Избирательные системы: российский и мировой опыт Любарев Аркадий

В данном разделе объединены две избирательные системы, основанные на преференциальном голосовании, при котором избиратель ранжирует кандидатов в порядке своего предпочтения, давая им номера 1, 2, 3 и т. д. Общим для них является и принцип подведения итогов: сначала подсчитываются первые предпочтения, а затем, если кандидат, указанный первым, получил больше голосов, чем нужно для его избрания, или, наоборот, получил слишком мало голосов и не может быть избран, голоса, поданные за него, передаются следующему кандидату в порядке предпочтения избирателей.

Такой порядок голосования и подведения итогов возможен как в многомандатных, так и в одномандатных округах. В первом случае получается модель, которую обычно именуют системой единственного передаваемого голоса. Преференциальная система, используемая в одномандатных округах, имеет разные наименования; мы предпочитаем называть ее мажоритарно-преференциальной.

Также в данный раздел включена система «очков», которая совпадает с двумя указанными системами по способу голосования, но отличается по методу определения результатов выборов.

3.4.1. Система единственного передаваемого голоса

Систему единственного передаваемого голоса (Single Transferable Vote) иначе называют еще системой Хэйра – Кларка. Хотя английский адвокат Т. Хэйр не был первым, кто предложил такую избирательную систему (см. раздел 2.2), его активная деятельность способствовала тому, что идея данной системы стала популярна в англоязычных странах (включая и страны, входившие в Британскую империю, где английский язык стал одним из основных), и именно в этих странах она в основном нашла свое применение. Позднее система Хэйра была усовершенствована прокурором Тасмании А. И. Кларком и потому заслуженно носит их имена. Вот что писали об этой системе Э. Лейкман и Дж. Д. Ламберт: «Те, кто вначале защищал систему единственного передаваемого голоса, не так были озабочены интересами партий, как стремлением обеспечить бльшую свободу действий отдельному избирателю. Система эта предназначена для того, чтобы насколько возможно сделать эффективным каждый голос независимо от того, используется он для поддержки пртии или нет… Когда избиратели руководствуются в значительной степени партийными соображениями, это приводит к тому, что партия добивается пропорционального представительства, но это зависит только от выбора избирателей. Цель системы единственного передаваемого голоса – дать возможность каждому гражданину принимать участие в избрании своего собственного представителя настолько свободно и полно, насколько это возможно, исходя из убеждения, что в этом и заключается сущность подлинной демократии»[287].

Как отмечалось выше, действия избирателя состоят в том, чтобы отметить в бюллетене кандидатов в порядке своего предпочтения. Кандидат, которого избиратель хотел бы видеть избранным в первую очередь, помечается числом 1; кандидат, которого он хотел бы избрать в следующую очередь, – числом 2, и т. д. Числа, которыми помечаются кандидаты, составляют непрерывный ряд и не должны повторяться, то есть у каждого кандидата должен быть свой уникальный номер. Здесь возможны два ограничения, которые иногда применяются на практике. Первое – ограничивается число отмечаемых таким образом кандидатов, например, избирателю дается право отметить только двух кандидатов, только трех, только четырех и т. п. Второе ограничение противоположное – избиратель обязывается отметить числами абсолютно всех кандидатов. Вслед за Э. Лейкман и Дж. Д. Ламбертом мы считаем такие ограничения излишними. В частности, нет смысла заставлять избирателя каким-то образом ранжировать тех кандидатов, которых он равным образом не желает видеть избранными[288].

Таким образом, с точки зрения действий избирателя система единственного передаваемого голоса достаточна проста и понятна. Сложным, однако, является механизм подсчета голосов и определения победителей – в этом отношении данная система, пожалуй, сложнее всех других из числа нашедших применение. В первую очередь следует учесть, что обработка бюллетеней (кроме, возможно, самой первой стадии) должна проводиться не на избирательных участках, а централизованно во всем избирательном округе. Из этого следует, что избирательные округа не могут быть слишком большими (если, конечно, не использовать технические средства обработки бюллетеней).

Порядок подведения итогов следующий. В первую очередь определяется число голосов, достаточное для избрания кандидата. Затем подсчитываются первые предпочтения избирателей (то есть в скольких бюллетенях каждый кандидат отмечен числом 1). Если кто-то из кандидатов получил больше голосов, чем необходимо для избрания, он объявляется избранным, а «излишек» поданных за него голосов передается тем кандидатам, которые отмечены в поданных за него бюллетенях следующим номером. Если таких кандидатов не оказывается, то кандидат, получивший наименьшее число голосов, объявляется выбывшим, и все голоса, поданные за него, также передаются кандидатам, отмеченным как следующее предпочтение. Эти процедуры повторяются до тех пор, пока все мандаты в округе не будут замещены.

Здесь возникают два принципиальных вопроса. Первый – как определить число голосов, достаточное для избрания кандидата? Т. Хэйр полагал, что таковым числом следует считать «естественную квоту» – отношение числа поданных голосов к числу распределяемых мандатов. Это отношение впоследствии получило название «квота Хэйра», оно теперь используется при распределении мандатов по методу наибольших остатков в пропорционально-списочной системе (см. подраздел 4.1.1), хотя сам Т. Хэйр никакого отношения к этой системе и данному методу не имел. Но для определения результатов выборов по системе единственного передаваемого голоса квота Хэйра в настоящее время не применяется.

Впоследствии были предложены квота Гогенбах-Бишофа и квота Друпа. Логика в этих предложениях следующая. В одномандатном округе для избрания необходимо получить голосов плюс один голос – такое количество голосов может получить только один кандидат. Точно так же, если округ двухмандатный, то достаточно будет двум кандидатам получить голосов плюс один голос – сразу три кандидата столько получить не смогут. Таким образом, в общем случае для n голосов и m мандатов получается формула: 1+n/(m+1). Это и есть квота Друпа[289]. Квота Гогенбах-Бишофа проще: n/(m+1).

Сразу следует отметить, что приведенные выше рассуждения не совсем точны: они не учитывают возможности дробных результатов. Так, если в одномандатном округе проголосует нечетное число избирателей, то для избрания должно быть достаточно не голосов плюс один голос, а голосов плюс полголоса, или, что то же самое, голосов, округленной до большего целого. При m>2 еще выше вероятность, что квоты Гогенбах-Бишофа и Друпа окажутся дробными. И если исходить из того, что число голосов, необходимое для избрания, должно быть целым, то оно должно определяться как квота Гогенбах-Бишофа плюс один в случае, если эта квота получилась целым числом, или квота Гогенбах-Бишофа, округленная до большего целого, если она оказалась дробной. Либо, что то же самое, – как квота Друпа, если эта квота получилась целым числом, или квота Друпа, округленная до меньшего целого, если она оказалась дробной.

Однако еще проще определить число голосов, необходимое для избрания, как любое число, большее, чем квота Гогенбах-Бишофа. Это целесообразно еще и с той точки зрения, что, как мы увидим дальше, полученное кандидатом число голосов тоже может оказаться дробным.

Второй принципиальный вопрос – как отделить «излишек» голосов от голосов, достаточных для избрания. Первоначальная идея состояла в том, что бюллетени в урне хорошо перемешиваются и вынимаются из урны по одному, при этом сразу же ведется подсчет по первым предпочтениям. Если число бюллетеней, зачтенных какому-либо кандидату, достигает необходимой квоты, в дальнейшем бюллетени, где он указан первым номером, засчитываются следующему по предпочтению кандидату, и т. д. Такой порядок подвергался справедливой критике: отмечалось, что результат выборов может зависеть от очередности вынимания бюллетеней, то есть от случайного фактора[290].

Для исключения фактора случайности были разработаны правила, согласно которым от избранного кандидата передается не избыточная часть бюллетеней, а все бюллетени, но с дробным коэффициентом, равным доле «излишка» от числа всех голосов, зачтенных кандидату. Это увеличивает длительность процесса подсчета голосов, но делает его более справедливым[291]. Стоит также отметить, что в последние десятилетия с появлением компьютеров технические проблемы определения результатов выборов по системе единственного передаваемого голоса стали решаться значительно проще[292].

Важным также остается вопрос о размере избирательного округа. Как отмечали Э. Лейкман и Дж. Д. Ламберт, если не происходит потери голосов из-за того, что некоторые избиратели отметили меньшее число кандидатов, чем это понадобилось при подсчете, то доля потерянных (неэффективных) голосов оценивается как 1/(m+1). Таким образом, чем больше мандатов распределяется в округе, тем меньше теряется голосов. С другой стороны, увеличение округа обычно приводит к увеличению числа кандидатов, то есть усложняет выбор избирателя; увеличиваются и технические проблемы. Из этого можно сделать вывод, что оптимальными для системы единственного передаваемого голоса являются округа, в которых избирается от 5 до 10 депутатов[293].

Если не считать косвенных выборов в Дании, Индии и Бирме, то основной опыт применения системы единственного передаваемого голоса получен в Австралии, Ирландии, Северной Ирландии и на Мальте. Короткое время (два-три десятилетия) эта система применялась также на парламентских выборах в нескольких округах Великобритании и на муниципальных выборах в нескольких городах США и Канады (в том числе таких крупных, как Нью-Йорк, Кливленд, Цининнати и Виннипег). Следует также отметить, что в англоязычных странах система единственного передаваемого голоса часто применяется в общественных, религиозных, кооперативных организациях и ассоциациях для избрания их руководящих органов[294].

В Ирландии несколько раз (в частности, в 1959 и 1968 годах) предпринимались попытки путем референдума отменить систему единственного передаваемого голоса, но ирландские избиратели неизменно высказывались в ее поддержку[295].

В 1989 году эта система была использована на выборах в местные советы в Эстонии, однако процедура подведения итогов голосования не только не была в достаточной степени проработана, но и осталась скрытой от граждан, что вызвало их серьезное недовольство и подозрения в возможности манипуляций – особенно среди русскоязычного населения, чьи интересы она была призвана защитить[296].

В Ирландии на выборах Палаты представителей первоначально действовали избирательные округа размером до 9 мандатов. В 1934 году максимальное число мандатов в округе было снижено до пяти. Минимальное число мандатов в соответствии с ирландской Конституцией – три[297]. На выборах в Европарламент Ирландия избирает 12 депутатов в четырех трехмандатных округах (ранее избирались 13 депутатов)[298]. Трехмандатный округ на выборах в Европарламент представляет и территория Северной Ирландии[299]. На выборах в Ассамблею Северной Ирландии были образованы 18 шестимандатных округов[300].

В Австралии на выборах в Сенат избирательные округа соответствуют штатам. Каждый штат посылает в Сенат по 12 депутатов, но поскольку Сенат обновляется на каждых очередных выборах наполовину, одновременно от каждого штата избирается 6 сенаторов и только на досрочных выборах в случае роспуска Сената должно избираться по 12 сенаторов[301].

На муниципальных выборах размер округов часто бывает больше. Так, Э. Лейкман и Дж. Д. Ламберт приводили пример ирландского города Корк, где выборы в городской совет проводились по единому 21-мандатному округу[302].

Э. Лейкман и Дж. Д. Ламберт, а также другие исследователи отметили ряд достоинств системы единственного передаваемого голоса. Во-первых, она позволяет сделать эффективным практически каждый голос избирателя: доля «пропадающих» голосов обычно невелика.

Во-вторых, избиратели могут смело голосовать за того кандидата, которого они в первую очередь хотят видеть избранным, даже если этот кандидат не слишком популярен, не опасаясь, что в случае его поражения их голоса «пропадут». Кроме того, в отличие от других систем, используемых в многомандатных округах, последующее предпочтение не может повредить предыдущему ни при каких условиях, поскольку учитывается лишь тогда, когда предыдущий кандидат либо уже признан победителем, либо заведомо проиграл. Таким образом, ни один голос не может помочь избранию какого-либо кандидата, если избиратель в прямой форме не укажет, что такова его воля. Благодаря этому не происходит «раскола» голосов – близкие платформы не мешают друг другу. Тем самым система способствует сближению платформ, отличающихся по маловажным для избирателя признакам.

В-третьих, данная система позволяет достичь пропорционального представительства сразу по нескольким признакам, даже если эти признаки не связаны с политической платформой кандидата, но важны для избирателя (например, по полу, социальному положению, национальности и т. д.). Это обстоятельство делает систему единственного передаваемого голоса особенно привлекательной для местных выборов, где партийные платформы кандидатов менее важны для избирателей, чем на федеральных и региональных выборах, а также на территориях со сложным национальным и конфессиональным составом.

В-четвертых, в отличие от многих других систем, которые выдвигают на первые места наименее спорных (то есть наиболее бесцветных) кандидатов, система единственного передаваемого голоса обеспечивает победу наиболее ярких лиц (в том числе и независимых кандидатов), получивших большинство в своей группе плюралистического спектра[303].

Для наглядности приведем теоретический пример того, как может работать система единственного передаваемого голоса в сравнении с другими системами голосования за кандидатов в многомандатных округах. Пусть выборы проходят в шестимандатном округе и в них участвуют шесть партий – А (крайне левая), Б (умеренно левая), В (левоцентристская), Г (правоцентристская), Д (умеренно правая) и Е (крайне правая). Их поддержка, по соцопросам, примерно следующая: А – 12 %, Б – 30 %, В – 15 %, Г – 18 %, Д – 20 %, Е – 5 %. Избиратели голосуют, ориентируясь преимущественно на партийную принадлежность кандидатов.

При блоковой системе ситуация будет следующей. Если все партии выдвинут по шесть кандидатов, скорее всего, все шесть мандатов достанутся партии Б. Если партии В и Г сумеют сформировать блок и выдвинуть по три кандидата, призвав своих избирателей голосовать за кандидатов блока, а остальные партии пойдут в одиночку, все шесть мандатов достанутся данному блоку (за них проголосуют 33 %). То же самое будет в случае создания блока между партиями Г и Д (38 %). Но если блок образуют еще А и Б, то теперь у этого блока будут хорошие шансы завоевать все мандаты (42 %). Впрочем, сильнее блока между А и Б окажется блок В, Г и Д (53 %).

При системе единственного непередаваемого голоса партиям А, В, Г и Е нет смысла выдвигать более одного кандидата. Партия Д может попробовать выдвинуть двух, а партия Б – трех. Но если голоса избирателей партии Д разделятся примерно поровну между выдвинутыми кандидатами (например, 10,5 и 9,5 %), а голоса избирателей партии Б распределятся чуть менее равномерно (например, 13, 9 и 8 %), то пройдут кандидаты от партий Г (18 %), В (15 %) и А (12 %) плюс один кандидат партии Б (13 %) и два кандидата партии Д (10,5 и 9,5 %). Иными словами, партия Д может получить больше мандатов, чем партия Б, несмотря на меньшую поддержку.

В случае кумулятивного вотума партии А, В, Г и Е также, скорее всего, выдвинут по одному кандидату, и их избиратели все шесть своих голосов отдадут этим кандидатам. Партия Д может выдвинуть двух кандидатов и предложить своим избирателям отдать каждому по три голоса. Аналогично партия Б выдвинет трех кандидатов и предложит отдать им по два голоса. В этом случае также будут избраны кандидаты от партий Г (18 %), В (15 %) и А (12 %), а кандидаты от партий Б и Д получат примерно по 10 %, и здесь в зависимости от незначительного числа голосов возможны разные варианты: либо партия Б получит три оставшихся мандата, либо Б получит два, а Д – один, либо Б получит один, а Д – два.

В случае системы единственного передаваемого голоса партии могут выдвинуть большее число кандидатов. Партиям А и Е все равно нет смысла выдвигать больше одного, а вот партии В и Г, как и партия Д, вероятно, выдвинут двух, партия Б – трех.

Избиратели партии А свои первые предпочтения отдадут кандидату своей партии, а вторые и последующие – кандидатам партии Б. Избиратели партии Б первые три предпочтения отдадут кандидатам своей партии, а дальше – либо А, либо В. Избиратели партии В первые два предпочтения отдадут кандидатам своей партии, а дальше, скорее всего, кандидатам партии Г. Аналогично поведут себя избиратели партии Г (иными словами, партии В и Г близки друг другу, и их избиратели хотят избегать крайностей), но следующие их предпочтения – кандидатам партии Д. Избиратели партии Д первые два предпочтения отдадут кандидатам своей партии, а дальше – либо Г, либо Е. Избиратели партии Е свои первые предпочтения отдадут кандидату своей партии, а вторые и последующие – кандидатам партии Д.

Предположим теперь для простоты, что у партий, выдвинувших двух кандидатов, первые предпочтения разделились в пропорции 2:1, а у партии Б – в пропорции 3:2:1. Таким образом, по первым предпочтениям получится следующая картина: А – 12 %, Б1–15 %, Б2–10 %, Б3–5 %, В1–10 %, В2–5 %, Г1–12 %, Г2–6 %, Д1–13,3 %, Д2–6,7 %, Е – 5 %.

Квота Гогенбах-Бишофа – 100 %/7=14,3 %. Избранным признается кандидат Б1, излишек его голосов (0,7 %) делится между кандидатами Б2 и Б3 в соответствии со вторыми предпочтениями. Пусть эти кандидаты получат соответственно 0,4 и 0,3 %, тогда у кандидата Б2 будет 10,4 %, а у кандидата Б3–5,3 % (см. таблицу 3.1).

Таблица 3.1. Пример определения результатов выборов по системе единственного передаваемого голоса в шестимандатном избирательном округе

Примечания.

Результаты кандидатов даны в процентах от числа действительных бюллетеней.

Жирным шрифтом выделены результаты, превышающие квоту и таким образом приводящие к получению мандата.

Поскольку на данном этапе ни один кандидат не преодолел квоту, из распределения мандатов исключается кандидат, занимающий последнее место. В нашем примере 5 % получили кандидаты В2 и Е, будем считать, что кандидат В2 получил меньше. Его голоса передаются кандидату В1, теперь у него оказывается 15 % и он получает второй мандат. Поскольку кандидата В2 уже нет, излишек голосов кандидата В1 (0,7 %) переходит кандидатам Г1 и Г2 (пусть соответственно 0,3 и 0,4 %). Однако этих голосов для их избрания недостаточно, и вновь приходится исключать из распределения кандидата-аутсайдера. Теперь это Е. Его голоса переходят кандидатам Д1 и Д2 (пусть соответственно 2 и 3 %), и теперь у кандидата Д1 уже 15,3 % и он получает третий мандат. Излишек (1 %) переходит кандидату Д2, у которого теперь 6,7+3+1=10,7 %.

Далее из распределения мандатов исключается кандидат Б3, его голоса достаются кандидату Б2, и тот получает четвертый мандат.

Излишек голосов от кандидата Б2 (1,4 %) весь достается кандидату А (поскольку оба кандидата партии В уже не участвуют в распределении). Однако для получения мандата 13,4 % недостаточно. Теперь из распределения исключается кандидат Г2, его голоса достаются кандидату Г1, и он получает пятый мандат. Излишек его голосов (4,4 %) передается кандидату Д2, и этот кандидат получает последний, шестой мандат.

Таким образом, партии Б и Д получают по два мандата, а партии В и Г – по одному. Партии А (как и партии Е) мандат не достается – система единственного передаваемого голоса, как видим, больше благоприятствует центристам, чем представителям крайних взглядов. При этом голоса избирателей партии Е не пропали, а были использованы для поддержки кандидатов партии Д.

Важно также то, что выдвижение «лишних» кандидатов партиями Б, В и Г не помешало этим партиям получить «свое» количество мандатов, поскольку избиратели, голосовавшие за этих «лишних» кандидатов, следующие предпочтения отдавали кандидатам той же партии. При этом какие именно кандидаты от этих партий были избраны, решили избиратели, а не партийное руководство.

Напомним, что поведение партий в описанном примере основывалось на данных соцопросов, и итоги голосования совпали с этими данными. Однако неточность соцопросов или изменение предпочтений избирателей в ходе кампании при блоковой или полупропорциональных системах могли иметь драматические последствия. Так, при блоковой системе поддержка блока партий А и Б оценивалась в 42 % голосов, а блока Г и Д – в 38 %. Таким образом, переход 2,5 % избирателей от левых к центристам привел бы к тому, что все шесть мандатов получили бы центристы, а не левые.

При системе единственного непередаваемого голоса и кумулятивном вотуме, как отмечалось выше, два мандата от партии Б к партии Д и наоборот могли перейти при совсем небольшом изменении в поведении избирателей.

Система единственного передаваемого голоса с этой точки зрения более устойчива.

3.4.2. Мажоритарно-преференциальная система

Описываемую в настоящем подразделе избирательную систему часто называют системой альтернативного голосования. Однако это название мы считаем неудачным, поскольку оно слабо отражает суть системы. В англоязычной литературе распространено также название Instant runoff voting (IRV), что можно перевести как «одновременная перебаллотировка». Мы предпочитаем называть эту систему мажоритарно-преференциальной[304].

Главное отличие данной системы от системы единственного передаваемого голоса в том, что выборы проводятся в одномандатных округах. Таким образом, мажоритарно-преференциальная система не может обеспечить пропорциональное представительство.

Голосование осуществляется точно так же, как и при системе единственного передаваемого голоса – путем ранжирования кандидатов. Сходным является и метод подсчета, но разница в том, что голоса передаются только от аутсайдеров, начиная с последнего. По сути, эта система симулирует серию перебаллотировок, при которых последовательно выбывают кандидаты, занимающие последние места.

Мажоритарно-преференциальная система используется в Австралии на выборах депутатов Палаты представителей и большинства нижних палат парламентов штатов[305], а также на выборах парламентов государств Папуа – Новая Гвинея и Фиджи, президентов Ирландии и Шри-Ланки, членов Президиума (коллегиального главы государства) Боснии и Герцеговины[306]. Она также с недавнего времени стала применяться на выборах мэра Лондона и других английских городов, а также ряда городов США и Новой Зеландии. В Великобритании еще в конце 20го века началась кампания по внедрению данной системы на выборы в Палату общин, в 2011 году вопрос был вынесен на референдум, но не получил большинства голосов[307].

Мажоритарно-преференциальную систему часто представляют как вариант мажоритарной системы абсолютного большинства. Однако между этими системами есть принципиальная разница, которая заключается не только в том, что при мажоритарно-преференциальной системе выборы всегда удается провести в один тур. Важнее то, что при мажоритарной системе абсолютного большинства победить может только кандидат, занявший в первом туре первое или второе место, а при мажоритарно-преференциальной системе шансы на победу есть у большего числа кандидатов. В этом отношении данная система ближе к системе выборов во французский парламент (см. раздел 3.2). Однако при французской системе большую роль играют межпартийные соглашения (или сговоры) перед вторым туром, а при мажоритарно-преференциальной системе любые межпартийные договоренности (возможные только до единственного тура голосования) в любом случае должны получить поддержку избирателей.

Воспользуемся вновь примером, приведенным в предыдущем подразделе. Пусть предпочтения избирателей те же (А – 12 %, Б – 30 %, В – 15 %, Г – 18 %, Д – 20 %, Е – 5 %), но округ одномандатный.

Если выборы проводятся по системе относительного большинства и все шесть партий выдвигают кандидата, то победит представитель партии Б. То же самое произойдет, если левые, центристы и правые объединятся попарно в блоки. И только у кандидата объединенного блока правых и центристов (если такой блок удастся создать и выбрать единого кандидата) есть шанс одержать победу над левым кандидатом.

Если выборы проводятся по системе абсолютного большинства с выходом во второй тур двух кандидатов, то во втором туре конкурировать будут кандидаты партий Б и Д. Очевидно, избиратели партии А поддержат кандидата партии Б, а избиратели партии Е – кандидата партии Д. И результат будет зависеть от позиции центристского электората. Если все избиратели партии В поддержат кандидата партии Б, а все избиратели партии Г – кандидата партии Д, то кандидат партии Б победит, получив 57 % голосов. В реальности все решат те 15 % избирателей, которые голосовали за партию В, и если они разделятся примерно поровну, разрыв между кандидатами во втором туре будет минимальным.

Если второй тур роводится по французской системе, то ситуация иная. В данном случае неважно, будет использована модель Третьей или Пятой республики (см. раздел 3.2), то есть будут ли допущены во второй тур кандидаты А и Е: даже если они будут допущены, то очевидно, что им следует снять свои кандидатуры. А дальше – богатые возможности для переговоров между правыми и центристами. У кандидата Д есть шансы на победу, только если его поддержит большая часть избирателей партии В. Гораздо больше шансов у кандидата партии Г, но не исключено, что выбор падет на кандидата партии В, однако при этом надо, чтобы правый электорат проголосовал за него, а не остался дома.

В случае мажоритарно-преференциальной системы мы получим следующую картину (см. таблицу 3.2). Сначала выбывает кандидат Е и его голоса передаются кандидату Д. Затем так же голоса кандидата А передаются кандидату Б. Следующим выбывает кандидат В. Его голоса, в соответствии с нашими предположениями, передаются кандидату Г.

Таблица 3.2. Пример определения результатов выборов по мажоритарно-преференциальной системе

Примечание: числа даны в процентах от числа действительных бюллетеней.

Таким образом, на данном этапе кандидат Б имеет 42 %, кандидат В – 33 % и кандидат Д – 25 %. Поэтому выбывает кандидат Д и его голоса передаются кандидату Г, который и становится победителем.

Таким образом, при мажоритарно-преференциальной системе вполне может победить кандидат, получивший по первым предпочтениям третье место, если он – центрист. При этом межпартийные договоренности также возможны, но окончательное слово остается за избирателями, в то время как при двухтуровой системе решающую роль могут играть именно договоренности самих партий о снятии кандидатов.

3.4.3. Система очков

Система очков была предложена в 1770 году французским математиком Ж. – Ш. де Борда. Суть ее в том, что избиратель, как и в случае двух описанных выше систем, ранжирует кандидатов, но затем каждому кандидату в каждом избирательном бюллетене в соответствии с определенным избирателем номером присваивается определенное число очков. Например, в случае участия в выборах n кандидатов за первое место начисляется n1 очков, за второе – n2 очков и так далее, кандидат на последнем месте получает 0 очков. Затем очки, полученные по всем бюллетеням, суммируются.

Хотя данная система проще в определении результатов выборов, чем преференциальные системы, описанные выше, она обладает рядом существенных недостатков. Так, отмечается, что она может нарушать критерий большинства, то есть возможен проигрыш кандидата, которого большинство проголосовавших поставит на первое место. Приводились и другие примеры, свидетельствующие о возможности получения несправедливых результатов при использовании данной системы. Также ее существенным недостатком является то, что вторая (или последующая) преференция неизбежно направлена против первой преференции этого избирателя. Кроме того, при этой системе результат может зависеть от относительного значения, приписываемого каждой преференции. Иными словами, в системе заложен элемент произвольности[308].

Известно одно государство, где на национальных выборах используется система очков. Это небольшое островное государство Науру. Здесь в семи двухмандатных округах и одном четырехмандатном округе применяется модификация данной системы, при которой за первую преференцию присваивается 1 очко, за вторую – 0,5, за третью – 0,33, за четвертую – 0,25 и так далее[309].

Метод очков также применяется при системе открытых списков в тех редких случаях, когда предусмотрен преференциальный способ голосования за кандидатов (см. подраздел 3.6.3).

Системы с голосованием за партийные списки можно разделить на две группы в зависимости от принципа определения результатов выборов. В одну группу мы отнесем системы, основанные на принципе пропорционального представительства, в другую – системы, в которых действует либо мажоритарный принцип «победитель получает все», либо «полупропорциональный» принцип – обеспечение представительства меньшинств без строгой пропорциональности.

3.5.1. Непропорциональные системы с голосованием за партийные списки

В подразделе 3.3.1 мы рассматривали блоковую систему, при которой в многомандатном округе избиратель голосует за конкретных кандидатов и при этом имеет столько голосов, сколько в округе разыгрывается мандатов.

К блоковой системе близка партийно-блоковая модель (применявшаяся в Сингапуре и Эквадоре). Хотя по форме она ближе к пропорционально-списочной системе, поскольку избиратель голосует не за кандидатов, а целиком за партийный список, но мандаты не распределяются пропорционально, а все достаются партии, получившей относительное большинство[310]. Иными словами, здесь в полной мере действует мажоритарный принцип «победитель получает все». По сути, это блоковая система, при которой избиратель отдает все свои голоса кандидатам одной партии, и ее можно считать самой недемократичной из всех существующих.

Существуют, однако, и промежуточные системы, которые невозможно причислить ни к мажоритарным, ни к пропорциональным. Таковой является система «сенаторских бонусов», которая действует на выборах в верхнюю палату парламентов Аргентины, Мексики и Боливии. В Аргентине и Мексике округа на выборах в Сенат трехмандатные, два мандата получает партия, занявшая первое место, и один мандат – партия, занявшая второе место. В Боливии на выборах в Сенат округа четырехмандатные, партия-лидер получает три мандата, а партия, занявшая второе место, – один мандат (как в Аргентине и Мексике – безотносительно к доле полученных этими партиями голосов избирателей)[311].

Ближе к пропорциональной избирательной системе биноминальная система, созданная в Чили администрацией уходившего с политической сцены А. Пиночета. Здесь округа двухмандатные. Партия-лидер получает оба мандата, если доля голосов за нее превышает . В остальных случаях партия-лидер и партия, занявшая второе место, получают по одному мандату[312].

В данном случае в отношении партии-лидера действует пропорциональный принцип (насколько он возможен в двухмандатном округе), поскольку она получает мандаты в зависимости от доли проголосовавших за нее избирателей. А в отношении партии, занявшей второе место, действует плюральный принцип – она получает мандат независимо от того, сколько у нее голосов. Отметим, что при пропорциональной системе в случае участия в выборах двух партий (или блоков) мандаты распределялись бы так же. Однако в случае участия в выборах более двух партий (или блоков) партия-лидер могла бы завоевать оба мандата, получив и меньшую долю голосов, чем две трети (соответствующие формулы приведены в подразделе 4.6.1).

Биноминальная система приводит к тому, что партия, которая во всех округах получает не менее трети голосов и хотя бы в одном округе – более двух третей, завоевывает более половины мандатов.

Создатели данной системы в Чили преследовали цель отсечь от попадания в парламент радикальные партии (и в первую очередь – компартию) и обеспечить партиям, поддерживавшим А. Пиночета, второе место и достаточный уровень представительства в парламенте. И это им вполне удалось. Система привела к формированию в стране двух больших коалиций – левой и правой[313].

В декабре 2011 года Президент России Д. А. Медведев в своем послании Федеральному Собранию предложил изменить систему выборов в Государственную Думу – «ввести пропорциональное представительство по 225 округам». Эксперты увидели в этом предложении копирование чилийской (биномиальной) системы[314]. Однако затем выяснилось, что Д. А. Медведев либо отказался от этой идеи, либо просто неправильно выразился. Предложенный им законопроект предусматривал выборы в едином избирательном округе с делением партийных списков на 225 территориальных групп (подробнее о делении списков на территориальные группы будет сказано в подразделе 4.2.2). Впрочем, позже законопроект Д. А. Медведева был отозван В. В. Путиным, предложившим вернуться к смешанной несвязанной (параллельной) системе выборов.

3.5.2. Пропорциональная система с закрытыми списками

Пропорциональная избирательная система с закрытыми списками долгое время была мало распространена. В Западной и Центральной Европе преобладали и до сих пор преобладают открытые списки. Наиболее длительную историю, пожалуй, имеет система с закрытыми списками в Израиле.

Большее распространение закрытые списки получили в странах, освобождавшихся от авторитарных режимов – это касается Испании и Португалии, ряда латиноамериканских и постсоциалистических стран.

В 2006 и 2007 годах пропорциональная система с закрытыми списками использовалась на выборах в Верховную Раду Украины, в 2006 году – там же на выборах областных, районных и городских советов[315].

В 2007 и 2011 годах пропорциональная система с закрытыми списками применялась в России на выборах в Государственную Думу[316]. Инициатива отказа от параллельной системы и перехода на пропорциональную систему исходила от Президента РФ, хотя формально первыми такое предложение озвучили представители ЦИК России. В литературе высказывались различные мнения о мотивах данного перехода[317].

На российских региональных выборах до 2007 года единственным примером применения данной системы были выборы Областной Думы – нижней палаты Законодательного Собрания Свердловской области. Они проводились раз в два года – обновлялась половина состава палаты; таким образом, за период с 1996 по 2010 год выборы прошли 8 раз (затем двухпалатная структура Законодательного Собрания была ликвидирована и оно стало избираться раз в 5 лет по параллельной избирательной системе).

С 2007 года пропорциональная система с закрытыми списками применялась еще в 12 российских регионах, причем в семи (Республика Дагестан, Республика Ингушетия, Кабардино-Балкарская Республика, Республика Калмыкия, Чеченская Республика, Амурская область, Санкт-Петербург) выборы по этой системе прошли дважды и еще в пяти (Карачаево-Черкесская Республика, Калужская, Московская и Тульская области, Ненецкий АО) – по одному разу[318].

На муниципальных выборах в Российской Федерации эта система впервые была применена в г. Волжский (Волгоградская область) в октябре 2005 года. С 2007 года она стала активно внедряться, причем не только в крупных городах и районах, но также в ряде сельских поселений.

Наибольший резонанс вызвало использование пропорциональной системы на выборах Хомутининского сельского совета (Увельский район Челябинской области, 1286 избирателей, 10 депутатов): в селе, где незадолго до начала избирательной кампании практически не было партийных структур, выборы по партийным спискам превратились, по сути, в имитацию[319]. Два прежних депутата сельского совета, Ю. А. Гурман и И. И. Болтушенко, пройдя суды общей юрисдикции, обратились в Конституционный Суд РФ с жалобой на положения федерального и областного законов, допускавшие применение на муниципальных выборах полностью пропорциональной системы. Позднее к их жалобе присоединился Уполномоченный по правам человека в РФ. По этим жалобам 7 июля 2011 года было принято Постановление Конституционного Суда РФ № 15-П, признавшее не соответствующими Конституции РФ положения федеральных и региональных законов «в той мере, в какой этими положениями в системе действующего правового регулирования не исключается возможность применения пропорциональной избирательной системы (в том числе как элемента смешанной избирательной системы) на выборах в представительные органы сельских поселений с малочисленным населением и малым числом депутатов».

Выполняя поручение Конституционного Суда РФ, российские законодатели Федеральным законом от 16 октября 2012 года № 173-ФЗ запретили использование пропорциональной и смешанной системы в поселениях с численностью населения менее трех тысяч человек, а также имеющих представительный орган с численностью менее 15 депутатов.

С 2010 года заметно снижение использования пропорциональной системы на муниципальных выборах в регионах с преимущественно русским населением – этому способствовал не только хомутининский скандал, но и осознание того факта, что система невыгодна «Единой России». В то же время эта система по-прежнему широко используется в регионах Северного Кавказа. Всего же, по данным ЦИК России[320], за период 2005–2015 годов она была применена на 430 муниципальных выборах.

В некоторых латиноамериканских государствах в рамках пропорциональной системы действует или действовала система лемм. Суть ее в том, что партийные списки состоят из «подсписков» (лемм), обычно выдвигаемых внутрипартийными фракциями. При определении результатов выборов мандаты сначала распределяются между партиями, а затем между леммами. Такая система позволяет сохранить единство партий в условиях фракционности[321].

Пропорционально-списочная избирательная система все годы своего существования подвергалась ожесточенной критике. Главным ее недостатком считается то, что она ставит между депутатами и избирателями посредника в виде партий, в результате ослабляются связи депутатов с избирателями, происходит обезличивание выборов, и это приводит к «деспотизму партий»[322]. Все эти претензии в наибольшей степени касаются системы закрытых списков, при которой избиратель вообще лишен возможности влиять на состав депутатов от партии, за которую он голосует.

В ходе рассмотрения в Конституционном Суде РФ «хомутининского дела» выдвигались аргументы об антиконституционности использования пропорциональной системы не только на муниципальных выборах, но и на любых российских выборах. В частности, речь шла о лишении беспартийных граждан[323] пассивного избирательного права[324]. Здесь следует отметить (и на это обращали внимание отдельные эксперты, дававшие заключения для Конституционного Суда), что при пропорциональной системе в принципе не исключается возможность участия в выборах независимых кандидатов (в некоторых странах такое право им предоставляется), однако они не могут конкурировать с партийными списками на равноправной основе (см. подраздел 4.5.2).

Негативные черты системы закрытых списков могут в определенной степени смягчаться демократизмом внутреннего устройства политических партий. Однако сама эта система в значительной степени способствует антидемократическим тенденциям в партиях, бюрократизации партий и внутрипартийной коррупции[325]. В условиях стабильности партии могут с достаточной степенью надежности предсказать, сколько они получат мандатов. В результате места в партийном списке делятся на «проходные», «полупроходные» и «непроходные». При наличии большого числа «проходных» мест они могут заполняться по протекции и даже просто продаваться.

Российские выборы с использованием закрытых списков демонстрируют еще одно негативное явление – технологию «паровозов». Лидеры списков (Президент и другие высшие чиновники на выборах в Государственную Думу, губернаторы на региональных выборах, известные деятели культуры и спорта и т. п.) после определения результатов выборов отказываются от получения депутатских мандатов, а их места занимают кандидаты, имена которых не фигурируют в избирательных бюллетенях, то есть неизвестные или мало известные избирателям[326]. Также технология «паровозов» и продажа мест в списках отмечались на украинских выборах[327].

Пропорциональные системы с закрытыми списками различаются между собой по трем основным параметрам:

1) способам обеспечения (или необеспечения) территориального представительства;

2) заградительному барьеру;

3) методике распределения мандатов между списками.

По этим же параметрам (но не только этим) различаются также системы с открытыми списками и смешанные системы (рассматриваемые в следующих разделах). В связи с этим данные параметры будут подробно рассмотрены в главе 4.

Идея систем с открытыми списками – позволить избирателям не только выбирать партию, но и влиять на состав депутатов, избранных от данной партии. Это важно не только с точки зрения обеспечения прав избирателей и их возможностей оказывать влияние на состав парламента. Открытые списки также препятствуют бюрократизации партий и внутрипартийной коррупции, поскольку при такой системе не гарантируется избрание кандидатов, которым по той или иной причине благоволит партийное руководство[328].

С другой стороны, открытые списки предусматривают не только межпартийную, но и внутрипартийную конкуренцию: кандидаты от одной партии конкурируют друг с другом за голоса избирателей. В связи с этим высказывается мнение, что открытые списки негативно сказываются на сплоченности партий и потому в новых демократиях они препятствуют развитию партийной системы[329]. Кроме того, применять открытые списки приходится в округах небольшой величины, иначе избирателю будет сложно делать выбор, а избирательным комиссиям – определять результаты.

Здесь сразу же необходимы терминологические уточнения. В русскоязычной литературе принято делить все списки на закрытые (связанные, жесткие) и открытые (свободные, гибкие). В англоязычной литературе встречается и более дробное деление. То, что мы именуем закрытыми списками, иногда называется blocked lists (что ближе к понятию «связанный»), а термином closed lists (что буквально переводится как закрытые списки) в этом случае называют систему, при которой партия устанавливает последовательность кандидатов, но избиратель может эту последовательность изменять. В такой терминологии понятие open lists (открытые списки) используется только для обозначения систем, при которых последовательность получения мандатов зависит исключительно от избирателей[330].

На самом деле правила, позволяющие избирателю влиять на состав депутатского корпуса при пропорционально-списочной системе, более разнообразны. Поэтому для всех таких случаев мы будем использовать единый термин «открытые списки».

Можно выделить четыре наиболее важных параметра, по которым различаются системы открытых списков:

1) является ли голосование за конкретного кандидата (конкретных кандидатов) обязательным для избирателя или факультативным;

2) учитывается ли при распределении мандатов между кандидатами последовательность, установленная партией (варианты: учитывается всегда, учитывается в особых случаях, не учитывается);

3) разрешается ли избирателю голосовать за кандидатов из разных списков (панаширование);

4) способ голосования за кандидатов (категорический, одобрительный, преференциальный, кумулятивный).

Далее мы рассмотрим различные варианты системы открытых списков, получающиеся при варьировании указанных параметров.

3.6.1. Открытые списки с категорическим голосованием за кандидатов

Начнем с наиболее простого варианта – когда избиратель может отметить только одного кандидата из выбранного им списка.

На выборах в польский Сейм действует система, обязывающая избирателя выбирать кандидата. Избиратель помечает в бюллетене только кандидата, и этот голос автоматически засчитывается списку, в котором отмечен кандидат[331]. Похожий порядок действует в Финляндии: избиратель вписывает в бюллетень номер кандидата, за которого голосует[332].

Чаще встречается ситуация, когда отмечать кандидата – право, а не обязанность избирателя. Примерами являются Австрия, Бельгия, Дания, Кипр, Швеция.

Так, в Швеции для каждой партии изготовляются отдельные бюллетени, содержащие название партии и список ее кандидатов с пустым квадратом рядом с информацией о каждом кандидате. Избиратель выбирает бюллетень той партии, за которую голосует, и может отметить в этом бюллетене одного кандидата. Затем бюллетень вкладывается в конверт, который опускается в урну[333]. Аналогичные правила предусмотрены в Бельгии[334].

Ранее в Бельгии использовались бюллетени, в которых избиратель мог отметить либо конкретного кандидата, либо весь список – если он одобрял последовательность кандидатов, установленную партией (см. раздел 2.2).

В Дании в бюллетене содержится информация обо всех партиях и о кандидатах, баллотирующихся в соответствующем округе. Избиратель отмечает партию и может при этом отметить также одного кандидата от этой партии[335].

В Австрии партийные списки могут быть земельными и региональными (всего в стране 9 земель и 43 региона). При голосовании за кандидата из регионального списка избиратель ставит пометку слева от фамилии кандидата. Кандидаты из земельного списка в бюллетень не включаются; голосуя за кандидата из такого списка, избиратель вписывает его фамилию в предусмотренное для этого пустое место в бюллетене[336].

В Российской Федерации открытые списки применялись в 2003–2005 годах на региональных выборах в четырех субъектах федерации в рамках параллельной системы[337]. Во всех случаях избиратель мог проголосовать за одного кандидата.

В Республике Калмыкии в 2003 году, в Корякском автономном округе в 2004 году и в Ямало-Ненецком автономном округе в 2005 году избиратели голосовали за партийный список, делая отметку в соответствующем квадрате, а за кандидата голосовали, указывая номер, под которым он шел в списке, в строке «Из отмеченного списка кандидатов голосую за кандидата № __», расположенной в нижней части бюллетеня. В Корякской АО этим правом воспользовались 53,7 % избирателей, проголосовавших за партийные списки, в Ямало-Ненецком АО – 45,9 %.

Однако анализ показал, что немалая часть избирателей Ямало-Ненецкого АО и заметная часть избирателей в Корякском АО совершала ошибку, вписывая в указанную строку не номер кандидата, а номер списка. Кандидаты, чей номер совпадал с номером списка, получали явно повышенный результат и занимали либо первое, либо второе место[338].

В Тверской области в 2005 году в бюллетене помещалась информация обо всех кандидатах – всего в выборах участвовали 9 списков, в которых было 153 кандидата, от 3 до 24 в каждом списке. Избиратель должен был отметить выбранный им список и также мог отметить одного кандидата. Бюллетень получился довольно большим, но в разумных пределах, 297550 мм (см. иллюстрацию 3.2)[339].

Свои предпочтения конкретным кандидатам выразили 46,9 % избирателей. Наибольшим был данный показатель у избирателей партии «Народная воля» (56,2 %), наименьшим – у избирателей Аграрной партии России (36,7 %)[340].

На этих выборах был отмечена высокая доля недействительных бюллетеней (7,8 %). Это объяснялось тем, что часть избирателей отмечала только кандидата, но не делала отметку против наименования партии, и по закону такие бюллетени признавались недействительными (весьма спорная норма).

После этих выборов в Твери прошел круглый стол, на котором эксперты, представители ЦИК России и областной избирательной комиссии оценили опыт выборов с использованием открытых списков в основном положительно, а представители партий и избирательных комиссий других регионов – в основном отрицательно[341]. Больше открытые списки на выборах в Российской Федерации не использовались.

Иллюстрация 3.2. Образец избирательного бюллетеня на выборах депутатов Законодательного Собрания Тверской области 18 декабря 2005 года по единому избирательному округу. Для представления о размере бюллетеня рядом расположен журнал формата А4 (источник: Итоги выборов депутатов Законодательного Собрания Тверской области четвертого созыва – 18 декабря 2005 года. Тверь, 2006. С. 54)

Распределение мандатов между кандидатами внутри списка может осуществляться различными способами. Наиболее простой способ – учитывать только голоса избирателей, поданные за кандидатов, располагая кандидатов в порядке убывания этих голосов. Такой способ вполне естественен в случае, когда голосование за кандидатов является обязательным. Если же голосование за кандидатов факультативное, есть опасность: в случае, если предпочтения выскажет лишь небольшая часть избирателей, судьба мандатов будет решаться ничтожным числом голосов. Поэтому иногда устанавливают порог. Так, закон Республики Калмыкии, по которому проводились выборы Народного Хурала в 2003 году, предусматривал: если хотя бы по одному из списков правом персонального голосования воспользовались менее 20 % избирателей, должен был применяться метод «дополняющих голосов» (подробнее об этом методе ниже); если же по всем спискам правом персонального голосования воспользовались более 20 % избирателей, при распределении мандатов должны были учитываться только голоса, поданные за кандидатов. Однако такое механическое соединение двух принципиально разных подходов мало способствует учету интересов избирателей.

Другие методы распределения мандатов стремятся учесть как голосование избирателей, так и последовательность, установленную партией. Так, на выборах в Корякском и Ямало-Ненецком автономных округах использовался так называемый рейтинговый метод.

Метод основан на вычислении для каждого кандидата двух чисел – избирательного рейтинга и партийного рейтинга. Избирательный рейтинг кандидата равен числу голосов избирателей, поданных за него (если это число больше числа депутатов), или нулю (если оно меньше числа депутатов либо равно ему).

Вычисление партийных рейтингов кандидатов производилось следующим образом. Партийный рейтинг кандидата, внесенного в список последним, устанавливался на единицу меньше числа кандидатов в этом списке. Партийный рейтинг кандидата, внесенного в список предпоследним, устанавливался на 4 выше, чем у кандидата, внесенного в список последним, и так далее. Таким образом, партийный рейтинг кандидата, внесенного в список первым, оказывался в 5 раз больше партийного рейтинга кандидата, внесенного в список последним.

Общий рейтинг, в соответствии с которым устанавливалась последовательность получения мандатов, равнялся произведению избирательного и партийного рейтингов. Тем самым при распределении мандатов учитывались как предпочтения избирателей, так и последовательность, установленная партией. Однако очевидно, что это сочетание получается искусственным. Вообще искусственность является определяющим свойством «рейтинговой» методики: она предусматривает несколько числовых параметров, которые устанавливаются совершенно произвольно, но величина которых при этом существенно влияет на результат. Один из таких параметров – шаг, с которым увеличиваются «партийные рейтинги» кандидатов[342]. Искусственным является и порог, начиная с которого учитывается избирательный рейтинг.

Искусственность «рейтинговой» методики проявляется и в том, что ее результат в основном не зависит от количества избирателей, не определившихся в своих предпочтениях в отношении кандидатов.

Кроме того, этот метод также допускает возможность, когда избрание кандидатов будет определяться ничтожным количеством избирателей. Например, число депутатов – 20, а число голосов, поданных за список, – несколько тысяч. Если при этом только десятая часть избирателей данной партии (то есть несколько сот человек) проголосует за конкретных кандидатов, то даже они будут играть весомую роль в распределении мандатов. А если при этом числа голосов за кандидатов окажутся близкими к 20? Допустим, у лидера 20 голосов (и избирательный рейтинг равен 0), а у аутсайдера 21 голос (и избирательный рейтинг равен 21). Получается, что даже перевеса в один голос достаточно, чтобы аутсайдер опередил лидера[343].

Наиболее адекватным можно считать метод, который использовался еще в Бельгии с 1900 года[344]. Мы называем его методом «дополняющих голосов»[345]. Он основан на убеждении, что избиратели, которые проголосовали только за список (то есть не отметили никого из кандидатов), тем самым поддерживают последовательность, предложенную партией.

Данный метод предусматривает использование двух числовых параметров, которые имеют естественную природу. Первый параметр, «избирательная сумма списка», – это число избирателей, проголосовавших за список, но не выразивших свои предпочтения отдельным кандидатам. Эта сумма распределяется между кандидатами в соответствии с их последовательностью, установленной партией. Второй параметр – квота, то есть количество голосов избирателей, поданных за список, приходящееся на один депутатский мандат из числа полученных данным списком.

Все кандидаты, получившие больше голосов, чем квота, получают мандаты. Оставшиеся мандаты распределяются следующим образом. Кандидат, стоящий в списке впереди других кандидатов, не получивших мандаты, получает из избирательной суммы списка столько голосов, сколько не хватает ему до квоты, и (если голосов в избирательной сумме списка оказалось достаточно) получает мандат. Далее эта же процедура осуществляется последовательно в отношении следующих кандидатов вплоть до исчерпания избирательной суммы списка. Если после этого остаются незамещенные мандаты, они распределяются в порядке убывания голосов избирателей.

Главное достоинство данной методики: она удовлетворяет критерию сводимости. Если ни один избиратель не укажет своего предпочтения, распределение будет производиться в последовательности, установленной партией; если все избиратели укажут свои предпочтения, распределение будет производиться исключительно в зависимости от полученных кандидатами голосов избирателей; в промежуточных случаях учитывается и то и другое. При этом чем больше избирателей воспользуются своим правом проголосовать за конкретных кандидатов, тем в большей степени это будет влиять на распределение мандатов.

Метод «дополняющих голосов» используется, в частности, в Дании и Швеции[346]. Использовался он и на выборах Законодательного Собрания Тверской области в 2005 году[347].

Опыт показывает, что голосование избирателей действительно влияет на распределение мандатов внутри списка. Уже на первых выборах в бельгийский парламент в 1900 году зафиксирован случай, произошедший в брюссельском округе с католической партией. С целью избегнуть невыгодного ей раскола партия согласилась поставить в свой список кандидатуру Кольфса, антимилитариста, активиста рабочих ассоциаций, но поместила его в списке на последнее, 10-е место. И хотя за конкретных кандидатов в этом округе проголосовало всего 19,3 % избирателей католической партии, 11,6 % голосов, поданных за Кольфса, оказалось достаточно, чтобы получить мандат[348].

Э. Лейкман и Дж. Д. Ламберт, основываясь на многолетнем опыте, отметили, что кандидат, помещенный партией во главе списка, практически почти всегда оказывается избранным. Тем не менее довольно часто второй по списку кандидат вытесняется кандидатом, числящимся в списке третьим[349].

На выборах Законодательного Собрания Тверской области в 2005 году перемещения в списках кандидатов коснулись всех партий, принявших участие в выборах. И ряд кандидатов получил мандаты благодаря персональным голосам избирателей. В частности, от «Единой России» депутатом был избран Е. А. Шамакин, занимавший в партийном списке последнее, 24е место, но оказавшийся на 6-м месте в очередности получения мандатов[350].

3.6.2. Открытые списки с одобрительным голосованием

На выборах в греческий парламент избиратель обязан выразить свое предпочтение нескольким кандидатам из выбранного им списка. При этом число предпочтений неодинаковое в разных округах: оно определенным образом зависит от размера избирательного округа[351].

В Чехии и Словакии на парламентских выборах избиратель может отметить в избирательном бюллетене не более четырех кандидатов[352]. В Чехии мандаты достаются кандидатам, получившим наибольшее число индивидуальных голосов избирателей, при условии что число таких голосов не менее 10 % голосов, отданных за список. Если при этом остаются нераспределенные мандаты, они достаются кандидатам в порядке их расположения в списке[353].

В Латвии избиратель имеет право не только отметить кандидатов, за которых он голосует, но и вычеркнуть из списка некоторых кандидатов. При установлении очередности получения мандатов считаются как голоса, поданные за кандидата (со знаком плюс), так и число избирателей, вычеркнувших кандидата (со знаком минус)[354].

В Республике Косово на парламентских выборах 2010 года избиратель имел право отметить не более пяти кандидатов. В левой части избирательного бюллетеня располагались эмблемы и названия партий (с квадратом для отметки слева от них), а в правой – табличка из квадратиков с номерами – столько квадратиков, сколько максимально возможно кандидатов в списке (на выборах 2010 года – 110). Избиратель отмечал крестиком номера кандидатов, за которых он голосовал[355].

Стоит отметить, что система открытых списков с одобрительным голосованием иногда подвергалась критике. Так, отмечалось, что в Италии, где до 1991 года избиратель мог отметить четырех кандидатов, эта система, особенно на юге, привела к тому, что местным мафиозным боссам удавалось контролировать распределение мандатов и тем самым держать под своим контролем многих депутатов и даже отдельные фракции. В результате прошедшего в 1991 году референдума число голосов у избирателя было сокращено до одного (то есть одобрительное голосование заменено категорическим)[356].

3.6.3. Открытые списки с преференциальным голосованием

Открытые списки с преференциальным голосованием (под которым мы понимаем ранжирование избирателем кандидатов в соответствии со своими предпочтениями) использовались крайне редко, а в настоящее время нам неизвестны примеры использования такой модели. Причина, по-видимому, в сложности подсчета голосов и определения результатов такого голосования. Если для систем, предусматривающих голосование за кандидатов, были разработаны хоть и сложные, но все же приемлемые алгоритмы определения победителей (система единственного передаваемого голоса, см. подраздел 3.4.1), то для систем, предусматривающих голосование и за партию, и за кандидатов, такие алгоритмы оказались слишком сложными, и вместо них применялись более простые алгоритмы системы «очков» (см. подраздел 3.4.3), которые не дают существенных преимуществ.

Иллюстрация 3.3. Избирательный бюллетень на выборах парламента Республики Косово 12 декабря 2010 года (источник: архив автора)

Система открытых списков с преференциальным голосованием долгое время использовалась в Финляндии. Списки могли состоять не более чем из трех кандидатов (при этом несколько списков разрешалось соединять, но такое соединение действовало уже только при распределении мандатов). Избиратель в списке, за который он голосовал, ранжировал кандидатов, определяя для каждого первое, второе или третье место. Для установления очередности получения мандатов кандидатам начислялись баллы: кандидат получал столько баллов, в скольких бюллетенях он был поставлен на первое место, плюс половина бюллетеней, где он был на втором месте, и треть бюллетеней, где он был на третьем месте[357].

3.6.4. Панаширование

Панашированием (от французского panacher – смешивать) называется избирательная система, при которой избиратель может проголосовать за кандидатов из разных партийных списков. При этом обычно избиратель имеет столько голосов, сколько мандатов распределяется в данном избирательном округе. Таким образом, по способу голосования эта система мало отличается от мажоритарной системы в многомандатных округах (блоковой системы). Однако принципиальное отличие здесь в том, что избиратель одновременно голосует и за партийный список: либо он отдельно отмечает один из списков, либо каждый голос, поданный за кандидата, одновременно засчитывается и списку, в который этот кандидат включен. Как и в случае других пропорциональных систем с открытыми списками, при распределении мандатов сначала определяется, сколько мандатов получает каждая партия, а затем уже полученные партией мандаты распределяются между ее кандидатами.

Система эта возникла в конце 19-го века в Швейцарии на муниципальных выборах (см. раздел 2.2), и в настоящее время те или иные ее разновидности продолжают использоваться в Швейцарии на выборах различного уровня.

Вслед за Швейцарией система панаширования была принята в 1906 году в королевстве Вюртемберг для избрания части депутатов ландтага. При этом было разрешено давать одному кандидату два или три голоса (кумулятивное голосование)[358]. Позднее кумулятивное голосование появилось и в Швейцарии – одному кандидату можно было давать не больше двух голосов[359]. Это правило сохранилось до наших дней[360]. Такая же модель панаширования с возможностью давать одному кандидату два голоса используется в Люксембурге[361].

С недавнего времени кумулятивное панаширование стало применяться на муниципальных выборах в Германии. В качестве примера приведем избирательную систему, действующую на коммунальных выборах в земле Гессен[362].

Данная система предоставляет избирателю самые разные возможности для выражения своей воли. Основных ограничений два: 1) число голосов у избирателя не больше, чем распределяется мандатов в округе (округа обычно единые, то есть у избирателя столько голосов, сколько мандатов в коммунальном совете); 2) одному кандидату избиратель может отдать не больше трех голосов. Для этого в избирательном бюллетене справа от имени каждого кандидата расположены три квадратика, и в каждом квадратике избиратель может поставить крестик.

Для простоты обсудим случай, когда округ 15-мандатный и у избирателя 15 голосов. Избиратель может:

1) поставить 15 или меньше крестиков в указанные квадратики, распределив их между 15 кандидатами или меньшим количеством кандидато – любому кандидату он может отдать 1, 2 или 3 голоса, и кандидаты могут быть из разных списков;

2) поставить крестик в кружок, относящийся ко всему списку какой-либо партии (только одной); в таком случае считается, что он отдал все 15 голосов данному списку; при этом голоса получают последовательно все кандидаты в порядке их расположения в списке; если кандидатов меньше, чем голосов, то затем в таком же порядке кандидаты получают второй голос, а затем и третий;

3) поставить крестик в кружок, относящийся ко всему списку какой-либо партии, и одновременно поставить крестики некоторым кандидатам из этого списка, а также вычеркнуть некоторых кандидатов из этого списка; вычеркнутые кандидаты не получают голосов, а кандидаты, отмеченные крестиками, получают голоса вне очереди;

4) выполнить действия, указанные в предыдущем пункте, и, если у избирателя еще остались голоса, отметить ими кандидатов из других списков.

По приведенным выше правилам определяется, сколько голосов получил каждый кандидат. Сумма голосов, полученных всеми кандидатами из списка, дает число голосов, полученных списком.

Затем мандаты между списками распределяются по методу Хэйра – Нимейера (см. подраздел 4.1.1). После этого мандаты внутри списка распределяются в порядке убывания полученных кандидатами голосов.

Очевидно, что из всех пропорционально-списочных систем панаширование предоставляет избирателю наибольшие возможности для выражения своей воли. Однако многие исследователи относятся к этой системе критически. Так, высказывается мнение, что избиратели одной партии не должны влиять на состав депутатов от другой партии[363].

Иллюстрация 3.4. Пример заполнения избирательного бюллетеня на муниципальных выборах в Германии. Цветом выделены голоса, засчитанные кандидатам (источник: сайт руководителя по проведению выборов в земле Гессен)

В отношении любых систем открытых списков высказывается опасение, что они могут способствовать «обезглавливанию» списков – так называется манипуляция, с помощью которой сторонники одной партии могут способствовать неизбранию лидера другой партии, голосуя за менее авторитетного кандидата от этой партии. Однако в системах, исключающих панаширование, возможности такой манипуляции ограничены: избиратели, которые голосуют таким образом, вынуждены поддерживать нежелательную партию, в то время как их партия будет терять голоса. При панашировании ситуация иная, особенно в том случае, когда голоса, поданные за кандидатов, не влияют на результат партии (как это было в Швейцарии в первое время). Но даже в тех случаях, когда голоса, поданные за кандидатов, влияют на результат партии (как в вышеприведенном примере муниципальных выборов в Германии), этот фактор может быть небольшим. Представим, например, что при 15 голосах у избирателя партия А получает 4500 голосов, а партия Б – 1200 голосов. Если все избиратели партии А один из 15 голосов отдадут слабому кандидату партии Б, то партия А потеряет, а партия Б приобретет дополнительно 300 голосов. Однако при этом слабый кандидат партии Б получит 20 % всех голосов, поданных за партию, и с большой вероятностью может опередить лидера своей партии.

Прием «обезглавливания» был замечен еще в самом начале использования системы панаширования в швейцарском кантоне Невшатель[364]. Вероятно, с целью противостоять этому приему в дальнейшем панаширование старались сочетать с кумулятивным голосованием, поскольку обычно именно лидер в первую очередь получает сдвоенные или строенные голоса[365].

Добавим, что панаширование, особенно сопряженное с попытками «обезглавливания» списков, может порождать альянсы между отдельными группировками разных партий, внутрипартийные конфликты и тем самым существенно ослаблять партийную систему. Возможно, поэтому оно более уместно на муниципальных выборах, где партийный фактор играет меньшую роль.

К системам панаширования, которые (как в Германии) предусматривают, что голос избирателя автоматически засчитывается партии, можно предъявить еще одну претензию. Избиратель по разным причинам может поддерживать кого-то из кандидатов от некой партии (например, как хорошего специалиста в определенной сфере), но не поддерживать партию, от которой он баллотируется. При этом избиратель (при недостаточной разъяснительной работе) может просто не понимать, что своим голосом он поддерживает данную партию (при этом его голос в пользу партии сработает с большей вероятностью, чем в пользу кандидата). А если он понимает, то попадает в сложное положение.

Случаи, когда на одних и тех же выборах применяются две или даже три разные избирательные системы или их элементы, встречаются достаточно часто. Эти случаи можно разделить на три группы.

К первой группе относятся ситуации, когда в одних избирательных округах применяется одна система, а в других – иная. В прошлом такие ситуации встречались чаще, чем сейчас. В качестве примера можно привести выборы во Всероссийское Учредительное собрание 1917 года, когда в большинстве избирательных округов применялась пропорциональная система, в 7 одномандатных округах – плюральная и в 5 двухмандатных – блоковая[366].

Однако и в настоящее время такие ситуации – не слишком большая редкость. Самый яркий пример – выборы в Европарламент, где в каждой стране, входящей в Евросоюз, своя избирательная система[367]. В Финляндии избирательный округ, включающий Аландские острова, одномандатный, там действует мажоритарная система, на всей остальной территории страны – пропорциональная с открытыми списками. На выборах в испанский сенат в большинстве округов действует система ограниченного вотума, в Сеуте и Мелилье – блоковая, в семи округах (мелкие острова Балеарского и Канарского архипелагов) – мажоритарная система[368].

Однако такие случаи обычно не принято относить к смешанным системам[369], в отличие от случаев, которые мы включаем в две другие группы.

Вторая группа – это ситуации, при которых каждый избиратель выбирает депутатов одновременно с использованием двух (иногда трех) избирательных систем, голосуя с помощью двух (иногда трех) бюллетеней. Обычно одна из этих систем – тот или иной вариант пропорциональной системы, другая – тот или иной вариант мажоритарной системы. При этом каждая система действует практически независимо друг от друга. Такие модели обычно называют смешанными несвязанными или параллельными избирательными системами. С теоретической точки зрения их вообще не следовало бы рассматривать как отдельные избирательные системы, а лишь как сочетание двух или трех систем. Однако данные модели получили в последнее время широкое распространение и потому заслуживают отдельного рассмотрения.

Третья группа – это истинные смешанные избирательные системы (смешанные связанные избирательные системы), то есть системы, сочетающие мажоритарную и пропорциональную компоненты таким образом, что их невозможно разъединить без превращения системы в принципиально другую. Эти системы имеет смысл сразу разделить на две подгруппы. В одном случае избиратель раздельно голосует за кандидата (мажоритарная компонента) и за партийный список (пропорциональная компонента), а при определении общих результатов выборов одна компонента влияет на другую (двухголосые связанные смешанные системы). В другом случае у избирателя один голос, который засчитывается и конкретному кандидату, и всему списку, в который этот кандидат включен (система «добавочных представителей»).

Далее мы рассмотрим системы, относящиеся ко второй и третьей группам.

3.7.1. Смешанные несвязанные (параллельные) системы

Первым известным нам примером параллельной системы является система, установленная в 1906 году для выборов в ландтаг королевства Вюртемберг, где 70 депутатов избирались по мажоритарной системе в одномандатных округах, а 23 – по пропорциональной системе в трех многомандатных округах[370]. Однако затем на протяжении около полувека мы не находим примеров применения данной системы. В 1960-х годах подобная система начала применяться в Южной Корее, в 1980-х – в Японии (на выборах Палаты советников), Сенегале и Египте (см. раздел 2.4).

После крушения социалистического лагеря идея смешанной системы стала популярной во многих странах, ставших на путь демократического транзита. В качестве примера использовалась избирательная система Германии (о ней см. следующий подраздел), однако ни в одной новой демократии эту систему не стали копировать. Заимствовали в основном лишь идею сочетания мажоритарной и пропорциональной компонент, полагая, что любое такое сочетание позволит соединить достоинства обеих.

В июне 1990 года параллельная система была применена в Болгарии, в октябре 1990 года – в Грузии[371], в 1992 году – в Литве[372], в 1993 году – в Российской Федерации[373], в 1998 году – на Украине[374]. В общей сложности различные варианты параллельной системы используются или использовались примерно в двух десятках стран[375].

На выборах законодательных органов субъектов Российской Федерации в период 1993–2002 годов параллельная система применялась редко: всего в восьми регионах, из них в шести – только один раз. На муниципальных выборах до 2004 года эта система использовалась лишь в нескольких городах Красноярского края[376]. С декабря 2003 года использование на выборах региональных парламентов пропорциональной компоненты стало обязательным, и с этого времени параллельная система применяется в большинстве регионов[377]. По мнению политологов, она содействовала плюрализации политической жизни в регионах и в перспективе могла привести к демонтажу регионального авторитаризма (если бы этот механизм не был сломан последующими контрреформами)[378].

На муниципальных выборах начиная с 2005 года эта система также используется достаточно широко, особенно масштабным было ее применение в 2011–2013 годах, когда использование пропорциональной компоненты являлось обязательным для муниципальных районов и городских округов с числом депутатов не менее 20[379]. В целом, по данным ЦИК России[380], за период с декабря 2003 по декабрь 2015 года параллельная система применялась примерно в тысяче муниципальных кампаний.

На Украине в 2004 году от параллельной системы на выборах в Верховную Раду отказались в пользу пропорциональной системы с закрытыми списками (выборы прошли в 2006 и 2007 годах). Но в 2011 году вновь вернулись к параллельной системе (выборы прошли в 2012 году). Также параллельная система была введена в 2010 году на выборах областных, районных и городских советов[381]. После событий 2014 года обсуждался переход к пропорциональной системе с открытыми списками. Однако на выборах Верховной Рады 2014 года вновь использовалась параллельная система, а на выборах областных, районных и городских советов 2015 года была применена пропорциональная система с закрытыми списками, разделенными на территориальные части (см. подраздел 4.2.2).

В России вслед за Украиной перешли от параллельной системы к пропорциональной. Закон был принят в 2005 году, выборы прошли в 2007 и 2011 годах. Затем также было решено вернуться к параллельной системе: закон принят в 2014 году, выборы должны пройти в 2016 году[382].

Разновидности параллельной системы определяются разновидностями ее двух компонент. Для пропорциональной компоненты главные различия заключаются в характере списков – открытые или закрытые. У мажоритарной компоненты обычно используются три основные разновидности – плюральная (система относительного большинства в одномандатных округах), мажоритарная система абсолютного большинства и блоковая система (система относительного большинства в многомандатных округах).