Небо Монтаны Робертс Нора
— А почему бы и нет?
Уилла подозрительно покосилась на Тэсс и пожала плечами:
— В самом деле, почему бы и нет?
Чуть покачиваясь, она стала подниматься по лестнице.
Лили тем временем уже успела напустить в ванну горячей воды, заманчиво булькавшей мыльной пеной. Раздевшись догола, Уилла довольно долго разглядывала это чудо. Надо же, ванна с мыльными пузырями! Когда же она в последний раз позволила себе такую роскошь? Огромная алая ванна была одним из новшеств, заведенных в доме Джеком Мэрси. Уилла ею почти не пользовалась — разве что когда отца не было дома.
Что ж, теперь его дома нет. И больше не будет.
Она сунула ногу в ванну и вскрикнула — очень уж было горячо. Потом, глубоко вздохнув, погрузилась по самый подбородок.
Нужно было забыть о снеге, ветре, кромешной тьме, неподатливом стаде. Часть скотины они потеряли, но это неизбежно. Вьюга налетела слишком быстро. Но они сделали все, что было возможно.
Мышцы отчаянно ныли. Уилла откинулась назад, закрыла глаза. Мысли путались, а между тем ей было над чем подумать. И дело было вовсе не в работе. Все ее хозяйственные решения принимались на чисто инстинктивном уровне — Уилла хорошо знала свое дело. Вьюга? Ничего страшного. Это не первая вьюга в ее жизни и не последняя.
А вот убийство — дело другое.
Как же с этим быть?
— Не спи, утонешь, — сказала появившаяся в дверях Тэсс. Уилла выпрямилась и недовольно нахмурилась. Наготы она не стеснялась, просто предпочла бы побыть в одиночестве. Даже ароматный запах рагу ее не умилостивил.
— А стучать тебя не учили?
— Ты оставила дверь открытой, подружка, — ничуть не обидевшись, ответила Тэсс. Роль служанки ее забавляла. Она поставила поднос с тарелкой на край ванны. — Мне нужно с тобой поговорить.
Уилла тяжело вздохнула. Усевшись поудобней, она зачерпнула рагу ложкой. На ее голой груди пузырилась пена.
— Давай, говори.
Тэсс оглядывалась по сторонам. Ну и ванная. Любая кинозвезда позавидует: рубиновые, сапфировые и белоснежные плитки, целый лес папоротников и пальм в медных и бронзовых кадках. В стеклянной кабинке — замысловатый душ, весь состоящий из брандспойтиков и фонтанчиков. А ванна так обширна, что в ней запросто можно закатить настоящую оргию. Тэсс зачерпнула пальцем пену, понюхала.
— Фиалками пахнет. Должно быть, из запасов Лили.
— Так ты хочешь говорить о фиалках?
Уилла ела все с большим аппетитом. Сейчас она запросто умяла бы целую кастрюлю такого рагу.
— О девичьем поговорим потом, — ответила Тэсс и оглянулась на застывшую в дверях Лили. Та деликатно старалась не смотреть на обнаженную грудь Уиллы.
— Я принесла твой халат, — сказала Лили. — Повешу его тут, около двери.
— Да ладно тебе, заходи, присаживайся, — махнула рукой Уилла. — Тэсс хочет о чем-то поговорить. — Лили все не решалась войти, и Уилла страдальчески закатила глаза. — Да ладно тебе, заходи. Подумаешь, сиськи — эка невидаль. У тебя тоже такие есть.
— А у Уиллы не сиськи, а одно название, — ехидно заметила Тэсс. — Давай, заходи. Ведь ты сама предложила затеять этот разговор.
— Какой разговор? — с набитым ртом спросила Уилла.
— Скажем так: мы с Лили немного нервничаем. Ты согласна со мной, Лили?
Лили, покраснев, присела на крышку унитаза:
— Да.
Уилле внезапно стало холодно в обжигающе горячей воде.
— Вы что, решили сбежать?
— Мы не настолько трусливы, — помотала головой Тэсс. — И не настолько глупы. Нам нужно продержаться до конца года. Всем троим. Однако неплохо бы при этом и жизни не лишиться. Кто-то из местных — вполне возможно, этот человек живет здесь, на ранчо, — любит, как бы это сказать, поиграть ножичком. Как мы будем решать эту проблему?
Уилла упрямо поджала губы:
— Я в своих людей верю.
— А мы нет, — отрезала Тэсс. — Поэтому расскажи-ка нам о них поподробнее. Про каждого. Конечно, было бы очень мило нам троим не расставаться двадцать четыре часа в сутки, но это создает известные неудобства.
— Тут ты права.
От неожиданности у Тэсс отвисла челюсть:
— Помечу сегодняшний день в календаре красным кружочком. Уилла Мэрси впервые со мной хоть в чем-то согласилась.
— Все равно я тебя терпеть не могу, — объявила Уилла, дочиста выскребая тарелку. — Но тут ты права. Если мы хотим выжить, нам нужно держаться вместе. До тех пор, пока полиция не найдет убийцу Маринада. А может быть, мы найдем его сами. Но гулять в одиночку вам нельзя.
— Я могу за себя постоять, — сказала Тэсс. — Я прошла курс самообороны.
Уилла презрительно фыркнула.
— Да я запросто могу уложить тебя на лопатки, — возмутилась Тэсс. — Десяти секунд хватит. Но дело не в этом. — Ей ужасно хотелось закурить, и она мысленно пообещала себе, что, вернувшись в комнату, непременно выкурит одну сигарету. — Не можем же мы с Лили ходить, привязанные друг к другу веревкой.
— Я почти все время провожу с Адамом и лошадьми, — сказала Лили.
Уилла кивнула и снова погрузилась в воду по самый подбородок.
— Адаму можно верить. Еще можно верить Бесс и Хэму.
— А Хэму почему? — спросила Тэсс.
— Он меня воспитал, — коротко ответила Уилла. — Сейчас, слава богу, погода паршивая. Это значит, что вы все равно на улицу носа не сунете.
— А ты? — спросила Лили.
— Со мной ничего не случится.
Она нырнула под воду с головой, а когда вынырнула, чувствовала себя уже значительно лучше.
— Я в Голливуде курсы самообороны не кончала, но зато я знаю людей и землю. Если вам страшно, садитесь в седло и отправляйтесь со мной на работу. А теперь валите отсюда, если, конечно, не хотите потереть мне спину.
Тэсс встала, взяла поднос и рассудительно заметила:
— Самоуверенность — не самая лучшая защита против ножа.
— У меня еще есть «винчестер», — отрезала Уилла и потянулась за мылом.
Спала она плохо. Даже смертельная усталость не могла отогнать кошмар. Уилла вертелась и стонала, терзаемая видениями кровавых тел.
А когда в окно проник тусклый свет занимающегося зимнего утра, она зябко поежилась и подумала: жаль, что рядом никто не лежит. Было бы за кого подержаться.
И еще один человек проснулся в этот рассветный час, очнувшись после сна, в котором тоже властвовала кровь.
Но человек этот проснулся в веселом расположении духа и довольно улыбнулся.
Глава 12
Из дневника Тэсс:
«Снег начинает мне нравиться. А может, я начинаю медленно сходить с ума. Каждое утро я смотрю из окна спальни и вижу мир, весь белый и сияющий. Конца и края ему нет. Вот холод мне не нравится. И хренов ветер тоже. Зато снег, особенно если смотришь на него из тепла, по-своему привлекателен. Видимо, я опять успокоилась.
Через неделю Рождество. За все это время ничего примечательного не случилось. Никаких трупов, никаких убитых зверей. Только снег и тишина. Может, полицейские все-таки правы и убийца лысого толстяка был залетной птичкой. Будем надеяться, что так и есть.
Лили вовсю готовится к празднику. Она милая и забавная. Ведет себя, как ребенок. Таскает какие-то свертки, заворачивает подарки, печет кексы. Кексы получаются что надо, из-за этого мне пришлось на пятнадцать минут увеличить время утренней гимнастики.
Мы ездили в Биллингс за рождественскими подарками. С Лили проблем не возникло. Я купила для нее хорошенькую брошку: мустанг, вставший на дыбы. Миленько, женственно — то, что надо. Долго думала, что подарить суровой Бесс. Выбрала поваренную книгу. Лили одобрила, а это гарантия успеха. Хуже будет с нашей девочкой-ковбоем. Для нее у меня пока ничего нет.
Я все не пойму, то ли она бесстрашная, то ли просто дура.
Она каждый день куда-то ездит, причем обычно одна. Работает на износ, а по вечерам еще таскается в общежитие разговаривать с ковбоями. Когда же наконец возвращается домой, то сидит, уткнувшись в бумажки.
Увы, я начинаю ею восхищаться — против воли. В конце концов, я знаю, что подарю ей — кашемировый свитер. Обычно она ничего, кроме фланели, не носит. Но свитер — ярко-алый, нежный и очень женственный. Скорее всего, она наденет его поверх рабочей одежды и пойдет в нем кастрировать быков. Ну и черт с ней.
Адаму я подарю очаровательную акварель с горным пейзажем. у меня к нему очень доброе, почти сестринское отношение. Акварель должна ему понравиться.
После долгих колебаний я решила, что Бену и Нэйту подарю что-нибудь недорогое. Хоть они и не живут на ранчо, но часто здесь бывают. Бен получит видеокассету с „Красной рекой“. Хорошая комедия. Надеюсь, ему понравится.
Что касается Нэйта, то здесь пришлось поломать голову. Произведя разведку, я установила, что он любит поэзию. Хорошо — получит томик Китса. А там посмотрим…
В общем, хожу по магазинам, вдыхаю ароматы кухни, украшаю дом и потихоньку втягиваюсь в рождественское настроение. Только что отправила мамочке целую тонну подарков. Ее в подарках интересует не качество, а количество. Будет ей теперь работа — сдирать яркие обертки со всех этих коробочек и сверточков.
Как это ни странно, я по ней скучаю.
Несмотря на всю эту суету, я какая-то вялая. Слишком много времени провожу взаперти. Никогда еще у меня не было столько досуга. Зимой здесь ничего не происходит, а в пять часов вечера уже темно. Может быть, мне написать книгу? Просто так, для забавы. Чтобы было чем заняться по вечерам. А ночи здесь такие длинные.
Кстати, о длинных ночах… Поскольку все тут понемножку успокоилось, я намерена сесть в джип и съездить к Нэйту. Вручу ему подарок лично. Хэм объяснил мне, как туда проехать. Место называется „Участок Нэйта“. Я уже несколько недель жду, что он сам меня позовет, сделает первый шаг. Видно, не дождусь. Придется взяться за дело самой.
Прямо не знаю, как действовать, чтобы поскорее затащить его в постель. Будем руководствоваться инстинктом. Если ухаживание и дальше пойдет такими темпами, раньше весны он меня не трахнет.
Пропади оно все пропадом».
— Ты куда? — спросила Уилла, видя, как Тэсс спускается по лестнице.
— В одно место. — Тэсс вскинула голову, окинула взглядом сестру, как всегда, облаченную в джинсы и фланелевую рубашку. — А ты?
— А я только что вернулась. У меня нет времени часами крутиться перед зеркалом. — Уилла удивленно нахмурилась. — Да на тебе нарядное платье!
— Не может быть! — Изобразив удивление, Тэсс уставилась на облегающее синее шерстяное платье. — Откуда же оно взялось? — Хмыкнув, она взяла с вешалки куртку. — Нужно отвезти рождественский подарок. Ты ведь не забыла, что скоро Рождество? Женщина ты занятая, но про Рождество-то, наверное, слыхала?
— Был такой слушок, — задумчиво сказала Уилла, разглядывая высокие каблуки и вызывающее платье сестры. Да и духи благоухали слишком уж соблазнительно.
— Кому подарок-то?
— Решила наведаться к Нэйту, — объявила Тэсс, застегивая куртку. — Надеюсь, он будет мне рад.
— Ах вот оно что. Я должна была сама сообразить, — пробормотала Уилла. — Смотри, свернешь себе шею на этих шпильках.
— У меня прекрасный вестибулярный аппарат, — отмахнулась Тэсс. — Ты ложись спать, сестренка, не жди меня.
— Ну-ну, надеюсь, у Нэйта тоже хороший вестибулярный аппарат, — сказала Уилла, провожая ее взглядом.
Тэсс грациозно прошествовала к джипу, а Уилла отправилась в гостиную. Там она легла на диван и принялась разглядывать украшенную елку. Потом зарылась лицом в подушку.
Рождество всегда было для нее очень тяжелым временем года. В декабре умерла мать. Конечно, Уилла ее не помнила, но знала, когда это случилось. Память о трагедии омрачала ей праздник. Бесс всегда старалась устроить для девочки настоящее Рождество — наряжала елку, пекла всякие вкусности, дарила подарки, пела песенки. Но семья ни разу не собиралась вместе, чтобы отпраздновать праздник. От отца Уилла не получила ни одного подарка.
Правда, с Адамом подарками они обменивались — но делали это поздно вечером, когда отец, уже упившись, храпел у себя спальне.
Под елкой для Уиллы находились подарки, но она знала, что они не от отца, а от Бесс. Когда Уилле исполнилось шестнадцать она перестала притрагиваться к этим подаркам. Надоела вся эта ложь. Бесс еще пару раз попробовала, но потом отступилась.
А утро после Рождества означало скверное настроение отца похмелье, несправедливые придирки. Один раз Уилла попробовала возразить и тут же заработала пощечину.
В общем, она привыкла обходиться в жизни без праздников.
А сейчас Уилла чувствовала себя смертельно усталой. Зима обрушилась слишком быстро, слишком свирепо. Потери в стаде были больше, чем она ожидала. Вуд беспокоился, хватит ли запасенного зерна, упали рыночные цены на коров. Оснований для паники пока не было, но ситуация создалась тревожная.
И еще Уилла каждый день выходила из дома, смертельно боясь, что вновь обнаружит чье-нибудь окровавленное и истерзанное тело.
И поговорить не с кем, думала она. Приходится изводиться в одиночестве. Не хватало еще напугать Лили и Тэсс. Они и так на взводе. Уилла попросила Адама и Хэма приглядывать за сестрами, когда они куда-то отправляются.
Но вот сейчас Тэсс уехала из дома в одиночестве, а у Уиллы не хватило сил и энергии ее остановить.
Надо позвонить Нэйту, сказала она себе. Предупредить его. Пусть позаботится о Тэсс. Но сил подняться не было. Ведь если сесть на диване и открыть глаза, то увидишь яркое, нарядное зеленое дерево, под которым сложены подарки…
— Если решила поспать, то ложись как следует, — раздался голос Бена.
— Я не сплю, — ответила Уилла. — Просто прилегла отдохнуть. Шел бы ты отсюда.
— Я сюда тащился издалека, а она велит мне убираться. — Бен уселся рядом. — Слушай, Уилл, ты совсем себя не жалеешь.
Он силой повернул ее лицом к себе и увидел, что ее щеки мокры от слез.
— Ты плачешь.
— Вовсе нет. — Сгорая от стыда, она спрятала лицо. — Просто устала. — Но тут голос ее предательски дрогнул. — Оставь меня в покое. Оставь меня. Я устала.
— Иди сюда, милая.
Бен не привык иметь дело с плачущими женщинами, но это его ничуть не смутило. Он легко, как ребенка, приподнял ее и посадил к себе на колени.
— Ну, что случилось?
— Ничего. Просто… Все не так, — всхлипнула она, положив голову ему на плечо. — Я не знаю, что со мной творится. Я не плачу.
— Хорошо, ты не плачешь. — Он прижал ее сильней. — Давай просто посидим. Тебя очень приятно держать в руках, хоть ты и жутко костлявая.
— Я ненавижу Рождество.
— Чушь. — Он поцеловал ее в лоб. — Ты просто вымоталась. Нужно устроить себе каникулы. Возьми сестер, и отправляйтесь на какой-нибудь из здешних курортов. Примешь грязевые ванны, повеселишься, отдохнешь.
Уилла насмешливо фыркнула. Ей было уже лучше.
— Могу себе представить. Я и сестренки сидим в грязи по горло и обмениваемся сплетнями. Хорошо же ты меня знаешь.
— Есть другое предложение. Поехали со мной. Снимем номер со здоровенным джакузи, с постелью в виде сердечка, а на потолке — зеркало. Зеркало нужно для того, чтобы видеть, как мы занимаемся любовью. Так быстрее научишься.
Предложение звучало заманчиво, но Уилла пожала плечами:
— Мне торопиться некуда.
— Зато мне есть куда, — прошептал он и, запрокинув ей голову, поцеловал ее в губы. — Как же я по тебе соскучился.
Она не противилась, не сопротивлялась — ведь Бен дела именно то, в чем она так нуждалась. Твердые руки, нежные губы, тепло, уверенность. Уилла обхватила его за шею, разом забыв о тревогах, сомнениях и скверных воспоминаниях.
Вот человек, которому можно рассказать все. Он выслушает поймет. Да, Бен нужен ей не меньше, чем она ему.
Маккиннон почувствовал, что Уилла отбросила осторожность. Обезоруженная, она оказалась необычайно нежной, женственной, страстной.
Сочетание невинности с пылкостью было настолько неотразимым, что Бен сдерживался с трудом.
На этот раз он сам отстранился, а Уилла недовольно простонала.
Бен проявил благоразумие — ткнул ее лицом себе в плечо.
— Давай-ка лучше просто посидим.
Она чувствовала, как учащенно бьется его сердце. У нее и самой оглушительно пульсировало в висках.
— Ты меня заводишь, Бен. Не понимаю, почему это происходит именно с тобой. Не понимаю.
— Что ж, рад слышать. — Он вздохнул, прижался к ней щекой. — Это совсем неплохо.
— Может, и неплохо…
Она сидела у него на коленях, дожидаясь, пока пройдет наваждение.
Смотрела на елку, на вспыхивавшие огоньки, на легкий снег за окном.
— Тэсс поехала к Нэйту, — сказала она. Бен отлично понял, что она имела в виду.
— Ты беспокоишься?
— На Нэйта можно положиться. Я надеюсь на это.
Она нервно взмахнула рукой, потом закрыла глаза.
— Ты беспокоишься, что с ней что-то случится?
— Да. Уже несколько недель все тихо, но… — Она вздохнула. — Не могу же я смотреть за ней день и ночь.
— Не можешь.
— Она такая самоуверенная. Мадам из большого города, курсы самообороны, шикарные тряпки и все такое. Все это чушь собачья. В прерии она как мышка среди голодных котов. Что с ней будет, если сломается джип или если она заблудится? — Уилла сделала над собой усилие и сказала то, что мучило ее больше всего. — А если этот тип, который убил Маринада, все еще здесь?
— Ты же сама сказала, несколько недель уже все тихо. Скорее всего, убийца давно убрался.
— Если ты веришь в это, то почему заглядываешь сюда каждый день, да еще под всякими дурацкими предлогами?
— Не такими уж дурацкими, — пожал плечами Бен. — Я приезжаю сюда из-за тебя. — Она фыркнула, а он повторил: — Из-за тебя. Ну и из-за ранчо, конечно. — Он вновь поцеловал ее. — Знаешь, давай-ка я заеду к Нэйту и проверю, добралась ли она туда.
— Никто не просит тебя вмешиваться в мои дела.
— Это точно, никто не просит. — Он снял ее с колен, поднялся. — А когда-нибудь ты меня попросишь. Обязательно попросишь. Пока же буду действовать так, как считаю нужным. Ложись спать, тебе нужно хорошенько выспаться. А я проверю, как там дела у твоей сестры.
Уилла проводила его недоуменным взглядом. О чем это таком должна она его попросить?
До места Тэсс добралась благополучно. Поездка через заснеженную равнину, в кромешной тьме, показалась ей романтическим приключением. Радио орало на всю катушку, потому что удалось найти станцию, крутившую настоящий рок. Тэсс вопила, подпевая Роду Стюарту, пока на горизонте не показались огни — это было ранчо Нэйта.
Картинка была — просто загляденье: аккуратная дорога, опрятные домики, ухоженная изгородь, живописные рощицы.
Свет фар встревожил лошадей, и из конюшни в загон метнулись три силуэта.
Не кони, а настоящие красавцы, подумала Тэсс, любуясь развевающимися гривами и грациозно переступающими ногами. Один из коней подбежал к самой изгороди, и Тэсс остановилась, чтобы как следует разглядеть элегантный силуэт и лоснящийся круп животного.
Затем дорога сделала плавный поворот и вывела к главному Дому. Он тоже был аккуратный и красивый. Безо всяких претензий — двухэтажное здание с просторным крыльцом и белыми ставнями, ярко выделявшимися на фоне темных деревянных стен. Из двух труб в небо, сыпавшее мелким снежком, тянулся дымок. Простенько и со вкусом, подумала Тэсс. Вполне в стиле хозяина.
Улыбаясь, она вылезла из машины. Сумку и подарок прихватила с собой. Но возле самого крыльца ее ждало потрясение: вздыбившаяся в прыжке рысь.
Тэсс завизжала и попятилась назад, ударившись спиной о капот джипа. Желтые глаза рыси смотрели прямо на нее. Тэсс не сразу сообразила, что перед ней чучело.
Было чего испугаться: чучело скалилось клыками, и можно было представить, какая участь ждет жертву, попавшую в лапы к этому хищнику. Тэсс успокоилась не сразу. Ну и украшеньице, подумала она. Обошла чучело стороной и осторожно поднялась по ступенькам.
Что за дурацкая идея — украшать подобным ужасом вход в свой дом? Нервно засмеявшись, Тэсс взглянула на подарок. Неужели этот человек любит Китса?
Ну и места тут, не приведи господь.
Она подняла руку, чтобы постучать, но тут дверь распахнулась сама. Тэсс, и без того издерганная, чуть не взвизгнула от неожиданности.
На пороге стояла невысокая черноволосая женщина, в упор разглядывая гостью. Женщина была поперек себя шире и при этом еще обряжена в пушистую шубу и замотана во множество шарфов. Тэсс разглядела, что в темных волосах пробивается седина.
— Чем могу служить, сеньорита? — певуче спросила брюнетка. Голос у нее был неожиданно звучный, чувственный, и Тэсс по профессиональной привычке сразу же представила себе характер и биографию этого персонажа.
— Здравствуйте, меня зовут Тэсс Мэрси, — широко улыбнулась она.
— Здравствуйте, сеньорита Мэрси.
Женщина посторонилась, чтобы Тэсс могла войти.
— Я хочу увидеть Нэйта, если он свободен.
— Он в кабинете. Вон там, я покажу.
— Вы же собирались уходить? — возразила Тэсс, предпочитавшая застать Нэйта врасплох. — Не беспокойтесь, я найду его. Как вас зовут, сеньора?
— Круз. — Женщина покосилась на протянутую руку, но на пожатие все-таки ответила. — Мистер Нэйт будет рад вас видеть.
Это еще вопрос, подумала Тэсс и вновь просияла улыбкой.
— Привезла ему подарок. — Она показала сверток. — Сюрприз!
— Очень щедро с вашей стороны. Третья дверь налево.
Уголки губ брюнетки дрогнули в едва заметной улыбке. Цель визита была разгадана. Женщина — не мужчина, ее не обманешь.
— Всего вам хорошего, сеньорита Мэрси.
— Спокойной ночи, сеньора Круз.
Хихикнув, Тэсс закрыла за толстухой дверь и осталась в прихожей одна.
Паркетный пол был накрыт яркими коврами с геометрически узором. На стенах, выкрашенных в цвет слоновой кости, висели довольно симпатичные гравюры и рисунки. В бронзовых вазах стояли засушенные цветы. Очень красиво, оценила Тэсс. Должно быть, сеньора руку приложила.
В гостиной пылал камин, а на мраморной каминной доске горели свечи. Мебель здесь была очень мужская: широкая, основательная, темных цветов, контрастировавших с яркими коврами и светлыми стенами.
Любопытное сочетание, подумала Тэсс. Просто, по-мужски, но уютно.
Из приоткрытой двери кабинета доносились негромкие звуки музыки. Тэсс узнала концерт Моцарта.
А вот и он, долговязый, сексапильный, сидит в черном кожаном кресле за большим дубовым столом. На столе горит лампа, освещает руки, перелистывающие какие-то бумаги. Лоб у Нэйта был нахмурен, галстук распущен, золотистые волосы спутаны. Время от времени Нэйт проводил по ним рукой.
Чудненько, подумала Тэсс, чувствуя, как учащенно бьется ее сердце. Подшучивая над собственной нервозностью, она наблюдала за Нэйтом, очень довольная тем, что он ее до сих пор не заметил.
Вдоль стен выстроились полки с книгами, у локтя Нэйта примостилась кружка с кофе, и весь этот уют дополняла классическая музыка.
Все, Нэйт, тебе конец, решила Тэсс.
— Добрый вечер, адвокат Торренс, — громко сказала она, приняв эффектную позу: на лице улыбка, голова гордо вскинута, взгляд победительный.
Нэйт удивленно вскинулся, захлопал глазами.
— Здравствуйте, мисс Мэрси.
Он увидел, что ее волосы припорошены снегом. И еще он увидел многозначительную, невыразимо женскую улыбку на ее устах. Нэйт внутренне напрягся, но при этом изобразил радушие:
— Какой приятный сюрприз.
— Надеюсь. Надеюсь также, что не отрываю вас от какого-нибудь важного дела.
— Важного, но не очень.
Нэйт уже и думать забыл о лежавшем перед ним документе.
— Меня впустила сеньора Круз.
Тэсс направилась к столу, вспомнив о рыси. Вот хищник, у которого стоит поучиться: сначала поиграй с жертвой, а потом уже пускай в ход клыки и когти.
— Это ваша экономка, да?
— Да, это моя экономка.
Нэйт не знал, как ему себя вести. Встать, предложить ей выпить? Или лучше остаться на месте? Почему она смотрит на него так, словно уже проглотила его и пальчики облизала?
— Мария и ее муж Мигель всем здесь заправляют. Вы приехали, Тэсс, просто со светским визитом или вам понадобился юрист?
— Со светским. Исключительно светским.
Она скинула куртку и с удовлетворением отметила, как вспыхнули его глаза. Значит, платье выбрано удачно.
— Честно говоря, мне надоело сидеть дома.
Она бросила куртку на спинку стула, а сама грациозно села на краешек стола, чтобы обнажить коленку.
— Засиделась без дела.
— Бывает.
Нэйт уставился на ее ногу. Впервые он видел эту деталь ее анатомии не в джинсах, а в тоненьком чулочке. Во рту у Нэйта пересохло.
— Хотите выпить?
— Это было бы очень мило. — Тэсс медленно закинула ногу на ногу. Край платья задрался еще выше. — Что вы можете мне предложить?