Триумф смерти Робертс Нора
– Ладно. А ты мне скажешь, приезжал ли кто-нибудь сюда сегодня ночью?
– С чего мне это вам говорить?
– А я из полиции.
Он присвистнул и стал разглядывать ее значок.
– Ого! Нормально! Вы что, думаете, он и есть тот серийный убийца? Я хочу быть в курсе событий.
– Знаешь, не надо меня допрашивать. Лучше скажи, ты следил за домом вчера ночью? Да, кстати, как тебя зовут?
– Барри. Я вчера сидел дома – смотрел телик, слушал музыку. Вообще-то мне надо к экзаменам готовиться…
– А почему ты сегодня не в школе?
– Слушайте, а вы случайно не из отдела по работе с подростками? – Он нервно захихикал. – Рано еще. Мы сегодня во вторую смену.
– Ладно. Так что насчет прошлой ночи?
– Я видел, как Марко Анжелини куда-то уехал. Часов в восемь. А потом, наверное около полуночи, появился Дэвид, в роскошной тачке. Вылез не сразу. Долго сидел, вроде как не мог решить, что делать.
Барри сделал прыжок с переворотом и четко приземлился.
– Потом он вышел и отправился в дом. Только ноги едва волочил – словно под кайфом. Я не видел, вернулся ли мистер Анжелини. Наверное, уже отключился. В смысле, заснул.
– Заснул? Понятно. А утром кто-нибудь отсюда выходил?
– Вроде нет. И тачка все еще стоит.
– Вижу. Спасибо.
– Эй! – Он развернулся и объехал вокруг Евы. – А копом быть круто?
– Иногда круто, иногда – не очень.
Ева поднялась по ступенькам к двери Анжелини и позвонила.
– Извините, но никого нет дома, – раздался голос входного автоответчика. – Если хотите, оставьте сообщение.
Ева смотрела прямо на «глазок» в двери.
– Сообщение следующее: если никого нет дома, я сейчас пойду к своей машине и запрошу ордер на обыск дома. Это займет не более десяти минут.
Она отошла в сторону и подождала минуты две, после чего дверь открылась и на пороге появился Дэвид Анжелини.
– Лейтенант?
– Мистер Анжелини, мне нужно задать вам несколько вопросов. Выбирайте: здесь или в Центральном участке?
– Входите. – Он отступил назад. – Я только прошлой ночью прилетел в Нью-Йорк. И еще не совсем пришел в себя.
Дэвид провел ее в гостиную, выдержанную в темных тонах, и вежливо предложил кофе, от которого она столь же вежливо отказалась. На нем были узкие слаксы (такие она видела на улицах Рима) и кремовая шелковая рубашка с широкими рукавами, на ногах – туфли из мягчайшей кожи в тон рубашке.
Но глаза его беспокойно бегали по сторонам, и, усевшись в кресло, он стал нервно барабанить пальцами по подлокотнику.
– У вас появилась новая информация по делу матери?
– Думаю, вы прекрасно понимаете, почему я здесь.
Он судорожно облизнул пересохшие губы, и Ева поняла, почему из него получился такой плохой игрок.
– Простите?
Она поставила на столик диктофон.
– Дэвид Анжелини, позвольте ознакомить вас с вашими правами. Вы не обязаны делать заявление. Если вы его сделаете, оно будет зафиксировано и может быть использовано против вас в суде. Вы имеете право воспользоваться услугами адвоката.
Ева продолжала перечислять его права, но он перебил ее:
– В чем вы меня обвиняете?
– Обвинение против вас еще не выдвинуто. Вы желаете вызвать адвоката?
Он нервно вздохнул.
– Пока что нет. Я полагаю, вы сообщите мне, что именно вы хотите выяснить?
– Безусловно. Мистер Анжелини, где вы находились между одиннадцатью и двенадцатью часами вечера тридцать первого мая?
– Я уже сказал, что только что вернулся в город. И из аэропорта приехал сюда.
– Вы приехали сюда прямо из аэропорта?
– Да. У меня была назначена одна встреча, но я ее… отменил. – Он расстегнул ворот рубашки, словно ему было трудно дышать. – Перенес на другое время.
– В котором часу вы прибыли в аэропорт?
– Самолет приземлился где-то около половины одиннадцатого.
– И вы приехали сюда?
– Я же уже сказал!
– Да, сказали. – Ева посмотрела на него пристально. – И солгали. Но вы плохо умеете лгать. Взгляд вас выдает.
Дэвид встал. Лоб его покрылся потом, голос звенел от злобы и страха.
– Пожалуй, я все-таки предпочту воспользоваться услугами адвоката, лейтенант. И свяжусь с вашим начальством. Полицейские часто позволяют себе угрожать ни в чем не повинным людям в их собственном доме?
– Как придется, – пробормотала она. – К сожалению, не могу сказать, что вы ни в чем не повинны. Можете вызвать своего адвоката. Мы отправляемся в Центральный участок.
Но он не бросился вызывать адвоката.
– Я не совершил ничего противозаконного!
– Начнем с того, что вы солгали офицеру полиции. Вызывайте адвоката.
– Подождите! – Дэвид принялся взволнованно расхаживать по комнате. – В этом пока нет необходимости.
– Вы вольны в своем выборе. Хотите изменить показания?
– Видите ли, это очень тонкое дело, лейтенант…
– Странно. Я всегда считала, что убийство – дело грубое.
Он продолжал метаться из угла в угол.
– Вы должны понять, что дела нашей фирмы сейчас не в лучшем состоянии. И ненужное паблисити может только навредить. Через неделю, максимум через две, все будет улажено.
– Вы что, предлагаете мне ждать, пока вы решите свои финансовые вопросы?
– Я готов предложить компенсацию за ваше время и ваши старания.
– Неужели? – изумилась Ева. – И какого рода компенсацию вы предлагаете, мистер Анжелини?
– Могу предложить десять тысяч. – Он выдавил из себя некое подобие улыбки. – Даже вдвое больше, если вы просто забудете об этом.
Ева повернулась к диктофону.
– Прошу обратить внимание на то, что Дэвид Анжелини предложил взятку ведущему расследование офицеру, лейтенанту Еве Даллас, которая от взятки отказалась.
– Сука! – сказал он тихо.
– Вы напрасно отказались от адвоката, Анжелини: едва ли он одобрил бы ваши действия. Что вы делали вчера у здания «Канала 75»?
– Я не говорил, что был там.
– И напрасно. Есть видеозапись, сделанная камерой наружного наблюдения.
Ева достала из сумки фотографию и бросила ее на стол.
– У ворот? – Он рухнул в кресло. – Мне и в голову не пришло… Я был в панике.
– Еще бы! После того, как перережешь кому-то горло, можно и запаниковать.
– Я до нее не дотрагивался! Близко к ней не подходил! Боже, неужели я похож на убийцу?!
– Убийцы бывают разные. Вы там были. И у меня есть этому подтверждение. Руки! – велела она, потянувшись за револьвером. – Руки из карманов!
– Господи, неужели вы думаете, что у меня в кармане нож? – Он вытащил носовой платок и вытер пот со лба. – Я даже не был знаком с Луизой Кирски.
– Но имя ее вам, однако, известно.
– Я узнал его из «Новостей». – Он прикрыл глаза. – Узнал из «Новостей»! И я видел, как он ее убивал…
Ева вздрогнула, но в отличие от Дэвида она умела скрывать свои чувства.
– Так почему же вы не хотите рассказать об этом? – спросила она сдержанно.
Он судорожно сплел пальцы. На руках у него было два кольца – одно с бриллиантом, другое с рубином. Они с легким звуком стукнулись друг о друга.
– Вы должны обещать мне, что не станете упоминать моего имени.
– Нет, – ответила она твердо. – Ни на какие сделки я не иду. Ваша мать была юристом, мистер Анжелини. И вы должны знать, что все сделки заключаются только с адвокатом, а не с офицером полиции. Вы уже дали ложные показания. – Она старалась говорить как можно спокойнее: это помогает, когда работаешь с нервным подозреваемым. – Я предоставляю вам возможность изменить показания и вновь напоминаю о том, что вы можете воспользоваться услугами адвоката. Но, если хотите говорить со мной, говорите сейчас. Я начну, так вам будет легче. Что вы делали вчера ночью у здания «Канала 75»?
– У меня была назначена встреча. Я уже говорил, что отменил ее. Это правда. Мы работаем сейчас над расширением сферы деятельности компании. У Анжелини есть кое-какие завязки с шоу-бизнесом. Мы занялись разработкой новых проектов, связанных с телевидением. Я должен был встретиться с Карлсоном Янгом, продюсером развлекательных программ.
– Но рабочий день к тому времени закончился.
– Знаете, у тех, кто занимается шоу-бизнесом, рабочий день ненормированный. У нас обоих очень плотное расписание, и другого времени мы не нашли.
– А нельзя было переговорить по телефону?
– Большая часть переговоров велась именно так. Но настало время для личной встречи. Мы надеялись – и надеемся до сих пор, – что проект можно будет запустить в начале осени. Сценарий готов, съемочная группа набрана, подписаны контракты с некоторыми актерами.
– Значит, у вас была назначена встреча с Карлсоном Янгом с «Канала 75»?
– Да. Я задержался из-за дождя. – Он поднял глаза на Еву. – И позвонил ему из машины. Это вы можете проверить. Позвонил без чего-то одиннадцать, когда понял, что опаздываю.
– Мы все проверим, мистер Анжелини. Можете не сомневаться.
– Я подъехал к главным воротам. Был немного рассеян, потому что думал… о некоторых проблемах с актерским составом. Мне нужно было идти к центральному входу, но я задумался. Остановив машину, я понял, что надо вернуться назад. И тут я увидел… – Он снова вытер пот со лба. – Я увидел, что кто-то выходит из здания. И тут появился еще один человек. По-видимому, он стоял неподалеку и ждал. Он действовал очень быстро. Все произошло молниеносно! Она повернулась, и я увидел ее лицо. На мгновение оно мелькнуло в свете фонаря. Он занес руку… Это длилось долю секунды… Боже! Кровь… Она брызнула фонтаном. Я сначала ничего не понял. Это было так неожиданно… Она упала, и он убежал.
– И что же вы стали делать?
– Я? Я просто сидел… Долго ли – не знаю. Потом уехал. Ничего толком не помню. Ехал как во сне. Дождь, свет фар машин, едущих навстречу. Наконец я очутился здесь. Позвонил Янгу, сказал, что меня задержали и встречу придется перенести. Вошел в дом. Здесь никого не было. Я принял успокоительное и лег спать.
Ева помолчала, а потом сказала:
– Давайте проверим, правильно ли я вас поняла. Вы ехали на встречу, свернули не туда и увидели, как убивают женщину. После чего вы уехали, отменили встречу и легли спать. Так?
– Да. По-моему, все так.
– А почему вы не вышли из машины, не посмотрели, нельзя ли чем-то помочь? Почему не позвонили в полицию или в «Скорую»?
– Я не мог ни о чем думать! Я был в шоке!
– Были в шоке? А потом приехали сюда, приняли лекарство и легли спать?
– Сколько раз можно повторять?! – Дэвид пытался взять себя в руки, но у него ничего не получалось. – Мне необходимо выпить. – Он поднялся, подошел к бару, трясущимися руками налил себе виски и залпом выпил.
– Я ничего не мог сделать, – пробормотал он, смущенный, как она и рассчитывала, ее молчанием. – Я здесь ни при чем…
– Несколько недель назад точно таким же образом была убита ваша мать. Там вы тоже были ни при чем?
– В этом-то все и дело! – Дэвид снова наполнил стопку и опять выпил. – Я… я испугался. Я никогда раньше не сталкивался с насилием, никогда не мог понять преступника. Мама – да: она ведь была прокурором, – добавил он тихо.
– А вам это не нравилось, мистер Анжелини? То, что она знала, что такое насилие, что не боялась встретиться с ним лицом к лицу? Не боялась с ним бороться?
– Я любил мать, – сказал он через силу. – И, когда увидел, что другую женщину убили точно так же, я хотел только одного – убежать прочь как можно скорее.
Он помолчал, снова глотнул виски.
– Думаете, я не знал, что все это время вы меня проверяете, расспрашиваете обо мне, раскапываете подробности моей жизни? Я ведь с самого начала был у вас на подозрении! А теперь оказался свидетелем еще одного убийства… Я решил, что, если кто-то узнает об этом, мне будет только хуже.
– Будем считать, что вам не повезло, – сказала Ева, вставая.
14
В тот день она допросила его еще раз, но уже в менее комфортабельном месте – в комнате для допросов. Дэвид воспользовался помощью адвокатов, и на допросе присутствовали три юриста в строгих полосатых костюмах. Их звали Мо, Ларри и Керли.
Главной была, судя по всему, Мо – женщина с низким голосом и короткой, почти мужской стрижкой. Ее коллеги говорили мало, но выглядели внушительно. Время от времени они с глубокомысленным видом делали какие-то пометки в своих блокнотах. Керли изредка нажимал на кнопки ноутбука и что-то шептал на ухо Ларри.
– Лейтенант Даллас. – Мо сложила на столе руки с ядовито-оранжевым маникюром. – Мой клиент готов оказать посильную помощь следствию.
– Раньше он к этому готов не был, – заметила Ева, – в чем вы сами могли убедиться, прослушав запись первого допроса. Сначала он ввел следствие в заблуждение. А когда оказался вынужден рассказать правду, признал, что покинул место преступления и не сообщил о нем соответствующим органам.
Мо огорченно вздохнула.
– Вы имеете полное право привлечь мистера Анжелини к ответственности за совершенные им промахи. Мы же в свою очередь будем утверждать, что наш клиент находился в шоке, усугубленном психологической травмой, связанной с убийством его матери. Боюсь, это приведет к бессмысленным тратам – как времени судей, так и денег налогоплательщиков.
– Я пока не собираюсь привлекать вашего клиента за совершенные им… промахи. Речь идет о более серьезных вещах.
Керли что-то нацарапал в своем блокноте и протянул написанное Ларри. Они стали с важным видом перешептываться.
– Вы убедились в том, что у моего клиента действительно была назначена встреча на «Канале 75»?
– Да, и узнала, что в одиннадцать тридцать пять он эту встречу отменил. Странно только, что ни шок, ни эмоциональная травма не помешали ему в этот момент думать о бизнесе. – Не дав Мо времени ответить, Ева повернулась к Анжелини и спросила: – Вы знакомы с Надин Ферст?
– Я знаю, кто это. Видел ее по телевизору… – Он наклонился к Мо, спросил ее о чем-то и кивнул, услышав ответ. – Несколько раз я встречал Надин Ферст на приемах, а после смерти матери имел с ней краткую беседу.
Еве все это уже было известно.
– Вы наверняка видели ее репортажи. Особенно последние, в которых она рассказывала о совершенных убийствах, в том числе и об убийстве вашей матери.
– Лейтенант, какое отношение имеет интерес моего клиента к репортажам об убийстве его матери к убийству мисс Кирски?
– Эти убийства связаны между собой. Итак, смотрели ли вы в течение двух последних недель программы Надин Ферст, мистер Анжелини?
– Конечно. – Он настолько пришел в себя, что даже позволил себе снисходительную усмешку. – Надо сказать, значительная их часть была посвящена вам, лейтенант.
– Вас это раздражает?
– Признаться, не слишком приятно наблюдать, как страж порядка, работник муниципальных служб завоевывает себе дешевую популярность на несчастье других.
– Похоже, это вас не на шутку разозлило, – заметила Ева, пожав плечами. – Но, согласитесь, часть этой популярности перепала и на долю мисс Ферст.
– Люди ее профессии, как правило, завоевывают известность, эксплуатируя чужие несчастья.
– Вам не понравились репортажи?
– Лейтенант, – вмешалась Мо, чье терпение было явно на исходе, – в чем суть этих расспросов?
– Мы пока что не на судебном разбирательстве, где нужно строго придерживаться темы. Может быть, вы сочли оскорбительным повышенное внимание к вашим близким?
– Я… – начал Дэвид и запнулся, поймав взгляд Мо. – Я вырос в достаточно известной семье, – сказал он осторожно. – Мы привыкли к подобного рода вещам.
– Не могли бы вы, лейтенант, задавать конкретные вопросы? – снова вмешалась Мо.
– Это вполне конкретный вопрос. На Луизе Кирски в момент убийства был плащ Надин Ферст. И знаете, каково мое мнение, мистер Анжелини? Я считаю, что убийца принял жертву за другого человека. По-видимому, он ждал Надин, а Луиза просто не вовремя вышла за сигаретами.
– Ко мне это в любом случае не имеет никакого отношения. – Он обернулся к своим адвокатам. – Ни малейшего! Я просто оказался свидетелем, вот и все!
– Хорошо, пока оставим это. Вы сказали, что видели убийцу. Как он выглядел?
– Не знаю. Он все время находился спиной ко мне, и я его не разглядел.
– Но вы поняли, что это мужчина?
– Я это предположил. – Дэвид замолчал, переводя дыхание, и Мо что-то зашептала ему на ухо. – Шел дождь, – добавил он. – Кроме того, я был в нескольких метрах от места трагедии, в машине.
– Но вы сказали, что видели лицо жертвы.
– Она оказалась в свете фонаря, когда он – то есть убийца – направился к ней.
– Ну ладно, а этот убийца, который мог быть и мужчиной, и женщиной и который появился ниоткуда, – он был высокого роста или маленького? Молодой, старый?
– Не знаю. Было темно.
– Вы же сказали, что горел фонарь!
– Он освещал только один участок, а убийца оставался в тени. Он был в черном! – внезапно осенило Дэвида. – В длинном черном пальто и шляпе, надвинутой на глаза.
– Как удобно получилось! И как оригинально: он был в черном…
– Лейтенант, если вы будете отпускать саркастические замечания, я буду вынуждена советовать моему клиенту не отвечать на вопросы.
– Ваш клиент завяз по шею! На мой сарказм можно не обращать внимания. Есть три вещи поважнее: средства, мотив и возможность.
– Вы располагаете только показаниями моего клиента о том, что он был свидетелем преступления, – заявила Мо, барабаня наманикюренными ногтями по столу. – У вас нет никаких оснований подозревать его в том, что он замешан в двух предыдущих убийствах. Я вас прекрасно понимаю, лейтенант, – по городу разгуливает опасный маньяк, и вам необходимо срочно утихомирить начальство и общественность, арестовав хоть кого-нибудь. Но я не допущу, чтобы этим «кем-то» оказался мой клиент!
– Ну, это мы еще посмотрим.
Ева сознавала, что доказательств у нее действительно нет, и поэтому очень обрадовалась, когда ее сотовый телефон пропищал дважды – это был условный сигнал Фини. Она почувствовала мгновенный приток адреналина и сказала, стараясь ничем не выдать свою радость:
– Извините, я покину вас на минуту.
Она вышла в коридор. От комнаты для допросов ее теперь отделяла стеклянная стена, прозрачная лишь с одной стороны. Еву оставшиеся там не видели, а она могла сколько угодно наблюдать за беседой клиента с адвокатами.
– Ну, давай, Фини! – воскликнула она, сняв трубку. – Я мечтаю загнать этого сукина сына в угол!
– Я в самом деле кое-что откопал. Надеюсь, тебе понравится. Ивонна Меткалф вела с ним тайные переговоры.
– По поводу?
– По поводу участия в его проекте. Я наконец отловил ее агента. Оказывается, Анжелини предложил ей сняться в главной роли в фильме по его сценарию. Об этом не распространялись, потому что она собиралась в тот момент сниматься в каком-то комедийном сериале. Она предложила Анжелини подписать контракт на ее условиях, в которые входил процент от прибыли и двадцать часов промоушена.
– Ого, аппетит у нее был хороший!
– Что и говорить, она его прижала. Из слов агента я понял, что Меткалф была ему необходима, потому что деньги давали под нее. А Анжелини изо всех сил старался вытянуть свой проект.
– Значит, они были знакомы. И в знакомстве был заинтересован он…
– Агент сказал, что Анжелини несколько раз встречался с ней. Причем дважды – в ее квартире. Судя по всему, она вертела им как хотела – знала, что он никуда не денется.
– Обожаю, когда все встает на свои места! – Ева взглянула через стекло на Анжелини. – Вот и ниточка нашлась, Фини. Он знал их всех!
– Но когда убили Меткалф, он был на побережье.
– Спорим на что хочешь, что у него есть личный самолет! Знаешь, что я уяснила, познакомившись поближе с Рорком? Если у тебя есть деньги и личный транспорт, то проблем с передвижением не существует. Анжелини, конечно, может привести дюжину свидетелей, которые признаются, что лизали ему задницу как раз в тот момент, когда зарезали Меткалф. Но он – мой! Вот увидишь, сейчас ему станет жарко!
Вернувшись в комнату для допросов, Ева села, положила ногу на ногу, взглянула Анжелини прямо в глаза и спросила:
– Вы знали Ивонну Меткалф?
– Я… – Дэвид нервно рванул ворот рубашки. – Конечно… Ее все знали!
– Но вы вели с ней переговоры, общались лично, бывали у нее дома.
Казалось, Мо была искренне удивлена.
– Одну минутку, лейтенант, – вмешалась она. – Я бы хотела переговорить со своим клиентом.
– Хорошо.
Ева поднялась и вышла. Наблюдая за происходящим через стекло, она жалела только о том, что закон запрещает ей подслушивать. Но она отлично видела, как Мо забросала Дэвида вопросами, на которые он, запинаясь, отвечал. Ларри и Керли с мрачным видом строчили что-то в блокнотах.
После одного из ответов Дэвида Мо покачала головой и вцепилась ему в руку своими оранжевыми ногтями. Наконец она подала Еве знак, что можно возвращаться.
– Мой клиент готов признать, что общался с Ивонной Меткалф, и общение это было сугубо профессиональным.
– Угу. – На сей раз Ева присела на стол. – Ивонна Меткалф доставила вам немало неприятностей, не так ли, мистер Анжелини?
– Мы вели переговоры. – Он нервно сплел пальцы. – Звезды обожают требовать луну с неба. Мы искали компромисс…
– Вы приходили к ней домой? Были ли между вами ссоры?
– Мы встречались в разных местах, в том числе и у нее дома, и обсуждали различные пункты контракта.
– Мистер Анжелини, где вы находились в ту ночь, когда была убита Ивонна Меткалф?
– Мне надо проверить свои записи, – ответил он на удивление спокойно. – По-моему, в тот день я был в Лос-Анджелесе, в «Планете Голливуд». Я всегда останавливаюсь там.
– И где вы находились между семью вечера и полуночью по нью-йоркскому времени?
– Не могу сказать.
– Придется, мистер Анжелини!
– Скорее всего, у себя в номере. У меня было много дел. Надо было переработать сценарий.
– Сценарий для мисс Меткалф?
– Именно.
– Вы работали один?
– Я предпочитаю писать в одиночестве. Видите ли, этот сценарий написал я. – Он немного раскраснелся. – И потратил на это немало сил и времени.
– У вас есть самолет?
– Самолет? Естественно. По роду своих занятий…
– Ваш самолет был в Лос-Анджелесе?
– Да, я… – Внезапно поняв, на что она намекает, он вскочил и взглянул на нее с ужасом. – Да как вы могли такое подумать?!
– Сядьте, Дэвид, – велела ему Мо. – Сейчас вам не надо больше ничего говорить.
– Но она думает, что их всех убил я! Это просто безумие! Свою собственную мать?! Зачем? Зачем, ради всего святого, зачем мне могло понадобиться убить ее?
– У меня есть кое-какие соображения на этот счет. Посмотрим, согласится ли со мной психиатр.
– Мой клиент не обязан проходить проверку у психиатра.
– Полагаю, вам следует посоветовать ему это сделать.
– Я считаю допрос оконченным, – сказала Мо резко.
Читать бесплатно другие книги:
