Цифровой банк. Как создать цифровой банк или стать им Скиннер Крис

Moven (США)

Бретт Кинг,

основатель MOVEN и автор книги Bank 3.0[113]

Всемирную известность Бретту Кингу принесли идеи о будущем банковской деятельности после выхода его книги Bank 2.0[114] в 2010 году. Итогом поездок и лекций по всему миру, а также обсуждения с банкирами и инвесторами его видения банковского бизнеса стала реализация новой концепции банка, основанной на мобильных технологиях. Кинг начинает сбор средств для своего нового банка – Moven – в 2011 году и осуществляет «мягкий» запуск в 2013-м.

Что такое Moven и каковы его предпосылки?

Концепция Moven возникла в июле 2010 года, когда я был в дороге и работал над выпуском своей книги Bank 2.0. Я делал большую презентацию для венчурных инвесторов, кинопродюсеров и предпринимателей из Лос-Анджелеса, и они почти час расспрашивали меня по поводу моего видения будущего банковской отрасли. Я продолжал рассказывать о том, как мобильность изменит правила игры, и, что еще более важно, традиционные банки не оценили пока ее значимости. Это приводило меня к мысли, что существует реальная возможность создать свой Amazon или Facebook в банковском секторе, основанный на мобильности. Традиционные банки реагируют медленно на подобные изменения способов доставки услуг.

Вернувшись со встречи домой, я немедленно зарегистрировал компанию Move and Bank («Двигайся и пользуйся банком»), или для краткости Movenbank. В основе этой концепции лежало представление о том, как Поколение Y[115] будет пользоваться банковскими счетами, и название, следовательно, было призвано показать, что банк будет мобильным и ориентирован на Поколение Y.

Я собрал команду, и мы стали пробовать. Мы решили уйти от слова «банк», поскольку было трудно понять, зачем нам нужна банковская лицензия, и в конце концов пришли к тому, что быть банком не так уж и здорово. Мы также обратили внимание, что вместе с нашими клиентами начали именовать себя Moven на наших встречах, поэтому со временем стали называть нашу концепцию именно так – Moven.

Это полезно с практической точки зрения. Как стартап мы не могли сделать все сразу, поэтому сконцентрировались на появляющихся новых цифровых пользователях и мобильности, а не на карточном обслуживании и уставе. Это имело смысл, поскольку банковская сфера была технологически сложной, с массой деталей. Мы чувствовали, что лучше начинать с партнерства с каким-то банком, который будет выполнять базовые банковские операции, а самим сосредоточиться на создании выдающегося клиентского интерфейса, вместо того чтобы создавать еще и базовый банк, которых много на рынке США.

Была ли обработка банковских данных наибольшей проблемой?

На нашем пути было несколько препятствий. Так, например, мы закончили первый этап финансирования летом 2012 года, чтобы подготовить все к запуску в начале 2013-го. Мы определились с банком-партнером и платежным партнером. Последний был выбран за его способность предоставлять в реальном времени аналитику и данные о том, на что люди тратят деньги. Нам требовался процессинговый центр, который мог собирать информацию обо всех операциях, и таких компаний было только две по всем США. Мы выбрали TxVia. За шесть месяцев до нашего запуска TxVia был приобретен Google, который решил, что не хочет иметь какую-либо третью сторону на платформе TxVia, поскольку намеревался использовать его исключительно для своего Google Wallet. Для нас это означало, что мы за несколько месяцев до запуска должны найти другого платежного партнера. Это был серьезный удар. К моменту, когда мы нашли другого партнера, наш банк-партнер решил, что меняет стратегию и утверждает другие приоритеты в своем графике, а мы, по существу, больше в него не вписываемся и вынуждены пережидать задержку. Можете представить себе наше положение: за шесть месяцев до запуска мы потеряли возможность принимать платежи через MasterCard или предоставлять депозитный счет. Этот момент, возможно, предвещал немедленное завершение проекта Moven. Но удача была с нами, мы выправили ситуацию и в течение трех месяцев нашли другой банк-партнер и процессинговый центр. Такой благоприятный поворот означал, что мы по-прежнему можем стартовать в апреле 2013-го, обкатывая сервис на друзьях и семьях сотрудников компании, прежде чем сделать первое публичное предложение в начале июня.

Как отреагировали клиенты?

Об этом пока рано говорить: мы все находимся в состоянии бета-тестирования нашего продукта, но в целом реакция была положительной. Недавно нью-йоркский Channel 4 брал интервью у нас и одного из ранних последователей. Один из наших клиентов сказал им, что Moven «позволяет сохранять деньги так же легко, как и тратить их». Это типичный ответ, и мы получили его благодаря тому механизму обратной связи, который встроили в продукт и который извещает о ваших потребительских привычках каждый раз, когда вы совершаете платеж. Этот инструмент обеспечивает другой взгляд на деньги и на то, как вы их тратите: с обычной дебетовой карты или текущего счета. Все, чего мы хотим добиться, – это чтобы люди рассказывали об этом и о том, как новый инструмент контроля за деньгами изменил их представления о тратах и сбережениях. У нашей клиентки украли кошелек, и она не знала об этом до тех пор, пока не получила оповещение Moven о следующей транзакции на свой смартфон. Каждая квитанция о покупке сохраняется в приложении Moven в реальном времени и сбрасывается на телефон. Только после того как она была уведомлена о транзакции с помощью оповещения Moven о покупках, она поняла, что кошелька нет. В результате она смогла заблокировать все карты прямо из приложения, в реальном времени, сразу. В этом преимущество мобильности: банкинг делается более безопасным и одновременно информативным. В данном случае клиентка была защищена от мошенников с того момента, как они провели первую транзакцию, благодаря оповещениям, блокировкам и другим возможностям приложения. Мы еще раз убеждаемся, что люди скорее вспоминают, где находится их мобильный телефон в любое время суток, в то время как кошелек теряет свое значение.

Это также означает, что вы упрощаете всю процедуру управления деньгами.

Да. Когда мы начинали, перед нами стояла задача изобрести заново модель банковского дела и сделать ее более простой и умной. Вспомните, как банки работали на протяжении последнего столетия: в середине 1900-х сберегательные книжки, затем в 1960-х – чековые книжки; сегодня у вас дебетовая карта. Банки времен сберкнижек давали вам достаточно полный отчет о ваших деньгах. Вы приходили в отделение, брали наличные, смотрели свой баланс в сберегательной книжке и точно знали, сколько денег доступно на вашем счету. С дебетовой картой подобного обзора у вас сегодня нет. Именно поэтому люди вынуждены постоянно проверять свой счет, чтобы узнать, как далеко они от состояния овердрафта или насколько сильный у них перерасход. Компании, выпускающие кредитные карты, действительно постарались воспользоваться этой неосведомленностью. Незнание клиентом своего финансового состояния используется эмитентами карт для того, чтобы клиент залез в долги и ему можно было выставить счет за использование кредита. Это модель получения дохода.

В Moven мы поступаем наоборот. Мы хотим, чтобы наши клиенты имели максимально полный отчет о своих деньгах и о том, как они тратятся. Мы хотим, чтобы Moven стала основной финансовой программой для наших клиентов, а не просто надстройкой над их существующими счетами. При этом вам не обязательно менять банк. Мы хотим, чтобы вы начали пользоваться нашим приложением для отслеживания своих расходов и сбережений. Со временем, используя наши инструменты контроля над расходами, клиенты переводят к нам большую часть своих расходов и начинают пользоваться приложением все чаще и чаще. Moven дает вам уникальное представление о ваших деньгах и о том, как вы тратите и сберегаете, что формирует сильный поведенческий императив. В то время как вы касаетесь экрана и платите, система проверяет ваш баланс и выдает список операций, относящихся к этой категории и классу расходов. Вы получаете на телефон квитанцию, в которой указано, сколько вы уже потратили у этого продавца сегодня, за последний месяц и как это соотносится с вашими общими расходами на подобного рода услуги. Потратили ли вы больше или меньше в этом месяце – важная информация для того, чтобы понять, какие расходы у вас были.

Дело в том, что большинство банков не пришли бы интуитивно к тем мобильным сервисам, что создали мы. Традиционная позиция большинства банков заключается в том, что необходимо иметь дебетовую или кредитную карту, которая приносит комиссионные и стимулирует поведение клиента для получения прибыли. Для банка противоестественно развернуться на 180 градусов и сказать своим клиентам: прекратите тратить деньги и начинайте сберегать. Их продукты и внутренняя культура ориентированы в противоположном направлении: чем больше тратит клиент, тем большую прибыль получает банк. Мы придерживаемся другого взгляда: создайте продукт, который помогает клиентам тратить меньше, и они станут вашими самыми большими поклонниками, по-прежнему принося доход и рассказывая остальным о вашем «крутом» приложении.

То есть, когда мы говорим об упрощении банковского обслуживания, мы на самом деле подразумеваем большую открытость для денег?

Абсолютно верно! Это наш секретный компонент. Мы прекрасно понимаем, что в результате происходит обмен ценностями между поставщиком услуг (Moven в данном случае) и клиентом. Один из наших целевых сегментов – Поколение Y – не терпит непрозрачности сборов. Именно поэтому рынок предоплаченных карт взлетел в США: там нет скрытых сборов, овердрафтов и сюрпризов. Мы предлагаем то, что нравится клиентам: быструю обратную связь, мышление, ориентированное на мобильность, и услуги вроде пересылки денег через Facebook. Но в этом нет подвоха или какой-то подоплеки. Мы делаем все это видимым и передаем под контроль клиенту. Это ключевой момент: обмен ценностями формирует доверие между нами.

В прошлом банки зарабатывали доверие, надежно сохраняя деньги. Теперь клиенты хотят большего: доверительных отношений. И мобильность создает для этого уникальную платформу. Мы видим, как мобильные технологии все больше превращаются в консультативный инструмент, предоставляя вам информацию и обозначая контекст вашей жизни, денег, расходов и сбережений. Эти составляющие – консультативность, продвижение бренда и доверие. Все они взаимосвязаны. Если у вас отсутствует прозрачность и вы не открываете, как и за что берете деньги, у вас не будет возможности выстроить доверительные отношения или установить контакт с клиентом. Интерактивные взаимоотношения посредством мобильного приложения – таким мы видим взаимодействие с клиентом в противоположность традиционным операциям, продуктам и услугам.

Могли бы банки сделать то, что вы делаете?

Несомненно, банки попытаются скопировать кое-что из того, что мы делаем, а также то, как мы предоставляем информацию и контекст через мобильное приложение, – это несложно. Но банковская культура заблокирует многие из этих начинаний, поскольку они противоестественны для традиционной организации. Когда я рассказываю в банках о том, как мы предоставляем клиентам отчет о расходах и как это со временем приводит к уменьшению их трат, то мне говорят: «Зачем вы хотите сделать это? Вы просто лишитесь дохода». Конечно же, эти банки ориентируются на существующую модель, в которой доход обусловлен обменом, и они заперты в этом представлении. Реальность же устроена так, что люди все равно будут тратить, но они будут доверять вам больше денег, если вы будете открыты и прозрачны. Это наша модель, и мы видим, что именно это происходит в рыночной реальности на раннем этапе использования нашего продукта. За первые три месяца применения продукта мы увидели, что благодаря этому эффекту доля Moven по сравнению с другими банковскими счетами подросла с 18 до 20 % в виртуальных кошельках клиентов. Фактически мы наблюдаем две вещи. Во-первых, банки пытаются копировать наше позиционирование. Мы начинали с фразы «Трать, сберегай и живи разумнее» и теперь видим, как этот язык используется множеством других банков, хотя они не предоставляют услуги в том же ключе. Во-вторых, банки все время обращаются к нам с вопросом о возможности подключения к ним платформы Moven, чтобы предоставлять их клиентам наши услуги. И мы тоже изучаем перспективы подобного рода партнерства.

И в заключение, куда Moven будет двигаться в будущем?

Если попытаться определить, к чему движется Moven с того момента, как только мы стали основным приложением для управления повседневными расходами и сбережениями клиентов, предоставляя информацию, контекст и рекомендации для этого управления, то следующим шагом станет решение другой проблемы. Сейчас приложение используется главным образом для получения обратной связи в реальном времени, когда вы тратите и сберегаете. Более серьезный вопрос: следует ли мне покупать это? Могу я себе это позволить? На эти вопросы ответит новая версия приложения Moven, которая выйдет в ноябре 2013 года. Мы хотим привлечь клиентов к Moven, помогая им принимать решения о покупках, а не только информируя о том, что они приобрели и на что потратили деньги. Мы создаем эту уникальную взаимосвязь клиентов с их деньгами в реальном времени, имея возможность обслуживать финансовые потребности клиентов по мере их возникновения – контекстуально. Банковское обслуживание предоставляет вам средства, когда они вам нужны, делает это прозрачно и ежедневно снабжает вас через смартфон полезными советами в режиме реального времени. Исходя из этого, мы полагаем, что банки с отделениями и немыми, без обратной связи, пластиковыми дебетовыми картами не могут даже приблизиться к тому, чтобы конкурировать с нашими предложениями.

О Бретте Кинге

Бретт Кинг – автор бестселлеров, продающихся по всему миру, известный футуролог и докладчик, ведущий радиошоу Breaking Bank$ на Voice America (интернет-радио с ежемесячной аудиторией более 9 миллионов слушателей) и основатель стартапа Moven. Кинг был признан американским банковским инноватором 2012 года и номинирован Bank Innovation как один из десяти «самых выдающихся брендов в банковском деле». Его книга «Банк 3.0» (Bank 3.0), изданная на восьми языках, возглавила чарты в США, Великобритании, Китае, Канаде, Германии, Японии и Франции сразу после выхода в конце 2012 года. Его последняя книга «Разрушение банков» (Breaking Banks) издана в начале 2014 года издательством Wiley.

О Moven

Moven – это приложение, которое предоставляет в реальном времени сведения о покупках и анализ расходов, чтобы помочь клиентам в достижении финансового здоровья. Эта одна из первых банковских платформ, ориентированных на мобильность, была названа журналом Wired «Банком будущего». Компания ориентирована на создание инструментов управления деньгами, которые позволяют ясно представлять свое финансовое состояние, мотивируя тем самым клиентов принимать более обдуманные решения о покупках и больше сберегать. Клиенты Moven – это в основном технически продвинутые потребители, которые следят за своими деньгами и пытаются управлять ими.

M-PESA (Кения)

Джон Мейнард,

директор по развитию M-PESA в Vodafone Group

Мобильные платежи за последние несколько лет получили широкое распространение, и наиболее заметного успеха добилась компания M-PESA в Кении. Запущенная в марте 2007 года с предполагаемым миллионом пользователей в течение первого года, M-PESA намного опередила ожидания и сейчас имеет более 17 миллионов зарегистрированных аккаунтов. На каждого взрослого жителя Кении приходится примерно по одному аккаунту. Тем не менее эта система не имела успеха за границей. Чем объясняется успех M-PESA в Кении и как она будет развиваться?

Расскажите предысторию, прежде чем ответите на вопрос, почему M-PESA стала такой успешной в Кении и почему Vodafone занялся этим проектом.

Изначально M-PESA появился как результат пилотного проекта с оригинальной концепцией, который мы внедряли в Кении в 2004–2005 годах. В то время Ник Хьюз, работавший в подразделении корпоративной социальной ответственности Vodafone Group, искал способы социальной интеграции мобильных платежей и использования их в микрофинансировании.

Работая в подразделении корпоративной социальной ответственности, было трудно получить доступ к разработчикам продуктов Vodafone, которые концентрировали свои усилия на главных продуктах компании. Тем не менее Нику удалось достичь договоренности о том, что если он обеспечит внешнее финансирование, то его проект будет поддержан. После согласования с министерством международного развития Великобритании была подана заявка на финансирование из Challenge Fund[116]. Заявка была удовлетворена, выделен миллион фунтов стерлингов, а также обеспечены дополнительный персонал и маркетинговая поддержка. Так в 2006–2007 годах в Кении был запущен пилотный проект

Проектом управлял Safaricom – филиал Vodafone в Кении. Стояла задача сделать продукт доступным, совместимым с существующими мобильными телефонами, который мог бы использоваться местными сберегательными и кредитными кооперативами (SACCOs[117]) – существовавшими там микрофинансовыми структурами. Многие из задач были решены, кроме одной: оказалось очень трудно совместить продукт с различными системами, которые использовали кооперативы для ежедневного контроля за потоком денег. Они слишком сильно отличались друг от друга. Одной из особенностей пилотного проекта, практически сопутствующей, была возможность для индивидуальных клиентов пересылать деньги друг другу. Услуга нашла отклик клиентов, которые ее опробовали, и тогда было решено, что она станет основой продукта.

M-PESA была запущена в марте 2007 года, и к концу первого года мы насчитывали 2,5 миллиона пользователей, что намного превосходило первоначальные ожидания.

Я слышал, что запуску продукта способствовали политические разногласия в Кении.

Обратите внимание, как Майкл Джозеф организовал работу[118]. Он вел дела Safaricom и превратил ее из маленького мобильного оператора в одного из крупнейших в Кении благодаря репутации превосходной службы поддержки клиентов.

Для мобильного оператора, который собирается предложить сервис мобильных денег, сложность состоит в том, чтобы убедить клиентов доверить ему свои деньги. Многие операторы мобильной связи прибегают к недобросовестным уловкам, таким как округление разговоров до минут. Майкл позиционировал Safaricom во многом как бизнес и бренд, которым можно доверять. Как частное лицо Майкл имел хорошую репутацию у кенийцев, а методы работы с клиентами в Safaricom убедили их в том, что если они положат свои деньги в Safaricom, то потом смогут забрать их оттуда.

Я читал, что это благотворительная система.[119]

Это прибыльное предприятие, а не благотворительная система. Около 17 % всех доходов Safaricom приходится на M-PESA. Это больше, чем приносят услуги SMS и передачи данных вместе взятые. Мы извлекаем прибыль из сети и тем же самым занимаются агенты в этой сети. Мы имеем 40 тысяч агентов в Кении и полагаем, что создали около 50 тысяч рабочих мест. Эти агенты зарабатывают достаточно денег, чтобы нанять других людей.

Почему этот успех не повторен в других странах?

В Кении нам повезло. Мы запустились вовремя. Присутствие этого продукта на рынке во время неразберихи, последовавшей после выборов 2007–2008 годов, выручило кенийцев: M-PESA позволяла переводить деньги и оплачивать услуги мобильной связи самым безопасным способом. Я не думаю, что мы увидим где-либо подобный успех, который повторится столь же быстро. У нас 32 миллиона клиентов, зарегистрированных по всему миру. Если вы посмотрите на Танзанию, то увидите пример рынка, который потребовал больше времени для вхождения в него, но сейчас является таким же важным. Мы занимаем около 80 % рынка в Кении и около 40 % – в Танзании. У них 10 миллионов зарегистрированных пользователей мобильных платежей, и около 3 миллионов активно пользуются ими.

Поскольку мы набрали критическую массу, объем операций резко вырос, особенно за последние 12 месяцев.

Означает ли это, что Vodafone планирует предложить M-PESА всей Африке и другим развивающимся рынкам?

Мы запустим M-PESA на тех рынках, которые для нее подходят. Сами рынки должны быть готовы к подобному предложению, а регулирующие органы должны разрешить нам сделать это. Если быстро перемотать «пленку истории» на пять лет назад, то вы увидите, что каждый мобильный оператор в развивающихся странах предлагает сервис мобильных денег, если это не запрещено законом. Оглянувшись, можно увидеть Smart Communications и Globe Telecom на Филиппинах, предлагающие сервис мобильных денег уже на протяжении десятилетия; были и другие схемы, в Корее например, но M-PESA действительно заново привлекла внимание к мобильным деньгам.

Успех в Кении показал, что, развивая сети мобильной доставки контента, можно достичь значительно большего, чем это получается в рамках существующих финансовых структур и банков. Именно поэтому к 2009 году, если вы были оператором мобильной связи и находились где-то недалеко от Африки, то, скорее всего, рассматривали возможность предложить мобильные деньги в той или иной форме.

Банки были не очень благосклонны к подобным схемам, не правда ли?

С точки зрения банков, это было немного похоже на американские горки, если честно. Когда мы начинали, они не очень понимали, что мы делаем, и думали, что это не будет работать. После первоначального успеха банки увидели в нас угрозу, и многие регуляторы во всем мире начали принимать законы, препятствующие распространению модели, которую вы видите в Кении.

Теперь отношение со стороны банков много лучше. Они признали, что, хотя мы и усилили конкуренцию в банковском секторе, количество банковских счетов также увеличилось.

Когда мы начинали в Кении в 2007 году, в стране насчитывалось только 2,5 миллиона банковских счетов. Сейчас их более 9 миллионов. Это хороший знак. Если посмотреть на центральный банк, стремящийся усилить проникновение финансовых услуг, и на сами банки, пытающиеся расширить свою клиентскую базу, то становится понятно, что внедрение платежной системы, подобной M-PESA, может принести более широкие выгоды для всей экономики.

Означает ли это, что сервисы, подобные M-PESA, будут всегда оставаться исключительно мобильными платежными системами, или вы думаете, что они со временем превратятся в полноценное банковское обслуживание?

Мне кажется, всегда будет сохраняться некоторая дистанция между уровнем продуктов, которые мы можем предложить, и уровнем банковских продуктов. Мы не банк. У нас нет банковской лицензии и нет намерения получить ее. Это означает, что такие продукты, как сберегательные счета или кредиты, мы не можем предложить самостоятельно. Там, где будет спрос на такие услуги, мы будем искать партнеров среди существующих банков.

И наоборот, будете ли вы переносить свою модель мобильных платежей с развивающихся рынков на развитые, и если да, то когда?

Наверняка. Если вы посмотрите на недавнюю рекламу Barclays[120] их сервиса Pingit и на рекламу виртуального кошелька от О2 в Великобритании, то это хорошие показатели того, в каком направлении все развивается. Иметь возможность заплатить мойщику окон или рассчитаться за школьные завтраки, не собирая по всему дому мелочь, – это то будущее, которого я уже больше не могу ждать.

О Джоне Мейнарде

Джон Мейнард был членом команды, работавшей над M-PESА – мобильной системой денежных переводов компании Vodafone. До присоединения к команде M-PESА он работал менеджером продуктов в Vodafone и занимался такими проектами как «Премиум-SMS», панель контента для взрослых, клиентская электронная почта. После того как в 2013 году состоялось это интервью, Мейнард вошел в Совет по платежам Великобритании, который разрабатывает стратегию развития мобильных платежей.

О M-PESA

M-PESA («M» обозначает «мобильность», а «PESA» переводится с суахили как «деньги») – сервис денежных переводов и микроплатежей, работающий на мобильных телефонах. Услугу предоставляют крупнейшие мобильные операторы Кении и Танзании – Safaricom и Vodacom. В настоящий момент M-PESA – это наиболее развитая система мобильных платежей в мире. Она позволяет клиентам, имея национальное удостоверение личности или паспорт, легко депонировать, снимать и переводить деньги с помощью мобильного телефона. Сегодня M-PESA имеет более 32 миллионов пользователей, которые могут пополнять и снимать деньги со счета мобильного телефона у любого из 60 тысяч агентов. Услуга доступна на рынках семи стран, включая Индию, Афганистан и Фиджи.

SimPle (США)

Шамир Каркал,

CFO и соучредитель Simple

Simple, ранее известный как Simplebank, был запущен в конце 2011 году, имея своей целью упростить банкинг и дать клиентам то, что они действительно хотят получать от банков. Обслуживание пользователей через мобильный интернет заложено в самое основание Simple. Деятельность банка широко освещалась в социальных и традиционных медиа. Является ли банк по-настоящему инновационным, а его пример вдохновляющим, или он только лишь украшение на банковском пироге?

Что такое Simple и какова его предыстория?

Simple начался около четырех лет назад, когда мой компаньон Джош вышел на связь и предложил: «Давай создадим розничный банк». Я в то время работал с McKinsey в Европе, и эта идея мне показалась необычной, но интересной. Мы с Джошем предприняли мозговой штурм и быстро поняли, что крупные банки в США делают деньги на том, что запутывают клиентов. Большие банки выросли за последние 30 лет главным образом благодаря слияниям и поглощениям, в то время как местные банки выживают за счет их процентной маржи. Сегодня эти крупные банки в США большую часть своей прибыли получают за счет штрафов и комиссионных: штрафы за овердрафт, за просрочку платежей и проч. Все эти поборы производятся, когда клиент совершает ошибку. У банков, следовательно, нет стимула помогать клиенту управлять своими деньгами лучше, поскольку так они делают свои деньги, а клиенты совершают большое количество ошибок со своими деньгами. Вся система стимулирования в банковском секторе США построена на наказании клиентов. Мы полагали, что если бы нам удалось предложить клиентам более дружественную бизнес-модель и соответствующий пользовательский интерфейс, то это многое бы изменило. Эти размышления стояли за созданием Simple.

Вы не находите, что с банками связаны большие разочарования?

Да, именно это мы и обнаружили. Начиная, мы даже не представляли себе, насколько велики эти разочарования. Мы оба, Джош и я, окончили бизнес-школу как разработчики программного обеспечения и испытали это на собственном опыте. Мы были разочарованы, но не думали, что так у всех. Прежде всего в начале 2010 года мы запустили сайт Simple, где всего лишь сообщили, что собираемся создать банк, который будет лучше и проще. Мы не говорили, как собираемся это делать, просто попросили тех, кто заинтересовался, оставить свой электронный адрес, больше ничего. За четыре месяца существования сайта свои адреса оставили более 20 тысяч человек. Без всякого маркетинга или чего-то подобного. Только Джош и я – мы просто «твитили» ссылку на сайт. В результате подписалось много людей, мы их не знали и начали рассылать им письма с просьбой рассказать об их опыте общения с банками. Что им нравилось? Что не нравилось? Что бы они изменили? Мы начали общаться с этими людьми и получили идеи более чем от 10 тысяч человек, прежде чем поняли ситуацию. Одна из реакций состояла в том, что они находили нас привлекательными только потому, что мы ответили на их письма. Серьезно? Вы находите удивительным, что я просто прислал вам письмо? Ответ был да, потому что они никогда не встречали подобной заинтересованности со стороны их банка. Уровень обслуживания, который люди получали в банках, оказался нулевым, а само обслуживание было максимально автоматизированным. Поэтому опыт человеческого взаимодействия с банком посредством электронного письма уже выделял нас. Мы даже получали письма длиной в семь страниц. Одна семейная пара, которая регулярно путешествовала в Африку, решила в один из субботних вечеров сесть и записать все, что им не нравится в банковском обслуживании сегодня. Именно поэтому письмо было на семи страницах.

Мы все знаем о недостатках обслуживания в существующих банках, тогда почему банков вроде Simple не становится больше?

Потому что это регулируемая олигополия. В 2012 году американские банки «Большой четверки» получили суммарную прибыль в 300 млрд долларов. Каждый из них имеет активы на сумму более 1 трлн долларов, и вместе они контролируют более 40 % рынка вкладов и более 80 % рынка кредитных карт. Только четыре банка. То есть у вас есть эти четыре огромных бегемота, которые контролируют почти весь рынок, и хвост из 6500 местных банков и кредитных союзов, которые имеют в среднем по нескольку тысяч клиентов каждый. Они настолько малы, что не могут инвестировать или что-либо менять. Фактически они не могут конкурировать с «Большой четверкой», которая вкладывает огромные средства в технологии, поэтому, хотя у них и прекрасные намерения, их карманы недостаточно глубоки. У них нет ресурсов, чтобы изменить рынок, а у больших банков есть ресурсы, но отсутствует мотивация изменить систему. Получение банковского чартера на право ведения операций и вхождение в рынок также защищены барьером. Спросите предпринимателя, хотел бы он организовать банк, а потом расскажите ему, что потребуется около пяти лет, прежде чем он сможет привести первого клиента. Предприниматель уйдет и начнет какой-то другой бизнес.

Стало ли проще теперь, когда вы начали работу?

Сегодня заниматься инновациями стало проще благодаря исчезновению технологических барьеров, но дело не только в этом. В нашем случае действует много факторов. Необходимо правильное сочетание правильных людей, правильных инвесторов и правильных идей; у нас все это было. Финансовый кризис сыграл роль спускового механизма. До кризиса бытовало такое представление: если ты заходишь в банк, а там большой мраморный холл, и кто-то в костюме, и все очень мило, ярко и блестит, то банк надежный и стабильный. Крупный банк означал «надежность» и вызывал доверие именно благодаря этим атрибутам. Финансовый кризис в значительной степени это уничтожил. Крупные банки теперь воспринимаются как менее надежные в сравнении с мелкими, поскольку они так же легко прекращают свою работу. В результате клиенты теперь с легкостью переходят в другие банки, и надежность определяется не величиной банка, а наличием FDIC-страховки в самом низу страницы. Зная об этом, люди ориентируются в большей степени на качество обслуживания. Десять лет назад, когда был принят Check 21 Act, банк не мог оказывать такие же услуги, как сегодня, например, удаленное депонирование чеков через смартфон. Люди находили это слишком сложным, поскольку к этому не были готовы ни банковская отрасль, ни инфраструктура, ни регулирующие органы, ни сами клиенты. Сейчас все иначе. Средний возраст наших клиентов – 26 лет, и большинство из них выросли, имея доступ в интернет с его преимуществами. Они пользуются Twitter и Facebook и очень удивляются, почему взаимодействие с банками в сети так сильно уступает любому другому мобильному и сетевому опыту, к которому они уже привыкли.

Но вы ведь не предлагаете полного набора банковских услуг, а только внешний интерфейс к традиционному банкингу?

Не совсем. Каждый пользователь Simple должен открыть у нас счет. Каждый клиент, который заходит на наш сайт, оформляет себе процентный счет, во всех отношениях практически аналогичный любому другому процентному счету в США. Нас отличает то, что мы проанализировали и обобщили опыт работы с клиентами и разработали высокотехнологичную систему обслуживания, которая помогает нашим клиентам управлять своими финансами. Эта система разрабатывалась не для взимания максимальных штрафов. На самом деле у нас вообще нет штрафов – она разрабатывалась для клиентов, которым нужен именно мобильный банкинг. В системе есть маленькие функциональные особенности, например обзор денег, который отображает ваш баланс за вычетом отложенных операций, сбережений и предстоящих выплат по счетам, показывая, сколько денег доступно для трат. Мы это рассчитываем сами, не перекладывая работу на клиента. Это очень простая функция, но знание реального остатка позволяет избежать ошибок, а ошибки используются банками для получения прибыли. Именно это мы и меняем. Мы показываем клиентам, когда и куда деньги перемещались на их счете, облегчая расходование и сбережение средств. Эта функция предлагает простые правила поведения, созданием которых можно управлять, отталкиваясь от целевых расходов, бюджета и банковских оповещений.

Каковы уникальные особенности Simple и его предложения?

Есть ряд приложений, которые мы встроили в нашу систему обслуживания и которые отличаются от предложений традиционных банков. Наше мобильное приложение на голову превосходит все остальные на рынке, и это говорю не я, а наши клиенты. Одна из наших клиенток, например, сообщила в Twitter, что только что перешла из The Bank of America в Simple. Последний вышел на связь, заметив: «Эй, у нас есть мобильное приложение уже много лет». На что она ответила, что знала об этом, пробовала его, и оно – полный отстой в сравнении с нашим. Потом в шести или семи твитах она объяснила почему. Большинство банков просто переносят интернет-банкинг на смартфон, вместо того чтобы подумать, ЧТО они действительно могут сделать для смартфона, чтобы улучшить качество обслуживания клиентов. Так бывает, когда вы заходите на любой современный сайт вроде Facebook, Twitter или Quora, и они просто засасывают вас. Теперь сравните их с сайтом банка; сайты банков зачастую просто непригодны к использованию. Причина заключается в том, что банки разрабатывали свои сервисы для мира, в котором доминировали отделения, а интернет и мобильные технологии рассматривали лишь как канал доставки выписок по счетам, а не как канал доставки услуг. Мы же создавали сайт и систему обслуживания как единое целое, которым легко пользоваться. К примеру, вводить имя пользователя и пароль на смартфоне очень неудобно, поэтому мы используем PIN для доступа, что много быстрее и проще. Впрочем, мы добавили и двухфакторную авторизацию, а также другие возможности, позволяющие, например, контролировать, как вы тратите и на что. Мы можем вам точно сказать, сколько чашек кофе вы купили в этом месяце, если вы использовали счет или карту в Simple при оплате. Мы можем предоставить вам бездну сведений о ваших привычках, связанных с расходами и сбережениями. Мы встроили в систему интеллект, чтобы обеспечить фантастическое качество обслуживания.

Каковы были результаты Simple в материальном плане?

С момента запуска мы получили ошеломительную реакцию по всем каналам. Можете, если хотите, посмотреть ленту в Twitter или Facebook. Мы быстро растем; сегодня у нас десятки тысяч клиентов, при этом вовлеченных клиентов, и интенсивное использование нашего приложения. Особенно приятно видеть, как наши клиенты используют инструменты, позволяющие контролировать реальный остаток средств на счете – то, что можно не боясь потратить. Приведу пример. В нашем сервисе есть возможность задавать финансовые цели, которых клиенты пытаются достичь: депозит для дома, деньги на оплату обучения в колледже, накопления на отпуск или машину и т. д. Мы просто выложили это в сеть и никак не продвигали. Затем мы проанализировали, что происходит с этим новым функционалом, и обнаружили, что когда у клиентов есть деньги на счете, они чувствуют себя богатыми, и наоборот, что вполне очевидно. Однако при использовании целеполагающего механизма, который полностью определяется балансом счета, они видят свой реальный баланс после выплат, а не чистый баланс. В результате они не совершают неразумных покупок, вызванных ощущением богатства, в то время как часть средств предназначена для достижения определенных целей. Иными словами, баланс их счета в меньшей степени определяется месячным циклом их доходов, а в большей степени – потребностями в расходах и сбережениях. Этим ключевым сервисом пользуются многие клиенты, хотя мы его никак не продвигали.

Сегодня можно видеть и другие банки наподобие вашего, такие как Moven. Вы рассматриваете их как угрозу или как взаимодополняющие структуры?

Они дополняют друг друга, поскольку это небольшой сектор экономики с небольшим количеством новых игроков, сражающихся с несколькими гигантами. Мы не считаем себя конкурентами парней вроде Бретта из Moven: мы бы всё проиграли в этом случае. Не пытаемся переманить клиентов из Moven или Google – мы хотим переманить их из крупных банков, имеющих миллионы клиентов. Мы хотим получить часть этой клиентской базы, чтобы показать людям, что существуют более удобные способы управления их деньгами. Идет инновационная волна, ставящая перед собой подобную цель, в том числе Moven, но мы опережаем большинство из них. Это не та ситуация, в которой кто-то проигрывает. Выиграют все, если мы все сможем закрепиться на рынке.

Каким вам видится будущий ландшафт и что изменится?

Мы постоянно вводим новшества. Это для нас главное. Я не знаю, что именно мы будем делать через пять лет, но мы продолжим внедрять инновации. Наша главная миссия и видение останутся прежними. Мы останемся клиентоориентированными и будем создавать лучшие в банковском секторе услуги. Будем добавлять новые возможности и технологии, если они поддерживают и усиливают это видение, например, услуги, облегчающие зачисление и вывод средств со счета, а также взаимодействие с балансом и целями. Мы уже видели волну инноваций во время последнего технологического скачка в банковской сфере в конце 1990-х, когда появился интернет, но она мало что изменила – отчасти из-за апатии потребителей, отчасти потому, что не появилось ничего принципиально нового. Не думаю, что сегодня ситуация осталась прежней. Сочетание финансового кризиса и мобильной финансовой революции создало уникальный шанс для изменений. Именно этим мы и собираемся заниматься. В банковском секторе появится новый Amazon – удивительно, что этого до сих пор не произошло. Главная причина, почему этого еще не случилось, состоит в том, что в банковской сфере это сделать труднее по причинам, о которых уже шла речь: капитал, структура, поддержка, инвестиции, масштаб и способность конкурировать с существующими крупными игроками. Мы собираемся изменить это, поскольку считаем, что все готово для изменений. Это наша цель.

О Шамире Каркале

Шамир Каркал – разработчик программного обеспечения, который переквалифицировался в финансового и банковского эксперта. До Simple Каркал был консультантом в McKinsey & Co., специализирующейся на стратегическом консультировании финансовых учреждений Европы, Ближнего Востока и США. Он имеет степени бакалавра и магистра в области информатики и степень MBA Университета Карнеги-Меллон.

О Simple

Simple предлагает банковский счет, в который встроены инструменты, позволяющие легко управлять деньгами. В компании считают, что принятие мудрых решений относительно расходов и сбережений должно быть простым и даже веселым занятием. Все инструменты, необходимые клиенту для управления деньгами, объединены со счетом, где они наиболее эффективны. Средства клиентов Simple хранятся в банке-партнере Bancorp. Все остальное обеспечивает Simple, включая карту Visa, продвинутое приложение для iOS и Android, тщательно разработанный веб-интерфейс и полную поддержку клиентов. Simple был приобретен банком BBVA в феврале 2014 за 117 млн долларов.

SWIFT (во всем мире)

Константин Перич,

руководитель инновационной программы Innotribe в SWIFT

SWIFT (Society for Worldwide Interbank Financial Telecommunication) – сообщество всемирных межбанковских финансовых телекоммуникаций – это кооперативное сообщество, принадлежащее его членам, с помощью которого финансовый мир осуществляет свои операции быстро и надежно. Более 9 тысяч банков, инвестиционных компаний и корпоративных клиентов в 209 странах ежедневно доверяют SWIFT передачу миллионов своих стандартизованных финансовых сообщений. В 2009 году SWIFT запустил Innotribe – инициативу, направленную на поиск новых идей и проектов с последующим созданием инфраструктуры, которая позволит им развиваться.

Что инновации означают для SWIFT?

Инновации прежде всего призваны поощрять и стимулировать предпринимательскую активность в самом SWIFT, а также в финансовом сообществе, окружающем SWIFT. Таким образом, существуют задачи как внутри SWIFT, так и за его пределами. Innotribe стимулирует инновации через сотрудничество. Мы придерживаемся концепции открытых инноваций и хотели бы совместно с нашим персоналом, сотрудниками банков, партнерами и всеми, кто связан со SWIFT, сформулировать идеи на первом этапе, а затем двигаться дальше. Это вкратце то, чем мы занимаемся.

То есть вы не пытаетесь придумывать идеи сами, а собираете их, или и то и другое вместе?

Мы относительно небольшая команда из десяти человек, и нашей задачей не является генерирование идей. Мы бы не смогли этого делать вдесятером. Наша задача – способствовать поддержанию духа инноваций и их развитию внутри компании и в сообществе.

Как Innotribe изменилась за прошедшие три года?

Изменения наблюдаются и с точки зрения содержания, и с точки зрения процесса. Что касается содержания, мы вынесли на обсуждение темы, относящиеся к нашему сообществу, такие как облачные и мобильные технологии. Они были новаторскими в рамках Innotribe, а теперь являются частью общей практики. Теперь мы сосредоточились на других областях: социальных данных и медиа, цифровой идентификации и Big Data. Таким образом, мы выявляем тенденции, выносим их на обсуждение; в случае актуальности они становятся преобладающей тенденцией.

Изменилась роль Innotribe. Когда мы начинали на SIBOS 2009 года в Гонконге, компания была молодая и казалась второстепенной. С тех пор наша репутация возросла, и с нами начали считаться, хотя мы по-прежнему сосредоточены на отдаленной перспективе. Наш авторитет как внутри SWIFT, так и за его пределами поднялся.

Основная аудитория SIBOS– и SWIFT-сообщества – операционные подразделения. Действительно ли инновации важны для них?

Да. Объясним это с помощью метафоры. Представим, что основной наш бизнес транзакций – это замок. Он хорош, надежен, имеет мощные стены и стоит на своем месте, обеспечивая основу бизнеса. В замке вы можете вводить новшества, но это по большей части процесс постепенный. С помощью Innotribe мы показываем людям, что находится за пределами замка и может оказаться важным в дальнейшем. И хотя у нас в сообществе большое количество операционных работников, эта ментальная картина важна для них, так как они осознают, что недостаточно просто делать свое дело. Обычное ведение дел, снижение расходов и прочее не ориентируются на будущее, не обеспечивают его. Теперь они это понимают. В частности, на SIBOS 2012 года Innotribe привлек к себе управленцев более высокого ранга, ответственных за стратегию, и это радует.

Однако управленцы более высокого ранга не заинтересованы в инновациях, если их не использовать на практике; какие-то практические шаги предпринимались ими впоследствии?

Я наблюдал подобные примеры. Во-первых, сообщество само решило, что ему необходимы реализуемые на практике идеи, поэтому мы создали Innotribe-инкубатор, который в 2012 году получил финансирование от SWIFT в размере 5 млн евро. У нас есть конкретные и эффективные схемы действия, и в этом году мы работаем с шестью проектами. Во-вторых, мы видели принимающих решения сотрудников банков, которые присоединились к конкурсу стартапов на SIBOS. Это место, где люди могут передать свои идеи лицам, принимающим решения в банках, и посмотреть, какие из них могут быть претворены в жизнь.

Я знаю об Инкубаторе и стартап-программах. У вас есть для них специальные задачи?

Мы сейчас не в том положении, когда можно давать оценки исходя из показателей доходности, притом что два из шести проектов, проинвестированных в 2012-м, начнут приносить доход уже в следующем году. Мы измеряем свой успех исходя главным образом из нашей способности запускать процессы и действовать в соответствии с предложенными идеями. Многие идеи хорошо выглядят на бумаге, но, когда мы начинаем развивать их в соответствии с нашими процедурами, обнаруживаем, что они не так уж хороши. Например, мы ожидаем, что процент неудач в Инкубаторе будет достаточно высоким, поэтому наша степень успешности измеряется скорее количеством проектов, которые мы смогли запустить в Инкубаторе, а не количеством реализованных проектов, которые дали результаты. Поскольку мы продолжаем программы Инкубатора в 2012–2013 годах, я ожидаю реальных выгод и доходов от этих проектов для SWIFT и банковского сообщества. Так, например, проект расширенного мониторинга деловой активности (Extended Business Activity Monitoring, EBAM) должен принести результат.

Трудно измерить успех, когда отсутствуют экономические обоснования и подтверждающие доказательства для инноваций, ведь предполагается, что инновации – это что-то новое, не так ли?

Очень трудно придумать экономическое обоснование для инноваций. Я убедился в этом, когда был менеджером продуктов. Если в подобной ситуации вы требуете от менеджера дать экономическое обоснование, то вы требуете, чтобы он солгал. Не существует способа предсказать будущее, особенно если это касается реализации новых идей; вы должны просто попробовать. Я бы сказал, что вы никогда не будете новатором, если не экспериментируете, а эксперимент подразумевает неудачу. Вы должны учиться на этих ошибках, потому что, хотя некоторые идеи и терпят неудачу, они развиваются и становятся жизнеспособными в процессе проб и ошибок. Таким образом, то, что вам действительно необходимо, – это попробовать реализовать идеи и иметь внутренние ресурсы для подобных экспериментов.

Простое любопытство: чем обосновывалось появление инновационной программы Innotribe внутри SWIFT?

Международный финансовый кризис был одной из причин, но не единственной. В SWIFT бизнес специализирован, и, когда разразился кризис, было важно понять, как мы можем диверсифицировать наши доходы. Другая причина в большей мере относилась к сфере культуры и была связана с назначением Лазаро Кампоса на пост CEO в 2008 году. Он большой сторонник инноваций в области культуры. Наши сотрудники и окружение, полагает он, должны видеть в SWIFT инновационную компанию, ведущую их в будущее; должны воспринимать ее не просто как оператора банковских платежей и расчетную организацию, а как лидера. Инновация для нашего финансового сообщества заключается в том, чтобы использовать SWIFT не только для обработки платежей, и это главное.

Третья причина состоит в том, что мы должны продолжать выяснять, собираются ли банки и дальше поддерживать собственные системы розничных банков, корпоративных банков и проч. Не должно ли быть больше возможностей для объединения ресурсов и для использования кооперативного потенциала SWIFT? Это особенно важно, учитывая наше движение в сторону мобильных платежей и далее. Это также стимулирует программу Innotribe, потому что подтверждает способность SWIFT выполнять многие другие функции, кроме обработки платежей.

Каких больших перемен с точки зрения финансовых инноваций вы ожидаете в будущем?

Я точно знаю, что новые экономики и новые ценности, которые мы обсуждаем в рамках Innotribe, стимулируют социальные медиа. Они создают новые валюты и новые экономические модели; процесс этот будет очень мощным и важным в ближайшие два-три года. Вопрос для банков состоит в том, как они будут себя позиционировать в этом новом мире Р2Р-валют в социальных медиа. Данный вопрос будет ключевым для банков в смысле инноваций на ближайшие несколько лет.

Другим направлением будет то, что я называю мощным искусственным интеллектом. Это современный взгляд на искусственный интеллект. До этого он рассматривался механистически, как экспертная система. Сегодня в наших руках огромные вычислительные мощности, и мы совершим большой прорыв в этом направлении в течение следующих четырех-пяти лет.

Таким образом, социальные данные, социальные медиа, альтернативные валюты и Р2Р-платежи будут доминировать в ближайшей перспективе, а затем Big Data и искусственный интеллект – в перспективе на четыре-пять лет.

А что в будущем у Innotribe?

Мы попытаемся организовывать больше стартап-конкурсов, подобных тому, что провели на SIBOS в 2011 году; хотелось бы три или четыре.

Innotribe также касалась вопроса о «Банках для лучшего мира» в 2012 году и получила огромную поддержку в нашем сообществе. Это важное направление, оно позволяет выйти за рамки только технологических инноваций и говорить о том, как улучшить управление, работу и поддержку отрасли. Это вызвало большой интерес.

Когда вы объединяете три темы – будущее денег, будущее банковского дела и банки для лучшего мира, – вы видите огромный интерес к этому. Мы также будем больше работать с Инкубатором; кроме того, у нас есть несколько идей по поводу обновления Innotribe, но я пока не буду раскрывать всех карт.

О Константине Периче

Константин (Коста) Перич присоединился к команде SWIFT в 1990 году. В 2007 году он был назначен главой программы инноваций. На этом посту он руководил группой, основная миссия которой состояла в том, чтобы наладить инновационное сотрудничество в финансовой отрасли. Это подразделение также выступает движущей силой Innotribe. До этого Перич возглавлял отдел по ценным бумагам в подразделении продаж, где отвечал за переговоры и приобретение ключевых стратегических программ. Уже после интервью Перич покинул SWIFT, чтобы заняться инициативой в области микрофинансирования в Фонде Билла и Мелинды Гейтс.

Об Innotribe

Innotribe – инициатива SWIFT, призванная усилить коллективный интеллект ее сообщества, чтобы отыскать новые идеи и новые проекты, а затем создать инфраструктуру, позволяющую им расти. Инкубатор (Incubator) – это новый механизм, созданный Innotribe, чтобы облегчить исследование новых идей через сотрудничество. Это платформа, обеспечивающая инновационное сотрудничество на следующем уровне после того, как «демонстрационный образец» уже создан в рамках Innotribe. Конкурс стартапов Innotribe должен был представить SWIFT-сообществу наиболее перспективные стартапы в области финансовых технологий и сервисов. SWIFT-сообщество насчитывает более 9700 банковских структур, инвестиционных компаний и корпоративных клиентов из 209 стран.

The Currency Cloud (во всем мире)

Майкл Лэвен,

CEO The Currency Cloud[121]

Облачные вычисления уже получили известность, но, рассуждая о них, люди до сих пор впадают в крайности. Для кого-то облако – просто веб-сервис от Amazon; другие рассматривают его как способ привлечения новых видов бизнес-моделей. Майкл Лэвен, CEO The Currency Cloud, относится к последним. Будучи визионером облачных вычислений, он меняет правила игры в трансграничных платежах, создавая облачную платформу для перемещения валют и предлагая ее в качестве недорогого прозрачного сервиса потребителям и малому бизнесу.

Что представляет собой The Currency Cloud?

Трансграничные операции крупных транснациональных компаний обслуживаются достаточно хорошо. У небольших фирм тоже есть потребность в трансграничных платежах, которая до сих пор остается без внимания. The Currency Cloud – стартап в сфере трансграничных платежей, который отвечает на нужды этих фирм. Мы считаем, что потребность в проведении трансграничных платежей стала повсеместной. Все большему количеству фирм требуется переводить средства через границы, а компании и системы, обслуживающие эти фирмы, не изменились, в особенности сервисы для небольших фирм. У таких фирм нет той простоты доступа, простоты использования, тех цен и прозрачности, которыми располагают крупные фирмы. The Currency Cloud, построенное как технологическая платформа, откроет мир валют наряду с простотой использования и низкими ценами тем, у кого этого не было. У нас около 100 клиентов, имеющих доступ к нашей платформе через API, которые напрямую связывают свои бизнес-приложения с валютным рынком посредством нашей платформы.

Исходя из названия вашей компании, вы используете облачные технологии.

Мы являемся SaaS-платформой. Следует отличать онлайн-платформы, например банковские, когда вы удаленно подключаетесь к банковской системе, от тех, что используем мы. Подключаясь к нам, вы получаете доступ к онлайн-приложениям, включая расчет заработной платы, планирование ресурсов предприятия (enterprise resource planning, ERP), выписку счетов, корпоративные расчеты и др. Мы в свою очередь соединены с многочисленными поставщиками ликвидности и банками, которые обеспечивают нас источниками хеджирования и валютными пулами, а также с многочисленными платежными системами. Это банковские и проприетарные платежные системы.

Облачная природа нашей платформы позволяет нам объединять весь диапазон поставщиков ликвидности и предлагать их клиентам малого бизнеса, которые иначе не смогли бы получить к ним доступ. Мы также предоставляем весь диапазон платежных систем, которые не были бы им доступны. Наконец, мы предоставляем им соединение с их бизнес-приложениями через наш API.

Представим себе нашего потенциального клиента. Скорее всего, он также является клиентом банка. Он поддерживает свою систему учета кредиторской и дебиторской задолженности, и в какой-то момент у него появляется необходимость перевести что-то за границу. Он вынужден выйти из своей системы учета, переключиться на другое окно или взять телефон, чтобы связаться с банком, и после этого выполнить транзакцию. Банк, скорее всего, проведет эту транзакцию через свою проприетарную сеть.

Мы делаем так, чтобы у клиента не было подобных разрывов, интегрируя трансграничные платежи в его бизнес-процесс с помощью нашего API. Кроме того, предоставляем частному клиенту возможность соединения с широким набором поставщиков ликвидности и платежных платформ, оптимизированных для таких клиентов. Облачная природа нашего сервиса обеспечивает эту широкую сеть валютных операций и платежных сервисов, к которой мы подключаем клиента.

Будет ли это работать у тех, кто, например, использует Infosys’ Finacle?

У одного из клиентов мы действительно осуществили интеграцию с продуктом Infosys’ Finacle. Банковские счета, управляемые из Finacle, подключены к нашей платформе для всех валютных операций, а сверки, отчеты и реакции рынка перенаправляются из нашей платформы обратно в Finacle. Мы смотрим на подобную интеграцию как на связь частных пользователей и их банковских счетов со всей линейкой валютных и платежных сервисов, которые иначе не были бы им доступны.

Как вы определяете облако в этом случае?

Под облаком мы подразумеваем обширную сеть провайдеров в валютном мире. В общем случае, когда вы имеете дело с конкретным брокером или банком, вы работаете через их проприетарную сеть. Скорее всего, средства будут отправлены с помощью SWIFT в конечном счете, но вначале пройдут через чью-то собственную сеть. Она может прекрасно подходить для одних операций, но быть субоптимальной для других. Наше облачное решение прозрачно для клиента, он видит, кто именно предоставляет сервис. Благодаря The Currency Cloud вы имеете доступ ко множеству сервисов. Для того чтобы проводить транзакции, мы выходим на отдельные валютные рынки, и моя платформа соединяет все это. В Amazon вы используете сторонние вычислительные мощности для увеличения производительности; в нашем случае транзакции совершаются на различных площадках финансовых рынков. Одна площадка лучше подходит для латиноамериканских валют, другая – для доллара или евро, третья – для поставщиков ликвидности или ставок, четвертая – для азиатских валют. Частный клиент не имеет такого доступа, который есть у нас, поскольку мы предоставляем нашим клиентам источники валютных поступлений и ликвидности. Точно так же одна платежная система может хорошо работать для местных платежей в Европе, другая – в Латинской Америке. Все повторяется, и наша задача – предоставить доступ к глобальному рынку каждому клиенту с помощью нашей платформы.

Какие опасения обычно высказывают люди относительно подобных сервисов?

Вопросы, связанные с безопасностью облачного провайдера, но это не главное. Нужно иметь в виду, что мы работаем на регулируемых рынках, и сами мы являемся субъектами регулирования на этих рынках со стороны Управления по финансовому регулированию и надзору Великобритании, например. Мы отвечаем требованиям KYC и AML и, соответственно, всему, что из этого следует. Наш способ предоставления услуг не освобождает нас от каких-либо из этих жестких требований. Мы должны гарантировать, что все взаимодействия, которые осуществляются в рамках нашей платформы, также им соответствуют. Таким образом, первый вопрос, который возникает при работе с нами, – это соответствие требованиям, и мы должны учитывать те же нормативные требования в части управления и регулирования, что и любая другая финансовая организация. Вторым вопросом обычно является безопасность самих транзакций и третьим – безопасность данных.

Мы работаем с рядом банков и широким кругом как регулируемых, так и нерегулируемых финансовых структур. Ни одна из них не имела проблем с безопасностью финансовых операций и безопасностью клиентских данных. Вообще мы храним только те данные, которые обязаны хранить в соответствии с нормативными требованиями.

Так, например, один из банков, который мы можем назвать, – это FIDOR Bank (см. интервью с Матиасом Крёнером, CEO FIDOR Bank), он использует The Currency Cloud для своего e-wallet. Этот банк прибегает к нашему облачному сервису, чтобы повысить качество обслуживания клиентов. Мы не видим его отдельных клиентов в нашей системе – мы видим только, как банк использует наши облачные валютные сервисы, чтобы обеспечить функционирование его e-wallet. Таким образом, у нас нет взаимоотношений с отдельными клиентами FIDOR Bank, а только с банком в целом.

Как вы думаете, что будут представлять собой трансграничные переводы в будущем?

Я пришел в эту компанию, проведя несколько лет на рынках капитала, где стоимость валютной операции для большинства валют существенно снизилась и измеряется в базисных пунктах, а не в процентных. Банковский рынок и рынок платежей до сих пор не последовали этому примеру и не предложили сопоставимых цен, потому что это было слишком трудно. Процесс обмена прерывался, когда вам приходилось куда-то звонить; он не был автоматизирован. Мы хотим видеть будущий мир, в котором существует беспрепятственное движение основных валют, а компании совершают операции с разными валютами, имея тот же уровень доверия и автоматизации, что при операциях с местной валютой. Это означает, что обмен валюты сам по себе уходит от посреднических отношений, к которым все привыкли. Это отношения с нулевой суммой, с фиксированным спредом. Я получаю свою маржу, а вы – свою. Все это движется в направлении сервис-ориентированных отношений, когда стоимость совершения сделки мала, а транзакции легко проводятся между разными валютами. Общество имеет необходимость двигаться в этом направлении, поскольку существует большая потребность со стороны малых и средних предприятий во всем мире. Для них просто не будет банковских и посреднических отношений в будущем, они не будут работать, потому что единственное, что нужно, – это беспрепятственный мультивалютный обмен между бизнесами. Это основа будущей финансовой структуры. Рынки всегда будут назначать цену исходя из движения рынка, мы никуда от этого не уйдем, так как в обращении по-прежнему будет много валют. Тем не менее клиент не будет видеть в этом препятствия, у него не возникнет ощущения, что ему назначили слишком высокую цену, поскольку вся система будет прозрачной. Цена входа на рынок тоже станет номинальной, а все, что касается повседневных валютных транзакций, будет восприниматься скорее как обслуживание, а не спекулятивная игра.

Как бы вы охарактеризовали этот будущий мир?

Использование валют должно быть более простым, легким и прозрачным. Технологии в сочетании с облачным мышлением позволяют этого достичь. Иными словами, вы не можете добиться простоты, прозрачности и автоматизма, не меняя при этом техническую парадигму.

О Майкле Лэвене

Майкл Лэвен является CEO The Currency Cloud, базирующейся в Лондоне. Миссия компании – изменить мир трансграничных платежей с помощью XBP – простой и полностью автоматизированной платежной платформы. С 2004 по 2011 годы он являлся COO компании Traiana, которая разработала постторговую сеть обмена валют, объединяющую более 500 банков, брокерских компаний и торговых платформ и обрабатывающую миллионы транзакций в день. В 2008 году Traiana была приобретена британской брокерской компанией ICAP.

Лэвен имеет обширный опыт создания и продвижения венчурных финансово-технологических компаний в Кремниевой долине и Лондоне. Он получил степень бакалавра гуманитарных наук и антропологии в Уэслианском университете, степень магистра международных отношений в Школе международного обучения и степень магистра педагогики (M.Ed.) в Гарвардском университете.

О The Currency Cloud

Основанная в 2012 году, компания The Currency Cloud предлагает услуги трансграничных платежей в виде прозрачного, быстрого и надежного сервиса. Платформа The Currency Cloud предоставляет услуги через платежные компании, компании финансовых услуг и фирмы электронной коммерции по всему миру. Более 40 тысяч компаний и потребителей уже имеют доступ к сервису, и более 100 платформ – партнеров и клиентов – используют API и клиентское приложение.