Ветры империи Иванов Сергей

2

Внезапно клетка затормозила и остановилась, мерно покачиваясь. По обе стороны провала в стенах зияли темные дыры. Затем над головами пленников клацнуло, и по сегменту решетки опрокинулось на стены, образуя мостки. Чей-то грубый голос объявил:

— Ну разбирайтесь: кому — куда.

Как по команде, Львята повернули головы к Норе.

— Это ненадолго, — пообещала она, хотя сама тряслась все сильней. — За меня не бойтесь.

И кивком указала направление. Один за другим Львы перебрались в камеру, и сразу на вход упала решетка, а затем и кусок клетки вернулся на место. Без энтузиазма Эрик поглядел в другую сторону, где их поджидал такой же каменный мешок, в сравнении с которым даже эта клетка казалась уютной. И выбраться оттуда без Горна…

— Ну, малыш, — шепнул знакомый голос прямо ему в уши, — вперед!

Изумленный, Эрик повернулся и через всю клетку посмотрел на Горна, уже совершенно невменяемого с виду. Перехватил растерянный взгляд Норы, похоже, побаивавшейся остаться с гигантом наедине, — но все же шагнул на мостик. Сейчас же Львица поволокла Горна следом, и богатырь подчинился ей, точно ребенок или слепой. Затем вход перекрыла такая же прочная решетка, составленная из вертикальных стальных стержней толщиной едва ли не в руку, и клетка поползла обратно.

Глаза уже привыкли к сумраку, однако смотреть здесь было не на что: камера оказалась совершенно пустой и голой, только неаппетитный древний мусор усеивал каменный пол. А высоко над головами тускло отблескивал пластиковый потолок, за которым сейчас было черно, хотя это мало что значило: вряд ли их оставят без присмотра.

Впрочем, Нора даже не взглянула наверх. Подтащив глухо ворчащего исполина к самой стене, она обратила к Эрику искаженное гримасой лицо и сдавленно попросила:

— Малыш, прикрой нас от Львят. Ни к чему им… видеть. — Трясущимися пальцами она распустила на Горне скафандр, словно тот уже не мог этого сделать сам, и с трудом добавила: — А сам смотри, если не страшно… Нам не мешает.

Женщина опрокинулась спиной на широкую ладонь гиганта, обвила его талию ногами. Затем коснулась рукой груди, и два неправдоподобных коричневых купола наконец прорвали леопардовую шкуру и заколыхались освобожденно. Торопливо Эрик отступил спиной к решетке, с трепетом наблюдая, как расправляется, точно отпуская себя, исполинская фигура Горна, как сотрясается в судорогах Нора, нанизываясь на железную плоть, издавая придушенные вопли, изредка заглушаемые громовым рыком гиганта. Этот разгул стихий одновременно и ужасал и восхищал своей первозданной, божественной яростью.

По другую сторону провала забились о решетку Львята, и Эрик нехотя развернулся, знаками давая им понять, что, возможно, все не так плохо, и если повезет, то Священная Гора, может быть, не рассыплется в прах от этого безумия. Затем вернулся взглядом к любовникам.

Первый голод они уже утолили, и теперь Нора удобно возлежала на громадной длани Горна, бесстрашно закинув локти за голову, а гигант свободной рукой терзал ее великолепную грудь и длинными ударами таза сотрясал женщину от ягодиц до гривы. Обессиленная, она уже не кричала, а лишь негромко постанывала сквозь зубы. Однако внутри, Эрик чувствовал, уже набирала разгон новая волна. Ах, как она была прекрасна сейчас — эта отдавшаяся страсти Львица! И как уместен рядом с ней оказался громила Горн…

— А вот и наша укротительница! — кощунством прозвучал с потолка веселый голос Бонша. — Старается вовсю.

— Закройся, бесстыдница! — приказал второй голос, не менее знакомый. — Мало тебя пороли в детстве?

Тотчас вспыхнули лампы, залив камеры беспощадным светом, и Эрик поспешно растопырился в проеме еще шире, чтобы не смущать зрелищем Львят. Затем запрокинул голову к потолку. На прозрачной пластиковой плите стояли двое, Кон и Бонш, и разглядывали пленников: первый — брезгливо, второй — с любопытством. Тигр почувствовал себя так, будто неожиданно угодил на Дворцовую Сцену — участником очередной постановки. Что же, все шло к этому.

— Тише, — промурлыкала Львица, не открывая глаз. — Говорите тише. Не раздражайте его.

Тут горло ей перехватил внезапный спазм, а бедра конвульсивно задергались. Мгновенно судороги перекинулись на Горна — он затрясся и зарокотал, словно извергающийся вулкан. И пока не схлынул приступ, наверху не проронили ни слова, как будто зрелище заворожило обоих.

— Видите? — слабым голосом спросила Нора. — Ведь это в угоду вам я преступаю традиции. Или вы уже передумали его приручать?

— Полагаю, Совет простит тебе и этот грех, — умеряя свой бас, произнес Бонш. — Но ты сможешь его нацелить?

— Если выживу, — безнадежно ответила женщина. — Вы же видите?.. Он разнесет меня на части!

— Но ты хотя бы прикрой… — снова завел Кон и осекся, потому что Горн вдруг вскинул голову и зарычал, обнажив страшные клыки.

— Потерпи еще чуть, — поспешно вмешался Бонш, без церемоний подталкивая старейшину к выходу. — Мы подыщем тебе замену…

Гигант испустил рык — потянувшись, Нора с трудом пригнула его массивную голову к своей груди, тыча ртом в торчащий сосок, будто младенца.

— Он не подпустит никого, — объяснила она. — Разорвет в клочья!.. Но чего вы хотите от него — натравить на Тора?.. Ох!

Ее снова начинала сотрясать дрожь, а ствол Горна все так же размеренно и безостановочно пронизывал женщину между бедер — словно поршень. И странно, что оттуда еще не шел дым.

— Ты бы поберегла себя, Нора, — с беспокойством сказал Бонш. — Ну, не мне тебя учить… И помни, как я к тебе отношусь!

— Куда же вы? — в отчаянии вскричала женщина.

— Срочные дела, сестра, — через пару часов будем обратно… Крепись!

Вместе с Коном пещерник исчез за тяжелой дверью, свет потух. И сразу любовники затихли, плотно обхватив друг друга руками. Эрик тоже молчал.

— Ну, Горн, — наконец заговорила Нора, — благородные люди так не поступают!

— Кто тебе это сказал? — со смешком откликнулся гигант. — Или благородные не сходят с ума?

Морщась и кряхтя, женщина осторожно снялась с его ствола, опустила ноги на пол. Пошатываясь, застегнула комбинезон и направилась к Эрику. Устало поцеловала юношу в щеку, затем помахала через его плечо Львятам, снова повернулась к Горну. Тот уже привел скафандр в порядок и теперь расслабленно подпирал спиной стену, прикрыв глаза, — будто изваяние.

— Ну что, — спросила Нора, — пора?

Веки гиганта рванулись кверху, изнутри полыхнул грозный свет. Мгновенным броском он переместился к решетке, без видимого усилия раздвинул стержни, протиснулся наружу и громадным прыжком перелетел провал, безошибочно поймав опору. Так же легко раздвинул решетку и там оглянулся. И снова Эрик услышал его шепот возле самых своих ушей, но теперь даже не удивился. Метнувшись к пролому, он повис на стержнях снаружи, обождал, пока рядом станет Нора, и мощным рывком под ягодицы добавил ее прыжку дальности. На той стороне женщину играючи подхватил Горн, и тут же Тигр прыгнул сам, ощутив внутри знакомый взрыв. Следом за Норой нырнул в камеру к Львятам, а в следующее мгновение мимо прошелестела стремительная тень и взмыла к самому потолку. Словно в замедленном просмотре, Эрик увидел взмах двух чудовищных кулаков, с лету проломивших толстенный пластик, и тот осыпался на пол шуршащим ливнем. А Горн уже прилепился к стене возле двери и одним страшным ударом вышиб створки напрочь.

Повинуясь новой команде исполина, посланной столь же странно, Эрик — в паре с самым крепким из Львят — подбросил к рукам Горна трех остальных, затем помог взлететь Львенку, прыгнул сам. Железные руки подцепили его под бока и швырнули вглубь охранной комнаты, где, среди обломков дверей, распластались несколько оглушенных тюремщиков. Пока Львята с Эриком связывали и сбрасывали их в яму, Горн успел вчистую уничтожить все обнаруженные припасы съестного, а между делом и разведать пути отхода. Тигр догнал его уже в коридоре, перед входом в древний лабиринт.

— А ведь ты едва не поверил — а, Эрик? — пророкотал над его ухом Горн, теперь без всяких фокусов. — Поверил!..

— Только наполовину, — смущенно откликнулся Тигр. — Но признайся: ты ведь тоже не только играл?

Рядом бесшумно возникла Львица.

— Горн, я уверена, — негромко сказала она. — Оба урода отправились на судилище — надо проследить.

— В этих ваших сапожищах? — Горн кивнул на приближавшихся Львят, действительно топавших чересчур громко. Подав родичам пример, Нора скинула обувь, хотя как раз у нее экипировка была в порядке.

— Ну, а от нас шума не бывает, — ухмыльнулся гигант. — Справедливо?

Нагнувшись, он несколько раз провел ладонью по тонким подошвам женщины, будто заколдовывая. Вдруг выпрямился, мощно втянул носом воздух и рванулся внутрь лабиринта, взяв след. Как и недавно в Горном Замке, Эрик на полной скорости гнался за огромной шуршащей тенью, стремясь на потерять ее в сумраке мрачных ходов, — а вплотную за ним легкими скачками мчалась Львица, во главе своей преданной троицы.

И вдруг все они едва не налетели на широкую спину гиганта, перегородившего проход, словно шкаф. Чуть дальше коридор вливался в небольшой зал, из центра которого уже поднималась к потолку массивная плита, унося двоих. А снизу ее провожали взглядами двое постовых.

— Проклятье, еще подъемник! — прошипела Нора. — Чертов пещерник — это он от нас утаил!..

Платформа уже почти сомкнулась с потолком, когда Горн внезапно сорвался с места, а следом, почти одновременно, рванулись Эрик и Нора. Взмахом обеих рук гигант разбросал охранников по сторонам и взмыл к самой плите. Секундой позже за ним прыгнул Тигр, еще на мгновение отстала Львица. Вцепившись в опорные скобы, Горн захлестнул ногами юношу под мышки, сдавил намертво, и точно так же тот подхватил Нору. Оглянувшись, женщина еще успела махнуть рукой Львятам, растерянно суетившимся внизу, приказывая возвращаться, — и платформа втянула всю связку в шахту. Выждав пару секунд, Нора с кошачьей ловкостью вскарабкалась по Эрику и без церемоний уселась ему на плечи, руками уцепившись за пояс исполина. Теперь все зависело от крепости Горновых пальцев, но скорее уж оторвутся скобы.

— Тяжеловато тянет, — произнес над их головами голос Бонша. — А, дядя? Говорил же вам: пора менять моторы!..

— Послушай, а мы не торопимся? — обеспокоенно отозвался Кон. — Не лучше ли сперва отодвинуть Тора?

— Нам бы только прорваться наверх, и мы сметем всех. А Тору хватит забот и с Лотом — пусть себе грызутся… Но вот сейчас мы напрасно теряем время.

— Не отменять же судилище? — возразил Кон. — Старейшины возропщут.

— Обошлись бы денек и без потехи — не страшно.

— Бонш, что ты говоришь? Не хватало рассориться еще и с ними!..

— Да уж, дядя, с Тором вы действительно поторопились — к чему было его дразнить?

— Но ты же сам…

— Разве я просил его оскорблять? Могли бы и потерпеть, пока я позову плюнуть на его труп.

— Бонш, я попросил бы!.. Соблюдай приличия.

— Никто ведь не слышит? А отступать уже поздно: Тор не прощает обид.

— Честно сказать, — вздохнул Кон, — сейчас я больше опасаюсь других.

— Наших бесполых друзей? Что ж, разумно: ошибись мы хоть раз, они тут же натравят на нас Псов… или кого похуже. Но доверяться им еще опасней.

Голоса настороженно умолкли, и теперь тишину темной шахты нарушали только скрип подъемных тросов да учащенное дыхание Норы. О том, что она могла вытворять сейчас с Горном, юноша старался не думать. Эти двое наверняка безумны, но если уж решился связать с ними судьбу…

— Но что за девка, а? — с восхищением сказал Бонш. — Смотреть — и то жутко.

— Она позорит всех нас, — ответил Кон сурово. — Совокупляться с шатуном на куче мусора!..

— Да бросьте, дядя, — будто я не заметил, как вы на нее таращились. А не худо бы ее к себе в гарем, верно?

— Только ради блага прайда я терплю ее выходки. А лишь отпадет в ней нужда…

— … как я заберу Нору себе, — заключил Бонш.

— Дело твое, однако почистить ее придется. А может, и выжечь.

— Там видно будет. Сперва разберемся с Хранителями.

Платформа остановилась, и Эрик расслышал удаляющиеся шаги. Сквозь узкие щели в шахту теперь пробивалось немного света, но в них не протиснулась бы даже ладонь. А внизу зияла пропасть на сотни локтей.

— И что дальше? — чуть слышно спросил Тигр. — Повисим так с часок, а потом вернемся обратно?

Не ответив, Горн повел лучистым взглядом по кругу, высвечивая каждую щербинку на гладком камне и даже как будто проникая вглубь.

— Держитесь, — проворчал он затем. — Крепче!..

Высвободив ногу, гигант махнул ею в сторону, и кусок стены обрушился внутрь темного хода. Один за другим они забрались в дыру, и Горн аккуратно поставил обломки на место, благо их оказалось немного. Тем временем Нора уже поднималась ощупью по крутым ступеням, а Эрик следовал вплотную за ней, придерживая за талию. Через несколько минут они вывалились в тесную каморку, едва освещенную через два мутных оконца. Пригибая головы, подобрались к одному, выглянули наружу.

Прямо под собой они увидели просторный зал, плотно заставленный высокими креслами, амфитеатром поднимавшимися к дальней стене. На самом верху, почти под потолком, размещалось единственное кресло, за широкой спинкой которого скрывалась дверца.

— Как раз туда нам и надо, — указав на нее, пояснила Нора. Затем взглянула вниз, где из стены выступали две исполинские каменные лапы, и добавила удивленно: — А мы, выходит, угодили прямиком в Священную Морду и сейчас смотрим через ее глаза.

Между громадными лапами Эрик заметил широкую темную дыру и вопросительно покосился на Львицу.

— Вот это и значит: «Провалиться в Подземелье», — откликнулась она. — У этого колодца нет дна.

Двери по сторонам зала распахнулись, и к пустующим креслам потянулись вереницы светлогривых Львов, по горло закутанных в пышные меха. И это не было только данью традиции, потому что в следующую минуту Эрик разглядел их морщинистые лица с потухшими глазами и провалами беззубых ртов, облезлые и пожелтелые от времени гривы, деревянную, неуверенную поступь — почти все они были древними стариками, и сам Кон казался рядом с ними моложавым.

— Истинные бойцы редко доживают до старости, — с ненавистью прокомментировала Нора. — Только чистильщики имеют все шансы. И пока будет так, не кончится власть Кона!..

— Очень ты его не любишь, — заметил Эрик.

— Он убил мою мать, а теперь покушается на сына, — сквозь зубы ответила Львица. — За что же мне его любить?

Старейшины продолжали без спешки занимать кресла, каждый — свое, а по центральному проходу уже поднимался наверх Кон. Возле дверей и перед креслами привычно разместилось с десяток охранников в кроговых латах.

И тут безмолвствующий от самого подъемника Горн внезапно сдвинулся в глубь каморки и пристроился к Львице сзади, рывком поставив ее на колени.

— Что, опять? — изумилась женщина. — Ну, Горн, ты сегодня в ударе!.. Да сколько ж в тебе этого?

Но возражать не стала, только поспешно нащупала ладонь Эрика и ею плотно закрыла свой рот. Затем вцепилась в него обеими руками и не отпустила, пока Горн не перестал сотрясать ее тело безжалостными тычками. Сам едва сдерживая дрожь, юноша послушно помогал Норе заглушать крики и пальцами ощущал ее упругие губы, вдруг принимавшиеся их целовать, или острые зубы, пытавшиеся в них впиться. Когда все кончилось, Нора обмякла и беззвучно разрыдалась, лицом уткнувшись Тигру в колени. Машинально он гладил пышную гриву и укоризненно поглядывал на Горна, вполне бодрого и даже, кажется, снова насмешливого, чудодейственной ладонью массировавшего женщине раздраженное место. И Львица пришла в себя на удивление быстро, снова приникнув к оконцу.

Судилище уже было в разгаре. Перед закостеневшими в креслах стариками были поставлены два длинноногих широкоплечих Льва со скрученными за спиной руками, а между ними, на каменном постаменте со скошенной вершиной, сидела девушка, чьи локти были связаны под коленями. Поверх пут на Львов натянули кожаные мешки с прорезями для голов, девушку же обрядили в меховое платье, зауженное книзу и стянутое под ступнями ремнем. Судилище велось на древнем Львином Диалекте, однако Эрик все же понял, что для обоих Львов выбор колебался между рабошлемами и сбрасыванием в Подземелье. Окончательное решение оставили на потом, а пока решили разобраться с девицей, как видно, очень досадившую пещерникам. В чем заключалась ее вина, Тигр не разобрал, но, безусловно, девушка была красива, и одно это уже могло вызвать у стариков раздражение. Обвинителей оказалось несколько, говорили они долго и пространно, а в завершение поднялся Кон и произнес с пяток обобщающих фраз, вызвавших у всех одобрительные кивки. Эрик уловил только, что исполнение состоится немедленно, но вот каков приговор? Нерешительно он коснулся плеча Норы.

— Выжечь потомство, — отозвалась она сквозь зубы. — Падаль, обещал ведь моих не трогать!..

Двое чистильщиков подступили к девушке, рывком развернули ее и уложили на спину, головой вниз. Широким ремнем пристегнули за талию к постаменту, разошлись. Приговоренная осталась лежать в странной позе, безучастно глядя в потолок. Возникшее откуда-то уродливое скрюченное существо проковыляло к ней, черными пальцами раздвинуло мех, деловито погрузило в девушку длинную трубку с раструбом на конце. И тоже отступило, преданно глядя на Кона.

— Смотри, малыш, — проворчал Горн зловеще. — Вот они — твои Львы!

Скрюченными пальцами он вцепился в ворот — Эрик с трепетом увидел, как лопнул и расползся на груди прочнейший пластик.

А на вершине лестницы уже величественно распрямился Кон, в протянутую руку ему сунули резную чашу с дымящимся содержимым, и он торжественно двинулся вниз по ступенькам, неумолимый точно судьба, — под слаженное топанье старейшин, воодушевленных близким возмездием.

— Да что же она натворила такого? — возмутился Тигр.

— Родила от чужака, — ответил Горн. — Загубила породу в себе.

Внезапно Нора с яростью ударила кулаком по окну — гигант мгновенно схватил ее за плечо.

— Пусти! — рванулась Львица, сверкнув зубами, и снова врезалась в окно. — Глаз! — крикнула она. — Выбей ему глаз… Эрик!

С охотой Тигр саданул ногою в стекло, и оно вдруг рассыпалось в песок, словно пластик. Круто развернувшись, женщина завела руки за спину, рванула за края выреза. Комбинезон будто лопнул до самого живота, и тогда Нора далеко выдвинула в дыру голый смуглый зад. И сразу в зале наступила мертвая тишина. Горн ухмыльнулся.

— Думаешь, они еще помнят это? — спросил он. — Если вообще видели.

— У них же иглометы! — напомнил Эрик.

— И в самом деле… Ну-ка, посторонись!

С устрашающей силой исполин ударил ногой в стену, и та обрушилась в зал, вместе с половиной Священной Морды. Вся их каморка тотчас оказалась на виду. Нимало не смутившись, Нора повернулась и встала на самом краю, широко раздвинув ноги и презрительно глядя вниз, на переполошенных охранников и облезлых стариков, будто пораженных громом. Неторопливо она раздвигала комбинезон спереди, пока тот окончательно не распался надвое. Тогда Львица высоко вскинула руки и, щелчками пальцев задавая себе ритм, заколыхалась в бесстыдном, вкрадчивом, первородном танце, давно забытом ограми — стараниями многих поколений запретителей. Отворачивая лица, будто от нестерпимого света, охранники пятились к дверям, а позабытые ими старики все безжизненней застывали в своих креслах — у самых дряхлых уже стали закатываться глаза и отвисать челюсти.

Внезапно Кон издал безумный вой и ринулся по ступеням вниз, развевая седую гриву. Подскочив к безучастной девице, ухватил ее за бедра и с воплями принялся стаскивать с пьедестала, явно намереваясь сбросить бедняжку в колодец, но позабыв отвязать. Примерясь, Эрик спрыгнул на плечо изувеченного идола, и тут же с уступа сорвалась гигантская фигура Горна, планируя к подножию лестницы.

Однако Нора опередила всех. С задумчивой улыбкой она подцепила ногой увесистый обломок и аккуратным взмахом сбросила на голову Кона. Ошеломленный, старец попятился, хватая руками воздух, и со слабым вскриком опрокинулся в шахту, отправившись вдогонку за своими бесчисленными жертвами — прямиком в Подземелье.

А Горн уже вышиб охранников за дверь и теперь заваливал вход глыбами, отколовшимися от Священной Морды. Торопясь, Эрик сбежал по каменной лапе к пленникам и, подобрав оброненный кем-то клинок, вспорол на Львах мешки, рассек ремни. Повернулся к осужденной, а с другой стороны к ней уже подходила Нора, спустившись по проложенному им маршруту.

Но тут в груди Священного Зверя разомкнулись створки, и наружу вырвался Бонш во главе плотного строя пещерников. Одолевая завалы обломков, они злобно и угрюмо выли, обещая скорую расплату — за поруганные святыни, за погубленный Совет.

Пронзительным криком Львица скомандовала отход. Тотчас Эрик выдернул из девушки трубку — она даже не моргнула — и, подхватив ее на руки, бросился вверх по лестнице. Успевшие вооружиться Львы нехотя трусили следом, подгоняемые окриками Норы. Наверху, возле распахнутой дверцы, их уже поджидал Горн.

— Всех спас? — усмехаясь, спросил он у Эрика. — А девица-то, похоже, в шоке. Уж не свихнулась ли она от всех этих переживаний?

— Быстрее! — крикнула Нора, ныряя в дверцу.

Эрик двинулся было следом, но тут оба Льва, не сговариваясь, повернули и ринулись навстречу пещерникам, уже накатывавшим снизу. Одного Горн успел поймать за плечо, зато второй врубился в толпу, круша направо и налево, и через секунды пал, пронзенный многими мечами, в последнем крике славя имя Тора.

— Идиот, — прорычал Горн, швыряя второго Льва в дверь. — Тору нужны живые!..

Пригнувшись, Эрик ступил внутрь, а чуть позже туда ввалился Горн, волоча за собой упирающегося верзилу в кроговых латах, и захлопнул дверь. Тяжелой оплеухой он послал верзилу кувырком по полу. Тот мгновенно вскочил, но сейчас же на него налетел Тигр, снова сшиб наземь, придавив ногой к камню. И только тогда узнал в нем Бонша.

— Ну, куда мы угодили теперь? — спросил Горн, озираясь.

3

А угодили они в небольшую комнату, такую низкую, что даже Нора макушкой почти касалась полированного потолка. В самом его центре мерцало странное пятно, похожее на окно, глядящее во тьму. И больше в комнате не оказалось ничего — ни мебели, ни углов, ни других дверей или окон. Без колебаний Горн пробрался к пятну и постучал по нему костяшками пластиковых пальцев.

— Снова стекло? — удивился он. — А ведь не похоже.

С размаху он саданул кулаком по «окну», однако оно даже не треснуло, хотя гул прошел по всей комнате.

— Подожди, — внезапно сказала Нора. — Не так.

Стягивая с руки перчатку, она приблизилась, сунула в пятно голую кисть. И неожиданно пальцы свободно проникли вглубь, показавшись оттуда огромными.

— Что ли, вода? — заинтересованно хмыкнул Горн.

Снизу он надавил на локоть женщины, и ее рука стала легко подниматься, зато леопардовая кожа комбинезона наглухо уперлась в препятствие, собираясь в складки. Затем гигант вытянул руку Норы наружу и осмотрел — пальцы оказались сухими.

— Вот так барьер! — произнес он. — И что, только живая ткань?..

Горн повторил эксперимент на себе, удовлетворенно кивнул.

— Все-таки я не верила, — сказала Львица. — Вот почему пещерники не могли туда попасть!

— Потеха, верно? — вдруг прохрипел Бонш из-под ноги Тигра. — Чтобы пробиться наверх, я готов был на все, но через такую ерунду переступить не в силах — идиотизм!.. Вот чего мы достигли своими чистками. — Вождь растерянно хохотнул, зачарованно уставясь на мерцающее окно.

— Может, тебе помочь? — вкрадчиво спросил Горн.

Бонш энергично замотал головой.

— Я же чистокровный пещерник, как вы не понимаете!.. — ответил он. — Правда, у меня крепкие нервы, и я не окочурюсь, как наши маразматики, при виде голой Львицы, танцующей на обломках рухнувших святынь, но раздеться самому — это прямой путь к безумию.

— А что, умник, теперь-то вам нечего противопоставить Тору? Похоже, после такого удара пещерникам не оправиться…

И снова Вождь покачал головой.

— Ты здорово провел нас, шатун, — сказал он, — но здесь ты не прав. Ты можешь прикончить меня, можешь перебить всех моих солдат, однако пройдет время, и созреют новые старейшины, и прорастет новый Кон, и пещерники снова наберут силу — это неизбежно. Ибо внутри каждого Льва живет зародыш пещерника, и стоит лишь освободиться месту… Ты посмотри: уже рвется к власти Лот, — а за ним пойдут многие. Нет, Горн, это еще не конец. Пока существуют на свете зависть и страх, нам опасаться нечего — мы поднимемся!

— Ладно, потешь себя этим, — произнес Горн. — Вам строить, нам ломать. Хорошо уже и то, что ты не сможешь расчистить для Лота место, как обещал… Верно, милая?

Львица улыбнулась зловеще. Кажется, ее ненависть уже нашла себе свежую цель, и вряд ли теперь Бонш проживет долго.

А Горн снова поднял глаза на дыру.

— И куда же ведет этот ход? — поинтересовался он. — Судя по давлению, столб не слишком высок.

— Ошибаешься, — возразил пещерник, — там сотни локтей… Кстати, можешь с меня сойти, — обратился он к Эрику. — Или я очень страшен?

Усмехнувшись, Тигр убрал ногу и вернулся к приговоренной, по-прежнему равнодушной ко всему. Аккуратно снял с нее ремни и связал Боншу руки — тот не возражал.

— Ну что, Эрик, — спросил Горн, — подождешь меня здесь?

— Еще чего!..

— Дружище, я не сомневаюсь в твоей храбрости, — произнес гигант, — однако здесь потребуется еще кое-что.

— Вот это? — догадалась Нора, проворно стаскивая с себя комбинезон. Снова вырвались на волю куполообразные груди, оголился упругий живот с четким треугольником золотистого пушка в основании, а леопардовая шкура уже стремительно сползала по мускулистым бедрам, обнажая женщину совершенно. И тут же Бонш круто отвернулся, пряча глаза, а рядом с Эриком слабо охнул и сполз спиной по стене бедняга Лев, погружаясь в глубокий обморок.

— Слабонервные, — проворчал Горн. — Но, девочка, тебе-то идти туда и вовсе ни к чему!

— Может, ты меня свяжешь? — с вызовом спросила Львица, продолжая освобождаться от колец, браслетов, ожерелий и поясков. — Ну давай, Горн, давай!..

Действительно, она была прекрасна в своей законченной наготе — гордая и бесстрашная, словно божество. Как же Эрик проглядел ее в Столице?.. Вздохнув, юноша стал выбираться из скафандра, и это оказалось проще, чем он опасался, — все-таки он прошел долгий путь. Нора наблюдала за ним с любопытством.

— Какая прелесть! — засмеялась она вдруг. — Можно потрогать?

— Ладно, развеселилась!.. — пророкотал Горн, нетерпеливо срывая с себя пластиковую оболочку. — Думаешь, мы уже у цели?

— А разве нет?

— Снова у меня дурные предчувствия, а ими пренебрегать не стоит — вот он знает, — Горн кивнул на Эрика. — И лучше бы тебе остаться.

В ответ Львица лишь яростно тряхнула гривой. Сорвав с себя последнее, гигант выпрямился, вздохнул полной грудью. Впервые Эрик увидел его без одежды — зрелище ошеломляющее. Почти целиком Горн состоял из громадных плотных мускулов, похожих на полированные глыбы, а ложбинки между ними напоминали расщелины. Но соразмерность этих чудовищных пропорций завораживала — неудивительно, что и Нора смотрела на исполина с восторгом.

— Ладно, успеете еще наглядеться, — проворчал Горн, — и на меня, и друг на друга.

Надвинувшись на Бонша, он накрепко привязал пещерника к торчащей из стены скобе, между делом допрашивая его в своей обычной манере — стремительно и напористо, однако негромко. А Нора тем временем склонилась над поникшим юношей-Львом, принявшись звонко хлестать его по щекам. Спустя минуту парень приоткрыл глаза, но при виде абсолютно голой Львицы, своей близкой родственницы и госпожи, тут же испуганно зажмурился вновь.

— Эрик, пойдешь последним, — своим дальним шепотом распорядился Горн, уже направляясь ко дну колодца. — Только не пускай Нору раньше, чем через пять минут — мало ли… Ты понял?

Тигр кивнул. Просунув обе руки в колодец, гигант мощным рывком вогнал себя внутрь и пропал. Проводив его взглядом, Львица снова повернулась к родичу.

— Подождешь нас здесь, Лотр, — приказала она. — Слышишь?.. Позаботься о сестре, приглядывай за пещерником. И не вздумай открывать дверь, даже если этого потребует сам Тор!.. Ты понял?

Помедлив, парень кивнул.

— Я бы взяла тебя с собой, — чуть мягче добавила Нора, — но ты ведь не разденешься даже ради моего спасения, верно?

Лев глубоко вздохнул и опять стал клониться набок, из двух зол выбрав третье. Зло встряхнув его, Нора выпрямилась.

— Жаль, из этого колодца нельзя черпать воду, — с досадой сказала она. — Я бы опрокинула ведро на голову этому дуралею.

Легкими шагами Львица приблизилась к самой дыре, запрокинула лицо.

— Все? — спросила она у Эрика. — Прошли пять минут? Ну так помоги мне… Смелее, мальчуган!

С готовностью Тигр подхватил женщину под ягодицы и пропихнул в ход, подставляя ладони под узкие ступни. Затем резко присел и с силой прыгнул вверх, погрузившись в прохладную воду сразу по пояс. Оттолкнулся руками от черных стен и поспешил следом за Норой, ускоряя себя длинными гребками. Догнав ее, осторожно вклинился головой между дрыгающими ногами, вынуждая женщину упереться в его плечи ступнями. И дальше они уже поднимались вместе, синхронно гребя. Нора прочно стояла на его плечах, и поглядывая вверх, Эрик видел над собой словно две стройные колонны, сращенные основаниями. Дальше конструкция усложнялась, но все эти упругие складки, валики и выпуклости только добавляли ей гармонии. Удивительно, но как сейчас, так и прежде Эрик любовался Львицей без вожделения, совершенно бескорыстно, — потому ли, что она уже принадлежала Горну, или благодаря существованию Ю?.. А кстати, откуда здесь свет? Новые фокусы Хранителей? Похоже, здесь светилась сама вода.

Подъем все длился, и теперь Эрик даже приблизительно не мог определить, сколько прошло времени, словно бы здесь это понятие теряло смысл. Потребности дышать он тоже не испытывал, зато все клетки пронизывало странное ощущение невесомости, то ли приятное юноше, то ли просто новое.

И вдруг вода кончилась — однако они продолжали на полной скорости вырастать из нее, пока Эрик не пронизал поверхность по грудь — при этом не потревожив ее даже рябью.

— С прибытием, — прогудел Горн, снимая женщину с его плеч. — Как сказал бы Бонш.

Тигр проворно выбрался из колодца, ощущая, как неведомая сила насухо сгребает с него воду, щекоча кожу, и окинул взглядом помещение. Это оказалась просторная пещера угрюмого и дикого вида, заполненная рассеянным сумеречным светом. Никто здесь не встречал гостей, хотя по неровному полу были во множестве разбросаны кости, старательно обглоданные и перемолотые могучими челюстями. Появляться эти радушные хозяева могли только из глубины пещеры, где она, постепенно сужаясь, превращалась в извилистую галерею, уводившую неизвестно куда. Похоже, поднимаясь все выше, Стражи в конце концов угодили в Темные Глубины — круг замкнулся.

— Ну слава Духам, наконец определилось! — с нервным смешком произнес Эрик. — Похоже, это логово великана-людоеда — и сейчас он за нами придет.

— Подавится, — буркнул Горн. — Не встретилось бы чего похуже.

Твердое лицо исполина было мрачнее тучи, бугристые мускулы взведены и готовы к взрыву — что могло его так насторожить?

— А что поведал тебе Бонш? — поинтересовался Тигр.

— Немногое, — нехотя ответил Горн. — И наверняка половину наврал. — Он кивнул на вход в галерею и добавил: — Собственно, другого пути нет.

Внезапный болезненный вскрик в один миг развернул обоих. Впрочем, ничего ужасного они не увидели: морщась от боли, женщина балансировала на одной ноге, а второй трясла в воздухе.

— Что? — резко спросил Горн.

— Кажется, вывихнула, — пожаловалась Нора. — Я не ожидала!..

— Чего? Говори толком!

— Хотела плеснуть на вас водой — а ты потрогай ее…

Подошвой Горн коснулся водной глади, затем вдруг ступил на нее и прошелся, как по льду. Женщина неуверенно хихикнула.

— Оказывается, здесь односторонняя проходимость, — произнес гигант мрачно, — и я даже не смогу отправить эту красотку обратно… Неплохо для начала, да?

Он повернулся к Львице, но та опередила:

— Если ты бросишь меня здесь, я поскачу за вами на одной ноге, понял?

— Тогда договаривайся с Эриком, — сказал Горн. — А мне понадобятся свободные руки.

Опустившись перед Норой на колени, он тщательно прощупал ее ступню.

— Ушиб, — проворчал, выпрямляясь. — Хоть в этом повезло.

И не оглядываясь, гигант направился в глубь пещеры.

— Братик, — вкрадчиво обратилась женщина к Тигру, — ведь ты не бросишь меня, правда?.. Ну иди ко мне!

Ухмыляясь, Эрик подошел. Львица молча развернула его, заставив присесть, затем ступила ему на бедро и в два движения прочно оседлала. Сжав ее гладкие колени, юноша поднялся и поспешил за Горном, уже углубившимся в галерею.

— А нам и вдвоем неплохо, верно? — с обидой говорила Нора, ерзая у Тигра на плечах. — И пусть он теперь трахается со своим людоедом!..

— Послушай, — удивленно заметил Эрик, — по-моему, этот колодец не выпускает из себя воду.

— Так то же воду, дурачок! — засмеялась она смущенно.

— Вы оба сумасшедшие, — заявил Эрик. — А с вами скоро свихнусь и я.

Горн вдруг остановился, махнул им рукой. Приблизясь, они увидели в стене крохотный тупичок, в глубине которого угадывалась узкая дверь. С трудом гигант протиснулся к ней, аккуратным тычком вышиб замок, открыл. Внутрь уводила еще более тесная щель, непролазная для Горна и едва проходимая для Эрика, а за ней полость расширялась, заполняясь разнородными предметами. И походило это на склад.

— Оружие! — обрадованно воскликнула Львица.

Неожиданно Горн снова вскинул руку, требуя молчания, развернулся к галерее. Сейчас же и Тигр расслышал мерные шаги, явственно сотрясавшие каменный пол, будто ступал великан. Грузный топот приближался, а вместе в Эрике нарастало напряжение. Кого они увидят теперь?

Вход в тупичок заслонила громадная туша, и юноша с изумлением узнал в ней полумифического крога, прежде знакомого ему лишь по картинкам да устарелым доспехам Львов. Древний ящер громоздился перед троицей, топорщась наростами и шипами, и ворчал на таких низких тонах, что рык ощущался больше кожей, наводя ужас. А еще сильней впечатляли саблевидные когти на могучих лапах и массивная клыкастая пасть.

— Сейчас я вышибу ему мозги, — пророкотал Горн и двинулся на чудовище. — Если найду.

— Постой! — воскликнула Нора. — Это же Ревун… Так вот где они его прячут!

Проворно она спрыгнула с Эрика и заковыляла к ящеру. Разглядев женщину, зверь оборвал рык и грузно опустился на четвереньки, подставляя морду под ее ласковые тычки.

— Как же его сюда доставили? — удивился Горн. — По частям?

— А оружие? — напомнил Эрик. — Его-то как сюда пронесли?