Дикая магия Изерлес Инбали

Мы обошли холм. Сначала под ногами были ветки и корни лесных деревьев, потом росшая пучками трава и, наконец, хрустящая галька. Я задохнулась от изумления. Перед нами открылось широкое побережье Бурной реки.

Течение было яростным, на высоких волнах вскипали барашки. Я осторожно подошла к берегу. Вода плескалась и пенилась, насколько мог видеть глаз. Огромная птица кружила в небе, раскинув темно-коричневые крылья. Я в изумлении смотрела на нее, а она вдруг повернула белую голову и уставилась на меня хищными глазами.

Река была слишком широкой и опасной, такую не переплыть. Вот если бы я умела летать, если бы я могла прыгнуть в закат, как птица…

– И что нам делать? – спросила я.

Сиффрин протяжно вздохнул:

– Не знаю.

Он сел, глядя на воду, я притулилась сбоку от него. Кончик его хвоста задевал мою лапу.

Вдруг Сиффрин встал, встряхнувшись.

– Надо посмотреть, нет ли другой дороги, – сказал он и побежал по гальке вдоль берега.

Я наблюдала за ним и слушала шум реки. Сила маа сделала меня более чувствительной. Зов малинты умолк, но я все еще ощущала глухую дрожь земли под моими лапами, стук ее сердца, бившегося в такт с моим. Что делает сейчас Пайри?..

Я скучала по брату. Скучала по его голосу. По нашей зеленой полосе и по охоте на пчел.

«Ты никогда не была хорошей охотницей».

Я выпрямилась. Со мной мысленно говорил Пайри! Я знала, что джерра-шарм – рискованное дело. Нас могли подслушать.

– Я не могу разговаривать с тобой, Пайри. Нельзя.

«Айла, что случилось? Не убегай так быстро! Я должен дотянуться до тебя. Послушай, ты не должна меня разыскивать».

Мой нос напрягся.

– Прощай, Пайри.

«Прошу, Айла! Ты не понимаешь! Прекрати поиски. Пообещай, пока ты еще не ушла!»

– Я не стану этого обещать.

«Я бы предпочел умереть, зная, что ты жива, чем жить и думать о том, что ты попала в плен».

Я уловила дрожь ужаса в его голосе.

– Незачем умирать, – твердо сказала я. – Ни тебе, ни мне. Мы – из Великой Путаницы. Мы жили среди бесшерстных. Хуже такой жизни ничего нет. – Эти слова почему-то успокоили меня, хотя я, конечно, была далека от истины. – А сейчас нам лучше разойтись, Пайри. Прости…

«Я боюсь, Айла… Я даже не знаю, где нахожусь. Просто не вижу».

– Я стану твоими глазами.

«Я не могу двигаться».

– Я стану твоими лапами.

«Я чувствую себя таким слабым…»

– Я принесу тебе маа. Держись, Пайри. Я иду за тобой.

Крепко зажмурив глаза, я вытолкнула Пайри из своих мыслей. Пространство, в котором голос моего брата разносился как эхо, казалось огромным и пустым. Я поднялась на лапы, шатаясь от тоски. Солнце садилось за лес. Мое сердце забилось быстрее. Говорить с Пайри было очень опасно, особенно вечером. Но мы обменялись лишь несколькими фразами… слушал ли нас кто-нибудь?

Я посмотрела на берег. Сиффрин был далеко. Мгновение-другое я наблюдала за тем, как он обнюхивает землю, а его длинный рыжий хвост мотается из стороны в сторону.

А потом почуяла ядовитую вонь. И услышала топот.

Я резко обернулась.

Лисицы с красными глазами перебирались через холм. Силуэты Зачарованных вырисовывались в тускнеющем серебристом свете. Их зрачки пылали как огонь.

Зачарованные потоком хлынули по склону на траву.

– Сиффрин! – закричала я, но он не слышал меня из-за рева реки. – Сиффрин!

А Зачарованные уже скользили по гальке.

Сиффрин повернулся – видимо, почуял беду. И помчался к Зачарованным, описывая полукруг по гальке. Я видела, как открывался его рот: лис произносил заклинание.

Я застыла от потрясения, когда Сиффрин начал превращаться в темно-рыжего детеныша – детеныша с моей мордочкой.

Когда Зачарованные его увидели, он уже завершил преображение. И сразу развернулся и побежал вдоль берега, а враги рванулись за ним.

Мной овладели растерянность и смущение. Но мне было ясно, почему Сиффрин подражал мне, и мое сердце рвалось к нему. Зачарованные уже настигали его, смыкая кольцо… И виной тому была я – оттого что разговаривала с Пайри. Да, наша связь длилась всего несколько мгновений, но этого оказалось достаточно.

Эх, Айла, беспечная, глупая маленькая лиса!

Вот уже последний Зачарованный выскочил на гальку. Прежде чем я успела подумать о том, что делать дальше, на холме появились еще пять лисиц. И вместо того, чтобы помчаться за Сиффрином, они остановились и принялись озираться вокруг. Даже с такого расстояния я могла понять, что это свободные лисы. В их движениях не было той неуклюжести, что отличала Зачарованных.

Мой хвост дернулся от облегчения. Старейшины нашли нас!

Но тут я заметила кончики их белых клыков.

Это были не Старейшины.

Пятеро Нарралов крадучись направились в мою сторону. Меня скрутило от ужаса, я взвизгнула. Внутреннюю стражу Мэйга не одурачил ва-аккир Сиффрина. Они и сами были мастерами лисьего искусства. И они шли за мной.

Я в отчаянии окинула взглядом берег. Сиффрина и Зачарованных не было видно. Когда я оглянулась, Нарралы уже спустились с холма. Странное мерцание возникло в воздухе. Искры желтой пыли летели следом за Нарралами, оттуда доносилась вонь гниения. Из этой пыли вышла какая-то темная фигура. Она остановилась на вершине холма. Я уже видела этого лиса прежде, в Долине призрака, хотя тогда не знала, кто это.

Я различала острые концы его ушей, неряшливую шкуру.

И обрубок хвоста.

Глаза Мэйга вспыхнули ядовитой синевой, и над рекой пронесся низкий рев. Время остановилось. Я не могла говорить, не могла пошевелиться. Почти не могла дышать.

Нарралы уже подобрались к гальке. Меня охватил панический страх, я, спотыкаясь, попятилась к воде, облизывавшей берег. Ее ледяное прикосновение чуть не сбило меня с лап.

Голос Пайри донесся до меня сквозь рев, освободив от чар Мэйга: «Лисье искусство, Айла!»

Я вскинула голову. Огромная птица исчезла в темно-сером небе. Да, это было против всех правил, но что еще мне оставалось?

– Я – мех, что покрывает твою спину. Я – изгиб и движение твоего хвоста. Пусть я появлюсь в форме твоего тела: никто не сможет догадаться, кто я; другие испугаются; не смей подходить ближе! – Я с силой втянула воздух сквозь зубы и продолжила: – Я – Айла. Я меняюсь. Я – огромная птица.

Посмотрев на свои лапы, я убедилась, что черный мех на них все так же постепенно, снизу вверх, переходил в темно-рыжий.

Не действует!

Нарралы присели, готовясь прыгнуть.

Я взвизгнула от страха, выдохнула и изо всех сил постаралась подавить панику. Закрыв глаза, начала снова:

– Я мех, что покрывает твою спину…

Я представляла, каково это: быть птицей, которая пугает голубей и воробьев, хватает рыбу острыми изогнутыми когтями, разрывает ее клювом… Живет свободной одинокой жизнью высоко над миром. Пробуждает страх в существах, копошащихся внизу. Видит, как земля уносится вдаль с каждым взмахом крыла…

Мое тело напружинилось, сильное и яростное. Маа Старейшин неслась в моей крови.

– Я – Айла. Я меняюсь. Я – огромная птица!

И оно пришло, это ощущение. Я стала другой.

Мои глаза открылись – и я задохнулась.

Вместо задних лап у меня были птичьи, со страшными когтями. Вместо носа появился клюв – клюв, способный раздробить кость. Мое тело стало сгустком мышц и перьев. Я расправила гигантские крылья…

Нарралы попятились, повизгивая от страха, и рванули назад к лесу.

Я взмахнула крыльями, ожидая, что они без усилий поднимут меня в небо. Но ничего не произошло. Меня снова охватил страх. Как птица делала это?

Так, необходимо успокоить мысли. В Серых землях я видела голубей, бивших крыльями перед тем, как взлететь. Может, огромная птица делает так же?

«Лети!» – приказала я себе. И снова расправила свои коричневые крылья, но они были слишком большими, чтобы трепетать, подобно крыльям голубя. Они поднимались и опускались, но мои когти не отрывались от земли.

Нарралы остановились. Они переглядывались, страх понемногу покидал их.

Я неуклюже топталась на месте, не способная бежать. Если не сумею взлететь, мне конец.

Комок страха застрял в горле, но я проглотила его.

Я могу летать. Должна лететь. И полечу!

Нарралы подбирались все ближе, прижимаясь к земле.

Я, неловко переступая тощими лапами, пошла по гальке. И с удивлением обнаружила, что чем быстрее шагаю, тем увереннее себя чувствую. Я отбросила мысль о том, что Нарралы уже близко. Мысленно представила огромную птицу парящей в небе. И просто инстинктивно начала взмахивать крыльями, пока мои когти топтали камешки у воды. Воздух наполнил перья, ускорив мой шаг, скользнул под крылья и поднял меня, тут же мягко опустив на землю.

«Это действует!» – в полном изумлении осознала я.

И тогда я вздохнула глубже и побежала, мои когти превратились в мелькание желтых пятен, а крылья – в огромные коричневые лучи, которые я видела краем глаза. И с восторженным криком я поднялась в воздух, сначала медленно, потом быстрее… Я пронеслась над лисицами, мои когти почти задели их головы. Кровь грохотала в моем теле. Я летела!

Я промчалась над берегом. Он удалялся с головокружительной скоростью. Я видела вдали очертания Леса Старейшин. Мое сердце громко пело. Глаза расширились от удивления, и я парила, ошеломленная красотой лежавшей внизу земли, и шумом крыльев, и скоростью, и жаром…

Я была жива! Моя маа сияла серебром!

Я была огромной птицей.

Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы вспомнить, кто же я на самом деле. А как же Сиффрин? Ведь он в настоящую минуту убегает от Зачарованных! Я метнулась вдоль берега, ища его, и поток воздуха несся, как река, под моим животом. Я заметила Зачарованных, бежавших к деревьям. Похоже, Сиффрин уводил их в лес? Мне нужно было видеть больше.

Ветер бил мне в нос, я поднялась выше, и еще выше, к облакам. Когда я осмелилась посмотреть вниз, у меня перехватило дыхание. Зачарованные теперь казались просто пятнышками, исчезавшими в лесу. Я повернула туда, к массе темной зелени и юных цветов внизу.

В теплых потоках ветрах я обрела уверенность. Серебристая маа потрескивала у основания моих перьев. Я немного развернула крылья, кружа, танцуя под звездами.

Я смотрела на землю, проносившуюся внизу, и она уже не выглядела знакомой, сверху мир казался совсем другим. Но я различала сосны и блестящие утесы. Тут и там виднелись яркие точки – знак того, что бесшерстные прочно обосновались в Диких землях. Дальше на западе, за лугом, погруженным в темноту, над лесом висела желтая дымка. Я с содроганием сменила направление, высматривая яркую шкуру Сиффрина.

Когда я кружила над Дикими землями, мое внимание привлекло далекое сияние, рожденное бесчисленными светящимися шарами. Великая Путаница раскинулась вдалеке, ее свет яростно пульсировал. По сравнению с Дикими землями она казалась днем в ловушке ночи. Опустившись ниже, я узнала высокие строения, мерцавшие как иней. Где-то за извилистой дорогой смерти находилась зеленая полоса, где я родилась, жила со своими родными. Но это было в прошлой жизни…

Я повернула и полетела над рекой. Ведь Сиффрин не оставит меня, он непременно вернется. Я заметила рыжую точку на гальке. Должно быть, это он…

Вперед, к нему! Мое сердце парило в небе. Я затерялась в пространстве, где была дикой и свободной. Вместе с Сиффрином я найду брата. Маа переполняла меня – я находилась на вершине мира. Оглянулась и увидела холм. На нем стояла некая фигура, окруженная желтой мерцающей пылью. Старый лис с обрубком хвоста.

Мэйг.

Он поднял голову.

Меня внезапно пронзила короткая судорога вроде позыва к тошноте. Боль прошила все тело, я вскрикнула. Мои быстрые уверенные движения превратились в бессмысленное подергивание. Я бешено заколотила крыльями, но что-то пошло не так…

Вместо перьев появился рыжий мех…

Я ужаснулась. Ва-аккир был сломан… тело огромной птицы больше не принадлежало мне. Я неудержимо падала, била лапами в воздухе, в ушах свистел ветер. На мгновение показались огни Серых земель, Лес Старейшин, Темные земли в желтой дымке далеко на востоке…

И с громким плеском я рухнула в ослепляющий холод реки. Течение подхватило меня, потащило вглубь. Я боролась с ним, захлебываясь. Волна швырнула меня, как листок, ударила о камень. В отчаянии я вцепилась в него всеми лапами и с огромным усилием выползла на песчаный берег, освободив лапы из капкана воды. Каждый вздох давался мне с трудом.

Какой же я была глупой, превратившись в птицу! Нарушив правила лисьих знаний, я чуть не утонула. Сиффрин остался на южном берегу, а я опять была одна.

Но мне удалось выжить. И перебраться через Бурную реку. Потоком хлынуло облегчение. Теперь я найду брата!

Я сморгнула воду с ресниц, и радостное возбуждение угасло. Передо мной раскинулись неведомые земли – бесконечная белая равнина. Вдали виднелись очертания заснеженных деревьев и гор, покрытых льдом. Луна на фоне невероятной черноты была огромной. Каниста затерялась среди бесчисленных звезд.

Я поднялась на лапы, отряхнула мех. Чувство невероятного одиночества охватило меня.

Должно быть, я выглядела здесь очень странно – темно-рыжее пятнышко среди бескрайней белизны. Я подвернула хвост, испуганная. Кто угодно мог заметить меня издали в Снежных землях.

И лишь теперь я услышала охотничьи крики, разносившиеся над равниной.

Это был волчий вой.

Голоса волков прорезали тишину и покой ночи.