Неисповедимый путь Маккаммон Роберт

39

Игровые киоски, аттракционы и шоу выросли посреди пыли, покрывающей ярмарочную площадь Бирмингема. Третий день то моросил, то усиливался дождь, смывая к черту карнавальный бизнес. Тем не менее, люди продолжали напряженно работать; промокшие до костей, они искали убежище в пассажах и закрытых шоу, но обходили своим вниманием карусели, чьи яркие неоновые вывески шипели под дождем.

Это было замечательно, думал Билли. Потому что люди не могли кататься на «Спруте», и он таким образом был лишен необходимого. Это была последняя остановка в сезоне. Если то, что вселилось в «Спрут», собирается ударить, то этого нужно ожидать в ближайшие четыре дня. Ночью, даже когда по крыше шатра «Призрак-Шоу» стучал дождь, Билли слышал Бака Эджера, трудящегося над своей машиной; его молоток эхом раздавался по пустынной площади. Во время установки «Спрута» на скользкой площади одному из рабочих размозжило плечо железкой, упавшей сверху. О машине ходили слухи, и все теперь сторонились ее.

Билли стоял у трейлера Санты Талли под легким моросящим дождем, который смывал с улицы последних прохожих. С тех пор как карнавал достиг Бирмингема, он бывал здесь дважды: в первый раз услышал, как внутри смеялись Санта и какой-то мужчина, а во второй раз, пробираясь между рядами трейлеров, он заметил в футах десяти от себя низкую лысую фигуру, стоящую в тени. Мужчина резко повернулся к нему, и Билли успел заметить его испуганное лицо в черных очках, прежде чем тот пустился бежать. Билли немного пробежал за ним, но потерял в лабиринте трейлеров. Он никому не рассказывал о происшествии в шатре «Змеи-Убийцы», боясь, что мужчина узнает об этом и пустит своих змей в дело, возможно на Санту или Доктора Чудо. Тем не менее он все еще хотел ее и желал увидеть.

Он собрал воедино всю свою храбрость, огляделся, чтобы удостовериться, что за ним никто не следит, а затем сделал пару осторожных, словно по горячим углям, шагов по направлению к трейлеру. Единственное овальное окно закрыла занавеска, однако сквозь нее сочился свет; Билли слышал скрипящие завывания в стиле кантри. Он постучал в дверь и немного подождал. Музыка прекратилась. Он постучал еще раз, более решительно, и услышал голос Санты.

– Да? Кто там?

– Я. Билли Крикмор.

– Чокто? – щеколда отодвинулась, и тонкая дверь открылась. Она стояла на пороге, освещенная неярким золотистым светом, одетая в черный шелковый халат, который облегал ее фигуру. Ее волосы казались темным сиянием, и Билли заметил, что на ней почти нет косметики. Вокруг ее глаз виднелось немало морщинок, а грустные губы были плотно сжаты. В правой руке она держала маленький хромированный пистолет.

– Еще кто-нибудь есть? – спросила она.

– Нет.

Она открыла дверь пошире, чтобы дать ему войти, а затем снова заперла ее на щеколду. Комната представляла собой наполовину спальню, а наполовину кухню. Сразу справа от двери стояла шатко выглядящая деревянная кровать, накрытая ярко-голубым покрывалом, а дальше вешалка с одеждой на плечиках. Туалетный столик был уставлен дюжиной флаконов с косметикой, кремами и тюбиками губной помады. На маленьком кухонном столике по соседству с стопкой грязных тарелок стоял магнитофон на батарейках. На стенах по соседству с флагом повстанцев и постером «Дей-Гло Лав» висели плакаты с изображением Клинта Иствуда, Пола Ньюмана и Стива Мак-Куина. Дверь вела в крошечную ванную комнату и душевую.

Билли уставился на пистолет. Санта поставила его на предохранитель и положила обратно в ящик кухонного стола.

– Извини, – сказала она. – Иногда я к ночи начинаю нервничать. Санта прошла мимо него и некоторое время смотрела в окно.

– Я жду своего друга. Он должен был прийти тридцать минут назад.

– Кто-то особенный?

Санта взглянула на него и криво усмехнулась.

– Нет. Просто друг. Человек, с которым проводишь время.

Билли кивнул.

– Тогда мне лучше уйти. Я не хочу…

– Нет! – она подалась вперед и схватила Билли за руку. – Не уходи. Останься и поговори со мной, пока не придет Бадди, хорошо? Я ужасно не люблю находиться здесь одна.

– Что он подумает, когда найдет нас вдвоем?

– Не знаю. – Она не ослабляла своей хватки. – А что он может подумать?

Ее глаза светились в слабом свете настольной лампы, а пальцы холодили мокрую от дождя кожу Билли.

– Может, он подумает…

Что между нами что-то было?

– А ты хочешь, чтобы между нами что-то было?

– Я…

Я тебя едва знаю.

– Ты не ответил на мой вопрос, чокто. Это ты бродишь вокруг моего трейлера по ночам?

– Нет. – Рассказать ей про мужчину, спросил он себя; но к чему хорошему это приведет? Этот только еще больше ее напугает, а полиция не сможет доказать причастность человека-змея к смерти Чалки. Нет. Четыре дня ярмарки закончится, она уедет, и тот человек больше не сможет ее беспокоить.

– Ну, а я думала, что это, должно быть, ты. Я думала, что ты крадешься рядом и шпионишь за мной! Вот глупость! – она засмеялась и потянула Билли. – Садись. Хочешь пива?

– Нет. Спасибо. – Он сел на выцветшую голубую софу, в то время как Санта возилась в своем холодильнике и открывала «Миллер».

– Извини за беспорядок. Иногда я становлюсь ленивой, как книжная страница. – Она отпила пиво из банки, подошла к окну и снова выглянула наружу. – Проклятье! Полило еще сильнее. – Стало слышно, как по крыше трейлера барабанят капли дождя. – Я хотела сходить на это ваше «Призрак-Шоу». – Она опустила занавеску и повернулась к нему. – Ты веришь в приведения?

Билли кивнул.

– Да, и я тоже. Знаешь, я родилась в Новом Орлеане, а этот город самый густонаселенный призраками город во все стране, ты слышал об этом? Они просто так и вылазят из деревянных строений. Конечно, я не видела ни одного, но… – Она села рядом с ним и вытянула длинные обнаженные ноги. Через разрез халата были видны ее бедра. – Черт побери! Я не думаю, что Бадди придет, а ты? Ублюдок обманул меня. Говорил мне, что даст работу в Бирмингеме после того, как ярмарка закроется.

– И что ты будешь делать?

– Не знаю, может быть, поеду домой. Мои дети живут с моей матерью. Да, не удивляйся! У меня две маленькие девочки. Я не выгляжу так, будто у меня двое детей, да? – Она похлопала по своему плоскому животу. – Как ты считаешь, на сколько я выгляжу?

Билли пожал плечами.

– Не знаю. Может быть…

На двадцать два, – сделал он комплимент.

Глаза Санты заблестели от удовольствия. Стук дождя по крыше был гипнотическим и убаюкивающим.

– Как ты думаешь, у меня красивое тело?

Билли заерзал и прочистил горло.

– Ну…

Конечно. Симпатичное.

– Я горжусь тем, как выгляжу. Поэтому люблю танцевать. Может быть, когда-нибудь я открою свою собственную школу танцев и буду давать уроки, но в настоящий момент я люблю находиться на сцене. Там ощущаешь важность этого и чувствуешь, что люди наслаждаются, глядя на тебя. – Она отхлебнула пиво и озорно посмотрела на Билли. – Ты наслаждаешься глядя, а?

– Да.

Санта рассмеялась.

– Ха! Чокто, ты побил все рекорды! Сидишь, как священник в борделе! – Внезапно ее улыбка немного утихла, а глаза потемнели. – Но ты же не думаешь так? Что я шлюха?

– Нет, что ты! – ответил Билли, не будучи, однако, абсолютно уверенным, так это или нет.

– Я не шлюха. Я просто…Живу своей жизнью, и все. Я делаю то, что мне нравится, когда мне это нравится. Разве это плохо?

Билли отрицательно потряс головой.

– Твоя рубашка промокла. – Она подалась вперед и стала расстегивать ее. – Ты простудишься, если останешься так.

Он выскользнул из рубашки, и она отбросила ее в сторону.

– Так-то лучше, – сказала она. – У тебя красивая грудь. Я думала, что у индейцев на теле нет волос.

– Я только частично индеец.

– Ты симпатичный мальчик. Сколько тебе, восемнадцать? Нет, ты говорил, семнадцать. Ладно, я не думаю, что этот ублюдок Бадди придет сегодня.

– Я не знаю.

Санта допила пиво и поставила банку на столик рядом с собой. Она глядела на Билли и улыбалась до тех пор, пока он весь не покрылся румянцем.

– Ты раньше когда-нибудь был с женщиной? – мягко спросила она. – А? Ну…

Конечно.

– Сколько раз?

– Несколько.

– Ага. А луна сделана из сыра.

Она придвинулась к нему еще ближе и заглянула ему в глаза. Он очень симпатичный, – подумала Санта, но его глаза скрывают секреты; возможно, такие, которых лучше не знать. Бадди не придет, это ясно. Идет дождь, она одинока, и ей не нравилась идея спать одной, когда тот, кто прислал ей пучок стебельков роз, возможно, бродит вокруг трейлера. Она дотронулась пальцем до его груди.

– Ты хотел меня все это время, да? Ты не должен этого стыдиться. – Ее палец остановился на пряжке его ремня. – Ты мне нравишься. Черт возьми, послушай меня! Обычно я отбиваюсь от парней! Почему же ты другой?

– Я не другой, – ответил Билли, стараясь говорить спокойно. – Я думаю, что…

Я просто уважаю тебя.

– Уважаешь меня? Я давным-давно поняла, что уважение не согреет кровать холодной ночью. А я, чокто, пережила много таких ночей. И еще переживу. – Она замолчала водя пальцем по животу Билли; затем она схватила его за руку, притянула к себе и очень медленно облизала его пальцы.

Он сжал ее руку и сказал:

– Я… Не знаю, что надо делать. Я, возможно, не так хорош.

– Я выключаю свет, – ответила ему Санта, – и ложусь в кровать. Я хочу, чтобы ты разделся и лег в кровать вместе со мной. Согласен?

Билли хотел ответить «да», но не смог произнести ни слова. Она узнала стеклянный блеск в его глазах. Она встала, сбросила халат и обнаженная направилась к лампе. Свет погас. Билли услышал, как шелестели простыни. Дождь продолжал стучать по крыше, перемежаясь далекими раскатами грома. Билли, как во сне, поднялся на ноги и расстегнул пояс.

Когда он был готов, он подошел к кровати и увидел на подушке золотые волосы Санты, которая свернулась латинской «С» под голубой простынею. Она потянулась к Билли, тихо шепча его имя, и когда он прикоснулся к ней, то между ними прыгнул электрический разряд. Дрожа от возбуждения и смущения, он скользнул под простыню: Санта обняла его, ее теплый рот нашел его и язык стремительно ринулся между его губ. Он был прав, когда говорил, что не знает, что делать, но когда Санта сжала ногами его бедра, он очень быстро научился. Потом было тепло, звук учащенного дыхания и становящиеся все ближе раскаты грома. Санта возбуждала его все больше, больше, и когда он был готов взорваться, заставила его лежать неподвижно, прижавшись к ней до тех пор, пока он снова не смог продолжать.

Голову Билли наполнили карнавальные огни. Она положила его на спину и уселась сверху, откинув голову и раскрыв рот так, будто собиралась ловить капли дождя, стучащие о крышу. Она произвела на него впечатление чередованием ритмов от резких ударов, заставляющих ощущать боль, до продолжительных, медленных и затянутых движений, производящих впечатление падающего пера. Он лежал ошеломленный, а язык Санты играл с его телом словно мягкая кисточка, следуя изгибам его мускулов; потом она рассказала ему, что ей нравится, и ободряла его, когда он прикоснулся языком к ее соскам, затем облизал грудь и мягкий живот, а потом спустился вниз, в ложбинку между ног. Санта прижала дрожащие бедра к его голове, а руками вцепилась в его волосы. Она тихо стонала, и ее терпкий аромат наполнил воздух.

Снаружи, под проливным дождем, в завязанном под подбородком дождевике, стоял Фиттс. Он видел, как в трейлер зашел мальчик и погас свет. Его очки с тонированными голубыми стеклами заливал дождь, но ему больше не нужно было ничего видеть. Он знал продолжение. Его сердце стучало от боли и ярости. Мальчик? – думал он. Она затащила в постель даже глупого мальчишку? Его руки в карманах сжались в кулаки. Неужели она безнадежна? Блеснула молния, вслед за которой прорычал басовитый раскат грома, который, казалось, потряс мир. Он попробовал все, что мог придумать, и проиграл. Но осталась еще одна вещь.

Ему нужно пойти к «Спруту», встать перед ним под серым ливнем и ждать голоса, который возникнет и скажет ему, что делать. Он еще немного постоял, глядя на темный трейлер, а затем побрел по грязи по направлению к карусели. Еще задолго до того, как он подошел к «Спруту», он услышал в своем измученном мозгу свистящий шепот:

– Убийство.

40

Было двенадцатое октября. Этой ночью Окружная ярмарка закроется, карнавальный сезон прервется до следующей весны. Дождь закончился, и последние две ночи дела были успешными. Билли помог Доктору Чудо убраться после заключительного представления «Призрак-Шоу» и только усмехнулся, когда Чудо резко спросил его, почему это наконец-то он стал выглядеть таким счастливым.

Билли вышел из шатра и направился по дороге. Огни над шатрами начали постепенно гаснуть. Проходя мимо «Спрута», он отключился от звуков голосов, а потом некоторое время прождал около шатра «Джангл Лав», где Санта обещала встретить его. Когда она появилась с опозданием на пятнадцать минут, Билли увидел, что она соскребла с себя большую часть своего кричащего макияжа.

В трейлере Санта продолжила образование Билли. Час спустя он лежал совершенно без сил, крепко обняв Санту. Сквозь тонкую пелену сна Билли слышал звук молотка Бака Эджера, стучащего по чему-то металлическому. Он проснулся и стал прислушиваться, пока Санта не зашевелилась и не поцеловала его, сильно и сладко.

– Я хотел бы, чтобы это продолжалось вечно, – после паузы произнес Билли.

Санта села в кровати. Вспыхнула спичка и загорелся огонек сигареты; в его сиянии Санта выглядела красивой и ребячливой.

– Что ты собираешься делать после того, как ярмарка закончится? – Я поеду в Мобиль с Доктором Чудо за рулем его грузовика с оборудованием. Потом… Наверное, вернусь в Готорн. Это было хорошее лето. Не думаю, что я когда-нибудь забуду его. Или тебя.

Она взъерошила ему волосы, а затем сказала:

– Эй! Я знаю, что будет действительно прекрасно! Горячий душ! Мы как раз поместимся там вдвоем. Мы намылимся, станем скользкими, и…

Ох, я трепещу об одной только мысли об этом! Хорошо?

– Конечно, – ответил Билли задрожав.

– Вперед, в горячий душ! – Санта соскочила с кровати и как была, нагая, побежала в крошечную ванную комнату. Она потянулась и включила свет. – Я позову тебя, когда буду готова, – предупредила она хихикая, как школьница. Затем она вошла внутрь и закрыла дверь.

Билли уселся на кровати. Его сердцебиение участилось, а внизу живота возникло болезненное ощущение. Он был не уверен, совсем не уверен, но на секунду, когда силуэт Санты освещался светом ванной комнаты, ему показалось, что он видит вокруг нее светло-серый туман. В его затылке забилась тревога, и он поднялся и направился к ванной. Санта, вся порозовевшая протянула руку из-за зеленой пластиковой занавески и включила горячую воду. Она полилась в ванную, но вместо звука воды, падающей на фарфор, раздался другой – мокрый, глухой шум. Санта отодвинула занавеску и посмотрела в ванную.

Вода стучала о большую пеньковую сумку, завязанную сверху. Она потянулась за ней, не обращая внимания на голос Билли, который раздался прямо за дверью.

– Санта!

Она потянула сумку и та раскрылась. Сумка была очень тяжелой и шершавой.

– Санта!

Вдруг из сумки выстрелила треугольная голова со сверкающими глазами, и кошмарное существо взвилось вверх в горячем тумане. Санта инстинктивно отдернула руку, но кобра ударила ее в щеку, и она откинулась к стене, ударившись головой о кафель. Она булькающе закричала, поскользнувшись в ванной и попав боком в крутой кипяток. Билли ворвался в дверь, едва видя из-за пара. Кобра прыгнула в его сторону. Он отдернул голову, и клыки прошли в нескольких дюймах от его лица. Кобра выползла из ванной. Билли видел, что Санта обварилась и попытался схватить ее за колени. Кобра зашипела, расправив капюшон, и снова попыталась ударить его. Билли отступил. Кобра подняла голову более чем на фут с четвертью и наблюдала за ним своим ужасным гибельным взглядом, а пар продолжал наполнять ванную комнату.

Билли был раздет, но он не думал об одежде. Он подбежал к двери, отодвинул щеколду и попытался открыть ее, но она даже не шелохнулась. Он ударил ее плечом и услышал звон замка в дужке. Но Санта же сняла замок, когда они пришли! Тут он понял, что по-видимому произошло: змеелов приходил сюда и принес змею в ванную комнату заранее, чтобы убить их обоих, потом, пока они спали, закрыл трейлер своим замком. Он снова ударил в дверь и позвал на помощь.

Пар начал заполнять комнату. Он ощупью нашел настольную лампу, поставил ее на пол и щелкнул выключателем. Скупой свет осветил помещение, и Билли увидел, что кобра выползает из ванной комнаты. Она снова встала в стойку, неотрывно глядя на Билли, и тут он услышал низкий, страшный стон Санты. Кобра зашипела и поползла вперед, стараясь защитить свою новообретенную территорию.

Билли бросился к кухонному столу. Открыв ящик, он начал выкидывать из него губную помаду и косметику пока его рука не наткнулась на хромированный пистолет. Когда он повернулся, кобра находилась всего в нескольких футах от него, ее голова раскачивалась вперед-назад. Билли схватил с кровати подушку, и в тот же момент кобра прыгнула вперед. Ее голова ударила в подушку с силой кулака взрослого мужчины. Билли поднял пистолет и нажал на курок, но ничего не произошло. Предохранитель! Змея лежала неподвижно наблюдая за Билли. Билли нужно было бросить подушку, чтобы освободившейся рукой снять пистолет с предохранителя. Кобра все еще находилась на расстоянии удара, поэтому Билли отступил назад насколько было возможно.

Кто-то забарабанил в дверь. Голова кобры повернулась в сторону источника новой вибрации, и в тот же момент Билли с гортанным криком бросил в нее подушку. Когда голова кобры стала выбираться из-под подушки, Билли уже сдернул предохранитель, и пистолет стал готов к употреблению. Билли выстрелил в змею – раз, два, три, четыре, пять. В воздухе завоняло порохом, а кобра начала дико дергаться, ее голова почти оторвалась от тела. Она попыталась встать в стойку, но ее искалеченная голова уже не работала, и тело змеи снова упало на пол и стало корчиться, зацепившись хвостом за одну из ножек кухонного стола. Билли подошел к поверженному существу и поднял пистолет. Змея глянула на него одним из своих ужасных глаз, а затем ее голова разлетелась от шестой пули. Тело продолжило дерганье.

Дверь распахнулась, и двое вошедших мужчин отпрянули при виде извивающейся змеи. Билли уже был в заполненной паром ванной комнате, вытаскивая Санту из горячей воды. Ее бок был покрыт волдырями и она истерически всхлипывала. Билли увидел змеиный укус и заметил, что серая аура потемнела.

– Вызовите скорую! – крикнул он мужчинам. – Быстрее! Ее укусила змея!

Они завернули ее в простыню, а Билли натянул свои штаны. Возле трейлера собралась толпа людей, пытающихся выяснить, что произошло. Когда приехала скорая помощь, Билли объяснил санитару, что Санту укусила кобра, и если они не поторопятся, то она умрет. Он посмотрел, как машина унеслась, а затем услышал, как кто-то сказал, что вот-вот приедет полиция.

Он обнаружил, что все еще сжимает пистолет, вернулся в трейлер, обходя кровь и останки змеи, и нашел в ящике кухонного стола коробку с патронами. Перезарядив револьвер, он направился сквозь толпу оживленно обсуждавших происшествие людей по направлению к главному проходу между шатрами. Он услышал сирену подъезжающей полицейской машины, но это не ускорило и не замедлило его шагов. Проходя «Спрут», он услышал высокий визгливый смех. Бак Эджерс, держа в руке молоток, оторвался от работы и посмотрел на Билли обеспокоенными глазами, вокруг которых были черные круги, но тот не обратил на него никакого внимания. Когда он достиг шатра «Змеи Убийцы» и снял пистолет с предохранителя, его сердце громко стучало, а голова горела лихорадкой мести. Он двинулся ко входу, и не удивился, когда дверь – рот рептилии – бесшумно отворилась.

– Выходи, ты, ублюдок! – закричал Билли.

Внутри стояла непроглядная тьма. Не было заметно никакого движения, однако Билли показалось, что он слышит шорох домашних животных мужчины.

– Я сказал, выходи или я вытащу тебя оттуда! – он направил пистолет в темноту. – Ты, ублюдок, у меня пистолет!

Он успокоил себя и шагнул в темноту. Его рука почти припаялась к пистолету.

– У меня пистолет! – снова предупредил он, напрягшись в ожидании атаки. Все было тихо, и теперь он мог видеть смутные очертания стоящих рядами клеток. Несколькими футами дальше и выше блеснула колба электрической лампочки; Билли нашарил выключатель и повернул его. Лампочка вспыхнула, слегка покачиваясь и отбрасывая огромные искаженные тени.

У дальней стены на матрасе лежал низенький лысый мужчина в коричневом костюме. Его руки сжались вокруг серо-зеленого боа, обвившегося вокруг его шеи. Его очки упали, а лицо имело бледно-синий цвет. К пиджаку мужчины булавкой была приколота записка. Билли приблизился к телу и оторвал ее. Она гласила: «УБИЙСТВО УБИЙСТВО УБИЙСТВО УБИЙСТВО УБИЙСТВО». А в самом низу еще одно слово: «САМОУБИЙСТВО». Билли смотрел на записку, думая, какое безумие заставило этого мужчину обернуть боа вокруг собственной шеи и лечь умирать. Он вернул записку обратно на тело, чтобы ее могла найти полиция, и его захлестнула волна боли. Он видел, что Санту окружала серая аура, а не черная: что это означало? Его глаза опалили слезы; он вышел из шатра и посмотрел в ту сторону, где мигали между трейлеров красно-синие огни полиции.

Налетел холодный ветерок, покрывший его тело мурашками. Вдоль улицы полетели клочки бумаги, крутящиеся в миниатюрном торнадо. Холодный взгляд Билли упал на «Спрута». Бак Эджерс работал, как заведенный.

– Билли! Боже мой, что с тобой произошло?

Из грузовика «Призрак-Шоу», припаркованного рядом с «Фольксвагеном», выбрался Доктор Чудо в своих старых панталонах и пижамной рубахе. У него были заспанные глаза и от него исходил запах бурбона. Он заметил пистолет и остановился. – Билли?

– Все в порядке. Они забрали Санту в госпиталь. Ее укусила кобра. Это произошло в ванной, когда она… – Его голос прервался.

Чудо осторожно взял у него из руки пистолет.

– Ты выглядишь так, будто тебя обласкала смерть, парень. Пошли, я налью тебе стаканчик, и ты сможешь рассказать мне…

– Нет. Не сейчас.

Не обращая внимания на то, что происходило вокруг, Эджерс поднимал и опускал молоток на болт, который, вероятно, никогда и не выпадал со своего места. Билли пришло в голову, что «Спрут» износил Эджерса, командуя им все время, используя его как свою марионетку. Возможно также, что он захватил какую-то часть змеелова тоже. Он слышал слабые крики и знал, что «Спрут» хочет и его. Он хотел сожрать его, всосать его душу и силы в свои черные, жадные цилиндры и клапаны.

Силен ли ты? Силен ли ты сердцем, где хранится сила?

Рука Билли скользнула в карман брюк. Когда он вытащил ее и раскрыл ладонь, на ней лежал кусочек угля. Он не помнил, чтобы клал его в эти брюки; он думал, что тот все еще лежит вместе с другими его вещами в чемодане под одеялом в дальнем углу шатра «Призрак-Шоу». Он напомнил ему о силе, которой он владеет, о риске, который его ждет в том случае, если он продолжит свой Неисповедимый Путь. Если он отступит, если перестанет доверять своему внутреннему желанию, тогда то, что населяет «Спрута», победит и каким-то ужасным образом станет еще сильнее. Билли сжал уголек в кулаке и положил его обратно в карман.

– Билли, – позвал его Доктор Чудо. – Куда ты собираешься?

– Ты можешь пойти со мной, если хочешь. Но не пытайся остановить меня. Я должен это сделать сейчас. Прямо сейчас.

– Сделать…

Что? Бог мой, ты что, потерял рассудок?

Тем не менее Чудо последовал за ним, держа пистолет на отдалении от себя как мертвую рыбу.

Еще до того, как Билли подошел к «Спруту», Эджерс прекратил стучать молотком. Он оторвался от своей работы и повернулся к Билли. Черты его лица исказила отвратительная улыбка, растянувшая его рот в нетерпеливом предвкушении. Билли понял, что «Спрут» захватил его. Это ухмылялся не Бак Эджерс.

Когда Доктор Чудо увидел эту улыбку, он некоторое время стоял как вкопанный.

– Билли, – сказал он нервным голосом, – я не…

Думаю, что ты должен…

– Ну наконец-то, кореш! – прогудел Эджерс, идя навстречу. – А я уже подумывал, что ты никогда не придешь!

– Я здесь. Включай.

– Тогда прошу-с! Ты особый гость, поэтому тебе не нужно этого долбаного билета! Хранил карусель исключительно для тебя!

Он подошел к закрытой гондоле и стал тянуть брезент до тех пор, пока не сорвал его. Ржавый металл гондолы был покрыт дырками и еле видными остатками оранжевой краски. Он откинул защитную сетку, открыв заляпанные ржавчиной внутренности гондолы.

– Идеально подходит для тебя, я бы сказал.

– Я бы на твоем месте не садился бы в это проржавевшее корыто, – сказал Доктор Чудо, потянув Билли за руку. – Нет, я запрещаю! Я обещал твоей матери заботиться о тебе, и я запрещаю тебе делать это! Слушай, пойдем в шатер и…

– Заткни свою пасть, старый пердун, – тихо проговорил Эджерс, глядя сверкающими глазами на Билли. – Парень вырос. Он стал мужчиной. У него свой ум, и он сам знает, что ему делать. Шоу вот-вот начнется! – Он сделал приглашающий жест, указав на гондолу.

Билли высвободился из объятий Доктора Чудо. Он должен был сделать это сейчас, пока в нем кипит ярость. Он двинулся вперед, но тут неожиданно из тени вышла жена Эджерса. Ее круглолицее лицо было бледно от ужаса.

– Нет, пожалуйста… – пролепетала она, – мальчик, не делай этого. Ты не понимаешь. Ты не видишь…

– ЗАТКНИСЬ, ЧЕРТОВА СУКА! – проревел Эджерс, замахиваясь на нее молотком. Она вздрогнула, но не отступила.

– Машина, – продолжала она, глядя на Билли, – детище Сатаны. Бак приобрел ее по дешевке в Джорджии, и с первого дня он не мог больше делать ничего другого, кроме как заниматься ее ремонтом, стараясь наладить. Она рассекла ему лицо, сломала обе ноги и… – ЗАТКНИСЬ ЗАТКНИСЬ ЗАТКНИСЬ! – Он захромал к ней, подняв молоток.

– Пожалуйста, Бак, не надо! – закричала женщина и увернулась от ужасного удара, который мог бы раздробить ей плечо. Она упала на четвереньки, а ее муж встал над ней дыша, как загнанный зверь. Она взглянула на него ужасным умоляющим взглядом и сказала:

– Я люблю тебя, Бак…

Билли увидел, как выражение лица мужчины изменилось. Он неуверенно заморгал, а его ужасная гримаса уменьшилась на несколько дюймов. На мгновение он стал просто измученным человеком, который всю жизнь никак не мог поймать свою удачу; затем жестокая улыбка вернулась, а глаза снова загорелись.

– Вот и оставайся здесь и веди себя как маленькая послушная девочка, – сказал он жене.

– Давай! – крикнул Билли. – Я жду тебя!

– О, да! Конечно! Хозяин приказывает, слуга подчиняется. Конечно, конечно!

Он хихикнул и стал наблюдать за тем, как Билли карабкается в гондолу. Сиденье представляло собой неудобную искореженную массу винила, а сквозь дырки в полу размером в четверть дюйма Билли мог видеть землю. Он вытянул свои ноги в нос гондолы и оперся спиной на спинку сиденья. Билли обнаружил пристяжной ремень и крепко привязал себя над коленями. Подошел Эджерс, со звоном закрыл проволочный защитный колпак и вставил маленький металлический стержень в дужку для замка.

– Все чики-чики? Хорошо. Тогда можно начинать, да?

Эджерс заковылял к генератору, питающему «Спрут», и включил его. Генератор забормотал, подавая электричество по кабелям толщиной в человеческую руку. Огни карусели мигнули, мигнули и ярко вспыхнули. Исправные лампы, которые складывались в название аттракциона «СПРУТ», жужжали как рассерженные пчелы. Эджерс встал около маленького пульта управления и включил двигатель карусели, который застонал, задребезжал и начал раскручивать свои колеса и поршни.

– Попался! – закричал Эджерс. Когда он отпустил педаль тормоза и нажал на ручку газа, его лицо приняло красный демонический вид.

– Билли! – закричал Доктор Чудо, отступая от начавшего вращаться «Спрута”

Гондолы медленно набирали угловую скорость. Голова Билли откинулась под действием ускорения. Эджерс жал и жал на рукоятку газа, и щеки Билли начали краснеть от возрастающей силы тяжести. Гондолы начали подниматься – пять футов, десять футов, пятнадцать футов.

И тут море криков, стонов и рыданий – звуков ужаса, некоторые из которых были высокими, а некоторые такими низкими, что Билли не слышал, а чувствовал их своим телом – окружили его со всех сторон. Поначалу они были тихими, а затем стали становиться все громче и громче. Билли слышал какофонию голосов, молящих о помощи, неожиданные, пронзающие его, вопли. Эта гондола была злым сердцем «Спрута», понял Билли, и внутри нее находились бестелесные духи его жертв – одному Господу известно, какое количество.

Неожиданно гондола дернулась вверх, а затем стала падать со страшной скоростью. Издав скрип, она перестала падать и снова прыгнула вверх. «Спрут» начал вращаться быстрее, мир за бортом гондолы слился в сплошное мелькание. Билли с перекошенным ртом попытался сконцентрироваться на голосах и сфокусировать свою энергию на притягивании к себе духов.

Нет страха, думал он. Нет страха. Я могу помочь вам. Я могу…

Его голову заполнил рев:

Нет, не можешь! Ты не сможешь достать их! Я не позволю тебе достать их!

Гондола поднималась и падала, быстрее и быстрее. От толчков голова Билли стучалась о предохранительный колпак. Он закрыл глаза вцепившись в потрескавшиеся виниловые подлокотники. Возникший в воздухе холод стал постепенно охватывать его тело; он позволил ему полностью охватить себя, и внезапно в его голове возникли мысли и образы по меньшей мере дюжины жертв «Спрута».

– Нет страха, – выдохнул Билли. – Просто коснитесь меня…

Нет страха…

Неожиданно его словно ударило током и что-то появилось в гондоле рядом с ним, что-то смеющееся и вопящее.

В его голове триумфальным кудахтаньем снова возник голос:

Теперь ты мой, мальчик!

– НЕТ! – закричал Билли. Голос зажурчал и стих. Билли понял, что прикоснулся к пульсу злого сердца этой машины. – Я знаю тебя! Я знаю, кто ты теперь!

Да ну, малыш? Тогда присоединяйся ко мне.

Что-то звенело, и Билли открыл глаза. К своему ужасу он увидел, как длинные болты, удерживающие на месте защитный проволочный колпак, стали сами собой отворачиваться. Маленькие винты, которыми был привинчен запор колпака, уже выкрутились. Сетка сорвалась и улетела. В лицо Билли ударил ветер, давя ему на грудь. Отвернулся еще один болт рядом с коленками Билли. Дыры в четверть дюйма расползлись, словно дыры на рваном платье. Гондола разваливалась на куски прямо под ним. Когда она совсем развалится, принеся тем самым ему смерть, карусель разбалансируется, ее сорвет, и она покатится по ярмарочной площади, таща за собой высоковольтные кабели.

– ОСТАНОВИ! – заорал Билли Баку. Он успел заметить Эджерса, сгорбившегося над панелью управления и сжимающего ручку газа. Над Билли раскрутилось еще несколько болтов, в центральном механизме, который прикреплял гондолы к «Спруту», и один из кабелей оторвался, испуская оранжевые искры.

Со всех сторон вокруг себя Билли чувствовал присутствие духов, пытающихся добраться до него. Он заставил себя снова сконцентрироваться на их измученных голосах, и теперь увидел слабый туман, который начал концентрироваться, образовывая многорукую и многоголовую фигуру, лица которой нельзя было различить. Эта фигура тянулась к нему, словно испуганное животное.

– О, Боже, – прошептал Билли, – помоги мне сделать это, пожалуйста, помоги мне…

Болты продолжали выкручиваться. Под ногами у Билли отвалилась секция пола, и Доктор Чудо на земле увернулся от пролетевшего у него над головой острого, зазубренного листа железа. Билли погрузил руки в массу из приведений, находящуюся прямо перед ним, и у него возникло ощущение, что он попал в пруд с ледяной водой. Его зубы застучали.

– Вы можете уйти отсюда…

Через меня! – закричал он ветру. – Я возьму себе вашу боль, если вы ее отдадите!

Нет! Ты попался мне! Вы все попались мне!

– Пожалуйста! Я заберу ее у вас! Она останется со мной, и вы сможете уйти отсюда! Пожалуйста, дайте мне…

Гондола задрожала и покачнулась, выпав из поддерживающей ее штанги. Сквозь Билли потекли потоки ужаса.

Туманная фигура заволновалась, дюжина рук потянулась к Билли. Дюжина искаженных ужасом лиц клубилась словно дым. С металлическим звуком упал вниз один из бортов гондолы.

Я их хозяин, их хранитель, ты не победишь!

– Нет! Ты питаешься ими, используешь их страдания, чтобы сделаться сильнее! – Гондола резко упала вниз, а затем прыгнула вверх, заставив Билли клацнуть зубами. Он вцепился в духов, его руки были словно заморожены.

– Позвольте мне увести вас отсюда! Пожалуйста!

В следующий момент фигура стала концентрироваться вокруг него, покрывая его со всех сторон. Ледяные куски белого вещества покрыли его лицо, волосы плечи. Его заполнило множество людей, событий, эмоций, почти взорвав, и он закричал под давлением дюжины жизненных опытов, вошедших в его мозг. Разноцветные руки цеплялись за него, хватая его за лицо и тело, и холодная масса стала всасываться в него.

Ты не можешь! Я не…

– …Позволю тебе! – крикнул Бак с глазами, горящими от ярости. Он нажал на рукоятку изо всех сил, а затем надавил на нее всей тяжестью тела. Дерево треснуло, Эджерс с торжествующей улыбкой отлетел в сторону. Теперь карусель стала неуправляема и должна была крутиться до тех пор, пока не отлетит держащаяся всего на двух винтах гондола. – Я выиграю! Посмотрите на летающего мальчика! Посмотрите, как он упадет!

Чудо приставил пистолет к затылку Эджерса.

– Останови эту проклятую машину, или я прострелю тебе башку! Эджерс повернул голову; его глаза закатились, и были видны только белки. Он усмехнулся словно череп и прошептал слова песенки:

– Давайте поиграем в малберри-буш, в малберри…

– ОСТАНОВИ СЕЙЧАС ЖЕ, Я СКАЗАЛ!

– Ты не застрелишь меня, старик! Ты не осмелишься застрелить меня!

Чудо сглотнул и отступил на шаг. Он видел, что гондола вот-вот отвалится. Искрящиеся кабели мотались в воздухе.

– Черта с два! – крикнул Чудо и ткнул стволом в лицо Эджерса. Из его носа потекла кровь. Демоническое лицо с рыбьими глазами начало хохотать. Чудо нанес еще один удар, разбив ему бровь. Эджерс зашелся смехом и выплюнул изо рта кровь.

– Давайте поиграем в малберри-буш, в мал…

Внезапно раздался резкий треск и посыпались искры. Жена Эджерса подняла деревянную палку и исступленно молотила ею по генератору, пытаясь оторвать кабели.

– НЕТ! ОТОЙДИ ОТ НЕГО! – закричало существо внутри Бака Эджерса. Он двинулся вперед, оттолкнув Доктора Чудо, но кабели уже оторвались, выбросив сноп искр, и деревянная ручка в руке женщины вспыхнула ярким пламенем. Лампы, составляющие слово «СПРУТ» погасли, также как и украшающие карусель огни. Чудо изо всех сил нажал на педаль тормоза. Карусель начала медленно останавливаться. – НЕТ! – закружился Эджерс с желтым, как лист пергамента, лицом. Он пошатываясь сделал шаг в сторону Чудо. Гондолы медленно опускались вниз по мере замедления вращения карусели.

– Это не справедливо! Не справедливо… – заскулил Эджерс. Его голос начал замедляться, словно звук проигрывателя, если его выключить не сняв тонарма с пластинки, по мере замедления вращения «Спрута».