Монологи эпохи. Факты и факты Вассерман Анатолий

Кошки — это кошки!

Сейчас немного о домашних кошках, хотя говорить о них можно бесконечно.

Сам термин “домашняя” крайне условный, поскольку от этого зверя нельзя ожидать поведения, свойственного другим четвероногим спутникам человека. Кошка единственная может оставаться безоговорочно свободной от самозванного царя природы. Это настоящая личность среди братьев меньших. Кошка не слуга, у нее, так сказать, мелкобуржуазная сущность, более сложное поведение, чем у стайной собаки, обусловленное — разумеется — особенностями организма.

Ряд зоологов считает, что кошки различают четыре цвета — белый, зелёный, синий и чёрный. И, например, в отличие от собаки, кошка, пусть и в ином цветовом спектре, видит то же самое телевизионное изображение, что и вы. Она способна по-своему переживать увиденное на экране. Есть коты, которые с удовольствием смотрят футбольные матчи, а есть и заядлые меломаны.

Кошки слышат звуки в широком диапазоне до шестидесяти тысяч герц, а у большинства людей предел слышимости всего двадцать тысяч. Кошка-мать общается с котятами на тех же частотах, что и мыши — в ультразвуковом диапазоне. Люди воспринимают все звуки сразу, а кошачьи различают, откуда именно идёт каждый звук, могут различать человека по шагам, безошибочно отличить шум вашей машины от звука чужой. Они весьма тонко ощущают вибрацию всем телом и в случае опасности, скажем землетрясения, загодя покидают помещение.

Человек видит, слышит и воспринимает запахи гораздо хуже любой кошки, и только вкусовые ощущения у людей более тонкие. Но домашний любимец, что бы ни говорили, различает горькое и кислое, солёное и сладкое. И уже по запаху пищи кошка способна узнать о ней всё.

Некоторые природные особенности кошачьих, как, например, более высокая температура тела, в сравнении с человеком, дают нам возможность изредка оказывать им своё покровительство, получая взамен то, что и мы хотим от них сейчас — комфорт и ласку.

Учёные полагают, что этот зверь был, в кавычках, «приручен» гораздо позднее, чем собака и лошадь. Лишь несколько лет назад археологи, работавшие на Кипре, обнаружили там древнее захоронение середины восьмого тысячелетия до новой эры, где рядом с останками взрослого человека была погребена и девятимесячная кошка.

По новым генетическими исследованиям всех кошек сейчас выводят от общего окультуренного предка, жившего в Палестине девять тысяч лет назад. Здесь якобы впервые придумали зернохранилища, в которых быстро завелась домовая мышь, а за ней стала охотиться степная кошка. Если верить этой модной, но весьма сомнительной концепции, то не вполне понятно, почему путь кошки из Палестины в Египет занял ещё несколько тысячелетий.

Так или иначе кошка вошла в жилище человека как потенциальный защитник урожая зерновых. Тем самым она спасала жизнь человеческому роду.

Ежи, хорьки, змеи не выдерживали конкуренции, хотя также применялись для борьбы с мышами. Но вероятно, в результате своей неэстетичности и негибкости поведения, они не прижились в доме человека. Впрочем, последних домашних ужей — по сообщению польско-литвинского средневекового автора Яна Длугоша — истребляли целенаправленно, как пережиток языческого культа, ещё во второй половине XV века.

Немудрено, что в Средиземноморье развернулась настоящая контрабанда мяукующим товаром. Греки воровали одомашненных зверьков из Египта, где кошку обожествляли. Египтяне пытались вернуть мышеловов. Но тщетно, кошка уже победно шествовала по Европе. Басня Эзопа “Кошка и летучая мышь” относится к середине шестого века до новой эры.

Конечно, заслуги жителей Ближнего Востока в одомашнивании кошки бесспорны, но не исключительны. Неужели никому на свете, кроме них, не могло прийти в голову — воспитать дикого котёнка! Да и степная кошка — не исключение на просторах материка, где севернее водится дикий лесной кот.

В седьмом веке до нашей эры кошка прибыла по морю в греческие колонии Причерноморья, а оттуда уже попала к скифам-земледельцам. Приблизительно в это же время уже из Индии её независимо завезли в Урарту. Упоминание о кошке мы находим у индусов в “Махабхарате” и в баснях ”Панчатантры”.

В Британию кошек доставили финикийцы в четвёртом веке до новой эры. Сомнительно, что охотница на мышей попала к германцам исключительно благодаря обозам римских легионеров.

Кошка являлась всюду и по-разному, и логично предположить, что в древности было несколько очагов одомашнивания кошачьих. Например, происхождение домашней кошки в Америке вообще окутано тайной, но уже в первом тысячелетии до новой эры индейцы Перу держали её у себя. Думаю, что она попала в Южную Америку вовсе не из Палестины или Египта.

Одичавшие кошки британских поселенцев в Австралии навели переполох в животном мире пятого континента, но прочно утвердились и там. Антарктида — единственный материк, где кошачьим делать нечего. Хотя иная одомашненная кошка способна выдержать температуру до минус сорока градусов по Цельсию.

В Средние века “охота на ведьм” стоила жизни десяткам тысяч пушистых созданий. Ночной образ жизни и фосфоресцирующие глаза, боевые крики, а также поразительная живучесть — все это указывало на присутствие в кошках сатанинских сил. Кошку, словно “исчадие ада” обвиняли в эпидемиях, болезнях, природных бедствиях и убивали всевозможными изуверскими методами. Эти гонения приводили к росту крысиного войска, антисанитарии и… чуме.

И до сих пор в наших городах не уяснили, что в подвалах домов и на пустырях, во дворах и подземных коммуникациях ежедневно и еженощно идёт страшная борьба между двумя силами, двумя непримиримыми врагами — крысами и кошками. А вот Прага, та веками стонет от крысиного засилья, одно время специально и массово ввозила кошек в страну. Это единственное экологически чистое оружие людей в борьбе с грызунами!

Но наши деятельные московские коммунальные службы заделывают вентиляционные отверстия в подвалах, замуровывают дворовых кошек заживо, хорошо ещё не травят ядами.

Воистину, дураков история ничему не учит!

Далеко-далеко на лугу пасутся ко…

Мой покойный отец был очень любознательным человеком и обладал познаниями в самых разных областях и науках. Он был хорошим физиком и фанатичным сторонником научного прогресса, но тем не менее при всём своём преклонении перед достижениями изобретательской мысли, я не раз слышал от него восклицание:

— Корова, вот чудо из чудес! Ни одно чудо света с этим не сравнится. На входе — трава и сено, а на выходе — продукт, который позволяет людям выжить.

И сегодня я хотел бы подбросить вам интересные факты о нашем союзнике, не побоюсь этого слова, поскольку появление коровы рядом с человеком позволило ему фактически завоевать мир.

Наверное, преклонение индусов перед этим источником жизни, подателем молока, привело к запрету на употребление в пищу говядины. Как можно резать то, что даёт самою жизнь?!

Любое молоко по сути заменяет кровь, питающую детёныша млекопитающего в теле матери до его появления на свет. И действительно, по составу оно очень напоминает кровь. Бывало, и волки выкармливали человеческих детёнышей. В зависимости от вида млекопитающего, его качество разнится. Хотя в любом молоке всегда изначально содержатся и жиры, и углеводы, и протеин, и минеральные вещества. Козье молоко вдвое жирнее коровьего, а оленье — в пять раз!

Но ни одно из стадных животных, как свидетельствует история — ни овца, ни коза, ни верблюд, ни буйвол, ни лошадь — на единицу стада не дают такого количества этой живительной жидкости, способной удовлетворить растущие потребности человека и его семьи, как корова.

Словом, можно ли убивать курицу, которая несёт золотые яйца?! Запрет на убийство молочных коров есть уже в текстах «Ригведы», древнейшего ведического первоисточника. Гхи — так называется топлёное масло из коровьего молока, которое издревле используется в Индии при проведении религиозных ритуалов.

Кстати, мой друг, известный в мире фармацевт, доктор Лалит Чокани рассказывал комическую историю о том, как при пересечении им границы наши таможенники обратили внимание на большое количество бутылок в его багаже. А вёз он по просьбе одного из своих московских клиентов натуральное народное индийское лекарство. Когда таможенники стали выяснять состав, Чокани открыл бутылку и дал понюхать, раскрыв при этом секрет, не являющийся секретом, впрочем, ни для одного из индусов. Это была коровья урина.

Да-да, в Индии можно купить разлитую в бутылки мочу коров. Её не только пьют, но и втирают в кожу, купают в ней детей.

Между прочим, не в одной Индии статус коров священен. Так до середины девятнадцатого века и японцы не знали вкуса говядины. А ныне в Токио стоит памятник бурёнке. Он воздвигнут на том месте, где почти сто пятьдесят лет назад была забита на мясо первая корова. Как вы знаете, есть монументы лягушке и собаке, мученицам науки. А этот вот — жертвам человеческой прожорливости.

Очень много можно говорить об этом удивительном существе, я приведу только некоторые, неожиданные и для меня самого сведения.

Например, не всюду к корове относятся с пиететом. Жители Южной Америки загоняют стадо в речную воду перед тем, как ловить электрического угря. Этот обитатель Амазонки «вырабатывает», в кавычках, ток с напряжением более 500 вольт. Угри разряжаются на коровах и становятся безопасны для ловцов.

Любопытно, но факт, что коровы весьма чувствительны на отношение к ним людей и восприимчивы к тому, что им говорят. Где с животными обращаются грубо, создают нервозную обстановку, там и надои меньше. Напротив, у ласковых хозяев, если они перед доением пообщаются с животным по-человечески, проблем с надоями не бывает. Так что психическое состояние животного — это проблема не только самих крестьян и фермеров, но даже исследовательских институтов. И вряд ли в таком разрезе слишком фантастической и нелепой выглядит идея о значимости клички коровы. С безымянным домашним животным и пообщаться-то трудно.

Кстати, на один литр коровьего молока в среднем приходится более ста граммов твёрдых веществ, поэтому-то его и необходимо разбавить, прежде чем давать новорождённому вместо молока материнского.

Но не бывает ни одного плюса без минуса. Коровы позволили человеку освоить мир, но они же способны и погубить всё человечество. А всё дело в специфике их мощного пищеварительного тракта.

Корова — это ходячий химический реактор. Диаметр тонкой кишки у взрослой коровы четыре с половиной сантиметра, а длина же достигает сорока шести метров — клетчатка, при переваривании, даёт на выходе не менее шестидесяти килограммов метана.

А от него, как вы уже, наверное, знаете, парниковый эффект в двадцать раз сильнее, чем даёт обычный углекислый газ.

Помножив это число на количество коров, обитающих на земле, которых уже полтора миллиарда, можно представить, какую угрозу несут эти животные атмосфере Земли. В среднем вклад коров в выброс парниковых газов составляет восемнадцать процентов. А, скажем, в Аргентине, доходит до тридцати процентов. В стране, традиционно специализирующейся на выращивании крупного рогатого скота, пятьдесят пять миллионов бурёнок, и каждая выделяет ежедневно не менее пятисот литров метана.

Всё это, может быть, и комично звучит. Но вот в Эстонии для всех владельцев коров ввели метановый налог. С хозяев, имеющих пятьдесят восемь тысяч коров, это маленькое государство ежегодно получает в казну до полумиллиона долларов.

Хотя, конечно, такие налоги как раз и должны вводить страны Латинской Америки, потому как там самое высокое в мире поголовье коров, и самый высокий выброс метана происходит за их счёт.

Теперь все надежды на современную науку, которая должна подобрать такой рацион для коров, чтобы хотя бы сократить эти вредные выхлопы.

На этой оптимистической ноте мы и завершим этот монолог.

Особенности брака творческих людей

Говорят, счастлив тот мужчина, чья жена восхищается им. По истории известно: мужчины, которых мы знаем как талантливых или гениальных, обязаны своим жёнам эмоциональной поддержкой.

И вообще без женщин наша уверенность в себе — подчас главная причина успеха — сходила бы «на нет», лишала бы нас будущего.

Сложность, правда, в том, что у мужчин и женщин разные типы мышления, и женщина скорее может почувствовать успешность действий и устремлений мужчины, чем рассудочно оценить его успех.

Помните Чарлза Роберта Дарвина?! Остановлюсь в этот раз лишь на одном, но весьма примечательном факте из его биографии. Двадцати двух лет от роду он устроился на корабль «Бигл» и совершил шестилетнее кругосветное путешествие. Молодой натуралист собрал богатый материал для последующих научных изысканий и размышлений. А через три года по возвращении Дарвин женился, у них с женой Эммой было десять детей. Супруги прожили вместе чуть меньше полувека.

В 1844 году Дарвин завершил рукопись, где впервые изложил свою знаменитую теорию.

«Чем больше мы познаем твёрдые законы природы, тем всё более невероятными становятся для нас чудеса, на которые опирается христианская вера», — писал Дарвин. Изучение природы сделало Дарвина, получившего богословское образование, человеком неверующим.

А его жена Эмма, напротив, была глубоко верующей. И вот Эмма Дарвин в письме впрямую задала мужу вопрос: «Твои исследования не имеют ничего общего с религией, не правда ли?»

А Дарвин, почувствовав, что его научные результаты расходятся с нравственными принципами жены, решил не публиковать при её жизни свои революционные выкладки. В порыве он составил завещание: «Я закончил труд о происхождении видов. Когда мир поймёт мои теории, наука сделает огромный шаг вперёд». Дарвин просил жену после его смерти передать книгу издателю для публикации… Считать, что он умрёт первым, у Дарвина были все основания, он часто и тяжело болел, а Эмма, приняв жертву супруга, целиком посвятила себя ему и семье.

«Она была моим величайшим счастьем! Я могу заявить, что за всю мою жизнь я никогда не слышал, чтобы она произнесла хотя бы одно слово, которое я предпочёл бы не говорить… Она была моим мудрым советником и весёлым утешителем всю жизнь, которая без неё была бы очень долго несчастна из-за плохого здоровья. Она заслужила любовь и восхищение всякой живой души, которая к ней прикасалась», — писал Дарвин о жене на закате дней.

К своей научной рукописи Дарвин всё-таки вернулся, но лишь двенадцать лет спустя, а книга «Происхождение видов путём естественного отбора» увидела свет лишь в тысяча восемьсот пятьдесят девятом году. То есть через пятнадцать лет, после идейной разработки.

Как истый учёный Чарлз Роберт Дарвин не смог погрешить против науки и Истины, но он слишком любил свою жену, чтобы сказать ей прямо «мужчина во всём, за что берётся, достигает совершенства, недостижимого для женщины…».

Женщины вдохновляют нас на великие дела, но вечно мешают нам их творить, — пошутил мастер парадоксов Оскар Уайльд. Тем не менее Дарвин сделал научный вывод даже из собственного брака и семейности. Дело в том, что Эмма приходилась учёному не только женой, но и кузиной. Многие его дети были болезненны, а трое умерли в детском возрасте. Дарвин опасался, что причина этого в их родственной близости с женой. Это отражено в его работах по болезненности потомков от близкородственного скрещивания и преимуществах далёких скрещиваний.

Но сам Дарвин, дорожа спокойствием супруги, прожил в единственном браке более тридцати пяти лет и сравнительно счастливо. Он умер на семьдесят третьем году жизни.

Противоположный пример являет собой американский писатель Джек Лондон. Он был несколько раз женат, а к жене у писателя было всего лишь два требования. Она должна была родить сына и терпеливо относиться ко всем его авантюрам, включая пьянство и частые прогулки налево. Писатель именовал себя не иначе, как «бешеный любовник самого Господа Бога»…

Проявляя сумасшедший темперамент, он получил кличку «Жеребец», а за неразборчивость в связях слыл сексуальным анархистом. Первая серьёзная любовь Джека Лондона перегорела в несколько лет, поскольку он безрезультатно пытался поднять свой социальный статус на более высокий уровень, а родители предполагаемой невесты из-за этого не давали согласия на брак.

Тогда он женился на подруге своей несостоявшейся пассии. Но брак был недолговечен, поскольку супругов не связывало ничего, кроме постели и двух дочерей.

Зато последняя жена писателя — Чармиан Лондон — вела себя по-мужски, была столь же страстной путешественницей, как муж, фехтовала, боксировала… А Джек называл её «товарищ» и утратил к ней всяческий интерес, едва та родила снова девочку. Младенец умер на третьи сутки.

Жизнь Джека и Чармиан Лондон, не в пример викторианской чете Дарвин, превратилась в сущий ад. Брак тоже оказался чисто номинальным. Писатель утешался на стороне и за стаканом, а жена следила за ним, изнывая от ревности и бессонницы, лишь бы не уступить своего мужа другой женщине.

Джек Лондон умер на сороковом году после того, как принял сильную дозу атропина и морфия. Его жена наконец-то смогла выспаться.

Трудно сказать, обязан ли писатель всем своим женщинам тем, что вышло из-под его пера. Но памятный пример столь же разгульного Достоевского убеждает нас: даже на особенного мужчину, бывает, находится такая женщина, встреча с которой — подарок небес.

Но, видимо, чтобы быть счастливым в жизни и творчестве, мужчина должен не упустить эту особенную, подчас — единственную, женщину в своей судьбе. Вовремя сделать шаг ей навстречу и вовремя отойти в сторону, чтобы не оказалось мучительно больно за напрасно прожитые годы.

Таков мой взгляд на проблему брака и творчества.

Роковая женщина

Роковые женщины! Это те, из-за кого мы порою теряем сон, покой и сами головы. А некоторые — потом — интерес к любым прочим женщинам, и даже к жизни вообще! Хуже, если среди потерь ещё честь и совесть. Но бывает, что, смущая душу и рассудок гения, роковая женщина словно бы водит его пером, как гибельная богиня судьбы и Муза в одном лице.

Если продолжать разговор на тему семьи и брака, на память мне приходит весьма неоднозначная в оценках современников жизнь Аполлинарии Сусловой, в коей черпали вдохновение и горести двое российских мыслителей. Первый — Фёдор Михайлович Достоевский. Свою роковую женщину он встретил в сорок лет при обстоятельствах, так запечатлённых в воспоминаниях дочери писателя:

“Полина приехала из русской провинции, где у неё были богатые родственники, посылавшие ей достаточно денег для того, чтобы удобно жить в Петербурге. (От себя отмечу, что отец Полины, фабрикант Прокофий Суслов был в молодости крепостным.)

Каждую осень она записывалась студенткой в университет, но никогда не занималась и не сдавала экзамены. Однако она усердно ходила на лекции, флиртовала со студентами, ходила к ним домой, мешая им работать, подстрекала их к выступлениям, заставляла подписывать протесты, принимала участие во всех политических манифестациях, шагала во главе студентов, пела Марсельезу, ругала казаков и вела себя вызывающе…

Полина присутствовала на всех балах, всех литературных вечерах студенчества, танцевала с ними, аплодировала, разделяла все новые идеи, волновавшие молодёжь. Она вертелась вокруг Достоевского и всячески угождала ему. Достоевский не замечал этого. Тогда она написала ему письмо с объяснением в любви”.

Оно было простым, наивным и поэтичным. Казалось, что писала его робкая молодая девушка, ослеплённая гением великого писателя. Растроганный Достоевский, разумеется, попал в сети этой роковой женщины, прощая ей самые взбалмошные выходки, от требований развода с чахоточной женой до открытого шантажа покончить с собой или кем-то ещё. Всё бы походило на фарс, если бы не обернулось трагедией.

Сперва, чтобы, как говорится, вышибить клин клином, Достоевский сел за игорный стол, и его любовь на некоторое время, как сообщил сам писатель, отступила на второй план. Но это не помогло. Затем, когда первая жена Достоевского отошла к богу, писатель тут же предложил Полине Сусловой руку и сердце. Но та заявила, что семья стеснит её свободу.

Нервные, бурные и мучительные отношения с роковой женщиной могли бы окончиться для Достоевского весьма плачевно. Он уже подумывал о путешествии в мир иной. Но его спасла Анна Сниткина, помощница и стенографистка писателя, восхищённая его гением. Несмотря на происки Полины, Анна сумела привести Достоевского в чувство и стала ему впоследствии верной женой.

Между тем сам Достоевский втайне продолжал страдать о своей Полине. Тому остались свидетельством такие его строки: “Эгоизм и самолюбие в ней колоссальны… Но я люблю её ещё до сих пор, очень люблю, но я уже не хотел бы любить её. Она не стоит такой любви. Мне жаль её, потому что, предвижу, она вечно будет несчастна. Она никогда не найдёт себе друга и счастье. Кто требует от другого всего, а сам избавляет себя от всех обязанностей, тот никогда не найдёт счастья”.

Литературоведы и биографы классика ищут, конечно же и находят, черты Аполлинарии Сусловой у ряда его персонажей, это и Настасья Филипповна из романа “Идиот”, и собственно Полина — из “Игрока”, Катерина — из “Братьев Карамазовых”.

В том, что роковая женщина не найдёт себе друга, это отчасти правда, смотря как понимать дружбу. Впрочем, и счастье у роковой женщины своё, отличное от тихого семейного.

Сорокалетняя Полина влюбила в себя студента третьего курса Московского Университета Василия Розанова, которому годилась в матери, разница в возрасте была аж в шестнадцать лет. Розанов знал, что его супруга некогда была любовницей самого Достоевского, но по молодости полагал её “самой замечательной из встреченных женщин”. Она действительно была великолепна по словам пленённого и покорённого ею Розанова.

Не понятно всё же, любил ли он её на самом деле, или, будучи почитателем Достоевского, мнил реальную Полину персонажем, ожидал от неё книжного поведения. Сознавая, что время для неё бежит быстрее, чем для ровесниц мужа, Суслова стала читать задним числом его личную переписку. И даже донесла на одного из адресатов, пасынка своей близкой подруги и студента Розанова — письмо содержало непозволительные выражения в адрес Александра Третьего. Молодого человека посадили.

Дважды она демонстративно бросала молодого мужа, издеваясь над его книгами и называя их бездарными, но возвращалась по его же просьбе. Конечно, писатель сам выбрал себе ад и описывал его так в откровенном письме к Полине:

“Вы рядились в шёлковые платья и разбрасывали подарки на право и лево, чтобы создать себе репутацию богатой женщины, не понимая, что этой репутацией Вы гнули меня к земле. Все видели разницу наших возрастов, и всем Вы жаловались, что я подлый развратник. Что же могли они думать иное, кроме того, что я женился на деньгах? И мысль эту я нёс все семь лет нашего брака молча… Вы меня позорили ругательством и унижением, со всякими встречными и поперечными толковали, что я занят идиотским трудом…” И так далее.

Аполлинария ушла в третий раз. Целых двадцать лет из-за неё писатель не мог расторгнуть ставший ненавистным брак, хотя у него по факту была уже другая семья. По законам же Российской империи и церковной этики: и новая его женщина была грешна вдвойне, и незаконнорожденные дети существенно теряли во всём, не имея права на наследство и даже на фамилию родителя.

История, повторяю, не знает сослагательных наклонений. Поэтому никому не известно, убыло бы или прибыло в русской литературе и философии, если бы Полина Суслова, образно говоря, не присосалась бы к двум писателям.

Весьма дорогие пиявочки

Помните песенку на слова Юрия Энтина из телефильма «Буратино»:

Самым известным гирудотерапевтом России по праву, с лёгкой руки Алексея Николаевича Толстого, следует назвать первейшего помощника Карабаса Барабаса — доктора Дуремара.

Литератор Марк Минковский в работе «Персонажи настоящие и вымышленные» отмечает: «В тысяча восемьсот девяносто пятом году в Москве был невероятно популярен французский доктор Жак Булемард. Эта экзотическая личность служила источником для многочисленных анекдотов. Доктор являлся страстным поклонником и пропагандистом лечения пиявками и делал это самым комичным образом, демонстрируя лечебный эффект прямо на себе. Булемарда часто приглашали в салоны, но только затем, чтобы посмеяться и приятно провести время, наблюдая за потешным стариком. Причём доктор Жак сам ловил пиявок в болотах ближнего Подмосковья! Его нелепую фигуру, облачённую в длинный балахон (от комаров), можно было увидеть летом на болотах, где деревенская детвора, завидев коляску доктора, дразнила его Дуремаром, коверкая французскую фамилию».

На рубеже девятнадцатого и двадцатого веков ежегодный улов этих кровососов составлял в одной России порядка ста миллионов штук. Экспорт живой продукции давал стране более шести миллионов рублей серебром. Выловом пиявок занимались специальные артели. И ловили «на живца». По водоёмам, где водились пиявки, артельщики бродили голышом, дожидаясь, пока кровососы не припадут к телу.

Такое истребление пиявок не могло не сказаться на их распространении в природе. Полезного кровососа теперь разводят на особых фермах.

Имя Дуремара очень схоже и с русским «дурью маяться». Но американцы в журнале «Тime» справедливо отмечают: сейчас пиявки способны влить свежую кровь в жилы российской экономики. Словом, это валютный товар. Хотя Hirudo medicinalis, то есть медицинские пиявки, по большому счёту — пресноводные кольчатые черви.

Россия разводит их на порядок больше, чем весь прочий мир. Несколько миллионов штук в год.

Пятнадцать граммов крема из новорождённых личинок пиявки идёт у нас в стране в розницу до пятидесяти тысяч рублей. Что же говорить о Западе, где женщины куда больше обеспокоены своей внешностью и здоровьем!

Содержащиеся в пиявках вещества, из которых делаются кремы, помогают улучшать циркуляцию кислорода, жиров и белков в коже.

А в ряде стран Европы деликатес — пиявка, откормленная на гусиной крови и поджаренная.

Растёт сейчас во всём мире популярность и собственно гирудотерапии. Метод лечения с применением пиявок очень стар. Он возник за полторы тысячи лет до новой эры в Египте. Плиний в «Энциклопедии естественных наук» уже в первом веке нашей эры говорил об их пользе «при ломоте и всякой лихорадке», а великий арабский ученый Авиценна в «Каноне врачебной науки» рекомендовал гирудотерапию для лечения туберкулёза, при сотрясениях мозга, истериях и эпилепсии.

Хирургам пиявки дают возможность предотвратить рубцевание, дантистам — остановить кровотечение дёсен. Используют даже в гинекологии.

Ротовое отверстие пиявки богато антикоагулянтом — веществом, снижающим свёртываемость крови. Это позволяет пиявке поглотить столько крови, сколько нужно для её собственного насыщения. Одновременно заметная часть антикоагулянта расходится с кровотоком по соседним тканям, да и по всему организму. Это снимает многие расстройства: повышенная свёртываемость крови порождает куда больше сложностей, чем пониженная.

Антикоагулянты сейчас производят и искусственным путём и вводят в организм обычными инъекциями. Но природное средство заметно эффективнее. Хотя бы потому, что слюна пиявки содержит ещё множество биологически активных веществ. Например, гиалуронидаза увеличивает проницаемость тканей, облегчая доступ вводимых извне веществ к клеткам. Оргелаза способствует образованию новых кровеносных сосудов. Коллагеназа разрушает длинные нити белка коллагена, накопление которого в ране создаёт грубые рубцы.

После использования пиявку уничтожают, как одноразовый шприц. Но она выгодно отличается от него прицельностью использования. В отличие от других кровососов, она независимо от силы голода тщательно выбирает позицию присасывания. Она ищет на коже место без посторонних запахов, выбирает самый тёплый — то есть с наибольшим кровотоком — участок, да ещё и выискивает биологически активные точки, где проходят не только кровеносные сосуды, но и потоки разных носителей биологической информации. Поэтому поверхностное воздействие пиявки сказывается на многих внутренних органах и системах человека.

Кстати, каждая советская аптека была обязана постоянно иметь в запасе двадцать пять пиявок, чтобы купить их для терапевтических целей можно было всегда и везде. Сейчас они, к сожалению, не так легкодоступны. Прежде всего потому, что их разведение связано со множеством неприятных сложностей.

Например, запах пиявок противен — нечто вроде тухлого мяса в грязном туалете. Ведь мочеиспускание у них идёт трое суток подряд после каждого кормления. Если вовремя не почистить баночки, пиявки отравятся собственными отходами.

Выкармливают пиявок бычьей и телячьей кровью. По мере голодания их цвет меняется. Чтобы лечение возымело наибольший эффект, перед продажей пиявку не кормят месяца три. Впрочем, даже самая голодная пиявка выпьет всего десяток граммов крови, не то что роковая женщина. И здоровья прибавит добрый пуд.

Здоровья Вам, дорогой читатель!

Приключения в ГУЛАГе

По аналогии хотелось бы вспомнить историю создания замечательного приключенческого романа «Наследник из Калькутты».

Его автор Роберт Александрович Штильмарк — из семьи боевого офицера царской армии, участника Первой Мировой. Приняв Советскую власть, Александр-Бруно Штильмарк стал известным инженером и преподавателем. Тем не менее он расстрелян на Бутовском полигоне летом тридцать восьмого года.

Роберт Александрович до попадания на фронт учился на историческом факультете, любил литературу и не избежал искушения писательства. В годы Отечественной войны служил в разведроте. Участвовал в обороне Ленинграда уже старшим лейтенантом, а последний год войны работал при Генштабе РККА.

За месяц до Победы Роберта Александровича арестовали. Он неудачно доверительно поговорил в присутствии стукача о достоинствах немецкой техники и недостатках советской архитектуры и получил десять лет лагерей за антисоветскую агитацию. Оказался в весьма отдалённых местах, в Туруханске, причём среди уголовников.

Но тут ему пригодился литературный талант. Эту страшную и повторяющуюся день ото дня реальность даже отпетым уголовникам хотелось разбавить чем-то романтическим. Иначе как выжить?

Штильмарк пересказывал товарищам по несчастью романтические произведения Александра Дюма, Фенимора Купера, Вальтера Скотта и всех тех, кого ещё мог вспомнить. А когда запасы памяти исчерпались, Роберт Александрович стал придумывать собственные истории: «с любовью и изменами, смертями и местями, пиратами и виконтами, аббатами и индейцами, героями и злодеями, чудными красавицами и бешеными бизонами… чего только не было в них!» — вспоминал автор. Разумеется, он это воплощал в форме, наиболее понятной малограмотным уголовникам.

Вот тут-то он и обратил на себя внимание местного авторитета Василия Василевского. Заключённый нарядчик, из уголовных, сидел третий раз, в общей сложности имел двенадцать лет. Лагерное начальство тем не менее использовало авторитета для поддержания порядка, как порою в армии офицеры закрывают глаза на дедовщину.

Сам Штильмарк в автобиографическом романе «Горсть света» объяснял неожиданную тягу авторитета к «доброму и вечному» следующим образом. Кто-то сообщил Василевскому, будто бы Сталин читает только исторические романы. И был, дескать, случай, когда за сочинение такого романа «скостили срок». Вот Василевский и решил: если книга под его фамилией с обозначением места написания — Туруханский край — (где и сам вождь отбывал царскую ссылку!), попадёт к Сталину, это принесёт и ему досрочное освобождение.

И вот авторитет создал литератору-зэку Штильмарку все возможные в тех обстоятельствах условия для творчества…

С непосредственного строительства Штильмарка перевели учётчиком на бельевой склад. Обычно писатель «сидел с листом фанеры на коленях и делал вид, что ведёт учёт грязного белья. А сам страничка за страничкой создавал роман. Если появлялось начальство и проводили обыск — на коленях у учётчика грязного белья каждый раз лежал только один листок, всё остальное каждый вечер забирал Василевский и куда-то прятал…»

Авторитету роман понравился, и он перевёл Штильмарка на склад ГСМ, где тот продолжал своё постраничное творчество столь же изощрённым образом.

Роман, созданный за год и три месяца, получил название «Наследник из Калькутты».

Время действия удивительного произведения, написанного в заключении в Туруханском крае, — конец восемнадцатого века. Место действия — Британия, Северная Америка, Индийский океан, Африка… Как всегда борются Зло и Добро. Разумеется, хорошие герои побеждают, и конец оптимистический — о том, как среди мира насилия и рабства им удастся заложить первый Город Солнца: «Но они понимали, что воздвигнуть Город Солнца для всей огромной семьи человечества смогут лишь новые поколения отважных людей на вольных просторах земли, освобождённой от страшной власти золота».

Роман был красиво оформлен и сдан под фамилией Василевского в политотдел. Руководству вещь тоже понравилась. В предисловии Сталину содержался намёк на героическую жизнь отца народов: «Книга создавалась там, где силы тьмы пытались погасить солнце разума планеты…»

Вдохновлённый Василевский решил избавиться от подлинного автора, но другие зэки отговорили его: «Не сможешь ты, мил человек, защитить своё авторство…» — и посоветовали приписать на титуле вторую авторскую фамилию.

Книгу отправили в Москву. Но тут Сталин умер. Лагерь, где сидели в кавычках «соавторы», расформировали, судьба их разбросала.

Василевский ещё мотал срок, а Штильмарк, как политический, вернулся в столицу лишь в 1956-м, после реабилитации, но заранее списался с сыном — Феликсом Робертовичем.

Штильмарк-младший вспоминает: «В тысяча девятьсот пятьдесят четвёртом году мне, уже будучи московским студентом, удалось извлечь рукопись этого романа (четыре тома плотно сшитых общих тетрадей) из культурно-воспитательного отдела Главного управления лагерей. Его первым читателем был Иван Антонович Ефремов, давший «зелёный свет» столь необычному произведению».

По возвращении из ГУЛАГА Штильмарк-старший по совету Ефремова принёс роман в ДЕТГИЗ. Редактором отдела прозы там работала жена писателя Фраермана, автора знаменитой повести «Дикая собака Динго». «Наследник из Калькутты» и ей понравился. К роману сделали предисловие: как в суровой тайге самоотверженно работали на благо коммунизма геологи-комсомольцы и в короткие часы досуга, между трудовыми стахановскими вахтами, рассказывали вот такие истории.

Роман издали сперва под двумя фамилиями, но затем суд признал Роберта Штильмарка единственным автором. «Я не только не писал, но даже и не всё читал, — сказал Василевский на суде, — но без меня романа бы не возникло».

Кто знает — кто знает…

Бороться и искать, найти и не сдаваться!

Без малого сто лет назад, девятого апреля тысяча девятьсот девятого года был покорён Северный полюс. Узнав об успехе экспедиции Роберта Пири, знаменитый полярный исследователь, норвежец Роалд Амундсен решил покорить полюс Южный.

В августе тысяча девятьсот десятого года Амундсен отправился в Антарктику на «Фраме» — испытанном корабле не кого-нибудь, а самого Фритьофа Нансена. Параллельно и британская экспедиция под руководством Роберта Скотта тоже пыталась добраться до самой южной точки мира.

Амундсен со своими норвежцами тщательно подготовился: он удачно выбрал маршрут, успешно использовал санные упряжки с собаками, разумно организовал систему складов с припасами, тщательно подобрал спутников. Наследники викингов достигли Южного полюса четырнадцатого декабря тысяча девятьсот одиннадцатого года.

Представьте себя на месте Роберта Скотта, который тридцать семь дней спустя, вместе с четырьмя спутниками, также дошел до полюса и обнаружил там флаг Норвегии и записку, в которой Амундсен просил британцев по возвращении засвидетельствовать его почтение и первенство королю.

«Норвежцы нас опередили — Амундсен оказался первым! Чудовищное разочарование! Все муки, все тяготы — ради чего? Я с ужасом думаю об обратной дороге…» — записал Скотт в дневнике. Его опасения оправдались. Обратная дорога стала последней для всех англичан.

Банки с керосином экспедиции Скотта были запаяны оловом, а, как теперь стало известно, при очень низкой температуре возникает коррозия олова. Люди в условиях экономии не могли толком согреть себе пищу и вскипятить воду.

Но нехватка керосина, на которую часто ссылаются как на одну из главных причин гибели, ухудшившая положение отряда Скотта, не была катастрофической. В последнем письме Скотт писал: «…Мы подошли на расстояние в 11 миль к нашему старому лагерю, имея горючего на один раз и продовольствия на два дня…»

Споры современных исследователей о том, правильно ли поступили англичане, использовав в качестве транспорта не только собак, но и монгольских пони, не имеют особого смысла, так как Скотт рассчитывал в основном на силы людей: «…С моей точки зрения, ни одно путешествие на собаках не может принести таких результатов, как поход, участники которого преодолевают трудности, опасности и лишения, полагаясь лишь на собственные силы…»

После широких исследований в Антарктиде можно, пожалуй, сделать вывод о том, что привело отряд Скотта к гибели. Скорее всего, эта была гипоксия — нехватка кислорода в условиях высоко поднятого ледяного плато, приводящая к хорошо всем известной сейчас горной болезни. Более тонкий, чем в тропиках и умеренных широтах, слой атмосферы и большая высота поверхности ледяного плато над уровнем моря объясняют, почему почти все, кто попадает на Антарктическое плато, в той или иной мере страдают от горной болезни. Вот как описывал в 1986 году состояние людей на Антарктическом ледяном плато участник многих Советских антарктических экспедиций Владимир Бардин: «В период акклиматизации обычны сердечные и головные боли, носовое кровотечение, тошнота, боли под ложечкой, тягостные расстройства сна». Такое состояние нередко сопровождается психическими отклонениями апатией или, наоборот, возбуждением и раздражительностью, депрессиями. При этом подверженность горной болезни вовсе не зависит от физической крепости людей. Похоже, что в отряде капитана Скотта несколько человек страдали горной болезнью в тяжелой форме и в борьбе с ней потеряли слишком много сил.

Норвежцы в силу скандинавского происхождения (а климат Норвегии традиционно суровее, да и страна горная) оказались менее подвержены гипоксии и сумели сравнительно быстро спуститься с плато вниз. Анализ графиков движения Амундсена и Скотта свидетельствует о том, что англичане двигались почти в полтора раза медленнее, чем норвежцы.

Один из участников экспедиции Скотта — Эдгар Эванс — провалился в расщелину ледника. Другой, предчувствуя смерть, ушёл из лагеря, чтобы не быть обузой для остальных товарищей, и замёрз во льдах. Это был Лоуренс Оутс.

Скотт погиб вместе с оставшимися позднее. Он вел дневниковые записи. Вот строки последней:

«…непрерывный шторм с ЗЮЗ и ЮЗ. Вчера у нас было топлива на две чашки чаю и на два дня — сухой пищи. Каждый день мы собирались отправиться к складу, до которого осталось одиннадцать миль, но за палаткой не унимается метель. Не думаю, чтобы мы могли надеяться на лучшее. Будем терпеть до конца, но мы слабеем и смерть, конечно, близка. Жаль, но не думаю, что смогу писать еще. Р. СКОТТ».

Какая нелепость! Спасение было уже совсем близко.

Кроме дневниковых записей Скотт оставил также прощальные письма. В одном из них он писал:

«Боюсь, что мы погибли и дела экспедиции останутся крайне запутанными. Но мы побывали на полюсе и умрем как джентльмены». В другом письме, озаглавленном «Послание Общественности», были такие строки:

«Я не жалею, что пустился в этот поход, — он показал, что англичане могут переносить лишения, помогать друг другу и встречать смерть с такою же стойкостью, как и в прежние годы».

Поисковая экспедиция во главе с норвежцем Аткинсоном спустя полгода обнаружила палатку Скотта и его товарищей. В палатке они увидели три трупа. Уилсон и Бауэрс казались умершими во сне: их спальные мешки были закрыты над головами, как будто они сами сделали это. Скотт умер последним.

Он отбросил отвороты своего cпального мешка и раскрыл куртку. Маленькая сумка с тремя записными книжками лежала у него под плечами.

Узнав о трагической гибели британской экспедиции, Амундсен сказал: «Никто лучше меня не сможет воздать должное геройству и отваге наших мужественных английских соперников, так как я в полной мере способен оценить грозные опасности этого предприятия. Мужества, твердости, силы им было не занимать».

Вечная память отважным искателям неоткрытого!

Надо ли учиться пить?

Хочу затронуть вопросы пьянства и алкоголизма. Проблема давно уже на слуху. Её в России решали на самом высоком уровне со времён Ивана Васильевича Грозного, да так по сей день и не решили.

Давно доказано: злоупотребление алкоголем — один из факторов снижения средней продолжительности жизни. Хотите поправить демографическую ситуацию — надо справиться с неумеренным пьянством в стране.

Кстати, в результате употребления алкоголя умирают в основном не от цирроза печени или «белой горячки», которые развиваются сравнительно долго, а от болезней сердца, отравлений, психозов, травм и насильственных преступлений.

Специалисты Московского НИИ психиатрии сообщали в 2009 году: «Если взять смерти от несчастных случаев, самоубийств и насилия, то даже если руководствоваться только официальными данными судмедэкспертизы, в среднем за последние годы в крови шестидесяти четырёх процентов мужчин, погибших от этих причин, и у пятидесяти процентов женщин в крови обнаружен алкоголь».

По данным Всемирной Организации Здравоохранения, Россия с девяностых годов занимает одно из первых мест в Европе по числу несчастных случаев и дорожно-транспортных происшествий, связанных с употреблением алкоголя.

Специалисты выделяют страны по традиционной культуре потребления алкоголя. «Винный пояс» — земли с мягким тёплым климатом: Франция, Испания, Италия. Страны водочного пояса — например, Польша, Швеция, Финляндия, Россия.

Эпоха перемен в Польше начала 80-х резко подняла потребление крепких напитков — и средняя продолжительность жизни сократилась. Поляки спохватились вовремя — правительство сделало всё, чтобы сократить предложение по водке и сделать её дороже пива (в пересчёте на чистый алкоголь). Слабоалкогольные напитки в силу большего объёма, необходимого для интоксикации, пьют дольше и меньше. И организму удаётся справиться с принятым хмельным. С тысяча девятьсот восемьдесят пятого в Польше начался переход на слабоалкогольные напитки — и жизнь поляков удлиняется.

Даже корявая и кратковременная горбачёвская антиалкогольная кампания при всех перегибах на местах также подарила гражданам несколько лишних лет жизни. Хотя иным стоила жизни, провоцируя отравления суррогатами.

Потребление алкоголя у нас резко возросло после развала СССР. Совершенно недостойный пример для подражания являло собой и «первое лицо» России, так несвоевременно выпавшее в реку из мешка. Вдобавок в начале 90-х по ходу неуклонного развития рыночных реформ — то есть в условиях бурного базара — перестали соблюдаться советские ограничения по качеству напитков.

Алкоголь тогда продавали и в киосках и буквально на тротуаре. Хотя зарплата и цены на основные товары росли, алкоголь всё ещё был относительно дёшев. Если когда-то килограмм мяса и бутылка водки стоили примерно одинаково, то в девяносто пятом килограмм мяса по цене равнялся двух-трём бутылкам водки.

Проблема алкоголизма в обществе напрямую зависит от доступности алкоголя. На мой взгляд, водку, вино и крепкое пиво надо продавать таким образом, чтобы максимально снизить возможные негативные последствия. И первейшая цель любой антиалкогольной политики — сократить потребление алкоголя и тем самым снизить наносимый им вред.

Но здесь любые лобовые запретительные меры оборачиваются против запретителей.

Скажем, легендарный «сухой закон» в США, объявивший преступным распространение спиртного. К моменту его введения уже был доступен опыт аналогичного запрета в России: с началом Первой Мировой имперская власть попыталась пресечь растрату сил и средств своих подданных. Последствия были неизбежны: усиленная контрабанда, массовое самогоноварение, подпольная торговля…

Увы, за океаном никогда не были склонны приглядываться к чужому опыту. Особенно к опыту страны, которую — несмотря на высочайшие в тогдашнем цивилизованном мире темпы развития — всё ещё считали варварской.

Да и протестантские фундаменталисты, господствовавшие в политике Северо-Американских Штатов с момента образования страны, свято верили: любое следование природе грешно, и человек обязан преодолеть любой грех — а если не преодолел, то сам виноват и навеки проклят. Убеждение, может быть, и благородное — но не способствующее принятию исполнимых законов.

Если же закон заведомо неисполним — он развращает всё общество, ибо наглядно доказывает, что исполнять законы вовсе не обязательно. Это, кстати, и одна из причин провала горбачёвских реформ.

Ни до введения «сухого закона», ни после его отмены в Америке не пили так много и столь многие, как во время его действия. Но куда опаснее и долговечнее оказалось другое последствие ошибки политиков. Именно ради обеспечения пьянства сформировались первые в стране действительно массовые и хорошо выстроенные преступные организации. Причём бандиты удовлетворяли всеобщий спрос — это делало их в глазах общества не столько преступниками, сколько героями… Кроме того, такого уровня прибыли организованная преступность получила впервые. Франклин Делано Рузвельт, став хозяином Белого Дома, одним из первых указов отменил «сухой закон» в 1933 году. Но, увы и ах, преступные организации достаточно укрепились, чтобы найти себе новые источники наживы. Прежде всего — рынок наркотиков.

Один в один с итогами горбачёвской антиалкогольной кампании.

В заключение приведу мудрую английскую эпиграмму в переводе Самуила Маршака:

Так пить — или не пить, вот в чём вопрос?!

Священно ли опьянение?

Исследования специалистов показывают: дети, с раннего возраста росшие в обстановке, где хмельное употребляется только по большим семейным праздникам, возмужав, попадают в число алкоголиков значительно реже прочих, употреблявших втайне от взрослых — что называется, в подворотне.

Решение проблемы пьянства лежит в области изменения самого отношения к питию, воспитании культуры употребления хмельного напитка.

Скорее всего, сегодня уже никто из придерживающихся обычая выпить на празднике и не помнит, почему эти напитки заняли особое место в обрядности. А ведь это чрезвычайно важная сторона дела.

Употребление опьяняющих напитков в ритуальных целях, вне всякого сомнения, восходит к древнейшим временам. Оно было распространено у различных народов Евразии и не только Евразии. Вспомним: cома и хаома — у ведических арьев, мёды — у германцев и славян, нектар и вино — у древних эллинов…

Исследователи «хмельной традиции»[6] предполагают : одной из причин такого распространения стала способность веществ, содержащихся в хмельном, вводить человека в особые состояния сознания. При традиционном языческом мировоззрении и употреблении в свой календарный срок, хмельное открывает «иное зрение». Древние были убеждены: напитки со столь таинственными свойствами имеют божественное происхождение. Именно поэтому во всех архаических обществах существовали жёсткие ограничения на употребление хмельного в обыденной жизни. Сейчас их нет.

На основе отношения к напитку, дарящему необычные переживания, несравнимые с ощущением от простой воды, и дающего связь с богами, могли выстраиваться ступеньки социальной лестницы. Не исключено, что нынешнее пьянство основано на подсознательном желании преодолеть эти ступеньки как можно проще и скорее.

Греки были убеждены: гроздья винограда «дал людям Дионис к их ликованью и скорби». «Зевс царит над всеми, а Вакх царит и над Зевсом», — сказал Прокл, толкуя один из Орфических гимнов. В самом деле, Дионис не просто бог виноделия и плодородия — он податель вдохновения, необходимого и богам, источник религиозного экстаза.

Не случайно и в Стоглаве — средневековых церковных поучениях середины шестнадцатого века — находится осуждение народа русского за то, что он в ходе празднований чествует питиём некоего языческого бога, уподобленного древнегреческому — «Елиннскаго бога Диониса, пьянству учителя, призывают и, гласящи великим гласом, квас призывают, и вкус услажают, и пьянство величают».

Почти крылатой стала фраза князя Владимира. Согласно известному преданию, чтобы выбрать «наилучшую веру» для Руси, он призывает к себе представителей разных религий, в том числе мусульман. Узнав, что ислам запрещает употребление вина, к тому времени хорошо известного в Киеве, он изрекает: «Руси — веселье пить. Не можем без того быть».

С князем этим в русских былинах связан классический сюжет: ссорится с ним богатырь Илья Муромец, врывается в княжьи погреба и, вынеся оттуда многие бочки вина, поит нищую голь. Этим Илья как бы уравнивает в правах на хмельное, то есть на божественный экстаз, близость к небожителям, князя, себя и голь. По сути же, скрыв вина у себя, князь лишил народ атрибута свободного пред небом человека.

Уже при Иване III Грозном в Московском княжестве право приготавливать питьё на продажу у народа отнимают вовсе, оно полностью переходит в веденье казны, и по высочайшему указу из чисто коммерческих целей корчмы открываются в городах только с ведома княжеского двора, а право на варку питейного мёда остаётся ещё только у монастырей.

Одно из последних свидетельств русского алкогольного добронравия относится к началу средневековой «эпохи перемен» — пятидесятым годам шестнадцатого века. До Ивана IV Грозного древний обычай употребления хмельного, несмотря на фактическое введение монополии, как-то сохранялся. Когда Ивану Васильевичу стукнуло двадцать лет, его соседу великому князю литовскому и королю польскому Сигизмунду Второму Августу был подан трактат «О нравах татар, литовцев и москвитян». Автор — Михалон Литвин — отметил выгодное отличие Москвы от соседей по части меры пития. Увы, должно быть, в последний раз.

Рост производства и продажи напитков самим государством в княжьих корчмах привёл к распространению пьянства, и Иван Четвёртый под нажимом церкви принимает решение о запрещении продажи хмельных напитков, чтобы «не ключница водку бы делала». А для опричников и служивых людей царь открывает особый дом на Балчуге в Москве, именуемый кабаком, где нередко в разгулах и попойках приближённых участвовал и сам Великий государь.

Доходы от кабака были внушительные, вследствие чего постоянно испытывавший нужду в деньгах царь решил запретить крестьянам и посадским людям приготовлять даже домашнее хмельное питьё и дозволил покупать напитки (в качестве «товара массового производства») только в царёвых кабаках.

В шестнадцатом веке появились новые технологии хранения продуктов питания, включая хмельное. Тогда же строятся и совершенствуются ледники «для прохлаждения напитков в летнее время».

Собственно, с этого момента, как считают исследователи — когда, с одной стороны, происходит полное огосударствление производства хмельных напитков, а с другой появляются способы их надёжного длительного хранения — нарушается обычай календарного употребления, само питие как священная традиция в городских условиях почти полностью утрачивает свой первоначальный смысл, превращаясь по сути в бытовое пьянство… Оно и до сих пор составляет весьма существенную доходную статью государственного бюджета.

Вывод. Дабы умерить пьянство, надо возродить исконную традицию отношения к хмельному напитку. Надо учить молодое поколение употреблять хмельное в меру, со вкусом, с толком, в своё «священное» время. И уже совсем здорово было бы вернуться к обычаю его календарного употребления.[7]

Главное, непродуманными законами не уподобиться тому самому князю и не вызвать возмущение «голи». Пока, насколько можно судить, государственного ума в этом вопросе не проявляется.

Жертвы телевидения

Есть такая расхожая, немного пошлая шутка, что отсутствие света способствует повышению рождаемости. Ну да естественное — не порочно. И сегодня несколько слов о количестве и качестве народонаселения.

В 2009 году, если верить Си-Эн-Эн, министр здравоохранения и благосостояния семьи Индии в качестве одной из мер для выправления демографической ситуации, то есть по снижению рождаемости (ведь индусы по этому показателю почти уже догнали китайцев), предложил полную электрификацию страны. По его словам «необходимо провести электричество в каждую индийскую деревню, чтобы люди могли допоздна смотреть телевизор, настолько уставая от этого занятия, что им будет уже не до секса».

Эта идея, как сообщило Си-Эн-Эн, вызвала удивленные ухмылки, но отнюдь не у всех. Как сказал управляющий Фондом народонаселения Индии, хотя в планировании семьи важнейшая роль принадлежит образованию и доступной медицинской помощи, электрификация деревень — неплохая идея. И есть исследования, которые это подтверждают. Итальянские сексологи проводили такого рода опыты. Результаты свидетельствует, что супружеские пары, у которых в спальне стоит телевизор, вступают в интимные отношения в два раза реже, чем это делают супруги при отсутствии телевизора. Министр здравоохранения Индии планировал таким образом снизить темпы прироста индусов на восемьдесят процентов.