Три билета в Париж Жукова-Гладкова Мария

Глава 11

На следующий день Светлану просто распирало от полученной информации. Она с трудом дождалась окончания уроков, чтобы они с подругами могли все обсудить.

– А давайте совместим обсуждение с прогулкой, – предложила Ольга. – Погода прекрасная.

– Куда ты хочешь прогуляться?

– На кладбище. Проверить господ Генераловых. Петров Емельяновичей. Поехали на Смоленское. Вы как раз посмотрите, куда положили господина полковника и какие венки принесли. А потом на Волковское проедем. Или еще куда-нибудь… Поехали! Домой зайдем, перекусим и встретимся через час. Или полтора.

Подруги согласились.

По пути Светлана рассказала про встречу с Горынычем, но вначале опять долго восхищалась апартаментами политика, напоминающими демонстрационный зал дорогого мебельного магазина, и рассуждала о том, как выгодно идти в политику.

– Так, может, кому-то из нас куда-нибудь баллотироваться? – усмехнулась Александра.

– Денег не хватит на предвыборную агитацию, – ответила Светлана.

– Сам политик что-то толковое сказал?

– Что Тучка – дура.

– Это не новость, – заметила Александра.

– Ты ему про диктофон, я надеюсь, ничего не сказала? – с беспокойством спросила Ольга.

– Да что я, идиотка, что ли?! Конечно нет. Сказала, что Тучка тебя вынуждает… идти на преступную связь с несовершеннолетним, папа которого по совместительству является медиамагнатом местного значения.

– И что Горыныч?

Как выяснилось, Горыныч с Трушиным разошлись во взглядах. Или убеждениях. Или в чем-то еще. Может, бабу не поделили. Может, бабки. Этого Горыныч Светлане не сообщил, но очень любезно назвал фамилии двух конкурентов, которые будут очень рады подвинуть Трушина с рынка. Заметил вскользь, что и сам будет этому рад. Как истинный политик, он не хотел действовать своими руками, предпочитая делать грязные дела чужими, а самому наблюдать и иногда направлять действующих лиц из-за кулис. Горыныч даже сообщил все телефоны (включая мобильные) конкурентов Трушина, когда лучше звонить и как представиться.

– Но сказал, что нужны какие-то доказательства, – закончила речь Светлана.

– У нас пленка есть. Перепишу, как собирались, – заметила Александра.

– Еще бы что-то неплохо.

– Васин дневник, – робко заметила Ольга.

– Так у нас ему, наверное, одни пятерки ставят. Может, иногда четверочку для разнообразия.

– Нет, – покачала головой Ольга. – Я один раз взяла и… У меня душа порадовалась.

– Так, в каком он классе? – задумчиво произнесла Александра. – Они у меня завтра. Дневник возьму. И не отдам.

– Мы его на ксероксе отснимем, – заявила Ольга. – Какой у тебя урок в их классе?

– Третий.

– У меня третий – окно, – сказала Светлана. – Я схожу на ксерокс. На почте есть.

– Минимум в двойном экземпляре.

– Я три сделаю, – ответила Светлана.

Александра спросила, что еще интересного она узнала от Горыныча.

По словам политика, Тучка в молодости была любовницей покойного Генералова – когда еще не стала банкирской женой. В те годы она была симпатичной пышкой с литыми бедрами, крепкой грудью, щечками-яблочками. На последнем курсе пединститута она выскочила замуж за военного и какое-то время путешествовала с ним по городам и весям. Военные часто женились на девочках из педагогического.

Потом военного отправили служить в одну арабскую страну, где в то же время находился Генералов. У Генералова с супругой коллеги случилась любовная связь. На родину они все вернулись, когда страна начала разрушаться. Первый муж Тучки в новом мире себя не нашел и, как и принято на Руси, запил горькую. Тучка же не собиралась ложиться кверху лапками, а поскольку товарный вид еще не потеряла, быстренько развелась. Понимая, что Генералов разводиться не собирается, да и брак с военным теперь перестал быть мечтой многих молодых девушек и не очень молодых женщин, как в советские времена, она решила искать мужа в других сферах, в особенности тех, которые стали популярны в новые времена.

Насколько было известно Горынычу, сам Генералов подсобил давней подруге и познакомил с банкиром Пьянчугиным, с которым когда-то жил в одном дворе. Банкир поплыл – он всегда любил крупных женщин. Правда, вскоре выяснилось, что совместно они проживать не могут. Тучка была женщиной властной, первым мужем крутила и вертела, как хотела, а Пьянчугин сам привык командовать. Разводиться они не стали: Тучка хотела сохранить статус замужней женщины, да и от банкира денежки кое-какие перепадали, а Пьянчугин не хотел, чтобы какая-то вертихвостка затащила его в ЗАГС, а потом отсудила половину имущества (то есть Горыныч подтвердил слова Пьянчугина). Вертихвосток банкир сразу же предупреждал, что женат, а в некоторых случаях Тучка еще его и спасала, появляясь в нужный момент и объясняя вертихвосткам, кто в доме хозяин и что их номер – шестой.

– А как она в нашу школу попала? – спросила Ольга.

Горыныч этого не знал, но считал, что, по всей вероятности, постарались Пьянчугин с Генераловым. Или только Пьянчугин. Он не хотел, чтобы Тучка дома сидела, и она сама всегда была деятельной натурой. Так почему бы не пристроить дражайшую супругу в школу, чтобы она направляла на нее свою энергию и у нее на мужа ничего не оставалось? С другой стороны, не отправлять же ее простой учительницей? Так и стала Тучка директором.

– И занялась побочной деятельностью, – хмыкнула Ольга. – Тварь!

По словам Светланы, Горыныч не исключал, что Тучку вынудили заняться этой деятельностью – в смысле предоставлением учительниц для удовлетворения юношеских сексуальных фантазий. Богатенькие папаши себя вспоминали в этом возрасте. К тому же учителя мало зарабатывают, папаши вполне могут считать, что выступают благодетелями, дают дополнительный заработок бедным женщинам, только почему-то не учитывают тот факт, что не все желают заниматься половым просвещением юных оболтусов с сексуальными фантазиями. И Тучку могли поставить перед фактом: мы тебе на школу (или тебе лично) деньги даем, а ты давай нам учительницу.

– А девчонки в стриптиз-клубе? – спросила Ольга.

– Я же не говорила Горынычу про кассеты! – воскликнула Светлана. – Но думаю, что там девчонки сами… Пошла одна, рассказала другим, они тоже гурьбой повалили… Там Тучка в посредники не требуется.

– Вот только откуда у Генералова кассеты? – спросила Александра.

– А ты уверена, что у Генералова? – посмотрела на нее Светлана. – Планы были у Генералова. А кассеты… Да чьи угодно могли быть. Не они же с Тучкой все это снимали?

– Но ведь именно у Тучки оказались фотографии меня над телом, – напомнила Ольга.

Подруги переглянулись. Но ответа на свои вопросы пока не нашли.

В эти минуты они как раз прибыли к месту последнего погребения полковника Генералова Емельяна Петровича.

– Ничего себе! – воскликнула Светлана.

Венки поражали не только количеством, но и многоцветьем. Их оказалось столько, словно вместо одного Генералова в этом месте нашла последнее пристанище команда крупной подводной лодки или полк, весь личный состав которого геройски погиб при исполнении воинского долга. Наибольшее впечатление произвел венок в форме сердца – красные искусственные розы, сделанные как настоящие, в центре, по контуру – два ряда черных.

– Это от нашей Тучки, – прокомментировала Ольга, которая присутствовала на похоронах.

Но подруг больше интересовала могила отца Генералова. Они увидели ту же надпись, что и на Волковском, вот только насчет дат жизни не были уверены. На всякий случай их переписали.

– Надо бы на Волковское прокатиться, – заметила Ольга.

– Но это же другой конец города!

– А что еще делать? Тебе, Саша, уроки проверять не надо, не русский с литературой ведешь. Мама у тебя хозяйством занимается, с Анечкой вечером пообщаешься. Поехали!

Светлана вместо этого предложила заехать на какое-то другое кладбище, поближе, и узнать, нет ли там тоже Генералова Петра Емельяновича. А на Волковское они съездят в какой-нибудь другой день.

– Поблизости никакого другого нет, – заметила Александра, коренная ленинградка.

– Но куда-то же все равно ближе, чем на Волковское! – воскликнула Светлана.

Александра с Ольгой задумались.

– Зачем ехать на другие кладбища, когда там уже все конторы будут закрыты? – спросила Ольга. – Самим, что ли, ходить по всем аллеям?

– А ты думаешь, что на наших кладбищах вообще есть планы – в смысле кто где похоронен? – усмехнулась Света. – У нас не Америка. Или теперь и на кладбищах компьютеры есть?

– Если и не компьютеры, то всегда были тетеньки, которые за деньги убирали могилы. Например, если родственники уехали из страны. У нас в доме евреи с третьего этажа, когда уезжали в Америку, наняли такую тетеньку, и мама ее потом даже видела как-то и полюбопытствовала, как они ей деньги передают и передают ли вообще. Они присылают с какими-то знакомыми. Просто нужно такую тетеньку найти и расспросить.

– Как скажете, – пожала плечами Светлана. – Поехали на Волковское.

На Волковском, когда они добрались до знакомого места, их ждал сюрприз. И не один.

Во-первых, даты жизни Генералова Петра Емельяновича полностью совпали с датами жизни (не говоря уж про фамилию, имя и отчество), указанными на надгробии на Смоленском кладбище.

Во-вторых, могила опять была чисто прибрана – никаких следов Ольгиного копания не осталось, хотя она, спасаясь от собак, бросила раскопанную яму.

В-третьих, оказалась чисто прибрана соседняя могила, которая во время их предыдущего посещения стояла, вся поросшая бурьяном.

– Может, те, кто приезжал на эту могилу, и у Генералова убрали, – заметила Светлана. – Решили: нехорошо так оставлять…

– А почему они сейчас приехали?!

– Знаешь ли, это личное дело каждого. Кто когда хочет, тогда и ездит на могилы к родственникам. Решили перед Покровом убрать. Ведь после Покрова на кладбище не ходят. И вообще, тут скоро все снегом заметет. Откуда ты знаешь, когда у нас в городе первый снег пойдет? Я слышала, у нас даже эксгумации зимой не разрешается проводить. Климат.

– Вполне может быть совпадение, – медленно произнесла Александра. – Но может и не быть…

– Кому нужна соседняя могила?! – воскликнула Светлана.

Александра в задумчивости пошла назад к кладбищенской решетке. Подруги следили за ней. Она медленно тронулась назад, считая могилы. И ткнула пальцем в следующую за могилой Петра Емельяновича.

– Вон та – девятая, – объявила она.

– И что? – непонимающе уставились на нее Ольга со Светланой.

– А то, что на плане крестиком была отмечена девятая.

Ольга со Светланой открыли рты, переглянулись.

– Деньги упустили! – взвыла Ольга и в бессилии опустилась на скамеечку перед крошечным столиком. – Девчонки, ну что же вы?! Куда вы смотрели? А я-то еще страху натерпелась! И все зря!

Пока Ольга причитала, Светлана напряженно думала. Александра тоже размышляла, что за всем этим может стоять, сколько еще могил Генералова Петра Емельяновича находится на питерских кладбищах и что в них может лежать, как, впрочем, и в соседних.

В конце концов подруги решили, что на Волковском им делать больше нечего, следует посетить другие кладбища Санкт-Петербурга. Может, и обнаружат там что-нибудь. Хотя интересно было бы узнать, кто побывал у старушки, погребенной аж в тысяча девятьсот семьдесят пятом году. На отчищенном памятнике был ее портрет со множеством орденов и медалей на груди.

Сергей был готов к действию. Женщина права. И они справятся. Они оба знают все. Поставки кадров в ее руках. В его руках компьютерная сеть, вся база данных. Информация. Со многими клиентами он уже знаком лично, и систему поиска новых разработал он сам. Никто, кроме него, не имеет к ней доступа. Доктор за деньги будет работать на кого угодно. Тех двоих… стоит просто припугнуть. Этого будет достаточно.

Она сказала ему, когда и куда приехать.

Только не смогла просчитать все. Не учла, что другие в тот же день тоже могут начать действовать.

– Мне только этих проблем из-за тебя не хватало! – орал Васин папа. – Нет чтобы просто снять шлюху! Заплатить деньги – и вперед. Так нет же! В кого ты такой урод получился?! Знаешь, во сколько мне обошлась твоя похоть?

Юля думала, что лучше предпринять в той ситуации, в которой она оказалась. К сожалению, по-английски она почти не говорила. Жаль, надо было учить. Но ничего, выучит. В своих способностях освоить все, что нужно для собственного блага, Юля нисколько не сомневалась.

Но пока требовалось принять решение.

Попросить политического убежища? И быстренько искать какого-нибудь богатого иностранного дурака? Или…

– Запомни мой адрес, – сказал Валера Алене. – На всякий случай. Мало ли что.

Глава 12

На следующий день, в четверг, Александра твердо вознамерилась раздобыть дневник Васи Трушина. Конечно, учебный год начался недавно и конкурентам Васиного папы будет мало информации, но лучше что-то, чем ничего. Ольга уверяла Александру, что Вася не может ничего не отчебучить. Просто Александра на него не успевала обратить внимание: у нее в некоторых параллелях были так называемые «объединения» классов «А» и «Б», поскольку уроков просто не хватало, чтобы Александра вела каждый класс по отдельности. Конечно, объединения чаще проводились с младшими классами, но в этом году ей, несмотря на ее возражения, объединили два десятых.

Вася, видимо, знал, что у Александры лучше не выпендриваться. Александра гоняла десятиклассников в хвост и в гриву, а Вася из-за слабой физической подготовки (Александра согласилась с Ольгой в том, что он напоминает тощий сутулый стручок) за одноклассниками не успевал. Не успевали еще несколько человек. Видимо, много курили и употребляли алкоголь в больших количествах, вредных для растущего организма.

– Так, юноша. – Александра остановила суровый взгляд на Васе. – Ваша фамилия. – Со старшеклассниками Александра общалась на «вы», тем самым демонстрируя свое уважение к личности. Многим это очень нравилось.

– Трушин, – проблеял стручок. – Василий.

– Так, Трушин Василий, давайте мне ваш дневник.

Требование Александры было встречено дружным хохотом половины учащихся – видимо, из Васиного класса.

– В чем дело? – сурово спросила Александра. – Я сказала что-то смешное?

– Вы, Александра Игоревна, – единственная из наших учителей, кто еще не оставил послания в Васином дневнике, – ехидно сообщил один из Васиных одноклассников. Васю, казалось, ничто происходящее не волновало. Он будто погрузился в мечты.

«Об Ольге, что ли? – подумала Александра. – Надеюсь, я сама не являюсь предметом его юношеских фантазий? Хотя бы из-за своих габаритов».

– Василий! – рявкнула Александра командирским голосом. Стекла в спортзале зазвенели. – Вы слышали, что я сказала?

– У меня с собой только прошлогодний, – проблеял Василий.

– Что прошлогоднее?

– Дневник.

«Так это даже и лучше!» – подумала Александра.

– Несите прошлогодний. Я его почитаю на досуге. Потом обменяю на дневник этого года.

Василий отправился в раздевалку и вернулся с дневником, Александра отнесла его в тренерскую, где уже ждала Светлана, которая вскоре – когда Александра опять заставила два десятых класса активно работать руками и ногами – выскользнула из тренерской и поспешила на почту.

После уроков подруги отправились по домам, чтобы вскоре встретиться у Ольги. Оригинал дневника Александра тоже забрала с собой, чтобы предъявлять как компромат конкурентам папы Васи Трушина. Одну ксерокопию подруги решили оставить на память.

Дневник пестрел учительскими замечаниями. «Курил анашу на уроке английского», – писала Анна, которая собиралась в декретный отпуск.

– Откуда она знает, что анашу? – удивилась Ольга.

– По запаху, наверное. Может, тоже пробовала когда-то, – заметила Светлана. – Я в общаге пробовала. Но вот откуда старая грымза Алла Ильинична знает, что Вася нюхал героин перед тем, как приступить к написанию сочинения, потому что, по его словам, он не может писать сочинение не под кайфом, как многие великие музыканты современности музыку? Каково, а?

– Ей, наверное, сам Вася сказал, – заметила Ольга. – Она и написала. А может, в нем пропадает великий писатель? И вскоре дети на уроках литературы будут изучать написанное Васей под героиновым кайфом?

Вася также в течение учебного года «занимался самопоеданием» (на уроке истории) – Ольга объяснила, что он тогда, видимо, расковыривал пальцы, чтобы пускать кровавые пузыри, как делал и на ее уроках; «На уроке ОБЖ рассыпал муку по конвертам для отправки врагам югославского народа в США и чеченским полевым командирам».

– Какие у Васи разнообразные интересы! – воскликнула Светлана, читая Васин дневник, как роман.

Самым кратким и, пожалуй, безобидным было замечание «Облевал учительскую». В связи с чем, не говорилось. Возможно, просто перепил.

– Так, звоним первому конкуренту, – объявила Светлана и набрала номер.

Светлану на другом конце провода внимательно выслушали и пригласили в шесть вечера – если это удобно – приехать в центр города в офис. Ей и подругам будут заказаны пропуска. Просили только взять с собой паспорта.

– Ты копии Ольгиного разговора с Тучкой сделала? – спросила Светлана у Александры.

Та тут же выложила на стол аудиокассеты.

– Значит, берем одну копию дневника, сам дневник и кассету.

Подруги привели себя в порядок и отправились на встречу заранее. Встреча деловая, опаздывать нехорошо.

При входе в особняк, который занимал медиамагнат, конкурент господина Трушина, у них очень внимательно проверили паспорта, сверили с лицами, потом прогнали через металлоискатель, а сумки через «телевизор». Пока проходила эта процедура, вниз спустилась очаровательная девушка (словно с обложки глянцевого журнала), улыбнулась подругам, как самым дорогим гостям, и повела их на третий этаж, где располагался кабинет главного начальника.

Поднимаясь по лестнице, устланной ковром и украшенной лепниной, позолотой, зеркалами и статуями, подруги просто пооткрывали рты. Каждая задумалась, кому раньше принадлежал это особняк и как выгодно работать в СМИ.

Девушка проводила их к поджидавшему их импозантному мужчине лет пятидесяти.

– Кофе всем, – велел мужчина девушке. Она удалилась, но пока все дамы рассаживались, вернулась с подносиком, потом опять неслышно ушла.

Наибольшее впечатление на мужчину произвела Александра. Он явно любил крупных женщин. На протяжении всего разговора он то и дело косился на ее бюст.

– Так, дамы, – объявил мужчина. – Я – деловой человек. Ходить вокруг да около не привык. Говорите, что вам нужно и что вы можете предложить взамен.

Ведение беседы в свои руки взяла Александра, в особенности раз уж мужик так на нее смотрел. Она пояснила, что их младшую подругу, бедную учительницу – кивок на Ольгу, – директор школы склоняет к сожительству с мерзким Васей Трушиным. Подругам стало известно, что господин, любезно согласившийся их принять, является конкурентом Васиного папы. По всей вероятности, склонение к сожительству оплачивается как раз Васиным папой. Вот запись разговора – копия. Вот копия Васиного дневника. Можете также бегло посмотреть и оригинал, потом почитать копию на досуге. Очень занимательное чтение. Возможно, вы также сможете все это использовать – во благо себе и нам.

Мужчина прослушал запись, бегло просмотрел дневник, в процессе похохатывал, потом поднял глаза на подруг.

– А в милицию почему не пошли? Вот это, – он кивнул на пленку, – на статью тянет. И не на одну. Вашу разлюбезную Тучку вполне посадить могут.

– Да как-то мы не очень верим в милицию… – протянула Светлана многозначительно. – И нам нужен результат: чтобы от Ольги отстали. Навсегда. К тому же, как мы предполагаем, Тучка сможет откупиться. И у нее определенно есть надежные покровители.

– Хорошо, дамы. Я попытаюсь вам помочь. Оставьте, пожалуйста, ваши координаты.

Когда они вышли из особнячка, Александра посмотрела на подруг и объявила:

– Он есть на пленке, в смысле на видеокассете. С тремя девочками одновременно.

– Если он нам поможет, то мы его потом отблагодарим, – заявила Ольга. – Расскажем про пленку с его участием и ее подарим.

– Завтра обязательно надо идти в клуб, – сказала Светлана. – Посмотреть, что там все-таки делается.

Сергей не жалел о содеянном. Когда он договаривался с иностранными партнерами уже сам, то понял, как его обманывали. Женщина была права. Как хорошо, что он ее встретил и она прониклась к нему симпатией…

Только он не знал, что у нее в жизни одна симпатия – деньги. А все остальное – лишь средства достижения цели.

– Папа, ты где? – спросил Вася жалобно.

Услышав ответ, попросил:

– Можно я приеду? Ну пожалуйста! Я все понял. Ну пусть не она, пусть другая. А ведь у тебя там сейчас как раз…

– Приезжай, – разрешил папа.

Юля мысленно аплодировала себе. Она опять провернула все, как хотела. Так, с кем ей теперь иметь дело? Баб нет? Отлично. А уж с мужиками она как-нибудь разберется. Неважно, что они не говорят по-русски, а она по-английски. Язык, на котором она общается с мужчинами, интернационален.

Валера показал Алене газеты с международными новостями. Восхищался. Алена читала в ужасе. Неужели?.. Не может быть!

Глава 13

В пятницу Ольгу к себе вызвала Тучка. Подруги ожидали этого, поэтому заранее купили диктофон и кассеты, которые Ольга постоянно носила при себе. Она намеревалась записывать все разговоры с директрисой.

– Неужели Тучка даже не подозревает, что ее могут записать на пленку? – поражалась Ольга.

– Наверное, она считает, что ты ее так боишься, что не посмеешь, – высказала свое мнение Светлана. – Что тебе это даже не придет в голову.

Тучка безапелляционным тоном объявила Ольге, что заказчик своего желания не изменил, наоборот, высказал недовольство тем, что Ольга кочевряжится.

– Ты разве не понимаешь, что тебе за это заплатят? – спросила Тучка голосом строгой матери или скорее свекрови. Долларами!

– И сколько долларов за сеанс? – спросила Ольга для записи. В предыдущий раз про оплату не было сказано ни слова.

– Двадцать.

– А вы себе сколько за посредничество берете?

– Это не твое дело! – взвизгнула Тучка. – Да тебе доллар красная цена!

Тут Ольга спокойным тоном рассказала, за сколько ученица 9-го «А» Чугунова Юля продала свою девственность в одном известном стриптиз-клубе, и заметила, что она, Ольга, значительно симпатичнее и даже на вид гораздо порядочнее (не говоря про внутренний мир), поэтому отдаваться мерзкому Васе за двадцать долларов не собирается и уж если захочет торговать своим телом, то пойдет в известный стриптиз-клуб, где заработает приличные деньги.

Тучка хватала ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.

– Ты что, еще ни с кем?.. – наконец выдавила она из себя.

– Не нужно судить о людях по себе, Ольга Михайловна, – сказала Ольга и гордо вышла из директорского кабинета.

Вечером подруги отправились в клуб.

При входе стояли молодые крепкие молодцы. Подруги немного опасались, что их в самом деле могут не пустить или начнут задавать какие-то вопросы… Они совершенно не представляли, как ведут себя люди, посещающие подобные заведения. Наверное, уверенно. Подруги тоже вовсю старались держаться уверенно.

– Входной билет – восемьсот рублей, – сообщил один из молодцев. Видимо, сразу же оценил одежду и общий внешний вид посетительниц, решивших в первый и последний раз в жизни посетить ночной клуб. – И у нас только женский стриптиз.

И тут же сообщил, где дают мужской.

– Нет, нам сюда, – сказала Светлана. – Долларами можно заплатить?

– Рядом с кассой – обмен валюты. – Парень показал, куда идти.

Пока подруги меняли валюту (рубли с собой были, но в небольшом количестве) и покупали входные билеты, два молодца, переместившиеся с улицы в коридорчик, следили за ними цепкими взглядами. Дамы с билетами прошли к следующей двери. Там скучал мужик лет сорока шести – сорока восьми с явно военной выправкой, судя по виду – молодой военный пенсионер, который отправился подработать в ночном клубе. Этот подругам улыбнулся вполне искренне. Возможно, почувствовал родственные души.

– Первый раз к нам?

Подруги кивнули, отдавая ему билеты.

– Ну, раз в жизни надо сходить. – И мужик им подмигнул. Лично Александре подмигнул второй раз.

В клубе собралось уже немало народу, правда, представление еще не начиналось.

Ольга со Светланой сразу же направились к стоявшему в уголке столику, явно не желая привлекать к себе внимание. Им было неуютно. Но поскольку Александра поборола в себе все комплексы к шестнадцати годам, когда ее рост достиг метра восьмидесяти (а потом увеличился еще) и она стала выше не только всех девочек, но и всех мальчиков в школе, то и на этот раз расправила плечи, пустила грудь вперед и зашагала на восьмисантиметровых каблуках, которые носила всем назло, по направлению к стойке бара.

Бармен следил за ее приближением с открытым ртом. Заметив выражение на лице бармена, сидевшие у стойки мужики также повернули головы. Александра сказала себе, что должна купаться в мужском внимании, им наслаждаться и пользоваться.

С видом королевы, удостоившей своим посещением пивную для челяди, Александра опустилась на круглый табурет между двух мужиков бандитского вида и сказала:

– Водки.

Бармен тут же речитативом перечислил все имеющиеся в наличии сорта – их набралось около тридцати.

– А какими емкостями вы предпочитаете пить водку? – спросил у Александры мужик, сидевший слева от нее.

– Вообще-то, как истинно русский человек, рожденный в советские времена, – гранеными стаканами, – сказала Александра. – Советскими гранеными стаканами, которые очень трудно разбить, не то что это новомодное выпендрежное стекло.

– Как я вас понимаю, – со вздохом молвил бармен. Видимо, в этом заведении посуду били часто.

– А портвейн когда-нибудь пили? – спросил мужик справа. – «Три семерки»? Или «Агдам»? В молодости, в подворотне? Или в парадняке? С одноклассниками? После вечера танцев?

Мужик вздохнул и попросил налить ему еще шотландского виски. Выпил со вздохом, обуреваемый ностальгическими воспоминаниями о молодости.

Тут с двух сторон от мужчин подсели две прехорошенькие девочки в весьма пикантных нарядах. Декольте и вырезы на спинах были такими, что Александра почувствовала себя гимназисткой в форменном платье, хотя никогда не назвала бы девочек проститутками. Обе выглядели холено: личики ухоженные, прически, маникюр, стройные ножки в разрезе просматривались по самое не балуйся.

Вдруг девушка, подсевшая к мужчине слева, посмотрела на Александру большими круглыми глазами.

– Ой, Александра Игоревна, здравствуйте! – пискнула, забыв про клиента. Но клиент тоже развернулся на Александру. И она, похоже, интересовала его больше, чем девушка-хостесса. – Вы меня не помните? Я – Лена Перевозова из 11-го «А». Прошлогодний выпуск.

Бармен слегка кашлянул.

– Еще водки мне, – сказала Александра, протягивая бармену стодолларовую купюру. – И Лене – что она захочет.

– Ой, что вы, не нужно! – пискнула Лена. Потом, явно вспомнив о работе, добавила: – Спасибо вам большое, Александра Игоревна.

– Леночка, ты мне расскажи, как ты живешь, – начала Александра, потом поняла, что через мужика говорить неудобно. Пойдем-ка за столик. Там мои подруги уже скучают. Ты ведь за столик садишься с клиентами?

– Обычно с мужчинами, – вкрадчиво заметил бармен.

«Он меня что, за лесбиянку принял?» – подумала Александра, повернулась к бармену и заметила:

– Разве пол играет роль, если клиент платит деньги? И ведь клиент всегда прав, если не ошибаюсь?

– А вы к нам еще вернетесь? – спросили почти хором мужики, сидевшие от Александры слева и справа.

Александра обещала вернуться и выпить с ними водки.

За столом Ольга со Светланой уже делали заказ. Александра велела официанту принести ей какой-нибудь соленой рыбки на закуску, а дальше видно будет.

– Леночка, ты здесь работаешь? – вместо приветствия воскликнула Светлана. – У тебя же были такие способности к математике! Ты считала, как компьютер!

– Мне это очень помогает в работе, – скромно потупившись, объявила Леночка. – Девочки все завидуют.

– Не жалеешь, что пошла сюда? – продолжала задавать вопросы Светлана и пояснила Александре с Ольгой: – Лена была моей лучшей и любимой ученицей.

– Нет, не жалею, – после секундного колебания ответила Лена. – У меня же двое младших. И одна мама. Где бы я еще столько заработала? А вы как? Ушли из школы?

– Почему ты так подумала? – спросила Светлана.

– Ну, раз смогли прийти к нам в клуб…

– А, это… Нет, все там же пашем. Просто удалось немного подзаработать денег.

– Правильно, надо использовать все возможности и посещать все места скопления мужчин – рестораны, автосалоны, стадион «Петровский» во время игры «Зенита». – Лена помолчала и вздохнула грустно. – А мы, когда с одноклассниками встречаемся, всегда школу вспоминаем. Какое было счастливое время! И больше всех вас, Александра Игоревна. – Лена посмотрела на Александру с восхищением.

– Александру Игоревну трудно забыть, – заметила Ольга, которая Лену не помнила.

Вдруг Лена скривилась. Ее взгляд был направлен на вход в клуб, как и Ольгин. Александре и Светлане потребовалось повернуться. В зал входил какой-то мужчина средних лет с физиономией профессионального прохвоста в сопровождении двух молодых накачанных парней. Все были в черных костюмах и при галстуках.