Дочь Хранителя Шевченко Ирина

Глава 9

После нападения неизвестного мага на девятерых учащихся полукровок из нашей школы, повлекшего за собой смерть одной из девушек, старший наставник был встревожен и озабочен. Но на занятиях тэр Марко на посторонние вопросы не отвлекался и грузил меня по полной (да еще и усиленной) программе.

– А скажи-ка мне, Галла, как тебе удалось пройти тогда в Школьный квартал?

Все-таки не забыл, спросил.

– Просто за вами пошла. В две… в облачко.

– В облачко? – усмехнулся он. – Это притом, что портал я, пройдя, закрыл, чтоб никто случайно не провалился?

– След сильный остался. Я знаю, наставник, вы говорили, что мне еще рано, но я книгу купила, почитала. Кое-что попробовала.

Книгу я действительно купила. Несколько раз «перепрыгнула» из угла в угол в своей комнате, дважды телепортировалась из дома во двор и однажды во время тренировки эффектно ушла от удара эльфа.

– По книжке пробовала? – улыбнулся Медведь. – Неплохо, скажу тебе, совсем неплохо. Пару месяцев учебы себе сэкономила. А что ты еще за книжки читаешь?

– Еще оборотку… «Оборотную магию».

Эту литературу он мне сам рекомендовал.

– Оборотку? – наиграно насторожился маг. – Ну-ка, ну-ка, удиви меня.

Я бы и сама удивилась, получись у меня хоть что-нибудь.

– Нечем, – созналась я.

– Не расстраивайся, – отечески похлопал меня по плечу маг, – со временем, может, и научишься в кого оборачиваться, а нет, так всегда можно личину наложить, морок. А у настоящих магов-перевертышей это само собой выходит, как и у врожденных оборотней. И зависит больше не от дара, а от того, какой зверь в них живет, какая кровь течет.

Какая кровь? Я тогда этот предмет пока отложу, а то на Таре драконов давненько не видали.

– Тэр Марко, а вы кем оборачиваетесь? Медведем?

Не на пустом же месте его так прозвали?

– Могу и медведем, – ухмыльнулся он. – Если очень постараюсь. У меня своего зверя нет, как и у тебя.

Это да. Дракон не зверь – а мудрейшее и древнейшее существо Сопределья.

– Если не устала, можем сейчас что-нибудь попробовать, – предложил маг.

– Простите, наставник, но мне брат велел не задерживаться.

– Переживает? – понимающе качнул он головой. – Ну тогда беги, завтра увидимся.

Добраться до лесочка можно было двумя дорогами. По первой, пролегающей мимо нашего домика, я, естественно, не поехала, а, двигаясь по второй, потеряла минут двадцать.

Иоллар уже был на полянке. Дожидаясь меня, эльф зря времени не терял, проделывая все те невероятные трюки, от которых у меня дух захватывало. И я снова, как в первый раз, притаилась за деревцем, наблюдая этот прекрасный и одновременно пугающий танец.

– И чего не выходишь? – обратился он ко мне, спрятав оружие.

– Привет, – смутилась я. – Давно меня заметил?

– Давно. Ты уже не такая тощая, чтобы спрятаться за этой осинкой. Что так долго, полчаса уже жду, в школе задержали?

– Нет. Мы, когда договаривались, не учли, что объездной путь длиннее.

– Завтра учтем, – отметил эльф. – Ну что, готова?

Я повесила куртку на знакомый сучок.

– Готова.

Эльф достал из-под куста сверток с оружием и подал один из мечей мне.

После безопасных, «прирученных» клинков Т’арэ было непривычно и страшно держать в руке этот – и самой пораниться можно, и учителя зацепить ненароком. Второго даже сильнее боюсь: фехтовать-то я учусь, а вот о том, чтоб ранить кого-нибудь или, не приведите боги, убить, не думала. Да и не смогу, наверное…

Хотя нет. Может, и смогу. Того урода, который на прошлой длани силу из меня вытянул. Из меня, Ферта, Рисы и еще пятерых ребят. А Алия Каро, адептка Земли, молодая жена и будущая мать вообще умерла по вине этого гада. И если я буду вспоминать ее, лежащую на полу в маленькой квартирке симпатичную двадцатилетнюю девочку, у которой впереди была полная радостей и любви жизнь и у которой эту жизнь незаслуженно отобрали, если стану думать о ней, взяв в руки оружие, то тогда, наверное…

– Эй, стой! Ты ж меня так и убьешь!

Глаза у Иоллара не то чтобы испуганные, но удивленные – это точно.

– Извини, задумалась.

– Ну и мысли у тебя. Как с цепи сорвалась…

Он вдруг осекся, опустил меч, подошел ко мне и взял за подбородок, заглядывая в глаза:

– Ты о нем думаешь, о том маге, который тебя…

– Нет, – тряхнула я головой, отбрасывая его руку. – О той девочке, которую он убил.

– Это правильно, – неожиданно сказал эльф. – Ярость это хорошо. – И тут же добавил: – А слепая ярость – плохо. Можно накручивать, подстегивать себя, но никогда не теряй контроля – твое возбуждение может обернуться во вред. Я сейчас просто отбивал твои удары, а мог ведь и ударить сам, воспользовавшись твоей отрешенностью. Поняла?

Поняла.

– Тогда давай сначала и чуть медленнее. Не забывай, это уже не мои мечи.

В занятиях с новым оружием было свое преимущество: зная, что можно повредить не только одежду, но и очень хрупкую меня, Иоллар сдерживал удары, ограничиваясь легкими касаниями, символизирующими нанесенные мне ранения, и сегодня у меня впервые был шанс вернуться с тренировки в целой рубашке. А то две предыдущие после ежедневной штопки все же пришлось выкинуть.

– Сейчас отрабатываем удар с разворота, – скомандовал мой учитель. – Только руку не сильно отводи, теряешь время и открываешься во время замаха. А когда выпад делаешь, немного отклоняйся назад и в сторону.

Стали в позицию. Мне этот прием не очень дается. Когда с призрачными клинками тренировались, Ил меня именно на развороте и подлавливал, один раз полностью рукав отрубил, но сегодня-то…

– А-а-ай!

– Что? – сам испугался эльф.

– Ничего, царапина, – сквозь зубы выдавила я.

Действительно царапина. Сморгнула, стряхнула с ресниц выступившие от первой резкой боли слезы и аккуратно затянула недлинную и неглубокую ранку-черточку на плече. Надежды потерпели крах – теперь не только шить, теперь и стирать придется – кровь успела испачкать разодранный рукав.

– Извини, не смог сдержать удар, – пояснил Иоллар. – Вроде бы сам остановился, а меч еще движется.

– По инерции.

– Что?

– Есть такое понятие – инерция, – с умным видом пояснила я. – Она зависит от массы… кажется…

– И от приложенной силы, я в курсе. Формулу расписать или продолжать будем?

– Будем, – пробормотала я, в растерянности от познаний «дикого» эльмарского эльфа.

С рукава свисал окровавленный клок, при движении он мешал, и это жутко раздражало, а иногда и отвлекало, так как я периодически придерживала это безобразие рукой.

– Да убери ты его! – не выдержал Ил.

– Как?

– Вот так! – Он шагнул ко мне и одним движением оторвал болтавшийся кусочек, оставив на плече дыру.

– Ты что творишь! Теперь же рубашку только выкинуть осталось!

– Ну и выкинешь, – невозмутимо заявил он. – У тебя их в шкафу целая стопка.

– Ты что, роешься в моих вещах? – опешила я.

Неужели, пока я в школе, этот наглец лазит по моей комнате?!

– Рылся… Один раз. – Он даже покраснел как будто. – Тогда… Лайс говорил, у тебя лекарство есть. Я искал.

– Тогда, это после погреба? – с деланым равнодушием уточнила я, сыпанув пригоршню соли на рану эльфийской совести.

– Угу, – еще больше стушевался он.

– Ладно, забыли! Продолжим?

И сколько она еще станет поминать ему тот злосчастный случай? До сих пор он чувствовал себя идиотом.

– Ладно, забыли! – махнула рукой девушка. – Продолжим?

– Продолжим.

Иоллар поднял меч, приготовившись отбивать ставшие уже достаточно уверенными удары своей ученицы.

Кусочек окровавленной ткани незаметно положил в карман.

– Что случилось?

– Ничего. – Она отвернулась, пряча заплаканные глаза.

Он подошел, опустился на корточки рядом с креслом, в котором она сидела на тенистой террасе его дома… Их дома, поправил он себя. Теперь это их дом.

– Что случилось? – повторил он мягко, взяв ее за руку.

– Я же сказала, все хорошо, – попыталась улыбнуться она.

Он укоризненно покачал головой.

– А еще говорила, что никогда меня не обманываешь.

От этих его слов она вдруг разрыдалась, бросившись ему на грудь.

– Не обманываю. Правда, не обманываю, – всхлипывала она. – Никогда-никогда не обманывала… И никого, кроме тебя, у меня не было…

А это-то тут при чем? Разве он хоть раз говорил о чем-нибудь подобном, выражал недоверие?

– Ну что такое, что ты за глупости говоришь? – шептал он, гладя ее по голове, целуя спутавшиеся волосы. – Милая моя, любимая… Ну что ты, скажи, себе придумала?

Она несколько раз шмыгнула носом, успокаиваясь, пару раз глубоко вздохнула, прежде чем решиться заговорить.

– Я знаю, что это невозможно… В принципе невозможно. Ты дракон, а я человек… Но, по-моему… я беременна.

Произнеся это, она зажмурилась, словно ожидая удара.

Но разве бы он смог? Даже если бы она и солгала, изменила ему? Нет, никогда. Никогда-никогда он ее не обидит. И другим не позволит.

Тем более что всему случившемуся есть и другое объяснение. Теперь-то он в этом уверен. Если с первой их встречи были только догадки, сомнения, то теперь, если она не ошиблась, он знает это наверняка…

И вдруг, словно током ударило: о чем он только думает? У них будет ребенок!

– Родная моя, – притянул он ее к себе, – милая. Это же замечательно! Это просто замечательно…

Галла

– Лайс, я хочу с тобой поговорить!

– Лайс, я хочу уехать ненадолго!

Я вышла в гостиную из спальни, а эльф ввалился из коридора, и стоящий в центре комнаты Эн-Ферро теперь переводил взгляд с меня на Иоллара, пытаясь разобраться, кто из нас и что сказал. Не разобрался.

– Давайте по очереди.

– Я первая! – успела я. – Мне надо с тобой поговорить.

– Сейчас?

Я посмотрела на застывшего в дверях эльфа.

– Можно позже.

– Хорошо. У тебя что, Ил?

– Хочу уехать на день-два.

– Куда? – озвучила я удивление Лайса и свое собственное.

– Да, – поддержал меня брат. – Куда?

– Просто, – пожал плечами парень. – Потеплело, снег сошел. Поезжу по округе, погляжу, что и как.

Делать ему нечего!

– Один? – уточнил кард.

– Один. А что?

– Ничего, – прищурились серые глаза. – Эльф. Один. В империи. Наверное, не стоило бы.

– Ты сам говорил, что Кармол не империя. – Иоллар обиженно поджал губы.

– Видимо, ошибался. И случай с полукровками в школе лишний раз доказывает, что не так уж здесь и любят ваш народ.

– Так что мне теперь, в четырех стенах сидеть? – взбесился Ил. – За зиму уже насиделся!

– Да езжай ты куда хочешь! – в том же тоне ответил ему Лайс. – Только не сегодня. И не завтра.

– Почему?

– Потому. Пока вы оба дрыхли, посыльный из лесничества приезжал: к герцогу гости из Северных баронств пожаловали, и по этому поводу организовывают охоту.

– А я тут при чем? – не понял Иоллар.

– При том. Если я уеду, кто за Галчонком присмотрит?

– А зачем за мной присматривать? – напомнила я о своем присутствии. – Оба и езжайте. Я хоть пару деньков от вас отдохну.

– Отдохнешь, – мрачно усмехнулся кард. – Объявится этот любитель полукровок, и отдохнешь.

– Если этот гад снова объявится, то ни ты, ни Иоллар мне ничем не поможете. Будто в прошлый раз от вас много толку было.

– В прошлый раз было кому в дом тебя занести, – привел Лайс неоспоримый аргумент. – А если, не приведи небо, совсем плохо станет, то Ил и в школу за целителем сгоняет.

В общем, спорить бесполезно, и мне, и эльфу.

– А чего ты тогда не собираешься, если тебе в лес? – спросила я.

– Так я уже собрался, ждал, пока вы проснетесь. Сейчас позавтракаем и поеду.

– А поговорить? – вспомнила я.

– Поговорим.

– Поговорим. Ил, ты извини, мы с Галчонком уединимся по-семейному.

Да пожалуйста! Эльф только плечами передернул: родственнички!

И зачем он только начал у Лайса отпрашиваться? Паленка ведь рядом, на кере часов пять-шесть туда, столько же обратно. Выехал бы после завтрака, сказал бы, что в Марони. Ну и что, что вернулся бы поздно, придумал бы что-нибудь: в кабак зашел, девицу подцепил – мало ли что!

Так нет же, не хотел, чтоб Эн-Ферро беспокоился из-за его отсутствия, ему сейчас волнений за Галлу хватает. Переживает друг за девчонку, бесится, что помочь ничем не может. И школьные маги тоже ничего еще не выяснили, даже следов той сволочи, что полукровок изводит, не нашли.

Нет, прав все-таки кард, нельзя сейчас ее одну оставлять, вдруг этот маг-эльфоненавистник снова что-нибудь натворит. Помощи от него, Иоллара, и впрямь немного, но хоть, как Лайс сказал, в дом занести. И то дело.

Ладно, пару дней подождет – больше двух месяцев ждал, так что еще немного потерпит. Хоть временами казалось, что сил мириться с неопределенностью уже не осталось.

«Когда передашь мне образец и информацию, можешь быть абсолютно свободен».

И пока он это не сделает, свободы своей не получит. На ладони осталась лишь тонкая белая черточка, но совсем не она напоминала о принесенной дракону клятве. Сумрак, принявший кровавую жертву, требовал сдержать обещание и выполнить поручение Хранителя. Каким бы нелепым оно ни было.

Но ничего, завтра вернется Лайс, и он тут же двинет к старым вратам. Встретится с драконом. Пусть выслушает Дивер его рассказ, проверит полученную кровь и придумает себе другое развлечение, оставив в покое и Эн-Ферро, и Галлу, а следовательно и его, Иоллара.

О последнем, так и не заданном вопросе вспомнила уже, когда седлали керов: Эн-Ферро отправлялся в лесничество, я – в школу.

– Лайс, а что такое разделенное сердце?

– Это во сне было? – призадумался он.

– Не совсем. Уже после, как будто со стороны кто-то сказал, что он разделил с ней сердце. Может, бред какой-то?

– Нет, не бред. И это могло бы многое объяснить в смерти твоего отца. Но ты о разделенном сердце лучше у Ила спроси, он с этим понятием не понаслышке знаком. А то я и впрямь опаздываю.

Заинтриговал. Хорошо, после школы у эльфа спрошу, за обедом. Раз уж братишка уезжает, можно будет после уроков домой зайти, перекусить, а не бежать натощак в лесочек. Вот за обедом и поговорим.

За обедом Иоллар был непривычно немногословен – видно, дулся из-за того, что сорвалась его прогулка по герцогству.

– Ил, – попыталась я переключить его внимание с супа на свою персону, – расскажи мне про разделенное сердце.

– Что? – поднял он на меня непонимающий взгляд.

– Разделенное сердце. Лайс сказал, ты знаешь.

– Лайс тоже знает, – пробурчало его высочество. – Вот вернется завтра, у него и спросишь.

– Э-э… – как бы ему потактичней сказать, чтоб вообще в депрессию не впал? – Знаешь, завтра он вряд ли вернется. Как и послезавтра.

О, снова глаза сделал с золотую монету.

– У меня подружка есть, – начала объяснять я, – она племянница герцога. Только это секрет. Так вот она сказала, что охотиться будут не в окрестностях Марони, а где-то на границе с графством Кавала. Граф, естественно, устроит в честь гостей из баронств прием, после которого те еще день-два будут отходить. Потом, собственно, выезд. А после либо празднование удачной охоты, либо просто пьянка. В общем, герцог предупредил домашних, чтобы раньше следующего выходного не ждали…

– Что?! Это же целых восемь дней! И что мне все это время делать?

– Меня охранять, по-видимому.

Хорошо все-таки, что я не все языки в Сопределье знаю, а то, судя по интонации, принц только что самым грубым образом выругался.

– Так расскажешь о сердце или снова скажешь Лайса дожидаться?

– Расскажу, – обреченно произнес он. – Мы же в лес пойдем? Вот по дороге и расскажу.

Утром прошел дождь, и под нашими ногами сочно чавкала жирная черная жижа.

– Гал, а ты б не могла дорожку подсушить? – попросил меня Иоллар, поглядев на свои заляпанные грязью сапоги.

– Всю? Аж до леса? – растерялась я.

– Cлабо?

Ничего и не слабо!

– Ладно, только идти придется медленней.

– А мы что, торопимся? Ты суши пока, а я тебе про разделенное сердце расскажу.

Я прикинула в уме ширину тропинки и степень влажности, чтоб не тратить на сушку лишнюю энергию, и подобрала соответствующее плетение, связующее Огонь и Воздух. Будь на моем месте Сэл или другой водник, он бы, наверное, просто забрал бы из земли воду и отбросил подальше, но мне легче нагреть воздух и направить горячий поток на дорожку. Ладонью. Взглядом тоже могу, но лучше не рисковать, а то вдруг забудусь и погляжу, к примеру, на идущего рядом эльфа. И кто меня тогда охранять будет?

– Ну рассказывай. Я вон путь уже гиаров на двадцать высушила.

Иоллар недоверчиво ступил на прогретое пространство, потоптался, проверяя качество работы, и лишь после начал:

– Разделенное сердце, если коротко, это когда двое так сильно любят друг друга, что как бы объединяют свои два сердца в одно общее, а потом делят его пополам. И когда умирает один, умирает и другой, потому что нельзя жить, имея только полсердца. Понятно?

– В целом – да. А почему Лайс сказал, что ты об этом знаешь не понаслышке, ты что…

Видимо, пришла моя очередь удивленно таращить глаза: не верилось, чтобы легкомысленный эльф, коротающий вечера «У трех хохотушек» мог так кого-то полюбить. Хотя, кто его знает – жизнь полна чудес.

– Не я, – с грустной улыбкой развеял мои сомнения Иоллар. – Ты же, наверное, знаешь, что незадолго до того, как Лайс вытащил меня с Эльмара, у меня умер дед. Ему было две с половиной тысячи лет.

– Да, возраст приличный.

– Возраст невероятный для эльмарского орка.

И правда. Ведь не только на Эльмаре, по всему Сопределью орки живут от силы триста-пятьсот лет, в очень редких случаях – тысячу. А здесь – две с половиной!