Под крылом чудовища Настя Ильина
— Вы не пугайтесь, это всего лишь пугало, и ножа у него нет! — я негромко хихикаю и пытаюсь успокоить дядю, если до него успели долететь слова сестры, но связь прерывается.
Тут, наверное, на крышу забираться нужно, чтобы поговорить нормально, как Ираклий из «Ирония Судьбы — 2». Я закатываю глаза и недовольно цокаю языком. Гляжу на единственную точку, которая появляется всего лишь на мгновение, а затем исчезает.
— Милая, это простое огородное пугало! Его не следует бояться! — успокаиваю сестрёнку я, присаживаясь на корточки, чтобы смотреть ей в глаза. — Оно сделано из соломы. Посмотри внимательно. Это не нож, а деревянная палочка…
— Пугало? Такое же, как Страшила? — удивляется Анютка и нехотя разворачивается в сторону испугавшего её монстра.
— Как Страшила, только не волшебное и разговаривать не умеет. Он отпугивает птиц от ягодок…
— А тут есть ягодки? — быстро успокаивается сестра и начинает внимательно рассматривать участок.
— Может быть, среди травы… Чтобы узнать, что тут есть, нам придётся здорово постараться и привести этот дом в порядок. Ты готова?
Аня принимается отрицательно мотать головой. Ей не понравился дом, и она выразила свой протест хныканьем, как только мы приехали и вышли из машины такси. И вот теперь снова её нижняя губка начинает дёргаться, а на глаза наворачиваются слёзы.
— А когда Даня приедет? — спрашивает сестра, выпячивая нижнюю губку.
— Я не знаю, милая… У Дани дела…
Мне пришлось соврать ей, что Даниил обязательно приедет, что это просто такая игра, чтобы сестра с радостью побежала в машину. Вот только я понятия не имею, как оправдываться дальше.
Я встаю на ноги и хожу с телефоном, как шаман с бубном. Поймав связь около забора, я набираю дяде сообщение и сообщаю, что всё хорошо, а Анютка испугалась простого пугала. Звонить не решаюсь, так как боюсь, что связь снова оборвётся, да и оправдываться пока нет желания. У меня и без того кошки уже всю душу расцарапали. Я прошу дядю не искать нас и надеюсь, что он прислушается к моей просьбе.
Отправив сообщение, я беру сестру за руку и показываю ей на песочницу, где весь песок уже размыло.
— Мы закажем сюда новый песочек, и ты сможешь играть в нём! А ещё смажем качели, чтобы так сильно не скрипели, и уберём всю траву.
— Мне тут не нравится! — сестра выдёргивает ручку и морщит носик. — Я не хочу тут жить. Я хочу домой, где мой большой кукольный домик, и Даня…
При всём моём старании он расположил сестру к себе гораздо быстрее, чем я думала. И в лучшем случае она поймёт однажды, что он хочет разделить нас, а в худшем… В худшем он заберёт у меня Анютку, а я не могу ему этого позволить.
Дядя просит позвонить ему и поговорить, но я отвечаю, что пока немного занята делами и общаться не могу. А потом начинают один за другим идти звонки от Лёши. И ведь связь, как назло, не обрывается. Ему сами небеса благоволят, что ли? Пока Аня высматривает божьих коровок в густой высокой траве, я всё-таки решаю ответить ему.
— Что эта мразь сделала с тобой? — сходу цедит Лёша сквозь зубы.
— Ты о чём, вообще? — задаю ему встречный вопрос.
— Саша, не надо пудрить мне мозг. Ты сбежала из-за брата Олега, да? Что он тебе сделал? Я найду его и заставлю ответить за всё. Он к тебе прикасался? Если прикасался, я отрублю ему руки!
— Он ничего не делал мне… Лёш, мы с Аней решили отдохнуть. Всё в порядке. Тебе не следует волноваться за нас.
— Я хочу знать, где ты сейчас! — в голосе парня звучит волнение.
Он на самом деле переживает за меня, и я даже допускаю мысль, что он может оказаться по-настоящему влюблённым. И от этого ничуть не проще. Я не хочу причинять ему боль, потому что люблю его как брата.
— Лёш, не волнуйся! Тут связь плохая! Сейчас пропадёт! — я отключаю телефон сама, потому что антенки, как назло, две…
Пытаюсь поиграть немного с Аней, и у нас даже начинает получаться. Почти час мы изучаем различных насекомых и любуемся птичками. Я потихонечку проникаюсь этим местом, а вот сестра — нет. Когда я пытаюсь уговорить её пойти домой и отдохнуть, она наотрез отказывается.
— Я буду ждать тут, пока не приедет… — Аня тянет грязный пальчик в рот, и я вовремя успеваю остановить её. — Даня!!! — визжит она и бежит к калитке, а я медленно оборачиваюсь.
Меня прошибает, словно получила сильнейший электрический разряд, когда я вижу его…
Как он нашёл нас даже здесь?
В висках пульсирует болезненным спазмом. Ничего не понимаю. Я ведь оставила телефон дома. Как он меня отследил? Каким образом ему удалось вынюхать, где мы с Аней находимся? Вот теперь я начинаю бояться его по-настоящему. Утешает только одно — у меня есть козырь, который я могу использовать против него.
Я стискиваю зубы и двигаюсь к Даниилу с Анютой. Он держит сестру на руках, и я понимаю, что уже практически потеряла её. Она тянется к нему сильнее, и большой вопрос, кого она выберет, если он заставит это сделать. Будет ли так же сильно скучать без меня?
— А я думал, ты от меня по всем кругам этого болота бегать начнёшь! — с раздражением в голосе бросает Даниил.
Он ставит Аню на ножки, а она начинает оживлённо тянуть его за собой, чтобы показать всю живность, которую мы успели рассмотреть.
— Принцесса, мне нужно поговорить с твоей сестрой немного, а потом ты покажешь мне всех таракашек, с которыми тут познакомилась! — отвечает он мягко, но я вижу, что он хочет избавиться от Ани, как от назойливой мухи.
Она бежит к месту, где было больше всего божьих коровок, и теперь разглядывает их с широкой улыбкой на лице.
— Я хочу тебя убить! Ты понимаешь это? — шипит Даниил.
Возможно, обоснованно…
Хотя…
— Это не поможет тебе заполучить наследство, к которому ты так долго идёшь по головам, — отвечаю я и прикусываю язык, потому что практически выдала свой козырь.
— Какая ты умная, однако… — разводит руками Даниил. — Не обольщайся! Это был сарказм. Ты полная дура, раз решила поехать к чёрту на куличики и… Собирай вещи, чтобы через минут десять мы смогли уехать отсюда.
— Мы с тобой не поедем! — отвечаю я.
— Говори за себя, потому что малая с радостью поедет!
— Уверен? Даже если она будет знать, что я остаюсь?
— Ты снова споришь со мной, словно у тебя есть право выбора! — почти рычит Даниил, глядя на меня злым взглядом, от которого по коже пробегают мурашки.
— Право выбора есть у всех! — цежу я сквозь зубы и вздёргиваю подбородок.
А он думал, что я просто сдамся на милость победителя? Я буду бороться с ним за свою сестру до последнего вздоха. Он не отнимет у меня Анютку. Не сможет подчинить меня себе.
— Правда? Ты находишься совсем не в том положении, чтобы спорить! Либо я заберу твою сестру и оформлю на неё опеку, либо ты поедешь вместе со мной и будешь послушно выполнять всё, что будет от тебя требоваться. Как думаешь, кому органы опеки решат отдать ребёнка? Богатому и успешному дяде или бедненькой студентке-сестричке?
Он знает обо мне и Ане больше, чем следовало бы… Пригрела змею у себя на груди! Следовало ещё в первую ночь вызвать полицию и обвинить его в проникновении в дом! Меня распирает от ярости, а от возмущения на языке крутятся только нецензурные слова.
— Ну так что ты скажешь, Саня? Ты поедешь со мной по доброй воле? Или мне уже начать заниматься оформлением опекунства над маленькой племянницей?
Саня…
Ненавижу, когда меня так называют. Я смотрю на этого волка, прикинувшегося овцой, и хочу сказать всё, что о нём думаю, но могу ли я спорить с ним сейчас? Он ведь пока не знает, что у меня тоже припасён козырь, и я могу побороться с ним, так что, наверное, лучше держать язык за зубами. Пока…
Сейчас сестра только и мечтает о том, чтобы как можно быстрее покинуть это место и находиться рядом с быстро полюбившимся ей Даниилом, но я найду способ избавиться от него и прогнать из нашей жизни.
— Ладно… Я поеду с тобой, — уверенно киваю я, — но ты должен будешь покинуть дом.
— Господи! Неужели ты ещё не поняла, что я не спрашиваю у тебя разрешения? Я буду делать то, что хочу и так, как я этого хочу, Веснушка! А теперь включи свой мозг и подумай… Считаешь себя заботливой сестричкой? А ты не допускала себе мысли, что здесь вы стали доступными жертвами для тех, кто избавился от ваших родителей?
В ушах начинает свистеть, и я не могу ничего поделать с собственным упрямством. Ненависть закипает в жилах, стоит мне только подумать, что это он убил маму…
— Для тебя? — спрашиваю я холодным тоном и смотрю ему в глаза.
Глава 24. Даниил
Вопрос Веснушки бьёт по мозгам, пробираясь до самого сердца. Она пытается обвинить меня в смерти брата? Это слишком, поэтому я стискиваю зубы и шумно выдыхаю через нос весь воздух, который успел скопиться в лёгких. Сколько раз я думал о том, как наказать его? Сколько раз продумывал план мести? И ни разу я всерьёз не задумывался о том, чтобы лишить его жизни. Потому что этой мой брат, хоть меня он давно вычеркнул из списка своей семьи.
— Так хочешь узнать мои мотивы для избавления от брата? — нарочито пугающим голосом спрашиваю я, не отрицая её слова. Пусть думает, что хочет. Мне плевать на её мнение обо мне.
— Значит, это сделал всё-таки ты?
Веснушка открывает и закрывает рот, а её глаза наполняются безумием. Она будто бы желала услышать от меня, что я белый и пушистый, что я никогда бы не пошёл на убийство, а я не оправдал её ожиданий… Я не стану ползать на коленях и пытаться доказать, что не верблюд и плеваться далеко не умею.
— Это ты лишил нас родителей? — она повышает тон, а я прижимаю палец к её губам, чтобы не привлекала внимание Принцессы, которая с интересом наблюдает за своими сикорашками.
От прикосновения к влажным тёплым губам, у меня внутри всё закипает, и всё мужское нутро мгновенно пробуждается. Я быстро убираю руку и пытаюсь думать о чём-то противном, чтобы Веснушка не заметила моё состояние. Надо бы прикупить просторные джинсы, так как в её присутствии подобное случается уже не первый раз.
— Я не собираюсь убеждать тебя в обратном, — качаю головой я. — Поводов у меня, и правда, было много. Но знаешь, о чём я сильнее всего мечтал, когда летел сюда? — Она молчит и хлопает своими глазёнками, глядя на меня. — Когда я летел сюда, я мечтал посмотреть в лживые глаза брата и сказать ему, что я всё знаю, что мне известна правда. Я готовился к этому разговору несколько месяцев для того, чтобы потом прилететь и получить известие о том, что он трагически погиб? Как думаешь, Веснушка?
Она отводит взгляд в сторону, словно я пристыдил её своими словами.
Впрочем, с чего ей думать обо мне хорошо?
Я ведь открыто заявил, что она живёт в моём доме, и что я оформлю опеку над её сестрой, если это потребуется. Я монстр. Самое настоящее чудовище, поэтому она и должна ненавидеть меня. И какое мне дело до её признания? Почему внутри противно от мысли, что она считает меня убийцей?
— Ты убивал раньше? — спрашивает Веснушка, напрочь выбивая воздух из лёгких.
Мне хочется волком взвыть на луну, но я не делаю этого, потому что она не увидит, что у меня творится в душе, не разглядит моё прогнившее нутро, которое выело остатки человечности. Я не человек. Волк. Одиночка. И мне нет дела до чьей-то ненависти ко мне.
— Убивал. Довольна? — холодок проходится по коже, когда она бросает на меня испуганный взгляд. — Я вас не обижу. Вы с Принцессой находитесь под моим крылом, и я буду защищать вас. Тебе не следует бояться меня, — пытаюсь прикоснуться к ней, но Веснушка резко отстраняется, делая несколько шагов назад.
— Нет! Не прикасайся ко мне…
Её слова бьют сильнее, чем удары боксёров на ринге. Пару раз я пропускал такие удары, что казалось, из меня весь дух выбили, но эти слова куда сильнее. Я просто задыхаюсь от них, но не подаю вида. Она не увидит, что бьёт по живому, чтобы не решила начать манипулировать мной.
— Я не стану прикасаться к тебе, Веснушка, пока ты сама не попросишь этого! — цежу сквозь зубы я и делаю шаг назад. — Собирай вещи, а я пригляжу за Принцессой.
— Я не оставлю её с тобой. Где гарантии, что ты не посадишь её в машину и не увезёшь?
Она хлопает глазами, глядя на меня.
Никогда раньше не имел дела с такими упрямыми девицами. Мне хочется прямо сейчас засунуть её в машину, наплевав на вещи, но я держу себя в руках. Не дождётся.
— Моё слово гарантией для тебя точно не станет, а у меня, кроме него, ничего нет. Но не забывай, что если ты не будешь делать того, что я тебе скажу, я заберу у тебя сестру.
Мои слова звучат чудовищно?
Может быть…
Но мне почему-то всё равно. Нет до этого никакого дела. Пусть видит, что спорить со мной опасно. Пусть держится в стороне от меня и не влияет так сильно на мою психику. Сколько я её знаю? День? Два? Три? Не больше уж точно, но почему-то невыносимо хочу хорошенько встряхнуть, покорить её и заставить подчиниться мне.
Веснушка бросает взгляд на Принцессу, что-то говорит ей и идёт в дом, а я на несколько секунд успокаиваюсь. Решаю всё же посмотреть на букашек, которых так долго разглядывает мелкая, но телефон звонит. Смотрю на экран. Мы с Добрыниным обменялись телефонами, и я обещал сообщить ему, в порядке ли девочке. Вот только я забыл об этом, потому что не планировал даже отчитываться. Но и томить человека не собираюсь, в конце концов, это благодаря ему нам с Дэном удалось найти местонахождения Веснушки.
— Даниил, с девочками всё в порядке? — с волнением в голосе спрашивает Добрынин, но связь как-то пропадает, и мужчина заикается.
— С ними всё хорошо. Они под моим мягким и пушистым крылом и скоро будут дома. Отбой тревоги.
Я уже хочу отключить телефон, когда Добрынин останавливает меня, заставляя слушать дальше.
— Нет. Вы не можете вернуться домой. Всё зашло слишком далеко. На дом кто-то напал. Сейчас я здесь вместе с охраной и полицейскими. Пытаемся выяснить, не пропало ли что-то. В общем, где бы вы сейчас ни были, оставайтесь там, потому что это куда безопаснее возвращения. Позже свяжемся.
Я слышу голоса полицейских и дурею от мысли, что попал в самый настоящий триллер. Вот и позаботился о безопасности дома… Если бы Веснушка не сбежала, то я бы точно успел всё сделать. Или к лучшему, что они в момент нападения были далеко?
Бросаю взгляд на Веснушку, выглянувшую из дома с сумкой в руках, и тяжело вздыхаю.
— Привал! — говорю я, косясь в сторону Принцессы.
Ну не буду же я при ней рассказывать о нападении? — Даня, ну когда ты уже придёшь? Ты обещал посмотреть, какие они милашечки! — начинает хныкать Принцесса, и я вынужден сдаться её напору.
— Поставь чайник, что ли… — говорю я, глядя в сторону Веснушки, а сам топаю к Принцессе. — Пожрать есть что-то?
Я вспоминаю, что ничего не ел с самого утра, и такими темпами могу легко заработать себе язву желудка. Надо бы уже позаботиться и о себе любимом, в конце-то концов.
— Ты решил пообедать, прежде чем поедем в дом? — сквозь зубы спрашивает Веснушка.
— Мы туда не поедем. Все подробности позже, но, боюсь, что они тебе не понравятся!
Я присаживаюсь на корточки, слыша недовольное цоканье Веснушки, и принимаюсь рассматривать букашек, которые никогда раньше не вызвали у меня симпатии. Они мелкие и беспомощные, хотя… Если присмотреться, то наш мир устроен совсем как муравейник, и каждый человек — это муравей, который исполняет волю правителя. Я ведь так же, как и они, раньше метался в жалких попытках устроиться в этом бесчестном мире.
— Даня, а я хочу стать божьей коровкой! А ты кем хочешь стать? — вопрос Принцессы очень неожиданный, и я теряюсь с ответом.
Я пожимаю плечами и снова смотрю на мелочь, ползающую под ногами.
— Тогда ты станешь муравьём! — улыбается Принцесса и радуется тому, что придумала.
— Нет уж, спасибо! Я уже был муравьём, и это не самое приятное занятие, — пожимаю плечами я. — Знаешь, многие называют меня Волком.
Принцесса смотрит на меня, чуть склонив головку набок.
— Волком? Но почему? — удивляется она и с нескрываемым любопытством смотрит на меня, словно ищет густую серую шерсть или скалящиеся зубы.
— Потому что я одиночка, малая! Когда вырастишь, то, может быть, поймёшь, что это значит.
— Когда я вырасту, ты не будешь больше одиночкой! Я смогу на тебе жениться!
Я кашляю оттого, что поперхнулся собственной слюной. Горло дерёт, а на глаза наворачиваются слёзы от смеха.
— Ты не сможешь на мне жениться, потому что во-первых, девочки выходят замуж, а не женятся, во-вторых, я буду уже слишком старым к тому возрасту… Ну и в третьих, ты моя родная племянница, поэтому мы не можем жениться.
Как-то мне неловко объяснять такие вещи ребёнку, и я начинаю побаиваться её. Ещё сболтнёт что-то похожее на улице, и меня посадят… Это попахивает жёстким извращением.
— Тогда ты выйдешь замуж за Сашу! И больше не будешь одиноким. Мы тогда сможем всегда-всегда быть вместе!
Я снова начинаю смеяться, покачиваюсь как-то неудачно на корточках и падаю на задницу. От этого смех перерастает в самый настоящий хохот. Выйду замуж за Сашу… Если бы кто-то услышал, то моя репутация могла резко пострадать. Я выйду замуж за Сашу! Я не могу успокоиться и смеюсь так, что по щекам начинают течь слёзы.
— Ты так сильно обрадовался, Даня? — спрашивает Принцесса, а я лишь киваю, пытаясь совладать с собой.
Забавная малая.
— Саша! Саша! Ты женишься на Дане? — бежит к Веснушке Принцесса, и я замечаю, как резко та бледнеет, косясь в мою сторону.
— Ну что за глупости ты говоришь? — улыбается Веснушка и помогает сестре забежать на крыльцо. — Пошли лучше чай пить. Мой руки в умывальнике, а я спрошу у Дани, как ему в голове могла прийти такая мысль.
Принцесса прячется в доме, а Веснушка ставит руки на пояс и смотрит в упор на меня.
— Не обольщайся! Это просто детские переживания, и забота о том, чтобы дяде не пришлось встречать старость в одиночестве!
Я встаю с травы и отряхиваю руки. Веснушка кусает губы изнутри, но я это вижу, и меня почему-то заводит её настроение.
— Почему ты решил остаться? — спрашивает она, говоря со мной сквозь зубы.
Хочу сказать, что просто потому, что я так захотел, но всё-таки сдерживаю себя. Между нами и без того настоящая война, так что хватит припираться.
— Потому что на особняк кто-то напал, пока нас не было дома. Подробности мне твой дядюшка не сообщил, но настойчиво просил оставаться там, где мы сейчас есть. Кстати, он знает об этом месте?
Я вдруг почему-то думаю, что Добрынин мог специально попросить нас остаться в доме, чтобы потом приехать, полить его бензином и избавиться от всех, кто ему мешает.
— Вряд ли он помнит об этом месте… — Веснушка обхватывает себя руками.
Волнуется?
Ладно… Это вопрос поправим. Успокоится.
— Неужели ты считаешь, что дядя стал бы избавляться от родной сестры? — спрашивает Веснушка, поднимая на меня взгляд.
— В жизни есть много случаев, когда люди от родных матери с отцом избавлялись ради денег, так почему бы твоему дяде не избавиться от сестры?
Веснушка бледнеет от моих слов и с ужасом смотрит мне в глаза.
А что я такого сказал?
Чистая практика…
Для подавляющего большинства людей существуют только деньги, и чтобы заполучить власть, они пойдут на многое.
Как, например, мой брат…
— Пошли, поедим что-нибудь, а то у меня уже желудок начинает прилипать к позвоночнику.
Я беру Веснушку за локоть и тяну в дом, но она резко вырывает руку и смотрит на меня, как котёнок, которому наступили на хвост.
— Слушай, Веснушка, я хочу, чтобы ты уяснила раз и навсегда — пока мы на одной стороне! И если ты перестанешь специально бесить меня, так будет дальше! Но если ты продолжишь вести себя, как упрямая ослица!.. — у меня внутри всё клокочет от ярости, и я с силой снова хватаю её за локоть, притягивая к себе.
Она глядит на меня и не вырывается, а я понимаю, что слишком тесно прижал её к себе. Не заметил даже, как вторая рука оказалась на её талии, а её лицо в такой опасной близости от моего.
Губы Веснушки немного приоткрываются, и я ощущаю, как её колотит. Дрожь бьёт всё её тело, ставшее податливой глиной в моих руках. Она боится меня, или ей приятна моя близость?..
Решаю проверить это и чуть склоняю голову, дразня её и заставляя думать, что хочу поцеловать, а она тянется ко мне на носочках, но в ту же секунду над коленной чашечкой разливается острая боль, заставляющая меня отпустить Веснушку и немного согнуться. — Я могу за себя постоять, не стоит списывать это со счетов! — воинственным голосом произносит Веснушка и скрывается в доме.
Она мне второй раз знатно зарядила. И ведь подгадала момент, когда я не буду ожидать подвоха, и пнула…
Маленькая обезьянка!
Ну ничего!
Мы ещё обязательно сочтёмся, когда я буду вдавливать её в матрас тяжестью своего обнажённого тела. Сама напросилась Веснушка! Я даже не понимаю, почему решил выбрать для неё именно такое наказание, но предвкушаю этот момент с нескрываемым восторгом.
Глава 25. Саша
Я ничего не понимаю… После появления Даниила в нашей жизни всё пошло наперекосяк. Порой мне кажется, что он сметает всё на своём пути и разрушает, а порой я думаю, что без него мы бы не справились. Вот только, почему такое ощущение? Да, он помог нам справиться с амбалами, требующими вернуть долг Олега, он помог мне не совершить глупейшую в жизни ошибку… Он помог, но на улице он даже не отрицал тот факт, что убивал однажды. Были ли это его родители? Да даже если и нет… Он убийца. Что помешает ему сделать это снова?
Я нарезаю бутерброды с колбасой и сыром, потому что холодильник у нас не работает, и съесть скоропортящееся нужно уже сегодня. Анютка недовольно морщится, сидя за столом. В любом случае мы пока не можем вернуться в дом. Если кто-то на самом деле напал на него, то мы в опасности там. А я должна позаботиться о сестре.
Интересно, что могли искать в доме?
Оставшиеся деньги Олега или компромат на Даниила?
Я искоса смотрю на спортивную сумку, стоящую около печки, где я тщательно вымела пол, когда мы приехали. Я забрала все бумаги с собой. И деньги. Я не знала, вернёмся ли мы в дом, и решила перестраховаться. На всякий случай я взяла с собой даже пистолет Олега, но так и не попыталась научиться пользоваться им, а в интернет теперь вряд ли попаду с такой ненормальной связью.
— Фу, как здесь воняет сыростью! — фыркает Даниил, войдя внутрь. От него просто невозможно было ожидать какую-то другую реакцию. — Тут крысы на голову не падают?
Раздирающий визг режет по ушам. Я смотрю на Анютку, а она испуганно кусает губы и смотрит то на меня, то на Даниила.
— Я боюсь крыс. Пошлите скорее отсюда, пока они не упали мне на голову.
Сестра начинает хныкать, а мне хочется метлой хорошенько огреть Даниила по голове. Совсем уже мозгов лишился, говорить такое при ребёнке? Я недовольно фыркаю и приближаюсь к сестре. Глажу её по голове и пытаюсь успокоить.
— Нютик, тут нет никаких крыс. Дядя Даня пошутил. Не бойся.
— Не пошутил, — отрицательно мотает головой Даниил и смотрит на жирную крысу сантиметров двадцать длиной вместе с хвостом.
Она, в свою очередь, смотрит на нас своими глазками-пуговками и трясётся.
— Малыш, видишь, она сама нас боится… — пытаюсь не поддаваться панике и утешить сестру я, но она ловко залезает на стол и заявляет, что хочет домой.
— Домой пока нельзя, малая, — как ни в чём, ни бывало, словно не он навёл эту панику, фыркает Даниил. — Мы их всех выметем отсюда.
Он ловко хватает метлу, стоящую в углу кухни, слева от него, и начинает гоняться за крысой, а та бегает от него, и, в конце концов, ныряет в прогрызенную дырку.
Я заливаюсь смехом, а Анютка начинает смеяться вместе со мной.
Даниил зол на всю эту ситуацию. Он поворачивается ко мне и сверкает таким взглядом, словно он один из тех супер крутых людей, который обладал лазерным зрением, уж забыла, как его звали в фильме.
Таким взглядом можно сжечь дотла, вот только я не из обидчивых. Делаю вид, что даже не заметила этого.
Крысы гуляли по дому ещё тогда, когда мы с мамой приезжали сюда отдохнуть. Я вспоминаю, как приехали сюда в мамин выходной, и я привезла свои любимые конфеты. Пока мы были во дворе, крысы утащили все конфеты к себе в нору. Я тогда сильно плакала, а мама сказала, что однажды они вернут мне их вместе с тёплыми воспоминаниями. И она была права. Замечаю в углу на полу фантик от той самой конфеты, приближаюсь и поднимаю его. Краска уже почти выцвела, но я узнала бы его, даже рассыпься он в прах. Курочка Ряба. Вкуснейшие конфетки, одни из самых любимых. Их теперь уже и не достать, наверное. На глаза наворачиваются слёзы.
— Не плач, Веснушка, я куплю тебе новую конфетку, а эту грязь выброси, — паясничает Даниил.
Я зло смотрю на него и прячу фантик в карман тёплого кардигана, который успела надеть. Анютка не собирается слазить со стола. Она продолжает опасливо разглядывать пол и пугается каждого паучка.
— Милая, нам придётся сегодня спать здесь! — произношу я, но Аня отрицательно мотает головой.
— Я не буду тут спать.
Она сегодня не выспалась и не ложилась днём, поэтому сейчас капризничает, а я начинаю теряться. Вспоминаю, как мама успокаивала её, притворяясь волшебной феей, и пытаюсь повторить попытку.
— Волшебная фея прилетела, чтобы уложить маленькую принцессу немного поспать! Всего лишь часик, — говорю я, а Аня тут же бьёт меня ниже пояса своим ответом.
— Ты не мама! Не говори даже так! Умерла волшебная фея вместе с мамочкой.
Я закрываю глаза и едва удерживаюсь на ногах. Дыхание спирает, и катастрофически не хватает воздуха. Мне нужно выйти на улицу, чтобы не начать реветь при ней… При нём… При них обоих. Аня ещё маленькая. Не следует обижаться на неё, но в эту секунду мне становится обидно.
— Давай-ка я поговорю с ней… — подходит Даниил и снова спасает меня. — Кто съест бутерброд, тому будет… самая вкусная конфета.
— Какая? — звонким голосом спрашивает Аня, а я уже выхожу на улицу и не слышу его ответ.
Не могу пока там находиться.
Слёзы ручейками стекают по щекам. Я смотрю на сгустившиеся в небесах тучи и надеюсь, что мама где-то там, что она видит и слышит нас. — Я не ты, понимаешь? — кричу я, обдирая горло громким голосом. — И я никогда не стану тобой! Никогда! Слышишь? Ты слишком рано ушла… Слишком…
Я начинаю плакать и чувствую, как тёплые руки обнимают меня со спины. Даниил садится рядом на крыльце и прижимает меня к себе.
— Поплачь, Веснушка! Поплачь! Станет легче! — шепчет он, и я даю волю слезам, но ненадолго.
В его объятия тепло и спокойно, несмотря на показания, которые я прочла в тех бумагах… И хоть мне кажется это неправильным, какое-то время я сижу, положив голову на плечо Даниила.
— Ты сказал, что убивал… Кто это был? — спрашиваю я, пытаясь как-то отвлечься от слов, брошенных Аней.
Знаю, что она не специально. Она маленькая ещё, даже не поняла, наверняка, смысла сказанных слов, но всё равно неприятно.
Даниил перестаёт обнимать меня и складывает руки на свои колени. Он рвано дышит, давая мне понять, что отвечать не собирается, что это совсем не моего ума дело… А через несколько секунд мужчина негромко цокает языком.
— Умеешь же ты всё испортить, Веснушка! — выдаёт он и встаёт на ноги.
От него веет шлейфом дорогой парфюмерии с нотками жасмина и листьев чёрной смородины. Почему-то запах его парфюма изменчивый, точно хамелеон, словно подстраивается под настроение своего носителя и каждый раз пахнет особенно.
Спустившись с крыльца, Даниил достаёт из кармана пачку сигарет, берёт сигарету в руки, но не торопится закуривать её. Лёша нравится мне тем, что не пахнет табачным дымом. Терпеть не могу этот противный запах. Олег курил много. У него до сих пор прокуренный кабинет, в который я не люблю заходить. Мама ругала его за это, особенно когда родилась Аня, но он не спешил избавляться от пагубной привычки.
— Это были твои родители? — не прекращаю свой допрос я.
Почему-то мне важно узнать правду, но я боюсь говорить ему о бумагах, которые нашла и прочла…
Если до этого Даниил смотрел себе под ноги, то теперь бросает на меня обвиняющий взгляд и судорожно сглатывает. Он несколько секунд смотрит на меня так, словно я проткнула больную мозоль и сорвала её, оголив мясо.
— Олег и вас посвятил в свои тайны? — спрашивает Даниил, негромко цокая языком.
Теперь он закуривает, делает глубокую затяжку и выпускает изо рта дым тонкими колечками. Вот вроде бы эти колечки кажутся такими нежными, что хочется прикоснуться к ним, а столько дряни несут в воздух вместе с собой. Я невольно морщу нос и кривлю губы, когда неприятный запах доносится до меня. Даниил отходит немного назад, словно понял, что мне неприятно это.
— Олег ничего не говорил о тебе, если честно… — пожимаю плечами я.
Зря я затеяла этот разговор, но хоть немного смогла отвлечься. Сейчас вернусь в дом к Ане и попытаюсь договориться с ней, чтобы немного подремала. Или уже тянуть до ночи, а потом ложиться вместе?
— Тогда с чего ты взяла весь этот бред про родителей? Знаешь, если ты затеяла какую-то игру, Веснушка, и знаешь больше, чем показываешь, то я заставлю тебя пожалеть! Я терпеть не могу, когда со мной играют и выставляют за клоуна какого-то! Ясно?
Даниил стискивает челюсти, а я внутренне сжимаюсь от его угроз, которые, как мне почему-то кажется в эту секунду, он не воплотит в реальность. Всего лишь на мгновение я допускаю мысль о том, что, скорее всего, он уже привязался к нам с Аней, хоть и не осознаёт этого. Иначе, зачем ему таскаться за нами хвостиком? Мог бы заполучить своё наследство и уехать обратно к себе домой… Там ведь у него наверняка жизнь кипела, не то что здесь…
— Ты сказал, что убивал… Кого ты убил? — продолжаю напирать я.
— Ладно… Раз тебе так любопытно, я отвечу… Я не убивал своих родителей. Я любил их, пусть и не всегда моё мнение сходилось с их. Мы часто ругались с отцом, а мама просто пыталась сохранять нейтралитет. Но я их не убивал! Олег постоянно пытался выслужиться и ходил перед отцом на задних лапках, как преданный пёсик. Он соглашался со всем, только бы угодить родителям, а я спорил и отстаивал свою точку зрения.
Даниил говорит таким голосом, словно я на самом деле вскрыла болезненные шрамы и надорвала их. Мне становится стыдно за все эти вопросы. Я понятия не имею, почему тогда в сейфе Олега хранились те показания. Он сам сфабриковал их, чтобы избавиться от брата? Хранил, чтобы при случае использовать против Даниила?
— Я убил человека, потому и не стал отрицать правду в ответ на твой вопрос. И на этом точка. Если ты спросишь, жалею ли я, что сделал это, то я отвечу тебе нет…
— Убил и не жалеешь? — срывается у меня с губ удивление.
— Я бы сделал это снова, пусть безжизненный взгляд и является ко мне до сих пор в самых жутких кошмарах. А потом я бы вернул его к жизни, и снова убил… Потому что он заслужил этого Веснушка. И если уж тебя это так беспокоит — я волк! Все называют меня Волком! А волки за свою стаю перегрызут чужакам глотку. Олег был моей стаей, пусть осознанно выгнал меня из своей. Родители были моей стаей. Вы с Принцессой — моя стая. И я буду сражаться за вашу безопасность. Тебе не следует бояться меня или ждать какой-то подвох с моей стороны. Просто не путайся у меня под ногами и позволь вернуть то, что по праву принадлежит мне. Я не оставлю вас с малой на улице, и если уж так хочешь, вы сможете забрать себе дом. Мне нужен бизнес моего отца. Потому что он хотел, чтобы именно я управлял компанией. А я хочу исполнить его последнюю волю. этими словами Даниил докуривает, бросает окурок себе под ноги и выпускает остатки дыма из лёгких. Он смотрит на меня несколько секунд, словно ищет в моём взгляде поддержку, но не находит её и возвращается в дом, шумно выдыхая по пути. А я обхватываю себя руками и продолжаю мучиться вопросом — кого же он всё-таки убил?
И почему? Ну почему, имея на руках бумаги о том, что он мог заказать своих родителей, показания киллера, который их убил, я больше склонна верить в то, что он не виноват?
И почему, услышав его признание в убийстве человека, я не испытываю желания сбежать от него подальше?
А ведь следовало бы спрятать сестру от такого родственника…
Я снова смотрю на небеса. Тёмные тучи становятся гуще, значит, скоро пойдёт дождь. Сможем ли мы переночевать тут или вернёмся в дом? Достаю телефон и гляжу на экран. От дяди один пропущенный. Я набираю его номер и подношу телефон к уху. Связь вроде бы ловит, и я радуюсь тому, что не придётся прыгать по двору, как обезьянка.
— Саша, Даниил сказал тебе, что на дом напали? — сразу начинает дядя.
— Да, он говорил, поэтому мы немного задержались на свежем воздухе.
— И правильно, милая! Пока вам не следует возвращаться. В кабинете Олега всё перевернули вверх дном, видимо, пытались что-то найти… Его сейф взломали. Скажи, ты не знаешь, были ли в нём какие-то важные документы, украшения, деньги или оружие? Возможно, ты перекладывала их? Это важно для следствия.