Изумрудные глаза Будды Жукова-Гладкова Мария
Телохранитель наклонился и извлек труп одной рукой. Пашка с Валентином вчера его вдвоем тащили… Мертвое тело ведь становится гораздо тяжелее живого, а тут еще и замерзшее…
Арсений отвернулся, потом один пошел назад к дому. Его никто не остановил. Мне тоже хотелось отвернуться, но я заставила себя смотреть.
Маринка была мертва, но лицу были нанесены повреждения, которых вчера не было!
– Словно кто-то пнул ногой, отталкиваясь, когда выбирался отсюда, – сказала я вслух. – Мы вчера Карла вытаскивали за руки. То есть Паша с Валентином вытаскивали.
– Коля! – опять подал голос Борис Семенович.
– А как он будет выбираться? – перебила я. – Если спускаться, то Паше или вам. Я слишком маленького роста.
– Я могу, – сказала Татьяна. – Коля, спусти меня в яму.
Борис Семенович кивнул.
Минут через пять напряженной тишины Татьяна, оглядывавшая стены, объявила, что, похоже, нашла тайник, и спросила, нет ли у кого-то с собой ножа. Борис Семенович ей его любезно предоставил. Мы все склонились в яму и увидели, что Татьяна вынула из стены земляной брусок, за которым открывалась небольшая полость, выложенная кусками дерева. Только теперь она была пуста.
– Значит, вчера Карл заметил тайник и вернулся, – сделала вывод я. – Интересно, что тут было? И было ли вообще?
Коля тем временем вытащил Татьяну из ямы, опустил труп в покрывале и задвинул плиту на место.
– Таня, брусок сильно в глаза бросался? – спросил Борис Семенович.
– Только если очень хорошо присматриваться.
– Ну, Дед Мороз! – покачала головой Татьяна. – Ну, погоди!
– Ой, а флаг-то где?! – воскликнул оператор.
Мы все повернулись к дому. Красного полотнища не было.
– Может, ветром сорвало? – высказала предположение Татьяна.
– Так тогда бы в другую сторону отнесло, – заявил Борис Семенович. – Ветер-то сюда дует. Его нельзя было бы не заметить на снегу.
Мы вернулись в дом, вскоре прибежал Резо и сообщил, что девчонки уже моются и приглашают нас с Татьяной. Исчезновение флага страшно удивило Резо. Мы осмотрели все окрестности и его так и не нашли. Куда он мог подеваться? Невольно возникали мысли о нечистой силе.
Помылись мы с наслаждением, не думая о том, что вчера в бане убили двух человек.
Потом мылись мужики, за исключением Олега Владимировича и пилота. Затем Коля с пузатеньким остались нести дозор в каминном зале, остальные отправились спать. На ночь мы запланировали визит в охотничий домик.
Перед ночной вылазкой мы перекусили очередной порцией щей, сваренных Аленой, доели крекеры. Резо продемонстрировал перед телекамерой (с просьбой только не снимать лицо, которую Пашка выполнил), как на зоне заваривают чифирь.
Он использовал байковую рубаху и майку покойного Валентина. Подобные вещи на зоне называются «дровами». Из них делаются жгуты, которые и поджигают. Синтетическая одежда не ценится. Она плавится, а не горит, плохо тушится, а главное, сильно пахнет. Запах может привлечь вертухаев.
– Как быстро закипело! – поразились девчонки и пузатенький, которые процесс видели впервые.
– Жаль, газеты нет, – покачал головой Резо. – Я бы вам такое показал!
– Гамлет у нас виртуоз! – заметил Борис Семенович. – Ему бы в цирке работать.
– У меня есть старая, – сказал Арсений.
– Принеси, пожалуйста, – попросила я.
Резо расправил газету, потом сложил веером, поджег. В другой руке он держал кружку и таким образом кипятил чай.
Борис Семенович рассказал нам, что сам больше всего любит чифирь с чесноком. Про этот рецепт я слышала впервые. Мужчина поведал, что чеснок желательно натереть (что он делает только на воле – с терками в колонии, как правило, напряженка) или мелко-мелко нарубить. На кружку нужно два-три кусочка. Они добавляются в уже готовый чифирь.
– Сколько вы кладете заварки? – спросила Надежда. – Есть точная норма?
– Я предпочитаю два спичечных коробка на кружку, – пояснил Борис Семенович. – Конечно, в добавление к старой заварке. Она тоже кладется. Ну что, дамы и господа, пускаем по кругу? Символически? По глотку?
И Борис Семенович, как пахан, сделал первый.
На вылазку в охотничий домик отправились Борис Семенович с Колей и мы с Пашкой. Оператор взял телекамеру. Остальные остались сторожить дом.
– Надо было между домами подземный ход прокопать, – заметил Пашка. – Как было бы удобно!
Я сообщила Борису Семеновичу, что Карл Леопольдович успел побывать в Лефортове, и уточнила, известно ли ему про это. Вдруг какие-то сообщения доходили о выходце из Сенегала и в Сибирь?
Борис Семенович покачал головой. Я посокрушалась, что поблизости нет управления, где я могла бы попросить ребят проверить, так ли это на самом деле.
– Вернешься в Питер – проверишь.
– Когда вернусь? – посмотрела я на старого вора.
– Я сам хотел бы отсюда поскорее выбраться. Но мы не можем подать сигнал.
– Почему?! Неужели тут и спутниковый телефон не будет действовать? Неужели губернатор приезжает сюда без всякой связи? И если вам продукты и оружие сбросили с вертолета, почему не сбросили телефон?
– Сбросили. Только он исчез.
– Как исчез?!
Борис Семенович пожал плечами.
– Может, выпал в снег и никто не заметил, – сказал он.
К охотничьему домику мы подходили молча. Свет внутри не горел, правда, я прихватила с собой ценный фонарик, который мы до этого не использовали.
– Коля! – опять сказал Борис Семенович. Мы с Пашкой остались под деревьями. Коля с Борисом Семеновичем приблизились к двери. Коля дверь толкнул, держа перед собой винтовку, а затем на весь лес раздался дикий грохот.
Мы с Пашкой мгновенно отпрыгнули подальше и прижались спинами друг к другу, осматривая окрестности. Я бросила взгляд на домик. Он был цел, только из открытой двери торчали Колины ноги. Борис Семенович застыл на месте у крыльца.
Минут пять мы с Пашкой так и стояли, не двигаясь. Коля тоже не двигался, Борис Семенович пришел в себя и первым бросился к Коле, потом повернулся в нашу с Пашкой сторону.
– Пошли! – сказала я оператору. – Будешь прикрывать мою спину. И сними их обоих!
На Колю свалился огромный кусок бревна, который кто-то хитро установил над дверью. Этот кусок должен был рухнуть на любого, кто откроет дверь. Я приложила руку к шее детины. Пульс не прощупывался. Неужели такого гиганта так легко убить? Винтовки мы тоже лишились.
В домике никого не было.
– Может, сжечь его к чертовой бабушке? – спросил Борис Семенович, обращаясь в никуда.
– Сжечь мы его всегда успеем, а пока давайте двигать назад. Коле уже ничем не поможешь. Пойдемте. И возьмите себя в руки! Неужели вы собираетесь сдаваться?!
Борис Семенович на меня внимательно посмотрел, ничего не сказал, перешагнул через Колю и бревно, прихватил от печки ухват и первым тронулся к дому. Потом шел Пашка с ценной камерой, запечатлевшей очередное мертвое тело, потом пятилась я, держа пистолет на взводе.
В дом мы вернулись целыми и невредимыми. Только нас стало еще на одного человека меньше.
В доме я прямо спросила у Абдуллы, где они с Карлом спрятали товар, украденный у Кареныча.
– За печкой, – ответил араб. – А вы считаете, что это Кареныч мстит нам всем?
– Или избавляется от конкурентов, – сказала я. – Ведь еда-то скоро закончится.
– Я не понимаю, на что он рассчитывает, – подал голос Арсений. – За ним сюда никто не прилетит, как и за Небосклоновым. Прилетят за вами, – он посмотрел на Бориса Семеновича. – Неужели он думает, что ваши друзья возьмут двух пи…ров?
– А они оба?.. – встрял Резо. – И этот любимец миллионов женщин?
– А любимцы миллионов женщин как раз часто и бывают другой ориентации, – заметила я.
Я повернулась к арабу и прямо спросила, как они здесь оказались с Карлом. Ведь нельзя исключать, что прилетят за ними, и Кареныч рассчитывает влезть в тот вертолет, а с Карлом и его хозяевами расплатится грузом. Жизнь-то дороже.
– Меня взяли, когда я работал Дедом Морозом, – начал Абдулла историю, которую мы уже один раз прослушали в исполнении Карла Леопольдовича.
– Вы что, эту песню на пару разучивали? – заорал Арсений.
– Почему на пару? Это в самом деле так. Вы думаете, что к вам в страну торговать наркотиками едут старшие сыновья-наследники? У таких, как я и Карл, на родине нет никаких перспектив. У вас жизнь гораздо лучше. Мы обеспечиваем себя, помогаем нашим семьям, у вас доступные женщины…
– Но вам было мало, и вы вторглись на чужую территорию, поэтому вас в воспитательных целях отправили в Сибирь.
– Нам так сказали.
– Чушь, – уверенно заявил Борис Семенович, словно выплюнул слово. – Кто бы стал на вас так тратиться? Из Москвы доставлять в Сибирь на самолете, потом еще на вертолете в этот дом? Да на одно топливо сколько денег ушло! Вы кто в организации? Мелкие сошки. Да пристукнули бы вас в самой Москве – и дело с концом. Нет, Абдулла, ты что-то темнишь…
– Может, это Карл темнит. Я все рассказал, как есть… Вы думаете, мне нравится сидеть в этом холодном доме, где нет нормальной еды, где нет женщин… Ведь мы же даже представить не могли, что вы тут окажетесь. – Он посмотрел на меня. – Да я вообще чуть инфаркт не заработал, когда ваш самолет на поляну сел! Я думал – инопланетяне…
– У них явно Дедов Морозов не хватает, – хмыкнула Татьяна. – Ладно, пошли спать.
Глава 18
Утром, после выхода на улицу, мы все впали в состояние паники. Над лесом – правда, на удалении нескольких километров – висело оранжевое облако.
– Что это? – прошептала Татьяна. – Очередной Чернобыль?
– Раз еще не отравились, уже не отравимся, – сказал Борис Семенович.
– Вы уверены? – уточнила я.
– У тех, кто в Чернобыле был… – снова заговорила Татьяна.
– Вообще-то оно похоже на сигнальное, – задумчиво произнес Борис Семенович.
– В смысле?
– Ну, не сигнальная ракета, а нечто более стойкое.
Я внезапно вспомнила книгу о Второй мировой войне, написанную одним англичанином. В ней, в частности, рассказывалось о разработке английских ученых для экипажей торпедированных судов. Спасательные шлюпки оснащались сигнальными ракетами, оранжевый дым которых был виден на тридцать миль и долго держался в воздухе. Может, это нечто подобное?
За завтраком Резо предложил обустроить тайник, чтобы в него могли спрятаться они с Борисом Семеновичем.
– Это еще зачем? – спросила Надежда, которая, несмотря на многочисленные комплименты и ухаживания Резо, близко его к себе не подпускала. Стоило ему приблизиться на два метра, как Надежда начинала орать на весь дом. Алена при приближении Резо извлекала откуда-то из складок одежды нож и произносила одно слово с грузинским акцентом: «Зарэжу!» Борис Семенович интереса к девушкам не проявлял, они для него словно вообще не существовали, к нам с Татьяной относился уважительно, возможно, из-за нашего тесного знакомства с представителями сибирской и питерской мафии, то есть Вадимом Высоцким и Иваном Захаровичем. Резо тоже быстро понял, что мы не по его душу, и оказался очень даже обаятельным мужчиной, остроумным и веселым. Он знал массу анекдотов и интересных историй. Абдулла сверкал глазами в сторону Надежды. Арсений снова стал проявлять интерес к Алене. Мы с Татьяной не вникали. Пусть сами разбираются. Мы только очень надеялись, что девчонок больше никто насиловать не будет. Но вроде бы порядок был установлен, мужики слушались Бориса Семеновича.
О себе мы не очень беспокоились. Во-первых, мы вооружены и оружием умеем пользоваться. В том, что мы выстрелим, почему-то никто не сомневался. Более того, Резо мне в частной беседе сказал, что больно я тощая, а женщина должна быть в теле. – и руками в воздухе нарисовал образ своей мечты. Образ напоминал пухленькую Надежду. Татьяна была старше Резо, и это ему не нравилось. Видимо, примерно так же считал и Абдулла.
А я все чаще вспоминала Вадима. Я давно привыкла рассчитывать в жизни только на себя, но в данном случае понимала, что своими силами отсюда не выбраться, по крайней мере зимой. Мне очень хотелось верить, что Вадим меня сейчас ищет…
После предложения Резо о строительстве укрытия я спросила, считают ли мужчины возможным появление здесь погони из колонии, которую они покинули по собственному желанию.
– Да, – сказал Борис Семенович. – Неужели тут нет подпола? Чтобы русский дом, да без него?
– Это смотря с какой целью строить, – заметил Арсений.
– Губернатор мог бы и бомбоубежище оборудовать, чтобы пересиживать атаку конкурентов, – сказала я. – Но подземного помещения мы тут не нашли.
Я не исключала, что оно может быть, но в таком случае вход был очень умело закамуфлирован…
Резо предложил обустроить тайник в дровяном сарае – за дровами, а дрова и часть уже освободившегося пола перед ними посыпать перцем, имевшимся в доме в достаточном количестве.
– Зачем? – удивилась Надежда.
– Чтобы собак со следа сбить.
Резо, Борис Семенович, Арсений и Абдулла отправились в сарай. За ними увязалась Алена. Мы с Татьяной и Пашкой остались в доме. Надежда орудовала на кухне, пилот так и оставался наверху в своей комнате. Олег Владимирович, как и обычно, тихо пил на столом.
– Странно, что гуиновские на самом деле до сих пор не прибыли, – заметила Татьяна. – Мужики же давно сбежали.
– Ничего странного, – ответила я. – Пока согласовали, пока то да се… Да ведь и в тайгу зимой сразу же не рванешь. А может, вообще не пойдут. Кум в такой колонии явно большой мастер на всякие отписки. Хотя для нас было бы лучше, чтобы погоня пришла. Мужиков спрячем, сами выберемся… Или дадим знать родным, что живы.
Я опять с ужасом подумала о родителях. Да они от известия о моей гибели в самолете могли сами на тот свет отправиться… Надо будет у Ивана Захаровича в подарок выпросить телефон, который работает во всех точках земного шара. Постоянно он мне не нужен, но вот если куда-то соберусь еще поехать или полететь, нужно обязательно брать с собой. Мало ли в какую историю попаду.
Вернулся Резо.
– Жизненные планы строите, да? – спросил он. – А я за горючим. Мужики иначе работать не могут.
– Юлька! – вдруг закричала Татьяна и показала пальцем в окно.
Мы с Пашкой повернулись и уставились на покрытую снегом поляну. Над местом падения самолета завис вертолет.
– Снимай! – крикнула я Пашке, и он направил камеру в окно. Мы стали быстро одеваться. Потом я подхватила камеру, Пашка одевался на бегу, и мы вылетели из дома.
– Ребят надо предупредить! – вспомнила Татьяна.
– И Резо! Таня, ты – в сарай, я – за Резо, Паша, лучше пока укройся и снимай все, что будет происходить. Черт их знает, кто прибыл, – я опять вручила камеру оператору.
Татьяна рванула за угол к сараю, я понеслась наверх. Из комнаты Надежды снова посмотрела в окно.
Вертолет тем временем сел, и от него к дому следовали двое мужчин.
– Лучше оденься, – сказала я Надежде. – Кто его знает, кого принесло…
– Сколько человек помещается в вертолет? – спросила она.
– А я-то почем знаю?! – воскликнула я. – Может, пятнадцать, может, двадцать, а может, и двое. Смотря какой прилетел. Они же разные бывают.
Я спустилась вниз, увидела пристроившегося у окна Пашку, велела ему пока там и оставаться. У дверей кухни меня встретила испуганная Алена.
– Кто это? – шепотом спросила она.
– Пойду выяснять, – ответила я, открыла входную дверь и фактически столкнулась с Татьяной и пузатеньким Арсением.
– Резо, Борис Семенович и Абдулла в укрытии, – сообщили они.
– Ну, с богом, – сказала я, и мы тронулись навстречу двум мужикам в «алясках», двигающимся к дому про проложенной нами тропе.
Оранжевый дым был едва виден.
Глава 19
Встретились мы с ними примерно метрах в пятидесяти от дома. Тропинка была протоптана на одного, они шли друг за другом, а мы следовали в порядке: я, Татьяна, Арсений.
– Никак Смирнова Юлия? – воскликнул первый парень и захохотал. Второй высунулся из-за его спины и тоже заржал.
– Я так смешно выгляжу? – уточнила я.
– Не-е, вы классно выглядите, – заявил второй и добавил: – А мы на вас деньги выиграли.
Я моргнула.
– А ей проценты с этого будут? – подала голос Татьяна.
– Мы ее отсюда вывезем, и вас заодно прихватим, – сказал первый парень. – Вас всего трое спаслось?
– Нет, больше, – сказала я. – Пойдемте в дом, чего тут на поле стоять? Кстати, сколько человек в вертолет влезет?
– В полной выкладке – пятнадцать бойцов. Если груз, то две с половиной тонны. Это грузовой вертолет.
– Слава богу, поместимся, – выдохнул Арсений, развернулся и первым потрусил к дому. За ним пошла Татьяна, потом я, потом парни.
По пути я спросила, каким же образом они выиграли на мне деньги и откуда они знают, кто я такая. Парни объяснили, что после исчезновения нашего самолета с радаров высказывались различные версии. Тут же отреагировали владельцы тотализаторов, как официальных, так и подпольных. Мои старые передачи стали крутить по различным каналам, мою фотографию напечатали многие газеты, владелец нашего холдинга заявил, что, если был хоть один шанс спастись, Смирнова его использовала. Его поддержал известный вор в законе и меценат Иван Захарович Сухоруков, потом мои знакомые из органов.
– Ну мы и решили на вас поставить, Юля, раз и органы, и мафия придерживаются одного мнения, что бывает редко.
– А версии какие высказываются? – крикнула Татьяна через плечо.
– Кстати, придурок Небосклонов выжил? – вместо ответа спросил второй парень.
– После взрыва – да, но где он сейчас – не знаем, – ответила я.
Тут мы вошли в дом, где нас встретили испуганные Алена с Надеждой и вроде бы протрезвевший Олег Владимирович.
– Больше никого нет? – уточнил первый парень.
– Раненый пилот на втором этаже, – начала я.
– Надо искать Артура! – заломила руки Алена. – Где он может быть?! Его же могли съесть дикие звери! Или затащить к себе в логово!
– Да, чтобы он им там спел, – пробурчала себе под нос Татьяна.
– Давайте пройдем и поговорим, – предложил первый парень.
«Значит, он тут бывал и раньше? – пронеслась мысль. – Представляет хозяина дома?» И ведь на выдержки из устава в рамочке эти двое никак не отреагировали…
Один из парней представился Костей, второй – Димой. Пашка где-то спрятал камеру и тоже вышел поздороваться.
– Когда вы нас отсюда заберете? – спросил Олег Владимирович. – Водка заканчивается!
– А вы бы и дальше тут жили, если бы не закончилась? – спросил Дима с улыбкой.
– Жил бы, – кивнул Олег Владимирович забинтованной головой, по которой неоднократно получал. – Воздух чистый, тихо, сплю хорошо. Никто новую песню выдать не требует. Творчеством занимаюсь только по велению души, а не по приказу. Я давно так хорошо не отдыхал.
– Вы композитор? – уточнил Костя.
– Поэт. Все, что поет супермегазвезда Артур Небосклонов, написано мной.
Правильно говорят: помяни черта – рожки и появятся. Легок на помине, Артур Небосклонов с выражением ужаса на лице вихрем ворвался в каминный зал и сообщил:
– Там вертолеты прилетели. Войска с собаками! Спасите меня!!!
– Чего?! – хором заорали Костя с Димой и, по-моему, подскочили вместе со стульями. – Какие, бл… войска с собаками?!
– С овчарками, – родил Небосклонов и заорал: – Ой, я дверь не запер! – и вылетел из каминного зала, задвинул щеколду, вернулся и опять заверещал. Все проделал в течение не более трех секунд.
– Это, наверное, за беглыми зэками, – сказала Алена.
– Что ты волнуешься, Артур? – спокойно спросила Татьяна. – Наоборот, радоваться надо. Уж кто-нибудь нас теперь отсюда вывезет.
Артур открыл рот и уставился на Таню. В этот момент он очень напоминал олигофрена.
Костя с Димой тем временем, не сговариваясь, ринулись на второй этаж. Я последовала за ними и жестом показала Пашке, чтобы присоединялся. Он подхватил камеру и тоже понесся. Все остальные остались внизу. Парни ворвались в первую комнату и уставились на поле, мы с Пашкой тоже. Их вертолет поднимался в небо…
Ничуть не стесняясь меня, Костя с Димой матерились так, что по их выражениям вполне можно было бы составить словарь нецензурной брани. Правда, из этого бурного и эмоционального обсуждения я смогла вычленить и рациональное зерно. Они не считали, что ГУИН мог отправить за беглыми зэками вертолеты. То есть, скорее всего, это поисковая группа МЧС, которая прибыла к возможному месту падения самолета.
– Вопрос можно? – вклинилась я в поток бурного обсуждения. Они резко замолчали. – Вы сюда зачем прилетели?
Парни переглянулись.
– Вы представляете хозяина дома? – невозмутимо продолжала я.
– Да, – ответил Костя.
– Вы не хотите встречаться с представителями органов?
– Конечно, нет.
– Так пойдите посидите в бане. Нас, я надеюсь, отсюда заберут, потом вы выйдете. За вами ведь прилетят? Или, если хотите, оставьте телефон, по которому позвонить.
– Вы не поняли, Юля… – заговорил Дима. Костя дал ему в бок.
– Так объясните, – сказала я.
В это мгновение Пашка направил камеру на огромную поляну. Из леса прямо напротив дома и с правой стороны появились мужчины с овчарками.
Костя с Димой все-таки остались наверху, а мы с Пашкой спустились вниз. Пашка устроился в зале, встречать очередных гостей мы отправились тем же составом – Татьяна, Арсений и я, только на этот раз от дома решили не удаляться. Мало ли как собачки отреагируют? Мы вообще держали дверь чуть приоткрытой, чтобы успеть в нее нырнуть.
Мужчины с собаками замерли на удалении метров двадцати от дома, вспахав все поле, за что им большое спасибо. К нам приблизился командир отряда, козырнул и представился Петром Петровичем. Фамилии, звания и должности он не назвал. Петр Петрович и его подчиненные были одеты в теплые камуфляжные штаны и куртки, меховые шапки и высокие ботинки. Правда, погоны и какие-либо знаки отличия у всех отсутствовали, имелась лишь одна нашивка – фигурка изогнувшейся пантеры. Значит, это не представители государства?
Петру Петровичу было лет сорок, выправку он имел военную, взгляд цепкий и жесткий.
– Вы кто? – спросил он нас, переводя взгляд с меня на Татьяну, потом на пузатенького.
Я извлекла из кармана журналистское удостоверение и протянула. Петр Петрович прочитал, что там написано, потом посмотрел на меня, еще раз прочитал и замер с открытым ртом. Я молча забрала у него удостоверение и сунула назад в карман.
– Вы кого представляете, Петр Петрович? – тем временем спросила Татьяна.
– Вы с самолета? – обалдело спросил Петр Петрович, не отвечая на Татьянин вопрос. – Вы выжили?!
– Мы похожи на призраков? – Хочешь говорить вопросами, будем вопросами.
Петр Петрович моргнул.
– Вы нас можете отсюда вывезти? – спросила я. – Холдинг, в котором я работаю, оплатит услуги. – «Или мафия», – добавила про себя.
– Вы из МЧС? – спросил Арсений.
– Нет, – автоматически ответил Петр Петрович.
Тут в спину Арсению ударила дверь, он выругался, отскочил в сторону, а из дома вылетел Артур Небосклонов с выпученными глазами, рухнул на колени перед еще больше обалдевшим Петром Петровичем и истошно завопил в полную силу своего голоса. Он требовал, чтобы его, супермегазвезду, органы немедленно спасали, как национальное достояние.
– Это погибший певец? – Петр Петрович поднял глаза на меня. Артур тем временем решил поползать вокруг его ног и похватать со всех сторон за куртку, один раз чуть не стянул штаны. Петр Петрович поворачивался то в одну, то в другую сторону, не зная, как отделаться от Небосклонова.
На лице военного был написан ужас. Возможно, ему приходилось встречаться с вооруженными бандитами, не исключено, что он в одиночку ходил на медведя, раз живет в Сибири, но с супермегазвездой он явно столкнулся впервые в жизни и не представлял, что нужно делать.
– К сожалению, не погибший, – ответила я. – Как видите, цел и невредим. Его ничто не возьмет.
– Как и вас, Юлия Владиславовна! – заорал еще громче Небосклонов. – Все мои беды от вас! Свалился самолет – так еще и вы среди выживших оказались! Спасите меня от нее, господин офицер! Я – радость миллионов! Я – счастье миллионов! Я – мечта всех женщин на планете Земля!
– Нас двоих исключи, пожалуйста, – вставила Татьяна. – Это ж надо было оказаться в тайге с этим придурком!
– Пройдемте в дом, – предложил Петр Петрович, подал какой-то знак своим подчиненным, и они, похоже, расслабились. Однако трое (без собак) последовали за нами, а потом рассредоточились по зданию. У них с собой, как я успела заметить, была камера и фотоаппарат.
Выдержки из устава, помещенные в рамочку, произвели на Петра Петровича и его подчиненных не меньшее впечатление, чем на беглого зэка Данилыча.
В каминном зале нас ждали напряженные Алена, Надежда, Пашка и Олег Владимирович. Небосклонов в дом не пошел, побежал знакомиться с «войсками». Собачки, как мы слышали из дома, истошно лаяли. Интересно, что будет с овчарками, если Артур вдруг решит спеть?
Петр Петрович куртку расстегнул, но не снял. Под ней оказался черный свитер грубой вязки.
– Водки желаете? – спросил Олег Владимирович.
– Так здесь дом что, еще и запасами наполнен? – удивился вновь прибывший.
– Спиртного было много, осталось мало, – грустно ответил Олег Владимирович. – Ликеры остались. Но я их не пью.
– А продукты? – Петр Петрович посмотрел на меня.
– Соленая лосятина, замерзшая квашеная капуста, огурцы и клюква. Немного круп, чая и кофе.
– Вы больше ничего не нашли?
– А что еще должно быть? – поразились мы.
– Петр Петрович, вы нас заберете отсюда?! – закричала я. – Нас не интересует, кто вы и кого представляете. Вывезите нас отсюда в какой-нибудь город! В любой! Или дайте возможность позвонить. Мы сами вызовем помощь. Только координаты скажите, где мы находимся! У нас еда заканчивается, мы уже обалдели от этой лосятины с капустой! Высадите нас где угодно в населенном пункте, а потом летите по своим делам!
– С вами кто был? – посмотрел он прямо на меня. – Если я правильно помню, оператор и еще кто-то.
– Я, – сказала Татьяна. – Подруга. Сибирь решила посмотреть, идиотка.
Петр Петрович улыбнулся:
– У вас есть вещи? Или все сгорело?
– Сейчас принесу, – Татьяна рванула наверх, Пашка понесся за ней.
– А мы? – жалобно спросил Олег Владимирович и прижал к груди исписанные листы.
– Ваше спасение обеспечит Юлия Смирнова. Так, Юлия?
Читать бесплатно другие книги:
