Не зная пощады Сурикова Марьяна

Глава 12

Последнее утро

Я тихо сидел у широкой кровати, кое-как уговорив Кристиана поспать. Слушал его напряженное дыхание, глядел на родные черты, на морщинки, что не разгладились даже во сне. Он спал беспокойно, и я положил ладонь на его волосы, гладя их успокаивающими прикосновениями, наблюдая, как понемногу родной мой мальчик расслабляется, а дыхание постепенно выравнивается.

Утро наступило слишком быстро. Тонкая светлая полоска появилась на горизонте, и я готов был возненавидеть солнце за то, что оно решило встать сегодня вновь и осмелилось осветить лучами этот мир, в котором я могу остаться совершенно один. Невольно шумно вздохнул, и Кристиан пошевелился, а потом раскрыл глаза. Он взглянул на меня, затем на занимающийся за окном рассвет и промолвил:

– Пора, дядя.

Я молча наблюдал, как он поднялся, оделся, накинул поверх серый плащ, прикрепил к поясу ножны с инквизиторским мечом, а потом развернулся ко мне, протянув руки, чтобы обнять в последний раз. Я глядел на него, а перед глазами все расплывалось от слез.

– Постой, – хрипло прошептал Кристиану. – Попроси у Доминика в подарок амулет. Мальчик уже здоров, пусть эта вещь защитит тебя.

– Не волнуйтесь, дядя, я уже попросил. – Ответил он, и я ощутил невероятное облегчение.

Я так хотел верить, что эта загадочная игрушка защитит его и спасет ему жизнь.

Алира

Я не могла уснуть этой ночью, не могла дышать, грудь сжимало как в тисках, невозможно было думать ни о чем, кроме того, что Сантана велела мне убить Кристиана. Уже наступило раннее утро, лагерь ожил. Предводительница была занята тем, что организовывала построение ведьм на поляне, объясняя всем их задачи. Тем, кто послабее, она уже велела прикрывать своих старших соратниц, защищая их со спины или подставляя себя под удар, чтобы черные колдуньи могли победить инквизиторов. Для меня существовал особый приказ, и я стояла в стороне, равнодушно наблюдая за разворачивающимися событиями. Душа словно опустела. Я отвернулась, незаметно скрылась в кустах, пробираясь сквозь них к маленькой поляне, чтобы еще раз окинуть взглядом то место, где день назад мы с инквизитором сооружали ловушку. Здесь ничего не изменилось, никто кроме нас не обнаружил это местечко, да и не до того ведьмам было, чтобы шарить в ближайших кустах. Я проверила, все ли в порядке, просто чтобы убедить саму себя – я не отказалась от первоначального плана и вопреки приказу Сантаны приложу все усилия, чтобы побороть ее непонятную магию, превращающую нас в послушных ее воле кукол. Повернулась, чтобы идти обратно, как вдруг ощутила чье-то прикосновение к плечу и испуганно дернулась в сторону. Увидев в зарослях знакомую фигуру, кинулась к инквизитору, но остановилась, заметив, как мужчина отступил назад, едва лишь уловил мое движение.

– Через несколько минут ворота откроются и мои подчиненные направятся к поляне, – тихо промолвил Кристиан. – Я выскользнул из города заранее и пришел предупредить тебя, что наш план остается в силе.

– Вильдан, послушай меня, пожалуйста, – прошептала я.

– Слушаю, – ответил мужчина.

– Вильдан, я… Я… – и я ничего не смогла рассказать ему.

Рот словно запечатали, он лишь беззвучно открывался, не в силах исторгнуть ни звука. Я напрягала все силы, молила человеческую сущность побороть ведьму, но чуда не произошло.

– Мне все понятно, не стоит так сильно переживать. Понимаю, ты волнуешься перед боем, но даю слово, ты не погибнешь в этой битве. Дай руку, я принес тебе подарок.

Я безвольно протянула вперед ладонь, не до конца отдавая себе отчет в собственных действиях, слишком сосредоточенная сейчас на своих душевных метаниях. Мужчина осторожно положил на нее медальон и вновь шагнул назад. Я смотрела на руку, не веря собственным глазам. Взгляд метался по тонким линиям шестиконечной звезды, переплетающимся телам золотых змей, скользил по зеленым граням округлого камня. Я поверить не могла, что держу на ладони свой амулет, тот самый, что может сохранить мне жизнь, тот, который когда-то был мне столь дорог. Я подняла взгляд на молчащего инквизитора, который странно смотрел на меня, и сделала то, чего никогда не сделала бы, не находись я в таком безумном состоянии.

Я шагнула вперед, роняя медальон в траву, обхватила ладонями его лицо, встала на цыпочки и коснулась сжатых в тонкую линию губ своими. Он вздрогнул всем телом, замер лишь на миг, а потом резко отшатнулся, выскальзывая из моих объятий.

Я готова была провалиться сквозь землю от дикого стыда за этот непонятный и совершенно неуместный поступок. Слезы навернулись на глаза, и чтобы скрыть их, склонилась вниз и подняла амулет. В душе крепло новое решение, и, смахнув с ресниц слезинки, я подняла голову, пытаясь ответить Кристиану, что не могу взять его дар, и амулет останется у него. Я открыла рот, но так и осталась стоять, замерев, глядя в бессильном отчаянии на то место, где инквизитор находился еще мгновение назад и где теперь лишь примятая трава свидетельствовала о его недавнем присутствии. Кристиан ушел, ушел, так и не узнав, что я хотела использовать последнюю возможность, чтобы защитить его. Дрожащими пальцами с пятой попытки застегнула на шее тонкую цепочку, ощутив тяжесть и прохладу золотой звезды, глубоко вздохнула и повернулась, чтобы отправиться обратно на поляну.

Глава 13

Судьба или пророчество

Тишина повисла над лагерем, ведьмы приготовились к сражению. Все они настороженно смотрели на отворившиеся ворота столицы, на выступивших из них инквизиторов. Впереди, как всегда, шли ловцы: серебряные костюмы, прикрытые серыми плащами, сверкали в лучах солнца, маски закрывали лица, а в руках сияли серебряные клинки. Тонкие сети колыхались в их руках в такт шагам. Позади, не сбивая общий строй, ровно, как на параде, твердой поступью шагали самые опытные и сильные инквизиторы. Серые капюшоны, откинутые назад, не скрывали тонких серебряных обручей на их головах, толстые и широкие серебряные браслеты обхватывали запястья. Сколько этого драгоценного металла блестело сейчас в красноватых лучах рассвета… Хотелось прикрыть глаза и сделать шаг назад, потому что казалось: вперед ступают не люди, а настоящие творения света. Взгляд мой метался по едва различимым лицам и фигурам идущих мужчин, пытаясь отыскать среди них Вильдана, но его я не находила.

И наконец они подступили, подошли совсем близко к краю поляны и остановились. Перед моими глазами все плыло, дыхание срывалось, сердце колотилось столь стремительно, словно пыталось вырваться из груди. Я видела бесстрастные лица, плотно сжатые губы, но не могла различить их черт, все казались слишком безликими. Перевела взгляд на ведьм и поразилась тому, как точно, словно зеркала, повторяли их лица эмоции инквизиторов. Тишина, гнетущая тишина повисла в воздухе – словно свет и тьма сошлись на поляне в последней битве, чтобы выяснить в открытом противостоянии, кто будет править миром дальше. Я тихо стояла, не шевелясь, не издавая ни звука, подобно остальным, а в душе зарождалась слабая надежда, что бой не состоится. Глупая непонятная надежда, но я видела, что инквизиторы не двигаются, не получив приказа от того, кто должен вести их в бой.

Я даже отважилась сделать глубокий вдох, как вздрогнула от резкого крика, пронзившего тяжелую тишину, – такого знакомого до дрожи в коленях сигнала Сантаны. И ведьмы сорвались с места, словно размытые черные тени скользнули по зеленой траве, ворвавшись в линию света. Меня закружило в этом вихре и бросило вперед. И первый враг подскочил ко мне, сжимая в руках серебряный клинок. Я увернулась, отчаянно пытаясь выбраться из этого месива тел, но инквизитор оказался слишком силен и ловок, его оружие прочертило короткую дугу, чтобы вонзиться мне в спину, но упало на землю, едва коснувшись моей одежды, а затем растеклось серебряной лужицей. Я вновь отскочила в сторону, но мужчина бросился следом, схватив меня за шею в стремлении придушить на месте. Он был очень силен, и я ни за что не смогла бы избежать гибели, но амулет ощутимо нагрелся на шее, и противник упал, потеряв сознание у моих ног. Я отступила, столкнувшись с одной из ведьм за своей спиной. Она резко оттолкнула меня, и я упала на землю, поползла в сторону, уворачиваясь от ног беснующихся колдуний. Прижавшись к черному камню на краю поляны, зажала уши руками, чтобы не слышать диких криков, но не могла отвести глаз от страшного кровавого сражения. Сильные ведьмы сминали своей мощью тех противников, кто был достаточно слаб, душили их своими чарами, посылали огненные шары в тела тех, кто не имел защитных костюмов, одним движением руки втыкали в горло тонкие клинки, пускаю на землю алую кровь. Самые ловкие завлекали инквизиторов в ловушки, радостно наблюдая, как корчатся на кольях тела бывших противников. Зыбучие пески и ледяные ямы утягивали свои жертвы под землю. Ведьм было много, они были одержимы жестокостью битвы, но противник не уступал. Мелькали в воздухе серебряные сети, падали на землю черные колдуньи и не открывали больше глаз, пронзенные тонкими клинками. Юные ведьмочки кидались на ножи инквизиторов, чтобы отвлечь противника и защитить старших сестер, пока те нападали со спины. Я видела, как катятся под ноги обезумевшим мужчинам головы тех ведьм, кто не успел уклониться от разящих ударов длинных мечей, как светлые тени бросаются вперед и хватают ведьм за шею, чтобы придушить жесткими серебряными перчатками. Как хотелось закрыть глаза и очутиться подальше отсюда, но вдруг я увидела Сантану, и сердце зашлось в беззвучном крике. Она стояла на краю поляны, бесстрастно наблюдая за этим праздником смерти. Вот предводительница склонила голову набок и улыбнулась страшной холодной улыбкой, наслаждаясь открытым ее взору зрелищем. Я поднялась на ноги, ощущая, как в душе зарождается настоящая буря, вновь вгляделась в безликую толпу, в мешанину тел, вцепившихся друг в друга людей, и взгляд выхватил фигуру высокого человека в заляпанной кровью серой рубашке. Плащ его висел лохмотьями, на лице – кровавая рана. Он поднимал свой меч, обороняясь от кидавшихся на него подобно разъяренным кошкам противниц. Не размышляя больше о собственном страхе и боли, что испытывала в этот миг, я двинулась к зарослям, которые вели на место встречи двух заклятых врагов.

Я знала, что оба ждут от меня этого сигнала, и оба заметили мое движение. Проскользнула на зеленую поляну, задыхаясь от противоречивых эмоций, обошла небольшой пригорок по кругу и замерла с противоположной стороны. Всего минута прошла после моего бегства с поля битвы, но из зарослей уже выступила Сантана. Колдунья сделала несколько шагов вперед, взошла на небольшой пригорок и остановилась, глядя на меня с улыбкой. Эта холодная гримаса на ее лице яснее всяких слов дала понять, что предводительница уверена в моей полной покорности ее воле. Я затаила дыхание, ожидая появления последнего действующего лица это кровавой драмы, но все равно вздрогнула, когда кусты неподалеку раздвинулись, пропуская высокую фигуру верховного инквизитора. Вильдан намеренно зашел с другого края, чтобы оказаться напротив Сантаны. Бой на поляне был в самом разгаре, сюда долетали крики и стоны, но трое участников другой, не менее значимой битвы, молчали, напряженно вглядываясь в лица друг друга. А затем ведьма весело рассмеялась, с любопытством окидывая взглядом нас двоих.

– Наконец-то мы встретились лицом к лицу, Вильдан. Как долго ты искал этой встречи! За все годы не смог поймать меня, несмотря на твой дар… Так, охотник? Не представляешь, как ждала я этого момента, когда наконец перестану скрываться и убью тебя собственными руками, а потом впитаю всю твою невероятную силу!

– Твой главный дар, Сантана, – подчинять себе других людей. Лишь по этой причине ты ускользала от меня.

– Да, признаю, я сделала все, чтобы ты не смог меня почуять, и для этого пришлось затратить слишком много усилий. Я ведь по-настоящему боялась всесильного охотника раньше, зато теперь готова сразиться. А вы мило смотритесь рядом, ты и твоя шпионка.

У меня перехватило дыхание от ее слов.

– Неужели, глупая наивная Алира, ты не догадывалась, что мне все известно? Искренне полагала, что сумела перебороть мои чары и сама предупредила Вильдана обо всем? Думаешь, смогла бы по собственной воле рассказать ему, как заманить меня в ловушку? Ты так наивна! Я разрешила тебе сделать это, именно я, пока ты спала, глупая. Твоя месть за сестру не удалась, а все благодаря чудному потерявшему голову муженьку. Он явился ко мне и потребовал зачаровать тебя, чтобы маленькая беглая ведьмочка влюбилась в него и вернулась домой. Наглец! Заявил, будто я должна ему за помощь в поимке Арики. А мне ведь было искренне жаль убивать эту сильную колдунью. Печально, что у нее не оказалось медальона, зря только избавилась от хорошей приближенной. Даже у тебя амулета не нашлось, а ведь я сразу проверила, едва лишь узнала от Реналя, кто ты такая. Вот только теперь это все неважно. Вы оба в моей власти, и даже у тебя, милый Вильдан, не хватит сил бороться со мной теперь. Посмотрите же, как рушится весь ваш тщательно продуманный план.

При этих словах Сантана повела рукой, и послышался звон расколовшегося сосуда, а потом сквозь листья и траву вверх вырвались искры и вспыхнули языки пламени. Пылающие потоки потекли вниз, вливаясь в огненный круг, а Сантана стояла посередине и глядела на нас с издевательской ухмылкой. Спустя несколько минут все угасло, и предводительница произнесла:

– Впечатляет, не правда ли? Могло бы даже сработать. А ты, изобретательная ведьмочка, не забудь передать от меня спасибо своему муженьку после того, как отправишься за ним следом. Я, знаешь ли, не успела его поблагодарить, пока Реналь мучился в агонии, умирая на моих глазах. Он поплатился за свою наглость, решившись требовать платы с предводительницы!

После этих слов, от которых в сердце моем повеяло могильным холодом, Сантана вновь перевела взгляд на Вильдана и облизнула губы.

– Ах, смелый сильный инквизитор, как жаль, что мы с тобой враги. Представь только, сколько удовольствия могли бы мы доставить друг другу.

Кристиан молча смотрел на нее, и лицо его не выражало никаких эмоций, кроме откровенного отвращения.

– Прекрати болтать, Сантана, – наконец произнес он. – Ты похожа сейчас не на достойного противника, а на обычную болтливую бабу, у которой язык чешется похвастать своими подвигами.

– Ах ты!.. – разозлилась ведьма, и красивое лицо исказила уродливая гримаса ярости.

Она сжала пальцы, и Вильдан зашипел сквозь зубы от боли, но не дрогнул и даже не изменил положения тела, все так же крепко держа меч в левой руке.

У меня создалось впечатление, что он просто примеривается, пытается поймать миг, когда сможет добраться до Сантаны. Но пока колдунья стояла, не сводя с него глаз, она была начеку, хотя и вела, казалось бы, пустой, но на деле отвлекающий внимание разговор.

– Пора заканчивать игру, – хрипло промолвила ведьма, а потом резко выкрикнула, обращаясь ко мне:

– Убей его!

Руки сами дернулись к кинжалу на поясе, который я прицепила перед началом битвы, как и остальные колдуньи. Дернулись и застыли, а медальон нагрелся на моей груди, надежно скрытый высоким воротом платья, и знакомое чувство онемения растворилось, оставив лишь ощущение слабости и радости от осознания того, что теперь не завишу от ее воли.

Однако я рано обрадовалась. Стоило лишь взглянуть в страшные, сузившиеся от ярости глаза Сантаны, когда она поняла, что я свободна от ее власти… Она на мгновение отвлеклась на меня, и красноватые блики вспыхнули еще ярче, а потом в зрачках колдуньи мелькнуло иное смутно знакомое выражение, и словно вспышка света озарила мой мозг, вытаскивая из глубин неясные воспоминания. За одно лишь мгновение пронеслись перед глазами сцены боя на той большой поляне, а потом – размытые клочья тумана, что обвивались вокруг фигуры черноволосой женщины с зелеными глазами. Они обретали очертания, и именно сейчас я наконец точно осознала, что произойдет дальше. В этот самый единственный миг, замедлившийся лично для меня, смогла увидеть ход событий и ощутила дыхание смерти. Вот на моих глазах Кристиан быстро вскидывает руку и изо всех сил бросает вперед тяжелый инквизиторский меч, который, блеснув серебристой лентой, рассекает тяжелый сгустившийся воздух и пронзает грудь Сантаны. Однако сам инквизитор не успевает уклониться от удара проклятия, посланного за мгновение до этого, проклятия такой невиданной силы, настолько мощного, что оно пробивает внутренний щит и сжигает дотла сердце. Бездыханное тело инквизитора падает на землю у моих ног, а рядом на пригорке лежит мертвая Сантана. Два врага, потратившие годы на борьбу друг с другом, погибли вместе, отдав жизни в этой последней схватке и навсегда оставшись в людских воспоминаниях. Я увидела это за долю мгновения, и в следующий миг Сантана уже подняла ладони, а я, не рассуждая ни о чем, совершила невероятный, на пределе физических возможностей прыжок в сторону, чтобы закрыть собою тело инквизитора. В воздухе мелькнула серебристая лента брошенного тяжелого лезвия, и древний меч пронзил грудь Сантаны в тот самый миг, когда черная волна врезалась в меня, ввергая в пучину страшной боли. Тонкий пронзительный крик всколыхнул воздух, потревожив самые вершины зеленых деревьев, невозможный ужасный крик. Медальон вновь раскалился, и его жар прожег кожу, металл плавился, стекая ручьями вниз по телу, следом тянулись кровавые полосы, а я упала, едва дыша, и жизненная сила стала утекать тонкими ручейками из голубоватых вен, когда на смену ей хлынул целый поток чужой энергии, врезаясь в тело, подхватывая его, словно бурные волны бушующего моря, а серый туман рваными клочьями потянулся ко мне от распростершегося на земле тела предводительницы и заклубился вокруг, охватывая своими щупальцами. Я корчилась от боли на земле, вдыхала сизый воздух, заползавший в легкие, и задыхалась, погибая вновь. Не получалось бороться, невозможно было победить и вырваться из мглистой западни, моих сил не хватало, и я почти задохнулась, когда вдруг ощутила себя в кольце знакомых рук, прижавших к широкой груди, и светлая энергия щита стала перетекать в мое тело, разрывая холодные щупальца, закрывая от чужой черной магии, уберегая, помогая совладать с невозможной мощью, растворяя и обращая темноту в светлую легкую дымку, что впитывалась сквозь поры в мою и его кожу, пока туман не исчез совсем.

Глава 14

Сопротивление

Я вдохнула наконец полной грудью, но не могла заставить свои руки отцепиться от широких плеч Кристиана, ужасно боялась его отпустить. Мне казалось, что если выпущу из объятий, он тоже растворится, как этот туман, ведь я только что очень ясно увидела его гибель.

Мужчина осторожно отстранился сам, беря меня за запястья и опуская ладони вниз. Придержав за плечи, помог подняться, подставив плечо в качестве опоры, поскольку меня сильно шатало из стороны в сторону, хотя от кровавых ран не осталось и следа.

– Алира, – позвал он. И я вздрогнула, впервые услышав из его уст мое имя. Я даже не знала, что оно ему известно. Раньше Кристиан звал меня не иначе как ведьмой или колдуньей. – Как ты? Пришла в себя? Нужно торопиться, на поляне еще продолжается бой.

– Что со мной случилось? – прошептала я.

– Ты впитала дар Сантаны. В тебе так много света, что сущность с трудом приняла новую силу, пытаясь изменить суть черной магии. Темная энергия предводительницы стала совершенно иной, очистилась внутри тебя, отсюда такое состояние.

– Все потому, что ты помог мне, закрыв щитом. Я видела, как ее сила проникала и в тебя тоже.

– И я видел. Возможно, оттого, что пока держал тебя, полностью раскрылся сам, чтобы ты смогла справиться. Сейчас внутри меня очень странное чувство, пока не могу осознать его до конца, но это подождет. Нам уже пора идти.

– Я не могу.

– Можешь, Алира, можешь. Ты нужна мне сейчас.

Эти простые слова и особенное выражение его глаз и проникновенность голоса дали силы пошевелиться, отстраниться от его плеча и выпрямиться.

Кристиан вдруг склонился, прижался губами к моему лбу и прошептал: «Спасибо», – а потом, не давая времени прийти в себя, потянул за руку.

Мы прошли вперед и приблизились к телу Сантаны. Вильдан сел на корточки и начал внимательно его осматривать. Потом вдруг протянул руку к поверженной ведьме, отвел в сторону ворот верхнего платья, и там, на тонкой сорочке, пробитая насквозь широким лезвием инквизиторского меча, обнаружилась золотая красивая брошь с зеленым камнем посредине, расколовшимся на две неравные части.

– Брошь подчинения, – произнес инквизитор.

– Что?

– Один из шести амулетов, подобных твоему медальону. Только здесь иной принцип действия. Владелица этой броши управляет умами тех, кто присягнул ей на верность. Твой же талисман хранил своего хозяина, его жизнь и здоровье. Понимаешь теперь, почему Сантана так легко подчиняла других ведьм? Этот амулет позволял убеждать даже самых стойких, тех, кто никогда не поддался бы на простые уговоры.

С этими словами Кристиан вдруг резко выпрямился и, взявшись за черенок меча, быстро вытянул его из тела. И тогда прямо на моих глазах останки ведьмы мигом почернели и рассыпались темным пеплом, который впитывался в землю, прожигая траву, и вскоре на этом месте остался лишь клочок выжженной земли.

– Эта земля теперь проклята? – испуганно спросила я.

– Нет. Инквизиторский меч дарит ведьме очищение. Потом все здесь снова порастет травой, и следа не останется. А теперь пойдем, – произнес Кристиан и первым скрылся в зарослях.

Мы вышли к месту боя, где продолжалось сражение. Мне казалось, нас не было очень долго, но судя по всему, отсутствие не продлилось и получаса.

Вильдан шагнул к краю поляны, туда, где он был хорошо заметен своим воинам, и вскинул руку вверх. Повинуясь лишь одному этому жесту, инквизиторы мгновенно опустили оружие, слаженно отступив назад. Ведьмы же пораженно замерли на мгновение, не ожидая столь внезапного поворота событий, и в этот миг, до того как они бросились следом за отступающим врагом, я крикнула:

– Остановитесь!

Сотни лиц повернулись в мою сторону. Старые и молодые, черные и светлые колдуньи посмотрели на меня, недоумевая, кто посмел вмешаться в ход битвы, кто нарушил повеления той, которая отдавала здесь приказы.

– Сестры, послушайте меня! Сантаны больше нет. Вильдан убил ее!

Ох, как же страшно мне было смотреть сейчас им в глаза. Я невольно сделала два шага назад, пока не ощутила за своим плечом присутствие инквизитора. Наверное, именно это придало мне силы говорить дальше:

– Сантана обманывала всех. Я только что собственными глазами видела древний амулет, с помощью которого она управляла вами, заставляя безоговорочно подчиняться ее приказам. Вы слушались предводительницу не потому, что сами так хотели, а из-за очень древней магии. Теперь Сантаны больше нет. Все, что осталось от нее, – горсть обуглившейся земли, и вы все отныне свободны в своих решениях, вы можете остановить эту войну.

Я замолчала, ожидая хоть какого-то ответа от них. Странная гнетущая тишина внезапно повисла кругом, воцарившись на страшном поле, где повсюду лежали бездыханные тела, а вокруг стояли окровавленные люди – женщины и мужчины, заклятые враги.

– Кто ты такая, чтобы говорить о воле предводительницы? – раздался вдруг голос, и светловолосая ведьма Нариса выступила вперед. – Только приближенные знали ее волю. А кто ты? Как смогла видеть ее гибель? И почему за твоим плечом стоит наш главный враг? Ты предала нас? Предала инквизитору? Нарушила клятву, раскрыв планы своих сестер? Отчего же ты до сих пор жива?

– Я не нарушала клятв. Я сделала все, чтобы защитить вас. Верховный инквизитор поклялся мне, что отпустит светлых ведьм, тех, кого Сантана использовала лишь для своего прикрытия. Он обещал мне настоящий суд над остальными, кого тоже обманула предводительница. Настоящий суд, беспристрастный, где вы расскажете обо всех причинах, которые заставили вас пойти за Сантаной.

– Сестры, вы слышите? – закричала Нариса. – Вы слышите, что говорит эта предательница? Хватайте ее, порвите на части, а потом мы добьем нашего врага! – и приближенная первая кинулась в мою сторону, а я вскинула руки в защитном жесте, ощутив, как позади меня поднялся в воздух инквизиторский клинок, но в этот миг пламя вырвалось из ладоней, настоящее яркое пламя, и отбросило Нарису назад, опалив белые волосы. Ведьма упала без сознания. Остановились и те, кто бросился следом за ней.

– Она забрала силу Сантаны! – раздались голоса.

Я опустила руки, ощущая, как дрожь прошла по всему телу.

– Она владеет силой предводительницы, сестры! – вновь крикнул кто-то. – Она теперь столь же могущественна, как была Сантана!

Ведьмы вновь замолчали, пристально вглядываясь в меня. Я обводила взглядом обращенные ко мне лица, читая на них презрение, гнев, растерянность и даже ожидание. Они растерялись, они не понимали, что делать дальше. Не было больше четких приказов, подкрепленных древней магией, инквизиторы отступили к краю поляны и замерли там, не двигаясь, и ведьмы утратили свои цели, что вели их в этот бой. И были среди них и растерянные женщины, которые едва ли понимали, как оказались здесь, на этой поляне.

Вперед вышла черноволосая колдунья средних лет, она была еще одной приближенной, но отличалась от остальных сдержанным нравом и замкнутостью.

– Пусть инквизитор скажет, правда ли то, о чем поведала молодая колдунья.

Я шагнула в сторону, чтобы пропустить Вильдана вперед, но он не шелохнулся, а лишь воткнул в землю свой меч и скрестил ладони на рукояти.

– Все правда, – начал он, – включая и то, что я дал слово и сдержу его. Все светлые ведьмы сейчас вправе уйти, вас не станут преследовать за то, что присоединились к Сантане в этой битве. А что касается остальных, вы отправитесь с нами в Сильвертон, где состоится суд, тот самый, который был обещан вашей сестре. По его итогам отпустим тех, кто совершал убийства под влиянием приказов бывшей предводительницы. Вы принесете клятву не убивать больше ради получения жизненной силы и сможете селиться где угодно, но никогда не станете чинить вред людям.

– А как же сами люди? – крикнула одна из черных колдуний. – Они не будут причинять нам вред?

– Люди ненавидят вас теперь еще больше, чем раньше. Но мы попробуем это изменить, постараемся принять новые законы. Так больше не может продолжаться.

– И мы должны верить тебе?

– Не верьте, дело ваше. Но я никогда не нарушал данное слово. Вы достаточно изучили меня за эти годы, чтобы понимать: я делаю сейчас то, чего никогда не делал раньше, – предлагаю вам выбор. Только вам решать, принять это предложение или продолжить свою борьбу.

Я внимательно вслушивалась в слова Кристиана, ожидая, когда же ведьмы дадут ответ.

– Мы согласны, – раздались голоса в толпе. Вперед одна за одной выходили светлые ведьмы. – Мы хотим уйти.

– Идите, – просто кивнул Вильдан.

И они развернулись и медленно исчезли из виду, затерявшись среди деревьев и густых кустов. На поляне осталось меньше половины тех ведьм, что пришли сюда рано утром. Они стояли молча, глядя на Вильдана. А инквизитор вновь махнул рукой, призывая своих солдат.

– Вы пойдете в город под охраной инквизиторов, они смогут защитить вас от разъяренной толпы.

– Мы не давали тебе своего согласия, – вновь крикнул кто-то.

– Постойте, сестры, – подала голос все та же старая приближенная. – У нас нет выбора, нас стало намного меньше, не стоит бросаться в бой, инквизиторы все равно одержат победу. Лучше отправимся в город.

– Зачем? Нас обманут и убьют там! Так лучше уж умрем здесь! Сантана вдохновила нас на этот бой, она хотела изменить нашу жизнь, а теперь мы вновь вернемся к тому, с чего начали?

– Эта ведьма – указала на меня пальцем старая приближенная, – сказала правду. Сантана боролась не за справедливость, а за власть. Она привлекала на свою сторону инквизиторов, а те учиняли расправу над осужденными ведьмами в ее присутствии, чтобы предводительница могла впитать их силу.

Едва прозвучали последние слова, как шум и споры между колдуньями утихли.

– Она убивала сестер?

– Да, убивала. Сначала просто пользовалась услугами инквизиторов, а потом стала убивать сама.

– Ты видела это своими глазами?

– Да.

Старая колдунья замолчала, а я поняла, о чем она не рассказала – своих приближенных Сантана тоже учила убивать других ведьм.

Несколько долгих томительных минут протекли в ожидании, и вот одна за одной ведьмы стали бросать на землю клинки и отходить в нашу сторону, собираясь в группу, но были и другие, кто остались стоять на месте – самые сильные черные колдуньи и приближенные, которые не видели смысла сдаваться на волю победителя. Их руки крепче стиснули рукоятки кинжалов. Я почувствовала, что они готовы к нападению, увидела, как вновь напряглись инквизиторы, и в этот миг случилось страшное – ведьмы не стали бросаться в бой, а вместе, словно по команде, подняли руки вверх, создавая огромный огненный шар. Я в ужасе выдохнула, и в ту же секунду на мое плечо опустилась ладонь Кристиана. Он прижал меня к груди, закрывая своими руками от огненной мощи, что могла уничтожить на месте всех находившихся рядом. Ловцы с сетями кинулись было вперед, но окрик Вильдана остановил их. Мужчины отступили, закрывая своими спинами верховного инквизитора.

– Поздно, – прошептал Кристиан.

Я обхватила холодные пальцы, крепко сжимая ладонями, и ощутила, как закололо кожу там, где она соприкасалась с его кожей. Он резко выдохнул, и я почувствовала, как вновь светлая сила переливается в меня, и ощутила эту нашу с ним теперь единую мощь, подобную смерчу, закружившую тело в магической воронке. Я не знала, что должна сделать, но почувствовала энергию щита и закрыла глаза, видя внутренним взором серебристое свечение на кончиках пальцев. Руки его сжали мои запястья, а я раскрыла ладони, растягивая серебряный шар, творя светлую сферу, пыталась не спешить, изо всех сил сдерживая собственный ужас, боясь не успеть или порвать тонкую переливчатую грань. Словно мыльный пузырь шар рос, вовлекая все больше и больше живых людей, пока я не ощутила, что силы мои на исходе. Потом Кристиан снова крепче прижал меня к себе, я услышала его тяжелое дыхание и открыла глаза в миг, когда огненный шар взорвался, а яркая вспышка ослепила меня. Я бросила остаток сил на защиту еще пока живых, замерших в ужасе людей, и волна невыносимого жара опалила лицо, но огонь побежал по полыхнувшему серебристыми искрами пологу, прожигая в нем огненные дыры и растворяясь в воздухе. Полог спас нас, сгорев в мареве пожирающего пожара, а огненный смерч, пронесшись по поляне, сжег тела всех, кто оказался вне щита. Погибли черные колдуньи и приближенные, уничтожив самих себя, обуглились и рассыпались серым пеплом людские тела. Магический огонь рассеялся вместе с ветром, а поляна превратилась в черную выжженную пустошь.

Мы остались живы – мы и стоящие за нами инквизиторы, и даже ведьмы, что предпочли сдаться. Я соскользнула по груди Кристиана на землю, а он упал рядом на колени. Мне казалось, что сейчас мы оба тоже умрем на месте от накатившего полного истощения. Воины инквизитора кинулись вперед, кто-то поднял на руки меня, кто-то подхватил Вильдана. Остальные пошли к неподвижно стоящим колдуньям, связывали их руки веревками с серебряными нитями. Верховному инквизитору помогли сесть на коня, и он выпрямился в седле, одним лишь усилием воли удерживая себя от падения. Дрожащие руки крепче обхватили поводья. Он – победитель, и должен вернуться в город верхом на коне. Меня же уложили на телегу, где устроились еще четыре ведьмы, особенно пострадавшие в сражении, остальные шли за телегой, а впереди, по сторонам и сзади шествовали инквизиторы, закрыв нас со всех сторон. Печальная процессия двинулась в город, и когда вступили в Сильвертон, стало понятно, отчего мужчины окружили нас столь плотным строем. Приветствующая своих героев толпа была готова порвать ведьм на части, а инквизиторы изо всех сил сдерживали разбушевавшихся горожан.

Я лежала в телеге у бортика, не желая даже шевелиться. Все кончено, наконец-то все кончено. Наверное, эта мысль должна была принести невероятное облегчение, но я ощущала в душе лишь пустоту и горечь, слезы текли по моему перепачканному лицу, оставляя грязные дорожки. Ведьмы молчали, а толпа бушевала, приветствуя своего героя Вильдана и его воинов. Нас поносили на все лады, выкрикивая грязные оскорбления и ругательства. Хотя бы так люди пытались отыграться на злобных созданиях, что едва не погубили их и их семьи. Как желали они растерзать всех нас на мелкие кусочки!.. Я не поднимала головы, неподвижно лежа на жестком деревянном дне телеги, я даже закрыла глаза, чтобы ничего не видеть.

Нас подвели к дому инквизиторов и заставили подняться по ступенькам внутрь. В огромном холле вдруг стало слишком много народа. К каждой ведьме подходил охотник и уводил куда-то в сторону по длинному коридору. Наверное, их вели вниз, в подземелья. Неприятное чувство заполнило душу – с этим домом связаны самые тяжелые мои воспоминания. Я стояла рядом с остальными, ко мне тоже подошли, только не один, а сразу два инквизитора. Молча повели за собой по длинному коридору, который делился на боковые ответвления и спуски с узкими ступенями. Мы нырнули в один из проходов и вышли через низкую деревянную дверь на крылечко с другой стороны дома, у которого ждали трое лошадей. Подав мне знак, инквизиторы вскочили в седла и подождали, пока я вскарабкаюсь на свою кобылу. С большим трудом забравшись на спину смирной лошадки, села поудобнее, сосредоточенно размышляя о том, куда меня повезут дальше.

Один инквизитор встал впереди, а второй следом за мной, и мы поскакали на юг города через проулки и подворотни, избегая выезжать на широкую главную дорогу. Ехали довольно долго, а потом вновь остановились у низкой калитки в каменной стене. Один из мужчин постучал, дверь тотчас же отворилась. Старичок с дрожащими ладонями отступил в сторону, приглашая пройти внутрь, а потом запер калитку изнутри большим железным ключом. Я осмотрелась, с удивлением обнаружила красивый, поросший густым кустарником и деревьями сад. Старичок повернулся и пошаркал вперед по дорожке, я отправилась следом, бросив последний взгляд на калитку, за которой остались инквизиторы.

Мы поднялись на небольшое крыльцо, вошли в низкую дверь, оказавшись в длинном коридоре, потом взошли по лестнице, и старичок открыл для меня еще одну дверь в крохотную комнатку.

– Наказ дали, чтобы ты тутошки шебя в порядок привела, а потом уш к гошподан.

– Господам?

– Да, ошидают уш.

Я зашла внутрь и огляделась, не переставая думать, к каким это господам меня привезли. Мысль возникла только одна, а вот подтвердится ли она, я узнаю совсем скоро.

Посреди комнаты стояла лохань с водой и два стула. На спинке одного висело полотенце, рядом – кувшин с чистой водой и кусок мыла, а на втором лежал какой-то серый балахон. Я подошла к лохани и, скинув с себя старую одежду, погрузилась в чистую воду. Вымывшись, почувствовала себя чуточку лучше. Сполоснув тело и волосы чистой водой из кувшина, обтерлась насухо полотенцем, натянула чистый, немного колючий балахон, который закрыл тело до самых пяток. Обсушив полотенцем волосы, я заплела их в тугую косу и пошла к двери, когда раздался стук.

Глава 15

Рассказ

Замерев посреди комнаты, я на миг задумалась, как нужно вести себя в этом незнакомом месте, а потом решилась негромко произнести:

– Войдите.

Дверь отворилась, вошел Кристиан. Сердце сразу же забилось быстрее, ладони вспотели от волнения. Я завела руки за спину, сцепив их в замок и глядя на верховного инквизитора, который тоже привел себя в порядок, умывшись и сменив кровавую одежду на темно-синюю рубашку и черные штаны. На лице почти не осталось следов той ужасной битвы, в которой он участвовал еще несколько часов назад. Лишь красноватые полосы на лице и руках свидетельствовали об этом. Он выглядел слишком уставшим, но при этом тверже стоял на ногах, чем после того, как я вытянула его силы. Возможно, выпил специальную настойку.

Кристиан окинул меня внимательным взглядом, потом спросил:

– Ты готова предстать перед советом сильнейших родов?

Ах, так вот куда меня привезли, в дом совета! Чего-то подобного я и ожидала.

– Что от меня требуется?

– Мы все сейчас стоим перед выбором – как поступить дальше. Можно вернуть то, что было, но лучше все-таки двигаться вперед. Раз ведьмы восстали, нужно принять все меры, чтобы подобное не повторилось. Ты расскажешь совету о том, как сама видишь все случившееся с точки зрения ведьмы. Ты колдунья, к тому же росла и жила среди них, тебе есть о чем поведать людям, не знакомым с вашими условиями жизни.

Я судорожно сглотнула и кивнула, ощущая сильнейшее желание прижаться сейчас к его груди, чтобы почувствовать себя чуть увереннее.

Получив ответ, Кристиан повернулся к двери, отворил ее и пропустил меня вперед. Мы подошли к широкой лестнице. Инквизитор тихо ступал позади, но я спиной ощущала его присутствие и едва сдерживалась, чтобы не обернуться, не взглянуть на него или протянуть руку, чтобы просто прикоснуться. Когда подъем закончился, мы оказались перед широкой дверью. Я испуганно замерла на месте и вздрогнула, когда его ладонь легла на плечо, а сам он склонился к уху, опалив шею горячим дыханием:

– Ты справишься, не стоит волноваться. Просто расскажи им все. – И он отпустил меня, вновь выпрямляясь, отчего я ощутила в душе сильнейшее разочарование.

Двери отворились, пропуская в большой полукруглый зал с красивыми янтарными стенами, блестящим мраморным полом, огромными окнами с цветными витражными стеклами, большим круглым столом из красного дерева и роскошными бархатными креслами с золочеными спинками и подлокотниками, в которых сидели представители сильнейших родов нашей страны.

У меня сердце замирало от страха и неуверенности, а в голове билась навязчивая мысль о том, что сейчас именно от меня зависит дальнейшая судьба ведьм в нашей стране. Вильдан дал мне возможность что-то изменить, и это поддерживало в сердце решимость выступить сейчас перед шестью мужчинами, которые настороженно разглядывали одинокую девушку, замершую посреди залы. Не время трусить! Я смогу рассказать им все, заставлю взглянуть на случившееся моими глазами. Непроизвольно я подняла голову еще выше, набрала в грудь побольше воздуха и громко произнесла:

– Приветствую вас, представители сильнейших родов.

Ответил мне седоволосый мужчина, сидевший по правую руку от Кристиана, тоже занявшего место за круглым столом. Именно взгляд синих глаз верховного инквизитора помогал мне не потеряться в расплывчатом тумане липкого страха.

– Здравствуй и ты, ведьма, – сказал этот человек, с интересом изучая меня. – Мое имя Бенедикт Саркис, я председатель совета глав сильнейших родов. Ты пришла сюда сегодня, чтобы рассказать нечто важное, и мы готовы выслушать со всем вниманием. Начинай.

– Меня зовут Алира, – с трудом произнесла я, волнуясь еще сильнее. – Я ведьма по своему рождению, но первую часть жизни до девяти лет провела в городе, где мама зарабатывала на жизнь тем, что варила травяные эликсиры. Мы жили втроем с мамой и сестрой, пока однажды по ложному обвинению жены градоначальника на наш дом не напала посреди ночи разъяренная толпа. Мать отдала свою жизнь, чтобы спасти нас с Арикой, и мы успели скрыться, а потом долго скитались по лесам. Арика заботилась обо мне, но это было нелегко, ведь ей тогда только исполнилось четырнадцать. Чтобы выжить, сестре пришлось прибегнуть к ведьминским чарам. Это и сгубило ее в итоге, пробудив темную сторону силы. Уже позже она вступила в ряды приближенных Сантаны, потому что была очень сильной ведьмой и верила искренне в идеи предводительницы. От чар броши подчинения ее защищал родовой амулет, которого больше не существует. Именно ради этого защитного медальона Сантана уничтожила мою сестру, подговорив ее любимого человека отдать Арику инквизиторам.

В этом месте рассказа я чуть запнулась, опустила голову, чтобы не встретиться взглядом с Кристианом. На меня вновь нахлынули те ощущения и переживания, утягивая в свой колючий водоворот, вновь стало трудно дышать и захотелось просто сбежать отсюда. Но я совладала с чувствами, повторяя про себя, что делаю это ради других ведьм, чтобы спасти тех, чьи жизни пока не разрушены. Вновь подняв голову, все же поймала взор инквизитора. Мужчина смотрел спокойно, но в глубине синих глаз светилось некое непонятное мне выражение, это было не сожаление, но какая-то затаенная горечь. Сделав глубокий вдох, я продолжила:

– Когда я осталась одна, мне пришлось выживать, но я старалась ни в коем случае не утратить те человеческие качества, что еще оставались во мне. Волею судьбы и из-за поступков жестоких людей я тоже пришла к Сантане, полагая найти у нее справедливость, ведь она высказывала такие правильные мысли. Она говорила, что ведьмы станут свободными, их никто не будет притеснять. Я ожидала найти в ее лагере поддержку и близких по духу женщин, но все оказалось ложью. Ведьмы в лагере были озлоблены, враждовали друг с другом, а сама предводительница оказалась обманщицей, стремившейся захватить власть. И тогда я сделала выбор в пользу другого пути – решила помочь верховному инквизитору в его борьбе в обмен на жизнь невинных ведьм и справедливый суд над виновными. Мне позволили рассказать все здесь сегодня, чтобы вы поняли стремление этих женщин к свободе. Поверьте, ведьмы шли к Сантане именно из-за ее идей, а уж потом попадали под ее чары и исполняли приказы. Сантана была слишком жестокой, она заставляла убивать, но далеко не все колдуньи хотели этого. Ведьмы – те же женщины, которых несправедливо угнетают лишь оттого, что у них есть дар, способный нести не только пользу, но и вред. Именно поэтому нас боятся.

– Чего же вы сейчас хотите? – спросил черноволосый смуглый мужчина.

– Нас воспитывают и растят либо матери, либо сестры, либо наставницы. Они обучают юных колдуний всему, что знают сами. И часто знания эти довольно примитивны. Многие из таких пожилых наставниц долго пожили среди людей и озлобились. Сложно ощущать свою силу, понимать, что ты более могущественна, но при этом подчиняться пустым прихотям более глупых людей только потому, что ты ведьма, а значит, не заслуживаешь лучшего отношения. Я хотела предложить вам найти новые способы воспитания юных ведьм. Ведь у вас существует система, по которой обучаются сыновья состоятельных людей… Так почему бы не применить эту систему к колдуньям? Вам было бы выгодно обучать невинных девочек, имеющих дар, и вести по иному пути, вкладывая в их головы другие мысли. Можете отбирать подходящих наставниц – и пусть они обучают девушек так, как вам кажется правильным, чтобы это было во благо государства. Ведь оттого, что все вокруг нас презирают и боятся, ведьмам и приходится выбирать тот путь, на который многие не ступили бы, имей они выбор.

– Вы очень толково все объясняете, девушка. Значит ли это, что вас воспитали достаточно хорошо? Как получилось, что лично вы не превратились в черную колдунью, хотя в жизни многое пережили?

– Сестра говорила, что характер достался мне от матери. Мама была очень умной колдуньей, она обучила всему Арику, а Арика научила меня. Сестра всегда отличалась невероятной сообразительностью и, имей она для этого возможность, могла бы многого в жизни достичь. Что касается меня, то я всегда активно взращивала человеческую сущность, подавляя ведьму в душе. Неверно утверждение, что ведьма управляет всеми нашими поступками. Колдовская натура очень сильна, с этим не поспоришь, даже я однажды поддалась ее влиянию, но это было только один раз, а потом я поняла, что человек может подчинить ведьму, как бы трудно это ни было. Главное, взращивать эту сущность с детства.

– Итак, вы хотите, чтобы мы открыли школы для ведьм, верно? – спросил Бенедикт Саркис.

– Я не знаю наверняка, что такое «школы».

– Место, где один наставник обучает нескольких учеников одновременно. Мы практикуем такую систему для детей, чьи родители имеют средства дать им определенные знания для выбора будущей профессии.

– Тогда это именно то, о чем я говорила.

– Что еще?

– У вас есть инквизиторские суды, решающие вопросы виновности ведьм. Введите такие же для обычных людей, тех, которые вредят невинным колдуньям из злого умысла.

– Нам понятна ваша мысль. Что еще?

– Пусть ведьма делает свой выбор сама, когда дело касается ее судьбы, чтобы мужчина не мог самовольно распоряжаться ее жизнью, будто она просто вещь, а не человек.

При последних словах все присутствующие переглянулись, только Кристиан по-прежнему смотрел на меня.

– Вы хотите сказать, что мы должны предоставить ведьмам свободу и возвысить их на один уровень с мужчинами? Что вы, женщины, обладающие магическим даром, должны сравняться с нами? – привстал в кресле смуглый советник.

– Почему бы нет? Ведь некоторые ведьмы даже сильнее многих мужчин! А очень сложно подчиняться, когда можешь заставить обидчика склониться перед тобой одним лишь движением руки.

– Но это просто смешно! Все женщины в нашем государстве подчиняются своим хозяевам, мужчинам.

– Обычные женщины не в состоянии защитить себя, а ведьмы могут.

– Это несусветная глупость! Не смешите меня, девушка!

Мужчина громко рассмеялся, а меня вдруг захлестнула такая волна гнева!.. Своим высокомерием он очень напомнил Реналя, который грозил заставить меня подчиниться, причиняя боль другим людям. Я сжала кулаки, переводя дыхание, ощутила покалывание в кончиках пальцев, и в тот же миг у кресла под темноволосым господином подломилась ножка, и советник упал на пол.

Все присутствующие замерли, а я поднесла ладонь ко рту, пытаясь скрыть собственное замешательство. Это получилось само собой, я не хотела навредить ему.

– Простите, я случайно, – обратилась к поднявшемуся и отряхивающемуся представителю сильнейшего рода. – Это виновата новая сила, я не могу пока ею управлять.

Мужчина не ответил, и я перевела взгляд на Кристиана, опасаясь увидеть гнев и в его глазах. Однако инквизитор не смотрел на меня, опустив глаза в пол, но в уголках его губ проскользнула усмешка.

– Продолжайте, – махнул рукой председатель.

– В общем-то, я сказала все что хотела. Если издадите новые законы и дадите ведьмам новые права, то избежите в будущем кровавых схваток, потому что на смену Сантане может прийти другая колдунья, и пусть у нее не будет древнего амулета, но настоящие искренние идеи способны вдохновить на многое.

– Вы забываете о мнении народа. Люди ненавидят ведьм.

– А вы сделайте так, чтобы искоренить эту ненависть, ведь среди ведьм есть и очень хорошие, которые по-настоящему приносят пользу и заботятся о людях.

– Очень сложно донести до людей вашу мысль, – вновь подал голос дядя Кристиана. – Бесспорно, есть те, кто понимает, что не все ведьмы плохие, есть и такие, кто обращается за помощью к травницам и другим подобным им колдуньям, но сейчас, в конце этой войны, мысли людей наполнены гневом и ненавистью. Нам будет очень нелегко заставить народ взглянуть на все по-другому.

– Так вы и не будете пытаться?

– Пытаться нужно всегда, но результат будет очень и очень не скоро.

– Если нельзя изменить взгляды уже живущих людей, то создайте новые условия, в которых будут расти их дети, ведь они-то смогут посмотреть на ведьм с другой стороны.

– Хорошо. Мы услышали вас, Алира. Нам нужно о многом подумать, многое обсудить и оценить с точки зрения именно власти и пользы для всех жителей нашей страны. Вам лучше теперь отправиться отдохнуть. Вильдан, ты проводишь нашу гостью, чтобы она в безопасности добралась до кареты?

– Провожу.

– Возвращайся поскорее на совещание, нам пригодятся твои знания и советы.

– Конечно, Бенедикт.

Глава 16

Тайна раскрыта

Я дождалась, пока инквизитор поднимется с кресла и подойдет к выходу, затем пошла за ним. Кристиан провел меня вниз до той самой двери, в которую я вошла, когда пришла сюда. Мы снова оказались в саду. Он молча шел вперед, но не торопился, давая возможность примериться к его шагу.

Сад был очень густым, деревья и кусты пышно разрослись, здесь их никто и не думал подстригать. Возможно, это было сделано нарочно, ведь все дорожки были хорошо расчищены. Кроны переплетались над головами, образуя приятную полутень, солнечные зайчики проскальзывали между желтыми и красными листочками и танцевали на свисавших книзу лианах и грудах сухих листьев, что приятно шелестели под ногами.

– Я отворю калитку, – начал Кристиан, – за ней будет ждать Тинольд. Он отвезет тебя в безопасное место. Сейчас не стоит уезжать из столицы, нам может понадобиться твоя помощь.

– Понятно. Все равно ехать некуда, – ответила я, вспомнив, как он велел возвращаться к мужу, когда все закончится.

Кристиан внезапно остановился, разворачиваясь, а я налетела прямо на него и едва не упала, но он придержал за плечи.

– Тебе есть куда ехать, Алира, – проговорил он, не разжимая ладоней. – Теперь ты наследница состояния покойного мужа.

– Да? – удивилась я; мысли о Ренале и его гибели совсем вылетели из головы.

– Да. Если бы у вас были дети, – тут он замолчал на мгновение, – то имущество досталось бы им.

Насчет детей мне определенно не приходилось волноваться.

– Значит, я смогу уехать в поместье, когда все закончится?

– Сможешь.

– Хорошо, – ответила я, ощущая, как тоска сжала сердце.

Значит, я смогу уехать, и теперь являюсь хозяйкой огромного поместья, а Кристиан… он по-прежнему глава инквизиции, и еще у него множество дел в столице, и он, конечно же, останется здесь. Как глупо все-таки было на что-то надеяться…