С.Е.К.Р.Е.Т. Аделайн Л. Мари
Когда она ушла, мне не сразу хватило смелости хотя бы заглянуть в буклет. Я встала и подошла к находившейся в задней части офиса книжной полке. То, что я приняла за энциклопедию, оказалось переплетенными распечатками эротической литературы: «Полная Камасутра», «Радость секса», «Любовник леди Чаттерлей», «Мой тайный сад», «Счастливый Хукер», «Фанни Хилл», а также «История О.». Кое-что мне попадалось, когда я подростком подрабатывала няней. Я заглядывала в них и после, когда родители малышей возвращались, в смущении шла домой. Здесь все эти книги были в таких же кожаных бордовых обложках, как буклет и дневник, с тисненными золотом заглавиями. Проведя пальцем по корешкам, я глубоко вздохнула, вернулась за стол и открыла буклет.
То, что вы держите в руках, строго конфиденциально. Ваши ответы предназначены только для вас и Комитета. Никто другой их не увидит. Чтобы С.Е.К.Р.Е.Т. смог оказать вам помощь, мы должны узнать о вас как можно больше. Отвечайте подробно, честно и ничего не бойтесь. Пожалуйста, приступайте.
Далее следовал список вопросов, между которыми было оставлено место для ответов. Вопросы были столь специфическими, что у меня голова пошла кругом. Едва я взялась за ручку, как в дверь постучали.
– Да?
В щель просунулась черная голова Дэники.
– Простите, что прерываю. Матильда сказала, что вы просили чаю.
– О, спасибо.
Она вошла и аккуратно поставила передо мной серебряный чайный прибор.
– Дэника, вы заполняли это? Вот эту штуку.
Ее лицо расплылось в улыбке.
– Нет. Видите? – Она подняла руку, показав голое запястье. – У меня нет браслета. Это опознавательный знак. Матильда говорит, что мне просто незачем присоединяться к обществу, у меня с моим парнем и так все классно, с самого начала. Ну и потом, здесь больше заботятся типа о старых… Ну, кому уже тридцать, а то и больше. Но мне кажется, это по-настоящему круто, – добавила она. Ей было немного за двадцать, и она соответствовала своему возрасту до мозга костей. – Вы просто отвечайте честно, Кэсси. А затем все будет легко и просто. Матильда постоянно так говорит.
С этими словами Дэника повернулась и вышла, закрыв за собой дверь и оставив меня снова один на один с вопросником и моим смятенным рассудком. Ты можешь, Кэсси. И я приступила.
1. Сколько у вас было любовников? Кого вы считаете идеальным любовником в физическом смысле? Пожалуйста, укажите рост, вес, цвет волос, размер пениса и прочие телесные предпочтения.
2. Способны ли вы достигнуть оргазма посредством вагинального секса?
3. Любите ли вы получать оральный секс (кунилингус)? Любите ли предоставлять оральный секс (минет)? Поясните.
4. Как часто вы мастурбируете? Предпочтительный способ.
5. Бывала ли у вас когда-либо связь на одну ночь?
6. Склонны ли вы проявлять инициативу, если вам кто-то нравится?
7. Был ли у вас секс с женщиной или с несколькими партнерами сразу? Поясните.
8. Занимались ли вы анальным сексом? Понравилось ли вам? Если нет, почему?
9. Как вы предохраняетесь от беременности?
10. Что вы считаете вашими личными эрогенными зонами?
11. Что вы думаете о порнографии?
И так далее, и тому подобное. Нравится ли вам заниматься сексом во время месячных? Непристойные разговоры? Садо-мазо? Связывание? При свете или в темноте?.. Вот этого я больше всего и боялась: чувства неполноценности. Это напоминало внезапные тесты, которые снились мне в кошмарах, когда я оставила университет. На самом деле у меня был всего один сексуальный партнер. Я ничего не знала о предпочтительном пенисе, а анальный секс оставался отвлеченной и экзотической идеей вроде татуировки на лице или воровства в супермаркете. Но я должна была отвечать честно. Чем это закончится в худшем случае? Они признают мою полную сексуальную непригодность и выставят за дверь? При мысли об этом меня разобрал дурацкий смех. Что я теряю, в конце концов?
Я и пришла-то сюда потому, что совершенно неграмотна в сексе.
Я начала с простейшего вопроса, первого, который был достаточно прост: один. У меня был один любовник. Скотт. Один. И единственный. Что касается физических предпочтений, я вспомнила всех актеров и музыкантов, которых находила симпатичными, и удивилась, когда обнаружила, что заполнила именами все свободное место. Следующий вопрос: вагинальный оргазм. Я пропустила его. Я не знала ответа. Вопрос об эрогенных зонах чуть не погнал меня к книжной полке, чтобы заглянуть в словарь. На него я тоже не ответила. Как и на следующий, и на тот, что касался секса с женщинами. На остальные я ответила, как смогла. Наконец, перевернув последнюю страницу, я увидела свободное пространство, где я могла поделиться личными соображениями.
Я изо всех сил старалась ответить на эти вопросы, но у меня только и было, что никудышный секс с мужем. Как правило, в «миссионерской» позе. Раза два в неделю, когда мы только поженились, а потом примерно раз в месяц. Обычно без света. Оргазму меня иногда бывал… по-моему. Я не уверена; может быть, я прикидывалась. Скотт никогда не делал кунилингус. Я… трогала себя, время от времени. Хотя давно уже этим не занималась. Скотт всегда хотел, чтобы я взяла у него в рот. Я брала, какое-то время, но когда он меня избил, уже не могла. Вообще ничего не могла после этого. Он умер почти четыре года назад, а секса не было еще дольше. Прошу прощения, но я не могла ответить на все вопросы, хотя очень старалась.
Я положила ручку и закрыла буклет. Мне стало чуть легче даже от самого письма.
Я не услышала, как в комнату вернулась Матильда.
– Ну, как дела? – спросила она, усевшись за стол.
– Боюсь, не слишком хорошо.
Она взяла буклет. Я испытала отчаянное желание вырвать его и прижать к груди.
– Это же не экзамен, провалиться нельзя, – отозвалась она, с печальной улыбкой пробегая глазами мои ответы. – Ладно, Кэсси, идемте. Пора встретиться с Комитетом.
Меня как будто приварило к вместительному, удобному креслу. Я знала, что, если шагну за порог, в моей жизни откроется новая страница. Готова ли я?
Странно, но я была готова. С каждым движением это выглядело все более осуществимым. Возможно, именно так срабатывал метод «десяти шагов». Я продолжала напоминать себе, что ничего страшного не происходит. Совсем наоборот. Мне казалось, что я оттаиваю слой за слоем.
Мы вышли, пересекли приемную, и Дэника нажала очередную кнопку под столом. Огромные белые двери в конце помещения разошлись, явив большущий овальный стеклянный стол, вокруг которого сидели и громко переговаривались с десяток женщин. Комната была без окон, с белыми стенами, украшенными красочными картинами вроде тех, что висели в приемной. Вдалеке над широкой стойкой красного дерева виднелся портрет красивой темнокожей женщины с переброшенной через плечо длинной косой. Мы вошли, и разговоры смолкли.
– Позвольте представить вам Кэсси Робишо.
– Привет, Кэсси, – пропели они.
– Кэсси, позвольте представить вам Комитет.
Я открыла рот, но не сумела издать ни звука.
– Присаживайтесь ко мне, дорогая, – сказала маленькая индуска, слегка за шестьдесят, в ярком сари и с очень доброй улыбкой. – Она выдвинула стул и похлопала по нему.
– Спасибо, – пробормотала я и опустилась на сиденье.
Мне хотелось смотреть всем в лицо и в то же время никуда не смотреть. Я то сцепляла руки на коленях, то садилась на них, всячески стараясь не дергаться, как девчонка. Тебе тридцать пять, Кэсси, пора бы и подрасти.
Матильда представляла женщин, и голос ее доносился словно издалека, сквозь вату. Мой взгляд переходил с лица на лицо, задерживаясь, когда я пыталась запомнить имя. Я заметила, что все они были весьма хороши собой, но по-разному, каждая на свой лад.
Бернис, красноволосая чернокожая женщина, была маленькая и пышная. И молодая – лет, наверное, тридцати. Две блондинки: Дафна, высокая, с прямыми длинными волосами, и Джулия с веселыми кудряшками. Курчавая, с ангельским лицом брюнетка Мишель восторженно приложила ладони ко рту, как будто я выкинула замысловатое коленце. Она подалась через стол и что-то шепнула сидевшей напротив загорелой, атлетического сложения особе в спортивном костюме, которую звали Бренда. Ее соседкой была Рослин с длинными золотисто-каштановыми волосами. Таких больших карих глаз я в жизни не видела. Две сидевшие рядом латиноамериканки были двойняшками. Мария смотрела решительно. Марта казалась более безмятежной и открытой. Именно теперь я заметила у всех женщин уже знакомые мне золотые браслеты с подвесками.
– Ну и наконец, рядом с вами – Амани Лакшми, старейший член Комитета. Она была моей наставницей, а я буду наставницей для вас, – сказала Матильда.
– Очень рада познакомиться, Кэсси, – произнесла Амани с легким акцентом и протянула мне тонкую руку. Я увидела, что у нее одной было два браслета, по штуке на каждом запястье. – Прежде чем мы начнем: есть ли у вас вопросы?
– Кто эта женщина на портрете? – услышала я собственный голос.
– Каролина Мендоса, сделавшая все это возможным, – ответила Матильда.
– И продолжает делать, – добавила Амани.
– Да, это правда. Пока у нас есть ее картины, есть и средства на содержание С.Е.К.Р.Е.Т. в Новом Орлеане.
Матильда рассказала, как познакомилась с Каролиной более тридцати пяти лет назад, когда работала в городском управлении по делам искусства. Каролина, художница, родилась в Аргентине, которую покинула незадолго до военного переворота, положившего конец свободе творчества и самовыражения для художников и феминисток. Они познакомились на художественном аукционе. Каролина только начинала выставлять свои работы – большие яркие полотна и фрески, нехарактерные для женского творчества того времени.
– Это ее картины? И те, что в приемной? – спросила я.
– Да. Именно поэтому у нас так строго по части безопасности. Каждая стоит миллионы. В запаснике Особняка есть и другие.
Она поведала, как они с Каролиной стали общаться, что поначалу удивляло Матильду, так как она уже давно не обзаводилась новыми подругами.
– У нас не было секса, хотя говорили мы о нем ужасно много. Спустя какое-то время она прониклась ко мне достаточным доверием, чтобы открыть мне доступ к своему тайному миру, где женщины собирались, чтобы обсудить самые сокровенные желания и фантазии. Не забывайте, в то время не было принято открыто высказываться о сексе. Не говоря уж о том, что он вам нравится.
По словам Матильды, сперва это был неформальный кружок художниц и местных оригиналок, которых в Новом Орлеане всегда хватало. Большинство были одиноки, некоторые остались вдовами, но попадались и давно замужние – некоторые, по их утверждению, даже были счастливы в браке. В основном успешные, перешагнувшие тридцатилетний рубеж. Но в браке и жизни им чего-то недоставало.
Матильда стала эксклюзивным художественным агентом Каролины, и вскоре цены на ее работы взлетели до небес. Несколько полотен было куплено американской женой ближневосточного нефтяного шейха за десятки миллионов долларов. Матильда приобрела Особняк с участком, а на оставшиеся средства создала трастовый фонд для поддержки их разраставшегося сексуального сообщества.
– В конечном счете мы поняли, что хотим опробовать свои сексуальные фантазии, все до одной. Чтобы отыскать мужчин, а порой и женщин – правильных мужчин и женщин, способных их осуществить, – понадобилась вербовка. И… подготовка. Так возник С.Е.К.Р.Е.Т. Когда мы помогли друг другу в осуществлении наших сексуальных фантазий, мы стали приглашать по женщине в год, которой преподносили этот дар – дар полного сексуального раскрепощения. Моей обязанностью действующего председателя Комитета является выбор кандидатуры на этот год. По нашим правилам она должна, в свою очередь, выбрать нас.
– Речь идет о вас, Кэсси, – пояснила Бренда.
– Обо мне? Но почему?
– По нескольким причинам. Мы уже некоторое время наблюдали за вами. Полин пригляделась к вам в кафе и предложила вашу кандидатуру. Нет, она не нарочно оставила блокнот, но лучше было и не придумать. Мы вас уже пару раз обсуждали. Все сложилось самым удачным образом.
На какой-то миг меня ошеломило, что за мной следили, меня проверяли… Зачем? Признаки крайнего одиночества? Во мне вспыхнул гнев.
– Что вы хотите сказать? Что разглядели во мне жалкую, одинокую официантку? – Я обвела комнату возмущенным взглядом.
Амани, потянувшись, взяла меня за руку.
– Да что вы? Это совсем не так! Ничего подобного! – раздались подбадривающие голоса.
– Кэсси, тут нет ничего зазорного. Мы руководствуемся духом любви и поддержки. Часто бывает, что люди сами не замечают, как раньше времени ставят крест на своей сексуальной жизни. Но другие обращают на это внимание. Бывает, что со стороны виднее. Иногда таким беглецам от жизни требуется своего рода вмешательство. Только и всего. Это я и имела в виду. Мы нашли вас. Мы выбрали вас. А теперь мы предлагаем вам шанс начать заново. Проснуться. Если захотите. Согласны ли вы присоединиться к нам и отправиться в путешествие?
Я не могла понять, как они за мной наблюдали. Как? Мне всегда казалось, будто я превосходно маскирую мое одиночество и вынужденное воздержание. Потом я вспомнила свою блеклую одежду, небрежный конский хвост, нелепые туфли, сутулость, кошку, понурое возвращение затемно в пустую квартиру. Да любой, у кого есть глаза, разглядел бы мою мутную ауру – пыль на руинах. Время пришло. Пора совершить прыжок.
– Да, – ответила я, отбросив последние сомнения. – Я готова. Я хочу это сделать.
Комната взорвалась аплодисментами. Амани ободряюще кивнула.
– Считайте собравшихся здесь женщин своими сестрами, – сказала Матильда, вставая. – Мы приведем вас назад, к вашей истинной сути.
Мое сердце захолонуло от избытка чувств. Их накатило слишком много одновременно: радость, страх, смущение, благодарность. Неужели это всерьез? Со мной?
– Почему вы это делаете для меня? – спросила я со слезами на глазах.
– Потому что мы можем, – ответила Бернис.
Матильда извлекла из-под столешницы застегнутую на молнию папку, похоже из настоящей крокодиловой кожи, и положила ее передо мной. На папке стояли мои инициалы – К. Р. Каким-то глубинным чутьем они знали, что я не смогу отказаться. Я открыла папку и стала изучать ее содержимое. Там были листки изысканно тисненной бумаги, слева находился конверт с каллиграфически выведенным моим именем. Даже мои свадебные приглашения выглядели беднее.
– Вперед, – пригласила Матильда. – Открывайте.
Я опасливо надорвала печать. Внутри лежала карточка.
В этот день Кэсси Робишо приглашена Комитетом совершить Шаги.
___________________ Кэсси Робишо.
Внизу шла строчка:
___________________ Матильда Грин, наставник.
В кармашке справа я обнаружила маленькую записную книжку – точно такую же, как у Полин, но с моими инициалами.
– Кэсси, прочтите нам вслух Шаги.
– Сейчас?
Я оглядела сидевших за столом и никого не испугалась. Было ясно, что никто не помешает мне в любой момент выйти вон, но я не хотела этого. Я встала, чувствуя холод в ногах:
– Я боюсь.
– Мы все когда-то боялись, – сказала Матильда, и остальные согласно закивали.
– Мы сами и есть наша сексуальная жизнь, Кэсси.
Теперь слезы хлынули. Казалось, что наконец-то исторглась вся моя накопленная печаль.
Амани подалась ко мне ближе:
– Исцелившись сами, мы научились помогать другим. Вот почему мы здесь. Это единственная причина, по которой мы здесь.
Я смотрела на дневник, собирая силу и смелость по крупице. Мне хотелось жить так же, как эти женщины. Мне хотелось испытывать наслаждение, вернуться в свое тело. Мне хотелось всего этого. Всего подряд. Я открыла книжку и прочла все десять Шагов – те же слова, которые нашла в дневнике Полин. Закончив, я села, и волна облегчения, поднявшаяся от ног, прокатилась по телу к рукам.
– Спасибо, Кэсси, – сказала Матильда. – А теперь я задам три вопроса. Первый: хотите ли вы того, что есть у нас?
– Да, – ответила я.
– Второе: хотите ли выполнить эти Шаги, если мы пообещаем вам полную безопасность и руководство?
Я еще раз посмотрела на список Шагов. Я хотела этого. По-настоящему.
– Да. Думаю, что – да.
– И третье: Кэсси Робишо, вы принимаете меня в качестве наставника?
– Да, принимаю.
Новый шквал аплодисментов был еще яростнее.
Матильда стиснула мои руки:
– Кэсси, обещаю, что вы будете в безопасности, вас будут оберегать, о вас будут заботиться. Вам предоставят полную независимость в отношении вашего тела и того, как им распоряжаться. Всякий раз вы сможете решить, стоит ли продолжать. Не будет ни малейшего принуждения. Конечно, вам будет страшно, но мы для этого и нужны. Я нужна. А сейчас я дам вам еще кое-что.
Подойдя к стойке, над которой висел портрет Каролины, она выдвинула верхний ящичек и бережно извлекла маленькую пурпурную коробку, которую поднесла мне с таким видом, будто то была самая хрупкая вещь на свете. Но коробка, когда очутилась в моих руках, оказалась на удивление тяжелой.
– Откройте. Это вам.
Я подняла бархатную крышку: внутри, под комочком мягкой ткани, на шелковом ложе покоилась бледная золотая цепочка, такая же, как и у всех присутствовавших. Но на этой цепочке не было ни одной подвески.
– Это мне?
Матильда вынула цепочку из коробки и застегнула на моем дрожащем запястье.
– После выполнения каждого Шага вы будете получать золотой брелок, пока их не наберется девять. Десятый вручается после решения выбрать С.Е.К.Р.Е.Т. или покинуть. Готовы начать приключения?
Браслет наполнял происходящее реальностью, сама его тяжесть помогала мне осознать действительность и важность того, что только что свершилось и чему еще предстояло быть.
– Я готова.
Глава четвертая
Всю дорогу домой я думала о предстоящей задаче и дрожала. Матильда отослала меня с папкой, сказав, что там девять листов, по одному на фантазию. Мне нужно было поскорее заполнить их и затем позвонить Дэнике, – очевидно, чтобы та прислала за бумагами курьера.
– Как только мы их получим, все и начнется, – пояснила Матильда. – Мы сядем и подробно обсудим все фантазии. Но если появятся какие-то вопросы или сомнения – не раздумывая, звоните мне. Договорились?
Войдя в квартиру, я подхватила Дикси и расцеловала в пузо. Потом зажгла уйму свечек, разделась и погрузилась в ароматическую ванну. Я считала, что так я наилучшим образом справлюсь с фантазиями. Вооружившись любимой ручкой, я раскрыла папку из крокодиловой кожи на первой странице, испытывая давно забытое возбуждение. Матильда призывала меня обнажиться и полностью раскрыть мои сексуальные чаяния. Все, что мне бы хотелось сделать или попробовать. Просто перечислить без оценок и вопросов.
«Не надо слишком подробно расписывать и вникать. Просто напишите».
Она объяснила, что для фантазий нет правил, но в аббревиатуре С.Е.К.Р.Е.Т. скрываются критерии, которые следует всячески соблюдать. В каждой фантазии, по словам Матильды, должно было быть:
Спокойствие – каждая участница знает, что ее тайны будут сохранены;
Естественность – фантазия должна быть сексуальной, а не отвлеченной;
Колдовство – участница искренне хочет превратить фантазию в реальность;
Романтичность – это позволяет участнице чувствовать себя желанной и ценимой;
Единение – то, что испытывает участница, когда она сливается в экстазе;
Трансформация – участница преображается фундаментальным образом.
Взглянув на аббревиатуру еще раз, я машинально подписала под первыми буквами несколько слов и расхохоталась: «Сексуальная Естественность Кэсси Робишо». Из последних двух букв «Е» и «Т» мне удалось сложить лишь «Единение в экстазе и Трансформация». Все происходило на самом деле. Со мной!
Дикси терлась у моих ног, свечи горели, и я поставила галочку в поле напротив слов «хочу, чтобы меня обслуживали». Я плохо поняла смысл, но пункт пометила. Может быть, это про оральный секс? Однажды я предложила это Скотту, но он так скривился, что больше я об этом не заговаривала. Я отложила это желание в долгий ящик, чтобы забыть навсегда. Или мне так казалось. Было много других разновидностей секса, которых я ни разу не пробовала. Одна моя сокурсница без устали хвасталась, что делает это «иначе», и меня всегда разбирало любопытство. Я никогда не просила Скотта о чем-то подобном. И даже не была уверена, что мне этого хочется.
Хочу втайне заняться сексом на людях. Снова галочка.
Хочу, чтобы мною овладели неожиданно. Это слегка возбудило меня, хотя опять же я не вполне уловила смысл. Мне обещали абсолютную безопасность и право остановиться в любой момент. Я поставила галочку.
Хочу переспать со знаменитостью. Что? Интересно, как они это устроят. Невозможно, но любопытно. Галочка.
Хочу, чтобы меня спасли. От чего? Я поставила галочку.
Хочу, чтобы меня считали принцессой. Боже мой, да какая женщина этого не хочет? Меня всегда считали симпатичной, привлекательной, может быть, забавной. Но на прекрасную принцессу я никогда не тянула. Так что да, конечно. Само собой. Пусть это будет ребячеством. Я хотела это изведать. Хоть раз в жизни.
Хочу секса вслепую. Я представила и решила, что в темноте мне будет проще, а потому поставила галочку.
Хочу заняться сексом в экзотическом месте с экзотическим незнакомцем. Не все ли они незнакомцы, эти мужчины, которых я больше никогда не увижу? Никаких разговоров, только слияние тел, а потом… быть может, он схватит меня за запястье… Ладно, поехали дальше.
Хочу принять участие в ролевой игре. А я смогу? Быть не собой, а кем-то еще? Пороха хватит? Впрочем, я всегда могу отыграть назад.
И вот мой список был готов: девять фантазий, за которыми последует окончательное решение. И я, как было велено, записала их в том порядке, в котором надеялась осуществить.
Я взглянула на них напоследок. Голова шла кругом, переполненная любопытством, тревогой, радостью и страхом перед осуществлением фантазий. Представьте, что получаете все, что хотели, и даже больше. Вообразите, что другие хотят вас самих, каждую вашу клеточку. Это происходило со мной. Я думала, что моя жизнь летит под откос, но она собиралась навсегда измениться.
Закончив, я позвонила Дэнике.
– Привет, Кэсси, – сказала она.
– Откуда вы узнали, кто звонит? – спросила я, тревожно взглянув на окно.
– Про определитель номера слышали?
– Ах, ну да. Простите, что так поздно, но Матильда велела позвонить, как только я закончу. Ну вот, готово. Я… все отобрала.
– Что отобрали?
– Сами знаете… список.
Возникла пауза.
– Список? – нетерпеливо подтолкнула она.
– Моих… фантазий, – прошептала я.
– Ох, Кэсси! – Она издала смешок. – Мы явно не ошиблись в выборе. Вам даже слово выговорить трудно! Сейчас, дорогуша, я кого-нибудь пришлю. И держитесь крепче! Скоро начнется самое интересное.
Через пятнадцать минут в дверь позвонили. Я открыла, ожидая увидеть неряху-подростка, но к косяку привалился стройный, симпатичный мужчина с карими щенячьими глазами, в джинсах и белом поло с капюшоном. Лет тридцати.
– Я за папкой, – улыбнулся он. – И мне еще велели передать вот это. Откройте прямо сейчас.
Я никак не могла определить его акцент. Испанский? Он передал мне маленький конверт кремового цвета, помеченный буквой «К».
Проведя по конверту пальцем, я надорвала его и извлекла оттуда карточку с надписью «Шаг первый». Мое сердце бешено застучало.
– Что там написано? – спросил он.
Я взглянула на этого красавца – курьера или кем он там был.
– Мне вслух прочесть?
– Да.
– Тут написано… «Капитуляция». – Мой голос был еле слышен.
– Перед каждой фантазией вас спросят, принимаете ли вы этот Шаг. Вы его принимаете?
Я сглотнула:
– Какой Шаг?
– Первый, конечно. Капитуляция. Вы должны сдаться перед тем фактом, что нуждаетесь в помощи. Сексуальной.
Господи, последнее слово он буквально промурлыкал. По-прежнему опираясь о косяк и поедая меня глазами, он запустил руку себе под поло и прикоснулся к животу.
– Вы сдаетесь?
Вот уж не думала, что все начнется так быстро.
– Я… с вами? Сейчас?
– Вы принимаете Шаг? – спросил он, чуть подавшись ко мне.
Я едва могла говорить.
– И… что будет?
– Ничего, если вы не примете Шаг.
Его глаза, его поза…
– Я… Да, я принимаю.
– Тогда освободите мне место прямо здесь, – предложил он и очертил рукой большой круг между гостиной и столовой. – Я сейчас вернусь. – Он повернулся и исчез.
Я поспешила к окну гостиной и увидела, как он идет к припаркованному лимузину.
Я положила руку на грудь и оглядела мою безупречную гостиную, украшенную горящими свечами. Я приняла ванну, благоухала, на мне был шелковый халат. Они знали! Я отпихнула оттоманку к стене, а кушетку придвинула к кофейному столику.
Молодой человек вернулся через пару минут с предметом, напоминавшим переносной массажный столик.
– Идите в спальню, Кэсси, и снимите с себя все. Обернитесь вот этим полотенцем. Я вас позову, когда буду готов.
Я выставила Дикси. Незачем кошке смотреть. В спальне я скинула халат и бросила последний взгляд в зеркало. Внутренний критик сразу проснулся. Но нынче я сделала то, чего прежде не делала никогда. Заткнула его. И принялась ждать, сжимая и разжимая кулаки. Этого не может быть. Это невероятно. Но это есть!
– Милости прошу, – донеслось из-за двери.
Робея, как мышь, я вошла в преображенную комнату. Жалюзи были опущены. Свечи стояли на приставных столиках по бокам раскладного, с петлями, массажного стола. Невольно затянув полотенце потуже, я двинулась на цыпочках к нему и дальше, к невероятно красивому молодому человеку, стоявшему посреди гостиной. Без малого шести футов ростом, с блестящими волнистыми волосами – достаточно длинными, чтобы зачесывать за уши. Загорелые, мускулистые руки, крепкие кисти. Может, он и вправду массажист? Когда он запустил руку себе под поло, мелькнул его плоский живот, тоже загорелый. Всеведущая улыбка делала его чуть старше и намного сексуальнее. Карие глаза. Я говорила о них? Миндалевидные, с толикой порочности. Как можно быть таким крутым и мягким сразу? Я видела подобное сочетание впервые, но впечатление было ярким.
Он вежливо скомандовал:
– Сбросьте полотенце. Позвольте на вас взглянуть.
Я колебалась. Как обнажиться перед таким красавцем?
– Я хочу на вас посмотреть.
Господи, Кэсси, во что ты вляпалась? А какой был выбор? Хода назад уже не было. Пряча глаза, я позволила полотенцу упасть к моим ногам.
– Моим рукам предстоит поработать с прекрасной женщиной, – сказал он. – Ложитесь, пожалуйста. Я пришел делать массаж.
Я взобралась на стол и легла на спину. Надо мной нависал потолок. Я закрыла лицо руками:
– Не могу поверить, что это происходит со мной.
– Происходит. Все делается для вас.
Его большие теплые ладони прикоснулись к моему обнаженному телу и чуть надавили на плечи, после чего он мягко, но настойчиво убрал мои руки с лица и уложил вдоль туловища.
– Все в порядке, – сказал он с улыбкой в карих глазах. – Ничего плохого не будет. Совсем наоборот, Кэсси.
Ощущение было потрясающим. Его руки на моей истомившейся коже. Как давно меня трогали, не говоря уж о том, чтобы так? Я просто не помнила.
– Пожалуйста, перевернитесь на живот.
И снова я замешкалась. Потом перекатилась и сунула под себя руки, чтобы унять дрожь, а голову повернула набок. Он аккуратно накрыл меня простыней.
– Спасибо.
Он наклонился и, почти касаясь губами моего уха, произнес:
– Пока не за что, Кэсси.
Я ощутила сквозь простыню, как его руки легли мне на спину, вдавливая в стол.
– Все будет хорошо. Закройте глаза.
– Я… Просто нервы, наверное. Никак не думала, что все случится так скоро, прямо сейчас. Я имею в виду…
– Просто лежите смирно. Я пришел доставить вам удовольствие.
Его руки прошлись вниз по моим бедрам под простыней, погладили под коленками. Потом он резко раздвинул стол в подобие буквы «Y» и оказался у меня между ног.
О боже, подумалось мне. Вот оно.
– Не знаю, могу ли я прямо сейчас. – Я попыталась перевернуться.
Читать бесплатно другие книги:
