малая часть громадного и интересного мира. А второе открытие — кругом так много замечательных девочек и женщин. Тут принц Альбер пошел по пути отца Ренье III, упиваясь и наслаждаясь холостяцкой жизнью. Вечеринки, попойки, слабый пол, тянущийся к сильным деньгам Гримальди. Грейс вначале гордилась успехами сына у красивых женщин, а потом затревожилась: эдак порхать можно всю жизнь, а ведь Альбер — наследник трона Монако, он должен жениться и произвести на свет следующего князя государства. Это не только требование жизни, но требование династии. Короли и принцы должны руководствоваться, прежде всего, династическими интересами.
Но самой большой болью княгини Монако была младшая дочь, принцесса Стефания. Она родилась поздно, когда Грейс было 36 лет, и, естественно, стала любимицей матери. Любимая Стефи с малых лет отличалась экстравагантностью и делала всё то, что делать неположено. Она гоняла по Монако на мотоцикле и пела с эстрады шлягеры в ритме рока, правда, ничего серьезного при этом не добилась. В школу автогонщиков ее не приняли, учеба на модельера тоже окончилась ничем. Что она хотела в свои 17 лет, перед тем, как остаться без матери? «Я мечтаю о необитаемом острове, где могла бы укрыться вместе с моими друзьями, собаками и дисками. И где никто не мешал бы мне и не учил, как надо жить». Типичная позиция отвязанного тинейджера.
Кроме своих детей, у Грейс Келли были родственники, за которых тоже болела душа. Ma Келли в 1975 году перенесла удар, после которого находилась в сумеречном состоянии и была полуживой-полумертвой. Умер отец, Джек Келли. Пошла прахом так славно начавшаяся карьера брата Келла. Сестра Пегги пристрастилась к алкоголизму. Лишь другая сестра — Лиза — она более или менее держалась на поверхности моря благополучия.
Грейс переживала и сочувствовала всем. Зная это, близкие нещадно эксплуатировали ее слабость к сопереживанию и сочувствию.
Вот таким был фон, на котором протекала жизнь княгини Монако в последние годы. Жизнь, полная забот. Ежегодные балетные фестивали, которые тридумала и организовала в память гастролей Сергея Дягилева и его знаменитого «русского балета». Круговерть концертов и вечеров. Для Ренье III всё это было что-то чужеродное и ненужное, а для нее — сама жизнь. Она даже пытается привить в Монако традиции и привычки английских монархов. «Двор — это двор», — говорила она и величественно несла обязанности княгини.
«Она могла жить, только подпитываемая восхищением, — вспоминал один из близких ко двору Монако. — Это было для нее чем-то вроде горючего». Она привыкла к нему в Голливуде, а затем получала с избытком от всего мира. Любви и восхищения не было.
Она попробовала окружить себя молодыми людьми. Кавалерами. Поклонниками. Вздыхателями. Для них это было почетно — ухаживать и оказывать знаки внимания княгине Монако и бывшей звезде Голливуда.
Грейс называла своих юных спутников «плюшевыми мальчиками», очевидно, в детстве любила ложиться спать с плюшевыми медведями. «Плюшевых мальчиков» было несколько. Они утешали Грейс, но, увы, только на короткое время. Нужен был еще какой-то допинг. Этим допингом стала поэзия. Она стала колесить по Европе (Дублин, Вена, Лондон и другие города) и принимать участие в международных поэтических форумах. Она читала стихи просто, без всякой аффектации, и ее чтение нравилось публике. Разумеется, не последнюю роль при этом играло то обстоятельство, кто именно декламировал стихи. Княгиня из Монако — это всегда интересно!..
А еще Грейс Келли вынашивала идею создать в Монако драматический театр и регулярно выступать в нем. Но этим планам не суждено было сбыться.
В понедельник 13 сентября 1982 года стояла ясная и солнечная погода. Было не очень жарко и веял с моря прохладный ветерок. В этот день Грейс предстояло отвезти Стефанию в загородную резиденцию Рок-Ажель, а затем далее, в Париж. Стефания опять вышла из-под контроля и необходимо было с ней строго поговорить. Ив Фили, шофер Грейс, уже готов был сесть за коричневый «Ровер», но княгиня остановила его: «Я поведу сама». Свидетель в серьезном разговоре с дочерью был лишним.
Неизвестно, о чем они говорили. По дороге мать и дочь спорили, вздорили или еще что? Но в один из поворотов «Ровер» не вписался и нырнул в пропасть глубиною около 45 метров. Автомобиль на лету сбивал верхушки деревьев, налетал на стволы, несколько раз перевернулся и замер колесами вверх.
Когда на место происшествия прибыли люди, они сумели вытащить живую Стефанию, всю в синяках и истерично рыдающую. Затем вытащили находившуюся без сознания Грейс Келли. Ее отвезли в Монако — в больницу, ныне носящую ее имя.
Полицейский капитан Роже Бенче, осмотрев машину и проанализировав ситуацию, пришел к выводу, что княгиня Монако утратила контроль над машиной вследствие внезапного недомогания или потери сознания и вместо того, чтобы нажать на тормоза, находясь в полубессознательном состоянии, нажала на акселератор. Однако в первом официальном коммюнике об аварии было сказано, что ее причиной стали неисправные тормоза.
Позднее Бенче оказался в Майами, где его разыскал французский журналист Бернар Виоле, автор книги «Сага Монако — тайны Скалы». И поведал иную историю той трагедии. Во-первых, так как авария произошла как раз на границе Франции и Монако, то власти двух стран спорили, кому вести дело, и было потеряно важное время. Во-вторых, успевший досмотреть автомобиль эксперт обратил внимание на то, что ни один узел машины не мог привести ее к аварии. В-третьих, после смерти княгини рентген мозга не подтвердил каких-то серьезных нарушений.
Принцессу Стефанию так толком никто и не допросил, хотя, по прошествии лет, она утверждала: «У мамы были нелады со здоровьем, ее часто мучили головные боли. И в тот момент, когда она вела наш „Ровер“ по горной дороге, она жаловалась на мигрень — и вдруг закричала: „Я ничего не вижу!“ Машину понесло к обрыву…»
Полиция и журналисты по минутам восстановили события 13 сентября. Накануне Грейс Келли заночевала вместе с младшей дочерью на горной вилле Гримальди «Горный ангел», откуда рано утром позвонила своему биографу и подруге Гвен Робинс. Княгиня пожаловалась на головную боль, общую усталость и… на рискованную затею дочери с курсами экстремальной езды.
Так кто был виновник? «Ровер-3500» выпуска 1972 года, номерной знак «6359 МК» или водитель — княгиня Монако? А, может быть, кто-то извне?.. Вместо ответа — тайна.
Принцесса Стефания отделалась синяками и ссадинами. А вот у княгини дела обстояли гораздо хуже: перелом бедра, раздробленное колено, многочисленные ушибы по всему телу и множественные повреждения головы, «черепная травматизация».
Врачи оказались не в силах помочь бедной Грейс. Лишь к вечеру (а авария произошла утром) в больницу был доставлен аппарат сканирования мозга. Сканирование выявило инсульт, который и повлек за собой срыв «Ровера» с обрыва. Так это или не так, доподлинно неизвестно, но официально было объявлено именно так. Сначала удар — потом травмы.
Врачи пришли к выводу, что спасать княгиню бессмысленно, она может остаться жить, но будет навсегда парализованной. Посовещавшись между собой, князь Ренье III с принцессой Каролиной и принцем Альбером согласились на отключение аппарата искусственного жизнеобеспечения.
В 22.15 вечера I4 сентября I982 года Грейс отошла в мир иной. Ей не хватило двух месяцев, чтобы прожить 54 года.
На похороны княгини в Монако приехали король и королева Бельгии, королева Испании София, шведский принц Бертиль, князь Лихтенштейнский Филипп, мадам Миттеран, Нэнси Рейган, принцесса Уэльская Диана, которая после одной-единственной встречи включила княгиню Монакскую в число своих друзей. Из звезд Голливуда прилетел Кэри Грант.
Похороны состоялись в субботу 18 сентября в 10 часов утра. Князь Ренье рыдал, не скрывая слез. Принцесса Стефания смотрела печальную церемонию по телевизору, лежа на больничной койке.
— Нас всех объединила скорбь, — заявил архиепископ Монакский в проповеди.
Люди на улицах и площадях рыдали, ясно осознавая, кого они лишились. Именно она служила для многих источником жизненных сил и вдохновения. Именно она превратила захолустное Монако в процветающее маленькое государство. Именно Грейс опекала церкви, больницы и приюты. Именно Грейс озаряла своей голливудской улыбкой балы, фестивали и выставки, проходившие в Монако.
— Господи, я не спрашиваю, почему ты забрал ее у меня, но благодарю за то, что ты дал ее нам, — прозвучали слова Блаженного Августина в заупокойной службе.
— Такая женщина встречается раз в столетие, — позднее со вздохом скажет Ренье III.
Три дня гроб с телом Грейс Келли стоял в боковой часовне ее собора, весь усыпанный цветами. Во вторник, 21 сентября 1982 года его опустили в фамильный склеп Гримальди.
Некрологи во всех газетах, если не мира, то, по крайней мере, многих стран, были пространные и возвышенные. Образ Грейс Келли был высветлен до ангельской чистоты. Никаких пятен. Никаких грехoв. Никаких ошибок и заблуждений. Так часто бывает с ушедшими звездами: реальный образ подменяется мифологизированным.
Когда Грейс Келли не стало князю Ренье III шел 60-й год.
Принцессе Каролине было 25, принцу Альберу — 24 года и принцессе Стефании — 17 лет. У каждого из клана Гримальди жизнь пошла по своему сценарию.
Князь Ренье еще более замкнулся в себе. «Co смертью княгини, — заявил он, — в мою жизнь вошла пустота». Однако внутренняя пустота постоянно заполняется проблемами, которые создают дети князя.
Читать бесплатно другие книги:
