Декстер мёртв Линдсей Джеффри
– Брайан, – перебил я его судорожный монолог. – Ты ведь помнишь, зачем мы это сделали? С Ибамом?
– Но это же не имеет к ней никакого… Ах да. Но серьезно, брат, как она нам поможет? Что может она, чего не можем мы вдвоем?
– Лишний пистолет не помешает, – сказал я. – А добровольцев нам не найти.
– Но она в полиции работает, – повторил Брайан, и, признаюсь, тут он слегка заныл. – А мы собираемся нарушить целую кучу законов.
– А еще она хорошо стреляет. К тому же это и ее дети. Она на все пойдет, чтобы их вернуть. Даже пристрелит парочку нелегальных иммигрантов, которые их похитили.
– Но Декстер, – окончательно взвыл Брайан, – она же вспомнит меня!
– Почти наверняка.
– А потом еще узнает, что все это случилось из-за меня…
– Об этом ей знать не обязательно. – И тут я попрощался со своим недавним обещанием говорить Деборе правду. – Скажем, что во всем виноват Кронауэр.
– Думаешь, она поверит? – засомневался Брайан.
– Я хорошо знаю Дебз, она сейчас так волнуется из-за детей, что не догадается. А если и поймет, то намного позже. У тебя к этому времени будет шанс скрыться, если ты, конечно, захочешь.
– Или сдохнуть, – буркнул Брайан.
– Сначала я сам с ней поговорю, – сказал я. – Ты подождешь в машине, а если что-то пойдет не так, то тебе и заходить не придется.
Он снова покачал головой, но в этот раз медленнее.
– Не верю я, что это сработает, Декстер.
– Сработает. Должно.
Двадцать минут спустя Брайан припарковал свой джип на улице перед домом Деборы. Остановившись, он забарабанил пальцами по рулю, но двигатель выключать не стал. Когда я потянулся к дверной ручке, брат вдруг окликнул меня:
– Декстер. – Взгляд у него был встревоженный.
– Пожалуйста, Брайан, – попросил я. – Это повысит наши шансы.
Он облизнул губы.
– Пожалуй, ты прав, – неуверенно кивнул он. – Если только она меня не пристрелит.
– У нее пистолет тридцать восьмого калибра, – ответил я. – Ты даже не почувствуешь.
Брайан не оценил моего юмора. Он просто уставился в лобовое стекло и покачал головой.
– Подожду здесь. Но мне не верится, что…
– Я в любом случае тебе позвоню, – сказал я и, выйдя из машины, зашагал к дверям сестринского дома.
И снова Дебора открыла дверь, пока я шел по подъездной дорожке. Только в этот раз – распахнула и умчалась в дом, а я сам закрыл ее за собой и прошел на кухню. Судя по тому, во что превратилась плетеная салфетка, лежавшая на столе, Дебз провела здесь несколько часов. Усевшись, она принялась за вторую. Здесь же стояли три чашки кофе – одна полупустая, одна с отколотой ручкой, а другая с отбитым ободком.
– Где они? – выпалила Дебз, не успел я опуститься на стул напротив. – Черт подери, какого черта Кронауэр… и что за «мы»?…
– Прошу тебя, Дебора, – как можно спокойнее ответил я. – Давай по порядку.
Дебора подняла руки со стола и сжала кулаки, точно раздумывала, а не придушить ли меня здесь и сейчас. Потом оскалилась, крепко сжала зубы и выдохнула:
– Декстер, мать твою, ради бога… – Она резко опустила ладони на стол, еле подавляя в себе порыв прикончить меня на месте. Затем выдохнула: – Ладно, – взяла уже слегка погнутую стальную ложку и стала стучать ею по столу. – Так где дети?
– Новости не обнадеживающие, – сказал я.
– Где, черт тебя дери!
– На яхте у наркобарона.
Услышав такое, кто-то шарахнется в обморок, кто-то побледнеет, кто-то закричит или забьется в бессильной истерике, но Дебора просто сощурилась, сохраняя видимое спокойствие, только ложка у нее в руках – вжих! – и согнулась пополам. – Где?
– В Торо-Ки.
Дебора бросила ложку на стол и размяла пальцы.
– Сколько у него людей?
– Не знаю, – сказал я. – Но теперь на троих меньше.
– Троих? Но с Кронауэром нашли только двух.
– Одного мы взяли живьем для допроса.
– Кто – «мы»? – спросила Дебора спокойным, но смертельно опасным голосом. – И почему наркобарон похитил наших детей?
Удивительно, как самый обычный вопрос может поставить в тупик. Я так много и отчаянно размышлял, обдумывая самые разные варианты развития нашего с Дебз диалога, считая, что продумал все свои ответы, однако опустил один самый важный и очевидный вопрос – «почему?». О нем я даже не подумал. Так почему наркобарон похитил наших детей? Почему? Да потому, что мой брат ему насолил, конечно! Но если я скажу это Деборе, наша операция закончится, даже не начавшись. Придется сказать ей что-то убедительное, но в голове не было ни одной мысли, одно только возмущение моей собственной растерянностью.
– Почему, Декстер? – повторила Дебз, и опасные нотки в ее голосе смешались с нетерпеливым гневом.
– Все очень сложно, – ответил я, надеясь потянуть время – вдруг в голову придет какая-нибудь гениальная мысль или в дом ударит молния.
– В двух словах, – огрызнулась Дебора.
– Ну, – начал я, – все началось с Кронауэра.
Неплохое начало – Дебз кивнула:
– Ясно. И?
– Один из его клиентов – мексиканский наркобарон. Его зовут Рауль.
– Да мне насрать, как его зовут!
– Ну… Э… Рауль узнал, что Кронауэр – мой адвокат. И, э-э… – Я замолчал, но не для пущего эффекта.
Сейчас все покатится к чертям, если только меня не озарит какая-нибудь светлая идея. Я ждал. И Дебора ждала, только не так терпеливо. Она снова взяла погнутую ложку и стала стучать ею по столу – быстрее и быстрее.
– Рауль – очень тревожный тип, – сказал я. – И он, ну, знаешь…
– Не знаю, черт тебя дери! – не удержалась Дебз. – И ты не говоришь!
Я закрыл глаза и снова подумал о преимуществах честности. Кажется, единственным достоинством ее, кроме того, что это «хорошо», был тот факт, что если солгать, то рано или поздно правда все равно выплывает наружу и укусит тебя за задницу. Да и вообще – вранье почти никогда не работает, и в итоге все равно приходится говорить правду, только с отчаянием в душе и укушенной задницей. Жизнь – сложная игра, и выиграть все равно никак не выйдет.
Вот я и столкнулся лицом к лицу со своим враньем. И Дебз была готова вот-вот меня укусить и, возможно, даже отпинать хорошенько. Я очень глубоко вздохнул и открыл глаза. Дебз смотрела на меня нетерпеливым взглядом.
– Ну? – От нее повеяло леденящим душу холодом. Она бросила на стол то, что было когда-то ложкой. Погнутая штуковина попрыгала по столешнице и упала на пол. – Черт тебя дери, почему же?
«Вот и ладненько, – подумал я. – Была не была».
– Ты помнишь моего брата Брайана, Дебора? – спросил я как можно спокойнее.
Получилось неважно. Дебз зашипела и приподнялась на стуле.
– Того долбанутого ублюдка, который пытался меня прикончить? Того Брайана? – От спокойствия в голосе не осталось и тени. – Какого хрена он еще жив?
– Присядь, Дебз, прошу тебя.
Она так и замерла в странной позе на несколько секунд, попыхтела от злости, а потом опустилась-таки на свой стул.
– Несчастный ты кусок дерьма, – процедила она сквозь зубы. – Ты снова с ним связался?
– Мне нужна была помощь, Дебора. И обратиться было не к кому.
Это не было камнем в ее огород, но прозвучало именно так. Она покраснела и выдавила из себя вполголоса:
– Тебе нужна была помощь, потому что ты хотел, чтобы я ради тебя выкинула свою жизнь и свою карьеру в помойку! Ты просто психопат, который получил наконец то, что заслуживает, а этот твой брат – еще хуже!
Жаль, конечно, что Дебора снова взялась говорить все эти обидные вещи – и как раз тогда, когда мы снова почти поладили. То, что в словах ее была правда, никак не помогало. Почти правда – справедливости ради, я не «просто» психопат. Между прочим, я неплохо играю в настольные игры.
– Он помог мне, Дебора, – продолжил я. – У меня не осталось надежды, и он мне помог. – Я развел руками. – Не должен был, но… Я не говорю, что он мать Тереза. Но он помог. И нанял Кронауэра моим адвокатом.
– Он гребаный маньяк-убийца. – Ее голосом можно было колоть гранит.
– Ну да, – согласился я. – Но он мой брат. И он помог мне.
Она яростно на меня уставилась. Я видел, как двигаются ее челюсти, и готов был поклясться, что слышу скрежет зубов.
– И при чем тут он вообще? Как он связан с Раулем и детьми?
– Брайан думал, что Рауль мертв, – объяснил я. – Он украл у него немало денег и попытался скрыться.
– Но Рауль оказался жив.
– Ага. И пришел отомстить.
– Это Кронауэр сдал тебя Раулю?
Я кивнул. В моей истории была парочка дыр, но я надеялся, что на этом расспросы окончатся. Звучало достаточно ужасно.
– После этого мы с Брайаном и заманили людей Рауля в ловушку и поймали одного из них, чтобы узнать, где дети. И узнали.
Я наблюдал за тем, как Дебора двигает челюстями. Возможно, я все себе надумал, но вид у нее был такой, точно она обдумывает все услышанное и даже готовится принять все как есть. В любом случае вид у нее был уже не такой сердитый.
– Дебора, – заговорил я, – нам пора идти.
Она подняла голову, и во взгляде ее по-прежнему сквозил гнев, но уже не такой сильный и смешанный с чем-то еще. Решительностью? Смирением? Я не знал, но все равно продолжил:
– Твое отношение к Брайану дела не касается. Сейчас важно одно: он нам нужен. – Дебз открыла было рот и снова начала вставать со стула, но я не дал ей заговорить: – Он нужен детям, Дебора.
С секунду она с приоткрытым ртом пожирала меня глазами, а потом вновь плюхнулась на стул.
– И что это, мать твою, значит? – прошипела она.
– Сама подумай, Дебз. Мы понятия не имеем, сколько людей будет на лодке, но, готов спорить, больше двух. Может быть, целая дюжина. – Я подался вперед, стараясь подчеркнуть свои слова, как это делали на ТВ. – Нам сгодится любая помощь.
– Даже твой долбанутый брат – серийный маньяк, – фыркнула Дебз.
Я нетерпеливо покачал головой.
– Хватит уже, Дебз. Ты же понимаешь, что мы не арестовывать их пойдем.
– Не забывай, что я коп! Я не могу просто позволить тебе…
– Можешь – должна! – настойчиво перебил я. – Если не хочешь пачкать руки – как хочешь, но мы не можем оставить Рауля живым.
– Черт тебя дери, Декстер, ты хочешь казнить его?!.
– Кончай уже ныть, как маленькая! – огрызнулся я. – Он наркобарон. Пока он жив, мы не сможем… дети не смогут жить спокойно.
– Черт тебя…
– Ты сама знаешь, что это правда, Дебора. И без Брайана нам не обойтись. Что-то твои друзья-полицейские не горят желанием нам помочь. Не хочешь позвать кого-нибудь? Например, капитана Мэтьюса? Пойдут они с нами на совершенно незаконный рейд? Помогут прикончить парочку злодеев? А иного выбора у нас нет, Дебз. – И снова я воспользовался известным телеприемчиком и ткнул в нее пальцем. – Если Рауль останется жив – дети умрут.
То был отличный аргумент – логичный и здравый, и Дебз это понимала. Некоторое время она кусала губы, шипела и стонала, но ничего не произносила. Тогда я повторил:
– Нам нужен Брайан, Дебз. – И многозначительно посмотрел на часы. – Пора двигать.
Она смерила меня испепеляющим, но уже почти человеческим взглядом. Затем отвернулась, шумно сглотнула и наконец вновь посмотрела на меня. Коротко кивнула. Едва заметно.
– Ладно, – согласилась она. – Только ради детей. – И, тоже подавшись вперед, прибавила: – Но когда все закончится…
– Если все закончится, Дебз, – поправил я. – Шансы у нас все равно смутные. Но, если все закончится… Черт. Тогда и поговорим.
Она пристально посмотрела на меня и кивнула.
– Где он?
– В машине.
Дебз прикусила губу, шумно вздохнула и сказала:
– Зови его.
– Дай слово, Дебора…
– Зови его, мать твою! – фыркнула она. – Мы торопимся, не забыл? – Я уставился на нее, а она на меня, но потом кивнула: – Зови его. Кусаться не буду.
Ответа лучше мне было не дождаться, но уже неплохо. Я встал из-за стола и вышел. К счастью, Брайан по-прежнему ждал меня там, где я его оставил. Двигатель он так и не заглушил, но по крайней мере остался сам, что уже чудесно. Признаться, я опасался, что он в порыве ужаса уже бросился в бега. Когда я открыл дверцу машины, Брайан напряженно на меня посмотрел. Он уже готов был нажать на педаль и умчаться прочь, но я опередил его:
– Все в порядке. Линия Мажино неприступна, соглашение подписано, и она пообещала не вторгаться в Польшу.
Брайан несколько раз моргнул, глядя на меня круглыми глазами.
– Это еще хуже де Токвиля, – заметил он. – Иногда ты уж слишком стараешься, брат.
Я знал, что в его ворчании кроется лишь зависть: за несколько последних часов он не выдал ни одной умной фразы. Но главное, что он поверил мне на слово, вынул ключ из зажигания и вышел из машины. Потом подошел ко мне и нерешительно встал рядом. Встряхнулся, расправил плечи и сказал:
– Скорей покончим с этим. – Он многозначительно посмотрел на меня, пытаясь понять, узнал ли я цитату из «Макбета», а потом двинулся во дворик Деборы сразу к дому.
Я пошел следом, стараясь не отставать, но Брайан был намного быстрее. Похоже, он и правда хотел поскорее отделаться. Когда я вновь оказался в кухне, они с Дебз уже стояли лицом к лицу в нескольких шагах друг от друга. Дебора уже напялила свой серьезный оскал, но по крайней мере в ее крепко сжатых кулаках не было оружия. Брайан глядел на нее в ответ с непроницаемым выражением и скрещенными на груди руками.
Они таращились друг на друга как на мексиканской дуэли, но это сравнение не совсем к месту, принимая во внимание то, из-за чего мы здесь оказались. Однако видок у них все равно был такой, точно они вот-вот бросятся друг на друга с ножами или начнут палить из «узи». Что ж, рассчитывать на лучшую семейную встречу мне не приходилось.
А еще я вдруг понял, что без меня мы так и застрянем здесь и эти двое вконец друг друга переубивают, поэтому я решил скромно, но бодро начать:
– Дебора – Брайан, Брайан – Дебора. Все? Теперь… – Я выдвинул из-за стола шаткий стул и опустился на него. – Полагаю, вы оба согласитесь, что действовать нам нужно быстро. Нападем на Рауля в темноте, застигнем врасплох.
– Врасплох, – горько фыркнула Дебз, не отводя взгляда от Брайана. – У него наши дети, и вы двое прикончили его людей. Это не врасплох!
– Он нас не ждет, – сказал я. – Даже не знает, что мы знаем, где он.
– За ним обычно никто не приходит, – подхватил Брайан, все так же не отрываясь от Деборы. – Я правда считаю, что он ни о чем не догадывается.
– А если догадается? – не отступала Дебора. – Какого хрена нам тогда делать?
– Можем остаться здесь и выпить кофе, – предложил Брайан.
Взгляд Деборы, что поразительно, стал еще более злобным и гневным. Она открыла рот, намереваясь выпалить в ответ какую-то гневную тираду. Но меня интересовали больше не гневные тирады, а добровольное сотрудничество, поэтому я не дал ей вставить и слова.
– Не важно! Попробовать все равно стоит, верно? Так, Брайан, расскажи нам, что ты знаешь о яхте.
Брайан опустился на точно такой же шаткий стул, но глаз от Деборы не отвел.
– Я видел ее, – начал он. – Был один раз на борту. – Он глянул на меня, потом снова на Дебз. – «Nuestra Seorita» называется, очень красивая. Восхитительная.
Дебора фыркнула:
– Круто. Очень информативно.
Как я и сказал, без меня мы здесь застрянем…
– Можешь нарисовать нам схему, Брайан, – попросил я. – Дебз, дай-ка карандаш и листок бумаги.
Дебора, судя по всему, хотела смотреть на одного только Брайана, но все-таки быстро повернулась и шагнула к гарнитуру с выдвижным ящиком. Брайан напряженно замер, но повернулась Дебора с блокнотом и пожеванной ручкой в руках. Продолжив глядеть на Брайана, швырнула их на стол, потом наконец села напротив.
– Отлично, спасибо, – приторно бодрым голосом поблагодарил ее я. – Брайан?
Брайан взял ручку, открыл блокнот и медленно и неохотно перевел взгляд с Деборы на бумагу.
– Так, – пробормотал он, начиная быстро рисовать линии. – Как я и сказал, видел я ее только однажды. Но помню вот что. – Линии превратились в заднюю часть лодки с низким выступом. – Это задняя часть, – он хитро поглядел на меня и прибавил: – хвост. – Еще пара штрихов. – Вот так. Тут такой вот уступ. Ну-… – Он глянул на Дебз. – Он намного ниже, чем остальная часть лодки, чтобы можно было прыгать в воду, когда хочешь искупаться или пересесть на лодку. Тут вот сзади на крюках висит очень красивая лодка. – Он постучал ручкой по рисунку. – Это самый простой способ попасть на борт.
– Что толку? – выплюнула Дебз, точно слова были кислыми. – Если у этого вашего Рауля есть охрана, то она будет именно там.
– О да, охрана есть, – чуть веселее, чем нужно, заметил Брайан. – Еще как.
– И как ты думаешь, сколько их будет, Брайан? – спросил я.
– Честно говоря, без понятия, – признался он.
– Зашибись, – буркнула Дебз.
– Но, мне кажется, порядка десяти – двенадцати. Плюс Рауль, капитан и наверняка несколько любовниц из его гарема. – Он снова улыбнулся – неуместно и притворно. – Рауль – тот еще дамский угодник.
– Не думаю, что все они будут на борту, – заметил я. – Ночью – вряд ли.
– Согласен, – задумчиво сказал Брайан. – Уверен, большинство из них будет спать. По крайней мере я на это надеюсь.
– Отлично, – снова огрызнулась Дебора. – Сколько людей, ты не знаешь, где они будут – тоже. Теперь остается молиться, чтобы у них была сиеста.
– Полагаю, двое впереди на палубе и двое сзади, – предположил я, точно мы продолжали мирное обсуждение. – И, может быть, один в трюме. Что думаешь, Дебз?
Она поглядела на меня и несколько секунд молча жевала губу. Потом кивнула:
– Звучит логично. Я бы сделала именно так.
– Ага, – все так же задумчиво сказал Брайан. – Только за тем крошечным исключением, что ты не мексиканский наркобарон.
Брайан, видимо, вздумал показать, что тоже может рычать, и это сработало. Дебз опять резко повернулась к нему, но я вовремя встрял, чтобы направить диалог в мирное русло.
– Как высоко от воды нос корабля, Брайан? – спросил я.
– Хм, честно говоря, не знаю, но намного выше, чем хвост, – ответил Брайан. – Я большую часть времени провел в трюме.
– Ладно. – Я кивнул на блокнот. – Нарисуй тогда трюм.
– Хм-м-м… – Брайан вновь взял ручку и нахмурился. – Я помню что-то такое… там была вот такая большая комната, вроде гостиной. – Он перелистнул страницу и нарисовал большой прямоугольник с диванчиками по краям. – Тут большой телик, бар, шкаф с закусками… Основная кухня не тут, она внизу. – Он заговорщицки на меня посмотрел и прибавил: – Камбуз.
– Что еще?
Брайан задумчиво постучал по бумаге.
– Ну… В дальнем конце, где передняя часть корабля… – Я ждал, что он улыбнется и скажет «корма», но до этого слова он, к сожалению или к счастью, не додумался. – Есть лестница, которая ведет к каютам.
– Сколько ступенек? – рявкнула Дебора.
– О, не очень много. Штук пять или шесть. Совсем чуть-чуть.
– А кают сколько? – поинтересовался я.
Брайан пожал плечами.
– Я там толком не был, просто глянул вниз, когда Рауль ко мне поднимался, и все. Его каюта главная, насколько я знаю, она располагается где-то спереди. – Он нахмурился. – Там всего четыре или пять дверей вдоль коридора. Одна из них – кухня. Значит, три остальных – каюты.
– Детей наверняка держат скопом в одной из этих кают, – сказала Дебора.
– Надеюсь, – буркнул я. Лучше бы держали их где-нибудь в погребе, особенно моих.
– Точно в каюте, – утвердительно закивала Дебз. – Но наверняка в той, что подальше от Рауля.
Мне ее предположение показалось логичным, и я взглянул на Брайана. Тот кивнул.
– Очень может быть. Рауль детей любит, но тишину любит больше, особенно когда он со своими любовницами.
– Отлично, – сказал я, стараясь говорить решительно, смело и оптимистично, точно мы уже чего-то добились. – Так как будем действовать?
Они оба посмотрели на меня, и я с трудом подавил смешок, потому что лица их имели одинаково глупое выражение. Обоих вопрос удивил, оба понятия не имели, как быть дальше, – и это единственное, что их сейчас объединяло. И снова единственное, что сближает людей, единственное, на что можно положиться, – это глупость.
Дебора вдруг очнулась от забвения и резко встала.
– У нас часа четыре до того, как начнет смеркаться. Пойдемте уже, решим на месте. Как карта ляжет.
Я открыл было рот, чтобы возразить и отметить преимущества тщательной подготовки, но тут Брайан закивал и тоже встал.
– Поедем на моей машине, – сказал он мне. – И пересядем на твою лодку. А потом бросим ее где-нибудь. – С этими словами он коротко мне кивнул, повернулся и вышел из комнаты. Дебора последовала за ним, и мне пришлось молча поплестись за ними следом.
Как я и сказал, глупость объединяет.
Глава 24
Ночью залив Бискейн – прекрасное место. Теплый ветер играет с водной гладью, и вода сияет в полумраке; а если выглянет луна и ветер затихнет, то особенно ценишь эти спокойные мгновения. Просто сидишь в лодке и вдруг осознаешь, что тебе дарована жизнь на Земле.
Именно об этом я думал, отплывая от причала в Кокосовой роще. Наслаждался жизнью и возможностью выйти на воду в эту прекрасную лунную ночь.
Как же я обожаю плыть на лодке в лунном свете! О, родные края!.. Но сегодня было бы, конечно, лучше, если бы луна не светила так ярко, ведь от этого зависит моя жизнь. В ее неистовом свете подобраться к яхте Рауля незаметно у нас не выйдет.
Мне всегда нравилось неизменно холодное сияние луны. Она была моим другом и союзником, моим помощником и спасителем. Но только не сегодня. Сегодня она (как рано или поздно поступали все мои близкие) обернулась против меня. Я чувствовал, что холодный свет луны-предательницы будет стоить мне жизни, поэтому наслаждаться им не мог. А он безжалостно лил с почти безоблачного неба.
Вдалеке, на горизонте, ближе к Бимини, черной полосой тянулись тучи. Они ползли по небу низко и быстро, однако над нами сияло смертельно чистое небо. Ветер был легкий, а потому плыли мы на высокой скорости чуть больше двадцати пяти узлов. Даже к югу от Кейп-Флориды, где от океана часто накатывают сильные волны, нам удалось держать свой темп. Оставалось плыть лишь полчаса – вероятно, потому я наслаждался каждым мгновением. Если видимость останется такой же хорошей, когда мы доберемся до яхты Рауля, больше я свою лодку не увижу. Его охранники обязательно нас заметят – и нам конец.
Мы, разумеется, этот возможный исход уже обсудили. По дороге в бухту мы много говорили. Я озвучил все возможные варианты развития событий и предложил пути выхода из каждой ситуации, а также способы увеличить наши шансы на успех. И хотя Дебз и Брайан оба пожимали плечами в ответ, должен признаться, что кое-чем они меня порадовали – заметным улучшением по части межличностных отношений. Дебз каким-то образом умудрилась удержать себя в руках и не застрелить Брайана, а он, в свою очередь, сумел не перерезать ей глотку.
Прежде чем отправиться в путь, мы хорошенько вооружились. Дебз взяла из багажника своей машины помповое ружье и, весьма пессимистично, аптечку первой помощи. А еще взяла «глок» вместо любимого револьвера тридцать восьмого калибра, который достался ей от Гарри, – чем ужасно меня порадовала. В револьвере и патронов было меньше, и ударной мощи. У нас с Брайаном тоже было по пистолету и по одной обойме про запас.
От дома Деборы до причала было всего-то минут десять езды. Место на причале я снимал у пожилой пары, чей дом стоял неподалеку. Большую часть года хозяева жили в Нью-Джерси, поэтому были рады, что я время от времени бываю у них на причале – это отпугивает грабителей, – и дали мне неплохую скидку.
Несмотря на то что я не был здесь несколько месяцев, моя лодка была по-прежнему в прекрасном состоянии. Она завелась почти мгновенно – и вот мы уже были готовы к отплытию.
Пока мы плыли по узкому каналу в сторону залива, я открыл шкафчик и вынул из него отличные разделочные ножи: они намного тише пистолетов и при нападении могут хотя бы ненадолго продлить эффект неожиданности. Кроме того, убивать ножами веселее… Ну да ладно. Брайан, разумеется, был в восторге от того, который я ему отдал, зато Дебз от ножей отказалась, что, впрочем, ничуть меня не удивило.
Вдобавок к огнестрельным и колюще-режущим орудиям мой братец настоял на том, чтобы мы прихватили сумку, которую он забрал у Ибама. Она была набита жутковатыми штуковинами, которые Брайан ласково называл игрушками. Он убедил нас с Дебз, что эти игрушки нам обязательно понадобятся, особенно если «придется заметать следы». Тут, к моему удивлению, Дебз была с ним совершенно согласна.
– Если одна из этих штуковин поможет нам уничтожить доказательства, – сказала она, – то надо брать.
Так мы и прихватили с собой парочку смертоносных бомб, а также непонятных и опасных взрывчатых устройств – вдруг пригодятся. Очень может быть…
Но сначала нам предстояло бесшумно забраться на яхту Рауля и остаться в живых, а для этого нужно было действовать незаметно. Только как именно – мы так и не придумали. Решили просто действовать по обстоятельствам, «а там будет видно». Будь моя воля, я бы ни за что не одобрил такой план, даже в качестве запасного. Ненавижу импровизировать. Когда я выхожу в ночь, чтоб пошалить, мне нужен настоящий план, четкий и определенный – с началом, серединой и концом, хорошо продуманный и исполненный надлежащим образом. Слишком многое может пойти не так, если полагаться на случай, – даже тогда, когда соперник у тебя один и не подозревает, что игра уже началась. Говорить о дюжине опасных наемников и не приходится. И все же мы импровизируем…
Мне это не нравилось, но выбора не было, и даже спокойствие сегодняшней ночи не помогало прогнать беспокойство. Перед глазами был один-единственный исход – жестокий конец всей Декстеровой саги – как раз тогда, когда удача, казалось, вновь мне улыбнулась. Андерсон был убит (причем жестоко), а это могло значить, что даже без Кронауэра мое дело быстро завершат и я смогу жить долго и счастливо, совмещая работу с ночными забавами. Но если удача не улыбнется мне и сегодня, конец всему.
Так я и сидел, погруженный в свои мрачные мысли. Бессмысленно было делиться своими сомнениями вслух – слишком громко ревели мотор и ветер, – но и Дебора с Брайаном, как мне показалось, тоже размышляли не о розовых слониках и сладкой вате. Дебора просто сидела, хмуро глядя себе на ноги, а Брайан стоял на носу лодки, держась за канат и устремив беспокойный взгляд в горизонт. Их вид отнюдь не ободрил меня; такая унылая команда вряд ли напугает дюжину вооруженных до зубов мафиози.
С каждой минутой мои мысли становились все мрачнее. Это безнадежная затея, обреченная на провал, а провал в этом случае значил смерть. Именно ее я так тщательно избегал все эти годы. Смерть. По крайней мере свою. И почему после стольких лет я ставлю свою жизнь на кон? Чтобы спасти детей? Зачем? Если задуматься, кому они вообще нужны? Особенно эти дети. Единственное, что в них было особенным, так это то, что Лили-Энн и Николас имели наши с Деборой ДНК – а если так уж приспичит, размножить собственную ДНК можно в любой момент, уж с этим нет проблем. А что до Коди и Эстор, этих маленьких чудовищ, которые однажды вырастут в нечто мне подобное, – миру будет гораздо лучше без них и их Темных Пассажиров.
Да и вообще – разве психологи не говорят, что делать для своих детей слишком многое вредно? Если чрезмерно их оберегать, они никогда не научатся жить самостоятельно. Вырастут отбросами общества, будут жить на одних талонах и пособиях и грабить заправки по выходным. Разве не подталкиваем мы их своей удушливой заботой к преступному и безвольному существованию?…
А если прямо сейчас поедем домой – и будь с ними что будет, – разве не сможем мы с легкостью их заменить, если не деторождением, то усыновлением? На свете миллионы бездомных детей, что еще раз доказывает, что это малоценный товар. Разве есть на свете бесхозные «бентли»? Наверняка нет, разве что «бентли» Кронауэра, но и она не останется таковой слишком долго. Скоро вокруг нее соберутся люди и начнут ее делить, а вот бездомные дети никому не нужны, и никто ради них и пальцем не пошевелит. Разве это о чем-то не говорит? Разве из этого логически и справедливо не вытекает, что нам следует развернуться, поехать домой и дать детям самостоятельно о себе позаботиться?
Простая и безупречная логика. Но, разумеется, бессмысленно убеждать в этой точке зрения кого-то еще. Большинство людей никогда особенно не ладили с логикой, в чем бы они себя ни уверяли. По крайней мере Дебора точно со мной не согласится, да и Брайан уж слишком настроен расправиться с Раулем – почему бы заодно не спасти парочку детей?
Словно услышав мои мысли, Брайан обернулся и поймал мой взгляд. Потом коротко кивнул, фальшиво улыбнулся и вновь уставился перед собой. Помощи ждать не приходилось. Я почти наверняка был здесь единственным здравомыслящим человеком, готовым развернуться и поехать назад. По счастливому стечению обстоятельств это было в моих силах, ведь лодка была моя и у штурвала стоял именно я. Я мог это сделать – едва заметно повернуть руль, развернуться и помчаться домой, в безопасность. Я должен был; Дебз и Брайан однажды поймут, что я спас им жизнь, и поблагодарят меня…
Тут кто-то коснулся моего локтя. Я напряженно оглянулся и увидел рядом Дебору. Нет, она не собиралась ни за что меня благодарить, просто подалась к самому моему уху и спросила:
– Еще долго?
Я глянул на свой Джи-пи-эс-навигатор. Мы были в нескольких милях от Торо-Ки. Уже слишком поздно поворачивать обратно. Я упустил свой шанс.
– Еще пару минут, – ответил я Дебз.
Она кивнула и мгновение просто стояла рядом. А потом, к еще большему, чем прежде, моему удивлению, сжала мою руку в своей. Это длилось всего мгновение, а потом она отошла к Брайану. То был весьма трогательный момент, как буквально, так и фигурально выражаясь. Моя сестра символично перешагнула пропасть между нами и сказала, что она со мной, она рядом, несмотря на то что в любой миг может опуститься занавес. Если мы умрем – умрем вместе. То был очень теплый, очень человеческий жест, который должен был меня воодушевить, как воодушевил бы любого, кто способен испытывать чувства. Но я их не испытывал, поэтому воодушевлен не был. Я не хотел умирать – ни вместе, ни в одиночку.
Впереди я увидел яркую вспышку света – то был маяк Фоуи-Рокс на крошечном острове к востоку от Солджер-Ки. Мы приближались к цели, а я гнал лодку вперед, уверенный, что мчусь навстречу своей неминуемой гибели.
Читать бесплатно другие книги:
