Продавец времени. От Атлантиды до Гипербореи Корчевский Юрий

Потом они подошли к бывшей парусной лодке, лежащей на берегу, – мачту с парусом с нее уже сняли. На месте мачты стоял черный ящик, притянутый к килевой балке железными скобами, снятыми с лодки чужаков.

Никита вставил диск в щель ящика.

– Отойдите все.

Кто знает, как поведет себя лодка? Все-таки она была сделана под парус. Работа добротная, но не для полетов по воздуху. На взгляд Никиты, у лодок гиперборейцев килевая балка и шпангоуты посолиднее, помощнее будут.

Он поднял ручку управления вверх, и лодка послушно поднялась в воздух.

Кван снизу закричал:

– У нее все дно в ракушках и водорослях, чистить надо!

Никита описал круг. Лодка слушалась руля и уверенно следовала за движением ручки. Он посадил ее.

– У вас есть еще один день. Чистите днище и смолите.

– Сделаем!

Никита был доволен – племя обзавелось летающими лодками. Конечно, это не флот, как у гиперборейцев, но вести разведку маршрута и нести запасы провизии лодки могут. А налегке и шагать веселее.

Через три дня племя было готово к выходу. Лодку охотников нагрузили запасами зерна, муки и сушеного мяса, пилотом на нее Никита назначил Варду. Управлять лодкой, переделанной из парусной в летающую, Никита вынужден был поставить Фима, поскольку умеющих управлять было только трое, включая его самого. В лодку Фима определили нескольких воинов, а также маленьких детей с их матерями. Стариков и детей постарше Никита посадил к себе. Таким образом, те, кто мог сдерживать движение, сбавлять темп на переходе, были теперь распределены по лодкам.

Люди построились нестройной колонной. Возглавил ее Тот с воинами.

– Тот, мы будем висеть на лодках прямо над вами, чуть впереди. Вот и веди людей за нами. У первой же реки мы сядем и будем перевозить людей на лодках. В случае непредвиденных обстоятельств садимся сразу. Все понял?

– Так понятно объяснил.

– Выступай, и да помогут вам боги!

Колонна тронулась. Женщины плакали, оборачиваясь на покинутые жилища. Здесь у них была крыша над головой, обустроенный быт – а как будет на новом месте? И тягостен переход. Многие еще помнили, как тяжело им пришлось при пересечении пустыни, когда их вел Вирт. Сейчас ситуация была лучше, но неизвестность пугала.

Никита подошел к Фиму и Варде, стоявшим у лодок.

– Я лечу первым, за мной Варда, замыкающим летит Фим. Летим очень медленно, немного впереди нашей колонны. Смотрите по сторонам, при опасности – предупредить и сразу приземляться. Никакого риска, вы поняли?

– Да, вождь! – Оба были серьезны. Переход всего племени – дело более чем ответственное, тяжелое и опасное.

Лодки поднялись в воздух. Высота – не более двадцати метров, чтобы только верхушки деревьев не зацепить. Так и пассажирам не страшно, и сесть можно быстро.

Часа через два полета встретилась река. Лодки приземлились на другой стороне, высадили людей, вернулись к колонне, забрали пассажиров и перевезли их по воздуху на противоположный берег. Пока перелетали, на берег вышла колонна. Дальше людей перевозили по воде, как обычные лодки – так было быстрее.

Реку все племя пересекло быстро. И – снова вперед.

На следующей реке, уже более широкой, времени потеряли больше, а перебравшись, устроили небольшой привал – надо было покормить детей, напиться и набрать свежей воды. Конечно, такая же по численности группа воинов преодолела бы это расстояние значительно быстрее, но женщины уже устали, и им был необходим небольшой отдых.

До вечера они двигались прежним порядком. Но, как ни старался Никита, до сумерек они успели преодолеть лишь километров тридцать. Когда он прикинул расстояние, которое им предстояло пройти, да разделил его на суточный переход, неприятно удивился. По самым оптимистическим подсчетам, выходило – три месяца в пути! Это много, очень много! Да наверняка еще придется устраивать выходные: приготовить горячую еду, просто отдохнуть. А уж если будут непредвиденные задержки, то они и в три месяца не уложатся.

К Никите подошла Ида – она шла вместе со всеми.

– Устала? – поднял на нее глаза Никита.

– Есть немного. Но я думала, что придется тяжелее. Нас здорово выручают летающие лодки.

– Да.

– Ты чего такой серьезный, Никита?

– Сейчас считал, сколько дней нам понадобится, чтобы добраться до места.

– И сколько же? Неделя, месяц?

Никита вздохнул:

– Больше, гораздо больше. Даже говорить страшно. Три месяца, если все пойдет хорошо.

Ида так и села на землю.

– Три месяца?

– Именно.

– Никита, придумай что-нибудь… Сейчас все еще полны сил, просто устали после перехода. А что будет через три месяца? Даже через два?

– Сам об этом думаю.

И Никита решил изменить тактику. Он посадил к себе в лодку женщин с детьми и воинов, а остальные должны были идти прежним темпом. Все три лодки ушли вперед и через час приземлились у большой реки, на дальнем ее берегу. Там выгрузили всех.

– Тащите дрова, разжигайте костры, готовьте в котлах еду. Мы отправляемся за другими.

И все лодки только с одним рулевым вернулись назад. За это время колонна прошла с десяток километров и встала у реки.

Большую часть людей они перевезли через реку, с остальными улетели к бивуаку.

До вечера четырьмя рейсами успели перевезти всех. Получилось лучше, чем вчера. Племя переместилось вдвое дальше, люди не так устали и даже успели поесть горячего. Это было важно – подкрепить силы горячей похлебкой.

И на следующий день Никита сделал то же самое, только в первую ходку он посадил тех, кого вчера забрал последними – они прошагали больше всех.

Так и повелось. Каждый день лодки делали челночные рейсы, перевозя людей и грузы. Удавалось и реки форсировать с их опасностями, и племена обходить, если они были. За полмесяца удалось преодолеть больше полутысячи километров, хотя кто их мог посчитать? Все по прикидкам Никиты. С такими темпами еще месяц – и они на месте. Но главное – люди переходом не вымотались, были здоровы и не утомлены. Да, питание стало хуже, крыши над головой нет, но это временные неудобства. Кстати, по глобальным меркам, преодолели они вроде бы немного, а стало ощутимо теплее, особенно по ночам. Это отметили все. И если в первую ночь похода многие кутались в шкуры и тряпки, то теперь люди не жались друг к другу, пытаясь согреться.

Но видимо, в какой-то момент боги отвернулись от них.

Утром после завтрака всухомятку все три лодки были загружены людьми и поднялись в воздух. Час полета – и они приземлились на большом острове посередине широкой реки. Сверху прекрасно было видно, как река разделяется на два рукава, обтекая остров, – отличное место для ночевки и отдыха! Вода не даст подобраться к стоянке хищникам и двуногим врагам.

Высадив первую группу людей, пилоты направили лодки за остальными – большая часть племени оставалась на месте стоянки.

А там происходило непонятное. И только когда лодки снизились, стало ясно, что внизу идет самый настоящий бой. Черт, чужаки выбрали самый неподходящий момент.

Любая армия, даже самая сильная, уязвимее всего на марше, в походе. И сейчас часть воинов уже была на острове.

Мускулистые, обросшие волосами чужаки были одеты в шкуры. С искаженными от ярости лицами, неразборчиво вопя, они размахивали дубинами направо и налево.

Никита приземлился за их спинами, рядом с ним сели другие лодки. Фим сразу выскочил и, выхватив меч, бросился на врагов с тыла.

Чужаки роста были обычного, и нападение великана с тыла сразу внесло панику в их ряды, поскольку Фим умело работал мечом, кровь так и брызгала во все стороны.

Со стороны племени было пять воинов азуру и пять охотников – численный перевес чужаков был трехкратный.

Никита схватил арбалет гиперборейцев. Для него оружие было велико, держать в руках арбалет ему было тяжело, и он уложил его цевьем на борт лодки. Рядом уже крутил пращу Варда. Камень со свистом улетел и ударил в голову чужаку.

Никита прицелился в спину самому большому аборигену и нажал на спуск. Арбалетный болт пробил шкуру и тело дикаря.

Никита перенес прицел на другого чужака, снова нажал на спуск, и еще один абориген рухнул на землю. Хорошая штука этот арбалет! Ни перезаряжать его не надо, ни болты накладывать на желоб – только спусковой крючок нажимай как в автомате. Только тяжел очень, килограммов десять, как не более.

Никита выстрелил еще три раза, и все болты нашли свою цель.

Аборигены не выдержали потерь. Они оказались между Никитой, Вардой, Фимом и остальными воинами как между молотом и наковальней.

Чужаки побежали. Варда и охотники еще метали – и довольно метко – камни им вдогонку, Никита выстрелил еще раз.

Воины азуру пытались преследовать врага, но строгий окрик Фима их остановил:

– Ваша задача – беречь племя, а не уничтожать всех врагов. Оставьте их! Чужаки бегут в панике, и они не отважатся на повторное нападение!

Разгоряченные боем воины остановились и вложили мечи в ножны.

Никита уложил арбалет на корму лодки и подошел к людям племени.

– Какие у нас потери?

– Погибли двое охотников и один воин. Да еще похитили женщину – она отлучилась в кусты.

– Кто?

– Ноко, из краснокожих.

В лодки быстро загрузили всех женщин и подростков, и для десятка воинов места не хватило.

– Ждите, мы постараемся вернуться как можно скорее.

Все три лодки, загруженные под завязку, совершили рейс и высадили людей. На острове уже полыхали костры, и вкусно пахло от котлов.

Никита подошел к Варде и Фиму:

– Негоже бросать женщину у дикарей. Летите со мной?

Больше всего этому предложению обрадовался Варда – ведь Ноко была из краснокожих.

– Тогда так: одну лодку оставляем здесь – двух вполне хватит. Вперед!

Все трое были голодны, но о еде никто и не заикнулся. Две лодки тут же поднялись в воздух. Оставленные воины ожидали их на месте.

– Пятеро – в лодку Фима, остальные – в мою.

Воины и охотники заняли места в лодках. Никита поднял лодку в воздух. За ним неотступно следовала лодка Фима.

В первую очередь они направились туда, куда убегали аборигены. Лодки шли медленно. Воины и охотники, свесившись за борт, внимательно разглядывали лес – ведь под его кронами могли быть хижины враждебных аборигенов.

Со второй лодки донесся крик:

– Дым слева!

Никита свернул влево. Дым жиденькой струйкой поднимался метрах в двухстах.

– Полная тишина! – приказал Никита.

Лодки бесшумно подплыли к опушке и зависли.

На обширной поляне хаотично были разбросаны хижины из лиан и тростника, похожие своими островерхими крышами на вигвамы индейцев или чумы якутов. В середине селения горел костер, но не он привлек внимание воздухоплавателей. Недалеко от костра был врыт столб, и к нему привязана женщина. Это была именно Ноко – цвет кожи не оставлял сомнений.

Между хижинами ходили аборигены – никто из них не поднял головы.

Никита дал задний ход, вторая лодка последовала за ним. Они зависли рядом, борт о борт.

– Фим, твои мысли?

– Опускаемся и берем деревню набегом. Они понесли большие потери – я видел только троих мужчин.

– Другие могут быть в хижинах, – возразил Варда.

– Тогда делаем так. Я опускаюсь здесь и высаживаюсь. Ты, Фим, облетаешь поляну стороной и садишься за ней. Все мужчины идут к деревне и окружают ее. Убивать всех, кто окажет сопротивление.

– Ясно, вождь.

Никита опустил лодку на землю. У него были воины азуру, и он вручил двоим из них арбалеты.

– Несите, только не трогайте вот эти штуки, – он показал на спусковые крючки.

Все-таки он вождь. Пусть тяжести таскают великаны, они им не в тягость.

До деревни добрались быстро. Самонадеянные аборигены, понадеявшись на свою славу сильных и свирепых воинов, даже не выставили караулы.

Никита уложил рядом с собой оба арбалета.

– Рассыпайтесь цепью, как на звериной облаве, и ждите сигнала.

Едва азуру разошлись, как на другом конце деревни раздались крики, поднялась тревога. Женщины и дети в панике бросились в другую сторону от боя и наткнулись на воинов азуру. Гиганты так испугали жителей, что те подняли дикий визг и устремились назад. Теперь паника охватила всех, и дикари беспорядочно бегали по деревне.

Никита поднял тяжелый арбалет и прислонился к стволу дерева.

Вот показался мужчина с палицей. Никита тут же нажал на спуск, и абориген рухнул.

Из хижины показался еще один, с перевязанной головой, наверное – был ранен в предыдущей схватке. Никита застрелил и его. Любой мужчина этого дикарского племени должен умереть! Ведь племя азуру просто проходило мимо, ни на кого не нападало, а несколько человек погибло. Сейчас требовалось отомстить.

Воины азуру двинулись вперед. Их огромный рост и сверкающие мечи произвели устрашающее впечатление. Жители побежали влево, но из леса навстречу им полетели из пращей камни. Каждый краснокожий успевал за минуту ловко и точно метнуть не меньше пяти-шести камней.

Толпа замешкалась. С одной стороны – невидимый отсюда бой, с другой – из кустов камни летят, с третьей – великаны мечами размахивают.

Никита зажал под мышкой приклад арбалета и тоже двинулся в деревню. Негоже, когда воины идут в бой, не видя вождя. Он не хотел, чтобы его сочли трусом.

В этот момент прямо на него с ножом, зажатым в руке, выскочил седовласый старик и тут же упал, пронзенный арбалетным болтом. Те, кто сдастся, будут помилованы и останутся жить. Никита не был кровожадным по натуре, но зло должно быть наказано.

За полчаса все, кто держал оружие или бросался в драку с голыми руками, были убиты. Остальных собрали в центре, у костра и усадили на землю. Мужчин в племени не осталось – за исключением нескольких стариков. Еще полсотни женщин испуганно смотрели, прижимая к себе детей. Теперь они были в полной власти грозных пришельцев. А не буди лихо, пока оно тихо! Сами нарвались на неприятности!

С женщинами пробовали говорить на разных языках – бесполезно.

– Варда, отвяжи пленницу!

Варда разрезал веревки и освободил Ноко. Та едва держалась на ногах и чуть слышно попросила воды. Один из краснокожих тут же поднес к ее губам фляжку из небольшой долбленой тыквы. Ноко напилась. Потом, опираясь на руку Варды, встала и пошла среди женщин-аборигенок, вглядываясь в их лица. Внезапно она вцепилась одной из них в волосы:

– Это жена одного из воинов! Она меня била и щипала!

Неожиданно Ноко выхватила нож из ножен Варды и вонзила его в грудь женщины. Та упала и забилась в агонии.

Женщины закричали и попытались отползти от Ноко. Теперь ситуация резко изменилась, недавняя пленница обрела свободу и власть над аборигенками.

– Варда, забери у нее нож! – приказал Никита. – Нельзя убивать безоружных.

– Они хотели принести меня в жертву своему идолу, сжечь живьем! – с вызовом крикнула Ноко.

– Ты хочешь быть такой же дикой, как и та, которую ты убила?

– Нет, – опустила голову Ноко.

– Уходим. Нам надо до сумерек добраться до своих.

Обратно к своей лодке шли азуру. Никита подобрал второй арбалет и отдал его воину.

В полете воины обсуждали подробности боя. Никита усмехнулся, слушая:

– Угомонитесь, воины. Вас послушать – так каждый убил по десятку врагов, а их всего было десятка два.

Они успели сесть на острове до темноты. Здесь к Никите сразу подсел Варда, а за ним – Ноко. Варда обнял Никиту:

– Благодарю тебя, вождь, за то, что ты не бросил Ноко на произвол судьбы – сейчас ее уже не было бы в живых.

– Не благодари, Варда. Она из нашего племени. Каждый человек для меня ценен и дорог, и ни одного я не брошу. Я вождь всего племени, и вы, охотники, – часть его.

Варда обернулся к Ноко:

– Благодари Никиту!

Та встала на колени:

– Прости меня, вождь, за мой необдуманный поступок. Не следовало мне убивать ту женщину.

– Хорошо, что ты это поняла. Жизнь каждого человека – ценность для племени. А теперь встань.

К Никите подбежала Ида и с ходу обняла его. Раньше она так, на виду всего племени, не делала.

– Как я рада, что ты жив!

– А что такое?

– Сейчас воины и охотники подошли, рассказали, что вы одержали победу над дикарями. Я так за тебя испугалась!

– Пустое. Ты лучше скажи, почему не запела, не остановила дикарей, когда они напали?

– У меня от испуга голос пропал, даже говорить не могла.

– Жаль.

– Я всего лишь женщина. Мне спокойно, когда ты рядом. Тогда я ничего не боюсь.

– Ида, в походе я не могу быть все время рядом. Ты сама видишь – все устали. Неустроенность, неизвестность, а тут еще и нападение. Люди на пределе.

– Вот и устрой день отдыха. Мы на острове, нам ничего не грозит.

– Как не грозит, если я умираю от голода! – пошутил Никита.

– Бедненький, я совсем тебя заболтала. Идем, я тебя покормлю.

Из уважения к вождю ему оставили самые лучшие куски мяса и большую миску похлебки.

Никита с жадностью набросился на еду, а поев, громогласно объявил:

– Завтра день отдыха, стоим на месте. Всем спать кто сколько хочет. Женщинам готовить горячую пищу.

Известие это было встречено одобрительными криками. Племя не было кочевым, и месяц в пути оказался для него тяжелейшей нагрузкой. Здорово выручали летающие лодки. Никита с тревогой думал о том дне, когда они не смогут подняться в воздух. Рано или поздно топливо – или что там у них внутри – закончится, ведь вечных двигателей не бывает.

Утром, после завтрака, он вызвал к себе Варду и Фима.

– Пусть племя отдыхает. Нам же надо разведать дорогу и определить место следующей стоянки.

Варда и Фим устали не меньше других, но они понимали беспокойство Никиты. Они были помощниками вождя, и на них тоже лежала ответственность за судьбу племени. И они гордились тем, что вождь отметил и выбрал именно их.

Поднялись в воздух на одной лодке.

Через пару часов полета впереди показалась широкая река. Своими изгибами она что-то напоминала Никите. Не Волга ли? Никита обрадовался. Волга – как путеводная нить. Лети или иди вдоль нее и попадешь на Каспий. Даже если сломаются двигатели лодок, на них можно просто плыть по течению – все лучше, чем идти пешком. К тому же Никита не хотел осваивать побережье Каспия: рядом, с западной стороны должны были обитать племена воинственных горцев. Война с ними не входила в его планы, так можно извести все племя под корень. А вот поселиться у южных отрогов Уральских гор – самое то. Тепло, есть реки, и самое главное – сюда не доберется ледник. Кроме того, в горах есть железо и другие полезные ископаемые, а леса полны дичи. Это сейчас планета мало заселена людьми, от племени до племени – пятьдесят, сто, а то и пятьсот километров. Но придет время, когда людей станет больше и им будет тесно на прежних территориях. Никита надеялся, что к тому времени его племя станет большим и сильным, как гиперборейцы. Но те обречены, в истории от них остались только мифы. А все гордыня, мания величия. По Библии – грех!

– Поворачиваем! Вот место хорошее, где реки сливаются.

Если Никита не ошибался, это была излучина Волги и Оки. Далеко они уже забрались. Через много тысяч лет на этом месте будет стоять большой город, Нижний Новгород.

Сидевший на управлении Фим развернул лодку.

Уже в полдень они приземлились на острове, и Никита сразу насторожился. Что-то было не так. Котлы перевернуты, народа не видно. Вот из леса показалась женщина, только шла она как-то странно.

Все трое бросились навстречу ей с желанием прояснить, что же все-таки произошло.

Вблизи женщина производила впечатление пьяной: шаткая походка, бессвязная речь. Но никакого вина в племени не было отродясь.

– Где все?

– Там! – Женщина указала рукой на лес, потеряла равновесие и упала. Этого еще не хватало!

Мужчины помчались в направлении леса.

На небольшой поляне лежали, сидели и ходили, покачиваясь, люди племени.

Никита схватил за руку проходящего мимо краснокожего:

– Что вы ели?

– Сам попробуй! – Охотник пьяно хихикнул.

Возле кустов, на ветках которых висели крупные черные ягоды, вповалку лежали люди. Никита сорвал одну и сунул себе в рот. Он ощутил приятный вкус и аромат, но язык стало пощипывать. Какая-то винная ягода! И угораздило же кого-то ее отведать!

– Фим, Варда! Несите всех к бивуаку!

Фим стал брать сразу по два человека и носил их под мышками. Варда брал по одному, да и то тех, кто полегче – женщин и детей. Никита тоже не стоял в стороне.

До вечера удалось перенести всех.

– Варда, Фим, берите топоры и идемте к кустам.

Кусты безжалостно вырубили и сложили в центре поляны. Варда надергал сухого мха, разожгли костер.

Никита чертыхался. Ну как малые дети, ей-богу! Оказывается, племя нельзя оставить без присмотра даже на несколько часов. Успокоенные безопасностью, сытые, они решили отведать ягод. А вдруг они ядовитые? И завтра все племя сляжет с отравлением?

Но больше того, что он сделал, Никита совершить не мог. Оставалось только ждать, время – лучший лекарь. К утру у многих будет тяжкое похмелье, даже у детей.

– Фим, Варда, с утра в лес никого не пускать! – распорядился он.

Ведь в лесу могут быть и другие кусты с пьянящими ягодами. На Руси издавна произрастала бузина, и ее ягоды при употреблении тоже вызывали галлюцинации.

Никита разумно полагал, что постепенно действие ягод ослабеет. Но не тут-то было. Ночью люди племени бродили по острову, размахивали руками, что-то кричали бессвязно и хохотали. От вида массового помешательства волосы вставали дыбом. Те, кто не пробовал ягод, смотрели на происходящее с ужасом и подходили к Никите.

– Вождь, они насовсем умом тронулись? Можно ли им чем-то помочь?

– Надо ждать, завтра будет видно.

Никита не делал никаких прогнозов, его беспокоило, что ночью действие ягод только усиливалось. Если отравление токсинами сильно, с утра начнутся смерти. Пройти такой большой путь, чтобы умереть на острове от невзрачных с виду ягод? К такому исходу Никита был не готов. Ему не за что было корить себя, он позаботился обо всех мерах безопасности. Но кто мог предположить, что племя предпримет необдуманные действия?

После массового буйства отравление перешло в другую стадию. Люди стали апатичны, сонливы и заторможены. Смотришь на человека: идет, покачиваясь, потом падает и засыпает – в любом, даже неподходящем, месте, в нелепой позе.

Утром взошедшее солнце осветило страшную картину: везде по острову валялись недвижные тела. Никита с Фимом и Вардой пробовали разбудить несколько человек – тщетно. Оставалось только ждать. Ни о каком дальнейшем передвижении и речи быть не могло. Никита страстно хотел лишь одного – чтобы никто не умер. На пути к острову уцелели в схватке с воинственным племенем и от ягод свалились.

Только к вечеру неподвижно лежащие тела стали подавать слабые признаки жизни. Люди поднимались и, держась за головы, покачивались из стороны в сторону. Вид у них был, как с тяжелого похмелья. Но самое плохое было в том, что они не понимали, что произошло и почему они все больные?

К вечеру Варда развел костер, вскипятил в котле воду и бросил туда лечебных трав, какие знал и какие нашел на острове, – этим отваром поили людей. Все хотели пить, и никто не просил есть, хотя не ели больше суток. Напившись, люди снова укладывались спать. Но Никита вдруг успокоился: никто не отравился насмерть, и это главное.

Следующим утром, собрав всех вокруг себя, Никита для начала отругал людей:

– Как можно было есть самим и давать детям неизвестные ягоды? Вы еще легко отделались, а ведь выглядели вчера отвратительно, Фим и Варда не дадут соврать. Потеряли день, а могли потерять жизнь. Впредь запрещаю вам есть неизвестные фрукты и ягоды. Сейчас подкрепитесь сушеными фруктами – и в путь.

Все три лодки, битком набитые людьми, поднялись в воздух. Два часа полета – и вот уже излучина. Людей выгрузили на правом берегу. Лодки опустели и снова поднялись в воздух, но как-то уж очень неохотно, медленно.

У Никиты екнуло в груди: какое-то топливо либо аккумулятор, как источник питания, должен быть в лодке. Он всегда с чувством глубоко скрытого страха поднимал лодку в воздух, опасаясь именно этого момента – когда перестанет работать двигатель в черной коробке. И, похоже, этот момент настал. Удивительно, но дальше лодки вели себя обычно: набирали высоту, увеличивали скорость, и Никита уговаривал себя – показалось! И вот новый рейс с людьми племени. Полет и посадка – как всегда, а взлет вялый. Два раза подряд, и это уже не случайность.

Когда они приземлились на острове, Никита подошел к Варде и Фиму:

– У вас все в порядке? Ничего странного не заметили?

Фим только пожал плечами, а Варда не скрыл:

– Туда летел нормально, а вот взлетал плохо.

– Ага, значит, и у тебя так же! Похоже, лодки наши скоро перестанут летать.

– Но они же еще и плавать могут…

– Думаю, скоро мы сможем передвигаться на них только под веслами.

И Фим, и Варда поскучнели. Сейчас они в племени на высоком положении, как полубоги. Им нравилось внимание и восхищение окружающих, и лишиться мелких благ, прилагающихся к почитанию, они явно не хотели.

– А почему? – спросил Фим.

– Ты ешь для того, чтобы жить. Вот и черную коробочку, что позволяет лодке летать, кормить надо. Только еда у нее специальная, у нас такой нет.

Ответ Никиты их явно разочаровал.

Сделав последний рейс, все шли с небольшим перегрузом. Так бывало и раньше, но лодки просто становились более медлительными, валкими. На этот раз, когда они уже были над водами самой могучей реки, лодки стали медленно терять высоту и плавно приводнились. Благо, что произошло это недалеко от берега, и по инерции лодки прошли еще немного.

Лодки Варды и Фима ткнулись носом в берег, а лодка Никиты не дошла до него метров пятнадцать – но все равно мелководье.

Мужчины спрыгнули в воду и, стоя в ней по пояс, дотолкали лодку до берега. Потом все лодки до половины вытащили на сушу – Никита опасался, что их унесет течением.