Восход Михалков Игорь

Россия

19 ноября – 17 декабря 2012

Из Грузии они выбирались почти три месяца. Страну трясло от взрывов и колес тяжелой военной техники. Беженцы заполонили вокзалы, несколько дезертиров, пытаясь захватить самолет, подорвали в аэропорту мощнейшую взрывчатку; полеты стали невозможными из-за огромной воронки на взлетном поле. Автомобильные пути, которые еще оставались целыми, наводнили обезумевшие военные. Войскам Грузии приказали стрелять на поражение в каждого, кто приблизится к постам. Леса и даже горные перевалы оцепили – президент окровавленной страны любой ценой хотел удержать сбегающий народ.

Долгое время пришлось прятаться в подвале у одной старушки в Тбилиси. На улицу выходить не решались – ген-модифицированные чувствовали, что и среди защитников Грузии, и среди захватчиков присутствуют Отцы и Правители.

Бомбардировки затихли в конце сентября, когда в южные районы столицы пробились войска НАТО. Их враги отошли на северо-запад, где соединились с десантировавшимися на побережье подкреплениями и отрезали натовцам пути к отступлению. Из Азии спешили задействованные в Иране и Афганистане танки. Впрочем, для грузин это стало небольшим утешением, поскольку страна потеряла почти треть населения, по большому счету уничтоженного не налетчиками, а войсками союзников.

Небо пестрело от беспилотников, воздух настолько провонял дымом и пылью, что людям приходилось выходить на улицу только в масках; противогазов и респираторов не хватало даже для солдат.

Даже сверхчеловеческие возможности хмурого Лихутова – нос его так и остался свернутым набок – не позволили членам «Свободной Земли» переждать войну с относительным комфортом. В рядах сражавшихся было столько нифелимов и аннунаков, что воздействовать на кого-либо из офицеров означало немедленное разоблачение; твари кормились энергией мучеников, безумие и жажда убийства носились между домами. Оставалось только ждать.

Разъяренный, как он сам говорил, «бунтом на корабле», Валентин две недели просидел в подвале и выходить не собирался. Впрочем, пришлось, поскольку не хватало провизии и чистой воды.

Из еды были только сухари и где-то украденные Ветровым мясные консервы. Электричество не появлялось с первого же дня вынужденного заключения. Затворники похудели и обессилели от нехватки чистого воздуха. Особенно страдала Людмила, не привычная к тяжелым испытаниям.

Все закончилось внезапно. По городу прокатила бронированная техника, громкоговорители на грузинском, армянском, английском и русском языках сообщили, что враг капитулировал. Президент был убит, а бьющаяся в конвульсиях страна попросила помощи у России. Потрепанные силы НАТО в спешном порядке уходили на территорию Армении. Говаривали, что после двух сорокакилотонных атомных взрывов удалось освободить Иран.

Впрочем, в столице Грузии еще долго раздавались взрывы – действовали независимые группы диверсантов. Позже их назвали террористами, отчего, впрочем, легче не стало. Некогда богатое государство превратилось в дымящиеся руины.

Когда пришло сообщение, что железнодорожные пути открыты, друзья повеселели. Поезда ходили только в Россию – Азербайджан по-прежнему стонал в конвульсиях войны, Армения отказывалась принимать пострадавших, а в Турции хватало своих проблем, возникших после атомного взрыва в Стамбуле.

Искомое Звено находилось на Урале. Именно в том направлении, задыхаясь среди сотен беженцев, в плацкартном вагоне поехали бойцы «Свободной Земли». После пересадки в Ростове-на-Дону стало намного легче, удалось даже купить билеты в купейный вагон. Далее железнодорожное полотно стелилось на юго-восток – к Магнитогорску. Лишь здесь посчастливилось до отказа набить животы и спланировать действия.

Лихутов очень удивился, узнав, что теперь их путь лежит не к последнему Звену нифелимов, а к агрегату аннунаков. Впрочем, казалось, что хакер больше удивлен не пунктом назначения, а тем, что Антон знает о базе Правителей на уральских просторах.

– Не думал я, короче, – сказал он, – что нифелимские игрушки владеют информацией о схронах аннунаков.

– Почему? – спросил Аркудов, пристально глядя хакеру в лицо и видя в его глазах неопределенное выражение: недовольство или разочарование?

– Получается, что нифелимы намного более продвинутые, чем их противники. Мы могли бы открыто поддержать их и не подминать Звенья Цепи под себя, а воспользовавшись опытом, так сказать, старших товарищей, начистить аннунакам рожи.

– Гляди, как бы тебе не начистили, – проворчал дед Сохан. – Мы уже все решили и без тебя.

– Когда это? – насторожился Лихутов.

– Когда ты в отключке со сломанным носом лежал, вражина.

– Да, Валик, – подтвердил Аркудов. – После твоей жестокой выходки, погубившей тысячи невинных людей, мы не могли себе позволить активировать еще одно Звено нифелимов. Вместо этого решили одновременно атаковать две точки Системы.

– Вы с ума сошли, – хакер стремительно побледнел. – Нас же убьют!

– Это война, мальчик, – напомнил Иван Петрович. – А тебе-то чего бояться? Ты уже разок скончался. Дважды, насколько я знаю, не умирают.

Валентин поник. Со сломанным носом он выглядел жалко и немного комично – словно бездомный печальный паяц, изгнанный из дворца своего повелителя.

– Не боись, – по своему обычаю успокоил его старик. – Даже если нас всех убьют, у тебя появится шанс.

– Какой шанс?

– Если все мы умрем, ты будешь волен поступать как хочешь, – вместо Сохана ответил Аркудов. – Мы ведь видим, что ты упиваешься своими возможностями. Чувствуешь себя всемогущим, да? Не отводи глаза! Ты же хотел перенастроить Цепь нифелимов только под себя одного, правильно?

Лихутов отвернулся.

– Валик, я тебя раскусил, – с горечью в голосе сказал Аркудов. – Ты же ребенок еще. В войнушки играешь. Не понимаешь, что ради сомнительного блага убил полгорода живых людей. Но ты заблуждаешься, Валик. Не сумеешь ты сражаться ни с аннунаками, ни с нифелимами – кишка тонка. Людей положишь, но и сам загнешься. И не будет у тебя ни власти, ни могущества – растопчут тебя как букашку.

– Где именно на Урале? – спросил Валентин, глядя под ноги перед собой.

– В заповеднике Аркаим.

– А второе где? Вы же сказали, что будете атаковать одновременно два Звена.

– Швейцарская Лозанна. Там, судя по всему, у них что-то вроде центрального штаба.

Хакер молча поводил пальцем по столику между полками в купе. Пожевал губами, несколько раз глубоко вдохнул.

– Хрен с вами, короче, – наконец без энтузиазма заявил он. – Я вам помогу. У меня даже план есть. Но парадом опять буду командовать я!

– Мы не против, – усмехнулся дед Сохан, украдкой подмигивая Антону. – В нашей команде только ты самый продвинутый и знаешь больше всех.

– Вот-вот! – подтвердил Лихутов.

Он, нахохлившись, вжался спиной в уголок и потрогал свой нос. Затем принял независимо-величественный вид. Вздохнул тяжело и выложил свои мысли по поводу предстоящей стычки с аннунаками.

– Что в Аркаиме, что в Европе находятся большие и хорошо защищенные комплексы. Так просто туда никто не пройдет, – сказал он.

– Но… – начал было Антон.

– Никаких «но»! – шикнул на него Валентин. – Слушать всем сюда, короче! И не бунтовать. Не то оставлю вас тут самих… – Он неопределенно махнул рукой на окно, где за пыльным двойным стеклом проносились столбы, а за ними – разноцветные лоскуты долин и полей на пригорках.

– Так точно, командир, – кивнул Иван Петрович. – Внимательно слушаем.

Людмила пробормотала что-то неопределенное и вышла из купе – к проводнику. За чаем.

– Короче, ламеры, – без толики уважения заявил Лихутов; вел он себя так, словно намерен одним махом и в тот же миг расквитаться с обидчиками за сломанный нос и щелчком пальцев спасти человечество от гибели. – Вы от мудрости своей глубокой в настоящий ад направляетесь. Только сумасшедший согласится на подобную авантюру. Я же чувствую т-энергию. И вижу ее. А вам только кажется, что вы с ней взаимодействуете. Даже в радиусе полкилометра ничего не заметите. Слабаки!

Ветров со значением прокашлялся. Антон лишь слабо улыбнулся.

Подаренные Валентину загадочным цилиндриком знания превышали возможности Ветрова и Аркудова, вместе взятых. Ссориться с ним перед последним рывком было более чем глупо.

«Пусть себе развлекается и играет в наместника бога на земле, – подумал ученый. – Главное, чтобы он от важности своей совсем с коньков не упал.

– Вы не видите, а я вижу. Целую планету могу взглядом окинуть, – похвастался Валик. – И все наиболее важные места скопления т-энергии замечаю. В Аркаиме и Европе кружатся настоящие торнадо. Даже странно, что нифелимы их раньше не засекли.

– Полковник рассказывал, что наиболее активный забор ресурсов начался только в конце прошлого года, – вспомнил Антон. – Вполне возможно, противоборствующие стороны просто не обратили внимания на эти точки. Кроме того, Звенья принадлежат аннунакам, а у нифелимов не так много сил, чтобы атаковать.

– Мне, короче, по фиг, – сделал выводы Лихутов. – Одно я знаю точно: что там, что там – гильотина для нескольких глупых самонадеянных людишек. И просто так мы туда не доберемся. Не нашими методами.

– Тихой сапой… – начал было дед.

– Вы тихо загнетесь в считаные секунды. Это вам не слабо защищенные Звенья нифелимов. Там самые настоящие военные базы Правителей! И оружия там куда больше, чем вы можете себе представить. Не говоря уж о системах обнаружения и так далее.

– И что ты предлагаешь?

– Атаковать, – подался вперед Валентин. – Трахнуть их массированными и желательно превосходящими по количеству силами. Или как там это называется у военных, короче?

– И откуда ж ты возьмешь такие силы? – недоверчиво поинтересовался Иван Петрович.

– А вы у него спросите, – плотоядно усмехнулся Лихутов. – Я его с целой армией вызволял.

Антон неохотно рассказал о штурме крымского лагеря нифелимов.

– Денег у меня завались, – в заключение сказал хакер. – За деньги можно любых бойцов нанять. И на любых условиях.

– Думаешь, кто-то согласится вести боевые действия внутри России? Да ты глянь, что творится! Атомные электростанции взрываются, на юге война, на севере неспокойно, восток вообще то и дело химией какой-то убивают. Сомневаюсь, что найдутся наемники, кто захочет лезть прямо в пасть российского медведя. Любую армию на Урале с четырех сторон прихлопнут и не поморщатся. Это ведь даже не нифелимы с аннунаками, – заметил Антон. – Это государство!

– А государством, ты думаешь, кто управляет, короче? – Улыбка Валика с каждой минутой становилась все шире. – Смотрел я на здешний Кремль. Там сплошные красные цвета. Нифелимы одни! Понятно? То же самое делается в Северо-Американском Содружестве – только там все с точностью до наоборот. Одни желтые. Понял? И во всех мировых странах в правительстве сидят либо аннунаки, либо Отцы. Неужели вы до сих пор не догнали?

Антон вздохнул. Каждый присутствующий понимал, что Лихутов абсолютно прав. Но сознаваться себе в правдивости его слов не желал никто.

Это было похоже на детскую обиду. Вот играет себе дитятко, летит по небу на крылатом коне, но вдруг появляется взрослый, и оказывается, что мускулистая белая лошадка на самом деле – обычная швабра, на которой далеко не улетишь. Примерно такое же чувство испытывает современный человек в зрелом возрасте: всю жизнь надеялся на лучшее, стремился стать то ли успешным бизнесменом, то ли политическим деятелем, а закончилось дело безработным инженером, запоздало постигшим смысл жизни, – мечты движут нас к свершениям и не позволяют опустить руки, но за мечтами царит пустота.

– Так что ты предлагаешь? – нетерпеливо спросил Ветров. – Хочешь бойцов нанимать? Где?

– В ближайших военных частях.

Купе заполнило молчание, ритмично покачивающееся на гулких рессорах вагонов.

– Ищем любых военных, которые не находятся под властью наших противников, – пояснил хакер. – И покупаем их на манер моих антинатовских парней в Крыму. Или подчиняем…

– В смысле, подчиняем? – ахнул Иван Петрович.

– Вы, дедуля, меня недооцениваете, – захихикал Лихутов. – Болтаете о моей якобы мании величия, а я ведь одним щелчком могу вас сделать тупыми игрушками, у которых мыслей не больше, чем у кухонного комбайна.

– Ты попробуй, сопля, – с тихой угрозой проворчал старик. – Я тебе такой кухонный комбайн покажу, как Гитлеру в Сталинграде.

Вместо слов Валентин указал глазами на беззвучно сидящего русского эмигранта. Детина тупо глядел в одну точку перед собой и не обращал внимания на диалог.

– Продемонстрировать? – картинно поднял брови Лихутов.

В этот момент открылась дверь, и в купе вошла Людмила. Она несла шесть полных стаканов чая в блестящих алюминиевых подстаканниках. Бросила грозный взгляд на лыбящегося паренька и поставила чай на стол.

Лихутов кашлянул, и спина девушки вдруг напряглась. Батурина медленно разогнулась, глаза ее были закрыты.

– Кажется, он очень горячий, – сказала она и занесла над стаканами руку. – Надо попробовать…

Никто не успел среагировать, а Людмила резким движением опустила пять растопыренных пальцев в исходящую паром жидкость. Кожа раскраснелась, видно было, как дернулся от неприятного ощущения мизинец. Но лицо девушки даже не изменилось. Глядя в окно, она держала руку в кипятке.

– Ах ты! – взвыл Ветров, срываясь с полки. – Да я тебя, сука…

– Тихо, – прохрипел Валентин, пытаясь высвободить голову из удушающего захвата. – Всё уже. Всё!

Людмила взвизгнула и бросилась на сиденье, прижимая ошпаренную руку к животу. Нижняя губа побелела, изо всех сил сдавленная зубами.

– Отпусти супостата, – приказал Сохан. – Он и так наказан. Жизнь его мозгами обделила, убогого.

Высвободившийся хакер только злобно блеснул глазами.

– Убедились? – спросил он, потирая горло. – Я так с каждым могу, короче.

– Давайте не будем ссориться, – неуверенно предложил Аркудов. С каждой минутой ему все меньше хотелось находиться в присутствии полоумного Валика. – Предположим, тебе действительно удастся «расположить к себе» солдат. Но что же дальше? Ведь начни мы масштабное сражение, нас задавят государственными войсками. Это же Россия! Тут для выхода танковой дивизии собрание Думы не требуется. Один звонок, и нас гусеницами переедут или бомбами забросают.

– Не-а, – яростно замотал головой Валентин. – Я все продумал.

– Это когда же, шустрячок? – вопросил Иван Петрович.

– Еще когда в Вашингтоне прохлаждался, – утолил его любопытство Лихутов. – Я все свои действия спланировал вплоть до появления Нибиру.

– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался старик. – Тбилиси тоже в твои планы входило?

– На войне все средства хороши. – Хакер проигнорировал гневный взгляд Людмилы и разминающего кулаки Ветрова. – Да, я знал, что придется немного людей положить. Но в итоге человечество только выиграет. Мы ведь за него, неблагодарное, воюем.

– Оставь демагогию при себе, – сказал Аркудов. – Как ты собираешься ворваться в Аркаим и не потерять при этом голову?

– Голову… – пробормотал Лихутов. И вдруг поднял расширившиеся глаза. – Я понял! Ах-ха-ха! Вот оно что! Песец и резет системы, тля… Вы что же, хотели камикадзе притвориться, дураки? Считали, что идете в последний бой? Мол, сами ляжем, но своего добьемся?

– Заткнись! – крикнула Батурина. – Заткнись, сволочь!

– Короче, все с вами ясно, смертнички, – расхохотался Валентин. Посерьезнел: – Ну да ладно. Однако позвольте вопрос, вы-то как хотели сражаться?

Антон обменялся короткими взглядами с Иваном Петровичем. Вздохнул:

– Карпатское Звено сообщило, что база в Аркаиме необычайно мощная. Мы полагаем, там находится главная цитадель аннунаков. Поскольку у нифелимов практически все Звенья были построены на один манер, то и Система Правителей должна быть унифицирована. Мы хотели сперва получить данные, узнать планировку аркаимского Звена, разобраться в его возможностях. Затем – атака и на базе полученных знаний последовала бы европейская кампания.

– О как сказал. – Глаза Лихутова горели насмешкой. – «Кампания». Бу-га-га, короче. Разведка, потом атака, и все пучком. Говорю же – ламеры недоделанные! Не было бы никакой разведки – вас бы уничтожили еще на подступах к заповеднику. Чего уж про Европу говорить. Кампания…

Дед Сохан расположился на полке поудобнее, искоса поглядел на Антона.

– Никто не спорит, – сказал он серьезно, – что ты намного умнее нас всех. Наш план изначально был слаб, так что мы хотим послушать твой.

Валик пожевывал тонкими губами. Сделал эффектную паузу, очевидно упиваясь своим превосходством.

– На каждой базе Правителей имеются телепорты, – наконец многозначительно заявил он.

– А что это, малец?

– Не называй меня мальцом, пень трухлявый! – рыкнул Лихутов.

Иван Петрович миролюбиво поднял мозолистые руки. Ветров шумно сплюнул воздухом и скрестил руки на груди.

– Полагаю, – вместо хакера ответил Аркудов, – телепорты – это машины, с помощью которых можно мгновенно перемещаться в пространстве. Так?

Валентин кивнул, комически закатив глаза.

– Но откуда ты о них знаешь? – спросил Антон.

– Учиться надо было! – огрызнулся Лихутов. – И с отцом не ссориться. В древних свитках детально описана технология телепортации, короче. Только никто этого не заметил.

– Можно полюбопытствовать, где именно ты о ней прочитал? – еще раз задал вопрос ученый. – Я наверняка читал побольше твоего. Но ничего подобного не встречал.

– Сказку о Кощее Бессмертном помнишь? – прищурился Валик, отчего его сломанный нос еще больше съехал вбок. – Плюнул там, вокруг себя трижды перекрутился… И все такое.

– Ну?

– Вот тебе и ну! Каждое Звено Системы аннунаков связано с другими. Весьма удобная штука. Так что, если мы захватим Аркаим, то без труда переместимся в вашу Лозанну и закончим дело.

Обсудив еще кое-какие детали, решили действовать.

В Магнитогорске Лихутов развил активную деятельность. Вместе со своим молчаливым спутником он изъездил все близлежащие военные базы и остался доволен результатом. Везде, где только можно было найти не принадлежащего аннунакам или нифелимам солдата, он «вербовал». Всего за три дня удалось собрать маленькое войско, в котором насчитывалось три десятка пехотинцев и даже три спецназовца. Последние, впрочем, давно уже не служили – хакер подцепил их в каком-то кабаке, притащил грязных, бомжеватого вида мужиков в номер отеля, где остановились члены «Свободной Земли», и представил:

– Мои орлы. Федя, Леша и Витя. Пойдут на острие атаки.

Орлы не ответили, поскольку были намертво прихвачены т-энергетическим «лассо» и, казалось, даже не могли дыхнуть без приказа.

Тридцати солдат, по словам Валентина, было ничтожно мало. Следующую неделю он гонял на купленном недавно подержанном джипе «Лексус» и к воскресенью заявил: «Можно двигать». Оказалось, что ряды движения «Свободная Земля» пополнились частью мотострелковых войск, восемью бронетранспортерами вместе с их водителями, ракетной установкой «Буран» и еще дюжиной новобранцев. Местная пресса сдавленно пискнула о странных исчезновениях солдат и военной техники, но в истерии массовых самоволок, в последнее время случавшихся все чаще, уличительные статейки потерялись. Даже журналисты понимали, что солдаты своей страны уходят в неразрешенное «увольнение» с одной целью – защитить Родину: кто-то ехал на Дальний Восток, где с каждым днем все громче гремели отзвуки сражений на границе с Китаем и на Курильских островах, кто-то сбегал, прячась в грузовых вагонах, на юг – в Казахстан, Армению и Туркменистан.

Еще неделя потребовалась на изучение обстановки. Под видом охотников Ветров с дедом исследовали территорию вокруг заповедника. Оказалось, что никаких военизированных подразделений в Аркаиме нет. Присутствовали несколько охранников и четверо сторожей, живущих непосредственно на территории историко-архитектурного комплекса. С возвышенности Аркаим выглядел мирным широким полем, испещренным выступами и рытвинами древнего города. Никакого намека на вооруженную охрану и какие-то фантастические системы защиты.

– Может, как туристы пойдем? – предложил Ветров, но тут же на него накинулся Валентин.

– Ни хрена! – заорал он. – От нас за версту благоухает нифелимской опасностью. Только приблизимся – тут же загребут под землю.

– А где именно там находится вход в это Звено? – поинтересовался Иван Петрович.

– Вон там, – указал Аркудов, взмахом руки очерчивая короткий полукруг.

Они стояли на невысоком холме в двух с половиной километрах от центра заповедника. Если в обычном спектре равнина обладала заурядным ландшафтом, то в энергетическом она поражала воображение зрителя великолепием красок.

Из-под земли выбивался ярко-алый круг диаметром не менее футбольного поля. Фигуру составляли более мелкие круги, которые завивались в замысловатой спирали, в самом центре Аркаима соединяясь и вливаясь в ослепительно-белую точку; оттуда в небо упирался толстенный столб золотистого сияния, ровной колонной терялся в облаках и, казалось, растворялся в космосе. Круг был разделен на двенадцать разноцветных секторов: от бледно-голубого до насыщенно-красного. Над каждым стелился серебристый туман, отчего картинка плыла, словно располагалась на дне стремительного ручейка. Ниже уровня земли в клубящейся тьме пульсировало что-то склизкое и с виду холодное. От одного только взгляда на него Антону хотелось упасть на колени и взвыть в первобытном ужасе.

– Не хочется мне туда идти, – повторил мысли Аркудова старик. – Жуткое местечко. Уж лучше бы мы подземельями Отцов продолжали лазить.

– А я о чем говорил, а? – вскричал Лихутов. – Короче, у вас последний шанс. Решайте – ломимся в атаку или активируем еще одно Звено нифелимов.

– Я в том смысле, что идти по степи опасно. Ты ведь сам недавно об этом твердил, – сказал Иван Петрович. – Нельзя ли десантироваться?

Хакер умолк и долгое время бессловесно моргал.

– Чёта не подумал я, – пробормотал он наконец. – Дед ведь точняково в яблочко попал! Если с вертолетов их атаковать, то можно забыть о системах внешней обороны. – Повернулся к Антону. – Видишь тонкие стенки? Во-он там – похожи на струйки молока. Если в них попадет живое существо, не принадлежащее аннунакам, то будет этому несчастному незамедлительный сибирский зверек. Песец то есть, короче.

В подтверждение своих слов он демонстративно провел рукой по горлу и вытаращил глаза, будто задыхается.

– Так быстро? – удивился Аркудов.

– Ага, – мелко закивал хакер. – Быстрее не бывает. Там вот в земельке колония стражей копошится.

– Что-то не похоже, – с сомнением заметил Антон.

– Это не те стражи, к которым ты привык, короче. Там какие-то мелкие микроорганизмы, слившиеся в колонию. Едва на них наступишь – мигом т-энергию высосут. Небось обычные людишки думают, что здесь туристы гибнут, задохнувшись чистым воздухом или от порока сердца.

– Ну у тебя и зрение, дружок, – пробормотал Иван Петрович. – С такого расстояния букашек рассмотрел. Я вот кроме унылого серого неба и пожелтевшей травки ничего не вижу.

– Дорогу – молодым, – хихикнул Лихутов. – Я вот с этим, – он вытащил цилиндрик и продемонстрировал спутникам, – даже блевотину на Красноармейской улице в Комсомольске-на-Амуре вижу. Лежит себе вонючая лужа, прямо на второй ступеньке четвертого подъезда дома номер восемь. Правда, хреновато видно – маршрутка заслонила.

– А без цилиндра. – Антон выхватил загадочную вещицу из рук Валентина. – Можешь?

Лицо паренька исказилось от неподдельного ужаса. Он так побледнел, словно вместо крови под кожей потекла амальгама. Рот исказился в плаксивом вопле, пальцы хищно сжались.

– Отдай! – завизжал Валентин. – Отдай, мудак!

Немало удивленный, Антон вернул похныкивающему парню его сокровище. Отшагнул назад.

– Ты, Валик, это… – с трудом выговорил он, – расслабься немного. А то весьма напоминаешь Горлума из занятной книжки.

– Не смей его трогать! – прошипел Лихутов, бережно опуская цилиндрик в карман. – Никогда больше не смей – убью!

– Мы тут о десантной операции говорили, – напомнил дед Сохан. – Вертолетчиков достанешь?

Парень обратил к старику безумные глаза и глянул так, будто впервые его увидел. Бросил зло:

– Я-то достану. А ты не подохнешь от прыжка с высоты?

– Подохну, – спокойно ответил дед. – Потому, наверное, пешочком пойду.

– А колония эта?.. – заволновалась Людмила. При этом смотрела она не на старика, а на хакера, потирая обтянутую тонким бинтом правую руку; нежная кожа телеведущей до сих пор не зажила после знакомства с кипятком.

– Ему ничего не сделается, – отмахнулся Валик. – Система распознает в нем ген-измененного нифелимов и попытается изменить генное кодирование. Если не изменит, то ненавязчиво попытается завернуть «туриста» и не допустить в центр заповедника. Звенья так и поступают с большинством не поддающихся ген-изменению людей – атакуют их волнами ужаса, заставляют бежать или просто вызывают чувство отвращения или опасности. Слыхали про негативно заряженные аномальные зоны? Так вот, короче, это в большинстве случаев и есть агрегаты аннунаков или нифелимов. Догоняете? Подошел к такому месту, а у тебя волосы на затылке шевелятся и жутко хочется обосраться.

– Ну а если я не испугаюсь и дальше пойду? – нахмурившись, спросил Иван Петрович.

– Тогда тобой, трухлявый, будут заниматься микростражи. Т-энергию высосут и оттащат хладный труп куда-нибудь в леса. Мол, загнулся на охоте.

Старик невозмутимо хмыкнул и потрогал выпуклость под плащом, где находился автомат «АДС». С решимостью проскрипел:

– Мы с дочкой на своих двоих потопаем. Уж как-то проберемся.

– Может, мне лучше на парашюте? – неуверенно пробормотала Батурина, краска сошла с лица. – Не хочу я к микрооргазмам… – покраснела, – микроорганизмам идти.

– Парашютов не будет, – отозвался не меньше девушки испуганный Ветров. – Будет низкий десант – на канатах. Без подготовки даже Антон наверняка убьется.

– Идем тренироваться? – предложил Аркудов, храбрясь; страха он, как и прежде, не чувствовал, однако опасался за друзей. – Армейские воспоминания сообщают, что по канату ползать не так уж и трудно.

Ветров изобразил кривую улыбку.

– Ты в десанте не служил. Это тебе не по стендам лазать.

Полторы недели потребовалось на то, чтобы Валентин приобрел где-то два подержанных вертолета – легкие модели Ми-2П польского производства. Безмолвный русский эмигрант вертушками управлять не умел, поэтому находчивый Лихутов после покупки сразу же заарканил парочку пилотов.

Обосновались в лесу под Нижнеуральском – подальше от Аркаима. Здесь пассажирские вертолеты были усовершенствованы: немного изменили конструкцию дверей и приделали в салоне крепления для десантных канатов. Аркудов провел немало времени в компании Ветрова, который учил его экстремально спускаться по веревке с верхушки древнего дуба. Пришлось поучиться и хакеру. Валентин постоянно стенал и пытался улизнуть, но неумолимый спецназовец каждый раз его выискивал – далее следовала экзекуция «вниз по канату». При этом Лихутов немало ободрал руки: умудрился разорвать специальные перчатки. Кожа облезла, в некоторых местах почти до мяса, и не думала заживать. Поглядывая на изувеченного паренька, Аркудов подумывал, что не так уж и приятно восстать из мертвых; цилиндрик мог лишь поддерживать жизнеобеспечение, совершенно не беспокоясь о здоровье носителя.

Тренировки и общая подготовка продлились до первого декабря. На Урал давно уже пришла зима, горы и равнины покрылись снегом, ветры с ревом проносились над леском, напоминая атаки беспилотников в Тбилиси. Трещал мороз, на улицу лишний раз никто из членов «Свободной Земли» не выходил, «нанятые» солдаты все время проводили в заброшенном коровнике; там же находилась и трофейная техника, остальные жили в просторном вагончике на колесах, купленном Валентином месяц назад.

Второго числа решили выступать, но из-за бурана не смогли поднять вертолеты. Лихутов с перекошенным лицом бегал по вагончику и трясся, завывая, что Разрушитель уже близко. Его и не подумали успокаивать, никто не желал ждать до двадцать первого числа, когда, по заявлениям покойного полковника, планета Нибиру должна была приблизиться к Земле на расстояние выстрела. Времени оставалось все меньше, отчего люди нервничали и были немногословны.

Третьего декабря стихия успокоилась. Ветер унесся куда-то за Урал, оставив глубокие сугробы и сломанные деревья. Невольные солдаты «Свободной Земли» несколько часов после полуночи отряхивали снег и снимали брезент с вертолетов, прогревали двигатели.

Дедушка Сохан пригласил Батурину внутрь пышущего теплом салона «Лексуса». Крякнув, уселся за руль и прокряхтел в знакомой всем манере:

– Ну что, сынки, посмотрим, ездит ли эта рухлядь лучше трофейного офицерского «Мерседеса», который мы в сорок четвертом у немчуры отбили! Ишь ты, автоматическая коробка…

Дверь захлопнулась, и джип помчался по заметенной дороге, вздымая за колесами белые крылья снега. Следом затряслись бронетранспортеры, унося в себе солдат.

Целый час не двигались, позволяя старику и девушке добраться до Аркаима. Когда Иван Петрович позвонил Лихутову на мобильный и сказал, что находится в пятнадцати километрах от заповедника, подняли вертолеты. В первой машине расположились четверо пехотинцев и три зомбированных Валентином десантника. Во второй полетели Ветров, Валентин со своим молчаливым телохранителем, Антон и еще пятеро бойцов. Под завязку вооружились автоматами и винтовками, набрали вдоволь ручных гранат и прихватили несколько одноразовых туб-гранатометов. Каждый обзавелся крепким натовским бронежилетом «драконья кожа» и шлемом с переговорным устройством, весьма удобным для разговоров в шумном салоне вертушки и для координации тактических действий.

Когда на заснеженной равнине за стеклом кабины пилота появились концентрические круги Аркаима, хакер вдруг заявил в шлемофон:

– Не надо было старика и бабу с собой тащить, короче. Погибнут ведь.

– Какой чуткий парень, – прищелкнул языком Роман. – Я и сам их не хотел отпускать. Но… Деда мне прямо сказал, что не посмеет умирать, пока не уничтожим «дьявольский род». А Людмила… С ней не так просто разговаривать.

– Вояка, – хохотнул Валик. – Здоровый какой, мускулов больше, чем мозгов, а с девахой сладить не можешь.

– Нормальные мужчины, – отозвался Антон, – с женщинами не воюют. Слабый пол надо всенепременно поддерживать. Если она пожелала, мы ее отговаривать не вправе. В одной упряжке идем – каждому эти сволочи что-то сделали. Мне жизнь испортили, Ромке. Тебя вообще убили…

– Ну, предположим, именно эти сволочи мне конкретно ничего не делали, – усмехнулся хакер. – Все мы тут потерпевшие от бесчинств нифелимов. К аннунакам-то какие претензии, короче?

– Большие, – буркнул Роман. – Они человечество хотят уничтожить.

– Э, – махнул рукой Валентин. – В нашем случае разумнее было бы не лезть на рожон, а тихонечко себе схорониться в каком-нибудь неактивированном звене. Нибиру людьми забилось бы под завязку, и нам осталась бы свободная планета. Прикинь? Заново создали бы цивилизацию, окучили генофонд, стали единственными уцелевшими на весь земной шар. Точняково круто!

– Тебе, подозреваю, генофонд уже нечем окучивать, – сказал Антон с жестокостью, отчего Лихутов дернулся и скривил губы. – Валик, ты понимаешь, что тело твое давно уже мертво и его поддерживает неизвестная тебе технология? Что, если ресурс этого цилиндра истощится?

– Не истощится. – Глаза Валентина загорелись. – Он кормится т-энергией.

– Вот как? – удивился Аркудов. – Паразитируешь, да?

– Можно подумать, ты бы на моем месте поступил по-другому.

– А я не на твоем месте. И быть на нем не собираюсь.

Вертолет погрузился в сверкающий туман.

Над заповедником лениво кружился энергетический вихрь. Уже привычные Аркудову воронки, сотканные из нитей т-энергии, носились по долине, подбрасывая в воздух целые облака человеческих эмоций. Белоснежный фон сугробов пестрел разноцветными всполохами, растворялся в темно-алом течении исполинского круга под Аркаимом.

– Всё, внимание, – скомандовал Ветров, напряженно всматриваясь в стекло из-за спины пилота. – Снижаемся. И не гадим в штаны! Кажется, нас проверять собрались.

Молочные стенки закрученного спиралями лабиринта померкли, сквозь них проступило маслянисто-черное вещество, которое Лихутов называл скоплением микростражей. Сквозь кабину прошел полупрозрачный луч, следом за ним на полу разлилось темное пятно. Оно забурлило, вздыбившись пузырями, из него выскользнуло гибкое щупальце.

Хакер тихонько завыл и поджал ноги.

– Сейчас… – пробормотал он. – Держитесь, ламеры.

Щупальце вертикально поднялось почти до самой крыши кабины и вдруг взорвалось десятком более тонких. Они хлестнули по воздуху, прикоснулись к лицам людей. Антон со скрежетом сжал зубы, ощущая слабое покалывание в переносице. Ему показалось, что эфемерное щупальце огладило его мозг, пробежавшись по извилинам. В носу запершило, отчетливо почувствовался кисловатый запах, сменившийся сладким привкусом гнили.

По ниточкам щупальца пробежали золотистые огоньки, которые внезапно налились кровавым сиянием.

– Обнаружили! – завизжал Валентин, взбрыкивая, словно желая оттолкнуть ногами т-энергетический зонд. – Выскакиваем, бля!

Его телохранитель уцепился за ручку двери, с силой дернул. В салон вместе с ледяным ветром ворвались первые снежинки. Стекла и сиденья мгновенно покрылись инеем.

– Гранаты! – взревел Роман, отталкивая хакера.

Он махнул рукой, посылая кувыркающуюся бочечку вниз. Одновременно на заповедник полетели еще десятки ручных гранат из второго вертолета. Заухало, снежная простыня окрасилась коричневыми пятнами выдранного грунта, захлебнулась грязью.

– Эх, динамита бы, – вслух подумал Ветров, хрипловато ругаясь. – Вперед!

Молчун из русской диаспоры бросил в открытое пространство ворох канатов. Зазвенели крепления, веревки дернулись и распрямились.

Первыми в дверь выскочили пехотинцы. За ними отправился Антон. Следом Ветров выбросил визжащего Валентина.