Незавидная невеста Гринберга Оксана
На это я кивнула. Собиралась было попрощаться и уйти, но внезапно заметила, как Свен напрягся. Похоже, увидел кого-то в толпе, и его лицо искривилось в недовольной гримасе.
Я тоже посмотрела, но все было тихо – ни жандармов, ни королевских магов, лишь людская разноцветная толпа, текущая одновременно в разные стороны. Разодетые горожане, среди которых я внезапно заметила еще двух мальчишек-беспризорников.
Да-да, как раз в том самом ряду с фрезиями, где Свен со своим подельником обворовали важного господина.
– Конкуренты? – спросила я с любопытством, потому что другого объяснения резкой перемене его настроения у меня не было.
– Какие же они конкуренты?! Богатые идиоты! – заявил тот с презрением. – Притворяются нашими… Вот, даже одежду где-то раздобыли, но слишком уж чистенькие. Наверное, даже моются каждый месяц!
На это я украдкой вздохнула, потому что Свену тоже не мешало бы помыться. Его месяц давно уже истек.
– Как-то сюда уже приходили, даже знак показывали, – добавил он. – Но неправильно показали. Патрик им сказал, чтобы они убирались и что если мы их еще раз увидим, им уже не жить.
Судя по всему, «богатые идиоты» не послушались, и Свен собирался с ними разобраться. А как разбирались на улицах я прекрасно знала – много раз затягивала магией ножевые раны, но не всегда успевала.
– Не надо, – покачала я головой. – Погоди, Свен, не стоит!.. Если они богатенькие, их только тронь – сразу же набежит толпа жандармов. – Его лицо искривилось в презрительной гримасе, и я поняла, что его не убедила. – Послушай меня, я ведь маг… И я чувствую, что на них стоят магические метки. Значит, их родители или опекуны за ними приглядывают, чтобы чего не вышло.
На это Свен поморщился, заявив, что про метки-то он и не подумал. Но он быстро бегает, так что поймать его все равно не успеют…
– Знаешь что, давай-ка я их отсюда уведу и разумно объясню, чтобы они здесь больше не появлялись, – сказала я. – Ты прав, нечего им здесь делать!
И раньше, чем Свен ответил, отправилась через толпу к мальчишкам – возраста, как мой Олли, похожим друг на друга, как…
Это были братья-близнецы, попавшие по своей глупости в огромные неприятности. Настолько неприятные, что у меня были серьезные причины опасаться за их жизнь.
Они не были никакими конкурентами, решившими «отнять» у Свена и Патрика их денежное место. Мальчишки нисколько не походили на членов Братства Голодных, хотя пытались себя за них выдавать. Мне показалось, они следили за дерганым типом с бакенбардами, но следили неловко, и тот давно уже понял, что за ним «хвост».
Шагал, недовольно оглядываясь, а потом кинулся куда-то в бок. Близнецы попытались было его догнать, но им не удалось, потому что я встала у них на пути. Они ринулись было в разные стороны, но я схватила одного за плечо, а перед вторым выставила магическую стену.
– Сейчас же остановитесь! – заявила им.
– Все в порядке, милая леди? – рядом с нами моментально возник жандарм в черном котелке. – Это еще кто такие?! Воришки?!
– Нет же, – улыбнулась ему, стараясь, чтобы вышло не слишком фальшиво. – Это мои непослушные племянники, господин жандарм! Вот же проказники, переоделись в тряпье и снова сбежали из дома. Но я им сейчас задам!.. О, может, вы хотите проверить мои документы? Я леди Корнуэлл…
Документы мои жандарм рассматривать не захотел. Бросив на нас подозрительный взгляд, ушел, но сказал, что будет рядом и, если что, я могу позвать его на подмогу.
Поблагодарив его, я уставилась на двух темноволосых мальчишек с ярко-синими глазами и веснушками на вздернутых носах. Причем нос у одного был немного поцарапан.
Они тоже смотрели на меня с крайне недовольным видом.
– Тебя наш брат послал? – спросил поцарапанный.
– Вообще-то, меня никто не посылал, – ответила ему, а затем добавила, потому что они засобирались было снова сбежать: – Стойте и не дергайтесь! Скажу вам сразу, ищейки из вас так себе. К тому же я не знаю, кто именно показал вам знак Братства, но либо вы бездари и не смогли выучили его правильно, либо этот человек серьезно вас надул. А Братству такое не нравится! Поэтому вы чуть было не угодили в серьезные неприятности, из которых я пытаюсь вас вытащить.
Вернее, неприятности поджидали их за углом того самого амбара – смотрели на них с грязными и недовольными лицами, потому что к Свену присоединился еще и Патрик.
Близнецы нахмурились.
– Как это, знак неправильный? – спросил у меня не поцарапанный.
– Смотрю, я привлекла ваше внимание! – отозвалась я со смешком. – Но у меня есть для вас еще одна новость, которая должна привлечь ваше внимание намного сильнее. Я вижу, как пульсируют на вас магические метки. Тот, кто их поставил, – мальчишки растерянно переглянулись, – уже идет по вашему следу. Он совсем близко и будет здесь через несколько минут. – В таком-то я разбиралась, не зря два года стерегла вход в логово Годфри! – Судя по всему, вам все-таки придется вернуться домой, откуда вы сбежали…
– Откуда ты знаешь, что мы сбежали? – поинтересовался поцарапанный. Кажется, у них была такая манера задавать вопросы – по очереди. – Может, у нас нет дома?..
– И почему мы не заметили меток? – вступил в разговор его брат. – Ведь мы же смотрели!
– Потому что вы плохо смотрели. К тому же вы плохо подготовились. Эта ваша одежда, где вы ее взяли? Она никуда не годится…
– Выменяли у сына конюха, – признался второй, без царапины. – Почему это она никуда не годится?
– Она слишком чистая, – усмехнулась я. – Как и ты со своим братом.
Мальчишки были домашними, ухоженными, с аккуратно постриженными волосами и без въевшейся грязи под ногтями. Никакого отношения к Братству Голодных они не имели.
– А ты можешь снять метки? – поинтересовался первый.
– Может, и могу, – пожала я плечами, – а может, и нет. Зачем мне это делать? Вас едва не прикончили в подворотне, так что наказание вам не повредит. – Их лица вытянулись. – Кстати, зачем вы следили за тем типом?
Признаваться они не спешили.
– Я Том, а это Дэнни, – вместо ответа произнес тот, что с царапиной. – Нас никто не различает, так что можешь звать нас как угодно. И мы будем отзываться, если, конечно, ты нас научишь знаку Братства. И еще покажешь, как снимать магические метки.
– Очень привлекательное предложение, – отозвалась я. – Только зачем мне это делать? Чтобы вы снова сбежали из дома?! Вас что, обижают? Может, родители вас бьют?
Пусть лица у близнецов были ясными, а глаза яркими и братья явно ни в чем не нуждались, это не отменяло факта, что даже в богатом доме жизнь могла быть невыносимой.
– Наши мама с папой умерли, – заявил мне Том. – Из родни у нас остался только старший брат и еще дядя. Нет, они нас не обижают…
– Они нас не замечают, – подхватил Дэнни. – Но мы-то все видим! И мы думаем, что против нашего брата снова готовится заговор. Мы с Томом подозреваем того, с усами и бакенбардами…
– Мы сказали об этом брату, но тот лишь отмахнулся. А дядя сказал, чтобы мы не лезли не в свое дело, – насупился Том.
– Потому что нас никто не замечает! – снова вступился Дэнни.
– А этот тип – он секретарь лорда Маклахана, и он либо что-то знает, либо в этом замешан…
Услышав имя Маклахана, одного из дядиных врагов, я округлила глаза. До этого хотела попросить близнецов, чтобы они не говорили так быстро, потому что они и так уже задурили мне голову, но вместо этого выдавила:
– Ах вот как!..
Потому что начала понимать, о каком старшем брате может идти речь. И еще – что это за дядя…
– Давай мы ее возьмем с собой? – повернулся Том к своему брату. – Она будет нашим третьим шпионом. – Затем посмотрел на меня: – Тебя как зовут?
– Агата, – сказала им. – Меня зовут Агата Дорсетт. Вернее, леди Корнуэл… А ваш старший брат, он…
Могла и не спрашивать, потому что у меня больше не осталось никаких сомнений.
В Аронделе было три принца – Брайн, ставший правителем Арондела пять лет назад после трагической смерти родителей, и его два младших брата-близнеца: Томас и Дэниел.
К одному из Стенвеев я прибыла на отбор, а с двумя другими столкнулась на улице, когда они следили за дерганым типом с бакенбардами, подозревая его в заговоре против своего брата. Уверена, это были всего лишь мальчишеские шпионские игры, хотя имя секретаря Маклахана заставило меня напрячься. А еще подумать: насколько же причудливы изгибы судьбы…
Но они стали куда более причудливыми, потому что близнецы так и не успели ответить на мой вопрос.
Дружно повернули головы и замерли с раскрытыми ртами, и я тоже решила посмотреть.
Поэтому повернулась и сразу же увидела молодого темноволосого мужчину, приближавшегося к нам с крайне мрачным выражением на загорелом лице. Он выделялся из толпы – и своим ростом, и ощущением уверенной властности, исходящей от его крепкой фигуры.
И толпа покорно расступалась, давая ему дорогу.
За ним шагали два мага, хотя и от того мужчины тоже шли сильнейшие магические вибрации.
Но не это заставило меня застыть с раскрытым ртом.
На миг мне показалось, что за непослушными близнецами явился сам король. Уж больно похожим оказалось лицо мужчины на то, которое взирало на меня с портретов в дядином доме два года подряд!
Правда, волосы цвета вороного крыла были слишком длинными, собранными сзади в хвост. К тому же, глаза у мужчины оказались синими – это я разобрала, когда он подошел поближе, – а вовсе не карими.
Брайн Стенвей на своих портретах всегда был изображен с короткой прической. Но, мало ли, отрастил, а заодно и сменил цвет глаз, и сейчас явился на цветочный рынок, чтобы лично забрать своих младших братьев?!
От этой мысли мое сердце заколотилось в бешеном темпе – неужели я нежданно-негаданно повстречалась с самим королем?! – а ладони моментально вспотели, и я чуть было не выронила саквояж.
Но тут близнецы выдохнули разочарованно:
– Дядя Джеймс! – и их лица искривились, словно мальчишки наелись кислых яблок.
– От него уже не сбежать, – расстроенно сообщил мне Том. – Потому что дядя Джеймс – самый лучший маг в королевстве!
И я внезапно поняла, кто он, этот самый лучший маг в королевстве.
Конечно же, это был Джеймс Стенвей, герцог Раткрафт, третий в очереди на престол. Кузен короля, его ближайший советник и правая рука. Тот самый, которому мне следовало отдать дядин свиток с доказательствами, проследив, чтобы герцог отнесся к ним со всей серьезностью.
А еще он оказался самым красивым мужчиной их всех, которых я встречала до этих пор!
Впрочем, я прекрасно понимала, что вряд ли могу вызвать у него похожие чувства. Да и зачем их вызывать, если я приехала… на отбор к его двоюродному брату?
Не ошиблась, потому что герцог, подойдя, мазнул по мне безразличным взглядом. Склонил голову в вежливом приветствии, на что я, очнувшись и перестав на него пялиться, тут же изобразила поклон.
Впрочем, Джеймс Стенвей уже с недовольным видом уставился на понурых близнецов. Оглядел их с ног до головы, но ничего не сказал. Вместо этого перевел взгляд на мое, подозреваю, все еще бледное после четырехдневного шторма лицо.
– Леди…
– Корнуэлл, – выдавила я из себя, раздумывая, что мне делать дальше.
Быть может, раз выдалась такая оказия, сразу же наброситься на него с дядиными документами? Отдать их здесь, на цветочном рынке, и дело с концом?!
Или же, наоборот, будет лучше, если я тихонько растворюсь в толпе? Пусть он сам разбирается со своими неугомонными племянниками! Это их семейное дело, и мне не стоит при этом присутствовать.
Или же все-таки остаться?.. Глядишь, они довезут меня до дворца, и мне не придется тащиться пешком, под раскаленным солнцем на самый высокий столичный холм – именно там располагался королевский дворец?
И я решила, что последнее. Не стану никуда растворяться, но и дядин свиток тоже отдавать не буду, вместо этого дождусь лучшего момента. К тому же меня не оставляла мысль, что собранные доказательства никуда не годятся.
Тут герцог Раткрафт снова заговорил, и у него оказался на редкость приятный голос.
– Простите моих беспокойных племянников, леди Корнуэлл! Подозреваю, они причинили вам порядком проблем.
Сказав это, он картинно нахмурился, на что близнецы тут же заявили, что они ни при чем. Вернее, они не сделали мне ничего плохого.
– Мы возместим вам ущерб, леди Корнуэлл, как материальный, если таковой был, так и моральный, который, подозреваю, достаточно велик, – добавил герцог, вновь обратив свой взор на племянников: – Неужели вы решили на этот раз поиграть в уличных воришек?! И вам не стыдно?..
На это близнецы тут же заявили, что им нисколько не стыдно, потому что они не собирались ничего воровать.
– Нет же, они нисколько меня не побеспокоили, – встряла я в разговор. – И ущерба никакого не было, милорд! Наоборот, несказанно воспитанные молодые принцы…
На это Джеймс Ракрафт взглянул на меня с большим сомнением.
– Изволите шутить, леди Корнуэлл? Или же это завуалированная попытка мне польстить?
На это я открыла рот, собираясь возмутиться, но тут заговорил Том.
– Дядя Джеймс, а можно мы возьмем ее с собой?! – произнес он с придыханием.
– Она нам нравится! – тут же подхватил Дэнни. – Дядя Джеймс, ну пожалуйста!.. Можно она поедет с нами?! Мы будем хорошо себя вести!
– И не станем больше убегать! – пообещал дяде Том, но тут же добавил: – По крайней мере, целый месяц!
На это герцог Раткрафт закатил глаза, а я решила подлить масла в огонь.
– Да-да, – сказала ему, – возьмите меня с собой, всем будет от этого только польза! Принцы не станут убегать целый месяц, а я буду только рада, если вы довезете меня до дворца. Потому что я… – Не говорить же, что у меня нет денег даже на извозчика? – Потому что я приехала на королевский отбор!
В синих глазах герцога промелькнуло удивление.
– Ах вот как! Значит, еще одна невеста моего кузена? – и он с легким любопытством оглядел меня с ног до головы.
– Невеста, – подтвердила я, догадываясь, какие выводы он мог сделать. – Но, признаюсь, не слишком-то завидная!
На его твердо очерченных губах появилась едва заметная улыбка.
– Леди Корнуэлл, – протянул он, – подозреваю, это очередная шутка! Вашей красоте может позавидовать любая девушка во всех пределах Арондела.
И я подумала, что это, наверное, тоже шутка с его стороны, но все же поблагодарила герцога за комплимент.
– Кстати, отбор начинается уже сегодня вечером, – намекнул он. – Судя по всему, вы не слишком-то на него спешили!
– Все из-за шторма, – отозвалась я. – Корабль, на котором я плыла, угодил в страшнейшую бурю… На какой-то миг мне даже показалось, что сам Эмгу не хотел, чтобы я приезжала на этот отбор!..
– Но потом Он передумал, – усмехнулся Джеймс Стенвей. Впрочем, его лицо тут же приняло сочувствующее выражение. – Мне жаль, что ваше плаванье было не из приятных, леди Корнуэлл! – произнес он, и мне показалось, что герцог говорил искренне.
– Эмгу все же передумал, – кивнула я, – но далеко не сразу, поэтому я прибыла в столицу на день позже. И еще… Весь мой багаж сейчас со мной.
Он с удивлением взглянул на мой саквояж.
– Все остальное погибло, – добавила я твердо. – Отправилось на морское дно, но я надеюсь, что хотя бы рыбы неплохо повеселились, заполучив мои платья и украшения.
– Они устроили там бал, – засмеялись близнецы, и я покивала, заявив, что, наверное, так оно и было.
– Очень, очень досадное происшествие, леди Корнуэлл! – возвестил герцог, хотя я так и не поняла, поверил ли он мне или же нет. – Но я надеюсь, что гостеприимность семьи Стенвеев сможет загладить те трудности, с которыми вам пришлось столкнуться по дороге в столицу. Начнем с малого – я доставлю вас во дворец.
Улыбнулся, и мое сердце заколотилось с удвоенной силой, хотя со стороны Джеймса Стенвея это было всего лишь проявлением вежливости. Затем герцог взглянул на своих племянников и наказал им больше не дурить.
На это принцы с энтузиазмом покивали, не спуская с меня глаз. Судя по всему, близнецы, как и я, были довольным подобным поворотом дел.
Тут Джеймс Стенвей поманил нас за собой, и мы двинулись вдоль цветочных рядов к выходу с рынка, сопровождаемые магами в черном. Люди покорно расступались, провожая нас взглядами, и довольно скоро мы оказались возле поджидавшего герцога экипажа.
Признаюсь, по дороге я загадала, что мы пойдем порталами, потому что кузен короля был Высшим Магом. Я нисколько в этом не сомневалась, так как чувствовала идущие от него сильнейшие магические вибрации.
Но мы ими не пошли, и я стала думать, что, быть может, у герцога Раткрафта окажется та сама самоходная повозка – с железным двигателем, работавшим на пару и магии, и без лошадей…
Но и эти мои чаяния не сбылись. Похоже, представитель королевской семьи предпочитал традиционный способ передвижения, потому что я увидела черную карету с запряженной в нее белоснежной четверкой и гербом с драконьими крыльями Стенвеев на лакированном боку.
Да и сам Джеймс Стенвей, на которого я украдкой косилась всю дорогу до кареты, чем-то напоминал мне того самого дракона…
Пусть разумные и благородные ящеры, которые когда-то умели сливаться с людьми в одно целое, давно уже ушли из Арондела, отправившись в мир за Гранью, но мне казалось, что герцог Раткрафт мог бы быть их гордым потомком.
Но при этом еще и крайне обходительным, потому что помог мне устроиться на обитом бархатом сидении и проследил, чтобы племянники заняли места напротив. Затем сел рядом со мной и приказал кучеру трогать, а сопровождающие герцога маги устроились на запятках.
Именно таким образом мы отправились во дворец.
Глава 4
В карете герцога Раткрафта оказалось… роскошно.
Куда более роскошно, чем в обитой бархатом и украшенной золотыми шторами исповедальне в часовне Святой Истонии, расположенной на территории нашего приюта.
Почему-то вспомнилось, как ее специально готовили к прибытию архиепископа Плесби и мне с другими девочками довелось туда заглянуть.
Его Преосвященство пробыл в Вильме ровно два дня, но нашел время навестить матушку-настоятельницу Тилинию. Отпустил грехи Сестрам, затем отведал в трапезной соленой трески с особым сортом пива – единственное, чем гордился наш остров, – и сыграл несколько партий в шахматы.
Затем, когда архиепископ отбыл восвояси, украшения с исповедальни сняли, золотые подушки вернули в дом тогдашнего губернатора, и все стало как всегда.
Холодно и аскетично, как любила говорить моя мама.
Зато роскошь из кареты герцога никуда деваться не спешила – я устроилась на мягком бархатном сидении, затем, не удержавшись, осторожно провела рукой по его покрытию, чем заслужила удивленный взгляд герцога.
И руку сразу же убрала. Вот еще!..
Тут карета тронулась, и я, повернув голову, уставилась в свое окно, решив не пялиться на хищный, волевой профиль сидящего рядом со мной мужчины. При этом продолжала вдыхать резкий аромат его парфюма – от него уже никуда было не деться, – и мои мысли почему-то стремились превратиться… в кашу.
Но я запретила себе и эти мысли, и эту кашу.
Мне нужно научиться вести себя раскованно и спокойно рядом с особами королевских кровей, сказала я себе. Потому что я приехала на королевский отбор, где придется показать себя с лучшей стороны.
Это означало не мямлить и не превращаться в кашу рядом с мужчинами из рода Стенвеев, чтобы меня не выставили оттуда в первый же день. Поэтому поездка в карете с герцогом Раткрафтом будет хорошей возможностью в этом потренироваться.
Решив, что мне помогут молитвы и наука сестры Инноренции, я сложила руки на коленях, собираясь обратиться к Богам. Но не успела, потому что герцог уставился на меня пронзительно-синими глазами. Вернее, сначала он посмотрел на мои руки, а затем перевел взгляд на мое лицо, и я увидела на его лице неподдельный интерес.
– И тут ко мне пришло озарение! – возвестил он с легкой улыбкой. – Я вспомнил, что однажды уже встречал юную леди Корнуэлл на одном из приемов, пока Бернард Корнуэлл еще… гм… не отправился губернатором в северную провинцию. Но уже тогда она отличалась, – склонил голову, – довольно-таки раскованным нравом. К тому же у нее были светлые волосы и округлые формы, что никак не совпадает с тем, что я имею удовольствие лицезреть перед собой…
– Это моя кузина, – сказала ему. – Но Абигейл не смогла приехать в столицу.
– Интересно, почему?
Вместо ответа, подозреваю, я покраснела – почувствовала, как кровь прилила к щекам. Не говорить же ему, почему!..
– По личным причинам, – наконец, выдавила из себя, – которые я не стану оглашать вслух. Это не моя тайна.
На это герцог кивнул. Его губы вновь тронула легкая усмешка, и я подумала, что для Джеймса Стенвея тайна Абигейл уже нисколько не тайна.
– Похоже, нрав у нее оказался излишне раскованным для того, чтобы принять участие в королевском отборе, – произнес он.
И я решила, что мне стоит быть с ним поосторожнее, так как герцогу Раткрафту не отказать в проницательности. Но тут, как назло, вместо того чтобы оставить меня в покое, он принялся задавать вопросы и начал с моих родителей. Поинтересовался, как так вышло, что нам не довелось встречаться до этого времени, потому что такую красавицу он бы обязательно запомнил.
И я подумала, что сейчас герцог узнает, кто я такая, и комплименты из его уст прекратятся.
– Нам не довелось встречаться до этого момента, милорд, – сказала ему, – потому что мой отец – бывший архимаг Норман Дорсетт.
Замерла на секунду, дожидаясь, когда изменится его лицо. Ну что же, он понял, о ком идет речь!
Впрочем, я тут же продолжила:
– Папа женился на леди Корнуэлл, но после свадьбы им пришлось уехать на север, на остров Хокк, где появились на свет я и мой брат. Правда, позже мои родители умерли. – Про приют решила ему не рассказывать. – Но затем на остров отправили губернатором моего дядю, и наша… гм… семья наконец-таки воссоединилась. А после того, как Корнуэллам пришло приглашение на отбор, дядя решил… В общем, я поехала вместо Абигейл, потому что королевское приглашение для нас очень большая честь!
– Значит, лично для вас, леди Корнуэлл, приглашение моего кузена – очень большая честь? – поинтересовался Джеймс Стенвей вполне любезно, и я уставилась в его синие глаза.
– Не только это, – сказала ему твердо, подумав, что его вопрос может быть проверкой. – Портреты вашего двоюродного брата развешаны в каждой из комнат дядиного дома. В моей тоже висит, и я… Я давно уже влюблена в короля Брайна!
Врать так врать! А заодно и сложить пальцы в особом знаке, защищавшем от гнева богов за ложь.
Потому что это была ложь во спасение Олли.
– Значит, в каждой из комнат? – усмехнулся Джеймс Стенвей. – Повезло же моему кузену! Кстати, я многое слышал о вашем отце, леди Корнуэлл!
После его слов я порядком напряглась, готовая к тому, что герцог вот-вот выльет на меня ушат грязи. Потому что папины идеи в Аронделе мало кому пришлись по нраву.
Отец мечтал открыть Грани, используя хранившийся в королевской сокровищнице древний артефакт – Сердце Пламени. Уверял всех, что, если Грани исчезнут, ничего страшного не произойдет. Вернее, ничего не произойдет, кроме того, что мы получим неведомые доселе возможности передвижения не только в новых мирах, но и в нашем.
И еще, что тот самый всплеск, произошедший около тысячи лет назад из-за вышедшей из-под контроля магии и давший толчок к образованию этих самых Граней, не повторится больше никогда. Потому что магические потоки стабилизировались и повторение катастрофы нам уже не грозит.
В подтверждение своим словам отец исписал несколько томов с математическими выкладками, разобрать которые было выше среднего ума. Я как-то пыталась, но не смогла, несмотря на папины объяснения, а позже его труды исчезли вместе с проданным неведомо кому домом.
Одно я знала наверняка – отец настаивал на том, что без Граней наш мир не погибнет. Да и воссоединение с драконами пойдет всем только на пользу.
Но его оппоненты в столичной Магической Гильдии сочли папины идеи не только вздорными, но и опасными для Арондела. К ним подключились еще и священники, осудив его за святотатство.
Все закончилось тем, что папу заключили под стражу. Затем был суд, на котором от него потребовали отказаться от ереси. Вместо этого отец отказался от магического сообщества, назвав их упертыми глупцами.
Нет, в тюрьму папу не посадили и на каторгу не отправили. Эти самые глупцы лишили его звания архимага, с позором исключив из Магической Гильдии и изгнав из столицы. Отцу пришлось уехать на север, а мама отправилась вместе с ним. Там родились мы с Олли, и, видят Боги, мы были счастливы в нашем маленьком домике в Вильме!..
– Я вас внимательно слушаю, – сказала я герцогу. – Смело говорите все, что у вас на душе!
Но вместо грязи он заявил:
– Ваш отец был гениальным магом и ученым, во многом опередившим свое время. Мне доводилось читать его книги. Особенно интересными показались работы по Магии Граней, и мне очень жаль, что я не застал то время, когда архимаг Дорсетт преподавал в Академии.
Услышав это, я растрогалась.
Но ненадолго. Ровно до момента, пока герцог не спросил, что на самом деле приключилось с моим багажом.
И мне снова пришлось скрестить пальцы, рассказывая – не вранье! – в какой страшный шторм мы попали по пути в столицу. И о пробоине – вранье! – из-за которой пришлось выкинуть за борт весь мой багаж, чтобы наш корабль не затонул.
Не говорить же ему, что моя кузина из зависти и по причине врожденной глупости испортила все мои платья, наказав Мадлен украсть деньги и украшения, а мы с дядей подписали договор, по которому я должна выставить Корнуэллов в столице в лучшем свете?!
Ведь на кону была жизнь моего брата!
– А ваша горничная, она тоже угодила в пробоину? – любезно поинтересовался герцог. – Или же ее выкинули за борт, как ненужный балласт?
Я вздохнула украдкой.
– Моя горничная, – сказала ему, – была настолько опечалена происходящим, что стоило нам сойти с корабля, как она тут же выразила желание отправиться в монастырь Святой Анны, чтобы обрести покой в своей душе. И я дала на это свое согласие. Кто я такая, чтобы стоять между ней и Богами?!
– А вы, леди Корнуэлл, все-таки решили поехать на отбор, потому что покой вашей души нарушен увлеченностью моим кузеном? Не зря же в каждой комнате вашего дома висит по его портрету.
Похоже, герцог порядком забавлялся на мой счет, нисколько не поверив истории об утрате багажа и отправившейся в монастырь горничной, но я все равно выдавила из себя улыбку.
– Именно так, милорд! Вы совершенно правы, – заявила ему, хотя на миг мне захотелось…
Меня терзали два совершенно противоположных желания – одновременно хотелось его придушить и в то же время все ему рассказать. Но первое было неугодно Богам, а второе шло вразрез с нашим с дядей договором.
Потому что лорд Корнуэлл обязательно должен вернуться в столицу, а Олли получить лечение до своего совершеннолетия.
И я улыбнулась герцогу еще шире.
Впрочем, оставив меня в покое, Джеймс Стенвей не придумал ничего лучшего, как переключиться на своих племянников.
– Скажите мне, малолетние вредители, – заявил он принцам, – чем вам так сильно не угодил секретарь графа Маклахана? Бедный Густав, он уже боится собственной тени! Жаловался, что вы не даете ему прохода. Итак, признавайтесь, что же натворил несчастный, из-за чего он стал причиной вашего повышенного внимания?
– Мы думаем, он заговорщик! – торжественно возвестил Дэнни. – Потому что он тайком встречается с послами из Зарейна. Мы сами это видели!
– Ах вот как! – усмехнулся герцог. – А почему же вы не подумали, мои маленькие друзья, что бедный Густав встречается с послами из Зарейна вовсе не тайно, а по приказу графа Маклахана? Того самого, кто входит в Ближний Совет вашего брата… Еще вчера в столицу прибыла младшая дочь правителя Зарейна. Их вероисповедание и традиции во многом отличаются от наших, но мы хотим, чтобы каждая из избранниц вашего брата чувствовала здесь себя как дома. – И посмотрел на меня со значением. – Именно поэтому с послами Зарейна ведутся длительные переговоры. Что вы на это скажете, разбойники?!
Разбойники, насупившись, промолчали, а дядя продолжил их распекать:
– К тому же вы сбежали от своего гувернера третий раз за эту неделю и обвели вокруг пальца стражу. Гувернер в полнейшем отчаянии, и я боюсь, как бы бедняга не наложил на себя руки. Вашу охрану брат грозится уволить, потому что им больше нет никакого доверия. Вы о них-то подумали?
Близнецы вздохнули и переглянулись, но герцог не собирался останавливаться:
– И что это еще за одежда? Почему вы, принцы династии Стенвеев, выглядите как свинопасы?
– Как конюхи, – не удержалась я, потому что мне стало жаль расстроенных братьев. – Свинопасы выглядят немного по-другому.
– Мы хотели, чтобы нас никто не заметил, – признался Том. – Решили не выделяться из толпы.
– Оделись, чтобы походить на Братство Голодных, – добавил Дэнни. – Потому что они…
– Они – невидимки, – подхватил его брат. – Они могут появляться и исчезать без следа. Это Тайная Гильдия, у которой есть устав и кодекс чести, и они никогда не выдают своих другим. К тому же они могут выследить кого угодно и украсть что угодно. Даже у Высших Магов!..
Тут мы въехали на вымощенную крупной брусчаткой улицу, и у Тома принялись клацать зубы. Он замолчал, а его дядя насмешливо произнес:
– Братства Голодных не существует, уясните это раз и навсегда! Никакой Тайной Гильдии в Аронделе нет. Это миф, который давно уже бродит по столице и бередит слабые умы. Я же надеюсь, что ваши к таковым не относятся, поскольку вы – Стенвеи. Поэтому выкиньте подобные глупости из своей головы!
Тут карета наехала колесом на большой камень, нас порядком подкинуло, и я, картинно ахнув, завалилась на герцога. Но сразу же отстранилась, принявшись извиняться, на что он галантно спросил, все ли со мной в порядке, а затем намекнул, что стоит поправить шляпку, потому что та немного съехала набок.
Впрочем, могу и не поправлять, леди Корнуэлл прекрасна в любом виде.
– Братство Голодных существует! – насупившись, заявил герцогу Дэнни, но мне показалось, что мальчишки порядком расстроились после его слов. Настолько, что вот-вот заплачут, словно их великолепный и уверенный в себе дядя собирался украсть у них детскую мечту.
– Милорд, мне кажется, вы кое-что обронили, – сказала я Джеймсу Стенвею, а затем протянула ему золотые часы в форме луковицы.
Задержалась на миг на них взглядом, успев разглядеть дарственную надпись на крышке: «От Бэсси», но тут же отвела глаза. Не мое это дело!
– Обронил? – удивился он совершенно искренне. – Интересно, когда только успел?
– Карета на что-то наехала, – пояснила я. – Наверное, выпали из вашего кармана.
У него не было карманов. Это я поняла, когда пыталась стащить те самые часы, которые обнаружила во внутреннем отделении его камзола.
– Надо же! – отозвался он, а затем, как и близнецы, уставился на меня во все глаза.
Но я лишь пожала плечами, затем с независимым видом стала перевязывать шляпку.
Ничего не знаю и знать не хочу – уронил, и все тут!
И пусть герцог вскоре вернулся к своему рассказу о том, что Братство Голодных – это всего лишь глупые выдумки – такие же, как и сказки, которые рассказывала принцам старая нянюшка на ночь, – я-то видела, как загорелись глаза Тома и Дэнни.
Судя по всему, дяде их настроения было уже не испортить. Что же касается меня, то я нашла вполне действенный способ не пялиться на его лицо, не смотреть на обтянутые дорогой материей тренированные плечи, загорелую шею и крепкие запястья, выглядывавшие из белоснежных манжет батистовой рубашки.
Вместо этого я стала с интересом рассматривать мелькавшие за окном красоты Стенстеда и делала это так долго и старательно, пока герцог не перестал распекать близнецов. Оставив их в покое, он снова обратил свое внимание на меня. Но вместо очередного допроса стал рассказывать мне о чудесах столицы.
Читать бесплатно другие книги:
