Три билета в Париж Жукова-Гладкова Мария
– Зачем? – Пьянчугин тут же напрягся. Видимо, слово «милиция» вызывало у него неприятные ассоциации.
И Ирина Серафимовна выдала ему все, что выдавала Александре по телефону и пыталась выдать лично после ее прихода. Пьянчугин пытался что-то вставить, но потом отказался от попыток. Ирина Серафимовна совсем забыла о том, что у нее болело сердце (или оно уже прошло при мысли о вызволении мужа из застенков?), и прыгала по комнате, периодически выбегая в коридор, изображая приход милиции.
– Наркотики… – задумчиво произнес Пьянчугин и почесал щеку. – Хм. Я не знал. Но вполне могли быть наркотики. Он не сказал, какие?
– Что? – Ирина Серафимовна прекратила свой бег по комнате.
– Наркотики какие, милиционер не сказал? Героин? Кокаин? ЛСД?
– Н-н-нет, – пролепетала Ирина Серафимовна и в непонимании стала переводить взгляд с Пьянчугина на Сашу, на телохранителей и обратно в том же порядке, потом спросила, не поможет ли такой представительный мужчина ей написать заявление в милицию об исчезновении Оленьки, в особенности раз Оленька ему нужна.
– Пошли в милицию, – решил Пьянчугин. – Мне нужно задать им несколько вопросов.
Но уйти они не успели. В дверь опять позвонили.
– Я обязательно должна спросить кто, – возопила Ирина Серафимовна и первой тронулась к двери. Остальные последовали за ней. Пьянчугин, правда, попридержал Александру под локоток и спросил:
– Она всегда такая?
Александра кивнула.
– Я понимаю, почему твоя подруга Ольга еще не замужем. Посмотришь на мамочку и жениться не захочешь никогда.
– Кто морду Тучке начистил? – решила выяснить Александра. – Ты?
– А ей морду начистили? – удивился Пьянчугин.
– Вся школа сегодня ходила смотреть.
Ирина Серафимовна тем временем общалась через дверь со следующим желающим увидеть Оленьку.
Желающий представился неким Сидоровичем Ильей Семеновичем. В ответ на вопрос о роде деятельности сказал: бизнес.
– О, Ильюха? – удивленно воскликнул Пьянчугин. – Открывайте, Ирина Серафимовна. Я его хорошо знаю. Клиент моего банка. Давний и ценный. Открывайте, открывайте. Он у вас ничего не украдет. У него каждая картина стоит, как целая ваша квартира со всей обстановкой.
Ирина Серафимовна открыла. При виде собравшихся в квартире Илья Семенович (с телохранителями) несколько опешил, потом облобызался с Пьянчугиным и сообщил, что никак не мог догадаться, к кому в этом доме прибыл стоящий напротив подъезда «шестисотый» «Мерседес». Оказалось – все флаги в гости в одну квартиру.
– Э… – молвил Илья Семенович, подняв глаза на Александру. – А с вами мы, кажется, встречались в пятницу, но не были представлены друг другу. Илья Семенович Сидорович. Очень приятно. Я столько слышал о вас за последние дни, Александра Игоревна! Жалею, что школу давно закончил, а то бы обязательно перевелся к вам.
И Илья Семенович склонился над ручкой Александры. Она узнала его. Именно он предложил одиннадцать триста за девственность Ольги. Значит, она уехала не с ним?
Александра спросила об этом вслух.
– Увы и ах! Я не знаю, куда подевалась Оленька. Вот выяснил ее домашний адрес и решил заехать – узнать, не изменила ли она своего решения и не успела ли она уже расстаться с девственностью с другим мужчиной.
Ирина Серафимовна издала сдавленный стон.
– А вы мамочка Оленьки? – проворковал Илья Семенович. К этому времени все опять переместились в комнату. Телохранители Ильи Семеновича и Пьянчугина стояли, остальные сидели. – Какую поразительную дочь вы вырастили, уважаемая! Сохранить девственность до двадцати шести лет! Такого в наше время просто не бывает! Да еще такая симпатичная девушка! Она так похожа на моего почившего пуделя Марчелло! Он был вместе со мной двенадцать лет. Мой друг и товарищ! Но, к сожалению, его век оказался так короток! И вдруг я увидел на сцене Оленьку и понял: мой Марчелло воскрес и явился ко мне в образе девственницы. Я понял, что должен выиграть аукцион. Сколько бы мне это ни стоило.
– Значит, аукцион в самом деле был? – тихим голосом произнесла Ирина Серафимовна. Александра подумала, не грохнется ли она сейчас в обморок.
– Да, да, уважаемая. Дайте я поцелую вам ручку! Вы вырастили такую потрясающую дочь! И вырастили ее, даже не будучи знакомой с моим Марчелло! Я восхищен! Просто восхищен! Но скажите мне, не мучьте меня больше: где же Оленька? Где мой воскресший Марчелло?
В разговор вмешался Пьянгучин – чтобы Ирина Серафимовна не стала опять изображать в лицах арест мужа – и пояснил, что они все сейчас как раз собирались идти в милицию писать заявление об исчезновении Оленьки. Она всем вдруг стала очень нужна. Пьянчугин предложил Илье Семеновичу составить им компанию для солидности. Тогда милиция, может, возьмется за поиск девушки, тем более там все равно уже знают про аукцион. А Пьянчугина, во-первых, интересует, к каким наркотикам имела отношение Оленька – раз в квартире появлялся опер из ОБНОНа (ОБНОН – отдел по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. – Примеч. авт.), во-вторых, ему хотелось бы побеседовать с Оленькой лично. На девственность он не претендует.
Они с Ильей Семеновичем пожали руки. Однако Пьянчугин вначале желал осмотреть комнату Оленьки. Ирина Серафимовна только вяло махнула рукой. Пьянчугин в свою очередь кивнул своим молодцам. Александра решила присутствовать при обыске.
Парни молча отправились в Оленькину комнату, пока Илья Семенович и Пьянчугин вели светскую беседу, иногда подключая к ней Ирину Серафимовну.
От найденного в комнате глаза полезли на лоб не только у парней, но и у Александры. В Оленькиных тайничках, во-первых, оказалось множество свечей различного цвета – черного, белого, красного, желтого, зеленого. Под свечками лежала памятка – какой цвет в случае какого магического ритуала или заговора использовать. Также имелось множество картонных дисков с различными магическими символами – и опять памятка. Обалдевшие молодцы обнаружили аккуратно сложенные мешочки с различными травами. Оленька всегда отличалась педантичностью, а поэтому на каждом мешочке значилось, для какой цели использовать ту или иную траву, когда и в какое время она собрана.
– Ваша подруга их сама собирала? – робко спросил один парень.
– Наверное, – медленно протянула обалдевшая Александра.
Нашлась и землица с могил недавно умерших – как мужчин, так и женщин, а также со старых могил (как столетней, так и двухсотлетней давности – благо что в Питере можно и то и другое собрать, если есть желание), какие-то мелкие кусочки хлама, опять же с кладбища.
– Она что, гробы старые выкапывала? – опять обалдело поинтересовался парень.
Александра на этот счет могла кое-что сказать, но предпочла помолчать.
Аккуратными стопочками были сложены газеты за несколько лет, все – магической направленности. Также в больших количествах на полках стояли женские романы, на обложках которых красовались полуобнаженные красотки. Они млели в объятиях накачанных томных мужчин.
Далее молодцы обнаружили многочисленные тетрадочки – с заговорами на все случаи жизни, с цитатами из мексиканских и бразильских сериалов и женских романов. В тетрадочках подробнейшим образом расписывалось, в каких случаях что следует говорить мужчине и как себя вести, чтобы получить желаемый результат – с точки зрения создателей латиноамериканских сериалов и авторов женских романов.
От последнего парни вообще впали в состояние прострации и только лишь смогли выдавить одно слово:
– Шеф!
Пьянчугин в сопровождении Ильи Семеновича нарисовался в дверях. Парни молча протянули им по тетрадочке. Илья Семенович увлекся чтением, похихикивая, Пьянчугин после беглого ознакомления с рекомендуемыми действиями на случай излишнего возбуждения мужчины, которое пока нежелательно, так как девушка еще не определилась, хочет за него замуж или нет, поскольку есть еще два кандидата, решил взглянуть, что парни нашли в комнате.
– Она на учете у психиатра не состояла? – спросил Пьянчугин у Александры.
Александра только молча покачала головой, думая, что вообще-то Ольге неплохо было бы сходить к врачу.
– Ну разве нормальная женщина выставит на аукционе в ночном клубе свою девственность? – спросил Илья Семенович, с трудом оторвавшись от тетрадочки. – В ее-то возрасте? Пусть и пьяная.
– Тогда, простите, зачем вы сами участвовали в аукционе? – поинтересовалась Александра. – И предложили больше всех?
– Да я всегда любил сумасшедших, – расплылся в улыбке Илья Семенович. – Меня самого вечно обвиняли в червяках в голове. И с такими, как ваша подруга, не скучно. Ведь нормальному человеку даже в голову прийти не может, что она еще выкинет.
– Это да, – согласилась Александра.
– Интересно, а землица могильная для кого готовилась? – спросил Пьянчугин.
В дверном проеме нарисовалась Ирина Серафимовна.
– Хватит копаться в Оленькиных вещах! Хватит!
– На вопросик один ответьте, пожалуйста, – попросил Пьянчугин. – И мы все вместе пойдем в милицию. – И повторил про землицу.
– Для директора школы, где Оленька и Сашенька работают. Там такая мерзавка!
– Согласен, – кивнул Пьянчугин. – Мальчики, все на место положите. Землица для благого дела готовилась. Пусть и дальше используется. Может, и сработает.
– А вы знаете директрису? – поразилась Ирина Серафимовна. – Вы, такой приличный мужчина и внешне такой представительный…
Пьянчугин не стал признаваться, что Тучка – его законная супруга, и просто заявил, что да, ему приходилось с ней пересекаться по жизни.
Компания стала собираться в милицию. Александра же судорожно размышляла, куда Ольга дела деньги – а ведь их было немало. Хранит в комнате у родителей? Не может быть. Она знает, что родители могут приехать без предупреждения и что с ними будет, если они найдут у себя пачки американских долларов. Папа всегда говорил, что он, коммунист с сорокалетним стажем, никогда не притронется к этим империалистическим деньгам. Ольгины родители вполне могли бы отнести их в милицию или в ФСБ, требуя найти шпионов, которые подкинули честным советским пенсионерам американские деньги, и разоблачить американский заговор.
Для похода в милицию к компании присоединились и другие телохранители. В машинах осталось только по водителю. Машины тоже решили оставить у дома. До отделения было три минуты пешком.
При появлении Ильи Семеновича и банкира Пьянчугина дежурный слегка напрягся. При виде Александры – заулыбался и объявил, что ее сегодня видел по телевизору и вообще ее знает, так как его сыновья у нее обучаются и физкультура у них – любимый предмет. Александру вообще все в округе знали – она и своим ростом выделялась, и являлась единственным учителем физкультуры единственной в микрорайоне школы. В работу Александры на террористов и участие в подготовке террористических акций не поверил ни один человек.
При виде Ирины Серафимовны лицо дежурного сразу же изменило цвет. Оказалось, что она регулярно приходила в отделение с жалобами различного рода, как, впрочем, и к депутату, и к начальнику ЖЭКа, и в прочие инстанции.
– Где мой муж? Где честный человек, который сорок четыре года работал на государство? Где коммунист с сорокалетним стажем? – завопила с порога Ирина Серафимовна.
На звук ее голоса стали сбегаться другие сотрудники отделения, а откуда-то из глубины донесся охрипший голос Михаила Александровича.
– Я здесь, Иринушка! Враги держат меня в застенках!
Пьянчугин с Ильей Семеновичем переговорили с начальником отделения, потом втроем вернулись к орущей компании.
– Оленьку начнут искать прямо сейчас, – сообщил Илья Семенович Ирине Серафимовне, беря ее под локоток. – Мы обо всем договорились.
– А заявление? – спросила Ирина Серафимовна.
– Они написали заявление, – улыбнулся начальник отделения. Александра поняла, что заявление было написано портретами американских президентов.
– Заявление должны писать родственники! – заорала еще громче Ирина Серафимовна.
– Совсем необязательно, гражданочка. – Улыбка начальника отделения сузилась. – Ведь главное – результат. Сейчас двое наших сотрудников, нет, лучше трое, проводят вас домой, и вы им дадите фотографии вашей дочери.
– Какие? – спросила Ирина Серафимовна.
– Последние.
– Последние – только с классом, – задумчиво произнесла Ирина Серафимовна. – С 7-м «Б».
Начальник отделения обратился к Александре с просьбой помочь подобрать фотографии, на которых Ольга лучше всего походит на себя в жизни.
Александра украдкой бросила взгляд на Пьянчугина, у которого с собой были самые последние снимки Ольги, но он стоял с выражением невинного младенца.
– А вот это не она? – вдруг подал голос дежурный и протянул одну известную в нашем городе желтую газетку, которая как раз в этот день появилась на прилавках.
На первой странице был четкий снимок Ольги у шеста, снимающей верх костюма. Заголовок бросался в глаза: «Аукцион девственности». Статья с фотографиями на центральном развороте газеты в подробностях описывала случившееся в клубе. Видимо, там работал свой штатный репортер или кому-то заплатили за рекламу. Как подозревала Александра, после такой статьи, от которой все милиционеры попадали со смеху, народ в клуб повалит толпой. Сама Александра в кадр не попала ни разу. Правда, попали Вася с папой. Папа – с вилкой в заднице, Вася – пускал слюни, глядя на Ольгу Михайловну на сцене.
Ирина Серафимовна временно смолкла и прекратила требовать найти дочь, освободить мужа и наказать милиционера. Она читала статью (очки были с собой, так как собиралась писать заявление), медленно шевеля губами, потом в бессилии опустила газету. Плечи у нее тоже опустились. Дежурному явно стало ее жалко, и он протянул ей уже специально заготовленную валерьянку.
– Выпейте.
– Это правда? – прошептала Ирина Серафимовна и подняла глаза на Сашу.
Александра кивнула.
– Отец не переживет, – сказала Ирина Серафимовна, потом посмотрела на дежурного. – Подержите лучше у себя Михаила Александровича. У вас он, может, и не узнает об этом позоре. А так ведь ему на улицу будет стыдно выйти. А у вас посидит – и все за это время успокоится.
Милиционеры переглянулись.
– Мы вообще-то хотели ему врача вызвать, – заметил дежурный.
– Чтоб его в больницу перевели, – добавил начальник отделения, правда, не стал уточнять в какую, но многозначительно посмотрел на Александру. Дочь начальника отделения тоже училась в их школе, он иногда заглядывал и всегда очень вежливо разговаривал с Александрой. Видимо, чувствовал родственную командирскую душу.
– В больницу газеты приносят, – вздохнула Ирина Серафимовна.
– Не во всякие. Ладно, вы идите домой. Мы решим вопрос.
– Только ни в коем случае ему это не показывайте. – Ирина Серафимовна в бессилии показала на газету, лежавшую теперь на столе у дежурного.
– Не покажем. Вы ему сами можете принести что-нибудь почитать. Ленина там или Маркса с Энгельсом. У вас дома они остались?
Пьянчугин сообщил, что менее получаса назад видел стоящие ровным рядком тома из полного собрания сочинений Владимира Ильича в пятидесяти пяти томах.
– Как в старые добрые времена в кабинете у секретаря парткома, – с ностальгической грустью добавил Илья Семенович и вздохнул.
Из дальнего конца коридора, где, по всей вероятности, содержали Михаила Александровича, донесся его охрипший голос с требованием ареста Березовского и Абрамовича, а также продажных чиновников и депутатов. Далее Михаил Александрович стал перечислять, что следует национализировать.
Пьянчугин и Илья Семенович распрощались с сотрудниками, подхватили Ирину Серафимовну и покинули отделение. Александра вышла последней.
– Саша, иди домой, – устало сказал Пьянчугин.
Илья Семенович на прощание вручил Александре свою визитку и попросил сразу же сообщить, если Оленька найдется и если для ее поисков потребуется его помощь.
Александра распрощалась со всеми и побрела домой, правда, по пути решила заглянуть в круглосуточный супермаркет, в который обычно не ходила из-за высоких цен. Однако там при входе имелась газетная стойка. Возможно, она уже не работает, но надо проверить?
Стойка работала.
– Мы – как магазин, – улыбнулась женщина лет сорока. – А вам что, Александра Игоревна? О вас в завтрашних газетах напечатают. Сегодня только телевизионщики успели.
Саша не удивилась, что ее знают, и спросила материал об Ольге.
– Ой, а про нее-то я и не знала. Биологию преподает? Нет, таких учителей в наше время не было. Сейчас сама обязательно прочитаю.
Александра взяла все газеты, в которых говорилось о случившемся в ночном клубе. Как она поняла, события пятницы осветила вся желтая пресса города.
Продавщица пригласила Александру зайти завтра – она специально отложит ей все газеты, в которых будет рассказано о ней самой и Юле Чугуновой, незадачливой террористке.
Юля затащила в постель второго агента ФБР. Он честно признался ей, что никогда не испытывал ничего подобного в постели. Еще бы! Мужики, как поняла Юля, теперь только и говорят о ней.
И она не отказывала никому из журналистов, которые хотели взять у нее интервью. Широко улыбалась. Говорила, что помнит только обрывки из своего прошлого. Слава богу, Доктор проконсультировал ее по этому вопросу, а уж как сыграть роль, она разберется. И играла. И развлекалась. И планировала дальнейшие шаги.
На базу опять приезжал Доктор, на этот раз вместе с Сергеем. Они долго совещались с инструкторами. Девчонкам и мальчишкам ничего не сказали.
А Валеры так и не было! Алена была в панике.
Сергей сидел дома и вспоминал все, связанное с женщиной, даже записал на листке.
Потом он созвонился с частным детективом и обрисовал задачу. Пусть детектив последит за учительницей, которая о своей работе учительницы думает меньше всего. И она у нее, кстати, хуже всего получается.
Этому частному детективу Сергей доверял. Он уже несколько раз пользовался его услугами.
Васин папа договорился с девушками из стриптиз-клуба. Надо было с самого начала так сделать и не поддаваться на уговоры сына. Теперь же еще придурочную жену придется останавливать. Папа знал по собственному печальному опыту, что если уж маме что-то втемяшится в голову…
Но в стриптиз-клубе папа с радостью узнал, что эта самая Ольга Михайловна куда-то пропала. Папа-атеист вознес молитву всем богам.
Но все-таки следовало самому раньше побеспокоиться. Надо было понимать, что у Васи такой возраст. И проблем бы ненужных не возникло. А так еще с конкурентом приходится разбираться. И все из-за этой дуры!
Глава 16
На следующий день в школе Александра показала Светлане ворох газет.
– Это все о нашей подруге.
– Я уже знаю. Мне соседи дали почитать. Я тоже купила себе на память. В сегодняшних выпусках должно быть о тебе. И не только в желтой прессе.
Александра также поведала подруге о вчерашних событиях у Ирины Серафимовны. Звонить вчера вечером Светлане не было сил.
Светлана сказала, что они сегодня должны зайти к Ольгиной матери – поддержать морально.
Не успела Александра закончить последний урок, как в дверь тренерской постучали. Светлана стучать бы не стала. И на деток не похоже: детки всегда стучали более робко.
– Войдите, – пригласила Александра, успевшая натянуть джинсы вместо тренировочных.
На пороге возник невзрачный мужчинка в сером костюмчике, прилизанный, худощавый, неопределенного возраста. Такого встретишь и не запомнишь. «Ему бы в частном сыске работать», – подумала Александра. Оказалось, что мужчинка представляет некогда могущественную организацию, поменявшую название, но все равно именуемую аббревиатурой из трех букв – ФСБ.
Александра подозревала, что дело в Юле Чугуновой и неудавшемся теракте, но решила сыграть под дурочку и посмотреть на реакцию.
– У вас кто в нашей школе учится? В каком классе?
– Я вам только что удостоверение предъявил, – заметил мужчинка.
– И что? – Александра посмотрела на мужчинку с высоты своего роста.
Тут в дверь тренерской опять постучали, на этот раз робко, и внутрь просунулась голова Юрочки, бывшего одноклассника, ныне старшего следователя прокуратуры.
– Сашенька, я к тебе, – проблеял Юрочка.
– Выйдите, молодой человек, – начальственным голосом велел фээсбэшник.
Юрочка тут же преобразился – в старшего следователя прокуратуры – и выставил вперед удостоверение. Фээсбэшник не оплошал и протянул свое. Они стояли, как на дуэли из-за прекрасной дамы, скрестив руки с удостоверениями. Александра, которой оба доставали только до груди, возвышалась над ними.
– Так, сядьте оба, – приказным тоном произнесла она.
– Сашенька, будет лучше, если ты сядешь, а мы постоим. Вы не против, Анатолий Степанович?
– Нет, Юрий Анатольевич. Согласен: так будет лучше для всех. Только скажите, пожалуйста, вы по какому вопросу хотели пообщаться с Александрой Игоревной? У вас в школе кто-то учится? В каком классе?
– Я сам тут учился. С Сашенькой в одном классе.
– Так, может, вы в другой день заглянете?
– Да я бы к Сашеньке в любой день заходил, во все подряд, если бы она мне разрешила. Но дело в том, что сегодня я пришел как следователь.
– Представьте, и я тоже. Вы в связи с чем?
– С исчезновением девочек.
Александра в это время вытащила из сумки ворох газет.
– Юра, ты читал?
Юрочка грустно кивнул.
В дверь тренерской опять постучали.
Это оказался незнакомый мужик с коротким светлым ежиком, накачанный, с жестким взглядом. Этот удостоверение выставил сразу же. Ему ответили тем же. Мужик оказался из ОБНОНа, и именно ему вчера Михаил Александрович начистил физиономию половой тряпкой. Сергея Сергеевича (капитана из ОБНОНа) усадили на стул.
Затем пришла Светлана. Ее попросили подождать, правда, когда узнали, что она работает в этой же школе и также была в клубе, попросили остаться. Видимо, представители органов решили пообщаться с учительницами сразу же, а не по отдельности и в присутствии свидетелей, в особенности представитель ОБНОНа – после общения с родителями другой учительницы.
На этом гости не закончились. Приплыла Тучка с разбитой физиономией и прихрамывая. Светлана, решившая сделать Тучке гадость, тут же сообщила представителям органов, что это – директор школы и им, возможно, будет интересно и с ней побеседовать. Разбитая Тучкина физиономия вызвала неподдельный интерес у представителей органов. Тучку попросили задержаться на рабочем месте.
Тучка не осталась в долгу и ехидно заметила молодым учительницам, что им нечего шляться по чужим мужьям, тогда и милиция ходить не будет.
Александра тут же заметила, что чужой муж с законной женой давно не живет и шляется сам, а некоторые занимаются развратом прямо на рабочем месте, за что им потом бьют морду. Александра не стала пока говорить про пленку сотрудникам органов и выразилась не совсем точно: Тучка ведь склоняла совершеннолетнюю к развращению несовершеннолетнего за деньги, заплаченные папой несовершеннолетнего. Тучка хлопнула дверью. Александра на мгновение задумалась. А Тучка-то откуда знает, что они все были у ее мужа? Или это Пьянчугин сказал? Потом она выкинула мысль из головы – было не до Тучки. В тренерской сидели три представителя органов, и только один из них – дружественно настроенный. Хотя Александра точно знала, что они со Светланой ни в чем не виноваты (если не считать экспроприацию у экспроприаторов), кто знает этих сотрудников органов? Повесят на тебя всех собак – а потом доказывай, что ты не верблюд.
– Так, давайте не будем терять время, – взял нить беседы в свои руки фээсбэшник. – Я по поводу Юли Чугуновой и теракта.
– Юлю Чугунову помним, – ответили Светлана с Александрой. – Насчет теракта ничего сказать не можем. Не участвовали. Не готовили. Информированы заранее не были.
– Когда видели Юлю Чугунову в последний раз?
Александра со Светланой переглянулись.
– В прошлом учебном году. В этом она не появлялась.
– Вас это не удивило?
– Нет.
– Разве, если ученик не приходит на занятия, вы не ходите к нему домой? Я помню, когда учился, если кто-то вдруг не приходил на занятия, домой шли и учителя, и завуч, и…
Александра со Светланой рассмеялись. Юрочка грустно улыбнулся. Представитель ОБНОНа хмыкнул.
– Те времена давно миновали. И это касается не только нашей школы. Теперь учителя не ходят по домам, как и активные пионеры с комсомольцами.
Юрочка встрял и рассказал, что ему в прошлом году пришлось заниматься делом одной учительницы, обнаруженной в одном из борделей во время милицейского рейда. Ее родители написали заявление об ее исчезновении за три месяца до находки пропавшей. Оказалось, что она, обучая науке любви одного из своих учеников, вытянула у него за уроки немалую сумму в свободно конвертируемой валюте. Сумму выяснить так и не удалось – все участники процесса давали разные показания. Папа мальчика, узнав, куда подевались пропавшие деньги (он вначале подумал на домработницу), решил заставить учительницу отработать долг.
Светлана с Александрой переглянулись и не стали ничего говорить вслух о склонении их подруги Ольги к сожительству с Васей Трушиным. Значит, других и уговаривать не надо? Сами согласны. Хотя ту учительницу можно понять…
«А может, и Ольга сейчас в каком-нибудь борделе? – подумала Александра. – Трушин подключил связи – в особенности если узнал про наш поход к конкуренту. И учительницу наказал, и, возможно, денег заработал – получает с ее гонораров свой процент. Только где бы выяснить адреса таких борделей? Ведь он же явно какой-то закрытый и его сотрудницы не возвращаются домой после смены».
– Так детки, по вашему мнению, сейчас стали хуже или лучше? – спросил дотошный фээсбэшник.
– Они не лучше и не хуже, – ответила Александра. – У них просто другая жизнь.
– Что-нибудь можете сказать о Юле Чугуновой?
Насколько знали Александра со Светланой, Юля Чугунова была из типичной неблагополучной семьи. У Юли были мать и значительно старшая по возрасту сестра. Обе пили, обе постоянно водили мужиков. Как Юлю не уложили в постель дома, для учительниц оставалось тайной.
– Ольга и выскочила на сцену в том клубе, потому что услышала про Юлю, – сказала Александра, обращаясь к Юрочке. – Тоже захотела заработать. А она тогда напилась, ну и… Трезвая бы ни за что не полезла. А пьяная решилась. Только вот кто ее увез…
Юрочка сообщил присутствующим, что объединили восемь дел об исчезновении девочек из их школы. «Подарок» он получил, в частности, потому, что сам в этой школе учился и часть учителей может его помнить.
– Так ты занимаешься исчезновением Ольги?
– Нет, Саша. Я же сразу тебе сказал: я занимаюсь исчезновением девочек. Ты, видимо, не так меня поняла.
– Да, я решила, что ты пришел из-за Ольги.
Юля Чугунова числилась среди пропавших девочек. Мать с сестрой все-таки подали заявление в милицию, но оно там спокойно полеживало, и никто никаких действий не предпринимал, потому что в местном отделении хорошо знали семейку: мамаша со старшей сестрой не раз гостили в обезьяннике вместе с сожителями и всегда вежливо здоровались с «гражданином начальником» участковым, когда тот прогуливался по главному «пьяному углу» района или вдоль дешевых разливух. Юля, как предположили сотрудники отделения, просто решила покинуть отчий дом (хотя отца не знала ни она сама, ни мамаша) и отправиться в свободное плавание. Куда? А кто ж ее знает. В общем, Юлю особо не искали.
Не искали и другую девочку, взорвавшуюся вместе с супермаркетом в США. Юля назвала ее имя – его почему-то помнила, вместе с именем любимой учительницы физкультуры. Та девочка тоже была из неблагополучной семьи и тоже пропала, только примерно на три месяца раньше Юли. Тоже просто ушла из дома. Пьяные родители заметили это не сразу – после того как дочь не принесла деньги: ее регулярно избивали и требовали идти зарабатывать. Приносила деньги – пускали в дом. Милиция решила, что девочке это надоело, она нашла другой дом и поняла, что совсем не обязательно носить деньги на опохмелку вечно пьяным родителям.
Еще четыре девочки из их школы были примерно из таких же семей.
– А возраст? – уточнила Александра.
– От тринадцати до пятнадцати.
– Одного типа? В смысле внешне? – спросил представитель ОБНОНа.
– Нет, – покачал головой Юрочка. – И блондиночки, и брюнеточки. Правда, все довольно симпатичные. Если их отмыть и приодеть.
Фээсбэшник вдруг повернулся к Александре:
– А откуда вы узнали про публичное лишение девственности Юли Чугуновой? И когда точно это было?
– Когда точно – сказать не могу. Не присутствовала лично. Где-то в прошлом учебном году. Это активно обсуждали детки. Ольга долго страдала, думала, как бы и ей заработать денег на своей девственности, – Александра решила соврать и не сообщать представителям органов о найденных в загородном доме кассетах.
Светлана ее поняла и поддержала, пояснив, что подобные новости по школе распространяются мгновенно. Как девочки сами узнают? От подружек. И идут зарабатывать, а потом хвастаются. И мальчики узнают и жалеют, что им нечего продать. Мужики хмыкнули.
– Ольга даже с клубом ошиблась, – продолжала Александра. Юрочка кивнул. – Думала, что там, где стриптиз – там, кстати, много девочек из нашей школы, и он отсюда недалеко расположен, – там и… другие дела. Но оказалось – нет. И денег она не получила. Ребята, найдите ее, а?
– Если бы знать, куда она подевалась, – вздохнул Юрочка. Но никто в клубе не видел, как она уходила и с кем.
– Вернемся к нашим баранам, – сказал фээсбэшник. – Юрий Анатольевич, вы про других исчезнувших девочек не расскажете?.. Наши дамы, может, про них что-то вспомнят.
Кроме шести девочек не неблагополучных семей, исчезли и две из приличных.
– Так, а вы уверены, что только восемь? – вдруг спросила Светлана. – У вас восемь заявлений, если я правильно поняла?
Юрочка кивнул. Анатолий Степанович заинтересованно посмотрел на Светлану. Парень из ОБНОНа жевал спичку.
– Нужно по старым журналам посмотреть, – сказала Светлана. Ведь мы же проставляем «н» отсутствующим. Кто перестал ходить на уроки. Если там такие семьи, как вы говорили, то некоторые могли просто не подать заявления.
– Я как раз хотел у вас спросить, когда они все исчезли, – поведал Юрочка.
– По памяти мы, конечно, не скажем, – ответила Александра. Тем более у меня все классы. Тут запоминаешь самых выдающихся. Так что давайте посмотрим по журналам. Вас только девочки интересуют или и мальчики тоже?
– Пока только девочки. Дай бог, чтобы осталось так.
Юрочка перешел к рассказу о двух девочках из приличных семей. В одной мама и бабушка (отца тоже нет, но семья нормальная, мама и бабушка не пьют, обе работают, и не на панели) держали девочку в строгости. Домой приказывали возвращаться в девять вечера и ни минутой позже. Никакой косметики, никаких коротких юбок. Естественно, никаких мальчиков.
А потом девочка влюбилась. Она, кстати, оказалась самой старшей. Сейчас ей уже должно было бы исполниться шестнадцать, на момент исчезновения было пятнадцать. Мама не придумала ничего умнее, как вести дочку на проверку к гинекологу – не согрешила ли. После этого девочка и исчезла. Взяла кое-какие вещички. Деньги не взяла вообще. Мама с бабушкой рвут на себе волосы. Довоспитывались.
Еще одна девочка ушла из дома после трагедии старшей сестры. У той повесился молодой муж – после совместного проживания с тестем и тещей, вполне нормальными (на вид), приличными людьми. Но зять был «не такой». Недостойный, неподходящий, неумеющий делать то и это. Парень оказался слабым и решил таким образом «наказать» тестя с тещей. Оставил записку. Его и записку нашла исчезнувшая потом девушка, когда вернулась из школы. Старшая сестра сразу же ушла из дома, младшая вскоре последовала за ней. Родители вначале думали, что она у старшей сестры, потом старшая, когда немного обустроилась в жизни, захотела забрать младшую, и тут выяснилось, что младшей-то давно и след простыл.
Последнюю историю Светлана с Александрой помнили. И родители, и старшая сестра Алены неоднократно приходили в школу, расспрашивали учеников и учителей. И милиция ходила. Но девочка так и не нашлась.
Теперь две из исчезнувших девочек всплыли в рядах террористов. Как они попали в Америку, Юля Чугунова сказать не могла. Не помнила. Никакая «Юля Чугунова», по данным иммиграционных служб, в Америку не въезжала, как и вторая девочка. Американские спецслужбы обратились к российским.
– Так вы считаете, что в нашей школе – филиал какой-нибудь «Аль-Каиды»? – усмехнулась Светлана. – Девчонки что, пропадали только из нашей школы? Никогда не поверю.
– Мы работаем над этим вопросом, – ответили сотрудники органов.
– Коллега, а у вас что? – повернулся Анатолий Степанович к представителю ОБНОНа.
А у ОБНОНа были сведения, что в школе идет активная торговля наркотическими средствами, причем всякими и разными – как сильными наркотиками, так и слабыми. Последняя поступившая информация касалась учительницы биологии Ольги Михайловны Спиридоновой, к которой детки якобы обращались за консультациями по вопросу изготовления наркотиков, и она продавала им какие-то травки. Кстати, только девочкам.
– Что?! – хором воскликнули Александра со Светланой. – Этого не может быть.
– В свете того, что я только что услышал… – протянул представитель ОБНОНа, – этих исчезнувших девочек, которые потом вдруг стали террористками, вполне могли вначале посадить на иглу и использовать под кайфом. Мы сами Юлю Чугунову еще не видели. Она вполне могла действовать после того, как ей что-то вкололи. Только американцы нам этого не сообщают. Разве человек в здравом уме пойдет взрывать универмаг, торговый центр или что-то еще? Ну я понимаю – шахидки. Религиозные фанатики, борьба с неверными и так далее, но тут-то – совсем другое дело.
– Все исчезнувшие девчонки – русские, – сообщил Юрочка.
– Вот-вот, – кивнул представитель ОБНОНа. – А вы, дамочки, как мне известно, – ближайшие подруги Спиридоновой. Ничего не замечали?
Читать бесплатно другие книги:
