Счастье для ведьмы Гусейнова Ольга
– Вот. – Измира ткнула пальцем в один из материков, причем с самого краешка. Несколько сантиметров леса и вот оно – море. В реальности до него, наверное, месяц добираться, если не больше.
Дальше наставница начала пальцем обводить места с названиями и территориальными ограничительными линиями.
– Наш дом стоит в Диком лесу на земле Скальда. Видишь, отмечена даже деревушка Чиорика по соседству…
– Ага, рассмотреть эту точку и надпись можно, если у тебя глаз-алмаз или зрение как у орла, – пробормотала я, рассматривая точки-черточки-загогулины.
– Еля, напоминаю: это ведьминская карта, тренируй свое магическое зрение – и все увидишь, – укоризненно посоветовала Измира и продолжила обводить и перечислять территории.
Я уже узнала, что понятию «город» на Мирее соответствует «гварт». Гварты есть у большинства развитых народов, так уж повелось со временем из-за обобщения языковых форм, а позднее – и государственных. Да, благодаря сильной магической составляющей, Мирей развивается совершенно иначе, чем Земля. На первый взгляд, архаичное средневековье, но, в зависимости от одаренности народа, есть и значительные достижения. Если я верно поняла Измиру, в городах и у зажиточных селян имеется примитивный водопровод и канализация. Есть даже газеты – информационные листки с горячими новостями. И вместо перьев – привычные землянке карандаши. Передвигаются на гужевом транспорте, но есть и порталы, хоть они и дорогое удовольствие.
Самая распространенная форма государственного управления на Мирее – монархия. Где-то абсолютная, где-то ограниченная сборами старейшин или других «умников» – у разных народов по-разному, но суть-то не меняется. Существует на зачаточном уровне развития и своеобразная республиканская форма управления, но, смешно сказать, у низших рас.
Территории государств – это «земли». И пусть представители разных рас могут поселиться на любой земле, но предпочитают жить своими сообществами. Или хотя бы тесными социальными группами, если уж судьба их занесла к другим соседям.
Дальше прозвучал весьма интересный факт. Коренные жители занимались в основном охотой и собирательством. А вот полноценное животноводство и земледелие на Мирей пришло именно с людьми, которые тысячелетия назад перебрались из другого мира. Теперь у людей монополия на торговлю зерном. Другие расы не занимаются масштабным возделыванием своих земель, предпочитая сохранять их нетронутыми. Но люди нуждаются в исконных товарах других видов и рас, особенно в магических артефактах и исцеляющих зельях. Вот они-то всегда и везде – самый ходовой товар.
Местная домашняя живность лишь незначительно отличается от знакомой мне. Поэтому я все больше склоняюсь к мысли, что люди пришли на Мирей из моего мира, приведя с собой привычный скот и домашнюю птицу. Уж слишком много сходства. Вероятно, со временем и под влиянием магии нового мира произошли изменения или мутации. Даже светило Мирея люди называют солнцем, хоть и произносят немного иначе, проглатывая часть звуков.
Измира продолжала лекцию:
– Именно на земле Скальда несколько тысяч лет назад появились первые люди. Потом они расселились. Исторически эта часть материка была свободна. Со временем образовались новые земли: Урна, Даовица, Тюрила, Хеймица. Кстати, настоятельно рекомендую не посещать землю Хеймица. Уже лет двести там лютует орден Света, к ведьмам он очень недружелюбно настроен, да и всех инородцев не жалует. Десять лет назад я была там проездом, тогда последние нелюди снимались с насиженных мест.
– Может, за десять лет что-то изменилось?
– Сомневаюсь, – отрезала Измира.
Я пожала плечами и задала волнующий вопрос:
– Сколько вообще рас… или видов разумных жителей на Мирее?
Наставница снисходительно улыбнулась:
– Думаю, тебе сложно представить, что в мире живут не только люди. На самом деле Мирей создал и приютил десятки разных рас. Магических и нет. Похожих и не очень. Совместимых и нет. Сильные магически расы, особенно рожденные Миреем – их еще называют старшими, – способны полностью трансформировать свои тела, причем даже размеры их форм могут не совпадать. Есть человекообразные крылатые расы, к примеру, ирлинги, есть ползающие, как нагшары, – прекрасные любовники, но для ведьм – пустышки, потому что рождаются из яиц. Сейчас практически не осталось свободных, не освоенных кем-то территорий, и каждая раса бережет свои. Большая часть этого материка занята людьми, иные живут за Серыми пределами…
– Серые? Что за пределы? – Меня разбирало любопытство.
– Горный край на юге. Видишь, он обозначен на карте гористой местностью?
Я кивнула, и наставница продолжила:
– Многие старшие расы издревле предпочитают ночной образ жизни, они хищники… охотники. Поэтому и бодрствовать предпочитают после полудня и до утра. За «сумеречный» образ жизни их земли и назвали Серыми пределами.
– Ясно. Ты сказала, что людей меньше, чем других рас, но постоянно ворчишь на нас…
– Еля, я же объясняла, что ты не относишься к чистокровным людям, хотя в тебе и течет их кровь благодаря мужчинам этого вида. Ведьмы – другая раса, благодаря магии и особенной связи с духами или, по-вашему, душами миров. Благодаря нашей магической особенности, со многими видами мы способны создать семейный союз и даже получить потомство. Но и при смешении крови не перестаем быть ведьмами. Неважно, сильный в нас дар или слабый.
Под хмурым взглядом наставницы я поправилась:
– Прости, я помню, что ведьма, но привычки сложно так быстро изжить! Скажи, почему ты выбрала именно Скальд и соседство людей? Тем более что люди не всегда благожелательно, вернее, терпимо настроены к ведьмам?
Измира посмотрела вновь на карту, посверлила ее взглядом, и, видимо, подобрав слова, пояснила:
– Люди – предсказуемое зло, более слабый противник. Они сильнее зависимы от магии, щедрее платят за наши зелья и помощь. И скажу так: несмотря на то, что люди боятся ведьм, а в некоторых землях и охотятся на нас, здесь нам живется сытнее. Легче обезопасить себя и жилище, пустив жуткие слухи или угрожая смертельными проклятьями. Люди на редкость суеверны. Проще строить отношения с их мужчинами – они недолго живут, более уязвимы, менее зациклены на своих женщинах. Ими легче управлять и бросать при необходимости.
Я вытаращилась на Измиру после ее откровений, а потом, облизнув губы, уточнила:
– Ну и что хорошего в том, что они меньше живут и уязвимы?
Наставница, поджав губы, укоризненно качнула головой.
– Еля, ты же мудрая елочка. Ну вспомни, что я говорила раньше. Любовь – смертельно опасное удовольствие. Не каждая ведьма может его себе позволить. Поэтому мы предпочитаем временные связи. В лучшем случае, для продолжения рода. А так… Попользовалась, насладилась новизной – и забыла, как о ненужной вещи. Это в идеале. А в жизни случается разное. Бывает и такое, что попадется влюбленный, настойчивый, сильный и жадный мужчина – будешь у него «любимой женой» под семью замками сидеть. Повезет, если окажется смертным, у людей даже сильные маги живут не более трехсот лет. Пару десятков годков помучилась в кандалах семейного «счастья» – а потом окрыленной радостью вдовой вернешь себе свободу. Если же случится кто-то из старших рас, учти: те тоже практически бессмертны. У них есть проклятие – истинная пара. Вот встретишь такого нечаянно или по глупости – и все! Тебе конец!
– Почему? Они не терпят ведьм в качестве истинных пар? Убивают?
Измира снисходительно закатила глаза.
– Шутишь? Да они залюбят тебя до смерти! Так, чтобы ты ни о какой свободе и побеге даже думать не смогла. И вечность – причем реально вечность! – будут держать свою ведьму при себе. Замучаешься ждать, когда же этот навязанный судьбой тюремщик отправится за грань. Самостоятельно или с чьей-нибудь помощью.
Я осела на стул, забыв о карте и таращась на наставницу. Вот вроде всегда доброжелательная, уважительная, но бац! – и как выдаст что-нибудь убийственное… И думай, что хочешь.
– И часто представители э-э-э… старших рас находят в ведьме свою истинную пару? – уточнила я. А потом все же добавила: – Ну что в этом плохого? Они настолько отвратительные мужья? Или… изменяют и…
– Девчонка! – неодобрительно хмыкнула Измира. – Иные – малочисленные расы, хотя в целом их достаточно много. Их главная проблема – поиск идеальной половинки или истинной, потому что искать такую приходится веками и не каждому везет. Благодаря своей необычной магии, после нужного ритуала ведьмы могут стать той самой идеальной половинкой мужчин большинства рас. Мы подходим не всем, но многим. Поэтому большинство ведьм предпочитает селиться среди людей и не соваться к старшим расам. Мы слишком независимые и свободолюбивые.
– Как сложно… страшно быть ведьмой, – тихо пробормотала я, придавленная грузом неординарных сведений из разряда «в каждой избушке свои погремушки». Только «избушка» теперь размером с континент.
Моя бабушка прожила долгую, по меркам людей, и счастливую жизнь. С дедом они встретились еще в университете, сразу поженились, а вот с ребенком долго не получалось. Но бабушка говорила, что дед ни разу в жизни ничем ее не попрекнул, не ходил налево, во всем помогал и ему было плевать на чужое мнение по поводу «особенности» любимой, «занимающейся шарлатанством». И мама моя, как опять же говорила бабулечка, пусть и не грезила влюбиться, но мечтала встретить того, кто примет ее такой, какая есть. Мои подружки, о которых я тосковала, отец и его жена, в принципе, заботливая и добрая женщина, – все обрели в семье любовь и счастье. Я с рождения воспитывалась в любви и заботе, на традиционных семейных ценностях, мы, россияне, такие. Как же сложно понять и воспринимать другую ментальность…
Измира, скрестив руки на груди, внимательно меня изучала. Я давно рассказала ей про земные технологии, родные обычаи, традиции и уклад, поэтому она в курсе моих трудностей принятия чужих основ и правил.
Наконец наставница поделилась своими опасениями:
– Чувствую, за год из тебя приличной ведьмы со здоровым цинизмом не вырастишь.
Я виновато пожала плечами – сама же согласилась стать ведьмой, переняв чужой дар – и, поморщившись, буркнула себе под нос:
– Какая есть.
– Ладно, будем исходить из того, что имеется в наличии. Продолжим знакомство с миром, – неожиданно мягко и заразительно усмехнулась Измира. – Так вот, люди долго не живут, а ты – бессмертная.
– Теоретически, – заметила я с улыбкой.
– В идеале – да. Но повторюсь: люди долго не живут. Это помимо других свойственных им недостатков. Суеверны и лживы. Зато с ними проще договориться и легко запугать, чтобы обходили ведьму стороной. И дочерей лучше рожать от людей. Мужчины в основном привязаны к сыновьям, поэтому, если тебе не повезет родить мальчика, оставишь младенца отцу и пойдешь своей дорогой.
Я промолчала. Ну уж нет, своего ребенка точно никому не отдам. Решила некоторые «земные» мысли оставлять при себе. Незачем ведьме, которая умрет через год, выслушивать мои «фу». Лучше попробовать сменить тему «мальчиков и девочек».
– Понятно. А если случайно встретились не люди?
– Чтобы встретить иных, тебе придется почти два месяца добираться до Серых пределов, так что «случайности» практически исключены.
Наставница приподнялась и кончиком ногтя опять для наглядности провела линию на карте – разделила земли людей и иных.
– Но жизнь длинная, а природное ведьминское любопытство и непоседливость толкают на безумства. К тому же случается и так, что приходится срываться с насиженного места и рвать когти по самым разным причинам: охотники возьмут твой след, вражина какая-нибудь заведется, народные настроения сменятся. Вот тогда самое безопасное место будет среди старших рас. Они ведьм уважают и ценят. Но есть малоприятная вероятность, что среди них найдется желающий обзавестись личной ведьмой и создать с тобой семью. И тогда будь готова к тому, что придется «наслаждаться», – это слово Измира выделила с особенным ехидством, – только своим супругом. Старшие расы в большинстве своем – хищники, махровые собственники, излишне агрессивные, темпераментные, чудовищно самовлюбленные, ревнивые, упертые, непримиримые, хитрые, коварные…
– В общем, почти как сами ведьмы, да?! – хихикнула я.
Измира открыла рот, чтобы возмутиться, но, немного поразмыслив, расхохоталась. Причем впервые смеялась так легко и свободно, даже Бьо восторженно замер, глядя на хозяйку.
– В чем-то ты права, – ответила она, наконец успокоившись.
Дальше Измира, приподняв руки, несколько мгновений всматривалась в свои пальцы, на кончиках которых искрила магия. Да, хорошее настроение улучшило восприятие магии, и это стало заметно. Затем наставница встала, скрылась в своей опочивальне, а через минуту торжественно водрузила на стол неожиданно огромную и толстую книгу в коричневом кожаном переплете. Древнюю, в чем не было сомнений. Я бы сказала – старую, как сам Мирей.
Кожаный переплет потемнел, покрылся складками, словно морщинами, а посередине эти складки застыли в подобии высокомерно и недовольно искривленных толстых губ. Эта ассоциация со ртом была столь удачной, что я даже протянула руку, чтобы коснуться книжных «губ», но наставница легонько шлепнула меня по пальцам.
– Знакомься, это гримуар рода Древесных. Его начали писать еще на заре времен, когда появлялись первые ведьмы. У каждого ведьминского рода существует свой, уникальный. Именно гримуары – хранители знаний рода, отражение силы и главный помощник ведьм.
– О-о-о, – восторженно протянула я, разглядывая занятную книгу.
– После передачи силы он будет твоим наставником, поделится знанием, откроет тайны рода. Но как любой хороший учитель, заставит потрудиться, чтобы добыть полезные сведения. Поэтому наследие рода будет открываться тебе постепенно, по мере необходимости или для выживания. Для защиты. Но прежде чем обратиться к гримуару, ты должна уже сейчас поделиться с ним своими знаниями. Отдать что-то полезное, новое, неизвестное ему ранее. То, что может пригодиться будущим поколениям ведьм рода Древесных. И чем больше нового ты вложишь в гримуар, тем больше важного и полезного получишь в ответ. Таким образом и происходит обучение и обретение знаний.
– Любопытный обмен, – уже без восторга отметила я. – Но чему может обучить древнейший артефакт попаданка из другого мира?
– Подумай, у тебя вся жизнь впереди, – пожала мое плечо Измира и открыла гримуар посередине.
Перелистнув исписанную страничку, она с любовью и благоговением провела пальцами по чистым, без единой буквы, листам.
– Подожди, я сейчас вернусь, – сказала, о чем-то вспомнив, наставница и вновь ушла в соседнюю комнату.
Я хмуро глядела на ведьминский аналог библиотеки и архива и прикидывала, чем бы таким интересным с ним поделиться, с учетом того, что он создан «на заре времен». Бьо подмигнул мне глазом-бусинкой и улетел за хозяйкой, а я решилась на авантюру или, откровеннее сказать, на глупую хитрость. Взяла карандаш и на желтоватом гладком листе вывела: «Самое надежное приворотное зелье – это борщ!»
Я успела выпрямиться и ухмыльнуться, довольная собой, когда тяжеленный фолиант с грохотом и весьма зловеще захлопнулся. Послышался весьма характерный звук вырываемой страницы, потом громкое смачное жевание, а дальше тот самый «рот» на обложке, к моей полнейшей неожиданности, плюнул комком из жеваной страницы мне прямо в глаз.
Ойкнув от боли и прикрыв правый глаз, левым я вытаращилась на гримуар, губы которого сложились в презрительно-возмущенную гримасу. Всем своим видом этот древний талмуд демонстрировал свое отношение к моим «ценным» знаниям.
Вернулась владелица гримуара и сначала недоуменно воззрилась на меня, а потом, заметив комок бумаги на полу, подняла и, развернув, прочла. Хохотнув, она весело пояснила:
– Еля, записывать в него свои мысли, рецепты, новости или знания может только принятая в род ведьма. Тебе же пока дозволено только вложить свои знания на отдельном листике. Если их сочтут полезными и достойными внимания, то благосклонно примут.
Потерев глаз – там, елки зеленые, скоро фингал появится, – я решила добиться уважения от древнего фолианта. С минуту подумав под насмешливым взглядом наставницы, ринулась записывать очередные перлы, но уже на отдельном листике:
«При ритуале призыва преемницы силы стоит учитывать, что расстояние до мира Земли, где, несмотря на отсутствие магии, есть ведьмы, требует годового запаса энергии и четверти жизненных сил некогда сильной ведьмы, потерявшей жажду жизни».
Перечитав текст, я осторожно, отклонив голову, чтобы бумажным снарядом снова в глаз не зарядил, приоткрыла гримуар и сунула в него листочек. А потом с замиранием сердца подождала, пока он «распробует» информацию. Уже успела испугаться, когда губы искривились от высокомерного сомнения в ее качестве и ценности, но, услышав звук легкой отрыжки и отметив, как рот расслабленно замер, довольно станцевала лезгинку.
– Он принял, принял ее! – прыгая, радостно кричала я.
Наставница улыбнулась, снисходительно покачала головой и призвала меня к порядку:
– Все, мои дорогие, повеселились – и хватит, впереди еще слишком много работы.
Я же заволновалась.
– А если этот переносной интернет в комплекте с важным архивом украдут?
Измира в недоумении вскинула брови, но, поймав брошенный мной на гримуар обеспокоенный взгляд, пояснила:
– Родовой гримуар невозможно украсть. Он – отражение нашей силы и в любой ситуации вернется к своей владелице. Сначала просто заучим заклинание, а позднее, когда ты примешь мою силу, сможешь открывать пространственный карман, где можно хранить все самое ценное и важное. Особенно гримуар. Поэтому не бойся, ведьму невозможно обокрасть, только использовать.
– В любом случае гримуар – это огромная и вкусная плюшка, – хихикнула я и, посерьезнев, преданно посмотрела на наставницу. Мол, продолжаем заниматься.
Глава 4
Багровая трава холодила и колола босые ступни – без обуви я ходить не привыкла. В утренних сумерках разворачивающееся на поляне действо выглядело немного размытым, но оттого не менее фантастическим. Фиолетовые кроны деревьев и ветви кустов сегодня, казалось, замерли, не смея шевелиться, чтобы не нарушить таинство, которое началось в предрассветный час на спрятанной от чужого глаза поляне. Темный, почти изумрудный небосклон прочертила золотая стрела сгорающего в атмосфере метеорита. Сияющие на небе диски других спутников не давали забыть, что я не на Земле, а в ином мире. Больше года на Мирее…
Посреди поляны был установлен огромный ритуальный котел, в котором трещали поленья, выстреливая искрами. Костер – словно огромный цветок с лепестками пламени. Мы с Измирой, облаченные в серые домотканые рубахи до колен и без рукавов, босые, с распущенными волосами, смотрели друг на друга.
Мое год назад модное короткое каре-боб отросло чуть ниже плеч, а длинные, до ягодиц, полосатые волосы Измиры разметались по плечам и спине. Отблески костра играли на напряженном лице наставницы, делая его черты зловещими. В ее глазах блестел страх и волнение. Она попыталась убрать волосы назад и замерла, разглядывая черную прядь. Потом нахмурилась и перевела взгляд на меня. В нем горела бездна сомнений и тревоги, но это длилось лишь мгновение-другое. Затем она моргнула, и все исчезло. Мне могло просто почудиться.
Краешек светила показался на горизонте, меняя окраску неба, размывая изумрудный тон, щедро добавляя светло-голубой. Измира начала ритуал, к которому мы усиленно готовились год и два месяца. Под негромкий речитатив заклинания она размеренно покрывала обнаженные участки моего тела рунами из охры.
Скоро я уже походила на расписанную индийскую невесту.
Затем такую же роспись я нанесла на тело наставницы под ее монотонный голос. Небо светлело, менялось, а мы, сцепившись пальцами над котлом, любовались пламенем, которое ласкало наши сомкнутые руки совсем не причиняя вреда, а будто спекая воедино.
Все вокруг дышало магией, даже огонь трещал и гудел все сильнее, наполняясь силой. Разлетавшиеся искры не жгли, а грели лицо и тело, хотя рубашки постепенно покрывались мелкими прорехами.
Наконец солнце осветило поляну. Именно его мы ждали. Измира до боли сжала мои ладони и сипло спросила:
– Ты готова, Еля?
– Да, – мне хватило сил на глухой шепот.
Мы развернули ладони таким образом, чтобы мои, словно в колыбели, лежали в ее. А уже через секунду обе задохнулись от боли – паривший рядом Бьо проткнул наши руки двумя кинжалами и соединил.
Хотя мы десятки раз проговаривали то, как ритуал должен проходить, чтобы я не ударилась в панику, не прервала его, мне стало дико страшно. Измира громко и надрывно читала вторую часть заклинания, а наша кровь, смешиваясь, сначала капала крупными багровыми каплями, а потом тоненькой струйкой полилась в костер, заставляя его злобно шипеть и одновременно пылать ярче.
«Нельзя сомневаться, нельзя!» – мысленно умоляла я себя, отчаянно трусившую, потрясенную.
Прямо на груди наставницы сформировалась ослепительно сияющая зеленая сфера и настоящим тараном ударила в мою грудь, отбросив от котла. Проткнутые кинжалами руки обожгло дикой болью, но я быстро о ней забыла, потому что следом легкие будто окунули в кислоту. Нет, я вдохнула жидкое пламя, и теперь оно пожирало меня изнутри.
– Прими ее, Еля, прими-и… – звучал где-то на краю сознания надрывный, отчаянный крик Измиры.
Я тонула в жаре и боли, но умирать не хотела, слишком хотела жить. И потому зацепилась за боль, ведь пока мы чувствуем – мы живем!
В какой-то момент боль затихла, будто задумалась. Наверное, признала, что мы с ней знакомы. Нет, даже родные вроде бы. И с этого момента пламя, уже не обжигая, ринулось по венам, наполняя меня до последней клеточки.
Стало нестерпимо жарко. Я рванула рубаху на груди, следом накатила волна примитивной животной похоти, заставив стиснуть бедра и застонать от острой жажды соития.
Неосознанно, подчиняясь инстинктам, я раскинула руки и ноги в стороны, как звезда, и распахнула глаза. В первый момент зажмурилась от ослепительно ярких, почти жалящих окружающих красок: потоки магии, сама энергия мира, пронизывали все вокруг. Затем я улыбалась как блаженная. Боль ушла, похоть тоже покинула мое тело, вместо них пришла любовь. Я не просто любила мир – обожала, боготворила этот чудный мир. И, что удивительно, в ответ на мою любовь хлынула ответная волна от самого Мирея: он тоже полностью принял меня, любил как родную дочь.
Когда буря эмоций и ощущений улеглась, я почувствовала себя так, будто по мне целый полк прошел парадным строем. Открыв глаза, поняла, что лежу на спине, вокруг – наполненный шумом ветра, щебетом птиц и лесными запахами белый день, а костер метрах в трех от меня уже потух.
Первым делом вскинула… Ой, с трудом подняла руки, чтобы удивиться отсутствию ран. Затем, кряхтя и постанывая, села и оглядела поляну в поиске наставницы. Она нашлась на противоположной стороне от котла, пришлось ползти к ней на четвереньках.
Добравшись до Измиры, я испуганно замерла: это была она, но сильно постаревшая, словно сморщенный чернослив. Древняя старуха! Волосы разметалась по траве абсолютно белым полотном, кожа потемнела и покрылась глубокими морщинами, черты лица стали резче, щеки впали, а глаза, утратившие завораживающее зеленое сияние, стали блеклыми и мутными. При этом в них отражалось ничем незамутненное счастье и облегчение.
Глотая слезы и придерживая за плечи, я помогла дряхлой, измученной Измире сесть. Ласково погладив меня по макушке, она довольно проскрипела:
– Чистота твоей души вытравила Тьму из моей силы!
Вспомнив ее страх при виде черных прядей в своих волосах, я решилась высказать мысли вслух:
– Ты из-за Тьмы сомневалась? Боялась, что ритуал не сработает?
Измира виновато и грустно улыбнулась, а я зависла: было так непривычно вместо гордой и довольно суровой ведьмы видеть эту ссутулившуюся старуху.
– Прости! Меня оправдывает лишь то, что мы обе рисковали. Ты – жизнью, а я – еще и посмертием. Я не хотела пугать тебя. Чем меньше в тебе страха и отвращения и чем больше готовности принять чужую силу, тем выше шанс на удачу. Скажу больше: можно было бы отдать тебе силу простым заклинанием, многие так и делают, но я хотела абсолютного успеха, поэтому провела ритуал по первым, самым древним правилам.
– Почему ты уверена, что во мне нет Тьмы? – Я нахмурилась, глубоко в душе страшась, что она ошибается насчет моей чистоты.
Ведьма неожиданно весело хихикнула. Тонкой иссохшей рукой она приподняла с моего плеча прядку волос и легонечко подергала, чтобы я убедилась: это точно мои волосы.
Какое-то время я изумленно смотрела на них, даже машинально пощупала. Не светло-русые, а рубиновые, как кровь. Мало того, они прилично отросли и теперь прикрывали лопатки! А ведь волосы – естественный магический резерв. Просто так их не отрежешь, не то придется ждать восстановления.
Наставница пояснила:
– Светлую ведьму можно узнать по рубиновым волосам, именно они – отражение чистой крови, не запятнанной Тьмой. Любое злое дело оставляет в волосах темные отметины, черными прядями показывая окружающим, что ведьма познала вкус Тьмы.
– Но ведь рыжих и так много…
– Ошибаешься, Еля! – прервала мой растерянный лепет Измира. – Рыжих, может, и достаточно, но кроваво-красный цвет только у ведьм. Это отличительная черта, по которой другие всегда узнают нашу расу. И определяют, насколько сильно ведьма поддалась Тьме.
Я невольно перевела взгляд на ее белую макушку, еще недавно бывшую полосатой, как у зебры.
– А твои?
– Тьмы я хлебнула немало, но смогла вовремя остановиться. До тебя мои седые пряди были красными, как твои сейчас, напитанными магией Мирея. Просто на призыв ушло слишком много сил. Даже за год без нормальной подпитки или злых дел я не смогла бы вернуть присущий ведьме истинный цвет, а Тьму ничем не вытравить. Вот и была полосатая.
– Ясно, – кивнула я, оглушенная новостями и правдой жизни.
Наставница умолчала об огромном – нет, смертельном! – риске при передаче силы. А ведь я ее уже в любимые тетушки записала, настолько мы сблизились и сроднились.
– Прости меня, – шепнула Измира, словно подслушав мои мысли. Она погладила меня сухой теплой ладью по щеке и, уронив слезу, добавила: – ты была моим единственным шансом на перерождение и новую встречу с любимым. Я надеюсь, когда-нибудь ты поймешь и простишь меня за то, что я промолчала о риске.
Окружающий мир был настолько ярок и прекрасен, что я радостно призналась:
– Знаешь, сейчас мне очень легко тебя понять и простить. А вот если бы я умерла… Вот тогда очень-очень злилась бы на тебя. Буквально вечность не могла бы простить.
Медленно, пыхтя от бессилия, встала и помогла подняться Измире. Качаясь и спотыкаясь, держась друг за дружку, мы побрели к дому. Бьо, неожиданно сильно уменьшившийся и потускневший, встретил нас, душка, дал напиться и проводил отдыхать. У меня при виде этой едва заметной, но уже любимой «тучки» с глазками начинала скручиваться в груди тоскливая пружина. Совсем скоро мы расстанемся. И в этом мире я останусь совсем одна.
Новый рассвет – и снова костер. Только пылает он не в котле, а пожирает уютный и незаметно ставший мне родным Измирин дом. После ритуала передачи силы она протянула лишь три дня. Я плачу, стоя на коленях, глядя на вырывающееся из окон пламя и зная, что в доме вместе с хозяйкой Бьо, немного подкормленный моей силой. Удерживает огонь внутри во избежание лесного пожара.
Вскоре дело было сделано. Дом сгорел дотла, но я успела уловить, как махонький посеревший хранитель мелькнул белой вспышкой и исчез, отправившись за грань вслед за своей хозяйкой. Земля вздрогнула и холм обвалился, окончательно спрятав ведьмину могилу. Словно она и не жила здесь много-много лет. Только пара хлипких сараюшек для домашней живности и напоминала о том, что здесь жили люди… ведьмы. Мое временное пристанище зарастет без следа.
Все три дня Измира быстро теряла силы, угасала на глазах, поэтому мы сидели в доме. Бьо тоже слабел, и мне приходилось готовить самой, недаром меня год с лишним приучали к печному быту и походной жизни, чтобы лепешки даже на костре получались пышными. Теперь я очень даже знатная хозяюшка. Наставница полумер не приемлет: либо на отлично, либо лучше не начинай.
Как-то вечером, когда Измира в кресле-качалке наслаждалась теплыми летними сумерками, у меня практически вырвалось признание: «Не хочу жить отшельницей на краю света и обязательно отправлюсь посмотреть Мирей». Тем более в путешествии смогу пополнять родовую сокровищницу знаний и получать нужные в ответ.
Я отметила, с каким облегчением наставница приняла мое решение, поведав в ответ, что дом ведьмы – это часть ее, и отдавать его другой… больно.
Тогда мы принялись составлять план на будущее. Скорую смерть Измиры мы тщательно обходили стороной, обсуждали «потом». Сам дом и его содержимое (включая тело хозяйки) мы с Бьо сожжем, чем поможем и ему с легкой душой уйти за грань, не имея привязанностей.
Попутно мы отобрали все нужные и полезные мне вещи. Под контролем наставницы я создала свой личный пространственный карман и сложила туда собранное добро. Более того, мы подготовили небольшую узкую телегу повышенной проходимости и с высокими бортами. Примерно на четырех пассажиров. На этой повозке мы несколько раз ездили в близлежащую деревеньку Чиорики на «практику» – Измира знакомила меня с жителями Мирея, обычаями и традициями.
В повозку положили не менее «волшебный» мешок с кормом для Моли, теперь уже моей маленькой лошадки. Измира несколько раз напоминала, что мешок хоть и безразмерный, но содержимое само не размножается, его необходимо регулярно пополнять. Иначе не Моль будет везти меня, а я ее. Еще мне досталась палатка из промасленной плотной ткани, в такой не страшно и в ливень, и в холод.
Когда Бьо притащил ее из недр дома, Измира с нежностью посмотрела на темную от времени ткань, вспоминая проведенные под ней жаркие, наполненные любовью ночи с Грахном.
Жутко было осознавать, что живая женщина настолько стремится умереть, чтобы гипотетически переродиться и встретиться с любимым. Да, при наличии магии и вреднючего, наглого, высокомерного гримуара, который с бесившей меня частотой плевался бумажными комками, принижая ценность любых моих сведений, я все еще с трудом верила в это.
А вчера, словно предчувствуя смерть, Измира сделала мне прощальный подарок, на что сама я была не в состоянии решиться: зарубила оставшихся кур. Бьо приготовил их для меня и помог сложить в пространственный карман, чтобы хранились в стазисе. Теперь будет чем питаться в пути.
Поужинали мы плотно, без суеты, запивая сваренным мной пивом, при свечах и под стрекот кузнечиков за окном. Бьо весь вечер норовил коснуться белых волос хозяйки, словно заранее прощался, а во мне все наливалось тяжестью грусти.
Ночью Измиры не стало.
Когда все успокоилось, осела пыль и пепел, вновь зашелестел кронами лес и запели птицы, солнце залило небосвод ярким, оранжево-желтым светом. Я буквально заставила себя подняться. Отряхнула дорожное коричневое платье. Шить меня тоже научила Измира, в жизни пригодится. Тем более благодаря магии – это легко и просто.
Я повязала на голову серый платок, чтобы спрятать волосы, опустошенно оглядела полюбившуюся полянку и решительно направилась к сараю, возле которого объедала кусты запряженная в телегу Моль. Через час я навсегда покинула это место, так же навсегда изменившее мою жизнь.
Теперь я – ведьма. Светлая, сильная, образованная, но молодая и неопытная. Мелькнула мысль, что надо почаще кормить свой персональный интернет – гримуар, а то он неохотно делится со мной знаниями.
Жадина!
Глава 5
Пламя небольшого костра уютно трещит, поедая сухой валежник, которого я набрала еще с вечера. Моль аппетитно хрумкает кормом; опустив морду в ведро и стегая себя по черно-белым лоснящимся бокам длинным серым хвостом: отгоняет мошкару. Узкая одноосевая телега, с легкостью преодолевавшая ухабы и бездорожье, тоже отдыхает неподалеку, внутри магического контура. Я создала его вчера для защиты своего лагеря. Поют птички, шелестят фиолетовой листвой деревья, все проникнуто покоем и магией. Причем магический фон меня с вечера беспокоит, слишком яркий и пьянящий, с отчетливым флером радости.
Сидя на бревне у костерка, я неторопливо жевала толстый бутерброд с вареной курицей из запасов моего пространственного кармана, уныло думая о том, что надо бы заехать в ближайший город-гварт и купить продуктов. Как показала практика, охотиться даже на кур в собственном дворе я не способна. По мнению Измиры, неспособность убивать даже ради пропитания – не от моей излишней светлости и доброты, а больше из-за чрезмерной мягкотелости и инфантильности. Обидно, конечно, но в душе я была с ней согласна. Как дитя техногенного и развитого мира, я привыкла покупать мясо в магазине и готовым к употреблению. А взять и свернуть шею питомцу, которого до этого месяцами кормишь… Невыполнимая задача.
Помимо озабоченности оскудевшими запасами, мучит душевная боль: всего неделя прошла после смерти Измиры, слишком свежи воспоминания, снова одолевают мысли о родных на Земле, и одиночество только усиливает угнетенное состояние. А ведь грустная ведьма – это слабая ведьма. Нужен какой-то положительный заряд для равновесия, а у меня даже вареная курица вот-вот закончится. Хорошо, что укромный лесной уголок, куда я вчера специально забралась, чтобы отдохнуть и спрятаться от любых случайных встреч, помогает успокоиться, найти внутренний эмоциональный баланс.
Глядя на пламя, время от времени выстреливающее искрами, я вспомнила, как радовалась Измира перед смертью. Она была непоколебимо уверена, что там, за гранью, ее ждет светлое будущее и встреча с любимым в новой жизни.
Я подумала о ней с теплом, растопившим тоску и боль. Следом в памяти всплыла информация, которую она сообщила еще в начале моего переселения на Мирей. По крови я Леснянская, но, сроднившись с силой Измиры Древесной, вступила и в ее род, объединив две ведьминские ветви. А значит, будучи наследницей и продолжательницей обоих родов, однозначно перетяну души своих родных на Мирей. В будущем они переродятся именно здесь, если я не подведу. Так что у меня появилась ответственность и дополнительный весомый стимул продолжить смешанную линию Леснянских-Древесных.
О продолжении рода я обязательно подумаю, но тогда, когда сделаю «карьеру» и буду уверена, что смогу защитить своих детей. Ох, и тяжела же ответственность! Но я постараюсь. Справлюсь. Тем более Измира обеспечила мне более чем безбедное существование на старте – в пространственном кармане у меня много золота. Хватит, чтобы лет десять прожить без заработков. Если жить скромно, конечно.
Путешествую я больше недели; кому-то может показаться, что это бессмысленное занятие, но цель у меня теперь есть: посмотреть мир, научиться чему-то новому. Как говорили на родине – людей посмотреть и себя показать. Стать сильной и опытной ведьмой, способной хорошо жить в новом мире. Мне пока и этих задач достаточно, ведь жизнь у ведьмы, при удаче и мудрости, длинная. На многое хватит! Надеюсь.
Тем временем, вопреки большей частью невеселым думам, общий магический фон беспокоил меня все сильнее. Отвлекал от размышлений о жизни. Слишком радостный, он будоражил, разжигал любопытство. Я впервые ощутила нечто подобное извне. С раннего утра, занимаясь делами, нет-нет да и крутила головой, пытаясь уловить, откуда исходит этот занимательный поток.
Пока запряженная Моль объедала ближайший куст, я набрала в дорогу воды из родника и сложила вещи в телегу. Осталось самой на нее забраться и отбыть с гостеприимной полянки. Ну и спрятать слишком яркие, приметные волосы под серым платком. Кардинальная смена имиджа из русоволосой блондинки в кроваво-рыжую ведьму еще больше подчеркнула мои природные достоинства – изумрудно-зеленые глаза и молочную кожу.
Но до платка дело не дошло – вокруг меня буквально зашкворчала чья-то магия, разбрызгивая капли радости, как жир на раскаленной сковородке. Применив ведьминское зрение, я аж зажмурилась, настолько окружающее пространство оказалось пронизанным разноцветными потоками. Каждый из них, касаясь, звал меня за собой. Терзал любопытством, зажигал кровь азартом разгадать лесную тайну.
Где наша не пропадала?! Моль с телегой в защитном контуре, через него никто не пройдет, не навредит, самые ценные вещи всегда при мне, в пространственном кармане. Поэтому я без долгих раздумий шагнула в фиолетовые заросли, ориентируясь на магические потоки. Ступала мягко и бесшумно, как учила Измира, используя ведьминскую силу, чтобы ветки, будто специально тормозящие мое продвижение, разошлись и не цеплялись за одежду и волосы.
Вскоре я выбралась на поляну. Неожиданно большую, щедро залитую светом и заросшую крупными, яркими, красно-желтыми цветами, похожими на огромные герберы. Именно от этого восхитительного места исходила не дававшая мне покоя мощная магическая волна счастья и радости. Я даже слегка задохнулась, жадно и полной грудью хлебнув этого густого аромата. Невольно расплылась в улыбке: «Какая красота!» И дальше, затаив дыхание, рассматривала жителей этой удивительной поляны. Махоньких, с детскую ладошку, человечков в ярких нарядных платьицах и костюмчиках, с прозрачными, как у стрекозы, крылышками, порхающих над цветами. Золотоволосые, с удлиненными юными личиками, длинными остренькими ушками и любопытными сияющими глазками. На миг мне показалось, что попала в сказку про Дюймовочку.
Явно благодаря щедрости гримуара в голове всплыла информация, что это лесные феи – исчезающий вид. Хорошенькие ушастенькие «Барби» и «Кены» не заметили меня на краю поляны, поэтому я с жадным любопытством, во все глаза наблюдала за ними. Малюсенькие ребятишки носились в воздухе, осыпая друг дружку золотой пыльцой, взрослые степенно летали, кто с ведерками, кто налегке, кто-то общался и весело хихикал – такие легкие и прекрасные.
– Ведьмочка! – раздался разноголосый детский писк, а следом над поляной взметнулся золотистый испуганный вихрь.
Ко мне феи подлетели вполне дружелюбно, скорее, тоже любопытствуя.
– Мира вашему дому! – Весело улыбаясь, я вежливо поклонилась дивному народцу. Абсолютно безобидному, как светлые ведьмы, практически беззащитному, поэтому и прячущемуся от всех.
Вдруг небо резко потемнело. Со зловещим шумом налетела огромная туча, следом на поляну будто обрушился черный ливень. На миг я остолбенела от ужаса: меня стремительно накрыло живой, шевелящейся массой огромных насекомых, похожих на саранчу, но еще крупнее и страшнее. Особенно ужаснули их выпуклые фасеточные глаза перед моим собственным носом.
Разведя руки и беспомощно подвывая от страха, я таращилась на стрекочущую серую массу, омерзительную и нескончаемую, не в силах ни завизжать, ни отмахнуться.
Ясность мыслям и былую решительность вернул отчаянный писк маленького народа. Ужас и боль, страдания и смерть – прожорливая саранча накидывалась не только на прекрасные цветы, жуткие насекомые нападали и на фей. Завязался кровавый бой, точнее, бойня, ведь саранчи было в сотни раз больше, чем маленьких крылатых существ. То и дело вспыхивали яркие золотые ураганчики, которые отбрасывали насекомых от очередного цветка-домика, где в ужасе жались или сражались маленькие феи. Но насекомые давили массой, под которой склонялись к земле самые стойкие цветы и падали в траву феи.
Этот кошмар заставил вспомнить, всколыхнул мою магию, даже гримуар откликнулся. За несколько мучительно длинных мгновений, глядя на погибающих фей, я создала огромный силовой купол, чтобы защитить маленьких жителей и уничтожить захватчиков. Вскоре вся саранча, оказавшаяся под магическим куполом, осыпалась пеплом на встрепенувшиеся яркие головки цветов, а оставшаяся снаружи – сгорала, стоило ей его коснуться. Извести всю стаю прожорливых насекомых я бы не смогла, ведь Мирей и боги зачем-то создали этих тварей. Поэтому погибали только те, кто стремился проникнуть под купол и убить фей.
Черная туча из насекомых еще некоторое время повисела над куполом и полетела дальше, а жители цветочного городка дружно занялись ранеными. Слава богу, никто из фей не погиб, но многие заметно пострадали. В моей помощи они не нуждались – успешно и быстро справлялись собственными силами. Тоже к счастью, ведь дальше меня хватило лишь на то, чтобы нервно и суетливо стряхнуть с головы и платья пыль… фу, оставшуюся от саранчи. Успешно я позитив в жизни ищу…
Вскоре вокруг меня порхали десятки запыленных, но по-прежнему деятельных и ярких человечков.
– Благодарим тебя за спасение, госпожа! – запищала небольшая делегация феечек под предводительством неожиданно пожилой дамы. – Ты самая добрая и красивая ведьмочка!
Не знала, что дивный народ стареет. Возможно, как и ведьмы, когда теряют любовь или смысл жизни. Эх, жаль, вреднючий гримуар молчит. Стало стыдно. Стою тут столбом, даже помощь раненым не предложила. Поэтому, неуверенно махнув феям рукой, я промямлила:
– Да не за что.
– Если оставишь нам этот замечательный купол, будет за что… – вкрадчиво предложила пожилая фея, подлетая ближе, с надеждой заглядывая мне в глаза и попутно роняя золотые искорки своей магии.
– К сожалению, я только учусь и не знаю, как превратить этот купол в постоянную защиту. Совсем скоро он растает…
Множество потрепанных и даже в запекшейся крови фей обоих полов облепили меня со всех сторон. Несколько самых отчаянных и смелых сели на мои плечи и макушку. Такие милые и очаровательные, что я даже дышала осторожно, чтобы не спугнуть. И растерянно улыбалась.
Особенно настойчивой оказалась пожилая крылатая дама в чопорном синем платьице до колен и белом передничке, явно старожил, возглавляющий цветочное поселение.
Она мягко и убедительно предложила:
– Попроси гримуар, он тебя непременно научит.
Я невольно тяжело вздохнула, но… Почему бы не попытаться уговорить его? Мне не трудно, уж если помог защититься от саранчи. Я достала гримуар из пространственного кармана, аккуратно положила его на травку между цветами и под внимательными взглядами затаивших дыхание фей попросила поделиться знаниями. Феи, с надеждой зависшие надо мной, смогли в полной мере насладиться возмущенно-презрительным гневным выражением губ «библиотечного фонда» в ответ на мою мольбу о «халяве». Заодно я достала и листики с карандашом, чтобы его подкормить, но, как назло, в голову ничего умного не шло.
– Нужно дать ему что-то взамен. Полезное, ценное, мудрое. – Кажется, я даже смущенно покраснела от собственной беспомощности – сама-то ничего из перечисленного дать не смогла.
– Ой, да это мы быстро, госпожа ведьма, это мы легко… – радостно запищали феи и дружно уточнили: – Вы его кормите знаниями, записанными на этих листиках?
Не успела я кивнуть, как бумагу стремительно разобрали. Через минуту феи начали складывать обратно листочки, уже заполненные волшебными рецептами и полезными сведениями. Только успевай скармливать гримуару фейские полезности! Наконец он, явно переев, сыто рыгнул, довольно улыбнулся и начал выдавать необходимую информацию. В первую очередь, конечно, о создании полноценного защитного контура для лесного поселения фей от любых угроз. До полудня я елозила в траве, ковыряясь в земле и рисуя руны, напитывая их магией. А потом устало, но довольно выдохнула, отряхиваясь от пыли, травы и веточек:
– Принимайте работу, хозяева!
Мало того, что помогла удивительному народцу, так еще и подкормила гримуар, чтобы поделился сведениями о мире, некоторых ритуалах и зельях. Без фей бы я долго собирала для этого гурмана-привереды еду в обмен на нужные мне знания.
– Ведьмочка, душечка-красавица, самая добрейшая из светлых! Мы благодарны тебе за спасение и защиту и от души хотим ответить тебе добром! – торжественно прощебетала пожилая дама с сияющими крылышками, порхая перед моими глазами. Остальные феечки летали рядом, одаривая меня улыбками.
Я хотела вновь сказать, что не за что, а потом вспомнила наказ Измиры: «Ведьма – это не только дар, но и характер, мы всегда берем плату за свои услуги. Посильную, если ты светлая, и неподъемную морально или физически – если темная».
Поэтому скромно поблагодарила:
– Спасибо, милые феи!
Через минуту мне торжественно вручили кусочек мыла, изумительно пахнущий луговыми травами, но такой крохотный, что я опасалась его уронить. Наверное, я выглядела слишком смешно, принюхиваясь и присматриваясь к обмылку на ладони, потому что феи сначала хихикали, глядя на меня, а потом пояснили: стоит мне хоть раз помыться этим мылом, окунув в воду и в свою магию, оно никогда не закончится, будет подпитываться капелькой моей силы. И после стирки моя одежда станет всегда пахнуть цветами.
Откровенно говоря, этого чудесного подарка мне было более чем достаточно, но глава поселения, неожиданно вновь подлетев к моему лицу, строго заявила:
– Знаешь ли ты, ведьмочка, что феи могут исполнить любое желание того, кто заслужил его? Мы пришли к единому мнению: ты точно заслужила исполнение одного, самого заветного. Поэтому подумай тщательно, чего ты хотела бы для себя? Самого-самого.
Я задумалась: ну действительно, чего мне хочется такого невероятного? Вернуться домой на Землю? Нет, меня там больше ничего не держит, никто не ждет. Тем более обещала бабушке стать настоящей ведьмой, а Измире – продолжить род. Надо держать свое слово. К тому же, дорогу обратно знает только Мирей.
Любви? Нет, Измира так запугала меня последствиями неразделенных чувств, что о любви я пока точно не мечтаю. Хочется сначала насладиться радостями жизни.
Счастья в жизни? О да, вот что мне точно не помешает! Поэтому, довольная принятым решением, я встрепенулась и попросила:
– У меня одно желание: хочу найти свое счастье.
Крылатая старушка довольно и даже поощрительно кивнула, разгладила свой передничек и махнула остальным крохотной ладошкой, привлекая к действу. Вскоре все вокруг засверкало махонькими сияющими искорками. Они вылетали из груди множества собравшихся возле меня фей и закручивались в настоящий золотой вихрь. А через минуту он словно взорвался у меня над головой, осыпав искорками, как блестками, с головы до ног.
Я сочла, что счастьем меня уже одарили, но поспешила с выводами. Блестки собрались в хоровод, закружившийся надо мной, заставив задрать голову и с улыбкой разглядывать его, а потом бац! – и все вспыхнуло. Моргнув пару раз, я увидела сияющую маленькую звездочку, одну.
– Это путеводная звезда. Следуй за ней, она приведет тебя к счастью, – облетев мой «подарок», напутствовала фея. – И не бойся, кроме тебя ее никто не видит. Она не потеряется, будет с тобой, пока ты не встретишь свое счастье, не осознаешь его.
– Спасибо огромное! – хрипло от переполнявших меня чувств воскликнула я.
– Легкой тебе дороги к счастью! – дружно попрощались со мной феи.
Ну да, загостилась, пора и честь знать. Пожелав еще раз мира их дому, я отправилась за бедняжкой Молью, оставшейся в лагере. Она, конечно, под защитой магического контура, но об этом не знает.
Звезда счастья полетела за мной, видимо, я шла в верном направлении. В том, что звезда не бракованная, я убедилась, когда выехала на тракт: она отправилась направо, уводя меня с земли Скальда, что, в принципе, пока совпадало с моими прежними планами.
Глава 6
Читать бесплатно другие книги:
