Шелковые узы Тренау Лиз
– Превосходно. Я беру его.
– Хотите забрать его сегодня или мне оформить доставку? – спросила Шарлотта.
– Я его надену, но не думаю, что сегодня уже настолько холодно, чтобы воспользоваться муфтой, как вы считаете? Я буду выглядеть в ней немного глупо. Можете завернуть мне ее?
– Конечно, одну минутку.
Последовала длинная пауза, и в этот момент раздался удивленный возглас.
– О! – воскликнула Анна. – Простите, мисс Шарлотта. Простите, что спрашиваю, но откуда это у вас?
Снова наступила пауза, после которой портниха ответила:
– Ах, это! Просто эскиз, который заинтересовал одного человека. Он хотел узнать мое мнение.
Анри почувствовал, как у него задрожали колени. Он прислонился спиной к стене, глубоко дыша и пытаясь отогнать тошноту, подступившую к горлу. Его эскиз! Должно быть, он оставил его на столе возле репродукции Хогарта. Как он мог быть таким невнимательным?
– Мне очень знаком этот рисунок, – сказала Анна. – Можно спросить, кто этот человек?
– Хотите сказать, что видели его прежде?
– Да, мисс Шарлотта. – Анна рассмеялась. – Могу ли я открыть вам один секрет?
– Конечно.
– Это нарисовала я.
– Вы? Но как, то есть где?
– Сейчас этот эскиз принадлежит французскому ткачу, месье Вендому. Он попросил у меня разрешения использовать его.
Услышав свое имя, Анри пришел в себя. Он решил, что ему необходимо объясниться с мисс Шарлоттой и с Анной. Несколько секунд юноша колебался, положив ладонь на дверную ручку. Наконец он сделал глубокий вдох, толкнул дверь и вошел в комнату.
Анна стояла всего в нескольких метрах от него, одетая в новый плащ. Девушка была немного выше, чем он помнил. Выражение удивления на ее лице заставило его затаить дыхание.
– Анри! – воскликнула она. – То есть месье Вендом. Это вы!
– Мадемуазель Баттерфилд. – Он сделал глубокий поклон. Анри видел, что так кланяются джентльмены, когда их представляют дамам. Его щеки и шея густо покраснели.
Анна тоже зарделась от смущения. Кожа девушки стала почти такого же красного цвета, как оборка на шляпке.
– Tout le plaisir est pour moi, – начал он, но спохватился и повторил по-английски: – Я очень рад.
– Я не знала, что вы знакомы с мисс Шарлоттой, – сказала Анна, смущенно поглядывая на Анри и портниху.
Парень поспешил все объяснить:
– Это старая подруга семьи моего хозяина. Она мне очень помогла, – сказал он, посмотрев на мисс Шарлотту, которая, начав заворачивать муфту в пакет, замерла в этот момент с тесемкой в руках. – Я хотел узнать мнение мисс Шарлотты, подходит ли ваш эскиз для шелковой ткани.
Анна кивнула и улыбнулась.
– Теперь уже понятнее.
– Мисс Шарлотта рассказала мне, что художник мистер Хогарт очень любит кривые линии. Он считает их «сутью красоты».
Она снова рассмеялась, заставив сердце Анри петь.
– Но я же просто делаю зарисовки обычных растений, – сказала Анна. – Я всего лишь копирую природу.
– Однако так реалистично, – отметила мисс Шарлотта. – Это особый навык.
– Мои убогие навыки пройдут серьезную проверку, – сказал Анри, – когда я попытаюсь отобразить это на шелке.
– Уверена, ваш опыт поможет вам справиться с такой задачей, – ответила девушка.
На какое-то мгновение их глаза встретились, как тогда, в церкви Христа. Это был взгляд взаимного понимания, столь мощный, что Анри показалось, будто он заглянул ей в душу. В эту секунду весь остальной мир перестал существовать.
Мисс Шарлотта рылась в ящике за прилавком.
– У меня есть кое-что, способное добавить вам немного вдохновения, месье Вендом, – сказала она, доставая небольшой лоскуток шелка и раскладывая его на прилавке. – Это остатки платья, которое я когда-то пошила из французского шелка. Хочу добавить, что ткань импортировали законно. – Это был смелый рисунок, немного грубоватый и ярко украшенный розами и пионами в окружении пышной листвы на голубом фоне. Мотив выглядел очень реалистично. – Я вижу, о чем вы думаете, – сказала она. – Сейчас подобные вещи не в моде, но здесь вы можете увидеть технику, которую использовали лионские ткачи в те времена. Мне кажется, первым ее применил модельер Жан Ревел. Это позволило ввести затенение и называлось «обратные точки». Возможно, ваш месье Лаваль знаком с такой техникой, Анри?
Юноша поднес ткань к глазам, пожалев, что у него с собой не было увеличительного стекла, которое использовали для изучения материи. Он узнал эту технику. Уточные и основные нити различных оттенков переплетались, создавая изысканные переходы и переливы цветов и листьев, что отличалось от современного метода создания четких линий. Он встречал подобные мотивы у старых модельеров – Лемана и прочих, – работы которых изучал во время учебы, но, по всей видимости, эту технику забросили, когда веяния моды изменились в пользу менее ярких растительных мотивов.
Словно бы ключ повернулся в замке, раскрывая тайну. Анри лишь требовалось понять, как расположить нити на станке, чтобы воссоздать идею Ревела в меньшем масштабе. Так он сможет воспроизвести тени с эскиза Анны.
– Мисс Шарлотта, вы прекрасны, – сказал он. – Вы решили мою проблему.
– Что вы увидели? – спросила Анна. – Объясните.
– Я постараюсь, – ответил Анри.
– Тогда давайте все вместе послушаем в приятной обстановке, – предложила мисс Шарлотта. – Мисс Баттерфилд, мы собирались пить чай в гостиной. У вас будет несколько минут, чтобы посидеть с нами?
13
Юная леди не должна ехать на бал без сопровождения замужней леди или пожилого джентльмена.
Книга хороших манер для леди
Мой дорогой отец!
Сегодня был самый счастливый день за все то время, что я живу в Лондоне. Дело в том, что я нашла себе подругу. Ее зовут Шарлотта, и она портниха. Правильнее называть ее «костюмер», поскольку именно это написано на вывеске ее магазина. Она пошила мне несколько красивых платьев, а сегодня я забрала у нее прекрасный бархатный плащ с меховым воротником и такую же муфту. Я буду самой «теплой» девушкой в городе!
Шарлотта просто чудесный человек, такая независимая. Насколько я поняла, она не замужем и сама управляет достаточно успешным предприятием. Сегодня, когда я пошла забрать плащ, она пригласила меня в гостиную попить чаю, и мы замечательно поговорили об искусстве и моде.
Больше всего мне в ней нравится то, что ей, по всей видимости, не важен социальный статус человека. Несмотря на то что у нее свой магазин, Шарлотта спокойно общается со всеми людьми – богатыми дамами и рабочими, мужчинами и женщинами – без подобострастия или презрения. Складывается впечатление, что она считает все классы общества, мужчин и женщин, абсолютно равными. Как было бы прекрасно, если бы все люди так относились к ближним!
Пожалуйста, не рассказывай об этом дяде или тете, потому что, я уверена, они это не одобрят. Но я так рада, что просто не могла не поделиться этим с тобой.
Ох, и тетя Сара наверняка апишет тебе о приглашении, которое я получила на бал. Меня пригласил молодой мужчина по имени Чарльз Хинчлифф, он адвокат. Она считает его отличной партией для меня. Он интересный, но я к нему почти ничего не чувствую, хотя она очень рада тому, что Чарльз проявил ко мне интерес. Пожалуйста, не ожидай никаких особых новостей на этот счет в ближайшее время!
Крепко обними Джейн от меня и скажи, что я скоро ей напишу.
Твоя любящая дочь Анна
– Ты выглядишь как кот, который наелся сметаны, Анна, – заметила Лиззи за ужином.
Тетя Сара добавила:
– Ты просто вся сияешь, племянница. Возможно, получила хорошие новости из дому?
Анна смогла уйти от прямого ответа и не соврать:
– Я всего лишь так рада новому плащу, дорогая тетя, и муфте, что просто не могу не улыбаться от удовольствия. Большое спасибо за вашу щедрость!
В ее письме, конечно, была описана лишь часть истории. Анна была рада лучше узнать Шарлотту. Она испытывала растущее уважение к этой женщине за ее независимый способ жизни, уверенность в себе и силу характера. Ей хотелось бы рассчитывать на нее как на друга, хотя она не знала, будут ли ее чувства взаимными.
В основном же, радость Анны, ее беспричинные улыбки были вызваны неожиданной встречей с Анри. Это напоминало сюрприз и приятный подарок. Ей посчастливилось общаться с ним на равных, не опасаясь, что их увидят.
Они разговаривали о самых разных вещах. Сперва начали обсуждать книгу Хогарта «Анализ красоты». Шарлотта пояснила, как она может повлиять на мир моды. Потом Анри рассказал, как он собирается настроить станок, чтобы попытаться передать красоту эскиза Анны на ткани. Когда Анна упомянула о мистере Эрете, ее собеседники были очень удивлены. Оказалось, они слышали о нем. Анри и Шарлотта впечатлились тем, что Анне удалось обсудить рисование растений с таким признанным мастером.
Все время, пока они разговаривали, девушка пыталась оторвать взгляд от лица Анри. Она была буквально очарована им – его темно-карими глазами, оливковой кожей и плохим английским, скромностью и легким чувством юмора. Анну поразили широта его знаний и уверенность, с которой он рассказывал о собственной работе.
Когда юноша заговорил о своем хозяине и овдовевшей матери, в его голосе послышались любовь и уважение. Анне очень захотелось познакомиться с этими людьми, рассказать, насколько им повезло быть причастными к такому человеку, как Анри. Теперь же, когда они расстались, девушка ощутила почти физическую боль. Ей снова хотелось увидеть его, больше узнать о нем и поведать кое-что о себе.
Анна с досадой вспомнила, что у их дружбы не может быть будущего, поскольку она приехала в Лондон, чтобы найти богатого мужа. Было глупо мечтать о внимании бедного наемного работника, да еще и француза. Кроме того, в глазах тети она была уже почти обручена с Чарльзом Хинчлиффом. Сара питала уверенность, что приглашение на бал, которое должно прийти через несколько дней, являлось заявлением о намерении, и за ним вскоре последует предложение руки и сердца. Анна не могла решить, как к этому относиться.
Отчасти она была польщена, поскольку Чарльз представлял собой человека, коего тетя считала «хорошей партией». Очень скоро он должен был стать влиятельным господином, если только совладает со своей страстью к азартным играм. Тогда бы он смог предложить жене и ее родным комфортные условия жизни. Но, сколько она ни пыталась убедить себя, она не видела особой радости в подобной жизни. Она станет хозяйкой дома и элегантной леди, украшением жизни Чарльза, будет помогать очаровывать богатых клиентов мужа и благоприятствовать продвижению его дела.
«Как женщина способна терпеть такое бессмысленное существование? – вздохнула она. – Я бы умерла от скуки уже через год».
Но что еще может делать женщина, коль вся власть и средства находятся в руках мужчин? Если бы только она могла так же, как мисс Шарлотта, вести независимый образ жизни. Однако Анна умела лишь следить за порядком в доме, стирать и готовить. А кто захочет до самой смерти быть экономкой? Конечно, она обладала способностью к рисованию, она все лучше играла на клавесине, но эти занятия едва ли могли принести ей доход, если только она не собиралась стать гувернанткой. Однако работа гувернантки всегда казалась Анне довольно грустным делом. Она чувствовала себя словно крыса, пойманная в клетку и отчаянно пытавшаяся перегрызть прутья, отказываясь признать неизбежное.
Не найдя выхода, девушка решила пока отложить этот вопрос и заняться текущими делами.
Для начала ей следовало разобраться с эскизом для Анри. В гостиной Шарлотты она посмотрела на рисунок новым взглядом и обнаружила некоторые слабые места. Он был выполнен так плохо и грубо, с нарушением всех правил. Она сразу же заметила все свои упущения: недостаток симметрии, ненатуральную форму листьев, то, что стебли имеют одну ширину от низа листа до самого верха, не утончаясь, как в природе. Он получился бы намного удачнее, если бы она использовала советы мистера Эрета, которые он дал ей потом.
Перед тем как отправиться домой, девушка спросила Анри, позволит ли он ей доработать эскиз, сделать цветы еще красивее, возможно, добавить немного цвета. Юноша возразил, что рисунок уже и так прекрасен, но потом согласился при условии, что она не сильно его изменит. Она пообещала предоставить ему новую версию уже через неделю.
На следующий день, после завтрака Анна вернулась к себе в комнату и села за стол у окна, пытаясь восстановить эскиз по памяти. С каждой попыткой ее уверенность в собственных силах уменьшалась.
«Да что со мной не так? – недоумевала она, сминая еще один лист с неудавшимся рисунком и отшвыривая его в сторону. – У меня нет таланта, нет вдохновения, нет никаких способностей. Я безнадежна».
Она рухнула на жесткий матрас и закрыла глаза. Перед ее внутренним взором пронеслась целая серия образов: линии, возникающие из кончика карандаша мистера Эрета, блеск дождевых капель, оранжевые и красные оттенки осенних листьев. Она опять оказалась в саду Хинчлиффов, а мистер Эрет повторял ей вновь и вновь: «Смотрите, смотрите и снова смотрите».
Колокола на церкви Христа пробили полдень. Анна резко вынырнула из этого забытья и поняла, что именно она делала не так и что надо сделать теперь.
После обеда она попросила Бетти пойти с ней на рынок. Там девушка вернулась к прилавку с дикими цветами. Она облегченно вздохнула, заметив, что краснолицую торговку сменил мужчина. Анна потратила почти два шиллинга на букеты кермека, желтого люпина, синеголовника и вереска разных оттенков. Вернувшись домой, она отнесла к себе в комнату большой кувшин с водой и красиво разложила цветы, которые напомнили ей о последних летних днях в ее деревне на берегу моря.
Анна решила, что теперь сможет претворить в жизнь совет мистера Эрета.
К концу следующего дня, несмотря на то что ее постоянно отвлекала Лиззи, девушка смогла воссоздать оригинальный эскиз во всех подробностях, добавив много новых деталей: жилки на листочках, тени на лепестке, несозревшие, только распустившиеся и уже увядающие цветы, капельки дождевой воды, задержавшиеся у основания стебелька. Даже маленький черный жучок, который выпал из букета на стол, оказался на рисунке.
Анна подготовила акварель, используя свои старые краски, привезенные из Суффолка. Когда акварель подсохла, она кое-где заштриховала мелком и подвела некоторые линии тушью, чтобы правильно расставить акценты.
Девушка поставила законченную картину на комод и села на кровать, внимательно изучая ее.
«Получилось хорошо, – подумала она, – намного лучше, чем было. Цвет и тени усиливают глубину и реалистичность».
Наконец решив, что больше ничего добавлять не надо, она сложила рисунок, завернув его в пустой лист бумаги для лучшей защиты, на котором написала имя и адрес Анри. Теперь ей следовало найти способ доставить его так, чтобы никто не начал задавать ей глупых вопросов.
Приближался день бала. Анну одолело беспокойство по поводу того, что она плохо танцует. В библиотеке девушка нашла книгу «Искусство танца» и попыталась следовать подробным инструкциям с иллюстрациями, приведенными там. Но без музыки ей было сложно освоить ритм и понять, когда и какие движения нужно делать руками и ногами. Каждый раз, когда она пыталась освоить азы танца, задача казалась ей все более сложной. Хотя она не могла заставить себя признаться родственникам в этом, по всей видимости, они уже успели заметить ее неудачи.
– Мы должны убедиться, что ты полностью готова к балу, дорогая племянница, – заявила тетя Сара за ужином. – Милая, ты знакома с французским стилем танца?
– Боюсь, что нет, тетя. Я практически ничего об этом не знаю.
– Тогда мы пригласим для тебя учителя. Миссис Хинчлифф рекомендовала мне одного человека, который смог прекрасно обучить Сюзанну. Я попрошу его прийти к нам завтра и в пятницу утром. Кроме того, нужно будет позвать человека, чтобы он аккомпанировал на клавесине.
– Ты говорила, я тоже могу брать уроки, – плаксивым голосом сказала Лиззи. – И меня скоро позовут на танцы, и мне тоже надо готовиться.
– Лиззи, ты можешь смотреть и запоминать, – твердо ответила Сара. – Когда придет время, мы организуем уроки специально для тебя. Но пока мы должны убедиться, что Анна предстанет в лучшем свете. Правда, мистер Сэдлер?
Дядя Джозеф хмыкнул в бокал с кларетом.
«Месье ле Монтань» сумел большую часть урока сохранять французский акцент. Его кокни[38] пробивался лишь тогда, когда он совершенно терял терпение. Он не был привлекательным мужчиной. Парик этого господина был слишком сильно напудрен, а лицо нарумянено. Учитель затянул себя в очень тесный сюртук и брюки, а его чулки были немного заляпаны грязью. Но вел он себя подчеркнуто вежливо и был приятен в общении, давая Анне профессиональные советы.
– В менуэте наши ноги рисують на полю чудесную картину, мисс Баттерфилд, вот так, – сказал он, показав, как надо делать.
Они отодвинули стулья к стене и свернули ковер в гостиной, обнаружив под ним потрескавшиеся и ненадежные половицы, на которых учиться танцевать было непросто.
– Надо немного выставить ноги впередь, вот такь, это очень аристократично. Не прячьте ноги назад, вот такь, это гротескно. – Он нахмурился, словно горгулья. – Сначала мы становимся на цыпочки, а потом сгибаемся. Видите? – сказал он, наклонившись и разогнувшись, словно селезень на озере в брачный период. – Мы сгибаемся, – повторил он, – и мы создаем этю прекрасную змеиную форму, словно река, наши ноги сюда, наши руки сюда… э… – Месье ле Монтань словно бы провел руками по стану невидимой женщины. – Вот такь.
– Это как у Хогарта. Он говорит, что изогнутые линии являются сутью красоты.
Месье ле Монтань благосклонно улыбнулся ученице.
– Действительно, мисс Баттерфилд. Очень умно. Мистер Хогарт также говорит, чьто менуэт является идеальным танцем. Итак, давайте попробуем еще раз. Помните: не спешите, не смотрите на свои ноги. Нежные пальцы, элегантные руки, расставленные в разные стороны. Это правильно. Итак, раз, два и три… приседаем, встаем, сгибаемся.
Снова и снова она пыталась и допускала ошибки. Постепенно ошибок становилось все меньше и меньше. Тетя Сара и Лиззи, подбадривая Анну, аплодировали.
– У тебя почти получилось, Анна. К завтрашнему дню все будет идеально, – кричала кузина.
– К счастью, я не такая важная персона, чтобы на меня обращали внимание. Все будут смотреть на других девушек, – сказала Анна, отпив из стакана воды, заблаговременно принесенного тетей.
– Неть-неть, – возразил месье ле Монтань. – Каждая пара дольжна танцевать отдельно. В этом смисл менуэта.
– Вы хотите сказать, все гости будут смотреть на меня? – Радость Анны мгновенно испарилась.
– Да, боюсь, это такь, – подтвердил он. – К сожалению, на сегодня наше время истекло, но завтра ми отточим ваше мастерство танца, и я обещаю, что ви будете первой леди бала. До свидания, мадам, мадемуазель, – сказал он, низко поклонившись каждой из дам. – До завтра.
Анна очень устала после утренних упражнений, однако отдохнуть ей не дали. Весь день она подбирала платье и всякие мелочи: прическу, туфли, чулки, румяна, тушь, духи, веер. Тетя написала письмо мисс Шарлотте, чтобы на следующий день та принесла разные вещи, которые Сара считала необходимыми, – шелковый шарф из такого же, что и платье, дамаста желтого цвета, кружевные ленты для волос с желтыми тесемками и веер в тон.
Потом ее полчаса учили пользоваться веером.
– Пожалуйста, не трогай пальцами кончик, – предостерегла племянницу тетя Сара, показав, как надо его держать. – Человек, на которого ты смотришь, может воспринять это как предложение поговорить. И никогда-никогда, ни при каких обстоятельствах не закрывай его вот таким образом.
– А что в этом плохого? – спросила Лиззи.
– Это означает, что ты ненавидишь человека, стоящего рядом с тобой.
Анна рассмеялась.
– Я сомневаюсь, что многие мужчины знакомы с языком веера.
– Не спорю, – насупилась тетя. – Но остальные дамы владеют им. Так можно заработать себе дурную славу.
Лиззи взяла в руку другой веер и прикрыла им рот.
– Что это означает, мама?
Тетя Сара покраснела и вырвала у нее веер из рук.
– Чтобы я больше не видела этого, Лиззи.
Когда тетя отвлеклась, Анна спросила у кузины, что же это значит.
– Это значит «поцелуй меня».
– Тогда я постараюсь так не делать.
– Разве ты не хочешь, чтобы Чарли поцеловал тебя? Если желаешь выйти замуж за человека, то должна хотеть его поцеловать.
– Тише, Лиззи! – перебила ее Анна. – Давай не будем забегать вперед.
Позже, вернувшись к себе в комнату, девушка начала размышлять о своей реакции на слова кузины. Почему ей не хочется, чтобы Чарли ее поцеловал? Разве не этого должна желать молодая женщина, когда у нее начинается роман с мужчиной? Он был приятным, хорошо обеспеченным джентльменом, который уважительно относился к ней. Но когда она думала о нем, то видела длинные руки, впалые щеки и огромный кадык. Сможет ли она даже спустя какое-то время захотеть поцеловать его или хотя бы принимать участие в том, на что ее мать когда-то намекала и о чем она не имела практически никакого представления?
«Возможно, я должна быть благодарной за то, что хоть кто-то проявляет ко мне интерес, – вздохнула девушка, посмотрев на себя в зеркало. – Кто я такая, чтобы быть столь переборчивой?»
В пятницу к обеду, после трех часов напряженных тренировок Анна чувствовала себя уже намного более уверенной в своих танцевальных способностях и почти перестала бояться бала. Но сначала ей нужно было наведаться в магазин мисс Шарлотты, чтобы забрать разные мелочи для своего костюма.
Тетя Сара предложила послать Бетти, однако Анна настояла на том, что пойдет сама.
– Лучше я сама пойду, потому что, возможно, мне придется делать выбор или ждать, пока все будет готово, – сказала она. – Магазин всего в нескольких кварталах отсюда. Я легко найду дорогу туда и обратно, как в прошлый раз.
К ее удивлению, тетя не возражала.
Девушка надеялась, что мисс Шарлотта, возможно, опять предложит ей выпить чаю и они смогут поговорить о чем-нибудь интересном. В самый последний момент Анна поняла, что этот визит предоставляет ей прекрасную возможность передать картину Анри через мисс Шарлотту.
Когда она подошла к магазину на Дрейперс-Лейн, то заметила, что у Шарлотты посетители. Она остановилась и перешла на другую сторону улицы с намерением подождать там.
Сквозь окно в эркере девушка рассмотрела какую-то женщину, державшую за руку маленького бледного мальчика в красивой темно-синей дамастовой курточке. Несколько недель назад она видела такую курточку на витрине этого магазина. Мисс Шарлотта порывисто обняла молодую женщину, а потом опустилась на колени таким образом, чтобы ее лицо оказалось на одном уровне с лицом мальчика, положила ладони ему на плечи и поцеловала его в лоб. Вся эта сцена показалась Анне очен милой.
Вскоре дверь открылась, и мать с сыном появились на пороге. Мисс Шарлотта застыла в дверях, помахав им на прощанье. Пройдя несколько метров, мальчик повернул голову к Шарлотте и поднял руку, помахав в ответ. Потом случилось что-то неожиданное. Вырвав ручку из ладони женщины и не обращая внимания на ее крик, он быстро побежал назад к магазину. Ребенок протянул ручонки к Шарлотте, которая спустилась по ступенькам, нагнулась и заключила его в объятья.
Женщина, возвратившись к ним, попыталась оторвать мальчика от Шарлотты, но он крепко прижимался к ней, спрятав лицо у нее на плече, пока она, как показалось Анне, шептала ему что-то на ухо. Спустя несколько секунд Шарлотта отстранилась от него, молодая женщина снова взяла мальчика за руку и повела прочь. Портниха тут же зашла в магазин и закрыла дверь.
Сцена была настолько трогательной, что Анна подождала еще несколько минут, прежде чем перейти улицу и постучать в дверь магазина. Она порадовалась тому, что поступила так, – хозяйка открыла ей не сразу, у нее были красные глаза и щеки. Шарлотта тут же взяла себя в руки и улыбнулась.
– Ах, это вы, Анна, – сказала она. – Какой приятный сюрприз!
– Я пришла за лентами для бала, который посещу в субботу.
– Заходите, заходите.
– Я случайно увидела, как вы прощались с тем мальчиком. Он мне показался таким милым в той курточке, что вы пошили для него.
Мисс Шарлотта зарделась.
– Это мой племянник. Курточка была подарком на его седьмой день рождения.
– Кажется, он очень привязан к вам, – заметила Анна.
– Действительно, – согласилась женщина и тут же стала серьезной. – Итак, насчет ваших лент…
Когда они закончили с делами и выпили по чашке чаю, Анна достала сверток и объяснила свою просьбу портнихе.
– Я с радостью передам его, – сказала мисс Шарлотта. – Но почему вы не хотите отнести эскиз лично? Если мне не изменяет память, в последний раз, когда вы были здесь, Анри предложил вам посетить его, чтобы вы могли лучше понять, как он передаст рисунок с помощью станка.
– Да, я бы хотела этого, – согласилась Анна. – Однако я не рассказала дяде и тете об эскизе. Уверена, они посчитали бы недостойным для меня посещать дом французского ткача.
Мисс Шарлотта сочувственно закивала.
– Я обязательно передам рисунок во вторник днем. Это вас устроит?
– Чудесно, – ответила Анна.
Было условлено, что Анна приедет на карете к Хинчлиффам после обеда в субботу, где ей и Сюзанне поможет одеться их служанка.
Когда девушка села в карету, ей стало не по себе и захотелось сбежать. Она боялась опозориться на глазах именитых и богатых горожан. Но миссис Хинчлифф – «зови меня Августа, дорогая» – приняла ее как дочь, которую она давно не видела.
– Мы так рады, что ты смогла присоединиться к нам, – проворковала она. – Я уверена, это будет чудный вечер. Чарльз говорит, на бал должны приехать разные интересные и знаменитые гости.
– Дорогая Анна, я вся дрожу от нервов, – шепнула Сюзанна. – Не могу усидеть на одном месте. Какого цвета твое платье?
– Оно из светло-желтого дамаста во французском стиле. Так сказала костюмер. Платье весьма элегантное.
– О, это же очень модно. Жду не дождусь того момента, когда увижу его! – воскликнула Сюзанна. – Мое – голубое, и у меня лучшие туфли на свете.
– Я уверена, вы будете самыми красивыми на балу, – промолвила миссис Хинчлифф. – Мы с радостью станем вас сопровождать.
Выпив чаю, они вернулись в комнату Сюзанны, где ее служанка должна была помочь им одеться.
«Собственная служанка, – подумала Анна. – Какая роскошь».
Анна решила, что это прекрасная возможность поговорить с Сюзанной, узнать, что у них может быть общего. В конце концов, она была единственной девушкой ее возраста, которую знала Анна.
– Что ты любишь читать, Сюзанна? – спросила она, тяжело выдохнув, когда служанка стянула корсаж, пытаясь сделать ее талию до невозможности узкой.
– Вот тут и тут, – ответила Сюзанна, отвлекшись на кружевную манжету, выглядевшую немного помятой. – Вот тут плохо накрахмалили, Ханна.
– Прошу прощения, мисс. Я поищу другую пару.
– Давай быстрее. Что ты говорила, Анна?
– Мне интересно, нравится ли тебе читать романы вроде «Памелы» или «Клариссы». А как насчет Джонатана Свифта? Я обожаю его сатиры.
Сюзанна посмотрела на Анну непонимающим взглядом.
Тогда та попыталась снова:
– А может, тебе нравится поэзия? Томас Грей? Мне очень по душе его «Элегия на сельском кладбище»
– Как я тебе? – спросила Сюзанна, разглядывая себя в зеркале с разных сторон.
Анна задумалась на секунду и начала читать по памяти:
- – День отпевая, колокол гудит,
- В село плетутся овцы по стерне,
- Усталый пахарь к очагу спешит,
- Мир оставляя тишине и мне.
– Как-то уж очень печально, как по мне. – Сюзанна протянула руки вперед, чтобы Ханна смогла надеть на них новые манжеты, а потом подошла к комоду, заставив служанку поспешить за ней. Она взяла с полки тонкий томик. – Мама дала мне вот это.
На обложке были нарисованы две красивые молодые женщины. Все в их облике, включая длину волос, размер глаз, глубину декольте и узость талии, казалось чудовищно преувеличенным. Анна никогда не встречала таких людей.
На первой странице было написано: Книга хороших манер для леди.
– «Леди не должна пить вино за ужином. Даже если она нормально переносит алкоголь, то увидит, что вскоре после того как она его выпьет, ее щеки покраснеют, а это неприемлемо».
– Увы, у меня наверняка нет манер. Мой дядя каждый вечер наливает мне кларет, и я пью его!
Анна принялась читать дальше:
– «Юная леди не должна ехать на бал без сопровождения замужней леди или пожилого джентльмена».
Сюзанна рассмеялась.
– Слава богу, сегодня с нами едут мать и отец. Она замужем, а он пожилой.
Девушки еще какое-то время весело болтали, но потом разговор начал понемногу замирать. Анна пыталась найти общие темы для беседы, однако ей становилось все сложнее это делать. Наконец их позвали вниз. Девушек ждал экипаж.
Когда они приехали в Иннс-оф-Корт, их плащи принял лакей в золоченой ливрее, который провел гостей в шикарную переднюю, устланную толстыми персидскими коврами. Вдоль прохода стояли обтянутые кожей лавки, а на стенах висели портреты богато одетых мужчин. Девушек встречал Чарльз.
– Мисс Баттерфилд, я так рад, что вам удалось присоединиться к нам. – Он поклонился и поднес ее ладонь к губам, прошептав: – Вы сегодня просто неотразимы.
Анна покраснела. Она должна была признать, что он выглядел внушительно. Чарльз был на голову выше ее, да еще и в парике. Он облачился в парчовый камзол голубого цвета, пошитый согласно последних веяний моды, с белыми кружевными манжетами возле шеи и на запястьях. Возможно, все дело было в освещении, но молодой человек показался ей намного симпатичнее, чем прежде.
Приняв от Чарльза бокал с кларетом, Анна быстро осушила его, надеясь, что алкоголь поможет ей успокоиться.
«К черту “Книгу хороших манер для леди”!» – сказала она себе.
Они немного поболтали, хотя их постоянно перебивали мужчины, которые громко здоровались с Чарльзом, хлопая его по спине и называя «мой мальчик». Он знакомил ее с каждым своим товарищем, и те обычно после пары вежливых фраз теряли к ней всякий интерес.
Анна почувствовала большое облегчение, когда в зале заиграл оркестр, а Чарльз пригласил ее на танец. Бальный зал был не меньше их сельского поля для игры в крикет, потолок же терялся где-то вверху, как в церкви. Его поддерживали мраморные колонны и освещал десяток канделябров.
Не успела Анна оглядеться, как они уже заняли свои места на паркете. Она поняла, что первым танцем будет менуэт. Перед ними встали четыре пары, явно хорошо умевшие танцевать, позволив ей понаблюдать за ними и освежить в памяти основные правила.
Анна вспомнила, что ноги нужно выставлять вперед, не смотреть на них, а также не забывать подниматься на цыпочки и приседать, когда требуется. Наступило время очень важного прохода через центр зала, и Чарльз заранее протянул руку, тем самым дав понять, что сейчас они по очереди должны прикоснуться запястьями друг к другу.
Когда танец закончился, Анна сделала красивый реверанс, а Чарльз поклонился и, взяв ее под руку, пошел прочь под аплодисменты зрителей.
– Это триумф, мисс Баттерфилд, – шепнул он. – Вы прекрасно танцуете.
Остаток вечера пролетел очень быстро. Анна еще дважды танцевала с Чарльзом, один раз с мистером Эретом и один – с мистером Хинчлиффом. Всякий раз, когда она проносилась мимо Сюзанны, та весело махала ей рукой, стоя рядом с очередным кавалером. Наконец ее ноги начали болеть от напряжения, и Анна услышала объявление о последнем менуэте в этот вечер. Чарльз снова пригласил ее на танец.
Не успела она опомниться, как они уже сидели в карете и ехали домой. Сюзанна весело болтала с матерью о симпатичных молодых мужчинах, своих партнерах по танцам, а мистер Хинчлифф и Чарльз обменивались впечатлениями о важных людях, которых видели, с кем общались за время вечера и с кем успели завести деловое знакомство.
Анне казалось, мужчины больше озабочены потенциальными клиентами из высших слоев общества, нежели отдыхом, поэтому их разговор немного огорчил девушку. Она понимала, что на подобных балах обычно договариваются о женитьбе, но не подозревала, будто на них также решают деловые вопросы.
Когда на следующее утро после завтрака девушка собралась уезжать, Чарльз подошел к ней и прошептал:
– Мне так понравилось общаться с вами, Анна. Могу ли я снова приехать к вам на Спитал-Сквер на следующей неделе?
Утром во вторник Анна вспомнила, что мисс Шарлотта обещала отнести ее новый эскиз Анри. Она попыталась представить, как это будет, но не смогла. Девушка не знала, как дом Анри выглядит изнутри, на что похож ткацкий станок. Ей было интересно, что он скажет о новом эскизе. Сможет ли перенести ее новое натуралистичное изображение природы на ткань? Как он передаст все оттенки? Она так мечтала оказаться там лично, обсудить все, посмотреть на его реакцию, и вынуждена была признать – ей хотелось услышать его голос и увидеть улыбку.
С каждым часом настроение Анны портилось все сильнее. Девушка считала нечестным то, что мисс Шарлотта могла ходить куда и когда захочет, а она была лишена такой возможности.
«Это все равно что сидеть в стеклянной клетке условностей».
Анна выглянула в окно на крыши домов, вспоминая былую свободу. Она представила, как бежит с маленькой Джейн по пляжу и плещется в прибое у берега. И вдруг поняла, что плачет.
– Я хочу домой, – сказала она голубям, толпившимся на соседней крыше.
Джозеф и Уильям не пришли на обед, а тетя Сара объявила, что ее, Анну и Лиззи пригласили на чай к каким-то друзьям в Хэкни.
– Ехать далеко, но тебе надо немного проветриться, – сказала она Анне. – Ты выглядишь какой-то усталой, дорогая.
Внезапно девушке в голову пришла хорошая мысль.
– Прошу прощения, дорогая тетя, – промолвила она, помассировав висок. – У меня разыгралась ужасная мигрень. Вы не против, если я не буду сопровождать вас? Думаю, лучше мне остаться дома.
14
Если случайно или по собственному выбору вы попадете в компанию очаровательных женщин, считайте их всех сиренами, у которых в глазах обольщение, на языке соблазн, а в сердцах зло. Коль ваши склонности делают их компанию необходимой, позвольте благоразумию, а не аппетиту управлять вами!
Советы подмастерьям и наемным рабочим, или Надежное руководство, как заработать уважение и состояние
Грохот станков в комнате под крышей обычно не давал шуму с улицы проникнуть внутрь, но по счастливой случайности Анри и Бенджамин остановили станки одновременно.