Я и мой король. Шаг за горизонт Никонова Ксения

Глава 1

О ДЕЛАХ НАСУЩНЫХ

Так, сейчас главное — потихоньку-потихоньку сползти с постели… А то получится как в том анекдоте: опоздала на работу, потому что зацепилась за мужа. Только мне опаздывать ну никак нельзя. Совещание у начальника департамента, знаете ли. А если учесть, что я претендую ни много ни мало на кресло директора, подобная мелочь может сыграть решающую роль при проведении конкурса на замещение вакантной должности. И станет у нас директором Вороненко Л. М., печально известная скандалами и судами, каждый раз выплывающая только благодаря своим связям. Прощай тогда моя программа по оцифровке редкого фонда, а в перспективе и всех мало-мальски стоящих книг. Нет уж, лучше я попытаю удачи, благо мое начинание получило неожиданную поддержку у попечительского совета.

Вообще, странная история с этим советом. Сроду никто особо не интересовался подробностями нашей работы, так, соберутся раз в пятилетку, выслушают с важным видом все инициативы — и благополучно забудут до следующего случая. А ведь люди все немаленькие, могли бы и помочь. Что стоит одному депутату переговорить с другим да внушить тому мысль, что надо помочь просвещению и культуре? Нам же много не надо — оборудование только закупить и утвердить штатные единицы, а работу мы сами организуем. Эх, сытый голодного не разумеет. У них, почитай, в каждом кабинете такие агрегаты стоят, что на коленке можно книги печатать, а нам несчастный сканер купить не могут. Ну, может, не совсем несчастный, а весьма даже навороченный, с функцией щадящего сканирования ветхой литературы. И сервер бы для хранения данных… и электронную базу менять надо… Уж мы бы тогда — ух! М-да. Мечтать не вредно. Ремонт сделали, и на том спасибо. Благо юбилей города на носу, а наше здание — памятник истории.

Ну вот, почти готова. Осмотрела себя в зеркале — аккуратный макияж, строгая прическа, осталось надеть костюм. Хоть жарко в пиджаке, но надо, для солидности. Еще очки не забыть и легкую косынку на шею — образ интеллигентной и серьезной женщины готов. Не повезло мне с внешностью. Меня по-прежнему часто принимают за девчонку, вот и приходится перевоплощаться. И так косились, когда я документы на директорство подавала. Как же, никому не известная Орлова Мария Анатольевна двадцати семи лет от роду, а туда же, в директора захотела. Просто вопиющая наглость! Но протекция попечительского совета сделала свое дело — кандидатуру приняли на рассмотрение. С меня семь потов сошло, пока в комитете документы регистрировали. Под внимательными и скептическими взглядами чиновников. Терпеть не могу эту публику, но теперь приходится. Пока я и.о. директора, все совещания в вышестоящих инстанциях — мои. Кайф! Всю жизнь об этом мечтала. Но за правое дело готова и дальше терпеть. И как меня угораздило? Работала себе тихо-мирно, занималась учетом и хранением. Искренне болела за родную библиотеку. А где-то уже, оказывается, шли процессы, которые привели к моему стремительному возвышению.

Сначала меня вызвала директор и в доверительной беседе сообщила, что инициатива, дорогая Мария Анатольевна, наказуема. Хотели технику? Давайте шевелитесь, подавайте обоснование, сметы, проспекты фирм и прочую лабуду. Попечительский совет готов поддержать и двинуть ваш проект. А не прошло и двух месяцев, как наша Ольга Васильевна, продиректорствовавшая двадцать лет, сообщила, что увольняется с переводом на более высокую должность. Вот так. Через месяц директорский кабинет уже пустовал, был объявлен конкурс на замещение вакантной должности (в директора крупнейшей библиотеки региона первого встречного не возьмут), а меня неожиданно назначили временно исполнять обязанности руководителя. Признаться, я опешила. Ведь среди замов были и более солидные люди! Ну поматерилась про себя в адрес неизвестных доброжелателей, которые устроили мне веселую жизнь… и приступила к работе. А на свое место срочно пришлось подыскивать замену, чтобы и не обидеть никого, и дело не встало. Заместитель по учетно-хранительской работе — не последний человек в структуре библиотеки.

Вот такие пироги с котятами, как любит говаривать один мой знакомый преподаватель с истфака но фамилии Звонников. Тот самый, который Павел Александрович. Та еще зараза. Но, в общем, неплохой человек, имеющий одну странность. За последние девять лет никто не слышал от него нецензурного или просто бранного слова. А ведь раньше он слыл первым остряком и насмешником факультета. Но после одной истории, вспоминать которую мне не очень хотелось, Пашино поведение круто изменилось. С тех нор он активно использует собственного производства фразы типа «Тутанхамон недозапеленатый» или «гениус Наполеонус». Кроме меня, никто и не догадывается об истинной причине. Да, был один человек…

Так, Маша, долой воспоминания! Пора одеваться, будить Мишку, вместе завтракать и быстренько смываться, пока дражайший супруг, весьма соскучившийся в командировке, не перехватил с известными намерениями. Не то чтобы я сильно против, но только не сейчас.

— Михайло, вставай! — заглянула я в спальню, предусмотрительно не приближаясь к кровати.

Руки у него длинные, загребущие… плавали, знаем. Сколько раз из-за него я выскакивала из дома как ошпаренная, в последний момент, еле успевая на маршрутку. А бывало, что и откровенно опаздывая. Потом на работе отмазки придумывала, как школьница. Нет, не школьница. У них проблем с сексуально активными мужьями не бывает. Или бывают? Кто их, нынешних школьниц, разберет?

— Я еще посплю, у меня выходной, — буркнул Мишка, не поднимая головы.

— Спи на здоровье, но я через полчаса ухожу, — предупредила я, натягивая юбку.

А где мои духи? На совещании будет один гражданин… точнее, господин, если выражаться современным языком. И господин тот — новый член нашего попечительского совета. Нет, вы не подумайте чего. Все вежливо и культурно. «Доброе утро, Мария Анатольевна». — «Доброе утро, Николай Андреевич». — «Ах, как вам удается так сногсшибательно выглядеть?» — «Все льстите?» И прочая, и прочая. Непременный поцелуй ручки. Играем при каждой встрече, но я всегда настороже, чтобы не перейти границу. Мне этот привлекательный мужчина нужен строго по делу. Он и сам понимает, чай, не дети. Иногда у меня возникает впечатление, что его интерес ко мне — даже более деловой, чем мой к нему. Но, как бы то ни было, мужское внимание приятно. В среде чиновников такое редко встречается. В основном смотрят как на рабочую лошадку, которую можно запрячь и ехать, свесив ножки. Терпеть не могу подобных типов! Пальцем не шевельнут, чтобы помочь, индюки. И хамы к тому же. Николай Андреевич — другой. С таким приятно общаться. И хочется выглядеть хрупкой и женственной, а не пробивной стервой. Одно его целование рук чего стоит! Каждый раз сердце замирает.

Через пять минут Мишка все же выполз на кухню. Потянулся, задев рукой люстру. Чертыхнулся, придержал ее, чтобы не качалась. Вечно он то притолоки лбом сшибает, то несчастные люстры. Дал же бог роста! Года два назад я раскрыла еще один секрет высоких мужчин. Оказывается, все пропажи в доме нужно искать где-нибудь на верхотурах — на шкафах да холодильниках. Мишка туда кладет вещи машинально и потом сам удивляется, куда это все его расчески подевались? А гонку вооружений, то есть каблуков, я давно забросила, сообразив, что дотянуться до приемлемого уровня мне все равно не светит. Ну и смысл издеваться над собой? Семь сантиметров — и хватит. А что люди улыбаются, глядя на нашу пару, так на здоровье.

— Ты куда это в такую рань — и так нарядилась? — с подозрением повел носом Мишка и уставился на меня.

Я в ответ на него. Вот всем он хорош: любящий, по-своему заботливый и внешность не подкачала — вижу, как читательницы в библиотеке на него глаза пялят. К тридцатнику поздоровел, заматерел. Как прижмет к себе — ребра трещат. Одна беда — ревнует к каждому столбу. Вроде и поводов не даю, а все равно допрашивает и проверяет еще, поди.

— На панель… э-э-э, на ковер к начальству, — отшутилась я, с удовольствием наблюдая, как вытянулось его лицо. Будет знать, как донимать.

— Ой, жена! Смотри у меня! — так же шутливо погрозил Мишка.

Терпеть не могу, когда он меня женой зовет! Как будто… ну не знаю, как чужого человека, безлико и бездушно. Сама я его мужем почти не называла. Ни в глаза, ни за глаза. Он Мишкой был, Мишкой и остался. Свой парень, хороший друг. И официальное звание мужа ему совсем не идет. Я показала в ответ язык и приняла задумчивый вид:

— Слушай, я тут вчера в одном магазине была…

— И? — Моя вредная половина изобразила в ответ безумный интерес.

— Хочу шубу! — состроила я глазки. — Какие там шубы! Прямо задохнуться можно от восторга!

— Охотно верю.

— Ну серьезно. Купи шубку любимой супруге. — Я незаметно перебралась на Мишкины колени.

— А что мне за это будет? — оживился он, пользуясь случаем, чтобы облапать.

Пусть его, главное — получить одобрямс.

— Ну… пирогов напеку.

— Мало!

— Шаньги! Блины, оладьи, пельмени и пиццу.

— Мало!

— Круглый год! — сделала я последнюю попытку.

— Не хочу.

— А что ты хочешь?

— Тебя! Сейчас.

— Э, нет. Мне пора идти, — начала я выкручиваться из его рук.

Не тут-то было. Черт, попала. По глазам вижу — не отпустит. Нахальные руки уже шарили под одеждой в самых интересных местах.

— Ну правда, мне пора. Опаздывать нельзя, — выдохнула я в перерыве между поцелуями. — Фу, какой ты колючий.

— Я тебя отвезу.

— Пока ты за машиной сходишь… нет.

— Машка, мы быстро.

— Миш… не надо. Собиралась-собиралась, все коту под хвост.

— А шуба?

— Да черт с ней. Сама куплю, в кредит.

— Ха-ха. Тебе мало кредитов?

— Так те твои, а этот мой будет, персональный.

— Имей совесть. Я за две недели чуть не озверел.

— Вот и устроим вечером романтический ужин. Как приличные люди.

— Не хочу как приличные вечером. Хочу сейчас, и очень неприлично…

На совещание я успела в последний момент. Буквально заскочив перед носом у большого начальника. Противный мужик, доложу я вам. Вампирюга!

По дороге высказала Мишке все, что думаю о его грязных методах, и пригрозила устроить развод на полкровати в случае опоздания. Шутку он признал хорошей, а про шубу сказал, что тут надо подумать. Так, литовский народный праздник Обломайтэс?

— Ну ты динамщик! — восхитилась я. — Это что же, я зря страдала, получается?

— Да, страдала ты громко! — развеселился Мишка и попытался увернуться от подзатыльника.

— На дорогу смотри! — напомнила я и таки ж дотянулась до него.

— Слушай, Маш, ты сама знаешь, как у нас с деньгами. Договорились же — добить в этом году кредит за машину, — посерьезнел Мишка. — Потерпи годик. К следующей зиме, кровь из носу, купим тебе шубу. Вообще не понимаю, на фиг новая, когда этой трех лет нету?

— Она из моды вышла. А мне надо солидно выглядеть, что непонятного? Меня уже кое-кто с директорским креслом поздравляет. Не могу я в старой ходить. Засмеют.

— Вот как начнешь получать директорскую зарплату, так и купим.

— Эх, сейчас там такие скидки!

— Кто бы нам еще сделал скидку на ипотеку.

Разговор заглох, а я про себя подумала, что я буду не я, если не куплю приглянувшуюся шубу! У Юрки займу или у Маринки, на худой конец. То, что понравилось, надо брать сразу, потом ничего подобного не найдешь по закону подлости.

Второпях чмокнув Мишку, услышала от него традиционное: «Я тебя люблю», — кинула в ответ тоже традиционное: «И я тебя», — и чуть не бегом помчалась к зданию администрации. На ходу расстегнула сумочку, привычным движением нашарила молнию на внутреннем кармашке, расстегнула ее и вытянула свой амулет. При Мишке я его никогда не демонстрировала, да и вообще теперь редко надевала, но по инстанциям без него не ходила. Эту хрустальную капельку на серебряной цепочке мне подарили на восемнадцатилетие, и с тех пор я не раз поминала добрым словом того дарителя. Если бы не этот амулет, не факт, что моих жизненных сил хватило бы на все пережитое.

Я так и не научилась равнодушию, что постоянно приводило к катастрофическим последствиям. Понервничаешь как следует — и начинается. Как будто жилку кто из груди тянет. Мерзкое ощущение. А есть еще люди, которые это делают нарочно. Подпитываются чужой силой. Я-то это вижу, специально наблюдала, а окружающие не замечают. Впрочем, не совсем так. Неспроста ведь существует понятие «энергетический вампир». Вот мой нынешний начальник — типичный пример. Прикол в том, что это у него, видимо, природная способность, потому что к магии он никаким боком. Проверяла. А для Мишки моя цепочка — больное напоминание о тех днях, когда я ему предпочла другого. Сколько раз пыталась донести до него, что все давно в прошлом, ревновать к которому глупо.

Бесполезно. Имя Дэна на него действует, как красная тряпка на быка. Я сама, наверное, виновата. Слишком долго Мишка ходил вокруг меня, слишком долго я ему отказывала. Вот и приходится теперь скрывать эту вещицу, с которой я давно сроднилась и в критической ситуации цепляюсь за нее, как утопающий за спасательный круг. Знаю, что не подведет, поможет привести эмоции в порядок и просто согреет, когда в душе стужа. Моя палочка-выручалочка и… единственное материальное свидетельство той давней любви. Больше-то ничего не осталось, и с каждым годом все труднее воскрешать в памяти события, образы. Да и стоит ли? Призракам не место среди людей…

— …библиотека! Мария… хм… Анатольевна, мы вас слушаем.

Ох, черт, задумалась и чуть не прокараулила свою очередь. Так, мой черед отчитываться. Ну держитесь все, сейчас что-то будет. В пятницу я получила уточненный план мероприятий по случаю юбилея города. И пара пунктиков мне категорически не понравилась. На все я согласна — официальные лица, выставка книг по истории города, конференция. Но устраивать фуршет в читальном зале — увольте! Как и редкие книги вывозить куда-то там.

Отчитавшись о готовности по первым пунктам, отложила бумаги, сняла очки и, пристально взглянув в глаза зажравшемуся начальству, озвучила свою точку зрения. Вокруг сразу перестали шуршать — почуяли скандал. Против течения тут рыпаться не принято.

— Мария Анатольевна, план уже утвержден, так что ваше дело…

Ага, а пьянки у меня в библиотеке, значит, — не мое?

— У меня с собой устав библиотеки, утвержденный во всех вышестоящих инстанциях. И ни в одном из пунктов не сказано, что библиотека — это место для проведения подобных, с позволения сказать, культурных мероприятий. Я все понимаю — делегация, гости города, ВИП-персоны, но в городе сотни соответствующих заведений, где можно организовать застолье. Что за необходимость устраивать его в читальном зале, где нет подходящей мебели, зато есть открытые стеллажи!

— Давайте не будем! У всех в плане значатся подобные мероприятия, и никто, кроме вас, не счел их затруднительными. Любую проблему можно решить при наличии желания.

Вот-вот! Желания закрывать библиотеку на целый день ради того, чтобы напоить начальственные лица, у меня как раз и нет. Запрягать девчонок-библиотекарей выносить лишние столы и стулья, а потом работать официантками и уборщицами, да еще охранять стеллажи, чтобы ни у кого не возникло соблазна прихватить на память книжечку… Я свой коллектив слишком уважаю, чтобы соглашаться на такое. Сама через это прошла и прекрасно помню всеобщее возмущение.

— Георгий Иванович, если отсылка к уставу организации для вас ничего не значит, можно обратиться к российскому законодательству. Настоятельно прошу вас пересмотреть планы. Фуршет мы устраивать не будем. Это, в конце концов, незаконно! — отчеканила я.

Оглянулась на коллег. Все молчат. Кто-то хмурится, кто-то опустил взгляд — вроде и права я, но в открытое противостояние никому вступать неохота. А есть пара сотрудников, которые снисходительно усмехаются, глядя на меня. За малолетнюю дурочку принимаете? Ну-ну. А я еще не закончила:

— Тут у нас присутствует представитель Росохранкультуры. Николай Андреевич, что скажете?

Давайте, любезный друг. Проиграли спор — теперь действуйте. Кто говорил, что мне смелости не хватит? Я спрятала улыбку, чтобы не выдать своего торжества.

Николай Андреевич не подвел. Задвинув речь на пять минут, в конце скромно признал, что Мария Анатольевна все-таки права. Зато рядом с библиотекой есть прекрасный ресторан, где можно организовать торжественный обед для гостей города.

Есть справедливость на свете, и настоящие мужчины не перевелись. Надо будет сказать ему спасибо и подумать, чем отблагодарить.

Когда все расходились, злой как черт начальник департамента попросил меня остаться и прямым текстом заявил, что такой инициативный наоборот директор библиотеке не нужен. А поскольку я временно исполняю обязанности, на постоянную должность будет назначен кто-то другой.

Не больно-то и хотелось. С такими уродами работать — да я лучше в хранилище сидеть буду, чтобы не видеть ваши рожи. Елейным голосом пожелав всего наилучшего, вышла. Конец немного предсказуем. Если честно, то я особо и не рассчитывала на директорство.

Николай Андреевич ждал в холле.

— А что это вы, вроде и не рады? — поинтересовался он, завидев меня. — Я вот, напротив, хотел выразить свое восхищение и одобрение. Уважаю.

— Битву я выиграла, а войну проиграла, — хмуро отозвалась я. — Спасибо за поддержку. Если что понадобится, обращайтесь. К сожалению, у меня еще куча дел. Так что до свидания.

— Вы о чем? За конкурс боитесь, что ли? Подождите сдаваться раньше времени. Георгий Иванович не один будет принимать решение. Я, между прочим, тоже член комиссии и прослежу, чтобы все было честно, по меньшей мере.

— Николай Андреевич, я прямо поражаюсь — вы как ребенок. Где вы у нас видели честность? Он мне только что прямо заявил, что директором назначат другого человека.

— Это он сгоряча. Вот остынет немного, тогда поговорим.

— Спасибо еще раз. Вы возвращаете мне веру в человечество. Даже и не знаю, за что вы так горячо меня во всем поддерживаете.

«Уж не рассчитываете ли на что-то большее с моей стороны?» — продолжила я про себя. Мы вышли на улицу, и надо было сворачивать разговор. У меня и правда дел невпроворот. Еще планерку проводить.

— Из всех кандидатур ваша мне импонирует больше всех, — улыбнулся Николай Андреевич. — Кстати, о поддержке… Не откажите мне в одолжении.

— В каком? — настороженно осведомилась я.

— В пятницу у нас состоится благотворительный вечер. Вот ваше приглашение. Приходите, пожалуйста.

Так-так. Началось? Какой из меня, к черту, благотворитель?

— И на какую тему вечер?

— Там все написано. Круг приглашенных очень солидный. Потенциальные спонсоры, даже выше берите — меценаты! Я вас познакомлю кое с кем. Как раз и переговорим в неформальной обстановке о делах. Обсудим программу по оцифровке. Может, и по штатному расписанию что-то придумаем.

— Надеюсь, Георгия Ивановича там не будет?

— К несчастью — или к счастью, — он подобные мероприятия не жалует, — рассмеялся мой собеседник. — Так придете?

— Постараюсь, — уклончиво ответила я.

— Рассчитываю на вас. Не подведите! — поднял Николай Андреевич палец, поцеловал мне на прощанье руку и поспешил к машине.

Хм, интересно, помнится, у него другая машина была. И садится на заднее сиденье. Ух ты! С шофером? Неплохо чиновники в Росохранкультуре живут.

В пятницу никуда я не пошла. Потому что Мишка опять уехал в командировку, и я злилась. Потому что у Маринкиного Данила был день рождения, и я не могла пропустить такое событие. И, наконец, потому что девчонки уговорили меня, заявив, что светских мероприятий мне и так хватает, каждую неделю где-нибудь да приходится появиться, а собраться всем старой компанией выдается не так часто. Мне и самой жутко не хотелось никуда идти. Не знаю почему, но при мысли о предстоящем вечере неизменно возникало беспокойство и даже страх. Вроде ничего криминального — официальное мероприятие в театре. Больше сотни человек. Однако интуиция предупреждала о… не знаю о чем. Стойкое ощущение, что за этим приглашением что-то кроется, не покидало меня до самой пятницы. Свербело и свербело.

Вот поэтому я плюнула на обещание, на потенциальных благодетелей-меценатов, потерзалась слегка угрызениями совести, да и отдалась на волю собственных желаний. В кои-то веки свежим воздухом подышать, позагорать и наесться шашлыков. А работать надо в рабочее время. Николай свет Андреевич своим звонком только укрепил мои подозрения. В ответ на заявление, что не смогу появиться по семейным обстоятельствам, он так искренне огорчился, будто корову проиграл. Ох темните вы что-то, любезный друг! Ну да позже с этим разберемся.

Ехали двумя машинами. Впереди Андрей со своим семейством, следом мы. Я рядом с Юркой, сзади Наташка с детьми. Мелкого она взяла на руки, а старшую егозу усадила в автокресло. Чует мое сердце, кому весь этот детский сад сплавят. Когда мамаши устают от своих чад, дело приходится брать в свои руки. Я с ними быстро разбираюсь. Сказку спиногрызам, и по койкам. Девчонки давно оценили действенность моего метода, так что при случае беззастенчиво пользовались.

Именинник, не дожидаясь ужина, сбежал к дружкам, которых у него тут целая компания образовалась. Просто удивительно, как дети умудряются сдружиться за несколько месяцев дачного сезона. Владик было дернулся вслед за братом, но мать не пустила, заявив, что он как хозяин должен развлекать гостей, то есть Наташкиных Аленку с Олежкой. А Данил пусть побегает в честь праздника. Господи, как быстро дети-то растут! Давно ли, кажется, встречала племяша из роддома, а вот пожалуйста, уже лопочет вовсю. Я, правда, понимаю с седьмого на десятое, но Наташка утверждает, что у меня что-то со слухом, ибо и без переводчика в виде старшей сестры все ясно. Да что Олежка. Данилка через год-другой меня ростом догонит, а будто бы вчера я смотрела на него в детской кроватке и представляла, что это мой сын. Мой и Дэна. В честь него и назвали родители Даниилом. Удивительный мальчишка. Учится на «отлично», в бассейне уже в спортивную группу ходит и в музыкальной школе занимается с удовольствием. Гордая Маринка утверждала, что учителя просто в восторге от юного, но необыкновенно талантливого ученика.

Вот она, жизнь, как повернулась. Мечтала о семье, о детях, чтобы двое, как мы с Сашкой. И пожалуйста, Маринкиному сыну девять лет справляем, у всех знакомых дети — у многих по двое, кое у кого даже трое, а мы с Мишкой все никак.

Дети — наша больная тема. После выкидыша, случившегося у меня в первый год замужества, я не могу забеременеть. Близкие, зная о моей беде, лишний раз не напоминают. А Наташка советует искать в бездетности светлую сторону. Вот, например, карьера у меня сложилась, потому что все по очереди уже сходили в декрет, а я оказалась незаменимым работником. Так и доросла до заместителя директора. Еще она утверждает, что иногда завидует белой завистью моей свободе от материнских обязанностей. Театры, музеи, рестораны — жить можно в свое удовольствие. Только мне этого и по долгу службы теперь хватает. Литературный бомонд, юбилеи, презентации — всего с лихвой, а вот ребенка хочется все больше с каждым годом. Наташка, конечно, все понимает, но уверена, что как только я перестану думать об этом и дергаться ежемесячно, всегда имея при себе тест — а вдруг! — так получится само собой. Только я про себя знаю кое-что, чем ни с кем никогда не делилась. Моя бездетность — наказание за предательство. Когда выходишь замуж за одного, а втайне мечтаешь о другом — безнадежно, глупо и не веря в его возвращение, — предаешь их обоих. Когда видишь пресловутые две полоски и вместо радости испытываешь обреченную покорность судьбе — все, теперь уже точно навсегда! — предаешь свое дитя. Тогда я решила, что должна избавиться от последней памятки о Дэне, и едва не выбросила амулет. Из меня выходила Сила, но я терпела, надеясь, что сама смогу перекрыть канал. Тренировалась каждый день. Счастливый Мишка объявил, что надо срочно покупать квартиру, и вроде все шло самым лучшим образом… Уже после я поняла, что натворила. Не моя это Сила была. Что бы ни говорили врачи, друзья, родные, я точно знаю причину. Ребенок у меня появится лишь в том случае, если я сама прощу себя. Но это вряд ли.

Вечером мы сидели в беседке, доедая шашлык и подумывая, не перебраться ли на веранду. Комары одолели.

— Спят? — дружно поинтересовались у меня четверо родителей, глядя честными-честными глазами.

— Куда они денутся? — усмехнулась я. — Носились как угорелые, утоптались.

— И Данил спит? — подозрительно спросила Маринка. — Он на каникулах раньше часа ночи вообще не ложится.

— Сопит в две дырочки, — уверенно заявила я.

Про себя хмыкнула — нет такого ребенка, который устоял бы перед Машиными сказками. Все просто. Раскладываешь детей по кроватям, усаживаешься в кресло и вспоминаешь первую попавшуюся сказку. Мой маленький секрет — в легких, воздушных иллюзиях, которые сопровождают каждое слово. Дети, ожидающие этого волшебства, как правило, сами выставляют родителей за дверь, «потому что это только для маленьких!». Первую сказку, так и быть, я честно довожу до конца, чтобы ребятишкам не было обидно. А на второй начинаю насылать на них сон. Тихонько касаюсь каждого магическим дуновением, и через пару минут восторг на мордашках сменяется умиротворенностью, глазки закрываются… До утра все проспят, как ангелочки, и ни одному дурной сон не приснится. Могу гарантию дать.

Говорили обо всем. Начали было о кризисе, но потом дружно согласились, что не стоить портить себе настроение. На меня уважительно поглядывали, когда я рассказывала, каких гостей мы ожидаем в библиотеке на День города. Тоже мне великое счастье — лицезреть губернатора бок о бок с мэром. Был бы с этого прок. А так… мужики как мужики. Только с виду важные. А за кулисами чего только не насмотришься. Как букетом, на ходу облетающим, в морду помощникам тычут, как матерятся на безмозглую дуру ведущую, которая их речь не в том месте объявила, и как глазами стреляют в сторону девочек молоденьких, когда думают, что никто не видит. За время своей работы я только губернаторов троих близко видела, даже президент раз приезжал. И вообще, после месяца жизни в королевских покоях и близкого знакомства с реальным королем мне любые официальные лица уже не кажутся столь значимыми.

Вот черт! И что мне воспоминания полезли в голову? Уже не впервые за последнее время, кстати. Да ну их, одно расстройство. Это все потому, что Мишки нет рядом. Меня его командировки уже достали. Не скандалю лишь потому, что понимаю — наше материальное благополучие целиком зависит от его работы. Вот стала бы я директором — тогда можно было бы и зарплатами помериться, а пока — увы.

Два дня уик-энда пролетели одним счастливым мигом. В субботу ездили купаться и загорать. Аленка заплела мне две косички, и, взглянув в зеркало машины, я невольно расхохоталась — не видят меня сейчас подчиненные и начальство. Хороша директорша. В волосах какие-то лютики-цветочки — племянница утверждала, что это последний писк моды; к щеке прилип песок; мятая футболка и коротенькие шорты. Еще больше я хохотала, когда ко мне подрулили двое парней лет шестнадцати, — знакомиться. Мы с Аленкой, которую Наташка поручила мне не пускать в воду (и так уже губы синие), строили песочный замок, вдруг слышу сзади насмешливый голос:

— Смотри-ка, взрослая девчонка, а в песке возится. Пошли лучше с нами, потусим.

Поворачиваю голову — стоят двое малолеток в пляжном прикиде, усмехаются. А чуть поодаль остальная компания с мангалом — пять человек.

— Гуляйте мимо, мальчики, — усмехнулась я в ответ.

Если смотреть не со спины, так, надеюсь, отличить от девочки не сложно?

— А че, ты с родителями?

Я уже откровенно рассмеялась: они еще не поняли свою ошибку? Пьяные, что ли? Чтобы довести комизм ситуации до логического завершения, позвонил Мишка. Я как раз собралась кивнуть на реку: «Ага, вон папа плывет», — но пришлось отвечать на звонок благоверного.

— Привет. Чем занимаешься? — жизнерадостно спросил он.

— Да вот знакомлюсь с молодыми людьми, — честно ответила я.

— Чего?! С какими еще…

— Симпатичные мальчики. Вдвоем за одного тебя сойдут, если все сложить — рост, вес и возраст.

— Машка, ты совсем там чокнулась?! — законно возмутился супруг.

— А не будешь жену бросать, — строго возразила я, вставая и отряхиваясь от песка. Ух какая я на него сердитая! Краем глаза заметила, как парни попятились. Дошло наконец. Или они от Юрки шарахнулись? Тот, блестя каплями воды на коже, приближался с Олежкой на руках. — Если есть претензии, выскажи их в письменной форме и оставь в приемной. Рассмотрю в рабочем порядке.

— Так. Ты что, пьяная? Юра там? Дай-ка ему трубочку.

— Сейчас дам. Только Аленку сплавлю. А сама схожу искупаюсь. Пока. Целую.

Ночью мне приснился Дэн. Впервые за много лет. Пару раз бывало, я просыпалась с твердой уверенностью, что видела его во сне, но, кроме факта присутствия, больше ничего вспомнить не могла. А сегодня был удивительно яркий сон. Я полоскала свой купальник от песка, все там же, на берегу речки, как вдруг заметила молчаливую фигуру, стоящую в нескольких шагах. Моим первым порывом было кинуться Дэну на шею. А потом как-то резко вспомнилось, кто я и сколько лет прошло. Я Мария Орлова, и мне двадцать семь лет. А он, наверное, спустя годы не должен выглядеть так… молодо. Очень хотелось дотронуться до него. Подняла руку, провела по его щеке. Будто чужое лицо — холодное, глаза колючие. Дэн молчал, смотрел без тени улыбки, серьезно и как-то отстраненно.

— Это совсем не ты. Всего лишь сон, — прошептала я, опустив голову.

По щеке побежала теплая капля, за ней другая — с мокрых волос падают, я же купалась. Отвернувшись, медленно пошла прочь. А он, все так же молча, смотрел вслед…

Столкнувшись утром на веранде с Маринкой, я задумчиво поинтересовалась:

— К чему покойники снятся, не знаешь?

— Это кто тебе приснился? — удивилась она.

— Да так… Дэн. Будто мы у речки встретились. Я вот такая же, как вчера, растрепа с косичками и в футболке на голое тело. Он посмотрел и ничего не сказал. Ужаснулся, наверное, моему виду. И даже вроде и не он был. Совсем не такой, каким я его помню. Зачем приснился? Белиберда какая-то.

— Вспоминала недавно, может? А может, он хотел сказать, что не такой уж он и мертвый?

— Даже если и так, какая теперь разница?

— А представь, что он бы сейчас появился?! — Маринкины глаза загорелись. — Ты бы захотела с ним встретиться?

— Нет, — поспешно отказалась я.

— Почему? — искренне удивилась подруга.

— А смысл? Это у вас с Андреем вечная и негасимая любовь. А я… давно перегорела. Да и что бы мы друг другу сказали? Нет уж, где-то он все эти годы был, пусть там и остается. Я предпочитаю думать, что его давно нет в живых. Это как-то… честнее. И с его стороны, и с моей.

Глава 2

ВСТРЕЧА С ПРОШЛЫМ

Новая рабочая неделя заставила выкинуть всякие посторонние мысли из головы. Не до воспоминаний о далеком прошлом. Тут с настоящим успевай разбираться. Окончание квартала совпало с подготовкой к городским праздникам, и вскоре должна была пожаловать комиссия по проверке готовности.

Хотелось громко ругаться. И какой светлый ум придумал вот все это? Жара, каникулы, народ в отпусках… а мы как угорелые бегаем.

На планерке пришлось напомнить о внешнем виде сотрудников. Пройдя сегодня по библиотеке, я пришла в ужас. Нет, все понимаю — девчонки молодые, жарко, но майки-топики и мини-юбочки на рабочем месте недопустимы. Приедут чины из оргкомитета — а у нас тут пляжный сезон.

— Мария Анатольевна, солнечная сторона же, — взмолились подчиненные. — Духота такая, что дышать нечем.

— На улице ходите как хотите, но на рабочем месте, а тем более при читателях, только деловая одежда. Возьмите у меня вентилятор, кому невмоготу. Я вроде не умираю, хотя сторона та же. Что вы на кондиционер коситесь? Он все равно не работает. Дорогие мои, схлынет волна, сразу закрываемся до осени. Тогда можно будет расслабиться. Но давайте постараемся, чтобы сейчас нареканий не было. От этого премиальные зависят. Я комиссию между делом проведу по самым жарким помещениям, может, на пару кондиционеров расщедрятся.

Сплавив народ на рабочие места, раскрыла окна настежь. Толку-то, что тут, что там жара. Вот когда пожалеешь, что перебралась в директорский кабинет. На старом месте с жарой проблем не было. Скорее уж наоборот — в подвальных помещениях на редкость стабильный холодок. А кондиционер на новом месте у меня благополучно издох с началом жарких деньков. На ремонт наличка нужна. И где ее взять?

Голова категорически отказывалась работать, тупо ныл затылок, отдаваясь болью куда-то в висок. Надо срочно таблетку выпить, иначе плохо будет. Можно бы попробовать магически полечиться, но на это нужно время. А его-то как раз нет.

Зазвонил телефон. Все, началось. Пока шла планерка, секретарь звонки не пропускала, а сейчас будут рвать меня на части. Ничего, подождут. Мне еще надо посмотреть, что там на выставку отобрали. Предупредив Юлю, чтобы больше ни с кем не соединяла, попросила холодной воды и взялась за трубку.

Звонил Николай Андреевич. Ага, послушаем, что скажет. Тот первым делом поинтересовался, как прошли выходные. Ну да, надо же напомнить, как нехорошо я его в пятницу кинула.

— Как всегда лучше всех, — бодро заявила я, растирая висок. — А вы уже соскучились?

— Конечно. Едва дождался понедельника, чтобы сообщить вам прекрасную новость.

— Правда? Сообщайте, — поощрила я его. А то мы так любезничать будем еще полчаса. Кивнула зашедшей Юле: — Спасибо. Будут спрашивать — меня нет, вернусь через часик. — И вновь обратилась в слух.

— Так вот. Очень жаль, что вы лично не присутствовали на вечере. Нашелся спонсор, который готов предоставить все необходимое оборудование в течение этой недели. С вашей стороны требуется лишь принять, подключить и приступить к работе.

— Вы… серьезно? — недоверчиво переспросила я. Николай Андреевич в целом к таким шуткам не склонен, но поверить в то, что вот так запросто он мне сообщил, оказалось нелегко. У нас будет техника! Мечты сбываются! Или еще рано радоваться? — Сознавайтесь, тут кроется какой-то подвох?

— Никаких подвохов, — обиделся любезный друг. — Техника будет, в пятницу крайний срок, а скорее раньше. Если бы мы вместе с вами договаривались, может, и по штату бы что-то сразу придумали.