Быстро падая Иосивони Бьянка

FALLING FAST

Bianca Iosivoni

Copyright © 2019 by Bastei Lbbe AG, Kln

Covergestaltung: ZERO Werbeagentur GmbH

Coverabbildung: © FinePic/shutterstock

© Ксения Трофимова, перевод на русский язык, 2020

© Издание на русском языке. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

Плейлист

Tyler Glenn – Midnight

Charlotte Lawrence – You’re the One That I Want

Sara Bareilles – Brave

Lady Gaga & Bradley Cooper – Shallow

Walking On Cars – Flying High Falling Low

Rita Ora – Your Song

Little Mix – Shout Out to My Ex

Taylor Swift – Gorgeous

Danger Silent – Crawling

BANNERS – Ghosts

Lord Huron feat. Phoebe Bridgers – The Night We Met

5 Seconds of Summer – Lost in Reality

Alexandra Burke – Hallelujah

Mumford & Sons – Below My Feet

Skylar Grey & X Ambassadors – Cannonball

Gavin DeGraw – I Don’t Want to Be

Kodaline – Follow Your Fire

X Ambassadors – Kerosene Dreams

Birdy – Wings

Little Mix – Your Love

WILD – Here We Go

Kaleb Jones – So Good

Leona Lewis – Run

Sleeping At Last – Already Gone

Пятница, 6 сентября 2019

10:21

Я сворачиваю оставшуюся одежду и кладу ее в сумку рядом с бутылкой воды. Затем иду в ванную, беру зубную щетку, пасту и тоже их упаковываю.

Вот и все.

Ничто в этой крохотной комнате не говорит о том, что я когда-то была здесь. Кровать заправлена, шторы раздвинуты. Теплый солнечный свет проникает внутрь, падает на расшатанный деревянный стол у окна. Пылинки танцуют в воздухе. Этот сентябрьский день обещает быть прекрасным. Но меня уже тут не будет, чтобы в этом убедиться. Я и так слишком долго пробыла в этом городе. Слишком долго с людьми, которые были для меня незнакомцами, но впоследствии стали друзьями.

И кем-то большим. Гораздо большим.

Я поднимаю сумку с пола и беру с тумбочки ключи от машины. Бросив последний взгляд на комнату, подарившую мне столько воспоминаний, что я даже представить себе не могла, медленно закрываю за собой дверь. Я никогда не планировала здесь оставаться. Найти друзей. Влюбиться.

Закрыв глаза, я глубоко вздыхаю, потому что знаю, что поступаю правильно, даже если сейчас так не кажется. Но я обещала Кэти, что мы увидимся этим летом. А свои обещания я держу.

Большая часть меня не хочет уезжать, не хочет покидать этот маленький городок и всех его жителей, которые за короткое время стали мне слишком дороги, но пора отправляться в дорогу.

Поэтому с тихим щелчком я запираю дверь.

И ухожу.

Глава 1

Я никогда не собиралась приезжать сюда. Никогда не собиралась стоять у могилы в этот теплый августовский вечер и смотреть на буквы на надгробии до тех пор, пока они не начали расплываться у меня перед глазами. Я даже не осознавала, что уже недалеко отсюда, но, увидев указатель, ведущий к Фервуду, штат Вирджиния, не могла просто проехать мимо. Не сегодня.

Так что вот она я в длинной, до щиколотки, яркой полосатой юбке, блузке с открытыми плечами и широкой шляпе, прячущей меня от света, стою на кладбище. Травинки щекочут меня там, где ремешки римских сандалий не закрывают ноги. Ветер, гуляющий среди соседних деревьев, кажется легким вдохом, продолжением моего собственного дыхания. Лучи заходящего солнца греют мне спину, окрашивая небо в оранжевый цвет, но мои глаза видят только могилу.

Кто-то положил свежие цветы. Их бутоны мягко покачиваются на ветру. Рядом с ними стоит свеча, которую зажгли совсем недавно, потому что она еще не сильно оплавилась.

Джаспер Харрингтон.

Любящий сын и хороший друг.

16 августа 1998 г. – 27 февраля 2019 г.

Даже читая эти слова и позволяя им проникнуть в мое сознание, мысленно я слышу смех Джаспера. Его смешные высказывания. Забавную болтовню. Мы никогда лично не виделись, только переписывались и обменивались голосовыми сообщениями. Но так или иначе он был одним из моих лучших друзей.

Я улыбаюсь, вспоминая, как мы читали друг другу наши рукописи. Было так страшно критиковать его. Он умел рассказывать невероятные истории, но стиль его письма казался мне просто ужасным. Благодаря моей нерешительности в отношении критики его творчества, он разнес мой текст в пух и прах. После этого Джаспер прислал фото своего плюшевого кролика Банни, который был его верным спутником с первого дня жизни, – видимо, в утешение.

Банни лежит сейчас с ним? Глубоко под землей? Одинокий и покинутый?

Боже, я не должна так думать. Эта могила – не что иное, как кусок земли с камнем сверху. Джаспер не здесь. Сейчас он в лучшем месте. Там, где мы когда-нибудь встретимся. Я твердо в это верю.

В последний раз я глажу выгравированное имя, словно впитывая исходящее от него тепло.

– С днем рождения, Джаспер.

Когда я встаю, внезапный порыв ветра чуть не срывает шляпу с моей головы. В последний момент я удерживаю ее и убираю длинные пряди с лица. Скорее всего, это просто совпадение, но я предпочла увидеть в этом знак. Знак того, что было правильно приехать в крошечный провинциальный Фервуд. Но, честно говоря, я не планировала поездку сюда, когда села в свою старенькую красную «хонду» больше двух месяцев назад и только начала путешествие.

Я и сейчас понятия не имею, что делать. Мягкое урчание в животе отвечает на невысказанный вопрос. Лучше где-то поесть, пока не стемнело. Я провела бесчисленные ночи в машине, с этим-то у меня нет проблем. Но ложиться спать голодной – пытка. К сожалению, за последние несколько недель пришлось испытать это пару раз, и мне абсолютно не хотелось повторять данный опыт.

Оглядываюсь на могилу Джаспера. Мысль о том, что я никогда больше его не услышу, никогда не попереписываюсь с ним и никогда не поговорю снова, делает ком в моем горле еще больше. Тем не менее я вновь улыбаюсь, глядя на его могилу. Затем оборачиваюсь и иду обратно к кованым воротам, через которые вошла на кладбище Фервуда полчаса назад. Моя красная «хонда» – не единственная машина на стоянке перед входом. Рядом с ней стоят еще старый пикап, черный джип, два мотоцикла и серебристо-серый «додж». Интересная смесь.

С ключом в руке я направляюсь к своей машине, открываю ее и позволяю себе рухнуть на место водителя. Меня встречает запах чипсов, газировки и дезодоранта, от такого сочетания я морщу нос. Снаружи еще достаточно тепло, так что я опускаю окно и завожу двигатель.

Я еду по городу, не имея конкретной цели. За последние несколько месяцев я уже к этому привыкла. Каким-то образом добираюсь до главной улицы, на которой расположилось множество магазинчиков и красивых кафе в разноцветных домах. Так уютно, будто это фильм или сериал. Маленький городок для отдыха. Когда в нескольких метрах от меня появляется закусочная на углу, я вздыхаю с облегчением. Еда! Ну наконец-то! Я уже несколько дней не ела ничего горячего.

К сожалению, все парковочные места за ней заняты. Я еду по следующим двум перекресткам, но не вижу свободного пространства, где могла бы припарковать машину. Солнце уже село, и хотя небо все еще бледно-розовое, а уличные фонари освещают район, темноту не остановить. Я морщусь. Не люблю быть одной в темноте, поэтому мне лучше поторопиться.

В конце концов в двух кварталах от закусочной я нахожу, где припарковаться, глушу двигатель, беру кошелек и выпрыгиваю из машины. Воздух все еще теплый, немного душный, и первые звезды надо мной начинают искриться на ночном небе. С бешено бьющимся сердцем я иду к той кафешке и решаю наградить себя молочным коктейлем, когда до нее доберусь.

Мои шаги эхом раздаются в пустом переулке. Вокруг до жути тихо. Еще раз поворачиваю, и вот я снова на главной улице. Я чувствую облегчение. Здесь другие люди. Они или куда-то едут в этот пятничный вечер, или только возвращаются с работы. Я тут не одна. Но когда подхожу к закусочной, мои шаги замеляются. Внутри никто не сидит. Включено только внешнее освещение. А на входной двери висит написанная от руки записка: «Сегодня закрыто из-за болезни сотрудников».

Это не может быть правдой. Серьезно?

Вздохнув, я кладу руку на урчащий живот и оглядываюсь. Милое кафе по соседству уже закрыто. Ресторан рядом с ним выглядит слишком дорогим с этими белыми скатертями и классно одетыми официантами, которых я вижу через окно. Я не могу найти закусочную, о супермаркете вообще молчу. Здесь нет даже киоска с конфетами, но в машине их и так достаточно. Желудок урчит в знак протеста. Боже, мне нужно съесть что-то полезное. Никаких перекусов из чипсов и соусов.

Мой взгляд падает на освещенную вывеску. Бар «У Барни».

Прежде чем я успеваю себя отговорить, ноги сами начинают идти. Если повезет, там есть нормальная еда.

– За Джаспера!

Я поднимаю бутылку и чокаюсь с людьми, которых, как раньше думал, никогда не увижу после окончания средней школы. По крайней мере большинство из них сознательно, потому что у нас не было ничего общего, и это даже не имеет отношения к тому, как часто я бываю в городе. Но все мы связаны с Джаспером. Иронично, что именно его день рождения собрал нас вместе в этот душный августовский вечер. Иронично, потому что он больше не может присутствовать на праздновании.

– Эй, Чейз, – говорит Алексис, более известная как Лекси, и указывает на меня, держа в руке бокал. Ее золотисто-каштановые кудри подпрыгивают в такт с каждым движением. Хотя она и моя кузина, мы совсем не похожи. Она унаследовала от матери смуглую кожу и бархатистый голос, а мне передались гены отца. По крайней мере в том, что касается внешности: светло-каштановые волосы, зелено-карие глаза и ямочки, которые якобы составляют неотразимое очарование мужчин Уиттакеров. Ну мне так говорили. Когда Лекси улыбается, никаких ямочек не появляется, больше похоже, что она собирается разорвать тебя прямо сейчас.

– Почему бы тебе не рассказать этим неудачникам, как ты познакомилась с Джаспером? – тихо фырчу я.

– Старая история? – кричит Клэйтон, небрежно взмахивая рукой. Когда он учился в школе, то был типичным ботаником с высшими баллами в точных науках, но теперь, глядя на его кожаную куртку и мотоцикл, так и не скажешь.

– Ребята ее знают.

Лекси упрямо хмурится.

– Я все равно хочу, чтобы ты ее повторил. Она классная!

Я морщусь.

– Ты расскажешь это только потому, что тебе нравится смотреть на страдания других. Даже если все произошло больше десяти лет назад.

Она кладет руку на грудь. Лекси выглядит такой невинной с большими, как у Бэмби, глазами и девичьим платьем, в которое сегодня одета, что можно принять это представление за чистую монету. Но я хорошо знаю свою кузину. Лекси прекрасно понимает, чего хочет, и она достаточно уверена в себе, чтобы этого требовать. Кроме того, она может выиграть любую викторину о байках и машинах. И она точно знает о мотоциклах больше, чем Клэйтон. Наверно, даже больше, чем любой парень в этом баре. После школы она училась на механика в гараже Тайлера, и теперь считается одной из лучших в городе. Если и есть человек, которому я доверю свой любимый серебристо-серый «додж», то это она. Даже если она слишком болтлива. Хотя, вероятно, это определенно семейное качество.

– Я выпью еще, – большим пальцем указываю на переполненный бар где-то позади себя. – Кто-нибудь хочет?

В ответ – только покачивания головой. Остальные за столом уже заняты нашей детской историей, которую сейчас рассказывает Клэйтон. Я ее уже знаю, так что, если встану и отойду на несколько минут, ничего не пропущу. К счастью, никто не заметил, что моя бутылка пива еще наполовину полная. Несмотря на то что я был рад их видеть и погрузиться в воспоминания, мне потребовался перерыв. С тех пор, как два года назад я переехал учиться в Бостон, я изредка приезжал сюда по выходным и на каникулах между семестрами, чтобы навестить семью или помочь в делах фирмы, но собраться всем вместе после совместного посещения кладбища было необычно. Не только для меня, но и для всех нас. Проведя лето в Фервуде, любой бы почувствовал себя уставшим.

Я с трудом протискиваюсь сквозь толпу. Этот пятничный вечер только недавно начался, но бар «У Барни» уже переполнен. Половина города набилась сюда. За столами играют в покер те же парни, что и раньше, когда я еще учился в школе и пробирался сюда тайком. В другом конце помещения проходит девичник. Счастливая невеста – Сью Боуден. За исключением меня, она была лучшей в старших классах и наряду с Лекси и многими другими осталась в Фервуде.

– Чейз Уиттакер! – перекрывая музыку, гремит знакомый голос, и твердая рука хлопает меня по плечу. – Давно не видел тебя. Передавай от меня привет своему старику, хорошо?

Я просто киваю в ответ, но не останавливаюсь, чтобы поболтать. Мистеру Галлоуэю уже за шестьдесят. Он хороший мужик, но, если ты будешь недостаточно быстрым, то обнаружишь, что сидишь рядом с ним с пивом, сейчас пять утра, и он треплется о Боге и мире. Иногда неплохо так поболтать, конечно, но сегодня это последнее, что мне нужно.

Поскольку места у барной стойки все еще нет, я выбираюсь на улицу. Когда наконец толкаю дверь наружу, то глубоко вдыхаю – и тут же морщусь. Здесь так тепло, что кажется, будто я из одной сауны забрался в другую. До сих пор лето было чертовски засушливое, и, думаю, все обрадуются нескольким дождливым дням.

Слева парковка, наполовину перед, наполовину за углом бара, полная машин. Поэтому наши тачки и стоят у кладбища. Мы встретились там, чтобы посетить могилу Джаспера. Раз уж мы собирались выпить за нашего друга, никто не сядет сегодня за руль.

Солнце уже село, и на небе надо мной засияло больше звезд, чем я привык в Бостоне. В городе, а особенно из окна моего общежития в кампусе с мощным освещением их видно гораздо хуже, чем здесь, в долине Шенандоа в Вирджинии. Даже так поздно я могу различить вдали Аппалачи и горы Блу-Ридж, которые с двух сторон окружают долину. Раньше это место казалось мне центром мира, позже – тайным раем, далеким от внешнего мира. А теперь? Даже и не знаю, что оно значит для меня теперь. Я уже не тот мальчик, который здесь вырос. Который бегал по улицам, исследовал на велосипеде тайные уголки города, резво прыгал в реку и каждое лето плавал в близлежащих озерах. Все изменилось. Да оно и не могло остаться таким, как прежде. Не тогда, когда некоторых из моих самых близких людей больше нет рядом.

Вздохнув, я качаю головой. Сегодня не тот день, чтобы быть в отвратительном настроении. Я знаю, что Джаспер надрал бы мне задницу, если бы узнал, что я торчу здесь один и хандрю. Именно в его день рождения. Но Джаспера здесь нет, так что, в принципе, я могу наплевать на это. Моего лучшего друга больше нет. И неважно, сколько историй мы расскажем и сколько раз выпьем, ничего из этого не вернет его. Для некоторых людей нет второго шанса, никакого позже или завтра. Только здесь и сейчас.

Когда я наконец возвращаюсь, музыка кажется громче, а в баре становится еще жарче. Но тем не менее я проталкиваюсь мимо людей, надеясь, что мистер Галлоуэй больше не заговорит со мной.

Я подхожу к барной стойке и даю Дарлин знак, что хочу еще пива. Того, что из местной пивоварни, а значит, такое же, как и всегда. Но сейчас это как раз кстати. Кажется, в Фервуде время остановилось, как иногда стрелки церковных часов. Даже Дарлин за стойкой выглядит по-прежнему так же, как и пять лет назад, когда выгоняла Джоша и меня из бара после того, как мы тайком пробрались внутрь. Конечно, мы были несовершеннолетними. В то время я постоянно доставлял неприятности своему старшему брату. Как быстро все может измениться…

Пока жду заказ, позволяю взгляду блуждать по комнате. Гости – те, кого я знаю всю свою жизнь. Вот сидит доктор Брайан, ветеринар, который лечил моего первого хомячка и которому три года назад пришлось усыпить овчарку Джаспера. Напротив него сидит новый местный врач, где «новый» означает, что она переехала сюда менее десяти лет назад. Ее так и будут называть, пока другой «новый» терапевт не появится. В Фервуде все идет своим чередом. Даже к туристам, проезжающим по Скайлайн-драйв через долину Шенандоа и останавливающимся здесь, уже привыкли. Но тем не менее сейчас мой взгляд цепляется за что-то, что не совсем вписывается в эту знакомую картину. Вернее, кого-то.

Она протискивается мимо других гостей и оглядывается. Когда наши взгляды встречаются, жар распространяется по всему моему телу. Первая мысль: к внешности райской птички с разноцветными сережками из перьев совершенно не подходят ее глаза. Они полны секретов. Губы девушки еле уловимо двигаются, но она не улыбается, а выглядит такой же удивленной, как и я.

При этом для столь бурной моей реакции нет абсолютно никакой причины. Она не в моем вкусе. Мне нравятся милые девушки, скромные, но легкие в общении, а в идеале еще обладающие чувством юмора. Эта незнакомка, похоже, не впишется в мои требования. Она как свежий ветерок в этой душной комнате, как нечто новое, незнакомое в море привычного. В блузке с открытыми плечами, широкой юбке цвета радуги, она не похожа ни на типичного туриста, ни на местного жителя. Определенно она не здешняя. В конце концов, в этом городе я знаю практически всех.

Несколько секунд спустя она опускает взгляд, но я просто не могу от нее оторваться. Еще кое-что абсолютно лишенное смысла. Мы все собрались здесь, чтобы отпраздновать день рождения Джаспера, даже если его с нами больше нет. Последнее, о чем я должен думать, так это о загадочной незнакомке, которая привлекает не только мое внимание, но и некоторых других мужчин.

В этот момент она поворачивается в мою сторону – и этот проклятый взгляд пронзает меня насквозь. Кожу начинает покалывать. Пульс учащается. Кто, черт возьми, эта девушка?

– Твое пиво, – вдруг раздается голос Дарлин.

Я пожимаю плечами. Проклятье, совсем забыл, что заказал его. Торопливо достаю из кармана несколько купюр и кладу их на прилавок, но когда снова оглядываюсь на девушку, то замечаю лишь то, как она разговаривает с каким-то парнем, который кажется мне отдаленно знакомым. Затем она исчезает в толпе. Мой взгляд скользит по столикам, людям и танцевальному залу, но, кем бы ни была эта незнакомка, я нигде не могу ее найти. Твою мать.

В последний раз я оглядываюсь в поисках девушки, но не нахожу, поэтому возвращаюсь к друзьям. Не то чтобы я не любил шумную толпу. Просто эти люди напоминают о времени, которое я не слишком часто вспоминаю. Но самое главное – все эти рассказы о Джаспере доказывают, что я его недостоин. Так называемый лучший друг детства… Когда я два года назад уехал из города, чтобы поступить в колледж в Бостоне, то поклялся себе, что мы с Джаспером будем поддерживать общение. Что я приеду на каникулах и мы сделаем кучу всего интересного. Что он сможет навестить меня в кампусе, когда почувствует себя лучше. Но этого так и не случилось, и наши телефонные звонки, текстовые сообщения и письма становились все короче.

До тех пор, пока я совсем не перестал с ним общаться.

А теперь он мертв.

Господи, мне точно нужно что-то покрепче пива. Я вновь поворачиваюсь к Дарлин, но та занята.

Вдруг слева от меня начинается какое-то движение. Само по себе в этом нет ничего необычного. Бар битком набит людьми, и никто по доброй воле не слезет со своего стула, так что остальным, кто хочет заказать выпить, приходится протискиваться между ними. Но тут мой нос улавливает аромат, явно не принадлежащий этому месту. За всеми запахами людей, пота, сладких духов, начос и разнообразных напитков вдруг раздается что-то теплое. Что-то цветочное.

– Эй, вот ты где!

Голос такой звонкий и мягкий – и совершенно незнакомый. Я поворачиваю голову и смотрю на лицо девушки. Та незнакомка. Темные глаза сияют под густыми бровями. Может быть, я ошибаюсь, но думаю, что вижу в них легкую панику, несмотря на то, что она мне улыбается. У нее высокий лоб, маленькая родинка на щеке и пухлые губы, способные свети с ума любого мужчину на Земле. И, конечно, некоторых женщин. Волосы золотисто-каштановые со светлыми прядями, они ниспадают на обнаженные плечи. Но больше всего привлекают внимание длинные серьги с яркими перьями, которые покачиваются в такт с каждым ее движением.

Она смотрит на меня так, словно я – ответ на давние молитвы, и я до сих пор не имею ни малейшего понятия, кто она такая на самом деле. Знаю только, что она пленяет меня сильнее, чем раньше. Господи…

– Вот я… – отвечаю на необычное приветствие. В моих словах звучит вопрос.

Она ни на секунду не теряет самообладания, но вздрагивает, когда в толпе позади появляется парень. Незнакомка быстро шепчет:

– Пожалуйста, подыграй мне.

Голос такой тихий, что я даже не знаю, слышу ли что-то или просто читаю по губам. Ее пальцы так крепко сжимают мое предплечье, что я почти уверен, что короткие выкрашенные белым лаком ногти оставят на нем следы в форме полумесяца. Хотя она продолжает улыбаться, теперь я точно улавливаю вспышку паники в ее глазах. Паника, которая только усиливается, когда нежелательный поклонник пробивается сквозь толпу и направляется к бару.

Больше мне ничего не нужно знать.

Без малейшего колебания я наклоняюсь к ней и натягиваю самую очаровательную улыбку.

– Хорошо, что ты это сделала.

Ее плечи расслабляются, правда, она все еще не выглядит спокойной. Я быстро оглядываюсь, но люди преграждают мне обзор. Вдруг громкие голоса заглушают все остальное. Одновременно с этим ее ногти сильнее впиваются в руку.

– Это моя любимая песня! – невозмутимо восклицает она. – Давай потанцуем!

Прежде чем я успеваю сообразить – или хотя бы ответить – она тянет меня за собой. Мы удаляемся от входа, ныряем в толпу и появляемся на танцполе. Слишком близко к девичнику, если я правильно интерпретировал пронзительные визги. Свое пиво я оставил на стойке, так что теперь обеими руками обхватываю незнакомку, которая, как вихрь, ворвалась в этот бар. И в мою жизнь.

Она не особо высокая и достает мне до подбородка. Идеальный рост, если бы я захотел ее поцеловать. Или просто потанцевать с ней. Даже вблизи я не могу точно разглядеть цвет ее глаз, и мысленно проклинаю здешнее дерьмовое освещение. Почему-то мне важно это выяснить. При этом я не знаю имени девушки, не говоря уже о том, кто она такая и откуда взялась. Или почему так быстро прыгнула в мои руки. Не то чтобы я жаловался…

Пока мы двигаемся под песню, она нервно озирается, будто ожидает, что навязчивый поклонник появится рядом с нами. Бессознательно я притягиваю ее ближе к себе – чтобы оказаться между ней и баром. Я наклоняюсь, чтобы она могла расслышать меня.

– Ты знаешь этого парня?

Она резко вздыхает. При этом ее грудь неизбежно касается моего торса, оставляя горячее покалывание на коже.

– Я… – начинает она, но тут же осекается из-за громких голосов и внезапной потасовки в баре. Краем глаза замечаю, как Дарлин указывает охране немедленно позаботиться о дебоширах.

Однако, похоже, это не успокаивает незнакомку. А может, она и не обратила внимания на происходящее. Я отступаю от нее, продолжая держать за руку. На мгновение я оглядываюсь. Темные деревянные балки отделяют танцпол от крошечных ниш и небольших комнат с диванами и бильярдными столами. Я веду ее к ним. Мы пробираемся сквозь шумную толпу, уклоняемся от невесты, танцующей в розовой фате и громко требующей «Боди Шот» [1], и избегаем официанта, который борется с тяжелым подносом. В тихом уголке вдали от бара моя партнерша прислоняется к стене, на которую я опираюсь – одной рукой выше ее головы, – тем самым закрывая собой от всех остальных. Я смотрю назад, но неприятности, кажется, остались там же, где и были. Поэтому я снова обращаю свое внимание на девушку. Должно быть, она примерно моего возраста. Двадцать два, может, чуть младше. Но точно не старше. Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох.

– Все в порядке? – спрашиваю я тихо, поскольку музыка здесь не такая громкая. Деревянные балки защищают нас по бокам, а я закрываю ее своим телом от глаз гостей.

Она открывает глаза и кивает. А потом:

– Я… я пришла сюда только затем, чтобы поесть, но подошел этот мерзкий тип, который со мной болтал и не отставал. Он не хотел принимать отказ.

Я осматриваюсь, но в данный момент не вижу угрозы. Кем бы ни был этот парень, Дарлин и ее люди, похоже, уже позаботились о нем. И, надеюсь, выставили за дверь.

– Думаю, он ушел, – шепчет она, проследив за моим взглядом, и вновь прислоняется спиной к стене.

– Похоже на то, – соглашаюсь я, внимательно рассматривая незнакомку. Что привело ее в Фервуд? Ее одежда, поведение, акцент не дают мне ни малейшего представления, откуда она могла появиться. Северные или южные штаты? Восточное или западное побережье? Большой или маленький город? Понятия не имею.

– Просто из любопытства: что заставляет тебя думать, что я не такой же псих, как тот тип? – я наклоняюсь ближе к ней, чтобы подразнить. Но только чуть-чуть.

– Не знаю, – она облизывает губы. Мой взгляд следит за этим легким движением, и температура в баре поднимается на несколько градусов. – А ты такой?

Черт, нет. Но теперь я точно осознаю, что был прав. С такими пухлыми губами она и правда может подтолкнуть любого к запретным мыслям…

Никто из нас не говорит ни слова. Мой пульс продолжает учащаться, и я замечаю, что стою к ней слишком близко. Но вместо того, чтобы отодвинуться, наклоняюсь еще на несколько дюймов.

Ее щеки покраснели. Хм. Этого я не ожидал. До сих пор она производила впечатление уверенной в себе девушки – ведь большого мужества стоило обратиться к чужому человеку в подобной ситуации. И она точно не могла знать, не мерзавец ли я. Теперь она выглядела нерешительной, кусая полные губы и отводя взгляд. Руки она прижала к стене рядом с собой.

Проклятье. Вот я стою перед девушкой, о которой не знаю ничего, даже имени, и не могу думать ни о чем другом, кроме как о том, чтобы поцеловать ее. Черт, кого я обманываю, это была моя первая мысль…

Я не верю в любовь с первого взгляда. Определенно, нет. Но притяжение с первого взгляда? О да.

Я открываю рот, чтобы наконец спросить ее имя, но она опережает меня.

– Мне пора, – внезапно восклицает она и выскальзывает из моих объятий. – Спасибо за помощь!

С той же скоростью, с какой появилась здесь, девушка исчезает в толпе, и я остаюсь в одиночестве. Ослепленный. Смущенный. И очарованный. Определенно очарованный.

Глава 2

Я делаю глубокий вдох. Теплый летний воздух наполняет легкие, но не помогает успокоиться. Даже яркий солнечный свет, который разбудил меня час назад, когда я спала в машине, не дает согреться оледеневшим пальцам.

Несмотря на то что я уже два месяца в пути, войти в кафе, сесть за стол и самостоятельно заказать кофе мне все еще сложно. Смешно, знаю. Но со временем стало лучше. Я больше не чувствую, что все смотрят на меня, когда я достаю блокнот или ноутбук и исчезаю в собственном мире. Только в этот раз все и правда смотрят на меня, когда на следующее утро я захожу в маленькое кафе под названием «Кексики Лиззи».

Вот он – недостаток пребывания в маленьком городе. Здесь сразу узнают чужаков.

Кондиционер работает на полную мощность, остужая мое разгоряченное лицо. На заднем плане играет попсовая песенка, доносится тихое бормотание. Я позволяю взгляду быстро скользнуть по комнате в поисках ближайшего свободного столика и, обнаружив такой, направляюсь прямо к нему. Обычно я обдуманно выбираю место. У окна или в углу, спиной к стене, чтобы видеть помещение. Вряд ли есть что-то, что я ненавижу больше, чем людей, которые подкрадываются ко мне сзади или как бы случайно заглядывают через мое плечо, потому что хотят посмотреть, что я там пишу. Брр! Но сейчас я просто стремлюсь как можно скорее ускользнуть от их внимания.

Аромат кексов и жареных кофейных зерен витает в воздухе. Две стены выложены красным кирпичом и в сочетании с темными столами и уютными диванчиками с разноцветными подушками создают практически домашнюю атмосферу. Кроме того, здесь лежат стопки газет и журналов, а на столах стоят вазы с цветами. Над угловой стойкой, за стеклом которой выставлены всевозможные деликатесы, висит огромная черная доска. Вычурным шрифтом на ней выведена информация о видах кофе и чая, доступных здесь, в дополнение к огромному количеству домашнего лимонада и прочим безалкогольным напиткам.

Я устроилась на маленькой скамеечке в углу. Но несмотря на это все еще ощущаю на себе взгляды присутствующих. К счастью, около столика появляется девушка моего возраста с блокнотиком и ручкой. На ней белая блузка с высоким воротом и темно-зеленый фартук поверх черной юбки. У нее светлая кожа, белые волосы и стрижка пикси, которая вовсе не делает ее похожей на мальчишку, но подчеркивает высокие скулы. Она похожа на фею. За стеклами ее очков я вижу красивые голубые глаза.

– Добро пожаловать в «Кексики Лиззи»! – приветствует она меня дружелюбной улыбкой. – Что я могу принести?

Ой.

– Хм… – на мгновение я замираю, но потом заставляю себя улыбнуться в ответ. – Большой латте макиато и стакан воды, пожалуйста.

Быстро проговариваю заказ, не обдумывая слова слишком долго.

Официантка кивает:

– Сейчас принесу.

Какое-то время я смотрю ей вслед, а затем замечаю, что даже не дышала, и медленно выдыхаю. Ладно. Это было проще, чем я думала. Достаю блокнот и ручку и кладу их на стол. Только тогда снова осмеливаюсь поднять взгляд.

Никто на меня не смотрит. Пожилой господин за стойкой вернулся к чтению газеты, две женщины за соседним столиком погрузились в беседу, а семья с малышом в другом конце кафе, наверное, уже забыла обо мне. Они слишком заняты попытками сделать еду для ребенка повкуснее. Мои плечи очень медленно опускаются, и кажется, что напряжение уходит и из шеи.

Прежде чем я открываю блокнотик, официантка возвращается с заказом и ставит его на стол передо мной.

– Что-нибудь еще? У нас есть кексы и домашние пироги.

Она ручкой указывает на холодильную стойку и понижает голос:

– Но не берите яблочный. Осенью он лучше, когда яблоки слаще…

– Оу. Хм… хорошо. Может, попозже. Ну… в общем, пирог. Спасибо… – я бросаю быстрый взгляд на бейдж, – Шарлотта.

– Без проблем, – улыбается она и подходит к женщинам за соседним столом, которые разговаривают с ней так, будто они знакомы целую вечность.

Я высыпаю огромное количество сахара в кофе, размешиваю его и только потом делаю осторожный глоток. Вау, ничего себе. Крепкий. Пара таких кружек, и я поскачу как попрыгунчик. Но с учетом того, что я запланировала на сегодня, мне понадобится как можно больше энергии.

Украдкой я еще раз осматриваю кафе. За стойкой стоит бариста и сосредоточенно готовит кофе. Гул машин наполняет комнату и оказывает на меня такое же успокаивающее воздействие, как тихая музыка и голоса других гостей. К этому мне тоже пришлось привыкнуть: теперь я могу даже в компании чужих людей перечитывать последние страницы в моем блокноте.

Эмико как раз собиралась улизнуть из пещеры, и ей пришлось взять с собой маленького розового монстра, который пытался помешать ее побегу. Однако девушке удалось изгнать мохнатое чудовище с помощью волшебного огонька, который она носит на шее в маленькой стеклянной колбе. Это подарок бабушки, он позволял Эмико совершать самые невероятные вещи: ей не нужен был свет ночью, ведь она могла читать в темноте, так как волшебный огонек окрашивал слова в яркие цвета, а еще он открывал таинственные двери в ее новом доме. Но потом ее младший брат Аки исчез в одной из этих дверей, и Эмико отправилась на его поиски. Монстр чуть не украл у нее волшебный огонек – и тогда все пошло бы коту под хвост.

Я долго обдумывала эту идею, про Эмико, волшебный свет и приключения, которые она должна пережить. Но только благодаря Джасперу я осмелилась перенести на бумагу слова, которые до этого просто крутились в голове. В своей очаровательной манере он сказал, что у меня нет материала для сопливой книжки о любви для подростков, но идея, связанная с волшебным путешествием Эмико, стала бы идеальной историей для детей. Он был прав. Снова. С тех пор как я собрала сумку и села в машину в начале семестра, Эмико оставалась со мной. Я написала первое предложение в крошечной закусочной где-то на границе Калифорнии и Аризоны. Несколько глав были окончены в сарае в Канзасе, где мне разрешили остановиться при условии, что я помогу в полях. Первые страницы романа удалось перепечатать на ноутбуке две недели назад в одной из библиотек Нью-Йорка. Сейчас в рукописи уже восемь глав. Эмико защитила волшебный огонек в мире цветов от неоново-зеленых троллей, ярко- и светло-розовых монстров и солнечно-желтых призраков. Теперь все, что ей нужно сделать, это найти Аки и дорогу домой. Ее путешествие почти закончено. Прямо как мое. Мы завершим его одновременно.

Я настолько поглощена своим творчеством, что даже не замечаю, как допиваю кофе, пока в один момент не подношу к губам пустой стакан. Вода тоже почти закончилась. Когда я впервые за бог знает какое время поднимаю голову, две женщины из-за соседнего столика уже уходят. Семья с ребенком тоже исчезла. Только старик все еще сидит за стойкой и читает газету. К нему присоединились новые посетители. В кафе стало гораздо больше людей. Огромные часы на противоположной стене помещения подсказывают мне причину: уже почти двенадцать часов. Неудивительно, что столики заполняются, по-видимому, здесь подают обед в дополнение к кофе, пирогам и завтракам.

Я захлопываю блокнот, впервые за несколько часов опускаю ручку и разминаю затекшие пальцы. Шея тоже болит, когда я расправляю плечи, но я все равно улыбаюсь. Ничто не сравнится с чувством удовлетворения от работы, когда забываешь обо все остальном. О времени. Еде. Воде. Сне. Срочной необходимости сходить в туалет. О да, об этом я точно забыла!

Только я собираюсь встать, как мой взгляд падает на молодого человека, занимавшего столик совсем недалеко от меня – и замираю. Медленно опускаюсь обратно на скамейку на тот случай, если мне это все кажется, несколько раз моргаю. Конечно, вчера в баре было темно, но тем не менее я хорошо разглядела парня… что-то в его росте, широких плечах, загорелых руках и коротких каштановых волосах кажется ужасно знакомым. Возможно, потому что он подошел ко мне ближе, чем кто-либо другой за долгое время.

Перед ним чашка кофе, пустой стакан воды, и он что-то пишет на… салфетках? Нет, он рисует. По крайней мере, его карандаш двигается страшно быстро, и, думаю, что даже с такого расстояния могу разобрать небольшие эскизы.

Ни с того ни с сего у меня бешено заколотилось сердце. Прошлой ночью я спешно сбежала, поэтому не смогла ничего о нем узнать. Но после напряженной поездки сюда, посещения кладбища, а затем еще конфликта с тем странным парнем в баре, который не хотел от меня отвязаться… это действительно было чудо, что я не сделала ничего необдуманного и просто сбежала. Ну, если честно, обратиться к нему уже было чем-то безумным, но в тот момент я не знала, как еще помочь себе. Это был поступок камикадзе, ведь я хотела спрятаться от того мерзкого типа, а этот парень оказался единственным, кто заметил меня. Единственным, кто внушал доверие.

В других обстоятельствах я бы никогда так не поступила. Этот парень из другой лиги, он не для меня. Если бы мы встретились дома в Миннесоте или в колледже в Сан-Диего, я бы никогда не обратилась к нему. Не в этой жизни. И это не потому, что он привлекателен и этим пугает меня – своими каштановыми волосами, трехдневной щетиной, густыми бровями и манящей улыбкой. Дело в другом… Он не выглядит неприступным или высокомерным, как раз наоборот. Его улыбка казалась искренней, а низкий голос…

Я выпиваю оставшуюся воду, но она не помогает от жажды и боли в животе.

Я столько всего сделала для этой поездки, на многое рассчитывала, и уж точно не на знакомство с типом, который будет вызывать у меня странные чувства. Этим летом я решила делать все, на что меня подстрекала моя сестра-близнец Кэти. Все, что раньше не позволяла себе, но теперь обязательно сделаю. О боже, Кэти придет в восторг, когда я ей об этом расскажу – особенно о прошлой ночи. И сегодняшнем дне, если хватит смелости.

Вдруг он меня не помнит? Может, я стала временным развечением? Или он плохо обо мне думает после моего побега? Наверное, я должна извиниться. Впрочем, вполне возможно, что он пришел в кафе один, чтобы отдохнуть.

Нервно кусаю нижнюю губу. Может, мне не стоит этого делать? Я с ним только вчера говорила. Неужели каждый день надо быть храброй и прыгать выше головы?

«Да», – шепчет в голове голос, слишком похожий на голос моей сестры, которая старше меня на три минуты. Изумительно. Кэти все еще со мной, даже когда ее нет рядом.

Неожиданно одна из салфеток с его стола падает на пол и дает мне прекрасный повод, чтобы поговорить с ним. Больше никаких оправданий.

Глубоко вздыхаю. Я могу это сделать. Я могу это сделать!

Прежде чем успеваю себя отговорить, встаю и иду к цели. Этим летом я многое узнала о себе, например, что размышления душат спонтанность. Мне не стоит долго думать о чем-то – просто нужно это сделать.

С каждым шагом я все ближе к нему, сердце бьется быстрее. Не потому, что я отчетливо помню его взгляд и прикосновение. И даже не потому, что он может быть любовью всей моей жизни, и я хочу запомнить этот момент навсегда. Нет. Моя нервозность имеет совсем другие причины. Честно говоря, я ненавижу разговаривать с незнакомцами. А еще больше ненавижу обращаться к ним первой. Независимо от того, является ли это коротким разговором на автобусной остановке о погоде или мне нужно спросить дорогу. За последние два месяца стало получше. Ну, я так думаю. По крайней мере я больше не разворачиваюсь на полпути, едва срабатывает мой инстинкт бегства, но я все равно от этого не в восторге.

Будь смелой, Хейли. Будь смелой.

Мысленно я вновь и вновь повторяю эти слова. Даже не знаю, чего именно боюсь. Ладно, это вранье. Я могу замереть перед ним и не издать ни единого звука из-за паники. Он может посмеяться надо мной. Быть грубым. Или пренебрежительным. Или просто пошлым. Я уже знаю, что он не такой, ведь мы разговаривали. Однако сегодня у меня нет повода к нему обратиться, ах да, не считая…

Я опускаюсь на корточки рядом с его столом и поднимаю салфетку. Мои глаза удивленно распахиваются, когда я вижу на ней каракули – только это не каракули. Больше похоже на рисунок. Возможно, из комикса, если я немного разверну салфетку, то… Рядом со мной раздается кашель.

Я вздрагиваю, поднимаю голову и – смотрю в ласковые карие глаза.

– Э-э… – совершенно не красноречиво бормочу я и машу салфеткой перед его носом. – Это… в общем…

– Упала? – помогает он мне. Уголки его губ дергаются, но он не смеется надо мной, хотя эта сцена, похоже, может позабавить. Пожалуйста, может в полу открыться дыра и поглотить меня? Сейчас это было бы кстати, я с удовольствием подожду этого две секунды. Или три.

Когда ничего не происходит, я сжимаю губы и резко киваю.

– Я… ээ…

Слова, Хейли! Слова!

Но ни одно не пришло мне на ум. Все еще хуже, чем я представляла, – а у меня очень хорошее воображение. Кровь приливает к щекам, я практически на сто процентов уверена, что покраснела.

– Я должна…

Без дальнейших объяснений я бросаю салфетку ему в лицо, поворачиваюсь на каблуках и бросаюсь в противоположном направлении. Не к своему столику, а к туалетам, как только найду нужный знак. Мне нужна минута, чтобы успокоиться. А может, и две. Если повезет, там есть окно, через которое можно выбраться и исчезнуть. Никто никогда не узнает об этом. Даже Кэти. Я унесу это с собой могилу.

Выйдя в уборную, я бегаю перед зеркалом туда-сюда. Не нужно в него смотреть, чтобы понять: я в бегах. Правда, не от полиции. Красное, разгоряченное лицо, нервные движения, лихорадочно блестящие глаза. Как я могла быть смелой, такой уверенной вчера, а сегодня при ярком дневном свете кафе струсить? Мне хочется спрятаться, но не под кроватью и не в темном углу, поскольку у меня аллергия на пыль и страх перед тараканами. Возможно, под пушистым одеялом с книгами и включенным Netflix. Да, это было бы идеальное место, чтобы сбежать от мира.

Больше всего мне хотелось бы немедленно там оказаться, только, к сожалению, в данный момент у меня нет ни кровати, ни пушистого одеяла. Последнюю ночь я провела в своей машине, как и много раз до этого. На заднем сиденье не очень-то удобно, но со спальным мешком и небольшой подушкой на самом деле неплохо. И так как у меня весьма ограниченный бюджет, а еда важнее сна в комфорте, выбор очевиден.

Внезапно я так сильно жажду скрыться в салоне моей «хонды», что резко останавливаюсь. В любом случае я не собиралась задерживаться в Фервуде, поэтому могу ускорить отъезд и немедленно убраться отсюда. Это будет лучший вариант, прежде чем я еще раз опозорюсь. Тьфу! И зачем некоторые задаются вопросом, почему мне трудно говорить с людьми. С незнакомыми. С привлекательными.

Я глубоко вздыхаю, но затем решаю извлечь максимум из этой ситуации. Первое, чему я научилась в поездке, – это использовать туалет там, где его можно найти, потому что, кто знает, когда появится следующая возможность. Я мою руки и беззвучно говорю со своим отражением. Я выгляжу не так плохо, как боялась. Но на самом деле можно было бы обойтись и без этого оленьего выражения на лице. Из-за темных глаз и выцветших за лето волос, а еще веснушек на носу я выгляжу напуганной. Веснушки – россыпь маленьких точек на коже. Моя близняшка не знает этой проблемы, но, в отличие от меня, она унаследовала роскошную гриву волос темно-каштанового цвета и смуглый цвет лица (ладно, я тоже смуглая, просто она смуглее) от нашей бабушки-итальянки.

Покачав головой, я отворачиваюсь, делаю глубокий вдох, затем открываю дверь уборной и возвращаюсь в главный зал, прежде чем успеваю передумать. Мои блокнот и сумка все еще на месте. Господи, неужели из-за паники я оставила вещи без присмотра? Любой мог пройти мимо и забрать их – или прочитать блокнот.

Любой!

Мои колени дрожат, и я не осмеливаюсь поднять взгляд, когда сползаю обратно на скамейку и тону в темной обивке. Ни в коем случае не буду смотреть на парня из бара. Я даже не хочу знать, там ли он еще и заметил ли мое возвращение.

Тем не менее я чувствую покалывание на коже, будто кто-то наблюдает за мной. Я хочу собрать вещи и расплатиться, но останавливаюсь. Пытаюсь читать что-то в блокноте.

Не смотри, Хейли. Не смотри! Не смо… черт побери!

Я поднимаю голову. Он все еще там. И он пялится на меня.

На самом деле я хотела уйти, но сейчас ловлю себя на том, что сконцентрировалась на записях. Правда, написанное для меня быстро перестает существовать. Мой разум слишком поглощен этим парнем. Сердце колотится, руки настолько мокрые, что я вытираю их о платье. Этим утром я надела свободное платье с широкими рукавами и спущенным правым плечом, потому что день обещал быть жарким. И даже здесь, в кафе, мне не холодно, несмотря на кондиционер и то, что ткань доходит только до середины бедер, а на ногах ничего нет, кроме бирюзовых полусапожек.