Трэш. #Путь к осознанности Хара Дмитрий

Глава 9. Приват

– Олег, Вы гениальны! Второе мое утро начинается с улыбки, и потом еще примерно час она не сходит с моего лица. Олег, конечно, согласна! Не без опаски, но согласна. (Надеюсь, гулять голой по улицам не придется с целью вывода меня из зоны комфорта.)

«Хм. Видимо, я точно угадал, где находится зона твоего страха! – потер Олег руками, рочитав сообщение в дневнике. – С нее и начнем!»

И продолжил в дневнике:

– По поводу теста. Благодарю за идею. Нет, по улицам не придется! Это хорошая новость, а вот сделать фотосессию голышом перед зеркалом и прислать мне на электронку – придется. Это же будет и страховкой (ценой отказа): не станешь выполнять задания – опубликую в Интернете. Ну что, есть еще силы продолжать? Кстати, если решишься, не забудь подробно описать свои ощущения и контексты, которые будут возникать!

Олег остался довольным собой и в хорошем настроении начал свой трудовой день.

Для себя он решил, что если это испугает ее, если она подумает, что он «грязный извращенец и сексуальный маньяк», то и пусть. Сам он уже не предавал большого значения обнаженности тела (у него тоже раньше был этот страх, но он специально работал с ним, а заодно и с ревностью, уговорив Катю пойти с ним на нудистский пляж во время поездки в Грецию). Он понимал, что страх обнаженности тела – один из самых больших, вместе с тем самых необоснованных страхов человеческой психики. Даже боязнь темноты, насекомых, пауков, грязи, высоты и прочие фобии можно обосновать логически с точки зрения опасности для жизни. При обнажении же тела абсолютно точно ничего не случается, кроме «истошного писка» моральных принципов (своих и окружающих) на этот счет. Деньги Софи не платит, и если и эта цена окажется слишком высокой для нее, то и нечего возиться с ней дальше. Олег прекрасно понимал, что работа над собой – это действительно работа, и в ней нет места для слабости и компромиссов… Да, и увидеть красивое тело Софи – хоть какая-то плата за тренерский труд.

Олег посмотрел на часы. Вот-вот должен был прийти Станислав. Они списывались в соцсети. Станислав благодарил его за книгу и приглашал позаниматься сноубордом. Олег решил познакомиться с ним поближе. Судя по его странице в соцсети, Станислав был интересный и активный молодой человек.

Олег заварил чай. В дверь постучали.

– Да. Входите!

– Здравствуйте! – На пороге стоял стройный молодой человек в сером полупальто. Его худощавое лицо обрамляли длинные волосы, собранные в «хвостик». Светлые глаза Станислава пронзали своей проницательностью и силой.

– Предлагаю на «ты»! – сказал Олег, протягивая руку. – Одежду можно повесить в шкаф.

– Благодарю! – ответил Станислав, пожав его руку. Затем он скинул элегантным движением пальто, повесил его в шкаф и подошел к столу Олега.

– Я чай заварил. Пуэр. Будешь?

– О, да, Олег! Не откажусь.

Олег налил ему маленькую чашечку чая и присел. Станислав отхлебнул. Не спеша ощутил вкус.

– Хороший пуэр! – прокомментировал он.

– Да. Отличный. Специально привожу из Владивостока. Там один китаец держит чайный магазинчик. У него своя чайная фабрика небольшая в Китае. Уже несколько поколений его семья занимается чаем.

– Традиции – это сильно. Такой опыт передается от мастера к ученику непосредственно. И это самый глубокий опыт. Я сам это хорошо прочувствовал, занимаясь цигуном.

– Цигун? Интересно! Это ведь какая-то древняя энергетическая практика?

– Да, можно и так сказать. Она обо всем: там и осознанность, и работа с телом, и с образами. Я как раз скоро собираюсь лететь к своему мастеру в Камбоджу, в ретрит-центр для углубления практики. А еще хочу пройти там церемонию Эрнумаско.

– А это еще интереснее! Я уже третий раз о ней слышу от разных людей. А что это за церемония? Слышал какие-то фантастические вещи о ней от знакомых, что люди начинают на ней речь животных понимать, мысли читать…

– Да, возможно, у кого-то и так. У всех по-разному. Кому что важно – тот то и получает.

– Слушай, а ты уже был на ней раньше?

– Да, в прошлом году.

– И что получил ты? В чем была ценность для тебя?

– Это невозможно описать словами. – Станислав посмотрел на Олега с видом человека, который только что впервые спрыгнул с парашютом и пытается передать словами свои ощущения тому, кто еще этого не делал. – Очень многие вещи раскрываются до сих пор. Это как самораспаковывающийся зип-архив. В общем, тебе, как человеку, занимающемуся саморазвитием, будет интересно.

– Знаешь, что любопытно? – Олег решил озвучить историю, которая периодически всплывала в его памяти. – В самом начале, когда моя книга только вышла, с ней случился интересный эпизод. Один из моих приятелей, с которыми мы ходим в баню, причем тот, который бывает очень редко, зашел и рассказал, что видел, как сумку с моими книгами вез в Москву в поезде один мужчина. Он, узнав обложку, спросил, что это за книга. «О! Это книга про цигун!» – ответил незнакомец и воздержался от дальнейших комментариев. Когда Антон (так звали приятеля) рассказал нам эту историю, я только посмеялся. О том, что такое цигун, я знал, лишь опираясь на свой первый опыт знакомства с ним, когда в 90-х годах в Питер приезжало шоу, в котором крепкие китайские парни ломали доски, рвали грелки, ходили по ножам и саблям и выполняли прочие немыслимые трюки. Так я и не понял, как связаны моя книга и древнее китайское учение. Но интерес к нему определенно появился.

– Так давай со мной, в Камбоджу! – живо предложил Стас.

– В этот раз точно не получится. Еду на «Серфомай». А вот в следующем, если поедешь, зови.

– Обязательно! Я бы еще предложил тебе на следующий год сноубордом заняться. Очень хорошо ум очищает.

– Сноуборд? Ум? А как это связано?

– Очень даже связано! Доказано на личном опыте. Например, когда мы с командой разработчиков заходим в тупик при решении какой-то задачи, то летим на Эльбрус, берем доски, спускаемся все вместе, и, внизу, после волны адреналина и высокой скорости, все «неразрешимые» вопросы решаются очень быстро! А ты сам-то чем занимаешься для поддержания формы?

– Сам в спортклуб похаживаю. Немного тренажеры, йога, пилатес.

– А, ну это тоже тема. Но попробуй для сравнения цигун тоже. Очень влияет на осознанность в теле.

– Благодарю за интересную информацию!

– Пользуйся на здоровье! Очень приятно, что, оказывается, с тобой можно так запросто познакомиться!

– Ну, не запросто. Я все-таки выбираю, с кем мне общаться.

Они попили еще чаю, пообщались на близкие для них обоих темы. Олег подписал книгу для Станислава и тепло попрощался с новым знакомым.

Олег с горечью подумал о том, что вряд ли ему, конечно, удастся когда-нибудь поехать в Камбоджу одному, чтобы спокойно заняться там цигуном и съездить к шаману. Все это были мечты, которые никогда не станут реальностью. По крайней мере, в ближайшие пятнадцать лет, пока дети не вырастут.

Сделав дела, Олег решил съездить на пилатес к Елене в «Hard Candy». Клуб располагался тут же, на Петроградке, на Петровской набережной. Олег любил смотреть на Неву, разминаясь на беговой дорожке, и думать о своем. Нева совсем недавно освободилась ото льда и поблескивала муарами волн в такт дыханию города. В этот раз Олег размышлял о предстоящей поездке, о том, как они будут жить с сыном в палатке, о том, как он наконец-таки встанет на виндсерф.

Глава 10. Продиджи

Тема с виндсерфингом была связана у Олега с воспоминаниями о Виталике по прозвищу Продиджи. Виталий более пятнадцати лет был для Олега живой легендой. Олег постоянно о нем что-то слышал от его девушки, от общих знакомых, но познакомился только спустя лет десять после того, как впервые услышал о нем. Тогда Олег еще работал следователем в районном управлении МВД, нарабатывал практику и отдавал долг родине за бесплатное обучение в престижном юридическом вузе. Уже через несколько месяцев он глубоко погрузился в рутину работы, расследуя одновременно по двадцать уголовных дел. В то время компьютеров еще не было. Все документы печатались на печатной машинке: грубая ошибка внизу листа – и весь его надо было перепечатывать заново с самого начала.

В его отделе работала девушка по имени Инна. Улыбчивая, слегка застенчивая, с очень дружелюбным, мягким и тактичным характером и глубокими зелеными глазами. Инна периодически приносила фотографии со своего отдыха, и Олег с легкой завистью смотрел, как она то летает на параплане, то стоит на доске с парусом, то в горах, то на море. Она с гордостью рассказывала о своем парне Виталике, который и развлекал ее подобным образом.

Чем занимался Виталик, было не совсем понятно, но график его работы позволял ему в любой момент схватить доску, кинуть ее в свой маленький желтый микроавтобус «фольксваген» и помчаться туда, «где дует».

Олег, не вылезавший из кабинета с утра до вечера, пересиживающий суточные, ночные, сверхурочные и прочие «прелести» работы, с которой даже в отпуск было не уйти, слушал эти истории, как рассказы очевидцев об инопланетянах, и даже представить себе не мог – какой он, тот мир, где живут такие люди. И конечно же, все это стоило денег, которые ему тогда даже и не снились.

А Виталик не работал ни одного дня на наемной работе. Он не мог исповедовать принцип «Кто понял жизнь – работу бросил», так как бросать ему было нечего. Он никогда ее и не начинал.

Очень показательной была история, которую передавали из уст в уста, о том, как один раз Виталик чуть было не согласился пойти на наемную работу. Его пригласил приятель на престижную должность заместителя руководителя крупной компании, увидев, как легко Виталик справился со сложной задачей на переговорах. Зарплату предложил большую, чем приносил Виталику его непростой бизнес. «А график будет свободный?» – уточнил Виталий у работодателя. «Нет, конечно! Будут выходные – на них и катайся. В будни работай». Через несколько дней Виталик пришел с решением: «Я согласен. Но у меня одно условие: если в будний день хороший ветер, то я не работаю. Идет?» Его маленькое условие не устроило работодателя, и Виталик так и не попробовал себя в шкуре «наемника».

Они познакомились уже тогда, когда Олег начал строить свой юридический бизнес. По рекомендации Олега Виталий даже сходил на тренинг, который в свое время изменил жизнь Олега. После этого же тренинга Виталий (как к тому моменту уже выяснилось, занимавшийся скупкой и продажей промышленных трансформаторов) решил открыть свою дизайнерскую студию «Jakobs Machines», в которой вместе со своими друзьями давал вторую жизнь этим «многолапым» металлическим монстрам-трансформаторам, делая из них эксклюзивные барные стойки, светильники, диджейские пульты и еще много чего интересного.

Свою выставку в Питере, в лофт-пространстве «Этажи», Виталик решил назвать «Пролом». Название должно было стать проломом старых стереотипов о промышленных объектах, но буквально воплотилось в реальности, когда стало понятно, что монстры Виталика не могут войти на четвертый этаж здания ни по одной из лестниц. Любой нормальный человек перенес бы выставку в другое место, но не Виталик. Он договорился с администрацией, что сделает пролом, демонтирует окно на четвертом этаже и загрузит свои изделия краном прямо через него. А потом все починит. Так и сделали.

Выставку посетило очень много народу. Были репортажи на телевидении, интервью в журналах. Виталик привлек к участию в ней еще и своих друзей, работающих в этом же направлении. Было действительно интересно. Открытие и закрытие сопровождалось эпатажными шоу в стиле «стим-панк», да и сам Виталик встречал на выставке гостей в цилиндре и кожаных подтяжках, как английский механик девятнадцатого века. Надо было видеть, с какой любовью и увлечением Виталик, наверное, уже в сотый раз рассказывал гостям выставки о каждом изделии. «А вот нефтяные часы! – вещал он с улыбкой, показывая на стену, на которой размещались огромные часы, наподобие песочных, но в их стеклянной колбе свободно перемещался не песок, а нефть. – Часы рассчитаны на двадцать четыре часа. Вот видите нанесенные риски „Утро“, „Вечер“, а между ними риска с наименованием „Подвиг“. Это означает, что каждый день в нашей жизни есть место подвигу».

В планах у Виталика были выставки в Финляндии и Нью-Йорке.

Виталий не бросал своих увлечений активными видами спорта. Он поставил на доску, наверное, больше сотни человек. Все с восторгом рассказывали о совместных поездках с ним на его микроавтобусе на тот же «Серфомай» или еще куда-нибудь. Виталий звал с собой и Олега. «Да! С удовольствием! Обязательно съездим! Чуть позже! Вот дети чуток подрастут!» – отвечал Олег.

«Чуть позже» не случилось. Виталик скоропостижно умер от рака. Сгорел буквально за месяц. Никто не мог поверить. В нем было столько энергии, столько амбиций, что хватило бы на десять человек на сто лет. Почему он? Никто не мог понять. Инна не могла найти себе утешения очень долго. Из разговоров с ней было ясно, что жилось ему в последнее время очень непросто: постоянно случались какие-то форс-мажоры в бизнесе, какие-то непредвиденные расходы. Он был вынужден занимать деньги у друзей, и все это довольно сильно подкашивало его морально, хотя внешне он и продолжал бодриться.

На отпевание и проводы Виталика пришло более сотни человек. Пришел и Олег. Многих он видел впервые. Проводы устроили в яхт-клубе, где Виталик был частым гостем. Очень много было тех, кого Продиджи поставил на доску. Все наперебой рассказывали истории из жизни друга, и одна была краше другой. Была среди провожавших и компания ребят, которые улыбались и веселились больше всех, – друзья Виталика, ставшие не так давно кришнаитами. Один из них, Паша, рассказывал, что, когда был у Виталика в больнице, за день до смерти, тот рассказал о том, что встречался с Богом. Паша рассказывал об этом с радостью и вдохновением на лице, не беспокоясь о дальнейшей судьбе друга, и это очень контрастировало с угрюмыми лицами «покинутых».

Кстати, доску Женьке подарил как раз Виталик. И он же дал Женьке первые уроки виндсерфинга.

Олег предвкушал предстоящую поездку, отчего так легко бежалось на бесконечной беговой дорожке. После пробежки он сходил на пилатес, к Лене, а затем покайфовал в великолепном турецком хамаме с маленькими «звездочками» на потолке и меняющей свой цвет подсветкой фонтана посередине круглого помещения бани.

Остаток дня прошел легко и продуктивно, как всегда после спорта.

Вечером Катя предложила встретиться с их друзьями в ресторане «Порто Мальтезе». Ресторанчик располагался на Васильевском острове, в приятной бухте, в которой летом стояли, покачиваясь, небольшие яхты, в это весеннее время было просто тихо и спокойно. Шеф-повар и официанты были из Хорватии. Они знали толк в приготовлении морепродуктов и в хорошем юморе.

Заказав соте из морепродуктов, Олег решил выпить немного белого вина вместе с друзьями. Друзья были Катины. Точнее, по большей части подруги, с которыми она раньше работала. Олег любил их компанию, потому что к каждой встрече девчонки готовились и наряжались в новые платья, укладывались и красились, и все это радовало глаз Олега.

Они вспоминали какие-то происшествия, случавшиеся с ними вместе или с каждой в отдельности, очень заразительно смеялись, пили много вина, рассказывали о путешествиях и мужчинах. Олег и Катя с удовольствием поддерживали этот общий тон и отыгрывали уже устоявшуюся для них в компании роль сумасшедших супругов-извращенцев. Их «выход» был тогда, когда все уже были значительно подогреты алкоголем. Катя могла себе позволить без осуждения проявлять все свои эмоции, и если они были положительные, то и тискала подруг, подруги визжали и смеялись, Олег подыгрывал Кате, и всех все устраивало.

Олег с сожалением заметил дурацкую закономерность, что такие вечеринки случаются, как назло, в тот день, когда он хорошо позанимается спортом, и, несмотря на весь позитив встречи, снимают это состояние легкости и полета, возникающее после спортклуба.

Перед сном Олег вспомнил о Софи и проверил почту. Никаких уведомлений о новых записях в почте не было. «Наверное, сдалась», – подумал Олег и уснул.

Глава 11. Пунктир

Проснулся Олег с легкой головной болью и отвратительным вкусом во рту. От вчерашнего позитива не осталось и следа. День начинался тяжело. Все раздражало. В офис идти не хотелось. Олег взбодрился пуэром и пошел позавтракать в кафе. Открыв в айпаде почту, он увидел, что Софи обновила дневник.

С нетерпением он зашел в документ. И увидел там следующий текст.

– Олег, доброе утро.

«Судя по отсутствию восклицательного знака – явно не очень доброе», – ухмыльнулся Олег.

– Первые мысли от прочитанного были что-то вроде: бл_***, что за хе_***(простите за мат, но именно так и было). Потом подумала, что не смертельно, за исключением того момента, что у меня нет гарантии, что все последующие задания не будут с данным подтекстом (что, все-таки надеюсь, не так).

Дальше. У меня есть определенная сложность. Две недели мы живем в съемной квартире, и тут нет зеркала, и покупка его в ближайшее время не планируется, только в ванной небольшое на уровне лица.

«Отличная история, София!» – прокомментировал Олег про себя и улыбнулся. Он знал, что те, кто хочет что-то сделать, – ищет возможности, а кто не хочет – ищет отговорки и рассказывает истории о том, почему это не получилось.

– Как вариант, могу прислать несколько компрометирующих фотографий, сделанных ранее. Что касается данного задания в целом, то выход из зоны комфорта в данном случае состоял бы не в самом фотографировании, а в том, что это делается не для мужа. Скажем так. Ну и то, что их пришлось бы вам отправить. Жду вашего решения.

Олег, конечно, хотел настоять на том, чтобы задание было выполнено в точности в том виде, в каком он его дал, но он решил не настаивать. То ли дал слабинку, поддавшись очарованию Софи, то ли просто немного струсил… А в дневнике записал:

– Абсолютно понятная позиция и реакция. Я рад, что попал в точку. Если это не вызвало бы такой реакции, то не имело бы смысла. Какой был бы напряг, если бы ты была профессиональной моделью или нудисткой? В твоих альбомах соцсети нет даже фото в купальнике, значит, это реально заставит тебя выйти из зоны комфорта.

Последующих заданий с таким подтекстом не будет. Считай, что это было самое жесткое. Для меня это тоже гарантия силы твоих намерений.

Ты права – вызов не в самом факте фотографирования, поэтому подойдут и более ранние снимки.

Есть ли в этом элемент удовольствия для меня – конечно. Я предпочитаю быть честным во всем. Но ведь речь идет в том числе и о моем вознаграждении…

В последнем абзаце Олег запнулся. «Быть честным во всем» для него было пока только призрачным идеалом. Он не мог честно говорить клиентам о нюансах работы их компании, не мог быть честным в суде, не мог честно сказать Кате, что ему действительно понравилась та или иная девушка и что уж вообще нереально, что он хочет кого-то кроме Кати. И, если уж быть совсем честным перед собой, то и Софи он хотел тоже. И те десятки раз, когда один лишь запах и вид девушки действовали помимо любой логики опьяняюще и бескомпромиссно и при удачном стечении обстоятельств он был бы не против заняться сексом с каждой из них, было ли честным говорить и себе, и Кате: «Нет-нет, она вообще мне никак»? И что было бы, если бы так же честно отвечала ему Катя: «Знаешь, милый! Я сегодня с таким мужчиной общалась, аж вся мокренькая стала. Не знаю, что на меня нашло, но я мечтала о том, что он трахнет меня прямо там, на столе в ресторане…» Нет, не хотел бы. Ревность, боль, даже мысль о том, что она может хотеть кого-то, кроме него, бесила и отметалась.

И, если быть совсем честным, год назад у него самого был роман с девушкой. Их тела горели и рвались друг к другу. Девушка собиралась замуж, он не собирался разводиться. Они просто отдались своему сексуальному инстинкту, своей страсти… и это был один из самых красивых и волнительных сексуальных опытов в его жизни. Потом она очень быстро пропала. Сказала ему, что хочет честных отношений со своим мужем. «Зачем тебе это? Все так прекрасно. Это просто тело. Зачем травмировать близких рассказами о том, что их не касается?» – «Я все решила для себя. Я хочу честности со своим мужчиной». Они больше не виделись и не переписывались. У Олега не было ни сожалений, ни угрызений совести. И Катя тоже, еще до этого эпизода, при нем завела роман, который продлился у нее несколько месяцев. И все это уже стерлось и забылось. У всех так. Все так живут. Мир состоит из людей, играющих свои роли одновременно в разных театрах. Никто же не пеняет актера за то, что он вчера играл демона, а сегодня ангела. Наоборот – все восхищаются его игрой. А почему в жизни должно быть по-другому? Возможно, как раз эта неудовлетворенность, в том числе и сексуальная, заставляет людей искать, создавать, развиваться, жить… Легкое чувство вины вынуждает совершать хорошие поступки, жадность принуждает ради хорошего имиджа открывать благотворительные фонды. Может, эта нечестность, эти маски и позволяют людям быть людьми? Олег и вправду не знал. Углубляясь в подробности жизни того или иного «безупречного» человека, всегда находились какие-то нюансы. Проблемы с тщеславием, гордыней, непримиримыми принципами были зачастую в жизни даже у людей, которые рассказывали за большие деньги о том, как с этим бороться.

Еще Олега успокаивала мысль, согласно которой, когда он находился в «состоянии тренера», он как бы «подключался» к потоку этой роли и в этом состоянии был безупречен. Особенно ярко это состояние потока проявлялось в его писательстве. Олег давно уже перестал удивляться тому, что, когда он садился и писал, только первые строчки приходилось придумывать. А потом они лились автономно и порой удивляли даже его самого. Словно кто-то загружал нужные файлы в его мозг. От него требовалось только «войти в сеть». Сюжет повествования мог обрести абсолютно неожиданный для него поворот, в нем могли появиться герои, которых не было в синопсисе, второстепенные герои вдруг получали одни из главных ролей. Это действительно было чудом, которое он воспринимал как некий дар, а вовсе не как наработанные навыки.

Придя в офис, Олег заварил чай билочунь прямо в кружке и, вдыхая его мягкий аромат, раскидал задачи на день, отправил несколько писем-запросов, запланировал поход в Арбитражный суд, в общем, обычная деловая рутина.

Деловое настроение прервал входящий звонок от Армена – друга Олега. Ему Олег был рад всегда.

– Здравствуйте, Олег! Вы находитесь в эфире радио «Утренняя дребедень», и вы являетесь сотым счастливчиком, которому мы дозвонились сегодня утром и не были посланы на фиг. Меня зовут Паша Пошленький, и я, как вы уже догадались, радиоведущий. Удобно ли вам говорить?

– Здравствуйте, Паша! – Олег откинулся в кресле и широко улыбнулся, предвкушая очередную дозу позитива, которую он получал от общения с другом. – Дело в том, что мне на самом деле не очень-то удобно разговаривать, и я бы хотел пропустить этот звонок и попросить вас сделать еще девяносто девять попыток, но у меня заедает кнопка отбоя входящего вызова, и поэтому мне придется с вами общаться, пока вы сами не повесите трубку.

– Замечательно! Благодарю вас, Олег, за эту уникальную возможность! Теперь я точно знаю, что наш эфир спасен, так как у нас по графику должна быть рекламная пауза, а заявок на рекламу нет и в помине, и мы, признаюсь честно, даже сами придумываем названия каких-то брендов и несуществующие продукты, лишь бы люди думали, что у нас есть заказы на рекламу. Может, кстати, вы хотите прорекламировать что-то в эфире нашей радиостанции? Сейчас наша аудитория насчитывает не менее двух человек и стремится к увеличению, так как в мой офис уже зашла уборщица и внимательно вас слушает! Ну так что, Олег? Это ваш звездный час и уникальная возможность, используйте ее на тысячу процентов! У вас есть минута!

– Э… Ммм… Так неожиданно… – с улыбкой на лице начал подыгрывать Олег. – Да нет, что вы… Конечно, есть… Я немного смущаюсь… Со мной такое впервые… Сейчас-сейчас… Я только соберусь с силами… Нет, я обычно-то вообще сразу могу, но сейчас как-то… Знаете… Это же как-то спонтанно получилось… Ну все! Ах да… Нет… Нет…

– И! Уважаемые радиослушатели, только что вы прослушали рекламу препарата для повышения стабильности мужской силы «Золотой кол». Покупайте «Золотой кол» во всех ветеринарных аптеках Зимбабве!.. Фух!

Армен сделал небольшую паузу, дав возможность Олегу отдышаться, затем произнес спокойным голосом:

– Здорово, братка!

– Здорово! Армен! Как всегда, твой звонок расширяет границы моего рта на два-три сантиметра!

– Ой! Не говори-ка, старина! Как твои бои на банкротном фронте?

– Да слушай, я тебя умоляю! Тут и рассказывать-то нечего. Сам понимаешь, какие бои?! Клиентов мы не ищем, они сами нас находят. Работы не так уж и много по каждому. В общем, не жалуюсь.

– Ну рад за тебя! Хорошо, что хоть у кого-то хорошо.

– А как на твоем строительном?

– Олежа, у нас все по-старому: каждый день надеемся на то, что завтра будет лучше, а завтра понимаем, что вчера было не так уж и плохо по сравнению с сегодня, и снова надеемся на завтра, а завтра… в общем, наверное, догадываешься. Я уже думаю, может, мне бросить все это и пойти к вам в арбитражные управляющие?

– Ты прикалываешься?

– Да нет, я на полном серьезе! А что? Сложно там у вас разве? Не сложнее, думаю, чем убеждать клиента в том, что лучше – значит лучше, а хуже – значит хуже, а никак не наоборот.

– Ну, тогда иди на курсы и вступай в СРО, а дальше я тебе подскажу.

– А кто знает? Может и пойду!

Олег про себя немного поморщился от сожаления. Он понимал, что Армен, в общем-то, не шутит и вполне может созреть для такого решения, а это означало, что ситуация у него практически отчаянная. С Арменом они дружили уже десять лет, познакомившись на тренинге, и с тех пор не расставались, поддерживая друг друга в творческих начинаниях. Олег помог Армену издать книгу его стихов и найти иллюстрации для нее в картинах современных художников, затем они стали собирать вместе коллекцию картин. Армен поддержал идею Олега создать проект «Музей Нового Тысячелетия» для организации выставок интересных художников и помогал ему находить партнеров для проекта.

Армен писал очень емкие и красивые стихи. Интересные метафоры и полет фантазии смешивались в них с очень глубокими философскими темами, и это сочетание заставляло читателя то улыбнуться, то прослезиться, то тайком вздохнуть, то гордо расправить плечи. И это был не единственный талант друга. Армен умел красиво и артистично говорить, на чистейшем правильном русском, без слов-паразитов, поражая живописностью речи и точностью формулировок, а также глубоким грудным басом, который очень гармонично сочетался с его богатырской высокой и крепкой фигурой.

Армен мог сделать шоу из ничего. За секунду он мог включить в разговор, а точнее даже в свою игру, продавщицу на кассе, водителя такси или даже просто прохожего. И это было настолько тонко, настолько деликатно и остроумно, что за этой игрой жестов, слов и интонаций можно было наблюдать не уставая.

Был у Олега еще один совместный проект с Арменом, длившийся уже больше двух лет и по мере продолжения обрастающий канвой загадок и странностей, которые все больше и больше замедляли скорость его воплощения. Это была книга под названием «Пунктир». Они писали ее вместе, как совместный документ, в онлайн доступе.

Идея «Пунктира» пришла Олегу как некое озарение, как образ, который очевиден и непонятен одновременно. Если представить жизнь человека в виде действий, которые он совершает в материальном мире, и событий, приводящих к результатам, то каждое из этих действий видится как маленький отрезок, имеющий определенное направление. Если сложить все эти отрезки, то получится линия, видимая часть которой представлена пунктиром. Но между видимыми действиями и материальными результатами есть пробелы, как бы пустота, но именно эта пустота закладывает начало и направление следующего маленького отрезка действий. Так что же такое эта пустота? Ведь именно она по сути является определяющей. В ней скрыты секреты каждой линии.

Олег придумал начало сюжета, и ему очень хотелось поделиться им с Арменом. Так совпало, что в тот день они вместе с Арменом впервые собрались домой в гости к Виталику Продиджи. Виталик жил в квартире-студии в Приморском районе, с видом на Финский залив. Виталик, легкий на подъем, креативный и открытый всему новому, артистичный и мудрый Армен и наполненный до краев новой идеей Олег не могли не придать энергии этой затее. Армен пожарил на сковородке, по собственному рецепту, перед завариванием, черный пуэр и периодически наполнял душистым напитком чашки для поддержания драйва творческого процесса.

Это был очень мощный рывок. Во что-то неизведанное, могучее и очень манящее. Было ощущение, что вот-вот им приоткроется главная тайна мироздания. Рождались какие-то сюжетные ходы, наброски эпизодов. Кто хоть раз побывал в жерле такого творческого вулкана, навсегда запомнил его притягательность и мощь.

Они даже сняли на камеру смартфона одну из сцен предстоящего «блокбастера». В тот же день они с Арменом начали писать. Сюжет словно сам вел за собой своих авторов, периодически оспаривая их право на ход повествования. А дальше начали случаться странные вещи. Совпадения, которым не было объяснения. То, что они напридумывали накануне вечером, на следующий день воплощалось прямо или косвенно в жизни кого-то из них. Ситуации, случавшиеся с одним из них, вдруг подсказывали красивый ход в дальнейшем развитии сюжета. Необъяснимым образом они оказывались на каких-то выставках, на встречах с какими-то людьми, которые штришок за штришком дополняли сюжетную линию. Полученные из ниоткуда смс, «случайные» знакомства, увиденные «одним глазом» видеосюжеты, все ложилось в канву повествования. То, что сначала казалось мистикой, постепенно стало привычным. Но в какой-то момент им просто стало жутковато… Что же будет дальше?

– Олежа, слушай, у меня есть саундтрек для «Пунктира». Хочешь послушать?

– Давай!

В трубке послышались звуки «саундтрека», старательно издаваемые Арменом: «Ту ту ру ту ту, ту ту ру ту ту, ту ту ру ту ту, ту ту ру ту ту…» А потом мелодия ускоряется и достигает кульминации: «Ту ту ру ту ту, ту ту ру ту ту, ту ту ру ту ту, ту ту ру ту ту», а потом вступает оркестр: «Па па ба па пам, па ба ба па пам, па ба ба па пам, па ба ба па пам…» Армен очень эмоционально напел мотив. Мотив был действительно хорош.

– Слушай, Армен, а ты не мог бы записать на диктофон и прислать по электронке? Есть одна идея. Хочу кое-кому переслать.

– Да не вопрос. Прямо сейчас и сделаю!

– Отлично! Жду!

– Обнимаю, братка, хорошего дня!

Следующий звонок ошеломил Олега. Звонил Гена Генин. Начинающий композитор и музыкант, которому Олег как раз и хотел переслать саундтрек для переработки. Олег ответил на звонок.

– Генка, привет!

– Здорово, Олег!

– Ты не представляешь. Только подумал о тебе, и тут ты как раз звонишь!

– Забавно! И что же ты обо мне подумал?

– Ген, помнишь, я рассказывал тебе идею книги, которая обязательно должна стать фильмом?

– «Пунктир», что ли? Конечно, помню! Разве такое забудешь!

– Армен мне тут должен прислать на почту мотив предстоящего саундтрека. Нет ли у тебя желания обработать его и сделать пару версий звуковой дорожки для предстоящего фильма?

Пауза означала, что Гена слегка озадачен.

– Вы что, уже и фильм успели снять?

– Да нет же! Ну, ты же знаешь, как это у нас: саундтрек может родиться раньше фильма.

– Да, конечно, присылай!

– А ты чего звонил-то? Вряд ли подслушал наш с Арменом разговор.

– Да что уж там подслушивать. Вы слишком громко даже думаете, не то что говорите. Ну, вообще ты прав. Хотел предложить тебе в один блудняк вписаться. Точнее, сходить туда со мной.

– Рассказывай!

– Тут один товарищ интересный, Виктор Бошаров, проводит мастер-класс по стоянию на гвоздях и прочим экстремальным штукам. Хочешь сходить со мной за компанию?

Олег на секунду задумался. На вечер, конечно, есть уже планы, но эта история привлекает своей новизной и вызовом самому себе. Да и сына старшего можно с собой взять.

– А давай! Благодарю за предложение!

Первая встреча с Геной произошла в свое время очень неординарно: в один прекрасный день Гена появился на пороге квартиры Олега с полиэтиленовым пакетом, в котором лежала аккуратно примотанная пленкой стрейч к фарфоровой тарелке шарлотка, приготовленная им собственноручно. Выглядел Гена очень творчески: долговязый и светлокожий, забранные в хвост русые волосы, чехол с гитарой за спиной поверх осеннего пальто. Нельзя сказать, что Олег очень ждал его в тот день: они тогда снимали небольшую трехкомнатную квартиру на время ремонта вновь приобретенной, и в ней было не очень удобно принимать гостей, да и о госте он практически ничего не знал (до этого момента они пару недель пообщались в соцсети, и Гена выслал ему послушать несколько своих композиций), но широкая улыбка и шарлотка в руках тут же сняли все напряжение и неловкость. Гена был очень вежлив и то по-детски застенчив, то по-рокерски прост и напорист, несомненно, талантлив и готов пуститься в любую авантюру. С первой же предложенной ему «авантюрой» – написать музыку к спектаклю по его книге за полтора месяца до его премьеры – Гена справился блестяще и тем самым доказал свою надежность и творческую состоятельность. Теперь они близко дружили и тепло общались.

Глава 12. Гвозди

Олег вернулся домой пораньше. Тимофей играл в какую-то игру на компьютере.

– Тим, привет!

– Привет, папусь! – Сын вышел из-за стола и обнял его.

– Хочешь со мной сходить и поработать со своими страхами?

– А куда идти и что надо делать?

– На гвоздях стоять, например, и что-нибудь еще в этом духе.

– Давай сходим. Только я прямо там решу – буду стоять или нет. Хорошо?

– Договорились! Одевайся!

Они ехали по вечерним пробкам. Тим не очень-то любил болтать попусту, а Олегу всегда было интересно, о чем же он в действительности думает.

– Как в школе дела?

– Нормально.

– Как на яхтинге?

– Нормально.

– Тебе хоть нравится туда ходить?

– Ну да.

Олег возил его в детскую группу по парусному спорту. Тим ходил без особого энтузиазма, хоть у него и получалось все лучше и лучше. Забавно, что про ее существование Олег узнал после похорон Виталика. Он тогда впервые приехал в яхт-клуб и увидел, что в нем занимаются и дети, а затем заехал и узнал условия. Несмотря на то что это «королевский» вид спорта, оказалось, что обучение для детей практически бесплатное за счет спонсорской помощи. А ведь многие даже не решаются спросить, думая, что это стоит баснословных денег. Так мифы и владеют умами, заставляя отказываться от мечты. Олегу нравилось привозить Тима в яхт-клуб, любоваться яхтами и дышать воздухом залива, пока сын занимался. Дети выходили на воду на маленьких лодках с парусом, которые называются «Оптимист», и была в этом названии вся суть спорта и развития. Назвать «яхтой» эту посудинку не поворачивался язык, но каждому ребенку, управляющему ею, приходилось, как настоящему шкиперу, решать совсем не детские задачи и очень быстро реагировать на малейшие изменения ветра и течений. И только настоящие оптимисты видели не маленькое корытце с парусом, а огромную белоснежную яхту, рассекающую мили океанских просторов.

Олег смотрел на занятия и жалел о том, что в свое время отец не привел его в детстве так же за руку в этот спорт. Он мечтал об этом ветре и об этой свободе, но все это казалось картинками из другого мира. Обучение взрослых стоило совсем не игрушечных денег, времени нужно было на это тратить кучу… Так что мечта остается мечтой. Наверняка поэтому он искал искорки в глазах Тима. Всего лишь навсего попытка родителя навязать свою несбывшуюся мечту ребенку, вместо того чтобы набраться сил и воплотить ее самому.

Припарковав машину в районе Сенной площади, Олег набрал номер Геннадия. Гена ждал их возле входа в арку, держа в руках свою новую игрушку – самокат. Еще лет десять назад никто даже не мог предположить, что взрослые люди будут кататься на самокатах, и считалось, что это выглядит нелепо и смешно, а сейчас – новый тренд.

Тим схватил Генкин самокат и прокатился немного по двору. Олег тоже попробовал, причем впервые в жизни. Несколько минут восторга встряхнули и оживили его.

Они добрались через дворы до пространства, в котором проводилась встреча, и спустились в его полуподвальное нутро. В помещении было уже достаточно людно. Несколько десятков людей сидели на расставленных в пять рядов стульях. Пахло уличной одеждой и потом. На авансцене перед стульями лежали гвозди, вбитые в доски, с шагом в один сантиметр, ножи, закрепленные в деревянных колодках лезвием вверх, на столе лежали кухонные ножи с деревянными ручками.

Минут через пять в зал вошел молодой человек крепкого телосложения с открытым лицом и энергичными манерами.

– Здравствуйте! Меня зовут Виктор Бошаров, и я научился преодолевать свой страх и научу этому вас. Сегодня все желающие смогут понять, что стоять на гвоздях и ножах, лежать на гвоздях, амортизировать летящие в живот ножи могут не только индийские йоги, но и каждый из вас.

Сердце Олега учащенно забилось. Увидев острие ножа, кончики гвоздей и поняв, что все это уже рядом и скоро придется ощутить это на своем собственном родном теле, Олег почувствовал, как к горлу подкатывает легкая тошнота. Инстинкт самосохранения говорил ему, что это полнейшее безумие, но рядом сидел Тим, которому важно было показать пример, а за спиной сидел Гена, который видел в нем (Олеге) авторитета, и ударить в грязь лицом очень не хотелось.

Виктор объяснял, что все эти кажущиеся ужасающими предметы – безопасны, если унять свой страх и расслабить тело. Он говорил, что ум будет говорить о том, что это страшно и надо бежать, но его не надо слушать, а нужно просто дышать. Теория звучала красиво и легко. Что же будет на практике?

– Ну что же! Начнем с самого простого! Со стояния на ножах!

Виктор положил на пол две деревянные колодки, в которых были горизонтально укреплены ножи, лезвием вверх и встал на них, опираясь на руки партнера.

– Главное, не елозьте по ним туда-сюда, пытаясь найти место, где не больно! Больно будет везде, но только до тех пор, пока вы не расслабитесь. Кто первый?

Несколько человек выразили готовность стать первыми. Подошли и Олег с Геной. Тимофей сообщил, что хочет попробовать тоже. Люди вставали и стояли, краснели и дышали, сходили и показывали свои подошвы. Кроме двух тонких полос, глубиной с миллиметр, на подошвах не оставалось никаких повреждений. Крови не было – это главное.

Когда дошла очередь Олега, он сделал очень бодрый и решительный вид, хотя ноги дрожали и сердце подпрыгивало и плясало в ритме линди-хоп. Молодой человек, участвующий в качестве помощника на этом участке, встал напротив Олега, по другую сторону от зловеще-торчащих лезвий, и взял его снизу под руки, произнеся: «Когда почувствуешь, что можешь стоять сам, просто опусти свои руки вниз».

Олег глубоко вдохнул и бережно, стараясь встать на лезвие центром стопы, чтобы равномерно распределить тяжесть, наступил сначала одной ногой, затем другой. Резкая боль за считаные секунды заставила забыть все то, что вещал до этого Виктор. В уме Олега вспыхнула картинка, на которой лезвие ножа входит в плоть его ноги и вот уже достигла самой кости. В первые пятнадцать секунд хотелось спрыгнуть и убежать. «Дыши! Дыши!» – спокойно говорил, глядя ему в глаза, помощник. Олег попытался отключить эти жуткие картинки в своей голове и начал глубоко дышать. Это помогло выиграть несколько секунд, во время которых стопы как бы привыкли к ощущению рези. Олег отпустил руки помощника и, глядя ему в глаза, выпрямился, опустив руки вниз, вдоль туловища. Кровь пульсировала в подошвах. Стало невыносимо жарко. Пот крупными каплями выполз на лбу Олега, а затем на каждой поре его тела. «Дыши! Дыши…» Вся картинка вокруг расплылась. Олег не видел и не слышал ничего вокруг. Он видел только спокойные глаза ассистента и понимал, что все идет хорошо. «Минута!» – объявил помощник, и Олег осознал, что никогда в жизни у него еще не было такой длинной минуты. Он согнул руки в локтях, и ассистент подставил свои согнутые в локтях руки для опоры. Олег, слегка опираясь на них, пошатываясь, слез с ножей сначала одной ногой, затем другой. Тут же сел на стул и, притянув стопу рукой, посмотрел на свою подошву. Ничего! Ни кровинки, ни ссадины! Ощущение победы над своим страхом переполнило его. Адреналин всплыл вкусом металла на языке. Хочется кричать всему миру о своем маленьком подвиге.

Следующими шли Тим и Гена. Тимофей спокойно и без эмоций, слушая инструкции ассистента, встал на ножи, постоял полминуты и слез с них. Олег с гордостью смотрел на силу духа сына. Интересно, сделал бы я в его возрасте то же самое? Гена тоже справился с задачей. Они перешли к следующей очереди. Увидев, что происходит на следующей «болевой точке», Тимофей сразу заявил, что не будет участвовать. На небольшом журнальном столике животом кверху лежала девушка. Ее парень держал на весу столовый нож за деревянную ручку острием вниз, примерно в метре от живота возлюбленной.

– Готова? – спрашивал он.

– Ой, нет, нет, Андрюш, погоди, я боюсь! Нет! Не буду! – Девушка вскочила и в рыданиях бросилась на грудь своего парня.

– Следующий! – скомандовал ассистент на точке.

Олег переглянулся с Геной.

– Уступаю дорогу молодым и амбициозным!

– Хитро! – прокомментировал Гена и улыбнулся. – Ну ладно! Только кидать будешь ты!

– Ну уж нет! Ген! Я не буду!

– Я только тебе доверяю! – сказал простодушно Гена, снял свою черную рубашку и лег спиной на журнальный столик. Олегу сразу вспомнился фильм про жертвоприношения, когда человека клали на жертвенный камень, а затем жрец бил ножом в грудину и вырывал у несчастного сердце. Он отогнал от себя эти мрачные картинки и сосредоточился.

– А как отпускать? С какой лучше высоты? Ему точно ничего не будет? – начал задавать ассистенту вопрос за вопросом Олег, оттягивая самый ответственный момент.

– Главное – не в пупок. Чуть выше или ниже. А тот, кто лежит, – просто говорит «Готов» и расслабляет живот.

Неизвестно, что было страшнее. Лежать так самому или смотреть, как, раскинув руки и раскрыв живот, лежит твой друг и ждет своей участи. Олег не решался.

– Олежа! Я жду, и у меня пупок чешется. Делай уже быстрее! – подбадривал Гена.