Академия пяти стихий. Возрождение Матлак Ирина
— Ну а что? — встал Каин на защиту своих трудов. — Шеф сказал — хочешь есть вне установленного времени, готовь сам! А я, знаете ли, с готовкой знаком весьма поверхностно.
В этом Ника его понимала как никто другой, поэтому она демонстративно взяла с подноса предложенный «изыск» и отправила его в рот.
— Вот это я понимаю! — заулыбался рыжик и, поставив свою ношу перед друзьями, полез в нижний ящик шкафчика.
Спустя несколько секунд рядом с подносом красовалась здоровенная бутыль, наполненная вишневого цвета жидкостью. Каин откупорил пробку, и по комнате распространился неповторимый сладко-ягодный аромат, в котором улавливались нотки гвоздики.
— И как вы такую вещь отменную делаете? — Крис втянул носом воздух и блаженно зажмурился. — Убойная штука!
Вишневая наливка любовно изготавливалась магами земли, тщательно оберегающими этот древний рецепт. Поговаривали, что ягоды они выращивали каким-то специальным способом, используя при этом свой дар.
Напиток разлили по маленьким стаканчикам, предусмотрительно захваченным Каином все с той же кухни, и рыжик произнес тост:
— Ну, за нашу новоиспеченную команду, будущую победу и размазанного но стенке древнего дракона!
Засмеявшись, все громко чокнулись и присоединились к пожеланиям.
Джолетта ощутила терпкий привкус вишни и невольно подумала о том, что пару месяцев назад даже помыслить не могла о подобном. Что она, знатная аристократка, будет пить наливку в компании студентов, общаться с ними на равных и при этом чувствовать себя как никогда комфортно. Просто невероятно! А что самое невообразимое — ей это действительно нравилось. Джолетте казалось, что только сейчас она начала жить по-настоящему, только сейчас смогла раскрыться и стать сама собой. Как, оказывается, много она потеряла в жизни! Тот же Браин, имеющий не менее громкий титул, чем она, уже давно проводил время в компаниях друзей, не отличающихся высоким положением в обществе. А она столько прожила замкнутой в собственной раковине и даже не представляя, что может быть по-другому.
— Мира, наливка сама себя не выпьет! — усмехнувшись, резонно заметил Крис.
Та замялась:
— Я… я не пью.
— Мира, это всего лишь наливка, — вставила Эми. — Полезная для здоровья, между прочим. Тем более с завтрашнего дня официально начинаются тяжелые времена, и неизвестно, когда еще мы сможем вот так просто посидеть.
Эми озвучила мысли, которые тщательно отгоняли все, присутствующие в этой комнате. Каждый прекрасно сознавал, что будущее для них слишком неопределенно, но в то же время ближайший месяц будет расписан по минутам.
Вновь загрустить и впасть в уныние друзьям не дал вечно оптимистичный Каин:
— Даже не думайте! Я не собираюсь смотреть на кислые мины своих только что обретенных боевых товарищей! Крис! — без перехода обратился он к воздушнику. — Ну-ка, слови нам музыкальные волны!
Того дважды просить не требовалось, и уже вскоре в комнате заиграла ритмичная мелодия. Темп задавала задорная волынка, так и зазывающая окунуться в мир нот и начать танцевать.
— Ну-ка! — повторил рыжик, одной рукой наполняя опустевшие стаканы, а другой придвигая в центр тарелку с закусками. — Предлагаю тост за дружбу!
И понеслась. Такого взрывного времяпрепровождения это общежитие еще не видело. По комнате гуляла магия — после четвертого стаканчика Эми отчего-то вообразила себя великим боевиком и упорно пыталась воспроизвести шаровую молнию седьмого уровня, Ника уговаривала Миру выпить хотя бы глоток (кстати, ей это удалось), а Браин с Джолеттой вызвались танцевать ровэт, интерпретируя его на невероятный лад. Огонь и вода взрывались, путались, испарялись и имели мало чего общего с канонами танца, но это никого не заботило. Под громкие овации и гул всеобщего одобрения эти двое вытворяли немыслимые пируэты, изгибались и при этом не переставали хохотать.
— Смотри, Джо, — все так же смеясь, предупредила ее Ника, — вот заявится сейчас сюда магистр Лосгар, устроит тебе сцену ревности!
Джолетта только беспечно отмахнулась и устало приземлилась рядом с ней. Не менее запыхавшийся огневик стянул с общей тарелки кусочек огурца и громко им захрустел.
За временем никто не следил, а на улице меж тем уже успело стемнеть. Зимний вечер опустился на побеленные снегом крыши, окутал двор и синим туманом пробрался в самые дальние уголки академии. За окном парили снежинки, танцующие не хуже огневика с водницей, на небе взошла убывающая луна, неровным светом ласкающая обрывки облаков.
Этот же свет проникал и в комнату, где сейчас над сказанной кем-то шуткой заразительно хохотали семь молодых магов. Они проводили этот вечер так, словно он был последним, и больше не думали ни о чем. Не в их власти было что-то изменить, поэтому оставалось только наслаждаться выпавшими свободными минутами и верить, что все обязательно будет хорошо.
Когда на дворе окончательно стемнело, в комнату вернулся Леон. Застав уже знатно разошедшуюся компанию, он флегматично хмыкнул, глянул на них как на малых детей… и присоединился.
— А давайте в картишки сыграем? — неожиданно предложил Каин и, не дожидаясь согласия, полез в свою бездонную тумбочку. — Где-то тут, кажись, завалялись… О! Нашел!
В его руках оказалась колода старых, видавших виды карт. Глядя на них, становилось понятно, что эти бедняги пережили не одни студенческие посиделки.
Играть начали в так называемого «дракона», что, учитывая последние новости, было как никогда актуально. Правила знали все, кроме Ники, но ей быстро, перекрикивая друг друга, их объяснили. Игра чем-то напоминала известного ей «дурака», только играли в нее по парам.
В напарники Нике неожиданно достался Леон, Каин оказался с Мирой, Джолетта — с Бранном, а Крис — с Эми. Как выяснилось по ходу игры, рыжие братья в этом деле были просто профи, что было на руку Нике с Мирой и вызывало недовольство остальных.
— Шулеры! — возмущенно кричала Джолетта, сотрясая воздух веером карт. — Девять червей давно пребывает в отбое!
— Лапонька моя, — невозмутимо осадил ее рыжий старший, — я же молчу о том, что кое-кто засунул под ковер бубнового валета.
Все мошенничали самым бессовестным и наглым образом, но оттого игра становилась еще веселее. В какой-то момент первостепенной задачей стало не соблюдение правил, а выявление самых изощренных шулеров.
— Все! Я с вами не играю! — на этот раз возмутилась Эми, насупленно косясь на довольную Нику.
В итоге Каин все-таки умудрился перехитрить брата и буквально вырвал для них с Мирой победу. Рыжик подхватил напарницу на руки и, держа ее словно ценный приз, с громкими воплями закружил по комнате. Прорицательница, которая по-прежнему оставалась самой адекватной в этой сумасбродной компании, пыталась вяло отмахиваться, но в общем-то не имела ничего против.
— Есть тебе надо! — вынес вердикт Каин, опуская ее на пол. — Весишь как перышко!
— Слу-у-ушайте, — Нику внезапно осенила гениальная, как ей показалось, идея, — а вы когда-нибудь Пиковую даму вызывали?
На нее в немом вопросе уставились семь пар глаз.
— Что, ни разу?
На этот раз семь голов покачали из стороны в сторону, выражая отрицание.
— В общем, — начала просвещать Ника, — в моем мире, где нет магии, очень популярны всякие гадания и вызовы духов. В основном этим занимаются любители, а иногда компании, такие, как мы с вами, пытаются устроить спиритический сеанс смеха ради. Так вот, самым знаменитым духом у нас является Пиковая дама. Вызвать ее — раз плюнуть, но сильные эмоции гарантированы!
Такое предложение было встречено огромным энтузиазмом и бесконечным одобрением. Кажется, убойная «вишенка» окончательно добила адептов, и те готовы были вызывать не то что Пиковую даму, а хоть и первородных элементалей.
Ника смутно помнила, что требуется для проведения вызова, но была не прочь импровизировать. В последний раз к Пиковой даме она взывала вместе с подругами еще в школьные годы, когда находилась в летнем лагере. Она как сейчас помнила те непередаваемые ощущения, когда они ярко-красной помадой рисовали на зеркале лестницу, а после от страха прятались под одеялом.
— Свечи есть? — деловито осведомилась Ника, когда на настенном зеркале появился корявенький рисунок ступеней. Да-да, художниками все были такими же, как и поварами.
Браин выразительно заломил бровь, щелкнул пальцами и, когда с тех слетели два небольших огненных шарика, поинтересовался:
— Сойдет?
— Более чем, — довольно кивнула Ника и тут же задумалась. — Так… кажется, теперь нам следует взяться за руки, приготовить покрывало и три раза повторить: «Пиковая дама, приди».
Крис нервно сглотнул и опасливо поинтересовался:
— А одеяло-то зачем?
— Надо! — дала Ника исчерпывающий ответ, который, как ни странно, всех устроил.
Надо — значит надо.
Окно было зашторено, громкость музыки сведена до минимума, свет выключен, и восемь адептов, вставших перед зеркалом, как мантру повторяли:
— Пиковая дама, приди… Пиковая дама, приди… Пиковая дама, приди…
Тишина была настолько ощутимой, что начинала давить на сознание. Все притихли и боялись даже шелохнуться. То ли от сумасшествия сегодняшнего дня, то ли от знаменитой наливки адепты вдруг забыли, что сами являются магами, живут в мире, где предсказание будущего является нормой, а уж сверхъестественных существ — и вовсе пруд пруди.
Все замерли в напряженном ожидании. Детская забава внезапно стала навевать страх, и каждый неотрывно смотрел вглубь зеркала, ожидая, что вот-вот произойдет нечто. Ожидание — самое томительное ощущение. Обычно не так страшно какое-то событие, сколько долгие минуты, ему предшествующие…
Нервы натянулись до предела, не было слышно даже дыхания. Гладкая поверхность зеркала притягивала и пугала. Манила, манила, манила…
Когда после нескольких минут ничего не произошло, все несколько расслабились и уже собрались оставить бесполезную затею, как вдруг позади них что-то громыхнуло.
Заорали все. Громко, надрывно, не сдерживаясь. Кажется, кто-то от испуга даже отборно выругался и начал заикаться.
— Придурки, свет включите! — завопил Крис не своим голосом.
Быстрее всех опомнилась Джолетта и громко хлопнула в ладоши, включив тем самым магические светильники.
По глазам тут же резанул яркий свет, и все инстинктивно зажмурились. А когда вновь открыли глаза, вместе с ними открылись и рты — от изумления и в то же время от облегчения.
Посреди комнаты с непроницаемым выражением лица стоял элементаль, удерживающий в руках серебряный поднос. Рядом с ним на полу валялись упавшие со стола тарелки, которые второпях поставили на самый край.
— Закуска, — коротко изложил причину своего вторжения Рик.
Адепты синхронно перевели взгляды на поднос и наткнулись на шедевры госпожи Лили. После всего произошедшего соображали они туго и потому продолжали молча стоять и оторопело смотреть на дворецкого пятого общежития.
Первой вновь опомнилась Джолетта и, поблагодарив, приняла поднос у него из рук.
Крис, который от настойки и после пережитого страха вообще мало что соображал, поинтересовался:
— А вы… это… на зов Пиковой дамы пришли?
Вновь наступила тишина, которую нарушало лишь тиканье настенных часов.
— Молодой человек, — на лице Рика не дрогнул ни единый мускул, — элементали по дамам не ходят.
Еще некоторое время все пребывали в ступоре, а после комнату сотряс взрыв всеобщего безудержного смеха. Хохотали до слез и боли в животе, выплескивая накопившееся за последние минуты напряжение.
— Лорд Грэм просил не задерживаться. — Слова Рика были обращены ко всем, но смотрел он при этом на одну конкретную девушку, выделяющуюся среди прочих задорными шоколадными кудряшками.
Элементаль растворился в воздухе, и все тут же бросились смотреть, что же им перепало от невероятной декановской щедрости. На тарелках обнаружились фрукты, маковое печенье, колбасная нарезка (на этот раз — исполненная умелыми руками), хрустящие тосты (не горелые и приготовленные все теми же умелыми руками) и чипсы. Да-да, именно чипсы, рецепт которых Ника недавно поведала госпоже Лили.
— Ух, живем! — радостно заголосил Каин, и от его вопля все тут же отмерли.
Веселье продолжалось вплоть до глубокой ночи. Были еще танцы, наливка, нескончаемые разговоры и соревнование в магии. Кажется, последнее предложила Эми, но с точностью этого никто не мог утверждать. Идея была моментально подхвачена, и прямо среди комнаты разразилась стихийная битва. Хотя в общем-то битвой она была только для адептов, а вот для комнаты стала самым настоящим стихийным бедствием. Стенам пришлось пережить взрывы пульсаров, пройти огонь, воду и земляные… нет, не трубы, а разнообразные формы магии. Рыжики так разошлись, что уже через десять минут начала состязания толстые зеленые стебли оплетали всю мебель, ползли по стенам и потолку, а на деревянной люстре цвел и пах огромный красный цветок.
Отставать от них никто не хотел, поэтому маги проявляли себя во всей красе. Они соперничали, вкладывая в магические формы всю силу, до тех пор, пока внезапно не раздался громоподобный взрыв.
Все так и замерли в тех позах, в каких находились. Снова стало так тихо, что казалось, будто все общежитие вымерло. Адепты ошарашенно смотрели на последствия своих состязаний и пребывали в ужасе.
Мебель была сломана окончательно и бесповоротно и не подлежала ремонту. Стены и потолок обуглились, равно как и ковер. Кругом валялись ошметки зеленых растений, созданных Каином и Леоном, деревянные щепки и осколки посуды. От несчастного шкафа остался один пепел, который довершал общую картину, паря по всей комнате и оседая на головы и плечи нерадивых магов.
Не пострадала только одна-единственная вещь. Каким-то чудом спаслись зеленые клетчатые занавески, висящие на окне.
— Ой-ё! — надрывно протянул Каин, первым осознавший весь масштаб катастрофы.
ГЛАВА 11
Дед Михей стоял с вытаращенными глазами, отпавшей до пола челюстью и, казалось, был готов в любую секунду слечь с сердечным приступом.
— Да как же… да это ж… да вы же…
Ворвавшись в комнату, бедный дедуля замер на пороге и не находил подходящих слов.
— Мы все возместим. — Голос Леона прозвучал тихо и как-то жалостливо.
— Окаянные! — Комендант внезапно отмер и трагически обхватил голову руками. — У-у-у, окаянные! С утра! На ковер! К ректору!!!
— А может, мы это… — робко попытался внести конструктивное предложение Каин.
— Вон!
Всех как ветром сдуло. До пятого общежития четыре студентки добирались в компании элементаля, посланного лордом Грэмом. Когда парни попытались их проводить, Рик наградил несчастных таким взглядом, что те благоразумно ретировались. На улице было холодно. Свежий морозный воздух несколько проветрил одурманенные «вишенкой» головы и привел мысли в какой-никакой порядок.
— Нам конец, — мрачно прошептала Эми, когда они входили в холл. — Отчислят.
— Не говори ерунды! — возразила Джолетта, которая не теряла присутствия духа и была уверена, что все обойдется. — Сейчас мы нужны для предотвращения возрождения дракона, и уж поверь, никого не станет заботить разгром какой-то общажной комнаты.
В общем-то в ее словах был здравый смысл, и все, за исключением Миры, несколько успокоились. Бедная прорицательница дрожала как осиновый лист и мысленно тысячу раз проклинала ту секунду, когда решила присоединиться к компании.
Элементаль проводил подруг до дверей их комнат и тут же исчез, не сказав напоследок ни слова. Так что было совершенно непонятно, что думает о последствиях их вечеринки лорд Грэм.
Такого утра у Ники еще не было. И она, и Джолетта сполна ощутили все прелести бурно проведенного вечера. Как назло, с этого дня вводился не только новый график учебы, но и новый график подъема, так что противный звук будильника разнесся по общежитию уже в пять утра.
Вместе с осознанием случившегося и головной болью Нику накрыло и чувство стыда. Она ни на секунду не сомневалась в том, что декан уже в курсе произошедшего и теперь непременно отыграется на ней за то памятное утро в его доме. Еще бы! Этой ночью она вела себя не лучше, чем он, и такую возможность ее поддеть Грэм не упустит.
Ника перекатилась на бок, накрыла голову подушкой и глухо застонала. Сил подняться с постели не было никаких, и закон утреннего притяжения честно работал на все сто процентов.
Джолетта оказалась более стрессоустойчивой, и через несколько минут из соседней комнаты донеслись звуки душа. Следуя примеру подруги, Ника с трудом приняла вертикальное положение и некоторое время сидела, пытаясь окончательно проснуться. Холод впился в каждую клеточку тела, вынудив зябко поежится и поплотнее закутаться в одеяло.
Не снимая его с плеч, она ходила по комнате, складывая необходимые учебники и вещи в сумку. Сегодня в расписании значились артефакторика и целых три пары боевой магии, которая, несмотря на мороз, должна была проходить на улице. Жуть какая! А ведь в новенькой шубке, стоящей целое состояние, пульсарами особо не побросаешься, так что хотела Ника или нет, пришлось надевать свою извечную куртку.
Как раз в тот момент, когда подруги собрались выходить, к ним в комнату ввалилась вся вчерашняя компания. Каин сообщил, что дед Михей уже успел нажаловаться ректору, и тот сейчас ждет их в своем кабинете.
В ректорат все кроме Джолетты шли как на казнь. Особенно Леон, поскольку такая ситуация приключалась с ним из года в год. Правда, подобных масштабов никогда прежде не было, и в этом смысле их группа побила все рекорды по порче казенного имущества.
Когда они под недовольным взглядом миссис Рудольф гуськом входили в ректорат, до начала артефакторики оставалось всего двадцать минут. Это внушало надежду на то, что слишком долго ректор их терзать не будет.
Магистр Лосгар восседал в кресле, справа от него стоял лорд Грэм, а слева — пышущий негодованием дед Михей. При виде вошедших студентов у коменданта нервно задергался глаз, вспотела лысина и зачесались руки надавать кое-кому тумаков.
— Ну что же вы, нарушители порядка, топчетесь у входа? — усмехнулся ректор. — Проходите, не стесняйтесь.
— Окаянные! — не преминул вставить любимое определение дед Михей, а когда адепты нерешительно приблизились, припечатал: — Дархи вы, а не маги!
— Ну и что мы будем делать? — вздохнул ректор, проигнорировав вопли коменданта. — Учиненный вами разгром оценен в сорок восемь золотых, два серебряника и три медяка.
— Я все возмещу, — взяла слово Джолетта, для которой такая сумма была просто смешной.
— Нисколько в этом не сомневаюсь, — кивнул магистр Лосгар. — Но вы, дорогие мои адепты, нанесли урон не только материальный, но и моральный жителям общежития, половину которых перебудили среди ночи, и многоуважаемому коменданту, которого вплоть до утра пришлось отпаивать успокоительным.
— Мало того что разгромили комнату, — заговорил лорд Грэм, глядя при этом на Нику, — так еще и распивали спиртные напитки, что запрещено уставом академии.
Ника стоически выдержала этот взгляд и даже нашла в себе силы не отвести глаз. Да… недавняя ситуация повторилась с точностью до наоборот, а они с лордом поменялись ролями.
— Я требую для них строжайшего наказания! — снова вскинулся дед Михей. — Пущай мне все общежитие отдраят! И спальни, и кухню, и даже туалеты!
Адептам поплохело. Хотя, казалось бы, куда больше-то?
— Ну, думаю, до туалетов дело не дойдет, — усмехнулся ректор, вызвав у провинившихся синхронный вздох облегчения. — А вот отработать все-таки придется. Учитывая ваш плотный график и предстоящий трудный месяц, отрабатывать будете, убираясь в южном крыле факультета земли. Час после занятий под контролем господина Михея.
Адептам снова стало плохо. В южном крыле проходили практикумы у магов земли. Там располагались лаборатории, в которых выращивали экспериментальные виды растений. Творчество студентов сопровождалось постоянными взрывами, зеленой, дурно пахнущей плесенью, оседающей на стенах, а результаты экспериментов так и норовили цапнуть кого-нибудь за палец, опутать ноги и повалить на пол. Большинство растений были агрессивными.
Одна радость, греющая сердца несчастных адептов, — по крайней мере, убирать придется всего по часу. Так что в некотором отношении наказание можно было считать мягким.
Дед Михей тем временем потирал руки и сдавленно хихикал, предвкушая потешное зрелище, ожидающее его после окончания пар.
— Свободны! — произнес лорд Грэм и, заметив, что студенты по-прежнему стоят на месте, уже громче рявкнул: — Марш на артсфакторику!
Этот предмет проходил в главном корпусе сразу у нескольких групп. Расписание было составлено таким образом, что занятия одновременно проводились у разных курсов, вне зависимости от факультетов.
Когда они вошли в аудиторию, там уже разместилось порядка ста человек, разбившихся на такие же группы. Ника вместе с остальными заняла место на трибуне, достала тетради, и в этот момент в дверях показался преподаватель. Увидев его, Ника обомлела и невольно подумала о том, что такими темпами академия скоро станет походить на студию моделей. Все равны как на подбор…
В аудитории появился Дрейк собственной персоной. Обаятельно улыбнувшись присутствующим, владелец сети кафе подошел к преподавательскому столу, внимательно изучил взглядом адептов и произнес:
— Всем добрый день. С этого дня я буду вести у вас предмет, именуемый артефакторикой. Ко мне настоятельно прошу обращаться просто Дрейк, без всяких профессоров и лордов. — При виде всеобщего замешательства и удивления его улыбка стала еще обаятельнее. — Общаться предлагаю на равных. Если, конечно, у вас нет возражений.
Возражать никто не стал, что было вполне ожидаемо. Более того — все уже были в восторге от Дрейка и его манеры вести занятия, хотя, по сути, он еще даже не начал.
Ника догадалась, что пригласить его в академию было идеей Грэма, и как раз об этом они разговаривали в кафе.
— Для начала я попытаюсь кратко объяснить, что такое артефакторика, — произнес новоиспеченный преподаватель, садясь за стол. — Насколько мне известно, до сегодняшнего дня этот предмет начинался только с четвертого курса, поэтому не все понимают, о чем идет речь. Итак, артефакторика — это наука, изучающая и создающая артефакты, амулеты и плетения заклинаний. Как известно, последнее является неотъемлемой частью первых двух пунктов. Нас с вами в первую очередь интересуют именно плетения заклинаний, поскольку именно они будут использованы для борьбы с драконом.
Дрейк рассказывал интересно, четко и по существу. Адепты понимали, насколько важна получаемая информации, и старательно ее записывали, стараясь не упустить ни одного момента. На этой паре в основном рассматривалась артефакторика, имеющая непосредственное отношение к боевой магии, и, со слов Дрейка, именно эта область в ближайший месяц должна была стать главенствующей. В конечном счете все усилия магов были направлены на то, чтобы во время затмения создать в горах сложный энергетический купол, который бы смог поглотить высвободившуюся энергию.
После артефакгорики начались пары по боевке, которые в этот день проходили индивидуально. На поле за академией собрались несколько групп, у каждой из которых занятия проводил выбранный куратор.
Первым делом лорд Грэм потребовал у своих адептов продемонстрировать имеющиеся навыки. Каждый должен был показать максимум из того, что он умеет на данный момент. У кого-то это был сложный пульсар, у кого-то сфера, а у некоторых, точнее у Миры, слабенькая шаровая молния. Несмотря на то что лорд был магом квинтэссенции, боевую магию остальных стихий он также знал отлично, поэтому его советы и рекомендации были бесценны.
— Земля и воздух, в центр! — скомандовал он, отойдя в сторону. — Первая задача — сразиться между собой, вторая — показать, как вы можете работать в паре. Создадите простейшее плетение защитного купола, о котором вам рассказывали на артефакторике.
Каин и Крис встали друг напротив друга и приготовились к атаке. Первым начал воздушник, запустив в противника мощный воздушный вихрь. Тот поднял с земли ворох снега и, кружась, стремительно ринулся вперед. За белым столбом было практически невозможно уследить, но Каин отреагировал моментально, возведя вокруг себя прочную каменную стену. Ударившись о нее, вихрь развеялся, но Крис уже готовил сразу три косые сферы. Разрезая пространство подобно острым ножам, они неслись прямо на стену, и в следующий миг от нее осталась лишь горсть мелких земляных крупинок. Каин успел увернуться и послать в ответ несколько пульсаров, взрывающихся зеленой ослепляющей пыльцой.
Пока шло импровизированное соревнование, Грэм контролировал ситуацию, и, если бы возникла угроза получить серьезные травмы, он бы вмешался.
Победу в схватке одержал Крис, что было неудивительно, поскольку он обучался на третьем курсе, а Каин — всего лишь на первом. После они попытались создать защитное плетение, и спустя шесть безуспешных попыток им это все-таки удалось. Купол был совсем слабеньким, готовым рухнуть в любой миг, но для первого раза другого результата ждать и не приходилось.
Вслед за ними на импровизированную арену вышли Браин с Джолеттой, являющие собой две противоположные стихии. Огненные пульсары взрывались, шипели, соприкасаясь с водой, и превращались в белый пар. Пламя заглушало водяные острые ленты, выпущенные водницей, и поглощало их. Хотя Браин был более опытным магом, Джолетта обладала сильным даром, и поэтому они сражались на равных. Выиграл все же Браин, и после этого они вдвоем повторили действия Каина с Крисом, пытаясь воссоздать плетения. Огонь и вода, являясь двумя противоположными стихиями, при правильном использовании давали мощные и разносторонние результаты. Джолетте с Бранном удалось воплотить базовую форму, чем и они, и лорд Грэм остались довольны.
Следом выступили Эми с Мирой. Они обе были не слишком сильны в боевой магии, поэтому ограничились лишь стандартными сферами и шаровыми молниями. А вот плетение у них получилось неожиданно хорошим и качественным, на порядок выше, чем у их предшественников.
— Ну что, адептка Зорина, — лорд Грэм вышел в центр поля и смерил Нику ироничным взглядом, — поскольку пары у вас нет, противником буду я.
От такого заявления все находящиеся на полигоне опешили. Первокурснице выступать против сильнейшего мага королевства? Немыслимо!
— Ну же, — поторопил Нику декан. — Если боитесь сражаться со мной, как собираетесь справляться с драконом? Или последствия бурного вечера дают о себе знать?
Грэм не намекал, а откровенно иронизировал, и Ника приняла вызов. Она прекрасно понимала, что грядет избиение младенцев, но также знала и то, что лорд никогда не причинит ей вреда.
Декан неподвижно стоял, скользя по ней заинтересованным взглядом и ожидая выпада. Ника помнила все, чему научилась на его тренировках, и сейчас намеревалась этим воспользоваться. Собравшись, она позволила эмоциям разрастись, захватить власть над всем существом и сконцентрироваться в кончиках пальцев. Пользуясь навыками эмпатии, Ника попыталась внушить сама себе желание победы, подъем духа и боевой настрой. Это сработало. Кровь прилила к вискам, пульс участился, и Нике как никогда захотелось доказать, что она на что-то способна.
В небе раздался громовой раскат, сопровождающийся ветвеобразной молнией, в следующее мгновение нацелившейся прямо в лорда. Грэм продолжал неподвижно стоять, сложив руки на груди, и казалось, не замечал летящей в него огненной ветви. Все происходило в считаные секунды, и когда молния оказалась совсем близко, лорд неожиданно вскинул вверх руку, и искрящаяся ветвь легла прямо в протянутую ладонь. Грэм с силой бросил ее вверх, и молния взмыла в небо, где растворилась в пелене образовавшихся чернильных туч.
Декан выразительно изогнул бровь, как бы говоря: «Ну и что будешь делать теперь?»
Ника принялась безостановочно запускать в него средней сложности пульсары, но те взрывались в воздухе, натыкаясь на невидимую стену. С каждой секундой она выдыхалась все больше и больше, прилагая максимальные усилия, а Грэм не шевелил даже пальцем, чтобы отражать ее удары.
На миг Ника замерла, пытаясь отдышаться. Казалось, что на большее она не способна, но ее упорству можно было только позавидовать. Собрав остатки сил, она создала усложненный пульсар третьего уровня — это действительно был максимум ее теперешних возможностей. Шумно выдохнув, Ника с силой толкнула его вперед, вложив всю энергию и все переполняющие ее эмоции.
Пульсар с невероятной скоростью ринулся в сторону лорда, и на сей раз невидимая стена не стала помехой. Искрящийся фиолетовый шар подлетел к Грэму, и произошел сильнейший взрыв, которому сопутствовала яркая вспышка. Ника на миг зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела, что на том месте, где стоял лорд, находится плотный лиловый туман.
Не только их группа, но и все остальные адепты, тренирующиеся на поле со своими кураторами, обратили взгляды в ту сторону. Повисло напряженное ожидание. Туман развеиваться не спешил, и в голову Ники невольно закралась мысль о том, что она могла навредить лорду.
«Бред… быть такого не может!» — про себя проговорила Ника, пытаясь рассмотреть знакомый мужской силуэт за завесой тумана.
Прошло несколько мучительно долгих минут, прежде чем непроглядный туман наконец исчез, явив всем целого и невредимого лорда. Грэм стоял все в той же позе, в какой и раньше, а на его лице блуждала снисходительная улыбка.
— Ни царапины… — потрясенно прошептала Ника, глядя в мерцающие черные глаза.
Она, конечно, знала, что не сумеет нанести ему урон, но все равно это было поразительно! Нике казалось, что ее удар был сильным, она вложила в него столько энергии, что пульсар должен был как минимум задеть противника! В очередной раз Ника убедилась в том, что магия Грэма невероятно… нет, немыслимо сильна!
— Неплохо, — кивнул декан, насмешливо глядя на растерянную и обессиленную студентку. — Но недостаточно изобретательно. И это касается всех. Запомните главное — при нападении на заведомо более сильного противника проявляйте оригинальность. Магия многогранна и имеет десятки тысяч вариаций. Комбинируйте пульсары и сферы, прибавляйте особые, редко используемые формы. Ум, творческий подход и хорошая реакция — вот залог успеха, даже если вы слабее оппонента.
Грэм вновь вернулся к стоящей напротив Нике и заявил:
— А теперь — к плетениям. Мы оба квинты, поэтому используем стандартную сеть для создания заклинания.
Чтобы действовать вместе, требовалось находиться рядом, и декан подошел ближе. Ника стала медленно, не торопясь «чертить» плетения. Она сравнивала их с клубком ниток, из которого необходимо связать красивые и правильные кружева. Невидимые потоки энергий преобразовывались, становились в нужный ряд и обращались магией. Нити, выпускаемые Грэмом, переплетались с ее, превращаясь в точный узор.
Постепенно вокруг появлялось знакомое фиолетовое свечение — прямо на глазах из ничего материализовался защитный купол. С каждым мгновением он проступал все четче, искрился и переливался как большой мыльный пузырь. Магию Грэма Ника ощущала как свою, и от соприкосновения их сил перехватывало дыхание. Это казалось чем-то очень личным, словно ты позволил другому человеку заглянуть в свою душу.
Ника осторожно перебирала нити, концентрировала энергию и при этом не могла оторваться от завораживающих черных глаз. Для создания этого плетения Грэму не требовалось прилагать никаких усилий. Он не задумываясь выполнял нужные действия, в упор смотря на студентку. В какой-то момент Ника сбилась, но он тут же поддержал плетение, не давая ему рухнуть.
Когда до завершения осталось совсем немного, она почувствовала, что происходит что-то не то. Внезапно сила стала выходить из-под контроля, и ошарашенная происходящим Ника не могла ее удержать. Потоки энергии лились из рук, отказывались подчиняться и сплетались в совершенно новый узор — такой, о каком прежде она даже не слышала. Сперва Ника подумала, что все дело в Грэме, но, вновь переведя на него взгляд, обнаружила, что он растерян не меньше нее. Ника видела, что лорд напрягся, пытаясь взять силу под контроль, но, вопреки законам логики, та жила своей собственной жизнью.
На них обратились взгляды всех адептов и кураторов, вокруг стали раздаваться взбудораженные перешептывания. Купол увеличивался с невероятной скоростью, с вырисовывающихся плетений начали срываться голубые искры, а они сами сменили цвет на ярко-синий.
— Что происходит?! — выкрикнула Ника, обращаясь к лорду Грэму.
Ее словно сшибало мощной волной, которой было невозможно противиться. Бушующий поток энергии подхватывал, лишал воли и отзывался глубоко внутри, заставляя сердце биться громче.
На вопрос Грэм не ответил. На его лице отразился такой симбиоз разнообразных эмоций, что Ника едва не отшатнулась назад. Сделать этого ей не дал лишь всплеск силы, лишивший возможности шевелиться. В следующую секунду она окончательно утратила возможность говорить и думать, поскольку вышедшая из-под контроля магия творила совершенно невообразимые вещи. Купол разросся до размеров поля, окутав его синим сиянием, во все стороны летели горящие искры, воздух вибрировал от невероятной мощи, захлестнувшей не только Нику с Грэмом, но и всех остальных. Вспышки были нереально яркими, но для глаз этот свет оказался безболезненным.
Гром и оглушительный треск сотряс пространство. Последнее плетение заняло свое место. Последняя нить вплелась в сложный узор. Огромный горящий купол, излучающий свет и ошеломляющую энергию, простирался над полем. Ника во все глаза на него смотрела и не верила, что это дело ее рук. Она совершенно не чувствовала усталости, которая должна была появиться после такого выброса силы. Ника опустила взгляд на ладони и некоторое время оторопело их изучала, не в силах осознать, что из них вытекло столько магии.
— Ника, — голос Грэма прозвучал низко и хрипло, — посмотри на меня.
Медленно… очень медленно Ника сделала, то, что он просил.
Их разделяло несколько шагов, но ей казалось, что он находится совсем рядом. Глаза лорда походили на ночное небо — черное, бескрайнее, с россыпью мерцающих звезд. Ника не могла объяснить даже самой себе, что испытала, когда заглянула в них, теперешние ощущения не шли ни в какое сравнение с прошлыми.
Она не могла пошевелиться. Не могла отвести взгляд. Ее переполняло то, чему невозможно было дать названия. Что-то сильное, мощное и доводящее до грани.
Неожиданно Грэм сделал несколько резких шагов вперед, оказавшись с ней лицом к лицу. Он взял ее руки в свои и, подняв их, отрывисто проговорил какую-то фразу, из которой Ника не разобрала ни слова.
В тот же миг купол несколько раз мигнул и с громким взрывом исчез, рассыпавшись на тысячи голубых искрящихся крупинок. Они плавно опускались на снег, и их парение в воздухе походило на звездный дождь.
Некоторое время на поле не раздавалось ни звука. Обескураженные произошедшим, все стояли молча и совершенно забыв, что занятия еще не закончены.
Ника опомнилась только в тот момент, когда возле них с Грэмом неожиданно оказался профессор Като. Он являлся куратором одной из тренирующихся на поле групп и поэтому имел возможность наблюдать за случившимся.
— Вы ведь знаете, что это означает? — спросил профессор, обращаясь к лорду.
— Не смей даже намекать, — процедил Грэм, смерив его уничтожающим взглядом.
Ника заметила, как Берт Като напрягся, но все же, когда заговорил, его голос звучал спокойно:
— Я и не пытаюсь намекать. Говорю прямым текстом — мы сейчас же едем в совет магов.
— Лучше не нарывайся, — на лице Грэма застыла непроницаемая маска, но окружающие его фиолетовые всполохи выражали истинные эмоции. — Сиди и занимайся своими предсказаниями, а в это дело не лезь.
Атмосфера накалилась до предела. Ника, не понимающая вообще ничего, молча переводила взгляд с одного мага на другого и чувствовала: еще чуть-чуть — и произойдет катастрофа.
— Лорд Грэм, — совершенно незаметно к ним приблизился профессор Нордан, — уже ничего не изменишь, и вы прекрасно это понимаете.
Ника ощутила, как преподаватель эмпатии осторожно распространяет вокруг ауру спокойствия.
— Это наш шанс, — продолжил он. — Риск для сотен магов будет уменьшен в разы.
— Для сотен магов? — От отстраненности, звучащей в голосе Грэма, стыла кровь. — А мне плевать на сотни! Хотите принести ее в жертву? Пожалуйста — через мой труп.
— Для девушки тоже будет шанс, — возразил профессор Като. — Мы сделаем все, чтобы минимизировать возможные риски…
Он смолк, наткнувшись на мрачный, угрожающий взгляд. Было в этом взгляде что-то такое, отчего все находящиеся рядом синхронно вздрогнули и отступили на шаг назад. Это был тот Тайрон Грэм, кого справедливо опасались даже сильнейшие маги.
— Идем, — все с той же интонацией произнес лорд, на этот раз обращаясь к Нике.
У той даже мысли не возникло спорить. Она послушно двинулась следом, попутно ощущая на себе сочувствующие взгляды однокурсников. Ника совершенно не понимала, что произошло и о чем говорили профессора.
Принести в жертву? Ее?
Единственное, что она знала точно, — Грэма, даже несмотря на его теперешнее состояние, можно не опасаться. В эти минуты его взгляд, голос, движения — все вызывало ужас. У всех. Но не у нее.
Лорд шел быстро, и Ника едва за ним поспевала. Они миновали двор академии, вошли в пятое общежитие, поднялись на второй этаж, затем на третий… и на четвертый — преподавательский.
Грэм уверенно прошел в конец коридора и с ходу сделал замысловатый пасс рукой, сняв тем самым защитное заклинание. Дверь комнаты гостеприимно распахнулась, и лорд на миг остановился, пропуская спутницу вперед. Ника была до того ошарашена всем происходящим, что даже не задумывалась над тем, для чего они сюда пришли.
ГЛАВА 12
Не говоря ни слова, Грэм прошел через гостиную, в которой они оказались, и вошел в спальню. Ника машинально двинулась следом, но в последний момент опомнилась и остановилась перед дверью. Что она вообще делает в апартаментах декана?
— Иди сюда.
Прозвучало угрожающе и как-то зловеще. Ника не боялась, нет… но инстинктивно попятилась. Так, на всякий случай.
— Иди сюда! — На сей раз голос стал громче, и в нем отчетливо проступило раздражение.
Ника не шелохнулась.
— Иди или сам отнесу!
При теперешних обстоятельствах такая перспектива отнюдь не радовала, поэтому заставлять лорда повторять в четвертый раз она не стала. Глубоко вдохнув, Ника вошла в спальню, и первое, за что зацепился взгляд, это была большая двуспальная кровать, стоящая прямо напротив двери. Казалось бы, после того, как Ника имела возможность быть в доме Грэма, буквально на своих плечах тащить его до спальни, укладывать в постель, а после еще и спать рядом, это обстоятельство не должно было вызывать у нее никаких эмоций.
Не должно было, а вызвало. Даже несмотря на полнейшую сумятицу, творящуюся в мыслях, находиться в этой комнате Нике было неловко.
Стараясь не обращать внимания на обстановку, она сконцентрировалась на Грэме, в этот момент стоящем в другом конце спальни. Ника несмело приблизилась и увидела, что лорд открыл встроенный в стену сейф. Он извлек из него пузырек с мутной фиолетовой жидкостью и откупорил крышку. Ника тут же ощутила ужасный и одновременно хорошо знакомый запах. Кажется, так пах эликсир, который Грэм пролил в тот день, когда Ника впервые пришла в академию. Тогда они столкнулись в коридоре, и отвратное зелье запачкало всю одежду.
— Пей, — скомандовал Грэм, протягивая Нике пузырек.
Та отшатнулась:
— Да ни за что!
— Ни-и-ика… — угрожающе протянул лорд, подавшись вперед.
— Я не буду пить эту гадость! — отрезала она, но из чувства самосохранения тут же добавила: — По крайней мере, до тех пор, пока не объясните, для чего это нужно!
Нике показалось, что она услышала, как Грэм скрипнул зубами.
— Если не хочешь неделю проваляться в постели, мучаясь от невыносимой слабости и боли, — пей, — процедил он и, схватив ее за руку, вложил флакон в ладонь. — Даже если сейчас чувствуешь себя нормально, завтра будет откат.
Читать бесплатно другие книги:
