Дорога вечности. Академия Сиятельных Любимка Настя
— Хейли…
Вскинула голову и встретилась с сумасшедшим взглядом невероятно голодного человека. Каюсь, на краткий миг у меня возникла паническая мысль сбежать. Потому что Райан был грозен! Казалось, что он накинется на меня и сметет как ураган.
Но я осталась стоять на месте, ожидая, какой выбор сделает мужчина. Последуют ли какие-то шаги. Потому что он сомневался в своих чувствах ко мне, списывал на тлетворное влияние крови и магии. Однако я была уверена, что кровь играет далеко не главную роль. Мы подходим друг другу, но в то же время что-то в нас противится союзу, будто предупреждает, а не желает уничтожить.
Странно, от этой мысли внутри меня запели стихии, награждая теплом и энергией, и я уже открыла рот, чтобы поделиться своими соображениями, как оказалась в плену жарких объятий.
Я не боялась страсти его высочества, ожидала напора и, наверное, какой-то первобытной дикости. Потому что под влиянием крови и симпатии ко мне Рай отказался от других женщин, и пусть я не имела практики интимных отношений, но что такое близость, знала не понаслышке.
Вопреки всему любимый мужчина повел себя совершенно иначе. Я знала, что ему невероятно хочется прикоснуться к моим губам, но вместо этого он осторожно провел пальцами по краешку рта, прочертил носом путь по моей щеке и заглянул в глаза.
Он ластился как кошка и просил разрешения. Будто боялся моей боли. Хотя почему будто? Именно это его и останавливало.
— Поцелуй меня, — прошептала, не разрывая зрительного контакта, — я очень соскучилась.
Жаркое дыхание опалило губы, и я растворилась в ощущениях.
Я чувствовала себя мелким камушком, который бурная река тащит по мелководью: то обрушивается на него со всей силой, то мягко ласкает, заманивает в свои сети, кружит и протягивает по земляному лабиринту дна, то ускоряет темп, выбрасывая на поверхность, запутывая в камышах, и наконец, отступает, давая плыть по течению.
Голова шла кругом, воздуха не хватало, но еще больше хотелось не прекращать поцелуй. Касаться колючего лица пальцами, прижиматься к горячему телу и умирать от нахлынувших эмоций, возрождаясь ярким, живительным пламенем подле своего мужчины.
Не было боли и тошноты. Не было желания оттолкнуть и отойти.
Хотелось приласкать, отозваться всем телом на прикосновения, вобрать в себя каждую капельку чудесных мгновений, что дарил Райан. Быть с ним одним целым.
— Хейли, — хрипло позвал любимый отстраняясь. — Прости, я увлекся.
Я распахнула глаза и зажмурилась. Мне хотелось смеяться и ликовать.
Богиня, не остановись он сейчас, я не была бы против!
Разве это так страшно, довериться тому, ради кого бьется сердце? И совсем неважно, что обстановка не располагает к романтике.
Удивительно, я ведь и не заметила, как меня уложили на траву… И кто из нас увлекся?!
Все же я не сдержалась и, счастливо улыбаясь, притянула Рая к себе. Даже лежать просто рядышком — уже невероятное чувство!
— Я счастлива, Райан, — прошептала, уткнувшись в его грудь. — Слышишь? А то, что потеряли голову… Для магов нет запретов.
— Для магов, может, и нет, да вот моя дочь без свадьбы никому не достанется!
Я подскочила и тут же плюхнулась на любимого, он, рассмеявшись, усадил меня к себе на колени и обернулся к Софи.
— Госпожа Ратовская, будьте спокойны, я самое заинтересованное лицо. До свадьбы ваша дочь не достанется никому. — И уже мне: — До нашей свадьбы.
Поверить боялась в то, что он сказал. А что, если все под властью эмоций? Вдруг он передумает, когда вновь решит, что его чувства навеянные? Тогда предложения и помолвки, наверное, и ждать не стоит…
Тряхнула головой, прогоняя мрачные мысли. Не думать об этом, не сейчас, просто наслаждаться моментом!
— Райан, там…
Я не успела вдохнуть, когда тошнотворная волна буквально затопила меня. Сил хватило лишь отклониться в сторону, чтобы не испачкать лорда Валруа.
— Хейли?! — Голоса матушки, Райана и Асгара слились воедино.
Тугой спиралью скручивало внутренности, затылок был одним огромным сгустком боли. Что это? Все-таки не получилось, и я сейчас наслаждаюсь замедленной реакцией стихий и организма?
— Девочка моя… — Матушка кинулась ко мне, опередив Асгара, а Райан поспешно снял меня с коленей.
Вот только облегчения не наступало, а когда приблизился демон, стало в разы хуже, до черных мушек в глазах.
— Асгар, исчезни! — вдруг потребовал любимый.
С секундной заминкой друг растворился в воздухе, а я вдохнула свободнее.
Что же получается, рядом с порождениями Безымянного наша близость невозможна? Причем даже безобидная?
— Райан, ты понял? — спросила, тяжело дыша. — Катализатор…
— Демоны.
— Так, потом поговорите, — грозно перебила нас матушка. — Райан, вот котелок, набери в него воды. Я приведу Хейли в порядок, и мы вернемся на берег.
Спорить он не стал, подхватил утварь, под строгим взглядом наполнил водой и исчез с наших глаз.
— Ласточка моя, — вздохнула Софи, — я тебе что-то скажу, а ты меня внимательно выслушаешь и перебивать не станешь, договорились?
Кивнула, расслабляясь от целебных прикосновений женщины. Она невесомо провела пальцами по вискам и затылку, погладила живот, уничтожая неприятные последствия от близости Асгара.
Значит, и Коша тоже катализатор?!
— Ты молоденькая, голову тебе вскружить легко, — издалека начала Софи, — да и пара вы истинная. Вот только мужчина должен добиваться женщины, а не наоборот. И не следует на все соглашаться!
— Я и не… — замолчала, устыдившись порыва. Просила же матушка помолчать.
— Вижу я, как ты «не», — передразнила она меня. — Магам многое позволено, спорить не буду, век ваш долог… Но, золотце мое, пока мужчина не делает решительных шагов, объявляя всем, что эта женщина его, любые обещания лишь пустой звук.
Молчу. Понимаю, что она права, и молчу. Хотя в наше время помолвки расторгаются, а девичья честь не является чем-то особенным. Если невеста — маг.
— Вижу я ваши чувства, Хейли, вижу и сомнения. Не торопи события, не давай себе повод потом пожалеть. Целуйтесь, хоть зацелуйтесь, а все остальное — после свадьбы.
— Мама…
— Я твоя мама, — кивнула она, — и как твой родитель я против такой близости и тебе запрещаю. Ты же учиться хочешь? А коли понесешь? То-то и оно! И война эта лихом навеянная!
До этого момента я вообще о детях не думала! А сейчас покраснела от пяток до макушки.
Все может статься, отваров специальных я не принимала, а пользуется ли Райан артефактом — неизвестно.
А война… в нее до сих пор не верится. И нападение это… Ох, что же я…
— Поняла, матушка, — робко улыбнулась и обняла Софи, — не беспокойся на этот счет.
— Вот и славно, ласточка моя золотая, умывайся и пойдем.
На берегу было тихо. Русалки нас покинули, но теперь я точно знала, позову — придут.
Ребята о чем-то перешептывались у костра, Райан в сторонке общался с Асгаром, но как только увидел меня, отправил демона восвояси. Через несколько мгновений исчез и выживший жрец. Умом я понимала, что мне никто не позволит присутствовать на допросе, а вот сердце желало знать, зачем культу Безымянного понадобилась Пенелопа, каким образом нас нашли и кто стоит во главе нападения.
И Райан не сумеет отвертеться от этих вопросов и уйти без объяснений.
Закусила губу, соображая, будет ли мне плохо, потому что рядом Коша, ведь он тоже порождение Утратившего Имя.
— Я просто не буду подходить к вам близко, — фыркнул дракон в моей голове. — В академии почти каждый клочок был заполнен порождениями, как практическим материалом, так и рабочей силой. К тому же Асгар является сильнейшим из демонов. Думаю, сила тоже играет важную роль в бунте стихий.
— Хотела бы я знать, почему так происходит. В конце концов, в самом Райане сила Безымянного!
— Выясним, обязательно выясним.
Очень боялась мгновения, когда мы рассядемся у костра, — ведь я не имела права рассказывать своей команде о тайне любимого, хоть и посчитала необходимым это сделать. Ни один мужчина не потерпит вмешательства в его дела, даже если ему требуется помощь и сам он не справляется. Только по личной просьбе.
Коша демонстративно отправился к Элайзе и Пени в шалаш, предварительно стребовав с Софи обещание, что первая тарелка похлебки достанется ему.
На что матушка рассмеялась и сказала, что так уж и быть, ему и занемогшим девочкам. Больным нужно уступать.
Дракон сбился с шага под наш дружный хохот.
Спасибо Софи за то, что разрядила обстановку.
— Как долго они будут спать? — спросила ее, выбирая место на песке.
— Пени скоро проснется, а Элайза… Надеюсь, к утру, а может, и раньше. Ей сильно досталось.
— Мне жаль, — произнесла я, глядя на Асакуро. — Если бы…
— Нас застали врасплох, Хейли. И я был ближе, чем ты, но не успел отразить атаку. Поэтому не тебе себя винить.
Вздохнула и опустила голову. Конечно, я была далеко, но вся ситуация напрягала. Как лидер я несла ответственность за жизнь ребят, а сама не только не предусмотрела возможного нападения, но даже не задумывалась об этом. Что мне стоило, уходя, поставить щит?
— Больше подобного не повторится. Буду ставить защитный полог.
— Не потребуется, — Райан плавно опустился рядом со мной, — я перенесу вас на место встречи Совета Пяти, а потом ректор заберет вас в академию.
— Но до встречи еще рано, — потрясенно заметила я, — как минимум еще неделя. Семь дней на кладбище в ожидании глав княжеств — это слишком.
Асакуро прыснул, а матушка нахмурилась.
— Там нет могил, Хейли, в том понимании, к какому ты привыкла. Только два памятных столба и ровная земля. Пустырь, — она вздохнула, — на этом месте не растут деревья и трава. Мы же будем рядом в лесу.
— Семь дней… — Райан сжал мою ладонь. — Тогда другой вариант: вы остаетесь здесь, я ставлю защиту, а через семь дней возвращаюсь за вами и переношу на место встречи.
— А не проще нам самим дойти? — осторожно уточнила я.
— Не проще, — отрезал мужчина. — Я не желаю неприятных сюрпризов. А Софи не настолько пришла в себя, чтобы сберечь всех.
Матушка на это замечание лишь глаза опустила.
— Вам всем требуется отдых, особенно госпоже Ратовской. Морской воздух, целебные дары моря… Русалки помогут восстановить утраченный баланс магии и резерв. Поэтому отказ неприемлем. Твоя команда вместе с куратором остается здесь, Хейли. И ты не смей никуда уходить до моего возвращения.
И прозвучало все так, что захотелось вытянуться по струнке и зычно отрапортовать, мол, понятно и будет исполнено…
Ужас какой-то!
— Почему на нас напали? — Ривэн озвучил мысли всех присутствующих. — Мне показалось, что целью была вовсе не Хейли. К тому же вы нас защитили…
Я кожей почувствовала, как напрягся Райан, и зажмурилась. Вот сейчас-то мне и попадет.
— И каким образом это связано?
— Вы же получили силу Безымянного, — не понимая, какая туча нависла над нашими головами, ответил брат.
В воцарившейся тишине надрывно прозвучал крик чайки. Захотелось прикопать несчастную птичку, а заодно и себя.
— Мы знаем, через что вы прошли, лорд Валруа, и готовы помочь вам и Хейли. Поэтому я и сказал, что нападение выглядит странно. Вы на нашей стороне, значит, тем, кто отдал приказ о нападении, был кто-то другой. Вы должны знать, что происходит. А мы — самые заинтересованные лица.
Райан продолжал хранить молчание, словно взвешивал каждое услышанное слово и размышлял, стоит ли посвящать нас в свои планы.
— Я знаю, что ты задумал, — произнесла, понимая, что часа весов склонилась не в нашу пользу. — И я согласна с тем, что нужно воскресить богов.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Я давно пришла к этой мысли. Не зря архимаг охраняет статуи, не зря сила Сияющей продолжает блуждать по миру. Она ждет момента, когда появится изначальный носитель, лишь временно помогая тем, в ком поет кровь Хеллы.
Однажды это должно было случиться. Но прежде чем рубить сгоряча, нам нужно все обговорить. Не допустить ошибки. Выяснить, наконец, кем является Велиар и для чего ему нужны потомки несчастных влюбленных.
Коша своим поведением только подтвердил мои сомнения и намерения Райана. Я знала, что мне придется выбирать между защитой статуй в академии или нападением и кражей мраморных изваяний. Это должно было произойти. Райан не хотел магии бога, и мечтает вернуть ее источнику. А так как кроме него остается лишь сам Утративший Имя, все становится вполне очевидным.
И у меня только один вопрос, каким образом он собрался воскрешать бога? И думает ли он о том, что помимо Эльхора нам нужна и Хелла?
— Коша сказал? — холодно уточнил любимый.
— Сама догадалась. Нам нужна помощь Хеллы и Эльхора, обоих, не по отдельности. — Я не могла видеть лица, потому что он сидел у меня за спиной, заставив откинуться ему на грудь. — Но прежде чем приступать к плану воскрешения, нужно вспомнить все, что нам известно об их жизни. Я уверена, что мы упускаем что-то очень важное.
— В их жизни сам демон не разберется, — выругался Райан. — Но мне помогли записи Безумного Артефактора. Часть событий смог структурировать, к тому же твои воспоминания и то, что узнал я…
Он оборвал себя на полуслове, видимо, вспомнив о притихших слушателях.
Все как один затаили дыхание и открыли рты. Я их хорошо понимала, сама бы так же реагировала, если бы не являлась непосредственным участником ужасных событий. Только когда слушаешь, все кажется не таким страшным, а когда видишь своими глазами, чувствуешь все то, через что прошла богиня, желание остается одно — покончить уже со всем и больше никогда не касаться этой грязи.
Судя по всему, любимый прошел путь Эльхора и только ему ведомо, какую боль и долю сумасшествия Безымянного бога он впитал!
— Они дадут клятву, Райан, — прошептала, — нерушимую клятву, что ничто из прозвучавшего сейчас не уйдет дальше членов нашей команды и куратора в лице госпожи Ратовской. Доверься нам, пожалуйста, доверься мне…
Я просила его, потому что хорошо понимала, как ему нелегко. И как мужчина он считает, что должен самостоятельно решать проблемы. Но когда мы в преддверии войны, не может быть только мужчин и женщин, есть маги и солдаты. А у магов, как известно, пола нет.
— Вы должны понимать, что мои замыслы идут вразрез с планами Союза и ректора Академии Сиятельных, — глухо произнес Рай и крепче обнял меня. — Для всех вы станете врагами.
Я с трудом сглотнула, но, вспомнив, что творит король и кем является для своего народа, криво усмехнулась и расслабилась. Все, кто будет против его величества Первого Королевства, автоматически станут врагами.
— Я, Ривэн Сизери, урожденный Сойр, клянусь…
Пока брат произносил слова клятвы и призывал в свидетели свою стихию, стояла гробовая тишина. Казалось, даже море замерло на мгновение, проникаясь торжественностью и важностью происходящего.
Следующим произнес клятву Асакуро, за ним матушка Софи. А вот неожиданным поворотом стали клятвы Пени и Элайзы, которые вообще-то должны были спать!
— Мы не слышали ничего кроме клятв, — пробормотала Элайза и пошатнулась, Асакуро тут же подхватил ее на руки. — Но решили, что тоже должны это сделать.
— Мы бы потом рассказали вам, — вздохнула я, — и приняли бы клятвы позже. Как вы?
Я переводила взгляд с одной подруги на другую, а те робко улыбались и хором ответили:
— Жить будем.
— Безусловно, — хмыкнула я.
— Тебе, деточка, советую вернуться в шалаш и постараться уснуть, — глядя на Элайзу, произнесла Софи.
— Спасибо за беспокойство, госпожа Ратовская, но я бы хотела послушать его высочество.
Райан все это время тихо дышал мне в затылок. Его лица я по-прежнему не видела, а выворачивать шею было неудобно.
— Что ж… Раз все принесли клятву, не вижу причин оттягивать с объяснениями.
Райан переместил меня, и я оказалась между его колен, голова покоилась на его правом локте. Он меня уложил точно так же, как минутой раньше Асакуро Элайзу.
Не спорю, что так удобнее и приятнее, но… Мне неловко!
Пени по-доброму усмехнулась и отвела взгляд, Элайза подмигнула, Ривэн поспешил последовать примеру Пенелопы, матушка же сощурилась и проследила за тем, чтобы вторая рука Рая легла мне на талию, а не выше. И только Асакуро оставался безучастным к переменам у лидера команды — он был поглощен своей парой.
Честно говоря, радовалась, что я не одна такая ненормальная.
Правила? Этикет? Аристократы?
Сейчас я себя чувствовала простым человеком, которому позволено все. Даже громко высморкаться при всех!
— Я склоняюсь к тому, — начал Райан, — что теория Безумного Артефактора является верной. Она утверждает, что много веков назад наш мир соприкоснулся с другим, скорее всего, погибающим миром, в котором и зародилась магия.
— Я тебе тысячу раз говорил: магия повсюду и никогда не исчезнет. — Коша обнаружился за Райаном, любимый вздрогнул, видимо, решив, что присутствие дракона причинит мне боль. Но… ее не было!
— Не дергайся, лежи спокойно, — это уже мне, — я давно тут, и ты замечательно себя чувствуешь.
— Вот как… — задумчиво протянул Райан, и я знала, о чем он думает.
Каюсь, у самой мысль промелькнула, а не предатель ли Асгар?
— Если магия повсюду и никуда не исчезнет, то тогда как она зародилась? — Элайза не была бы собой, если бы не спросила хоть что-нибудь.
— А как зародилось яйцо? — тут же спросил Коша.
— Его снесла курица, — хмыкнул Ривэн.
— И кто появился раньше?
Вот тут-то усмехаться перестали все, разве матушка закашлялась, пряча смех.
— Дрейк, вы пытаетесь уйти от ответа, — наконец заявила Элайза.
— Все проще, чем вам кажется. Магию создает сам мир, и всегда найдутся те, кто сумеет ею воспользоваться.
— Если сам мир создает магию, и она никогда не исчезнет, то как вышло, что у одних дар сильнее, чем у других? Почему кто-то рождается с сильным огнем, а кто-то со слабой водой?
— Потому что за столько лет кто по наитию, кто изучив законы мира и природы, а кто в минуты отчаяния научился черпать ее в той мере, какая ему необходима. У двух магов обязательно родится маг. У союза, где один будет магом, а второй простым человеком, дети могут быть как одаренными, так и обычными. Мы сосуды, Элайза, подходящие сосуды и проводники магической энергии.
— То есть мезальянсы тем плохи, что наше потомство потеряет уникальную кровь, а также свойства для проводимости магической энергии мира?
— Да.
— Но, Коша, мы же знаем случаи, когда в семье немагов рождаются одаренные дети, в академии много таких студентов, — возмутилась я.
— Наш мир динамичен, Хейли. Он любит свои создания и творения, а потому подстраивается. Он делает все, чтобы мы были счастливы. И в семьях обычных людей существуют только два варианта, при которых ребенок получит магию: чудо и наличие магии у предков.
— Чудо, значит… — рвано выдохнул Райан. — Очень жаль, что чудеса случаются спонтанным выбросом при сильной угрозе. Очень редко, когда у крестьян с рождения проявляется магия.
— Подождите… — Элайза медленно села. — А что будет, если в установленный порядок вмешается кто-то извне? Если в законы мира и природы грубо влезет кто-то чужой, инородный. Не даст ли это толчок к увеличению числа магов, потому что миру потребуется защита?
Меня мороз по коже пробрал. Я думала о том же, только немного по-другому. Все теории о зарождении магии, так или иначе, связаны с огромным количеством магической энергии, которая была преобразована то в дождь, то в землю, то дарована богами, но ведь и они ее откуда-то взяли, прежде чем отдать людям. Обыкновенный мальчик Эльхор, сын кузнеца, и девочка Хелла, полюбившая не того, кого желали видеть рядом с ней ее родители. Что помимо пробуждения магии вмешалось в размеренное течение их жизни, раз сама природа отдала им лавры управления своим детищем?
— Драгонария, — в едином выдохе прошептали мы с Райаном, а он добавил: — Кроме родной магии, энергии своего мира, Хелла и Эльхор впитали чужеродную.
Мы мыслили в одном направлении и в то же время что-то упускали.
— То есть другие миры действительно существуют? — Пенелопа восторженно смотрела перед собой, а потом нахмурилась. — Только они враждебные, да?
Я глубоко задумалась. В какой момент один мир может притянуться к другому? Для завоевания? Вряд ли… Скорее в момент гибели, в стремлении сохранить хоть часть себя в своих порождениях и собственной энергии. И если вспомнить первое общение Хеллы с «дядюшкой» и его слова, то я на верном пути.
О чем и поспешила сообщить остальным, прежде поведав о тех видениях, что были показаны мне, а Райан дополнял теми, что явились ему.
— Почему все настолько противоречиво? — Оборотни не скрывали удивления. — Ты говоришь об одном, а лорд Валруа о другом. Как они могли жить в одном пространстве и времени и при этом видеть совершенно разные события, происходящие с ними одновременно?
— Внушение, подмена сознания, разный отрезок времени, — скупо выдал Райан. — Я давно пришел к мысли, что телами наших богов пользовались различные существа. Отсюда огромный провал в памяти Хеллы и Эльхора.
— Быть не может!
— Почему же, — матушка Софи пристально всматривалась в огонь, — это могло бы многое объяснить, да, Кошенька? И мою природу, и твое существование.
— Простите, госпожа Ратовская, при чем здесь вы и Дрейк?
— Элайза, откуда пошли оборотни?
— Неизвестно, — прошептала она, — но мы существуем столько же, сколько наш мир.
— Нет, — жестко оборвала матушка, — мы появились в противовес другим оборотням.
— Да каким же другим? Не существует никого, кроме лис и волков!
— Драконы? — спросил Райан, причем таким тоном, будто для него предположение давно являлось истиной.
— Верно.
— Да бросьте! — Элайза аж подскочила, чуть не дав Асакуро затылком по челюсти. — Наш мир дал жизнь оборотням в противовес драконам? Мы сильные, ловкие, быстрые, но что мы можем против этих могучих существ? Да и к тому же, при всем уважении к вам, Дрейк, вы не можете обернуться человеком.
— И это возвращает нас к тому, что мы не до конца постигли магию нашего мира, — холодно бросила Софи. — Да, сейчас существуют волки и лисы, но изначально вы могли выбирать ипостась, прожить три жизни: людскую, волчью или лисью. Что если оборотень может предпочесть, в кого перекинуться в первый раз?
— Вы шутите?
Я молча сжала руку Райана, ища успокоения, и ничему уже не удивлялась. Если в наших богов могли вселяться иномирцы, то почему мир не мог дать выбора оборотням? Но в любом случае наши предположения звучали странно, страшно, почти неправдоподобно.
— Когда-то я оборачивался в человека, — вдруг произнес Коша. — В своем мире. Ваш же дал мне новую жизнь, но уже без оборота.
— С ума сойти!
— В человека? — переспросила я. — Но как же это…
Сложно было представить Дрейка человеком. Тяжело, невыносимо, он же мой магический питомец, а выходит, что он равный, и то, как я с ним обращаюсь, неподобающе! Голова шла кругом. Конечно, мой Страж для меня всегда был другом, близким и родным, но уж никак не отождествлялся с человеком!
— Почему ты молчал, — глухо спросил Райан, — почему ничего не сказал о том, где родился?
— Я родился здесь, но храню память своих предков. Мы перерождаемся, если кто-то сумел сохранить нашу душу. Меня возродил Эльхор, даровав Хелле, но кто ему отдал мою душу, я не знаю. Точно так же, как и остальных драконов.
— Остальных?
— Десять видов, по числу кланов в нашем мире, — тут же ответил Коша. — В живых остался только я и, возможно, Вейра.
— К вопросу о драконах мы вернемся позже, — строго сказала матушка. — Сейчас важно другое: если брать за истину, что нашими богами управляли иномирцы, то выбранный лордом Райаном способ воскрешения богов проводить нельзя. Я уверена, что это будет только на руку тому существу, что уже столько лет искусно занимает место кукловода.
— Какой способ? — тихо спросила я. — Какой способ выбрал наш принц?
Рука, сжимающая мою талию, вздрогнула.
Меня бросило в жар. И почему я уверена, что знание не принесет мне ничего хорошего?
— Лорд Райан? — вопросительно позвала матушка.
— Ты должна убить меня, Хейли.
— Что?!
Я не различила, кто еще не сдержался и удивленно вскрикнул. Меня волновал мужчина, который вынес нам приговор. Разве смогу я поступить с ним так? Разве смогу принести в жертву ради наших богов? Да ни за что, от них все беды!
Медленно отведя от себя мужские руки, осторожно выбралась из объятий и повернулась к принцу лицом. Я должна видеть его глаза, должна понять, насколько серьезен он в своем заявлении.
Потому что он знает больше меня! И есть вещи, с которыми нельзя поспорить.
— Никто, кроме тебя, не сможет подойти ко мне, Хейли. А Эльхора воскресили жертвоприношения, ты же видела.
— Почему именно тебя?
— А кого?
Нет, я явно что-то не то спрашиваю! Нужно подумать, не торопиться.
— Я против убийства и никогда на это не пойду. К тому же жертвоприношения навязаны кукловодом, и, полагаю, есть как минимум еще один выход из сложившегося положения.
— И какой же?
Не было насмешки в вопросе, но и надежды тоже. Он просто спросил, чтобы отвлечь, чтобы я задумалась над чем-то другим и перестала заострять внимание на той роли, которую он мне уготовил.
— Хейли, напомни, вроде в воспоминаниях Хеллы фигурировала сначала одна рыжеволосая красотка, а затем три рыженькие сестры? — вдруг спросил Асакуро.
— Да.
Мне пришлось обернуться к нему, чтобы ответить. Потому что на Райана было больно смотреть — он словно прямо сейчас собрался на эшафот.
— А могло ли быть так, что эти четыре женщины — один и тот же человек, но проживающий в разное время? Если в их мире, — оборотень кивнул в сторону дракона, — возможно переродиться, сохранив память, то почему не сделать закономерный вывод, что и маги… м-м-м… Драгонарии сохраняют память предков или прошлой жизни?
— Если все так, то три обольщающие горгоны — и есть та первая жертва, воскресившая Эльхора? — Элайза подхватила мысль возлюбленного. — Тогда нам нужно выкрасть двух из академии и найти третью, а потом…
— Она убила себя сама, сомневаюсь, что три горгоны вдруг решат покончить жизнь самоубийством на алтаре перед статуей, — перебил ее Райан.
— А Эльхора ли она возрождала? — вдруг спросил Ривэн. — Если предположить, что перед тем как они впервые стали статуями, в теле бога была не душа мальчика?
— Что ты хочешь сказать?
— Только то, что можно и жизнь не отдавать за воскрешение, и призвать конкретную душу! Как бы странно это сейчас ни звучало, но в разные отрезки времени в подходящий сосуд, коими и являлись наши боги, призывали разные души. А вот уже битву между собой вели настоящие Хелла и Эльхор. И еще… люди умирают, маги умирают, а перерождаются ли или вынуждены блуждать в мире-ловушке?
— Подожди, — я практически ничего не понимала, — ты полагаешь, чтобы призвать истинную душу, не требуется смерть призывающего? Или можно убить горгон и все равно получить желаемое? И что значит «мир-ловушка»?
— Это звучит бредом, — кивнул Райан, — но похоже на правду.
Читать бесплатно другие книги:
