Поцелуй Тьмы Мид Райчел

– Новые стражи прибывают, – объяснил мне Дмитрий, заметив, что я снова в ярости.

– Четыре часа! Стригоям, может, уже понадобилось подзакусить!

– Мы должны существенно перевешивать их количественно, – ответил он. – Должны использовать все доступные нам преимущества. Да, возможно, стригои убьют одного-двух, прежде чем мы до них доберемся. Поверь, я не меньше тебя не хочу этого. Однако, ринувшись в бой без должной подготовки, мы можем потерять гораздо больше.

Кровь кипела. Я понимала, он прав, и, главное, осознавала – от моего вмешательства ничего не зависит. Меня буквально трясло от этого ощущения беспомощности.

– Перестань, – мягко сказал он. – Пойдем прогуляемся.

– Куда?

– Не важно. Просто нужно, чтобы ты успокоилась, иначе будешь не в форме, когда дело дойдет до схватки.

– Да? Ты боишься, что моя темная, безумная сторона проявит себя?

– Нет, я боюсь, что проявит себя нормальная сторона Розы Хэзевей, та самая, которая способна действовать без раздумий, если убеждена, что права.

Я криво улыбнулась.

– Тут есть какая-то разница?

– Да. Эта вторая пугает меня.

Мне захотелось двинуть его локтем, но я удержалась. На мгновение мной овладело желание закрыть глаза и забыть обо всей боли и кровавой бойне вокруг. Мне хотелось нежиться с ним в постели, смеяться, поддразнивать его и чтобы ни он, ни я не беспокоились лишь друг о друге. Это было невозможно. Невозможно.

– Разве ты не нужен здесь? – спросила я.

– Нет. Сейчас в основном дожидаются остальных, а что касается планирования атаки, тут и без меня хватает, кому этим заняться. Во главе твоя мать.

Я проследила за его взглядом. Мама стояла в окружении стражей, резкими, быстрыми движениями показывая что-то на карте. Мое отношение к ней по-прежнему не вполне сформировалось, но, глядя на нее сейчас, я не могла не восхищаться ее преданностью делу. И не испытывала никакого неоправданного раздражения, которое обычно охватывало меня в ее присутствии.

– Ладно, – согласилась я. – Пошли.

Он повел меня по кампусу, описывая большой круг. Последствия случившегося встречались повсюду. Больше всего пострадал, конечно, не сам кампус, а люди, но там и здесь остались следы атаки: повреждения зданий, пятна крови в неожиданных местах и тому подобное. Заметнее всего были изменения в настроении. Сияло солнце, и все же казалось, вокруг сгустилась тьма, тяжелая скорбь, такая плотная, что она ощущалась почти физически. Она была на лицах всех, мимо кого мы проходили.

Я отчасти ожидала, что Дмитрий поведет меня туда, где находились раненые. Он, однако, избегал этих мест, и я догадывалась почему. Там трудилась Лисса, в небольших дозах используя свою силу, чтобы исцелять раненых. Адриан тоже находился там, хотя от него толку в этом смысле было гораздо меньше. В конце концов они решили, что стоит рискнуть тем, что все узнают о духе. Слишком велика случившаяся трагедия. Кроме того, во время судебного разбирательства о духе многое узнали, дальнейшее распространение этих сведений было лишь вопросом времени.

Дмитрий не хотел, чтобы я приближалась к Лиссе, потому что сейчас она использовала свою магию, а он все еще не был уверен, «захватываю» я ее безумие или нет. Но, по-видимому, предпочел не рисковать.

– Ты говорила, у тебя есть теория о том, как были разрушены защитные магические кольца, – сказал он.

Мы продолжали прогулку по кампусу и сейчас оказались неподалеку от того места, где прошлой ночью встречалось тайное общество Джесси.

А я почти забыла об этом. Когда же сложила вместе разрозненные куски, все стало совершенно очевидно. Пока, однако, никто не задавался этими вопросами. Первейшей задачей было наложить новые защитные кольца и позаботиться о людях. Детальное расследование будет произведено позже.

– Группа Джесси устраивала свои инициации прямо около защитных колец. Ты же знаешь, как кол может разрушить защитные кольца, потому что эти стихии вступают в противоречие друг с другом? Думаю, здесь то же самое. Во время их инициаций использовались все стихии, и, по-моему, они тем же способом разрушали защитные кольца.

– Вообще-то в кампусе все время используется магия, – заметил Дмитрий. – И все стихии. Почему ничего такого никогда не происходило прежде?

– Потому что обычно никто не занимается магией прямо над защитными кольцами. Они проложены по краю кампуса, тут не возникает конфликта. Кроме того, мне кажется, играет роль то, как именно используются стихии. Магия – это жизнь, вот почему стригои не могут пересекать магические защитные кольца: она их разрушит. Магия в колах используется как оружие. И точно так же она использовалась в этих пытках. Магия, используемая негативным образом, разрушает магию добра, так мне кажется.

Я содрогнулась, вспомнив мучительное, тошнотворное ощущение, которое испытывала, когда Лисса прибегла к духу, чтобы мучить Джесси; такое… противоестественное ощущение.

Дмитрий посмотрел на разрушенную ограду на одном из участков границы Академии.

– Невероятно. Никогда не думал, что такое возможно, но это имеет смысл. Действительно, принцип тот же самый, что в случае с колами. – Он улыбнулся мне. – Ты много размышляла об этом?

– Не уверена. Просто как-то все сложилось вместе в голове.

Я почувствовала прилив злости, вспомнив идиотское сборище Джесси. Подумать только, как они измывались над Лиссой! Одного этого хватало, чтобы у меня возникло желание дать им хорошего пинка под зад (хотя желания убить больше не было – с прошлой ночи я определенно стала сдержанней). Но учинить такое? Позволить стригоям проникнуть в школу? Как могло что-то столь глупое и мелкое привести к такому ужасному бедствию? Я даже скорее поняла бы, если бы они именно это ставили своей целью. Но нет. Все произошло, потому что в своих поисках славы и популярности они затеяли глупейшую игру.

– Идиоты, – пробормотала я.

Поднялся ветер. Я вздрогнула, на этот раз просто от холода, а не от внутреннего беспокойства. Весна была не за горами, но определенно еще не наступила.

– Давай возвращаться, – сказал Дмитрий.

Мы повернули, и, когда направлялись к кампусу старших, я увидела ее. Ту самую сторожку. Мы не замедлили движения и вроде как откровенно не разглядывали ее, но я знала – Дмитрий так же остро осознает ее присутствие, как я. Что он и доказал, когда чуть позже заговорил.

– Роза, насчет того, что произошло…

Я застонала.

– Я знала! Знала, что так и будет!

Он с некоторым удивлением и испугом посмотрел на меня.

– Что будет?

– Вот это самое. Сейчас ты прочтешь мне лекцию о том, что мы поступили неправильно, что не должны были делать этого и что никогда больше ничего подобного не должно происходить.

До того пока эти слова не вылетели у меня изо рта, я не осознавала, как сильно боялась, что именно их от него и услышу.

Он по-прежнему выглядел потрясенным.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что ты такой и есть. – Думаю, мой голос звучал немного истерично. – Ты всегда хочешь поступать правильно. И если поступаешь неправильно, то потом непременно должен привести все в порядок и снова поступать правильно. И я знаю, что ты собираешься сказать – что такого не должно больше происходить никогда и что ты хочешь…

Остальное мне пришлось проглотить. Остановившись в тени дерева, Дмитрий обхватил меня за талию и притянул к себе. Наши губы слились. И пока длился этот поцелуй, я забыла обо всех своих опасениях, что он назовет случившееся между нами ошибкой. Я даже – хотя это казалось совсем уж немыслимым – забыла о смерти и уничтожении стригоев. Всего на миг.

Когда мы в конце концов оторвались друг от друга, он по-прежнему обнимал меня.

– Я не считаю неправильным то, что произошло, – произнес он мягко. – Я рад, что это произошло. Если бы тот миг вернулся, я снова поступил бы так же.

В душе закружился целый водоворот чувств.

– Почему ты изменил свое отношение?

– Потому что перед тобой невозможно устоять. – Чувствовалось, что мое удивление забавляет его. – И… помнишь, что сказала Ронда?

Я испытала еще один шок – когда он упомянул о ней. Но потом вспомнила, какое у него было лицо, когда он слушал ее, и то, что он говорил о своей бабушке. Я попыталась вспомнить слова Ронды.

– Что-то о том, что тебе предстоит потерять что-то…

Нет, точно я не помнила.

– «Ты потеряешь то, что ценишь выше всего».

Естественно, он помнил все слово в слово. Тогда это пророчество вызвало у меня усмешку, но сейчас я попыталась расшифровать его. И поначалу испытала прилив радости: я – вот что он ценит выше всего. Но потом испуганно взглянула на него.

– Постой. Ты думаешь, мне предстоит умереть? Вот почему ты спал со мной?

– Нет-нет, конечно нет. Я делал это, потому что… Поверь, вовсе не из-за этого. Если оставить в стороне конкретику – пусть даже она верна, – Ронда знаешь что хотела сказать? Как легко все может измениться. И в этом она права. Мы старались делать то, что правильно, или, скорее, что, по мнению других, было правильно. Но иногда, когда это идет против твоей природы… приходится делать выбор. Еще до нападения стригоев, глядя, как ты борешься со всеми своими проблемами, я осознал, как много ты значишь для меня. Это изменило все. Я беспокоился о тебе… ужасно беспокоился. Ты понятия не имеешь, как сильно. И стало бесполезно дальше вести себя так, будто я смогу когда-нибудь поставить жизнь любого мороя выше твоей. Как бы неправильно это ни было с точки зрения других, такому не бывать. И тогда я решил, что надо что-то с этим делать. А как только я принял это решение… больше ничего не сдерживало нас. – Он помолчал, как бы проигрывая в уме сказанное и ласково отводя волосы с моего лица. – Ну, не сдерживало меня. Я говорю только за себя и не берусь утверждать, будто знаю, почему ты сделала это.

– Потому что люблю тебя, – выдохнула я.

Это прозвучало как самая очевидная вещь на свете. Ну, так оно и было.

Он засмеялся.

– Ты умеешь в одном предложении выразить то, для чего мне понадобилось бы произнести целую речь.

– Потому что все очень просто. Я люблю тебя и не хочу дальше притворяться, будто это не так.

– И я тоже. – Его рука опустилась и нащупала мою. Сплетя пальцы, мы пошли дальше. – Не хочу больше лгать.

– И что тогда будет? Я имею в виду, с нами. Когда все закончится… со стригоями…

– Ну, хотя мне не нравится усиливать твои опасения, в одном отношении ты права. Мы не можем снова быть вместе – в смысле, до окончания учебного года. До тех пор придется соблюдать дистанцию.

Почувствовав легкое разочарование, я тем не менее понимала, что он прав. Может, в будущем и наступит момент, когда нам не нужно будет скрывать свои отношения, но вряд ли стоит выставлять их напоказ, пока я учусь.

Под ногами плескалась слякоть. Там и здесь на деревьях пели немногочисленные пока птицы, без сомнения удивленные необычно бурной деятельностью, происходящей при свете дня. Дмитрий с задумчивым видом устремил взгляд в небо.

– После того, как ты закончишь школу и уедешь с Лиссой…

Он не договорил. Я даже не сразу въехала, что он имел в виду. Сердце почти остановилось.

– Ты собираешься попросить другое распределение, ты не можешь быть ее стражем! – догадалась я.

– Для нас это единственный способ быть вместе.

– Но мы на самом деле все равно не можем быть вместе, – заметила я.

– Если мы оба останемся при ней, проблема сохраняется – меня больше будешь волновать ты. А у нее должны быть два стража, целиком и полностью преданные ей. Если я смогу получить назначение при дворе, мы все время будем рядом. И в таком достаточно безопасном месте у стражей более гибкое расписание.

Плаксивая, эгоистичная часть моей души жаждала тут же разразиться жалобами по поводу того, что это далеко не лучший выход, но на самом деле я понимала, что это не так. Идеального варианта не было. Каждый ставил нас перед тяжелым выбором. Я понимала, как это трудно для него – отказаться от Лиссы. Он заботился о ней и хотел обеспечивать ее безопасность со страстью, почти равноценной моей. Однако обо мне он заботился больше и должен был принести эту жертву, если хотел быть в ладу со своим чувством долга.

– Ну, мы действительно сможем видеться чаще, если будем стражами у разных людей, – сказала я. – Сможем проводить вместе отпуск. Если бы мы остались с Лиссой, нам пришлось бы работать в разные смены и практически не видеться.

Деревья начали расступаться перед нами, к сожалению, а жаль, потому что я не хотела отпускать его руку. Тем не менее в груди потихоньку расцветали надежда и радость. Это казалось неправильным в свете происходящей трагедии, но я ничего не могла с собой поделать.

После всего тягостного времени, после всех страданий мы с Дмитрием, похоже, найдем способ справиться с ситуацией. Всегда существует возможность, что его распределят не ко двору, но даже в этом случае мы время от времени сможем быть вместе. В разлуке мы будем тосковать друг о друге, без этого не обойтись. Но все лучше так, чем продолжать жить во лжи.

Да, так оно и будет. Все тревоги Дейдры о том, как я смогу совмещать конфликтующие аспекты своей жизни, ничего не стоят. Я буду иметь все. Лиссу и Дмитрия. Эта мысль сделает меня сильнее, бесстрашнее – и поддержит во время предстоящей атаки на стригоев. Словно заклинание на удачу, я буду все время хранить ее в глубине сознания.

Какое-то время мы с Дмитрием молчали. Как всегда, нам не нужны были слова. Я знала: сохраняя внешнее спокойствие, внутри он чувствует ту же радость, что и я. Мы уже почти вышли из леса, туда, где нас могли увидеть, когда он снова заговорил.

– Скоро тебе исполнится восемнадцать, но несмотря на это… – Он вздохнул. – Когда все выплывет наружу, многие будут осуждать нас.

– Да, ну и пусть себе.

Уж как-нибудь я справлюсь со слухами и сплетнями.

– И еще я подозреваю, что мне предстоит очень неприятный разговор с твоей матерью.

– Ты, который вот-вот будешь хладнокровно сражаться со стригоям, боишься моей матери?

На его губах заиграла улыбка.

– Она – сила, с которой нельзя не считаться. Откуда, по-твоему, ты получила свою?

Я засмеялась.

– Тогда непонятно, с какой стати ты беспокоишься обо мне.

– Ты стоишь того, поверь мне.

Он снова поцеловал меня под прикрытием последних деревьев. В нормальном мире это была бы чудесная, романтическая утренняя прогулка после ночи секса. Мы не готовились бы к сражению, а все беспокойства касались бы лишь нас самих и тех, кого мы любим. Мы бы смеялись, поддразнивали друг друга и втайне планировали следующее свидание.

Мы, конечно, жили не в нормальном мире, но этот поцелуй… С ним легко было вообразить, что мы там.

Мы с неохотой оторвались друг от друга и зашагали к зданию стражей. Впереди нас ждали тяжкие испытания, но с ощущением поцелуя, все еще горящего на губах, я чувствовала, что способна на все.

Даже справиться с целой шайкой стригоев.

Двадцать семь

Похоже, никто не заметил нашего отсутствия. Как и было обещано, прибыли новые стражи, и теперь нас было почти пятьдесят. Настоящая армия, и, хотя нам предстояла схватка со стригоями, такая численность была беспрецедентной, если не принимать в расчет старые европейские легенды о грандиозных эпических битвах между нашими расами. И еще какое-то количество стражей оставалось в кампусе, чтобы защищать школу. Многие мои одноклассники тоже были прикомандированы к ним, но около десяти (включая меня) отправлялись в пещеры.

За час до выхода мы встретились снова, чтобы еще раз обговорить план. В дальней части пещеры имелась большая полость, где стригоям было удобнее всего расположиться в ожидании ночи, а затем с ее наступлением сразу же отправиться в путь. Мы собирались напасть с обоих концов, по пятнадцать стражей плюс три мороя в каждой группе. По десять стражей должны были остаться у каждого входа – на случай возможного бегства стригоев. Меня распределили наблюдать за входом на дальней стороне. Дмитрий и моя мать входили в группу, которой предстояло проникнуть внутрь. Мне отчаянно хотелось быть с ними, но я понимала, что мне вообще повезло оказаться в деле. Кроме того, когда речь идет о миссии такого рода, все назначения важны.

Наша маленькая армия отправилась в путь быстрым шагом, поскольку предстояло покрыть расстояние в пять миль. По нашим предположениям, это должно было занять чуть больше часа, и у нас оставалось еще достаточно дневного света на сражение и обратный путь. Ни один стригой не мог стоять на карауле снаружи, так что мы рассчитывали добраться до пещеры незамеченными. Однако не вызывало сомнений – как только наши люди проникнут внутрь, обостренный слух стригоев немедленно предупредит их о нападении.

По дороге мы почти не разговаривали. Всем было не до пустой болтовни, и если о чем и заходил разговор, то о деталях наступления. Я шла с новичками, однако время от времени мы встречались с Дмитрием взглядами. Возникло ощущение, будто между нами образовалась невидимая связь, такая прочная и напряженная, что поразительно, как никто не замечал ее. Лицо его сохраняло серьезное выражение, но в глазах я видела улыбку.

У ближнего входа в пещеру мы разделились. Дмитрий и моя мать вошли внутрь, и, когда я бросила на них последний взгляд, мои чувства утратили всякую романтическую окраску. Я испытывала беспокойство, только беспокойство – что могу никогда больше не увидеть их. Пришлось напомнить себе, какие они стойкие – два самых лучших стража. Если кто и выйдет живым из этой схватки, то прежде всего они. Мне, вот кому следовало проявлять осторожность, и, пока мы шли полмили вокруг основания горы до дальнего выхода, я затолкала свои эмоции в дальний уголок сознания. Там они и останутся, пока все не закончится. Я настроилась на бой и не могла позволить чувствам отвлекать себя.

Когда мы уже почти добрались до своего входа, я уголком глаза заметила серебристое мерцание. Время от времени в поле моего зрения и раньше попадали призрачные фигуры, обитающие за пределами защитных колец, но это был тот, кого я хотела видеть. Мейсон. Он стоял, не говоря ничего, все с тем же печальным выражением лица. И казался необычно бледным. Когда наша группа проходила мимо, он вскинул руку, в знак прощания или благословения – я не поняла.

У входа в пещеру наша группа снова разделилась. Ту часть, которой предстояло войти внутрь с этой стороны, возглавляли Альберта и Стэн. Они замерли у входа, дожидаясь точного момента, согласованного с другой группой. С ними была госпожа Кармак, моя учительница магии. Она явно нервничала, но была полна решимости.

И вот момент настал, стражи исчезли. Мы остались, образовав кольцо вокруг входа в пещеру. Небо затянули серые облака. Солнце пошло на снижение, но время у нас еще было.

– Все пройдет легко, – пробормотала Меридит, одна из трех девушек-старшеклассниц. Не слишком уверенно – она скорее убеждала себя, по-моему. – Плевое дело. Стригои даже не успеют ничего понять, как их прикончат. А нам вообще ничего делать не придется.

Я от всей души надеялась, что она права. Я была готова сражаться, но если обойдется без этого, значит, все прошло в точности, как задумано.

Мы ждали – больше делать было нечего. Каждая минута тянулась целую вечность. Потом послышались звуки сражения. Приглушенные крики и бормотание. Новые крики. Все мы напряглись, словно взведенные пружины. Старшим у нас был Эмиль, он стоял у самого входа с колом в руке и вглядывался во тьму, готовый броситься на любого стригоя. На лбу у него выступили крупные капли пота.

Через несколько минут мы услышали приближающийся звук быстрых шагов. Это оказалась Эбби Бадика, поцарапанная, грязная, но живая. На залитом слезами лице безумное выражение. Увидев нас, она сначала закричала, но потом поняла, кто мы такие, и рухнула на руки того, кто стоял ближе всех. Это оказалась Меридит.

Меридит обняла ее и постаралась успокоить.

– Все в порядке, – говорила она. – Все хорошо. Только тебе нельзя оставаться на солнце.

Она мягко разомкнула руки Эбби и повела ее к ближайшему дереву. Эбби села под ним, спрятав лицо в ладонях. Меридит вернулась на свое место. Мне хотелось успокоить Эбби. Думаю, такое желание возникло у всех, однако мы должны были оставаться на своих местах и ждать.

Спустя минуту вышел еще один морой. Мистер Эллсуорт, учитель, который преподавал у нас в пятом классе. Он выглядел измученным, на шее характерные отметины. Стригои использовали его, чтобы «подкрепиться», но не уморили до смерти. Несмотря на весь пережитый ужас, мистер Эллсуорт выглядел собранным, взгляд живой и настороженный. Увидев нас, он сразу оценил ситуацию.

– Что там происходит? – спросил Эмиль, не сводя взгляда с зева пещеры.

На некоторых стражах были наушники, но, как мне казалось, в гуще сражения трудно одновременно комментировать ситуацию.

– Полная неразбериха, – ответил мистер Эллсуорт. – Однако мы выбираемся… в обоих направлениях. Трудно сказать, кто побеждает, но стригоев что-то отвлекает. Или кто-то. – Он нахмурился. – Я собственными глазами видел, как кто-то поджег одного стригоя.

Ответа не последовало – прямо так, с ходу объяснить было сложно. Он, похоже, понял это и сел рядом с Эбби, которая все еще заливалась слезами.

Вскоре к ним присоединились еще два мороя и неизвестный мне дампир. Каждый раз, когда кто-нибудь появлялся, я молилась, чтобы это был Эдди. К нам уже вышли пятеро; возможно, остальные сбежали через другой выход.

Прошло еще несколько минут, никто больше не появлялся. Рубашка у меня взмокла от пота. Я так крепко стискивала кол, что сводило пальцы, и каждые несколько минут я была вынуждена перехватывать его. Внезапно я увидела, что Эмиль вздрогнул; надо полагать, получил сообщение через наушники. Он вслушивался очень внимательно, а потом пробормотал что-то в ответ. Посмотрел на нас и указал на трех новичков.

– Вы… отведите их в школу. – Он указал в сторону спасшихся и перевел взгляд на взрослых стражей. – Пошли в пещеру. Большинство пленников уже выбрались наружу, но наши люди оказались в ловушке. Возникла патовая ситуация.

Стражи мгновенно устремились внутрь, новички повели своих подопечных.

Нас осталось четверо – двое взрослых, Эмиль и Стивен, двое новичков, я и Шейн. Напряжение было настолько велико, что даже дышалось с трудом. Никто больше не выходил, никаких сообщений не поступало. Эмиль посмотрел вверх, его лицо приняло обеспокоенное выражение. Я проследила за его взглядом. Прошло больше времени, чем мне казалось. Солнце уже заметно опустилось. Внезапно Эмиль снова вздрогнул – поступило новое сообщение.

Он с обеспокоенным видом оглядел нас.

– Кому-то нужно идти туда, чтобы прикрыть отступление с другого конца. Похоже, у нас много потерь и оставшиеся пока не могут вырваться.

«Много», – сказал он. Не «есть потери». Меня пробрал озноб.

– Стивен, ты идешь, – продолжал Эмиль и… заколебался.

Я понимала, какая дилемма стоит перед ним. Он сам хотел идти, но как руководитель группы на этой стороне должен был оставаться здесь до последнего. И все же он был на грани того, чтобы нарушить приказ. Обдумывал вариант пойти со Стивеном, а меня с Шейном оставить тут. Одновременно он не мог заставить себя бросить двух новичков одних – а вдруг случится что-то из ряда вон? Эмиль снова посмотрел на нас.

– Роза, ты идешь с ним, – закончил он.

Не тратя ни мгновения, я в сопровождении Стивена устремилась в пещеру – и тут же испытала хорошо знакомое тошнотворное ощущение. Снаружи было холодно, но еще холоднее внутри, и чем дальше, тем больше. И темнее. Наши глаза отчасти способны видеть во мраке, но вскоре он слишком сгустился. Стивен включил маленький фонарик, прицепленный к куртке.

– Хотелось бы мне подсказать тебе, как действовать, но я не знаю, с чем мы столкнемся, – бросил он. – Будь готова ко всему.

Тьма перед нами начала редеть. Звуки становились громче. Мы ускорили шаг, беспрерывно оглядываясь по сторонам, и внезапно оказались в той самой большой полости, помеченной на карте. Горящий в одном углу костер – не магический, разожженный стригоями – давал свет. Оглянувшись, я сразу поняла, что произошло.

Часть стены обрушилась внутрь, образовав груду камней. Никого не раздавило, но она почти полностью перекрывала проход к другому концу пещеры. Осталось лишь совсем узкое отверстие. Не знаю, было ли это сделано с помощью магии, или просто так получилось в процессе сражения. Может, и то и другое. Как бы то ни было, в данный момент семь стражей – включая Дмитрия и Альберту – оказались загнаны в ловушку десятью стригоями. По эту сторону завала не было видно ни одного мороя, умеющего управлять огнем, однако вспышки, проникающие сквозь отверстие, свидетельствовали о том, что с другой стороны они продолжают сражаться. На полу лежали тела – два стригоя, остальных я не разглядела.

Проблема была очевидна. Протиснуться сквозь отверстие можно было только ползком, что ставило человека в чрезвычайно уязвимую позицию. Это означало, что стригоев надо убрать, дав стражам возможность сбежать. Мы со Стивеном готовы были помочь, несмотря на явное неравенство сил. Мы приближались к стригоям сзади, но трое из них каким-то образом почувствовали нас и резко развернулись. Двое бросились на Стивена, третий на меня.

Миг – и я превратилась в боевую машину. Ярость вскипела во мне. Пещера не давала особого простора для сражения и все же позволяла мне увертываться от стригоя. Фактически ограниченность пространства работала на меня, поскольку более рослому противнику приходилось наклоняться, ему было труднее маневрировать. В основном я держалась вне пределов его досягаемости, хотя в какой-то момент ему удалось схватить меня и швырнуть о стену. Я даже не почувствовала этого, просто продолжала двигаться, готовясь перейти к нападению. Избежала его следующей атаки, сама нанесла несколько ударов и, используя свой малый рост, поднырнула снизу и заколола его. Одним молниеносным движением вытащила кол и бросилась на помощь Стивену. Он уже прикончил одного своего противника, и вдвоем мы разделались со вторым.

Теперь оставалось семь стригоев. Нет, шесть. Оказавшиеся в ловушке стражи, несмотря на ограниченную возможность действовать, убили еще одного. Мы со Стивеном напали на ближайшего к нам. Он был силен – очень древний, очень мощный, – и даже вдвоем нам было трудно с ним справиться. И все же мы его одолели. С уменьшением числа стригоев стражам стало легче прорываться на свободу. Один за другим они выбирались из-за завала, и уже одно их количество работало на нас.

Когда стригоев осталось всего два, Альберта выкрикнула приказ начать отступление. Расстановка сил принципиальным образом изменилась. Теперь мы со всех сторон окружали двух последних стригоев. Это позволило трем стражам сбежать тем путем, каким пришла я, а Стивен тем временем полез сквозь отверстие к другому выходу. Дмитрий заколол одного из двух стригоев. Остался один. Стивен просунул голову обратно и прокричал Альберте что-то, чего я не разобрала. Не глядя на него, она крикнула что-то в ответ. Она, Дмитрий и двое других стражей приближались к последнему стригою.

– Роза! – поманил меня Стивен.

Следовать приказу – это для нас закон. Я протиснулась через отверстие легче, чем он, благодаря своим небольшим размерам. За мной тут же последовал еще один страж. На той стороне завала не оказалось никого. Сражение либо закончилось, либо переместилось куда-то в другое место. Судя по количеству тел, однако, схватка была жаркая. Снова стригои, но не только. Я увидела знакомое лицо: Юрий. И поспешно перевела взгляд на Стивена, помогавшего пролезть сквозь дыру еще одному стражу. Следом за ним показалась Альберта.

– Все эти мертвы, – сказала она. – Судя по звукам, их осталось несколько, препятствующих отступлению. Давайте разделаемся с ними до того, как сядет солнце.

Дмитрий последним пролез сквозь отверстие. Мы обменялись быстрыми взглядами, в которых сквозило облегчение, и двинулись дальше. Это был долгий путь по туннелю, и мы торопились, стремясь как можно быстрее вывести оставшихся людей. Поначалу нам ничто не препятствовало, но потом, судя по вспышкам света, стало ясно, что впереди идет бой. Госпожа Кармак и моя мать сражались с тремя стригоями. Наша группа вступила в бой, и в считанные секунды со стригоями было покончено.

Я обрадовалась, увидев мать живой.

– С этими все, – тяжело дыша, сказала она. – Но, думаю, их тут больше, чем нам казалось. Наверно, нападая на школу, они оставили кого-то в резерве. Остальные наши – те, что уцелели, – уже вышли.

– В пещере есть другие ответвления, – заметила Альберта. – Стригои могут укрываться там.

– Могут, – согласилась моя мать. – Некоторые быстро сообразили, что мы превосходим их численно, и решили просто переждать там, чтобы сбежать позже. Другие, возможно, рассчитывают напасть на нас.

– Что будем делать? – спросил Стивен. – Прикончим их? Или отступим?

Все посмотрели на Альберту. Она быстро приняла решение.

– Отступаем. Мы прикончили столько, сколько смогли, и солнце садится. Нужно возвращаться под защиту магических колец.

Мы тронулись в путь. Победа была близка, но нас подгонял гаснущий свет. Дмитрий шел рядом со мной.

– Эдди выбрался?

Мне не попалось его тело, но я ведь не вглядывалась в каждое.

– Да. – Дмитрий дышал тяжело; бог знает, со сколькими стригоями он сражался сегодня. – Нам практически пришлось вытолкать его наружу. Он хотел сражаться.

Очень похоже на Эдди.

– Я помню этот поворот, – заметила моя мать, когда мы сворачивали за угол. – Теперь уже недолго. Скорее станет светлее.

До сих пор мы освещали себе дорогу фонариками.

Я почувствовала тошноту за мгновение до нападения. На развилке семь стригоев набросились на нас. Тех спасенных, кто прошел перед нами, они пропустили и залегли в ожидании нас, трое с одной стороны, четверо с другой. Один из стражей, Алан, не заметил их приближения. Стригой схватил его и почти без особых усилий сломал ему шею. Так оно, скорее всего, и было. Это напоминало случившееся с Мейсоном, я чуть не замерла как вкопанная, но потом приняла боевую стойку, готовясь ввязаться в схватку.

Однако мы находились в узкой части туннеля, и не все смогли добраться до стригоев. Я оказалась позади, госпожа Кармак рядом со мной, но достаточный обзор позволил ей поджечь двоих стригоев, благодаря чему стражи без особых усилий закололи их.

Альберта заметила меня и еще нескольких стражей.

– Начинайте отступление! – закричала она.

Никто из нас не хотел уходить, но что мы могли поделать? Я видела, как один страж упал, и сердце дало перебой. Он был мне незнаком, но это не имело значения. Спустя считанные секунды моя мать заколола напавшего на него стригоя.

Я и еще трое стражей свернули за угол, и поле боя исчезло из вида. Дальше по коридору пробивался слабый багряный свет. Выход. И в нем лица других стражей. Мы помчались на свет и вырвались на воздух. Но что с остальными? Моя группа столпилась у зева пещеры, с тревогой стараясь разглядеть, что там происходит. Солнце, к моему смятению, уже почти скрылось. Тошнота не проходила, и это означало, что стригои еще живы.

Спустя несколько мгновений в коридор прорвался отряд матери. Судя по их количеству, погиб кто-то еще. Но они были совсем рядом. Все вокруг замерли в напряженном ожидании. Так близко. Совсем, совсем близко.

Но недостаточно близко. В одной из ниш залегли в ожидании еще три стригоя. Нам они позволили пройти. Все произошло почти мгновенно, никто не успел среагировать вовремя. Один стригой схватил Селесту и потянулся клыками к ее щеке. Я услышала придушенный крик и брызнувшую во все стороны кровь. Второй стригой погнался за госпожой Кармак, но моя мать с силой оттолкнула ее вперед, к выходу.

Третий стригой схватил Дмитрия. За все время, что я знала Дмитрия, ни разу не было такого, чтобы он замешкался, всегда оказывался быстрее и сильнее любого другого. Но не сейчас. Стригой застал его врасплох, и этого незначительного преимущества оказалось достаточно.

Я смотрела, не в силах оторвать взгляда. Это был тот самый светловолосый стригой, который разговаривал со мной во время боя.

Он схватил Дмитрия и потянул его к земле. Они сцепились, сила против силы, и потом клыки вонзились в шею Дмитрия. Взгляд красных глаз на мгновение встретился с моим.

Я услышала крик – на этот раз свой собственный.

Моя мать рванулась на помощь, но потом появились еще пять стригоев. Начался хаос. Я больше не видела Дмитрия, не знала, что происходит с ним. Мать заколебалась, решая, что делать – бежать или сражаться. И потом, с выражением сожаления на лице, помчалась дальше к выходу. Я же, напротив, попыталась вбежать внутрь, но кто-то схватил меня. Это оказался Стэн.

– Куда ты, Роза? Их там слишком много.

Он не понимал? Там был Дмитрий. Я должна добраться до Дмитрия.

Наружу вырвались моя мать и Альберта, они буквально тащили госпожу Кармак. Преследовавшая их группа стригоев вынуждена была остановиться на границе гаснущего света. Я все еще пыталась вырваться из рук Стэна. У него и самого хватало сил, чтобы удерживать меня, но мать бросилась ему на помощь и потащила меня прочь.

– Роза, нужно убираться отсюда!

– Он там! – закричала я, изо всех сил пытаясь освободиться. Как это получалось – что я, способная убить стригоя, не могла вырваться из рук этих двух? – Дмитрий там! Нужно вернуться за ним! Мы не можем бросить его!

Впав в истерику, я кричала сбивчиво, многословно. Мать с силой встряхнула меня и притянула к себе.

– Он мертв, Роза! Мы не можем возвращаться туда. Солнце сядет через пятнадцать минут, они только того и ждут. Мы, может, даже не успеем добраться под защиту магических колец до наступления темноты. Сейчас важна каждая секунда…

Я видела собравшихся у выхода стригоев, их красные глаза мерцали в предвкушении. Они заполняли все отверстие выхода – десять, а может, и больше. Мать была права. Учитывая их скорость, даже нашего пятнадцатиминутного преимущества может оказаться недостаточно. И все равно я не могла сделать ни шагу, не могла оторвать взгляд от пещеры, где остался Дмитрий, а с ним и половина моей души. Это немыслимо – чтобы он был мертв. Но если это так, то, конечно, и я умру тоже.

Мать дала мне пощечину, и боль вывела меня из ступора.

– Беги! – закричала она мне. – Он мертв! Что, хочешь разделить его участь?

Я увидела выражение паники на ее лице – паники из-за того, что я, ее дочь, могу погибнуть. Я вспомнила слова Дмитрия о том, что он скорее умер бы сам, чем допустил бы мою смерть. Если я буду и дальше тупо стоять здесь и позволю стригоям добраться до меня, то обману ожидания их обоих.

– Беги! – снова закричала она.

И я побежала, почти ничего не видя из-за слез.

Двадцать восемь

Следующие двенадцать часов были самыми долгими в моей жизни.

Наша группа вернулась в кампус, хотя почти всю дорогу пришлось бежать – что было нелегко, учитывая, сколько среди нас было раненых. Все время я чувствовала тошноту – стригои, видимо, были совсем рядом. Тем не менее они не догнали нас, и, возможно, мое состояние просто объяснялось тем, что произошло в пещере.

Как только мы оказались под защитой магических колец, обо мне и других новичках тут же забыли. Мы находились в безопасности, а у взрослых было много других дел и тревог. Все пленники оказались спасены – все, кто уцелел. Как я и опасалась, стригои решили съесть одного почти сразу же. Выходит, мы спасли двенадцать человек. И потеряли шестерых стражей – включая Дмитрия. Не такое уж плохое соотношение, учитывая, с каким большим количеством стригоев мы столкнулись, но, если применить метод простого вычитания, получалось, что мы спасли всего шестерых. Стоила ли того гибель этих стражей?

– Взгляни на это по-другому, – говорил мне Эдди, когда мы шли в больницу. Всем, и пленникам, и участникам рейда, было приказано пройти осмотр. – Вы не просто спасли эти жизни. Вы убили почти тридцать стригоев плюс тех, которые погибли в кампусе. Подумай обо всех тех, кого они могли убить. Можно считать, вы спасли сотни жизней.

Рациональная часть меня понимала, что он прав. Но какая может быть рациональность, если Дмитрий, возможно, мертв? Это эгоистично, но в тот момент я готова была обменять все эти жизни на одну-единственную – его. Хотя сам он ни за что на это не согласился бы, уж я-то его знала.

И существовал совсем крошечный, ничтожный шанс, что он жив. Хотя укус, который я видела, был достаточно серьезный, стригой мог просто вывести его из строя, а потом сбежать. Возможно, сейчас Дмитрий лежит в пещере, нуждаясь в медицинской помощи, и умирает в отсутствие ее. Эта мысль сводила меня с ума, как и собственная беспомощность. Однако вернуться туда было невозможно – по крайней мере, пока не наступит день. Тогда еще один отряд отправится в пещеры, чтобы принести наших погибших и похоронить их. До тех пор оставалось лишь ждать.

Доктор Олендзки бегло осмотрела меня, решила, что сотрясения мозга нет, и велела самостоятельно перевязать царапины и ссадины. У нее было слишком много потерпевших в гораздо худшем состоянии.

Я понимала, что разумнее всего пойти в свой спальный корпус или к Лиссе. Через нашу связь я чувствовала, что она зовет меня. Беспокоится. Испугана. Впрочем, вскоре она и без меня узнает новости, а я встречаться с ней не хотела. Я ни с кем не хотела встречаться. Поэтому, вместо того чтобы пойти в свой корпус, я отправилась в церковь. Нужно было чем-то занять себя, пока не настанет время проверить пещеру. Молиться – это занятие не хуже любого другого.

В середине дня в церкви обычно бывало пусто, но не на этот раз. И удивляться этому не следовало. Учитывая все эти смерти, всю трагедию последних суток, естественно, люди искали утешения. Одни сидели в одиночестве, другие небольшими группами. Плакали. Преклоняли колени. Молились. Некоторые просто глядели в пространство, явно до сих пор не в силах поверить в случившееся. Отец Андрей ходил между ними, заговаривая то с одним, то с другим.

Я нашла пустую скамью в самом дальнем углу и села. Подтянула к себе колени, обхватила руками и положила на них голову. Со стен за нами наблюдали иконы святых и ангелов.

Дмитрий не может быть мертв. Это просто совершенно, совершенно немыслимо. Конечно, если бы он умер, я почувствовала бы это. Как это – вчера он лежал со мной в постели, обнимал меня, а сегодня его нет? Мы были такие теплые, такие живые, что это просто несовместимо со смертью.

Четки Лиссы обвивали мое запястье, и я проводила пальцем по кресту и бусинам. Я отчаянно пыталась молиться, но не знала как. Если Бог существует, Он достаточно могуществен, чтобы понять, чего я желаю, пусть даже мне не удается облечь свои мысли в слова.

Медленно текло время. Люди приходили и уходили. Я устала сидеть и в конце концов растянулась на скамье. Сверху, с позолоченного потолка, на меня смотрели другие святые и ангелы.

«У Бога столько помощников, – думала я, – но какой от них толк на самом деле?»

Я даже не отдавала себе отчета в том, что уснула, пока Лисса не разбудила меня. Она сама походила на ангела, с этими обрамляющими лицо светлыми волосами. Взгляд был мягкий, исполненный сочувствия – прямо как у святых.

– Роза, мы просто обыскались тебя. Ты что, все время была здесь?

Я села, чувствуя разбитость в теле, с затуманенными глазами. Учитывая, что прошлой ночью я не спала, а потом принимала участие в рейде, мое утомление было вполне объяснимо.

– Почти все, – ответила я.

Она покачала головой.

– Уже прошло много времени. Тебе нужно поесть.

– Я не голодна.

Страницы: «« ... 1516171819202122 »»

Читать бесплатно другие книги:

«Что-то неладное творится на этом лайнере!» – размышляет фотограф Агния Туманова. На великолепном ко...
После того, ЧТО Агния Туманова увидела в кабинете своего возлюбленного Даниила, девушка поняла – из ...
Агния Туманова обладает редким «талантом» – она просто притягивает к себе неприятности! Поехала на л...
Удар за ударом наносят по Академии вампиров безжалостные стригои, извечные враги вампирского рода. П...
1906 год. Императрица Александра Федоровна поручила премьер-министру Столыпину необычное дело. Два г...
Многие из нас за свою жизнь хотя бы раз испытывали это потрясающее состояние – удивительного единств...