Секретная миссия супермодели Жукова-Гладкова Мария

Глава 29

Сидя в самолете, я думала, зачем Олег Волошин «заказал» киллеру Водолея. К сожалению, я мало знала о делах Волошина, еще меньше – о делах Водолея и о том, как эти двое могли между собой пересекаться. Я стала вспоминать свою совместную жизнь с Олегом Николаевичем. Пожалуй, в последнее время он много пил, причем каждый день, а вначале этого не было. И что-то он стонал все время… Что-то бормотал во сне. Но вот что? Я особо не прислушивалась, меня это как-то не волновало. И кажется, ему требовались деньги, большие деньги, и он их искал. Может, он все-таки не проиграл, а продал меня Дубовицкому? Такой вариант тоже нельзя было исключить. Или долго играл, проигрался, думал, что отыграется, и поставил на кон меня? Все могло быть. Идиотка, почему я не прислушивалась внимательно к тому, что бормотал Олег?!

Я подумала, что следует позвонить его шоферу Павлу, и решила сделать это, как только мы окажемся на греческой земле.

Приземлившись, мы поехали в пригород Афин и разместились на трехэтажной вилле с бассейном, где места хватило всей нашей большой компании. Несмотря на поздний час, я переоделась в купальник и направилась к бассейну, у которого можно было включить подсветку.

Мужчины занялись поглощением горячительных напитков, которыми вилла была снабжена в достатке. Два огромных холодильника были забиты едой до предела. Мне поступило три грязных предложения в индивидуальном порядке, которые я отклонила, блюдя девичью честь. Претенденты особо не настаивали, наверное, были соответствующим образом проинструктированы начальством.

Я уже собиралась лечь спать, когда в мою дверь постучали. Еще один желающий?

Я открыла. На пороге стоял слегка подвыпивший Сергиенко.

– Чего желаете? – поинтересовалась я, не пропуская его дальше порога.

– Поговорить, – заявил Викинг.

– А до завтра подождать нельзя?

– Уже завтра, – заявил он.

– До утра, – уточнила я.

За спиной Викинга мелькнул Вахтанг Георгиевич.

– Наташа, тебя никто не обижает? – спросил Чкадуа.

– Я хотел с ней поговорить, – хмуро произнес Сергиенко.

– А при свидетелях нельзя? – поинтересовалась я.

Сергиенко махнул рукой и пригласил Вахташу зайти ко мне. Я отступила в сторону, пропуская обоих. Когда мы расселись (они – в кресла, я – на кровать), я спросила:

– Ну? О чем будем говорить?

– О твоем предыдущем, – заявил Сергиенко.

Меня очень интересовало, что намерен сказать Сергиенко. Оказалось, что весь путь до Афин он размышлял, кто и за что убил Сергея, и пришел к выводу, что это было сделано Водолеем. Не собственноручно, конечно, он просто нанял другого киллера. Не того, чьим посредником был Сережа.

– Почему вы так решили? – спросила я.

– Водолей «заказывал» нескольких человек через твоего Сергея. Бондарь слишком много знал, а Водолей очень не любил, когда кто-то получал о нем лишнюю информацию, – пояснил Викинг.

– А кто любит? – заметила я.

Вахташа кивнул.

– А теперь я скажу, кто «заказал» Водолея.

«Додумался, что ли? – заинтересовалась я. – Любопытно, как он объяснит интерес Олега Николаевича».

Сергиенко высказал совсем другую версию: он считал, что Водолея «заказал» Дубовицкий. Причина: общий интерес к нефти, конкуренция, опять же теснота на рынке, где один из двух соперников – лишний.

– Но тогда каким образом он передал этот «заказ»?! – воскликнула я. – Как вы мне поясняли, это делается через могильную плиту Сергея Бондаря, а Дубовицкий в то время уже находился в Греции. По крайней мере, его не было в Петербурге.

– Через доверенное лицо, – ответил Сергиенко.

Все сходилось. Волошин чем-то обязан Дубовицкому, ему приказали – он сделал. Очень даже может быть. Очень даже.

При слове «нефть» оживился Вахташа. Я уловила интерес, мелькнувший в его глазах. Решил переходить с разлива своей бодяги на «черное золото»? Цистерны есть, что еще нужно? Ох, кто разберет нынешних бизнесменов?!

Мы еще немного побеседовали, и Вахташа с Сергиенко покинули мою опочивальню.

На следующий день Чкадуа уехал куда-то с самого утра, за ним последовал Сергиенко со своими орлами. Марис с дядей Сашей заперлись в комнате Никитина, Гунар с Мартыном устроились у бассейна. Я решила, что могу спокойно позвонить в Петербург шоферу Волошина, Павлу, чтобы прояснить обстановку. Он как раз должен был уже доставить Олега Николаевича в офис и блуждать по коридорам, думая, чем бы себя занять. Если, конечно, там в корне не изменилась ситуация.

Павел был рад меня услышать, поинтересовался здоровьем и самочувствием. Я в ответ спросила про его настроение. После обмена любезностями попросила уточнить обстановку. Павел сообщил, что Дубовицкий в Греции (это было для меня не новостью), Волошин ходит сам не свой: сплошные проблемы, причем их количество постоянно увеличивается, нарастая как снежный ком. Меня ищут какие-то люди. Напоследок Павел посоветовал мне быть поосторожнее и в Россию в обозримом будущем не показываться.

Я отправилась к бассейну и устроилась рядом с прибалтами. Через несколько минут над забором, разделявшим нас с соседней виллой, показались две головы. Парни тут же приняли стойку сторожевых псов, но это оказались соседи-американцы с дебильно-радостными выражениями лиц, изъявившие желание с нами познакомиться. Меня так и подмывало спросить, не агенты ли они ЦРУ, но я сдержалась, усмехнувшись про себя. Еще не хватало, чтобы и мне теперь всюду мерещилась слежка, как бедной Руте. И вообще, я-то зачем агентам ЦРУ, если те даже и добрались бы до нашей компании? Насколько мне было известно, никто из находящихся на вилле нефтью не торговал, кое-кто выражал, правда, сожаление об упущенной выгоде, но это личное горе Вахтанга Георгиевича.

Мартын и Гунар неплохо изъяснялись по-английски, да и я уже что-то могла выдать. Как сказал один из американцев, Джон, его прабабушка с прадедушкой эмигрировали в свое время из России, и он всегда интересовался нашей страной, даже немного учил язык. В общем, то, что он говорил, было понятно. Двое американцев давно хотели встретиться и пообщаться с русскими, а тут за забором услышали русскую речь… Молодые американцы приехали поразвлечься в Грецию. Вилла, по их словам, принадлежит дяде Пола, второго соседа, он ее и предоставил им. Наша долгое время пустовала, а тут сразу появилось столько ребят. Девушек, правда, маловато… За этим последовали комплименты мне. Я поняла, что один из них пытается меня «клеить». Он был, в общем, ничего. Почему бы не поиметь и американца в своей коллекции?

На вечер Джон пригласил меня поужинать.

Дядя Саша с Марисом долго инструктировали меня, повторяя, что следует быть осторожной. Гунар с Мартыном утверждали, что американцы – классные ребята, и сами прибалты собираются завалиться куда-нибудь в злачное место вместе с другим американцем, Полом. Дядя Саша думал послать в ночной клуб кого-то из орлов Сергиенко в качестве моих телохранителей, но прибывший переодеться Вахтанг заявил, что у него там же на вечер назначена деловая встреча. Его партнеры будут со своей охраной. Если что, присмотрят за девочкой Наташей. Да и Вахтанг Георгиевич не расстанется со своим фамильным кинжалом. Тем не менее Никитин, как суровый отец, велел мне позже двенадцати не возвращаться и лично нацепил сигнальную заколку.

Таверна в старом афинском стиле мне понравилась. По крайней мере, я ощутила там национальный колорит страны, где находилась, – слушала греческую музыку, потом на небольшой сценке выступал местный танцевальный коллектив. Публики было не так чтобы много, но и немало. Посетителям предлагался богатый выбор местных вин и коньяков. Я решила один раз отказаться от своего любимого коктейля и попробовать греческого винца. Вахтанг сидел у противоположной стены с двумя какими-то мужчинами. Почему-то оба собеседника Чкадуа показались мне чем-то знакомыми, только я никак не могла определить, при каких обстоятельствах могла с ними пересекаться. Но, с другой стороны, не могу же я помнить всех мужиков? Их – много, а я – одна. Сам Вахтанг, отправляясь на встречу, сказал, что они – местные. Виноделы, наверное. С кем же еще мог встречаться здесь друг Вахташа?

Джон был мил, мы делали попытки понять друг друга. У нас неплохо получалось, в особенности после того, как мы выпили. Мой отвратительный английский и сносный русский Джона позволяли нам общаться. Джон интересовался, почему я, девушка, живу на вилле с таким количеством мужчин. Что я могла ответить? Пришлось соврать, что среди них есть мой дядя (Никитин) и сводный брат (Марис), в надежде, что они в случае необходимости подтвердят мое вранье. Про названого отца Вахтанга я решила не упоминать (это был бы перебор), но пусть американец знает, что я тут с родственниками. Или он уже ревнует меня ко всем и вся?

Из таверны мы поехали к нашим виллам. Джон пригласил зайти к нему, выпить по стаканчику на ночь. Я догадывалась, что означает это предложение, и согласилась. Меня оно устраивало. На всякий случай я заглянула на нашу виллу и предупредила «родственников», где нахожусь. Дядя Саша шепотом велел мне оставить тюбик с помадой рядом с телефоном. Неужели и в нем установлено какое-нибудь техническое новшество? Что он еще задумал? Надеялся, что американец будет куда-то звонить и сообщать о нашем присутствии на вилле? Да больно мы ему нужны. Или теперь паранойя развивается уже у дяди Саши? Правда, задание я выполнила. Тюбик как бы случайно завалился за подушку кресла и остался там.

Однако ни в один из ближайших дней, как мне сообщил потом дядя Саша, Джон с Полом никаких интересных разговоров не вели (или не вели из своего особняка?). Джон проводил время со мной, Пол – с Гунаром и Мартыном. Остальные наши, как мне говорилось, занимались поисками Дубовицкого. Может, и еще чем… Честно признаться, мне были понятны только мотивы и цели Виталия Станиславовича.

На четвертый день знакомства мы с Джоном опять проводили вечер в каком-то ночном клубе. Я перестала запоминать их названия, найти самостоятельно в Афинах тоже не смогла бы. Охрана меня не сопровождала. Мы сидели и мило беседовали на смеси английского и русского, уже поднаторев в этой мешанине. Заиграла медленная музыка. Джон неоднократно говорил мне, что не любит танцевать, поэтому я, хотя мне и хотелось под музычку потискаться с приятным мужчиной, оставалась сидеть на месте.

Внезапно я услышала у себя над ухом фразу, произнесенную на чистом русском:

– Можно вас пригласить?

Неужели кто-то прочитал мои мысли? Я подняла глаза. Рядом стоял Геннадий Павлович Дубовицкий.

Оцепенев, я не могла пошевелиться. Вот ведь наши мужики, доискались. Чем они тут занимаются? Зачем приперлись в Грецию? Чтобы я попала в ловушку? И, как назло, никого из охраны. Наверное, в очередной раз ужрались или где-то с бабами трахаются. Видите ли, они решили, что меня можно спокойно отпускать с Джоном. Когда еще теперь среагируют на позывной?..

Джон тем временем уговаривал меня пойти потанцевать с мужчиной. Дубовицкий говорил по-английски и уже исключительно вежливо изъяснялся с американцем. Я продолжала сидеть. Дубовицкий нагнулся и взял меня под локоток. На ватных ногах я вышла в центр зала. «Он один или с кем-то?» – пронеслось у меня в голове.

Дубовицкий обнял меня за талию и притянул к себе, я с брезгливостью опустила руки ему на плечи. Мое лицо было маской, и мне требовалось прилагать огромные усилия, чтобы оно не изобразило мои истинные чувства. Не хотелось лишний раз волновать Джона, а может, наоборот, стоило?

– Как дела, Наташа? – тем временем спрашивал Геннадий Павлович. – Как отдыхается?

– Все было прекрасно, пока не увидела вас, – процедила я.

– Ну зачем же так грубо? – Дубовицкий усмехнулся. – А я вот рад тебя видеть.

– Не сомневаюсь.

– И есть еще люди, которые давно ждут встречи с тобой.

– Кто именно? – решила выяснить я.

– Вон взгляни-ка через мое правое плечо. Столик под чучелом акулы. – Он кивнул в нужную сторону.

Я взглянула. Там сидели те двое, что встречались с Вахтангом в тот вечер, когда мы с Джоном впервые посетили ночной клуб. Они заметили направление моего взгляда и улыбнулись. Я не придумала ничего лучшего, чем высунуть язык. Мужчины засмеялись. Это Вахташа, что ли, меня продал? Или эти использовали его втемную?

У меня было одно желание: чтобы этот танец побыстрее закончился и я добралась до трубки, лежавшей у меня в сумочке. Я немедленно вызову дядю Сашу, Мариса, Сергиенко – кого угодно, только чтобы меня поскорее увезли отсюда в безопасное место. И пусть Сергиенко выполнит свое обещание: задушит этого негодяя. А я ему помогу.

– Как насчет продолжения вечера в нашей компании? – тем временем спрашивал Дубовицкий. – У одного моего друга тут неподалеку свой остров, катер ждет у причала. Поедем, отдохнем…

– Нет, спасибо, – с трудом выдавила я из себя. – Я пришла с другом, с ним и уйду.

Дубовицкий усмехнулся.

– Мне плохо, – заявила я. – Мне нужно выйти.

Я резко вырвалась из его рук, подбежала к нашему с Джоном столику, схватила свою сумочку и бросилась к арке, в левом коридоре за которой находился женский туалет.

Пулей влетев туда, я распахнула дверцу одной из кабинок, закрылась внутри, дрожащими руками вынула мобильник и стала набирать нужный номер. Мне удалось это только с третьей попытки.

Я успела крикнуть только «дядя Саша!». Надеюсь, он понял, что это зов о помощи. Кто-то рванул дверь с другой стороны, она слетела с петель. Один из мужчин, которые сидели за столиком под чучелом акулы, схватил меня и потащил к боковому выходу. Там уже ждала машина с включенным двигателем. За рулем сидел второй из приятелей Гавнадия Павловича. Самого Дубовицкого нигде не было видно. Машина мгновенно рванула с места.

Глава 30

Мужчина, крепко державший меня на заднем сиденье, повернул меня к себе как куклу.

– Ну хватит, – сказал он. – Успокойся. Подергалась и достаточно. Живчик.

Я посмотрела ему прямо в глаза. Лицо было незнакомым, но голос и глаза – огромные, зеленые, с какими-то хитрыми желтыми огоньками… Неужели? Не может быть? И Инга, и кладбищенский бомж Николай…

– Наталья, угомонись, – повернулся ко мне водитель.

Теперь я уставилась и на него. Ну ничего себе вечерочек!

– Узнала? – усмехнулся кладбищенский бомж – чисто выбритый, в дорогом летнем костюме, благоухающий «Кензо».

Я ошалело кивнула и заметила:

– А вы очень даже ничего. Без грима.

– Ты тоже в естественном обличье гораздо симпатичнее, – заметил Николай и добавил: – Нет, ты хороша всегда.

– Спасибо, – поблагодарила я за комплимент и повернулась к сидевшему рядом со мной на заднем сиденье мужчине. Он уже обнимал меня за плечи сильной рукой.

– Сережа? – робко произнесла я тихоньким голосочком.

– На могилку ко мне ходишь, а живого признать отказываешься? – усмехнулся мой предыдущий.

– Э… – промямлила я и грохнулась в обморок – ну совсем как дворянская девушка минувшего столетия.

Я очнулась от дуновения ветерка и запаха моря. Мы уже летели куда-то вдаль на катере. Я приподняла голову: меня положили на застеленную пикейным одеялом койку в задней части катера. Капельки воды изредка перелетали через борт и падали мне на лицо. Море было теплым, спускались сумерки.

– Очухалась, красна девица? – прозвучал у меня над ухом голос Николая. – Сейчас позову твоего милого-ненаглядного. Скоро будем дома.

Интересно, где этот дом, куда меня везут, и что мне теперь вообще понимать под этим словом?

– Хочешь чего-нибудь? – спрашивал уже Сергей. – Может, коньячку? Прости, но твоего любимого коктейля на катере нет. Дома приготовлю собственноручно.

Я хлебнула коньяку прямо из горлышка, закашлялась, мне тут же протянули стакан апельсинового сока.

– Еще минут десять – и причалим, – тем временем сообщил Сергей.

– Куда? – решила выяснить я.

– На мой остров, – пожал плечами милый. – Прибарахлился я тут. Надо же деньги во что-то вкладывать.

Он улыбнулся. В его улыбке было что-то от прежнего Сергея, но все равно она была другой…

– Никак не признешь? – усмехнулся он.

Я покачала головой.

– Да я это, я. Вот взгляни. – Сергей расстегнул рубашку и показал мне маленький шрамик над левой грудью – давний след от ножа, как он мне рассказывал. – Ну?

Я кивнула.

– Что киваешь-то, как кукла? – Сергей сгреб меня в объятия. – Сказала бы хоть что-нибудь. Вроде: милый, я так рада, я так счастлива, а она то в обморок, то молча кивает.

Я разрыдалась. Сергей рассмеялся и крепко поцеловал меня. Я уткнулась ему в плечо.

Мы подошли к берегу. На причале нас встретили двое крепких ребят. Сергей на руках вынес меня из катера и поставил на желтый песок.

– Идти можешь?

– Угу.

Мы отправились к особняку, возвышавшемуся за зарослями деревьев. В нескольких окнах горел свет.

Дом походил на замок. Башенки с двух сторон, множество балконов. Здание состояло из трех частей – вроде человека, слегка раскрывшего руки, на груди которого находились бассейн и лежаки с зонтиками. Бассейн был с подсветкой: и сверху, и под водой.

Мы поднялись по мраморным ступенькам и проследовали в гостиную. Появился повар в белом колпаке. Николай тут же отдал ему какой-то приказ тихим голосом.

– Есть хочешь? – спросил мой Сергей.

Я подумала и решила, что хочу. В стрессовых ситуациях меня всегда разбирает аппетит.

Николай тем временем приготовил аперитивы и подал мне то, что я любила больше всего, – виски со сливками.

– А как же ваша бормотуха? – спросила я его.

Они расхохотались на пару с Сергеем.

– Ну, ты ведь тоже столько раз переодевалась, Наталья, – заметил Николай. – Вот и у меня есть маскарадный костюм.

– Но неужели вам самому не противно в нем?

– Если нужно для дела, Наташа, что же не потерпеть?

В общем, он был прав. А если за это дело еще и хорошо платят…

Нам принесли уху из какой-то неведомой мне рыбы. Потом, когда мы уже пили кофе, я поинтересовалась, где Дубовицкий и почему это мой Сергей находится с ним в столь прекрасных отношениях.

– Гена – неплохой парень, – заметил Николай.

Тоже мне парень! А для его характеристики я могла бы предложить множество эпитетов, только слово «неплохой», как и любые положительные определения, в этом списке не значилось.

– Вообще-то, он скоро приедет, – заметил Сергей. – Решит вопросы в своем ресторанчике – и появится.

– В своем ресторанчике? – переспросила я.

– Он – совладелец, – пояснил Николай. – А вообще, Гена – наш партнер.

– Если бы ты не пустилась в бега в несколько странной компании, то давно была бы здесь, – заметил Сергей.

– То есть?

– Гена специально выиграл тебя у Волошина, чтобы ни у кого не возникало подозрений. Выиграл при свидетелях – и увез бы к себе. Многие в городе знали, что он любит держать женщин в своем доме. В большом количестве.

– То есть гарем, – вставила я.

Но Сергей продолжал говорить, словно не услышал моих слов:

– Но вместо той дачи повез бы тебя сюда.

– А раньше ты не мог меня пригласить? – поинтересовалась я.

– Следовало переждать. Работы было много, не до отдыха. И нужно было разобраться кое с какими делами.

– С какими? – не отставала я. Представленные объяснения меня не удовлетворили. Да, я была очень рада вновь оказаться рядом с Сергеем, но меня беспокоили вопросы, на которые я пока не получила ответов: почему он ждал целый год? Почему теперь прилагал такие усилия, чтобы доставить меня сюда? Это очередная прихоть богатого человека – или и этой команде от меня что-то нужно?

– Не забивай свою очаровательную головку. Это не женское дело, а ты и так уже черт знает во что успела впутаться. Я организовал твой приезд, когда стало можно пригласить тебя на постоянное место жительства. Если, конечно, ты хочешь остаться.

– Я еще не решила, – буркнула я себе под нос. Но, с другой стороны, я ведь именно об этом и мечтала? А сейчас, сидя напротив Сергея, не знала точно, хочу ли остаться на этом острове. Птичкой в клетке. Я – человек деятельный, сидеть взаперти – не для меня. Остров в Эгейском море – это, конечно, не тюрьма, но я же свихнусь от безделья и скуки, если Сережа планирует навеки оставить меня здесь… Пусть даже в своем обществе. Надо бы точно выяснить его планы…

– Наташка, да он проверял тебя! – воскликнул Николай. – Не мог же Серега довериться бабе, в которой не был уверен? А ты год по нему рыдаешь. Вот и позвал. Какую еще бабу звать? Которая только деньги с мужика вытянуть хочет? А ты все глазоньки выплакала. Что, неправильно сделал?

– Правильно, – сказала я и хотела заметить, что до выплакивания всех глазонек было далековато, но сдержалась. Значит, Николай донес, что я регулярно ходила на могилу. Поэтому и позвал меня Сереженька. А так, наверное, и не думал. Никогда не поверю, что он мне тут верность хранил. Свалил Бондарь из России год назад один – а ты, Наташенька, выкручивайся как знаешь. Намекнул бы хоть… Я бы, может, все бросила и за ним поехала на край света. Ну, не совсем на край – в Грецию, где все есть. Или еще куда, где он болтался все это время. Черт побери, и на Сверный полюс бы поехала! Но это год назад. Полгода. Месяц… А вот теперь… Когда меня, можно сказать, заманили в ловушку… Да еще с участием этого негодяя Дубовицкого. Почему Сергей захотел видеть меня на острове именно сейчас? Да и так ли он любит меня, черт побери?! Нужна ли я ему – я сама, такая, как есть? Или меня просто решили оставить на этом острове – чтобы не мешала, не лезла не в свое дело, ну и заодно, конечно, насладиться моим телом? А кругом ведь – морские глубины…

Ситуация начинала мне нравиться все меньше и меньше. Для начала я решила разобраться с одним мучившим меня вопросом и поинтересовалась у Сергея:

– А кого убили-то вместо тебя?

– Моего двойника.

Я посмотрела на милого большими круглыми глазами. Он пояснил, что заранее готовил того самого двойника, даже приметный шрам на груди ему обеспечил, на всякий случай. Нашел он того мужика среди бывших ментов, изгнанного из органов за пьянку и чрезмерный блуд. Хорошо платил, много работал с ним, тот иногда появлялся вместо него в ряде мест. Практически никто не мог отличить их друг от друга – только голос и глаза были другими. Поэтому киллер специально и стрелял двойнику в глаза, чтобы не опознали.

– Да, личико-то твое было неузнаваемо, – заметила я.

– Не мое. Тогда не мое. А теперь и мое неузнаваемо: как видишь, я пластику сделал.

– А кто тебя «заказал»?

– Водолей.

Значит, Сергиенко был прав. Хорошо знал и мог оценить обстановку в родном городе Питере. Не в нефти дело. Хотели убить посредника между заказчиками и киллером, а не новоявленного нефтяного магната. Ох, Сережа-многостаночник!

– А кому «заказал», знаешь?

– Знаю, только опять же тебе свою головку не следует этим забивать.

Я задумалась. Я была практически уверена, что новым связным после Сергея стал Николай. В таком случае все объяснимо: кладбищенский бомж берет записочку из плиты, доводит до сведения… Но до чьего сведения?

– Ну а киллер-то кто? – Я переводила взгляд с Николая на Сергея.

Они оба рассмеялись, потом я заметила, что они смотрят куда-то за моей спиной. Я резко повернулась. В дверях гостиной стоял Гавнадий Павлович. Он слышал мой последний вопрос.

– Ну какая ты любопытная, Наташа! – воскликнул он вместо приветствия. – Все-то тебе знать надо. Киллера ей, видишь ли, подавай.

– Вы, что ли? – от балды спросила я, ни секунды не веря в то, что нефтяной король на досуге еще и постреливает «заказанных» бизнесменов и авторитетов.

Трое мужчин молчали. Неужели я попала в точку? Неужели Гавнадий Павлович? Зачем ему самому? Неужели сам?! Но, с другой стороны… Не пьет, даже на банкетах-фуршетах, не курит, выглядит великолепно, находится в прекрасной физической форме, то в тир, то в спортзал заниматься ходит… Я внимательно оглядела его.

– Ну как, удовлетворена осмотром? – насмешливо спросил Дубовицкий, устраиваясь рядом с Николаем.

– А стресс снимаете с похищенными девчонками? – подколола я.

– Ну, у каждого есть свой маленький пунктик… Мне нужен именно такой отдых… У богатых свои привычки.

Бедные девки, служат для расслабления этого чудовища… И почему Сергей был у него посредником? Держит он его, что ли, чем-то? Или это было платой за долю в нефтяном бизнесе?

Правда, судя по дальнейшей беседе и отношениям между Сергеем, Дубовицким и Николаем, я поняла, что они не только партнеры, но и друзья, а Гавнадий Павлович, объективно говоря, может быть очень мил. Но я его ненавидела так, как только можно ненавидеть кого-нибудь. Такие монстры просто не должны ходить по земле. Мне хотелось его убить: перед глазами проплывали картины – ванна, полная крови, и труп Лили в ней; Рута, безвольно лежащая на кровати в огромной комнате; Катя в бассейне; обнаженная мулатка, появляющаяся из своей комфортабельной камеры. Оксанка, Сулема, Лютфи и снова Лиля, покончившая с собой…

Пока я сидела, погрузившись в свои размышления, мужчины обсуждали случившееся в ресторане после нашего срочного отъезда. Джон бросился меня искать, пытался устроить дебош, Дубовицкий вызвал полицию. Бедный Джон. Что его теперь ждет? Правда, жалела я его преждевременно. Когда я поинтересовалась, почему господа так ополчились на ни в чем не повинного американца, мужчины долго смеялись. Наконец Сергей заявил:

– Нам, Наталья, совсем ни к чему, чтобы ни в чем не повинное, по твоему выражению, ЦРУ ходило по пятам за нами.

У меня опять округлились глаза, и я переводила ошалелый взгляд с Сергея на Николая, а потом на Дубовицкого.

– У нас была партия нефти из Ирака, – сказал Николай.

Значит, вот куда влезли мой Сереженька и компания. Но это, естественно, не давало покоя конкурентам – и американцам.

Оказалось, что американцы ошиблись в определении виновных. На самом деле следовало обратить свои взоры на Сергея Бондаря, Геннадия Павловича, Николая и Волошина, а они взглянули не туда… Может, просто еще не успели во всем разобраться? Им бы объединить усилия с Никитиным и Шулманисом, а они, наоборот, начали их разработку…

В общем, Сережа бросил свои компьютеры и окунулся с головой в это рискованное, но сверхприбыльное дело. Да, ради таких прибылей (остров смог купить!) стоило устраивать собственное исчезновение и жить за границей. Но, может, все-таки убивали новоявленного «нефтяника», а не посредника, знающего слишком много? А в принципе, какая мне разница? Заказчика Водолея тоже «заказали», а теперь уже и «исполнили»…

– Хорошенькая компашка, правда? – спросил меня Сергей. – И как ты в этот компот влезла? Агенты ЦРУ, бывший кагэбэшник, латышские спецслужбы и бандитская команда банкира Сергиенко, усиленная бойцами Водолея? Представляешь вопли западной прессы, если журналюги что-то пронюхают и еще приплетут сюда белокурую Наташу?

Да, просто сценарий о русской мафии. Западная пресса могла бы штамповать миллионные тиражи.

И тут я вспомнила про заколку. Должна ли я предупредить Сергея? И Николая? На Дубовицкого мне было плевать, я как раз хотела, чтобы ему хорошенько досталось.

Я долго мучилась, но так ничего и не сказала, решив: будь что будет. Как распорядится судьба… Никитин столько для меня всего сделал, и человек он хороший, как второй отец мне, да и к Марису Шулманису душа лежала. Я ведь могла остаться с ним. Я вспомнила наши приключения на заводе, на даче Гавнадия Павловича, в Финляндии… Но, с другой стороны, Сергей… Я же только о нем и мечтала, чтобы он жив был… Нельзя допустить, чтобы его теперь в самом деле убили! И Вахташу жалко! Вахташу, наверное, больше всех. Он мне – второй отец, нет, третий, второй – дядя Саша. Отцов-то у меня сколько, прости господи! Из памяти всплыло время, проведенное вместе с Чкадуа в Латвии, наши долгие разговоры… Дубовицкий пусть подыхает. Николай вызывает симпатию. Про Сергея не говорю… Но почему Сергей и Николай связались с Дубовицким?! Почему я должна выбирать – они или дядя Саша с Вахтангом? Кто мне дороже?! Да провалилась бы эта нефть к чертовой матери! Правда, именно оттуда ее и добывают.