Вселенная Ехо. Том 2 Фрай Макс

«Я здорово надеюсь, что наша прогулка по Темной Стороне не растянется на годы, – сказал я. – Если честно, я уже хочу к тебе вернуться».

«Да, было бы неплохо», – отозвалась она.

На этой оптимистической ноте мы и попрощались.

– Идем, Макс, – мягко сказал Джуффин. – Вот уж не думал, что твои лицевые мускулы способны произвести на свет столь лирическое выражение.

– А оно именно лирическое? Да это никуда не годится. Я покрою позором свою Мантию Смерти, и горожане перестанут грохаться в обморок при звуке моего имени.

Я скорчил зверскую рожу и дико завращал глазами.

– Ну вот, теперь с твоей физиономией все в порядке, – одобрил шеф. – Примерно так и должен выглядеть государственный служащий высокого ранга.

– Надеюсь. Я же так старался!

Джуффин легонько стукнул по двери кабинета Мелифаро.

– Прекращай заниматься глупостями и присоединяйся к нашему обществу.

– Ну разве что на минутку, – проворчал Мелифаро.

Он выглядел, как мать-героиня с дюжиной младенцев на руках, которую легкомысленные подруги молодости пригласили на партию в бридж.

– Я тебя надолго не задержу, – миролюбиво согласился шеф. – Просто прогуляемся на Темную Сторону, и все. Насколько я знаю, это редко отнимает больше нескольких часов. Или нескольких лет – как повезет.

– А, всего-то, – легкомысленно согласился Мелифаро.

Потом до него дошел смысл сказанного, и с его физиономией произошел ряд существенных изменений. В результате она превратилась в строгое и внимательное человеческое лицо, каковое, очевидно, и полагается иметь при себе всякому путешественнику в неведомое.

– Что-то случилось? – осведомился он.

– Еще как случилось. По дороге расскажу, сколько успею, – пообещал Джуффин. – Хороший день, сэр Шурф.

– Мы идем на Темную Сторону, я правильно понимаю? – спросил сэр Лонли-Локли. – Я как раз хотел узнать, есть ли у меня полчаса, чтобы…

– Не знаю, зачем тебе требуются эти самые полчаса, но их у тебя нет, – объявил Джуффин. – Идем прямо сейчас.

– Ладно, – флегматично кивнул Лонли-Локли. – Я, собственно, только хотел передать сэру Кофе несколько служебных дел, которые требуют немедленного завершения. А он обещал приехать через дюжину минут.

– Кофе я успел послать зов, пока мы с Максом давили зазевавшихся прохожих на Левобережье. Так что он уже в курсе, что ему придется доводить до ума твои дела. И мои заодно, – успокоил его Джуффин. – Кому я не завидую, так это Кекки и Нумминориху. Кофа намерен серьезно их припахать. Надеюсь, ребята без нас справятся.

– А куда они денутся, – оптимистически заявил Мелифаро.

– Вот и я так думаю, – кивнул Джуффин, направляясь к лестнице.

Мы торопливо спустились в подвальный этаж Дома у Моста, а потом еще ниже, туда, где начинаются настоящие подземные лабиринты.

По дороге Джуффин развлекал Лонли-Локли и Мелифаро увлекательной историей нашей встречи с Угурбадо. Разумеется, версия Джуффина была предельно краткой, что-то вроде школьного сочинения на тему «Как я провел лето», где события целых трех месяцев человеческой жизни каким-то образом упихиваются на одну страничку, да и то крупным почерком.

Джуффин вприпрыжку добрался до финала наших давешних похождений и умолк. Некоторое время мы кружили по коридорам, таким темным, что даже наша хваленая угуландская способность ориентироваться в темноте тут не слишком-то помогала. Мне, во всяком случае.

– Макс, ты еще не забыл, какую силу имеют твои слова на Темной Стороне? – неожиданно спросил Джуффин.

– Я ничего не брякну, не переживайте, – успокоил его я. – Если хотите, я вообще рта не открою, так всем будет спокойнее.

– Наоборот. На этот раз вся надежда именно на твои речи. Во-первых, я предполагаю, что если ты призовешь Угурбадо на Темную Сторону, он просто не сможет отказаться от такого заманчивого предложения, как не смог бы отказаться я сам. А во-вторых… Знаешь, Макс, если Маба прав и Угурбадо действительно разжился моим могуществом, твой болтливый язык может оказаться нашим единственным стоящим оружием.

– Даже так?

– Ага. Судя по всему, я сегодня нахожусь не в лучшей форме, что, к сожалению, уже не раз доказал на деле. Сэр Шурф знает о Темной Стороне только то, чему я сам его научил, поэтому Угурбадо имеет перед ним солидное преимущество. Возможно, Сотофа сможет удивить нашего противника какой-нибудь элегантной неожиданностью, но я пока не уверен. В чем я действительно уверен, так это в том, что на Темной Стороне никто, в том числе и я сам, не может противостоять воле Вершителя. А это значит, что и Угурбадо не сможет. Только не забудь, ты не должен убивать Угурбадо ни при каких обстоятельствах. Даже если тебе покажется, что это необходимо для спасения наших жизней.

– Да помню я, помню. Вечно вы так. В кои-то веки у меня появился шанс кого-нибудь убить, а вы сразу – «нельзя, нельзя»! Это же все равно, что у сироты леденец отнять. Экий вы все-таки тиран и деспот, сэр.

– Я останусь здесь, – неожиданно сказал Мелифаро.

Он резко затормозил, сделал несколько шагов куда-то в сторону и решительно кивнул.

– Да, именно здесь.

– Хорошее место для Стража, – согласился Джуффин. – Я бы и сам лучше не выбрал. Осталось только попрощаться.

Мы подошли к Мелифаро, и он обнял нас, всех троих сразу. Его руки были невероятно тяжелыми и теплыми, а еще через мгновение я почувствовал, что точно такая же тяжелая теплая рука опустилась на мое плечо откуда-то сзади. Я уже давно перестал быть новичком на Темной Стороне, но прикосновение таинственного двойника нашего Мелифаро до сих пор заставляет меня холодеть от невыразимого ужаса – сам не знаю почему.

– Я запомню вас, – хором сказали два одинаковых голоса.

Теперь можно было идти дальше. Предполагается, что после вышеописанной процедуры наш Страж сможет забрать нас с Темной Стороны, если вдруг окажется, что мы должны срочно уносить оттуда ноги.

Сделав несколько шагов, я обернулся туда, где неподвижно стояли два совершенно одинаковых Мелифаро, спина к спине, – два четких сияющих профиля на фоне непроницаемой черноты. Я даже немного притормозил, зачарованно пялясь на это невероятное зрелище. Шурф Лонли-Локли положил на мое плечо руку в здоровенной защитной рукавице.

– Ты забавно устроен, Макс, – заметил он. – Твои глаза уже не раз видели это зрелище. И множество других куда более удивительных вещей видели твои глаза. И все равно мне всякий раз приходится чуть ли не силой оттаскивать тебя от нашего Стража.

– Он того стоит, – вздохнул я. – Кроме того, сегодня у меня есть особый повод его разглядывать. Этот загадочный Второй, который приходит на помощь Мелифаро, ничем не отличается от него самого. А господа Угурбадо такие разные!

– Разумеется, – согласился Джуффин. – Вот если бы наш Мелифаро сошел с ума и решил пригласить своего Второго немного пожить в Ехо, через некоторое время ты не узнал бы их обоих. Второй может выжить в нашем Мире, только если ему будет позволено питаться силой своего двойника. Впрочем, не только силой. Ты же сам видел, каким малышом стал Угурбадо. А когда-то он был довольно высоким. Может быть, немного пониже нас с тобой, но совсем чуть-чуть. Но Второй постепенно поедает его тело, поэтому сам стал таким громадным. Самое печальное в этой истории, что, покончив со своим безрассудным двойником, Второй и сам быстро умрет, как бы ни разъелся.

– Страсти какие, – поежился я. – Но знаете, я не думаю, что нашему Мелифаро когда-нибудь захочется сделать такую глупость. Если бы рядом с ним околачивался его симпатичный двойник, ребята тут же начали бы бурно выяснять, кто из них больше нравится девушкам вообще и леди Кенлех в частности. Представляете?

– Да уж! – рассмеялся шеф.

Его смех вылетал изо рта маленькими комочками разноцветного тумана. Они дрожа замирали в воздухе, стараясь держаться поближе к голове Джуффина, и медленно таяли, как хлопья весеннего снега. Непроницаемая темнота успела смениться зеленоватыми сумерками – я и не заметил, когда это произошло.

Я вдруг понял, что стена, вдоль которой мы шли, давно перестала быть стеной узкого подземного коридора под зданием Управления Полного Порядка. Теперь это был невысокий забор, окружавший какой-то пустынный сад – неподвижный, сияющий, что-то смутно бормочущий. Был здесь и ветер, но он не шевелил ни полупрозрачные ветви деревьев, ни полы моей Мантии Смерти, внезапно окрасившейся в изумрудный цвет. Ветер Темной Стороны легче увидеть, чем почувствовать, и теперь его серебристые потоки медленно надвигались на меня, а потом ускользали куда-то в сторону, так и не прикоснувшись к лицу.

– Мы уже на Темной Стороне, да? – спросил я.

Не то чтобы мне действительно требовалось подтверждение, просто сказалась дурацкая привычка комментировать очевидные факты. Джуффин молча кивнул.

– А где ж еще? – отозвался Лонли-Локли.

Улыбка на его лице неопровержимо свидетельствовала, что мы действительно забрались на Темную Сторону Ехо. В Мире этот серьезный парень просто не способен проделывать такие штучки со своей каменной физиономией.

– Я вас уже заждалась, господа. Знаешь, Джуффин, мне даже пришло в голову, что ты решил меня разыграть. Еще немного, и я бы начала подумывать о достойном ответе, – Смех леди Сотофы звучал как серебряный колокольчик.

Я обернулся и ошалело уставился на свою старинную приятельницу. Однажды – три года или целую вечность назад – мне довелось увидеть, как маленькая седая старушка превращается в головокружительную красавицу. И все же я был совершенно ошеломлен, снова увидев перед собой юную брюнетку с огромными, приподнятыми к вискам глазами и сногсшибательной фигурой.

– Ох! – вздохнул я. – Леди Сотофа, это, пожалуй, перебор. Лично я сейчас способен только смиренно лежать у ваших ног и тихо поскуливать от восторга. Неужели вы думаете, что мы будем с энтузиазмом гоняться за каким-то там Угурбадо вместо того, чтобы просто пялиться на вас?

– Будете, куда вы денетесь. Ты уж извини, милый, но на Темной Стороне я всегда непростительно хорошо выгляжу, с этим ничего не поделаешь.

– Сэр Макс, немедленно прекращай приставать к девушке, – весело потребовал Джуффин.

– Да я еще и не начинал.

– Идемте поищем хорошее место, – нетерпеливо сказала неузнаваемая леди Сотофа. – Чего я действительно не люблю, так это топтаться на месте и ждать, когда кто-нибудь скажет, что пора заняться делом.

– Пора заняться делом! – тут же заявил Джуффин, и эти двое неудержимо расхохотались.

Наконец мы снова зашагали вперед. Некоторое время я молча смотрел по сторонам. Оставалось только сожалеть, что у меня всего два глаза. Сейчас я бы не отказался еще от нескольких пар – пейзажи Темной Стороны Ехо того стоят. Когда я был здесь в прошлый раз, улицы призрачного города казались мне сотканными из немыслимых оттенков черного цвета, потому что Темная Сторона предстает перед каждым пришельцем такой, какой он готов ее увидеть, а меня во время первого путешествия совершенно сбило с толку романтическое, но более чем условное название этого непостижимого места. С тех пор прошло не так много времени, но я худо-бедно научился раскрашивать свой сон о Темной Стороне всеми цветами радуги и теперь пожинал прекрасные плоды.

Наконец Джуффин свернул в смутно знакомый мне маленький дворик и остановился в самом центре круглой площадки, вымощенной мелкими неотшлифованными камешками.

– Мы здесь уже были, когда охотились за Одинокими Тенями, помнишь, Макс? Этот участок Темной Стороны соответствует твоему дому на улице Старых Монеток. Здесь тебе будет гораздо легче сражаться. Да и нам тоже, пожалуй.

– Очень хорошее место, – одобрительно сказала леди Сотофа.

Она неспешно обошла двор по периметру, придирчиво оглядела один из камешков у себя под ногами и снова вернулась к нам.

– Рад, что тебе нравится, – улыбнулся Джуффин. – У тебя неплохой вкус, особенно когда требуется выбрать новое лоохи или будущее поле боя. А ты, Макс, не хлопай глазами, а позови Угурбадо. По своей воле он сюда не заявится.

– Может быть, от меня сегодня не так много толку, как обычно, но я все-таки попробую прикрыть твой драгоценный тыл. Все лучше, чем бездельничать, – Лонли-Локли заговорщически мне подмигнул. Выражение лица у него при этом было самое легкомысленное.

– Еще бы. Мой тыл – достояние всего Соединенного Королевства, – важно согласился я.

А потом задрал голову к лиловому небу и заорал:

– Угурбадо! А ну иди сюда немедленно!

Поначалу ничего особенного не случилось. Гром не грянул, небеса не разверзлись, и комичная парочка не свалилась на наши головы. Угурбадо просто зашел во двор с улицы, без всяких дешевых спецэффектов.

Впрочем, спецэффекты были без надобности. Появление карлика и великана в темном проеме ворот и без того совершенно меня потрясло. Я почему-то был уверен, что мое бесцеремонное требование, обращенное к равнодушному небу, вообще не сработает и нам придется спешно искать выход из этой дурацкой ситуации. Откровенно говоря, мне даже немного хотелось, чтобы именно так все и вышло. Я вообще обожаю откладывать на потом любые неприятности, если уж их невозможно вовсе избежать.

– Что, уже соскучился? – насмешливо спросил великан. – Мы же совсем недавно виделись, маленький сэр Вершитель. Какой ты, однако, бестолковый.

– А мы его очаровали, – ехидно вставил карлик. – И не только его. Ты только посмотри, мумуся, тут собралось так много могущественных колдунов. Им кажется, что дело того стоит. Думаю, это твой рост внушает им такое уважение.

Еще не договорив эту фразу, карлик присел на корточки, проворно обхватил руками свои колени, великан повторил его движение с точностью зеркального отражения, и я обнаружил, что на меня катятся два шара синеватого огня, маленький и большой. «Все, – подумал я, – вот мы и допрыгались».

Я так растерялся, что угробил на раздумья целую секунду – роскошь, которую вряд ли мог себе позволить. К счастью, я был не один. Леди Сотофа стремительным прыжком вскочила на маленький шар, грациозно покачнулась и начала перебирать ногами, словно всю жизнь была циркачкой. Опасный сияющий шар укатился в сторону от нашей компании, второй мгновение помедлил и послушно последовал за ним. Похоже, прыткая леди Сотофа оказала всем нам совершенно неоценимую услугу.

Но теперь дело было за мной. Иной вариант – жалобно орать в пустоту, умоляя всемогущего Стража Мелифаро забрать меня подальше от этого ужасного колдуна Угурбадо – не представлялся мне приемлемым.

– Ты не должен причинять нам вред, Угурбадо, – повелительно сказал я.

Это заявление прозвучало столь нелепо, что я покраснел от стыда. Тем не менее в проеме ворот тут же снова появился силуэт великана. Он морщился, как от зубной боли, но стоял смирно. А сияющий шар под ногами леди Сотофы померк и снова стал тем, чем был с самого начала, – маленьким человеческим телом. Сотофа рассмеялась от неожиданности, проворно спрыгнула на землю и отошла в сторону.

– А что мне еще с вами делать, если не причинять вред? – передразнил меня карлик. Он повернулся к своему огромному двойнику: – Пошли отсюда, мумуся.

Великан кивнул и начал было разворачиваться в сторону улицы.

– Ты не должен уходить отсюда без моего разрешения! – рявкнул я.

Теперь я был просто в восторге от происходящего. Уж сколько раз мне приходилось убеждаться, что на Темной Стороне мои слова приобретают силу самых могущественных заклинаний, а все же каждое очередное подтверждение этого удивительного факта становится для меня приятным сюрпризом.

Великан застыл на месте, карлик посмотрел на меня с неописуемой ненавистью – что ж, я вполне мог понять его чувства.

– Ну и чего ты от меня хочешь, маленький глупый Вершитель? Убивать меня ты не станешь. Теперь вы с Джуффином такие умные, что хоть памятник вам ставь напротив Королевского Университета. Что, будем просто сидеть на Темной Стороне и смотреть друг на друга? Не самое худшее, что может случиться. Свое дело я уже сделал, времени у меня много. У кого действительно нет времени здесь околачиваться, так это у вас, господа.

– Какое это дело ты сделал? – спросил Джуффин.

Сначала я даже не узнал голос шефа. У меня волосы на голове дыбом встали от его хриплого, свистящего шепота. Наверное, именно так говорит сама смерть – причем только с теми, кто каким-то образом умудрился довести ее до белого каления.

– А я не обязан отвечать на твои вопросы, – осклабился карлик.

– Немедленно ответь на его вопрос, – приказал я.

– Можно и ответить, – ухмыльнулся великан. – Думаю, вам будет приятно узнать, что, пока вы гуляете по Темной Стороне и теряете время на болтовню, Ехо, этот ваш драгоценный гадюшник, становится пустым городом. Оно и к лучшему, мне никогда не нравились места, в которых околачивается чуть ли не сотня тысяч человек одновременно.

– Что ты сделал с Ехо?

Я не услышал ни собственного вопроса, ни даже ответа Угурбадо. В ушах раздавался пронзительный звон – очевидно, это сработала сигнализация, свидетельствовавшая о какой-то роковой неисправности в моем организме. Перед глазами мелькали жуткие сценки из давешнего пророческого сна. Мне уже не был нужен ответ Угурбадо, я и сам понял, что с Ехо, восхитительным городом из моих снов, который однажды великодушно согласился стать великолепной явью, случилось что-то непоправимое. Сейчас мне хотелось только одного: собственноручно разорвать оба тела Угурбадо на мелкие кусочки, подождать, пока он оживет, и повторять эту процедуру, пока я сам не умру от изнеможения.

– Успокойся, Макс, – Лонли-Локли осторожно потряс меня за плечо. – Слушай его. Пока просто слушай.

– Ваши драгоценные горожане будут вынуждены немного полежать в постельках. Они теперь хворают, – кривляясь, докладывал карлик. – Ничего страшного, анавуайна – не слишком большая неприятность. Никому не будет больно, они даже не утратят свой знаменитый аппетит. Просто чуть-чуть полежат в уютных кроватках, а потом благополучно переберутся в не менее уютные гробики. С некоторыми случаются вещи и похуже.

Угурбадо говорил приторным, писклявым голоском, сюсюкал, словно я был маленьким ребенком и он считал своим долгом убедить меня в том, что разбитая коленка – это еще не конец света.

– Анавуайна? – растерянно переспросил я. – Джуффин, что это еще за дрянь такая?..

Я не договорил, потому что увидел лицо шефа. Оно было бледно-серым, словно какой-то невидимый оператор убрал цветное изображение перед тем, как выключить всякое изображение вообще.

– Мне надо возвращаться, – сказал он. – Макс, ты уж сам разбирайся с этой историей. Ребята тебе помогут, а я должен быть в Ехо. Может быть, еще не поздно…

Я еще не успел осознать смысл его слов, а Джуффин уже исчез. Теперь нас осталось только трое – если, конечно, не считать двух экземпляров Угурбадо. На лице леди Сотофы был написан откровенный ужас. Сэр Шурф выглядел ненамного лучше. Я понял, что самое страшное уже случилось, и не имеет значения, как называется настигшая нас беда. Пусть будет красивое слово «анавуайна», похожее на имя какой-нибудь удивительной женщины эльфийских кровей, – какая, к чертям собачьим, разница.

Земля уходила из-под ног, мир вокруг меня дрожал и таял, рассыпаясь на миллионы мелких ярких огоньков. Все становилось сияющим и тусклым одновременно, и мне даже нравился этот неожиданный дар судьбы – ничего не понимать, ничего не чувствовать, почти не быть. Меня вполне устраивала столь радикальная анестезия.

Но потом я ощутил острую боль в груди – там, где с недавних пор был погребен невидимый и неосязаемый Меч Короля Мёнина, и с изумлением обнаружил, что это невероятное оружие снова принадлежит миру материальных объектов. Резная рукоять меча нахально торчала из моей груди.

– Ох, какой сердитый маленький Вершитель, – с деланым испугом промурлыкал великан.

Карлик одобрительно хихикнул, но проворно отступил назад и спрятался за спину своего странного двойника – кажется, он сделал это почти машинально. В принципе парня можно было понять – думаю, со стороны я сейчас выглядел как предводитель какой-нибудь шайки живых мертвецов. Это предположение показалось мне и жутким и глупым одновременно, тем не менее, оно заставило меня улыбнуться. А когда я улыбаюсь, это означает, что жизнь продолжается. Самый полезный из моих условных рефлексов, что бы я без него делал?

Моя рука невольно потянулась к рукояти меча, и в этот момент меня сбила с ног невероятной силы затрещина. Откуда-то издалека раздался восторженный визг карлика: «Они дерутся, мумуся, они уже дерутся!» – а потом я временно утратил способность вникать в смысл его высказываний. На сей раз у меня был куда более веский повод распрощаться с реальностью, чем несколько секунд назад, но я не позволил себе эту роскошь. Вместо того чтобы отрубиться, я изумленно уставился на Лонли-Локли. Он присел на корточки рядом со мной. Лицо у моего друга было чрезвычайно виноватое.

– Извини, Макс. Мне показалось, что ты собираешься убить своего пленника, – объяснил он. – А сэр Джуффин говорил, что это совершенно недопустимо. Честно говоря, у меня не было времени обдумать свои действия, поэтому я просто постарался сбить тебя с ног, пока не стало слишком поздно.

– Ты не очень расстроишься, если узнаешь, что я не собирался убивать эту сладкую парочку? – ехидно спросил я, обеими руками обнимая голову. Я был почти уверен, что она вот-вот развалится на кусочки.

– Ты не собирался его убивать? – изумился Шурф. – А зачем ты взялся за меч?

– Понятия не имею. Может быть, просто потому, что он каким-то образом является частью моего тела? Хватаются же некоторые за сердце.

С этими словами я невольно покосился на собственную грудь и с облегчением обнаружил, что Меч Короля Мёнина снова стал невидимым и неосязаемым, как ему и положено. Кажется, затрещина сэра Шурфа не только сбила меня с ног, но и помогла мне справиться с собственным могуществом, совершенно вышедшим из-под контроля.

– Может быть, ты сам и не собирался убивать Угурбадо, мальчик, но Меч Мёнина очень хотел попробовать вкус его крови, – неожиданно вмешалась леди Сотофа. – Это оружие привыкло принимать самостоятельные решения, и плевать оно хотело на твои благие намерения. Имей это в виду на будущее. Так что сэр Шурф оказал неоценимую услугу всем обитателям нашего Мира. Хотя ты-то сейчас вряд ли готов со мной согласиться.

– Во всяком случае, не раньше, чем у меня перестанет болеть голова, – проворчал я. – Между прочим, я как раз собирался ею думать, а тут такой конфуз.

– Ну, это как раз можно устроить.

Она подошла ко мне, небрежно провела рукой по волосам – от затылка ко лбу. Я хотел было заявить, что тут требуются более радикальные меры, чем обычное поглаживание, но с изумлением понял, что чувствую себя так хорошо, словно только что получил в подарок новенькое тело.

– Ну вот, теперь с твоей головой все в порядке, – улыбнулась моя спасительница. – Можешь использовать ее по назначению. Только решай скорее, ладно? Если в Ехо действительно пришла анавуайна, нам всем следует вернуться в Мир как можно раньше. Там сейчас каждый мало-мальски смыслящий колдун на вес золота.

– Вот-вот! – насмешливо поддакнул великан.

Обе ипостаси Угурбадо смотрели на нас с видом победителей. Странно – он стоял здесь совершенно беспомощный, связанный по рукам и ногам моими приказами, но при этом лица Угурбадо лучились нескрываемым торжеством.

– На твоем месте я бы просто приказала ему оставаться здесь и ничего не делать, – предложила леди Сотофа. – У нас еще будет время подумать, как с ним поступить. А сейчас…

– Ты слышишь? Эти господа ужасно заняты. Так что сегодня нас не будут убивать, мумуся, – усмехнулся карлик. – Они хотят, чтобы мы немного отдохнули в этом дивном местечке. Ты рад?

– О, они такие гуманные, нынешние столичные колдуны! – согласился великан. – Скорее уж они опять передерутся, защищая друг от друга нашу жизнь. Мне ужасно понравилась оплеуха, которую получил наш маленький Вершитель!

– Мне тоже! – с энтузиазмом подхватил карлик.

Я вдруг понял, что эти нелепые ребята действительно искренне верят, будто их ехидные замечания могут меня разозлить. Уж не знаю, как там у сэра Угурбадо обстояли дела с могуществом, – ему так толком и не удалось продемонстрировать нам свои достижения в области прикладной магии, – но умения разбираться в людях ему явно недоставало. Знал бы этот нелепый колдун, что мне ежедневно приходится выслушивать от великолепного сэра Мелифаро – куда уж ему, бедняге!

– Вы уверены, что, оставшись здесь, он не сможет ничего натворить? – спросил я у леди Сотофы.

– Да, если ты правильно сформулируешь свой приказ.

Я усмехнулся. Смешок получился вполне зловещий, сам от себя не ожидал. Но моя идея вполне того стоила.

– Я хочу, чтобы ты остался на Темной Стороне, Угурбадо, – сказал я. – Хочу, чтобы ты стал каменным изваянием, неподвижным и бессильным. Я хочу, чтобы ты ничего не мог сделать – ни здесь, ни в Мире. Но ты должен оставаться живым и осознавать все, что с тобой происходит. А я на досуге навещу тебя, чтобы узнать, как тебе это понравилось.

Тело великана свела судорога. Он застыл в нелепой и довольно неудобной позе: немного наклонившись в сторону, ноги широко расставлены, ступни развернуты внутрь, одну руку он зачем-то поднял к лицу, другая бессильно свисала вдоль тела. Карлик сопротивлялся дольше, его маленькая тушка корчилась еще несколько секунд. Его агония отозвалось самой настоящей физической болью в моем собственном желудке.

– Однажды ты подавишься своим могуществом, дурак! – с ненавистью прохрипел он. – Ты будешь корчиться от боли, как дикарь, посаженный на кол, и тогда…

На этом месте маленький сэр Угурбадо прервал свое выступление и неподвижно замер рядом со своим огромным двойником.

– Какое красивое проклятие, – усмехнулся я. – Даже жаль, что тебе не удалось договорить до конца. Ужасно интересно, какие еще гадости может сказать столь малопривлекательная садовая скульптура своему гениальному создателю.

Я подошел к окаменевшей парочке и не отказал себе в удовольствии небрежно щелкнуть их по носу – поочередно. Во-первых, дешевый выпендреж – мой излюбленный стиль, а во-вторых, мне, чего греха таить, хотелось убедиться, что Угурбадо действительно окаменел.

– Как вы думаете, ребята, это была хорошая идея? – на всякий случай спросил я у своих спутников. – Если у вас есть предложения получше, я могу все переиграть.

– Это была просто шикарная идея, – успокоил меня Лонли-Локли. – Ты его не убил, а результат примерно тот же.

– Мне тоже кажется, что это неплохой выход. Во всяком случае, на какое-то время, – согласилась леди Сотофа. – Мне надо возвращаться в Ехо, Макс. Вам тоже, но вас заберет ваш Страж, а мне придется выбираться самостоятельно. Увидимся в Мире, мальчики. Я молю Темных Магистров, чтобы обстоятельства нашей встречи были не такими печальными, как обещает мое сердце.

Она резко развернулась, торопливо пересекла двор, вышла на улицу, на миг замерла в темном проеме ворот, обернулась, помахала нам на прощание и растворилась в густых зеленоватых сумерках. Я молча смотрел ей вслед. На мое плечо легла тяжелая рука Лонли-Локли.

– Эй, Мелифаро! – негромко, но настойчиво позвал он.

– Ну наконец-то хоть кто-то понял, что кричать не обязательно. Обычно вы все орете так, что уши закладывает, – усмехнулся Мелифаро.

Я и опомниться не успел, как все встало на свои места. Чудеса закончились, зеленоватые сумерки Темной Стороны сменились знакомой темнотой подземного коридора, да и наш Мелифаро снова был в единственном экземпляре, как и положено всякому нормальному человеку.

– Сколько нас не было? – озабоченно осведомился я.

– Спроси чего-нибудь полегче. Неужели ты думаешь, что мое время течет так же, как время тех, кто остался в Мире? Могу сказать одно, вас не было довольно долго. Я уже с ног валился, когда здесь появился наш шеф. Он спешил наверх, словно ему срочно припекло в уборную, но все-таки выбрал время, чтобы немного меня растормошить – самое доброе дело, которое этот злодей совершил за свою долгую жизнь!

– А вы не можете поговорить на ходу, господа? – сухо осведомился Лонли-Локли. – Боюсь, что нам тоже следует поспешить. Если Угурбадо говорил правду, у нас не каждая минута, а каждая секунда на счету.

Мы поднимались наверх почти бегом. Выяснилось, что говорить нам особо не о чем. Мелифаро отлично знал, что происходило на Темной Стороне, поскольку следил за каждым нашим шагом, как и положено Стражу. А о том, что в это время творилось в Мире, он не имел никакого представления, как и мы сами. Что же касается нормальной человеческой болтовни – боюсь, что у нас, в кои-то веки, было немного не то настроение.

Коридор Управления Полного Порядка показался мне огромным и слишком пустым. Что-то было не так с этим замечательным заведением, запах стен которого всегда заставлял меня невольно улыбнуться, потому что именно здесь я был по-настоящему дома – насколько я вообще мог считать своим домом хоть какое-то место.

– Здесь стало скверно, – сказал сэр Шурф. – Вы чувствуете? В воздухе пахнет тревогой – совсем как в Смутные Времена. Мне это не нравится.

– Да уж, музыки, цветов и красивых полураздетых девушек мы здесь определенно не обнаружим, – буркнул Мелифаро. Его лицо показалось мне ужасно усталым. Впервые в жизни я подумал, что сэр Мелифаро не так уж молод, да и я сам… Грешные Магистры, только мыслей о старости и смерти мне сейчас не хватало.

На нашей половине Управления никого не было – даже младших служащих, каковых здесь, как правило, в переизбытке. Мы с Мелифаро застыли на пороге и молча переглянулись: больше всего на свете нам обоим сейчас хотелось удариться в панику, но эту роскошь мы как раз не могли себе позволить ни при каких обстоятельствах.

– Подождите, сейчас я пошлю зов сэру Джуффину, или еще кому-нибудь, если понадобится, – решил Лонли-Локли.

Он уселся в кресло и уставился в одну точку. Мы с Мелифаро как по команде вытаращились на его лицо. Вообще-то каменная физиономия сэра Шурфа – не та книга, в которой можно прочитать о чувствах, обуревающих ее владельца, но мы здорово надеялись на свою проницательность и могучий интеллект. Теоретически считается, что у нас должно наличествовать и то, и другое.

Через несколько секунд мы оба немного расслабились: поняли, что Лонли-Локли действительно связался с шефом и теперь старательно запоминает инструкции. У него были спокойные и сосредоточенные глаза отлично вышколенного референта, а не отчаянный взгляд человека, только что окончательно уяснившего, что все пропало.

– Я пошлю зов Кенлех, узнаю, что делается дома, – шепнул мне Мелифаро. Отошел к окну, присел на подоконник. Секунду спустя он улыбался с таким облегчением, что я мог не сомневаться: какие бы там ужасы ни творились в Ехо, а с леди Кенлех все в полном порядке.

Я зашел в наш с Джуффином кабинет и замер на пороге: там не было Куруша! Сначала мне ужасно захотелось броситься на поиски буривуха, но потом я сообразил, что Куруш вполне может находиться там же, где и сам Джуффин. Следовало просто подождать, пока Лонли-Локли закончит свою Безмолвную беседу и введет нас в курс дела.

Поэтому я просто уселся в кресло, машинально открыл ящик письменного стола, нашарил там бутылку с бальзамом Кахара, сделал небольшой глоток изумительно вкусного напитка, способного творить настоящие чудеса с усталыми людьми, и бережно спрятал бутылку за пазуху: я подозревал, что поспать мне удастся еще не скоро. Потом порылся в карманах своей Мантии Смерти, достал сигарету, закурил, почти не ощущая ни вкуса, ни аромата табака. Тем не менее этот привычный процесс заставил мои сердца биться в более сдержанном ритме. Через несколько секунд я успокоился настолько, что решился послать зов Теххи. Больше всего на свете я боялся этого момента, поскольку понимал, что ответа может и не последовать. Но она отозвалась почти мгновенно, и я чуть не умер от восхищения.

«У меня все в порядке, Макс. Все хорошо, насколько это сейчас возможно, – сразу сказала она. – Ты только что вернулся с Темной Стороны?»

«Да. Меня долго не было?»

«Всего три дня, но… Ты еще не знаешь, что происходит, да?»

«Я ничего не знаю. Сижу в совершенно пустом Доме у Моста и жду, когда Шурф закончит выяснять обстановку и объяснит нам с Мелифаро, как мы будем жить дальше. А что происходит в Ехо?»

«Эпидемия, – коротко ответила она. Немного помолчала и добавила: – Анавуайна. Самая пакостная пакость, какая вообще может произойти. Даже если бы Мир рухнул… Знаешь, это было бы как-то гигиеничнее!»

«Гигиеничнее?! – ошеломленно переспросил я. – Ну ты даешь!»

«Ты сам все увидишь, – мягко сказала Теххи. – Вообще-то я предпочла бы знать, что ты все еще шляешься по Темной Стороне и не собираешься возвращаться. Но наверное, ты не сможешь последовать моему совету. Считается, будто Тайный Сыск существует для того, чтобы всех спасать. А сейчас самое время заняться спасением всех желающих, так что и тебя припашут».

«А это значит, что я не смогу вернуться к тебе сегодня вечером, – печально добавил я. – И завтра утром, и, чего доброго, послезавтра. Не самая хорошая новость».

«Ты в любом случае не сможешь вернуться ко мне. Во всяком случае, пока все это не закончится. В городе эпидемия, Макс. А это значит, что каждый спасается как может. Большинство горожан заперлись в своих подвалах, и я в их числе. В маленьком закрытом помещении легче противостоять болезни. Во всяком случае, у некоторых это получается. Надеюсь, что и моего могущества хватит, чтобы не пустить в свой дом эту заразу!»

– Извини, Макс, но нам следует поторопиться, – сэр Шурф осторожно потряс меня за плечо. – Заканчивай свой разговор, ладно? Ты уже выяснил, что леди Теххи жива – по нынешним временам только это и важно.

– Да, конечно, – покорно согласился я. – Сейчас, Шурф. Мне нужно попрощаться.

Он кивнул и тактично вышел из кабинета.

«Ты больше не можешь со мной разговаривать? – спросила Теххи. – Это не страшно. Теперь я знаю, что ты жив, все остальное не имеет значения».

«Я буду часто говорить с тобой, пока все это не закончится, ладно?» – почему-то спросил я. Можно подумать, Теххи когда-нибудь отказывалась со мной поболтать.

«Часто не обязательно, – откликнулась она. – Не думаю, что у тебя будут время и силы. Но делай это хотя бы изредка, ладно?»

«Ладно», – эхом отозвался я.

– Рассказывай, Шурф, – попросил я, выходя в Зал Общей Работы. – Ты уже знаешь, что творится в городе и куда все подевались? Потому что я почти ничего не успел выяснить.

– В Ехо пришла анавуайна, как и обещал Угурбадо. Паршивая история. Да ты и сам это поймешь, стоит только выйти на улицу. Есть и хорошие новости: все наши коллеги живы, Его Величество Гуриг тоже в полном порядке. Оно и неудивительно, по-настоящему могущественные люди могут выстроить стену между собой и болезнью.

– К нам это тоже относится? – осторожно уточнил я. – Вообще-то я не знаю, что следует делать для того, чтобы выстроить эту самую стену.

– А тебе вообще не нужно ничего делать, – сказал Лонли-Локли. – Меч Короля Мёнина, который каким-то образом прижился в твоей груди, защитит тебя еще и не от таких бед. Что касается нас с Мелифаро, будь спокоен, наши тела отлично знают, что нужно делать, чтобы справиться с болезнью. А сил у нас хватит еще и не на такие чудеса. К сожалению, с большинством горожан дело обстоит совсем иначе: им недостает могущества, чтобы бороться с проклятием анавуайны. Шанс есть только у тех, кто успел спрятаться в каком-нибудь чулане в самом начале эпидемии. Остальные обречены.

– Неужели их нельзя вылечить? – изумился я. – Эти ребята из Ордена Семилистника – они же могут чуть ли не все на свете, если уж в свое время им удалось завалить все остальные Ордена, разве не так?

– Для того чтобы вылечить одного больного, требуется применить Белую магию сто сорок первой ступени, – сухо сказал Лонли-Локли. – Любой младший Магистр Ордена Семилистника справится с этой задачей, но они не могут позволить себе роскошь вылечить всех заболевших. Наш хрупкий Мир попросту рухнет, если в Ехо будет совершаться так много магических обрядов одновременно. Ты сам знаешь, что Кодекс Хрембера, который запрещает гражданам Соединенного Королевства колдовать, не личная прихоть Магистра Нуфлина, а суровая необходимость, что бы ни думали по этому поводу многочисленные бывшие Магистры распущенных Орденов. Впрочем, я уверен, что сэр Джуффин сам тебе все объяснит. Он просил нас присоединиться к ним как можно скорее: Тайный Сыск временно переехал в дом сэра Джуффина, так что поехали.

– Ладно, поехали.

Уже на ходу я спросил Мелифаро:

– Как дела у Кенлех и сестричек?

– Они живы и совершенно здоровы, – Мелифаро невольно заулыбался. Немного подумал и с удовольствием добавил: – Эти твои девчонки – куда более могущественные ведьмы, чем я смел надеяться. Кен весело сообщила мне, что она чуть-чуть расхворалась – можешь себе представить, как меня порадовала эта чудесная новость?! Но потом приехали Хейлах и Хелви, напоили ее какой-то «вонючей водой», и через полчаса все было в порядке. Теперь они втроем сидят в твоем мохнатом дворце и ужасно удивляются, что все слуги куда-то подевались. Такая милая наивность, вполне в их духе.

– А как себя чувствует сэр Манга? – поинтересовался я.

– Ну, за мое семейство можно не переживать, – отмахнулся Мелифаро. – Во-первых, поместье довольно далеко от Ехо, а во-вторых… Знаешь, в свое время Манга был далеко не последним человеком в Ордене Потаенной Травы. Говорят, он был даже круче собственного отца, моего знаменитого дедушки Фило. Другое дело, что ему довольно быстро все это надоело. Одним словом, мои старики чувствуют себя куда лучше, чем кто бы то ни было.

– Хорошая новость, – улыбнулся я. – Ох, ребята, а на чем же мы поедем?

Я настолько привык к тому, что на улице перед входом в Управление Полного Порядка всегда стоит несколько пустых служебных амобилеров, что их отсутствие показалось мне чуть ли не самым страшным свидетельством постигшей нас беды.

– Боюсь, нам придется идти пешком, – пожал плечами Лонли-Локли. – Не так уж близко, но часа через полтора будем на месте.

– Возле Мохнатого Дома стоят два амобилера – мой и тот, что я отдал сестричкам, – вспомнил я. – Не думаю, что в Ехо вдруг нашелся такой великий герой, который решился угнать мой амобилер. Туда можно добраться всего за четверть часа, если резво перебирать ногами.

– Да, это гораздо лучше, чем идти пешком к дому сэра Джуффина, – согласился Шурф.

– Лучше, – эхом подтвердил Мелифаро.

При дневном свете его лицо показалось мне еще более усталым, чем в кабинете. Я молча достал из-за пазухи бутылку с бальзамом Кахара и протянул ему. После второго глотка бледная тень, к моей несказанной радости, снова превратилась в сэра Мелифаро, слегка потрепанного, но вполне пригодного для повседневного использования.

– Что, ты вообще никогда не расстаешься с этим пойлом? – спросил он. В его голосе была гремучая смесь ехидства и благодарности.

– Иногда расстаюсь. Вот только что расстался, например. Отдавай назад мое имущество, ты уже такой бодрый, что смотреть противно. А ведь только что был тихий, интеллигентный молодой человек… А тебе не требуется глоток волшебного зелья, сэр Шурф? Я знаю, что ты железный, но сегодня какой-то особенно дурацкий день.

– Спасибо, не надо, – отказался Лонли-Локли. – День действительно вполне дурацкий. Но мне-то не с чего уставать. Строго говоря, единственное, что я сегодня сделал, – дал тебе затрещину. А это было не слишком утомительно.

Пешая прогулка по пустынным улицам Ехо оказалась не самым приятным способом скоротать время. Одного только вида заколоченных досками дверей «Обжоры Бунбы» хватило, чтобы уложить хороших размеров камень на мои сердца. Впрочем, на них уже и без того покоилась весьма солидная пирамида, аккуратно выложенная из этих проклятых камней, которых хлебом не корми – дай полежать на человеческом сердце. Теплый ветер доносил до нас едва ощутимый сладковатый запах. Он не был похож на запах разлагающейся плоти, скорее уж на тонкий аромат каких-то незнакомых духов, но действовал на меня угнетающе. Может быть, просто потому, что на моей памяти в Ехо никогда так не пахло.

Одним словом, было совершенно ясно, что того Ехо, который я знал и любил, больше нет и, наверное, уже никогда не будет. Что нам придется идти по пустынным улицам совсем другого города – все еще прекрасного, но умирающего.

Но действительность оказалась куда хуже. Когда мы повернули за угол и я увидел человеческий скелет, лежащий в луже темной тягучей жидкости, я застыл столбом, бормоча: «Этого не может быть!»

– Это анавуайна, Макс, – сказал Лонли-Локли, сочувственно уставившись на мою ошалевшую физиономию. – Пошли отсюда, у тебя еще будет возможность насмотреться на такие вещи.

– Но почему скелет? – с ужасом спросил я, невольно ускоряя шаг. – Если бы просто мертвое тело, это я бы еще как-то понял. И почему он валяется на улице, в какой-то луже?

– А ты думаешь, в Ехо сейчас есть желающие покинуть спасительные подвалы и заняться уборкой улиц? – мрачно хмыкнул Мелифаро. – Хорошо же ты все себе представляешь.

– Еще один скелет! – с отчаянием сообщил я, поспешно отворачиваясь от нового натюрморта. – И опять в луже. Но почему скелеты? Что, их кто-то обгладывает?

Я сам содрогнулся от этого нелепого предположения – но что еще я должен был думать?

– Это анавуайна, – повторил Лонли-Локли. – Тело больного становится жидким. Оно постепенно утекает, как дождевая вода с тротуара. С некоторыми людьми это случается очень быстро, а некоторые живут довольно долго, утекая капля по капле. Это может продолжаться дюжину дней и даже дольше. Но конец всегда один, – он кивнул в сторону еще одного белоснежного остова. – Только кости остаются твердыми. Но одних костей недостаточно, чтобы выжить. Моему отцу в юности довелось пережить такую же эпидемию. Правда, это произошло еще до Смутных Времен, когда наш Мир еще не был таким хрупким, как сейчас. Вернее, никто не догадывался, что равновесие уже пошатнулось. Так что в тот раз на заклинания не скупились, и выжили почти все. По крайней мере, те, у кого хватило денег, чтобы заплатить хорошим знахарям, и сообразительности, чтобы обратиться за помощью в самом начале. После того, как у больного начинает течь сердце, любые заклинания бессильны.

– Так эти лужи…

Я не договорил. Все и без того было яснее некуда.

Лонли-Локли молча кивнул и пожал плечами, словно хотел сказать, что не отвечает за необдуманные поступки каких-то непостижимых высших сил, которые сперва сотворили этот восхитительный Мир, а после не поленились сочинить для его жителей пару-тройку смертельных болезней и прочих пакостей, чтобы никто не заскучал.