Любовь и магия-2 (сборник) Жильцова Наталья

Королевская сваха (Екатерина Рысь)

В тот день регент Виттен рю Мальвей пребывал в очень плохом настроении. Новые туфли лорда немилосердно жали, любимая ручная крыса Шишечка хворала, а министры, и в обычные дни не отличавшиеся расторопностью, вели себя так, будто нахлебались воды из мутной лужи и разом занемогли желудками.

И, конечно же, его высочество принц Иллиан совсем не стремился облегчить жизнь своему опекуну и по совместительству родному дяде. Какое там! В этот раз сквернавец постарался от души: еще не позавтракав, неугомонный довел пятерых девиц до обморока, трех дам в самом расцвете сил – до слез и одну почтенную матрону – до истерического припадка. Теперь жертвы пакостника косяками шли к регенту с жалобами и требованиями примерно наказать юного негодяя, а виновник переполоха знай себе грыз фисташки и в ус не дул.

Лорду-регенту очень хотелось заскрипеть зубами, но это было крайне некуртуазное, низкое желание. Приходилось сдерживаться, напоминать себе об ответственности перед подданными и необходимости держать лицо. Самогипноз помогал слабо – сидящий напротив него племянник одним своим видом вызывал в рю Мальвее праведный гнев и яростное негодование.

Его высочество безмятежно улыбался, лениво покачивал ногой в начищенном до блеска сапоге и ни в чем не раскаивался! Тяжелые взгляды опекуна не производили на Иллиана ровным счетом никакого впечатления. «Ни стыда, ни совести, – мрачно подумал рю Мальвей и почесал крысе Шишечке животик. – Весь в отца! Разврат, дурманная трава, вальсы!»

– Зачем, – вопросил наконец регент, осознав, что грозные взоры не оказывают на принца желаемого воздействия, – прилюдно навел ты на алету Торию оголительные чары? Репутация девы погублена, и семья ее требует возмездия!

Крыса пискнула и дернула лапкой. Принц, оглядев насупившегося дядюшку, засиял. У рю Мальвея разом заныли все – даже вставные! – зубы.

– Вот это новость! – прижал ладонь к сердцу престолонаследник. – У алеты Тории была репутация? Не знал!

Лорд-регент побагровел. В висках у него застучало – очередная мигрень давала знать о своем скором приближении.

– Тупица! – сдержанно рявкнул рю Мальвей, и Шишечка, не любившая громких звуков, страдальчески пошевелила хвостиком. – Отвечай как следует! Давно у нас в королевствах восстаний не случалось – так послали боги подарочек!

Принц заломил бровь и сделал вид, будто оскорбился.

– За что вы так со мной, дорогой дядюшка? – чуть дрогнувшим – от смеха! – голосом спросил он. – К чему кричать? Даже ваш хомячок перепугался, что уж говорить обо мне!

Если бы лорд-регент был драконом, он бы в этот момент не выдержал и чихнул на Иллиана огнем. Прицельно, чтоб уж наверняка изничтожить в пыль. С политической точки зрения такой поступок, конечно, был неприемлем, с экономической тоже, но чисто по-человечески… Несколько сладких секунд Виттен рю Мальвей представлял себе потрескивающие головешки на месте своего племянника, а потом с неохотой вернулся в суровую действительность.

Действительность сидела напротив него, гнусно усмехаясь, и сплевывала в раритетный письменный прибор фисташковую скорлупу.

– Шишечка – крыса! – прохрипел регент, узрев такое непотребство. – Дордонская длинношерстная!

Принц в безмолвном удивлении поднес ко рту пальцы – мол, неужели? Не может быть! В глазах юноши плясали чертики.

Рю Мальвей с трудом вдохнул, потом медленно выдохнул – ему остро захотелось прибегнуть к крестьянским методам воспитания и самолично отхлестать царственного отрока розгами. Свою крысу регент любил нежной любовью – в конце концов, это было единственное существо при дворе, которое не умело кляузничать и интриговать! – и Иллиан о чувствах дядюшки был хорошо осведомлен.

Паршивец.

Лорд Виттен невероятным усилием воли подавил свое раздражение, поднялся с кресла и заложил руки за спину.

– Свидетели утверждают, – процедил он, возвращаясь к теме дня, – что у вас с алетой Торией случился разговор, во время которого ты использовал свой магический талант неподобающим образом, оставив собеседницу без одежды. Девица голышом бежала по оживленной замковой галерее, пока не догадалась спрятаться в шторах. Я мог бы в целом понять твое желание увидеть даму в, кхм, натуральном ее виде. Но чтобы так? Это скандал. Учитывая связи и влияние отца пострадавшей – государственных масштабов.

– Так она сама меня попросила! – развел руками Иллиан, ухмыляясь. – Подошла, веером по руке шлепнула и говорит – мол, жарко мне, ваше высочество! Остудите телесный огонь мой, ибо изнываю! Не мог же я отказать даме?

Лорд-регент прикрыл ладонью глаза. Всякому при дворе было известно, что алета Тория если от чего и изнывала, так это от желания выгодно выйти замуж. Отчасти рю Мальвей даже восхищался ее упорством и способностью идти ва-банк – решительность в людях в целом и женщинах в частности он считал качеством привлекательным.

Методы девицы, конечно, оставляли желать лучшего, но и того, что сотворил с ней Иллиан, она не заслуживала. Шутки его высочества из просто вредоносных становились жестокими, и с этим надо было что-то делать.

– Одна глупость, – с ядом в голосе произнес регент и подошел к окну, – многие беды. Сломал алете Тории жизнь, едва не разжег мятеж, обеспечил наш род кровными врагами на несколько поколений вперед и вдобавок выставил себя полным дураком. Поразительно! Не правда ли, Шишечка?

Иллиан в кои-то веки промолчал, зато крыса согласно пискнула со своей подушки, и рю Мальвей потер пальцами виски, отгоняя нарастающую головную боль.

Каким-то неведомым способом принцу всегда удавалось вывести его, человека вполне хладнокровного и рассудительного, из равновесия – проклятый мальчишка будто чуял, что способно разозлить «дорогого дядюшку».

Проказы и каверзы наследника престола не поддавались счету. Инсценировка ограбления в сокровищнице. Три таракана-альбиноса в тарелке иностранного посла. Кошка в подарок на сорокалетний юбилей – «чтобы Шишечке было не скучно, дядя!». И вот теперь – обнаженные прелести алеты Тории посреди наполненного людьми зала.

И ни разу еще юный негодяй не понес наказания за свои дерзости! В детстве рано осиротевшего Иллиана все жалели и баловали, а, повзрослев, принц быстро осознал все преимущества своего положения. Будущему королю все можно, все дозволено.

Взгляд регента остановился на старинном гобелене, который с незапамятных времен украшал стену королевских покоев. На потемневшей от времени ткани был вышит девиз правящего рода. «Отмщу!» – гласила незамысловатая надпись, и лорд Виттен внезапно прищурился – в голову ему пришла мысль, и была она такой изумительно коварной, что уже набирающая силу мигрень даже поутихла, присмирела.

– Не преувеличивайте, дядюшка, – нарушил затянувшуюся тишину Иллиан. – Если хотите, я перед алетой могу извиниться. Письмом. Или даже сам схожу как-нибудь попозже. Наверное.

«Отмщу!» – с неприличным в его возрасте злорадством повторил вдруг про себя рю Мальвей и едва удержался от того, чтобы не потереть в предвкушении руки.

– Стыдись, – сказал он вслух и повернулся к племяннику спиной. – От всех этих непотребств у меня начинается мигрень, и ты, как и всегда, тому виной. Будь готов – с рук тебе это не сойдет!

Принц хмыкнул и вскочил на ноги, даже не удосужившись изобразить приличествующее случаю раскаяние.

– Конечно, дядюшка, – поклонился он и шустро попятился к выходу.

Щелкнула, закрываясь за юным шутником, дверь, всколыхнулись от слабого сквозняка оконные занавеси. «Веселишься, племянничек? – подумал регент не без удовольствия. – Думаешь, отделался строгим внушением? Обожди же. Хорошо смеется тот, кто смеется последним!»

– Капризы и своеволие, – поглаживая крысу по пушистому пузу и обдумывая все детали своего плана, бормотал час спустя лорд Виттен, – и какой из него выйдет король? Беда для страны, а не правитель. Так что тут у нас, Шишечка, даже не простая пошлая месть, а натуральная профилактика государственных неурядиц! Принца уже не переделать, но…

Крыса заинтересованно подняла усатую мордочку и обнюхала пальцы своего хозяина.

– Но я его женю, – продолжил посвящать грызуна в свою блестящую интригу рю Мальвей. – И принцессу подберу боевитую, с характером. Направо махнет – пощечина, налево – подзатыльник! И королевству подспорье, и принцу головная боль, и тебя никто больше хомяком не обзовет – не до того будет. Да, моя прелесть? Решено?

Шишечка встала на задние лапы, скакнула лорду-регенту на руку и что-то тихо проверещала.

– Решено! – подтвердил довольный интриган. – Зовем королевскую сваху!

Долгожданная гостья приехала в замок три дня спустя, и почти сразу же лорд-регент понял, что сделал правильный выбор. Алета Лазария, прозванная при дворе Королевской Свахой и Холостяцкой Погибелью, произвела на него воистину неизгладимое впечатление.

Лорд Виттен ожидал увидеть существо суетливое, хихикающее и несколько вульгарное – иной, по его представлению, сводня быть не могла. Но в кабинет, решительно отодвинув в сторону слугу, ворвалась не женщина – ураган в юбке. Высокая и статная, она воинственно глянула на оторопевшего рю Мальвея и присела в строгом реверансе.

– Вдовствующая баронесса рю Штольд!.. – возмущенно пискнул из-за ее спины камердинер. – Прибыла по вашему распоряжению, ваша светлость!

– Весьма рад, – улыбнулся регент и радушно повел рукой в сторону кресел. – Не желаете ли отведать кофию?

Женщина выпрямилась, расправила плечи и так сурово глянула на рю Мальвея, что тот от неожиданности даже вздрогнул. Подобным образом с лордом смела обращаться лишь его собственная матушка, и от незнакомой и не особенно родовитой дамы столь вопиющей непочтительности регент никак не ожидал.

– Не будем тратить время на пустую болтовню, – низким, чуть хриплым голосом скомандовала матрона и деловито открыла толстый блокнот. – Кого женим? Имя и возраст, привычки и слабости, таланты и извращения?

Рю Мальвей поперхнулся. Крыса Шишечка спрятала голову между лапок.

– Никаких извращений, – со сдержанным негодованием отозвался регент: в его роду подобное не практиковалось. Иллиан, может, и был неразборчивым в средствах мальчиком, но все его безумства носили традиционную направленность. Пока.

– Это вы так думаете, – прищурилась между тем бесцеремонная сваха. – Опыт подсказывает мне другое. На свадебном рынке добродетель – это лишь хорошо замаскированный порок!

Лорд Виттен удивленно приподнял брови: неужели?

– Да-да, – подтвердила алета твердо. – Проверено на практике. Все мы ангелы до свадьбы и бесы – после! Сначала поцелуи и признания, а вот потом…

– Что? – с некоторым даже интересом подался вперед рю Мальвей, за свои сорок с лихом лет так и не удосужившийся обзавестись супругой. – Что потом?

Алета Лазария подняла вверх пальчик и угрожающе сверкнула темными очами.

– Пытка длиною в жизнь! – торжественно объявила она. – Разногласия, несходство характеров, ссоры, нехватка средств на пудру, одеколон и бриллианты, любовницы и любовники, ненависть, припорошенная этикетом, – вот он, королевский брак. Так что я вас предупредила. Я честная сваха.

Лорд-регент вспомнил наглое лицо собственного племянника, фисташки в раритетном письменном приборе, моральное унижение, которому подверглась несчастная Шишечка, – и возликовал. Определенно, все гениальное просто. Одним махом он, рю Мальвей, поставит племянника на место и заключит выгодный политический союз – чем не причина для гордости!

– Великолепно! – воскликнул регент и, схватив алету Лазарию за руку, пылко поцеловал затянутые в перчатку пальчики. – Это именно то, что нужно! Я рассчитываю на вашу помощь, госпожа рю Штольд. Плачу по-королевски!

– Так вы не себе ищете жену? – сразу догадалась дама.

Лорд Виттен растянул губы в мрачной улыбке.

– Записывайте! – приказал он. – Цель – его высочество принц Иллиан рю Мальвей. Возраст – семнадцать лет, цвет волос – черный, характер – премерзкий…

Королевская сваха хмыкнула и принялась за работу. Листы из белой бумаги, на которой были оттиснуты гербы Дома рю Штольд, с устрашающей скоростью начали заполняться пометками и схемами.

«Ну, Иллиан, держись!» – ехидно скалился регент, раскрывая Холостяцкой Погибели сокровенные секреты своего племянника.

– Итак, – сказала на следующее утро алета Лазария, – я просмотрела свои архивы. Новости хорошие. У меня есть соответствующая всем вашим требованиям кандидатура. Вы будете довольны – она ужасна.

На улице стоял прекрасный летний денек, и обсуждение важных государственных дел лорд-регент несколько легкомысленно решил совместить с завтраком на свежем воздухе. Слуги, перемигиваясь, накрыли столик на балконе.

Лорд Виттен и баронесса вольготно расположились в креслах, наслаждаясь хорошей погодой и омлетами, крыса Шишечка обнюхивала свою личную тарелочку. Деликатно звякали о тонкий фарфор серебряные ложки, ветер теребил прозрачные занавеси на окнах. Пахло кофием и апельсинами.

– Она принцесса? – уточнил рю Мальвей и положил себе малинового джема. – Сами понимаете, мадам, политика превыше всего.

– Род девушки корнями своими уходит в глубокую древность, – безмятежно отозвалась алета Лазария, – а земли ее отца граничат с вашими. Удачно, не правда ли?

Лорд-регент удивленно приподнял бровь: он не мог припомнить ни одной мало-мальски взрослой наследницы, которая проживала бы по соседству. Близлежащие страны были переполнены принцами всех видов и мастей, и наличие свободной и знатной невесты в условиях такой жесткой конкуренции никак не могло остаться незамеченным.

Впрочем, Королевская Сваха прославилась своей почти нечеловеческой способностью устраивать сложные династические браки. На счету ее были десятки заключенных союзов, и, по слухам, ни разу железная алета не промахнулась и не выпустила жертву из своих цепких когтей. Князи и королевны, цари, ханы и даже один император – для дамы рю Штольд, казалось, не существовало слова «невозможно». Кому, как не ей, отыскать неподалеку нужную девицу королевских кровей?

– Здорова ли, э-э-э, кандидатка? – с любопытством осведомился рю Мальвей. – Сможет ли подарить стране и мужу наследника?

– О, – алета Лазария отчего-то загадочно усмехнулась в платочек. – Нет никаких оснований сомневаться – да. По моей информации, ее высочество увлекается боевой магией, плаванием и стрельбой из лука, обладает отменным аппетитом и крепким телосложением.

Лорд Виттен искоса взглянул на свою собеседницу. Утреннее солнце запуталось в ее гладких волосах, а строгий наряд подчеркивал все достоинства ухоженного породистого лица. Даже морщинки в уголках глаз и упрямо сжатый рот свахи показались регенту весьма симпатичными – женщины с характером ему импонировали.

Злые языки при дворе утверждали, что барон рю Штольд повесился в уборной, не выдержав мужицкого характера своей половины. И осталась после него, как любили говорить завистники, только добрая память да пустая казна. Любая другая вдовица, подумалось лорду Виттену, пошла бы в приживалки или содержанки, а эта, гляди-ка, не растерялась. Регент задумчиво потер подбородок.

– А характер? – заставляя себя сосредоточиться на деле, продолжил он наконец расспросы. – Достаточно ли она умна и тверда духом? Принца нужно держать в ежовых рукавицах! Шаг в сторону – скандал! Два – отлучение от королевского ложа! Три – лишение денег на мелкие расходы!

Улыбка алеты Лазарии была холодной и торжествующей.

– Ее высочество командует личной гвардией, – прошелестела сваха, – и весьма успешно.

– Бедный Иллиан, – с притворной печалью вздохнул рю Мальвей и положил в тарелку Шишечки щепотку мелко потертого сыра.

– Отличная у вас крыса, – как бы невзначай заметила на это алета Лазария. – Люблю дордонских длинношерстных. Не в пример многим так называемым личностям они умеют молчать и слушать.

– Совершенно с вами согласен! Шишечка – прекрасный собеседник! – от всей души согласился регент и, сделав безразличное лицо, спросил: – А есть ли у нашей принцессы приданое?

Королевская сваха аккуратно отложила в сторону салфетку и поманила рю Мальвея к себе. Он заинтересованно подался вперед и даже забыл возмутиться, когда женщина с некоторой фамильярностью положила ладонь ему на плечо. Теплое дыхание защекотало ухо лорда Виттена. Несколько секунд регент наслаждался моментом, а потом вслушался, наконец, в то, что говорила ему дама рю Штольд. В глазах его мигом потемнело – названная сумма была совершенно немыслимой.

– Сколько?! – забыв о манерах, воскликнул он, и Шишечка заполошно скакнула за кофейник, решив, что хозяин изволит сердиться. – Не может быть!

– Ручаюсь своей репутацией! – поклялась алета Лазария. – Муж нашей избранницы озолотится. В буквальном смысле этого слова.

– Но где же подвох? – в сердцах всплеснул руками рю Мальвей. – Эта принцесса знатна, богата, талантлива, здорова и никто еще ее не сосватал! Такого не бывает! Я чую ловушку!

Женщина вздохнула, поджала губы и погладила крысу Шишечку пальцем по голове. Вид у нее был торжественный, и регент насторожился.

– Вы правы, – после нескольких секунд выразительного молчания согласилась сваха. – Как я уже упоминала, принцесса ужасна. Я хочу сказать, в прямом смысле этого слова.

И алета Лазария ловким движением вытащила из-за пояса перевязанный лентой свиток. Рю Мальвей, наплевав на приличия, торопливо развернул пергамент – и замер. Это был портрет, и рисовал его художник, явно не лишенный таланта. Но если бы госпожа сваха не утверждала, что перед ним – изображение реально существующей девицы, лорд Виттен решил бы, что, помимо художественных способностей, мастер обладает еще и излишне буйным воображением.

– Это что, – произнес он слабеющим голосом, рассматривая рисунок, – рога?

– Они самые, – кивнула алета Лазария.

– И зубы, – сглотнул регент, – то есть, м-м-м, клыки. Они…

– Великоваты, – дипломатично подсказала ему сваха.

– Да. И цвет лица какой-то… насыщенный, – в ужасе заметил лорд.

– Черный нынче в моде, – с заслуживающим восхищения тактом прокомментировала дама рю Штольд.

– Невозможно, – наконец опомнился представитель правящего дома рю Мальвей. – Косоглазие или прыщи, заячья губа, заикание, хромота… мало что смутило бы меня в будущей родственнице. Я даже обрадовался бы некоторым несовершенствам во внешности принцессы – вышел бы славный урок Иллиану! Но здесь проблема иного толка! Это же не принцесса, а чудовище!

Алета Лазария неторопливо налила себе кофию, сделала глоточек и довольно зажмурилась. Несколько долгих мгновений на балконе царила тишина, которую изредка нарушал веселый щебет птиц и шепот ветра.

– Вы слишком категоричны, – наконец промурлыкала она. – Почему же чудовище? Просто не совсем человек.

– И что это за соседнее королевство? Кого вы водите за нос? – продолжил возмущаться лорд Виттен. – У нас на границах такого не водится! На западе – сто княжеств Дордона, на востоке – Сумра, на севере – земля Норстаг, а на юге пустыня!

– Именно! Вы сразу все поняли! Мили и мили неосвоенных территорий, – вкрадчиво согласилась сваха. – Солнце, песок, магия, потенциальные союзники и одна пока еще незамужняя принцесса – одним словом, безграничные возможности!

Регент решительно покачал головой, всем своим видом выражая твердое несогласие с подобным взглядом на проблему.

– Такую королеву здесь не примут, – не терпящим возражений тоном заявил он. – Это политическое самоубийство!

– Историю, – шелковым голосом проворковала дама рю Штольд, – пишут те, кто не боится риска. Вы пригласили меня, чтобы я нашла для вашего племянника жену, способную его перевоспитать, и вот она перед вами. Не отступайте перед проблемами, лорд-регент! Ваше имя останется в веках!

– Нет-нет-нет, – рю Мальвей отодвинул от себя тарелку, сгреб в охапку крысу Шишечку и поднялся из-за стола. – Ни за что. Я против. Этот вариант нам не подходит, и вам меня не переубедить!

Алета Лазария приятно улыбнулась ему вслед.

Через несколько недель лорд-регент и кабинет министров после тайных и очень, очень жарких дебатов единогласно одобрили кандидатуру Чудовища – то есть ифритты Тамуны, дочери пустынного шаха Харрана – на роль жены престолонаследника. Увесистые доводы в виде богатого приданого, военных соглашений и монополии на торговлю специями крайне помогли советникам изменить свой взгляд на прекрасное.

– И вовсе она не уродлива, – резюмировал итоги совещания министр финансов. – Даже, я сказал бы, наоборот! Посмотрите, как застенчиво выглядывают ее клыки из-под верхней губы. Сразу видно – аристократка!

– Вот именно, – поддержал своего коллегу министр тайных дел. – У принца родятся красивые зубастые дети, а всем известно, что зубастость – необходимое для хорошего правителя качество.

– И эти милые рожки! – не постеснялся высказать свое мнение по вопросу министр культуры. – Дева произведет фурор. Я уверен, что рога скоро войдут при дворе в моду!

– По моему мнению, они из нее и не выходили, – язвительно завершил обсуждение лорд-регент и смачно поставил печать на «Постановлении о скоропостижной женитьбе сиятельнейшего из смертных, властителя душ и умов народных, его высочества принца Иллиана Торона Алесандра рю Мальвея».

Судьба наследника была решена.

– Иллиан, мальчик мой, – заявил вскоре регент, пригласив племянника к себе в покои, – хочу сообщить тебе великолепную новость. Возрадуйся – ты женишься!

На встречу эту рю Мальвей захватил и алету Лазарию. Не то чтобы ему требовалась моральная поддержка, нет. В конце концов, это был миг его триумфа – ради того, чтобы поставить зарвавшегося принца на место, лорд Виттен и затеял весь этот переполох. Но регент рассудил, что Королевской Свахе будет очень даже полезно познакомиться с самим женихом – женщиной она была опытной, много повидавшей и наверняка сумела бы предугадать и задушить на корню любые попытки мальчика сорвать брак.

Услышав дядю, принц по-совиному захлопал глазами. Рю Мальвей не зря так долго выжидал и таился – у паскудника не было ни малейшего шанса вырваться из капкана.

Было бы преуменьшением сказать, что нежданная новость ошеломила его высочество. Принц выглядел, как речная рыбка ерш, которую из воды вытащили прямиком на палящее солнце. Рот его беззвучно открывался и закрывался, глаза выпучились.

– О чем вы, дядя? – испуганно вопросил он, уцепившись за ручки своего кресла. Никто не смог бы сейчас назвать Иллиана баловнем фортуны. – Вы шутите?

Рю Мальвей помолчал, выдерживая паузу, а потом расплылся в довольной улыбке. Впервые он чувствовал себя настоящим злодеем.

– Пришло время послужить своей стране и отечеству, – добрым голосом прожурчал регент и похлопал вжавшегося в кресло племянника по плечу. – Твоя будущая жена уже едет к тебе, и мы готовим бал! Ты же любишь балы, не правда ли? Я и мой хомячок – очень!

Принц вскочил на ноги. Лицо юноши мигом сравнялось цветом с его же щеголеватым зеленым камзолом.

– Но как? – возопил наследник. – Почему? Я не хочу жениться! Я еще так молод! Ты не имеешь права, дядя!

Рю Мальвей пожал плечами. До совершеннолетия подопечный находился в полной власти опекуна, и принцу прекрасно было это известно. «Отмстил, – наслаждаясь своей победой, думал регент, – воистину отмстил!»

– Как будущий король, – отозвался он на крики принца, – ты должен нести ответственность за свои поступки. То, что ты чего-то не хочешь делать, не значит, что ты этого не сделаешь. Ибо надо, Иллиан, – ради страны, ради народа!

– Это из-за алеты Тории? – догадался юноша, и его большие оленьи глаза гневно засверкали. – Я же сказал, что извинюсь!

– Поздно, – отрезал регент.

В кабинете повисла тяжелая, неприятная тишина – даже Шишечка зарылась носом в свою подушку, предпочитая не привлекать к себе ненужного внимания. Принц был растерян и разгневан, но сейчас это рю Мальвея совершенно не беспокоило. Ни слезы, ни мольбы не могли спасти мальчишку от неизбежного: с каждым днем кортеж ифритты Тамуны неумолимо приближался к границам королевства. «Твердая женская рука, – довольно сказал сам себе лорд Виттен, – да-да, именно это Иллиану и нужно».

Впрочем, сам Иллиан явно был с этим не согласен.

– Не буду жениться! – упрямо сказал он и топнул ногой.

– Будешь, – нахмурился регент. – Никуда не денешься.

– Убегу, – заявил наследник и сжал руки в кулаки. – Лучше скитания, чем неволя!

Лорд Виттен открыл было рот, чтобы сообщить наглецу, что он думает о таком истинно королевском способе решать проблемы, как из угла раздался тихий смешок. Алета Лазария неторопливо прикоснулась руками к своим волосам, аккуратно забранным в тяжелый узел, и снисходительно глянула на принца.

– Не стоит торопиться, ваше высочество, – произнесла женщина, убедившись, что дядя с племянником не отрывают от нее глаз. – Династический брак – обязанность каждого, в чьих венах течет королевская кровь. К чему же гнев?

Принц вздернул губу и склонил голову, рассматривая сваху. Рю Мальвей приподнял бровь – доводы рассудка, по мнению регента, успокоить его высочество никак не могли.

– Не знаю, кто вы, алета, – прошипел наконец принц, – но отвечу. Я желаю сам, в соответствии со своими вкусами и склонностями, найти себе супругу!

– Такими привилегиями, – мягко прошелестела алета Лазария, – облеченные властью люди не обладают. Уверяю, дядя отыскал для вас весьма достойную деву. Как и вы, она любит магию. У нее длинные волосы и очень красивые глаза.

Регент вспомнил, как выглядит выбранное им в жены племяннику существо, и покачал головой. Королевская сваха не произнесла ни единого слова лжи – но и правды не сказала. Впрочем, все эти уловки казались лорду Виттену бессмысленными: скрыть истинное лицо пустынной принцессы от Иллиана было невозможно.

– Покажите мне портрет, – будто читая мысли дядюшки, потребовал принц. – Немедленно!

Алета Лазария с деланым безразличием махнула ручкой в сторону изображения ифритты. Слуги водрузили его на невысокий мольберт и предусмотрительно прикрыли темной материей – среди замковых горничных уже прошел слух, что портрет проклят. Иллиан, не тратя времени на раздумья, подскочил к мольберту и потянул на себя ткань. Шурша, покрывало соскользнуло на пол, и его высочество впервые увидел свою нареченную.

Блестели клыки ее, такие яркие на фоне черной кожи, и длинные острые рога изогнутыми дугами спускались к скулам. Глаза ифритты, большие и раскосые, были полны высокомерия и гордыни, а широкие плечи бугрились совсем не женскими мускулами. Мастер, нарисовавший портрет, и впрямь обладал недюжинным талантом: казалось, еще секунда, и дева шагнет в королевский кабинет, поднимет копье и…

– О демоны бездн! Лучше смерть! – придушенно простонал Иллиан, прежде такой самоуверенный, и по-девчачьи потерял сознание.

– Надеюсь, вы довольны, лорд рю Мальвей, – сухо произнесла королевская сваха и почесала крысе Шишечке животик.

– Проследите, чтобы у его высочества не было возможности покинуть замок до свадьбы, – проигнорировав ее, приказал вбежавшим в комнату слугам регент. – Не так страшна чертовка, как ее намалевали.

Ифритта Тамуна и ее свита прибыли в замок месяц спустя. Дева, как и предрекал министр культуры, произвела фурор. Была она облачена в доспех, сиявший на солнце, и ловко управляла боевой колесницей. Съехавшаяся на свадьбу знать из соседних королевств, замерев, наблюдала за тем, как принцесса, лихо покрикивая, осаживает коней. Назревал скандал.

– Эх, – играючи справившись с могучими, лоснящимися от пота жеребцами, прогудела принцесса, страшно коверкая незнакомые слова. – Тут хочу иметь мой амх-абар! Жениться приехать я!

Рю Мальвей бросил взгляд на бледного принца, по обеим сторонам которого стояли закованные в латы стражники. Восемь попыток побега, три заговора и весьма достоверная симуляция безумия – Иллиан старался избежать ненавистного брака любой ценой, и теперь лорд Виттен его почти понимал.

Невеста оправдала все самые плохие ожидания регента. Ища поддержки, он оглянулся на алету Лазарию, которая стояла за его спиной и безмятежно улыбалась.

– Вы думаете, что совершили ошибку? – понимающе прошептала дама рю Штольд.

– С точки зрения государственных интересов – нет, – отозвался регент. – И месть хоть куда. Но…

– Не переживайте, – неожиданно тепло сказала сваха. – Лично я думаю, что Иллиан и Тамуна просто созданы друг для друга.

Регент с сомнением глянул на жениха с невестой, которые в этот самый момент сверлили друг друга злыми и оценивающими взглядами. Губы ифритты кривились от презрения – принц был почти на полголовы ниже ее. Иллиан же прижимал к носу платочек и морщился – от его нареченной весьма ощутимо несло потом.

– А как же, – рю Мальвей замешкался, вспоминая, – разногласия, несходство характеров, ссоры, нехватка средств на пудру, одеколон и бриллианты? Пытка длиною в жизнь?

Алета Лазария спрятала свою улыбку за элегантным веером.

– Пытки, ваша светлость, – низким голосом, от которого по спине лорда Виттена побежали мурашки, сказала она, – бывают разные. В любом случае скучно молодоженам не будет.

В этот самый момент принц взмахнул рукой, и в воздухе сверкнула магическая вспышка. Приторно запахло фиалками. Ифритта Тамуна сморщилась и громогласно чихнула. Придворные дамы, наблюдающие за встречей жениха и невесты, язвительно захихикали.

– Чего такое ты делать, а, амх-абар? – рявкнула «нежная» красавица и по-бычьи наклонила голову. Кончики ее рогов, обитые железом, угрожающе засияли на солнце, кулаки сжались, а в землю у самых ног принца ударила предупредительная молния.

Кто-то из гостей завизжал.

– Да уж, – прикрыл глаза ладонью рю Мальвей. – Это вы точно подметили, алета Лазария.

К удивлению регента, церемония венчания прошла спокойно, если не считать небольшого переполоха, связанного со свадебным платьем, в которое облачилась ифритта. Собственно, нарядом это было можно назвать с большой натяжкой: пятнадцать веревочек и больше двух сотен драгоценных камней не скрывали ровным счетом ничего существенного. Этот факт, а также наличие у принцессы-чудовища весьма соблазнительных форм изрядно потрепали нервы придворным сплетницам.

Лично лорд Виттен, узрев одеяние ифритты Тамуны, нашел в себе силы отбросить в сторону предрассудки и оценить открывшиеся его глазам виды по достоинству. Ни изгибами, ни смелостью дочь шаха Харрана явно была не обделена. На прелести своей нареченной засмотрелся даже злой до бледности Иллиан – и это говорило о многом.

– Рога, – игриво прошептала на ухо рю Мальвею коварная алета Лазария, – отношениям не помеха.

Свадебный пир, на котором регент тоже ожидал неприятностей, начался и закончился в обстановке напряженного мира. Принцесса, не обращая внимания на косые взгляды аристократов, с аппетитом грызла куриные крылышки, принц трагически молчал и налегал на игристые вина, а представители соседних королевств вились вокруг рю Мальвея и пытались выяснить, что за страховидлу он выдал замуж за своего племянника. Только Шишечка, как всегда, молчала и преданно глядела на лорда Виттена своими глазками-бусинками – и регент был неистово благодарен ей за сочувствие и понимание.

Впрочем, в этот раз скуку официального торжества рю Мальвею скрашивала не только крыса. Короткие, но едкие комментарии алеты Лазарии неожиданно пришлись лорду Виттену по душе. Несколько раз – неслыханно! – ему приходилось сдерживать хихиканье и смех.

Когда пир закончился и общество прошло в танцевальную залу, регент нарушил один из своих принципов и пригласил сваху на вальс. Кружась с нею под неторопливую музыку – скрипач в этот вечер старался на славу! – рю Мальвей подумал, что женщины – особенно некоторые из них! – могут, пожалуй, составить в его сердце конкуренцию даже дордонским длинношерстным крысам.

А потом, наконец, пришло время для первой брачной ночи. Когда в залах зажгли толстые свечи из белого воска, королевская сваха, не обращая внимания на ядовитые взгляды придворных, взяла запыхавшегося после танцев регента под руку.

– Покои для новобрачных готовы, и принцесса уже удалилась почивать, – голосом завзятой заговорщицы поведала она. – Думаю, и принц долго здесь не задержится. Пойдемте же!

– Куда? – и оробел, и обрадовался лорд Виттен, решив, что алета Лазария склоняет его к разврату и непотребству.