Притягательное зло Романовская Ольга
– Хассаби Эвре Тонк уже подошел, – доложила Селина. – Господин ишт Брокар тоже скоро будет. Возможно, присоединится наш начальник службы безопасности.
И заботливо предложила:
– Поставить цветы в вазу? Так приятно, в первый же день вас кто-то поздравил! Знакомый? Жених?
– Скорее незнакомый, – хмыкнула я и отдала Селине розы. Не с ними же в кабинет Огнеда вваливаться! – И жутко стеснительный.
– Таинственный поклонник, – понимающе кивнула секретарь и, пододвинув стул к шкафу, забралась на него, блеснув тесно обтянутой юбкой пятой точкой. – Ждите приглашения на ужин.
Тьфу и еще раз тьфу! Трижды сплюнуть через плечо. Знаю я, какие ужины у анонимных маньяков!
Селина сняла со шкафа аляповатую вазу и, доложив по селектору о моем приходе, удалилась в туалет, налить воды.
Поколебавшись, положила изрядно помятый букет на стол и, сделав глубокий вдох, постучала в дверь с начищенной до блеска табличкой: «Глава Карательной инспекции».
– Входите, входите! – приветливо донеслось из кабинета.
Замок щелкнул, дверь распахнулась. Ну да, оба: Огнед и Тонк, – маги. Уровень потенциала примерно одинаковый – около двух с половиной. Не шибко много, но и не мало.
Досчитав до трех, шагнула в клетку с новым начальством.
Кабинет, даже казенный, отражал пристрастия владельца. К примеру, Эмиль Лотеску коллекционировал старинные имперские фолианты, когда как Лоран Огнед предпочитал заполнять полки наградами и сводами законов. Не обошлось без цветов и пары картин в бронзовых рамах. Но все равно кабинет казался полупустым. Возможно, из-за его размеров, хотя мебели здесь хватало, даже кожаный диван имелся. Не для посетителей – на случай, если начальнику вздумается прилечь, отдохнуть от дел праведных.
Лоран Огнед устроился в торце «т»-образного стола, за которым можно было смело проводить совещания. Удобно, не надо перебираться в переговорную. По правую руку от него устроился Эвре Тонк, первый зам. Лоран – зеленоглазый шатен, Эвре – зеленоглазый блондин. Оба средних лет. Первый женат, второй разведен, в одиночку воспитывает двоих детей.
– Приветствую!
Поправ протокол, Огнед поднялся, протянул руку, поздоровался первым. Крепко пожала ее, выразив надежду на долгое и плодотворное сотрудничество.
– Искренне на это надеюсь, – кивнул Огнед и опустился обратно в массивное кожаное кресло. – Благо как раз представился случай это самое сотрудничество начать. Насколько мне известно, вы уже имели дело с миром богемы, высшими слоями общества?
Кивнула, навострив уши.
Дело, первое дело!
Сердце радостно трепыхалось. Да, я такая, не нужны мне пирожные, дай поработать.
– Эвре, – обратился к первому заму Огнед, – пожалуйста, после совещания введите Магдалену в курс дела, представьте отделу.
Тонк кивнул и пододвинул мне тонкую папку с порядковым номером три тысячи шестнадцать.
– Возникнут вопросы, поднимитесь ко мне. Вот мой личный код. Ниже служебный.
Он вырвал лист из блокнота и быстро набросал два ряда цифр.
Ну да, начальник отдела, подобного моему, работает в связке с первым замом. Огнед, так, надзирает, вмешивается крайне редко.
Меня разбирало любопытство. Что там за богема такая? Так и подмывало дернуть за завязки папки, заглянуть внутрь, но всему свое время.
– А я вас помню, – неожиданно улыбнулся Огнед. – Вы танцевали с нынешним министром магии на королевском балу. Да, – добродушно рассмеялся он, – ну и фурор же вы произвели своим платьем! Половина мужчин в зале жаждали вашего внимания, а ваш тогдашний начальник жутко ревновал.
Кончики ушей покраснели. Начинается!
Тонк, словно увидев впервые, с интересом уставился на меня. Ну да, из рядовой девицы я вдруг превратилась в роковую женщину.
– Боюсь, хассаби изрядно преувеличивает. – Насчет всего, кроме платья. – Особенно в отношении наших отношений с хассаби Эмилем Лотеску.
Нужно сразу пресечь слухи. Вижу по глазам, Огнед мне не верит, но чистая правда же! Какая ревность? Желание – возможно. Да с тем платьем меня не хотел только импотент! Все прикрыто, но вместе с тем понятно, что надето на голое тело.
– Вам виднее, госпожа ишт Мазера, – дипломатично согласился Огнед и на всякий случай добавил: – Я не деспотичный руководитель, не вмешиваюсь в личную жизнь сотрудников. Лишь бы только не мешало работе, а так нарушайте мораль сколько угодно.
– Спасибо, учту, – не знаю зачем, брякнула я.
На мое счастье дверь снова открылась, а то неизвестно, куда бы завел меня дерзкий язык.
А вот и единственный «ишт» посреди хассаби.
Давид ишт Брокар без малого четыре года курировал Отдел ликвидации, по слухам, строил второй загородный дом, больше первого. Словом, вполне вольготно устроился на денежки родни-банкиров. А ведь Брокар молод, моложе меня на два года. Вот к чему надо стремиться! Внешность тоже не подкачала. Если тот же не к ночи помянутый Лотеску – типичный знойный южанин, то Брокар – уроженец востока. Отсюда чуть раскосые болотные глаза (хм, похоже, руководящие должности здесь раздавали по цвету радужки), слегка тронутая загаром кожа, непривычно длинные для мужчины темно-русые волосы, собранные в идеально подстриженный хвост. Словом, принц принцем! Налетай, торопись, окольцовывай, если справишься. Инге бы понравился.
С мечтательной грустью вспомнила свою юную попутчицу. Как там она, не засосала ли трясина столичных соблазнов? Хуже нет, когда мнишь себя взрослой, а на самом деле ребенок ребенком. По себе знаю.
– Оказывается, вы чрезвычайно известная особа, Магдалена! – сходу включился в беседу Брокар и, подмигнув, добавил: – Хассаби не прав, некоторые личные отношения, наоборот, стимулируют работу. Кто знает, может, вы завяжете такие под крышей моего дома.
Я нахмурилась. Огнед тоже не оценил столь откровенное предложение, и второй зам поспешил разъяснить двусмысленную ситуацию:
– Речь о вечеринке. Я всех приглашаю. И вас тоже, Магдалена.
Профессионально оценив размер моего бюста, Брокар заверил, будет весело, а мое присутствие и вовсе превратит сие мероприятие в прием года. Ага, как же! Обойдусь без трехминутного счастья. Но Брокару пока не нужно об этом знать, пусть развлечется фантазиями. Все же тяжело мужику с ликвидаторами! Вечно на нервах – и ни одной женщины, кроме собственного секретаря. Да и ссориться с Брокаром в первый же час работы – перебор, всегда успею. К тому же я вряд ли окажусь самой привлекательной особой на вечеринке, найдется, кому скрасить хозяйских досуг. Сама же огляжусь, может, заведу полезные связи. Словом, обещала быть и сиять.
– Ловлю на слове! – подмигнул Брокар. – Вы приносите удачу всем, с кем танцуете. Вдруг и мне повезет, тоже получу повышение.
– И кого же вы намерены подсидеть? – занервничал Тонк и чуть ослабил воротничок рубашки.
Сделала мысленную пометку. Может, Эвре Тонк и первый зам, но положение его шатко, иначе он столь болезненно не отреагировать на глупую шутку коллеги. Тот же Огнед даже бровью не повел. Выходит, за его спиной серьезные покровители, а за Тонком никого.
– Разумеется, меня, Эвре, – мягко улыбнулся Огнед. – Что толку менять кресло одного зама на другого? Хотя вдруг наш Давид вздумал тягаться с Шанси? А, как далеко простираются ваши амбиции?
Брокар промолчал, но что-то такое мелькнуло на его лице… Не потянет. Не всякому ловеласу покорится политика. Она дама с норовом и отличным хуком справа.
– Вас, наверное, удивляет наше неформальное общение? – обратился ко мне Брокар. Он напоминал вальяжного, сытого кота, позволяющего мыши резвиться перед своим носом. – Я слышал, в Нэвиле принята жесткая дисциплина.
Благоразумно промолчала. Не признаваться же, что, если дела шли хорошо, дисциплина хромала на обе ноги. Сама грешна, каюсь.
– Мы стараемся поддерживать дружескую атмосферу в управлении, пресекаем любые конфликты. В свете известных событий это важно.
Ну да, новые шпионы и преступники столичной Карательной не нужны, ее репутация и так была изрядно подмочена пять лет назад.
– Постараюсь продолжить ваши начинания во вверенном мне отделе.
Другого ответа от меня не ожидали.
– Прекрасно! – удовлетворенно кивнул Огнед и покосился на переданную Тонком папку. – Дело не ахти какое, поручите кому-нибудь из сотрудников, но обязательно проследите. Люди искусства – особы нервные, могут поднять шумиху в газетах. Репортеры порой хуже наемных убийц! – поморщился глава Карательной.
В этом я с ним полностью солидарна. Недаром журналистов одинаково ненавидели почти во всех министерствах.
– Можно? – Указала на папку.
Мужчины дружно кивнули.
Хм, действительно мелочь – обычная незаконная магическая деятельность. Кто-то, помимо основной работы, гадал на картах и проводил простенькие ритуалы, вроде заговора от простуды. И не где-нибудь, а в гримерке Королевского театра! Теперь понятно, почему Огнед напирал на деликатность. Там ведь кто не прима, тот будущая звезда или любовница важной шишки. Но ничего, мы аккуратненько, через обслуживающий персонал подберемся.
– Итак, – быстрый взгляд Огнеда, брошенный на часы, подсказал: аудиенция закончена, – обустраивайтесь, постепенно вкатывайтесь в работу. Хассаби Тонк вечером к вам заглянет. Накопятся вопросы, не стесняйтесь, задавайте.
Если честно, вопросов всего два: каков мой нынешний оклад и какого числа его перечисляют на карточку. Однако озвучивать подобное – моветон. Предполагалось, что служащие Карательной трудятся за идею, во имя высокой цели.
Ладно, оставим мужчин шушукаться, под видом рабочего совещания обсуждать мою особу. Займемся насущными вопросами: знакомством с подчиненными и личностью отправителя роз. Вырви ведьме глаз, он меня плохо знает, если решил выйти сухим из воды! С моей нынешней должностью можно без всяких согласований отправиться в службу безопасности. Заодно нормальную голограмму сделаю. Женщина всегда остается женщиной, а на документах и вовсе обязана выглядеть вдвойне привлекательной.
Существует несколько способов добиться желаемого: рациональный, силовой и метод дурочки. С помощью взмаха ресниц и очаровательной улыбки порой получаешь больше, чем потрясая сводом законов. Но милую и женственную Магдалену я приберегла для службы безопасности. Даже если ты носишь шпильки, должна оставаться для подчиненных мужиком, то есть стальным стержнем.
В отдел я вошла уверенно, без стука, многих застав врасплох. Даже смех пробрал от комичной картины. Журналы, книги, недоеденные бутерброды летели в ящики столов, а впопыхах потушенные сигареты – в окно. Ох, получат у меня по шее горе-курильщики!
Головы дружно склонились над папками.
Ну-ну, так я и поверила!
– Доброго дня!
Хищным взглядом обвела присутствующих. Шайтан, власть так пьянит!
Однако отягощавшая руки папка напоминала, нужно скорее запустить дело в работу. Кому бы его поручить? Ладно, решу походу.
Выслушав ответное недружное приветствие, велела проветрить помещение и процокала к своему рабочему месту. Приятно сидеть не в общем муравейнике, а в небольшом, но собственном кабинете. Еще приятнее кнопкой вызывать этажного секретаря и напрямую звонить начальству. Да что там, я сама уже начальство. Красота!
Поборов желание скинуть туфли и немного покачаться в глубоком кресле, велела принести список подчиненных и начала по очереди вызывать их к себе. Расспрашивая о том, кто чем занят, сверяла их слова с оставленными предшественником заметками и попутно изучала мимику, жесты. Увы, результаты не порадовали. Без должного контроля сотрудники распоясались, а ведь надвигалось время подачи очередных отчетов в ведомстве. Половина форм не заполнена, дела, пусть и закрыты, не сданы в должном виде. Вдобавок меня воспринимали как кого угодно, только не начальника. Мол, я тут ненадолго, должность под юбкой достала и всякое такое. Особенно отличился некий Фрэд ишт Ригез. Он отвечал с нагловатой ухмылкой, вел себя дерзко, даже хамовато – словом, всячески демонстрировал, кто тут главный. Ну а я… Что я? Хочешь быть крутым, будь им. Например, найди ту самую гадалку. А я рядом постою, полюбуюсь твоими блестящими способностями.
Но это было только цветочками, самую крупную фигу судьба заготовила напоследок.
Пристроив злосчастный букет и заодно смирившись с его существованием, я, как и планировала, направилась к «безопасникам».
Какое же фиаско меня поджидало! Даже приторная улыбка с лица сползла.
– Нас предупредили и строго-настрого запретили заниматься данным вопросом, – отчеканил суровый мужчина под десять футов ростом, едва я только заикнулась о своей просьбе.
– Кто? – опешила я.
– Это секретная информация, – заладил чурбан.
– Хассаби Огнед что ли? – предположила я, хотя не могла взять в толк, зачем главе Карательной играть в шпионов.
– Нет.
– Я паяльник найду! – в сердцах пригрозила «безопаснику». – Подстерегу и…
– Да не знаю я кто! – раскололся амбал. – Господину ишт Делару вчера поздно вечером позвонили, отдали приказ. Он нам не докладывает.
Ну и ну! Вряд ли Ролан ишт Делар, начальник службы безопасности, человек робкого десятка. Такого простыми угрозами не возьмешь.
И тут до меня дошло. Пять роз, Магдалена!
– Зараза! Сволочь хассабистая! – от души припечатала я отправителя букета и, чиркнув каблуками по паркету, вернулась в отдел.
Глава 4
Очевидно, выводы я сделала правильные, раз никто больше меня не третировал. Маньяк бы точно не успокоился, прислал те же отравленные конфеты. Или ждал, пока грязную работу за меня сделают подчиненные? Иногда мне казалось, они и есть страшная месть Лотеску. Если да, то он преуспел. Отношения с коллективом не сложились, причем, исключительно по моей вине. Женщине полагалось быть белой и пушистой. Подари такой цветочек, сделай комплимент, и она растает, домой раньше отпустит, работу за тебя сделает. А тут кукиш. Цветов мне хватало, розы почти неделю на столе простояли, а комплименты… Не люблю я ушами, извините. Зато теперь стало понятно, почему начальником отдела назначили меня, а местные спецы пролетели. Как можно выбиться наверх, если твои знания человеческой природы застыли на уровне шаблонов?
Свой небольшой, но уютный кабинет за стеклянной стеной прозвала аквариумом. При желании стену можно было сделать непрозрачной, но я предпочитала бдительно следить за сотрудниками. Я ничем таким не занимаюсь, работаю, пусть и они потрудятся. Например, найдут ту самую гадалку. Складывалось впечатление, будто это дело века! Фрэд вздыхал, пыхтел… и топтался на месте, изображал бурную деятельность при полном ее отсутствии. В театр съездил, и на том спасибо. Еще бы толк вышел! Послушать Фрэда, там вообще нет людей с магическими способностями. Тишь да благодать! Словом, я планировала сама плотно заняться Королевским театром, пока начальство плотно не занялось мной. Максимум через месяц потребуют отчет и за его отсутствие отправят самым медленным поездом обратно в Нэвиль.
Разумеется, Фрэд тоже свое получит. Я уже заготовила записку о служебном несоответствии.
Зато другое знакомство выдалось на редкость полезным. Фифа Селина помогла с квартирой. В первый же день позвонила и предложила взглянуть. Предложенный вариант меня полностью устроил: в трех квадрантах от работы, окна выходят на узкую улочку, соединяющую бульвар с шумной площадью, то есть еда и развлечения под боком. Добираться, правда, не слишком удобно. Остановка парчелы, общественного паромобиля с жесткими лавками, посредине бульвара, до нее пятнадцать минут быстрым шагом. Ничего, утренняя пробежка способствует поддержанию физической формы. Потом и вовсе паромобилем разживусь, уже приценилась. На курсы вождения осенью запишусь.
Сама квартирка маленькая, но уютная. Особенно мне нравилась гостиная. Выполненная в теплых тонах, она настраивала на отдых. В нише у окна арендодатели поставили мягкое кресло. Чувствую, я проведу там немало времени с бокалом вина или чашкой ароматного кофе.
За квартиру на третьем этаже в доме с подъемником, пусть старым, но все же, взяли пятнадцать дархов – почти полновесный ршан, в котором, как известно, шестнадцать серебряных дархов. В Нэвиле я платила десять за жилье на набережной, но тут столица, все дороже. К счастью, жалование мое тоже подросло, поэтому торговаться не стала.
Собственно, именно в кресле у окна я окончательно похоронила карьеру Фрэдди.
Началось все… с маленького должностного преступления. Выносить дела с работы категорически запрещено, но когда очень хочется, можно. С некоторых пор мне и вовсе стало «льзя». Словом, я прихватила домой многострадальную гадалку, задавшись целью разделаться с постыдным «висяком». На наш отдел скоро станут со смехом пальцем показывать. Тоже мне работнички, простейшее дело о незаконной деятельности расследовать не могут! От Тонка влетит по первое число, безо всяких должностных инструкций.
В чем прелесть одинокого существования – можно с головой уйти в работу. Никто не отвлекает, не канючит: «Поговори со мной!», не тащит в театр в самую горячую пору, а потом обижается на резкий отказ. Ничего, в театр я сама себя свожу, уже билеты купила. Не в ложу – в партер. Я не хассаби, мне пыль в глаза пускать не нужно. Хотя партер тоже не галерка. Публика там респектабельная. Может, кто шампанским в антракте угостит? Эх, аристократические у тебя замашки, Магдалена ишт Мазера! Если шампанское, то только «Эсканьол». Лотеску приучил. Он же и платил. Вернее, давал взятку, потому что шампанское появлялось на столе вместо извинений. Поводов для последних хватало, хотя в плане унижений и хвалебных од счет был все равно в мою пользу. Не женщины – мужчины любят ушами.
Наскоро поужинав, прихватила с кухни сочное яблоко, плюхнулась в кресло… и испытала жгучее желание убить Фрэда Ригеза. В папке не хватало листов! Я могла бы списать все на собственную невнимательность, на ту же лень Фрэдди, который после взбучки не удосужился пополнить дело новыми протоколами, анализами и прочим, но увы! Страницы дел тщательно нумеруются, сами листы прошивают, на те, что с грифом «Секретно» и вовсе ставят защиту. Так вот, после страницы тринадцать на меня нагло взирала семнадцатая. Спрашивается, куда делись еще четыре? Я проверила несколько раз, пролистала папку задом наперед – ни следа пропажи. И, главное, не понять, что на них было.
– Дорогу осилит идущий, – озвучила свой девиз по жизни и отправилась за обычным карандашом.
В некоторых случаях ловкость рук города берет. Не в этот раз.
– Не мог листы подложить, когда писал! – разочарованно пробурчала я.
Увы, никаких отпечатков. Зато у меня был код Фрэда. Плевать, который час, в его интересах ответить. Это статья, между прочим, не хихоньки-хаханьки. И если он полагал, будто подставляет меня, то круглый дурак.
Как я и полагала, Фрэд принимать вызов не желал. Но я упорная, набирала снова и снова. Я не подружка, а твой начальник. Без толку. В сердцах кинув диктино на кресло, вгрызлась зубами в яблоко и уставилась в окно.
Хреновенько, хреновенько, Магдалена! Очень хотелось верить, что листы потерял раздолбай Фрэд. Вторая версия куда серьезнее, потому что тогда в инспекции появилась «крыса». Придется ставить везде «жучки», перетряхивать личные дела работников. Какие премии, оклада бы не лишиться! А я очень рассчитывала на финансовые вливания, сильно потратилась в первые дни столичной жизни.
Внимание привлек какой-то монотонный звук. Не сразу сообразила, что он исходил от диктино.
– Вырви ведьме глаз! – от души выругалась я, не спеша принимать вызов.
Код Брокара! Неужели в Карательной действительно шпион?
Запустив пальцы в волосы тоненько застонала.
Ну за что мне это? Почему я не могу хотя бы месяц спокойно проработать на новой должности?!
Но хватит ныть, Лена, от судьбы не уйдешь.
Выровняв дыхание, нажала кнопку приема.
– Слушаю вас, господин ишт Брокар.
Эх, устроят тебе показательную порку! Ты в Штайте новичок, из тебя и козла отпущения делать.
Но Фрэда я уволю. Я не я, если завтра же он не отправится на биржу труда!
Все эти мысли уместились в пару мгновений томительного ожидания ответа второго зама.
– Магдалена, зачем же так официально? Мы не на работе! – рассмеялся Брокар, чем окончательно вогнал меня в ступор. – Надеюсь, вы не забыли?
– Эммм? – позорно выдала я, отчаянно перебирая в памяти выданные поручения.
Указаний от него я точно не получала, да и не состою в его подчинении. Выходит, Брокар таким изощренным способом намекал на служебное несоответствие. Мол, не забыли ли вы, Магдалена ишт Мазера, как работать? Быстро поднимайте свой зад и бегом искать пропавшие листы.
– Вечеринка, – услужливо напомнил Брокар.
Шайтан!
Спасибо, не выругалась вслух, а то уволили бы за сквернословие.
Взгляд метнулся на вмонтированные в изопроектор часы. Четверть девятого. Только не говорите, что она сегодня! Только не сегодня! Как я могла забыть?!
Лихорадочно нашарив ежедневник, убедилась, что едва не выкопала себе могилу. Ведь еще вчера помнила, собиралась, воспользовавшись новым, начальственным положением, уйти пораньше – и забыла. Все Фрэд виноват! Работал бы нормально, не пришлось бы устраивать разнос. Не пришлось бы устраивать разнос… Словом, виновата, каюсь.
– Так вы будете? – нетерпеливо уточнил Брокар. – Мне надо дать распоряжения охране.
Охране! Я состроила рожицу. Обязательно было выпендриться, подчеркнуть свой статус!
И все же интересно, почему я так нужна обществу адептов «дорого-богато»? Для контраста?
Видимо, мое молчание затянулось, раз Брокар закинул приманку, будто мимоходом обронил:
– Среди гостей будут ваши знакомые.
Час от часу не легче! Мои знакомые остались в Нэвиле и точно к высшей прослойке общества не принадлежали. Разве только… Проглотив вставший поперек горла ком, осторожно уточнила:
– Какие именно? Боюсь, я не успела ни с кем завязать дружбы за прошедшую неделю.
– Но ведь прежде вы с кем-то общались, верно? – Готова поспорить, Брокар самодовольно улыбался во все тридцать два зуба. – Во всяком случае этот господин о вас слышал.
Господин! С облегчением выдохнула. Если не хассаби, то плевать, пусть тащит кого угодно.
– Конечно, я буду, господин ишт Брокар! – беззаботно прощебетала я.
– Тогда жду вас сегодня в десять. Не опаздывайте!
Второй зам отключился, ввергнув меня в пучину отчаянья. Скажите на милость, какую прическу, какой макияж можно сделать за десять минут? И это в лучшем случае. Что-то мне подсказывало, до коттеджного поселка Брокара добираться не меньше часа.
А, может, второму заму нужна вовсе не красотка, вдруг ему не хватало пугала? Тогда соперниц у меня не найдется.
Ладно, отставить панику! Ты все успеешь. Подумаешь, чуточку задержишься! Тонк не заметит. А если вдруг, всегда можно прикрыться сложным делом. Рабочим, разумеется.
Теперь по пунктам.
Какое платье надеть? Покрутив ситуацию так и этак, склонилась в пользу солидности. Никаких мега-коротких юбок. Они хороши на танцполе, для необременительных знакомств на ночь. С вечеринки Брокара я планировала уехать в одиночестве и относительно трезвой. Снимать чехол с дорогого вечернего платья тоже не стоит, обойдусь зеленым, которое надевала в рестораны. Туфли к нему имелись, драгоценности тоже, а вот духи… Сомневаюсь, будто сейчас уместен тяжелый амбровый аромат. Надо приобрести что-то легкое, беззаботное: вечеринка же. Тут подстерегала засада – то самое время. После восьми все магазины закрыты, разве только… Помнится, этажный секретарь Альберта поминала универмаг на площади Регентства. Как же он назывался? Точно, «Корона»! Представляю, какие в нем цены, наверняка тоже королевские! Но выбора нет, придется ехать.
Чем хорошо лето? Можно выскочить в чем была, поймать на стоянке извозчика и через пару минут стоять перед огромным, в шесть этажей зданием, практически целиком состоящим из витрин.
«Корона». Название рисовало магазины для избранных. В реальности простые смертные, вроде меня, тоже не ушли бы без покупок. Вещи… Не сказала бы, что сплошь шикарные. Магазин, в котором Лотеску купил мне платье для королевского приема, на голову выше. Ну да мы люди не гордые, к тому же духи везде одинаковые, только цены разные.
Подобные «Короне» универсальные многоэтажные магазины были пока редкостью, даже в столице их всего два. Торговлю предпочитали вести по старинке, в собственных помещениях, а не в специальных секциях-отделах. Посетителей в столь поздний час тоже немного. В основном люди стремились наверх, в ресторан с панорамным видом. Ну а я, предварительно сверившись с цветной схемой в холле, вышла на втором этаже.
Казалось, я очутилась в стеклянном лабиринте. Ровный мертвый свет заливал отдаленно напоминавшие больничные коридоры. Вокруг – вывески, демонстрирующие последние коллекции манекены. И стекло, стекло, стекло…
Преодолев робость, решительно направилась к «Ароме», мысленно прокручивая в голове подходящие ноты. Выбирать придется быстро, некогда разнашивать, сравнивать.
Цитрус, может, имбирь, в сердце – роза…
Что за?..
В нос ударил удушающий аромат. Он буквально сбивал с ног, можно смело использовать вместо оружия. Сначала решила, будто кто-то из посетителей нечаянно разбил флакон концентрата, а персонал забыл вымыть пол, но потом убедилась, запах источал человек. Женщина, которая в данный момент небрежно прикладывала банковскую карту к считывавшему устройству. Интересно, она там как, дышит? А бедные продавщицы с приветливыми улыбками, больше походившими на спазм лицевых мышц?
Кое-как привыкнув к стоявшему в «Ароме» запаху, подошла ближе, с интересом окинула взглядом не знавшую меры незнакомку. Судя по разноцветным пакетам, дама спустила в универмаге кучу денег и совсем не торопилась домой, к мужу, детям, плите. Хотя о чем это я, такие, как она, даже безопасным огнем обожгутся, в глаза не видели кастрюль, а до детей нисходят исключительно на отчетных концертах в элитных школах. Муж для них – кошелек на ножках. Выдал карточку и свободен. Еще бы отдельно жил, не мешался под ногами – и вовсе сказка!
Внешность прожигательницы жизни соответствовала классическому образу. Распущенные, вьющиеся мягкими волнами шоколадные локоны до пояса (плод многочасовых трудов в салоне), сумочка из тончайшей кожи ягненка, точеная фигура (шайтан, хочу такую же талию!), туфли на высоких тонких каблуках. Будто незнакомке и без них не хватало роста! Добавьте белое платье в цветочек, явно сшитое на заказ, и получите королеву. Не Алиссию – абстрактную. С той лишь разницей, что королева бы так не душилась. Незнакомка явно молода, маскировать старческий запах ей не требовалось, но она то ли страдала от хронического насморка, то ли перепутала время года, раз вылила на себя полфлакона мускусного жасмина.
Решив держаться от богачки подальше, развернулась к полкам с флаконами. И тут меня настигли ударившие под дых слова:
– Хорошего вам вечера, хассаби Лотеску!
Мир перед глазами на мгновение померк. Невидимая рука сдавила горло.
Напрасно я убеждала себя в том, что фифа могла выйти за однофамильца. Кого я обманываю, никакого другого хассаби Лотеску не существовало. И его отец, и братья, вся прочая родня – обычные господа.
До крови закусила губу.
Я не обернусь, не стану смотреть! Однако взгляд уже жадно ловил каждое движение той, на которой женился Лотеску.
Шайтан, я думала, он вообще не женится! Такой мужчина, как… Горько усмехнулась собственной наивности. Эмиль Лотеску обязательно бы женился, чтобы продолжить дворянский род. Не на тебе подобной – как раз на такой шатенке. От нее за милю веяло породой и богатством. Лет двадцати-максимум двадцати пяти, с немного стервозным лицом, без единого грамма жира, зеленоглазая. Такую легко представить танцующей с его величеством, открывающей выставку или лучезарно улыбающейся послу соседнего государства. Именно для таких покупают бриллианты, таким дарят яхты, открывают многомиллионные счета. И самое гадкое, я ведь никогда не хотела замуж за Лотеску, не хотела его денег, вообще его не хотела, почему же мне так больно?
Мимолетная встреча с супругой бывшего начальника выбила из колеи. Хассаби уже удалилась, даже шлейф ее духов растворился среди витрин, а я, загипнотизированная, все смотрела ей вслед.
– Вам помочь?
Голос продавщицы вывел меня из болезненного оцепенения.
Какая разница, на ком он женат и женат ли вообще. Эмиль Лотеску не твой и никогда твоим не был. «В свое время ты могла дать ему шанс», – напомнил внутренний голос. Покачала головой. Вот уж нет! Никаких шансов, так проще.
– Да, – спокойно, будто только что не пережила сильнейшее душевное потрясение, ответила я, – мне нужен легкий цветочный аромат. С нотами цитруса.
Вот так, выбор духов меня отвлечет. И действительно отвлек, правда, приобретенный флакон изрядно опустошил кошелек. Больше, нежели я рассчитывала. Дорого же мне обошлась ваша вечеринка, господин Брокар! Надеюсь, хотя бы обещанный сюрприз в виде давнего знакомого окажется приятным.
Глава 5
За все в этой жизни надо платить. Это я не о себе, а о богатых и именитых. В их случае речь шла об ограничении свободы в виде ограды, опоясывавшей коттеджный поселок. Хотя, может, они эту решетку воспринимали иначе, наоборот, как защиту от вторжений.
Приятно познакомиться, фея. Право, только внезапно открывшийся дар помог мне элегантно, как положено приглашенной на великосветскую вечеринку даме, выйти из наемного паромобиля возле будки охраны ровно в десять вечера. На голове не воронье гнездо, помада на щеках пятнами не лежит. Нет, нет и еще раз нет, я выглядела в высшей степени презентабельно, словно и не собиралась в спешке. О приобретенных ценой героического знакомства с умопомрачительной женой Лотеску духах тоже не забыла, нанесла, куда положено. И, знаете, стало лучше. Цитрусы обволакивали, настойчиво нашептывали: все туфта! Подумаешь, ноги, ты тоже не инвалид. Волосы шелковистые? С такими деньгами положено. Фигура? Ха, мужчины не собаки, на кости не кидаются. В итоге в заочном соперничестве со мной дамочка активно теряла очки и… превратилась в товар на полке. Ее продали, а она, дура, рада, пыжится. Ну удачи! Я вот без папочки и мужа сейчас стремительно ворвусь в высшее общество.
– Магдалена ишт Мазера, – важно представилась вышедшего на шум охраннику. – Я к…
– Проезжайте!
Не дослушав, он махнул рукой и, отбрасывая длинную тень в свете фар, нажал на кнопку. Щелкнул, пришел в движение специальный механизм, ворота распахнулись. Думала, на этом все, но охранник перебросился парой фраз с напарником и сел на пассажирское сиденье рядом с водителем. Контроль – главный девиз подобных коттеджных поселков. В ночное время особенно. На словах намерения охранника благородные – показать нужный коттедж, только вот он желал убедиться, что мы не станем рыскать среди чужих домов, тревожить их обитателей.
Лениво скользила взглядом по мелькавшим за окном заборам. Все, как один, выше человеческого роста. Захочешь, во двор не заглянешь. Количество наружных кристаллов зашкаливало, вдобавок каждый забор опутала сеть сигнализации. Усмехнулась. Что ты там про ограничение свободы вещала?
Я поняла, где мы остановимся, задолго до того, как паромобиль затормозил. Забор забором, но звуки вечеринки не спрячешь. Ночной ветерок разносил их на милю, не меньше. Представляю, как зверели остальные местные жители, особенно, те, кого не пригласили! Хотя, вроде Брокар говорил, поселок новый, только-только построили, начали заселять. Он сам как раз праздновал новоселье. Думал провести вечеринку в старом доме, а собирал гостей уже в новом.
Будоражащие воздух ударные учащали сердечный ритм.
Улыбнулась. Брокар не поклонник классики, ему милее клубные ритмы. Может, стоило надеть платье покороче? А, уже поздно! К тому же вряд ли мне пойдет на пользу репутация бесшабашной королевы танцпола. Я теперь начальница, нужно учиться веселиться степенно, чтобы не попасть на первые полосы газет. Это не означало отказ от выпивки и ночных клубов, просто сейчас, у Брокара, точно юбкой крутить не стоит.
Вау!
Надумавшая стать великосветской дамой особа подобрала бы иные слова, но, очевидно, солидность шла мне как корове седло.
Брокар умел сорить деньгами. Ради вечеринки он велел подсветить дорожку к дому, построил самую настоящую сцену и расставил стулья на свежем воздухе. Здесь же, в саду, можно было полакомиться всевозможными закусками и поднять градус настроения напитками.
А там что? Вырви ведьме глаз, бассейн! И ладно бы пустой – там с визгом плескались девицы в костюмах русалок. Эмм, весьма провокационных костюмах, особенно сверху. Сразу понятно, они не гостьи, отрабатывают деньги.
Быстро окинув взглядом территорию, направилась прямиком к сиявшему огнями дому, справедливо рассудив, что хозяин в кустах прятаться не станет.
– О, Магдалена!
Искать никого не пришлось: второй зам встречал гостей на пороге. Он обнимал какую-то красотку, которая при виде меня поспешила скрыться. Совершенно напрасно, то, что Брокар знал мое имя, ничего не значило.
– Как добрались? Великолепно выглядите!
Не успела я опомниться, как в руке оказался бокал шампанского. Брокар по-хозяйски подхватил под локоток и повел в «салон» – нечто среднее между залом и гостиной. Тут играла совсем другая музыка: скрипки, рояль, арфы. Музыканты во фраках старались ради скучающей толпы хассаби, которых не прельщало пьяное веселье на свежем воздухе. Особо выделялась одна дама. Понимаю, ночи еще прохладные, но не настолько, чтобы кутаться в меха. Плечи незнакомки обнимало боа из рыжей лисы, вторя огненному цвету волос. Дама не пожелала сделать прическу, ограничившись черной атласной повязкой с крупной жемчужиной. На ее месте я поступила так же. Понятия не имею, свои ли у нее волосы или наращенные, но они сами по себе украшение. А какая кожа! Перламутровая, с легким свечением. Дама явно не экономила на уходе: ей ведь уже не восемнадцать. Наметанный глаз без труда определил примерный возраст – около тридцати. Морщины морщинами, не у всех появляются, но есть и другие признаки. Например, взгляд. Юные барышни, даже самые избалованные так смотреть не умеют. У них одно позерство, дутая надменность, а женщина в мехах знала себе цену. Вот и платье надела самого простого кроя, черное, с открытыми руками и завязкой-хомутом. Разумеется, из украшений с таким наденешь только нитку жемчуга. Дополнял образ… длинный мундштук. Никогда прежде я не встречала среди хассаби (назовем так не только дворян, но и всю верхнюю прослойку общества) курящих женщин. Вишневый запах ее табака смешивался с густым цветочным облаком духов.
– Узнали? – заметив мой интерес к рыжей даме, горделиво поинтересовался Брокар.
Мол, смотрите, кто почтил мой праздник!
Тяжко вздохнула:
– Увы!
Зато я доподлинно знала, что Брокар пускает по ней слюни. Чуть ли не в прямом смысле. А ты боялась, Магдалена! Твои акции здесь не котируются.
Увы, роковая красотка не обращала на второго зама внимания. Складывалось впечатление, будто она мечтала скорей покинуть вечеринку. Выражение вселенской скуки и легкого презрения стали ее вторым «я».
– Как? – изумленно вылупился Брокар, даже отпустил мой локоть. – Вы не узнали нашу приму, золотой голос Амбростена?!
Виновато развела руками. Темные мы, провинциалы. Да и певички, актрисы по части мужчин, я как-то больше политикой интересуюсь. Хотя… Сердце екнуло, когда к роялю направился жгучий низкорослый брюнет лет пятидесяти. Вот он мне знаком – Эдвин ишт Сартон. Даже посчастливилось слушать с галерки, когда он приезжал в Нэвиль с гастролями. Какой у него голос! Я не поклонница искусства, но не устояла.
Оглядевшись, поняла, что у Брокара собралась половина труппы Королевского оперно-драматического театра. Того самого, где служила незаконопослушная гадалка. Знакомясь с материалами дела, я разглядывала магические изобразительные карточки, благо в свободном доступе их хватало. Снимки тиражировали для поклонников, опять-таки многие мелькали в газетах – собралось неплохое досье. Только вот рыжую даму я не помнила.
– Это сама Женевьева ишт Скардио! – с придыханием раскрыл чужое имя Брокар.
Мысленно усмехнулась. И на старуху, в нашем случае ловеласа, найдется проруха, женщина, которая овладеет его мыслями. Только вот вряд ли Женевьева снизойдет до Брокара. Теперь понятно, почему я ее сразу не признала. Прежде Женевьева была блондинкой. Видимо, перекрасилась, сменила облик, из трепетной нежной девушки превратившись в женщину-вамп. Учитесь, преступники!
Картинно хлопнула себя по лбу:
– Теперь я вспомнила ее, хассаби.
Ладно, польщу, раз второй зам, обойдусь без «ишта».
– Еще бы! – зачарованно следя взглядом за Женевьевой, буркнул Брокар. – Ее невозможно забыть. Как она хороша в «Любовной песне»! Говорят, новая опера, которая ставится на деньги графа Фондео, и вовсе шедевральна. Одни декорации обошлись в пятнадцать тысяч ршанов!
Н-да, деньги девать этому графу некуда! Зато теперь понятно, чьими стараниями зажглась звезда Женевьевы. Она ведь блистает не так давно, от силы пару лет, а до стремительного взлета исполняла рядовые партии. Эх, всем граф Эдмон Фондео хорош, только женат! С другой стороны, когда это певиц останавливало? Она ведь не замуж за него собралась.
Тем временем Сартон пробежался по клавишам рояля и, под дружные аплодисменты публики, исполнил имперский романс.
Зачарованная звуком его голоса, на время забыла, где нахожусь. Все же музыка – великая сила!
Хм, а Женевьева коллегу проигнорировала, даже не обернулась, будто и нет его. Какая кошка между ними пробежала? Надо бы поднять подшивку газет, проверить, не пыталась ли в свое время начинающая певица завести интрижку с мэтром. Других поводов столь открыто демонстрировать свое презрение я не видела. Сартон точно не пытался отбить у нее графа!
Громкие аплодисменты смолкли, и второй зам вновь оседлал любимого конька, то есть продолжил петь оды обожаемой Женевьеве.
– Обязательно сходите на премьеру! Жасмин, – по-дружески обратился он к скучающей оперной диве, – достанешь билеты?
Женевьева медленно обернулась ко мне. Ха, она тоже могла бы работать в моем отделе, всего за минуту просканировала взглядом, определила, я не очередная шлюшка богатого папика.
Губы Женевьевы тронула легкая улыбка.
– Конечно! – приветливо улыбнулась она и специально для меня пояснила: – Женевьева я только по удостоверению личности, друзья зовут меня просто Жасмин. Я даже подумываю сменить ли документы, но это так хлопотно!
Певица продолжала улыбаться, но я не верила ее дружелюбию. Слишком уж оно не вязалось с ее каменным, будто высеченным из мрамора лицом, холодными голубыми глазами. Женевьева играла очередную роль.
Читать бесплатно другие книги:
