Ветры империи Иванов Сергей
— Родной мой, счастье мое — не надо, а?
— Почему?
— Лот не пойдет против прайда.
— Почему?
— Ну… просто это невозможно. Не обижайся, мой хороший, но, наверно, лишенному рода такое трудно понять, так что поверь мне на слово, ладно?
Она закрыла рот Горна поцелуем, чтобы избежать возражений, но когда их губы с неохотой разомкнулись, он произнес:
— Это невозможно для тебя, а Лот — другой.
— Уверяю тебя, ни один Лев не пойдет на предательство своих — не было такого в истории прайда!
«Которую ты вряд ли знаешь», — мысленно добавил Горн, а вслух возразил:
— Я пока верю своим ушам.
— И что же ты ими слышал?
— Лот во всем признался мне сам… — Он хитрил. — … и Ун это подтвердил.
— А кто такой Ун — разве он родич нам? Почему мы должны ему верить?
— А тебе известно, что произошло в Горном Замке?
— Конечно, — просто ответила Нора. — Лот устранил Уна, вместе с другими ренегатами, и теперь возвращается в прайд.
— А то, что его уже избрали императором и что он сам вступил в сговор с Лидерами?
— Обычная военная уловка — подумаешь!..
— Значит, если он придет к вам со всем войском, вы его впустите?
— А чем мы рискуем? С ним меньше тысячи полноценных бойцов, остальное — хлам, мы его просто сметем!
— Лот ударит вам в спину — этого вы хотите?
— Милый, это только твои фантазии.
— Вы загубите все дело!.. Полагаетесь на свои мечи и на Сверхщиты, но если установки откажут — с чем вы останетесь?
— Послушай-ка, Горн, радость моя невообразимая, — сказала Нора, усаживаясь на него верхом, — чего ты добиваешься?
— Чтобы вы не погорели на собственной глупой доверчивости. У Лота с Лидерами сил уже сейчас втрое против вашего, а скоро подойдут еще. Ладно, вы не верите мне, но хотя бы слегка усомниться в Лоте вы можете? Держите его под контролем, не подставляйте Лоту спину, разделите его войско… Да понимаешь ли ты, дурочка, — Горн привлек девушку к себе, и она не возразила, только легонько куснула за ухо, — что мне теперь опасно иметь с вами дела?
— Погоди, Горн, — разве ты не пойдешь со мною к Тору?
— Чтобы он меня кастрировал?
— Что ты говоришь!.. Ты нужен ему, он поставит тебя Вождем.
— Ну да, посмертно! — хмыкнул Горн. — Знаешь, киска, либо уж вы верите Лоту и тогда предатель — я, либо все наоборот. По-другому не получается.
— Вот что, мой милый, — твердо сказала Нора, придавив пальцами его губы, — а теперь выслушай меня… Наверное, я бесчестная дура, если готова верить тебе во всем; к тому же Лот давно у меня на подозрении, хотя и по другому поводу. Но Тор — он другой. Никогда он не поверит чужаку, сколько бы тот ни убеждал его в предательстве родича, даже такого беспутного, как Лот. И здесь не помогут никакие, пусть и самые неоспоримые, доказательства… Таков уж Тор, — заключила она едва ли не с гордостью.
— Ваш несравненный Тор — слепец, возомнивший себя пророком, — жестко сказал Горн. — И ведет он вас в пропасть.
— Не надо, любимый, — попросила Нора. — Иначе поссоримся.
Вскинув руки, она поднялась с него и на носках прошла вокруг костра, раскачивая крутые бедра и подрагивая тяжелой грудью, — будто танцуя. Хотя Истинным подобные вольности запрещались настрого.
— О Духи, как мне легко сейчас! — засмеялась девушка. — Потому что без одежды, да?.. Это ты меня заразил!
— Чего ж плохого? — отозвался Горн, с удовольствием за ней наблюдая. — Ну подумай сама: от кого мы прячемся в этой скорлупе — от природы, от себя?
— Но ведь странно, Горн… Эта нагота будто проникает в меня все глубже и тревожит, требует чего-то. Я стала плохо спать, знаешь? Хочется сбросить с себя все, а затем сразу вспоминаешься ты… Или сначала ты? — Нора снова рассмеялась. — Ты не поверишь, но я теперь и думать стала иначе.
— Правда? — заинтересовался он. — Разве ты больше не любишь простых решений?
— В том-то и беда, что люблю. Только они меня больше не устраивают. Я стала порочной насквозь, Горн, я перестала верить! И если об этом узнают…
Гигант покачал головой удивленно.
— Как просто, — сказал он. — Стоило лишь снять с тебя кожуру… Послушай, девочка, а может, ты тоже — из Божественных? Недаром же они разгуливают нагишом.
— Но как это может быть связано?
— В человеке взаимосвязано все, Нора. И сокрушая одни устои, ты расшатываешь остальные.
Девушка вдруг подошла, пинком опрокинула Горна на спину и уселась ему на грудь.
— Например, вот эти? — насмешливо спросила она, покачивая коленями. — Ну что, зверюга, ты уже сыт?
Осторожно Горн сжал ладонями ее ягодицы, легко поднял девушку и поднес распахнутым входом к губам, словно сосуд с драгоценной влагой. И сразу Нора затрепетала всем телом, зажмурив глаза, а на лице проступила страдальчески-блаженная улыбка.
— Скажи, — неожиданно спросил он, — а в чем ты подозреваешь Лота?
— Мучитель, — простонала Нора. — Ну Горн!..
— А все-таки?
— Это наши внутренние дела — зачем тебе? — с трудом ответила девушка. Вцепившись Горну в волосы, она потянула его к себе, однако гигант не поддался, хотя и ему сейчас хотелось забыть обо всем. Но разве он не хозяин себе?
— Что, уже и среди Львов разлад? — спросил Горн. Нора отчаянно сдавила его лицо бедрами и почти крикнула:
— Я скажу — потом… Ну хватит, Горн, хватит!
С рычанием он приник к девушке снова и действительно надолго потерял голову. Раз за разом он подводил Нору к взрыву, и неизменно ее судороги отзывались в нем извержением, однако желания в Горне только прибавлялось. Но затем Нора стала кричать и биться все чаще, пока ее корчи не слились в один непрерывный, нескончаемый оргазм, и Горну пришлось силой отрывать себя от девушки, потому что оба уже были на грани безумия.
— Фу-у! — выдохнула Нора после продолжительной паузы, заполненной его осторожными ласками, и распахнула пьяные глаза. — Это уж слишком!.. Я начинаю тебя побаиваться.
— Тебе не понравилось?
— Мне очень понравилось, дурачок, до неправдоподобия!.. Но старики говорят, что опасно быть слишком счастливым: Духи могут усмотреть в этом вызов.
— Так что же? — Горн усмехнулся. — Отчего бы нам не бросить вызов Духам?
— Но ведь и правда, милый: разве смертные имеют право на ТАКОЕ? После этого все же теряет смысл, даже сама наша жизнь — короткая, суетливая… Действительно, Горн, мне теперь и жить как-то неловко.
— Значит, мы бессмертны, — сказал гигант. — И плевать на Духов!
С неохотой он отодвинулся от Норы, вынул из шлема приемник, покрутил настройку. Девушка наблюдала за ним со странной задумчивостью, осторожно разминая груди.
— По-моему, они стали еще больше, — пожаловалась она. — От твоих ласк, наверное?
Горн снова улегся к ней вплотную. Со вздохом Нора обняла его, сонно пробормотав:
— Надо придумать такую одежду, чтобы мы умещались в ней вместе, — да?
— Лучше расскажи про Львиные дрязги, — отозвался он. — Кто там у вас копает под Тора?
— Да ну, нашел время!..
— Но ты обещала.
Девушка мстительно укусила его за ухо, однако ответила:
— Да опять наш старый пень Кон, со своим чистопородным семейством, мутит воду в Совете старейшин.
— И все?
— Понимаешь, слишком уж он старается отыскать среди Львов предателей, вот я и подумала…
— Не сам ли он в этом замаран?
— Ну да!.. И ты ведь знаешь главный его принцип: к чему доказательства, если порочность задается долей чужой крови.
— Что ж, такой подход упрощает дело, — заметил Горн.
— Но тогда и сам Тор небезупречен! — возразила Нора. — А уж тем более — я.
— Что, правда?
— Моя мать была чужачкой в прайде, — с неохотой призналась девушка, — и стараниями Кона ее удавили в одной из чисток. Даже Тор ничего не смог сделать — он и меня тогда еле отстоял. В те дни прайд угодил в крутой переплет, и все словно взбесились…
— Черт побери, — возмутился гигант, — кого же мне подсунули?
— Горн, ты несносен!.. И уж не тебе заботиться о чистоте породы.
— Почему же? — ухмыльнулся он. — Если хочешь знать, я — чистокровный беспородный. — Гигант вдруг замолчал и придвинул приемник к самому уху. — Ну наконец-то! — произнес он. — А то я уж и не знал, чем развлекать тебя дальше… Вот, послушай — в продолжение темы.
Горн добавил громкости и положил приемник себе на грудь, ближе к Норе. После короткой паузы в пещерке зазвучал глухой невыразительный голос:
« — К общему нашему сожалению, окончательно Тор еще не решил.
— Вот как? — гневно спросил другой. — Плохо же вы его убеждаете!
— А что мы можем, если с другой стороны его обрабатывает эта девка?
— Клянусь Духами, вы не способны управиться даже с ней?
— Но за нее стоят многие из Львов, и, как выяснилось, она далеко не дура — у кого только набралась?
— Шатунская подстилка!.. Что ты предлагаешь?»
Ненадолго приемник замолчал.
— Узнаешь? — негромко спросил Горн.
— Только Лота, — прошептала девушка. — А кто второй?
Он пожал плечами.
— Все входы в Крепость перекрыты наглухо, — сказала Нора. — Снаружи считанные единицы. Я могла бы…
Качая головой, Горн возразил:
— Наверняка они разговаривают через стену — иначе к чему передатчик?
— Но как же ты-то их…
Гигант предупреждающе вскинул палец, потому что снова раздался бесцветный голос:
« — Если Тор все же не решится…
— Ну?
— … придется обойтись без него.
— Это как?
— А тебе не кажется, что старикан слишком зажился на этом свете? Пора бы освободить место.
— Не забывайся, скотина! — рявкнул Лот. — Он отец мне.
— Тем более: зачем мешать тебе жить? Пусть уж лучше он уходит в свое прошлое — мертвым Тором будет легче управлять. И разве мы против его лозунгов?
— Замолчи!
— Но ты подумай: вот впустят тебя в Крепость, а дальше-то что? Пока Тор жив, он не позволит тебе главенствовать — ни в прайде, ни в Империи. Ты же его знаешь.
— Разве не достаточно просто его изолировать?
— Чтобы он расцарапал себе вены? Все равно это будет убийством, только куда более хлопотным. Уж лучше убрать старика до того, как он станет тебе врагом, — иначе он может добраться до тебя первым.
— Я… не знаю.
— Это неизбежно, дружище. Пусть он себе спит, а память о нем мы понесем через века. И преумножим его славу, и выполним все его…
— Довольно вранья! — угрюмо прервал Лот. — Будто я не знаю, как ты его ненавидишь. Если удастся, ты смешаешь с грязью даже память о нем, потому что иначе тебе до него не подняться!..
— Родной мой, — предостерег второй, — по-моему, ты поддался слабости.
— Так что же?
— Но ведь это опасно, особенно сейчас. Вспомни Уна.
— Ну?
— Стоит тебе споткнуться, и с тобой поступят так же.
— Кто — ты?
— Была бы щель, а кому ударить — найдется. Так уж устроен мир.
— Вздумал меня учить, сволочь?
— Ну вот — опять… Что за манеры? Не выходи из образа, мой друг, если хочешь удержаться на троне.
— Угрожаешь — мне?
— Разве бы я посмел? Я же только ничтожный слуга твоих слуг…
— Ладно, как ты это мыслишь — с Тором?
— Пусть это тебя не заботит.
— Кон поддерживает?
— Но ты же знаешь Кона: он согласен на все — лишь бы его не вовлекали. Так он никогда не прогадает, ибо каждый раз примыкает к победителю. К тому же у него, по-моему, чутье на силу.
— Старая шлюха!.. Однако на этот раз ему придется замараться, если он не хочет разделить судьбу Тора. Так и передай ему: мне не нужны наездники. На готовое много охотников и без него.
— А может, натравить его на Нору? — предложил бесцветный. — Сейчас самое время!.. Молодые скоро станут почитать ее больше, чем самого Тора, а уж для полукровок она вообще вместо знамени. И куда это заведет?
— Нора нужна мне живой, и уж я-то ее обломаю!.. Или ты сам точишь на нее зубы?
— Разве я соперник тебе? Бойся Горна, он еще…
— Я взорвал этого шатуна в пыль! И если ты…»
Рывком Горн убрал звук и прислушался, кожей вдруг ощутив близкую опасность. Сейчас же напружинилась и Нора, спрашивая взглядом: в чем дело?
— Уходим, быстро! — рявкнул гигант, подхватывая с пола одежду. Нагишом они выскочили из пещерки, по заснеженному карнизу бросились в сторону. Внезапно гора отчетливо вздрогнула, что-то громыхнуло в глубине, и в тот же миг из норы вырвался могучий выдох, сорвав и закружив полог, — как будто там осел потолок. Затем все стихло, — только ветер завывал между скалами, забрасывая колючим снегом обнаженные тела людей.
— Я же говорила, — стуча зубами, выговорила Нора. — Духи не прощают смертным счастья!
— Ерунда, — откликнулся Горн, разбирая одежду. — Но каждый раз, когда я запускаю эту штуковину, со мной что-то случается. Впредь буду осторожней.
Он помог девушке одеться, потом и сам натянул скафандр, огляделся.
— Пожалуй, тебе пора возвращаться, разве нет? — спросил он. — А то, может, поищем другую пещерку?..
— Увы, Горн, наше время вышло. — Нора обхватила его за шею, прижалась. — Когда мы увидимся снова?
— Как только я найду способ пробраться в Крепость.
— Значит, никогда, — вздохнула девушка. — Я же говорила: к нам мышь не проскочит. А еще эти загорцы…
— Увидишь, я проберусь, — улыбаясь, заверил Горн. — И не далее, чем завтра.
— Ты сумасшедший. — Нехотя она разжала руки. — Господи, с кем я связалась?
И только когда Нора скрылась за воротами Крепости, гигант наконец сообразил, что означал ее новый, будоражащий запах: уязвимость. Все-таки юная Львица решилась стать женщиной и впустила в себя его семя. Ну и что сможет произойти от монстра? Или хоть это осталось в нем нетронутым? Ах, Нора, девочка моя, напрасно ты поспешила…
Морщась и мотая головой, Горн отступил в снегопад, по знакомой тропке побежал обратно — к своей забавной троице. Как и всегда, времени оставалось в обрез.
3
Это оказалось громадной подземной полостью, вполне обычной для Огранды. Ничтожной букашкой Эрик прилепился под самым ее сводом, а от узкой норы, по которой он так лихо прокатился, вниз уводила ровная цепочка скоб. И как будто из глубины провала доносились деликатные всплески, словно там протекала одна из сестер Подземной Реки, протянувшейся от этих мест до Столицы и даже дальше — к океану.
Высвободив гарпун, Тигр снова подцепил тросомет к поясу и побежал по скобам к далекому дну. Из осторожности он снизил свечение фонаря до минимума — лишь бы не промахнуться мимо ступеньки.
Внизу действительно обнаружилась не слишком широкая, зато на удивление полноводная речушка, и катилась она в подходящем направлении. Высоко над водой лестницу продолжала новая цепочка торчащих из стены штырей. Не задумываясь, Эрик повернулся и побежал теперь по горизонтали. Следовало убраться подальше, пока загорским красавицам не наскучило плескаться в своей продырявленной ванне, ибо затем обстоятельные двойники могли проверить и этот ход.
Еще в начале спуска Тигр укрепил фонарь на макушке, переведя в режим рассеивания, но сейчас ему почудилось, будто тень, отбрасываемая им на могучий поток, несоразмерно велика, да и следует за хозяином слишком уж плавно, словно обзавелась здесь собственной инерцией. Мгновенно Эрик затормозил, и сразу его тень точно расслоилась: одна, поменьше, послушно замерла вместе с ним; зато другая, огромная и плотная до черноты, проскочила вперед и только затем остановилась, решив, видно, дождаться своего недоступного попутчика — а вдруг тот поскользнется на зыбкой тропке?
Юноше стало зябко от такого внимания, однако он с прежней скоростью заспешил по штырям дальше, стараясь даже не гадать, что это за новое чудовище, возымевшее на него виды? На его счастье, дорожка вскоре кончилась, приведя Эрика ко второй норе — куда просторнее верхней.
Торопливо он заскочил внутрь и тотчас услышал впереди испуганный возглас, сам от неожиданности подскочив под потолок. И если не обнажил сразу мечи, то лишь потому, что голос показался Эрику слишком тонким для мужчины. Однако затем он разглядел в темноте прохода вполне габаритные доспехи, опасливо пятившиеся от него вглубь.
— Вы ведь Страж? — шепотом спросил тот же голос. — Вы же из воинов Божественной, правда?
Молча Эрик поклонился, не зная, что и думать. Под дикарскими латами, да еще в такой темени, узнать его смогли бы единицы… либо провидец, зрящий в суть.
— Значит, вы не станете возвращать меня загорцам? — снова вопросили латы, притормозив. — Ну скажите, ведь не станете?
Так же молча Тигр покачал головой и улыбнулся: сбежавшие доспехи — это ново!.. Вот только до них ли сейчас?
Громоздкий загорский скафандр с натугой распрямился и слепо заелозил железными пальцами по сторонам шеи, нашаривая зажимы. Приблизясь, Эрик помог снять тяжелый шлем, но обнаружил под ним только белокурую макушку да настороженно мигающие глаза — прочее скрывал панцирь.
— Мне говорили, будто это последняя модель — с усиливающими суставами, — пожаловалась симпатичная голова, выставив губы над краем панциря. — Наврали, да?
— Так надо же иметь, что усиливать, — наконец откликнулся Тигр, продолжая расщелкивать зажимы, пока панцирь не распался надвое, точно исполинский орех. Внутри оказалась очень юная и милая девушка, которую не прикрывало больше ничего, кроме куцего прозрачного платья — с просторными рукавами и глубоким вырезом на груди. Личико у нее было скуластым и чуть раскосым — в обрамлении белых локонов, спадавших до плеч; бледная кожа явственно отдавала желтизной, а сложение умиляло изяществом. Даже странно, что она сумела оживить и доставить сюда такую махину — с испуга, должно быть, либо с отчаяния.
Свесив ноги в стальные штанины, странная девушка выжидательно глядела на Тигра, будто прикидывая, чего тот может потребовать за спасение. Эрик тоже молчал, все еще недоумевая, и постепенно на ее лице проступала угрюмая, привычная обреченность. Чуть заметно она заерзала на своем жестком седле, словно заранее готовила себя к худшему.
— Куда вас доставить? — учтиво спросил Эрик. — Вы ведь торопитесь?
К его облегчению, девушка перестала ерзать.
— Я не знаю, — неуверенно ответила она. — Я заблудилась здесь… Сможете провести меня к пристани?
И вдруг потянулась к Эрику, будто просилась на руки. Бережно он вынул малышку из доспехов и опустил голыми подошвами на каменный пол. Платьице едва доставало ей до бедер, да и глупо было скрывать такие ноги — длинные, гладкие. Хотя на ощупь они показались Тигру чересчур, не по-огрски, мягкими.
— А тут есть и пристань? — Немедленно разжав руки, он отступил от незнакомки на шаг, чтобы не напугать ее снова. — Может, доберемся к ней по стене?
— Вот уж нет! — вскрикнула девушка. — Разве вы не видели — там, внизу?..
— Да, но если здесь лабиринт, то мне и самому не помешал бы проводник.
— Господи, но вы же Страж!.. — Она вдруг сникла и с тоской посмотрела вглубь темного лабиринта, словно тот внушал ей мистический ужас. — Ну хоть попытайтесь, — попросила уныло. — Это-то вы можете?
— Это можно, — скромно ответил Эрик, первым вступая в лабиринт. — Только не отставайте, ладно?
Лучше бы он предупредил эту чудачку не наступать ему на пятки. От самого входа она так упорно поджимала Тигра сзади, что в конце концов тому пришлось взять ее за руку — лишь бы не отдавить голые ступни. Здешнее хитросплетение ходов действительно оказалось естественным лабиринтом, однако девушка была права: любой истинный огр, к тому же Страж, пробрался бы и не через такое. Видно, в подобных же катакомбах и выработалось у бывших горцев их знаменитое чувство направления, напрочь отсутствовавшее у всех других народов Империи. И уж совсем немногие, включая Королевских Тигров, могли ощущать свое местонахождение в пространстве, даже абсолютно темном.
Вдруг напружинясь, Эрик оглянулся. Как и прежние, этот коридор был совершенно пуст, и все же на грани слышимости юноше почудились крадущиеся шаги. Вот не было печали!..
— Ну-ка бегом, — скомандовал он испуганной белянке, и разом парочка сорвалась с места. В ушах засвистел ветер, по сторонам мелькали неровные стены, а Эрик все наращивал скорость, буксируя за собой девушку, точно скачущий хвост. Он не ждал загорской погони так рано, однако из-за спины и с боков, из непроницаемых черных теней словно бы доносилось шлепанье мягких лап. Какое-то время незримые спутники держались с парочкой вровень, затем постепенно уступали, не выдерживая темпа, но на смену им тотчас заступали новые, как будто Тигра преследовала большая и умелая стая.
Неожиданно Эрик повернул в сторону, прямо на загадочные шлепки, успев разглядеть в глубине прохода громоздкую щетинистую фигуру, угрожающе наставившую на него здоровенную алебарду. В следующий миг фигура метнулась прочь и словно сквозь землю провалилась. Сразу сделалось тихо, будто преследователи от растерянности затаились, а может, они просто подтягивались ближе, без лишнего уже шума и спешки, методично перекрывая жертвам пути отхода, смыкаясь в хищный круг.
«Бог ты мой — Крысы! — изумленно подумал Эрик. — Еще и эти здесь… Впрочем, как раз этот древнейший и ненавидимый даже ограми род всегда гнездился по окраинам Огранды, так и не выбравшись из полудикого состояния. А для прокорма Крысы с охотой нанимались на самые темные и кровавые дела, благо межродовые распри в Империи не затихали по сию пору. И вот теперь, кажется, пришла очередь загорских работодателей».
Эрик наконец догадался включить шлемный приемник и сквозь умеренный треск подземных помех отчетливо различил визгливую Крысиную перекличку. Похоже, стая и в самом деле спешила замкнуть кольцо.
— Ходу! — велел он, снова срываясь в бег.
Крытое русло реки находилось уже совсем рядом, к тому же, по всем признакам, парочка наконец выбралась на хоженую тропу, хотя определить это сумел бы только огр.
Внезапно стены раздались, и они очутились на вершине лестницы, круто сбегавшей к небольшой укромной пристани, на которую бригада бледнотелых голышей сноровисто выгружала тюки с огромной полузатопленной туши, очень похожей на обычную загорскую баржу, только добротней. Точнее, как раз сейчас голыши закончили разгрузку, и сразу же судно отчалило от пристани, неторопливо двинувшись по течению. Единственный видимый загорец памятником громоздился поверх судовой башни, неподвижно глядя вперед.
— Опоздали! — в отчаянии пискнула белянка.
Молча Тигр сорвал с пояса тросомет, навскидку пальнул в далекий свод. Затем свободной рукой притиснул девушку к себе и по широкой дуге ринулся к ускользающему транспорту. Пронесшись над голышами, он с налета врезался в загорца, могучим пинком ног погашая инерцию, зато тот, словно подхватив эстафету, с той же скоростью полетел прочь. Но не успел он обрушиться в воду, как навстречу с шумом взметнулось исполинское тело, сплошь покрытое змеящимися щупальцами, будто ожившим кустарником, и с жадностью поглотило загорца. Содрогнувшись, Эрик отпустил тросомет, пока и его самого не сорвало вниз, и следом за девушкой нырнул в люк.
К счастью, на судне больше не оказалось ни единой души, кроме небольшой команды голышей, хотя обустроено оно было с царской роскошью, словно на самом деле предназначалось для загорской верхушки. Впрочем, и голоногая белянка ориентировалась здесь на удивление легко, как будто путешествовала так не впервые. Едва переведя дух, она устремилась в уютную столовую, с просторными окнами по боковым стенам, уверенно пошуровала в холодильных камерах и щедро заставила низенький столик чужими припасами, в большинстве консервированными. Размякнув в широком кресле и торопливо насыщаясь, малышка быстро избавлялась от опасений, тревог, волнений, а вместе, увы, ее покидала и вежливость.
— Так ты и вправду Страж, да? — который раз спрашивала она, не прекращая жевать. — Что же Божественная не приоденет вас, как должно? Или попросить не умеете?
— Не хотим.
— Что, вправду?.. Господи, ну и олухи! Да кто ж станет почитать вашу Ю, если она собственных слуг не может нарядить?
— Смотря с кем сравнивать, — терпеливо улыбаясь, ответил Эрик.
— Ты про это? — Девушка досадливо дернула себя за вырез платья, едва не сорвав его с плеч. — Это здесь меня так вырядили, а посмотрел бы ты на меня дома!..
— А по мне, так даже лучше.
Самодовольно хмыкнув, она призналась:
— Вообще-то по отцовскому дворцу я и вовсе разгуливала нагишом — кто мне чего скажет? Но вот перед озерными князьями… — Малышка вдруг прикусила язычок, с опаской глянув на Тигра.
— Стало быть, ты — дочь Водяного правителя? — спокойно осведомился тот.
— Царя! — выкрикнула девушка. — Настоящего царя, а не этого вашего наместника — из пришлых панцирников!.. — И опять испуганно умолкла.
— Так это тебя загорцы взяли в заложницы? — снова спросил Эрик.
— Заложницы, наложницы — не все ли равно! — огрызнулась она. — Хочешь знать, чего они со мной вытворяли? — Стряхнув с колен объедки, девушка рассмеялась со злобным вызовом. — Могу показать — прямо сейчас…
— Лучше не стоит, — ответил Эрик вполне искренне, но только раздражил белянку еще больше.
— Ну почему? — взвизгнула она. — Это же прелесть, как они умеют обламывать строптивцев, — куда там моему отцу!..
Внезапно вскочив на ноги, водяная царевна смахнула со стола еду и принялась яростно втаптывать ее в ковер, пока в изнеможении не повалилась на него сама. Отодвинувшись, Тигр наблюдал за ее вспышкой с изумлением и брезгливой жалостью. Когда девушка наконец перестала дрожать и всхлипывать, он негромко произнес:
— Похоже, ты наелась? Теперь неплохо бы тебя от всего этого отмыть.
Явно назло ему белянка еще раз перекатилась через раздавленные фрукты и благоухающие россыпи салатов, затем с трудом уселась посреди разгрома и натянула короткий подол на голову, будто не желала Эрика видеть.
— Хочу в ванну, — сообщила она чуть погодя. — Ты слышишь?
Тигр не ответил, прикидывая, как у него со временем. Судя по всему, именно из этой речки он набирал воду для богини, спускаясь в ту зловещую расщелину, — стало быть, главное: не опоздать с высадкой. А уж от расщелины до родимой пещеры вообще рукой подать. Лишь бы не подвело его это самое чувство пространства.
Забеспокоясь, царевна бросила на Эрика испытующий взгляд. Наткнувшись на снисходительную улыбку, снова поспешно прикрыла голову — заодно выставив наружу почти все остальное.
— Как тебя зовут? — спросил Тигр.
— Хочешь — зови меня Габи, — пробормотала она почти мирно. — Полное имя тебе все равно не запомнить… Проклятие, ты собираешься меня купать?
— Обязательно.
Предварительно пропустив замарашку-царевну через зеркальную душевую, Эрик перенес ее в просторную ванную, локтем включил свет и невольно издал одобрительный возглас. Они очутились словно внутри исполинского бриллианта, до середины заполненного золотым песком. Округлый пол полого спускался к центру, откуда уже растекалась по комнате кристальная жидкость. В нетерпении белянка задергалась всем телом, требуя занести себя прямо в воду.
Читать бесплатно другие книги:
