Молот Люцифера Пурнель Джерри
Машина Форрестера осталась неповрежденной. Он оставил ее на самой верхней точке стоянки, на большом удалении от остальных машин, от деревьев, от обрыва. У самого склона холма. Когда караван поехал по улице, Шарпс увидел огни машины Форрестера: Дан ехал следом. У Шарпса мелькнула надежда, что Дан изменил свое решение и решил ехать вместе с ними, но, когда машины выехали на шоссе, он увидел, что Дан Форрестер свернул на Туджунгу.
Дорога сузилась, превратилась в тропу, изгибающуюся под самыми дикими углами. Справа — крутой откос футов в пятьдесят, а может быть, и больше. Эйлин попыталась справиться с управлением автомобиля. Не справившись, остановила его.
— Отсюда нам придется идти пешком.
Но не сделала ни движения, чтобы вылезти наружу. Дождь стал чуть потише, но сделался холоднее, а вокруг по-прежнему беспрерывно вспыхивали молнии. Сильно и резко пахло озоном.
— В таком случае пошли, — сказал Тим.
— Куда торопиться?
— Не знаю, но пошли. — Тим не мог объяснить, почему он чувствует, что не следует медлить. Он не был уверен, что и сам это понимает. Жизнь Хамнера была жизнью человека, порожденного цивилизацией, и она была относительно несложной. Нет такого места, где бы ни выяснилось, что деньги или социальное положение не имеют значения. Они всюду имеют значение. Ты нанимаешь людей, чтобы они делали то, что надо тебе. Или покупаешь инструменты, чтобы с их помощью эти люди делали то, что надо тебе.
Тим сидел, и мозг его постигал, что с подобной практикой покончено. А душа его… Ну, не может же быть, чтобы это был конец света! Конец света — это значит, что ты будешь мертв! Прежний мир еще окружал Тима, и Тим жаждал помощи. Ему хотелось, чтобы вокруг него были вежливые полицейские, предупредительные продавцы, учтивые чиновники. Короче говоря, ему хотелось цивилизации.
Все увеличивающаяся стена воды мчалась на восток.
Это южная часть Атлантического океана. Левый край волны перехлестнул Мыс Доброй Надежды, опустошая земли, которыми поочередно владели готтентоты, голландцы, англичане и африканеры. Вода закрутилась, уничтожая все, у подножия Столовой горы. Вскипая пеной, понеслась вдоль широкой долины по направлению к Паарлю и Стелленбошу.
Своим правым краем волна ударила в Антарктиду. На протяжении десяти миль в длину и пять в ширину все ледники оказались разбитыми вдребезги. Волна пронеслась между Африкой и Антарктидой. Когда она вырвалась на широкие просторы Индийского океана, она уже потеряла половину своей мощи: теперь она достигала в высоту лишь четыреста футов. Со скоростью четыреста пятьдесят миль в час она мчалась по направлению к Индии, Австралии и островам Индонезии.
Она прокатилась по низменностям Южной Индии. Стиснутая узкими берегами Бенгальского залива, волна обрела — почти полностью — свою прежнюю мощь. И выросла до прежней высоты. Вода обрушилась на обширные болота Бангладеш. Сметая все, понеслась на север — через Калькутту и Дакку. Наконец волна задержала свой бег у подножия Гималаев. Здесь она встретилась с потоком, несущимся из долины Ганга. Когда воды отхлынули, весь священный Ганг был забит трупами.
Они тащились по грязи, упорно взбирались все выше. Дорога вела к вершине горы. Перевал лежал несколько ниже верхней точки горы, не намного, но все же ниже. В небе по-прежнему сверкали молнии.
На их обувь налипли огромные комья грязи. И вскоре обувь стала весить в три-четыре раза больше, чем положено. Они падали в грязь и снова вставали, помогали друг другу, как только могли. Они шатались. Миновали вершину и начали спускаться по противоположному склону. Мир сузился, он превратился в последовательность шагов, шаг за шагом, и не было места, где бы можно было остановиться и передохнуть. Тим представил город, который лежит там, впереди. Не подвергшийся разрушениям город, там есть мотели и горячая вода и электрическое освещение. Там есть бар, где продают «Чивас» и «Мичелоб»…
Они вышли к мощеной дороге. Идти стало легче.
Тим нажал кнопку на своих часах с числовым табло:
— Примерно полдень…
— Так темно… — Эйлин поскользнулась на мокрых листьях и упала на мостовую. Она не делала попытки подняться.
— Эйлин… — Тим подошел, чтобы помочь ей.
Она села. Казалось, падение не принесло ей вреда, но она не вставала. Даже не пыталась. Она тихо заплакала.
— Ты должна встать.
— Зачем?
— Потому что я не смогу далеко пронести тебя на руках.
Она чуть не рассмеялась. Но тут же спрятала лицо в ладонях. Скорчилась под дождем.
— Пойдем, — сказал Тим. — Все не так уж плохо. Может быть, всюду, начиная с этого места, все в порядке. Мобилизованы Национальная гвардия, Красный Крест. Палатки спасателей. — Говоря это, он ощутил, как исчезают последние остатки надежды. Все эти названия — из области грез. Но он продолжал отчаянно: — Мы купим машину. Там, впереди, продаются автомобили. Мы купим автомобиль и поедем в мою обсерваторию. Мы будем ехать, а между нами будет стоять большое ведро с жареными цыплятами. Ты хочешь купить их?
Покачав головой, она рассмеялась странным смехом. Она не вставала. Он нагнулся и взял ее за плечи. Она не сопротивлялась, по и никак не помогала ему. Подхватив ее одной рукой под колени, Тим поднял Эйлин. И пошел, пошатываясь, по дороге.
— Это глупо, — сказала Эйлин.
— Чертовски глупо.
— Я могу идти сама.
— Хорошо. — Он отпустил ее ноги. Она встала. Прильнула к Тиму, положив голову ему на плечо.
— Я рада, что разыскала тебя. — Она сделала наконец первый шаг. — Идем.
— По порядку номеров рассчитайсь, — приказал Горди.
— Первый, — сказал Энди Рэнделл. Остальные подхватили по очереди: второй, третий, четвертый.
— Пятый, — сказал Берт Ванс. Он чуть запоздал со своим выкриком, и вид у него был испуганный, но его отец, казалось, ничего этого не заметил.
— Плюс я, — сказал Горди. — О'кей, Энди, ты в голове группы. Я буду замыкающим.
Они тронулись в путь. Утес был менее чем в миле отсюда. Это минут двадцать ходьбы, не больше. Группа прошла поворот, и открылся великолепный вид: за верхушками сосен тянулась к востоку прекрасная страна. Утренний воздух был кристально чист. А свет… странный свет.
Горди глянул на свои часы. Группа находилась в пути уже десять минут. Горди решил, что обязательную остановку для приведения в порядок обуви можно пропустить. Ибо какая разница? Никто не натер пока на ногах волдырей, и за оставшиеся полмили не натрет. Можно идти дальше. Но идти, стараясь вести себя естественно, было тяжелее, чем решить это сделать.
В восточном направлении мелькнула яркая вспышка. Ослепительная, хотя и небольшая вспышка. Слишком яркая для молнии, да и какая может быть молния, если небо чисто? После вспышки сетчатка глаз сохранила остаточное изображение — и никак от него не отделаться.
— Что это было, папа? — спросил Берт.
— Не знаю. Метеор? Остановка. Передние, остановитесь. Привести обувь в порядок.
Ребята скинули свою поклажу, каждый нашел себе валун, чтобы присесть. Остаточное изображение все хранилось на сетчатке глаз. Хотя постепенно начало ослабевать. Горди не мог рассмотреть, что там творится со шнурками его ботинок. Он заметил, что ветер стих. Деревья в лесу перестали шуметь.
Яркая вспышка. Внезапная тишина. Так, будто…
Сопровождаемый громовым раскатом сильнейший порыв ветра. Земля вздрогнула. Сухие деревья затрещали в последней попытке удержаться, цепляясь ветвями за ветви своих собратьев. Раскаты грохотали еще долгое время. Подул все усиливающийся ветер.
«Атомная бомба, сброшенная на плато Френчмана?»— подумал Горди. Не может быть. Они никогда не осмелятся развязать войну. Так что это было?
Мальчики возбужденно заговорили. Земля, загромыхав, тяжело осела. Многие деревья попадали.
Горди упал как раз на свой рюкзак. Мальчики послетали со своих валунов. Один из них, Герби Робинетт, похоже, ранен. Горди пополз к нему. Крови на парне не видно и переломов, похоже, нет. Просто его хорошо встряхнуло.
— Оставайтесь на своих местах! — крикнул Горди. — И берегитесь падающих камней и деревьев!
Ветер продолжал усиливаться, но направление его было непостоянным. Его порывы по дуге перемещались к югу. Он уже дул не с востока, не оттуда, где они видели яркую вспышку. Земля снова вздрогнула.
И вдали, далеко из-за горизонта, взметнулась в стратосферу ужасная туча. Туча грибообразной формы. Она вздымалась все выше и выше, она бешено крутилась. Туча возникла как раз в том месте, где сверкнула вспышка.
У одного из ребят был радиоприемник. Он поднес его к уху.
— Ничего не слышно, мистер Ванс, только атмосферные помехи. Мне кажется, что я расслышал еще что-то, но не смог разобрать, что именно.
— Неудивительно. В дневное время в горах почти никогда нельзя поймать радиопередачу, — сказал Горди.
Но как мне не нравится этот ветер. И что это все же было? Обломок кометы? Возможно. Горди горько про себя рассмеялся. Вся эта суета насчет конца света, а кончилось вот чем. То есть ничем. Яркая вспышка в районе Долины Смерти… а, может, это вообще и не было кометой. В том направлении — плато Френчмана. До него что-нибудь около ста пятидесяти миль…
Земля перестала трястись.
— Давайте двинемся в путь, — сказал Горди. — Вставайте.
Он надел свой рюкзак. «Что теперь? — спросил он себя. — Могу ли я?.. Но кто поручится, что без меня с ребятами ничего не случится? Что там произошло?»
Ничего. Ничего там не произошло, лишь упал этот чертов метеорит. Может быть, это был большой метеорит. Может быть, такой же большой, как тот, что упал в Аризоне, после которого остался кратер диаметром в полмили. Впечатляющая штука, ничего не скажешь. И ребята видели, как он падал. Разговоров об этом им теперь хватит на годы и годы. Но мою проблему падение метеорита никоим образом не решает. Примерно в следующую пятницу явится банковский ревизор и…
— Странные облака, — сказал Энди Рэнделл. В голосе его звучало беспокойство.
— Да, конечно, — рассеянно согласился Горди. Но тут же увидел, куда показывал Энди.
Это в юго-западном направлении. Вернее, почти точно на юге. Выглядело это так, будто в небе разлилось целое море черных чернил. Огромные, вздымающиеся все выше и выше черные тучи, они уже покрывали все небо…
Проносясь между деревьями, выл ветер. Все больше возникало облаков и туч, они, казалось, возникали из ничего. Они неслись по направлению к группе со страшной скоростью, неслись быстрее, чем реактивный самолет…
Безумным взглядом Горди оглядел тропу. Спрятаться здесь негде.
— Пончо! — закричал он.
Ребята торопливо вытаскивали из рюкзаков все, что может защитить от дождя. Едва Горди успел развернуть свое пончо, хлынул дождь. Словно река теплой, нагретой для ванны воды. Горди почувствовал, что дождь соленый.
Соленый!
— Падение Молота! — прошептал он.
Это означает конец цивилизации. Банковская недостача — ее уже нет, она просто не существует. Она теперь не имеет никакого значения.
Мария? Над Лос-Анджелесом громоздились тучи, а до ближайшего автомобиля добираться долго, очень долго. Горди не в силах ничего сделать. Марии помочь невозможно. Может быть, о ней позаботится Гарви Рэнделл. Единственное, что должно заботить сейчас Горди, — это ребята.
— Возвращаемся к Содовым Источникам! — закричал он. Лучше места, где можно переждать, пока не выяснится, что будет дальше, не сыщешь. Там можно найти убежище, и место там открытое и ровное.
— Я хочу домой! — закричал Герби Робинетт.
— Веди группу, Энди, — приказал Горди. Он взмахом руки указал направление. Если надо, он погонит ребят пинками. К счастью, этого не понадобилось. Мальчики двинулись вслед за Энди. Берт шел последним. Горди показалось, что он видит слезы, вскипевшие в глазах сына. Слезы смешивались с грязными струями дождя. Дождь молотил по головам и спинам мальчишек.
Тропа мгновенно скрылась под потоками воды. Все дороги размыты, подумал Горди. Кроме того, эта теплая дрянь растопит снега. Керн выйдет из берегов, все дороги просто исчезнут под водой.
Горди Ванс внезапно запрокинул голову и закричал. В крике его клокотала радость. Он будет жить!
ВТОРНИК КАТАСТРОФЫ: ТРИ
Адам пахал, а Ева нить сучила
в те года. Господи, помилуй, так кто же
господином был тогда? Господи, помилуй.
Маршевая песня Черного отряда во времена Крестьянской революции. Германия, 1525 г.
Гарви Рэнделла отделяло от дома минут пять… если бы не падение Молота. День превратился в ночь, в ночь, заполненную вспышками. Свет дня еще как-то просачивался сквозь черный покров туч, но молнии сверкали гораздо ярче. Холмы возникали в голубовато-белых вспышках и исчезали. Гарви видел: то белое небо, ограниченное черной зазубренной линией горизонта, то каньон по левую его сторону. То тьма, освещаемая лишь фарами автомашин. То близкая вспышка, и Рэнделл от боли закрывал глаза… «Дворники» работали на предельной скорости, но дождь заливал ветровое стекло еще быстрее. Все расплывалось. Рэнделл опустил боковые стекла. Лучше промокнуть, но хоть что-то видеть.
Вести машину в таких условиях — чистое сумасшествие, но улицы были забиты. Вероятно, все вокруг сошли с ума. Грохотал гром, дождь барабанил по металлу, но и грохот и барабанный стук покрывали блеяние множества автомобильных сирен. Машины без предупреждения выезжали в другие ряды. Выскакивали на полосу встречного движения. И протискивались обратно в свой ряд, расталкивая соседей, когда вспыхивали фары встречных автомобилей.
Вездеход Рэнделла был слишком велик, чтобы принимать участие в подобного рода играх. В одном месте почти все пространство дороги перегородил оползень. Водитель передней машины оказался трусом, он остановился, пропуская другие машины. Рэнделл повел свой вездеход прямо на оползень, машина повиновалась плохо, но все же повиновалась. И проехал перед носом машины труса и снова слился с потоком автомобилей (для этого пришлось несколько раз стукнуть радиатором в бок идущей впереди машины, пока ее водитель не сдал назад).
Гарви не замечал людей, мешавших ему проехать. Он видел только препятствия: оползни, трещины в дорожном покрытии, автомашины. Он думал: а что, если дом обрушился, а Лоретта оставалась внутри? А что, если Лоретта, охваченная слепой паникой, взяла машину и отправилась искать его, Гарви? В одиночку ей не выжить, а им — если она уехала — уже не встретиться. Черт возьми, с момента падения Молота прошел уже почти час!
Раньше или позже появятся грабители. Лоретта знает, где хранится ружье, но сможет ли она пустить его в ход? Рэнделл свернул на Фокс-лейн. Воды на улицах было уже по ступицы. Рэнделл подъехал к дому, включил фары дальнего света. Окна в окружающих домах были темными.
Дверь гаража была закрыта. Но передняя дверь дома была широко распахнута.
Не может быть, чтобы грабители заявились так рано, подумал Рэнделл. Он заставил себя поверить в это — не может быть. Но на всякий случай он прихватил с собой ручной фонарик и пистолет. Двигатель вездехода он не стал заглушать. И, выйдя, сразу же залег под машиной, чтобы оттуда разглядеть, что творится вокруг.
Дом выглядел покинутым. В открытую дверь лил дождь.
Гарви выкатился из-под машины, метнулся к двери и встал сбоку от нее. Он по-прежнему не включал свой фонарик. Как только покажется кто-нибудь, Гарви сразу же направит луч фонарика ему в лицо. Может быть, этим «кем-нибудь» будет Лоретта, вышедшая закрыть дверь. И может быть, она прихватит с собой ружье. На этот случай Гарви приготовился тут же, отпрыгнув, скатиться вниз по ступеням. Это нужно будет сделать, потому что Лоретта так напугана, что может выстрелить.
Он сунул голову и руку с фонариком в дверь. Молнии не освещали прихожей, лишь метались пугающие тени. Гром заглушал все остальные звуки.
Он включил фонарик.
И сразу увидел. Это было словно безжалостный удар — прямо в лицо. На полу, навзничь, лежала Лоретта. Ее лицо и грудь представляли собой мокрую бесформенную массу. Такие следы оставляет выстрел в упор из дробовика. Рядом с ней лежал обезглавленный Киплинг — ком измазанной кровью шерсти.
Не чувствуя под собой ног, Гарви вошел в дом. Ноги были ватные, он чувствовал, что вот-вот потеряет сознание. Он встал на колени, уронив пистолет, — ему и в голову не приходило, что кто-нибудь может оказаться поблизости. Дотронулся до горла Лоретты. Но, содрогнувшись, отдернул руку. Нащупал запястье Лоретты. Пульса не было. Благодарение Богу. Ибо что бы он стал делать?
Ее не изнасиловали. Как будто теперь это имеет значение. Но грабители и не сорвали драгоценностей, украшавших ее руки. И еще, хотя ящики буфета были выдвинуты и все, что лежало там, было вывалено на пол, грабители не польстились на столовое серебро. Хорошего качества серебро.
Почему? Что им тогда было надо?
Мысли в голове Рэнделла ворочались медленно, беспорядочно. Дикие какие-то мысли. Некая часть его сознания отказывалась верить во все это. Не может быть, чтобы тут действительно лежало тело его жены, то появляющееся, то исчезающее в свете молний. Не может быть, чтобы за стенами дома бушевала дикая непогода. И что было землетрясение — тоже неправда. И неправда все это гигантское световое и пиротехническое представление, возвещающее о конце света. Потом Гарви встал и пошел в спальню — найти что-нибудь, чтобы накрыть Лоретту. Это необходимо сделать, потому что он все смотрел на нее — и он уже не мог этого вынести.
Дверцы платяных шкафов были распахнуты, вещи из них были вытащены, разбросаны по полу. Посреди этого развала Рэнделл увидел свои запонки, и золотое кольцо, и аметистовую брошь Лоретты, и серьги, которые он преподнес ей в день свадьбы. Но грабители тщательно обыскали все шкафы. Где же?.. Да, грабители забрали оба плаща Гарви. Он перелез через разбросанные по полу вещи.
Кровать была завалена различными вещами — какими-то бессмысленными вещами: колготками, бутылочками с косметикой, тюбиками с губной помадой. Гарви смахнул все это на пол, содрал с кровати простыни и поволок их в прихожую. Он шел, волоча за собой простыни. Какие-то мысли возникали в его мозгу, он вроде бы начинал что-то понимать… но мысли были пугающие, он старался избавиться от них. Он накрыл простыней Лоретту и снова сел рядом.
Ни на секунду ему не пришло в голову, что они могут быть еще в доме. Но он пытался представить, что же это были за люди, сделавшие такое. Он? Она? Группа, состоящая лишь из мужчин? Группа, состоящая лишь из женщин? Смешанная группа? Что им было надо? Они не взяли ни серебра, ни драгоценностей, но взяли… плащи.
Волоча ноги. Рэнделл направился в кухню.
Грабители разыскали и забрали с собой вяленое мясо, весь запас витаминов, все консервы. Он сразу увидел это. Увидел — и продолжал поиски. Грабители забрали из гаража все канистры с бензином. Забрали ружья. Значит это не была случайность, они заранее подготовились к ограблению! К моменту падения Молота они уже знали, что им надо делать. Случайно ли они избрали именно его дом? Его улицу? Возможно, они совершили налет на все дома этого квартала.
Он вернулся в прихожую, к Лоретте.
— Ты просила, чтобы я остался дома, — сказал он ей. Ему хотелось сказать еще что-то, но слова застряли у него в горле. Он покачал головой и прошел в спальню.
Он устал до смерти. Он стоял рядом с кроватью, глядя на барахло, прежде лежавшее на кровати. Все это просто не имело смысла. Колготки, еще в пакетах. Шампунь, сушилка для волос, аппарат для ухода за кожей, лак для ногтей — с пару дюжин больших бутылок. Тюбики губной помады, карандаши для бровей, зубочистки, маникюрный набор, коробка с бигуди — новая… Множество всякого барахла. Если Гарви сможет понять, зачем это все кому-то понадобилось, возможно, он догадается, кто совершил налет на его дом. Он сможет начать преследование бандитов. У него еще есть пистолет.
Хотя оцепенение полностью овладело им, он все еще не был в силах поверить. Грабители уже смылись, а он здесь, с Лореттой. Он сел на кровать и уставился на щетку для волос Лоретты и ее солнцезащитные очки.
…О! Разумеется. Молот ударил, и Лоретта начала собирать вещи. То, что должно было помочь ей выжить. Вещи, без которых она не могла обойтись. И тогда уже явились убийцы. И оставили ненужную им часть добычи — тюбики губной помады, карандаши для бровей и колготки. То, без чего Лоретта не представляла свою жизнь. Но забрали ее чемодан.
Гарви повалился ничком и спрятал лицо в ладонях. Гром и шум дождя отозвались в его ушах, прогоняя мысли, от которых он так хотел избавиться.
Он осознал, что кто-то смотрит на него. Раскаты грома повторялись все снова и снова. Никаких иных звуков Гарви не слышал. Но кто-то смотрел на него, и Гарви вспомнил, что он не должен двигаться, а потом вспомнил, почему не должен этого делать. Его движение должно быть внезапным и… да ведь он оставил свой пистолет рядом с Лореттой. А, черт с ним. Он перекатился на спину.
— Гарви?
Он не ответил.
— Гарви, это я, Марк. Господи Боже, дружище, что случилось?
— Не знаю. Налетчики.
Он чуть не отключился снова, но Марк заговорил:
— С вами все в порядке, Гарви?
— Меня здесь не было. Я брал интервью у этого чертова профессора из Лос-Анджелесского университета, а потом я попал в уличную пробку и… Меня здесь не было, оставьте меня одного.
Марк переступил с ноги на ногу. Заглядывая в шкафы, обошел кругом спальню.
— Гарви, мы должны уходить отсюда. Вы и ваша проклятая порция мороженого… Основание Лос-Анджелеса может соскользнуть в океан, вам об этом известно?
— Она просила меня остаться. Она боялась, — сказал Гарви. Он попытался что-нибудь придумать, чтобы Марк убрался куда подальше. — Уходите, оставьте меня одного.
— Не могу, Гарви. Мы должны похоронить вашу жену. У вас есть лопата?
— Ох, — Гарви открыл глаза. Комнату озаряли неправдоподобно яркие вспышки молний. Странно, что сознание его больше не отмечало раскатов грома. Он встал. — Лопата должна быть в гараже. Наверное. Спасибо.
На заднем дворе они вырыли могилу. Гарви хотел все сделать сам, но вскоре выдохся, и победило мнение Марка. Лопата с хлюпаньем врезалась в землю. Глина покрывалась водою быстрее, чем успевал копать Марк. Хлоп. Хлоп. Хлоп. Грохотал гром.
— Сколько сейчас времени? — крикнул Марк. Крикнул, стоя по пояс в вырытой ими яме, его ботинки почти полностью были скрыты водой.
— Полдень.
Гарви, испуганный раздавшимся за его спиной голосом, обернулся. На откосе стояла Джоанна, дождь заливал ее лицо. В руках она держала ружье, вид у нее был весьма настороженный.
— Достаточно глубоко, — сказал Марк. — Оставайтесь, где стоите, Гарви. Джо, двигай сюда. А ружье отдай Гарви.
— Ладно. — Джоанна спустилась с откоса — крохотная женщина с большим ружьем. Не сказав ни слова, она отдала ружье Гарви.
Он стоял, заливаемый дождем, нес охрану. И не мог оторвать взгляда от пустой пока могилы. Если бы кто-нибудь появился за его спиной, Гарви бы этого не заметил. А может, заметил бы. Но пока — помимо ямы — Гарви видел лишь Марка и Джоанну.
Огромный Марк и крошечная Джоанна вынесли узел — завернутое в одеяло тело. Гарви дернулся было помочь им, но опоздал. Джоанна и Марк опустили тело в могилу. Вода сразу насквозь пропитала одеяло. Это одеяло с электроподогревом, понял Гарви, одеяло Лоретты. Она всегда мерзла по ночам.
Марк взялся за лопату. Джоанна забрала себе ружье. Размеренными движениями Марк сгребал землю в яму. Хлоп. Хлоп. Гарви хотелось что-то сказать, но не было слов. Наконец подумал: «Спасибо».
— Ладно. Хотите прочесть молитву?
— Надо бы. — Гарви направился было к дому, но понял, что у него нет сил войти внутрь.
— Вот. Он был в спальне, — сказала Джоанна. И вытащила из кармана маленькую книгу.
Это был молитвенник Энди — тот, что для конфирмации. Должно быть, Лоретта присоединила его к набору тех вещей, без которых она не мыслила своего существования. Видимо, так. Гарви открыл книгу. Вот и заупокойная молитва. Дождь сразу же насквозь промочил страницу, раньше чем Гарви успел начать чтение. Но он все же нашел нужную строку и начал, — наполовину читая, наполовину по памяти: «Даруй ей вечный покой, о Господи, и пусть свет вечный озаряет ее». Больше Гарви ничего не смог разглядеть. Шло время, и, наконец, Марк и Джоанна отвели его в дом.
Они сели возле кухонного стола.
— Времени у нас немного, — сказал Марк. — Но, думаю, мы видели тех, кто совершил налет на ваш дом.
— Они убили Фрэнка Стонера, — добавила Джоанна.
— Кто они? — потребовал Гарви. — Как они выглядели? Сможем ли мы догнать этих ублюдков?
— Я все расскажу вам позже, — сказал Марк. — Прежде всего мы должны собрать вещи и двинуться в путь.
— Вы скажете мне все сейчас же.
— Нет.
Ружье Джоанна оставила — прислонила к столу. Гарви не торопясь взял его и проверил, есть ли патроны в заряднике. Оттянул назад курок. Гарви неплохо когда-то обучили — стрелок из него получился хороший. Но пока Гарви ни на кого не направил ствол.
— Я хочу знать, — сказал он.
— Они были на мотоциклах, — быстро сказала Джоанна. — С полдюжины. Они сопровождали большой голубой фургон. Мы видели их, когда выехали с Фокс-лейн.
— Вот кто эти ублюдки, — сказал Гарви. — Я знаю, где они живут. На небольшой боковой улице, в полумиле отсюда. Та улица длиной в полквартала. Там еще есть надпись «Снежная гора». — Он встал.
— Сейчас их там нет, — сказал Марк. — Они ехали на север, по направлению к Мулхолланду.
— Мы ехали на мотоциклах, — сказала Джоанна, — Фрэнк, Марк и я.
— Они выехали с вашей улицы, — сказал Марк. — Я хотел узнать у них, что здесь происходит. Я затормозил и поднял руку — вы знаете, что таким образом мотоциклисты останавливают друг друга, если хотят поговорить. И один из этих сукиных сынов выстрелил в меня из ружья!
— Они промахнулись, стреляя в Марка, но попали во Фрэнка, — сказала Джоанна. — Он ехал крайним справа. Если выстрел и не убил его, то убило падение. Мотоциклисты не остановились. Мы не знали, что делать, и поэтому сразу поехали сюда.
— Господи, — сказал Гарви. — Я приехал на полчаса раньше вас. Значит, они были еще где-то здесь. Они были где-то здесь, пока я… пока я…
— Да, — сказала Джоанна. — Мы узнаем их, если встретим снова. Мотоциклы у них не новые, хотя и не очень старые. А стены фургона разрисованы. Мы их узнаем.
— Никогда не встречал этих бандитов прежде, — добавил Марк. — Сейчас мы их догнать не сможем — ни в коем случае. Гарви, нам нельзя оставаться здесь. Основание Лос-Анджелеса соскользнет в океан. Кроме того, все, кто окажется на низменностях, погибнут: нужно ждать цунами. Но в окрестных горах сейчас, должно быть, скопились миллионы людей. Можно с уверенностью сказать, что еды там на миллионы не хватит. Но есть другие места, куда нам лучше отправиться.
— Фрэнк хотел поехать в Можави, — сказала Джоанна. — Но Марк считал, что мы сперва должны заехать сюда, за вами…
Гарви ничего не ответил. Он положил ружье и уставился в стену. Марк и Джоанна правы. Сейчас он не сможет догнать этих моторизованных бандитов. Кроме того, он слишком устал.
— Хоть что-нибудь они оставили? — спросил Марк.
Гарви не ответил.
— Мы на всякий случай все же поищем, — сказал Марк. — Джо, ты возьми на себя дом. Я обшарю все вокруг — в гараже и так далее. Но мы не можем оставить вездеход без присмотра. Пойдем, Гарви.
Взяв Гарви за руку, он заставил его подняться. Марк оказался неожиданно сильным. Гарви не сопротивлялся. Марк отвел его к вездеходу и усадил на пассажирское сиденье. Положил на колени Гарви спортивный пистолет, затем закрыл двери машины. Гарви сидел в вездеходе и неотрывно смотрел, как хлещет дождь.
— Он выправится? — спросила Джоанна.
— Не знаю. Но он с нами, — сказал Марк. — Пойдем, посмотрим, вдруг что-нибудь обнаружим.
В гараже Марк нашел бутыль с хлорированной водой. Нашел и другие вещи, в том числе и спальные мешки, мокрые, но вполне пригодные для использования. Очевидно, у мотоциклистов были свои спальные мешки, и чужие их не заинтересовали. Глупо, подумал Марк. Армейский полярный мешок Энди лучше, чем любой мешок, какой мог быть у грабителей.
Потом Марк отнес свою добычу к вездеходу и открыл заднюю дверцу. Затем он приволок мотоциклы, на которых приехали он и Джоанна. Мотоциклы были маленькие, измазанные грязью. Он хотел было попросить Гарви помочь, но вместо этого разыскал доску: доска может послужить в качестве трапа. С помощью Джоанны он кое-как закатил один мотоцикл в задний отсек вездехода, а сверху навалил свои трофеи.
— Гарви, где Энди? — под конец спросил Марк.
— В безопасности. Он в горах. Вместе с Горди Вансом… Мария! — закричал Гарви. Он выскочил из машины и кинулся к дому Горди. Затем остановился. Передняя дверь была открыта. Гарви застыл на месте, боясь зайти в дом. Что, если… что, если грабители вломились в дом Горди, пока он, Гарви, выл над телом Лоретты? Господи, какой же я проклятый, не годный ни на что выродок…
В дом Ванса вошел Марк. Через несколько минут он вышел.
— Здесь грабители тоже побывали. Но в доме никого не было. Не видно никаких следов крови. Никаких следов. — Он подошел к гаражу и попытался открыть дверь. Дверь легко открылась: замок был сломан. Марк распахнул дверь, гараж был пуст.
— Гарви, какая машина была у вашего приятеля?
— «Кадиллак».
— Значит, она уехала. Это ясно, поскольку здесь машины нет, и у мотоциклистов мы не видели никакого «кадиллака». Возвращайтесь и приглядите за вездеходом. Или здесь у вас есть кое-что, что нам пригодится. Так что, если хотите, помогайте носить.
— Одну минуту. — Гарви вернулся к вездеходу. И застыл, размышляя. Куда могла отправиться Мария Ванс?
Ответственность за нее на нем. Горди взял на себя заботу о сыне Гарви, Гарви должен позаботиться о жене Горди. Только Гарви никак не может догадаться, куда отправилась Мария…
Может, лос-анджелесский «Кантри-клуб». Затея губернатора. Дети калеки. Мария — член правления. К моменту падения Молота она должна была находиться там.
И если она еще не вернулась домой, значит, она и не собиралась возвращаться. И значит, никакой ответственности Гарви за нее не несет.
Из дома вышел Марк, и Гарви даже испугался. Марк нес… Ох-ты-господи мой! Он нес хрустального кита стоимостью пять тысяч долларов, того самого, которого подарили родные Лоретты в день ее свадьбы. Пару лет назад Лоретта отказала Марку от дома — за то, что он дотронулся до этого кита.
Марк осторожно уложил кита в багажное отделение. Кит был обернут в простыни, наволочки и одеяло.
— Зачем это? — спросил Гарви и показал на кита, на крем для кожи, на бумажные носовые платки и прочее, что Лоретта считала необходимым для выживания.
— Для обмена, — объяснил Марк. — Так же, как и ваши картины. И прочие предметы роскоши. Если мы наткнемся на что-нибудь лучшее, это мы выбросим. Но нам нужно иметь хоть что-то. Господи, Гарви, я так рад, что вы снова начали шевелить мозгами. Ну, будем считать, что мы уже достаточно нагружены. Ладно, садитесь в машину… или хотите еще раз осмотреть дом?
— Я не смогу туда войти…
— Ладно. Вы правы. — Марк возвысил голос: — Джо, мы отправляемся!
— Хорошо. — Она вышла из дома — насквозь мокрая и с ружьем в руках.
— Сможете вести машину, Гарви? — спросил Марк. — Это слишком большая машина, Джоанне с ее ростом будет трудно управлять ею.
— Смогу.
— Прекрасно. Я поеду рядом на мотоцикле. Передайте мне пистолет, а ружье пусть остается у Джо. Еще одно, Гарви. Куда мы направляемся?
— Не знаю, — сказал Гарви. — На север. Я подумаю по пути, куда нам ехать.
— Ладно.
Треск мотоцикла был едва слышен: все заглушали раскаты грома. Они отправились в путь, на север, по направлению к Мулхолланду. Этим же самым путем проехали и мотоциклисты. И поэтому Гарви продолжал надеяться.
Шел дождь. Дан Форрестер мог разглядеть дорогу лишь в те короткие промежутки, когда вспыхивала молния. «Дворники» гнали воду по ветровому стеклу. Свет фар угасал в струях дождя, не успевая коснуться дороги. Беспрерывно вспыхивающие молнии давали больше света. Но и их свет в потоках воды превращался в пронизанную вспышками белесоватую тьму.
Извилистая горная дорога была сплошь залита потоками. Машина с трудом прокладывала себе путь.
А в долинах, наверное… ладно, скоро он это узнает. Нужно сперва кое-что сделать.
А еще раньше о том, что творится в долинах, узнает Чарли Шарпс.
Думая о Чарли, Дан испытывал тревогу. Шансы у Чарли не такие уж плохие, но не следовало ему включать в караван тот многоместный автомобиль. Тот легковой, что забит вещами. Совершенно ясно, что добро это ворованное. Но наверняка в числе прочих вещей у Мастерсона там есть и оружие.
Даже если они доберутся до ранчо, впустит ли их сенатор Джеллисон? Сельская местность, расположенная высоко над реками. Если жители ранчо начнут привечать всех приходящих, запасов пищи им хватит ровно на один день, а весь домашний скот будет съеден на следующий. Может быть, Чарли Шарпса и впустят — одного. Но вероятно, никому не потребуются услуги Дана Форрестера, доктора философских наук. Экс-астрофизика. Кому он нужен?
Дан удивился, обнаружив, что он уже доехал до дома. Он стукнул в дверь гаража, и она открылась. Ха! Еще не отключили электричество — ну, долго это не продлится. Дверь он оставил открытой. Включил свет в гараже, затем повсюду расставил свечи. Зажег две из них.
Дом был маленький. В нем была лишь одна большая комната. Стены этой комнаты были заставлены книжными полками — от пола до потолка. Обеденный стол был завален различными предметами. Дан закупил немалое количество обезвоженно-замороженной пищи (пока она еще продавалась). Но он предусмотрел и большее: натащил в дом множество пластиковых пакетов, инсектицидов и нафталина. Стол был завален. Работать пришлось сидя на полу.
Работая, он насвистывал. Обрызгать книгу инсектицидом, вложить ее в пакет, добавить нафталина и запечатать пакет. Вложить запечатанный пакет в другой пакет и тоже заклеить. И так далее. Книги — каждая в четырех запечатанных пакетах — кучей громоздились на полу. Дан встал: надо надеть перчатки. Заодно он принес вентилятор и установил так, чтобы поток воздуха дул на него сзади. Перчатки — чтобы предохранить от инсектицидов руки, вентилятор — чтобы предохранить легкие.
Когда куча на полу слишком выросла, Дан подвинулся в сторону. Когда вторая куча стала такой же большой, он осторожно встал. Суставы его ныли. Ноги затекли. Он подвигал ногами, чтобы восстановить кровообращение. Выйдя на кухню, он налил кофе. По радио ничего не было слышно — одни помехи, поэтому Дан включил магнитофон. На кухонном столе оставалось свободное место — Дан вновь принялся за работу.
Две кучи объединились в одну.
Лампы погасли, голоса «Битлз» сделались на мгновение более низкими, протяжными — и умолкли. Дан внезапно оказался в темноте. Его окружили звуки, на которые он раньше не обращал внимания: раскаты грома, визг ветра и шум дождя, с силой обрушивающегося на дом. В углу с потолка закапала вода.
Выпив чашку кофе на кухне, Дан, подсвечивая, продолжал прочесывать библиотеку. Проходили часы. Забытый кофе продолжал кипеть и уже давно перекипел. Полки на четыре пятых еще были забиты книгами, но большая часть книг — тех, что намечены, — была уложена в пакеты.
Дан прошелся вдоль книжных полок. Усталость породила уныние. Он прожил в этом доме двенадцать лет, но лишь дважды за это время случались долгие периоды, когда он не перечитывал «Алису в стране чудес», «Дети воды» и «Приключения Гулливера». А вот тем книгам предстоит гнить в покинутом доме: «Дюна», «Новая звезда», «Двойная звезда», «Коридоры времени», «Колыбель для кошки», «Сверхчеловек наполовину», «Убийство в прошлом», «День Гидеона», «Красная десница», «Троянский гроб», «Смертоносная тень золота», «Жена-колдунья», «Ребенок Розмари», «Серебряный замок», «Король Конан». Дан укладывал книги в пакеты не развлечения ради и даже не для того, чтобы сохранить свидетельства различных философских подходов к проблемам существования, но на тот случай, если люди начнут заново создавать цивилизацию. Даже Доул, «Планеты, пригодные для человека»…
Нет, черт побери! Дан швырнул «Планеты, пригодные для человека» на стол. Весьма вероятно, что той организации, которая когда-нибудь появится вместо НАСА, эта книга понадобится. И что это произойдет до того, как «Планеты, пригодные для человека» обратятся в пыль. Ну так что? Дан добавил еще несколько книг: «Потрясение будущего», «Культы безумия», дантовский «Ад», «Тау-ноль». Хватит. Через пятнадцать минут он закончил свою работу, пакетов больше не осталось.
Он выпил кофе. Кофе был еще теплый. Потом Дан заставил себя отдохнуть: предстоит тяжелая работа. Часы показывали, что уже десять вечера. Так ли это, сказать невозможно.
Дан выкатил из гаража тачку. Тачка новая, даже ярлык еще сохранился. Пришлось преодолеть искушение нагрузить ее до самого верха. Дан надел плащ, шляпу, натянул сапоги. Вывез книги, прокатив тачку через гараж.
Систему канализации в Туджунге построили относительно недавно. Весь участок был заставлен заброшенными очистными баками, один из них стоял как раз за домом Дана Форрестера, на пригорке. Но нельзя, чтобы везло во всем сразу.
Читать бесплатно другие книги:
