Рожденная в грехе Робертс Нора
– Обычно нет, – ответила Шаннон, с опаской поглядывая на подбежавшего к машине пса.
– Сядь, пожалуйста, – попросила его Брианна, выйдя из машины, – и покажи, что ты воспитанная собака.
Конкобар послушно исполнил просьбу: уселся на землю, и только его хвост совершал размашистые движения, показывая, как рад его владелец и хозяйке, и тому, что светит солнце и зеленеет трава.
Повинуясь Брианне, он даже подал лапу, которую Шаннон с некоторой опаской пожала, но затем, осмелев, погладила его крупную голову.
– Хороший. Ты ведь хороший, да? – вкрадчиво спросила она, и пес вполне с этим согласился.
А в это время Брианна и Мегги выгружали из машины ее багаж.
– О, не надо! Я сама!
Но Брианна уже несла к дому обе дорожные сумки. У самых дверей она обернулась и произнесла с улыбкой:
– Добро пожаловать в «Терновник», Шаннон. Надеюсь, вам будет у нас удобно и легко.
Словно в подтверждение ее слов дверь с треском распахнулась, и на пороге появился черноволосый мальчуган, бойко спешащий на коротких, но быстрых ножках. В обоих кулачках он сжимал кусочки печенья и еще каких-то сладостей, часть которых уже успела усыпать его путь.
– Назад, дьяволенок! – послышался мужской голос. – Что я тебе говорю, Лайам? Хочешь, чтобы твоя матушка сняла с меня скальп за то, что я плохо смотрю за тобой?
Все эти слова говорил мужчина, у которого был весьма утомленный вид, а на руках – совсем крошечный ребенок.
Лицо мальчика просияло, когда он увидел Мегги.
– Мам!
– Да, это я. – Мегги ловко подхватила его одной рукой, другой вытерла ему измазанный сладостями рот. – Посмотри на себя, Лайам Суини. Ни одного чистого места на лице! И кто ж это, интересно, сообразил дать тебе бисквит до завтрака?
Мальчик хитровато посмотрел на нее и вместо ответа потребовал:
– Целуй!
– Совсем как его отец. Воображает, что поцелуи могут решить все проблемы. – Она бросила уничтожающий взгляд на Грейсона. – Ну, что можете сказать в свое оправдание, мистер Теин?
– Виноват, но заслуживаю снисхождения, – отвечал тот. – Мерфи притащил и оставил на моем попечении эту бомбу замедленного действия, а потом начала плакать наша малышка, и я не знал, что делать. Бри, если зайдешь на кухню, не очень удивляйся тому, что там увидишь.
– Настолько ужасно?
– Уж поверь мне. А в гостиной… Мы там играли с Лайамом. Я куплю тебе новую вазу. Глаза у Брианны расширились.
– Неужели та, моя любимая? Не дав прямого ответа, Грейсон обратил все внимание на гостью.
– Извините, что не сразу познакомился с вами. Меня зовут Грей.
– Очень приятно. Я – Шаннон.
Ей пришлось податься в сторону, потому что Конкобар выхватил у нее прямо из-под ног упавший на пол кусок бисквита, а потом отпрянуть еще раз, когда Лайам протянул к ней руки и потребовал:
– Целуй!
– Ох, конечно. С удовольствием.
Она осторожно коснулась его измазанной щечки.
– Шоколадные чипсы? – неуверенно предположила Шаннон.
– Я готовила их вчера. Вы и до этого добрались? – с возмущением спросила Брианна.
– Надо же мне было как-то занять его, пока я возился с нашей малышкой, – виновато объяснил Грей. – Никогда не думал, что с двумя детьми настолько трудно. Не вдвое, а в десять раз труднее! Почему?
– Это загадка на все времена, дорогой, – ответила Брианна. – А теперь приди в себя и помоги Шаннон с ее вещами, ладно?
– С удовольствием. Это намного легче. Да, насчет пятна на ковре в гостиной я объясню позже.
– Буду ждать с нетерпением. Извините, Шаннон, за беспорядок. Когда я уходила отсюда, здесь все было чисто и пристойно.
– И сейчас все хорошо.
Шумная безалаберная встреча казалась ей куда приятней, чем чинный неловкий прием, когда не знаешь, куда себя деть и что говорить.
– Это ваша малышка? – спросила она Брианну.
– Ее зовут Кейла. Сегодня ей ровно месяц.
– Она чудесная. – С несколько более стесненным чувством Шаннон повернулась к Мегги. – А мальчик – ваш?
– Как видите. Лайам, поздоровайся с мисс Бодин.
– Говори мне «Шаннон». Здравствуй еще раз, Лайам.
Он быстро забормотал что-то, чего она не могла понять без переводчика, но его улыбка не требовала пояснений.
– Его срочно нужно умыть, – решила Мегги. – Но пока давай мне Кейлу, Бри, а сама проводи Шаннон в ее комнату.
– Так и сделаем. Спасибо, Мегги.
– Шоколад, – очень отчетливо произнес Лайам.
– Ни за что на свете! – решительно сказала Мегги. Приведя в порядок растрепавшуюся прическу, Брианна пригласила Шаннон следовать за ней.
– Я приготовила вам комнату на самом верху, – сказала она. – Там будет тише и спокойней. Но если не хотите подниматься по ступенькам, а их не так уж мало, можно все переиграть.
– Меня не пугает лестница, – Шаннон вновь ощутила некоторую скованность. «Как странно, – подумала она, – с этой любезной, приветливой Брианной мне почему-то труднее, чем с резкой, прямолинейной Мегги».
– Мы только недавно сделали там комнату, – говорила тем временем хозяйка. – Раньше был чердак. Но там очень удобно, вы увидите.
– У вас хороший дом.
– Спасибо. Мне его оставил отец, и после его смерти я кое-что достраивала. Потому что решила открыть небольшую гостиницу. «Би энд Би» («B and В» (Bed and breakfast)– «Постель и завтрак».), вы знаете. А когда вышла за Грейсона, пристроили еще комнаты: его кабинет, детскую. Как я рада, что вы приехали, Шаннон! – добавила она без всякой паузы.
– Благодарю вас.
– Вот мы и пришли.
Комната, в которой они оказались, была гораздо лучше, чем Шаннон могла ожидать. Просторная, светлая, с широким окном, прорезанным в одном свесе крыши, и большой медной кроватью под другим свесом. Было еще несколько окон поменьше и много цветов в кувшинах. Все вокруг блестело чистотой.
И опять радостное чувство охватило Шаннон. Чувство, похожее на то, которое она уже испытала, когда ехали сюда и перед ней открылась во всей своей красе обширная долина.
– Чудесно! Правда, чудесно, Брианна.
– Отсюда прекрасный вид. Я подумала, вам понравится… А вон там ферма Мерфи, видите? Из этого окошка.
– Кто такой Мерфи?
– О, это наш друг и сосед. Мерфи Малдун. Его земля начинается как раз за стеной нашего дома. Вы с ним обязательно познакомитесь. Он у нас часто бывает. – Брианна ходила по комнате, поправляя светлые занавески, абажуры на лампах, расправляя и без того тщательно заправленную постель. – Эта комната побольше остальных, я, кажется, уже говорила вам. И ванная рядом. Вход прямо отсюда, смотрите. Это Грейсон и Мерфи так спланировали. Специальные книжки читали.
– Прямо кукольный домик! И как все сверкает! Вы, кажется, говорили, что Мерфи – фермер?
– Так и есть. Но он мастер на все руки. Помочь вам разложить вещи или вы сначала отдохнете?
– Спасибо, я все сделаю сама.
– Будьте как дома. Там, на полке, еще полотенца. А если что понадобится, скажите, не стесняйтесь. Принести вам сюда чай на подносе?
«Ох, господи, – подумала Шаннон, – наверное, легче согласиться. И вообще, хорошо бы почти не выходить из комнаты, никого не видеть, ничего не знать. А потом спокойно вернуться – к своему привычному существованию. Обеспеченному и одинокому. Особенно теперь – после ухода из жизни самых близких, после окончательного разрыва с Тодом».
– Нет, – сказала она. – Благодарю вас, Брианна. Я лучше спущусь к чаю.
– Прекрасно. – Брианна коснулась руки Шаннон. – Мы ждем вас. Я буду внизу, если что потребуется.
– Еще раз спасибо за все.
Когда за Брианной закрылась дверь, Шаннон устало опустилась на край кровати. Хорошее отношение тоже утомляет. Она сидела так довольно долго – плечи расслаблены, глаза прикрыты.
Вот она и в Ирландии. Но что из этого? Что делать дальше? Она не знала.
Глава 5
– Ну, и какая она из себя, эта ваша американская сестрица?
Чувствуя себя на кухне у Брианны как в своем собственном доме, Мерфи взял с подноса кусок пирожного с кремом, откусил немалый кусок.
Он был высок и с возрастом не полнел, так что пирожные Брианны были ему не во вред. Еще в дверях он стащил с головы шапку – так его с детства учила мать – и попытался пригладить свои темные волосы, но тщетно: они все равно торчали в разные стороны, взывая к ножницам парикмахера.
– Убери руки! – запоздало скомандовала Брианна. – Подожди, пока я подам на стол.
– Боюсь, тогда мне может не хватить. – Он довольно ухмыльнулся, отправляя в рот новый кусок. – Она так же хороша, как ты, Бри? Признайся.
– Лесть не поможет тебе получить добавку, не воображай. Что касается Шаннон… – Брианна задумалась на мгновение. – Я бы не назвала ее хорошенькой. Или привлекательной. По-моему, таких, как она, считают просто красивыми. Хотя это не значит, что всем она должна нравиться. А если подробней… Да что ты такой любопытный?! Ну, волосы у нее не такие огненные, как у Мегги. Скорее похожи по цвету на гриву твоей любимой гнедой кобылы. Зато глаза как у нашего отца. Помнишь их цвет? Зеленые-зеленые. Рост у нее вроде моего. И она вполне стройная. Гладкая, как бы ты, наверно, сказал.
Воспользовавшись тем, что Брианна хлопотала над пирожными, Мерфи налил себе чаю.
– А еще что про нее скажешь?
– Она сдержанная. Наша Мегги совсем не такая. А еще грустная. Но ведь это можно понять. – Было видно, Брианна не только на словах понимает свою сводную сестру. – Посмотрел бы ты, как она заулыбалась, когда мы выехали на то место, откуда видна вся долина!
– Да, там еще какая красотища! – Мерфи отхлебнул чаю из кружки, расправил плечи – они ныли после сегодняшней утренней пахоты. Однако он любил это ощущение живых мышц. – Такого в своем Нью-Йорке ей вовек не увидеть!
– Мы часто говорим об этом городе, словно он на другой планете. А ведь он просто за океаном, Мерфи.
– Для меня это дальше, чем луна!
Брианна с улыбкой обернулась к нему через плечо. Мерфи был хорош собой; пожалуй, даже лучше, чем раньше, когда был юношей. Женщины в их селении говорили тогда, что у него «ангельское личико». Сейчас в нем было, может быть, больше от «дьявола» – дьявольски красивые голубые глаза, дьявольски манящая улыбка. Работа на открытом воздухе только красила его, придавала и без того смуглому лицу скульптурную четкость и резкость, что не могло не привлекать к нему весьма заинтересованные взгляды женщин, которые его до сих пор не слишком трогали, насколько она могла судить. Он был крепкий и складный, с мускулистым торсом и такими же руками, такой же сильный и дюжий, как его любимцы – кони, если их очеловечить и придать им доброту и мягкость. Да, несмотря на внешнюю грубоватость и неотшлифованность манер, в нем явно ощущались добросердечие, отзывчивость. Даже что-то поэтическое находила Брианна в его натуре, в мечтательном выражении глаз. Впрочем, возможно, тут играла роль ее глубокая привязанность к нему еще с детских лет.
– Чего ты так уставилась? – Он провел рукой по подбородку. – Я измазался кремом?
– Нет, я подумала: неужели не найдется женщина, которая удостоится чести видеть каждый день твою приятную физиономию?
– Вы с Мегги глядите на нее чуть не каждый день. С меня достаточно. – Он произнес это сравнительно бойко, но все же в голосе чувствовалось некоторое замешательство. – Почему, как только женщина заведет семью, тотчас начинает думать, что все остальные должны поступать так же? – добавил он не сразу.
– Потому что эта женщина счастлива, – ответила Брианна. – Я, конечно, говорю о себе. – Она нежно взглянула на Кейлу. – Вылитый отец, правда?
– По-моему, вся в мать. – Он склонился над девочкой, дотронулся до ее головки. – А как насчет вашей матери, Бри? Вы сказали ей?
– Пока нет. – Не хотелось даже думать об этом, но она понимала, что никуда не деться. – Конечно, скажем. Пускай Шаннон хоть немного отдохнет с дороги и попривыкнет к нам.
– Да, ураган надвигается. Ты уверена, что мать ни о чем не догадывалась раньше? Ни о другой женщине, ни о ребенке от нее?
– Голову даю на отсечение. Если бы узнала, можешь представить, что устроила бы. Особенно при их отношениях!
Содрогнувшись, она отвернулась в сторону.
– Да уж! Слышно было бы во всей округе. – Он слегка коснулся ее щеки, заставил повернуть к нему голову. – Не переживай сильно. Ты ведь не одна.
– Я знаю, Мерфи. Это немножко помогает, но все равно ужасно. Неужели наши взаимоотношения никогда не наладятся? Ведь она все-таки наша мать. А сейчас, с приездом Шаннон, может стать еще хуже. Но мы не могли поступить иначе. Как-никак она нам не чужая. Отец не простил бы нам.
– Хватит об этом, Бри. Перестань мучиться. Вы поступили правильно. Ну, ну, не надо, старуха, – добавил он, видя, что глаза у нее наполняются слезами. – Прекрати.
С кружкой чая в руке он наклонился к ней и по-братски поцеловал в лоб, непроизвольно взглянув в сторону двери.
То, что он увидел там, перевернуло в нем все кверху дном!
Из дверного проема на него смотрели внимательные зеленые глаза. Огромные, как блюдца. Так ему показалось. А лицо! Какое было лицо! Как алебастр. Или нет, как свежее молоко. И какие волосы обрамляли это лицо и касались гордо вздернутого подбородка!
Словом, чудесное видение – вот что это было! Образ, который сразу поразил воображение и глубоко проник в сердце.
– О, Шаннон! – воскликнула Брианна, немного покраснев. Что она о ней подумает, если видела, как Мерфи поцеловал ее? И неужели она слышала то, что говорилось о матери? – Чай почти уже готов. Мы попьем его здесь. А своим жильцам я накрою в гостиной Их не так много. Мне не трудно.
– У вас прелестная кухня, – сказала Шаннон, оглядываясь вокруг.
Она уловила кое-что из разговора Брианны и Мерфи и собиралась потом обдумать услышанное. Но сейчас ее внимание было приковано к человеку, глазевшему на нее так, словно он никогда не видел живой женщины.
– Шаннон Бодин, – представила их друг другу Брианна. – А это наш приятель и сосед Мерфи Малдун, о котором я уже говорила.
– Как поживаете? – услышал он, но был не в состоянии произнести ничего вразумительного в ответ. Только кивнул и с отвращением к самому себе подумал, что она приняла его наверняка за деревенщину, у которого мозги еле ворочаются.
– Мерфи, – обратилась к нему Брианна, – ты не скажешь всем остальным, чтобы шли пить чай? Мерфи! – повторила она, не получив ответа.
– Что? А, да… Кому?
Брианна не могла сдержать смеха.
– Да что с тобой? Прямо стоя спишь, как твои распрекрасные кони. Пойди и позови Грейсона и Мегги. И Лайама, конечно. Ну, давай!
Она подтолкнула его, и он скрылся за дверью.
– Работал сегодня с рассвета в поле, – объяснила она его странное поведение. – Спит на ходу. Вообще-то он прыткий малый.
Последнему утверждению Шаннон не поверила.
– Он фермер, кажется? – спросила она уже не в первый раз. – Сосед?
– Он как брат для нас с Мегги. А каких выращивает превосходных лошадей! У нас нет от него секретов, – добавила она.
– Вы рассказали ему и обо мне? Но ведь он ваш друг, не мой.
Брианна вздохнула.
– Вы пока не знаете как следует никого из нас и вправе думать что угодно. Я не могу заставить вас доверять нам и не стану этого делать. Но взамен предложу сесть и выпить чаю.
– Сколько в вас спокойствия и выдержки, – не могла не признать Шаннон.
– Зато у Мегги ни того, ни другого.
– Я не понравилась ей?
– Пока это так.
Шаннон почувствовала вдруг, что ей хочется беспричинно рассмеяться. На душе, как ни странно, было легко.
– Она мне тоже не слишком пришлась по вкусу. Что у нас к чаю?
– Сыр, сандвичи, паштет, печенье, торт с кремом, яблочный…
– Ой, не надо больше! У вас так всегда?
– Я люблю готовить. Кроме того, хочу отметить день вашего приезда.
– Вы упорный человек, да?
– Упрямство характерно для всей нашей семьи, должна честно признаться. А вот и они! Начинайте пить, я пойду в гостиную к моим постояльцам. Угощайтесь!
Все уселись, наступило недолгое молчание.
– Вам сахару? – сухо спросила Мегги у Шаннон.
– Нет, благодарю, – так же сухо ответила та. – Я пью несладкий.
– В Нью-Йорке неплохие рестораны, – сказал Грейсон, – но, ей-богу, я не ел нигде вкуснее, чем у Брианны на кухне. Вы работаете у Тайлментона? – обратился он к Шаннон, накладывая ей на тарелку сладости.
– Я… да… О, не так много! Уже больше пяти лет.
– У его фирмы, насколько я знаю, неплохая репутация. Даже очень хорошая. М-м… – Грейсон откусил от яблочного пирога. – Блистательно! А где вы учились?
– В Карнеги Меллон.
– У… Ничего не может быть лучше! – И было непонятно, к чему относятся эти проявления высшего удовлетворения – к стряпне Брианны или к репутации учебного заведения. – Там, неподалеку от вашего колледжа, была такая маленькая булочная. Ее держала супружеская еврейская пара. Они тоже были совсем маленькие. Но какие там готовили булочки с ромом!
– Я знаю это место, – с улыбкой сказала Шаннон. Все-таки приятно поговорить с американцем! – Ходила туда каждое воскресенье в течение четырех лет
Поскольку внимание Мегги было устремлено на Лайама, сидевшего рядом с ней на высоком стульчике, а Мерфи и без того не сводил глаз с гостьи, Шаннон не посчитала необходимым втягивать их в разговор и продолжала беседовать с Грейсоном.
Когда Кейла закапризничала, он вынул ее из колыбели и взял на руки, предоставив Шаннон самой угощать себя, что та и поторопилась сделать, с удовольствием вонзив зубы в сандвич с сыром. Сейчас она ощутила, что была ужасно голодна и что вместе с насыщением к ней приходит чувство покоя и уюта. Покончив с бутербродом, она взялась за печенье.
– Как на седьмом небе? – улыбнулся Грейсон, поймав выражение ее глаз.
– О, даже выше! Божественно!
– Вы правы. В кондитерских изделиях Брианны есть что-то сверхъестественное.
Одной рукой – в другой у него была Кейла – он умудрялся умело и быстро расправляться с угощением.
– Не будь свиньей, Грей, – обиженно сказала Мегги. – Оставь что-нибудь для Рогана.
– Почему ты не научишься сама делать все это?
– Зачем? – Мегги слизнула крем с пальца. – Если вы живете так близко.
– Вы по соседству с сестрой? – спросила Шаннон, не получившая большого удовольствия от этого сообщения.
– Да, почти через дорогу.
Ироническая улыбка, появившаяся на губах у Мегги, показывала, что она хорошо поняла чувства, которые обуревали Шаннон.
– Время от времени Роган увозит ее в какую-нибудь из своих галерей, – сказал Грейсон, ухмыляясь, – тогда нам становится полегче. Больше остается пирогов.
– Зато некому бывает смотреть, чтобы бедняжка Брианна хотя бы иногда отдохнула, – отозвалась Мегги.
– Бедняжка Брианна сама может последить за собой, – раздался от двери голос той, о ком шла речь. – Грейсон, не забывай о Рогане! И о Мерфи тоже.
– Он ничего сегодня не ест, ваш Мерфи, – удивился Грейсон. – Что это с ним, не знаете?
Шаннон, которую уже начал раздражать почти неподвижный взгляд фермера, устремленный на нее, сказала в сердцах:
– Мистеру Малдуну не до еды. Он занят тем, что изучает мою внешность.
– Болван! – прошептала Мегги и толкнула его локтем.
– Прошу прощения. – Мерфи резко поставил кружку на стол. – Я и впрямь размечтался чего-то. От усталости, верно. – Он поднялся из-за стола. – Спасибо за угощение, Бри. Добро пожаловать к нам в Ирландию, мисс Бодин. Больше не буду вас стеснять своим взглядом.
Водрузив на голову шапку, он поспешно покинул кухню.
– Сегодня красный день в календаре, – съязвила Мегги. – Никогда еще Мерфи не оставлял на тарелке хотя бы крошку. Но Роган будет доволен, я отнесу ему то, что осталось от Грея.
– Конечно, Мегги. Я заверну. Шутки шутками, но не знаю, что такое с Мерфи, – сказала Брианна обеспокоенно. – Может, какие неприятности? Он выглядел нездоровым.
Шаннон, однако, подумала, что у мистера Малдуна вполне цветущий вид, и, продолжая с удовольствием пить чай, моментально забыла об этом человеке.
Позднее, когда небеса утратили свою прозрачную голубизну, сменив ее на сероватый цвет, Шаннон пошла прогуляться. Собственно, она хотела остаться на кухне и помочь Брианне по хозяйству, но та наотрез отказалась от помощи и почти насильно выпроводила ее в сад.
Все здесь было в таком порядке, так ухожено, что поневоле создавалось впечатление: и делать-то ничего хозяйке не надо – лежи себе и отдыхай.
Однако, если подумать, то как она со всем справляется, эта женщина? Готовит еду, содержит небольшой, но вполне приличный отель, смотрит за грудным ребенком, ухаживает за прекрасным садом. К тому же остается привлекательной для весьма интересного мужчины, умудряясь выглядеть почти как на рекламной картинке в «Айриш Кантри Тайме». Чудеса, да и только!
Размышляя об этом, Шаннон обогнула оранжерею и оказалась на приятной лужайке, где росли незабудки, фиалки и стояли деревянные стулья. Она опустилась на один из них, решив, что на сегодня хватит – больше не станет думать ни о Брианне, ни о Мегги, ни о ком другом из этого семейства, частью которого она на время сделалась. Вообще ни о чем не будет думать!
Воздух был чист и свеж. До ее слуха доносился легкий звон медных украшений, висевших на одном из окон дома. Показалось, она слышит мычание коров – звуки были для нее почти так же диковинны, как ирландские легенды о гномах и эльфах, прочитанные в детстве.
Наверное, там и находится ферма этого Мерфи, предположила она и понадеялась, что фермер из него получился лучший, нежели собеседник.
Волна усталости накатила на нее – видимо, сказался наконец долгий и утомительный перелет. Она не сопротивлялась этой волне и ощущению слабости, принесенному ею, закрыла глаза и погрузилась в сон.
Ей приснился темноволосый мужчина на белом коне. Его волосы и черный плащ развевались по ветру и были усеяны дождевыми каплями, падавшими с серого неба.
Но вот яркая молния, словно бичом, рассекла тучи, высветила всадника – смуглое лицо с высокими кельтскими скулами, светлые глаза. Бронзовая застежка плаща возле шеи. Засверкали литые металлические украшения на конской голове.
Стройные ноги коня едва касались земли, он как будто летел по воздуху. Мчался к ней. И оба, она это знала – конь и всадник – были опасны. Так же как меч, блестевший на боку у мужчины.
Она слышала раскаты грома, холодный дождь бил по лицу – но страха не было. С высоко поднятым подбородком она встречала непогоду и приближение всадника.
Взрывая комья земли, конь остановился в нескольких дюймах от нее. Мужчина спешился и шагнул к ней, в глазах у него были торжество победы и вожделение.
Она услышала собственный голос, который звучал как чужой для нее.
– Значит, ты вернулась? – говорил этот голос…
Она вздрогнула и открыла глаза, напуганная и смущенная ясностью видения. Словно и не спала вовсе – так отчетливо представилось ей все, что только что увидела во время сна.
Она отвела волосы с лица, подняла голову и снова вздрогнула. Невдалеке от нее стоял мужчина.
– Прошу прощения, – сказал он и сделал шаг по направлению к ней. Это был Мерфи. – Не хотел мешать вам. Вы ведь спали?
Она с некоторым усилием выпрямилась на стуле.
– Пришли снова наблюдать за мной, мистер Мерфи?
– Нет… Я… Совсем нет… – «Черт бы меня побрал! Что со мной такое? Совершенно язык не ворочается. Теперь уж определенно эта американка решит, что я недоумок». – Не хотел мешать вам, – повторил он. – Просто шел по саду, и мне показалось, вы сказали что-то. Но, выходит, нет… – Он предпринял попытку улыбнуться, вспомнив, что его улыбка нравится женщинам. – По правде говоря, мисс Бодин, я притащился обратно, чтобы извиниться за то, что так по-дурацки глазел на вас во время чая. Это было неприлично.
– Хорошо, – просто сказала она. – Забудем об этом.
«И уходи, ради бога», – добавила она мысленно.
Но он, видимо, не прочел ее мысли.
– Думаю, все дело в ваших глазах, – услышала она его голос.
Он-то знал, что не только в них, но вообще в ней. В том, что, увидев ее, сразу понял: вот она, женщина, которую ты столько времени ждал!
– При чем тут глаза? – спросила она нетерпеливо.
– Они у вас какие-то особенные. Чистые, как вода, зеленые, словно мох, и вроде бы волшебные.
«У него не так уж плохо подвешен язык, – подумала Шаннон. – И голос такой музыкальный – наверное, хорошо поет. Но к чему все это?»
– К чему этот разговор, мистер Малдун? – нотки раздражения появились в ее голосе.
– Зовите меня просто Мерфи. Ведь мы как-никак соседи.
– Нет, мы не соседи. Но я буду вас называть Мерфи. А теперь, если вы меня извините…
Она хотела подняться, но с легким криком снова опустилась на стул, потому что из быстро сгущавшихся сумерек на нее кинулось большое лохматое существо, которое ко всему еще и рычало.
– Кон! – Мерфи достаточно было произнести один этот слог с соответствующей интонацией, чтобы пес тотчас же отошел от Шаннон, виновато виляя хвостом. – Он не хотел испугать вас. Просто приветствовал. Вышел на свою вечернюю прогулку и решил пообщаться.
– Спасибо, что разъяснили. Но когда на вас так бросается из полутьмы что-то рычащее… – Он разговаривал с вами.
– Значит, я еще недостаточно хорошо понимаю его язык. Ваш я уже начала понимать.
Говоря это, она гладила большую голову Кона, которую тот положил ей на колени.
– Спасибо и на этом. – Он сделал движение рукой, словно фокусник, и перед ее глазами оказался пахучий букет полевых цветов. – Добро пожаловать к нам, в Ирландию, в графство Клер. Пусть ваше пребывание здесь, Шаннон Бодин, будет таким же приятным и мирным, как эти цветы.
Ошеломленная едва ли не больше, чем нападением на нее Конкобара, Шаннон взяла цветы из рук Мерфи и смущенно пробормотала:
– Вы странный человек. Так мне показалось с первою раза, и теперь я утвердилась в своем мнении. – Она поднялась со стула. – Спасибо вам, Мерфи.
– И вам тоже. По крайней мере я добился, чего хотел. Вы улыбнулись. Теперь я могу уйти с легким сердцем. Спокойной ночи, Шаннон.
Читать бесплатно другие книги:
