Эхо орбитального удара Глебов Макс

Фриорх был с ним полностью согласен. Обман, удавшийся на начальном этапе операции, вскоре должен был раскрыться, и глава колонии не понимал, что Марк Рич будет делать, когда Рой перестанет обращать внимание на его корабли-призраки.

Фантомы крейсеров Общности лягуров продолжали приближаться к границе атмосферы, напрочь игнорируя летящие им навстречу ракеты. Достоверность фантомов всё больше поражала Фриорха. Призрачные корабли выпускали ракеты-перехватчики, вели огонь из плазменных пушек ближней обороны и вообще вели себя, как настоящие крейсера. По крайней мере, так происходящее выглядело со стороны. А вот что не лезло уже ни в какие рамки, так это удары по поверхности, которые фантомы наносили совсем не виртуальными, а вполне себе настоящими тяжелыми ракетами.

С каждой минутой у Фриорха всё больше крепло ощущение, что он сходит с ума. В отличие от вычислителя Роя, он точно знал, что почти все корабли Общности – оптоэлектронные фантомы, однако вели они себя совсем не так, как положено обычным ложным целям. Крейсера до последнего отбивались от приближающихся противоорбитальных ракет и даже иногда умудрялись их сбивать! Мало того, системы наведения ракет Роя до самого конца считали цели настоящими.

На глазах потрясенных офицеров штаба колониальной армии один за другим получили множественные попадания и взорвались два легких крейсера, а один из тяжелых кораблей был поврежден и начал выходить из боя. Эскадра Марка Рича тоже не оставалась в долгу. Цели на поверхности последовательно накрыли две волны тяжелых ракет, и на захваченных Роем островах сразу стало очень неуютно.

– Кан Сарах, доклад! – потребовал Фриорх, обращаясь к командующему армией. – Как это всё вообще возможно?

– Я могу только предполагать, – с явно слышимой неуверенностью в голосе ответил командующий, – Нашим союзникам как-то удается выдавать стрельбу орудий настоящих кораблей за ведение огня фантомами. Другого объяснения я не вижу, но не могу даже представить, как такое можно осуществить на практике.

– А ракеты?

– С ними так же. Ракеты запускаются изнутри призрачных кораблей, но как они там оказываются, я сказать не могу. Хуже того, фантомы крейсеров, якобы взорвавшиеся от попаданий противоорбитальных ракет Роя, оставляют после себя вполне реальные обломки, которые продолжают отслеживаться нашими сканерами, а значит, и сканерами противника, и даже сгорают, входя в атмосферу планеты. Это не имитация, а реальные физические куски брони! Неудивительно, что центральный вычислитель Роя считает все атакующие корабли реальными и отсеивает только те ложные цели, которые ведут себя так, как и положено оптоэлектронным фантомам. Таких, кстати тоже много. Человек, командующий атакой, обладает незаурядной фантазией. Фантомы, выпускаемые фантомами – это нечто новое в тактике штурмов планет.

Картина на тактической голограмме вновь начала меняться. Эскадра Марка Рича выходила из боя. Зачем человек предпринял этот маневр, Фриорх не понимал. Никаких реальных потерь его корабли не понесли. Эсминец, легкий крейсер и транспортник не получили ни одного попадания. У Роя и без них хватало куда более опасных целей. Конечно, всегда оставалась возможность задать этот вопрос самому Ричу, но демонстрировать человеку свое полное непонимание происходящего Фриорх не хотел.

Вскоре всем в штабе колониальной армии Лиганды-4 стало ясно, что отступление эскадры Рича – явление временное. Реальные и виртуальные корабли продолжали активные перемещения на подступах к планете.

– Что они делают? – Фриорх вновь обратился за разъяснениями к командующему армией.

– Если бы я не знал, что большинство кораблей на орбите – фантомы, я бы решил, что понесенные потери заставили командующего эскадрой отступить, и теперь он осуществляет перегруппировку для новой попытки штурма. На самом деле, я думаю, люди перегружают боезапас с транспортного корабля на легкий крейсер «Палуд». Весь боекомплект тяжелых ракет он наверняка уже израсходовал. Уверен, что это не единственная причина, но других версий у меня нет.

– Вы можете связаться напрямую с командиром «Палуда»?

– Могу, но это будет нарушением субординации, и скрыть такие переговоры от человека, командующего эскадрой, наверняка не получится. Бат Фриорх, вы же видите, какие у них средства РЭБ. Прошу меня извинить, но не с нашими возможностями играть в такие игры.

Как бы неприятно это ни звучало, но командующий армией однозначно был прав, и глава колонии это отлично понимал. Оставалось успокаивать себя тем, что люди пока выступают в роли союзников, и бат Фриорх всё больше склонялся к мысли, что лучше было бы распространить такое положение дел на максимально долгое время. Бросив еще один взгляд на тактическую голограмму, он нервно дернул верхними конечностями, на какую-то секунду представив, что это не анклав Роя, а города его колонии сейчас отбиваются от нависшей над планетой вражеской эскадры. Возникшая в воображении картина откровенно пугала.

– Корабли Марка Рича завершили перегруппировку, – доложил кан Сарах. – Сейчас опять начнется.

Вторая атака из космоса оказалась не менее яростной, чем первая. Количество призрачных кораблей осталось прежним. Человек строго придерживался изначально выбранной стратегии введения Роя в заблуждение и общее число вымпелов в его эскадре уменьшилось на два условно погибших легких крейсера, а получивший повреждения тяжелый корабль предпочитал не выдвигаться в первую линию боевого ордера.

Несмотря на многочисленные попадания тяжелых ракет, выпущенных с низких орбит, оборонительные возможности анклава Роя были еще далеко не исчерпаны, и приближающийся строй крейсеров противник встретил новой волной противоорбитальных ракет, правда, уже не столь плотной.

Сценарий первой атаки повторился почти один в один, но некоторые изменения Фриорх всё же отметил. На этот раз, несмотря на новые потери среди фантомных крейсеров, кораблям Рича удалось выйти на низкие орбиты, и в ход пошли не только ракеты, но и управляемые бомбы. С резко возросшим количеством целей ПВО противника справилась заметно хуже, чем во время первых ракетных ударов, и количество взрывов на контролируемой Роем территории выросло в разы.

Единое маскировочное поле, покрывавшее два северных острова непроницаемыми пологами, распалось на отдельные лоскуты, защищавшие наиболее важные и хорошо укрепленные узлы обороны. Через несколько секунд открыла огонь получившая приказ с орбиты тяжелая артиллерия колониальной армии и дивизионы тактических ракет. Теперь их системы наведения отчетливо видели цели и могли вести по ним эффективный огонь.

Тем не менее, эскадра Марка Рича не стала развивать атаку и отступила еще раз. Фриорх понимал, что на самом деле кораблей у атакующих мало, и долго обеспечивать высокую плотность огня они не в состоянии просто из-за быстрого исчерпания боезапаса.

Третья атака последовала примерно через час, и Рой встретил её уже заметно более вяло, чем предыдущие. Противоорбитальных ракет у врага почти не осталось, и, похоже, сейчас он выпустил по кораблям-призракам свой последний резерв. Больше отступать человек не стал. Легкий крейсер «Палуд» и эсминец «Равга» опустились к самой границе атмосферы. По ним несколько раз выстрелили уцелевшие противоорбитальные орудия, но немногочисленные сгустки плазмы бессильно увязли в динамических защитных полях – одном из нововведений, полученных кораблями лягуров после модернизации. Обозначившие себя плазменные орудия были быстро подавлены ракетными ударами и управляемыми снарядами тяжелой артиллерии колониальной армии.

Крейсер и эсминец прошлись над анклавом Роя, держась над самой границей атмосферы и добивая уцелевшие системы ПВО управляемыми бомбами, а потом в ход пошли торпеды, причем две из них, появившиеся как будто из пустоты, достигли островов еще до того, как свои удары нанесли корабли с орбиты.

Судя по мощности взрывов и огромным огненным столбам, достигшим нижних слоев стратосферы, торпеды поразили спрятанные глубоко под поверхностью главные энергостанции островных кластеров Роя. Единая система управления анклавом противника нарушилась, и почти все торпеды, выпущенные легким крейсером и эсминцем, достигли целей. Уцелевшие системы ПВО смогли сбить только две из них, а оставшиеся восемнадцать ударили по наиболее критичным точкам военной инфраструктуры противника.

Однако этого человеку показалось мало. Его корабли еще дважды уходили в космос, перезаряжались торпедами и вновь возвращались к границе атмосферы, но теперь торпеды несли ЭМИ-боеголовки, предназначенные не столько для уничтожения, сколько для выведения из строя техники Роя. Похоже, Марк Рич решил позаботиться о своих будущих трофеях.

– Десантные боты людей поднялись в воздух, – командующий армией отвлек Фриорха от созерцания избиения Роя на островах. – Человек сосредоточил весь огонь нашей артиллерии и ракетных частей на прибрежном участке ближайшего к континенту острова. Судя по всему, именно туда он планирует высадить свой десант.

Через несколько минут артиллеристы перенесли огонь вглубь острова, а на покрытое воронками дымящееся побережье, еще недавно полностью контролируемое противником, опустились десантные боты людей, немедленно приступив к высадке наземных сил. Среди шагающих боевых машин союзников Фриорх с удивлением заметил, как минимум, один тяжелый танк Роя, но после всех пережитых впечатлений этот факт не показался ему чем-то исключительным.

– Бат Фриорх, – почтительно обратился к вышестоящему командующий колониальной армией. – Противнику нанесен очень тяжелый урон, и вряд ли он сможет от него оправиться. Если вы не хотите, чтобы вся слава победителей Роя на нашей планете досталась людям, самое время отдать приказ о начале высадки наших десантных сил на острова.

Кан Сарах вновь был прав. Вообще-то этот приказ следовало отдать еще несколько минут назад и без всяких подсказок со стороны нижестоящего. Вот только запредельная эффективность, продемонстрированная эскадрой людей, слишком сильно повлияла на способность главы колонии трезво оценивать обстановку, а ведь лягуру его положения следовало контролировать себя в любых обстоятельствах. Впрочем, сожалеть о сделанном упущении было уже поздно, а вот исправить ситуацию требовалось незамедлительно.

– Приступить к высадке десанта, – отдал запоздалый приказ бат Фриорх. – Людям ни в чем не препятствовать. Если захотят взять под контроль какие-то важные объекты первыми, пусть берут. Что-то мне подсказывает, что с этими союзниками нужно держаться предельно корректно.

– Очень мудрые слова, бат Фриорх, – в голосе командующего армией не прозвучало ни подобострастия, ни лести. Кан Сарах просто констатировал, что полностью согласен с услышанным. – Ваш приказ выполнен. Десантные силы уже в воздухе.

Трюк с фальшивой эскадрой успешно сработал, хотя, судя по всему, центральный вычислитель Роя не сразу поверил, что перед ним настоящие корабли. Во всяком случае, наносить удар одновременно всеми имеющимися в наличии противоорбитальными ракетами он не решился. О том, что мы можем создавать очень достоверные фантомы, противник уже знал, но в предыдущем бою мы ни разу не выставляли больше трех кораблей-призраков одновременно, а тут к планете вышел целый флот, и это заставило врага действовать.

Проигнорировать атаку он не мог. Если бы атакующие корабли оказались настоящими, любое промедление означало бы безнаказанный выход крейсеров на низкие орбиты, после чего анклав Роя уже не спасла бы ни ПВО, ни запоздало выпущенные противоорбитальные ракеты. Впрочем, враг похоже до самого конца верил в то, что ведет бой с тремя десятками боевых кораблей. И что-то мне подсказывает, что и союзники, несмотря на мое предупреждение, почти поверили в прибытие к Лиганде-4 практически всего флота Общности лягуров.

Создать столь достоверную иллюзию оказалось непросто, но мне помог опыт прорыва «Харгейсы» к Бригане-3. Тогда мы впервые создали по-настоящему качественный оптоэлектронный морок крупного корабля, распознать фантомную природу которого было сложно даже с короткой дистанции. Убедить противника в том, что перед ним не пустышка, нам помогли настоящие торпеды, которые наши корветы запускали, находясь внутри призрачной «Харгейсы».

На тот момент наши возможности нельзя было даже близко сравнить с тем, что мы имели сейчас. Тогда я еще ничего не знал о бетронии и не имел возможности извлекать его из одних артефактов Роя для усиления других. Да и оборудование для подобных экспериментов попало ко мне в руки только в системе Рифа.

После завершения наземной части сражения и окончательного возвращения двух северных островов под контроль бата Фриорха у союзников вполне закономерно возникло ко мне множество вопросов. Делиться с ними всеми своими тактическими наработками я, естественно, не собирался, но некоторые эпизоды боя выглядели с точки зрения лягуров полнейшей мистикой и требовали хоть какого-то объяснения.

– Бат Рич, – командующий колониальной армией Лиганды-4 понятия не имел, как нужно ко мне обращаться и в конце концов решил, что если уж Фриорх общается со мной, как с равным, то и титуловать меня следует так же, как главу колонии. – Вы сделали то, что я, признаться, считал совершенно невозможным. И вновь, как и в предыдущем сражении, наша общая победа была достигнута не столько благодаря боевой мощи, сколько с помощью хитрости и хорошо продуманной тактики. Надеюсь, вы понимаете, насколько уникален и полезен этот опыт, причем как для Федерации людей, так и для Общности лягуров. Вы продемонстрировали нам способ уничтожения анклавов Роя на планетах относительно малыми силами и без чудовищных потерь боевых кораблей, планетарной техники и личного состава. При этом именно угроза потери флота удерживала нас от попыток совершить нечто подобное. Как вы думаете, на сколько таких сражений хватило бы кораблей у метрополии?

– Если атаковать в лоб, то, думаю, на одно-два, вряд ли больше, – кивнул я, принимая доводы кана Сараха.

– Именно так. Поэтому столь радикально решать проблему никто и не пытался. А вот вам это удалось, и я уверен, что эффективный способ борьбы с анклавами Роя очень заинтересует адептов Среднего круга.

– Возможно вы правы, кан Сарах. Кстати, у меня нет никакого титула, так что называйте меня просто по званию – капитан-лейтенант.

– Простите, бат Рич, но это звание вашему положению совершенно не соответствует, – возразил командующий колониальной армией. – Так что пусть лучше будет бат, иначе, обращаясь к вам, я каждый раз буду испытывать дискомфорт.

– Как скажете, кан Сарах. Пусть будет бат, если вам так удобнее.

– Позвольте, бат Рич, задать вам несколько вопросов чисто военного характера. Скажу честно, мне не вполне ясны некоторые ваши тактические решения и способы, которыми вы заставили Рой поверить в то, что всё происходящее – самая настоящая реальность.

– Спрашивайте, кан. Всё, что смогу, я расскажу.

– Ваши оптоэлектронные фантомы… Как бы это правильнее сформулировать? Они вели себя в бою почти как настоящие боевые корабли. Совершали пуски ракет, иногда сбивали летящие в них ракеты противника, а если попадали под удар сами, то взрывались и оставляли после себя вполне реальные обломки. При этом они всё-таки были именно призраками, созданными генераторами ложных целей. Признаться, это произвело на всех нас сильное впечатление, и я бы хотел понять, как вам удалось достичь столь высокой достоверности выстроенной вами иллюзии.

– Если в двух словах, то довольно просто, – вдаваться в технологические подробности я не собирался, но в общих чертах пояснить союзнику то, что он видел, был вполне готов. – Тяжелые ракеты, якобы выпускавшиеся кораблями-призраками, на самом деле являлись боеголовками несколько модифицированных «Сюрикенов». В прошлом сражении мы захватили немало разведзондов Роя, и с помощью извлеченных из них артефактов смогли значительно усилить незаметность ракетных сборок. Внутри фантомов, изображавших корабли первой линии атаки, как раз они и находились.

– Очень необычно, – подумав несколько секунд, прокомментировал мои слова лягур. – Но это ведь не объясняет того, как ваши фантомы смогли сбить часть летящих в них ракет и столь достоверно имитировать собственную гибель.

– Помимо «Сюрикенов» мы задействовали в нашем спектакле малые внутрисистемные корабли, – охотно пояснил я кану Сараху. – При той плотности помех и оптоэлектронных призраков, которую мы создали на орбите, достаточно мощные маскировочные поля позволили им оставаться невидимыми для сканеров противника. Перемещаясь вдоль строя фантомов, они вели огонь по противоорбитальным ракетам Роя и выпускали по ним ракеты-перехватчики. Что же касается осколков, оставшихся от якобы взорвавшихся кораблей-призраков, так это было проще всего. «Сюрикены», находившиеся внутри фантомов, вместо части боеголовок несли контейнеры с обломками, собранными нами после недавнего сражения. В нужный момент происходил подрыв небольшого плазменного заряда, и сканеры Роя наблюдали веер раскаленных обломков, разлетающихся от места гибели «уничтоженного» их ракетами «корабля».

– Звучит действительно просто, – немного помолчав, задумчиво произнес лягур. – Вот только за этой простотой скрываются технологии, совершенно немыслимые для окраинной человеческой колонии. Как всё это оказалось в ваших руках, бат Рич?

– Кан Сарах, мы с вами союзники, но есть некоторые вопросы, на которые я не могу ответить даже вам. Не думаю, что мне нужно объяснять вам причины такого положения дел.

– Ну, попробовать-то я должен был, – невозмутимо заявил лягур, совершив сложное движение верхними конечностями.

– Если бы кан Сарах был человеком, – немедленно прокомментировал Лис, – я бы сказал, что он улыбнулся.

Сотню ремдронов бат Фриорх согласился мне отдать на удивление легко. Стоило лишь напомнить ему, что я не попросил никакой платы за «Сюрикены» оставленные на орбите Лиганды-4. В какой-то момент мне даже показалось, что главе колонии нужен был лишь повод, чтобы согласиться. Передать мне универсальных ремонтных роботов совсем уж безвозмездно ему, видимо, не позволяли какие-то внутренние установки или традиции.

– Что-то после уничтожения анклава Роя наши союзники стали уж очень вежливыми и покладистыми, – прокомментировала поведение Фриорха Чжао Вэй, которую я брал с собой на все официальные встречи с лягурами. – Похоже, у них принято уважать силу, а мы ее в очередной раз очень доходчиво продемонстрировали. Раньше-то местное начальство считало, что мы всего добиваемся исключительно хитростью, а тут их, похоже, проняло по-настоящему.

На мой взгляд, Чжао очень точно описала изменение настроений в стане союзников. Я и сам пришел примерно к таким же выводам еще в тот момент, когда настало время делить трофеи, доставшиеся нам в результате захвата северных островов. Вопреки моим ожиданиям, с этим не возникло вообще никаких проблем.

Еще во время высадки я обратил внимание, что ни пехоте майора Мина, ни танковой роте Чжао Вэй никто не мешал занимать те наземные объекты, которые я им указывал, как приоритетные. Причем, подразделения колониальной армии Лиганды-4 даже специально замедляли темп продвижения, если понимали, что нас интересует та или иная точка на пути их наступления.

На островах Рой сопротивлялся слабо. При полностью подавленной противоорбитальной обороне и практически уничтоженной системе ПВО наземные роботы противника имели мало шансов что-то противопоставить полноценному общевойсковому наступлению, ведущемуся при интенсивной поддержке с орбиты и сопровождающемуся массированными ракетно-артиллерийскими ударами.

Повозиться с уничтожением укрепрайонов противника всё равно пришлось, но майор Мин хорошо знал, как нужно штурмовать такие объекты, имея соответствующий опыт ещё со времен ликвидации анклава Роя на Бригане-3. К тому же, в отличие от боев в руинах нашей промзоны, сейчас нас поддерживали с орбиты боевые корабли, и любой узел сопротивления при необходимости можно было обработать управляемыми бомбами. Благодаря лягурам недостатка в этих боеприпасах мы не испытывали, так что продвижение вперед быстро превратилось в рутину.

Трофеи оказались богатыми и, соответственно, нам с батом Фриорхом было что делить. Меня прежде всего интересовали артефакты с высоким содержанием бетрония. К сожалению, анклав Роя на Лиганде-4 слишком долго находился в изоляции, и старая техника по большей части погибла в боях, а в новых поколениях роботов, произведенных гораздо позже, бетрония содержалось совсем немного. Да и во время штурма островов мы уничтожили очень немало потенциальных трофеев, особенно на начальном этапе, когда ЭМИ-боеприпасы практически не применялись. Тем не менее, частично уцелевших тушек тварей Роя мы захватили довольно много, но главную ценность представляли уцелевшие вычислители, укрытые на нижних уровнях бункеров, в изрядном количестве построенных противником на захваченной им территории.

В общем, раздел добычи я вёл практически сам. Бат Фриорх и его специалисты по артефактам Роя почти без споров соглашались с моими решениями. Иногда, больше для вида, они выторговывали себе какие-нибудь мелочи, но в целом не мешали мне присваивать наиболее ценные с моей точки зрения трофеи.

Возможно, лягуры просто не понимали, по каким критериям я отбираю себе артефакты. О свойствах бетрония и его влиянии на качество артефактов Роя я им не рассказывал, а сами они об этом, похоже, ничего не знали. Бат Фриорх несколько раз даже не смог скрыть удивления моей щедростью, когда я отдавал его подчиненным почти целые тушки тяжелых шагающих танков или уцелевшие генераторы силовых щитов. Вслух, правда, свои мысли глава колонии не озвучивал, но Лис и без слов многое понимал, анализируя едва уловимые нюансы поведения союзника.

Задерживаться в системе Лиганды я не планировал. Опыт, полученный нами при уничтожении анклава Роя на планете союзников, показался достойным тиражирования не только кану Сараху. Мне тоже было где его применить, и терять время я не собирался. Вот только, прежде чем реализовывать сложившиеся в моей голове планы, требовалось что-то сделать с разрастающейся непомерными темпами производственной мощью Роя.

Уничтожить все новые заводы и верфи противника я просто физически не мог, но хотя бы осложнить врагу жизнь и заставить его тратить время и ресурсы на защиту своих промышленных кластеров я всё-таки собирался попробовать. Ну, и конечно, мне еще требовалось пристроить по назначению сотню полученных от Фриорха ремдронов, чем я и собирался заняться в первую очередь.

Тщательное исследование разгонного модуля, подобранного уцелевшим корветом во время бегства из системы Лиганды, дало Рарогу большой массив данных для анализа и заставило его по-новому взглянуть на возникшую проблему.

Трофей полностью подтвердил худшие опасения Рарога. Враг действительно владел технологиями, намного превосходящими всё, что на данный момент имелось в распоряжении Роя. Судя по всему, пока спасало положение лишь то, что эти технологии всё еще не получили широкого распространения у биологических рас. Причин у такого положения дел могло быть несколько, но сейчас они не имели особого значения.

Враг, впервые проявивший себя в системе Бриганы, почему-то не спешил делиться своими достижениями ни с другими людьми, ни со своими земноводными союзниками. Что-то его, видимо, ограничивало, и этим фактом следовало воспользоваться. Использованные врагом инженерные решения следовало немедленно изучить и по возможности воспроизвести. Перспективы при этом открывались очень серьезные, и Рарог без колебаний присвоил этой задаче высший приоритет, выделив для её решения все необходимые ресурсы.

Практически сразу стало ясно, что разгонный модуль изготовлен на одном из заводов Роя. Во всяком случае, основой выпустившей его производственной линии однозначно являлось оборудование, не имевшее никакого отношения к человеческой расе. Правда, в готовом изделии использовались и комплектующие, произведенные людьми. Теперь Рарогу стало окончательно ясно, как в рядах противника оказались тяжелые шагающие танки Роя. Это были не дистанционно взятые под контроль роботы, а восстановленные и модернизированные трофеи.

В принципе, нечто подобное люди уже делали. Правда, раньше они брали за основу собственную технику и лишь часть комплектующих заменяли трофейными артефактами. Здесь же в качестве базы было использовано изделие Роя, но принципиально это мало что меняло. Главное отличие состояло в другом. Враг каким-то образом смог напрямую, без использования сложных систем-посредников, срастить изделия Роя с устройствами, произведенными людьми, и это обеспечило качественный скачок в тактико-технических характеристиках получившегося изделия.

Самым неприятным для Рарога оказалось то, что он не мог понять, из каких принципов исходил враг, вскрывая, а затем сращивая на молекулярном уровне комплектующие, всегда считавшиеся технологически несовместимыми. Тем не менее, его изделия работали, причем работали так, что это создавало реальную угрозу для всей парадигмы Вторжения.

После всестороннего изучения проблемы Рарог пришел к неоднозначным выводам. Само трофейное изделие или его отдельные компоненты повторить было возможно. Правда для этого пришлось бы использовать ремдроны и роботизированные стенды довоенного производства, а их в распоряжении Роя осталось очень немного. А вот дальше начинались практически непреодолимые сложности.

Рарог был вынужден признать, что изготовить что-то новое на основе изученного трофея у него не получится. Нет никакой возможности спроектировать такое изделие, не понимая фундаментальных основ процесса сращивания артефактов, созданных разными цивилизациями. А он их не понимал, во всяком случае пока. Конечно, в дальнейшем, когда в его распоряжении окажется много подобных трофеев, он, несомненно, решит эту проблему, но в данный момент Рарог мог рассчитывать лишь на копирование захваченных устройств, да и то с большим трудом и, возможно, с некоторой потерей качества.

Тем не менее, даже такой вариант мог обеспечить Рою технологический прорыв. Трофейный разгонный модуль был оснащен очень серьезным генератором маскировочного поля, а его одноразовый внутрисистемный гипердвигатель вообще являлся уникальным устройством, способным заметно увеличить эффективность торпедного оружия.

К сожалению, захваченный разгонный модуль не имел собственных сканеров, а именно их-то, Рарогу больше всего и не хватало. Оптоэлектронные фантомы, примененные врагом в системе Лиганды, могли стать очень серьезной проблемой, и решить ее можно было только с помощью более совершенных систем сканирования. Что ж, теперь Рарог понимал, что следует делать в первую очередь. Ему нужны образцы применяемых врагом технологий, а значит, необходимо захватывать новые трофеи, и чем больше, тем лучше.

Быстро покинуть систему Лиганды у меня всё-таки не получилось. Я уже успел привыкнуть к тому, что в моем распоряжении всегда имеются необъятные трюмы «Харгейсы», но сейчас войсковой транспорт отправился домой, а у меня остались малый транспортный корабль и не такие уж вместительные ангары легкого крейсера и эсминца лягуров. А вот различных грузов набралось столько, что разместить их оказалось просто негде.

Одна только универсальная производственная линия «Урал-1В» требовала столько места, что малый транспортник оказывался практически полностью забит её промышленными модулями. А ведь мне куда-то требовалось разместить еще и сотню ремонтных роботов, роту шагающих танков Чжао Вэй и батальон тяжелой пехоты майора Мина вместе со всей его бронетехникой.

А трофейные артефакты? Этого добра тоже набралось немало, причем настолько немало, что мне пришлось попросить бата Фриорха выделить обширный склад для временного хранения нашей доли добычи. Ну, и, конечно, боеприпасы. Торпеды и снаряды лягуров на Бригане-3, естественно, не производились, а крейсер и эсминец должны чем-то стрелять. При этом восполнить боезапас я смогу еще очень нескоро, если вообще мне представится такая возможность.

В итоге мне пришлось всячески изворачиваться и снова договариваться с лягурами. Почти все трофеи я пока оставил на Лиганде-4. Подчиненным майора Мина и Чжао Вэй тоже пришлось на какое-то время воспользоваться гостеприимством бата Фриорха и разместиться в полевом лагере на одном из отбитых у Роя островов. В предстоящей операции наземные войска вряд ли могли мне понадобиться. Не стал я сворачивать и производственную линию на спутнике карликовой планеты. Работой она была обеспечена на много дней вперед, так что смысла её останавливать я не видел.

Корвет Кислого и легкий крейсер «Палуд» тоже пока задержались в системе лягуров. Оставлять своих людей и имущество без дополнительного прикрытия мне не хотелось. Для реализации задуманного должно было вполне хватить эсминца «Равга», корвета лейтенанта Волынина и малого транспорта, загруженного ремдронами и двумя десятками торпед. Ну и, конечно, «Скаута». Куда же я без него?

В качестве первой цели я выбрал тройную звездную систему Шадар. На Игната, посетившего её во время одного из последних разведывательных рейдов, она произвела самое глубокое впечатление, и я его очень хорошо понимал.

– Я не поленился прочитать историческую справку, – усмехнулся Волынин, рассказывая мне о своей находке. – Все три звезды Шадара вращаются вокруг единого центра масс относительно недалеко друг от друга. Две из них обладают большими планетными системами с целым набором планет-гигантов, окруженных десятками спутников. Практически идеальное место для мощного промышленного кластера. Естественно, каждая добравшаяся сюда цивилизация старалась подгрести это богатство под себя. Шадар-А задолго до Вторжения успели застолбить люди, но компонент B почти одновременно с нами подмяли под себя лягуры. Третья звезда представляла заметно меньший интерес и так и осталась ничейной. Федерация не захотела предъявлять на нее претензии, чтобы не испортить отношения с Общностью, а чем руководствовались лягуры, так никто и не узнал, хотя, возможно, соображения у них был примерно теми же. Звёзд тогда еще хватало на всех, но к чему бы всё пришло, не появись в галактике Рой, сказать очень сложно.

– Как ты понял, что там что-то могло уцелеть?

– Ну, совсем без повреждений ни один объект не обошелся, – поправил меня Игнат. – Рой старался, как мог, но был вынужден торопиться. Шадар – довольно редкая система, освоенная сразу двумя биологическими расами. При этом ни люди, ни лягуры не испытывали восторга от её потери. Судя по всему, противник всерьез опасался, что систему будут отбивать, и опасался не зря. Здесь случилось несколько сражений уже после того, как Рой захватил систему. В итоге и мы, и лягуры отступили, а сильно поредевшей эскадре Роя стало не до полной зачистки всех промышленных объектов. Ну, а потом враг пошел дальше, и система довольно быстро оказалась у него в глубоком тылу, так что окончательное разрушение и так не работающих заводов и верфей быстро потеряло актуальность. В общем, я решил, что место со столь необычной судьбой надо проверить как можно тщательнее и, как видишь, не прогадал.

Игнат действительно не ошибся в своих предположениях. К началу Вторжения в системе Шадар людьми и лягурами было построено уже столько орбитальных и наземных промышленных объектов, что для их качественного разрушения требовалось приложить очень серьезные усилия и потратить весьма немало энергии и боеприпасов. Рою в тот момент было, мягко говоря, не до подобных занятий. Он с трудом отбивал мощное контрнаступление лягуров, частью которого стала и попытка отбить промышленный кластер Шадара.

Естественно, в последнее время корабли-разведчики Роя сюда периодически заглядывали, но, судя по всему, на тщательное обследование всех не подающих признаков жизни искусственных объектов у противника не хватило ни времени, ни ресурсов. Враг и так развернул очень масштабную программу восстановления верфей и заводов. Возможно, Рой не захотел распылять силы и оставил подробное изучение этой системы на потом. Ну а корвет Игната со своими разведзондами его, похоже, просто опередил.

– Здесь оказалось сразу несколько перспективных объектов, причем и в нашем кластере, и у лягуров, – продолжил рассказ о своем рейде Игнат. – До Вторжения в промышленном кластере Шадара строили даже линкоры, а что такое наши линкоры, противник прочувствовал на себе в полной мере, так что, к сожалению, самые крупные пустотные верфи Рой разрушал с особой тщательностью и не жалел на них ни снарядов, ни торпед. Зато более мелким объектам досталось не так сильно. У нас относительно пригодными к восстановлению остались подземный завод на крупном спутнике седьмой планеты и две малые верфи, рассчитанные на строительство кораблей не крупнее эсминца. Ну, и десяток относительно небольших инфраструктурных объектов, вроде роботизированных шахтных комплексов. Состояние у всех находок не безнадежное, но, честно говоря, повреждения серьезные. Может быть, поэтому Рой ими и не заинтересовался.

– А что у лягуров?

– У союзников разрушения сильнее. Это не удивляет, если вспомнить, что у Шадара-B произошло несколько очень серьезных сражений. Лягуры тогда врезали Рою от души, но и враг не остался в долгу. В общем, если не говорить о всякой мелочи, есть шанс восстановить одну из пустотных верфей. Вернее, собрать её из остатков трех однотипных конструкций. Наши земноводные союзники развернулись у Шадара с размахом. Не знаю, против кого они собирались создавать такой флот, но на орбите девятой планеты когда-то располагались пять одинаковых верфей, способных строить тяжелые крейсера. Две из них Рой раздолбал в труху, а остальные раскололись на части, совершенно непригодные к восстановлению. Но это если по отдельности. А вот собрать одну верфь из трех теоретически можно, хоть и потребует очень серьезных усилий.

Всё-таки Игнат был редкостным оптимистом. Собрать пустотную верфь из обломков – это сильно.

– Заманчиво, конечно, – я невесело усмехнулся, отрицательно качнув головой, – но с имеющимися ресурсами мы такую задачу точно не потянем. Что производил завод на спутнике седьмой планеты?

– В основном легкую бронетехнику. Универсальные шагающие платформы, вроде «Каракурта», и обвес к ним. Пусковые блоки зенитных и противотанковых ракет, мобильные комплексы РЭБ и тому подобное.

– И всё?

– Ну, еще ремонтных дронов и роботов техподдержки пехоты, на базе тех же универсальных платформ.

Услышанное заставило меня задуматься. Восстановление верфей выглядело очень заманчивой целью. Боевых кораблей нам не хватало просто катастрофически, вот только один-два эсминца решить проблему всё равно не могли.

– Будем начинать с верфей? – нарушил затянувшуюся паузу Игнат.

– Да, но не с их восстановления. Сначала просто установим на них генераторы маскировочных полей. Со стороны они должны выглядеть безнадежно и окончательно мертвыми. А начнем мы с завода.

– Но почему? – Игнат посмотрел на меня с искренним непониманием. – Зачем нам легкая бронетехника, пусть и очень качественная? Разве корабли для нас не важнее?

– Важнее. Вот только я не собираюсь производить боевых роботов. Сейчас нам нужны продвинутые ремдроны. Чем больше, тем лучше. Вокруг море работы, а делать её практически некому. Ты ведь, кажется, хотел собрать из обломков верфь лягуров, способную строить тяжелые крейсера. Причем не за несколько лет, а в приемлемые сроки. И кто будет этим заниматься? Сотня не самых продвинутых ремонтных роботов с такой задачей не справится. Да и с малыми верфями им придется возиться недопустимо долго. Вспомни, сколько мы потратили времени на легкий крейсер и эсминец лягуров. Здесь необходимо другое решение, и это решение – массовое производство ремонтных роботов, превосходящих по характеристикам ремдроны времен Вторжения. С применением гибридных технологий это вполне возможно.

– Звучит, конечно, красиво, – задумчиво произнес Игнат. – Вот только если начинать с ремонтных дронов, то останутся ли в галактике живые люди к тому счастливому моменту, когда мы, наконец, доберёмся до строительства боевых кораблей?

Я и сам уже не раз задавал себе этот вопрос. И не только себе. Увы, ни Лис, ни Призрак так и не смогли построить хоть сколько-нибудь точный прогноз. Уверен я был только в одном. Если мы хотим выиграть время, нужно помешать Рою наращивать производство кораблей и техники в захваченных им системах биологических рас. Чем, собственно, я и собирался заняться, и именно для этого в систему Шадар с нами отправился эсминец «Равга», а в трюм транспорта «Восьмой форпост» помимо предоставленных лягурами ремдронов я приказал загрузить два десятка очень непростых торпед.