Как понять акварель. Руководство для тех, кто хочет стать мастером Хоффманн Том

МАРК ФОЛЛИ. СТРОЙКА. 2001

АКВАРЕЛЬ НА БУМАГЕ

24 31 СМ

Ключевую роль в создании пространства в этом индустриальном пейзаже играет композиция. Марк Фолли грамотно использовал линейную перспективу, чтобы обратить наше внимание на взаимосвязанные элементы. Стремящиеся сойтись диагонали будто затягивают нас в котлован, занимающий все пространство от переднего плана до фона. Все прочие элементы композиции втиснуты на крохотный участок картины, что усугубляет эффект разверзнутой ямы перед ним.

Все мы знаем, что навыки работы с тоном, влажностью и цветом совершенствуются с практикой. Развитие чувства композиции тоже требует тренировки, но другого рода. Композиция работает на восприятие. Умение расположить формы так, чтобы это служило основной цели, зависит не от ловкости рук, а исключительно от понимания средства изображения.

В первой главе мы установили, что размещение основных форм – первый шаг к созданию правдоподобного ощущения пространства. То, как вы расположите эти формы, определит роль других переменных. Вам также придется подумать о том, как визуально разграничить их. В таком смысле композиция – это база для принятия технических решений о тоне, влажности и цвете.

Когда я обдумывал композицию «Газового завода», мне с самого начала было ясно, что я не смогу показать, насколько огромно расстояние между передним и задним планом, через одно только расположение форм. Предвидеть эту проблему и заранее обдумать решение мне помогло именно понимание, а не технические умения. Выстроив план действий, я перешел от одного набора навыков (понимание) к другому (техника рисунка). После этого я мог смешивать цвета, подбирать тона и класть мазки, четко представляя, как и для чего это делаю.

ТОМ ХОФФМАНН. ГАЗОВЫЙ ЗАВОД. 2010

АКВАРЕЛЬ НА БУМАГЕ ХОЛОДНОГО ПРЕССОВАНИЯ ARCHES

23 33 СМ

Между ржавеющими зданиями газового завода и линией небосвода должно быть значительное расстояние, но оба элемента расположены на одной горизонтали, и это могло сделать картину плоской. Даже грамотное расположение форм не дало бы нужного эффекта. Здесь пространственность создается за счет сложности композиции и подбора цвета и тона.

Многим художникам сложнее трансформировать композицию при работе с натуры, чем по фотографии. Изображение, уже переведенное в двухмерную плоскость, проще воспринять как набор форм. Перемена их порядка не кажется дерзостью.

На фотографии ниже композиция выглядит неудачной слева, где несколько лодок загораживают друг друга. Алюминиевая лодка кажется приросшей к борту синей лодки. Если прищуриться или закрыть один глаз, можно заметить, что светлая горизонтальная полоса на лодке на переднем плане совпадает с похожей полосой на синей лодке. Их наложение обманывает глаз, и кажется, что лодки соединены. Как только мы нашли проблему, возникают варианты ее решения. Можно передвинуть алюминиевую лодку выше или ниже, чтобы полосы не совпадали. Можно изменить цвет или тон одной из полос, чтобы они не сливались. Можно вообще убрать лодку с переднего плана и т. д. Работая с натуры, вы можете не задумываться о том, что в видимой глазу композиции можно (или даже нужно) сделать какие-то изменения. В конце концов, она уже привлекла ваше внимание. Вряд ли изза пары штрихов она вам разонравится.

Некоторые нюансы, которые могут улучшить композицию, настолько тонки, что их легко проглядеть. Например, я сам не заметил бы совпадение светлых полос, проходящих по центру фотографии, если бы не сделал набросок. Вот еще одна причина, по которой работу над картиной следует начинать с эскиза. Это сэкономит и время, и бумагу.

Однако то, что хорошо выглядит в реальности или на фотографии, может не сработать в живописи. Чтобы научиться понимать, что именно может пойти не так, нужно постоянно переключаться между формой и содержанием. Перевод реальности на язык акварели не всегда проходит гладко. Либо вы – прирожденный акварелист, либо вам придется смириться с тем, что хорошая картина редко получается с первого раза.

В отличие от решений, которые нужно принимать непосредственно в момент нанесения краски на бумагу, вопросы композиции можно обдумывать спокойно и без спешки. Прежде чем коснуться кистью бумаги или проанализировать набросок, мы можем поразмышлять. Тем не менее бывает сложно объективно оценить собственный рисунок, даже если вы на время отложили кисть. В этой главе предложены вопросы, ответы на которые помогут вам стать более объективными и сконцентрироваться на осознанных решениях, необходимых для достижения желаемого результата.

Делаем первый набросок

«Какую часть нужно наметить карандашом?» Карандаш – ваш главный помощник в освоении нового предмета изображения. Я убежден, что нужно сделать хотя бы один карандашный набросок нового предмета для того, чтобы разобраться с вопросами композиции. Однако, когда мы переходим на хорошую бумагу и краски, я предпочитаю, чтобы карандаш в этом почти не участвовал. «Карандаш» и «композиция» в моей акварельной практике стали почти взаимозаменяемыми терминами. Карандашный набросок по большей части нужен для того, чтобы наметить расположение основных форм. Когда эта задача решена, я откладываю карандаш: хватит рисовать, пора писать!

Карандаш как средство изображения, бесспорно, имеет свои преимущества, но не всегда сочетается с прозрачной акварелью. Например, если вы попытаетесь нарисовать тень, то закроете бумагу графитом, на который акварель ляжет плохо. Разумеется, есть много замечательных примеров комбинирования карандашной и акварельной техники, но в большинстве случаев подразумевается, что если уж мы взялись за акварель, то картина будет написана преимущественно ею. Карандашный набросок, сделанный до начала работы кистью, призван дать художнику уверенность на этапе наложения краски. Однако слишком большое количество карандашных линий ограничивает кисть художника, который чувствует себя обязанным держаться в обозначенных рамках.

В основном я использую карандаш или очень бледную краску, чтобы наметить расположение основных форм. Таких форм на картине обычно немного, и они должны отстоять друг от друга, чтобы сохранялось ощущение пространства. На этом этапе нет нужды тщательно прорисовывать формы. Нам нужно знать, где они, а не что они собой представляют. Информация, по которой зритель сможет понять, на что именно он смотрит, закладывается существенно позже, через два-три слоя.

В большинстве случаев чем меньше я рисую карандашом на акварельной бумаге, тем больше свободы у меня будет потом и тем сильнее надежда, что я смогу вовремя остановиться. Конечно, я не советую навсегда отложить карандаш. Случается и так, что я не делаю набросок, а потом разбираюсь с последствиями. Если я буду слишком самоуверенным и вовсе перестану делать наброски или размечать лист, композиция итоговой работы может оказаться неудачной, как это вышло с «Плавучим домом» (ниже). Самая большая проблема здесь с группой темных свай в самом центре картины. Темный прямоугольник справа находится на одной линии с прямоугольными зданиями, которые должны быть в отдалении, за линией воды. Антенна наверу и фонари очень смахивают на башню Спейс-Нидл. Скорее всего, я заметил бы эти огрехи, если бы потратил несколько минут на набросок. Учитывая, что будущий успех или провал картины закладывается на уровне основных форм, можно утверждать, что быстрый эскиз лишним не бывает.

ТОМ ХОФФМАНН. ПЛАВУЧИЙ ДОМ. 2010

АКВАРЕЛЬ НА БУМАГЕ ХОЛОДНОГО ПРЕССОВАНИЯ ARCHES

25 36 СМ

На картине изображен один из кварталов плавучих домов в Сиэтле. Иллюзия пространства разрушается скоплением свай, которые кажутся растущими из днища оранжевой плоскодонки. Вдобавок по форме они совпадают со зданиями, которые видны на горизонте. Если бы я сделал хотя бы грубый набросок, то, вероятно, увидел бы, что эти два элемента надо разделить.

Переводим форму в содержание

Художники привыкают воспринимать кусочки действительности или другие изображения как скопление форм. Мы щуримся или закрываем один глаз, чтобы оценить светотень или распределение цветов. Мы учимся обращать внимание только на то, что происходит, и не пытаемся понять, что это значит. По сути, любая созданная нами иллюзия – света, пространства, настроения – всего-навсего обман зрения. Если отбросить все лишнее, то реальна лишь краска, нанесенная на бумагу. Мы делаем мазки и отмывку в надежде, что краска расскажет историю за нас, однако только зритель может вложить в нее смысл.

Такой перевод формы в содержание часто происходит подсознательно. Несведущие могут решить, что содержание заключается непосредственно в картине и хвалить за убедительно рассказанную историю следует художника. Но зритель должен идти художнику навстречу, иначе содержание передано не будет. Сам зритель может не понимать, что он истолковывает форму, но это не умаляет его роли. Как и при чтении стихов или прослушивании музыки, здесь необходим талант. По крайней мере сам художник должен верить в своих зрителей.

Художник-реалист стремится создать убедительную иллюзию пространства. Несмотря на то что весь сюжет трактуется на листе бумаги, каждый элемент композиции должен размещаться в собственной плоскости. Спросите себя: «Понятно ли, что здесь изображено?» Обычно мы хотим, чтобы зритель понял, как именно взаимосвязаны предметы на картине, поэтому и создаем передний, средний и задний планы – как декорации на сцене. Ирония заключается в том, что для создания иллюзии объема нам требуется упорядочить формы в двухмерном пространстве.

КЕЙТ БАРБЕР. ЦЕНЫ НА БЕНЗИН. 2005

АКВАРЕЛЬ НА БУМАГЕ

38 51 СМ

Несмотря на обилие предметов, здесь легко выделить передний план, средний план и фон. Тщательно выверенное наложение фигур и их стыковка с плоскостью земли позволяют зрителю хорошо представить, что изображено на картине.

Когда мы смотрим на картину, мы получаем информацию из того, что мы видим, и того, что знаем. Осознанно это происходит или нет, но каждый зритель видит и форму, и содержание. Если художник хочет создать на картине убедительный эффект глубины, очень важно передать разуму и глазам зрителя одно и то же послание. Цель состоит в том, чтобы заставить схожие аспекты формы и содержания дополнять друг друга.

На первом наброске ниже основные формы расположены в логичной взаимосвязи, если опираться на то, что мы знаем. Однако если анализировать то, что мы видим, то можно запутаться. Наш разум знает, что домик находится перед горами, а облако расположилось позади пика, но глаза получают другую информацию. Форма и содержание не соотносятся, и понять эту картину трудно.

Сделайте набросок предмета

Обратите внимание на то, как линия горизонта идет вровень с карнизом, а линии гор сходятся с углами крыши. Верхушки деревьев касаются линии холма, а облако, повторяющее форму горы, висит над ее верхушкой. Все эти факторы уничтожают глубину пейзажа.

Определите неудачные решения

Это сочетание линий – увеличенный фрагмент рассмотренного выше наброска. Видите? Вне контекста эти линии кажутся абстракцией. Они выходят из одной точки. Кажется, что они все в одной плоскости. И при этом они должны обрисовывать фигуры, разделенные значительным расстоянием (фасад дома, крышу, холм, гору и небо). То, что мы видим (зрительная реальность линий на бумаге), не совпадает с тем, что мы знаем (иллюзия глубины).

Исправьте набросок

Чтобы избавиться от этой нестыковки, достаточно немного сдвинуть фигуры. Позволив элементам композиции немного зайти друг на друга, мы сняли противоречие между тем, что видит глаз, и тем, что понимает мозг.

КАРЛ ШМАЛЬЦ. СУШКА БЕЛЬЯ. 2007

АКВАРЕЛЬ НА БУМАГЕ

38 55 СМ

Наложение форм играет важную роль. При композиции с таким количеством прямоугольных форм (крыши, стены, планки забора, стул и белье) очень легко превратить картину в двумерный коллаж. Небольшим наложением форм художник добился того, что мы легко можем понять положение каждого предмета в пространстве.

Нет ничего плохого в том, чтобы облегчить для зрителя понимание пространства на вашей картине. Если вы не уверены в том, что иллюзия удалась, попробуйте взглянуть на картину в зеркало. Отражение поможет вам найти ответ.

Не держитесь за точность передачи

Поскольку иллюзия пространства на картине сильно зависит от соотношения основных форм, очень важно спросить себя, как они расположены в реальности. Их масштабы и выравнивание целиком зависят от вас. Все это может и зачастую должно меняться. Реальность – лишь отправная точка. Когда вы оцениваете предмет изображения, не забудьте спросить себя: «Когда следует пренебречь точностью?» Это особенно важно при работе по фотографиям. Большинство из нас – в лучшем случае посредственные фотографы, и мы обычно делаем снимок так, чтобы интересующий нас предмет оказался в центре кадра. Даже те, кто видит в фотографии основу для картины, зачастую забывают обратить внимание на расположение линий. В результате иллюзия пространства нарушается.

Глядя на две фотографии ниже, попробуйте прищуриться или закрыть один глаз. Это поможет понять, как формы размещены относительно планов. Например, нависающий угол крыши на первой фотографии ближе или дальше, чем сад?

Диагонально расположенные грани доминирующей формы на переднем плане (темный угол крыши) почти параллельны диагоналям на среднем плане (холм слева и крыша справа). Это совпадение настолько очевидно, что кажется намеренным, оно притягивает взгляд и приукрашивает реальный пейзаж.

Формы высокой стены слева и дерева сразу за ней настолько схожи, что для нашего глаза они сливаются в одно целое, в то время как они должны быть разделены пространством. Вдобавок обе формы расположены на одной линии с горным хребтом. Чтобы усилить ощущение пространства, нужно прибегнуть к более очевидному наложению.

На второй фотографии вы можете заметить, что группа крыш на среднем плане визуально настолько схожа и настолько выровнена с низкой стеной на переднем плане, что крыши кажутся надетыми на нее. Формы выстраиваются так ровно и настолько схожи по тону и цвету, что кажутся размещенными на одном и том же плане. Как изменить их положение, чтобы усилить ощущение пространства?

Почти всегда в реальном пейзаже, да и на фотографиях, есть достаточно данных для понимания, как различные предметы взаимодействуют друг с другом. Однако к тому моменту, как информация перенесена на лист бумаги, какой-то ее процент неизбежно теряется. Чтобы заблаговременно понять, что стоит изменить или усилить в композиции, требуется много практики и опыта. Наделав ошибок, легко сообразить, как следовало поступать. И это – еще одна причина, по которой работу с новым предметом лучше начинать с простого эскиза (см. пример ниже), а не с полноценного рисунка.

ТОМ ХОФФМАНН. ЧЕРНО-БЕЛАЯ УЛИЦА. 2008

КВАРЕЛЬ НА БУМАГЕ ХОЛОДНОГО ПРЕССОВАНИЯ ARCHES

30 23 СМ

Быстрый набросок в монохромных тонах позволяет увидеть, что надо сделать, чтобы пространство и светотень выглядели убедительно. Положение зданий в конце улицы довольно неопределенно, и что-то не так с телеграфным столбом слева. Тень в нижнем левом углу не лежит на земле, как должна бы. Что бы вы сделали, чтобы решить эти проблемы?

Создаем иллюзию пространства

Наложение форм друг на друга – эффективный способ показать, что их разделяет пространство, но этого не всегда достаточно. Вам постоянно придется проверять, удалось ли передать искомое ощущение глубины. Это непрерывный процесс, который зачастую простирается гораздо дальше построения композиции. Спросите себя: «Что лучше всего поможет разграничить формы?»

Любая из основных переменных, которые мы с вами рассмотрели, может создавать иллюзию пространства. Изменения тона, влажности и цвета – по отдельности или вместе – усилят это ощущение, уже созданное продуманной композицией. Решение, какие переменные и в каком количестве применять, принимается для каждой конкретной ситуации.

Список переменных довольно короткий. Когда вы определите проблему, вы быстро разберетесь, какие из переменных не работают в данном случае. Варианты решения проблемы можно попробовать на быстрых эскизах. Возможно, ответ придет к вам еще на стадии обдумывания. Тем не менее умение выбрать переменную, дающую наибольший эффект, приходит с практикой. Также полезно изучить, какими приемами пользовались другие художники.

На приведенных ниже примерах можно увидеть, как использовать переменные для разделения объектов. Следует отметить, что фигуры допустимо комбинировать при помощи этих же переменных. Взгляните, например, на «Сухой док в Фалмуте». Чтобы свести к минимуму разницу в цвете и тоне и резкость границы, Чемберлен позволил затененному участку корпуса корабля слиться с пространством дока.

ТРЕВОР ЧЕМБЕРЛЕН. СУХОЙ ДОК В ФАЛМУТЕ. 1992

АКВАРЕЛЬ НА БУМАГЕ

33 24 СМ

Если проследить линию палубы танкера, становится ясно, что художник использовал несколько переменных, чтобы отделить судно от окружающего его пространства. Между теплым цветом палубы и прохладным цветом воды есть заметная разница, но они довольно схожи по тону. Чтобы придать судну внушительности, Чемберлен сделал границу между ними достаточно четкой.

ДЖОЙС ХИККС. ПЕНСИЛЬВАНСКАЯ ИДИЛЛИЯ. 2011

АКВАРЕЛЬ НА БУМАГЕ

46 61 СМ

Работая с ограниченной палитрой, Джойс Хиккс умудряется выжать максимум из красок как композиционного средства. В каждом глобальном переходе, от переднего плана и до неба на фоне, есть заметное изменение оттенка. Вместе с наложением форм это создает убедительное ощущение пространства.

ТОРГЕЙР ШЕЛЬБЕРГ. ИНДУСТРИАЛЬНЫЙ ПЕЙЗАЖ. 2004

АКВАРЕЛЬ НА БУМАГЕ

50 70 СМ

Смелая работа, включающая в себя всего семь форм, больше похожа на натюрморт, чем на пейзаж. Посмотрите на места соприкосновения форм. Какие переменные помогают их разделить? Хотя само изображение сделало пространственные отношения между формами очевидными, цвет и тон усилили эту иллюзию.

Не забываем об абстрактности

Не всякая удачная картина создает убедительную иллюзию пространства. Прежде чем приступить к работе, не забудьте спросить себя: «Какую роль композиция играет в этой картине?» Вы можете решить (как я в картине «Этла, Оахака») разместить элементы так, чтобы пространство было представлено нетрадиционным способом. Композиция прежде всего служит порядку и балансу картины на уровне чистой формы и уже потом является средством создания иллюзии пространства.

ТОМ ХОФФМАНН. ЭТЛА, ОАХАКА. 2009

АКВАРЕЛЬ НА БУМАГЕ VISTA HERMOSA

38 56 СМ

Пространство в композиции намеренно сделано таким нечетким. Здания на разных планах смешались, создавая ощущение, что они перетасованы, как карты. Тем не менее улица имеет солнечную и теневую стороны, что помогает сориентироваться, а монументальность горы на фоне уравновешивает этот хаос.

Работая над созданием ощущения реальности, мы в то же самое время наносим на бумагу мазки и отмывки. Даже когда внимание зрителя сосредоточено на иллюзии, на каком-то уровне подсознания он все равно видит картину как абстрактный узор. Поэтому полезно помнить о том, что краски могут привлекать внимание сами по себе, а не только как средство создания образа.

БЕТСИ КАРРИ. ТРАВЫ И НЕБО. 2005

ГУАШЬ НА БУМАГЕ

11 17 СМ

Трава кажется «растущей» на листе, но это ощущение естественности было создано с помощью череды сознательных решений. Вьющиеся стебли слева уравновешивают такие же справа, а желтые и зеленые мазки чередуются, создавая ощущение пространства. Несмотря на то что все мазки выполнены на одном плане, нам кажется, что травяное поле обладает глубиной. Как вы думаете, что изменилось бы, если бы на картине не было неба?

Во многих случаях эффективность иллюзии зависит от распределения мазков. Например, на картине «Водоросли 1» наблюдается некая круговая ирония: мы видим, как мазки акварели на бумаге создают иллюзию водорослей. Но если бы мы в самом деле стояли на берегу, то могли бы сказать, что водоросли на песке «похожи на мазки акварели по листу бумаги».

СИНТИЯ ХИББАРД. ВОДОРОСЛИ 1. 2011

АКВАРЕЛЬ НА БУМАГЕ

41 30 СМ

Распределение форм выглядит так, словно получилось само собой, в результате движения волн. Но с точки зрения композиции понятно, что художник поработал над тем, чтобы расположить объекты с кажущейся небрежностью и в то же время сохранить баланс на листе.

Когда мы приближаемся к границе, разделяющей реализм и абстракцию, наше внимание в основном направлено на краску как таковую. Если же мы не отвлекаемся на иллюзию, то нам еще важнее сохранить текучую природу нашего средства изображения. Простая и осмысленная композиция позволит зрителю сосредоточиться на том, что происходит с самой акварелью.

ПИТ ЛЭП. НОРТ-УИСТ, ГЕБРИДЫ 5. 2010

АКВАРЕЛЬ НА БУМАГЕ

40 55 СМ

Художник предлагает нам полюбоваться фактурой и зернистостью краски в той же мере, что и сюжетом. Размещение небольшого количества форм сразу же дает нам необходимый минимум информации об изображении, и мы можем, не отвлекаясь, наслаждаться тем, как она передана.

Ищем баланс

Баланс композиции – дело тонкое. Он является одновременно субъективным и объективным вопросом. С одной стороны, каждый художник по-своему определяет, что именно заставляет картину «замереть в равновесии». Одним некоторая асимметрия картины может показаться сомнительным достоинством, зато другие увидят в ней желаемое эмоциональное напряжение. В то же самое время нельзя отрицать, что у всех нас есть интуитивное понимание, что делает композицию правильной. Когда в классе десять художников оценивают одну картину, я часто задаю им этот важный вопрос: «Достигнут ли здесь баланс?» Примечательно, что, если картине чего-то не хватает, зачастую все как один приходят к этому мнению. Итак, верить ли своему чутью или придерживаться общепринятых стандартов? Я поделюсь с вами некоторыми мыслями на этот счет. Начнем с главного.

Учась работе с акварелью, все мы сталкиваемся с правилами, в том числе касающимися композиции: «Предмет должен касаться края листа в трех местах», «Никаких вертикалей в центре листа», «Рисуйте здания под углом», «Не проводите резкую границу от одного края листа до другого» и т. д. Все это – хорошие советы, но именно советы. Те, кто создал эти правила, на самом деле хотели сказать: «Вот это мне часто помогает. Запомните это на будущее». Не игнорируйте эти правила. Но не воспинимайте их как истину в последней инстанции.

Решать, что хорошо для будущей картины, обычно приходится исходя из того, что срабатывало раньше, и того, какие условия сейчас. В относительно спокойные моменты, например когда вы еще только решаете, где разместить горизонт, вы можете рассматривать разные варианты, в зависимости от того, какое чувство вы хотите вложить в картину. Если вы знаете, что поднятие линии горизонта опускает точку зрения, а понижение горизонта поднимает ее, то сможете сделать осознанный выбор. Но, как только в ход пошли краски, решения принимаются более спонтанно. Разве есть время на раздумья, когда в руке кисть, а в зубах зажата еще одна? Умение полагаться на интуицию – залог развития собственного стиля. Конечно, это более рискованно, чем работать по правилам, но зато более интересно.

Если картина видится вам сбалансированной, скорее всего, это и вправду так. Однако, если что-то кажется неправильным, существует несколько простых способов вычислить проблему.

Вы зачастую оставляете один или более углов листа пустыми? Это может разрушить всю композицию. Начните с минимума: добавьте один-два размытых мазка, чтобы задействовать пустое пространство, и прикиньте, достаточно ли этого. Если нет, сделайте тон мазков более интенсивным или границу более четкой. Постепенно усиливайте визуальное воздействие, пока не исправите ситуацию. Вы можете перестраховаться: нанести, например, мазок на кусочек бумаги и приложить его туда, где, на ваш взгляд, чего-то не хватает. Попробуйте подвигать этот кусочек по листу, пока не найдете для него место.

Определить проблему часто помогает листок бумаги, наложенный поверх части картины. Если незакрытая часть смотрится хорошо (или даже стала смотреться лучше), дисбаланс наверняка обнаружится в закрытой части. Попробуйте использовать этот прием для оценки как формы, так и содержания. Прикройте фрагмент картины и оцените чувство баланса или распределение цветов – то, что относится к форме. Потом подумайте, как стало восприниматься пространство картины – это уже вопрос содержания.

ТОМ ХОФФМАНН. ХОЧИМИЛКО, ОАХАКА. 2011

АКВАРЕЛЬ НА БУМАГЕ С ШЕРОХОВАТОЙ ПОВЕРХНОСТЬЮ ARCHES

28 38 СМ

Попробуйте прикрыть эту картину по четвертям и определить, улучшился ли баланс.

ТОМ ХОФФМАНН. СУХОЙ ДОК В ЛЭЙК ЮНИОН. 2010

АКВАРЕЛЬ НА БУМАГЕ ГОРЯЧЕГО ПРЕССОВАНИЯ ARCHES

28 38 СМ

Я никогда не стремился непременно включить банальную чайку в сюжет с водой. Но в данном случае искушение сильно: так и хочется поместить ее в верхний правый угол. А может, крохотный самолет?..