Объединенные разумом Шеффилд Чарльз
Наконец Энджел повернулся к остальным.
— Приношу извинения за то, что это заняло у меня некоторое время. Первый раз Вейвей ответил не задумываясь, но этот ответ оказалось нелегко перевести в категории, которыми вы привыкли мыслить. Если разобраться, чёткого ответа здесь нет. То есть, он заключается в нелинейном уравнении, связывающем количество предоставляемой нами еды и степенью риска, которому он себя подвергнет. Кроме того, единица расстояния, которой пользуется Вейвей, не является постоянной величиной. У Коромаров оно измеряется в длине съеденных за день побегов и, следовательно, зависит от того, где он находится. Попросту говоря, Вейвей подойдёт так близко, как нам захочется, при условии, что мы всегда обеспечим его достаточным количеством еды.
— Ты не можешь договориться с ним поконкретнее?
— Я уже сделал это. Может быть Вейвей и примитивен в некотором смысле, но принцип бартерного обмена Коромар понимает. За триста килограммов свежесинтезированной зелёной массы с высоким содержанием протеина Вейвей готов приблизиться на два километра к тому месту, где сейчас с вероятностью 0.98 находится Нимрод.
Энджел всё-таки оставлял Чену решение наиболее тяжёлого вопроса. На какое расстояние они могут себе позволить приблизиться к Нимроду, прежде чем спустятся к твёрдой поверхности Траванкора? Над растительным миром они могут перелететь на летающем челноке, и довольно быстро, но по поверхности им придётся передвигаться пешком, очень медленно.
Чен принял решение, даже не ожидая, что идея придёт к нему так быстро.
— Мы спустимся в шахту, находящуюся от наиболее вероятного мета пребывания Создания Морган на расстоянии одного дня ходьбы. Скажем, в двадцати километрах от него.
— У нас уже имеются координаты такой шахты. Но необходимо добавить, — заметил Энджел, — что координаты эти зависят от времени. Когда мы отправляемся?
— Как можно скорее. Прямо сейчас, если все готовы.
Но приняв это решение, Чен стал терзаться сомнениями. Он не мог поручиться за здравость своего рассудка. Всё утро он чувствовал головокружение, его лихорадило. Неужели он и в самом деле заболевал? В начале обучения в команде преследования ему укрепили иммунную систему, повысив её сопротивляемость различным микроорганизмам, существующим на Баркане и на Траванкоре. Но это только теоретически. Быть может вчерашние галлюцинации и сегодняшнее недомогание было результатом обыкновенного физического недуга, не имеющего ничего общего ни с Нимродом, ни с психической неуравновешенностью.
Но у Чена не было времени предаваться грустным размышлениям. Челнок уже был вызван со своей высокой орбиты и прибыл на место через несколько минут. Поднять Вейвея на борт им стоило неимоверных усилий, но когда дело было сделано, они взмыли над поверхностью и полетели над волнистым зелёным одеялом Траванкора. Челнок проносился над вздымающимися подобно безбрежному бушующему морю волнами растительности.
Они добрались до входа в нужную им шахту меньше чем за час. Прежде чем войти в грозное чрево тоннеля, С'грила снова отправила капсулу на орбиту. Хорошо, если они вернутся живыми и невредимыми. Тогда им не составит труда вызвать её снова и вернуться на корабль. Если они погибнут…
С мрачным удовлетворением Чен заметил, что с точки зрения Звёздной Группы всё казалось достаточно безопасным. Орбита, которую занимал ожидавший их челнок, была низкой, и из-за сопротивления атмосферы через каких-то пару недель он замедлит своё вращение и сгорит в плотных слоях. Что бы ни произошло, Нимрод не будет иметь доступа на корабль и к Звену Маттин, установленному на борту.
Когда они вошли в шахту, все, за исключением Вейвея, почувствовали себя подавленными. Особую депрессию ощущал Чен. По мере того, как на них падало всё меньше и меньше света, его настроение делалось под стать мраку глубоких лесов Траванкора. Казалось, спиральная дорога будет извиваться бесконечно и всё время вниз. Путешествие продолжалось дольше, чем ожидал Чен, потому что Вейвею всю дорогу хотелось остановиться и пощипать торчащую молодую листву.
— Да, Коромар нас предупреждал, — комментировал Энджел. — Длина съеденных за день побегов.
Наконец им удалось уговорить Коромара не останавливаться, посулив ему дополнительную мзду из запасов, которые они несли с собой. Спуск ускорился. Наконец они добрались до конца вертикальной шахты. На поверхность они ступили в полной темноте, ощущая лишь падающие скользкие капли. Когда Чен прыгнул в темноту, и его ноги легко коснулись почвы, ему показалось, что он делает необдуманный шаг туда, откуда он больше не сможет вернуться назад.
Он почувствовал страх замкнутого пространства и ещё какой-то необъяснимый страх. Было бы ужасным умереть на поверхности Траванкора, мрачной, безмолвной, душной. Воздух давил на него, как саван. Он не мог не думать о Лии. Может быть её роковая встреча с Нимродом произошла где-то здесь. Может быть она погибла всего в двух километрах от того места, где стоят сейчас они.
Он не мог этого вспомнить. Почему-то у него не хватило духу попросить Энджела уточнить это по записям.
Почва джунглей была ровной, пористой и влажной. Здесь ничего не росло кроме огромных стволов этих деревьев-гигантов, каждый из которых у основания был несколько метров толщиной. С верхних уровней свисали и болтались между стволами длинные хвосты вьющихся растений. Их тускло фосфоресцирующие переплетённые нити создавали труднопреодолимую преграду для любого путешествующего по поверхности.
Вейвей в несколько секунд прозондировал окружавшую обстановку, огласив пещеру пронзительными криками, и повёл команду по лесной почве, прокладывая дорогу сквозь спутанные нити вьюнов. Вскоре они подошли к одному из горизонтальных коридоров. Ещё через две минуты Вейвей отыскал вход. Они прошли под сводчатой конструкцией, освещая перед собой фонарями оранжевые с коричневым стены примитивной комнаты.
— Жилище Марикоров, — объяснил Энджел. — Очевидно, они не очень утруждают себя поддержанием порядка. Вейвей говорит, что нам не стоит и надеяться на встречу с Марикором. Они очень пугливые и будут держаться от нас подальше.
Они зашагали по одному из четырёх тоннелей, сходящихся в этой комнате. Он был широким лишь настолько, что по нему мог пройти Вейвей, возглавлявший шествие. Коромар без конца останавливался и даже не ради еды. Чтобы продолжать движение, С'гриле, следовавшей за ним, приходилось хорошенько подгонять его, шлёпая по мягкой задней части.
Чен, в паршивом настроении, шёл позади всех. Когда произойдёт их встреча с Нимродом, они должны будут действовать мгновенно, чтобы тут же блокировать Создание или даже уничтожить его. Он предупредил остальных. На этот раз не должно быть никакого «что хочу, то ворочу», что произошло у них на Баркане. И все они согласились, но насколько он мог быть уверен, что и Шикари, и Энджел, и С'грила будут выполнять инструкцию, когда наступит критический момент?
Настала минута страхов, воспоминаний и самоанализа. Все молчали. Чен, по которому ручьями стекал пот, смотрел вокруг и воспринимал окружающую их обстановку, словно в лихорадочном бреду ночного кошмара. Нелегко было прокладывать себе путь по мокрым, гнилым листьям и рыхлой почве и в то же время сознавать, что всего в пяти километрах от тебя солнце Траванкора ласкало своими лучами изумрудные гроты верхнего леса. Если спуск показался им долгим, этот марш по бездорожью был просто бесконечным.
Прошло более трёх часов, прежде чем Вейвей сделал следующую остановку, и на этот раз последнюю. Никакими понуканиями невозможно было заставить Коромара сдвинуться с места. Они находились у разветвления тоннелей, идущих вдоль поверхности планеты. Для Энджела это место оказалось достаточно просторным, чтобы протиснуться вперёд и оказаться рядом с Вейвеем. Между ними состоялся короткий диалог. Даже ультразвуки казались Чену придавленными и насквозь пропитанными влагой окружающей обстановки.
— Вейвей дальше не пойдёт, — сказал Энджел. — Даже если мы предложим ему изобилие еды. Мы находимся в двух километрах от предполагаемого местонахождения Нимрода. Вейвей говорит, если мы дальше всё время будем идти по тому тоннелю, что пошире, и не будем обращать внимания на узкие боковые ответвления, мы придём прямо к тому месту, которое отметили для себя.
— А что будет делать сейчас Вейвей?
— Если нам того захочется, Коромар будет ждать нас здесь, с провиантом конечно же.
— Скажи, пусть он ждёт здесь нас два дня, если, конечно, Вейвей знает, что такое день, — сказал Чен. — Если мы за это время не вернёмся, пусть забирает провиант себе.
— Вейвей — не он, — поправил Энджел. — Но чувством времени Коромары обладают. Я передам эту информацию.
Пока передавалось сообщение, по настоянию Чена все в последний раз проверили экипировку. Каждый член команды носил с собой оружие, но, как убедился Чен по опыту работы на Баркане, для Энджела и Шикари это было пустой тратой сил. На то чтобы направить оружие и выстрелить у них уходила целая вечность. Он снова задумался над тем, каким образом штаб Анабасиса использовал группы преследования. Теперь, встретившись с Брейчисом и Мондрайном, он воочию убедился в том, что они скорее предпочли бы сбросить с орбиты бомбу. Заодно с Созданием Морган, они могли бы взорвать несколько кубических миль Траванкора. Это стоило бы меньшего риска.
Чен подозревал, что они подумывали об этом уже давно, но знали, что, движимые страхом, остальные члены Звёздной Группы запретят это мероприятие.
Приближались самые опасные минуты. Чен занял место во главе. За ним шла С'грила, держа высоко над головой Чена фонарик, освещавший коридор узким, дрожащим лучом. Вейвей отправил им вслед прощальный крик, на который ответил Энджел. Вслед за этим наступила тишина. Самыми громкими звуками в тоннеле было дыхание Чена и шелестящий трепет крыльчатых компонентов Лудильщика.
Если раньше они медленно плелись по коридору, то теперь их продвижение, похоже, заметно ускорилось. Вскоре от места назначения их отделял лишь один километр. Чен сосредоточенно всматривался в темноту, пытаясь каким-то образом увидеть дальше, чем освещал тусклый луч фонаря С'грилы. Но там не было ничего. Ничего, кроме уходящих словно в бесконечность оранжевых с коричневым стен безмолвного коридора.
И вдруг он резко закончился. Впереди не было видно закруглённых стен тоннеля. Свет фонаря С'грилы вырвал из темноты спутанную массу вьющихся растений, висящую в десяти футах над полом. Под ними не было ничего. Команда осторожно прошла вперёд и остановилась на открытой площадке среди джунглей.
Согласно данным Энджела, Нимрод должен был находиться менее чем в пятидесяти метрах вперёд. Что делать теперь?
Прежде чем Чен успел отдать команду, в один миг произошло три вещи. Из устройства общения Энджела, будто он стал невменяемым, раздались металлические щелчки, переходящие в ультразвуковые визги, из-за которых Чен почувствовал боль в ушах. Шикари разлетелся по сторонам, заполнив свободное пространство полости вихрем своих компонентов. В тот же самый миг фонарь С'грилы взмыл высоко вверх и там погас.
Чен застыл на месте. Энджел внезапно замолчал. Их объяла абсолютная тьма. Чен повернулся и хотел подойти ближе к остальным. Но прежде чем он успел сделать шаг, нечто крепко обхватило его торс и свалило с ног. Нечто чрезвычайно сильное и цепкое завертело его с головокружительной быстротой и затем швырнуло вверх и в сторону.
Казалось, он летел целую вечность. В полёте Чен сгруппировался и защитил руками черепную коробку. Каждый миг он мог удариться об один из этих огромных цельных стволов. При такой скорости удар неминуемо стал бы роковым.
Но ужасного столкновения не последовало. Вместо этого его стремительный полёт остановила какая-то мягкая материя, растягивающаяся всё сильнее и сильнее, чтобы поглотить его инерцию. Его движение замедлилось до полной остановки, затем он стал падать головой вниз. Чен приготовился к столкновению с пористой почвой джунглей, но и этого не произошло. Напротив, он завис в воздухе и стал извиваться, попав в крепкую сеть из похожего не резину материала.
Никогда Чен не чувствовал себя таким беспомощным. Своё оружие он потерял. Он ничего не видел. Бороться с сетью было бесполезно, она просто не была осязаемой. Даже если как-нибудь ему удалось бы вырваться из её объятий, Чен даже не представлял, что он стал бы делать потом.
В ту же минуту этот вопрос решился. Вся сеть вдруг начала двигаться вместе с ним с приличной скоростью в горизонтальном направлении. Перед ним дорогу расчищало что-то большое. Чен слышал треск мягких свисающих лиан, рвущихся впереди.
Это было ещё одним небольшим путешествием. Через минуту они остановились, и Чена аккуратно опустили на землю. Сеть ослабила свои объятия, и он выкатился из неё. Он обнаружил, что лежит вниз лицом на волокнистой влажной лесной почве и вдыхает спёртый сладковатый аромат плесени.
Чен сел; голова кружилась. Он всё ещё находился в полной темноте. Прошло ещё несколько секунд, прежде чем он смог подняться на ноги и сделать несколько нетвёрдых шагов вперёд. Он выставил перед собой руки. Наконец его пальцы нащупали во тьме ворсистый ствол одного из деревьев-гигантов. Это по крайней мере было ему знакомо. Чен, испытывая облегчение, подошёл к нему, чтобы немного отдохнуть. Ещё через несколько секунд он повернулся, присел и прислонился спиной к могучему стволу.
Что он мог сейчас поделать? И где были остальные члены команды?
Чену показалось, что он услышал впереди лёгкий шорох и уловил какое-то движение. Там что-то было, что-то двигалось по губчатой почве ему навстречу почти в полной тишине. Чен почувствовал новый страх. Тут что-то тёплое и сухое схватило его вытянутые вперёд руки и блокировало запястья. Он стал сопротивляться, пытаясь высвободиться и встать на ноги. Но безрезультатно. Появилось ещё несколько ремней, которые связали его лодыжки и торс. Они затягивались на нём, не больно, но, в то же время, не оставляя возможности сопротивляться, пока он не оказался лежащим на спине на мягком ковре джунглей. Толстые, бархатистые браслеты накрепко привязали его к этому месту, обездвижив запястья и лодыжки.
Он стал ждать. И тут произошло событие, благодаря которому Чен понял, что он обречён. Либо им завладел Нимрод, либо он переступил за черту здравого рассудка.
— Чен, — прошептал нежный голос, источник которого находился не более чем в двух футах от него. — О, мой Чен.
Этот голос он хорошо знал, этот голос запомнился ему на всю жизнь. Это был голос Лии Рэйнбоу.
Глава 35
Над Трущобами стояли тёмные ночи, но всегда там можно было увидеть хоть несколько огоньков. И всегда там было шумно, слишком шумно. Чену никогда не приходилось оказываться в кромешной, безмолвной и обволакивающей тьме, какая царила в глубинах лесов Траванкора.
С ним разговаривал голос Лии, затем, спустя какой-то миг, он смолк. Его присутствие растворилось в бездонной темноте. Чен в отчаянном ожидании услышать хоть ещё одно слово пытался увидеть хоть самую маленькую искорку света.
Наконец нежный голос зазвучал снова и так близко, что, казалось, до него можно было дотянуться рукой и потрогать.
— Чен!
— Кто ты, или что ты? — голос Чена сломался, тонкий, пронзительный голос, исходивший, похоже, не из его тела.
— Я Лия.
— Ты не можешь ею быть.
— Но в то же время я не Лия. Это нельзя объяснить. Это нужно пережить самому. Расслабься. Полежи спокойно. Не сопротивляйся.
Рядом в каких-нибудь нескольких дюймах от Чена послышался мерный шелест, как будто издаваемый крыльчатыми компонентами Лудильщика. Что-то коснулось его руки, затем начало двигаться к груди. Он напряг все силы и попытался увильнуть от этого.
— Не бойся. — Эти слова прозвучали у самого лица Чена. Щека почувствовала тепло, передавшееся затем шее. Его ноздри ощущали до боли знакомый запах, запомнившийся ему навсегда — запах Лии.
Что-то мягкое и тёплое прижалось к его животу. Ему расстегнули одежду и стали раздевать незащищённое тело.
Чен пытался порвать связывающие его узы. Кричать было бесполезно. Если хоть кто-нибудь из остальных членов команды был в состоянии ему помочь, он непременно уже начал бы его искать, попытался бы окликнуть. Но окружавший его лес хранил гробовое молчание.
С Чена полностью сняли одежду, оставив его нагим и беззащитным. Затем он почувствовал прикосновение к своей груди, уже другое прикосновение, но такое же нежное. Оно стало опускаться ниже. В темноте над ним раздался странный лёгкий смех.
Грудь Чена почувствовала горячее дыхание и мягкое прикосновение губ. Нежные кончики пальцев ласково коснулись грудной клетки в области диафрагмы и пробежали к животу. Ласки стали принимать более интимный характер. Ещё несколько минут назад Чен всем телом дрожал от ужаса. Казалось невозможным, что при таких обстоятельствах может пробудиться его физический инстинкт, как бы его ни стимулировали. Но сейчас происходило именно это. Запах Лии был словно наркотиком, заставлявшим его воспарить над собственным телом.
Его искусительница незаметно приблизилась. Чен ощутил прислонившуюся к нему горячую плоть. Он не мог пошевелиться, не мог ни сопротивляться объятиям, ни проявить инициативу. Благоухание в воздухе стало сильнее, теперь к нему подмешивался какой-то незнакомый мускатный запах. Возбудившись сильнее, он почувствовал возле шеи порывистое дыхание и усилившееся напряжение двигавшегося над ним тела.
— Расслабься, — прошептал голос Лии. — Это должно произойти. Не надо сопротивляться. Дай себе насладиться.
Помимо своей воли тело Чена стало совершать движения, задаваемые действиями находящегося сверху немногословного партнёра. Её движения делались энергичнее; она всё ближе подводила его к кульминации. Чен судорожными рывками попытался податься вверх, навстречу невиданному порыву страсти.
Приближался критический момент. Он должен был вот-вот наступить. Наконец он наступил; партнёр Чена застонал, с силой изогнулся и закричал:
— Ну же!
В темноте раздался рёв, похожий на шум невидимых крыльев. Чена, всё ещё находящегося на вершине экстаза, облепил плотный слой крошечных созданий. Они кишели на нём, закрыли ему глаза и уши, заткнули рот и нос. Чен, ещё не пришедший в себя после оргазма, не мог дышать.
Чен задыхался.
Он стал отчаянно извиваться, но тщетно. В глубине груди заклокотала агония удушья. Он сделал судорожную попытку вздохнуть в последний раз, уже зная, что умирает… умирает на Траванкоре.
И в этот миг он снова стал дышать. Он дышал несмотря на то, что нос и рот были плотно закупорены.
Он видел, но не с помощью своих глаз.
Он слышал, но не то, что слышали его уши.
Чен покинул своё тело и оказался в бессущностном мире безличностного. Его слуху стали доступными звуки живущих в глубоких джунглях существ, частота которых намного превосходила порог слышимости человека. Его зрение позволяло ему изучать картину микроволновых излучений лесной почвы, обнаруживающую полосы скошенной травы, что говорило о наличии под ней воды. Благодаря другому зрению он различал яркие тепловые контуры двух, вступивших в близость людей: женщину, оседлавшую мужчину. Он пребывал вокруг них, чувствовал то, что чувствовали они, ощущал тепло их тел. Его переполняли сложные чувства. Спина, лежащая на мягкой лесной почве; ноги, крепко обхватившие его бёдра; сырой ковёр плесени, на котором стояли его (её?) колени; пьянящее прикосновение тела (тела Чена!), испытывающего сильнейший порыв. Близость. Тепло соприкосновения.
«ТЫ С НАМИ, — произнёс тот же нежный голос. Но теперь он звучал у него внутри. — ТЫ СМОЖЕШЬ ПОНЯТЬ. ТЫ НЕ ДОЛЖЕН СЛУШАТЬ. ТЫ ДОЛЖЕН ОЩУЩАТЬ НАС».
Наступило безмолвие. Некоторое время Чену казалось, что его подключили к источнику энергии огромной мощности. Он тонул в потоке эмоций и воспоминаний. Затем информационный шквал утих, небо ощущений очистилось. Ченом овладело чувство, словно он плывёт глубоко в недрах сознания, как рыба в чистом, холодном ручье. В этом ручье, кроме него, были другие пловцы. Он их ощущал: Ему улыбался рассудительный, наблюдательный Энджел с Сингером необычной формы (но это был не тот Энджел, которого знал Чен). Лудильщик, мастер менять форму, добродушный и терпимый, готовый услужить всей команде, омывая их, как тёплое течение (но это был не Шикари, не тот Лудильщик, которого знал Чен). Огромная и добрая Пайп-Рилла, выгнувшаяся дугой над Ченом и Лией. Она излучала любовь и нежность (но это была не С'грила, не та Пайп-Рилла, которую знал Чен).
А ещё там была Лия.
Да, это была Лия. Может Создание Морган и могло вызывать в человеческом мозге иллюзии, Чен был уверен, такого оно создать не могло. Соприкасающееся с ним сознание вызывало в нём воспоминания, которые он делил только с Лией. Она была глубоко у него внутри, пусть даже сейчас он видел её, всё ещё сидящую на нём и улыбающуюся ему. Она была обнажённой, и её кожа излучала такой цвет, которого Чен прежде никогда не видел. Он догадался, что смотрел на неё сквозь инфракрасный термодатчик Энджела.
Возле него кружили компоненты Лудильщика и освобождали Чена от связывавших его уз. Лия присела на корточки, взяла руки Чена в свои и помогла ему принять сидячее положение. Она улыбалась ему. Когда она приблизилась к нему и поцеловала в губы, Чена захлестнула новая волна приятных эмоций, возникших в нём, в ней и в трёх остальных членах команды.
Она обвила его руками, и на какой-то миг они застыли в крепких объятиях.
— Они говорили нам, что вы погибли, — пробормотал он. — Они сказали, что вы встретили Создание, и оно вас уничтожило. И мы им поверили, поверили, что Нимрод убил всех вас. Зачем я им поверил? Вы уничтожили Нимрода.
«НИМРОДА? — По телу Чена будто пропустили электрический ток, хотя на лице по-прежнему была ясная улыбка. — ЧЕН, ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ. НИМРОД НЕ МОГ НАС УБИТЬ. МЫ НЕ МОГЛИ УБИТЬ НИМРОДА. ЧЕН, МЫ — ЭТО НИМРОД».
И больше никаких слов. Вместо них — образы и голая информация, интенсивный поток данных:
«МЫ ВСТРЕТИЛИ СОЗДАНИЕ. МЫ ИСПУГАЛИСЬ. И МЫ ИЗМЕНИЛИСЬ, ПОСМОТРИ НА ЭТО (ПРОЧУВСТВУЙ ЭТО, УЗНАЙ ЭТО)». Всё было, как один миг — фейерверк параллельных потоков данных в голове Чена…
ОБРАЗ:… команда Альфа застыла на месте. Им навстречу с открытыми бойницами орудий опускается Создание Морган.
Бежать слишком поздно.
В этот момент Лудильщик Ишмаэл распадается на независимые компоненты; Энджел остаётся стоять как вкопанный; С'глая, перепуганная Пайп-Рилла, тщетно пытается найти спасение в отчаянных прыжках.
Группа объединяется…
СЛИЯНИЕ:… все компоненты Ишмаэла летят и находят себе новое место, внедряясь в Лию, С'глаю и Энджела, связывая их своим вытянувшимся телом Лудильщика. Считанные мгновения хаоса, и происходит их группировка. Вместо команды преследования, состоящей из отдельных членов, начинает существование единый интеллект…
ОБРАЗ:… Создание Морган готово уничтожить всё на своём пути. Орудийные бойницы раскалены от готовой высвободиться энергии, а окружающий воздух наэлектризован электромагнитными полями. Из-за ионизации вокруг широкой головы и решётчатых крыльев возникают светло-фиолетовые светящиеся ореолы…
ОЦЕНКА:… образовавшийся интеллект генерирует и прорабатывает огромное число вариантов дальнейших действий. Он вмещает в себя структуру Создания Морган, а также индивидуальные и общие способности команды преследования…
ДЕЙСТВИЕ:… решение найдено. Из устройства общения Энджела, находящегося в его средней части, раздаётся громкий и чистый звук. В то же самое время С'глая начинает издавать другой звук, повышенный на несколько октав, писк, с точно выдержанной частотой, фазой и амплитудой. Звучит ещё один высший обертон, генерируемый отдельными компонентами Лудильщика.
Создание Морган останавливается. Спустя долю секунды начинают вибрировать его крыльчатые пластинки.
КОММЕНТАРИЙ:… НЕИСПРАВНОСТЬ В КОНСТРУКЦИИ СОЗДАНИЯ. РЕЗОНАНСНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ В НЕОРГАНИЧЕСКИХ ЦЕПЯХ УПРАВЛЕНИЯ. УЯЗВИМОСТЬ ПРИ СОВМЕСТНОМ ДЕЙСТВИИ АКУСТИЧЕСКИХ И ЭЛЕКТРОМАГНИТНЫХ ВОЛН. НЕ УСТАНОВЛЕНА СТЕПЕНЬ БЕЗОПАСНОСТИ. ПЕРЕГРУЗКА И ОТКЛЮЧЕНИЕ.
ОБРАЗ:… Создание начинает трясти. Хрустящий звук из полости тела, серия беспорядочных мучительных рывков. Решётчатые крылья сворачиваются. (ПЕРЕГРУЗКА) Последние конвульсии. Корпус Создания замирает в фиксированном положении и молча оседает на лесной грунт. Дюжина компонентов Лудильщика подлетают к нему и входят в полость тела…
КОММЕНТАРИЙ:… НИКАКИХ СЕРЬЁЗНЫХ ПОВРЕЖДЕНИЙ. СОЗДАНИЕ ОБЕЗДВИЖЕНО С ЦЕЛЬЮ ИЗУЧЕНИЯ МЫСЛИТЕЛЬНЫХ ПРОЦЕССОВ И ИХ ПАТОЛОГИИ.
Образ:… возле замершего Создания Морган сгрудились члены команды преследования. Они лежат, неподвижно распластавшись в мрачной глубине леса. Все чувствительные внешние органы почти полностью заблокированы…
КОММЕНТАРИЙ:… ТЕПЕРЬ ВРЕМЯ ПОДУМАТЬ, ВРЕМЯ ЗАНЯТЬСЯ САМОАНАЛИЗОМ. ТАК МЫ СТАЛИ НИМРОДОМ, ПОЭТОМУ МЫ — ЭТО НИМРОД. ТОМУ, КТО ЕЩЁ НЕ ОБЪЕДИНИЛСЯ РАЗУМОМ, БОЛЬШЕ НЕ ДАНО НИЧЕГО УЗНАТЬ. ПРОЩАЙ.
Чен обессилев лежал на влажном ковре из заплесневелых листьев. С кровоточащим сердцем он вспоминал, что с ним произошло. Всё было таким ярким, как вспышка молнии, и таким же коротким. Он покинул своё тело на несколько часов, но время, похоже, остановилось. Он всё ещё крепко обнимал Лию, а она ласкала губами его щеку.
Он вздохнул в первый раз за целую вечность, приподнял голову и посмотрел вокруг. Ничего. Как всегда, лес был объят тьмой. Лишь сохранившийся в памяти последовательный образ, который он видел благодаря датчикам Энджела, напоминал ему о том, где находились остальные члены команды. Чену показалось, что в стороне, футах в двадцати он какой-то миг слышал шум крыльев Лудильщика. Затем остались только он и Лия.
Чен опустил голову на влажную, мягкую подушку листьев. Его мозг был превращён в студень, растёрт в порошок. Он испытывал знакомые по неудачным сеансам на стимуляторе неприятные ощущения. Ему больше хотелось полежать в тишине, чувствовать, но не думать. Думая, он испытывал сильнейшую боль.
— Чен. — снова прошептал у него над ухом спокойный голос Лии и вывел его из сонного состояния. Чен, тебе было тяжело, но мы не нашли никакого иного способа. Ты сопротивлялся слиянию. Единственное, что мы сумели придумать, это взять тебя силой, когда эмоции превалируют, и ты оказываешься беззащитным. Мы сожалеем, что нам пришлось действовать подобным образом.
Чен ничего не ответил.
— Нам очень жаль, — повторила Лия. — Но я обещаю: это больше никогда не произойдёт таким образом. Это делалось не затем, чтобы попользоваться тобой. Это делалось, чтобы ты быстрее присоединился к нам.
— Кто ты? — Чену показалось, что эти слова произнёс не он; но, когда он задал вопрос, тело, лежавшее рядом с ним и касавшееся его от груди до бёдер, внезапно вздрогнуло.
— Ты знаешь, кто я, — изумлённо прозвучал голос во тьме. — Я Лия.
— Нет, Теперь ты не Лия. Ты Нимрод. А что произошло с той Лией, которую я знал?
— Ах, — резко прозвучал понимающий глубокий вздох. — Да, я Нимрод. Но я и вправду Лия, такая, какой я была всегда. И даже больше, потому что, кроме этого, я — часть Нимрода.
— Моей Лии нет в живых.
— Её нет? Вздор! — Голос Лии стал терять свою мечтательность. — О чём ты говоришь? Её нет! Вот она я, перед тобой. Такая же, какой была всегда. — Она хорошенько ударила его ладонью по груди. Чен подпрыгнул от неожиданного шлепка.
— Кто по-твоему это сделал, если меня нет? — продолжала она. Лия поднялась и наклонилась над ним. Её острый локоть упёрся ей в плечо. — Если ты думаешь, что я лишь иллюзия или что-то подобное, ты ошибаешься, глубоко ошибаешься. Я остаюсь сама собой. Я до сих пор думаю, до сих пор дышу, до сих пор смеюсь и до сих пор люблю. Вбей себе это в свою упрямую голову, Чен Дальтон. — Она снова шлёпнула его по груди, сильнее чем когда бы то ни было. — Это я тебя бью, а не какой-нибудь там Нимрод. Когда сегодня я заговорила с тобой в первый раз, это тоже была я. Когда мы занимались любовью, это была я. Если ты этого не понимаешь, то у тебя в голове вместо мозгов кирпичи. Ты был поглощён, а сейчас ты снова такой, каким был до этого. Ты чувствуешь, что тебя стало меньше от того, что мы слились?
Чен медленно покачал во тьме головой. Ну конечно, это была Лия; она шлёпала его как в те былые дни, когда он был нездоров.
— Нет, меня не стало меньше. Я стал другим.
— Ты стал другим, и тебя стало больше. — Лия уже не склонялась над ним. Он знал, что она поднялась. Заруби себе вот что, Чен. Я до сих пор такая же, какой была всегда. Я люблю тебя так же горячо, как любила там в Трущобах, когда у меня, кроме тебя, ничего не было, и у тебя тоже ничего не было, кроме меня. С тех пор мы оба изменились, причём ты изменился больше, чем я. Но помни об одном, когда придёт твоё время: Люди — самая трудная и неуживчивая составная часть. Мы везде играем роль движущей силы. Поэтому, когда это произойдёт, умей расслабиться. Скажи спасибо тому, что произошло здесь, ты находишься на полпути.
— На полпути куда?
— Увидишь. И очень скоро. — Она наклонилась и одарила его на прощанье нежным поцелуем в щеку. — Всё это было необходимо, к тому же, это было чудесно. Лучше, чем я когда-либо могла мечтать.
Чен услышал лёгкие шаги, удаляющиеся по мягкому ковру поверхности Траванкора. Когда он сел, к нему стал приближаться тусклый прыгающий луч света, прокладывающий себе дорогу сквозь густые заросли вьющихся растений. Это была С'грила, бежавшая к нему с бочкообразным Энджелом в средних конечностях. Сзади её догоняло тёмное облако Шикари.
— С тобой всё в порядке? — спросила С'грила.
Чен хотел было отругать её: да, может быть теперь с ним было всё в порядке, но он был измождён, исцарапан вьюном, вывалян в грязи, насквозь промокший, голый, до смерти перепуганный, и истерзанными мозгами. А где же всё это время были остальные?
Но ничего подобного он не сказал. В своём мозге он нашёл на этот случай инструкцию, которую вместе с потоком информации забросил туда Нимрод. Она ждала этого момента, как мина замедленного действия, часовой механизм которой в этот миг досчитал до нуля.
Чен распластался на чёрном грунте. С'грила и Энджел приблизились и коснулись его. Шикари взвился в воздухе, скрыл их своим облаком и соединил вместе. Был сделан первый толчок в их взаимодействии. Чен стал на ощупь пробираться внутрь, следуя течению потока. Остальные были уже готовы, они были готовы уже давно.
«Лия права. Мы люди — самые упрямые создания».
Остальные усмехнулись ему в ответ. Чен закрыл глаза.
И открыл сознание.
Тотчас же начался интенсивный контакт. Вал стремительного потока захлестнула каждую клеточку его тела, унося Чена на волнах блаженства и удовлетворения. Это было непередаваемое чувство, которое испытывала команда преследования, уютно устроившись вечером в палатке, но усиленное в тысячу, в миллион, в миллиард раз.
Четыре разума, переориентированных… связанных воедино, настроенных на одну волну сознания. Насыщение. Контакт был полным.
Глава 36
Первым делом нужно было выбрать имя. Новоявленный интеллект справился с этой задачей быстро. Он будет называться Алмазом, имя кристально чистое и твёрдое, как бриллиант.
Затем состоялась перекачка информации. Поток данных на высокой скорости поступал из Нимрода Алмазу. Исходные, вторичные и третьестепенные файлы, которыми Нимрод загружал Чена, менее чем за двадцать секунд заняли своё место в недрах нового сознания. Когда процесс передачи данных закончился, Алмаз узнал всё, что было известно Нимроду о происхождении и природе интеллекта.
Четвёртый файл данных оказался самым маленьким в пакете, но Нимрод пометил его, как тот, на который следовало обратить особое внимание. Алмаз приступил к просмотру полученной информации.
Он обнаружил запись, рассказывающую о первых часах существования Нимрода, прерывающуюся время от времени текущими комментариями и результатами анализа самого Нимрода. Чтобы новый менталитет мог легко ориентироваться в сложном потоке фактов, предположений и заключений, Нимрод создал специальный файл-путеводитель, раскрывающий структуру записи.
Они придумывают имя. Менталитет, отдельные члены которого представляли собою команду Альфа, переполнялся радостью и гордостью при виде такого чуда, каким было их слияние. Они стали Нимродом. Нимрод существовал как олицетворение единства воли, информации, желаний и разума.
Выбор имени был первым актом. Второй касался взятого в плен Создания Морган. Его пришлось надолго вывести из строя, пока не будут выяснены причины неполадок и назначено лечение. И они уже нашли разгадку. М-29, которого что-то вынудило выполнить своё назначение, не смог сделать это на станции «Лабиринт» и сошёл с ума.
Третий акт был самым опасным: возвращение. Им снова предстояло стать отдельными членами команды.
Объединённый разум распался, рассеялся, медленно растаял. Лия, С'глая, Ишмаэл и Энджел стояли, казалось целую вечность и молча смотрели друг на друга. Каждый из них видел перед собой незнакомцев, части существовавшего ещё минуту назад единого целого. Наконец они, каждый сам по себе, вернулись на верхние уровни джунглей Траванкора. Как и составлявшие Лудильщика компоненты, каждый из них должен был заняться своими личными потребностями в еде, питье и отдыхе.
Антракт. Перерыв в записи.
В палатке, разбитой высоко в джунглях, снова шёл процесс слияния Нимрода. Им предстояло вместе решить ещё одну задачу. Нужно было посредством Звена Маттин передать в штаб Анабасиса важную новость.
Сообщение было составлено и тут же отправлено. Объединённый интеллект надеялся, что новость о его существовании, подкреплённая его собственным энтузиазмом, будет воспринята как большое событие. Вместе с этим сообщением был послан запрос на доставку на корабль самого Нимрода и Создания Морган, теперь никому не угрожавшего.
Последовало долгое молчание. На экране появилось лицо Мондрайна, но тут же исчезло снова. Объединённый разум ждал ответа. Нимрод знал, что здесь нужно было принять во внимание медлительность и несовершенство мыслительного процесса, происходящего в не объединившемся сознании.
Из Анабасиса пришёл ответ: Оставить Создание Морган на Траванкоре в обездвиженном состоянии. Самим немедленно подняться в капсуле на корабль, который держит планету в состоянии блокады.
Но в Нимроде слились воедино умение Пайп-Риллы сопереживать, причудливая изменчивая логика Лудильщика, аналитический склад мышления Энджела и ничем необъяснимая подозрительность настоящего человека. Ответ Анабасиса противоречил внутренним установкам Нимрода.
Капсула взмыла вверх, к находящемуся на орбите кораблю. В сорока километрах от него капсула была сожжена мощным залпом.
А Нимрод до сих пор находился в палатке, скрытой под слоем растительности Траванкора. Всё это время капсула кружила над планетой на дистанционном управлении.
Теперь Нимрод был привязан к поверхности планеты. Здесь было достаточное поле деятельности для его мощного интеллекта.
Поток данных, переданных Нимродом новому интеллекту, дополнялся информацией, отличной от показа событий и содержащей некоторые догадки и их анализ.
Анабасис пытался уничтожить Нимрода, но в то же время хотел, чтобы Создание осталось на Траванкоре. В этом случае цели Анабасиса можно отождествить с целями Эсро Мондрайна.
Предположение: Создание Морган нужно Эсро Мондрайну.
Противоречие: Анабасис посылал на Траванкор команды преследования с целью уничтожить Создание Морган.
Анализ: На Баркане команда Альфа не уничтожила Симми Артефакт. Вместо этого они (так же как и команда Чена) покорили его, но оставили жить на свободе, а факт этот попытались скрыть.
Если Эсро Мондрайну об этом известно (вероятность этого составляет 0,93), он мог ожидать, что команда Альфа так же не сможет уничтожить Создание Морган.
Вывод: Команду Альфа отправил на Траванкор Мондрайн, который видел три возможных варианта исхода встречи команды с Созданием Морган:
1) Создание уничтожит команду Альфа. Этот исход был наиболее вероятным и не представлял собой новой опасности ни для Анабасиса, ни для Эсро Мондрайна. Создание осталось бы живым. Траванкор остался бы в состоянии блокады. Туда была бы отправлена дополнительная команда преследования.
2) Команда преследования уничтожит Создание. События на Баркане показали, что вероятность такого исхода ничтожно мала.
3) Команда преследования захватит Создание, но не уничтожит его. Создание и команда вместе вернуться с Траванкора.
Конец файла данных.
Нимрод умышленно не показал последнюю часть записи анализа, предоставив новому менталитету дать собственное заключение.
И Алмаз сделал это без особого труда.
Эсро Мондрайн надеялся на третий из предсказанных Нимродом исход: команда преследования захватит Создание, может быть выведет из строя, но не уничтожит его. Создание было нужно Мондрайну, нужно по какой-то неизвестной причине. После того, как команда преследования справилась с задачей, захватив его, она могла быть расформирована.
Однако, для Мондрайна никакой из этих трёх исходов не представлял никакой угрозы, ни один из них не вынуждал Анабасис уничтожить команду преследования.
Заключение: образование объединённого разума стало для Мондрайна полной неожиданностью. Оно явилось событием, в котором он видел прямую угрозу. Следовательно, первоочередной целью Мондрайна стало уничтожение Нимрода, а спасение Создания Морган находилось на втором месте по значимости. Он отдал кораблю приказ уничтожить возвращавшуюся с Траванкора капсулу, потому что в ней не было Создания Морган. Приказ был выполнен, но спектральный анализ оставшегося после взрыва капсулы газа ясно показал Мондрайну, что на её борту команда преследования не находилась.
Поэтому на Траванкор отправили вторую команду преследования в надежде, что она уничтожит Нимрода и снова захватит Создание Морган. Но вместо этого команда образовала ещё один объединённый интеллект. И теперь над ним, как и над Нимродом, со стороны Мондрайна нависла угроза. Вполне возможно, что в любой момент корабль может обрушить на Траванкор всю свою разрушительную силу. Но этого не случится, по крайней мере до тех пор, пока Мондрайн будет думать, что вторая команда не образовала менталитет и может уничтожить Нимрода.
Алмаз сделал заключительный вывод на основе наблюдений Чена за Эсро Мондрайном. Одержимый лидер Анабасиса не удовлетворится наблюдением за Траванкором с далёкой Цереры. Если он ещё не на корабле, то скорее всего прибудет туда в ближайшее время. И тогда возвращение с Траванкора будет для них крайне опасным.
На какой-то миг менталитет сплотился ещё крепче, соглашаясь с этим выводом. Затем взаимный контакт закончился. Начался процесс разделения, и Чен с удивлением обнаружил, что сидит на голой земле, грязный, раздетый. Он с удивлением посмотрел вокруг. Образы Нимрода были настолько ясны и глубоки, что Алмаз, казалось, тоже присутствовал там, с ними в палатке, высоко в джунглях Траванкора.
Трое остальных членов команды молча ожидали, пока Чен оденется. Затем они стали возвращаться. С'грила освещала путь, и команда медленно поднималась по серпантину тоннеля. После того, как произошло их единение, разговоры были неуместными.
Пока они поднимались, говорил только Шикари. Лудильщик высказывал вслух какие-то банальности о Коромарах и Марикорах.
«Это вполне естественно, — думал Чен. — Для Лудильщика слившиеся воедино части — ничто. Должно быть, Шикари не может взять в толк, почему остальные придают этому такое большое значение».
Они добрались до палатки, когда последние лучи Талисы прорезали лесную чащу. Чен очень изумился, когда до него дошло, что они отсутствовали меньше одного дня.
Каждый член команды расположился поудобнее там, где ему больше нравилось отдыхать. Чену не хотелось есть, но он заставил себя взять печенье и вдруг с удивлением обнаружил, что голоден, как волк. Он не верил своим глазам, глядя, как у него во рту исчезают огромные массы богатой протеином синтетики. Должно быть, на то, чтобы слиться в одно целое, потребовалась значительная энергия.
Чену хотелось поговорить с остальными об их детище, об Алмазе, но он не смог выдавить из себя ни слова. Просто невозможно было подобрать слова, чтобы в них выразились сегодняшние впечатления.
— Я начинаю сочувствовать Вейвею, — вдруг заговорила Пайп-Рилла. Она, так же как и Чен, сосредоточенно жевала. — Если Коромар всё время испытывает такой голод, неудивительно, что у него остаётся мало места для других мыслей. Нам нужно вернуться и сказать ему, что мы в безопасности.
— Завтра, — произнёс Шикари. — У Вейвея там достаточно еды, и он подождёт нас с превеликой радостью.
— Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня, — вмешался Энджел. — Однако, на сей раз ты прав, сегодня можно сделать исключение. Вейвей подождёт до завтра.
Быть может остальным и хотелось поболтать, но для Чена это было выше его сил. Сегодня он как будто снова побывал на стимуляторе Толкова. Ужасно болезненное расширение рассудка, ослепительные вспышки в сознании, которые заставляют то, что было с ним до этого, блекнуть и тускнеть. НО всё же, Чену снова хотелось стать частью Алмаза, почувствовать обволакивающее тепло объединённого разума…
Энджел говорил не умолкая. Чен уже не мог его слушать. В своих мыслях он вернулся на корабль, висящий высоко на орбите. Ему предстояло решить, что им делать, чтобы отвести эту угрозу, иначе они будут обречены провести оставшуюся часть жизни на Траванкоре.
Но с этого момента подобного рода проблемы были не только его проблемами. Решение должен принять Алмаз! Чен почувствовал огромное облегчение.
Он погрузился в глубокий сон, крепкий, без сновидений.
Чен проснулся за несколько часов до рассвета. Под простынь, которой он был укрыт, проскользнуло чьё-то тёплое тело и уютно устроилось возле него. У него от ужаса пробежали по коже мурашки, он напрягся, как струна, но тут же снова расслабился, когда тонкие пальцы нежно коснулись его губ.
— Тш-ш-ш, — прошептал голос у самого уха. — Как прекрасно было встретить тебя в образе Нимрода, но я хочу побыть с тобой рядом будучи самой собой, я хочу успокоить тебя. Ты ничего не теряешь, когда твоя команда объединяется в одно целое. Ты только приобретаешь.
— Я знаю. С нами это уже произошло. Теперь вместе мы — Алмаз.
— Это чудесно. Завтра может состояться первая встреча двух менталитетов. — Она потеснила Чена. Подвинься немного. Я хочу устроиться поудобнее.
Чен попытался разглядеть Лию, но в кромешной тьме она была не более чем двигающимся светлым пятном. Он потянулся и обвил её руками.
— Всё это время я пытался разглядеть тебя, но ты оставалась невидимой. Интересно, похожа ли ты на ту Лию, которую я знал раньше.
В темноте раздался смех.
— Конечно это я! Я нисколечко не изменилась, зато ты стал совсем другим. Не путай меня пожалуйста с Нимродом, потому что, когда каждый из нас находиться в отдельности, я остаюсь сама собой. — Она уютно устроилась в его объятиях и всем телом прижалась к Чену. — Как хорошо было с тобой, когда я была Нимродом, и всё у нас было общим. Но сегодня ночью я подумала, что довольно этого. Мне хочется иметь тебя одной. Сейчас мы будем только вдвоём. Ах, мой милый Чен. Как хорошо с тобой.
Они занимались любовью очень медленно и нежно, безо всякой спешки. Этот акт был кульминацией его глубокого психического расстройства, затянувшегося на двадцать лет. Даже дойдя до оргазма, Чен не почувствовал сугубо плотского наслаждения, только любовь и логическое завершение её проявления. После этого Лия быстро уснула, положив голову на грудь Чену, а он не смог сомкнуть глаз.
Его стала мучить ещё одна мысль.
Лия до сих пор оставалась Лией, полностью осознавая себя личностью и не беспокоясь, что, став Нимродом, она потеряет себя. Но Чен всего каких-то три месяца назад был никем. И со времени этого открытия на Горе он начал задавать себе вопрос: личность ли он? Кто он такой? Или что он такое? Он не обладал тем крепким чувством индивидуальности, которым обладала Лия, легко переносившая как слияние в менталитет, так и его распад. Вопреки её утешениям Чена мучил вопрос: выживет ли то существо, которое называется Ченом Дальтоном?
«И я стану не более чем одним из кусочков единого целого, таким же безликим, как любой компонент Шикари? Мне ненавистна сама мысль об этом. Я хочу быть самим собой, я не желаю раствориться. Надеюсь, это не последняя ночь Чена Дальтона».
Его мысли лениво свивались в длинную нить: «Сколько же я прожил? Некролог: Чен Дальтон, родился в возрасте двадцати лет и трёх месяцев, умер достигнув двадцати лет и шести месяцев. Что ценится выше, короткий отрезок сознательной жизни или весь период физического существования?
Я боюсь заснуть, сознавая, что завтра моё Я может исчезнуть».
Он почувствовал, как Лия шевелится во сне. Её рука легла ему на грудь, словно желая защитить. Она будто бы читала его мысли.
«Всё будет хорошо. Лия мне поможет. Она всегда мне помогала».
С этой мыслью Чен погрузился в спокойный, безмятежный сон.
Высоко в космосе, над головами спящих висела огромная махина корабля. Мощность бортовых энергетических установок была снижена до минимума, чтобы уменьшить помехи приборов. Все датчики были направлены на объятую ночной тьмой сторону Траванкора. Орудия были заряжены.
В центральной рубке управления кораблём сидели Эсро Мондрайн и Лютер Брейчис. Они были поглощены любопытным вечерним моционом. Каждый из них сосредоточенно вводил в память электронного блокнота последовательность цифр. Когда данные были введены, они обменялись записями и стали проверять один другого.
— По-моему всё правильно, — сказал закончив проверку Брейчис. На его лице всё ещё выделялись заплаты из искусственной кожи, но они уже приобрели здоровую окраску. — Думаю, что на сегодня довольно.
Мондрайн протянул руку и взял оба блокнота.
— Мы будем держать эту последовательность у себя в голове до самой смерти, и ты знаешь почему. Потому что так нужно. Мне не больше чем тебе хочется провести здесь оставшуюся часть жизни.
Читать бесплатно другие книги:
