Наследие Чарма: Выбор судьбы Кинкот Дарья

Девушка улыбнулась, узнав за спиной голос возлюбленного. Но ему она не могла этого показать, а потому ее тон был тверд:

– Не больше часа.

– Почему мы постоянно приходим сюда в одно и то же время… – ворчал русый маг, пиная камушки.

– Связь соулмейтов и все такое, – Тесса поднялась на ноги и принялась отряхивать колготки и юбку от песка.

– Уходишь? – парень недоуменно нахмурился.

– Ну, будет неловко, если кто-нибудь застанет нас здесь вдвоем.

– Да, точно… – Редлок смотрел в песок, боясь задать вопрос.

Когда Блэкуолл уже открыла искрящийся проем, парень все же заговорил:

– Ты знала, что они собираются организовать похищение?

Чаровница застыла.

– Я тогда была на миссии, – с трудом выговорила она. – Я не знала про Феликса.

– Он в порядке, кстати говоря…

Девушка блаженно закрыла глаза:

– Хорошо…

Шерман был уже совсем близко, когда Контесса направилась в портал. Маг остановил ее, взяв за запястье, а затем обнял девушку со спины, обхватив ее плечи. Вяло сопротивляясь пару секунд, Тесс все же расслабилась, запрокинув лицо к небу и положив свои руки на ладони парня. Искры прохода потухли.

– Расскажи мне что-нибудь, – шептала она.

– Что, например?

Чаровница задумчиво наблюдала за облаками:

– Что-нибудь об этом Натаниэле… – она вдруг подумала о том, как двусмысленно это может звучать. – Только то, что я не смогу использовать…

– Хм, – Редлок ухмыльнулся. – Он упрямый. Порой импульсивный. Имеет виды на твою сестру, между прочим…

Глаза Блэкуолл приобрели сиреневый оттенок:

– Серьезно?

– Да, но сейчас они в ссоре… Из-за смерти его подруги.

– Землянка, что была вместе с ним? Мне говорили о чем-то подобном.

– Да, она самая. Она была хорошая.

– Мне жаль, – девушка закрыла глаза.

– Мне тоже.

– Вы дружили?

– Я позволил ей оставить подпись в нашем альбоме, – притворно оскорблено отреагировал маг.

– Он все еще у тебя? – дрожащим голосом поинтересовалась Контесса.

– Конечно, – он уткнулся в ее шею.

Блэкуолл отпрянула, вновь открывая магический портал.

– Даже прощаться не будешь? – безразлично молвил Редлок.

Чаровница развернулась и, едва касаясь пальцами подбородка своего спутника, поцеловала его. Парень так опешил от случившегося, что первые мгновения даже не закрывал глаз. Погладив соулмейта по щеке, Тесс покинула пляж.

– Вот так и уходишь? Не попрощавшись?

Шерман Редлок подкараулил свою возлюбленную в закутке под лестницей в главном зале коллегии. Девушка украдкой направлялась к коридору, который вел к входной двери.

– Не люблю проливать слезы, ты же знаешь, – Контесса ухмыльнулась, обернувшись на голос.

– Тебе, видно, больше нравится, когда их проливают другие, – сурово отозвался русый маг.

– Чего ты хочешь от меня?

– Ты прекрасно знаешь, чего.

– Я не останусь.

Парень озлобленно ударил стенку, издав при этом какой-то звериный рык. Блэкуолл, кажется, вздрогнула, но постаралась принять как можно более спокойный вид.

– Знаешь, что с Норой будет? С Тони?

– Догадываюсь.

– Ах, так ты догадываешься, – театрально откликнулся Редлок, – а что до меня? Есть предположения? Или по барабану?

– Шерман, будь тише, – спокойно скомандовала чаровница.

– Тише? – он нервно рассмеялся. – Боишься, что подниму тревогу?

– Ты не хочешь, чтобы я уходила, так что…

– Здесь никого и никогда не держат, – парень обреченно перебил свою собеседницу. – Ты была вольна уйти и средь бела дня. Но почему-то решила красться ночью. Будто боялась.

– Чего же мне бояться? – с вызовом спросила Тесс. – Раз ухожу по собственному желанию. Такую как я, там примут с распростертыми объятиями, да еще и…

– Боишься сорваться при виде друзей, ведь уходить на самом-то деле и не хочешь!

Блэкуолл замолкла, смакуя каждую фразу своего соулмейта. Нужно было подобрать слова, нужно было срочно что-то ответить… Иначе бы он понял, что подобрался слишком близко.

– Мой дядя мертв, – решительно промолвила девушка.

– Я знаю, – горестно отозвался русый маг.

– Нет, не знаешь. Он мертв, как и мои родители. Как и родители многих других. А моя тетя со страху покинула Чарм вместе с моим маленьким братом.

– Тесс…

– Я больше не хочу мириться с этим. Война бессмысленна. С той, кого нельзя победить. Лучше позволить ей сделать то, что она хочет. И тогда все это закончится…

– Но это все и началось из-за нее!

– Какая теперь разница?! Главное, что это закончится.

Контесса развернулась на своих высоких каблуках, направившись к выходу. Сделав несколько твердых шагов, она вдруг снова услышала голос любимого:

– Если ты сейчас уйдешь, то между нами все кончено.

– Отношения на расстоянии никогда не были нашей фишкой, – усмехнулась чаровница.

– Я серьезно.

Блэкуолл подняла подбородок, болезненно сглотнув.

– Не только на данный момент, – продолжил Редлок, – но и навсегда. Неважно, чем закончится война. Кто победит. Мы вместе больше никогда не будем.

Лицо Контессы приняло отчаявшееся выражение, но ее спутник видел лишь ее пепельный затылок. Глаза девушки наполнились слезами, а радужки стали насыщенными темно-синими. Уверенно стиснув губы, она дала свой ответ через несколько секунд:

– Прощай, Шерман.

– Не следовало тебе соглашаться на миссии за пределами жилых зон, – Тони покачала головой, осматриваясь по сторонам.

– Учитывая происходящее, я хочу сделать все, что в моих силах, чтобы закончить эту войну как можно скорее, – отвечала Поппи.

– Ты и так делала достаточно на посту главы отдела по работе с защитными протоколами, – парировала ее сестра. – Там тебе хотя бы не грозила опасность…

Пенелопа хихикнула:

– Чего мне бояться? Я же лучшая в защитных заклинаниях.

Антуанетта, улыбаясь, закатила глаза.

Пока группа следовала к новой точке, все было достаточно спокойно – неизвестный даже не пытался сбежать. Все изменилось, когда неожиданно для всех, в глубине леса, где сейчас проходили ребята, активировались энергетические ловушки. Взрываясь, они выпускали мощный поток, сбивающий все на своем пути. Ощутив это на своей собственной шкуре, Верджил приказал всем спасаться, и тогда ребята бросились врассыпную, а приспешник Тамики ринулся в противоположном от всех направлении. Воспользовавшись шумихой, Антуанетта вновь похитила чужую силу, а мгновением позже приставила проекционный клинок к горлу пленника, которого она умудрилась перехватить, пройдя сквозь деревья:

– Скажи ценную информацию, иначе ты труп, – сурово прошептала она.

– Та, о ком все говорят, воздаст мне за мои труды, – смиренно ответил маг.

Феликс, поздно увидевший происходящее, истерично завопил «нет!», когда рыжая, разочарованно вздохнув, перерезала врагу горло. К этому моменту все ловушки уже были выведены из строя.

– Проклятие, Антуанетта! – негодовал только что телепортировавшийся колдун, пытаясь исцелить повалившегося на землю парня.

– О нет, – Поппи поспешила отвернуться от данного зрелища.

– Черт тебя дери, Леруа! – Фроукс гневно направился в сторону рыжей.

Она все еще смотрела на покойника, попеременно переводя взгляд на окровавленный кинжал. Ее руки слегка дрожали, и Натаниэль заметил это.

– Хочешь поиграть в «кто что кому приказал»?! – возмущался заместитель главы коллегии. – Так я мигом настою на том, чтобы тебя не пускали на такие миссии.

– Ладно, Верджил, – вмешался Гринфайер младший, – это уже бессмысленно.

Мужчина согласно вздохнул:

– Феликс, что там?

– Он умер почти мгновенно, – Минтвуд разочарованно покачал головой, сидя рядом с трупом и глядя на запятнанные кровью руки.

– Ты довольна собой? – командир вновь обратился к Леруа.

Рыжая наконец-то подняла глаза на собеседника, и они как-то устрашающе блестели:

– Безмерно.

– Так, мне это надоело! – распсиховался Фроукс. – Ты отправляешься назад в комитет.

– Что? – не веря своим ушам, переспросила рыжая.

– Ты прекрасно меня слышала! Нора, открой ей портал.

Брюнетка неуверенно пошатнулась.

– Черта с два я уйду, – возмутилась Леруа.

– Ах так, – Вердж саркастично приподнял брови, – тогда я отстраню твоих друзей от всех дальнейших заданий. Как тебе такое?

– Ты не посмеешь!

– А мы посмотрим!

Присутствующие напряженно наблюдали за перепалкой своих коллег. Антуанетта так сильно сжала кулаки, что ее руки затряслись. Надменно приподняв подбородок, она все же нашла, что ответить:

– Хорошо, я ухожу, – рыжая убрала за ухо прядь волос. – Как раз смогу составить отчет о случившемся. Будь уверен, он будет не в твою пользу.

Верджил раздраженно вздохнул, а Элеонора протянула подруге руку.

– Нет-нет, – отмахнулась Леруа, наигранно корчась. – Меня же отстранили.

Брюнетка виновато сглотнула, глядя на своего наставника, а затем открыла искрящийся проем, позволяя Тони целиком в нем раствориться.

– Что твоя девчонка учудила на задании?!

Доминик так часто и нагло врывался в кабинет главы комитета, что та уже давненько к этому привыкла. Но сейчас она действительно была несколько удивлена, так как совсем не понимала, о чем идет речь.

– Ты бы не мог изъясняться более конкретно? – спокойно ответила колдунья.

– Ах, извините, – саркастично выплюнул Гринфайер. – Неужели, вам не доложили о ходе миссии?

– Все то, что мне известно, никак не вяжется сейчас с твоим поведением, – она откинулась на спинку кресла, – так что, смею предположить, что я чего-то не знаю.

– Или, быть может, ты просто поощряешь такое, ведь и сама страдала безрассудством по молодости!

– Мне действительно следует напоминать тебе о том, что ты сейчас находишься в моем кабинете? – голос Констанции стал суровым, она не терпела такого к себе отношения. – И что он стоит на голову выше твоего?

Глава коллегии фыркнул:

– Верджил рассказал, как группа наткнулась на вражескую боевую единицу…

– Я знаю об этом.

– Ах, знаешь… А о том, что враг был убит?

– Да, – женщина потянулась к документам, лежащим на столе, – в отчете написана формулировка «цель была ликвидирована в связи с представляемой опасностью».

– Интересно, кто подготовил тебе этот отчет! – возмущался Дом. – Леруа убила колдуна по собственной инициативе после запрета командира отряда!

На мгновение леди Браунхол замерла, но она не стала показывать свое удивление подчиненному. Она продолжила, как ни в чем не бывало, перебирать бумаги.

– А, ты об этом…

Ее собеседник вскинул брови:

– То есть тебе об этом известно?!

– Ты прекрасно знаешь, что когда я приставляю к отряду человека от себя, он имеет право делать то, что считает нужным, если это никак не затрагивает остальных членов группы. Как бы Фроуксу это не было неприятно, Антуанетта могла ослушаться его приказа, исходя из моего разрешения. Она выполняет цели, которые ей ставлю я.

– Ты же понимаешь, что это нарушает весь ход поставленной операции? – прошипел мужчина сквозь зубы.

– Что же это нарушило? – Констанция разыграла удивление. – Разве что задело эго твоего заместителя.

– Почему бы тебе тогда не назначать командиром отряда твою обожаемую нарушительницу правил?

– Она недостаточно компетентна для руководящей должности, и ты это знаешь. Зато она полностью устраивает меня, как исполнитель…

– Поэтому у нее есть право на дерзость и неподчинение?

Глава комитета понимала, что собеседник пытается вывести ее на эмоции. Она вздохнула, чтобы успокоиться:

– Да, если посчитает нужным.

– Это возмутительно, – со злобой прошептал Гринфайер.

– Ох, Дом, давай начистоту? – колдунья поднялась на ноги и раздраженно взглянула на него. – Тебя бесит, что это именно Антуанетта. Тебя бы бесило, если бы это была Элеонора. Но ты бы и не пискнул, если бы то же самое из собственных соображений сделал Минтвуд. А если бы это был твой дорогой сын Натаниэль, ты бы его еще и защищал.

Мужчина выглядел неимоверно злым из-за заявления леди Браунхол. При этом ему было сложно выговорить хоть слово, потому что сказанное ей, вероятнее всего, было правдой.

– Ты позволяешь ей так себя вести, чтобы отомстить мне?

– За что мне тебе мстить?! – недоумевала глава комитета. – За свой собственный выбор покрывать тебя? – она всплеснула руками. – Тогда, позволь задать ответный вопрос – за что ты мстишь таким поведением Антуанетте? За то, что сам же с ней и сделал?

– Я не делал ничего, – оборвал ее Гринфайер.

– Ох, право, – картинно возмущалась Конни, – не стоит строить из себя благородного рыцаря. Я прекрасно помню твою выходку после исчезновения Контессы. Как и Антуанетта с Шерманом. И будь уверен, они точно никогда этого не забудут.

– Я делал лишь то, что было нужно…

– О, хватит! – глава комитета начала закипать. – Если тебе еще есть, что сказать по делу – говори. Если нет, тогда ты свободен.

Разъяренно хлопнув дверью, Доминик покинул кабинет. Констанция устало опустилась обратно в кресло, обхватив голову руками. В последнее время ситуации все чаще выходили из-под ее контроля. Собравшись с силами, она отправила запрос на линк своей помощницы.

После возвращения из плена, Минтвуду давали намного больше свободного времени, чем раньше. Сейчас он отдыхал в гостиной, пока сотрудники коллегии продолжали трудиться в главном зале. Неподалеку от него порхала Элеонора, обеспокоенно задавая различные вопросы.

– Любовь моя, я не чувствую себя готовым для восстановления нашей телепатической связи… – отвечал он, опрокинувшись на кресло с закрытыми глазами. – Тебе разве недостаточно той, что сейчас? Я понимаю, что ты теперь не всегда можешь достучаться до меня, да и доступа к моему подсознанию у тебя больше нет, но все же…

– Конечно-конечно, – соглашалась брюнетка. – Вернемся к этому, когда ты полностью восстановишься… Как, кстати, проходит терапия?

– Отлично, ведь моим наставничеством занимается Юзеф, а он выглядит, как профессионал своего дела… Я ему доверяю…

– Это хорошо, – Блэкуолл смущенно закусила губу, наклонившись к другу. – А как там у вас с Беном?

Феликс открыл глаза и с хитрым прищуром взглянул на свою собеседницу. Та виновато поджалась, но увидев ухмылку колдуна с челкой, тут же оживилась.

– Тебе только бы посплетничать, да? – шутил он.

– Ну, причем же тут сплетни, – оправдывалась девушка. – Я просто хочу знать, все ли в порядке у моего замечательного друга с личной жизнью…

– Что ж, тогда слушай, – Минтвуд выпрямил спину и с азартом устроился в кресле, пока его спутница присаживалась напротив. – Все просто замечательно! Бенджамин такой милый, нежный и чуткий… Я думал, что раз до этого у него не было опыта с парнями, то он будет зажатым и неуверенным, но оказалось, что…

В то же мгновение на лестнице появился силуэт Гринфайера младшего, и колдун сию секунду замолчал. Элеонора сразу же поникла.

– Феликс, Констанция попросила передать тебе это, – юноша протянул другу несколько листов бумаги. – Заполни их, как будет время. Это чтобы проверить твой прогресс.

– Спасибо, Натаниэль, – парень слабо улыбнулся. – Я как раз хотел занять чем-нибудь голову. Антуанетты в последнее время не видать, а после сегодняшнего, думаю, она вообще не будет сюда заходить?

– Я и сам не всегда могу ее застать, – грустно отозвался Нейт. – Кажется, у них с Констанцией какие-то серьезные дела.

Блэкуолл было неловко, так как она чувствовала, что юноша игнорирует ее присутствие:

– Ты заходил к Доминику?

Гринфайер младший нарочито долго поворачивал голову в сторону брюнетки:

– Да. Мы общаемся почти каждый день.

– Это здорово, что вы…

– Совсем забыл, – он вдруг принялся копаться в кармане джинсов, после чего вытащил оттуда кулон собеседницы, – вот твой бесполезный камень, которым ты пыталась откупиться от Софи.

Юноша протянул Элеоноре цепочку. Девушка закусила губу, позволяя своим радужкам наполниться глубоким синим цветом. Приняв предложенную вещь, она поспешила исчезнуть в коридоре, прежде чем кто-нибудь успел бы заметить, что она готова расплакаться. Гринфайер младший сжал челюсть, наблюдая за ее удаляющимся силуэтом.

– Тебе не обязательно быть таким жестоким, – спокойно промолвил Феликс.

– Разве? – саркастично процедил Нейт.

– София была ей небезразлична, и она не сделала бы ничего, что могло бы причинить ей вред.

– Но она сделала.

– Нет, не сделала, – колдун с челкой сурово посмотрел на своего друга. – У Софии были проблемы с сердцем, о которых она и сама прекрасно знала. Если бы Нора сообщила ей о метке, значения которой она и сама не понимала, ничего бы не изменилось. Это бы ее не спасло. И тебя злит не тот факт, что она не спасла Софию, ведь ты и сам знаешь, что она бы не смогла. Тебя злит, что она не рассказала тебе об этом. Хотя и это бы ничего не изменило. Тебе просто нужно найти виноватого. Так же проще, – голос Минтвуда вдруг стал более жестким. – Родители умерли в аварии – виноват водитель другой машины. Биологическая мать погибла на войне – Тамика убила ее. Так как же сердце Софии могло просто взять и остановиться? Конечно же, в этом виноваты Мэттью и Элеонора, которые ничего не знали и не могли сделать, кроме как потешить твое любопытство!

– Достаточно! – одернул его юноша.

Он был несколько шокирован поведением друга. Феликс, глаза которого опасливо напряглись и покраснели во время монолога, вдруг будто бы вышел из транса, позволяя своим лицевым мышцам расслабиться. Теперь он и сам выглядел немного удивленным своей выходкой.

– Извини, меня слегка занесло, – он схватился за переносицу, устало прикрывая глаза.

– Ничего страшного, – Натаниэль положил руку ему на плечо. – Думаю, тебе надо отдохнуть. После возвращения тебе все еще непросто.

– Я пытаюсь сказать, – колдун проигнорировал замечание собеседника, – что Нора впервые за долгое время открыла кому-то свое сердце. И она сделала это для вас. Так не будь же так жесток. После случая с сестрой, она всячески избегала людей, боялась полюбить кого-то…

– Почему? – тихо спросил юноша.

Спутник посмотрел на него так, будто бы ответ на этот вопрос был слишком ясным, чтобы произносить его вслух. Но, все же, им обоим это было нужно.

– Когда любишь людей, становится намного больнее их терять.

Натаниэль выглядел потерянным. Все вещи, которые рассказал ему Феликс, были настолько очевидными и простыми, что он определенно должен был бы их знать. Но по какой-то причине он заключил все эти знания под замок, чтобы справиться с собственной болью с помощью обвинения других. Он лишь забыл тот немаловажный факт, что больно было не только ему.

– Мне доложили о твоем поведении на задании, – спокойно констатировала леди Браунхол.

Антуанетта сидела напротив наставницы. Ее глаза смотрели в пол, а губы были надуты. Можно было даже сказать, что она лежала на стуле, прижав друг к другу коленки, а ступни расставив на ширине плеч. Она определенно походила на обиженного ребенка, ожидающего свое наказание:

– Ты же не будешь меня теперь отчитывать?

– Не знаю, а нужно? – Констанция рассержено вскинула брови.

Рыжая устало вздохнула, приподнимаясь:

– Ты бы точно так же сделала, я знаю.

– Все еще не звучит как оправдание, попробуй еще раз.

– Я дала ему шанс рассказать что-то, – Леруа пожала плечами. – Что-то полезное, чтобы остаться в живых.

– И?

– Он ответил отказом, – она помотала головой. – Пытками у нас тут давно не занимаются, так зачем он был нужен? Мало нам одного прихвостня в тылу?

– Его бы допросили опытные в этом деле маги, – Браунхол многозначительно кивнула.

– И ничего бы они не добились, – фыркнула Тони. – Ты же знаешь, как Тамика запудривает им мозги. Он был как сектант, клянусь!

Женщина задумалась.

– Ты думаешь, зря мы это?

– Что?

– Отказались от пыток.

Чародейка удивилась такому вопросу:

– Я думаю, пыток никто не заслуживает.

Констанция усмехнулась, прикрыв глаза. Помолчав несколько секунд, она наконец-то взяла себя в руки, возвращаясь к работе:

– К завтрашнему вечеру представь мне отчет о проделанных наблюдениях. Можешь быть свободна.

– Ты скажешь Фроуксу, что сделала мне выговор? – поинтересовалась Антуанетта.

– А что?

– Не хочу видеть его самодовольную физиономию.

– Не наглей, – спокойно отчеканила колдунья, махнув рукой в сторону выхода.

Рыжая закатила глаза, поднимаясь со своего места и покидая кабинет главы комитета. Леди Браунхол улыбнулась, стоило лишь двери закрыться.

Ворвавшись в свою комнату, Блэкуолл бросила многострадальный кулон на прикроватную тумбочку, а сама встала в центре помещения, нервно схватившись за голову. Уже мгновением позже она озлобленно закричала, одновременно с тем высвобождая чары, блокирующие звук. Брюнетка истошно ревела и разбрасывала предметы телекинезом, позволяя всему своему отчаянию вырваться наружу. Спустя пару минут она устало повалилась на пол, оперевшись на кровать. На глаза снова попался маленький черный оникс на цепочке, вновь вызвавший в душе колдуньи волну гнева. Поднявшись на ноги и схватив камень, она с дикой агрессией швырнула его в противоположный конец комнаты, издав какой-то нечеловеческий рык. В ту же секунду дверь за ее спиной открылась, и она испуганно обернулась. Там стоял Натаниэль.

– Нейт, пожалуйста, я не в настроении для наших перепалок, – умоляюще промолвила темноволосая колдунья.

Гринфайер младший как-то криво фыркнул, подходя к девушке и заключая ее в свои объятия. Элеонора была так сильно вымотана и опустошена, что даже не стала задаваться вопросом, отчего в поведении юноши произошли такие резкие перемены. Она лишь обхватила его в ответ руками, прижимаясь как можно ближе.

– Мне жаль, что…