Вселенная Ехо. Том 2 Фрай Макс

– А что, у меня проблемы с прической?

Я провел рукой по волосам, внутренне содрогнулся и попытался связать непослушные патлы в какое-то подобие хвоста. Джуффин с нескрываемым интересом наблюдал за моими мучениями.

– Ладно уж, красавчик, можешь считать, что теперь на тебя можно смотреть без особого отвращения, – великодушно заявил он, когда хвост был сооружен. – Лучше съешь что-нибудь. И заодно расскажи мне, как ты себе представляешь процесс убиения сэра Угурбадо? Давеча у тебя была отличная идея – послать за его головой мертвеца.

– Вот именно. По крайней мере, в городе полным-полно кандидатов на должность палача, – усмехнулся я. – Даже несколько больше, чем хотелось бы.

– Ты имеешь в виду умирающих? – поморщился Джуффин. – Сомневаюсь, что этого будет достаточно. Все-таки они еще живы.

– Нет, я имею в виду тех, кто уже умер. Эти жуткие скелеты, которые валяются на улицах.

– Скелеты? Ну ты даешь!

Шеф смотрел на меня с нескрываемым восхищением. Это вполне стоило публичного вручения дюжины каких-нибудь дурацких Нобелевских премий, но в данный момент у меня было несколько не то настроение, чтобы наслаждаться триумфом. Я давно заметил, что всякие замечательные события, на сладкие мечты о которых было угроблено немало драгоценных часов моей единственной и неповторимой жизни, предпочитают происходить со мной именно в тот момент, когда я совершенно неспособен их оценить.

– Вы сможете их оживить? – спросил я. – Ну хотя бы так, как оживляли мертвецов для допроса?

– Смогу. Правда, на это придется убить кучу времени. Дюжину часов как минимум. Но дело того стоит. Подожди, Макс, а что потом? Ты собираешься провести их на Темную Сторону?

– Собираюсь. Нет ничего лучше, чем приятная прогулка в хорошей компании. Ну а что еще делать?

– Собственно говоря, почему бы нет? – задумчиво согласился шеф. – На Темной Стороне тебе все удается. Ладно, сейчас пошлю зов лейтенанту Апурре, пусть отправит кого-нибудь из своих подчиненных проехаться по городу и собрать для нас дюжину-другую крепких скелетов.

– О, кстати о Городской полиции. Как поживает генерал Бубута? – спросил я.

– Бубута заболел в первый же день, – вздохнул Джуффин. – Такие здоровенные дядьки почему-то всегда сдаются первыми. Разумеется, его тут же вылечили – как-никак генерал полиции, большая шишка! – но страху он натерпелся на всю оставшуюся жизнь. Теперь сидит дома, приходит в себя, на улицу не высовывается. Честно говоря, ему можно только позавидовать!

– Можно. Но поскольку нам с вами такой кайф все равно не светит… Может быть, пока вы будете воскрешть мертвых, мне стоит прогуляться по городу, вылечить еще несколько дюжин их товарищей по несчастью? Хоть какая-то польза.

– А что, прогуляйся, – согласился Джуффин. – Только не переусердствуй. Завтра ты должен быть в очень хорошей форме. По моим расчетам, где-то в полдень у меня все будет готово. Получится довольно глупо, если мы потеряем еще полдня по причине твоего временного отсутствия в мире живых.

– Вы меня убедили. Не буду увлекаться добрыми делами, – пообещал я.

Спрятал растрепанные волосы под тюрбан, закутался в Мантию Смерти, залпом допил остывшую камру и направился к выходу.

– Смотри, не больше трех дюжин, сэр Макс, – строго сказал мой шеф. – И не забывай о своей дурацкой привычке спать несколько часов кряду. Надеюсь, на рассвете ты уже будешь украшать этот дом своим присутствием.

– Из вас мог бы получиться просто отличный отец семейства, – рассмеялся я. – Такое впечатление, что, если я вернусь на полчаса позже, вы непременно поставите меня в угол.

– Могу и поставить, – гордо сказал Джуффин. – Особенно, если ты объяснишь, какой в этом смысл. Это какой-то магический ритуал твоей родины?

– Что-то в таком роде. Считается, что с помощью этого ритуала любое непокорное человеческое существо дошкольного возраста становится более сговорчивым. Только он не работает, я сам не раз проверял.

– Может быть, этот ритуал снова обретет силу вблизи от Сердца Мира? Ты же знаешь, так часто бывает, – совершенно серьезно заметил Джуффин.

На этой оптимистической ноте я и покинул его гостиную.

Поездка на амобилере по ночному городу оказалась похожей на сон – довольно тягостный, но все же не кошмарный. Я не узнавал улицы Ехо. На моей памяти они всегда были озарены оранжевым светом фонарей и разноцветными прямоугольниками сияющих окон, а сейчас крошечные камешки мозаичных мостовых тускло мерцали в зеленоватом свете полной луны. А когда я поднял голову и увидел фантасмагорические очертания пузыря Буурахри, медленно проплывающего над остроконечными крышами Старого Города, происходящее окончательно перестало быть похожим на реальность. Потом я вспомнил, что на борту этого диковинного летательного аппарата должен находиться сэр Кофа Йох, и послал ему зов.

«Это вы маячите у меня над головой, Кофа?»

«Маячу понемножку, есть такое дело. А я-то думаю – что за безумец решил покататься на амобилере по ночному городу? Вроде бы обстоятельства не способствуют столь романтическому времяпрепровождению».

«Ну почему же. Моему романтическому времяпрепровождению они очень даже способствуют, – усмехнулся я. – Кофа, Джуффин сказал, что вы не просто на пузыре Буурахри вышиваете, а патрулируете город. Может быть подскажете, где ошиваются мои потенциальные пациенты?»

«Поезжай к Воротам Трех Мостов, мы как раз оттуда. Прямо напротив ворот стоит новый двухэтажный дом – знаешь, с такой смешной красной остроконечной крышей под старину. В этот дом недавно зашел парень из Семилистника, чтобы вылечить очередного счастливчика. А на углу топчется около дюжины больных – на ребят смотреть тошно. Они, как мы с тобой понимаем, не просто так там стоят. Я уже вызвал туда ребят из полиции, но ты наверняка доберешься раньше».

«Ладно, тогда я поехал. До встречи, Кофа».

«До встречи, мальчик, – он немного помолчал и добавил: – Хотел бы я, чтобы эта встреча состоялась в “Обжоре” и чтобы старушка Жижинда суетилась за стойкой…»

«А кстати, она жива, наша мадам Жижинда, вы не в курсе?»

«Во всяком случае, она еще не присылала зов в Иафах. А если не просила о помощи, значит, пока не заболела. Так что у нас с тобой есть шанс еще когда-нибудь попробовать ее знаменитый горячий паштет».

Через несколько минут я уже был у Ворот Трех Мостов, где и правда толпились обреченные на смерть горожане. Я не стал предварять свои действия вступительной речью, а просто проворно защелкал пальцами. Маленькие шаровые молнии с едва слышным потрескиванием растворялись в изуродованных телах. Мои пациенты один за другим усаживались на тротуар, что-то покорно бормотали – я не очень-то вслушивался, какая разница.

Через несколько минут я приказал своим новоиспеченным «верным рабам» немедленно выздороветь. Убедившись, что это опять сработало, я с облегчением отдал им последний приказ: освободиться от моей власти. А потом посоветовал совершенно ошеломленным, но счастливым людям отправляться по домам и постараться спокойно дожить до конца этого кошмара.

Потом я взялся за рычаг амобилера и пулей сорвался с места: меньше всего на свете мне сейчас хотелось услышать дюжину благодарностей. Что я мог им ответить? «На здоровье, приходите еще» – так, что ли?

«Кофа, у вас есть еще что-нибудь на примете?» – Я решил, что гораздо разумнее снова воспользоваться информацией нашего воздушного патруля, чем сломя голову носиться по темным улицам в поисках очередного пациента.

«На Гребне Ехо, как раз напротив моего дома, собралась довольно большая толпа, – сообщил Кофа. – Они стоят там уже несколько часов, но это не засада. Время от времени кто-нибудь из них прыгает в воду, остальные смотрят. Кажется, ребята просто пытаются умереть как-то иначе».

«Их можно понять, – мрачно отозвался я. – Ладно, я туда еду».

Толпа на мосту была куда больше, чем хотелось бы. Там собралось около пяти дюжин человек. Я уже потрудился у Ворот Трех Мостов, так что моего скромного могущества теперь могло хватить лишь на то, чтобы вылечить еще две дюжины больных. В крайнем случае три – это если махнуть рукой на прощальное напутствие Джуффина.

«Ладно, сначала зафиндилячу пару дюжин Смертных шаров на кого бог пошлет, а там видно будет», – решил я и проворно защелкал пальцами.

В конце концов я пошел на компромисс, выпустил в ошалевшую от неожиданности толпу умирающих не две и не три, а ровно две с половиной дюжины Смертных шаров. Очень на меня похоже. Даже моя мама в таких случаях неодобрительно качала головой и говорила: «Ни вашим, ни нашим». В глубине души я и сам разделял ее неодобрение, но против природы не попрешь.

– Я хочу, чтобы вы выздоровели, – устало сказал я своим случайным пациентам. – И еще я хочу, чтобы вы освободились от моей власти.

После этих слов я в изнеможении уселся на тротуар. Кажется, я все-таки немного переборщил с этими грешными Смертными шарами. Оставалось надеяться, что несколько часов сна и очередная порция бальзама Кахара приведут меня в порядок.

Но дело было сделано. Мои пациенты уже поднимались на ноги и растерянно оглядывались по сторонам.

– Что с нами случилось? – наконец спросил один из них.

– Случилось так, что я вас вылечил.

Я едва ворочал языком, впору было рухнуть в объятия собственных пациентов. Тоже мне великий знахарь.

– А нас? – требовательно спросил еще один голос из темноты.

Только тут до меня дошло, что я совершил ужасную ошибку. Мне с самого начала следовало подумать о том, что будут чувствовать остальные умирающие, когда поймут, что спасение было совсем рядом, но обошло их стороной. И самое главное, что эти невезучие ребята предпримут, узнав, что я не могу их вылечить.

Я судорожно соображал, как буду выкручиваться. В первую очередь следовало позаботиться о том, чтобы люди, которых я только что вернул к жизни, спокойно разошлись по домам. Сэр Шурф Лонли-Локли дело говорил – если уж знахарь спас чью-то жизнь, на нем лежит ответственность за этого человека. Я по-прежнему не видел в его утверждении никакой логики, но есть вещи, с которыми просто сразу соглашаешься, не требуя доказательств – не знаю уж почему.

– А за вас я примусь через несколько минут. Мне нужно немного отдохнуть и покурить.

Я приложил максимальные усилия, чтобы мой голос звучал уверенно и невозмутимо. Демонстративно извлек из кармана Мантии Смерти сигарету. Что-что, а идея насчет перекура показалась мне как нельзя более своевременной.

– Между прочим, господа, всем, кто уже в порядке, лучше отправиться домой, – небрежно заметил я. – Вам опасно находиться поблизости, когда я буду лечить остальных. Впрочем, гулять по Ехо сейчас тоже довольно опасно. Пожалуй, я вызову сюда наряд полиции, пусть развезут вас по домам.

Несколько человек заверили меня, что живут поблизости и доберутся домой самостоятельно. Я кивнул, и они растворились в темноте. Остальные подошли поближе и столпились вокруг моего амобилера.

Я послал зов Кофе и вкратце описал ему ситуацию. Он понял все с полуслова.

«Полицейские будут у вас через пару минут. Наряд из трех амобилеров как раз ошивается возле твоей старой квартиры. Это совсем рядом, так что жди, – отозвался он. – Они заберут твоих пациентов и развезут их по домам, никаких проблем. А что ты собираешься делать с остальными?»

«Вылечить их я сейчас не могу, это точно. Я и так едва жив… Наверное, всем будет лучше, если они поскорее умрут, да?»

«Да, – согласился Кофа. – Погоди, но в таком случае тебе понадобится помощь?»

«Вот именно. Я же, в сущности, довольно дерьмовый убийца. Разве что ядом могу плюнуть. Но их здесь больше двух дюжин. Может быть, мне следовало вызвать на подмогу сэра Шурфа?»

«Сэр Шурф в настоящий момент находится дома и пытается вылечить собственную жену. Хочу надеяться, что он не опоздал. Можешь себе представить, он честно угробил полдня, чтобы добиться аудиенции у Магистра Нуфлина и получить официальное разрешение на применение Недозволенной магии. Я даже не знаю, плакать по этому поводу или смеяться. Все, кто способен лечить анавуайну, начали со своих родных и друзей, не потрудившись поинтересоваться, что думает по этому поводу Великий Магистр Нуфлин Мони Мах. И только наш сэр Шурф почему-то не счел себя вправе преступить закон… Ладно, сейчас я сам к тебе присоединюсь. Ты же знаешь, я тоже могу быть неплохим убийцей, если очень припечет. Только тебе придется немного затянуть паузу. Мы как раз пролетаем над Воротами Кагги Ламуха, а это не ближний свет».

«Ладно, постараюсь», – пообещал я.

Из темноты вынырнул первый из четырех обещанных Кофой полицейских амобилеров. Через несколько минут я с облегчением смотрел вслед своим недавним пациентам. Они ехали домой под надежной охраной ребят из Городской полиции. Я надеялся, что они никогда не узнают, чем закончилась эта история. А то ведь будут терзаться до гробовой доски, полагая себя не то избранниками, не то мерзавцами – даже не знаю, что хуже.

Кто-то осторожно взял меня за локоть, я вздрогнул и обернулся. На меня смотрели отчаянные глаза невысокой темноволосой леди. Ее лицо все еще оставалось нормальным человеческим лицом, на мой вкус весьма привлекательным. С рукой, вцепившейся в мой локоть, тоже все было в порядке. Но неопрятные мокрые пятна на белом лоохи не оставляли сомнений: эта женщина больна так же, как и все остальные, доверчиво ожидающие, пока я докурю и займусь их исцелением, как обещал.

– Сэр Макс, – шепотом сказала она, отпуская мой локоть, – прошу вас, скажите правду. Вы ведь не собираетесь нас лечить?

Окурок вывалился из моей руки. Я изумленно уставилсяна свою собеседницу. Грешные Магистры, откуда она узнала?!

– Почему вы так решили? – наконец спросил я.

– Я немножко ясновидящая. Совсем чуть-чуть, – объяснила женщина. – Я никогда не умела предвидеть будущее, или предсказать судьбу, ничего в таком роде. Но моего таланта обычно хватало, чтобы понять, когда меня пытаются обмануть. Моих детей это ужасно злило. Но их больше нет, да и меня, наверное, скоро не будет, так что их неудавшиеся попытки меня провести и моя хваленая проницательность кажутся мне теперь одинаково бессмысленными. Я вам сразу не поверила, сэр Макс. И не могу понять, почему вы не хотите нас вылечить? Мы что-то сделали не так?

Я схватился за голову. Эта милая леди даже не думала на меня сердиться! Она доверчиво смотрела на меня большими темными глазами и искренне пыталась понять, что они «сделали не так»? Господи, придет же такое на ум.

Но она ждала моего ответа, и мне пришлось сказать правду. А что еще оставалось?

– Просто у меня не так уж много сил, леди. Совсем хреновый из меня колдун. Немножко поработал, и все – ни на что больше не гожусь.

Я помолчал, собираясь с мыслями, и добавил:

– Я не выбирал, кого лечить. Метал свои молнии куда попало. Решил, будто судьба мудрее меня. Но она, вероятно, такая же дура. Вышло, что моего могущества не хватило именно на вас. Я не хотел говорить правду, пока те, кого я смог спасти, оставались здесь. Мне показалось, что будет лучше, если они не узнают.

– Да, так лучше, – неожиданно согласилась женщина. – А еще вы подумали, что мы заставим их разделить нашу судьбу. Вы не хотите об этом говорить, но все и так понятно. По городу действительно бродят безумцы, одержимые гневом, но среди нас таких нет. Вы не поверите, но я даже рада, что вы смогли спасти хоть кого-то. Когда стоишь так близко от смерти, жизнь кажется по-настоящему великой драгоценностью. Даже чужая жизнь. Поэтому вы напрасно боялись сказать нам правду.

Я смотрел ей в глаза, потрясенный, безъязыкий – да и что тут можно было сказать? «Запомни это, – твердил я про себя, – просто запомни, болван безмозглый. Может быть, хоть чему-то научишься».

– Сэр Макс, если уж все так получилось, я собираюсь попросить вас об услуге, – теперь женщина говорила совсем тихо, но я слышал каждое слово. – Мы ведь пришли сюда не просто так, а специально для того, чтобы найти другую смерть. Говорят, те, чью жизнь унесла анавуайна, умирают полностью – вы понимаете, что это значит?

– Наверное, понимаю, – кивнул я. – Но не верю, что это может быть правдой. Слишком уж ужасно. И слишком несправедливо!

– Да, но человеческая жизнь вообще не очень-то соответствует нашим представлениям о справедливости. Зря мне не верите, сэр Макс. Эта проклятая зараза заставляет утекать не только тело, утекает даже Тень, капля по капле. А мертвец без Тени – ничто. Поэтому мы хотели попробовать умереть, захлебнувшись в водах Хурона. На такое нелегко решиться. Если у тебя в запасе есть хотя бы час жизни, очень трудно заставить себя умереть раньше. Но это оставляет нам хоть какую-то тень надежды на продолжение бытия. Сэр Макс, я уже поняла, что вылечить нас вы не в силах. Но может быть, вы все еще можете убивать?

– Наверное, могу, – ответил я и уставился на нее, с ужасом ожидая продолжения.

– Тогда убейте нас, пожалуйста, – вежливо попросила эта милая леди. – В Ехо о вас ходили самые разные слухи. Думаю, больше половины из них не имели никакого отношения к истинному положению вещей, но… Одним словом, я не раз слышала, что люди, которых вы убили, продолжают свою жизнь в других Мирах. Для нас это хоть какой-то шанс. По крайней мере, гораздо лучше, чем ничего.

– И вы верите в это? – с отчаянием спросил я.

– Разумеется, верю, – серьезно кивнула она. – Я же сказала вам, сэр Макс: когда я слышу неправду, я знаю, что это неправда. А этим слухам я почему-то сразу поверила. Поэтому если вы не можете нас вылечить, постарайтесь нас убить, ладно? Может быть окажется, что по большому счету это – одно и то же.

– Неужели вы действительно хотите, чтобы я вас убил?

До меня почти не доходил смысл происходящего. Наверное, я действительно чересчур увлекся своими Смертными шарами, которых все равно не хватило на всех.

– Лучше вы, чем кто-то другой, – твердо сказала темноглазая леди. – Вы же наверняка вызвали подмогу. И я думаю, отнюдь не для того, чтобы нас напоследок накормили пирожными.

– Все-то вы обо мне знаете, – вздохнул я.

– Сейчас – да, – согласилась она. – Давайте больше не будем разговаривать, хорошо? Действуйте, сэр Макс, пока у нас еще есть Тени. И пока у меня есть мужество. Мне ведь очень страшно!

– Догадываюсь. Ладно, если так действительно нужно, я сам вас убью.

Я в последний раз заглянул в ее глаза. Ни в одном из языков нет слов, чтобы рассказать о том, что смотрело на меня из их темноты.

А потом я плюнул в эту изумительную умирающую женщину. Ужасно глупо получилось, но она просила, чтобы я ее убил, а ядовитая слюна была единственным оружием, оставшимся в моем распоряжении. Наверное, именно потрясающий идиотизм ситуации помог мне сохранить остатки рассудка – меньше всего на свете мой поступок был похож на убийство.

Тем не менее она тут же упала как подкошенная. По счастью, этот яд убивает вне зависимости от моего настроения. Он действует даже тогда, когда я сам не верю, что он вообще существует.

А потом я пошел к людям, замершим у перил моста. Они совсем не сопротивлялись. Никто не попытался отсрочить смерть, пустившись в какие-нибудь душеспасительные разговоры. Окажись я сам на их месте, я бы наверняка вцепился в руку своего убийцы, умоляюще бормоча: «Только не сейчас, пожалуйста, только не сейчас!»

Меня потрясло доверчивое мужество этих людей. Они смотрели на меня с надеждой – а я-то думал, что в их глазах должна быть ненависть к человеку, который мог бы подарить им жизнь, но так и не сделал этого по каким-то малоубедительным, никому толком не понятным причинам.

Через несколько минут все было кончено. Две дюжины изуродованных болезнью тел неподвижно лежали на мозаичном настиле Гребня Ехо, а я сидел рядом, тупо уставившись в одну точку. От меня к этому моменту осталось не так уж много – только усталое тело, временно утратившее способность осознавать происходящее, и это было величайшим подарком судьбы.

– Ты и сам справился, да? – сочувственно спросил сэр Кофа.

Его голос вывел меня из спасительного оцепенения. Я поднял голову, посмотрел на его усталое лицо и понял, что просто обязан улыбнуться. Неприятных впечатлений сейчас и так всем хватает, какого черта он должен еще и рожу мою созерцать?

– Вы же знаете, какой я кровожадный. Вызвал вас зачем-то, а потом оставил без работы. Но все равно хорошо, что вы здесь. Я уже полчаса не могу заставить себя отвести глаза от этого чудесного зрелища. Что может быть лучше, чем очень много мертвых тел на мосту. Возможно, вашего могущества хватит, чтобы взять меня за шиворот и запихнуть в амобилер?

– Лучше уж я доставлю тебя к Джуффину, – вздохнул Кофа. – Не думаю, что из тебя сейчас получится хороший возница.

– Мне тоже так не кажется, – согласился я. – Кофа, а вы переживете, если я буду ныть всю дорогу? Мне позарез приспичило отвести душу и…

– И в финале услышать от меня, что ты все правильно сделал? Ну так это я могу сказать тебе прямо сейчас, зачем откладывать? – усмехнулся Кофа. – Впрочем, можешь ныть, сколько влезет, если тебе хочется. Жалко мне, что ли? Полезай в корзину.

– В корзину? – растерялся я. – А амобилер?

– Кто-нибудь из ребят доставит его на место, – отмахнулся Кофа. – А вот пузырь без меня не взлетит. Нехорошо оставлять его здесь надолго.

– Ваша правда, – согласился я.

Кофа помог мне забраться в корзину летающего пузыря. Меня хватило на то, чтобы вежливо поздороваться с четырьмя молоденькими полицейскими, зато выполнить давешнее обещание насчет нытья я так и не собрался. Вместо этого прислонился спиной к мягкой обивке и заснул так крепко, что Кофе стоило большого труда избавиться от моего тела после того, как наш диковинный летательный аппарат аккуратно приземлился у калитки, ведущей в сад Джуффина.

– Ты до спальни-то доберешься? – с сомнением спросил Кофа.

– Доберусь. Больше всего на свете мне сейчас хочется, чтобы вы посидели со мной и рассказали мне какую-нибудь сказку, но поскольку такое удовольствие мне все равно не светит… Словом, я сам себя как-нибудь доставлю в спальню. И убаюкаю заодно.

– Между прочим, я не знаю ни одной сказки, – усмехнулся Кофа.

– Правда? – удивился я. – Ну, вы могли бы просто рассказать мне о тех легендарных временах, когда вы были генералом полиции Правого Берега и гонялись за Джуффином. На мой вкус, это куда лучше, чем какие-то сказки.

– На мой вкус тоже, – согласился Кофа. – Сегодня действительно ничего не получится, но как-нибудь обязательно расскажу, обещаю.

– Ладно. А я постараюсь дожить до этого самого «как-нибудь».

– Непременно постарайся, – серьезно сказал он. – Хорошей ночи, Макс… Нет, погоди, один вопрос. Джуффин озадачил лейтенанта Апурру Блакки просьбой срочно доставить в его кабинет несколько крепких скелетов. У нас что-то затевается?

– У нас что-то затевается, – эхом откликнулся я.

– Это может вернуть Ехо к жизни?

– Посмотрим. Во всяком случае, мне очень нравится жить с мыслью, что так оно и будет.

– Знаешь, мальчик, мне тоже очень нравится жить с этой мыслью.

Кофа мечтательно улыбнулся и скрылся в корзине летающего пузыря. Я стоял на густой серебристой траве и смотрел, как пузырь Буурахри поднимается в небо. Это фантасмагорическое зрелище оказало на меня самое благотворное воздействие: я временно перестал верить в реальность происходящего. А мало ли какие сны иногда снятся людям. Особенно таким психам, как я.

Потом я отправился в спальню, не раздеваясь рухнул на мягкий ворс кровати и наконец отрубился, на сей раз капитально.

Меня разбудили лучи солнца, пробившиеся сквозь неплотно задернутые шторы. Солнечные зайчики нахально сновали по моему лицу, так что мне поневоле пришлось проснуться и уставиться в окно.

Там было замечательное солнечное утро, что совершенно не соответствовало печальным обстоятельствам нашей жизни. До сих пор мне почему-то казалось, что в городе, почти все жители которого обречены на смерть, должны воцариться бесконечные пасмурные сумерки, время от времени сменяющиеся совсем уж мрачной темнотой безлунных ночей. На своем веку я прочитал кучу книг, где именно так все и было.

Через несколько секунд я с удивлением понял, что солнечная щекотка подняла мне настроение, и пошел умываться. Больше всего на свете мне хотелось поскорее заняться делами. Отправиться на Темную Сторону, быстренько убить поганца Угурбадо, вернуться домой и обнаружить, что прекрасная столица Соединенного Королевства снова стала похожа на дивный город из моих снов. Чудесное утро за окном наглядно свидетельствовало, что это вполне возможно.

Окунувшись в ароматную воду бассейна, я вспомнил о Теххи. Самое время с ней поболтать. Через час-другой мне, скорее всего, будет не до того. А потом – Магистры знают сколько времени пройдет здесь, пока я буду бродить по Темной Стороне.

Она отозвалась не сразу, так что я успел пережить несколько неописуемо кошмарных мгновений. Наконец я почувствовал, что она меня слышит.

«Я тебя разбудил?» – виновато спросил я.

«Ничего, услышать твой зов – не худший способ проснуться. А что, сейчас утро?»

«Да, причем вполне симпатичное солнечное утро. Разве сама не видишь?»

«Я же сижу в подвале, – напомнила Теххи. – А здесь одно время суток – подземное».

Ее ответы показались мне какими-то подозрительно вялыми. Я снова замер от жуткого предчувствия. Меньше всего на свете мне хотелось формулировать причину своей тревоги, но пришлось.

«Теххи, ты здорова? – спросил я. – Имей в виду, вчера я успел вылечить чуть ли не десять дюжин совершенно посторонних людей. Оказалось, что мои Смертные шары способны и на это. Так что теперь у тебя есть знакомый знахарь».

«Я совершенно здорова, хвала Магистрам. Эта зараза теперь вряд ли сможет что-то со мной сделать!»

Мне показалось, что она улыбается. Это было здорово, но тревога меня не покидала.

«Почему именно теперь?» – спросил я.

«Просто потому что я успела принять меры, – туманно объяснила Теххи. – У каждого из нас есть свои маленькие секреты, которые помогают справляться с неприятностями, правда?»

«Ну, если ты говоришь, значит, так оно и есть, – согласился я. – Я скоро уйду на Темную Сторону, милая. Сама знаешь, как течет там время. Трудно сказать, когда я снова пришлю тебе зов. Поэтому не беспокойся, если я надолго замолчу, ладно?»

«Ладно, – эхом откликнулась Теххи. – Ты тоже не беспокойся. У меня действительно все хорошо. Просто я ужасно устала сидеть в этом грешном подвале».

«Могу себе представить!» – посочувствовал я.

Мы еще немного поболтали, потом мне показалось, что Теххи больше всего на свете хочется еще немного поспать. Поэтому я решил сделать доброе дело и избавить ее от необходимости выслушивать мои пространные лирические монологи. Безмолвная речь – чертовски удобная штука, но некоторые вещи следует говорить только вслух, шепотом, касаясь губами теплого, живого ушка.

Мы попрощались. Потом я проанализировал свои ощущения и понял, что после нашего разговора камень на моем сердце не только не исчез, но даже немного потяжелел.

– А что ты, собственно говоря, хочешь? – вслух сказал я себе. – В Ехо сейчас вряд ли найдется хоть один человек, который может похвастаться приподнятым настроением. С какой стати она должна быть исключением из этого правила? Главное, что мы живы, все остальные удовольствия откладываются на потом. В отличие от многих других, у нас хотя бы есть это самое «потом» – по нынешним временам просто бесстыдная роскошь!

Собственная болтовня всегда оказывала на меня благотворное воздействие. Так что я быстренько добрался до финала водных процедур, кое-как связал в хвост свои патлы, в очередной раз дал себе слово при первом же удобном случае покончить с дурацким изобилием растительности – недавно этому обещанию как раз исполнилось два года – и отправился в гостиную. Я здорово надеялся обнаружить там хоть какое-то подобие завтрака.

…К моему величайшему удивлению, дверь, ведущая в гостиную, была заперта. На моей памяти это случилось впервые. До сих пор я вообще думал, что между широким коридором и гостиной сэра Джуффина отродясь не существовало никакой преграды. Тем не менее она была – хрупкая изящная конструкция, скорее символически изображающая дверь, чем действительно выполняющая ее функции.

Я так растерялся, что постучал.

– Кто там?

Я мог не сомневаться, это был голос сэра Шурфа Лонли-Локли.

– Кто, кто. Нуфлин в кожаном пальто! – сдуру брякнул я и сам рассмеялся от неожиданности. Время от времени мой язык преподносит совершенно невообразимые сюрпризы.

Все еще смеясь, я вошел в гостиную. Лонли-Локли в полном одиночестве восседал за столом, на котором, вопреки моим ожиданиям, не было и намека на что-нибудь съестное. Он встретил меня столь укоризненным взглядом, словно я только что отобрал конфету у голодного сироты.

– Между прочим, за такие шутки тебе грозит от трех до полудюжины лет в Холоми, Макс, – заметил он. – Именно такое наказание предусматривает девяносто первая статья Кодекса Хрембера за попытку выдать себя за высокопоставленное лицо без применения недозволенной магии. А вот если бы ты при этом придал себе облик Магистра Нуфлина, это грозило бы тебе не меньше чем двумя дюжинами лет заключения.

– Между прочим, я сам тоже вполне высокопоставленное лицо, – надменно сказал я. – Я, хвала Магистрам, не только скромный Тайный сыщик, а еще и царь народа Хенха, ты не забыл? Вернее, не царь, а владыка – моим подданным так больше нравится. Если одно высокопоставленное лицо выдает себя за другое, это уже не преступление, а просто высочайшая монаршья шалость, своего рода шутка. Возможно, действительно глупая, но статьи о наказании за глупые шутки в Кодексе Хрембера отродясь не было, разве не так?

– Да, действительно, – серьезно согласился Шурф. – И все же в менее экстремальных обстоятельствах я был бы обязан как минимум официально доложить о твоем поступке сэру Джуффину.

– Я ему и сам могу доложить обо всех своих поступках, сначала официально, а потом еще раз – в интимной обстановке, благо шеф уже давно коллекционирует мои выходки. Не сходи с ума, ладно? – попросил я. – Не так уж это и смешно.

– А я и не собирался тебя смешить. Девяносто первая статья Кодекса Хрембера действительно существует, и сей факт касается всех граждан Соединенного Королевства, в том числе и тебя, – сухо сказал Лонли-Локли. Немного подумал и спросил: – А что такое кожаное пальто?

– Что-то вроде очень узкого кожаного лоохи с рукавами, – объяснил я. – Словом, ничего интересного. Ты мне лучше вот что скажи: ты успел вылечить свою жену?

– Успел. – Он помолчал и вежливо добавил: – Спасибо, Макс.

Можно было подумать, что меня заботили сущие пустяки. Например, успел ли он позавтракать. Впрочем, это меня тоже весьма занимало. С каждой минутой все больше и больше.

– Я уже послал зов господину Кимпе, он обещал, что через несколько минут принесет нам камру и еще что-нибудь, – сказал Шурф.

Судя по всему, он заметил голодный блеск в моих глазах и поспешил меня успокоить.

– Это славно. Слушай, сэр Шурф, наш штатный сплетник, сэр Кофа, рассказывал про тебя жуткие вещи. Будто бы ты полдня добивался аудиенции у Магистра Нуфлина, чтобы получить разрешение…

– Чтобы получить разрешение применить Белую магию сто сорок первой ступени и вылечить свою жену. Это правда, – подтвердил он. – А что тебя, собственно говоря, удивляет?

– Все! – ошеломленно признался я. – Шурф, я совершенно уверен, что ты – единственный колдун, который поперся получать это дурацкое разрешение в столь экстремальной ситуации.

– Можешь не продолжать, я понял.

Лонли-Локли отвернулся и задумчиво уставился в окно. Некоторое время мы оба молчали. Наконец он заговорил:

– Если тебе действительно интересно, Макс, я могу объяснить. Помнишь, я рассказывал тебе, каким образом появилась на свет моя нынешняя личность?

– Помню.

– Тогда же я сказал тебе, что вполне доволен своей новой личиной, поскольку она не мешает сосредоточиться на по-настоящему важных вещах и вообще не мешает. Думаю, в тот раз я несколько исказил истину. Иногда она очень мешает – как, впрочем, и любая другая. Но расстаться с этой личностью почти так же затруднительно, как с собственной кожей – по крайней мере сейчас. Когда я попаду на Темную Сторону, я первый посмеюсь над чудачествами странного существа, которым мне приходится быть. Но сейчас мы с тобой находимся в Мире, и я считаю, что поступил так, как должен был поступить. Еще вопросы есть?

– Нет, – вздохнул я. – Не буду прикидываться, будто я тебя действительно понял, но вопросов у меня больше нет. Кроме одного: где обещанный завтрак?

– Бедные мои кладовые, сэр Макс уже требует еду! А я-то, старый дурак, считал, что запасся продуктами чуть ли не на тысячу лет вперед. Когда все это безобразие закончится, казна будет расплачиваться со мной до полного истощения, – весело сказал сэр Джуффин.

Он стоял на пороге и выглядел ужасно усталым, но почти счастливым, так что я тут же заулыбался. Я же, в сущности, человек настроения. Более того, я – человек чужого настроения. Стоит мне увидеть чью-нибудь довольную физиономию, и мои собственные претензии к действительности тут же благополучно испаряются. Правда, случается и наоборот; иногда это совсем некстати.

– У вас уже все готово? – спросил я.

– А как ты думал? Такие замечательные ребята получились, будешь доволен. Пожалуй, мне тоже следует что-нибудь съесть, раз уж все к тому идет. Только учти, сэр Макс, жрать надо в темпе! Сэр Угурбадо тебя уже заждался, я полагаю.

– А вы со мной пойдете?

Я спрашивал скорее для того, чтобы поддержать беседу. Совершенно не сомневался, что получу утвердительный ответ. Но вышло иначе.

– Не думаю, что это хорошая идея, – сказал Джуффин. – По чести говоря, там мне делать нечего. Я уже убивал Угурбадо, получилось не слишком убедительно. А в Ехо без меня станет совсем хреново. Даже если тебе действительно удастся быстро покончить с эпидемией, мы еще долго будем расхлебывать последствия.

– Тоже верно, – удрученно признал я.

Но тут на пороге наконец-то появился Кимпа с таким огромным подносом, что у меня тут же прошло желание сетовать на судьбу. Первые несколько минут меня вообще не занимали никакие проблемы, кроме содержимого моей тарелки. Я и не подозревал, что человек может быть настолько голодным.

– Знаешь, Макс, я сам не раз говорил тебе, что в одиночестве хорошо ходить только в сортир, но… Думаю, на этот раз тебе придется справляться с Угурбадо в одиночку. – Джуффин заботливо подлил мне камры, словно хотел разбавить неприятное сообщение сладким напитком. – Разумеется, с тобой пойдет Мелифаро, без Стража я тебя на Темную Сторону не отпущу. Но это – все. Я остаюсь в Ехо, а сэр Шурф нужен мне здесь больше, чем кто бы то ни было. Я хочу как можно скорее покончить с трупами на улицах, а он так славно испепеляет все, что следует испепелить! А если сэр Шурф уйдет с тобой, мы рискуем захлебнуться в мертвечине. Сам знаешь, как может затянуться путешествие на Темную Сторону.

– Какая досада. А я-то рассчитывал на хороший пикничок в большой компании, – усмехнулся я. – Ну да ладно, в следующий раз.

– Ну, большая компания у тебя как раз будет, – злорадно пообещал Джуффин. – Не знаю, правда, захочешь ли ты устраивать этот самый пикничок для своих спутников.

– Если вы имеете в виду скелеты, могу сказать вам заранее, что пикник отменяется, – буркнул я. – Вряд ли они едят бутерброды. И вряд ли я сам их ем, когда рядом ошиваются такие малоаппетитные ребята.

– Дело хозяйское, – миролюбиво согласился шеф. – Ну что, ты уже съел все, что считал нужным?

– Вообще-то нет. Но время не стоит на месте, да?

Я поднялся из-за стола и улыбнулся Шурфу.

– Все-таки жаль, что ты не составишь мне компанию, – искренне сказал я. – И, сам понимаешь, не только потому, что ты – лучший в мире прикрыватель моей задницы от мирового зла.

– Мне тоже жаль, – согласился он. – Впрочем, сэр Джуффин совершенно прав. На этот раз моя помощь тебе не понадобится. Если я правильно понимаю, это будет только твоя битва.

– Да, только моя.

Джуффин уже ждал меня, стоя в дверном проеме, поэтому я не стал тратить время на прощальный спич. Вообще-то с меня вполне сталось бы закатить прочувствованную речь часа на полтора, но как-то обошлось.

– Забавно, мне даже нечего тебе посоветовать напоследок. В конце концов, это мероприятие – твоя собственная затея, от начала и до конца, – говорил шеф, поднимаясь по лестнице. – Какой ты стал мудрый – страшно делается.

– Мне и самому страшно делается, – мрачно согласился я.

Это была чистая правда. У меня дрожали коленки и противно ныл живот. Я чувствовал себя в точности так, как если бы Джуффин собрался отвести меня к стоматологу.

– Нет, не такой уж ты и мудрый. Так мило с твоей стороны! – рассмеялся шеф. – Узнаю старого доброго Макса, готового спрятаться под стол от собственного могущества… Ну, как тебе нравится твое войско?

Я замер на пороге его кабинета. Разумеется, я прекрасно понимаю, что скелет – это просто неотъемлемая составляющая любого человеческого тела, даже у меня самого внутри имеется точно такая же штуковина. Но когда я увидел добрую дюжину белоснежных остовов, смирно сидящих на корточках в центре огромной комнаты и выжидающе уставившихся на нас пустыми глазницами, мне захотелось немедленно оказаться на другом краю Вселенной. И Магистры с ней, с моей великой миссией на Темной Стороне.

– Макс, ты совершенно напрасно так на них смотришь. Между прочим, ты отличаешься от этих ребят только наличием кожи и некоторого количества мяса под ней. На мой взгляд, довольно жалкого количества, – ехидно сказал шеф.

– Ничего, мне вполне хватает. Не всем же быть передвижными мясными лавками вроде генерала Бубуты, – машинально огрызнулся я.

А потом окончательно понял, что отступать мне некуда. Лучше уж сразу смириться с тем, что эти кошмарные существа являются не персонажами какого-нибудь задрипанного фильма ужасов, а армией, во главе которой мне придется вступить в битву с безумным и почти бессмертным чародеем Угурбадо. И заодно с судьбой – эта стерва лихо крутанула перед моим носом своей жирной задницей, превратив восхитительный город из моих снов наяву в огромное кладбище. Я всерьез намеревался навсегда отбить у нее охоту к подобным выходкам.

Так что я взял себя в руки и строго велел впечатлительному бедняге Максу убираться куда-нибудь подальше, в самый темный закоулок моего существа. И не высовываться, пока я не покончу с делами.

– Ну что, ребята, прогуляемся на Темную Сторону? – спросил я, поднимая левую руку.

Ответа, разумеется, не последовало. Но мне и не требовался ответ. Я защелкал пальцами, выпуская на волю могущественные сгустки пронзительно-зеленого света. Мне понадобилось ровно шестнадцать Смертных шаров – именно столько мертвецов оживил для меня Джуффин. Теперь я собирался привести их к присяге.

Скелеты не могли говорить, у них попросту не было соответствующих органов – ни языка, ни нёба, ни гортани, ни легких. Но эти существа владели каким-то подобием Безмолвной речи, так что мне пришлось выслушать нестройный хор, поспешивший сообщить: «Я с тобой, хозяин», – как и следовало ожидать.

– Очень хорошо, – я сказал это вслух и сам удивился спокойствию собственного голоса. – Теперь вам следует встать на ноги и подойти поближе друг к другу. Вот так, молодцы. Возьмитесь за руки. Джуффин, у вас есть какой-нибудь большой кусок ткани?

– Занавеска тебя устроит? – деловито осведомился шеф.

Я критически оглядел тонкую серебристую ткань, скрывавшую окно, решил, что ее размеры вполне соответствуют необходимости, и кивнул. Джуффин стремительным движением сорвал занавеску и протянул мне один конец.

– Ты хочешь их упаковать, да?