Первая из Гвардейских. 1-я танковая армия в бою Небольсин Игорь
– Не от всех, товарищ гвардии подполковник! Зенитчики ещё не вышли на свой рубеж.
– Давайте сигнал “444”. Атака!
– Так…
– Всё! Немедленно сигнал!
Между тем, огонь из кирхи положил на мостовую всю цепочку атакующих. Из окон и из-за цоколя ограды густо стреляли немецкие автоматы и пулемёты. Первогвардейцы медленно стали отползать, оставляя на камнях распластанные тела убитых.
Кто-то дотронулся до моего плеча. Я оглянулся: это Юра, адъютант.
– Сигнал передал. “444”, – доложил он. – И ракеты.
Две зелёные ракеты, уже описав крутую дугу, падали на кирху. Разом всё пришло в движение, всё рванулось вперёд. От танков веерами неслись пулевые трассы. Поднялись в атаку наши автоматчики. Краем глаза я видел, как развернулись и с ходу открыли огонь полковые 37-миллиметровые полуавтоматические зенитные пушки. И тут же откуда-то справа от нас ударили вражеские “Эрликоны”.
Паршивая штука “Эрликон”! Каждая установка состоит из четырёх 20-миллиметровых автоматических пушек, их огонь по пехоте губительный. Клубочки разрывов возникли над самой землёй, словно футбольные мячи, и автоматчики залегли.
– Что они делают?! – закричал командир роты Стёпин.
Из дымной пелены выбежал к кирхе сам Темник, за ним, развернувшись в не очень-то стройную цепочку, два десятка командиров. Я узнал заместителя командира бригады подполковника Морозова, узнал и высокого грузного майора Винника – заместителя командира батальона по политчасти, а чуть позади комбрига бежал лейтенант Шустов. В сорок четвёртом году он был командиром моего танка, я хорошо знал этого преданного и смелого офицера. Среди атакующих мелькали и другие знакомые лица, но времени их рассматривать не было.
Темник размахивал большим маузером и что-то кричал. В окулярах бинокля крупно возникло его побагровевшее лицо с распушившимися усами. Он был без куртки, на гимнастёрке блестели ордена. Увидав своего комбрига, остановились отступающие от кирхи первогвардейцы. Обе группы слились. Темник только на секунду замедлил бег, потом оглянулся и, опять взмахнув маузером, устремился вперёд. Теперь все бежали почти рядом с ним и уже были недалеко от ограды, когда в самой гуще атакующих взметнулся взрыв.
Всё это совершилось буквально за доли минут. Ещё бы две-три минуты, и мы тоже были бы там…
На войне, в бою, как правило, не хватает всегда “чуть-чуть”.
– Вперёд, танкисты! Вперёд, хлопцы! Наши товарищи погибают! – закричал я, не в первый раз позабыв, что разговариваю по радио. Нервы… Ударил по рации кулаком.
Петя Заварзин, радист, уже не впервые пытается уберечь от моих кулаков панель “РВ”.
Толкаю в плечо водителя бронетранспортёра:
– Вперёд! На ту сторону улицы!
И машина прыгает, как скакун. Гремят гусеницы, ревут моторы, над головой с раздирающим свистом несутся снаряды “иэсов”, идущих сзади.
Опять поднялась и бросилась к кирхе цепь автоматчиков. После взрыва всю группу Темника закрыли дым и пыль. Теперь пыль осела. Темник и бывшие с ним офицеры лежали на мостовой.
– Поздняков! Гатиятулин! Бейте по колокольне залпами! Внимание: бить по моей команде! Прицел под основание, бронебойным… огонь!
После второго “объединённого” залпа двух рот ИС снаряды наконец проломили кирпичную кладку. Замолкли на колокольне орудие и пулемёты. Танки и автоматчики метнулись вперёд.
На искорёженной взрывами брусчатке лежали тела убитых. Наши в большинстве в окровавленных танковых комбинезонах и в командирской форме… Кричали раненые. Некоторые из них цепляли за ноги наших автоматчиков, мешая им бежать вперёд. В живых осталось лишь несколько человек…
Взрыв – вероятно, “фауста” – разметал гранитную брусчатку мостовой, и каменные осколки, словно картечь, поразили людей Темника и его самого. Я знаю: осколки камней ранят особенно страшно…
В здании кирхи ещё трещали автоматные очереди, но основные огневые точки были подавлены. Из развороченного снарядом стрельчатого окна торчали ствол и искорёженный щит немецкого орудия. Зацепившись, вниз головой висел на пушке труп гитлеровца-артиллериста, свежий ветерок шевелил его длинные волосы. Позади, на перекрёстке, тарахтели короткие очереди полковых зениток: там боем руководил начальник штаба, и я был спокоен.
– Русанов, как дела у вас? Разведчики к каналу посланы?
– Тут небольшая контратака немцев. Отбиваюсь зенитками. Разрешите пока задержать третью роту ИС? А как у вас?
– Здесь всё кончается. Жаль Темника и его людей. Вы доложили Смолину о наших действиях?
– Доложил. Только что приезжал офицер связи от Чуйкова. Они ругаются, что мы выскочили из их полосы, говорят, зачем помогаете чужим, почему не выходите к мостам.
– Объясни: пока мы не подавили этот узел, полк развернуть к каналу я не мог! Противник ударил бы в спину. И товарищей надо выручать!
– Примерно так я и доложил. Но вы же знаете командарма? Требует немедленно захватить мосты… С артиллеристами тридцать пятой дивизии я согласовал: огонь по нашей просьбе откроют. Когда начинать огонь? Вы ещё там задержитесь?
– Нет. Осмотримся и будем разворачиваться к Ландверу. Прикройте нас зенитками!
– Есть! Потери большие?
– Уточняет Стариков. У первогвардейцев – ужасные.
Ко мне подбежал офицер разведки Темника капитан Манукян. Слёзы лились из его глаз. Он неумело, по-мужски растирал их по смуглому лицу.
– Товарищ гвардии подполковник, спасибо, что помогли!
– Где Темник? Вы были с ним?
– Был, да! Все были! Такой был приказ! Комбриг, знаете, какой? Повёл всех на штурм. Сам! Он умирает тэпэр!.. Морозов убит. Кто будет командовать?
– Разберётесь. Где Темник?
– Здесь, близко. Пойдёмте.
Командир 1-й гвардейской танковой бригады гвардии полковник Темник лежал за стеной кирхи на земле. Под его окровавленную голову была подложена свёрнутая кожаная тужурка. Гимнастёрка на нём была разорвана до пояса, и из ран по белой груди брызгала алая кровь. Она стекала на ордена, на погоны, на мостовую.
Темник был ещё в сознании, хотя осколки камней в нескольких местах пробили его грудь и живот.
Возле него хлопотал бригадный врач Постников; тампонами, свёрнутыми из индивидуальных пакетов, Постников тщетно пытался остановить пульсирующие фонтанчики крови, трещала разрываемая ткань пакетов, раненый жутко скрипел зубами.
Боже мой, десять-пятнадцать минут тому назад это был полный яростной силы воин! Теперь это Темник, и уже не Темник… Лицо изжелта-серое, скулы обострились, глаза глубоко запали…
Раны Темника были страшные, Постникову никак не удавалось остановить кровь.
– Да принесите же шинель! Его надо укрыть! – крикнул врач.
Майор медицинской службы был без халата, рукава серой гимнастёрка закатаны. Я почувствовал острый запах крови. По-видимому, Темник, находясь в шоковом состоянии, ещё не ощущал сильной боли.
Так бывает сразу после ранения, какое-то отупение и звон в ушах, знаю по себе. Пройдёт немного времени, и боль его станет невыносимой, разрывающей. Если к этому времени он ещё будет жив…
– Э-эй! Комбриг-один! – закричал я, превозмогая себя; слёзы душили. – Такой договорённости не было! Ты же назначил мне встречу у главного входа в Рейхстаг! Помнишь, перед атакой Зееловских высот?
Такая договорённость у нас действительно была. У всех командиров полков и бригад. Но уже не стало многих. Погибли комбриг-19 Гаврилов и комбриг-21 Лактионов. Теперь вот – Темник.
– Ну что ты молчишь! Я бутылочку французского коньяка припас, “Наполеон”!
Но у Темника уже не было сил ни ответить мне, ни даже улыбнуться… Взгляд его светло-ореховых глаз был печальный и долгий, и в глубине их я увидел подступающую смерть…
Жизнь оставляла этого могучего человека, малейшее движение могло порвать последний сцеп, который ещё держал её в этом пробитом теле. Глаза умирающего смотрели прямо мне в лицо, какие могли быть сейчас слова? Брови Темника дрогнули, поднялись, в груди его что-то гулко клокотало, на губах выступали и лопались алые пузыри. Пышные каштановые “темниковские” усы – таких не было больше ни у кого в 1-й танковой – побурели и слиплись от крови. Крупная дрожь вдруг начала колотить опавшее тело.
– Принесите, наконец, шинель! Или бушлат! Что есть! – снова кричал Постников. – Он же замерзает!
Механик-водитель старшина Кравченко принёс из танка куртку, укрыл раненого, а дрожь его била ещё сильнее.
– Может быть, спирту ему? – спросил я.
– Что вы! Какой там спирт…
Подъехал бронетранспортёр с начальником штаба бригады полковником Катиркиным. И у него глаза были мокры от слёз. Двое солдат-санитаров притащили побуревшие от крови носилки. Майор Постников глянул на меня, и я понял: Темника надо оставить в покое, помочь ему нельзя…
Я взял его руку, кисть была тяжёлая, холодная, липкая от крови. Лицо Темника стало спокойным, веки медленно опустились, будто он закончил свою земную работу. Он не стонал.
Таким я и запомнил его, когда его, ещё живого, уносили санитары».
Уличные бои в г. Берлине. Апрель 1945 г.
Потери 1-й гв. ТА в Берлинской операции 16 апреля – 2 мая 1945 г.
Личный состав: убито – 1646 человек, ранено – 6716 человек.
Танки и самоходные орудия (безвозвратные потери): Т-34 – 185, ИС-122 – 12, ИСУ-122 – 3, СУ-100 – 8, СУ-85 – 5, СУ-76 – 16, СУ-57 – 3.
Артиллерия (безвозвратные потери): орудия 100-мм – 1, орудия 76-мм – 8, орудия 57-мм – 2, миномёты 120-мм – 1, установки М-13 – 4.
1-я гв. тбр за период с 16 апреля по 2 мая 1945 г. имела потери: сгорело танков Т-34 – 37, подбито танков Т-34 – 42; сгорело колёсных машин – 8, подбит один гусеничный и один колёсный БТР. Убито – 75 человек, ранено – 339 человек.
20-я гв. мбр за период с 16 апреля по 2 мая 1945 г. имела потери: сгорело танков Т-34 – 10, подбито танков Т-34 – 4; сгорело БТР – 1, подбит БТР – 1. Сожжено автомашин – 19, подбито – 13. Убито – 177 человек, ранено – 1055 человек.
19-я гв. мбр за период с 16 апреля по 2 мая 1945 г. имела потери: убито – 235 человек, ранено —1035 человек.
21-я гв. мбр за период с 16 апреля по 2 мая 1945 г. имела потери: сгорело танков Т-34 —12 (из них фаустпатронами 5), подбито танков Т-34 – 8. Сожжено автомашин – 7. Убито – 177 человек (27 офицеров, 52 сержанта и 98 рядовых), ранено – 1016 человек (93 офицера, 231 сержант и 692 рядовых).
Движение танков и самоходных установок в строю по 11-му гв. тк[173]
Движение танков и самоходных установок в строю по 8-му гв. мк[174]
Движение танков и самоходных установок в строю по 11-му тк[175]
Движение танков в строю по 64-й гв. тбр[176]
Движение танков в строю по 11-му гв. ттп[177]
Движение танков и самоходных установок в строю по 19-й сабр[178]
Движение танков и самоходных установок в строю по 6-му мцп[179]
Движение танков и самоходных установок в строю по 12-му омцб[180]
Потери 1-й гв. ТА в Берлинской операции с 21 по 30 апреля 1945 г.
Личный состав: убито – 994 человека, ранено – 4238 человек, больных с эвакуацией в госпиталь – 163, пропало без вести – 57.
Танки и самоходные орудия (безвозвратные потери): Т-34 – 98, ИС-122 – 11, ИСУ-122 – 11, СУ-100 – 3, СУ-85 – 2, СУ-76 – 7.
Артиллерия (безвозвратные потери): орудия 76-мм – 7, орудия 57-мм – 2; установки М-13 – 4, автомашины – 51. [181]
Потери 1-й гв. ТА в Берлинской операции с 1 по 4 мая 1945 г.
Личный состав: убито – 312 человек, ранено —1619 человек, больных с эвакуацией в госпиталь —149.
Танки и самоходные орудия (безвозвратные потери): Т-34 – 4, СУ-100 – 1, СУ-85 – 2, установок М-13 – 1.
Потери 1-й гв. ТА в Берлинской операции с 16 по 30 апреля 1945 г.
8-й гв. мк – безвозвратные потери
8-й гв. мк – подбитые танки (в ремонте)
11-й гв. тк – безвозвратные потери
11-й гв. тк – подбитые танки (в ремонте)
Армейские части – безвозвратные потери
Армейские части – подбитые танки (в ремонте)
11-й тк – безвозвратные потери
11-й тк – подбитые танки (в ремонте)
Выводы
«В район задачи второго дня операции 1-я гв. ТА вышла только к одиннадцатому дню боевых действий. Основными причинами этого явились:
а) ввод 1-й гв. ТА в бой, когда эшелон прорыва (8-й гв. А) прорвал только первую линию обороны противника, фактически являвшуюся предпольем, и завязал бой за главную полосу его обороны. 1-й гв. ТА, во взаимодействии с 8-й гв. А, пришлось прорывать на всю глубину главную полосу обороны немцев с неподавленной системой артогня, а в дальнейшем – преодолевать ряд заранее подготовленных к обороне рубежей;
б) противник противопоставил армии сильную группировку танковых и моторизованных дивизий, усиленную большим количеством глубокоэшелонированной артиллерии, которая, применяя тактику подвижной обороны, опирающейся на заранее подготовленные к обороне рубежи и опорные пункты, с боями отходила под ударами наших войск;
в) существенной особенностью обороны противника являлось небольшое удаление (5–6 км) оборонительных рубежей друг от друга. Это давало противнику возможность поддерживать бой артиллерией с тыловых рубежей и под прикрытием артиллерии отводить свои части на последующие рубежи. Создавалась непрерывность артогня по глубине, требующая от наступающего перегруппировки своей артиллерии и организованного подавления системы обороны;
г) противником умело использовалась особенность районов на подступах к БЕРЛИНУ – густая насыщенность местности каменными зданиями, легко приспосабливаемыми для обороны. Широко использовались немцами водные рубежи как естественные препятствия, встречавшиеся на пути наступления 1-й гв. ТА. Естественные рубежи обороны, как правило, усиливались инженерными сооружениями и заграждениями; на реках подрывались мосты и дамбы, строились баррикады на дорогах, лесных и озёрных дефиле, ставились минные поля;
д) в связи с тем, что сосед слева (69-я А) на своём участке не сумел осуществить прорыва главной оборонительной полосы, 1-я гв. ТА была вынуждена значительную часть своих сил использовать на прикрытие левого фланга, оказавшегося открытым;
е) в целом бои от начала прорыва переднего края обороны противника и на всю глубину вплоть до г. БЕРЛИНА характеризуются прогрызанием организованной обороны, отражением многочисленных контратак, преодолением инженерных заграждений оперативной глубины. Противник, применяя подвижную форму обороны, опирался на заранее подготовленные рубежи. На каждом рубеже армия встречала новые части и соединения, хотя зачастую и не подготовленные к ведению длительного и упорного боя (части фольксштурма). Основа обороны – артиллерия, под прикрытием которой немцы отводили части с рубежа на рубеж, подводили части с тыла и проводили контратаки. Вся артиллерия, в том числе и зенитная, была поставлена в ПТО. Темп наступления 1-й гв. ТА определялся в 6-17 км в сутки, то есть практически глубиной удаления одного тылового рубежа от другого.
В Берлинской операции, больше чем в какой-нибудь другой, был широко применён манёвр корпусами внутри армии. Пробив оборону противника в одном месте, армия немедленно перегруппировывала и другие части на этот же участок, с их дальнейшим выводом на своё направление. Попытайся армия упорствовать в наступлении на участках, где противник упорно удерживал рубеж, поддерживая части обороны мощным артогнём, наступление ещё больше могло бы затянуться по времени и потери армии могли бы ещё больше возрасти. Удерживая инициативу в своих руках, удары наносились на тех участках, где это было выгодно. Учитывалась степень прочности обороны, группировка артиллерии, наличие танковых резервов и пр.
Упорство противника в обороне самого г. БЕРЛИНА. Каждая улица, квартал и даже отдельные дома брались только с боя. Противник сопротивлялся до последнего солдата и оставлял обороняемый участок только в крайнем случае. Нередки случаи, когда противник, пользуясь знанием города, выходил на тылы продвинувшихся частей. Иногда целые группы, с проходом наших частей вперёд, оставались в подвалах, развалинах домов и, действуя в одиночку, наносили существенный ущерб нашим войскам (группы фаустников по танкам, СУ, группам офицеров, по отдельными орудиям). Противник сдал БЕРЛИН только потому, что был разбит и никакого сопротивления оказать больше уже не мог.
Опыт боёв войск 1-й гв. ТА на улицах БЕРЛИНА показал нецелесообразность использования крупных танковых соединений (та, тк, мк) в боях на улицах крупного города для наступления на самостоятельном направлении с узким фронтом. Особенно в случаях, когда танковое соединение уже вело напряжённые бои на подступах к городу и к моменту завязки уличных боёв своей мотопехоты имело ограниченное количество. Это вынуждало ограничивать фронт наступления до одной, максимум двух улиц на усиленную танковую или механизированную бригаду. Действуя вдоль одной улицы шириной до 50 м, бригады могли использовать одновременно не более 2–3 танков, 3–4 СУ и до 6 орудий. Остальная техника, своя и приданная, не могла быть использована, загромождала улицы и несла потери от артогня и фаустников противника, оставшихся после прохождения передовых групп. Для штурма одной улицы в крупном городе достаточно иметь для обеспечения действий штурмовых групп 3–5 танков, батарею СУ-100, до 4 орудий 57-мм (для ведения огня по окнам и подвальным помещениям), до 4 орудий 76-мм (для ведения огня по первым и вторым этажам).
При бое танковых и самоходно-артиллерийских частей на улицах крупного города особо важное значение приобретает борьба с вражескими истребителями танков, вооружёнными противотанковым оружием ближнего боя (в условиях боёв в г. БЕРЛИНЕ, преимущественно фаустпатронами). Истребители танков, действуя поодиночке из засад (подвалы, верхние этажи зданий, развалины разрушенных или полуразрушенных строений) наносят серьёзные потери танковым частям в тех случаях, когда продвижению танков не предшествует прочёсывание пехотой и артогнём района действий танков и СУ. Управление подразделениями при боях в крупных населённых пунктах характерно тем, что командирам подразделений необходимо постоянно находиться в боевых порядках или на удалении от них не более 200 м.
Всякая информация от действующих войск в основном получалась непосредственным общением с войсками. Наблюдательные пункты, организуемые при бое в населённом пункте или городе с преобладанием многоэтажных зданий, фактически являются не наблюдательными пунктами, а пунктами, откуда организуется управление.
Опыт боёв показал, что командные пункты не должны отрываться от штабов, а штабы всех подразделений и частей, включая и штаб бригады, должны находиться с командиром. Удаление командного пункта рот, батальона с его штабом не должно превышать 200–300 м. Штаб полка и бригады вместе с его командиром – на удалении не более 500 м. Основой связи с действующими войсками были проволочная связь и непосредственное нахождение офицеров штабов всех степеней в действующих подразделениях.
При бое в крупном городе штабы корпусов и штабы армий необходимо как можно ближе подтягивать к действующим войскам на расстояние до 3 км, что обеспечивает непрерывность управления войсками, своевременный контроль выполнения приказов и постоянное знание обстановки. Для беспрерывного обеспечения войск при ведении ими уличных боёв в крупном городе необходимо максимальное приближение войсковых тылов и подвижных запасов к боевым частям. При боях на улицах г. БЕРЛИНА батальонные тылы войск 1-й гв. ТА находились в 0,5–1 км от подразделений, ведущих бой. Этапы санэвакуации в период уличных боёв необходимо максимально подтягивать к линии боя. В боях на улицах БЕРЛИНА медико-санитарные взводы бригад находились в 1–1,5 км от передовых частей, медико-санитарные батальоны корпусов в 3–6 км.
Начальник штаба 1-й гв. ТА – гвардии генерал-лейтенант ШАЛИН,
Начальник оперативного отдела штаба 1-й гв. ТА – гвардии полковник НИКИТИН».
Из допроса генерала Вейдлинга
«Я считаю, что основными чертами данной операции русских является следующее:
1. Умелый выбор направления главного удара.
2. Концентрация и ввод крупных сил, в первую очередь танковых и артиллерийских масс на участках, где наметился небольшой успех; быстрые и энергичные действия по расширению созданных разрывов в немецком фронте.
3. Применение различных тактических приёмов, достижение момента внезапности даже в случаях, когда наше командование располагает данными о предстоящем русском наступлении и ожидает это наступление.
4. Исключительно манёвренное руководство войсками. Операции русских войск характеризуются ясностью замыслов, целеустремлённостью и настойчивостью в осуществлении этих планов.
Я должен отметить, что русские за время войны далеко шагнули вперёд в тактическом смысле. Наше же командование шагнуло назад. Наши генералы “парализованы” в своих действиях. Командир корпуса, командующий армией и частично командующий группой армий не обладают никакой самостоятельностью в своих действиях. Командующий армией не имеет права перебрасывать по своему усмотрению батальон с одного участка на другой без санкции Гитлера. Такая система руководства войсками неоднократно приводила к гибели целых соединений. О командирах дивизий, корпусов не приходится и говорить. Они вообще были лишены возможности действовать соответственно обстановке, проявлять инициативу. Всё должно было делаться по предначертаниям сверху. А эти предначертания часто не соответствовали положению на фронте».
Командующий армией гвардии генерал-полковник М. Е. Катуков
«Недавно я был в Москве, узнаю, что демонстрируется кинофильм “Взятие Берлина”. Ну, думаю, там ведь у меня погибло 8 тысяч танкистов, 4 командира бригад, 22 комбата, несколько командиров полков, две сотни танков. Погляжу-ка, может быть, и про себя, и про своих танкистов что-нибудь увижу. Ничего подобного! Оказывается, по этому кинофильму, что армии Богданова, Катукова, Рыбалко, Лелюшенко и корпуса Ющука, Кириченко не воевали и их не существует в природе. Преподнесли всему Советскому Союзу картину под контролем или, как это называется, с “консультацией” генерала Платонова, судя по которой танковых войск вообще у нас не существует.
Что это значит? Мы что – краденый род войск или это военная тайна какая-то? Все газеты, все союзники про нас знают. В приказах товарищ Сталин отмечал нас, а советскому народу преподнесли, что танкисты во взятии Берлина не участвовали! Показали меня на 3 секунды, Богданов мелькнул – и на этом дело ограничилось. А далее – Кузнецов, Берзарин, Чуйков и другие. Мы их уважаем, они с нами плечо в плечо шли, они дрались честно и много, но и мы немало сделали. За что же нам такое “уважение”? Народы знают по приказу, что бьёмся за Берлин, а в кино нас забывают – нет прославленных танкистов. По-моему, это грубая политическая ошибка, и пусть тов. Платонов знает, что он оскорбил не только нас – командующих, а оскорбил все танковые войска Красной Армии».
Справка о потерях по 1-й гв. ТА1
«Мы имели безвозвратных потерь всей материальной части 45,3 процента, и, кроме того, боевые повреждения материальной части составили 47 процентов. Из них 50 процентов всех потерь мы имели в самом Берлине, а 50 процентов имели потери в боях на подступах к Берлину. Спрашивается, что – эти потери, почти достигающие 100 процентов всей материальной части армии, были бы возможны, если бы танковые части шли сзади стрелковых частей? Ничего подобного!
Ещё раз подчёркиваю: и танковые части, и артиллерийские части, пехота и инженерные части – все были одним целеустремлены: быстрее сломить сопротивление противника, и, как здесь правильно отмечали, все стремились к центру Берлина – Рейхстагу, чтобы водрузить Знамя Победы над Рейхстагом».
1-я гв. ТА в Берлинской операции, 1945 г.
Танк 1-й гв. ТА на улицах Берлина. Апрель – май 1945 г.
Колонна танков Т-34 1-й гв. ТА. Апрель – май 1945 г., Берлин
Экипаж танка Т-34 1-й гв. ТА на улицах Берлина. Апрель – май 1945 г.
Подбитые и уничтоженные немецкие танки и самоходные орудия на улицах Берлина. Апрель – май 1945 г.
Эвакуация подбитого ИС-2 на улицах Берлина. Апрель – май 1945 г.
Мотопехота и танкисты 1-й гв. ТА в поверженном Берлине. Апрель – май 1945 г.
Колонны пленных немцев. Апрель – май 1945 г., Берлинское направление
Танк 1-й гв. ТА на улицах Берлина. Апрель 1945 г
Офицеры 6-го отд. мотоциклетного полка. 1945 г.
Гвардии капитан Сергеев – 44-я гв. тбр
Гвардии капитан Козодой
Гвардии старший сержант Желтов – 6-й мцп
Гвардии старшина Филипенко – 19-я гв. мбр
Гвардии майор Безматерных—27-я гв. мсбр
Гвардии старший сержант Кибизов – 1454-й сап
Гвардии капитан Власов
Гвардии старший лейтенант Акиняев
Гвардии старший лейтенант Белоусько
Гвардии лейтенант Шкиль
Гвардии лейтенант Соковиков
Гвардии старший лейтенант Эвельсон
Разведчики 19-й гв. мбр. Май 1945 г.
Филатов, Панин, Вареник, Заболотин (19-я гв. мбр)
У Рейхстага.
Офицеры 1-й гв. тбр. Май 1945 г.
Гвардии капитан Бочковский (справа)
Владимир Бочковский
Командный состав 67-го гв. тп 19-й гв. мбр перед наступлением на Берлин. Апрель 1945 г. Справа – Герой Советского Союза Иван Захаров
Танкисты 45-й гв. тбр. Апрель – май 1945 г.
Слева: Головнёв Н. П. – начальник штаба 67-го гв. тп 19-й гв. мбр 8-го гв. мк.
Справа: Шмаков Сергей, командир мсб 19-й гв. мбр 8-го гв. мк; представлен к званию Героя Советского Союза, получил орден Красного Знамени. За бои в апреле 1945 г. представлен к ордену Ленина, получил орден Красного Знамени
Слева: Иван Бойко, дважды Герой Советского Союза
Командующий 1-й гв. ТА дважды Герой Советского Союза Михаил Катуков
Танкисты 1-й гв. тбр. Во втором ряду третий слева: гвардии капитан Бочковский.
Пятый слева: гвардии майор Гавришко
Танкисты 1-й гв. тбр (из фотоальбома Владимира Бочковского)
Офицеры 1-й гв. тбр. Второй слева: гвардии капитан Бочковский
Гвардии старший лейтенант Головин (справа), гвардии капитан Бочковский (в центре)
Танкисты 1-й гв. тбр. В центре: командир бригады гвардии полковник Владимир Горелов
Танкисты 1-й гв. тбр. В центре: гвардии капитан Бочковский
Командир 11-го гв. тк гвардии полковник А. X. Бабаджанян
Командир 1-й гв. тбр гвардии полковник А. М. Темник
Бои в Берлине. Апрель – май 1945 г.
Воины 1-й гв. ТА, отличившиеся в Берлинской операции, 1945 г.
Гвардии старший сержант Александр Кибизов, командир самоходно-артиллерийской установки 1454-го сап 11-го гв. тк. 16–17 апреля 1945 г. гвардии старший сержант Кибизов в боях в районе Зеелова, действуя в передовом отряде полка, уничтожил 5 танков, одну долговременную точку с 75-мм пушкой, 3 орудия ПТО и до 60 солдат противника, подавил огонь 6 тяжёлых пулемётов. 22 апреля 1945 г. одним из первых ворвался в Берлин, в боях на р. Шпрее в районе севернее Карлсхорста огнём установки обеспечил переправу стрелковых подразделений через реку Всего за три года непрерывных боёв Александр Кибизов и расчёт его самоходной установки уничтожили: 24 немецких танка, 62 автомашины и бронетранспортёра, 28 артиллерийских орудий и миномётов, десятки блиндажей и дзотов противника, 37 пулемётов, более 400 вражеских солдат и офицеров.
Присвоено звание Героя Советского Союза.
Гвардии капитан Андрей Власов, командир танковой роты 40-й гв. тбр 11-го гв. тк. 24 апреля 1945 г. во главе штурмовой группы он первым ворвался на южную окраину Берлина в районе Карлсхорста. Группа захватила железнодорожную станцию с несколькими эшелонами различного военного имущества и бронепоезд, прикрывавший подступы к городу с юга. Было уничтожено 4 танка и 6 орудий. Собственных потерь, благодаря хорошо согласованным действиям всех подразделений, группа не имела. В ходе дальнейшего продвижения вышла к р. Шпрее, успешно обеспечивала переправу танковых подразделений через реку. Продвигаясь в качестве передового отряда бригады уже в пределах Берлина, рота гвардии капитана Власова за два дня боёв заняла 18 кварталов города.
Присвоено звание Героя Советского Союза.
Гвардии старший лейтенант Егор Акиняев, командир роты 45-й гв. тбр 11-го гв. тк. 20 апреля 1945 г. танковая рота Акиняева, вклинившись в оборону врага юго-западнее Мюнхеберга, выбила немцев с занимаемых позиций, нанеся им большой урон. 22 апреля 1945 г., зайдя противнику во фланг и смело атаковав его, способствовала форсированию р. Шпрее частями бригады. В ходе боя Акиняев был ранен, но не покинул поля боя.
Присвоено звание Героя Советского Союза.
Гвардии старший лейтенант Иван Белоусько, командир танковой роты 45-й гв. тбр 11-го гв. тк. 21 апреля 1945 г., встретив сильное сопротивление превосходящих сил противника в районе пункта Кагель, Белоусько быстро оценил обстановку и совершил смелый тактический манёвр. Один взвод он оставил перед позициями врага, а с остальными вышел в тыл противника и нанёс ему неожиданный удар. Рота Белоусько уничтожила 2 танка, 3 орудия, 4 миномёта, самоходную пушку, около 120 гитлеровцев. На следующий день южнее Калькберга танкисты вновь атаковали противника. Гвардии старший лейтенант Белоусько лично уничтожил в этом бою танк, две самоходные установки, десятки гитлеровцев.
25 апреля 1945 г. начались бои на улицах Берлина. В районе Нейкельна рота И. В. Белоусько очищала от гитлеровцев один квартал за другим. Маневрируя между домами, танкисты меткими выстрелами подавляли огневые точки противника. На одной из улиц командир роты обнаружил самоходную пушку, которая своим огнём мешала продвижению наших солдат. Развернув машину, танкисты ударили по врагу прямой наводкой. Пушка замолчала. 28 апреля 1945 г. в бою на подступах к Рейхстагу Иван Белоусько погиб смертью храбрых.
Присвоено звание Героя Советского Союза.
Гвардии старший лейтенант Георгий Алексеев, командир танковой роты 2-го тб
1-й гв. тбр. В течение 24 и 25 апреля 1945 г. его рота, преодолев мощные оборонительные укрепления и противотанковые препятствия, состоящие из 2 рядов надолб, завалов и рвов, прикрывающиеся сильным артогнём, захватила переправы через канал Тельтов и дважды форсировала его в районах Рудова и Вритца (предместья Берлина). 25 апреля рота танков Алексеева, переправившись через канал Тельтов и преодолев ожесточённое сопротивление немцев, ворвалась в Берлин на улицу Бергштрассе. В трудных условиях уличных боёв рота очищала квартал за кварталом, уничтожая укрепления противника. 26 апреля, в результате упорного боя, рота овладела железнодорожным узлом в районе городского района Шёнеберг. В боях на подступах и в Берлине рота уничтожила 5 танков, 12 орудий и около 500 гитлеровцев. За умелое руководство ротой в боях за Берлин представлен к званию Героя Советского Союза.
Получил орден Красного Знамени.
Гвардии младший лейтенант Константин Аверьянов, командир танкового взвода 2-го тб 44-й гв. тбр. С 16 апреля 1945 г., наступая в передовом отряде бригады, его взвод одним из первых ворвался в предместья Берлина, где Аверьянов водрузил знамя Советского Союза. При этом уничтожил 5 орудий, зенитную батарею, 2 БТР и 2 самоходных пушки и около 140 солдат и офицеров противника. Продолжая вести наступление, взвод Аверьянова прокладывал путь бригаде к центру Берлина. В тяжёлых уличных боях в Берлине Аверьянов был ранен, но его взвод продолжал выполнять поставленную задачу. Представлен к званию Героя Советского Союза. Получил орден Красного Знамени.
Гвардии старший лейтенант Пётр Пузик, командир танковой роты 1-го тб 1-й гв. тбр. В период прорыва обороны противника на Зееловских высотах с 16 по 20 апреля 1945 г. проявил себя решительным офицером. Благодаря умелым действиям и стремительной атаке роты Пузика, батальон овладел высотами в районе пункта Дольгелин, которые противник насытил большим количеством артиллерии. Выполняя поставленную задачу, Пузик шестью танками обошёл деревню Дольгелин с юга и овладел ею.
Исключительное умение Пузик проявил и в бою за пункт Дидерсдорф (узел шоссейных и железных дорог). 4 танками обошёл деревню по железной дороге с севера и ворвался в Дидерсдорф, отрезая пути отхода противнику. В этом бою было уничтожено два самоходных и четыре полевых орудия, 30 солдат и офицеров противника, а 27 гитлеровцев захвачено в плен. Был захвачен 1 паровоз и 18 вагонов. Будучи раненым, гвардии старший лейтенант Пузик отказался уйти в госпиталь и продолжал командовать ротой.
Награждён орденом Красного Знамени.
Гвардии старший лейтенант Александр Опарин, командир танкового взвода 67-го гв. тп 19-й гв. мбр. Показал себя мужественным и самоотверженным командиром. 18 апреля 1945 г. противник укрепился на высотах и огнём мешал продвижению наших частей. Опарин, пустив дымовую завесу, неожиданно для немцев со своим взводом выскочил на высоту и в упор расстрелял один танк, батарею ПТО и до 18 гитлеровцев. Всего взводом уничтожено 2 танка, 3 самоходных орудия, 2 батареи ПТО, 14 автомашин и до 30 немцев. 19 апреля Опарин был ранен.
Ещё не успели зажить раны, он снова вернулся в полк на свой танк и 27 апреля уже участвовал в боях за Берлин. В уличных боях он разгромил два дома с засевшими в них фаустниками, автоматчиками и снайперами, уничтожив при этом около 50 гитлеровцев. Протаранив стену огнём танка, Опарин уничтожил одно зенитное орудие противника и до 30 гитлеровцев. 2 мая 1945 г., прорвав сильную оборону немцев, в числе первых соединился со 2-й гв. ТА.
Награждён орденом Красного Знамени.
Гвардии лейтенант Михаил Богонин, командир танковой роты 48-го гв. ттп. В бою в районе Дольгелина его танк был подбит и загорелся, но Богонин продолжал выполнять поставленную задачу. В другом бою в районе Марксдорфа рота Богонина уничтожила два танка и 2 самоходных орудия. В боях на подступах и в самом городе Берлине Богонин показал умение руководства ротой в крупном населённом пункте. В бою на подступах к Тиргартену Богонин был ранен, но не покинул поле боя. Только при повторном ранении был в бессознательном состоянии отправлен в госпиталь.
Награждён орденом Красного Знамени.
Гвардии майор Иван Аникеев, командир 133-го гв. сапёрного батальона 8-го гв. мк. Когда части корпуса прорвали оборону немцев, впереди на подступах к Берлину встречалось много рек и каналов, переправы через которые были взорваны. Батальон сапёров Аникеева с честью выполнил поставленную ему задачу. Мосты и переправы строились быстро, ловко и прочно. При форсировании р. Шпрее Аникеев сыграл большую роль в занятии плацдарма на другом берегу. В боях в Берлине сапёры, под непосредственным руководством Аникеева, сыграли значительную роль во взятии города. Они блокировали и уничтожали наиболее сильные опорные пункты противника, пускали на воздух доты и дзоты.
За отличную организацию дела и мужество награждён орденом Красного Знамени.
Гвардии старший лейтенант Вячеслав Беляев, командир танковой роты 2-го тб 1-й гв. тбр. Умело командуя ротой на поле боя, ликвидировал мощные укрепления немцев в районе высот 53,2 и 58,9 (юго-восточнее Зеелова), чем обеспечил продвижение бригады вперёд. Продолжая ломать оборону немцев, рота 17 апреля овладела Дольгелином, а 18 апреля – опорным пунктом Дидерсдорф.
При наступлении на Марксдорф Беляев первым вёл роту по шоссе вдоль леса, увлекая за собой танкистов. Смело ведя в бой роту, Беляев сломил сопротивление немцев и с ротой овладел Марксдорфом, уничтожив в этом бою ротой 2 тяжёлых танка, 7 орудий и около 200 гитлеровцев. В результате проявленной инициативы и мужества рота Беляева прорвала ряд мощных укреплений противника на Берлинском направлении и обеспечила продвижение других частей.
Награждён орденом Красного Знамени.
В 19-й гв. мбр к званию Героя Советского Союза были представлены особо отличившиеся в боях за Берлин: гвардии старший сержант Семён Белоусов, гвардии младший лейтенант Николай Морозов, гвардии старшина Григорий Корулько, гвардии старший лейтенант Пётр Еловатских, гвардии старший сержант Василий Четек, гвардии старший сержант Николай Сироткин, гвардии старший сержант Пётр Морозов, гвардии младший лейтенант Яков Шер. Командир 8-го гв. мк поддержал представление комбрига 19-й гв. мбр, но Военный совет армии не утвердил представление, и вышеуказанные воины бригады были награждены орденом Красного Знамени.
Послесловие
1-я гвардейская Краснознамённая танковая армия весь послевоенный период находилась в Германии, имея штаб в Дрездене. Постоянно в состав армии входили соединения времён войны, а именно 11-я гвардейская танковая дивизия (бывший 11-й гвардейский танковый корпус) и 20-я гвардейская мотострелковая дивизия (бывший
8-й гвардейский механизированный корпус), а также 9-я танковая дивизия (бывший
9-й танковый корпус). В период с 1947 г. до конца 1970-х гг. в составе армии находилась 47-я гвардейская танковая дивизия (бывшая 47-я гвардейская стрелковая дивизия, затем 19-я механизированная дивизия и 26-я танковая дивизия). В этом составе армия была в 1992 г. выведена в Смоленск и расформирована в 1995 г. В 2015 году Первая гвардейская танковая Краснознаменная армия была воссоздана. В ее состав вошли прославленные Кантемировская танковая дивизия, Таманская мотострелковая дивизия, Ченстоховская танковая бригада и другие части и соединения.
Из рядов 1-й гвардейской танковой армии вышла целая плеяда известных военачальников: маршал бронетанковых войск М. Е. Катуков, Гглавный маршал бронетанковых войск А. X. Бабаджанян, Маршал Советского Союза И. И. Якубовский, главный маршал артиллерии В.Ф. Толубко, маршал войск связи А. И. Белов, генералы армии А. Л. Гетман, И. И. Гусаковский, Е.Ф. Ивановский, И. А. Герасимов, П.Г. Лушев, Б. В. Снетков, Герой России генерал-полковник Г. Н. Трошев и многие другие.
Читать бесплатно другие книги:
