Девочка для генерала Кистяева Марина
Их прервали.
Катя ничем не выдала своего облегчения.
– Домывайся, и продолжим в спальне, – бросил генерал, поднимаясь во весь рост, чем снова немало её смутил и частично испугал.
Она смогла выдохнуть лишь когда он вышел из комнаты.
Не может быть… её пронесло?
Катя быстро начала скрести мочалкой по коже. Как же хорошо, черт побери! И плевать, что генерал мог в любой момент вернуться.
Она была готова.
Да. Катя всё для себя определила.
В джакузи она нежилась недолго. Ни к чему.
Помылась и вылезла.
Перед ней встал вопрос: во что одеваться. Она с тоской посмотрела на платье и нижнее белье.
Не оденет. Вот не оденет и всё тут. Надоело. И платье, и нижнее белье, что она стирала изо дня в день. На продолговатой белой консоли висело несколько халатов. На одном из них она и остановилась. Если она гостья в этом доме, то никто её оговаривать не будет, если она позаимствует кристально белый махровых халат, в котором, естественно, утонула. Зато он был чистым и пах свежестью. Катя закрыла глаза и снова, как в джакузи втянула в себя позабытый запах свежевыстиранного белья.
Она снова чувствовала себя человеком.
Нашлись и такие же идеально выглаженные отутюженные полотенца. Тоже кристально чистые. Катя взяла одно и просушила волосы, как могла.
Она чистая.
Господи… Невероятно. И ради этого стоило приехать к Ковалю?
Катя незаметно для себя прикусила нижнюю губу. Наверное, стоило.
Кутаясь в халат и, едва не наступая на подол, она вышла из ванной. Ей велено спать. Что ж, она не возражает.
Её взгляд снова остановился на гигантской кровати. Наверняка с мягким матрасом. И ортопедическими подушками. Утром, проснувшись, не будешь ощущать головной боли, и шея не затечет.
Казалось бы, подходи и ложись. Катя же не могла. На неё нашел ступор. Очередной блок, который стоило преодолеть.
Чтобы как-то примириться со своим внутренним «я» и не скатиться до банального обвинения себя черте в чем, Катя подошла к одному из окон. Шторы не занавешены и пропускали свет в комнату. Окна выходили во внутренний двор. Катя не подошла вплотную, решив, что не стоит. Мало ли.
И оказалась права.
Потому что двор не был пуст. Из окна виднелась часть подъездной дороги к главному входу. Зато отлично просматривались ворота. Они были закрыты. Но рядом с ними стояло три машины. Катя плохо разбиралась в марках, как ни пытался её научить дедушка. Свет от уличных фонарей с хромированными вставками освещал продолговатые обтекаемые силуэты. А на крышах мигалки. Как у правительственных машин.
Катю словно кипятком ошпарило, и она отскочила от окна, зажав рот рукой. Она увидела то, что не должна была увидеть! Сердце, которому в последнее время доставалось по полной, сделало кульбит. В ушах зашумела кровь. Что она, идиотка, творит?! Ей сказали ложиться в кровать, так и надо! Зачем шастать по дому?
В голове мелькнула и другая мысль: если она в этом доме, то априори может увидеть то, что не должна. Значит, надо быть осторожной.
Ступая на цыпочках, Катя быстро-быстро добежала до кровати, откинула покрывало и нырнула под одеяло.
Зажмурила глаза, прямо как в детстве. Святая вера в то, что если она не видит чудовищ, затаившихся в углах и под кроватью, то и они её не увидят. Шум в ушах, наконец, стих, и сердце вроде бы перестало колошматить о ребра. Катя постаралась расслабиться, насколько возможно.
Ещё лучше уснуть. В камере она всегда спала плохо, несмотря на то, что была без подселения. Думала, и здесь не уснет. Ошиблась. Мягкий матрас и удобная подушка сделали своё дело. Катя не заметила, как провалилась в сон.
Проснулась она от тревожного ощущения. В полудреме не сразу вспомнила, где она находится. Завозилась, запутавшись в длинных полах чужого халата. Интуиция Кати, проснувшись раньше неё, прошептала, что стоит вести себя осторожнее, без резких движений.
– Не суетись.
Вот тому доказательство.
Кожу Кати сразу же закололо, и девушка поняла, почему проснулась, и откуда взялось давящее тревожное ощущение.
На неё смотрел он.
Генерал Руслан Коваль.
Она ещё не видела его, не привыкла к полутьме комнаты. Краем сознания успела заметить, что шторы теперь задернуты. Она ничего не слышала: ни как он вернулся, ни как ходил по комнате. Сразу же вспомнилось, что она вообще не слышит его передвижения. Бог с ними… Её больше взбудоражили собственные эмоции. Как она остро отреагировала на его взгляд. Она могла бы поклясться, что он обжигал. Оставлял на её белой коже следы. Несмываемые, непроходящие.
Катя приказала себе вернуться в реальность. О чем она думает, глупая? Какие следы?
Пришёл мужчина, сел где-то, она пока не видит, где именно, и некоторое время смотрел на неё спящую.
Тогда откуда у неё взялось чувство, что в комнате находится не человек? Зверь. Хищный. И очень голодный.
Катя осторожно оперлась на локти. Она обвела взглядом комнату, но так никого и не смогла рассмотреть. Может, Коваля нет? Может, он общается с ней через динамик?
– Катя, я тут. Не придумывай лишнего. По левую сторону от тебя светильник. Включи его. Хочу тебя видеть.
Девушка внутренне вздрогнула. Он считывал её мысли, предугадывая действия, и это не могло не настораживать. С таким человеком не просто сложно. С ним опасно. И снова Катя себя оборвала. Чего ей опасаться, кроме того, чтобы быть подмятой под его мощное тело? Она не собиралась ввязываться ни в какие отношения с Русланом. Не собиралась интересоваться его жизнью, делами. Пусть опасаются его враги, она к ним не относится. Она лишь девушка, которой он по непонятным причинам заинтересовался.
Всё.
Катя сделала, как он просил. Осветив небольшой участок комнаты, она смогла разглядеть и его.
Вернее, определить его местонахождения. Оказалось, что он находится куда ближе, чем она думала. Надеялась.
Коваль сидел в кресле, что стояло от кровати в двух-трех метрах. Кате показалось, или, когда они заходили в комнату, кресла не было? Впрочем, какая разница. Главное, оно есть сейчас.
Лица генерала Катя не видела. Только тело. Снова обнаженный торс и домашние брюки.
Катя ничего не говорила. От неё и не требовалось.
Коваль не присоединился к ней в кровати, хотя она заняла именно его кровать и находилась она именно в его спальне.
Оставалось ждать дальнейших указаний. Раз Коваль не лег спать, он рассчитывал, что она проснется.
– Распахни халат. Полностью не снимай. Сядь, подложив под спину подушки. И молчи. Ни слова. Поняла?
Катя кивнула.
Он проверял её, вот прямо сейчас.
Она медленно, стараясь собраться и окончательно проснуться, притянула к себе подушки, заложила их за спину, как он и велел. Одеяло также неспешно сбросила. Коваль собирался на неё смотреть.
Закончить то, что начал в ванной.
Катя уперлась спиной в подушки, заняла удобную позу, чуть съехав бедрами. Было стыдно. Безумно. Кожа горела, душа давно пылала, но лицо Кати оставалось спокойным. Таким, каким должно быть.
Халат она распахивала недрогнувшими пальцами, за что мысленно назвала себя умницей.
Полы разводила также спокойно, неторопливо, хотя у самой все внутренности стянуло жгутом, а сердце стучало настолько бешено и сильно, что, казалось, его слышно было в коридоре. Коваль точно слышал.
– Теперь колени. Согни их. И разведи. Как в ванной.
Уже хуже…
Катя облизнула вмиг пересохшие губы, пожалев, что не попросила разрешения сходить за водой. Поздно метаться. Она дрожала именно внутри, её бросало то в холод, то в жар. Хорошо, что она не видела лица Руслана.
Его глаз.
Но куда деться от воображения, что играло в данной ситуации против неё? Оно рисовало ей взгляд генерала. Холодный и стальной. Но отчего-то дикий. Словно в тени затаился не человек, а на самом деле хищник. Как ни крути, но именно со зверем он у неё постоянно ассоциировался.
Катя подтянула ноги и развела их. Хотелось спросить: так, товарищ генерал? Тебе достаточно видно?
Злость всколыхнулась в ее душе, но девушка постаралась её подавить. Катя, будь умницей, помни, что это только начало. Коваль и не так попросит… раскорячиться. Грубо, зато соответствует действительности. В нем многое настораживало. Его слова о том, что он даст ей время, потерпит – тем более. А что будет потом? Будет иметь её, не переставая? Когда и где приспичит?
Логично, по сути.
Катя вместо того, чтобы угомонить злость и агрессию, поднимающиеся в душе, ещё больше завелась. Зато проснулась.
– Ласкай себя.
Всего два слова, а Катю током прострельнуло. Вывернуло, в позвоночник точно штыри вонзили. Захотелось даже поерзать бедрами, убрать неприятные ощущения.
Ласкать, значит…
Ну что ж, товарищ генерал, ты удобно сидишь? Да? Тогда смотри.
Катя абстрагировалась. Заставила себя представить, что она одна. Совершенно. Что нет стальных глаз, прожигающих её кожу. Нет гиганта-мужчины, пугающего её до чертиков своей мощью и силой желанья. А так же властью. Есть только она.
Где ты хочешь сейчас быть, Катерина? У себя в проданном доме или в баньке? Да, в бане, на деревянном пологе, когда пар только-только начал оседать на коже, обжигая и доставляя первое удовольствие. Запах березового веника, запаренного в небольшой деревянной кадушке, стоящей где-то рядом. И ты, позволившая себе немного шалости. Вот дотрагиваешься руками до груди. Одной, второй. Задеваешь раскрытой ладонью соски, которые болезненно напряглись и требуют, чтобы их потрогали. Катя и трогает. Аккуратно, узнавая себя и то, как отзывается тело на нечаянную ласку. Волнение и стыд охватывают девушку. Себя ласкать как-то странно. Знакомые девчонки открыто говорили, что надо изучать своё тело. Ласкать себя, потому что это доставляет удовольствие. Вот Катя и пробует. Поиграв с грудью, оглаживает впалый живот. Вроде бы ещё недавно у неё был даже немного округлый, и она всё сетовала, что у неё нет времени на спорт, покачать бы пресс, побегать. Дома никак не соберешься, не выделишь время.
Ещё Кате нравились волоски на лобке. Мягкие, пушистые. Их постоянно хотелось трогать, играть, потягивать. Рука Кати задержалась на лобке. Секунда… десять… даже больше… И лишь потом скользнула внутрь. Суховато, конечно. Те же девчонки говорили, что надо представить парня, который нравится. Кате никто не нравился настолько, чтобы она готова была заняться с ним сексом. Не до мужчин… Тогда кого? О каком мужчине она мечтает? Кто сможет покорить её тело и душу? Молодой парень со смеющимися добрыми глазами. Мягкими, чуть полноватыми губами. Широкоплечий, но скорее худощавый. Невысокий, чтобы она могла привстать на цыпочки и прикоснуться к его губам. Очень добрый. Без единого злого слова, намека. Чтобы покорил её с первого взгляда своими шутками и легкостью общения. А ещё…
– Введи палец.
Катя вздрогнула и резко распахнула глаза.
И вместо того, чтобы выполнить приказ Коваля, заелозила, даже попыталась отползти. Но куда? Дальше спинка кровати.
Генерал снова шокировал её, потому что сидел на краю кровати. Мало того, что бесшумно переместился, так под его стокилограммовым телом даже матрас не скрипнул, не прогнулся.
Её спасло то, что она не видела его взгляда. Лишь лицо и то не полностью.
Мужчина дышал глубоко, вот что она оценила в полной мере – это его грудную клетку. Она ритмично поднималась и опускалась. Будоража Катю, но совсем в ином плане, не в том, как должно быть, реагировали на его обнаженную грудь большинство женщин. Ей не хотелось потрогать его стальные мышцы, запустить пальцы в жесткие волосы. Красивый, да, но больше опасный. Отталкивающий своей силой.
Катя каким-то чудом не отдернула руку от лона, точно та намертво приклеилась к промежности. Надо развести нижние губки и вставить пальчик. Полностью сосредоточившись на выполнении поставленной задачи, Катя развела сухие складки и пропихнула палец внутрь.
– Ты не возбуждена.
Жесткая констатация факта. Причем сказанная таким обвинительным тоном, что даже Катя оказалась возмущена. Ну, не возбудилась она и что дальше? Она в этом виновата?
Видимо, виновата.
Черт, но Катя не верила, что все девушки текли под генералом. Не может такого быть! Или они умели возбуждаться по приказу?
Катя сделала ещё одну неумелую попытку вызвать в себе отклик, повозила пальцем туда-сюда, хотела и второй присоединить, когда раздался ещё один приказ:
– Переворачивайся на живот и халат скидывай.
А вот это уже хуже.
Катя, помня о том, что ей говорить нельзя, повела плечами, снимая с себя большущий халат. Тот с легкостью поддался. Девушка, не глядя на мужчину, быстро выполнила, что он требовал, легла на живот.
Это они уже проходили. В то утро…
Катя вцепилась пальцами в халат, на котором оказалась лежащей сверху. Тишину в комнате можно было кромсать ножом, настолько плотной она представлялась. У Кати сердце скатилось куда-то в область живота, который она втянула. Ноги, несмотря на то, что покоились на матрасе, подрагивали. Она снова оказалась доведенной до грани. Всё понимала умом. Вот всё. Что если бы Коваль хотел её насиловать, насиловал бы. Но с реакцией собственного тела ничего поделать не могла.
Генерал ничего не говорил.
В комнате не раздавалось ни единого шороха.
Когда же его рука коснулась её позвоночника, Катя дернулась.
За что сразу же получила обжигающий шлепок по ягодице. Кожа в месте удара запылала уже не от фантомного ожога. Рука, ударившая её, так и осталась лежать на ягодице, придавливая Катю своей тяжестью.
– Что же мне с тобой делать, а, сучка ты маленькая? Драть тебя хочу. Иметь. Насаживать на член по самые яйца. Долбить твою красивую дырочку. Ты хотя бы имеешь представление, насколько она у тебя красивая? Показывала кому-нибудь её? Давай, отвечай.
– Нет, – гулко бросила она, приподнимая голову и упираясь подбородком в подушку.
– Это хорошо. Для тебя, Воробушек.
Вторая рука коснулась её растрепанных волос. Собрала одним захватом и потянула на себя, заставив Катю прогнуться в пояснице.
– Я не трону тебя. Не дрожи. Точно Воробушек… Но, Катя, для твоего же блага, сделай что-то с собой. У тебя три дня. Три долбанных дня. Я хочу по-хорошему. Без боли. Без твоего зажимания. Хочу трахать тебя и слышать твои стоны, зараза ты этакая. Будь умницей, Катя. Иначе будет так, как ты нарисовала себе в голове. Больно и много. Много будет в любом случае, Катя. Потому что я охренеть, как хочу тебя. Везде.
В подтверждении своих слов один палец Коваля скользнул между ягодиц Кати и дотронулся до тугого кольца ануса. Сработал рефлекс, и Катя зажала ягодицы ещё сильнее.
– Вот это тоже лишнее, – его голос царапал спину. Полосовал. – Захочу – возьму тебя и туда. А я захочу. Так что готовься, маленькая, и адаптируйся. Время я тебе дал.
Глава 15
Охренеть, какой щедрый.
Именно с такими мыслями Катя утром, кутаясь в его же халат, пыталась решить, что ей делать дальше. Хотелось есть. По поводу того, чтобы не выходить из спальни, распоряжений не было. Значит, она идет на кухню.
Вроде бы вчера и ужинала поздно, а живот громко возвестил о том, что желудок проголодался.
А главное – ей не ограничивали свободу передвижения. Об этом не было ни слова.
Значит, гостья. Катя направилась к двери. Кто не сидел под замком, тот не поймет, каково это – идти, куда ты хочешь. Не куда тебя ведут с заведенными за спину руками, едва подталкивая, а ты сама выбираешь направление.
Особняк Коваля жил своей жизнью. Слышался лай собак из приоткрытых окон, переговаривались мужчины. Значит, на территории имелись люди. Неудивительно. Скорее всего, охрана. Или что-то помасштабнее.
Ей какое дело? Правильно – никакого. Сбегать она не собиралась. Некуда. Да и незачем. Здесь, по крайней мере, хорошо кормят, есть теплая вода и мягкая постель.
Катя, придерживая полы халата и стараясь не свалиться с лестницы, спустилась на первый этаж. Она помнила, где располагается кухня.
А ещё… Она до безумия хотела кофе. Вот прямо до дрожи, до тряски. Если ей сейчас дадут возможность приготовить кофе, она будет счастлива.
С кухни доносилась легкая приглушенная музыка. Ненавязчивая и нераздражающая. Значит, там кто-то был. Катя выдохнула и заставила себя улыбнуться. Конечно, её вид в халате не настраивал на дружелюбное общение с кем-либо, но она готова рискнуть.
– Здравствуйте, – сказала она, заходя в комнату.
На кухне находилась одна лишь девушка. Так со спины показалось Кате. В темно-сером брючном костюме, очень похожем на униформу, та стояла к ней спиной. Высокая, спортивная, худенькая. Поэтому Катя и решила, что девушка молодая.
Она ошиблась частично.
– Привет, – на её приветствие обернулись.
Первое, на что обратила внимание Катя, лицо незнакомки. Очень красивое. С высокими скулами, прямым классическим носом, пухлыми губами, не тронутое косметикой. Идеально белая кожа, фарфоровая.
Лишь потом Катя увидела глаза молодой женщины. Вернее, отсутствие одного. Вместо него был вставлен протез.
– Проходи давай, что застыла в дверях испуганно, – сразу же продолжила говорить незнакомка. Голос звонкий и, между тем, мягкий. Катя немного ошиблась, на вид женщине было лет тридцать пять. – Меня Юля зовут. Я временно по хозяйству.
– Я Катя, – представилась она, проходя и сразу же не зная, куда себя деть.
– Я знаю. Руслан Анатольевич сказал про тебя. Катя, что будешь на завтрак? Есть запеканка, мясо, домашние сосиски, кстати, советую. Я себя, конечно, не хвалю, но мальчики говорят, что они у меня получаются шикарными. Есть, естественно, каша. Тоже с мясом. Горячие бутерброды. Попробуй накормить их без мяса. Через пару часов снова заявятся на кухню с голодными глазами. А мне стоять весь день у плиты как-то не особо. Нет, я люблю готовить, но не круглые сутки.
Она говорила много и немного быстро. Катя, слыша всё это, не могла уже не улыбнуться, искренне.
– Мальчики?
– Ну да, мальчики. Обычно двухметровые и весящие за сто килограмм. Захаживают они периодически на хозяйскую кухню. Я, конечно, многих гоняю, но некоторым не могу сказать: «П-шел вон». А хочется, вот честное слово. Давай-давай, садись за стол. Сегодня покормлю тебя я, дальше сама. Хорошо?
– Хорошо.
Катя немного опешила. Она не ожидала от Юли такой душевности, открытости. Катя для себя решила, что в доме Коваля все ходят по струнке и ни от кого ни улыбки, ни доброго слова не дождешься.
А тут такая сердечность.
– Так что ты кушать-то будешь?
Катя определилась сразу же.
– Запеканку. Сосиски попробую, но чуть позже. И… – девушка сглотнула вязкую слюну. – Можно кофе? Очень хочу.
– Да не вопрос. Я тебе сейчас покажу, как пользоваться кофемашиной. Ты какой любишь?
– Американо. Без сахара.
– Как и Руслан Анатольевич. И как вы только пьете эту кислятину? Без сливок, без сахара. Ума не приложу.
Сравнение с Ковалем внутренне покоробило Катю. Ей не хотелось с ним иметь ничего общего, даже во вкусовых предпочтениях.
– Мне нравится.
– Понятное дело.
Юля заправски хлопотала по кухне. Передвигалась быстро, открывая то один шкаф, то второй. При этом она не делала лишних движений, всё выверено, четко. Перед Катей меньше чем через минуту появился сок и тарелка с большим куском твороженной запеканки.
– Тебе джем, сгущенку или сметану?
Кате стало немного не по себе. Девушка хлопочет, а она сидит, как барыня.
– Сметану. Но, Юля, вы правы… Покажите мне, что тут да как. Мне неловко вас напрягать.
– Кать, давай-ка сразу кое-что проясним. Я не такая старая ещё и заносчивая, чтобы мне можно «выкать». И я думаю, нам с тобой предстоит много общаться. По крайней мере, сегодня точно. Кстати, ешь, и я возьму у тебя анализы, а так же сделаю укол и поставлю капельницу.
– Анализы? – мгновенно насторожилась Катя.
– Да. Подберем тебе гормональные.
У Кати едва с языка не сорвалось «зачем». Она вовремя опомнилась.
– Гормональные же начинают пить после месячных. Они у меня были.
Юля посмотрела на неё так, словно она дитё малое.
– Не переживай. Мы подберем.
В её тоне было нечто, за что зацепилось сознание Кати. Нить, которая вела к некой тайне. Нить, за которую стоило потянуть или хотя бы оставить для себя, как шпаргалочку, но Катя безжалостно порвала её. Ни к чему ей.
– Кофе с запеканкой будешь? Или потом?
Как же хотелось сказать «сразу». Катя сдержалась.
– Потом.
– Отлично! Тогда я оставлю тебя, а то ты от моей болтовни устала. Вернусь через пять минут.
Юля направилась к двери, и Катя невольно обратила внимание на её прямую спину. Как и у Коваля.
Неужели тоже из военных? По выправки и четким движениям возникала аналогия. Катя сдержала порыв спросить. Не её дело.
Юля вышла, Катя приступила к завтраку. Как же давно она не ела запеканку! Она и сама любила её готовить, отчасти поэтому и выбрала.
Катя не успела съесть и половину, как на кухне появился один из «мальчиков». Здоровенный бугай в черной униформе.
Увидев Катю, он застыл в дверном проеме.
– Здрасти.
– Доброе утро, – рука с ложкой зависла в воздухе.
– А где Юля?
– Вышла.
– Вот черт… А скоро будет?
– Скоро.
Катя даже не знала, что именно ему говорить. Не хотелось сболтнуть лишнего.
Странно было другое: молодой мужчина даже не удивился, увидев девушку явно в мужском халате, завтракающую на кухне.
– Эх… Ладно, пойду в столовую тогда.
Он вышел, а брови Кати скользнули кверху. Столовая? Серьезно? Общепит? Что-то с трудом верилось. Стоп, или под столовой он подразумевал место, где кормили только людей Коваля? По спине Кати прошелся знакомый холодок. Сколько же народа работает на генерала, если он открыл для них столовую? Целое помещение, предназначенное для кормления.
Катя снова покачала головой и вернулась к запеканке. Она важнее.
Юля появилась ровно через пять минут.
– Покушала?
– Да.
– Теперь кофе. Ох, тоже с тобой попью. Что-то замоталась с утра. Не возражаешь?
– Конечно, нет.
Юля показала, как пользоваться навороченной кофемашиной, а так же, где лежат десятки пакетов с зернами. Десятки!
– Смело засыпай по своему предпочтению.
Вот после этих слов Катя почувствовала какой-то подвох. Что-то тут нечисто. С какой стати, ей позволено так много? Хозяйничать на кухне – уже много для гостьи, которая по факту являлась постельной игрушкой Коваля.
Катя мысленно махнула рукой. Не будет она разбираться, что да как. Кормят, не бьют, держат в тепле. Не насилуют, пока, по крайней мере. Уже достаточно на сегодня. Она немного оклемается, пообвыкнет, а потом уже будет думать дальше.
Как остаться невредимой после «любви» Коваля.
Но сначала кофе. Да-да, безумно вкусный, горячий и ароматный.
– По поводу одежды Руслан Анатольевич что-то говорил? – очередной вопрос Юли поставил её в тупик.
– Нет.
– Хммм… Надо ему намекнуть. Хотя я сомневаюсь, что он упустил твою одежду из вида. Значит, сейчас привезут.
– Привезут? – Катя спросила с осторожностью.
Юля сразу же раскусила её, усмехнувшись.
– Не будешь же ты ходить по дому в его халате. Хотя ты в нем прикольно смотришься.
От Юли исходило столько позитива, столько хороших эмоций, что Кате удалось расслабиться. В молодой женщине не чувствовалось лжи, притворства, попытки выдать себя за ту, коей она не являлась. Катя старалась не смотреть на её искусственный глаз, но волей неволей приходили в голову вопросы: что же с ней случилось в прошлом, что привело к подобной трагедии? Когда они пили кофе, и Юля села напротив, Катя увидела и другие шрамы. На шее, на руках. Костяшки были сбиты, как будто она усиленно занималась спортом. Кстати, всё может быть.
– Юля, а как мне поговорить с Русланом?
Её вопрос вызвал у девушки удивление.
– В смысле?
– Где мне его найти? Как ты правильно заметила, по дому в халате не походишь.
– Хм… Мы сейчас поднимемся в спальню вашу, я там уже приготовила инъекции, поставлю капельницу и поищу Руслана Анатольевича.
– Спасибо.
Ещё один день лечения… Юля сначала взяла анализы, о чем она говорила ранее. Безболезненно, кстати. Также не больно сделала укол и быстро «нашла» вену.
– Лежи. Может, музыку включить?
Катя покачала головой.
– Я люблю тишину.
– А я тащусь от музыки. Всё, я ушла искать Генерала. Не буянь, – она подмигнула.
Единственное, что доставляло дискомфорт Кате – отсутствие нижнего белья. Его она поутру не нашла. Своих вещей тоже. Списали в утиль? Всё равно, лишь бы выдали новые.
Поэтому Катя заправила полы халата между ног. Хоть как-то прикрыть «срам», как говорили в старину.
– Привет.
Читать бесплатно другие книги:
