Искатели прошлого Коблова Ирина
Дэнис враз побледнел, как будто ему влепили пощечину.
— Не надо! Пусть исполнится только первое.
— Разве я волен отменить исполнение вашего желания? — Властитель словно наслаждался его замешательством. — Я всего лишь прогнозирую, используя свою интуицию, и вы, как человек образованный, прекрасно об этом знаете. Приятно было познакомиться, — он одарил нас общей любезной улыбкой. — Надеюсь, мы еще встретимся, не забывайте о Весеннем дворце.
— Ага, значит, вы приглашаете нас в гости, и мы можем еще сюда приходить? — подхватила Сандра, в то время как мы с Дэнисом, поклонившись и пробормотав предписанные этикетом формальности, потянули ее к галерее.
— Буду рад снова увидеть вас, всех троих.
— А можно, мы прямо завтра придем? — пытаясь вырваться, крикнула Сандра. — С утра пораньше, чтобы побыть здесь подольше?
Весенний Властитель превосходно владел собой, но, я думаю, услышав это, он в душе содрогнулся.
Мы поволокли ее через галерею к выходу, мимо стражников с позолоченными алебардами и штабелей разноцветных коробок. Она упиралась, однако нас было двое, к тому же мы старше и сильнее.
В соседнем зале, где потолок расписан подснежниками по голубому фону, у стены громоздилась куча пустых коробок из-под подарков. На белых атласных диванчиках расположились гости, в углу музыкант в лягушачьей маске наигрывал на мандолине элегическую мелодию.
— Это моё, моё, моё! — крикнула Сандра, потянувшись к серебряному цветку в руке у Дэниса. — Дай это мне!
Ее глаза алчно и нехорошо горели.
— Ты как себя ведешь? — спросил я. — Это подарок Дэниса, тебе своих мало?
— Брошь — подарок для девушки, Властитель дал Дэнису неправильный подарок! Раз у Дэниса девушки нет, я буду его девушкой, и пусть он эту штуку отдаст мне!
— Жадничать нехорошо… — начал я, но тут Дэнис протянул ей цветок:
— Вот, держи.
Она сразу цапнула его и спрятала в бисерную сумку, из которой торчала коробка конфет.
— Зря отдал, она плохо себя ведет, — высказал я свое мнение.
— Она права, это девичий подарок, и я должен поскорее от него избавиться.
— Все равно не стоило отдавать этой вредной малявке. Она обещала, что будет вести себя хорошо.
— Сам ты малявка, — огрызнулась Сандра. — Я еще не сделала ничего из ряда вон выходящего.
Дэнис все еще был бледный, и выражение лица такое, как будто случилось что-то непоправимое.
— Не бери в голову, — заметил я философски. — Подумаешь, на Коронации оскандалились… Ты-то держался прилично, как воспитанный джентльмен.
— Я не должен был об этом думать.
— А я загадала, чтобы мне купили новые коньки! — встряла Сандна. — А вы?
Никто из нас не ответил. Дэнис выглядел подавленным.
Мы пересекли зал, вышли на лестницу — черные и белые ступени чередовались, как клавиши рояля — спустились на пустую площадку. За утопленным в толстой стене арочным окном виднелся Марсенойский парк — там, несмотря на скверную погоду, вовсю шло народное гуляние. Дэнис сделал движение, словно хотел сесть на подоконник, но передумал и прислонился к шахматной глазированной стенке.
— Что случилось? — спросил я негромко.
— Я загадывал, чтобы меня перевели на следующий курс, а это проклятое второе желание само собой всплыло, не нарочно.
Мне показалось, я понял, в чем дело.
— Ты пожелал кому-то зла и теперь жалеешь об этом? Погоди, можно что-нибудь придумать. У меня есть знакомый колдун, Кирсан Новашек, помнишь, я рассказывал? Он мне визитную карточку оставил. Давай найдем его и спросим.
— Я никому не желал зла, — возразил Дэнис. — Это касается только меня. Я хочу, чтобы со мной произошли определенные вещи, и это плохо. Я никогда никому не расскажу об этом, я никогда не буду жить так, как хочу. Иногда это буквально сжигает меня изнутри, иногда затихает. Ты понимаешь, о чем я говорю, или нет?
— Нет.
— Тогда я не буду объяснять, ладно? — его зеленые глаза болезненно мерцали, как при высокой температуре. — Это никого, кроме меня, не касается. Я не должен был думать об этом перед Весенним троном.
— Он же сам сказал, что не исполняет желания, а только прогнозирует. А ты вчера говорил, что все эти пророчества Властителей сбываются пятьдесят на пятьдесят. По-моему, ты просто переутомился со своими экзаменами.
Я не собираюсь лезть к нему в душу. В некоторых областях цивилизованной жизни я до сих пор чувствую себя так же, как человек вроде Дэниса будет чувствовать себя в Лесу: все вокруг непонятно, и попробуй, отличи безвредное от смертельно опасного!
— Забудь о своей учебе хотя бы на пару дней. Такая зубрежка никого еще до добра не доводила. Вот увидишь, если ты отдохнешь, все будет не так драматично, как тебе кажется.
— Учеба тут ни при чем, — возразил Дэнис, и вдруг его глаза испуганно расширились, совсем как в Тронном зале, когда Весенний Властитель заговорил о его желаниях. — Куда она делась?
— Кто? — удивился я.
— Сандра!
Тут и я похолодел. Мы стояли на лестничной площадке вдвоем. Маленькая мерзавка исчезла".
— Сам ты мерзавец! — бросила Сандра, поглядев, где Залман остановился.
— Я не хотел, — попытался он оправдаться.
— Если б не хотел, не написал бы.
Она что-то достала из разрисованного бабочками черного лакированного секретера и положила перед ним на стол.
— Вот, смотри.
Филигранный серебряный цветок, формой напоминающий лилию.
— Тот самый, — пояснила Сандра.
— А второй куда делся?
— Не знаю. Наверное, ты отдал его Вир, если не потерял в тот же вечер.
— Когда тебя короновали, ты тоже раздавала подарки?
— Само собой. Без этого ни одна Коронация не обходится. Раз в восемь лет, зато какие все счастливые…
Глава 8
"Мы бегом вернулись в зал с подснежниками на потолке. Там ее не было, и расспросы ни к чему не привели — никто ее не видел. Дородная Черепаха в коричневом шелковом балахоне пробормотала что-то вроде "доверили ребенка двум оболтусам" и посоветовала обратиться за помощью к дворцовой прислуге. Мы решили разделиться: я обойду соседние помещения, а Дэнис сообщит персоналу приметы Сандры.
Весенний дворец — это, конечно, не Лес и не закоулки ночной Танхалы, но среди гостей попадались пьяные, а в зале с колоннами из мраморного оникса стражники усмиряли дебошира, пытавшегося утопить в фонтане кадку с фикусом. В ходе схватки с него сорвали маску саблезубого пса, и я узнал одного из наших капитанов, в трезвом состоянии человека рассудительного и степенного.
Вдруг ее кто-нибудь обидит, отнимет подарки… Но потом я подумал, что беспокоиться надо не столько за маленькое чудовище, сколько за тех, кто попадется ей на пути.
Близились сумерки, детское время заканчивалось. Издали доносились, отражаясь эхом от закругленных сводов коридора с плафонами в виде полумесяцев, игривые женские вскрики и смех. Из книг я знал, как проходят такие праздники: после завершения церемонии поздравления начинается бал, атмосфера постепенно становится все более раскованной и фривольной… В общем, Сандре пора домой. И что мы скажем Еве и Петру, если она так и не найдется?
В зале, где покоилась на постаменте лакированная раковина бурой тропической улитки величиной с одноэтажный домик, мне повезло — я увидел ее! Сандра приставала к даме в переливчато-сером плаще и маске кесу, хвастаясь своими трофеями.
— Видите, совсем настоящая корона! — звенел в тишине безлюдного зала ее пронзительный ликующий голосок. — Мне нужна корона, потому что я Королева Всех Кошек и Собак. Я им у нас во дворе столовую устроила, только надо, чтобы они не передрались. Я хочу их подружить. Как вы думаете, получится?
— Наверное, некоторые кошки могут дружиться с некоторыми собаками, — голос дамы напоминал перезвон серебряных колокольчиков, и когда я его услышал, у меня поползли по спине сладкие мурашки.
— Вот ты где!
— Хорошо, что ты нашелся, — невозмутимо заметила паршивка, убирая диадему в сумку. — А где Дэнис?
— Тебя ищет!
— Ну так пошли его найдем, пока он не заблудился.
— Извините, — я отвесил даме поклон.
— Рада осчастливить знакомством. Сегодня прекрасная весенняя погода. Вы, конечно, счастливый отец? У вас очень очаровательный и красивый маленький ребенок!
Она выговаривала слова медленно и старательно, странно строила фразы, но ее волшебный мелодичный голос завораживал, как пение сирены. Как же она выглядит, если у нее такой голос?..
Лицо было спрятано под серой бархатной маской кесу с глазами из красного стекла, на руках — перчатки из серой замши, с декоративными латунными когтями. Длинное, до пят, синее платье — кесу такой одежды не носят, зато на поясе кинжал и изогнутый меч — великолепная имитация! Алюминий, наверное. Шея наглухо закрыта воротом-стойкой. Ни одного обнаженного участка кожи, что позволило бы хоть приблизительно определить ее возраст. Складки и переливы блестящего шелкового плаща скрадывали очертания фигуры, но она показалась мне стройной и гибкой.
Возле выхода я, не утерпев, оглянулся. Ее заслоняла громадная спиральная раковина на постаменте.
— Почему ты ушла без спросу?
— Мне кой-куда было надо, — насупившись, буркнула Сандра.
— А почему не сказала?
— Я стесняюсь о таких вещах говорить. Я, между прочим, девочка!
Мы отправились на поиски Дэниса, нам согласилась помочь дворцовая служанка в курточке и шароварах, вышитых яблоневыми цветами, и растрепанном венке. Пока она выясняла у своих коллег, где сейчас находится второй молодой человек, который ищет потерявшегося ребенка, пока мы петляли по коридорам, я все думал о той даме в маске кесу. Наверное, она приехала с Магарана или Сансельбы, выговор у нее не такой, как у жителей Кордейского архипелага или на Лаконоде, где я бываю с караванами. И говорила она забавно, неправильно, не лучше, чем я сам до знакомства с Дэнисом — это наблюдение усилило мой интерес.
Но вообще-то, дело не в этом, а в ее голосе, и еще в едва уловимом аромате, таком волнующем, ни на что не похожем… Или, наоборот, похожем на что-то, вызывающее сладкую пронизывающую дрожь во всем теле.
Я хотел ее. Прости меня, Вир. Я совершенно ничего о ней не знал, но хотел ее, как ни одну другую женщину, и хватило для этого голоса и запаха.
Весна в голову ударила. Я мог думать только о том, что вот сейчас отправлю Сандру с Дэнисом домой, а сам бегом вернусь в зал с лакированной улиткой, и тогда… Подарю этой даме серебряный цветок, вначале предназначавшийся для Вир. Постараюсь ей понравиться. Упаду перед ней на колени. Лишь бы она согласилась пойти со мной, и неважно, красивая она под своей маской или нет, потому что мне с ней будет хорошо, необыкновенно хорошо… так же хорошо, как было когда-то с Хэтэсси.
Вот именно. Вот кого она мне напомнила запахом и голосом! Она, конечно, не Хэтэсси… но принадлежит к той же расе.
Когда мы поблагодарили весенних прислужниц за помощь и остались втроем, я рассказал Дэнису, кого встретил. Он отреагировал, как человек здравомыслящий:
— Тебе померещилось. Не я один переутомился.
Беготня пошла ему на пользу — за эти полтора часа он ожил и, видимо, выбросил из головы тот дурацкий эпизод в Тронном зале.
— Не померещилось. Я спал с женщиной-кесу. Помнишь, я тебе рассказывал? Я понял, что она кесу, не сознанием, а буквально каждой клеточкой тела, как зверь в Лесу узнает другого зверя.
Он кивнул и взглядом указал на Сандру, которая с живым интересом слушала наш разговор.
— Вы лучше идите домой, а я немного задержусь.
— Я с тобой! — глаза у Сандры загорелись. — Хочу посмотреть! Пусть она маску снимет, а то я никогда не видела живую кесу. Она говорила, как такая ласковая, и не подумаешь, что может кого-нибудь съесть… Давай вместе ее ловить!
Пришлось эту маленькую авантюристку уговаривать. В конце концов она согласилась пойти домой при условии, что я куплю ей новые коньки.
— Лучше те, у которых беленькие ботиночки с пушистеньким белым мехом, ладно?
— Завтра пойдем в магазин, ты покажешь, какие тебе нравятся, и я их куплю — но только если сейчас ты отправишься с Дэнисом домой, и будешь его слушаться, и никуда не смоешься по дороге.
— Честное слово следопыта?
— Да, честное слово следопыта!
Они спустились в зал с гардеробом, захватив с собой мой фотоаппарат, а я бросился по лестнице наверх.
Наверняка ее привел сюда кто-то из людей, дал ей одежду и пригласительный билет, объяснил, как держаться, как разговаривать… Значит, у нее есть любовник-человек, и мои отношения с Хэтэсси — не исключение?
В зале с улиткой ее уже не было. Я нашел ее в другом зале, задрапированном, словно цветным туманом, газовой тканью. Она беседовала с дамой в прозрачной широкополой шляпе и маске медузника, с рассыпавшейся по плечам черно-белой бахромой "щупалец". Впрочем, нет, не она — у той платье синее, а у этой фиолетовое. Я бы повернулся и ушел, если бы не услышал разговор Кесу в фиолетовом платье и Медузника:
— Не правда ли, погода прекрасная, и праздник прекрасновательный?
— Праздник очаровательный, — поправила вторая. — Вы находите, и я тоже нахожу, мы находим погоду прекрасную. О да, к сожалению, пасмурно.
Это было так же похоже на светский диалог, как каракули Сандры — на четкий почерк Дэниса. Зато у обеих сладкие голоса сирен, а если подойти совсем близко — слабый терпкий аромат, присущий женщинам их расы, заставляющий вспомнить о той пещере, где мы так чудесно проводили время вдвоем с Хэтэсси.
— Наргиянси-вар, лип тагираго дакья харсай яльех? — спросил я вполголоса.
"Леди, что вы делаете здесь, среди людей?"
("Наргиянси" переводится с сескаде, как "госпожа", "наргиянси-вар" — множественное число).
Обе развернулись ко мне так стремительно, что их шелковые одежды взметнулись, словно от дуновения сквозняка.
— Мах кай гамо? (Кто ты такой?)
— Адо найкано. (Один из гостей.)
Ощущение угрозы — оно возникло и сгустилось мгновенно, как бывало в Лесу.
— Манайме сафтамут (извините, что помешал), — добавил я на сескаде и попятился к выходу, едва не налетая на других гостей.
Остановился лишь после того, как понял, что никто за мной не гонится. Снял и спрятал в карман маску рыщака — моего лица они не видели, не узнают. Итак, в Весеннем дворце находятся по меньшей мере три кесу… Я снова пошел бродить по залам, присматриваясь к гостям и прислушиваясь к голосам. Нет, их не трое. Больше. И все вооружены — никакая это не алюминиевая бутафория, настоящие кесейские мечи и кинжалы. Кто помог им пробраться во дворец? И зачем? Да, я прожил с ними бок о бок три с лишним года, но я их не идеализирую, знаю о нападениях на окраинные острова и на караваны (правда, в последние несколько лет они караваны не трогали, только брали дань), знаю, на что они способны. Если они собираются устроить здесь резню — весь дворец будет залит кровью, и спасутся лишь те, кому очень-очень повезет.
Скоро я понял, что меня ищут. Церемония в Тронном зале завершилась, вот-вот должен был начаться бал, а я метался по мраморным коридорам и анфиладам залов, спасаясь от гибких хищных бестий с якобы карнавальными мечами. Я хотел жить, хотел удрать от них, и при этом они меня по-прежнему возбуждали!
Во дворце я ориентировался плохо, но они, на мое, счастье, тоже. Мне удалось ускользнуть, прорваться в те ярко освещенные помещения, где несметное множество народа ожидало, когда Весенний Властитель пригласит на танец свою первую избранницу и тем самым откроет бал.
Играла музыка. Я поднялся на галерею и прислонился к стене поблизости от стражников с парадными алебардами. Весь взмок, пока бегал, даже волосы влажные. Рядом со мной болезненно толстый человек в маске бульдога и клетчатом плаще пресыщенным тоном знатока рассуждал о том, что танцы в духоте вредны для здоровья, куда полезней веселиться на свежем воздухе. С другой стороны Райская Птица и Русалка обсуждали чужие костюмы (обыкновенные, немного резковатые женские голоса).
Внизу появился Властитель в рубашке из серебряной парчи, белых брюках и сверкающей короне, длинного плаща на нем уже не было. Оглядев толпу, он подошел к приглянувшейся даме, элегантно поклонился и подал руку.
Народ воодушевленно заорал, зааплодировал, и я тоже невольно издал возглас. Первой избранницей Властителя стала наша с Сандрой общая знакомая с кривым кесейским мечом на поясе!
Я понял, что произойдет дальше, и повернулся к стражникам.
— Сейчас будет покушение. Это не девушка, это настоящая кесу. Она убьет Властителя, и тогда другие кесу, замаскированные под женщин в масках, начнут убивать всех подряд. Остановите бал!
— Выпил-то много? — добродушно осведомился стражник.
— Среди гостей полно кесу, я это знаю точно…
Я осекся и подался к выходу, потому что заметил в галерее движение: ко мне с двух сторон подбирались преследовательницы.
Гремела музыка, Властитель кружился со своей партнершей в стремительном и в то же время плавном танце.
"Хороша у тебя интуиция, если ты до сих пор не понял, что танцуешь со своей убийцей, — подумал я, выскакивая в коридор. — Так что напрасно Дэнис беспокоится, а коньки для Сандры — это просто совпадение…"
Они настигли меня в зале с колоннами из полосатого мраморного оникса. Две Кесу, Медузник и Ящерица. Я пришел на праздник без оружия, а они были вооружены. Ну, что мне стоило тоже захватить нож, обернув его фольгой, словно он игрушечный!
Одна приставила острый, как бритва, кесейский клинок к моему горлу, другая к низу живота. Хоть бы кто-нибудь нас увидел… А ведь если увидят — решат, что мы дурака валяем, и уйдут, чтобы не мешать чужой игре! Еще две кесу завернули мне руки за спину, заткнули рот, набросили на голову чей-то плащ.
Меня куда-то поволокли, потом швырнули на пол. Разговор на сескаде:
— Надо спросить, что с ним делать.
— Может быть, его можно съесть?
— А мне его жалко, — засмеялась третья. — Он говорит на нашем языке!
Одна из них ушла. Я напрягал мышцы рук, пытаясь ослабить путы, но связали меня со знанием дела. Подумал: судя по тому, как со мной церемонятся, резня еще не началась, иначе им было бы все равно, и хорошо, что во дворце нет моей Вир, а Дэниса с Сандрой я услал домой.
Открылась и снова закрылась дверь. Кесу начали шептаться, потом вся четверка рассмеялась нежным серебристым смехом.
Тряпку с моей головы сдернули. Мы находились в небольшой полутемной комнате, задрапированной гобеленами с цаплями и лягушками среди пучков болотной травы. Фон казался серым — то ли из-за полумрака, то ли он таким и был. Меня посадили и прислонили к стене, убрали кляп.
— Выбери, или ты выпьешь это, — стоявшая надо мной кесу показала флягу темного стекла, с коричнево-золотистой наклейкой, — или медленно умрешь.
Другая, присев рядом, приставила нож к моему животу. Острие сквозь одежду вонзилось в кожу. Пока только в кожу.
— Давайте яд.
Я не хотел, чтобы мне вспороли живот. И в голове не было ни мыслей, ни воспоминаний — какая-то сплошная рыхлая пустота.
— Пей! — кесу в маске медузника отвинтила пробку и поднесла к моим губам фляжку.
В нос ударил запах крепкого спиртного. Это пахло, как коньяк — я его никогда не пробовал (до вчерашнего вечера), но запах узнал. Я поперхнулся жгучей жидкостью, однако приходилось через силу глотать. У меня закружилась голова, цапли и лягушки запрыгали по гобеленам, а склонившихся надо мной кесу я видел, словно в тумане.
Та, что держала флягу, выплеснула немного жидкости мне на рубашку, потом заставила допить остатки. Я ждал, когда начну умирать. Кесу затолкала пустую фляжку мне в карман, и после этого меня опять куда-то поволокли. Наконец швырнули на пол, развязали руки.
Двигаться я почти не мог, да еще в глазах рябило от салатных и лиловых квадратных плиток, а если закрыть глаза, в темноте окружающее пространство начинало вращаться с бешеной скоростью. Вдобавок, меня тошнило. Рядом никого не было, кесу ушли. Я понял, что умираю, и тут меня вырвало.
Потом послышались человеческие голоса. Меня перевернули на спину.
— Хор-р-рош! — надо мной склонился крупный мужчина в форме Службы Порядка Трансматериковой компании. — Сколько выпил?
— Я не пил… — язык у меня еле ворочался.
— Оно и видно, что не пил, — эспэшник что-то вытянул у меня из кармана. — Пол-литра коньяка выжрал, вот молодец!
— Это не коньяк, — попытался я объяснить правду. — Это отрава…
— Правильно мыслишь, отрава. Поехали протрезвляться?
— Меня напоили кесу, — я хотел во что бы то ни стало предупредить людей об опасности. — Они ходят в масках кесу, и еще в других масках, а сами настоящие… Гонялись за мной…
— Ага, до белой горячки допился, — жизнерадостно сообщил эспэшник кому-то, находившемуся вне поля зрения. — Парень он просто золотой, только пить не умеет. Давайте сюда носилки!
Вытрезвитель Трансматериковой компании отличается от муниципальных вытрезвителей так же, как наша больница — от тридцать девятой травматологической. Там очень уютно, шикарные душевые, свежее постельное белье, там тебя приведут во вменяемое состояние без всякого ущерба для личного достоинства.
По случаю праздника это приятное заведение было переполнено: несколько десятков человек с Коронации и народных гуляний. Увидел я здесь и капитана, топившего в фонтане фикус. Меня встретили с энтузиазмом: "Наконец-то, Залман, вот теперь ты стал правильным парнем!" Когда в голове прояснилось, я сообразил, что о кесу лучше больше не рассказывать, чтобы не подтвердился диагноз "белая горячка".
Сегодня после обеда меня выпустили. Я ожидал обнаружить в утренних газетах заголовки вроде "Кошмар в Весеннем дворце", "Кесу в городе", "Кровавая Коронация", а там — ничего подобного. Отчеты о празднике, интервью с Весенним Властителем и высокопоставленными гостями, фотографии с бала, светская хроника, список победителей конкурса на самый интересный карнавальный костюм. Курьезы: сторонники проигравшего претендента Максимилиана Келларда забрасывали гостей снежками; бизнесмен Р. так напился, что забрался в фонтан и оттуда плескал водой на проходивших мимо дам; работник Трансматериковой компании Н. так напился, что ему померещились кесу, и он бегал от них по всему дворцу, пока на свалился на лестнице и не уснул. Единственное упоминание… Неужели те кесу приходили на Коронацию только ради того, чтобы потанцевать на балу вместе с людьми?
Дэнис и Сандра мне поверили. Дэнис — потому что достаточно хорошо меня знает, а Сандра — потому что она тоже разговаривала с той кесу и заметила ее странности.
Мы с Сандрой съездили в Марленский пассаж, купили коньки с белыми ботиночками. Дэнис опять засел за учебники, а мне полчаса назад позвонили из компании и сказали, что завтра утром в рейс. Я должен был еще неделю отдыхать, но меня почему-то поменяли местами с другим следопытом.
В вечерних газетах про кесу — ни слова. Наверняка их уже нет во дворце. Я вот подумал, если люди устраивают экскурсии в Лес, почему кесу не могут точно так же устроить экскурсию в город? Просто, чтобы посмотреть на человеческую жизнь, и тогда напрасно я такой шум поднял".
— Так это у них была экскурсия? — Залман поднял вопросительный взгляд на Сандру.
— Да нет, — усмехнулась та. — Мерсмон протащил таким образом во дворец отборное подразделение своей знаменитой темной гвардии. Они пришли под видом гостей в масках, с якобы бутафорским оружием. Когда началась заварушка, и Келлард пошел брать штурмом Весенний дворец, вместо стражи, которую можно было не принимать всерьез, его встретила личная гвардия Властителя — прекрасно подготовленная, до клыков вооруженная и вдобавок смертельно ненавидевшая лесную пехоту. Что там творилось… Во дворце потом отмывали кровь и делали ремонт — наверное, оттуда и пошла байка, что Мерсмон приказал все перекрасить в черный цвет. А к нам еще и Вир прибежала прятаться — с поджатым хвостом, и уже никаких условий не ставила, лишь бы пустили. Тогда я с ней и познакомилась. Тебя в это время услали с караваном, ты вернулся позже.
Глава 9
"Адский рейс. Караван то форсирует хлюпающую снежную кашу, то пробивается сквозь оплывшие и вновь замерзшие сугробы. А во время разведочных вылазок мы с Тадеушем в таких же условиях гуляем пешком. В компании есть штатная должность "ассистент следопыта": когда мы возвращаемся и стаскиваем разбухшую от ледяной воды обувь, он растирает нам ноги согревающей мазью, делает массаж, поит всякими целебными бальзамами и вообще отвечает за то, чтобы нас не свалила простуда.
Тадеуш — старый следопыт, уже переживший две весны, поэтому меня поставили с ним в пару.
Ребята хвалят меня за то, что я наконец-то взялся за ум и на Коронации повеселился, как уважающий себя парень: принял хорошую порцию коньяка и гонялся по всему дворцу за какими-то девками, а потом меня нашли на лестничной площадке в луже блевотины, мертвецки пьяного. "Это по-нашему!" Я никому не объясняю, как было на самом деле. Да мне и самому эта история чем дальше, тем больше кажется неправдоподобной, почти мистической.
Нередко нам попадаются обширные территории с цветным снегом — розоватым или болотно-зеленым, там расплодились микроскопические снежные водоросли. В первый год минувшей зимы в окрестностях острова Селина творилось то же самое, и снег был розовый, когда мы с Хэтэсси бродили вдвоем по Лесу — это вроде как фон, на котором было нарисовано все остальное, а потом ударили морозы, и Лес побелел, водоросли вымерзли.
Мы с Тадеушем определили, что до Кордеи осталось двое суток пути. Вдалеке стреляют — то одиночные выстрелы, то настоящая канонада. Наверное, лесная пехота проводит весенние маневры. Все удивляются, что за весь рейс кесу ни разу не появились и не потребовали дани: такого еще не бывало. Хотя, природные условия не располагают, и кесу, скорее всего, откочевали туда, где можно переждать это светопреставление.
Вся Танхала охвачена белой горячкой. Бурхард, от которого мне перед рейсом влетело за "безобразный инцидент", вызвал меня к себе в кабинет, угостил кофе и апельсином из оранжереи (похоже, это было завуалированное извинение за то, что в прошлый раз он на меня наорал) и попросил рассказать во всех подробностях, что произошло на Коронации. Я рассказал, не стал только объяснять, почему сразу почувствовал, что те кесу — настоящие. Сослался на свою наблюдательность, на опыт жизни в Лесу и т. п.
— Тебе повезло, что не прикончили, — покачал головой Бурхард. — Ты хоть понимаешь, как счастливо отделался? Не забывай, что вам говорили на инструктаже, и ни во что не встревай.
Этот разговор состоялся сегодня утром, а инструктаж — вчера, сразу, как мы добрались до Танары.
Когда мы через береговые ворота въехали на территорию автовокзала, всех нас скопом, и караванщиков, и пассажиров, собрали в зале ожидания. Правительственный чиновник рассказал о попытке военного путча: Келлард со своими сторонниками напал на Весенний дворец, но Властитель подавил мятеж, приказом Властителя прежняя армия распущена, ополчение упразднено, обеспечивать мир и безопасность теперь будет собственная армия Властителя. Парламент также распущен. Полиция присягнула на верность законному правителю, так что и в Танхале, и в других городах Кордейского архипелага обстановка под контролем. Отдельные части лесной пехоты отказались сдать оружие и начали партизанскую войну, однако гражданское население должно заниматься своими делами и ни в коем случае не поддерживать мятежников. Властитель совершил великое благодеяние — заключил мирный договор с кесу, поэтому нападений больше не будет, беженцы могут вернуться домой, и дальнейшая история Долгой Земли станет историей совместного процветания двух дружественных рас, сумевших преодолеть распри и прийти к взаимопониманию. Пусть никого не удивляет тот факт, что новая армия состоит главным образом из кесу — они прирожденные воины и притом более дисциплинированы, чем лесные пехотинцы.
Народ пребывал в ступоре, словно эта коротенькая лекция, прочитанная усталым пожилым чиновником, всех лишила дара речи. В наступившей тишине Бурхард, который ожидал в сторонке, сложив руки на выпирающем животе, позвал работников Трансматериковой в соседнее помещение для инструктажа.
Он сказал, что компания сохраняет лояльность по отношению к Властителю — а значит, и мы все тоже. Война с кесу нужна лесной пехоте, которая иначе окажется не у дел, а нам нужен мир, чтобы доставлять грузы, почту и пассажиров в срок, чтобы караваны не подвергались нападениям, и неважно, кто и как этот мир обеспечит. Никакой поддержки мятежникам, никаких провокаций в адрес кесу — ни в пьяном виде, ни в трезвом, и чтобы ни один сукин сын не вздумал вмешиваться не в свое дело. В случае любых недоразумений жалуйтесь руководству, никаких личных подвигов. Нас, людей из Трансматериковой, трогать ни в коем случае не будут, этот вопрос уже улажен на высшем уровне.
После Бурхард подошел ко мне и велел заглянуть к нему в кабинет. Вспомнил о пресловутой "белой горячке" и заинтересовался деталями.
Патрули кесу ходят по улицам, кроме кесейских мечей у них винтовки и пистолеты. В каждом наряде — три кесу и один человек. Стычек я не видел, только их следы: вдребезги разбитая витрина магазина и россыпь осколков на тротуаре, выкрашенная белой масляной краской дощатая коробка автобусной остановки, внутри густо заляпанная кровью — и скамейки, и стены в пятнах. Возвращаясь от Бурхарда, слышал за домами стрельбу. Столица охвачена тяжелым томительным напряжением, хотя жизнь вроде бы течет, как раньше.
Вир теперь живет у меня. Она участвовала в пикетах в поддержку Келларда, поэтому ей нужно скрываться. Хорошо, что она догадалась прийти ко мне домой, а Дэнис, Петр и Ева ее спрятали и втолковали Сандре, что о ней нельзя никому ни полслова говорить.
Им также удалось убедить Вир в том, что разгуливать сейчас в обносках лесного пехотинца — это значит дразнить судьбу. Ева перешила для нее одно из своих платьев, Вир в нем отлично выглядит. Жаль, что ей не нравится. Утром я завернул в Марленский пассаж, купил для нее джинсы, два джемпера, две модных блузки, пятнистое меховое пальто — все это понравилось ей больше, чем Евино платье.
С Дэнисом они не разговаривают, хотя, можно сказать, это он ее спас. Когда люди и кесу Властителя, рыскавшие по Танхале в поисках мятежников, позвонили в дверь, объяснялся с визитерами Дэнис: дом принадлежит работнику Трансматериковой компании, и посторонних здесь нет, только он да еще дальние родственники хозяина — семья с маленьким ребенком. Те поверили и ушли.
— Видишь, ты к нему несправедлива, — сказал я Вир вчера вечером. — Ты называла его предателем, а он мог тебя выдать, но не выдал.
— Он предатель, потому что не взял в руки оружие и не пошел с теми, кто выбрал бой насмерть, — ее светлые ореховые глаза непримиримо сощурились. — Подумаешь, заговорил зубы ищейкам… Для этого большой смелости не надо. Пф-ф, это все, что я могу сказать!
Ну, как с ней после этого разговаривать? И все-таки я рад, что мы помирились, и она пришла ко мне жить. Именно это я и загадал в Тронном зале.
О штурме дворца на третью ночь после Коронации рассказала Доротея. Одна из ее дочерей получила место дворцовой прислужницы и была на работе, когда лесные пехотинцы Келларда ворвались туда, рассчитывая повязать стражу, схватить Властителя и заставить его публично признать, что на состязаниях он использовал запрещенные колдовские приемы. Они не знали, что лезут в ловушку, и во дворце их ждут не дождутся заклятые враги.
Стражники, придворные и прислуга сидели под замком — за час до атаки их без церемоний загнали в подвал и заперли. Почему они до последнего момента не замечали, что во дворце находится две сотни кесу? Видимо, Властитель действительно искушен в колдовстве и навел на них чары, я слышал о подобных вещах от Кирсана.
Слушая крики, грохот, стрельбу, леденящий визг, люди вначале подумали, что Весеннего господина взяли в заложники, а лесная пехота пытается его освободить. Потом шум пошел на убыль, дворцовый персонал выпустили из подвала и велели прибрать в разгромленных покоях, а также прислуживать пирующим кесу. Дочь Доротеи говорила, что те рвали убитых и еще живых солдат на куски и пожирали кровоточащее человеческое мясо, это было самое кошмарное, а Властитель даже не пытался их остановить. У нее нервное расстройство и до сих пор дрожат руки, она решила, что во дворец не вернется. Ее уволили без рекомендательных писем и выходного пособия, но она считает, что дешево отделалась. Почти все, кто был в ту ночь во дворце, бросили работу, которую поначалу считали выгодной и престижной.
Петр и Ева опасаются, что дальше будет хуже: такой Весенний Властитель наверняка начнет, как выразился Петр, "всех подряд девок портить". Вир сказала, что убьет его, если он к ней сунется, а я сказал, что в этом случае я раньше сам его убью. Так и сделаю, будь он хоть трижды колдуном, и не посмотрю, что Властитель — пусть только попробует мою девушку тронуть!
Сегодня утром я стоял в натопленной комнате у окна и смотрел на обрамленный наледью клочок серого дня: на рыхлом снегу во дворе угощались из игрушечных кастрюлек две кошки, одни бродячая, тощая, другая Доротеина, холеная и толстая, — когда по мне подошел Дэнис.
— Там опять холодно, — он кивнул на окно. — В начале весны всегда перепады температуры, я читал.
После этого замолчал, словно и хотел продолжить, и не решался. Я подумал, что сейчас он что-нибудь скажет насчет Вир, но ошибся.
— Спасибо. Честное слово, я не хотел, чтобы ты платил за меня эти деньги, и теперь не знаю, что делать, — он выглядел виноватым. — Это же очень много. Спасибо тебе, но не надо было, я же говорил.
Я тупо смотрел на него, соображая, о каких деньгах идет речь.
— Ты, вообще, о чем?
— Ты знаешь, о чем.
— Не знаю.
— Залман, кроме тебя это некому было сделать.
— Что сделать?
— Заплатить за мой второй курс.
Наш диалог напоминал рывки буксующей машины. Наконец я выяснил следующее: вскоре после моего отъезда Дэнис узнал, что кто-то перечислил на счет университета деньги за второй год его учебы — концов не найти, но подозревает он меня.
— Я не стал бы отпираться и морочить тебе голову.
— Тогда кто?
Если он испуган, по нему сразу видно. Вир еще и к этому придирается, а меня такое не раздражает. В Лесу у меня просто не было возможности нахвататься тех стереотипов, которые определяют отношение людей к чужим душевным движениям.
— Может, твой отец?
— Я его ни разу не видел, только на фотографии. Он сбежал до того, как я родился.
— Может, его совесть заела.
— Ему негде взять такие деньги. Мама говорила, он мелкий аферист-неудачник.
— Значит, провернул крупную аферу и разбогател, вот и прислал алименты. Если б я узнал, что у меня где-то есть сын или дочь, я бы тоже так поступил.
Моя версия его успокоила. Он слегка пожал плечами, словно показывая, что его отношение к блудному родителю, двадцать лет о нем не вспоминавшему, все равно остается прохладным.
Экзамены начнутся через неделю. Теперь, когда все оплачено, ему достаточно сдать без неудов, а он уже успел хорошенько подготовиться. Я предложил ему возобновить тренировки.
— Зачем? Армии больше нет, ополчения тоже, больше никто меня туда не загонит.
Хорошо, что Вир не слышала, с каким облегчением он об этом сказал!
— Это нужно тебе самому. Ты еще не забыл, при каких обстоятельствах мы с тобой познакомились?
Жестоко было так говорить, но я все время опасаюсь, что он опять угодит в какую-нибудь переделку. В школе его постоянно обижали, дразнили "принцессой" и "неженкой", а после, когда он работал в кинотеатре, вышла та история со шпаной. Для меня он как брат, и я бы хотел научить его всему, что умею сам, чтобы он мог за себя постоять.
Он согласился вернуться к тренировкам после экзаменов, потом мы заговорили о политике. Теперь ясно, что в тех ящиках действительно было оружие. Видимо, началось это давно, потому что сейчас у Властителя есть хорошо вооруженная и обученная армия, которая ведет бои с не покорившейся лесной пехотой. Получается, что Мерсмон черт-те когда все это запланировал.
Читать бесплатно другие книги:
