Обнаженная жара Касл Ричард

— Угу.

— Значит, если мне понадобится информация о том, с кем она виделась, где бывала и так далее, ты сможешь ее предоставить.

— Естественно, а знаю я много.

— У тебя есть предположения относительно того, кто мог желать ей смерти?

Рук фыркнул:

— Давай разгребем завалы и откопаем городской телефонный справочник. Начать можно с буквы «А».

— Не остри.

— Акула должна плавать. — Усмехнувшись, Рук продолжал: — Слушай, Кэссиди Таун вела колонку сплетен, рылась в чужом грязном белье, — само собой, у нее было много врагов. Это входило в служебные обязанности.

Услышав у дверей шаги и голоса, Никки отложила блокнот.

— Позже я сниму официальные показания, а пока больше вопросов нет.

— Вот и хорошо.

— Кроме одного. Ты ее не убивал? — Рук было засмеялся, но, увидев ее лицо, резко замолчал. — Ну?

Журналист скрестил руки на груди.

— Я требую адвоката. — Никки развернулась к дверям, и Рук крикнул ей вслед: — Шутка! Меня можешь вычеркнуть!

Рук не уехал. Сказал Никки, что задержится на всякий случай. Никки разрывалась на части: с одной стороны, ей очень хотелось его выгнать, потому что он сильно ее смущал, а с другой стороны, журналист мог оказаться весьма полезен при осмотре дома. Рук успел побывать с ней на многих выездах, так что Никки была уверена: он умеет вести себя на месте преступления, во всяком случае, не станет хватать все подряд с вопросом: «Что это?» Кроме того, он был главным свидетелем ключевого события своей статьи — смерти героини. Какие бы чувства ни боролись в ней, у Никки не хватило духа лишить Джеймсона Рука столь острого сюжета.

В кабинете Кэссиди Таун Рук в некотором роде отплатил ей за услугу тем, что не путался под ногами. Он стоял у стеклянной двери, выходившей в закрытый садик. Детектив Хит всегда начинала с того, что уделяла время вдумчивому осмотру тела. Мертвые не говорят, но, если отнестись к ним с вниманием, кое-что могут рассказать.

Первое, что ощутила Никки, была упомянутая Руком влиятельность. Со вкусом подобранный костюм в тонкую синюю полоску и бледно-голубая блузка с накрахмаленным белым воротничком пришлись бы к месту на совещании театрального агентства или на торжестве в честь премьерного спектакля. Одежда была идеально подогнана и подчеркивала фигуру, отшлифованную регулярными физическими упражнениями. Никки хотела бы выглядеть так же, когда ей стукнет пятьдесят. Оставшиеся на шее и в ушах драгоценности от Дэвида Юрмана,[11] по-видимому, отметали версию ограбления. Обручального кольца не было, так что, если его, конечно, не украли, версия супружеской ссоры тоже исключалась. Ее мертвое лицо было одутловатым, но черты оставались резкими и привлекательными — кто-то назвал бы такую красоту мужественной. Для женщины это, пожалуй, не лучший комплимент, но, согласно Джорджу Оруэллу, у нее было около десяти лет после сорока, чтобы заслужить такое лицо.[12] Никки составляла впечатление о Кэссиди Таун, прислушиваясь не к рассудку, а к интуиции, и образ складывался довольно воинственный. Крепкое тело, и дело тут не только в тонусе мышц. Эта женщина при жизни никогда не была той, кем стала сейчас, — жертвой.

Вскоре появились криминалисты и принялись присыпать поверхности порошком, снимать отпечатки, фотографировать тело и разгромленные комнаты. Детектив Хит и ее команда работали параллельно с ними, но больше занимались не деталями, а общей картиной. Натянув голубые латексные перчатки, они расхаживали туда-сюда, оценивая обстановку, как игроки в гольф оценивают площадку перед первым ударом.

— Ну вот, ребята, я обнаружила первый непарный носок.

На месте преступления, даже таком беспорядочном, Хит всегда старалась вычеркнуть из поля зрения все лишнее. Исключив все, что укладывалось в логику жизни потерпевшего, Никки чутьем улавливала, что из нее выпадало. Непарные носки, то есть странности.

Таррелл и Каньеро подошли ближе. Рук придвинулся к огороженному ленточкой участку — не совался под руку и не лез в разговор.

— Что там у тебя? — спросил Каньеро.

— Рабочее место. У нее много работы, так? Колумнистка в крупной газете. Повсюду карандаши, ручки, блокноты и почтовая бумага. Коробочка салфеток. А смотрите, что тут рядом с ней. — Никки осторожно обошла тело, все еще запрокинутое в кресле. — Пишущая машинка, подумать только! Страницы журналов, газет, вырезки статей. Много… чего?

— Работы, — подсказал Таррелл.

— Хлама, — выдал Рук, и два детектива покосились на него, но тут же уставились на Хит, не желая принимать журналиста в разговор. Ведь срок его допуска истек.

— Верно. — Сейчас дело занимало Никки больше, чем отношения с Руком. — А что с корзиной для мусора?

Таррелл пожал плечами.

— На месте. Опрокинута, но никуда не делась.

— И пуста, — добавил Каньеро.

— Именно. Но когда в комнате такой разгром, думаешь, ладно: может, все высыпалось и смешалось с остальным хламом. — Никки присела над корзиной, и остальные двое последовали ее примеру. — Но вокруг ни обрывков, ни обрезков, ни использованных салфеток.

— Может, она вынесла мусор, — предположил Каньеро.

— Возможно. Но посмотри сюда. — Никки кивнула на шкаф. Его тоже выпотрошили. И среди разбросанного по полу содержимого валялся пакетик с надписью: «Мешки для мусора. По размерам вашей корзины».

— В корзине нет мешка, — сообразил Таррелл. — И на полу нет. Непарный носок.

— Именно, непарный, — подтвердила Хит. — Когда входила, я заметила в патио деревянный короб для мусора.

— Проверим, — кивнул Таррелл и вместе с Каньеро направился к выходу.

В дверях с ними столкнулась Лорен Пэрри, медэксперт. Все трое затоптались в тесном проходе, уступая друг другу дорогу. Никки заметила взгляд, которым Каньеро, задержавшись у двери, окинул Лорен, и напомнила себе предупредить подругу насчет воскресающих к жизни мужчин.

Детектив Каньеро приходил в себя после развода. Примерно месяц он скрывал разрыв с женой от сослуживцев, однако в сработавшейся команде такие секреты не удается долго хранить. Каньеро выдали ярлычки из прачечной — женатые мужчины не являются на службу с приколотыми к рубашке предательскими ярлычками «Мы стираем для вас». На прошлой неделе Никки оказалась рядом с Каньеро, когда вся компания заглянула в бар выпить пива после работы, и воспользовалась возможностью спросить, как у него дела. Каньеро помрачнел:

— Сама знаешь, это долгая история. — Никки предпочла бы на этом и закончить, но коллега, допив «Дос Эквис», криво усмехнулся. — Все это похоже на рекламу. Я про отношения. Вчера видел такую по телевизору. Новая машина и слоган: «Два года другими не интересуюсь». Тогда меня и осенило: «Ого, да это же про нас!»

Тут же застеснявшись своей откровенности, Каньеро подсунул под кружку деньги и распрощался. Больше ни он, ни Хит к этому разговору не возвращались.

— Извини, что задержалась, Никки. — Лорен Пэрри раскладывала на полу пластиковые контейнеры. — С четырех часов работала на аварии с двумя погибшими на… — Лорен осеклась, только сейчас заметив Рука, который подпирал плечом косяк выходящей в кухню двери. Журналист вытащил одну руку из кармана и помахал ей. Лорен кивнула и улыбнулась, после чего обернулась к Хит и пояснила: — На ФДР-драйв.[13]

Оказавшись спиной к Руку, она незаметно бросила Никки взгляд, спрашивающий: «Что за черт?»

Никки, понизив голос, буркнула:

— Потом объясню. — И уже громко сообщила: — Рук обнаружил тело.

— Ясно…

Пока помощник Лорен готовил все для экспертизы, Хит наскоро пересказала подруге разговор на кухне.

— И еще, когда у тебя найдется минутка… Я там видела пятно крови.

Медэксперт Пэрри проследила за взглядом Хит, устремленным на ту самую дверь, в которую она только что вошла. На цветастых викторианских обоях возле косяка виделось темное пятнышко.

— Как будто она пыталась выйти и только потом упала в кресло.

— Возможно. Я возьму мазок. А лучше срезать кусок обоев и отвезти в лабораторию.

Вернувшийся Каньеро доложил, что оба мусорных бака в патио оказались пустыми.

— И это при забастовке мусорщиков? — удивилась Никки. — Найди здешнего управляющего и спроси, вывозили мусор или нет. А может, Кэсседи Таун заказала вывоз у частного подрядчика, хотя вряд ли. Но все же проверь, и если да, перехвати мусоровоз, пока отходы не попали на Род-Айленд или куда их там сейчас определяют.

— Ага, а ты приготовься к выходу, — уже в дверях бросил Каньеро. — Перед домом выстроились журналисты и фотографы. Таррелл с ребятами пытается их удержать. По городу разлетаются слухи. Дин-дон, ведьма умерла.

Лорен Пэрри отодвинулась от тела Кэссиди Таун и сделала пометку в записях.

— Судя по температуре тела, смерть наступила в промежутке между полуночью и тремя часами ночи. После вскрытия смогу сказать точнее.

— Спасибо, — кивнула Никки. — А причина?

— Ну, это тоже предварительно, но, по-моему, причина налицо. — Лорен осторожно подвинула офисное кресло, так что тело качнулось вперед, открыв рану. — Нашей колумнистке вонзили нож в спину.

— Без намеков, — попросил Джеймсон Рук.

Сесили, помощница Кэссиди Таун, явившись к восьми на работу и узнав о случившемся, разразилась слезами. С разрешения экспертов Никки Хит передвинула два стула в гостиной и села рядом, поглаживая девушку по спине, пока Сесили плакала, спрятав лицо в ладонях. С кухней еще не закончили, поэтому Рук дал девушке воды из бутылки, оказавшейся у него в сумке.

— Ничего, что она чуть теплая? — спросил журналист и, спохватившись, бросил на Хит виноватый взгляд. Но если Сесили и уловила нечаянный намек на состояние своей начальницы в соседней комнате, она никак это не показала.

— Сесили, — начала Никки, когда девушка выпила воды, — я понимаю, какой это удар для вас.

— Вы не представляете! — Девушка крепко сжала задрожавшие губы. — Теперь мне придется искать новую работу!

Взгляд Никки медленно обратился к стоявшему напротив Руку. Она достаточно хорошо его знала, чтобы понимать: сейчас он жалеет о потраченной на девицу воде.

— Вы долго проработали с мисс Таун?

— Четыре года. С тех пор, как закончила Миссури.

— В университете Миссури есть программа для интернов совместно с «Ledger», — подсказал Рук. — Благодаря ей Сесили попала в колонку Кэссиди.

— Большие перспективы? — предположила Никки.

— Пожалуй. И что мне теперь, все это убирать?

— Думаю, наши эксперты проработают здесь до конца дня. В газете вам, вероятно, предоставят небольшой отпуск. — Юная журналистка, кажется, чуть успокоилась, и Никки воспользовалась этим. — Мне нужно задать вам несколько вопросов, Сесили. Понимаю, вам нелегко, но это очень важно.

— Задавайте…

— Вы не догадываетесь, кто мог желать Кэссиди Таун смерти?

— Вы что, смеетесь? — Сесили подняла взгляд на Рука. — Она ведь шутит, да?

— Нет. Детектив Хит не склонна к шуткам, можешь мне поверить.

Никки наклонилась к девушке, чтобы переключить внимание на себя.

— Послушайте, я понимаю, она была вроде громоотвода, на нее сыпались все удары. Но за последние дни или недели не было необычных происшествий или угроз?

— Да каждый день. Буквально. Она их даже не видела. Я разбирала почту в редакции и сразу складывала такие письма в большой мешок. Некоторые были довольно невнятными.

— Если мы вас подвезем, покажете?

— Конечно. Наверное, придется получить разрешение главного редактора, но я не против.

— Спасибо, я получу.

— И еще звонки, — вставил Рук. — Из «Ledger» их переводили сюда.

— А, да, верно. — Сесили обвела взглядом разгромленную гостиную. — Если вы сумеете найти автоответчик, там полно грязи. Сама она никогда не брала трубку сразу.

Никки сделала себе заметку: найти и прослушать автоответчик.

— Я знаю, чего еще не хватает, — сказал Рук. — Картотеки. В углу у двери стояли большие каталожные шкафы.

О картотеке Хит даже не подумала. По крайней мере, пока. Очко в пользу Рука.

— Да, там должно быть два шкафа, — подтвердила помощница Кэссиди и наклонилась было на стуле, чтобы заглянуть в кабинет, но тут же отшатнулась.

Никки сделала пометку и про шкафы.

— Еще нам могло бы помочь расписание встреч Кэссиди. У вас, наверное, есть доступ к ее компьютеру?

Сесили и Рук насмешливо переглянулись.

— Я что-то упустила?

Ей ответил Рук.

— Кэссиди была из луддитов.[14] Все на бумаге. Компьютерами не пользовалась, не доверяла им. Говорила, что это, конечно, удобно, но слишком легко выкрасть материалы. Хакеры и все такое.

— Но ее ежедневник у меня. — Сесили открыла свой рюкзачок и протянула Никки блокнот на спирали. — И старые есть. Кэссиди велела их хранить, чтобы подсчитывать ресторанные расходы и вычитать из налогов.

Никки пробежала взглядом первую страничку.

— Здесь записи двумя почерками.

— Верно, — согласилась Сесили. — Тот, который можно разобрать, — мой.

— Я не шучу, — отозвалась Никки, листая блокнот. — Ее почерка я вовсе не разбираю.

— Никто не разбирает, — согласилась Сесили. — Одна из радостей работы на Кэссиди Таун.

— С ней было сложно?

— Невозможно! Четыре года учебы с мечтой стать второй Энн[15] — и куда я попала! В няньки к неблагодарной стерве.

Никки собиралась отложить этот вопрос на потом, но после подобного выпада сочла, что уже пора.

— Сесили, это стандартный вопрос, я задаю его каждому. Вы можете сказать, где были ночью, скажем, от одиннадцати до трех?

— У себя дома, и телефон отключила, иначе ее высочество не дала бы поспать ни мне, ни моему другу.

По дороге в участок Никки успела оставить голосовое сообщение своему тренеру Дону, объяснив, что никак не успевает на утренний сеанс джиу-джитсу. Бывший «морской котик», наверное, уже принимал душ и, конечно, нашел себе другого спарринг-партнера. Дон предпочитал жить без привязанностей и обязательств. Это относилось и к сексу. Они с Никки без труда находили замену партнеру, и секс без обязательств отлично укладывался в их жизненную схему. Если это можно назвать жизнью.

Никки взяла тайм-аут на время, пока была с Руком. Она не принимала особых решений, просто так вышло. Дон не выказывал беспокойства, как и не задавал вопросов, когда к концу лета свидания возобновились, — к тому времени Никки вычеркнула Джеймсона Рука из своей жизни.

Но сейчас Рук опять отражался в зеркале заднего вида. Бывший любовник сел в машину к Тарреллу, и теперь двое мужчин ждали зеленого света, остановившись сразу за Никки, и молчали, глядя в разные стороны, словно пожилые супруги, которым уже не о чем говорить. Рук пытался навязаться к Никки, но, поскольку Каньеро подрядился сопровождать тело Кэссиди Таун в полицейский морг, Хит велела Тарреллу взять журналиста к себе. Кажется, такое расположение устроило только Никки.

В голову полезли мысли о Каньеро и Лорен. Служебное рвение, якобы заставившее детектива проследить за доставкой важной жертвы на аутопсию, никого не обмануло. Пожалуй, Никки лучше не вмешиваться и позволить Лорен самой принимать решения. Когда Каньеро предлагал свой план действий, Хит заметила на лице подруги мимолетную улыбку. Сворачивая на 82-ю и втискивая машину на стоянку перед участком, Никки подумала: «Какого черта, они взрослые люди, а я не мамаша. Пусть наслаждаются жизнью, насколько работа позволяет. Если мужчина, чтобы побыть с тобой несколько лишних минут, готов ехать в компании трупа, это очень серьезно».

Коронерский фургон на 2-й авеню тряхнуло на ухабе. Медэксперта Пэрри и детектива Каньеро подбросило в воздух и тяжело опустило на сиденья по сторонам от мешка с телом.

— Извиняюсь, — услышали они голос водителя. — Виновата морозная зима. И дефицит бюджета.

— Ты в порядке? — обратился к медэксперту Каньеро.

— Да я-то привыкла, — отозвалась Лорен, — а тебе точно не жутковато?

— Да нет, нормально.

— Так ты говоришь, ваш футбольный клуб…

— Тебе не скучно?

— Что ты, — ответила Лорен и, после минутного колебания, добавила: — Я бы не прочь посмотреть, как ты играешь.

— Правда? — просиял Каньеро. — Нет, если ты просто из вежливости, потому что я — единственная живая душа рядом…

— Вот уж точно! — Оба расхохотались. Каньеро на пару секунд отвел глаза, а когда снова взглянул ей в лицо, Лорен ему улыбнулась.

Собравшись с духом, детектив предложил:

— Слушай, я в эту субботу на воротах, и если ты…

Заскрипели покрышки, хрустнул металл. Фургон остановился так резко, что задние колеса оторвались от земли, Лорен и Каньеро тряхнуло, а медэксперт еще и ударилась затылком о борт.

— Какого черта?! — начала она.

— Ты в порядке?

Каньеро отстегнул ремень безопасности, чтобы дотянуться до нее, но не успел встать, как задние дверцы распахнулись, и в машину ввалились трое в лыжных масках, с оружием в руках. У двоих были «глоки», у третьего штурмовая винтовка AR-15.

— Руки! — заорал тот, что был с винтовкой.

Каньеро заколебался, и стрелок всадил пулю в заднее колесо под его сиденьем. Визг Лорен заставил подскочить даже опытного Каньеро.

— Руки, сказано!

Детектив поднял руки. Лорен исполнила команду раньше. Двое в масках засунули пистолеты за пояс и принялись отстегивать ремни, крепившие мешок с телом ко дну фургона. Справились они быстро, и человек с винтовкой уступил им дорогу, продолжая держать Каньеро под прицелом. Двое вытащили мешок наружу и унесли куда-то вбок, скрывшись за бортом фургона.

Ехавшие на юг по 2-й машины сбивались в пробку. Полоса, перекрытая фургоном, стояла, соседние были плотно забиты объезжавшими преграду машинами. Каньеро старался запомнить детали — на будущее, если, конечно, оно будет. Запоминать было особенно нечего. Один из проезжавших мимо водителей говорил по мобильнику, и детектив с надеждой подумал, что тот, может быть, вызывает помощь, но тут нападавшие вернулись, чтобы захлопнуть дверцы фургона.

— Только высуньтесь — и вы покойники! — крикнул человек с винтовкой.

— Не лезь, — попросила Лорен, но в руках у детектива уже был пистолет.

— Сиди здесь, — приказал Каньеро и пинком распахнул дверцу.

Соскочив в сторону, противоположную той, куда унесли труп, детектив мгновенно перекатился за колесо. Под днищем блестели осколки стекла, из мотора капало масло, рядом виднелись колеса мусоровоза, в который они врезались. Каньеро высунулся, занимая позицию для стрельбы, но большой внедорожник — черный и без номеров — уже несся прочь. За те секунды, которые потребовались детективу, чтобы обогнуть мусоровоз, беглецы свернули на 38-ю в направлении ФДР-драйв, или к Ист-Ривер, или еще куда-то.

Водитель окликнул Каньеро сзади:

— Эй, приятель, ты не мог бы это убрать?

Детектив обернулся. На разделительной полосе валялся мешок от тела Кэссиди Таун. Пустой.

Детектив Хит сдала кассеты с автоответчика и ежедневник Кэссиди Таун на экспертизу и вернулась в рабочий бокс. Таррелл тут же подошел к ней.

— Получил сводку на Койотмена.

— Без этого никак?

Хит не любила давать потерпевшим клички. Она понимала, что это экономит время и упрощает взаимопонимание между загруженными работой полицейскими: все равно что присвоить имя электронному документу. Но доля черного юмора в этих кличках ее раздражала. Хит осознавала, что шутки помогают отвлекаться от мрачной работы, но ей все равно было трудно смириться. Никки вспоминала свою убитую мать и с ужасом думала о том, что кто-то в отделе убийств говорил о ней на подобном жаргоне… Единственное, что она могла сделать, — не поступать так же с другими. И не поощрять коллег, что удавалось с переменным успехом.

— Извини, извини, — пробормотал Таррелл. — Перезагрузка. Я получил сведения о латиноамериканце, обнаруженном сегодня утром. Ты предположила, что этот джентльмен пострадал от нападения койота.

— Так уже лучше.

— Благодарю. Транспортники нашли неправильно припаркованный грузовичок в квартале от тела. Зарегистрирован на… — Таррелл сверился с записями, — на Эстебана Падилью, угол Сотой Восточной и Пятнадцатой.

— Испанский Гарлем. Это точно его грузовик?

Таррелл кивнул.

— На приборной панели семейное фото. Сходство с жертвой налицо. — У Ники подобные детали неизменно вызывали тошноту. — Я прослежу эту ниточку.

— Отлично. Держи меня в курсе. — Хит кивнула и направилась к своему столу.

— Ты правда думаешь, что это был койот?

— Мне так показалось, — отозвалась Никки. — Они иногда заходят в город. Но в данном случае я согласна с экспертами: если это и был койот, то добрался он уже до трупа. Не верится мне, чтобы койот украл у человека бумажник.

— Вайл И. Койот[16] смог бы, — сострил Рук, устроившийся на своем прежнем месте. — Конечно, он сперва снес бы ему динамитом полголовы и стоял бы над убитым, хлопая глазами. — Рук изобразил, как. — В детстве я пересмотрел мультиков. Издержки небрежного воспитания.

Таррелл вернулся к своему столу, а Хит встала над Руком.

— Кажется, ты собирался написать показания и уйти?

— Я написал, — сообщил журналист. — А потом попытался сварить эспрессо на машине, которую подарил отделу, но она не работает.

— Гм, мы тут без тебя не так уж часто варили эспрессо.

— Оно и заметно. — Рук встал и подтянул к себе кофеварку. — Господи, эти штуковины всегда тяжелее, чем кажутся. Видела? В розетку не включена, воды нет. Давай, я ее заряжу.

— Не нужно.

— Ну, как угодно, только если все же захочешь ее использовать, не заливай воду просто так. Это насос, Никки. Его, как всякий насос, надо сперва прокачать.

— Хорошо.

— Может, тебе все-таки помочь? Есть два способа: правильный и неправильный.

— Я умею… — Никки решила закрыть эту тему. — Послушай, давай забудем о…

— Горячих удовольствиях?

— О кофе, и посмотрим твои показания, договорились?

— Согласен. — Рук подал ей единственный листок бумаги и присел на край стола.

Ники взглянула на написанное:

— И это все?

— Я старался быть кратким.

— Здесь всего один абзац.

— Вы очень занятая женщина, Никки Хит.

— Ладно, послушай, — собравшись с мыслями, продолжила Ники, — у меня сложилось отчетливое впечатление, что ты, проведя несколько недель — недель! — с нашей убитой колумнисткой, должен знать о ней гораздо больше. — Никки брезгливо, двумя пальцами за уголок, подняла бумагу, и она качнулась на легком ветерке от кондиционера.

— Действительно, я знаю больше.

— Но?..

— Журналистская этика не позволяет компрометировать источники.

— Рук, твой источник мертв.

— И это развязало бы мне руки…

— Так выкладывай!

— Если бы у меня не было других источников, которые не желают быть скомпрометированными. Кроме того, имея доступ к конфиденциальной информации, я видел и слышал вещи, которые не хотел бы излагать в письменном виде, чтобы их не рассматривали вне контекста.

— Возможно, тебе нужно время на размышление?

— Ну да, ты можешь засунуть меня в «обезьянник», — хмыкнул Рук. — Какой волнующий момент в моем журналистском расследовании — увидеть, как ты расколешь преступника, применив на допросе пустую угрозу. Как прекрасно! И как эффективно!

Хит смерила его взглядом.

— Ты прав, я очень занята. — Не успела она сделать и шагу, как Рук преградил ей дорогу.

— Послушай, я могу решить нашу маленькую проблему. — Он дал Никки время демонстративно посмотреть на часы. — Что ты скажешь, если я предложу поработать над этими делом вместе?

— То, что я скажу, тебе не понравится, Рук.

— А ты дослушай! Я хочу проследить за столь резким поворотом в карьере моей героини. А если бы мы работали в одной команде, я мог бы делиться с тобой своими сведениями и догадками относительно жертвы. Мне нужен допуск, тебе — источник: оба в выигрыше. Даже лучше, чем в выигрыше. Мы вместе. Как раньше.

Сама того не желая, Никки ощутила толчок на уровне, неподвластном контролю рассудка. И тут же подумала: «Даже если я не владею своими чувствами, собой я владею».

— Знаешь, тебя видно насквозь. Все твои источники и догадки — просто предлог опять проводить со мной время. Попытка засчитана. — Никки двинулась к своему столу.

Рук потащился за ней.

— Я надеялся, что мысль тебе понравится, по двум причинам. Во-первых, да, разумеется, наслаждение твоим обществом, но, кроме того, это даст нам возможность разобраться в наших отношениях.

— Одна причина. Какая вторая?

— Капитан Монтроз уже дал согласие.

— Нет…

— Он отличный парень. Ну и пара билетов на баскетбол помогла делу. — Рук протянул ей руку. — Похоже, мы с тобой напарники.

Никки устремила многозначительный взгляд на протянутую руку, и в это время зазвонил телефон. Она отвернулась и сняла трубку.

— Привет, Каньеро.

Краска сошла с лица детектива Хит, а на ее громкое: «Что?» обернулись все работавшие в боксе.

— Вы целы? — Выслушав ответ, Никки кивнула. — Хорошо. Как только с тебя снимут показания, возвращайся в участок.

К тому времени как она повесила трубку, все собрались вокруг ее стола.

— Это Каньеро. Кто-то похитил тело Кэссиди Таун.

Потрясенное молчание прервал Рук:

— Похоже, нам самое время объединиться.

Хит, судя по всему, не разделяла его энтузиазма.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Ошеломить ветеранов нью-йоркского отдела убийств непросто, но в данном случае это удалось. Еще бы: посреди бела дня напали на коронерский фургон и похитили труп прямо из-под носа вооруженного копа. Это больше походило на Могадишо,[17] а не на Манхэттен. Когда все немного пришли в себя и начали переговариваться, Таррелл выдал:

— Не понимаю, кому нужно похищать труп.

Страницы: «« « 12345678 » ... »»