Арт. Путь правителя Афанасьев Валерий

Глава 15

Первая крепость

Известие о появлении в крае лироков шамана не на шутку встревожило Арта. Он сам видел, на что способны эти странные существа. Почитание, замешенное на почти суеверном страхе, с которым мапри относились к своим шаманам, появилось вовсе не на пустом месте.

Во-первых, шаманы были умны. По крайней мере, те, с действиями которых Арту довелось познакомиться. Если маневры мапри были в определенной степени предсказуемы, то от отряда, находящегося под руководством щамана, можно было ожидать любых нестандартных действий. Но и это еще не все. Та таинственная сила, которой они обладали, так и не нашла пока разгадки. Их мощь потрясала. Силовой удар, который способен нанести шаман с помощью своей магии, намного превосходил любой возможный таран.

Что за сила таилась в амулетах вроде того, что висел на груди у Арта — трофея, который его друг Лодик снял с шамана, поверженного во время битвы в Латардии? Тогда, прежде чем шамана удалось уничтожить, он практически смел кавалерию Фонтена, наносившую удар по группе его телохранителей. Разумеется, не всю, на такое даже его сил не хватило бы. Пострадавших было несколько десятков, но это лишь по чистой случайности. Сложись обстоятельства по-другому, количество жертв могло исчисляться сотнями. Лишь обстрел из луков с дальней дистанции позволил тогда поставить точку в сражении. И то лишь благодаря тому, что основное войско мапри к этому моменту было уже разбито.

В общем, шаман был очень опасен, и его присутствие в отряде мапри грозило первой крепости большими неприятностями, меньшей из которых было уничтожение крепостных укреплений, если шаману удастся подойти к ним на достаточно близкое расстояние.

Получив известие, Арт не стал медлить ни минуты. Первый перевал был ближе всего к городу, у лироков имелись все шансы успеть к нему до той поры, пока мапри не закончат переход через горы и не осадят крепость.

— Итай, срочно в седло всю гвардию, выступаем через двадцать минут! — распорядился Арт.

Вездесущие мальчишки помчались во все стороны, разнося известие о срочном сборе. Лироки бросали дела и спешили седлать коней. Охотники возрастом постарше недовольно ворчали, по команде «сбор гвардии» им надлежало оставаться на месте.

— Это мы-то не гвардия? Да мы молодым сто очков вперед дадим!

— Вот потому и оставляю вас оборонять город, — отшучивался Арт.

Да и младших не спешили брать с собой, как те ни просили. Для них это еще игра; веселое приключение, подвиги, которые манят любого подрастающего охотника. Будь предстоящее дело не таким серьезным, Арт взял бы часть молодежи, но не сейчас. Поход лирокам предстоял очень опасный.

Но и для молодежи нашлось дело. Во-первых, усилить патрулирование окрестностей города. Во-вторых, доставить срочные сообщения, которых в чрезвычайных ситуациях набирался порой не один десяток.

Пока гвардия собиралась, Арт обдумывал дальнейшие действия. Распоряжения сыпались одно за другим:

— Разослать гонцов по всем деревням. Те, которые находятся не далее чем в двух днях пути, пусть немедленно шлют к городу резервистов. Пусть не скупятся на людей. Если мапри уничтожат первую крепость и город, не поздоровится никому, они прокатятся волной по всему краю, как никогда прежде. Те деревни, что дальше, пока людей пусть не отправляют, но будут наготове. Послать гонца во вторую крепость. Нет, отмена. Во вторую крепость отправить отряд в два десятка верховых, если мапри начали действовать, можно нарваться на их разведку. Приказ командиру крепости — если на их перевале все спокойно, половину наличных сил срочно направить к первому перевалу, на подходе их встретят наши разведчики.

— А третья крепость? — поинтересовался Итай. Она тоже может прислать подкрепления.

Арт на минуту задумался.

— Нет, не надо. Третья крепость далеко, да и потрепали ее гарнизон совсем недавно.

О четвертой крепости речи не шло — она была еще дальше. Если мапри не возьмутся за длительную осаду, штурм произойдет гораздо раньше, чем смогут подоспеть подкрепления из крепости четвертого перевала.

— А что делать нам? — поинтересовался Тилой.

— Встречайте подкрепления. По мере их подхода пусть формируют отряды и отправляются к первой крепости. Проводников дашь. Самое главное: если вдруг нас разобьют…

— Такого не может быть! — воскликнул старейшина.

— На этот раз все серьезнее.

— Шаман? Вождь, ты уже побеждал шаманов, — уверенно заявил Тилой.

— Это так, но недооценивать противника не стоит. Так вот, если нас разобьют, оставляйте город и перебирайтесь в водную крепость, там вы будете в безопасности. Город пока не готов к тому, чтобы выдержать атаку шамана.

— Как, опять в водную крепость? — опечалился старейшина. Но печаль его была недолгой, он быстро воспрянул духом. — Да нет, не может быть, чтобы какой-то шаман оказался умнее тебя, вождь. Может, возьмешь с собой всех ветеранов? Я бы тоже тряхнул стариной.

— А город я на кого оставлю? Нет уж, оставайтесь здесь, заодно и за молодежью присмотрите. Разве что Сулита возьму с его командой. Если мапри пойдут в лес, можно попытаться поставить самострелы или ловушки насторожить.

— Тинак, беги быстро к Сулиту, пусть собирается, — крикнул старейшина.

— А я? Я тоже быстро соберусь.

— Я тебе соберусь! — Тилой погрозил сыну кулаком, и тот скрылся из вида и помчался выполнять распоряжение.

Вскоре отряд в двести всадников выехал из городских ворот, отборные лучники Пестрых и Серых Рысей спешили к первому перевалу. Дорога была хорошо накатанной и позволяла почти все время сохранять хорошую скорость. Когда отряд прибыл в крепость, мапри еще продолжали двигаться к ней со стороны гор. Но все воины уже были на стенах, а кони их на всякий случай были оседланы.

— Слава Великому Дереву, — облегченно вздохнул командир первого гарнизона новоиспеченный капитан Дольци. — Я рад видеть тебя, эр командир.

— Что с мапри? — сразу поинтересовался Арт.

— Около двух с половиной тысяч, у многих щиты. В середине отряда шаман с телохранителями. Если продолжат двигаться как сейчас, будут здесь часа через два.

Два часа? Не так уж плохо.

— Что предпринял для встречи?

— На пути клыкастых организовано несколько засад. Лучшие лучники должны обстрелять их отряд и отойти.

— Шамана бы зацепить, — с надеждой сказал Арт.

— Я предупредил стрелков. Они попытаются затаиться и пропустить половину отряда клыкастых. Вот только у меня мало на это надежды.

Арт вздохнул:

— Да, шаманы хитры. Вряд ли один из них сунется в опасное место, прежде чем там все не проверят воины мапри.

— Вождь, разреши мне пойти на разведку. — Обычно молчаливый Укутай переминался с ноги на ногу, ожидая ответа.

— Я знаю, что ты гений маскировки, но подобраться к шаману будет непросто.

— Я хочу попробовать.

Арт печально вздохнул, ему жаль было отпускать своего лучшего разведчика на такое опасное задание, но слишком заманчива была перспектива вывести из строя шамана.

— Хорошо. Но прошу тебя, если увидишь, что приблизиться к нему нет возможности, не рискуй.

Укутай улыбнулся, как будто выиграл первый приз. Было бы чему радоваться. Если ему удастся добраться до шамана, уйти точно не получится.

Нет, вряд ли удастся даже подобраться. Надо дать Укутаю хотя бы малый шанс, иначе его попытка окажется напрасной.

— Дольци, зови сюда лучшего стрелка из большого самострела, — распорядился Арт.

Капитан отдал распоряжение, вскоре невысокий молодой лирок, чуть смущаясь, предстал перед командованием.

— Этот лучший? — уточнил Арт.

— Лучше не бывает. За двести шагов десять выстрелов из десяти кладет в цель.

— За двести шагов — это хорошо, но стрелять придется на большее расстояние. За сколько шагов сможешь попасть в цель? — Последний вопрос относился к арбалетчику.

— Так на сколько болт летит, — смущаясь, ответил лирок. — Правда, на излете, бывает, мажу.

— Это он скромничает, — заметил капитан. — За триста пятьдесят шагов у него семь попаданий из десяти.

— Капитан, надо затащить самострел вон на ту скалу, — распорядился Арт.

— На ту? — Дольци в изумлении поднял голову. — Так это же…

— Знаю, что трудно, но надо. У нас есть время, но стоит поторапливаться. Отправь туда немедленно десяток наиболее ловких ребят и этого стрелка. Сможешь оттуда попасть в мапри? — последний вопрос относился к арбалетчику.

— Попробовать можно, — отозвался парень. — Но как там самострел взводить? Лошадь туда не затащишь при всем желании.

— Ничего, справитесь, потому и отправляю с тобой десять человек — пятеро держат направляющую, пятеро тащат за веревку. Стреляй, как только шаман поравняется со скалой.

— А что потом? Спускаться долго. Как мы примем участие в бою?

— А так и примете, оставаясь на скале. Более того, мапри не дадут вам оттуда спуститься. Ты это понимаешь?

Лирок побледнел, но решительно сжал зубы:

— Я готов.

— Обязательно возьмите с собой воду, неизвестно, сколько времени вам придется просидеть наверху.

— Мы можем и еду с собой прихватить, — отозвался на бегу стрелок.

Он уже направлялся к своему самострелу, чтобы подготовить его к транспортировке. До скалы большой арбалет, болты к нему и припасы лироки дотащат без труда, большую часть пути вообще могут везти все это на телеге. А вот с подъемом груза наверх им придется попотеть, так что чем раньше приступят, тем лучше.

Отдав эти распоряжения, Арт и не подумал прекратить подготовку к встрече врага. Напротив, оставшееся время надо было использовать с наибольшей пользой. Он взбежал на стену и осмотрел направление, наиболее удобное для атаки мапри. Снаружи к стене не так-то просто было подобраться. Последние десять-пятнадцать метров занимали деревянные заграждения — нечто наподобие скрученного и скомканного как попало забора. Основой его являлись треноги из деревянных кольев, напоминающие противотанковые ежи. Между ними в беспорядке тянулись поперечные жерди, проходящие как горизонтально, так и наискосок. Ряды ежей тоже соединялись между собой жердями. Пролезть через эту паутину было можно, но с трудом. Требовалось перелезать и подныривать, временами двигаться боком. А уж о том, чтобы при этом закрываться большим щитом, нечего было и думать. Конечно, заграждения можно было сломать. Но даже гигантам мапри с их немалой силой на это понадобится время.

— Отлично. Когда это вы успели все это сделать?

— Совсем недавно, уже после штурма третьей крепости, — отозвался командир гарнизона. — Как только узнали про их потери, так и занялись установкой дополнительных заграждений.

— Грамотное решение. Может, вы приготовили для врага что-нибудь еще?

— Нет, больше ничего не успели, — признался капитан.

— Но у нас еще есть время. Срочно подводы в лес, рубить сухой хворост. Вязанки расположим в трехстах шагах от стены. Масло в крепости есть?

— Есть. Три бочки.

— Пару бочек пусть катят за ворота. Когда разложите вязанки с хворостом, надо будет щедро полить их маслом.

Дольци принялся отдавать распоряжения. Дважды повторять не потребовалось. Люди готовы были к любой работе, лишь бы подготовиться к встрече врага как можно лучше.

— Позволь спросить, эр командир, — сказал Дольци, когда телеги уже скрылись в лесу.

— Спрашивай.

— Зачем хворост? То, что его можно поджечь, я понимаю. Но он быстро сгорит. Клыкастые просто подождут, пока огонь прогорит, и продолжат наступление.

— Всему свое время, капитан. Порой выигранные полчаса решают исход битвы.

Ответ был не совсем понятен, но уточнять дальше Дольци не стал. Если Арт говорит, что хворост необходим, то так оно и есть. На ненужные поступки вождь лироков не разменивался.

Подготовка к сражению велась в невиданном темпе. Прошел час. Арт почувствовал, что амулет на его груди вдруг стал нагреваться, не иначе, как отреагировал на приближение своего собрата. Жаль, только этим он и мог быть полезен. Как зарядить потерявшее энергию магическое устройство шаманов, Арт не знал.

Группа охотников уже успела забраться на утес и затащить туда с помощью веревок большой арбалет и два десятка болтов к нему. Затащили наверх и корзину с едой в придачу к бочонку воды.

— Эх, болтов мало взяли, — посетовал Дольци. — От утеса далеко до тропы, но зато все как на ладони.

Арт оставил это замечание без комментариев. Вряд ли лучшему стрелку удастся с толком использовать даже те болты, что смогли затащить наверх. Не станут мапри маячить в пределах прямой досягаемости, наверняка после нескольких выстрелов отойдут на безопасное расстояние.

— Надеюсь, они догадаются до поры затаиться и не подходить к краю.

— Должны догадаться, там опытные охотники.

— Странно, что нет известий от групп засады. Мапри уже должны были их миновать.

Не успели стихнуть эти слова, как появился наблюдатель, до этого располагавшийся на одной из скал. Он-то и смог прояснить отсутствие разведчиков:

— Две пятерки лучников, что были в засаде, обнаружены. Первую мапри уничтожили, вторая не смогла дождаться шамана — обстреляла разведку мапри и отошла к западу.

Дольци недовольно скривился.

— А как Укутай? Его нащли? — с тревогой поинтересовался Арт.

— Нет, его нигде не видно, я сам не могу разглядеть его среди камней, хотя и видел, куда он направляется.

Мапри приближались, не менее половины авангарда уже миновали скалу, на которой притаились арбалетчики. Разведчики клыкастых не обошли ее своим вниманием — все вокруг внимательно осмотрели, но наверх не полезли, слишком неудобным и крутым был подъем.

— Готовьтесь к отражению врага, капитан, — распорядился Арт.

— Какие в связи с этим будут приказания? — уточнил командир крепости.

— Пока стандартное отражение атаки. Арбалеты взвести, лучников на стены. Да, и пусть держат наготове зажигательные стрелы. По команде надо будет поджечь хворост.

— Понял, эр командир, выполняем.

Приказ разлетелся по рядам защитников крепости.

— Да, и еще, — добавил Арт, — пусть люди будут готовы к кавалерийскому удару.

— Какими силами? — уточнил Дольци.

— Половина наличного состава крепости и две сотни гвардии, что приехали со мной.

— Понял.

Дольци был удивлен таким приказом, но даже и не подумал его оспаривать.

— Заранее людей со стен не снимать, — добавил Арт. — Пусть будут готовы по команде оставить свои позиции и занять место в седлах.

Планируемый кавалерийский удар требовал некоторых дополнительных условий. Здесь многое будет зависеть в том числе и от действий врага. Это как козырь, припасенный на всякий случай. Если сложится благоприятная ситуация, его можно будет пустить в ход, если не сложится, недолго и отменить. То же самое с отрядом в пятьсот всадников из второй крепости. Он должен подойти только завтра. Какую роль ему придется сыграть в этом сражении, Арт пока не знал, но предпочитал иметь под рукой резерв.

Идея с большим арбалетом сработала. Двое наблюдателей едва заметно выглядывали из-за края скалы, высматривая приближающихся телохранителей шамана, которые обступили их главного врага со всех сторон, плотно закрывая щитами. В охране шамана были рослые крепкие мапри — лучшие из лучших, имеющие прекрасную подготовку и отлично вымуштрованные. Если учесть еще то, что они трепетали перед своим повелителем, готовы были выполнить любой его приказ и умереть по одному его слову, станет понятно, какой непростой мишенью был шаман. К тому же он находился в движении, а расстояние до него было настолько велико, что имелись сомнения, долетит ли до него арбалетный болт. Но вождь Рысей и главнокомандующий всеми пограничными силами лироков распорядился стрелять в любом случае, как только шаман будет на наиболее близком расстоянии, и лучший стрелок первой крепости был готов исполнить этот приказ со всей возможной старательностью.

Как только наблюдатель подал сигнал, молодой лирок припал к прицелу. Охотники подвинули самострел к самому краю и прижали подставку к скале, навалившись на нее собственным весом. Выстрел был очень важным, приходилось учитывать даже малейшие детали. Подставку держали, чтобы уменьшить возможную отдачу, которая могла повлиять на точность выстрела. Стрелок вздохнул и замер, отсчитывая про себя секунды и прикидывая упреждение, которое необходимо взять, чтобы попасть в движущуюся мишень.

Наверное, шаман почувствовал направленный на него пристальный взгляд, он на секунду замер и повернул голову в сторону скалы. Тотчас же телохранители пришли в движение, а арбалетный болт размером с небольшое метательное копье отправился в полет.

Секунды, которые потребовались болту на то, чтобы достигнуть цели, не прошли даром: шаман отпрыгнул в сторону, телохранители, напротив, сплотили свои ряды, прикрывая себя и шамана щитами.

Арбалетный болт ударил в край щита, развернул его и попал в телохранителя. Удар был настолько силен, что мощного мапри опрокинуло на землю. Клыкастые взвыли и вскинули вверх ятаганы. Некоторые из них в порыве ярости метнули в сторону скалы копья. Дело это было совершенно безнадежное — копья не пролетели и четверти требуемого расстояния. Телохранители же действовали с завидной слаженностью. Еще плотнее обступив шамана, они создали двойной слой щитов со стороны опасной скалы и стали отходить в противоположную сторону. Там было почти пусто, открытое место не предполагало засады. Но так уж получилось, что именно этот маневр закончился для мапри непредсказуемо. Небольшая куча камней вдруг пришла в движение, секунда… И стрела, сорвавшись с тетивы, отправилась в цель буквально с расстояния в тридцать метров. Все внимание телохранителей было приковано к скале, с противоположной стороны нападения не ждали. Но даже в этом случае выстрел был необычайно сложным. Между щитами оставалось не более пары сантиметров, но Укутай был отменным стрелком и не мог промазать с такого близкого расстояния. Досадно было лишь то, что шаман был почти не виден, лишь малая часть его одежды мелькнула в просвете. Но даже этот шанс лирок использовал на все сто процентов. Стрела вонзилась в бок. Шаман взревел от боли и немедля активировал свой охранный амулет.

Удар был направленный. Телохранителей, располагавшихся со стороны прилетевшей стрелы, отбросило на несколько десятков метров, сминая и разбивая о камни. Досталось и Укутаю, он находился слишком близко. Удар отбросил его на камни с силой парового молота. Последнюю секунду своей жизни лирок встретил улыбаясь — его стрела нашла свою цель. Шаман, сжимая зубы, прорычал команду, и оставшиеся на ногах телохранители упали на землю. Второй удар был направлен по скале, на которой разместились стрелки. Летящие с их стороны стрелы отбросило в стороны. Впрочем, из них до мапри и так долетали немногие, да и те теряли свою пробивную силу. Удар шамана пропал даром, расстояние было слишком велико. Нескольких воинов сбило с ног и откинуло на пару метров в сторону. Опрокинуло и большой арбалет, ударив стрелка в плечо. Из тех, кто был на скале, он пострадал больше всех, получив перелом руки. Остальные отделались ушибами.

Но не такие там были парни, чтобы сдаваться. Зарядив самострел, они подтащили его к краю, место стрелка занял другой лирок, через секунду арбалетный болт отправился в полет, выискивая цель среди тех, кто был в пределах досягаемости.

Рев, поднявшийся в войске клыкастых, был хорошо слышен в крепости. Вскоре к ее стенам подошли и сами мапри. Однако войско разделилось. Ранение шамана оказалось серьезным. Телохранители отнесли его в сторону, после чего половина отряда оцепила место стоянки широким кольцом.

Шаман отдал команду, и вторая половина войска ринулась на штурм.

Мапри рвались в бой столь яростно, что, казалось, они готовы смести с пути все что угодно. На разложенные на их пути вязанки хвороста они не обратили никакого внимания, просто перепрыгнув их на бегу. Эта накатывающаяся волна выглядела опасно даже с учетом того, что шаман остался на месте.

Защелкали луки, пришли в действие большие арбалеты. Мапри падали, но продолжали рваться вперед. Они с ходу вломились в заграждения, расположенные около самой стены, и принялись яростно их рубить, несмотря на постоянный обстрел. В защитников крепости полетели копья, заставляя их пригибаться, что сказалось на меткости стрельбы. В ход пошли утяжеленные боласы, нанося врагу немалый урон. Клыкастые гибли сотнями, но продолжали рваться к стенам. То ли страх перед шаманом, то ли испытываемое ими благоговение заставляли мапри в ярости бросаться вперед, только бы не нарушить приказ.

Им все-таки удалось пробиться к стенам. Мапри рвались наверх, карабкаясь по телам своих поверженных соратников. Подобная лестница из павших воинов заставила ужаснуться многих защитников крепости, даже Арт внутренне похолодел от такого напора клыкастых.

И все-таки атака мапри захлебнулась. Потеряв почти половину состава, они откатились от стен. Но ненадолго, крики командиров заставили воинов перестраиваться для новой атаки.

Тем временем дела в крепости обстояли не так хорошо, как могло показаться со стороны. Десятки убитых, сотни раненых, да и боеприпасы этот ожесточенный штурм изрядно сократил. Утяжеленных боласов практически не осталось, стрел было не более трети от первоначального количества. Если к этому добавить местами поврежденные стены… Еще один такой же яростный штурм — и крепость может не устоять.

Видимо, то же самое понимали и мапри. Шаман отдал команду, и большая часть окружающего его войска поспешила на соединение со штурмующими.

Вот он — тот час, ради которого раскладывались вязанки хвороста.

— Дольци, лучникам открыть стрельбу зажигательными. Поджечь хворост, — отдал команду Арт.

Через несколько секунд десятки горящих стрел взвились в воздух — лучшие лучники крепости выполняли полученный приказ. Не прошло и минуты, как хворост вспыхнул сразу в нескольких местах.

Спешившая на помощь клыкастым подмога вынуждена была отпрянуть от огня. Около крепости оставался все еще довольно многочисленный отряд клыкастых, но они не спешили штурмовать стены. Как можно теснее сплотив свои ряды, они укрылись за большими щитами, намереваясь переждать. Подождать им требовалось не более получаса — хворост вспыхивает ярко, но горит быстро. Подойдет подмога, и они навалятся на крепость всем скопом.

Но Арт не собирался предоставлять врагу такую передышку. Пока отряд клыкастых разделен, есть возможность его разбить.

— Кавалерия, в седла!

Через несколько минут семь сотен конных вылетели из ворот, с ходу разворачиваясь для кавалерийского удара. Стены крепости почти опустели, но упускать возможность покончить с отрезанным от основных сил отрядом мапри было никак нельзя.

Плотно закрытая щитами группа мапри выглядела неприступно даже для конной атаки. Но это с фронта — со стороны, обращенной к крепости, построить такую же стену щитов с фланга мапри и не подумали, за что и поплатились.

Они было попытались перестроиться в последний момент, когда увидели вылетающую из ворот крепости конницу, но лишь нарушили ровный строй щитов с фронта, чем не преминули воспользоваться оставшиеся в крепости лучники. Несколько залпов были очень результативными, что только добавило сумятицы и смятения в стан врага. Массированная конная атака — это одно из немногих, чего боятся мапри, опасаются на каком-то инстинктивном уровне. Удар вышел на славу. Острием кавалерийской атаки были две сотни старой гвардии Арта.

Отряд мапри буквально смели за один проход. Некоторые клыкастые не выдержали натиска и пустились в бегство, кто-то из них прыгал прямо в огонь. Не прошло и четверти часа, как мапри, остающиеся у крепости были полностью разбиты. Разогнавшейся кавалерии еле удалось осадить коней, чтобы самим не получить ожоги. Впрочем, лошади, приблизившись к горящему хворосту, поворачивали или вставали на дыбы, не желая идти дальше. Из-за горящего пламени прилетело несколько десятков копий, причем часть из них нашли свою цель. Пожалуй, именно они нанесли кавалерии самые существенные потери. Но даже эти потери были относительно невелики по сравнению с тем уроном, который понесли мапри. Штурмовой отряд был уничтожен практически полностью.

Кавалерия успела вернуться в крепость, люди спешились и заняли места на стенах, когда хворост прогорел. Все ждали новой атаки клыкастых. Да, те потеряли половину своего войска, но оставались еще достаточно сильны и опасны. Радовало лишь одно: похоже, шаман не собирался принимать участие в штурме крепости. Был ли он напуган, или его ранение было слишком серьезным? Так или иначе, попыток приблизиться к крепости он не предпринимал.

Хворост прогорел, но мапри не ринулись на штурм, видимо, получили новую команду. Те воины, которые были отправлены на усиление штурмового отряда, вернулись к стоянке, где располагался шаман. К ним присоединились и те несколько десятков воинов, которые пытались взобраться на скалу, занятую десятком стрелков-лироков. Надо признать, пытались взобраться довольно безуспешно. Засевшие на скале лироки обстреливали из луков карабкающихся на скалы мапри и сбрасывали на них все, что нашлось под руками. Вот только с боеприпасами у них было туго. Стрелять из лука вертикально вниз не так-то просто, а метательных снарядов было немного. Израсходовав все камни, стрелки побросали вниз почти все болты от большого арбалета, используя их вместо метательных копий. Даже корзина с едой — и та отправилась следом. Пощадили только бочонок с водой и сам самострел, оставив их на самый крайний случай. Так что отступление врага стрелки восприняли с большим воодушевлением.

Тем временем собравшиеся вокруг шамана мапри запели что-то странное и протяжное, звуки в песне растягивались чуть ли не на полминуты каждый. Но минут через десять все смолкло, и мапри принялись стаскивать своих убитых в одно место. При этом они вынуждены были приблизиться к крепости на расстояние выстрела из лука. Несколько стрел тут же взвились в воздух, но Арт распорядился прекратить обстрел.

— Пусть носят, иначе нам придется всех мертвых мапри убирать самим.

— Так они и трофеи соберут, — возмутился Дольци.

— Трофеи? Мы еще не победили, — усмехнулся Арт. — Мапри все еще превосходят нас численностью.

— Нет, не пойдут они на штурм, — заявил командир крепости. — Дух уже не тот.

Арт склонен был с ним согласиться, но от шамана можно было ждать любой гадости, так что терять бдительность не следовало. А вот передышкой следовало воспользоваться в любом случае. К тому же время играло на руку лирокам — завтра должен был подойти отряд в пятьсот стрелков из второй крепости.

— Дольци, снимайте половину воинов со стен, надо позаботиться о раненых и покормить личный состав. Тем, кто останется на стенах, собирать павших мапри не препятствовать, но смотреть в оба и находиться в постоянной готовности к отражению атаки. Чуть погодя их сменят.

Раненым следовало помочь только с размещением. Опыт третьей крепости был учтен, и штат медицинской службы во всех гарнизонах был увеличен.

Убирающие с поля боя своих павших воинов мапри подошли вплотную к стенам крепости. Правда, они были безоружны, но такое соседство не могло не нервировать обе стороны. Кто-то из лироков вскинул лук, но Арт пообещал того, кто выстрелит без крайней необходимости, заставить лично перетаскать всех мертвых мапри. Разумеется, он заботился не о враге. То, что сейчас происходило, его не могло не радовать. Мапри за стенами то и дело недовольно рычат и скалятся, те из лироков, кто знает язык мапри, отправляют в их сторону едкие замечания и предлагают убраться отсюда подальше. Да, это далеко не мир, но ситуация уникальная — мапри не бросаются на врагов в попытке пленить их или уничтожить. Быть может, кто-то склонен это недооценить, но только не Арт. Он еще раз лично прошелся по стене и предупредил лучников о необходимости сдержанного отношения к клыкастым. Как ни заманчиво было покончить с десятком-другим мапри, от этого следовало воздержаться.

Пусть у них в головах отложится, что можно находиться рядом с людьми и не нападать. Это маленький шаг в сознании, но без него невозможно наладить отношения, если не добрососедские, то хотя бы нейтральные. А без этого лироки обречены на длительные и опустошающие войны.

Мапри стащили всех своих павших воинов к своей временной стоянке, после чего начали взводить курган из камней и земли. Всю ночь в их лагере горели костры, временами оттуда слышалось заунывное пение.

Лироки несли усиленную вахту, разбившись на две смены, не менее половины защитников крепости постоянно находились на стенах. Но нападения так и не последовало. Рано утром мапри свернули свой временный лагерь и направились обратно к перевалу. Телохранители несли носилки с шаманом.

— Повезло нам, — с облегчением вздохнул капитан Дольци.

— И имя этому везению — Укутай. Да те стрелки со скалы, что отвлекли внимание телохранителей, — отозвался Арт.

Тело лирока нашли на месте устроенной им засады. Умер он сразу, расплющенный о камни. Впрочем, у него не было никаких шансов уйти: если бы не удар шамана, его, без сомнения, настигли бы многочисленные враги, находившиеся лишь в нескольких десятках шагов.

Знал ли об этом разведчик? Не мог не знать. Как не мог не знать и о том, что в случае его неудачи у крепости очень мало шансов устоять, почти никаких.

Укутаю воздали отдельные почести: каждый из защитников крепости подошел, чтобы проститься с ним. Многие говорили какие-то слова, кто-то лишь замирал на несколько секунд и шел дальше. Самым многословным был капитан Дольци:

— Ты был славным охотником, лучшим из лучших. Ты пал в бою так, как подобает храброму воину. Дух твой будет спокоен, ты выполнил долг перед общиной и своим родом. Лироки не забудут тебя, ты останешься с нами в песнях и сказаниях.

После такого проникновенного слова было просто нечего добавить, Арт постоял пару минут молча, прощаясь с лучшим разведчиком Рысей, а возможно, и всех лироков, который ценой жизни спас первую крепость от разрушения.

Похоронили Укутая в общей могиле вместе со всеми павшими в этом бою лироками.

Стрелки спустились со скалы, но это оказалось не так просто, учитывая, что многие из них были ранены. Что до отряда второй крепости, то он подоспел часа через два после того, как мапри оставили свою стоянку и ушли. Командир отряда порывался принять участие в бою и просил разрешения преследовать клыкастых, но Арт запретил. Крепость и так понесла немалые потери. К тому же раненый шаман все-таки мог нанести по преследователям удар, если они прижмут уходящих мапри к горам.

Чтобы восполнить понесенные крепостью потери, Арт распорядился оставить в первой крепости половину отряда, прибывшего из второй, остальным кавалеристам следовало вернуться обратно.

Этот провалившийся набег сильно охладил пыл мапри. До осени была лишь одна серьезная попытка перевалить через горы в районе четвертой крепости. Отряд численностью до семисот воинов перешел через перевал, но, встретив сопротивление, не стал ввязываться в бои, а повернул обратно.

Это внушало некоторую надежду на то, что мапри оставят лироков в покое, но незадолго до первого снега группа лазутчиков в несколько десятков воинов пробралась через горы, минуя известные перевалы. Лучшим следопытам понадобилось приложить немало усилий, вылавливая по лесам разведчиков клыкастых. Арту же пришлось пересмотреть оборонительную концепцию и внести определенные изменения в зимние планы.

Глава 16

Город

Лето близилось к завершению. Мапри затихли после неудачного похода, организованного шаманом, и основная забота Арта как главнокомандующего объединенных пограничных сил состояла в пополнении состава потрепанных гарнизонов. Многие старейшины были недовольны, и решение об отправке дополнительных людей на границу иногда проходило со скрипом. Люди скорбели по павшим в приграничных битвах воинам, а здесь еще требовалось отправлять на границу охотников сверх запланированного. Но необходимость защищать свой край никуда не делась. Главное, что пограничникам удалось устоять, с момента постройки крепостей клыкастые ни разу не побеспокоили деревни лироков. А это было большим плюсом. В приграничных боях воины пали недаром, им удалось сберечь покой края: покой своих семей, деревень и родов. Недовольных дополнительным набором удалось уговорить, в крепости поступило необходимое пополнение. В таком составе пограничникам предстояло беречь край от врага всю осень. С приходом зимы по плану предполагалось сократить численность пограничных сил. Вместе с тем часть остающихся на зимовку в крепостях людей тоже должна была быть заменена, чтобы резервисты, не принимавшие участие в битвах, смогли пройти необходимое обучение. Таким образом, в крепостях на зиму оставалась четверть состава обученных людей, и к ним прибавлялось столько же новичков. Это было оговорено заранее и требовало лишь контроля за своевременным исполнением.

Но если дела пограничные не занимали много времени, то дела растущего города никак не давали о себе забыть. Строительство не затихало ни на один день. Продолжалось возведение башен городской стены, вместе с тем осень настойчиво призывала форсировать строительство внутри крепости. Вместо парочки кузен, которые были вначале, вырос небольшой квартал, занимающийся металлообработкой. Арт радовался этому: если все пойдет по намеченному плану, то вскоре можно будет отказаться от покупки готовых изделий на стороне и ограничиться закупкой металла в слитках с дальнейшей его самостоятельной обработкой. Хорошо бы еще заняться и плавкой, но это дело более отдаленного будущего, поскольку известные лирокам запасы железной руды оставляли желать лучшего. Кроме Кузнечного квартала появились и другие: Кожевенный, где шорники работали с уже выделанными кожами; квартал Ткачей, где были установлены несколько привезенных из Тивании деревянных ткацких станков. Кстати, местные плотники просили больше не покупать ткацкого оборудования. После того как они осмотрели ткацкие станки, заявили, что и сами могут сделать не хуже.

Росло и швейное производство. Здесь об автоматизации пока не приходилось и мечтать, но разделение труда применялось весьма успешно. В швейном цехе было задействовано более пятидесяти женщин, которые успевали шить одежду не только для местного населения, но и на экспорт. В первую очередь — так хорошо себя зарекомендовавшие шубы.

Более того, некоторые из наиболее предприимчивых старейшин договорились о том, чтобы и в их деревнях тоже шились шубы на продажу. Тилой ворчал, заявляя, что они и сами нашьют одежды сколько надо, но Арт в этом вопросе был непреклонен. Торговая компания брала все предлагаемые соседями изделия по вполне приемлемой цене. Более того, Арт распорядился беспрепятственно пускать всех желающих на городское швейное и ткацкое производство, а при наличии заинтересованности принимать заявки на поставки ткацкого оборудования, причем по минимальным ценам.

Старейшина лишь качал головой, удивляясь подобным действиям вождя, но не спорил. Арт же радовался каждой покупке оборудования. Он готов был еще и сам приплатить покупателям. Его интересовало развитие всего края, а не только одного города. Чем больше будет появляться у соседей подобных новинок, тем теснее они станут общаться друг с другом, а это немаловажный фактор для будущего объединения. Именно такой путь создания государства лироков он считал приемлемым. Объединить племена силой? Заставить лироков воевать с лироками? На первый взгляд — это самый легкий путь. Особенно для того, кто готов залить край кровью невинных людей из соседних деревень. На самом деле — этот путь содержит массу подводных камней. Подобные действия Арт отверг сразу, даже не рассматривая их как вариант. Создать условия, которые будут способствовать объединению, — вот что он считал достойной задачей. Такие условия, при которых роды сами потянутся друг к другу. Разумеется, на этом пути могут появиться такие препоны, как амбиции отдельных старейшин. Их влияние нельзя недооценивать. Все ли охотно примут объединение? Не увидят ли в нем угрозу своей независимости? Такое возможно. Поэтому минимум давления, пусть каждый лирок почувствует пользу от общности всех родов, вот тогда процесс объединения нельзя будет повернуть вспять. Здесь каждое лыко в строку: и торговые интересы, и покупка соседями оборудования.

Кроме мастерских, расположенных в городе, работали еще и два производства неподалеку от него — кирпичный и известковый заводики. Разумеется, и известь, и кирпич изготовлялись кустарным ручным способом, но дело это было отлажено и поставлено на поток, что давало Арту хотя бы номинальное право именовать эти производства гордым именем — завод.

Вдобавок к уже нанятым мастерам из Тивании пожаловали еще около полутысячи специалистов. Обожженные кирпичи тут же пускались в дело. Часть зданий в городе должны были быть кирпичными. Первыми среди них были школа и административное здание, который лироки называли не иначе, как дом вождя. Хотя назначение у здания было гораздо шире. Не мудрствуя лукаво, Арт решил приспособить одну из комнат с отдельным входом под собственные нужды, там и был его дом. Большую же часть здания занимали казенные помещения и зал для совещаний. Одна из комнат предназначалась казначейству, другую занимала недавно созданная служба логистики (или отдел планирования). Старейшинам Тилою и Литаку тоже предназначалось по кабинету. Причем второму это сразу понравилось, а первый недовольно ворчал, искренне не понимая, почему он должен принимать посетителей, которые приходили с рабочими вопросами, здесь, а не у себя дома. Честно говоря, не всегда это понимали и сами посетители, намереваясь заскочить к старейшине домой, когда не удалось перехватить его на улице. Лишь пример самого Арта, который взял для себя за привычку выходить из малого входа и переходить в основное здание для обсуждения рабочих вопросов, заставлял старейшину стремиться к чему-то подобному.

Торговый караван лироков до зимы успел еще два раза посетить Тиванию. Правда, пришлось усилить охрану, теперь его сопровождали не менее полусотни хорошо вооруженных охотников, которые всю дорогу держались настороже. А вот с планами оставить денежный оборот лишь для внешней торговли Арту пришлось расстаться. Далось такое решение не сразу и не легко. Но когда монеты стали использоваться для платы за товары, получаемые из других деревень, возникла немалая путаница. Лироки, не проживающие в городе, покупали привозные товары за деньги, для своих же Арт пытался ввести что-то вроде распределительной системы, по которой каждая семья получала что-нибудь из привезенных новым караваном товаров, но система эта вызвала такую путаницу… Семей в городе было много, и запросы на привозные товары были разные. Порой приходилось наблюдать картину обмена одних привозных товаров на другие. К тому же само распределение товаров занимало немало времени и сил (хотелось никого не оставить обделенным). Система оказалась неудобной и громоздкой, пришлось от нее отказаться.

Проще всего было ввести заработную плату, но идти на такой шаг Арту решительно не хотелось. Сейчас старики, дети, воины, женщины — все объединены осознанием своей общности. Заработная плата невольно поделит их на сильных и слабых, на умелых и не очень. Хорошо ли это? Порой хорошо. Там, где это способствует устремлению к большим успехам и не дает людям лениться. Но в городе лироков и так никто не ленился, общинная система такого просто не предусматривает. Система общественного порицания здесь действует, пожалуй, эффективнее, чем пряник в виде заработной платы. Так стоит ли ее ломать?

Пару недель проходив в раздумьях, Арт позвал Тинака и поручил тому провести точную перепись населения города. Когда подсчет был завершен, вождь объявил на общем собрании, что со следующего месяца каждый житель города будет получать свою долю от общегородского дохода независимо от того, чем он занимается. На каждого ребенка выплачивалось по серебряной монете, женщинам и старикам — по два серебряных, охотникам — по три серебряных.

Этот беспрецедентный шаг лироки восприняли с поразительной невозмутимостью — если вождь говорит, значит, так и надо. Собственно, шаг был беспрецедентным для приезжих строителей, они не могли себе представить, что такое возможно в принципе. Лироки же в последнее время, столкнулись со многими переменами. Выдача каждому жителю города серебряных монет для приобретения привозных товаров была лишь одной из них. Удивительной, но не более, чем другие.

Гораздо большее впечатление подобный шаг произвел на тех, кто не являлся горожанами. Не обошлось и без курьезов. В один из дней на прием к вождю записался по всем правилам бригадир наемных строителей. Арт было подумал, что его визит связан с работой каменщиков, но вопрос был интереснее. Строитель помялся немного с ноги на ногу:

— Я, это, поинтересоваться хотел…

— Интересуйся.

— Мы слышали, что всем, кто проживает в городе, платится по три серебряные монеты каждый месяц.

Поначалу Арт не понял причины этого интереса.

— Не всем, только взрослым мужчинам, — уточнил он. — Женщинам и детям меньше.

— Ага, — кивнул строитель. — Вот мы и подумали, раз мы тоже сейчас здесь проживаем…

Дальнейшее было понятно без слов. Арт еле сдерживал смех, но постарался не показать вида и ответить как можно серьезнее:

— Как я рад! Нечасто найдутся такие добросердечные и сознательные люди! Думаю, ты можешь служить примером для всех остальных.

Подобный ответ несколько смутил строителя, он ожидал чего угодно, но только не такой реакции.

— Так как же с пособием? — уточнил он. — Я могу рассчитывать?