Моя прекрасная ошибка Киланд Ви
Не успев расправиться с первой порцией виски, он пошел за второй. Хотя я сама, как правило, воздерживалась от выпивки, это вовсе не означает, что я порицала тех, кто иногда выпивал. Однако две порции виски и, на удивление, тихое поведение Кейна вызывали недоумение.
Когда огни начали гаснуть, билетер проводила нас на наши места. Оглядывая зал, я призналась себе, что чувствую себя не в своей тарелке. Несмотря на то что я очень любила музыку, в самой идее сходить на оперный спектакль было нечто претенциозное. Меня не покидало ощущение, что все здесь пронизано духом коммерции. Я усмехнулась – остается только надеяться, что на выходе из театра нам не будут пытаться всучить какие-нибудь дешевые майки с надписями, как после последнего моего похода в театр.
Кейн, вероятно, заметил, как я глазею на сидящих рядом зрителей. Он наклонился ко мне.
– Сниму-ка я пиджак и положу тебе на колени, тогда я смогу щупать тебя, и ты тоже запоешь, когда начнется спектакль.
Женщина, усаживающаяся на свое место рядом с Кейном, подозрительно посмотрела на него, и я, метнув на него предостерегающий взгляд, прошептала:
– Т-с-с. Говори тише.
Он ухмыльнулся, и, когда свет в зале погас, встал и действительно снял свой пиджак, подмигнув при этом мне. Чтобы не попасть в неловкое положение, я обхватила его руку ладонями и крепко сжала, когда он снова сел.
И тотчас же все пространство наполнилось музыкой. Она захватила меня полностью, застав врасплох. С первой же ноты я погрузилась в океан звуков и пребывала в нем до самого конца спектакля. Все мои чувства были взбудоражены – слаженное звучание оркестра, прекрасные голоса, усиленные акустикой зала, красота декораций и костюмов создавали волшебную атмосферу. Я ожидала, что получу удовольствие от спектакля, но никак не думала, что буду тронута до слез.
Когда опустился занавес, я просто не могла говорить от волнения. Мы рука об руку направились к ожидающему нас лимузину.
Когда мы устроились внутри, Кейн сжал мои пальцы.
– Ну, что ты обо всем этом думаешь?
– Я думаю, что в жизни не испытывала ничего более волшебного и прекрасного.
Он потер мою ладонь большим пальцем.
– Когда ты слушаешь оперу в первый раз, это просто незабываемый опыт.
– Спасибо за то, что пригласил меня. Я рада, что приобрела этот опыт с тобой.
Кейн улыбнулся.
– Скажи, что тебе понравилось больше всего?
– Честно говоря, я даже не знаю, как это объяснить. Эта музыка заставила меня испытывать доселе не изведанные чувства. Я была поглощена эмоциями и ничего больше не могла ни видеть, ни чувствовать.
В его взгляде появилась нежность.
– Мне знакомо это ощущение.
Во время спектакля я иногда чувствовала на себе взгляд Кейна, но была слишком поглощена происходящим на сцене, чтобы оторвать от нее глаза.
– Пусть это может показаться странным, но то, что я пережила, можно назвать какой-то особой формой любви. По крайней мере, это очень схоже с тем, что испытываешь, когда влюблен, – то же всепоглощающее, наполняющее тебя до краев чувство, ну, ты понимаешь, о чем я говорю.
– По-моему, ты говорила, что никогда никого не любила.
И в тот момент я осознала правду. Я могла так объяснить свое восприятие музыки, потому что начинала влюбляться в Кейна. Как и оперная музыка в тот вечер, он в первый же день нашей встречи привел в смятение мои чувства. Между нами существовала какая-то необъяснимая связь, хотя я и боялась признать это вслух.
Я пожала плечами.
– Ну, я читала об этом.
Губа Кейна чуть дернулась в намеке на насмешку, чего я давно уже у него не видела.
– Значит, говоришь, читала?
Мне казалось, он видит меня насквозь, поэтому я решила быстренько сменить тему разговора и ответить на его первый вопрос.
– Думаю, меня больше всего впечатлила сцена смерти матери. Мое сердце просто разрывалось от сочувствия.
– А что тебе больше всего понравилось в ней?
– Ария отца. В его голосе было столько боли и неподдельных эмоций, что было ясно, что он больше никого не полюбит. – Я прижала руку к сердцу, почти задыхаясь при одной мысли об этой сцене. – Мне все это напомнило историю Умберто и Лидии, ее бесконечную преданность своему мужу. Но, по крайней мере, они провели вместе не меньше пятидесяти лет, а этот парень на сцене еще молод, и любовь всей его жизни умирает. Это просто разрывало мне сердце, но одновременно было так прекрасно.
Кейн кивнул и, казалось, погрузился в размышления, глядя в окно. Когда он снова взглянул на меня, на его лице было серьезное выражение.
– Скажи, твоя мать больше не выходила замуж после смерти отца? Ты никогда не говорила, что у тебя был отчим.
– Нет. – Ложь сорвалась с моих губ сама собой, прежде чем я успела это осознать. – Отчима у меня не было. – Когда я произнесла эти слова, мне стало не по себе от того, что я не была с ним честной.
Но это состояние длилось недолго, потому что Кейн, к моему огромному удивлению, потянулся ко мне, оторвал от сиденья и усадил к себе на колени. Такая поза вряд ли была подобающей для приличной девушки в элегантном платье, но мне в тот момент было все равно. Его серьезное настроение сменилось игривостью. Он широко улыбнулся, и в животе у меня запорхали бабочки.
Обхватив меня руками и крепко прижав к себе, он прошептал мне на ухо:
– Знаешь, чем мы займемся, чтобы отпраздновать такое замечательное событие?
Я рассмеялась.
– Что же мы собираемся отпраздновать?
– Нас с тобой. Мы будем праздновать наши отношения.
На самом деле повод для празднования меня совсем не волновал. Все, что имело для меня значение, – это выражение на лице Кейна.
– Звучит заманчиво. И как же мы будем это праздновать?
– Секс в наушниках.
– Понятия не имею, что это такое, но, если об этом говоришь ты и там есть слово «секс», я в игре.
Кейн откинул голову и расхохотался.
– Ты моя умница!
Глава 30. Рэйчел
Разумеется, все дело было в моих нервах. После игривого легкомысленного диалога, который мы вели по дороге к моему дому, все приняло более серьезный оборот, едва мы вошли в мою спальню. Кейн задержал меня в ногах кровати. Стоя позади меня, он ласково провел пальцами вверх и вниз по моим голым рукам. Щекоча горячим дыханием шею, он прошептал мне на ухо:
– Ты мне доверяешь?
– Да.
– Тогда закрой глаза.
Я без колебаний послушалась. Он выпустил мои руки, и я почувствовала, как он двигается позади, дыша мне в затылок. В наступившей тишине громкий свистящий звук скользящей шелковой ткани заставил меня охнуть. Я поняла, что Кейн быстрым движением сдернул с шеи галстук. Потом я почувствовала прикосновение шелка к своей щеке.
– Я собираюсь лишить тебя посторонних ощущений, чтобы ты могла сосредоточиться только на том, что я с тобой делаю.
Я едва услышала собственный голос, когда с трудом выговорила:
– Хорошо.
Кейн закрыл мне глаза галстуком и завязал его концы сзади, соорудив из него повязку. Я даже не пыталась отклониться – мне слишком хотелось чувствовать то, что он хотел, чтобы я почувствовала.
– Ты как, в порядке? – прошептал он.
Я только кивнула.
Он медленно расстегнул молнию на моем платье. Я не была уверена, было это предвкушением или мой слух действительно обострился, потому что у меня были завязаны глаза, но звук медленно спускающейся молнии заставил гореть все мое тело. Соски набухли, и, казалось, каждое мое нервное окончание оголилось и завибрировало, так что я ощущала всю свою кожу.
Кейн медленно спустил платье вниз, скользя шелковистой тканью по моему телу и лаская ею каждый изгиб, а затем предложил перешагнуть через упавшую на пол одежду. Прохладный воздух окатил мою кожу, когда Кейн отошел, оставив меня одну в нижнем белье и на шпильках. Я услышала шорох в комнате, но понятия не имела, что делал Кейн. Когда он вернулся ко мне, я снова ощутила его тепло, а затем и его ладони, обхватившие мои бедра. Кейн притянул меня к себе, и я почувствовала спиной его мускулистую голую грудь. Сквозь шершавую ткань его брюк в мою задницу уперлось твердое доказательство его крайнего возбуждения. Он начал покрывать поцелуями мою шею, пока не добрался до уха.
– Какая же ты красавица. Не могу дождаться, чтобы снова оказаться внутри тебя. Я хочу, чтобы ты была совсем голой, сегодня между нами не должно быть никаких препятствий. Ты согласна?
Я что-то ответила – не то «да», не то просто застонала.
– А сейчас я закрою тебе еще и уши. Хорошо?
Я снова кивнула. В тот момент я согласилась бы на что угодно. Все мое тело вибрировало от желания. Кейн что-то воткнул мне в уши. Видимо, он взял мои шумоизолирующие наушники со столика у тумбочки. Когда он заговорил, голос его зазвучал приглушенно.
– Я включил тебе свой плейлист. Пусть музыка пока звучит тихо, чтобы ты могла привыкнуть к ней, а потом я постепенно увеличу громкость.
После того как в моих наушниках зазвучал инструментальный блюз, Кейн снял с меня лифчик и трусики, затем разделся сам и встал позади меня, зажав свой теплый твердый член между своим животом и моей поясницей. Он приподнял один из наушников, и вместо музыки в моем ухе раздался его хриплый голос:
– Не снимай туфли.
Он подвел меня к кровати и уложил на спину. Как только я устроилась там поудобнее, он увеличил громкость музыки.
Не видя и не слыша его, я громко ахнула, когда горячий рот жадно вобрал в себя мой сосок. Я выгнулась дугой, приподнимаясь над кроватью, от этого невероятного эротического ощущения – внезапного прикосновения и невольного подчинения. Но вместо того чтобы почувствовать себя пленницей, которая не может ни видеть, ни слышать того, что с ней делают, я неожиданно для себя испытала совершенно противоположное чувство – чувство полной и абсолютной свободы.
Ожидание его дальнейших действий было не похоже ни на что когда-либо мною испытанное. Каждое прикосновение рук, губ или языка, резкое или нежное, заставляло меня все отчаяннее желать Кейна. Я задыхалась от этого желания, хотя не слышала даже себя.
Кейн снова прибавил громкость, как раз когда заиграла другая мелодия. Это был медленный, постепенно наращивающий темп и выразительность музыкальный фрагмент, и его ласки, казалось, следовали за музыкой, становясь все горячее. Он захватил мой рот в страстном поцелуе, крадя мое дыхание и разжигая в глубине груди неведомые мне раньше чувства. Я была полностью поглощена тем, что происходит внутри меня, не оставляя ничего снаружи, на чем можно было бы сосредоточиться, кроме мужчины, ласкающего меня, и чувств и ощущений, которые он заставлял меня испытывать.
Он прервал поцелуй на вдохе, отстранился от меня, я почувствовала, как он поднимается. Я не могла его видеть, но была уверена, что теперь он стоит надо мной на коленях, рассматривая мое тело. Я представила его расширенные глаза, раздувающиеся ноздри и страсть, горящую на его красивом лице. Распростертая, слепая и глухая ко всему вокруг меня, я должна была чувствовать себя уязвимой, но вместо этого я ощущала себя удивительно сильной.
Я протянула руку, зная, что он здесь, хотя и не могла его видеть, и мягко притянула его к себе. Губы Кейна вновь коснулись моих, когда он накрыл меня своим телом. Под его тяжестью я раздвинула ноги как можно шире, приглашая его войти. Я почувствовала, как его стон завибрировал на моей коже, когда он двинулся внутрь, скользя по влаге между моих ног. Внезапно звук в наушниках усилился, и Кейн заполнил меня.
Музыка загремела еще громче.
Перед глазами была тьма, но мир ощущений внутри меня заиграл невероятными красками…
Это было самое изумительное, эротически-прекрасное чувство в мире. Так много эмоций переполняло меня. Мои глаза наполнились слезами, когда мелодия переросла в громоподобное крещендо и Кейн глубоко погрузился в меня, наполняя мое тело и душу непередаваемыми ощущениями.
Я уже так долго балансировала на краю блаженства, что не потребовалось много времени, чтобы все внутри меня начало пульсировать. Его толчки были мощными, и при каждом скольжении он касался моего клитора. Мой мир начал раскалываться на мелкие части, когда я приближалась к кульминации, а затем окончательно исчез, и мы остались одни – две души и два тела, единственные во вселенной, слитые в единое целое.
Я громко застонала, повторяя имя Кейна снова и снова, когда первая волна наслаждения подняла меня на вершину блаженства. Наши бедра двигались вместе в такт музыке. Я думала, что достигла самой верхней точки этих американских горок, но оказалось, что еще нет. Кейн сделал последний глубокий толчок, и жар его освобождения, излившийся в меня, поднял меня на новую, еще более высокую волну, которой я до сих пор даже не видела на горизонте.
К тому моменту, как все волны постепенно успокоились и мы, наконец, замерли в неподвижности, я была совершенно измотана. Мое тело, казалось, превратилось в желе, и мысль о том, что надо шевелиться, приводила меня в смятение. Кейн осторожно снял повязку с моих глаз, потом вынул из ушей наушники.
Он ждал, что я заговорю, но это было выше моих сил. Вся энергия была высосана из моего тела до последней капли.
– Это было что-то потрясающее, – наконец удалось мне промямлить кое-как.
Губы Кейна дрогнули – по какой-то необъяснимой причине мне безумно нравился этот его намек на улыбку. Он отвел влажные волосы с моего лица.
– О, да.
– У меня никогда… – Я не знала, как объяснить то, что только что испытала. – Такого никогда… со мной не было.
Кейн ласково улыбнулся.
– Да. Со мной тоже.
Я рассмеялась.
– Это всегда так бывает… когда в наушниках и с завязанными глазами?
– Понятия не имею.
Я нахмурилась.
– Ты что, никогда не делал этого раньше?
– Никогда.
Я в изумлении открыла рот.
– Тогда почему ты так безумно хорош в этом?
Он усмехнулся.
– Это не я. Это мы.
– Мы?
– Мы вдвоем. Это именно так и работает. Я почувствовал это в первый же вечер, когда мы встретились. Просто не хотел признаваться себе в этом.
Он был прав. Связь между нами существовала с нашей первой встречи – та самая искра, на которую мы могли наступить и попытаться погасить или, наоборот, раздуть, чтобы загорелось пламя.
– А как теперь? Ты признаешь это?
Он коснулся моих губ своими и прошептал:
– У меня никогда не было выбора, злюка.
Телефонный звонок вырвал меня из глубокого сна.
– Вот черт! – Я приподнялась на локтях, и поток света ударил мне прямо в глаза. Я испуганно прищурилась, глядя на открытые жалюзи, сквозь которые светило солнце, и потянулась к своему столику за телефоном.
«Непринятый вызов», – вспыхнуло на экране, когда я схватила его. Я проверила журнал вызовов, посмотрела на часы и повернулась к Кейну, лежащему на животе.
– Кейн? – прошептала я.
Его глаза зажмурились еще крепче.
– М-м-м? – сонно пробормотал он.
– Уже почти десять часов. У тебя занятия через час.
– Нет, у меня нет занятий. Моя ассистентка проведет их сегодня вместо меня.
Я улыбнулась.
– Твоя ассистентка не стояла сегодня в расписании и в полдень должна быть на другой работе.
Он застонал.
– Моя ассистентка зануда.
Схватив меня за талию, он потянул меня обратно на кровать и, уложив на спину, навис надо мной. Он снова был возбужден, и доказательство этого тут же уткнулось мне в ногу.
– Ты опять…
– Хочу тебя.
– Но…
– Сейчас утро, я только что проснулся рядом с тобой, совершенно голой и невероятно хорошенькой. Разумеется, мое тело хочет поприветствовать тебя должным образом.
– У нас нет на это времени. Тебе надо не меньше получаса, чтобы принять душ и добраться до колледжа.
Его губы уткнулись мне в шею.
– Я немного опоздаю, – невнятно пробормотал он.
Мои глаза сами собой распахнулись от удивления.
– Опоздаешь? Ты? Профессор Пунктуальность не может опаздывать.
Рука Кейна пробежала по всему моему телу, большой палец нашел мой клитор и заскользил вокруг него.
– Я могу задерживаться. Это мои студенты и ассистентка не имеют права опаздывать.
– Это лицемерие с твоей стороны, – сказала я, хотя уже поняла, что проиграла этот спор – против его пальца у меня не было аргументов. Он остановился, убрал руку и сверкнул понимающей ухмылкой.
– Ты права. Мне надо идти.
Я схватила его за запястье.
– Ни в коем случае, профессор. Просто сделайте свою работу быстро.
Пятнадцать минут спустя Кейн уже вышел из душа, а я немного пришла в себя после потрясающего оргазма. Я лежала в постели, с удовольствием наблюдая за тем, как он собирает свою одежду, когда зазвонил мой телефон.
– Это опять моя сестра. Она уже звонила сегодня утром и разбудила нас.
– Передай ей мою благодарность за это.
Я улыбнулась и ответила на звонок.
– Привет, – сказала она. – Я уже начала думать, что мне придется объявлять тебя в розыск. От тебя так давно не было вестей.
– Прости. Я была страшно занята, разрываюсь между занятиями, работой в баре «У О’Лири» и новыми обязанностями ассистентки профессора – время просто летит в этом семестре.
– А как поживает страшный людоед?
– Людоед?
– Ну, тот новый профессор, о котором ты мне рассказывала?
Я и забыла, что в последний раз разговаривала с Райли как раз в первый день, когда начала работать в должности ассистента Кейна. Я подняла глаза и поймала его взгляд, когда он застегивал рубашку.
– Ну, знаешь, он, оказывается, не так уж и плох.
Кейн насмешливо приподнял брови.
– О, хорошо. Я очень рада, что у тебя все получилось, – сказала она. – Ты ведь не забыла о сегодняшнем ужине?
Конечно же, забыла, у меня все вылетело из головы.
– Как же я могла забыть о нашем ежемесячном ужине?
Я покаянно покачала головой, давая понять Кейну, что лгу, и он усмехнулся, заправляя рубашку в брюки.
– Сегодня я работаю до семи. Приеду около половины восьмого.
– Хорошо, договорились.
– Пока. Увидимся вечером. Извини, мне сейчас нужно принять душ, чтобы не опоздать на работу. – Я уже собиралась повесить трубку, когда внезапно приняла решение. – Послушай. Как ты относишься к тому, что я приведу кое-кого?
– Ты с кем-то встречаешься, а я об этом ничего не знаю?
– Это мой новый парень.
– Конечно. – Я услышала в ее голосе волнение. – С нетерпением буду ждать встречи с ним.
– Я пока не знаю, сможет ли он прийти или нет. Я напишу тебе чуть позже. Хорошо?
– Да, конечно.
Кейн, закончив одеваться, посмотрел на экран своего телефона. Несколько минут назад, только вый дя из душа, он заказал такси.
– Машина уже подъезжает, – сказал он. – Мне пора.
Я все еще сидела голая на кровати, завернувшись в простыню. Он наклонился, чтобы поцеловать на прощание.
– В семь я заеду за тобой на работу.
– Ты хочешь поехать со мной к моей сестре?
– Из вашего разговора я понял, что ты этого хочешь.
– Да, очень.
– Тогда увидимся в семь.
Я еще долго сидела и улыбалась после его ухода. Он понятия не имел, как много значило для меня то, что он без всяких уговоров согласился пойти со мной в гости к сестре. Мне казалось, что мы вместе перешагнули некую черту в наших отношениях, и теперь мне очень хотелось узнать, что там, на другой стороне.
Глава 31. Кейн
Пора бы мне уже привыкнуть к этой ослепительной приветливой улыбке. Рэйчел, стоявшая у столика, который она в этот момент обслуживала, помахала мне рукой, когда я пару минут назад вошел в бар «У О’Лири». Прошло менее двенадцати часов с того времени, когда я был внутри нее, но мое тело немедленно среагировало, не успел я увидеть ее.
Чарли поздоровался со мной, стоя за стойкой бара. Он тряхнул мою руку, сильно сжав ее, чтобы привлечь мое внимание.
– Она сегодня просто порхает между столиками. Насколько я понимаю, это из-за того, что между вами происходит?
– Если вы таким образом хотите выяснить, встречаемся мы или нет, ответ положительный.
– Вы, часом, не женаты? – Чарли сощурил глаза.
– Нет, не женат.
– Наркотиками не балуетесь?
– Никаких наркотиков.
– Судимость есть?
Бывший полицейский устроил мне настоящий допрос, но я вовсе не обязан был сообщать ему о том, что случилось много лет назад – в любом случае эта информация была теперь закрыта для всех.
– Никаких судимостей.
Чарли растопырил средний и указательный пальцы в виде буквы «V» и поднес к своим глазам, а потом ткнул в меня.
– Я слежу за тобой, парень.
Тут рядом со мной возникла Рэйчел.
– Чарли, что это ты делаешь?
Он схватил пару стаканов с полного подноса и начал расставлять их за баром. Это со мной он вел себя вызывающе, а в присутствии Рэйчел был тише воды ниже травы.
– Просто беседую с уважаемым профессором.
Рэйчел сощурила глаза.
– Просто беседуешь? А может, учиняешь ему допрос?
Чарли посмотрел мне прямо в глаза.
– Да мы тут игру «Янкиз» обсуждали. Их третий бейсмен получил травму, пытаясь перехватить мяч. Надо было оставаться в третьей зоне до сигнала судьи. Так ведь, профессор?
Рэйчел смотрела на него с подозрением и была права.
– Конечно, Чарли, – произнес я.
Я не был уверен, поверила она в ту чушь, которую нес Чарли, или предпочла не обращать на него внимания. В любом случае я был рад, что за ней есть кому присмотреть.
– Посетители за третьим столиком собираются уходить, – сказала она Чарли. – Я попросила их рассчитаться с тобой в баре. – Она бросила взгляд на часы. – Ава еще не пришла. Хочешь, я пока поработаю за нее? На пятом столике заказали закуски, но пока не определились, что хотят на обед.
– Понял. Детишки, вы можете идти.
– Ты уверен?
Чарли тяжелой походкой направился к двери.
– Выметайтесь отсюда. Не желаю, чтобы мои завсегдатаи видели твоего профессора, а то еще подумают, что мой бар переквалифицировался в заведение для всяких богатеньких снобов.
Я рассмеялся.
– Хорошего вечера, Чарли.
Сестра жила в районе Куинс, и в конце рабочего дня движение здесь было весьма интенсивным. Рэйчел была менее разговорчива, чем обычно, когда мы дюйм за дюймом продвигались по парковке в поисках свободного места.
– Было много работы сегодня?
– Нет. Сегодня в баре было не так оживленно, как обычно.
Она продолжала молчать, глядя в окно.
Читать бесплатно другие книги:
