Жена на полставки Зимняя Кристина

Конечно, мне очень хотелось верить Грэгори, да и многое в его поведении говорило, что он ценит сложившиеся между нами отношения, дорожит нашим браком и вовсе не стремится вырваться на свободу и броситься в костлявые объятия крашеной нахалки, но… Но объяснение, которое он дал, было недостаточно веским. Да и чем оправдать поход в обществе лэй Дзи к беседке влюбленных? Вчера я так и не решилась признаться в том, как подсматривала, прячась по кустам, а потому и задать этот вопрос не могла, хотя, наверное, стоило.

От воспоминаний о дне вчерашнем мысли перешли к дню сегодняшнему и к тому, что кое-кто, весьма вероятно, до сих пор находится под крышей Брэм-мола. С кровати меня сдуло, как опавший листок с земли. Я даже не удосужилась заглянуть в зеркало, приглаживая растрепанные волосы и поправляя сбившийся пояс халата уже на бегу. Где? Где эта любительница водички и каких еще сюрпризов от нее ожидать? Грэгори обещал, что тщательно проверит весь дом после ее ухода. Убеждал: внизу за ней присмотрит Гальс, которого он предупредил, что нужно проявить бдительность. Но ведь и Хайда, внезапно заснувшая под дверью гостевой комнаты, была предупреждена, так как можно быть уверенным, что кайр справился лучше?

В спешке я забыла обуться. Босые ноги мягко и почти беззвучно ступали по ковровой дорожке, шаг за шагом приближая меня к первому этажу. В столовой было пусто, в гостиной я также никого не обнаружила и направилась в сторону кухни. Дверь была приоткрыта, и, услышав голоса, я не стала входить.

— Мы так не договаривались, хозяин! — возмущалась кайра.

— Успокойся, Хайди, — ласково исказив ее имя, ответил Брэмвейл.

— Не успокоюсь! Одно дело — наболтать с три стрелы, чтобы у нашей дурынды мозги на место встали, а тащить эту доходягу гулящую в дом — уже другое.

— Тише! Все идет так, как надо, — увещевал разбушевавшуюся Хайду Грэг.

— Вот смотрю я на тебя, хозяин… Вроде, умный мужик, а дурак дураком. Если еще раз эту пучеглазую сюда притащишь, я все девочке расскажу! И про слухи, и про письмо это, из-за которого она так расстроилась.

— Я ее не тащил, она сама… — попробовал оправдаться Грэг.

— Ага, вчера сама притащилась, а завтра сама под тебя залезет.

— Хайди!

— И не надо мне тут улыбаться!

— Ну хорошо, если так хочется, можешь о моей просьбе рассказать, — разрешил супруг. — А про письмо не надо. Не стоит Эльзе знать, что я конверт до нее видел.

— Это уж я сама решу! — явно смягчившись, буркнула кайра. — Завтрак в столовую уже подавать? — добавила она, а я, стараясь не производить шума, ринулась обратно к лестнице.

Мысли закрутились в безумном хороводе. Одна идея сменяла другую, прежде чем я успевала рассмотреть ее со всех сторон и оценить на степень вероятности. Брэмвейл, к которому я бросилась за помощью, знал о письме заранее. Следовательно, допустил, чтобы оно попало в мои руки. Означало ли это, что он заодно с Саммермэтом?

Представить себе заговор Грэга и Джойса (питавшего нешуточную неприязнь к магам в целом и к моему мужу в частности) у меня никак не выходило. Впрочем, я ведь и о сговоре за моей спиной Хайды и все того же Грэгори не подозревала. Но последнее хотя бы было логично. Кайра никогда не скрывала, что питает к моему супругу симпатию и считает его счастьем, которое я, по дурости своей, не ценю. Да и муж только посмеивался добродушно над ее ворчанием и упреками. По подслушанному обрывку разговора выходило, что Хайда «наболтала» по просьбе хозяина. И, если сопоставить с дальнейшим ходом беседы, наболтано было о крошке Ри. А ведь впервые я узнала об интересе девицы к Грэгу именно от кайры. Могло ли это быть попыткой вызвать у меня ревность? Могло. Но зачем? Неужели таким образом Грэг хотел нарушить привычный ход наших отношений, чтобы я взглянула на мужа другими глазами? В верности Хайды я не сомневалась — она никак не могла мне навредить, даже появись у нее такое желание, что в общем-то исключалось клятвой. Но вот представление о благе «дурынды» у кайры могло весьма отличаться от моего собственного.

Решив, что непременно устрою допрос, как только представится возможность, я вернулась мыслями к письму. Версию пособничества Джойсу со стороны мужа я отмела сразу же как наименее вероятную. Оставалось предположить, что Грэгори или признал послание безопасным, или обезвредил его сам, или счел, что чары, скрытые в розовом конверте, окажутся ему в чем-то полезны. Додумать и выбрать вариант я не успела. В холл, куда я, «спускалась» по ступенькам уже минут десять, из коридора вышли Грэг с заварником и Хайда с подносом.

— Доброе утро! — поприветствовала я.

— Не ожидал увидеть тебя сегодня так рано, Эль, — улыбнулся муж.

— Сама удивлена, но прекрасно выспалась. — Я взмахом указала на пузатый сосуд в его руках. — А ты почему с посудой по дому бродишь?

— Исми приболела, так что у них с Альмой выходной, — сообщил Грэгори.

— А гостья?

Вместо ответа распахнулась входная дверь, впуская в Брэм-мол сразу двух представителей семейки Дзи. Риада (во вчерашней одежде, но с огромной подпалиной от утюга на блузке) при виде меня смущенно потупилась и залилась краской, а ее брат так стремительно зашагал к лестнице, на которой я все еще стояла, что я чуть не бросилась бежать. Хорошо, что удержалась — Коллейн, как выяснилось, всего лишь жаждал церемонно приложиться к ручке хозяйки дома.

— Удалось починить? — полюбопытствовал Грэг.

— Нет, — покачал головой лэйд Дзи.

— Лейн, нам пора, — робко подала голос крошка Ри, потянув брата за рукав.

Но тот, не обратив на нее внимания, принялся разглагольствовать о возможных неисправностях в механизме шипа. Через несколько минут я была вынуждена пригласить гостей переместиться в гостиную — Коллейн явно не торопился уходить, а оставаться и дальше практически на пороге было, к сожалению, неприлично. Грэгори мою инициативу поддержал и предложил гостям разделись с нами скромный завтрак. Я же, убедившись, что семейка Дзи в сопровождении Грэга скрылась за дверью столовой, вернулась в спальню, чтобы переодеться, — сидеть в халате и босиком за столом с посторонними было бы совсем уж вопиющей невоспитанностью.

Спустившись на первый этаж повторно, я успела как раз вовремя, чтобы жестом помешать Хайде, обходившей стол с банкой джема, уронить ее на плечо Риады. Этим утром крошка Ри вела себя непривычно тихо. Брат и так, и эдак пытался втянуть ее в разговор, но она предпочитала отмалчиваться и не поднимать глаз от скатерти. Складывалось впечатление, что ей действительно вдруг стало стыдно за свое поведение. Быть может, Грэгори все же указал ей на недопустимую развязность и навязчивость?

Супруг поддерживал беседу, но не более того, а вот лэйд Дзи просто блистал красноречием. Я пять раз в разных вариациях выслушала, как они все были обеспокоены, когда их маленькая девочка не вернулась вечером домой. Шесть раз — пространную благодарность за приют несчастной крошки. Четыре — сетования на непогоду, помешавшую нам сразу же сопроводить гостью под родной кров. А еще Коллейн трижды порадовался, что Брэм-мол — семейный дом и ночевка здесь никак не повредила репутации юной особы. Под конец завтрака меня уже просто мутило от лицемерия.

Зато выяснилось, каким образом заместитель мужа оказался в нашем доме. Еще на рассвете Грэг отправил в Латию Цвейга с сообщением. Мальчишка добрался до города, сев на утреннюю стрелу в ближайшем поселке, и вернулся вместе с Коллейном. После чего крошка Ри, разбуженная и обслуженная (что было отлично видно по испорченной блузе) Хайдой, отправилась демонстрировать брату место, где сломался ее каменный конь.

Честно говоря, я очень сомневалась в том, что он вообще был сломан. Как и в том, что благородное семейство пребывало в неведении, где именно «заблудилась» их ненаглядная младшенькая. Ночное происшествие я воспринимала не иначе как заранее продуманный спектакль, и едва могла дождаться, когда же заезжий театр уберется восвояси. У меня уже сложились планы на этот день, и мне не терпелось приступить к их осуществлению.

Грэгори ушел почти одновременно с гостями, чмокнув меня на прощанье в висок и попросив быть осторожнее и в самом крайнем случае использовать фонит. Об этом каменном кругляшке, затерявшемся где-то в недрах моей сумки, я уже успела забыть, а потому напоминание вышло своевременным. Пообещав не бродить по малолюдным местам, не уединяться с поклонниками и не совершать неожиданных путешествий «за покупками» в другие города, я закрыла за мужем дверь и немедленно отправилась на поиски кайры. Пытать заговорщицу не пришлось — она и не думала скрывать сговор с хозяином и при первом же вопросе охотно поведала, какая я глупая и как мне повезло, что рядом со мной есть умные люди, готовые позаботиться о дурочке. Отмахнувшись от привычных поучений, я потребовала подробностей.

Как я и предполагала, именно Грэг снабдил Хайду «сплетнями» о Риаде, поручив создать у меня впечатление, что наш брак под угрозой. Целью кайра у него не поинтересовалась, самостоятельно придя к выводу, что Брэмвейл желает вызвать ревность, которая наконец-то заставит меня открыть глаза на незаслуженное счастье и сообразить, что супружеская спальня пустует понапрасну. Примерно это я и ожидала услышать, поэтому сразу перешла ко второму вопросу.

С письмом все оказалось куда любопытнее. Я с изумлением узнала, что вся моя почта подвергалась проверке с самого первого дня. Нет, Грэгори не вскрывал конверты, он просто, как выразилась Хайда, «просвечивал их искрами», вероятно определяя, нет ли внутри какой-нибудь гадости. Цветы и конфеты, присланные поклонниками, он тоже не обходил вниманием. И даже мой рыжий шип раз в неделю осматривался на предмет прицепленных сюрпризов. Зачем все это делалось, кайра не выясняла, но всячески одобряла, ведь недоброжелателей из числа бывших увлечений и их женщин у меня было полно.

Злополучное послание на стол мужа попало еще вечером и вспыхнуло под его рукой черно-красным пламенем, напугав Хайду, ставшую свидетельницей этого происшествия. Письмо Грэг забрал с собой, отправляясь на ночное дежурство, а утром кайра обнаружила его на подносе, куда супруг складывал проверенную им корреспонденцию, и принесла мне вместе с завтраком. Рассказанное подтверждало: Брэмвейл выяснил, что именно скрывается в розовом конверте, и хотел, чтобы я его получила.

Так что же там было? И для чего это понадобилось Грэгори? Быть может, он хотел преподать мне какой-то урок? Чтобы не принимала подношений от поклонников? Или узнал, кто автор, и приготовил ловушку, использовав меня в качестве приманки? Последняя версия была крайне неприятной, и я поспешила выбросить ее из головы.

Отпустив заговорщицу, я отправилась прямиком в спальню мужа, но, сколько ни простукивала стену, открыть тайник так и не сумела.

Провозившись около часа, я была вынуждена признать, что до содержимого ниши так просто не доберусь. Даже попыталась обратиться за помощью к Грис, но сам по себе кулон и не думал нагреваться и на просьбы не реагировал. Не то чтобы я всерьез на что-то рассчитывала, но так хотелось чуда, как в старой сказке.

Грэг перед уходом заверил меня, что прошелся по всему дому и нигде не обнаружил следов какой-либо деятельности Риады. Ни нового тарна, ни петли на лестнице, ни коррозии на креплении люстры — если где-то и был запрятан начиненный магией предмет, он не был активен и никак себя не проявлял. Муж даже продукты осмотрел и не нашел ни яда, ни приворотного зелья. Но мне не верилось, будто крошка Ри ограничилась тем, что проникла в Брэм-мол и усыпила Хайду. Впрочем, если весь ее план был сосредоточен вокруг ночного посещения хозяйской спальни, то и «оружием» могли быть какие-нибудь зачарованные духи или что-то подобное.

Наверное, стоило остаться дома и попытаться разобраться с обилием разнообразных сведений, так или иначе свалившихся на меня за последние дни, но Грэгори просил вести себя как обычно. А обычным для меня было очередное увлечение. Как ни странно, моя последняя симпатия растворилась без следа, а новая так и не пришла ей на смену. Из всех мужчин, что я видела и в Тонии, и в Латии, никто так и не привлек моего внимания. Это обнадеживало, но радоваться я не спешила. Ведь влюбчивость могла не уйти навсегда, а всего лишь притаиться, пока голова занята решением непривычных задач.

Кроме выбора какого-нибудь привлекательного парня на роль жертвы я намеревалась встретиться с Соэрой. Чрезмерно надоедать будущей родственнице, конечно, не слишком разумно, но больше посоветоваться было не с кем. Да и поделиться впечатлениями от вчерашнего визита лэй Дзи очень хотелось, а кто, как не Эри, способен по достоинству оценить поведение школьной «подруги».

Покинув Брэм на рыжем Малыше, я опять в лесу сменила его на Кошу. Под куполом зеленого монстра я чувствовала себя увереннее и защищеннее и на одной из жилых улочек оставила его очень неохотно, но лучше было пройтись пешком, чем попасться на глаза кому-то из знакомых, вылезая из такого неказистого транспорта.

В шумном кафе, расположенном неподалеку от главной площади, я провела, наверное, самые скучные два часа в своей жизни. Никогда не думала, что выбрать объект для воздыханий так неимоверно сложно. Один был слишком бледен, другой — полноват, третий — сутул, у четвертого — неприятная улыбка. Слишком редкие волосы, водянистые глаза, крючковатый нос, веснушки — я находила страшный недостаток в каждом. Перебрав посетителей, переключилась на прохожих, которых мне было прекрасно видно через окно, но и на улице дела обстояли не лучше. Более того, к дефектам лица и осанки добавлялись кривые ноги, привычка размахивать руками при ходьбе или грязные ботинки. Расстроенная собственной, не к месту проснувшейся, переборчивостью, я, сама не заметив как, опустошила два заварника ромашки и до крови расчесала запястье и спохватилась только тогда, когда на рукаве проступили пятна — такие же алые, как и лента проклятого мэйма.

Ткань следовало немедленно застирать. Я поднялась и направилась в дамскую комнату, но… не дошла. В небольшом зале, увешанном зеркалами разных форм и размеров и картинами, было две двери, которые располагались друг напротив друга и имели таблички, указывающие на их назначение. Мне нужна была правая — с отлитым из золотистого металла женским силуэтом. Но кулон, спрятанный под блузкой, вдруг стал стремительно нагреваться, и меня неудержимо потянуло к портрету Повелителя, висевшему в торце. Только подойдя вплотную, я обнаружила, что картина является еще одной дверью. Решив довериться покровительству Грис, я осторожно повернула почти не отличимую от завитушек рамы ручку, потянула на себя створку и с опаской заглянула в образовавшуюся щель. И, не обнаружив ничего страшного, шагнула на тускло освещенную узкую лестницу, ведущую вниз.

В подвальном коридоре дверей было уже не две и не три, а не меньше десятка. За первой раздавались голоса и смех, за второй — приглушенные стоны, следующая была распахнута и демонстрировала квадратную комнату с сервированным на двоих столом и массивным диваном. Похоже, я попала на территорию так называемых отдельных кабинетов. Я никогда не бывала в подобном месте, хотя неоднократно получала приглашения. Посещать такие «кабинеты» не подобало приличным женщинам, а я, несмотря ни на что, дорожила остатками репутации. Представив, что будет, если кто-нибудь увидит меня здесь, я решила поскорее вернуться назад, но тут в замке двери, возле которой я остановилась, со скрежетом провернулся ключ. Раздался щелчок, и створка чуть приоткрылась.

Я застыла, соображая, куда бежать — обратно к лестнице или вперед, в темный конец коридора, — но дверь не спешила выпускать возможных свидетелей моего позора. Зато из-за нее долетели очень знакомые голоса.

— Куда ты? Мы не договорили! — раздраженно воскликнул Коллейн.

— Не вижу смысла разговаривать с неудачниками, не способными справиться с примитивной задачей! — отрезал Джойс Саммермэт.

— Я не виновата, — жалобно произнесла Риада.

— Заткнись, дура, — обласкал ее любящий брат.

— А кто виноват? — взбеленился племянник лэйдара. — Ты не дура, Ри, ты хуже! Смазливая дура без труда залезет к мужику в кровать. Тебе предоставили и возможность, и…

— А если кровать уже занята? — всхлипывая, спросила лэй Дзи.

— Хватит врать! — заявил Джойс. — Этот брак — всего лишь фарс.

— Почему ты так уверен? — выступил в защиту сестры чародей.

— Знавал его покойную супругу, — со смешком пояснил Саммермэт. — Кроме того, я, в отличие от вас, даром времени не теряю и свою часть работы выполняю.

— Что-то пока не заметны результаты, — язвительно заметил лэйд Дзи.

— Не все сразу! Мой подарок давно подействовал и через пару дней, максимум через неделю, полностью подчинит ее мне. И если к этому моменту наша безмозглая крошка не достигнет цели, Брэмвейла придется убрать из игры, а следовательно, и всю вашу семейку.

— Думай, кому угрожаешь! — рявкнул маг.

— Думай, что на кону! — парировал Джойс.

— Давай успокоимся, — пошел на попятную Коллейн. — Обсудим все спокойно еще раз. Возможно, что-то мы не учли. Что с Эриком?

— Андэр сбежал. Чего у него не отнять, так это интуиции — как только почуял, что может шкурку повредить, так сразу в кусты.

— А если предложить ему больше?

— Нет смысла. Свою роль он уже сыграл, а то, чего хочет, не получит никогда, — ответил Саммермэт. — Более того, его придется найти и устранить, когда разберемся с остальным.

— Верное решение. Может, вернемся за стол? — предложил Дзи. — Не время ссориться между собой.

— Ладно, — согласился Джойс.

Дверь стала закрываться.

— А можно я подожду наверху? — робко подала голос Риада.

— Нужно! — разрешил ей брат.

Створка распахнулась и тут же захлопнулась за вылетевшей в проем (явно не без чьего-то толчка) Риадой. И мы с крошкой Ри с одинаковым ужасом уставились друг на друга.

Бежать было бессмысленно — стоило только Риаде открыть рот, и Джойс с Коллейном догнали бы меня еще до того, как я успела добраться до лестницы. Мужчинам преодолеть коридор было бы куда проще, чем мне, — у них и ноги длиннее, и обувь более удобная. Это если не брать во внимание то, что лэйд Дзи, как охотник, был гораздо лучше приспособлен к подобным упражнениям. Кроме того, он вполне мог и не утруждать себя погоней, а просто швырнуть мне в спину каким-нибудь заклинанием. Единственное, что мне оставалось, — как-то помешать Риаде закричать. Физически я, вероятно, была сильнее, учитывая некоторую тщедушность крошки Ри, но мне ни разу в жизни не приходилось драться, и я совершенно не представляла, что нужно делать. Схватить ее за волосы? Размахнувшись, стукнуть сумкой по голове?

Моей минутной растерянности Риаде как раз хватило, чтобы прийти в себя. Вот только вместо того, чтобы позвать брата, она вдруг прижала палец к губам и, схватив меня за руку, потащила за собой. Рассудив, что уж лучше одна худосочная противница, чем она же в компании двух мужчин, я не стала сопротивляться. Мы добежали до одной из открытых комнат, заскочили туда и захлопнули за собой дверь. Риада прильнула к ней ухом, а я огляделась в поисках светильников — тот единственный, что не был накрыт колпаком, только-только позволял не натыкаться на мебель.

— Кажется, не услышали, — прошептала крошка Ри, выпрямляясь и поворачиваясь ко мне.

Я заметила красный след от удара на ее лице и заплаканные глаза.

— И как это понимать? — тоже шепотом произнесла я.

— У тебя же есть деньги? — ошарашила меня неожиданным вопросом лэй Дзи. — Предлагаю договориться.

— О чем?

— Я рассказываю тебе все, что знаю, а ты помогаешь мне сбежать, — ответила Риада, подошла к столу, взяла один из бокалов и прижала его к припухшей щеке, присела на краешек дивана и неожиданно расплакалась. — Я так больше не могу, — выла она.

Я молча устроилась рядом и, порывшись в сумке, протянула ей платок и зеркальце. Вся неприязнь, которую я испытывала к ней, как-то разом схлынула, оставив вместо себя жалость. Вместо нахальной хищницы, наглой и беспринципной девицы я вдруг увидела совсем еще юную девочку, хрупкую и несчастную. Даже искусственное сходство со мной перестало раздражать.

— Куда сбежать? — спросила я, когда рыдания перешли в редкие всхлипы.

— Куда угодно, лишь бы не нашли.

— Родственники? — предположила я. Лэй Дзи кивнула и принялась вытирать слезы. Я помолчала и продолжила: — Тебе ведь на самом деле не нужен мой муж?

— Нет, конечно, — горячо заверила меня Ри. — Он же старый!

Признаться, на пару минут я даже лишилась дара речи от такого заявления. Но ведь для вчерашней школьницы Грэгори, который был старше ее почти вдвое, действительно мог казаться стариком.

— И все эти, — я помедлила, подбирая наименее обидные слова, — поползновения были не по твоей инициативе?

— Сперва пообещай, что поможешь! — оборвала меня Риада. — И я все тебе расскажу, но не здесь и не сейчас. Лейн в любой момент может выйти, а я должна ждать его наверху.

О том, кто из нас должен выйти первой, мы договаривались дольше, чем о месте и времени следующей встречи. Как ни опасно мне казалось оставаться в занятой без спроса комнате, пришлось все же признать, что разумнее дождаться, пока уйдут Коллейн и Джойс, чем рисковать встретиться с ними в коридоре, на лестнице или даже в самом кафе. После того как Ри, предварительно выглянув в коридор, скрылась за дверью, я заперлась на замок и, сжав в кулаке выуженный из сумки фонит, притаилась у створки, прислушиваясь. Шаги сообщницы удалились в сторону лестницы, а через несколько минут, подтвердив правильность сделанного нами выбора, негромко переговариваясь, мимо прошли мужчины.

Я просидела под дверью около часа и только потом осмелилась выйти и, вихрем пролетев по коридору, ступенькам и залу кафе, выскочить на улицу.

Сомнений в том, куда направиться, не возникло ни на минуту. Положив во внутренний кармашек сумки амулет связи, я уверенно пошагала в сторону Рассветной башни. Неприятные мысли отступали на второй план, вытесняемые осознанием того, что я вновь могу положиться на Грэгори. Могу рассказать ему о том, что узнала, и о том, что сама додумала, переложить свои заботы на его широкие плечи и ни о чем не беспокоиться. Тем более что, судя по всему, значительная часть странных событий и подозрительного поведения окружающих имели отношение скорее к мужу, чем ко мне. Грэг обсуждал с Оледом ожидаемые проблемы с семействами Дзи и Саммермэт, а я, похоже, имела неудовольствие наблюдать в подвале кафе проявление этих самых проблем.

По пути в ратушу мне не попался никто из знакомых, а потому добралась я быстро и, только войдя в здание, вспомнила о заляпанном кровью рукаве. Конечно, пытаться полностью отстирать пятна было уже поздно, но и привлекать внимание к расцарапанной руке не хотелось. В рабочей части Рассветной башни я бывала не часто, но где находятся туалетные комнаты, знала и отправилась в ближайшую замывать побуревшие разводы. Запястье, покрытое царапинами, выглядело малопривлекательно, но чесаться перестало. Ненавистный мэйм все так же покачивался на алой ленточке, но никаких неприятных ощущений не причинял. Промокнув мокрый рукав салфетками, пригладив волосы и отряхнув как следует брюки, я сочла, что вполне готова к встрече с супругом. Но у судьбы, похоже, были несколько иные планы — заглянув в кабинет мужа, я обнаружила там Коллейна.

Поспешно захлопывать дверь было бы крайне глупо, этим я бы только вызвала ненужные подозрения. Каким бы непривычным ни был мой визит, я имела на него полное право. И даже если Риада успела передумать и поведать брату о нашем с ней уговоре, в стенах ратуши посреди рабочего дня он не рискнул бы чем-то мне навредить.

— Коллейн? — притворно удивилась я. — А где Грэгори?

— Эльза, как приятно снова тебя видеть, — заулыбался чародей, поднимаясь из-за стола моего супруга. Если бы я собственными ушами не слышала его разговора с Джойсом, никогда бы не предположила, что лэйд Дзи что-то замышляет против меня и Грэга. Его лицо, голос, жесты демонстрировали исключительно благожелательность и дружеское расположение. — Мисталь срочно отбыл домой, поэтому у нас произошла небольшая временная перестановка.

— Так мой муж — в кабинете главы? — уточнила я.

— Именно, но он очень занят сейчас. Может, я смогу тебе помочь?

— К сожалению, нет, — произнесла я печально.

— Какая-то неприятность? — продолжал допытываться Коллейн.

— Нет, что ты, обычные женские глупости, — отнекивалась я.

— А все-таки? — Настойчивость лэйда Дзи уже вышла за рамки вежливости, но разумнее было не указывать ему на этот факт, а озвучить правдоподобную причину посещения. Чародей настолько явно желал пообщаться, что не стоило ему в этом отказывать. Быть может, он решил, воспользовавшись случаем, что-то мне сообщить? У меня тоже была пара вопросов к нему. Подвеска не грелась, не побуждала бежать из кабинета сломя голову, а следовательно, Грис нисколько не возражала против небольшой беседы.

Я по-хозяйски направилась вглубь помещения, налила себе воды из графина в один из стоявших рядом бокалов и уселась на диванчик для посетителей. Коллейн закрыл дверь и устроился по другую сторону низкого столика.

— Знаешь, я хотела сама намекнуть, но раз уж ты предлагаешь помощь… — Я сделала глоток и, потупившись, попросила: — Ты не мог бы подсказать Грэгу, что я просто мечтаю о колье в качестве подарка к годовщине свадьбы?

Промелькнувшая на лице чародея презрительная ухмылка мгновенно сменилась серьезностью:

— Конечно же! Я непременно проболтаюсь, что ты упоминала об этом.

— Спасибо, Лейн. Это просто замечательно, что я тебя встретила. Я еще утром хотела с тобой поговорить, но никак не могла начать. — Я помолчала, словно не решалась продолжить.

— О чем же? Я внимательно слушаю, — приободрил меня маг.

— Меня смущает поведение твоей сестры, — заявила я и, перейдя на шепот, добавила: — Более того, мне кажется, что она влюблена в моего мужа!

Поднимая эту тему, я совершенно ничем не рисковала, ведь поведение Риады было настолько откровенным и недвусмысленным, что даже слепая сделала бы выводы. Признаться, мне было очень любопытно, станет ли чародей оправдывать родственницу, делать вид, что ничего не происходит или… Лэйд Дзи выбрал иной путь — не успела я моргнуть, как он, ловко обогнув столик, уселся рядом, поймал мою ладонь и, прижав ее к груди, доверительно произнес:

— Эльза, могу я быть с тобой откровенен?

Я осторожно потянула руку, пытаясь высвободить ее из плена, но Лейн держал крепко.

— Конечно, можешь.

Моему голосу заметно не хватало искренности. Прикосновения Коллейна заставляли меня нервничать, хотелось вырваться и броситься вон из кабинета или хотя бы отодвинуться подальше. Большой палец Лейна начал выписывать круги на моей ладошке, а указательный — поглаживать запястье, раздражая кожу почти так же, как вновь напомнивший о себе мэйм.

— Я давно думал об этом, — заглядывая в мои глаза, принялся «откровенничать» маг. — Но никак не мог набраться решимости и переступить границы.

— Какие границы? — старательно изображая наивную дурочку, поощрила я собеседника.

— Дружбы, товарищества, порядочности, — занялся перечислением Коллейн. — И я бы продолжал молчать, если бы…

— Если бы что? — прервала я многозначительную паузу, ожидая с нетерпением, какую же именно гадость сочинит для меня лэйд Дзи.

— Если бы твой супруг не повел себя так недостойно, бессовестно провоцируя мою наивную сестренку, я бы никогда не осмелился признаться, как я давно люблю тебя, Эльза.

Наверное, не уронить бокал и не раскрыть в удивлении рот мне помогла многолетняя привычка. Я столько раз и от стольких мужчин выслушивала признания, что только, дернувшись, выплеснула немного воды на и без того мокрый рукав и промычала что-то невнятное. Но Коллейну хватило и этого. Он тискал мои пальцы, то пожимая их, то перебирая, как струны, то и дело прикладывался к костяшкам губами и горячо уверял меня в безграничности и искренности своих чувств. Я же, стараясь удерживать на лице изумленно-восторженное выражение, напряженно размышляла над причинами устроенного представления. Но сообразить, что же нужно от меня чародею, никак не выходило. Быть может, то же, что и Джойсу?

До неожиданного выступления лэйда Дзи я предполагала, что моим предпоследним увлечением движет уязвленное самолюбие и, быть может, еще не развеявшееся действие моего дара, но пространные тирады чародея наводили на другие мысли. Лейн, не жалея слов, расписывал, какое чудовище представляет собой мой муж, и это очень напоминало недавние высказывания Саммермэта о том, как возмутительно не ценит меня супруг. Джойс прислал мне письмо с неведомым заклинанием и утверждал, что вскоре я буду дышать лишь по его воле, а Коллейн ни с того ни с сего стал уговаривать немедленно развестись и отправиться в храм с ним. Что это — издевка, попытка отвлечь или серьезное предложение? Семейство лэйдара в деньгах не нуждалось, Дзи тоже были богаты, что почти полностью исключало необходимость жениться на наследстве. Но что тогда?

Я совершенно запуталась, не зная, что и думать, а чародей все придвигался, вынуждая меня смещаться к краю дивана. От полета на пол и попытки отбиться от слишком настойчивого ухажера бокалом спасла внезапно без стука распахнувшаяся дверь.

— Простите, я не вовремя? — с порога воскликнула Огаста Варс.

В ее блеклых глазах светились неприкрытый восторг и предвкушение свежей сплетни. Но я была искренне рада видеть эту долговязую любительницу распускать слухи, даже несмотря на то что с ее легкой руки уже через час в каждом помещении Рассветной башни наверняка примутся обсуждать мой роман с заместителем мужа, а к вечеру подробности измены прямо на рабочем столе супруга станут известны всей Латии.

— Что ты, Гасти, я как раз собиралась уходить! — Я поспешно поднялась и двинулась к выходу. — Коллейн, была рада тебя видеть. Непременно обдумаю то, о чем мы говорили, — добавила я, не оборачиваясь к Лейну, поравнявшись с лэй Варс.

Та скалила крупноватые зубы в неприятной улыбке и не торопилась уступать дорогу. Пришлось, вздохнув, протискиваться между нею и дверным косяком. Лишь очутившись в коридоре и поймав недоуменный взгляд проходившего мимо охотника, я обнаружила, что так и выскочила из комнаты с бокалом в руке. Возвращаться не хотелось, и я решила просто отдать сосуд Грэгори, ведь и так собиралась к нему зайти. Теперь, после непредвиденных признаний лэйда Дзи, это тем более следовало сделать, и я направилась к приемной главы Кручара, где, по словам Коллейна, должен был находиться Грэг.

Идти было недалеко, но я почему-то медлила. Подвеска с паучком начала нагреваться, и я пыталась понять, к чему же подталкивает меня серебряная Грис на сей раз. Как назло, никуда не тянуло и не одолевали никакие предчувствия. Я брела, едва-едва переставляя ноги, и прислушивалась к своим ощущениям, опасаясь пропустить подсказку покровителя. Почти перед самым кабинетом Мисталя меня обогнал высокий мужчина в плаще с капюшоном, а я вдруг споткнулась на ровном месте и, выронив бокал и неловко взмахнув сумкой, полетела на встречу с полом. Ладонь, подхватившая меня под локоть, была настолько горячей, что жар чувствовался даже сквозь одежду.

— Не ушиблись? — прошелестел приятный голос, чуть заметно выделив букву «ш».

— Нет-нет, все в порядке, — поспешила ответить я, высвобождая руку из хватки незнакомца.

— Это ваше? — произнес он, протягивая мне кубок. Я перевела взгляд с черных когтей на худое лицо с ярко-желтыми глазами, молча кивнула и забрала ставший теплым бокал. — Хороший металл! — Тонкие бледные губы мужчины изогнула легкая улыбка, и он, развернувшись, в пару широких шагов преодолел оставшееся расстояние и скрылся за дверью приемной. А я осталась стоять посреди коридора. Мне впервые довелось так близко увидеть Повелителя.

Конечно же о немедленной встрече с мужем пришлось забыть. Дожидаться, пока важный посетитель уйдет, я не стала — с одной стороны, неизвестно, сколько времени пришлось бы подпирать стену под кабинетом (вряд ли Повелитель заглянул просто поздороваться), а с другой — в любой момент поблизости мог очутиться Коллейн. Продолжать общение с заместителем супруга я была совершенно не готова, поэтому, сунув удостоенный высочайшего прикосновения сосуд в сумку, поспешила уйти. Шестеренки в голове усердно перемалывали свежие впечатления, но в итоге вместо выводов получалась комковатая смесь неприятного вида.

Мне было просто необходимо с кем-то обсудить приключение в кафе и странное поведение лэйда Дзи. Грэгори внезапно оказался занят, а кузены вполне могли, едва выслушав, ринуться подправлять лица заговорщикам. Оставался единственный вариант — Соэра! Возможность поделиться чем-либо с подругой была для меня внове, но, если подумать, чародейка была лучшей кандидатурой — с кем еще, как не с ней, я могла быть откровенна насчет крошки Ри? Кто еще мог рассудить, насколько могут быть правдивы слезы и жалобы Риады и насколько велик шанс, что вместо разговора по душам на назначенной ею встрече меня будет ждать ловушка.

До конца лэй Дзи я так и не поверила — предубеждение, возникшее с момента знакомства (а если быть честной, то еще до него — с оброненных «невзначай» намеков Хайды) было слишком сильным. Сперва, под влиянием момента, из-за следа от удара на бледной щечке, из-за неожиданной помощи я была готова считать слова Риады искренними, но, поразмыслив над ситуацией, засомневалась в их правдивости. Да, Ри не стала кричать, тем самым избавив меня от столкновения с ее братцем и Джойсом, но что, если она мгновенно просчитала дальнейшее развитие событий и сочла небезопасным устраивать шум в людном месте? До того, как мы с ней спрятались в пустой комнате и разговорились, она не могла знать, что в кафе я пришла одна. Наверху, в зале, меня могли ждать муж, кузены, знакомые, тетка, да кто угодно, кто обратил бы внимание на мое исчезновение. Изобразить несчастную жертву, усыпив тем самым бдительность, и заманить меня в более удобное место было куда дальновиднее истеричного вопля: «Держите ее, она все слышала!» Выяснить, что знает Риада, было весьма заманчиво, но сначала стоило как следует все обдумать.

Приняв решение, я зашагала к магазину детских товаров — желание навестить Лилу и ее малыша было прекрасным поводом появиться в доме, где живет Соэра.

На ступеньках обители семейства Жозир меня чуть не сбил с ног сам глава семьи, он же — глава Круга чародеев Латии. Мисталь лишь на миг остановился, коротко поприветствовал нежданную гостью в моем лице, смерил внимательным взглядом пузатенького плюшевого детеныша шаеры, которого я с трудом удерживала обеими руками, и, очевидно сочтя все же не слишком подозрительной, жестом пригласил войти. После чего буквально слетел с лестницы и через мгновение скрылся за поворотом. Перехватив поудобнее изрядно надоевшую ношу, я преодолела оставшуюся пару шагов до двери, надавила локтем на ручку и вошла. Конечно, это было несколько бесцеремонно, но я утешала себя тем, что разрешение на визит от хозяина уже получила. Да и стучать ногами ввиду занятых игрушкой рук было едва ли приличнее.

В холле царствовал беспорядок — кругом возвышались нагромождения тюков и чемоданов, на укрытых чехлами креслах громоздились стопки книг, а на столике — пустые коробки. Двустворчатые двери справа распахнулись под напором полной женщины, лица которой было почти не видно за стопкой белья. Сбросив груз в открытый чемодан, она буркнула неприязненно:

— Хозяйка не принимает!

— Но… — договорить мне не удалось, со стороны лестницы раздался звонкий голос Эри:

— Айрис, я сама разберусь.

— Что у вас тут происходит? — спросила я, когда Соэра, обогнув препятствия, оказалась рядом.

— Ерунда, — отмахнулась чародейка. — Дядя затеял переезд за город. Заявил, что ребенку нужен простор и свежий воздух, и купил чей-то мол. Кажется, неподалеку от вашего. Ты действительно пришла к Лиле? — пощупав сшитые из кусочков кожи коготки игрушки, прошептала Соэра.

— Нет, нужно поговорить, — так же шепотом отозвалась я.

— Айрис, — куда громче позвала чародейка. — Ай…

— Чего тебе? — выглянула в холл та же толстушка, тоном и выражением лица неимоверно напомнившая мне Хайду.

— Принеси нам с лэй Брэмвейл ромашку и пирожные в библиотеку, — распорядилась Соэра и, ухватившись за лапу тряпичного зверя, потащила меня на второй этаж.

— Не может этого быть! — уже в третий раз воскликнула Эри. — Не могу поверить!

Недоверие у лэй Жозир вызывало все: ночной визит Риады, ее наглая попытка влезть в кровать к Грэгори, случайность, приведшая меня в подвал кафе, и подслушанный там разговор, слезы и жалобы крошки Ри и особенно — признания Коллейна. Я умолчала только о встрече с Повелителем — об официальных приездах желтоглазых властителей всегда сообщалось заранее, а тайный, естественно, должен был оставаться тайным, и я даже немного опасалась, не принесет ли мне мимолетное столкновение в коридоре ратуши серьезных неприятностей.

— Да я сама до сих пор ошарашена. Как только не убежала с воплями, — делилась я впечатлениями, устроившись в кресле с чашкой и блюдцем с десертом. — А он еще придвигается и придвигается, в глаза заглядывает и ладонь тискает.

— Вот змееныш! — возмутилась чародейка, сдавив мохнатую шею игрушки, с которой лежала на ковре в окружении подноса с заварником и прочей посудой, раскрытых книг, тетрадей и заготовок для амулетов. — А мне ни разу путного комплимента не сделал, — добавила она, стукнув плюшевого шаеренка по носу.

Только после этой фразы я вспомнила, что Соэра посещала приемы вместе с лэйдом Дзи и числилась чуть ли не его невестой. Прочно закрепив за Эри место будущей жены кузена, я совершенно упустила из виду ее связь с Коллейном.

— Прости, я не думала, что это тебя заденет, — покаялась я.

— Да ничего, — отмахнулась она. — Просто обидно немного.

— Как считаешь, мог он говорить все это всерьез?

Чародейка помолчала и, прищурившись, внимательно посмотрела мне в глаза.

— А сама как полагаешь?

Я пожала плечами и ответила:

— Ложь, от первого до последнего слова. Он или рассчитывал, что мнимая любовь ко мне сделает правдоподобнее вранье о Грэге и Ри, или же ему, как и Саммермэту, что-то от меня нужно.

— Что? Есть предположения? — налив себе еще отвара, произнесла Эри.

— Нет, — призналась я.

— Подумай, Эль, что у тебя есть особенного, кроме денег, — настаивала Соэра. — Что отличает тебя от других?

— Да ничего! — развела я руками и, грустно хмыкнув, добавила: — Разве что на редкость дурацкий дар.

— Ерунда, бывают и хуже, — тут же отмела версию Эри. — Может, среди твоего наследства затерялись артефакты посолиднее бабкиной сломанной брошки?

— Не знаю, — погладив подвеску, протянула я.

— А ты узнай! Дайл говорил, что ты жила не в Латии и что старый дом не продан, а просто закрыт. Так?

— Так!

— Вот и съезди туда, поищи как следует. Вига с Кардайлом с собой возьми, — принялась настойчиво предлагать чародейка. — Даже если не найдете ничего, так хоть старший Чарди развеется. Я бы на твоем месте поехала. Не может быть, чтобы и Джойс, и Лейн на пустом месте такую активность проявили. Завтра с самого утра поезжай! А лучше — еще сегодня.

Поданная Соэрой идея была не лишена привлекательности, но едва ли так сразу осуществима.

— А как же встреча с Риадой? — спросила я с сомнением.

— Нечего с ней встречаться, — отрезала лэй Жозир, — или наврет с три стрелы, или гадость какую-нибудь подстроит. Поверь мне, я ее прекрасно знаю.

Пререкались мы еще около часа. Под конец я пообещала чародейке, что всерьез обдумаю поездку в родной дом и, если все же решусь соблюсти договоренность с крошкой Ри, непременно возьму с собой Эри. Дом семейства Жозир я покидала с небольшим зеркальцем, зачарованным на выявление измененных магией предметов, в сумке, с тремя пирожными в желудке и свежей пищей для размышлений в голове.

ГЛАВА 12

Жена как тень: беги за ней — убегает, убегай от нее — догоняет.

Шведская пословица

Мне не терпелось обыскать Брэм-мол, чтобы подтвердить или опровергнуть уверения Грэгори в отсутствии подброшенных Риадой сюрпризов, да и затея с подбором новой симпатии оказалась неудачной, а потому я прямиком направилась домой. Смена зеленого шипа на рыжий стала уже обыденной и, наверное, ненужной. Раз уж я решила снять подозрения с Грэгори и не собиралась расставаться с арендованным монстром, имело смысл поставить Кошу в наш шипарий и поручить его заботам Цвейга. Но для начала все же следовало поговорить с мужем. На этот раз — обо всем без утайки.

— Явилась, — поприветствовала меня Хайда, стоило только переступить порог.

— Чем ты опять недовольна? — тяжело вздохнула я.

— И ходит, и бродит змей знает где вместо того, чтобы дома сидеть и… — затянула привычную песню кайра.

— И слушать умных людей, — закончила я предложение.

— И мужика хоть поцеловать на прощанье! — выдала свою версию Хайда.

— На прощанье? — переспросила я.

— Прибежал, на минуту в спальню поднялся, убежал. Сказал, что вернется через два дня, велел передать, чтоб помнила про его просьбу, — перечислила кайра сухо.

— Как через два дня?

— А вот так! — заявила Хайда и отправилась в сторону кухни, бубня на ходу: — И шляется, и шляется целыми днями…

Бросив ей в спину:

— Ужинать не буду, — я побрела наверх. Настроение как-то вмиг испортилось, даже порыв обследовать каждый уголок с усовершенствованным Соэрой зеркальцем угас. Судя по всему, поспешный отъезд мужа был как-то связан с таинственным визитом Повелителя. Вероятно, и Мисталь отбыл вместе с ним. Оставалось надеяться, что Коллейна они захватили с собой и он не явится в отсутствие Грэга вещать мне о своей любви.

От осознания, что супруга не будет поблизости, в голову полезли разные мысли, одна неприятнее другой. Почему он исчез именно тогда, когда я настроилась быть откровенной? Почему серебряный покровитель не поторопил меня с возвращением домой? Означало ли это, что мне не нужно было ни делиться услышанным, увиденным и додуманным с Грэгори, ни советоваться с ним?

Идти или не идти на встречу с Риадой, ехать или не ехать в родительский дом, как быть с признаниями лэйда Дзи, предстояло решать мне самой. Правда, я могла воспользоваться фонитом, но израсходовать впустую амулет, который мог пригодиться в по-настоящему важный момент, было бы глупо.

А еще глупее было тратить время на бесполезные сожаления. Поэтому, переодевшись, я все же вооружилась созданным Эри артефактом и занялась охотой на чары.

И я их поймала, вернее, нашла. На кухне, на полочке со специями притаился небольшой квадратный коробок, отражавшийся с зеркале опутанным черной паутиной. Но не успела я протянуть к подозрительному предмету руку в сафировой перчатке, как его буквально грудью закрыла недовольная Альма, так некстати вернувшаяся на работу, и воинственно поинтересовалась, зачем это мне понадобился ее любимый измельчитель. Помещение пришлось спешно покинуть, чтобы не опасаться потом есть приготовленную разгневанной женщиной еду.

В столовой обнаружился любимый бокал мужа, посверкивающий серебристыми искрами. Но на его защиту тут же встал Гальс, привлеченный моими странными перемещениями по дому. По словам кайра, кубок являлся семейным артефактом Брэмвейлов и уже несколько столетий успешно обезвреживал яды, а если точнее, каким-то образом отделял их от напитка и перемещал в полую ножку бокала. Напольная ваза в холле, каминная решетка в малой гостиной, настенные часы в библиотеке, замок в двери кабинета — я никогда не думала, что Брэм-мол наполнен таким количеством пропитанных магией вещей. Сперва за мной тенью бродила только Хайда и, вытягивая шею, старалась заглянуть в волшебное зеркальце, потом к сопровождению присоединился Гальс. Я уже не столько надеялась найти что-то подброшенное Риадой — все равно я, как выяснилось, не сумела бы определить, что именно из зачарованных предметов имеет к ней отношение, — сколько изучала дом, в котором прожила почти целый год. По наружным стенам змеились светящиеся нити, они же густой решеткой закрывали оконные проемы. Выйдя на улицу, я обнаружила, что эти «нитки», словно паучий кокон, опутывают все три этажа, островерхую крышу и даже флюгер. Единственной прорехой в этом покрывале чар была парадная дверь, но и она зарастала, стоило только повернуть в замке ключ.

Хозяйские покои я оставила напоследок. Выставив за дверь и свою кайру, и кайра Грэгори, в своей спальне с интересом изучила шкатулку-ежика, примостившуюся на подоконнике, посверкивающую красными огоньками щетку для волос и подсвечники, накрытые полупрозрачными колпаками, наверное защищающими свечи от падений и сквозняков. В нашей общей, супружеской комнате не нашлось вообще ничего интересного, и я направилась в спальню Грэга.

Уже ставшая привычной обстановка вопреки моим надеждам не изобиловала чарами, лишь стеклянный графин на прикроватной тумбе поблескивал серебром. Я разочарованно вздохнула и собралась уйти к себе, как вдруг мое внимание привлекла еле заметная светящаяся ниточка, мелькнувшая в отражении. Я принялась осторожно поворачивать зеркальце, пытаясь поймать этот отблеск еще раз. Наконец, через несколько минут после того, как я чуть не вывихнула себе запястье, искомое обнаружилось на стене справа от кровати. При ближайшем рассмотрении оказалось, что тоненькая мерцающая паутинка, извиваясь так, чтобы почти полностью сливаться с узором обоев, уходит за тумбу, где превращается в целый клубок, пульсирующий, словно живой.

Осененная догадкой, я протянула руку и осторожно тронула самый кончик нити. Не дождавшись реакции, медленно повела пальцем по изгибам паутинки. Узор стал разгораться, наливаясь светом, что-то щелкнуло, и часть стены плавно поползла в сторону, открывая уже знакомую мне нишу. Внизу все так же лежали свитки, разбитые часы и кинжал, который я, покрутив в руках, положила обратно. Деньги и бархатные коробочки со средней полки, как и в прошлый раз, не вызвали у меня особого интереса. Розовый конверт бесследно исчез с верхнего яруса тайника, зато резная рамка, прислоненная к дальней стенке, так и манила взять ее в руки. Аккуратно вытащив добычу, я устроилась с ней на краешке кровати и перевернула изображением к себе.

На меня знакомо смотрели злые темные глаза Эдиллии. Но на сей раз кроме ее личика и ладони Грэгори отреставрированным выглядел целый угол портрета. Гладкая, ровная поверхность охватывала голову моей предшественницы, тонкой полосой поднималась по руке мужа и расползалась по его плечам, торсу, шее, подбородку и левой щеке. Всю остальную часть картины по-прежнему покрывала сеть мелких трещин, делая изображение похожим на змеиную чешую.

Изменения вызвали у меня недоумение и досаду. Неужели Грэг ночами терпеливо восстанавливал семейный портрет, довольно улыбаясь достигнутым результатам? Так не проще ли было отдать свое сокровище в мастерскую, чтобы процессом занялся специалист? Или нарисованная рыжая — слишком большая ценность, чтобы отдавать ее в чьи-то, пусть более умелые, но чужие, руки?

Я уже хотела убрать рамку на место, но, пошевелившись, чтобы встать, задела бедром зеркальце. Мысль взглянуть на семейный портрет с помощью Соэриного артефакта показалась занятной. Я предполагала, что увижу следы магии на гладкой части, но все оказалось совершенно наоборот. В отражении картина была одинаковой по всей поверхности, а все видимые без помощи артефакта повреждения оказались мерцающей пленкой полупрозрачной зеленой слизи, прошитой черными прожилками, которые, словно лепестки цветка, расходились из черного сгустка, расположенного над грудью Эдиллии.

Гадать, что это, можно было сколько угодно, я же, подумав, решила просто спросить. Почему бы и нет в самом деле? Предлог для поисков у меня был более чем весомый, и совершенно не было необходимости признаваться, что я уже не в первый раз влезла в тайник мужа. Просто увидела магическую нить на стене, просто проявила любопытство. Не убьет же меня за это Грэгори?

Закрыть нишу оказалось не так-то просто — я водила пальцем то вверх, то вниз по узору, пыталась сдвинуть панель, но все было напрасно. Наконец, утомившись бороться с неподатливым механизмом, я стянула с рук защитные перчатки, налила себе воды из окутанного неведомыми чарами графина и с бокалом в руках устроилась на кровати. Под спину подсунула для удобства пару подушек, а портрет положила на колени. Разница между видимым изображением и его отражением в артефакте меня завораживала. Я машинально поглаживала рамку, ощупывая выступы и впадинки резьбы, и размышляла о том, что же кроме непонятных чар, сеткой трещин лежавших на картине, кажется мне странным.

Так и не поймав ускользающую мысль, я переключилась на придирчивое изучение внешности Эдиллии. С неудовольствием признав, что предыдущая лэй Брэмвейл была красива, я отметила неприятный взгляд, капризность, проскальзывающую в выражении лица, и слишком уж яркий, почти вульгарный цвет волос. Бесспорно, в рыжей было во что влюбиться, но неужели Грэгори не заглядывал дальше смазливой оболочки? Или просто портретист попался не из лучших? Последнюю версию опровергало неимоверное сходство рисованного Грэга с оригиналом. А может, художник питал к Эдиллии личную неприязнь? Сбоку послышался резкий щелчок, я вздрогнула и повернула голову, палец, соскользнув с рамы, коснулся рисунка. Руку пронзило холодом, в глазах потемнело, я еще успела заметить, как возвращается на место, закрывая нишу, панель, и утонула в беспамятстве.

Чернота то рассеивалась грязно-серым туманом, то опять сгущалась, пока не исчезла в один миг, словно кто-то одним рывком поднял занавес. Я все так же лежала на кровати, но комната явно была другой. Полог отсутствовал, а потолок радовал глаз изящным орнаментом. Я попыталась пошевелиться. Руки и ноги хоть и ощущались странно легкими, но двигались, как обычно. Осторожно, чтобы вдруг не потерять сознание еще раз, я села и огляделась по сторонам. На резных столбиках кровати были закреплены глубокие чаши с фасваровой крошкой, а с потолка на цепи спускалась трехъярусная люстра с пляшущими в прозрачных сферах язычками белого пламени.

Слева тяжелые, окаймленные витым шнуром шторы, вероятно, скрывали окна. Справа выстроились три одинаковых шкафа, а в промежутках между ними висели два огромных зеркала. В центре дальней стены находилась массивная двустворчатая дверь, а по бокам от нее — две двери поменьше. Преобладание зеленого в интерьере навевало приятные ассоциации с ухоженным, только что умытым ливнем садом, темные деревянные поверхности лишь усиливали сходство, а небольшие вкрапления позолоты добавляли обстановке роскоши. У того, кто выбирал все это, определенно был хороший вкус.

Средняя дверь распахнулась, и в спальню шагнул Грэгори. Лицо его было сильно осунувшимся, если не сказать — изможденным, а на черной форме охотника пятнами осела белесая пыль.

— Ты еще не спишь, дорогая? — негромко спросил он.

Только обрадовавшись приходу мужа, я запоздало испугалась — одна, в незнакомом месте, в чужой постели, — но раз Грэг здесь, значит, все хорошо и совершенно не о чем беспокоиться.

— Тебя жду! — улыбнулась я, мимолетно отметив, что голос прозвучал как-то странно, будто раздвоившись.

Страницы: «« « ... 56789101112 » »»