Скользящий странник (сборник) Рой Олег

Олег Рой

Говорят, что аукционы изобрели в семнадцатом веке, но это полная ерунда. На самом деле торги, где выигрыш достается предложившему самую высокую цену, возникли гораздо, гораздо раньше. Сколько существуют на свете мужчины и женщины, столько существует и борьба за лучших из них. И называется это дело «брачным аукционом». Просто в стародавние времена борьба шла все больше среди женихов за лучших невест, а к двадцать первому веку акценты окончательно сместились. Мужчины (не все, конечно, только лучшие из них) превратились в вожделенные лоты, а женщины ведут нешуточные битвы за право обладать заветной «ценностью». Чего только не делают современные девушки ради победы в аукционе! Тратят массу сил, времени и денег, чтобы выглядеть как картинки из глянцевого журнала; учатся не только водить автомобиль, но и правильно парковаться; даже разбуженные среди ночи, они могут, не задумываясь, назвать восемнадцать способов эпиляции. Современная невеста двадцати трех лет имеет два высших образования, не моргнув глазом цитирует Харуки Мураками на языке оригинала, готовит на романтический ужин блюда молекулярной кухни. И все это лишь с одной-единственной целью: заполучить его, заветный лот. Настоящего мужчину. Без него существование не в радость, солнце кажется тусклым фонарем, а жизнь – сценарием к фильму Эндрю Ромеро…

Антон и Саша – два друга детства – были, безусловно, в числе лучших лотов брачного аукциона. И вот уже который год не сходили с торгов, а цена на них с каждым днем все возрастала и возрастала. Женихи на выданье были прекрасны без всякого фотошопа и обеспечены без «рыцарских легенд» о богатствах, которые на поверку часто оказываются лишь сказками. И у Саши, и у Антона с этим все было в порядке.

Если путь к сердцу мужчины пролегает через два органа, один из которых – желудок, то к сердцу или, по крайней мере, телу женщины – нередко через хорошую жилплощадь в Москве. Как-то так само собой получается, что красавицы обычно не отвергают ухаживания поклонников, имеющих в столице собственную квартиру площадью более ста квадратных метров, особенно в престижном районе. У Антона было именно такое жилье – сто двадцать квадратов в хорошем доме, да еще на Ленинском проспекте. И Антошина мама, хоть и сама подарила сыночку такие апартаменты, всегда беспокоилась, что ее ненаглядного ребенка окрутит какая-нибудь приезжая охотница за московским жильем и пропиской. Но Антон только смеялся в ответ: «Да расслабься, мам! Я провинциалок вообще в фокус не собираю!»

В устах Антона слово «провинция» всегда звучало пренебрежительно и осуждающе. Этому баловню судьбы не нужно было бороться за место под столичным солнцем, он родился в семье коренных москвичей, к тому же, что немаловажно, в семье весьма обеспеченной. А если добавить к этому, что с самого детства Антошка был, по выражению девчонок, «просто прелесть, каким хорошеньким», то неудивительно, что всю жизнь он пользовался огромным успехом. И в школе, и в вузе в него были влюблены не только ровесницы и девчонки помладше, но и старшеклассницы, а в институте даже пара молодых преподавательниц. И Антон вовсю пользовался этим – развлекался с молодыми красивыми девчонками, с которыми знакомился в кафешках и ночных клубах, флиртовал с сотрудницами, строил глазки клиенткам туристической компании, где работал заместителем генерального директора, а особо симпатичных и неназойливых (это было его главное требование!) пассий вывозил на курорт. Однако жениться он не собирался, и никто его за это не осуждал. Когда перед тобой коробка конфет ассорти, хочется попробовать каждую, не съесть, так хотя бы надкусить, посмотреть, какая внутри начинка. Раза три он пытался пожить в гражданском браке, но все летело в тартарары через неделю, две или максимум через месяц. Девушки вдруг резко менялись в характере, превращаясь из «белых и пушистых» в требовательных, капризных и стервозных. Забота, нежность и виртуозное владение искусством кулинарии куда-то улетучивались, а на смену им приходили растущие в геометрической прогрессии финансовые потребности, выяснения, чья очередь убирать квартиру, и намеки разной степени тонкости на скорую свадьбу. От таких метаморфоз настроение Антона резко портилось, и он спешил расстаться с очередной пассией. Каждый раз старался сделать это мирно, но всякий раз не получалось. Все девушки уходили, весьма обиженные тем, что их недооценили, дружно уверяли, что видеть его, Антона, больше не хотят и постараются как можно скорее забыть об их отношениях как о кошмарном сне. Но при этом почему-то обязательно прихватывали с собой не только все Антошины подарки, но и кое-что из его собственных вещей. Словом, к тридцати годам Антон так и не обзавелся известным штампиком в паспорте. Вроде бы он не жалел об этом, но последние года два мысли о том, что когда-нибудь все-таки надо будет завести семью, как-то участились.

Сашка подружился с Антоном еще в школе. В его документах местом рождения значилась не столица, а небольшой город в Казахстане, близ Байконура, где в то время служил его отец, тогда еще майор ракетных войск. К тому моменту, когда сыну исполнилось девять лет, Сашин отец дослужился до полковника и был переведен в Москву. В столице его семья почти сразу же получила квартиру. Когда первого сентября загорелый, закаленный на степных ветрах мальчик, отчаянно робея и столь же отчаянно стараясь не показывать этого, впервые переступил порог класса московской школы, Антон сразу заприметил его и махнул рукой.

– Здорово! – приветливо сказал он. – Ты новенький? Ну, садись со мной, тут как раз место свободное.

Так и началась их дружба. Саша был очень способным и добросовестным, учился более чем прилично, пусть и не выбиваясь в отличники, но четко удерживая позицию хорошиста. Антон же напрягаться никогда не любил, был ленив, и не скатиться на тройки ему помогали списанные у соседа домашние задания и сделанные с его помощью контрольные работы, да еще природное обаяние и хорошо подвешенный язык. Если вдруг Сашку спрашивали, когда он не был готов к уроку, он тушевался, краснел от стыда и отказывался отвечать. Антошка же в подобной ситуации нисколько не терялся. Уверенно выходил к доске и с невозмутимым видом принимался нести все, что приходит в голову, в надежде, что Сашка или кто-то из девчонок ему подскажут (что обычно и происходило).

Друзьям всегда было интересно вместе. Сашка много читал и отлично умел рассказывать о разных любопытных вещах, начиная с пиратов и заканчивая исследованием космоса. В подростковом возрасте он пытался сочинять стихи – никто, кроме лучшего друга, не знал об этой его тайне. Антон, случалось, использовал ее с выгодой для себя, обращаясь к приятелю с просьбой сложить для той или иной девчонки рифмованное объяснение или поздравление с праздником, которые школьные красавицы принимали весьма благосклонно.

Если дамы сердца Антона менялись так же часто, как погода весной, то Саша всегда отличался постоянством. Всю старшую школу и еще полтора года после нее он был безответно влюблен в одну и ту же девочку, учившуюся на класс младше. Девочка эта не считалась красоткой по школьным меркам, но и Сашины представления о женской красоте не соответствовали экранно-голливудским канонам, они сформировались на классическом искусстве. В избраннице его привлекали не модные шмотки и яркая косметика, не длина ног и модная худоба, а совсем другое: изящность и плавность движений, обаяние, открытая приветливая улыбка, одухотворенное выражение лица, глубина взгляда, в котором читались ум и доброта. Впрочем, несмотря на то, что к юности Саша сделался интересным парнем и многие девочки были бы совсем не против встречаться с ним, он был по своей натуре застенчив и потому так и не решился за столько лет открыться избраннице в своих чувствах. К двадцати пяти годам он пережил еще две больших, но столь же неудачных любви. Сокурсница, за которой он несколько лет ухаживал, когда учился в Бауманке, все никак не могла выбрать между ним и еще одним поклонником и в конце концов предпочла третьего кандидата. Вскоре после окончания вуза Саша женился, но брак не продержался и трех лет – молодая жена увлеклась иностранцем и уехала с ним в Италию.

К двадцати девяти годам Саша превратился в Александра Валерьевича, владельца пока что малоизвестной, но подающей большие надежды компьютерной компании. Открыть свое дело помог отец, к тому моменту уже генерал-майор. Саша с увлечением взялся за работу, его фирма быстро росла и набирала обороты – ведь когда человек вкладывает в дело всю душу, оно обязательно рано или поздно ответит ему взаимностью. Но если его карьера с каждым днем расцветала, как весенний луг, и уже приносила неплохие плоды, то личная жизнь по-прежнему находилась в состоянии зимней спячки. Конечно, в жизни Саши были какие-то женщины, но ни с одной из них ему не захотелось остаться навсегда. Все они были весьма предсказуемы в своих поступках, и все слова, которые произносили, желая произвести впечатление, он знал наперед. Безумно хотелось встретить особенную девушку. Чтобы от нее пахло не дорогими духами и сигаретами, а домашним уютом и теплом. Странно, почему специалисты до сих пор не изобретут парфюмерию с ароматом семейного счастья? Наверное, потому, что и женщины, и мужчины тогда передерутся между собой из-за волшебного флакона.

С годами Саша приобрел новое увлечение – вместо стихотворчества, которое ему, чего греха таить, не очень-то удавалось, он полюбил классическое кино, американские и европейские фильмы сороковых, пятидесятых и шестидесятых годов, преимущественно черно-белые. Среди близкого окружения его интересов никто не разделял, но, к счастью, на дворе был двадцать первый век и высокие технологии. Благодаря Всемирной паутине Сашка нашел множество единомышленников и чуть ли не все свое свободное время зависал в Интернете, скачивая, просматривая и обсуждая интересующие его картины.

После школы, поступив в разные вузы, друзья, конечно, несколько отдалились, ведь у каждого из них появилась своя жизнь. Но все-таки окончательно связи не потеряли. А когда бурная студенческая жизнь у обоих сменилась размеренной офисной, снова стали часто встречаться и, несмотря на загруженность и личные проблемы, не теряли друг друга из виду. Раз в несколько дней они обязательно созванивались, списывались по аське или болтали по скайпу, а минимум раз в месяц, обычно по пятницам, встречались в любимом баре неподалеку от Чистых прудов.

– Прикинь, – жаловался Антон, – заглядываю сегодня утром в бумажник, а там пусто. А я только вчера в банкомате деньги снял, штук двадцать. Понятное дело, спрашиваю Таньку: «Деньги где?» А эта коза хлопает ресницами своими нарощенными и щебечет: «Ми-и-илый! Я на йогу записа-а-алась…» На какую, на хрен, йогу, спрашиваю, тебе больше делать нечего, кроме как пятками доставать до того места, где у всех людей головной мозг? А она чуть не в слезы: «Это я чтобы тебе больше нра-а-авиться…» Ну, не дура ли?

– Может, и дура, а на двадцать штук тебя кинула, – усмехался Саша, отхлебывая пиво и закусывая орешками.

– Ну да, тебе смешно… Да не в деньгах ведь дело, хрен с ними, с бабками, не велика сумма. Меня возмутило, что она сама, без разрешения, ко мне в бумажник полезла. Как можно с такой жить? Кто ее знает, куда она полезет без спросу в следующий раз? В общем, расстались мы, как ты понимаешь… Вот такая у меня проблема.

– Да уж, мировой кризис по сравнению с твоей проблемой – капля в море…

– А ты не иронизируй, друг, не иронизируй… Я вот тут все больше прихожу к выводу, что как ни крути, а жениться все-таки надо. Мы ведь с тобой в этом году уже четвертый десяток разменяли. Мать все уши прожужжала, что пора, наконец, задуматься о семье, о детях… Я раньше отмахивался, а теперь решил, что она, пожалуй, и права. Уже даже коллаж составил, какую женщину хотел бы видеть рядом с собой каждый день.

– Надо же! – улыбнулся Саша. – Интересно. Поделишься?

– Да легко! Это должна быть красивая шатенка или в крайнем случае брюнетка, не очень высокая, но обязательно стройная. С хорошей фигурой, чтобы не толстая, упаси Бог, но и не одни кости, чтобы и грудь, и попка – все по высшему разряду. Естественно, из хорошей семьи, чтобы родители были солидные и обеспеченные люди, а не голытьба какая-нибудь. Конечно, москвичка, конечно, с высшим образованием, и чтобы диплом был приличного вуза, а не какого-нибудь «международного университета» в подворотне. Не дура какая-нибудь, за которую каждый раз стыдно, стоит ей рот открыть, а то у меня была одна такая недавно, ну, помнишь, Анька, я тебе про нее рассказывал… Ну, и характер, конечно. Чтобы не скандальная, домашняя, а не тусовщица; хозяйственная, чтоб ни в коем случае не транжира. Чтобы меня любила, всегда верная была – это непременное условие, я измены никогда не прощу… Ты чего ржешь?

– Извини, дружище. – Саша действительно не смог удержаться и несколько раз хихикнул во время этого монолога, который Антон произносил с невероятно серьезным видом. – Просто вот я тебя слушаю, весь этот список, который ты огласил… И внешность тебе подавай, и семью, и характер, и любовь, и верность… А сам-то ты что предложишь будущей жене взамен?

– Ну, как это – что? – изумился Антон. – Себя, такого красивого и замечательного. У меня все-таки и работа, и деньги, и квартира, и родители…

– И ты считаешь, что этого достаточно?

– А что, по-твоему, нет?

– Да не совсем… Вот ты говоришь, что ни за что не простишь измены, а сам-то собираешься быть верным жене?

– Я-то? Да ты что, издеваешься, что ли? Я же мужик! Нам просто физиологически необходимо иногда сходить налево для поддержания жизненного тонуса.

– Вот только не все женщины с этим согласны.

– Да по фигу мне, с чем они там согласны! И вообще – что-то мы с тобой дурацкий какой-то разговор затеяли… Давай лучше еще по пивку?

– Ну давай, по последнему бокальчику.

Этот разговор происходил в пятницу. А в субботу вечером, собираясь присоединиться к компании друзей, ожидавших его в ночном клубе, Антон вышел из дома и с неудовольствием обнаружил, что доступ к его «BMW» преградил новенький «Ниссан» красивого темно-синего цвета. Выругавшись от души, Антон уже готов был принять экстренные меры, вроде пинка по машине, чтоб включить сигнализацию, как вдруг увидел заткнутую за дворник авто бумажку с номером телефона. «Оксана», – значилось под цифрами. Быстро вытащив мобильник, Антон тут же набрал номер.

– Алло? – ответил красивый низкий женский голос. От его звука раздражение Антона несколько поутихло.

– Девушка, это вы Оксана? – поинтересовался он. – Ваш синий «Ниссан»?

И, получив утвердительный ответ на оба вопроса, уже почти спокойно произнес:

– Слушайте, уберите машину. Она мне мешает.

Не прошло и нескольких минут, как из последнего подъезда показался стройный силуэт, который двинулся в его сторону походкой Анджелины Джоли. Девушке на вид было лет двадцать пять, и выглядела она ошеломляюще – полупальто развевалось, обнажая стройные ноги, белоснежная улыбка ослепляла ярче дальнего света на ночном шоссе, запах духов кружил голову. Подойдя, прекрасная незнакомка изящным жестом поправила темно-каштановый локон и начала извиняться за причиненные неудобства. Конечно, она понимает, что поступила неправильно, но двор небольшой, места для парковки очень мало, да еще выходной, все занято… А она приехала в гости к подруге и вообще не смогла найти, где поставить свой «Ниссан»…

Антон, глядя на нее, застыл как соляной столб и забыл, казалось, обо всем. В душе его вдруг случилось нечто, похожее на короткое замыкание. Да-да, замыкание чувств. Ведь до этой встречи он повидал множество красоток (а если называть вещи своими именами, то переспал со множеством куколок). Но Оксана!.. Оксана была особенная. Вернувшись домой после встречи с друзьями, Антон подумал: «Наверное, это моя судьба!» И тут же набрал номер Оксаны, к счастью, сохранившийся в его сотовом как последний звонок, и, внутренне замирая, точно впервые влюбившийся школьник, предложил ей встретиться завтра. Ее согласие сделало Антона самым счастливым человеком на свете. Едва нажав кнопку отбоя, он тут же позвонил Саше и добрых полчаса рассказывал во всех подробностях, как только что познакомился с самой потрясающей девушкой на свете.

С тех пор каждый раз, звоня другу или встречаясь с ним, Антон только и говорил что об Оксане. О том, какая она умная – окончила МГИМО, свободно владеет тремя языками, работает в суперпрестижной фирме и уже возглавляет большой отдел. О том, какая она красивая – с потрясающими формами, без единой жировой складочки на теле, с роскошными волосами и такими ногами, от одного взгляда на которые можно сойти с ума. О том, какая она стильная, с каким вкусом одевается – у нее дома в гардеробной все вещи развешаны четко по брендам. Ну и, конечно, о ее родителях – отец Оксаны занимается нефтью и давно обещал дочери в качестве свадебного подарка презентовать хорошенькую виллу на Средиземноморском побережье.

– Знаешь, дружище, я просто не верю своему счастью, – делился Антон с Сашей. – До знакомства с Оксаной я и не представлял, что на белом свете бывают такие женщины. Иногда мне кажется, что она не обычная девушка, а какая-нибудь принцесса, которая держит в тайне свое происхождение…

– Ну да, принцесса инкогнито, – усмехался Саша. – Как героиня Одри Хепберн в фильме «Римские каникулы».

– Что-то не помню я такого фильма… – отвечал Антон. – Ну да и фиг с ним. Увидишь Оксанку – сразу меня поймешь. Поймешь, каких женщин нужно искать! Она просто идеал, мечта любого мужчины!

– Так познакомь меня с ней. Мне ж тоже очень любопытно увидеть эту твою принцессу инкогнито.

– Ну… А, впрочем, ладно. Давай поужинаем втроем. Скажем, во вторник вечером.

Место встречи выбрала Оксана – небольшой ресторанчик на Тверской-Ямской с элитной кухней и весьма нескромными ценами. В тот день движение на улицах Москвы было на удивление свободным, и Саша, который всегда старался выезжать заранее – с учетом возможных пробок, прибыл в ресторан минут за двадцать до назначенного времени. Оглядел почти пустой зал и с удивлением увидел Антона. Друг сидел за столиком возле окна. Надо же, приятель явился раньше всех! Впрочем, это только к лучшему. Друзья не встречались больше месяца – одному мешала работа, другому личная жизнь… В общем, сплошной круговорот событий. Саша был рад возможности посидеть вдвоем с другом, спокойно поговорить без посторонних – но ожидаемого, столь привычного дружеского разговора не получилось. Антон почти не слушал его, отвечал невпопад, теребил пуговицы своего стильного пиджака, вертел в руках телефон, то и дело бросал взгляд на часы и, казалось, даже не видел своего друга. Саша же, напротив, внимательно его рассматривал, подмечая произошедшие в Антошке перемены, и эти перемены ему совсем не нравились. Обычно уверенный в себе, выглядящий как настоящий мачо, Антон напоминал потерявшуюся собачку – именно собачку, не овчарку какую-нибудь или терьера, а карманную псинку вроде карликового пинчера или чихуа-хуа, которая отбилась от хозяйки и теперь беспомощно оглядывается по сторонам в поисках своей покровительницы. Это наблюдение привело Сашу к мысли, что женщина, которая находится рядом с мужчиной, может стать либо музой, вдохновляющей его на жизнь, либо вампиром, высасывающим все соки. «Да, интересно будет посмотреть на его Оксану», – подумал он.

В этот момент к их столику подошла официантка и поинтересовалась, готовы ли они сделать заказ. Привлеченный каким-то особенно мелодичным звучанием ее голоса, Саша сосредоточил свое внимание на ней и с первого же взгляда почувствовал симпатию к девушке. В ней было что-то несовременное, что-то, напоминающее героинь русской классики – то ли хрупкая осиная талия, подчеркнутая форменным, белым с синим, фартуком, то ли миниатюрность ее фигурки (вряд ли в ней было больше метра шестидесяти росту), то ли тихая и правильная, без намека на диалект или манерность речь.

Желая рассмотреть ее получше, Саша начал расспрашивать о блюдах и напитках в меню, но девушка, очевидно, работала в этом заведении совсем недавно, так как не смогла с уверенностью ответить ни на один из его вопросов. Она смущалась, мило краснела от досады на себя и столько раз бегала куда-то уточнять, что даже Антон вышел из своей прострации, смерил девушку презрительным взглядом и пробормотал себе под нос: «Вот тупая курица!»

– Ну, зачем ты так? – вступился Саша. – Просто она, вероятно, новенькая. Может, вообще работает первый день. Откуда ей знать, какие специи куда добавляются?

Вернувшись, официантка, наконец, дала исчерпывающие ответы на все вопросы. Решив, что основной заказ они сделают после прихода Оксаны, друзья выбрали себе только закуску, и девушка принялась убирать со стола оказавшиеся ненужными дежурные бокалы и приборы. Она пыталась красиво сложить салфетки, но те, точно нарочно, распадались в ее руках в разные стороны. Друзья наблюдали за ее действиями: один – с раздражением, второй – с улыбкой. Девушка же, чувствуя, что за ней смотрят, терялась еще больше. Кое-как справившись с салфетками, она удалилась, и тут в зале послышался какой-то невнятный шум.

– Смотри, вот она! – воскликнул вмиг оживший Антон.

Саша поднял заинтересованный взгляд. Как только Оксана вошла в ресторан, все мужчины отложили вилки и повернули головы в ее сторону. Те, кто были одни или с друзьями, так и продолжали пялиться на нее, а тем, кто ужинал со спутницей, было жутко обидно, что нельзя подольше полюбоваться такой женщиной. Что уж и говорить о поведении Антона, который начал скакать вокруг Оксаны, как зайчик вокруг елочки на детском новогоднем утреннике.

– Добрый вечер, Александр, мне о вас много хорошего рассказывали, – зазвучал чувственный женский голос.

– Добрый вечер! – поднимаясь в вежливом приветствии, Саша первым делом посмотрел ей в глаза и не увидел в них ни единого намека на красоту. На то, что он привык считать красотой. Глаза Оксаны были оловянными, и в них, казалось, постоянно работал денежный счетчик, как в такси. «Э, брат, да ты попал…» – мысленно обратился Саша к Антону. С таким сортом женщин он был уже знаком – с той поры, как его отец сделался генералом. Не раз и не два дамы, демонстрирующие люксовые бренды, хорошие манеры и чудеса работников салонов красоты, пытались завладеть его вниманием, но их усилия были тщетны. Саша знал, что за безупречностью их внешнего вида скрывается пустота. Они живут по законам, которые диктует им призрачный глянцевый мир. Для них муж – это банкомат, дом – дизайнерский интерьер, окружающие люди – лишь шанс приобрести ту или иную выгоду. Отточенные жесты, томный взгляд из-под нарощенных ресниц, грациозная походка – все это доведено до совершенства, но в чем смысл такой красоты? Саша, оказавшись в эпицентре диалога между влюбленными, трижды пожалел, что потратил свой вечер впустую. Оксана принялась рассуждать о том, что мечтает встретить рассвет на Лазурном Берегу. Чтобы рядом был только Антон и журнал «ТОPBeauty». Ну и обслуга, массажисты, косметологи, а еще обязательно мастера по гимнастике цигун и тренеры по восточным единоборствам, которые занимаются со многими суперзвездами. Саша мгновенно заскучал, стал посматривать на часы и уже почти нашел предлог, чтобы уехать от этой сладкой парочки… Но тут в зале опять появилась миниатюрная, точно Дюймовочка, официантка. Он стал смотреть на нее и наконец понял, кого напоминает ему эта девушка – героинь Дины Дурбин и других картин того времени. В этих фильмах милые очаровательные создания всегда начинают свою карьеру с того, что попадают впросак, совершая ряд нелепых поступков, которые очень веселят зрителей. Но жизнь не кино, и вне экрана оплошность официантов никого не веселит. И когда официантка, ставя на стол горячее блюдо, случайно капнула подливкой на рукав белоснежной рубашки одного из клиентов, мужчине было совсем не до смеха. Его громкое эмоциональное возмущение привлекло внимание не только публики, но и администратора. К столику, возле которого разворачивался конфликт, подошла женщина лет сорока в строгом деловом костюме и как-то уж очень быстро сумела погасить конфликт, грозивший разгореться не на шутку.

Навострив уши, Саша сквозь негромкую музыку и разговоры посетителей сумел расслышать диалог провинившейся и ее начальницы.

– Алла Георгиевна, извините меня, сама не знаю, как так получилось… – лепетала Дюймовочка.

– Ничего страшного, бывает, – спокойно ответила администратор, и Саша даже удивился ее спокойствию. Надо же, до чего сдержанная женщина! Другая на ее месте наорала бы на подчиненную или хотя бы замечание сделала – а эта держится так, будто ничего не случилось. Вот что значит опыт работы с людьми.

– Ты определилась, что будешь есть? – спросил Саша у внимательно изучавшей меню Оксаны. Ему хотелось поскорее подозвать Дюймовочку.

Оксана кивнула, но едва официантка подошла к их столику, она тут же повернулась к Антону и принялась ему что-то оживленно рассказывать, игнорируя стоящую рядом девушку.

– Извините, вы готовы сделать заказ или мне подойти попозже? – спросила, выждав некоторое время, официантка, и Саше очень понравилось чувство достоинства, с которым она произнесла эти слова.

Оксана словно не слышала. Девушка спокойно повторила вопрос, и тут уже не выдержал Саша.

– Оксан, ты будешь сегодня что-то заказывать или нет?

Та недовольно покосилась на него, потом перевела взгляд на официантку, точно впервые ее увидев.

– Да, я буду овощной салат, только без всякой заправки, просто овощи, и красные аргентинские креветки на гриле. Или лучше дорадо? Как ты думаешь, милый? Нет, лучше все-таки креветки.

– Хорошо, – отвечала Дюймовочка, повернувшись к Саше, посмотрела на него удивительно лучистым, как ему показалось, взглядом. – А вы что желаете?

«Я желаю познакомиться с вами!» – чуть было не выкрикнул Саша. Но огромным волевым усилием взял себя в руки и заказал первое попавшееся блюдо, кажется, куриную котлету с жареной картошкой.

Записав их заказ в блокнотик, Дюймовочка направилась было прочь, но ее остановил гневный оклик с соседнего столика.

– Девушка, что вы нам принесли? – строго спросил краснолицый толстяк в галстуке от Армани, ужинавший в обществе блондинки, годившейся ему в дочери, если не во внучки.

– Как что? Вино. Вы же заказали вино, правильно? – растерянно спросила официантка.

– Правильно! Заказал. А вы что принесли?

– Так вот же оно, вино! Самое настоящее, красное, сухое, вымоченное…

– Какое-какое?

– Вымочен… ой, выдержанное вино. Хорошее французское, «Шато Смит-О-Лафит»…

– Да, но какого года?

– А что, есть разница? – растерялась официантка.

– Светлана, – на помощь к бедной девушке опять подоспела женщина-администратор. – Тебе сделали заказ, иди его выполняй, а я все улажу.

– И куда катится этот мир? Даже в престижных ресторанах работают какие-то лохушки с тремя классами образования… – прокомментировала эту сцену Оксана. Саша понял, что кроме двух коронных тем – светских сплетен и себя любимой – у Оксаны есть еще одна: осуждение всех вокруг. Впрочем, частично это было формой второй темы. На фоне других, тупых нерасторопных неудачников, подруга Антона, видимо, чувствовала себя более уверенно.

Саша смотрел то на Антона, то на Оксану и не мог понять – зачем им нужно играть в любовь? Неужели непонятно, что оба ищут в этом союзе только выгоды? Оксану нетрудно понять, Антон – успешный, красивый, финансово независимый… А она станет для него лишь приятным дополнением к статусу. Какая тут может быть любовь? И Антоха… Неужели он еще не наигрался в этих своих красивых кукол? Неужели ему не хочется почувствовать тепло и уют? Неужели не хочется возвращаться домой, зная, что на столе его ждет ужин, а не тюбики с разноцветными лаками, что темой вечернего разговора будут приятные и интересные обоим вещи, а не деньги и сплетни, что секс будет похож на слияние двух душ, а не на очередной акробатический номер? Оксана… Зачем надо было так себя отполировать, чтобы напрочь стереть чисто женское обаяние? Вместо энергии она излучает флюиды. Да, ее хотят мужчины. Да, возможно, они даже вспоминают о ней как о классной телке, но вряд ли она когда-нибудь сможет стать женой. Счастливой женой. Она убила в себе женщину. Но хуже всего то, что она уничтожала мужчину в Антоне. Да, он всегда был ловеласом. Но каким! Сильным и смелым. А сейчас… Антон смотрел на свою пассию, как на восьмое чудо света, и медленно погружался в болото…

Саше эта гламурная особа была совершенно неинтересна, другое дело Дюймовочка, Светлана. Ему казалось, что эта девушка попала в официантки случайно, что называется, ошиблась дверью. Как там поет мамин любимый Окуджава? «Просто вы дверь перепутали, улицу, город и век»… Но, скорее всего, Света просто студентка, которая подрабатывает здесь по вечерам, в свободное от учебы время.

Спустя минут пятнадцать Светлана наконец появилась из кухни с большим подносом и направилась к их столику. Наверное, так учатся ходить по канату. Даже Саша не смог сдержать улыбку, глядя, как она идет. Девушка семенила мелкими шажками, точно восточная танцовщица, всячески стараясь не задеть стулья и не опрокинуть блюда на пол. В этот раз ей, кажется, все удалось, во всяком случае, вся еда осталась в тарелках. Но тут…

– Что это? – подняла брови Оксана, взглянув в свою тарелку.

– Красные аргентинские креветки на гриле, как вы и заказывали, – последовал ответ.

– Но я заказывала не креветок, а дорадо, – возмутилась Оксана.

Официантка торопливо вытащила блокнот и пролистала его.

– У меня записано «креветки».

– Значит, вы записали не то! – Оксана начала закипать. – Потому что я заказала дорадо.

– Оксаночка, милая, только не волнуйся, – забормотал Антон и, повернувшись к официантке, повысил голос: – Девушка, перестаньте тупить! Вам русским языком сказали, что хотят рыбу, а вы…

– Да замолчите вы оба! – перебил, не выдержав, Саша. – И перестаньте обвинять девушку в том, в чем она совершенно не виновата. Я своими ушами слышал, что Оксана выбрала креветки, отлично это помню!

Оксана, моргнув, удивленно посмотрела на него и вдруг сменила гнев на милость.

– Да, разве? – защебетала она. – А может, ты и прав, я сама уже забыла, что выбрала. Ладно, девушка, так и быть, оставьте креветки. И принесите мне апельсиновый фреш, только побыстрее.

Официантка метнулась за соком и действительно принесла его очень быстро. Когда она ставила стакан на стол, Оксана опустила взгляд на ее руку.

– Какие миленькие у вас часики, в подземном переходе, наверное, приобрели?

Светлана начала поправлять задравшийся манжет, чтобы спрятать под ним миниатюрные серебристые часики «Kenzo», и… стакан с соком выскользнул из ее рук. По белой юбке «мисс совершенство» расплылось золотистое пятно. Оксана взвизгнула, как поросенок под ножом.

– Дура! Да кто тебя вообще принял на работу? У тебя что, руки из задницы растут? Знаешь, сколько стоит эта юбка? Миллион твоих часиков! – Оксана возмущалась на весь ресторан, пока снова, как джинн из лампы, не появилась администратор с извинениями от лица дирекции ресторана. Оксана снизошла до разговора с ней и требовала компенсации за ущерб, а официантка со слезами, тихо пробормотав: «Все, больше не могу!» – убежала в подсобную комнату для персонала. Саша проводил ее грустным взглядом. А он-то уже собрался познакомиться с этой милой девушкой-катастрофой с такими мягкими и красивыми чертами лица, узнать номер телефона и пригласить ее на свидание. Но, похоже, его планам не суждено было сбыться. Тем временем администратор увела Оксану в дамскую комнату, чтобы помочь ей привести себя в порядок.

– Ну, что скажешь? Как она тебе? Правда, просто сногсшибательная женщина? – затрещал Антон, когда они остались вдвоем.

– Да, я заметил, что она тебя сбила с ног… – усмехнулся Саша.

– Сашка, да ты че, завидуешь, что ли? И вообще, неужто ты на эту растяпу-официантку запал? Смотрел на нее, как на кусок отбивной…

– А если и запал, то что в этом плохого? Мясо всегда лучше костей…

– Ты чего это вскипятился? – удивился Антон.

– Да так, ничего. Пожалуй, я пойду. Хорошего вам вечера.

Саша оставил на столе тысячную купюру и покинул модный ресторан. Он шел по Тверской-Ямской, наслаждаясь чудесным июньским вечером и приятным предвкушением чего-то нового и прекрасного… Светлана так и стояла перед его глазами – немного растерянная, неловкая, но такая… Саша не мог подобрать подходящего слова. Обаятельная? Да, конечно, но не совсем так. Милая? Слишком просто. Красивая? Как-то пафосно звучит это слово в наши дни… А какое чудесное, нежное, романтичное у нее имя – Светлана…

Весь следующий день он провел в ожидании вечера. Переговоры, встречи, решение деловых вопросов… все это тянулось бесконечной вереницей, которую так хотелось прервать, бросить все и лететь к ней. Но на то он и мужчина, чтобы уметь побеждать свои слабости. Этот вечер он ждал с надеждой, опаской и какой-то странной юношеской тревожностью. «Увижу ли ее снова? А вдруг сегодня другая смена? Какой вообще у официантов график работы? День через день? Или неделя через неделю? А вдруг ее вообще уволили после стольких неудач?» – вопросы возникали один за другим, пока он пробирался сквозь плотные потоки машин к знакомому ресторану. На улице шел мелкий дождик, робкий и неуверенный, созвучный с Сашиным настроением. В ресторане было тепло, уютно и романтично, пламя свечей лениво раскачивалось в разные стороны от дуновения ветра, ворвавшегося вместе с Сашей через двери. Столик, за которым они вчера сидели вместе с Антоном и Оксаной, был занят, пришлось сесть за соседний. Спиной к Саше сидела какая-то гламурная девица, вроде Оксаны, лицом – мужчина, отличавшийся от шарпея только человеческой речью. Он с таким вожделением смотрел на свою девочку, что казалось – еще немного, и у него сейчас потекут слюни. Саше всегда были противны такие пары, строящие свои отношения исключительно на сексе. Он отвернулся и стал искать глазами «свою Свету». Поймав его взгляд, тут же подбежала официантка с меню – приятная девушка, но… не та.

– Мне, пожалуйста, воды без газа, – попросил Саша, отказываясь от меню. Перевел дыхание, точно собираясь прыгнуть в воду, и, стараясь, чтобы вопрос прозвучал как можно более бесстрастно, спросил: – А что это Светланы не видно?

– А она… Она сегодня не работает в зале, – как-то непонятно ответила официантка и удалилась, забрав меню.

Саша стал ломать голову над ее ответом. Что значат ее слова? То, что Светлана сегодня вообще не работает, то есть ее нет в ресторане? Или она здесь, но почему-то не обслуживает посетителей? Может, разжаловали за вчерашние прегрешения в посудомойки?

«Надо спросить у администратора номер телефона Светланы», – пришла ему в голову спасительная мысль, но ее тут же прервал знакомый мелодичный голос.

– Может, принести вам еще что-нибудь? – перед ним стояла Светлана – такая милая, такая улыбчивая и такая… своя.

– Да, я хочу сделать заказ, – улыбнулся ей Саша. – Кофе на двоих в кафе напротив через полчаса…

Девушка смутилась и слегка покраснела. Было видно невооруженным глазом, что она не привыкла отвечать на такие предложения – ни согласием, означающим легкую доступность, ни отказом, отрубающим все концы. Да и присущее женщинам в таких случаях кокетство почему-то не проявлялось. Света подумала и ответила очень просто: «Я сегодня работаю до девяти».

– Перепишите, пожалуйста, мой заказ на 21.30, – очень серьезно проговорил Саша. – Я буду ждать вас там, и если умру от передозировки кофе, это будет на вашей совести.

Она лишь улыбнулась в ответ, и от ее улыбки он вдруг почувствовал себя очень-очень счастливым.

Покидая ресторан, он увидел в гардеробной ту самую парочку из-за соседнего столика. «Зайка, мы к тебе поедем? Тогда мне нужно будет позвонить брату, чтобы не волновался…» – ворковала… Оксана? Саша сначала подумал, что обознался, но когда девушка, не замечая его, стала вертеться перед зеркалом, у него отпали все сомнения. Только сейчас она выглядела более вызывающе, чем вчера, и, соответственно, более вульгарно – яркий макияж, кроваво-красный маникюр, слишком большой вырез, слишком короткая юбка и тяжелый, бьющий в нос запах парфюма, который, казалось, заполнял собой все окружающее пространство. Саше удалось не попасться ей на глаза, а когда парочка покинула ресторан, он тут же набрал номер Антона, все еще надеясь, что обознался и Оксана сейчас с ним. Антон ответил после первого же звонка: «Привет, дружище! Хочешь, приезжай сейчас ко мне. Оксана только что звонила, она сегодня ночует у папы, у него что-то с сердцем…» Саша раздумывал – сказать правду или нет? С одной стороны, он должен открыть глаза другу на женщину, которая так беспардонно его обманывала. С другой – Антону так нравится жить в иллюзиях и носить розовые очки, что, может, и не стоит говорить правду, а оставить все как есть и не лезть в чужую жизнь? Но совесть победила.

– Что-то с сердцем… – повторил Саша. – Знаешь, что там с сердцем? Его просто нет, Антош. Ни у нее, ни у ее папы, точнее, папика.

– Ты это сейчас о чем? – напрягся Антошка.

– О том, что только что видел ее во вчерашнем кабаке на Тверской-Ямской с похожим на шарпея дядькой, которому хорошо за полтинник. Можно, конечно, было подумать, что он – ее страдающий больным сердцем папа, если бы он не хватал ее под столом за коленки, а она не закатывала бы глаза, когда так сексуально слизывала взбитые сливки…

– Врешь! – яростно выкрикнул одно-единственное слово Антон и отключил мобильный.

Сашка пожал плечами. Что же, ничего удивительного в реакции друга нет. Люди не хотят слышать правду и готовы спрятаться от нее или убежать далеко-далеко. Тем более когда дело касается отношений с близкими, то есть любви. Любви, которая всегда останется одной из самых главных загадок человечества, несмотря на все стихи и романы, на фильмы и психологические исследования. У каждого из нас свое видение любви. Для кого-то это фееричный секс и возможность попробовать все мыслимые и немыслимые запретные плоды, для кого-то вечный поиск недостижимого идеала, а для кого-то – вкусный запах, доносящийся с кухни в тихий выходной день. Как говорится, каждому свое… Размышляя, Саша то и дело поглядывал на стрелку часов. Как давно он не был на свиданиях! Сколько лет он никого не ждал, ни о ком не думал с таким волнением и душевным трепетом, и каждый раз, проходя мимо влюбленной пары, улыбался, считая их отношения простым ребячеством…

Он уже был почти уверен, что Света не придет, когда она вдруг появилась в дверях. Как же она была красива! Золотистые локоны спадали на хрупкие плечи, платье нежно-фиолетового цвета подчеркивало красоту и изящество ее фигуры. Света взволнованно окинула взглядом кафе, и, когда увидела Сашу, ее лицо осветилось чудесной улыбкой.

Это было лучшее свидание в его жизни! Да что там – наверняка это было лучшее свидание за всю историю человечества. Если бы в тот вечер в кафе присутствовали писатели, музыканты и режиссеры, то искусство наверняка пополнилось бы целым ворохом новых шедевров. Саша и Света разговаривали с таким увлечением, как будто всю жизнь ждали этой встречи. С первых же слов выяснилось, что Светлана такая же поклонница старого кино, как и он, и теперь они взахлеб рассуждали о магии черно-белых фильмов и удивлялись, как им не довелось встретиться раньше, ведь оба периодически ходили в «Иллюзион» на Котельнической набережной. Но, видимо, так решила судьба, которая властной рукой пересекла их жизненные пути только сейчас. Они просидели в кафе до самого закрытия и поняли, что просто не в силах расстаться. И отправились гулять по ночной Москве, и говорили, говорили, и все никак не могли наговориться…

Анастасия Кублицкая

…Устав, они присели на лавочку в одном из тенистых скверов Замоскворечья.

– Кстати, ты мне так и не рассказала, что привело тебя на столь неблагодарную работу, – спросил Саша.

– Ну почему же неблагодарную – работа как работа. Знаешь, как говорит моя мама, невозможно подняться по лестнице, минуя нижние ступеньки.

– А ты что, хочешь в будущем попробовать себя в качестве акулы ресторанного бизнеса?

– Не знаю, еще не решила. Не уверена, по силам ли мне все это. Иногда кажется: еще один хамоватый клиент, и мое терпение лопнет. Согласись – находиться по другую сторону барной стойки всегда приятнее.

– Ну, даже не знаю, – пошутил Саша, – никогда не пробовал работать официантом или барменом. Зато в студенческие годы подрабатывал курьером и даже грузчиком, могу сказать, та еще развлекуха…

– Зато это позволяет чувствовать себя более самодостаточным и независимым от родителей, правильно? – закончила фразу Света.

– Как приятно встретить человека с такой жизненной установкой, – улыбнулся Саша и осторожно приобнял Свету за плечи.

За беседой они и не заметили, как забрезжил рассвет. Саша вежливо предложил проводить Светлану до дома, но она отчего-то очень смутилась и ответила:

– Нет, что ты, не стоит!

– Ну почему же, мне будет очень приятно, – не желал сдаваться Саша.

– Это ты сейчас так говоришь, а когда тебе придется выбираться из моего района по пробкам, ты сильно пожалеешь о своем предложении, – отшутилась Светлана, – помоги лучше поймать такси.

– Хорошо, но с одним условием – ты обязательно должна оставить мне свой номер телефона.

Света улыбнулась ему своей лучезарной улыбкой и черкнула на его же визитке свой мобильный, после чего села в машину и уехала в неизвестном направлении.

У Саши в душе царила настоящая весна. Он вдруг почувствовал себя легкомысленным, отчаянно влюбленным мальчишкой, которому понравившаяся девочка позволила донести до школы свой портфель. После этого вечера у него не осталось никаких сомнений, что Света – именно та, кого он ждал всю жизнь. В мыслях сами собой рисовались радужные картины их будущего: как он станет баловать свою Дюймовочку, водить по ресторанам, заваливать подарками, как они вдвоем будут просиживать вечерами в «Иллюзионе», а потом до самой ночи обсуждать просмотренные фильмы. Это даже хорошо, что Светлана – простая девушка, без всей этой гламурной спеси и повадок хищницы, как большинство ее ровесниц.

Сашин «райдер» к будущей избраннице выглядел куда более скромно, чем требования Антона. Не важны ему были породистая внешность, состоятельные родственники и престижный диплом. Главное, чтобы женщина, которая будет с ним рядом, оказалась бы его человеком, чтобы вместе можно было и говорить без умолку, и молчать, понимая друг друга без слов, а в разлуке ощущать странную пустоту и неустроенность, словно от тебя действительно отсекли половинку.

На следующий день Саша решил снова навестить Свету в ресторане. Правда, он не знал, точно ли ее сегодня смена. Как оказалось, смена была Светина – его любимая Дюймовочка шустро лавировала между столиков, обслуживая толстопузых дядек и их хищных спутниц. И тут Саша подумал – как же порой несправедлива жизнь. Наверняка этим девицам столько же лет, сколько и его Свете, но они не стремятся выучиться, получить профессию и заработать себе на жизнь честным путем. Им гораздо легче склеить какого-нибудь толстосума на свои прелести и получить все и сразу. А такие умные, обаятельные, целеустремленные и порядочные девушки, как Света, еще долго будут ходить с подносами и вытирать со столов, прежде чем добьются своей цели и смогут позволить себе приходить в такие крутые заведения в качестве клиентов.

Вскоре Света подошла к столику Саши. В ее глазах он прочитал радость и нежность, но тут же выражение ее лица внезапно изменилось, и она, делая вид, что записывает Сашин заказ, немного резко шепнула ему:

– Пожалуйста, не приходи сюда больше в мое рабочее время, у нас это не разрешается – если начальство заметит, у меня будут проблемы.

– А можно как-нибудь так сделать, чтобы тебе позволили немного посидеть со мной за столиком и на часик забыли, что ты их официантка? – игриво и воодушевленно спросил Саша. – Я готов все возместить – позови менеджера, думаю, я сумею договориться, и мы с тобой проведем чудесный вечер.

И тут во взгляде Светы мелькнула искра настоящего гнева. Она резко захлопнула свой блокнот и каким-то железным, совершенно чужим голосом произнесла:

– Да ты вообще за кого меня принимаешь? Думаешь, раз кошелек толстый, то можно и меня купить? Снять на вечер, как девку из эскорт-услуг? А я-то думала, что ты другой! Не такой, как большинство дегенератов, которые сюда приходят!

Саша прямо опешил от этой тирады.

– Да ты что, Свет, ты, наверное, не так поняла, – принялся оправдываться он, – я ведь просто приятное хотел тебе сделать, чтобы ты отдохнула немного, почувствовала себя человеком.

– Да пошел ты знаешь куда! Сам иди отдохни! – грубо бросила она и быстрым шагом направилась прочь, игнорируя все его попытки объясниться.

Саше вдруг показалось, что на него выплеснули ушат ледяной воды или огрели по голове чем-то тяжелым.

Впрочем, благодаря этому «удару» он понял, как сильно обидел любимую девушку. Вот что называется, хотелось как лучше, а получилось… А ведь Света права, ох как права! Он настолько привык, что все вокруг можно купить и со всеми договориться, что, собираясь осуществить свой совершенно безобидный, как ему казалось, замысел – дать Свете хоть на часик почувствовать себя Золушкой, – даже не заметил, как со стороны может смотреться этот его порыв. Зато теперь до него дошло и стало ужасно стыдно за себя. На мгновение даже показалось, что все присутствующие в зале взирают на него с укором и думают: «Ну надо же, какой хам!» Заметно стушевавшись, Саша попросил счет и поспешил поскорее ретироваться из ресторана.

«Да уж, а ведь Света действительно особенная девушка! – думал он, бесцельно бредя по городу. – Будь другая на ее месте, она была бы тысячу раз счастлива от такого проявления внимания. И менеджера бы позвала, и поужинала бы, и наверняка была бы не против «продолжения банкета» в каком-нибудь более уединенном местечке. Но Светлана оказалась настоящей женщиной, гордой и принципиальной. Ей не нужны подачки и одолжения – она знает себе цену и выше того, чтобы торговать собой и своими чувствами в каком бы то ни было смысле». И тут Саша понял, что с этого момента влюблен в Свету отчаянно и бесповоротно. Он больше не смотрел на нее как на милую, хрупкую, наивную девочку, подкупающую своей чистотой и непосредственностью, которую хочется опекать и баловать. Теперь он чувствовал в ней свою половинку, избранницу, равноправного партнера, несмотря на явную социальную пропасть, разделявшую их. Женщину, за которую хочется отдать весь мир… Но сейчас у него не было времени для высоких рассуждений – нужно как можно скорее извиниться перед Светой и вернуть ее расположение.

Саша достал мобильный и набрал ее номер. Трубку она не взяла. «Наверное, все еще сердится, – подумал Саша, – ладно, пусть отойдет. Позвоню завтра с утра».

Впрочем, не успел он убрать мобильный обратно в карман, как тот разразился настойчивой трелью. Саша было решил, что это Света сменила гнев на милость, но звонил Антон. После того последнего звонка, когда друг буквально рявкнул на него по телефону, не желая верить в измену Оксаны, Антона словно подменили.

– Привет, Санек, – елейным голоском протянул Антон, – как дела?

– Ничего, а как сам? – немного удивленно ответил Саша.

– Слушай, брат, тут такое дело… В общем, ты не мог бы мне денег в долг дать?

– Чего? Денег в долг? Я думал, у тебя с этим нет проблем. Что-то случилось?

– Да, случилось.

– Не тяни, – не на шутку разволновался Саша, – рассказывай давай!

– Короче, у моей любимой принцессы Оксаночки скоро день рождения, и она хочет в подарок красный «Ягуар».

– Да что ты говоришь? – съязвил Саша. – А больше она ничего не хочет?

– Да хорош прикалываться, у меня такая проблема, а тебе смешно! Одолжи денег, а то у меня сейчас просто нет столько! Я уже все свои счета поистрепал на Оксанку – то шопинг, то рестораны, то побрякушки всякие, как бы вообще без штанов не остаться. Я ведь не олигарх какой-нибудь, а простой топ-менеджер!

– Так я вообще-то тоже не олигарх. А что эта твоя принцесса, не могла у своих родителей-рокфеллеров тачку попросить?

– Я у нее тоже спросил, а она говорит, что родители ей и так дом в Испании дарят, поэтому еще и машину просить неудобно. К тому же у нее папа сейчас болеет – ему не до этого. А поскольку у нас с ней все серьезно, то «Ягуар» ей должен подарить именно я. Ну вроде как доказать свои чувства и искренность своих намерений, ведь родители не отдадут ее замуж за кого попало. Саня, я тебя умоляю как друга, одолжи бабла – если я потеряю Оксану, то умру!

– Друг, а тебе не приходило в голову, что эта девица тебя просто доит? Сам подумай – что за бред такой доказывать свои чувства покупкой машины? Нормальной женщине такое никогда в голову не придет! Мало того, я больше чем уверен, что и про богатых родителей, и про дом в Испании, и даже про больного папочку она тебе наврала! И вообще, пока ты тут как сумасшедший разыскиваешь деньги ей на подарок, она небось тусуется с каким-нибудь другим «денежным мешком» и клянчит у него на «день рождения» квартирку в Москве.

– Сань, я тебя в последний раз спрашиваю, ты дашь мне денег или нет? – со злостью сквозь зубы процедил Антон.

– Извини, друг, но на эту девку я не дам тебе ни рубля. И уверен, что скоро ты сам меня будешь за это благодарить. Как только очухаешься от ее чар и включишь свой мозг.

– В таком случае ты мне больше не друг, – бросил Антон и повесил трубку.

Как ни странно, Саша нисколько не обиделся на него и вообще не воспринял этот «наезд» серьезно. Сейчас Антон напоминал ему человека, который совершенно не осознает, что творит. Как наркоман, игрок или алкоголик, а на больных, известно же, грех обижаться. Похоже, эта Оксана знает, что делает: крепко подсадила друга на свои прелести и теперь умело этим пользуется, а Тоха, как под гипнозом, ничего не хочет видеть, слышать и понимать. Ну ничего, рано или поздно это все равно закончится. Если друг не прозреет самостоятельно, то Оксана рано или поздно сама вдребезги и без наркоза разобьет об стену его розовые очки – поймет, что больше с него взять нечего, и выпустит Антона из своих цепких лап. А точнее, даст ему хорошего пинка под зад.

Жаль, конечно, друга – страдать будет, но, с другой стороны, это станет для него хорошим уроком.

Как бы там ни было, а в личной жизни самого Саши тоже наступила черная полоса. Света так и не появилась ни на следующий день, ни через неделю. Телефон ее по-прежнему не отвечал, только на этот раз гнусавый голос в трубке сообщал, что аппарат абонента выключен. Он вновь отправился в ресторан, но там его заверили, что Света у них больше не работает.

– Девушка, а вы не знаете, где она может быть? Дело в том, что у нее уже почти неделю телефон выключен, – допытывался Саша у менеджера заведения.

– Понятия не имею, она уже давно не работает. По-моему, она уехала куда-то.

– Ну, а можете вы дать ее адрес? Поймите, мне просто необходимо ее увидеть!

– Простите, но у нас не принято давать какую бы то ни было информацию о наших сотрудниках – ничем не могу помочь.

«Это я во всем виноват! – проклинал себя Саша. – Надо было бежать за ней тогда, просить прощения! А я поступил, как бесхребетный слабак, встал и ушел в надежде заслужить прощение по телефону. Неужели я потерял ее навсегда? Потерял из-за такой глупости?»

Произошедшее здорово выбило Сашу из колеи. Любимая работа больше не радовала, в огромной квартире хотелось выть от одиночества, а созерцание попадающихся на глаза влюбленных парочек заставляло сердце больно ныть. Конечно же, друзья-приятели пытались изо всех сил помочь ему: приглашали на вечеринки, в клубы, в сауну и на пикники, даже в стриптиз предлагали сходить, но Саша только отмахивался от них. А если все-таки кому-то и удавалось его вытащить в люди, то он весь вечер сидел в стороне, словно сыч, опрокидывая одну за другой рюмки дорогого алкоголя и отпугивая своим мрачным видом ярких, словно бабочки, девушек, мечтающих захомутать в свои сети очередную жертву. Среди них были блондинки и брюнетки, совсем молоденькие и постарше, были те, кто уже успел испробовать на себе всевозможные достижения пластической хирургии и косметологии, и те, кому все это было еще не по карману, да и природная красота пока позволяла обходиться лишь боевым раскрасом. Но всех их объединяла общая черта – холодный блеск хищных глаз, расчетливый взгляд, словно сканирующий каждого посетителя-мужчину и заранее оценивающий его финансовые возможности и доступность. Они могли мило улыбаться, нести прелестную околесицу, подчеркивая свою наивность и юный возраст, играть роль коварной искусительницы или заботливой хранительницы домашнего очага. Но все это были просто роли по заранее написанному, опробованному и передаваемому из рук в руки сценарию под названием «Как выйти замуж за…». Это невозможно было не заметить – их выдавали глаза, в которых не было ни толики той искренности, той простоты и непосредственности, которую он сразу же разглядел во взгляде официантки Светланы.

Такой, как она, здесь нет, а может быть, нет больше нигде, и от осознания огромной, щемящей душу потери на сердце Саши становилось все тяжелее и тяжелее. И тяжесть эту невозможно было ни заглушить, ни смыть дорогим алкоголем, ни заговорить веселой дружеской болтовней.

Близкие Саши тоже не могли не заметить перемен в нем. Но больше всех переживала его мать Татьяна Арнольдовна. Она всегда души не чаяла в своем единственном ребенке, а после недавней смерти мужа Саша и вовсе стал для нее самым дорогим человеком в жизни. Узнав, что причина его подавленности кроется в делах сердечных, Татьяна Арнольдовна весьма удивилась. Подумать только – даже будучи подростком, Сашка так не переживал из-за своих несчастных влюбленностей. И ведь добро бы девушка была нормальная, соответствующая его статусу, или, напротив, какой-нибудь недостижимый идеал, так ведь нет – сыночек вздумал убиваться из-за какой-то официантки. Подумаешь – какая невидаль! Да в любую кафешку зайди – там таких девиц вагон и маленькая тележка!

– Сынок, ну нельзя же так, – причитала Татьяна Арнольдовна, – вокруг столько девушек хороших! Вот Анечка, дочка моей подруги, Валентины Семеновны, помнишь ее? И чем не невеста для тебя? И красавица, и папа в Газпроме работает. Всего двадцать лет, а уже свой дом на Рублевке, квартира в Москве пятикомнатная, кстати, ты ей очень нравишься.

Но Саша только брезгливо поморщился.

– Не нужна мне красивая кукла с приданым! Терпеть не могу этих безмозглых папенькиных дочек. Они только и умеют, что по бутикам шляться и в СПА-салонах отсиживаться, а из себя ничего не представляют. Мне живой человек рядом нужен, личность, а не гламурный аксессуар.

– Ну хорошо, не хочешь Анечку, давай Ксюшу! Ксюша – будущий ученый, из профессорской семьи. 25 лет, а уже грант получила на исследования! В Америку на стажировку летала! С ней тебе точно интересно будет!

– Ага, очень, – сквозь зубы процедил Саша. – А ей со мной будет? Ничего, что она химик и биолог, а я даже тычинку от пестика не отличаю? А потом, мам, ты ее видела? Ей, по-моему, кроме науки вообще никто не нужен. Судя по тому, что она в свои 25 лет выглядит на все сорок! Наверное, у нее в квартире ни одного зеркала нет, раз она так одевается. А потом, даже если закрыть глаза на внешность – какая из нее жена? Она, значит, будет свои гранты расходовать, на конференции всякие летать, а я буду дома котлеты жарить и пол мыть? О детях я вообще не говорю – она, наверное, их без меня в пробирке вырастит… И вообще, мама, отстань ты от меня со своим сватовством, мне даже думать об этом противно…

Прошло почти два месяца, но Саша так и не мог забыть о Свете.

Он часто гулял по Москве – по тому самому маршруту, по которому они шли тогда, в самый первый вечер. Вот на этой улице они обсуждали старое французское кино, а проходя по этому подземному переходу, жарко спорили, кто лучше: Элизабет Тейлор или Одри Хепберн. До мельчайших подробностей он вспоминал милую Светину улыбку, ее лучистые глаза, походку, запах волос. Неужели Света, словно крохотная песчинка в песочных часах, навсегда потерялась в этой огромной Москве? Вдруг она просто уволилась из того ресторана и уехала домой, в какой-нибудь далекий город? А может, она работает сейчас где-нибудь в другом месте? А он тысячи раз проходил мимо и не замечал ее. Подумать только, они в тот вечер столько говорили о всякой ерунде, а он даже не удосужился узнать, где она живет, где учится, москвичка она или нет. Кажется, она упомянула, что живет далеко от центра – не удивительно. Большинство живет именно там, но сколько подобных районов в столице – и не счесть! Саше на ум почему-то пришла старая советская картина «Девушка без адреса». Впрочем, он в данный момент находился в куда более удручающем положении, чем главный герой. Тот хотя бы знал фамилию своей Кати, знал первое слово в названии улицы, на которой она живет, а он, Саша, не знает ровным счетом ничего…

Однажды в его квартире раздался звонок. Звонила мама. Она была чем-то очень взволнована, поэтому говорила сбивчиво, словно ей не терпелось поскорее донести какую-то, по всей видимости, очень важную информацию.

– Привет, Сашенька, скажи, пожалуйста, у тебя есть какие-нибудь планы на завтрашний вечер?

– Вообще-то нет, а что случилось?

– Сынок, ты обязательно должен меня выручить! У моей приятельницы завтра день рождения, будет пышное мероприятие, фуршет, а одна идти я не хочу – так ведь не принято. Не мог бы ты составить мне компанию?

– Мамочка, ну ты же знаешь, как я не люблю все эти сборища. Что хоть за приятельница-то? Я ее знаю?

– Нет, ты, наверное, ее не помнишь. Мы много общались, когда ты был еще маленьким, а потом она уезжала, долгое время жила в Париже, и вот три года назад вернулась, открыла в Москве свою сеть ресторанов. В одном из них и будет проходить торжество!

«Ну вот, опять рестораны! – подумал Саша. – А это значит, весь вечер я буду разглядывать официанток и вспоминать Свету».

– Нет, мам, прости, но я совсем не хочу туда идти, лучше побуду дома.

– Ну вот! Как всегда! – запричитала мама. – Будешь снова сидеть бобылем и убиваться по «прошлогоднему снегу»? Да забудь ты о ней, Саша! Поверь мне – она про тебя уже напрочь забыла!

– Не могу забыть, мам. Все, пока!..

– Конечно, думаешь только о себе! – не дала так просто закончить разговор Татьяна Арнольдовна. – А то, что я с тех пор, как умер твой отец, живу отшельницей, – это ничего? Ни в кино не хожу, ни в театры. Подруги все по жизни растерялись, а ты хоть представляешь себе, что значит общение в моем возрасте? Впервые в жизни попросила его о такой малости – сопроводить меня в ресторан, а он…

– Ну, ладно, хорошо, – сдался Саша под гнетом материнских стенаний, – во сколько завтра за тобой заехать?

– В пять часов, сыночек, – как ни в чем не бывало проворковала в ответ добившаяся своего Татьяна Арнольдовна, – я буду тебя ждать – не опаздывай!

На следующий день ровно в пять Саша послушно ждал мать у крыльца ее дома. Оделся он самым обычным образом: серый неброский костюм, хоть и весьма известной марки, и белая рубашка. Никаких соответствующих случаю галстуков, бабочек и запонок – не было у него ни малейшего настроения рядиться. Зато его мама превзошла саму себя. Такой красивой, разодетой и ухоженной он давно ее не видел. Казалось, она собралась на бал или, на худой конец, на собственную свадьбу.

Саша даже зааплодировал, когда увидел ее.

– А что, – кокетливо произнесла мать, – между прочим, в приличное место идем, и гости там будут, сплошное высшее общество. Не могу же я упасть перед ними лицом в грязь.

– Куда едем? – поинтересовался личный водитель Саши, которого тот специально вызвал в выходной день для столь грандиозного выхода в свет.

– В ресторан «Cheri», пожалуйста, – ответила Татьяна Арнольдовна.

– Куда?! – воскликнул вдруг Саша. Дело в том, что это был тот самый ресторан, в котором он познакомился со Светланой.