Избавьте меня от нее Чейз Джеймс

Личный самолет Джемисона приземлился в цюрихском аэропорту в 9.30 утра. Накануне он велел Смиту предупредить пилота, чтобы тот готов был вылететь в Швейцарию, заказать номер в отеле и сообщить Федлеру, президенту швейцарского отделения «Джемисон компьютер корпорейшн», что шеф прибывает утром в Цюрих и желает его видеть немедленно.

Джемисона встречал один из старших служащих. Он взял багаж, провел Джемисона через таможню и повел к «роллс-ройсу», который отель предоставлял для встречи особо важных клиентов.

В отеле Джемисона встретили подобострастными поклонами и проводили в номер с видом на озеро. Он побрился, принял душ и переоделся. У входа в отель Джемисона ждал «роллс-ройс», который и отвез его в роскошный офис корпорации.

Морис Федлер встретил его теплым рукопожатием.

– Как неожиданно, мистер Джемисон! Какой приятный сюрприз! – воскликнул он.

Федлеру было под шестьдесят. Высокий, грузный, лысеющий, всегда безупречно одетый, он считался одним из самых проницательных и осведомленных людей Швейцарии. Он знал все, что стоило знать о крупном бизнесе.

– У меня личное дело, – отрывисто сказал Джемисон. – Мне необходима полная информация о банке Бове. Что вы о нем знаете?

Федлер сел за стол и посмотрел на Джемисона, подняв кустистые брови.

– Небольшой частный банк. Таких много в Цюрихе, Берне и Женеве. Эти маленькие банки обслуживают клиентов индивидуально, не задают лишних вопросов и обеспечивают секретность вкладов для иностранцев. Семейное предприятие. Бове управляют и владеют им почти полвека. Последние двадцать лет банк возглавлял Генрих Бове, но сейчас он отошел от дел и его место занял сын Пауль. Дела у них обстоят неплохо: банк успешно ведет операции, активы его надежны.

Федлер умолк и выжидающе посмотрел на Джемисона.

– Это та информация, которую вы хотели, мистер Джемисон?

– Когда сын встал во главе банка?

– Месяц назад.

– Расскажите мне побольше об отце.

Федлер, у которого через двадцать минут было назначено важное свидание, сухо улыбнулся:

– Может, было бы лучше, если бы вы мне рассказали, в чем ваша проблема, мистер Джемисон? Чем вас мог заинтересовать небольшой провинциальный банк? Я бы мог тогда дать вам точную информацию и не тратить зря ваше время.

– Или ваше время, – сказал Джемисон, одобрительно кивнув. Он всегда получал удовольствие от общения с Федлером. Федлер был одним из тех немногих, кого он считал работником высшего класса.

Федлер поднял свои пухлые ручки:

– Да, вы правы. У меня заседание правления.

– Ладно. Проблема вот в чем: похитили мою жену.

Федлер замер:

– Сожалею, мистер Джемисон. Так при чем здесь банк Бове?

– Похититель требует выкуп в пять миллионов долларов. Деньги надо перевести на его счет именно в этот банк. Похититель – некто Эрни Клинг, американец. В случае отказа он угрожает убить мою жену. Он дал мне номер своего счета в банке Бове. Я должен буду представить ему доказательства, что деньги переведены на этот счет. Только тогда он отпустит жену.

Федлер молча теребил нижнюю губу. Потом поднял трубку и приказал секретарше:

– Отмени заседание правления, и пусть никто меня не беспокоит – я занят.

Он повесил трубку.

– Да, мистер Джемисон, это проблема. Скажите мне, что вы хотите.

– Я хочу, чтобы моя жена оказалась на свободе, – с непроницаемым лицом солгал Джемисон.

Федлер кивнул:

– Это понятно.

– Но это не все. Будь я проклят, если я заплачу этому мерзавцу пять миллионов.

Федлер вновь сочувственно покачал головой:

– Всегда есть какое-то решение проблемы. Если позволите, я что-нибудь придумаю. Вы остановились в «Бор о Лак»?

– Да.

– Давайте пообедаем там вместе. В восемь часов вам подходит?

– Да.

– Вы сказали, что у вам есть номер счета этого Клинга в банке Бове?

– Вот он. – Джемисон вытащил из портмоне листок бумаги в пластиковой обложке.

Федлер переписал номер и вернул листок Джемисону.

– Думаю, что к вечеру мы сможем все уладить, – сказал Федлер, поднимаясь. – Наберитесь терпения, мистер Джемисон. Дело, как вы сами понимаете, деликатное, потребуется некоторое время, чтобы его уладить.

– Я понимаю. Спасибо, Федлер. Я полностью вам доверяю. Что жизнь моей жены не должна подвергаться смертельному риску, мне не нужно вам говорить, – сказал Джемисон, придавая голосу интонации искренней скорби.

– Само собой разумеется. Раз вы уже здесь, может быть, вы осмотрите завод? Это отвлечет вас.

– Нет, – угрюмо ответил Джемисон. – Я не в настроении. В другой раз. Итак, до вечера.

Пожав Федлеру руку, он покинул офис.

Федлер сел за стол и снял трубку телефона.

– Соедините меня с мистером Паулем Бове из банка Бове, – сказал он секретарше.

– Шеф, я нашел ее! – проорал Лепски, ворвавшись в кабинет начальника.

Он тяжело дышал.

Террелл оторвался от горы бумаг на столе, утомленно поднял голову и внимательно посмотрел на Лепски:

– Кого ты нашел, Том?

– Миссис Джемисон, кого же еще!

Террелл отодвинул свое кресло.

– Ты нашел миссис Джемисон?

– По крайней мере, имею основания полагать, что нашел. – Лепски ослабил узел галстука. – Бьюсь об заклад, они держат ее в заведении Люси Лавхарт.

Террелл почесал нос.

– Том, отдышись малость и расскажи все внятно.

Том, стараясь быть лаконичным, поведал шефу о своих наблюдениях и умозаключениях. Под конец он сказал:

– Этот вьетнамец час назад вышел за продуктами. Я, естественно, – за ним. В супермаркете он купил цыпленка, пакет риса, овощи, приправы и тому подобное, после чего вернулся в дом Люси. Никаких сомнений, миссис Джемисон там.

– Но ты ведь не знаешь, что она там. Это только подозрения. Веские, конечно, но ведь никто не знает точно. А, Том?

Лепски издал звук циркулярной пилы, напоровшейся на сук.

– Шеф! Головой ручаюсь! Дайте мне ордер на обыск, и мы ее найдем! А если нет… ну и что?

– Отличный ты полицейский, Том. Но должен сказать, что в политике ты ни черта не понимаешь. В нашем городе есть только трое судей, имеющих право подписать ордер на обыск. Но ни один из них этого не сделает по той простой причине, что все трое – постоянные клиенты Люси. И мэр тоже. Мы не можем, повторяю, не можем устраивать обыск у Люси. Я не говорю, что ты не прав, Том, но, если окажется, что миссис Джемисон в заведении нет, то мне надо будет подавать в отставку. Не сомневайтесь насчет этого. У Люси очень много покровителей. Так что оставь эту мысль. Будем действовать, как договорились: ждем уплату выкупа и возвращения миссис Джемисон домой, после чего и возьмемся за этих троих: Лукана, вьетнамца и длинного. А пока сидим тихо, как мышки.

Испустив вздох разочарования, Лепски покинул кабинет Террелла.

Очнувшись от тяжелого сна после трех таблеток снотворного, Лукан прежде всего вспомнил о девице из соседнего номера. Он побрился, принял душ и натянул плавки. Сначала пригласить ее на пляж и купаться, потом ленч, светские беседы, и к вечеру плод созреет.

Играя мускулами, Лаки вышел в коридор и постучал в дверь номера Бэрил. После минутной паузы дверь отворилась, и, к удивлению Лукана, он увидел перед собой высокого, крепко сложенного мужчину, который смотрел на него с широкой, располагающей улыбкой.

Говард Джексон протянул Лукану руку.

– Джек Шеддок, – представился он и сжал руку Лукана, словно в тисках. – А вы, судя по всему, Джулиан Лукан? Жена рассказала, как вы были любезны по отношению к ней. Большое спасибо. Она так любит вкусно поесть. А я только что прибыл. Да вы заходите!

Все эротические мечты Лукана насчет Бэрил развеялись. Он с трудом выдавил из себя жалкую улыбку:

– Да я просто так… по-соседски. Хотел предложить пойти позагорать… Но раз вы уже приехали… Я, пожалуй, пойду. У меня дела.

– Да, – сказал Джексон. – Мы здесь ненадолго. – Мужчины посмотрели друг на друга. Улыбка Джексона стала менее дружелюбной. – Надеюсь, еще увидимся. – И он закрыл дверь.

Когда Лукан, окончательно похоронив свои надежды, направлялся к морю, он вдруг почувствовал какое-то странное неудобство. Он стряхнул с себя это чувство, решив, что это следствие разочарования. Войдя в воду, он постарался взбодриться, представляя себе, что он окружен кучей женщин.

Устраиваясь на песчаном пляже под сенью пальмы, Лукан снова ощутил это неудобство. И вдруг по его спине пробежал холодок. Лукан понял, что его подсознание пытается о чем-то ему просигналить. Когда он стоял лицом к лицу с этим парнем, который назвал себя Джеком Шеддоком, что-то говорило Лукану, что этот человек ему знаком. У Лукана была фотографическая память на лица: это было необходимо при его образе жизни. И вот теперь в мозгу всплыла картинка: высокий крепкий мужчина широким шагом идет по улице Майами. Он проходит мимо Лукана, который стоит и спокойно разговаривает со знакомым, тот толкает его локтем и шепотом говорит: «Видишь этого мужика? Хорошенько его запомни и держись от него подальше. Это Говард Джексон из ФБР».

С тех пор прошло три года.

Лукан сел, обливаясь холодным потом. Да, это он! Джек Шеддок, он же Говард Джексон, агент местного отделения ФБР! В совершенной панике Лукан уставился на море. Ему понадобилось несколько минут, чтобы взять себя в руки. Но Бэрил тоже, должно быть, из той конторы. И это означает только одно: ФБР уже в курсе насчет похищения и подозревает его, Лукана, в соучастии. Они следят за ним!

Он заставил себя подняться и на ватных ногах зашагал к мотелю. В номере налил себе тройную дозу виски и залпом проглотил.

ФБР!

Лукан аж застонал. Боже, каким надо быть идиотом, чтобы связаться с Клингом! Жадность – вот источник бед. Его загипнотизировала мысль о пятистах тысячах долларов.

Начихать на деньги, свобода дороже! Ведь это ФБР, а значит, он отправляется за решетку не меньше чем на десяток лет.

Смыться, и немедленно! Все к чертям. И назад, в Нью-Йорк! Слава Богу, богатых старух на его век хватит… Да, нужно сматываться…

Допив виски, он вскочил и бросился в спальню. Оделся. За полчаса упаковал кучу своих вещей в два чемодана.

К черту пятьсот тысяч долларов, повторял он себе.

Скорей! Скорей!

На мгновение он задумался, не предупредить ли Клинга, что за ними наблюдает ФБР. Нет! Могут быть осложнения. Клинг не даст ему уехать. К черту Клинга!

Лукан вышел на жару, незаметно оглядываясь по сторонам, потом подогнал машину к своему номеру.

Он забросил вещи в багажник машины и подъехал к стойке регистрации для расчета, сказал, что должен срочно вернуться домой. Из окна за его эволюциями наблюдали Бэрил и Джексон.

– Неужели мы дадим этому слизняку вот так уйти? – спросила Бэрил.

– Мы не можем его задержать, – сказал Джексон. – На него пока что ничего нету. Хотел бы я знать, что его спугнуло. Может, он где-нибудь меня видел и узнал? Ладно, пусть едет. В конце концов, главная добыча – это тот длинный тип и вьетнамец.

За несколько минут до восьми вечера Морис Федлер явился в отель «Бор о Лак». Его сразу же провели в «люкс» Джемисона, где уже был накрыт стол. Джемисон без остановки ходил взад-вперед по комнате.

– Вот и вы, Федлер, – сказал Джемисон, протягивая гостю руку. – Надеюсь, вы с добрыми вестями? Обед сейчас подадут, а потом мы сможем поговорить.

Действительно, в дверь постучали, и два официанта вкатили сервировочный столик.

– Все довольно просто, – сказал Джемисон. – Копченая лососина, мясо барашка и сыр. По-моему, у них есть довольно приличное вино – «Марго» шестьдесят первого года.

Мужчины сели за стол. Отрезая ломтики лососины, они говорили о погоде, Цюрихе, рассуждали о курсах валют и укреплении позиции доллара на международной арене. Федлер прекрасно умел поддержать такую беседу ни о чем.

Джемисон, не евший с тех пор, как вылетел из Парадиз-Сити, поел с удовольствием. Он кивал, поддакивал, но и не пытался включиться в поток болтовни Федлера.

К делу перешли лишь тогда, когда официанты собрали посуду и укатили столик. Джемисон взглянул на Федлера.

– Теперь… что вы мне можете сообщить?

– Мне кажется, мистер Джемисон, с вашего разрешения, что я решил эту проблему, – сказал Федлер, откинувшись на спинку кресла и крутя в пальцах округлый бокал с коньяком, который официант перед уходом наполнил. – Я думаю, вам не нужно объяснять, что американские граждане, постоянно проживающие в Штатах, не могут иметь незарегистрированные счета в швейцарских банках. Далее, если выясняется, что источник доходов незаконен, банк отказывает в приеме вкладов. Поэтому вкладчики должны заполнить соответствующие декларации с приложением гарантий и всего прочего. Ваш Клинг состоит вкладчиком банка Бове уже пять или шесть лет. И по отношению к нему было сделано исключение: при очередных взносах он не подал декларации об источнике доходов. Генрих Бове, по-видимому, в долгу у этого человека – из-за того, что в свое время Клинг оказал ему какую-то важную услугу. Я говорил с Паулем Бове. Он понимает ситуацию. Он охотно готов сотрудничать с нами. Мы договорились, мистер Джемисон, что вы внесете на счет Клинга сумму выкупа в размере пяти миллионов долларов, и Бове уведомит Клинга об этом.

– Каким образом? – спросил Джемисон.

– Естественно, Клингу не нужно официальное уведомление. Письма со швейцарскими марками часто просматриваются американскими властями. Поэтому Генрих Бове и Клинг договорились, что, когда на счет последнего поступают деньги, банк высылает ему туристический проспект. В этом случае в него будет вложена открытка с текстом: «Пятеро ваших друзей с нетерпением ждут встречи в ближайшем будущем». Открытка будет подписана инициалами Бове. Это будет сигналом Клингу, что деньги на его счет переведены.

– А после? – спросил Джемисон.

– Бове сообщит цюрихской полиции, что поступившая сумма является выкупом похитителю, который сам за ней явится. Клинг придет в банк за деньгами и будет арестован. Прежде чем он прилетит в Цюрих, он освободит миссис Джемисон – ведь деньги перечислены.

«Ну нет, – подумал Джемисон, – он убьет ее, а я женюсь на Тарнии». Вслух же сказал:

– Вы уверены, Федлер, что открытка убедит Клинга в том, что деньги получены?

– Так сказал мне Бове. Я думаю, в этом не может быть сомнений.

– Тогда я не вижу причин, почему бы ему не освободить мою жену. – Джемисон сел, обдумывая услышанное. Да, как только Клинг получит открытку, думал Джемисон, он убьет Шеннон. А теперь нужно избавиться от Федлера, чтобы еще раз внимательно рассмотреть эту опасную и сложную ситуацию.

– Спасибо, Федлер, вы хорошо поработали. – Шерман поднялся, давая понять, что встреча закончена. – Да, Федлер, я полагаю, что фирма сможет быстро выплатить пять миллионов долларов?

– Нет проблем, мистер Джемисон, у нас значительные ликвидные активы.

Федлер почувствовал, что его выпроваживают, и быстро допил коньяк.

– Я думаю, понадобится несколько дней, чтобы открытка дошла до Клинга? – спросил Джемисон.

– О нет. Ее пошлют экспресс-почтой. Я сказал бы, не более двух дней.

– Адресуйте ее Клингу в мотель «Звездный» в Парадиз-Сити, штат Флорида. Заканчивайте это дело, Федлер, и давайте не будем зря тратить время.

Они обменялись рукопожатиями, и Федлер удалился.

Джемисон сел, закурил сигару и стал обдумывать ситуацию. Итак, он натолкнулся на казавшийся ему безопасным способ избежать выплаты Клингу.

План Клинга – что полиция найдет в багажнике угнанной машины труп Шеннон и двести тысяч долларов – должен убедить полицию, что похититель, не имея опыта в таких делах, запаниковал, убил Шеннон и удрал, бросив выкуп.

Если полиция примет эту версию, они не заподозрят ни Клинга, ни его самого.

Когда Клинг будет уверен, что он, Джемисон, выполнил свою часть договора, и получит открытку из своего швейцарского банка, он, как профессионал, выполнит и свою часть сделки.

Но, убив Шеннон, Клинг тем самым отдаст себя в руки Джемисону.

Когда Клинг обнаружит, что его обвели вокруг пальца с пятью миллионами, он не решится осуществить свою угрозу и пойти к окружному прокурору с историей, что его нанял Джемисон для похищения Шеннон. Он не сможет предъявить прокурору записи разговора с Джемисоном, если только он не хочет предстать перед судом по обвинению в убийстве. Джемисон был уверен, что, раз за Клингом ничего не числится в полиции, он вряд ли рискнет быть обвиненным в убийстве. Да, похищение, но никак не убийство! Даже с помощью мафии Клингу вряд ли удастся избежать длительного тюремного заключения.

Джемисон кивнул, удовлетворенный ходом своих рассуждений.

Он должен теперь ждать, пока не придет открытка. Тогда он снова встретится с Клингом. Когда он будет уверен, что Шеннон мертва, он посоветует Клингу не появляться в швейцарском банке за деньгами, так как там его поджидает полиция. Клингу придется смириться с тем, что Джемисон перехитрил его, и убраться со сцены.

Джемисон нахмурился. Вопрос в том, уберется ли Клинг?

Он напомнил себе, что имеет дело с безжалостным человеком, профессиональным киллером. Когда он скажет Клингу, что тот не получит денег, Клинг может разъяриться, вытащить свою пушку и пристрелить его.

Да, есть такая неприятная возможность. Он должен принять меры предосторожности. Джемисон решил, что он напишет полный отчет о своей встрече с Луканом, встрече с Клингом, о том, как готовилось убийство Шеннон. Он не упустит ни одной детали. К сожалению, нельзя будет вызвать стенографистку. Ему придется сделать это самому.

Что ж, сказал он себе, у него есть целая ночь. Когда документ будет закончен, он пошлет его своему адвокату с надписью: «Вскрыть в случае моей смерти». Он найдет в отеле копировальную машину и сделает копию для Федлера и обязательно копию для Клинга. Таким образом, ему не придется больше встречаться с Клингом.

Джемисон сел за стол, нашел бумагу и своим мелким аккуратным почерком начал писать.

Нго Ви возвратился в «Звездный» чуть позже часа. Клинг все еще валялся в постели, мучаясь с похмелья. Настроение у него было скверное.

– И где это, черти бы тебя драли, ты шатался? – рявкнул он.

– Извините, сэр… Я готовил ленч для леди. Вам что-нибудь приготовить?

Клинг глянул на него:

– Ты что – рехнулся? У нее есть все, что надо, в холодильнике. Через несколько дней она будет мертва, так какого черта для нее стараться?

Нго вздрогнул:

– Так вам приготовить что-нибудь, сэр?

– Ничего не надо, проваливай!

Нго прошел на кухню и прикрыл за собой дверь.

«Через несколько дней она будет мертва!» Нужно сегодня же пробраться на виллу Джемисона и разделаться с ее хозяином. Ничего другого не оставалось. Это – единственный выход.

Сидя на кухне, Нго с трепетом вспоминал о трех часах, проведенных в обществе Шеннон. Чудесные, восхитительные часы! Когда он готовил ленч, она пришла на кухню и смотрела, как он готовит. Они беседовали, и мало-помалу он стал рассказывать ей о себе, а она подбадривала его своим тихим спокойным голосом. Он рассказывал ей о жизни в Сайгоне, о своей матери, о хозяине, спасшем его от голодной смерти.

Шеннон была достаточно осторожна и не задавала явных вопросов о личности хозяина. Она уже твердо знала, что этот странный юноша влюбился в нее без оглядки, чувствовала себя спокойно и уверенно.

Она настояла, чтобы он позавтракал вместе с ней. В свою очередь, Шеннон рассказала о своей жизни: о своей любви к музыке, о вере в Бога, а к концу обеда – даже о неспособности иметь детей, что и явилось причиной охлаждения ее мужа.

Тронутый такой откровенностью, Нго чуть не выболтал ей, что именно муж и хочет ее убить. Но он вовремя спохватился. Еще рано. Сначала надо убить Джемисона, потом освободить ее. Она похвалила его стряпню, а когда он помыл посуду, сказав ей, чтобы она ничего не трогала, так как он завтра вернется, она погладила его руку.

– Спасибо, Ким, ты так добр ко мне!

Следующей ночью, когда Клинг отправился в казино, Нго прошел пешком две мили до виллы Джемисона. Не зная, что тот в Цюрихе, он провел четыре часа в наблюдении и ожидании, притаившись в саду.

Света в доме не было, никакого движения тоже. Только один раз из дома вышел Смит и прошел к гаражу Конклина. Наконец он решил, что Джемисон уже не появится. К тому же он не хотел, чтобы хозяин, вернувшись, обнаружил его отсутствие.

«Ладно, завтра вечером, – думал Нго, идя в мотель, – попробую еще раз».

Этот человек будет мертв.

На следующий день самочувствие и настроение Клинга улучшилось. После завтрака он сказал:

– Идем купаться, малыш.

Но мысли вьетнамца были рядом с Шеннон.

– Я думаю, сэр, мне лучше сходить к леди и приготовить ленч, – сказал он, не глядя на Клинга.

Клинг оглядел его с внезапным подозрением:

– Что с тобой, парень? Уж не втюрился ли ты?

Нго ощутил сухость во рту.

– Нет, сэр, – сказал он, вытирая стол, – нет, я просто решил, что…

– Займись-ка лучше завтраком для меня, а ее выкинь из головы. Этой леди не долго жить осталось, а в холодильнике достаточно жратвы. Идем загорать!

Итак, ей недолго осталось жить! Нго чуть не вскрикнул, но сдержался и спокойно отнес посуду на кухню. Потом, прихватив плавки, последовал за Клингом на пляж. Из окна мотеля за ними следил Говард Джексон.

Во время купания Нго говорил себе, что он должен быть очень осторожен, чтобы хозяин не догадался о его чувствах.

После ленча Клинг поехал развлечься на Ки-Уэст, захватив с собой и Нго. В мотель они вернулись около семи вечера, и Клинг был доволен поездкой.

– А сейчас можно и в казино прошвырнуться. Вот только душ приму. Ты со мной?

– Спасибо, сэр, я лучше останусь.

Нго готовился вновь отправиться на виллу Джемисона, чтобы убить его, если повезет.

– Как хочешь, – сказал Клинг, закрывая дверь ванной.

Приняв душ и побрившись, он с иезуитской усмешкой сказал:

– Дай-ка мне ключ от той квартирки, малыш! Мне подумалось: пусть он лучше у меня будет.

Нго показалось, что его сердце сжали железным кулаком, однако он сумел сдержаться и не выдать себя.

– Но, сэр… – начал он, но Клинг оборвал его.

– Давай его сюда, – рявкнул он.

Нго молча достал ключ из кармана и отдал его хозяину.

– Пока, малыш, – произнес Клинг, широко улыбаясь, положил ключ в карман и вышел из номера.

Нго в отчаянии стоял неподвижно как соляной столп. Зачем Клинг взял ключ? Может, хозяин догадался о чувствах Нго? Убить Джемисона – вот единственный выход.

Нго бросился к выходу. Он прошел две мили по жаре, придя на виллу уже в темноте.

Он провел еще четыре бесплодных часа в саду виллы, не зная того, что Джемисон, возвращаясь из Цюриха, заночевал в Нью-Йорке.

На следующее утро, когда Нго готовил завтрак, в дверь постучали. Посыльный отеля протянул ему открытку.

– Для мистера Клинга, – сказал он, – экспресс-почта.

Когда посыльный ушел, Нго посмотрел открытку, нашел швейцарскую марку и почтовый штемпель Цюриха. Открытка гласила:

«Пятеро ваших друзей с нетерпением ждут встречи в ближайшем будущем».

По спине Нго пробежал холодок. Что бы это могло значить? Неужели… Он вздрогнул, услышав, как Клинг выходит из ванной.

– Сэр, – сказал он, – вам почта.

Клинг, проведший накануне вечер с рыжеволосой пышкой, был в хорошем настроении. Он взял открытку, прочел и издал радостный вопль, заставивший Нго содрогнуться.

– Наконец-то, малыш! Все в порядке! Деньги у меня в руках! Пять миллионов! Слышишь? Целых пять миллионов долларов!

– Да, сэр.

Нго ощутил приступ тошноты. План спасения Шеннон рухнул. Убивать Джемисона теперь не имеет смысла. Дрожащими руками он подал Клингу два яйца с поджаренной ветчиной.

– Садись, малыш, поговорим, – сказал Клинг. – Ел уже что-нибудь?

– Нет, сэр.

Ноги Нго подкашивались, он неловко подсел к столу.

– Ты крепкий орешек, малыш, но я люблю тебя, – сказал Клинг, приступив к еде. – Помнишь, как мы впервые встретились? Ты был грязный и голодный. Нам неплохо жилось с тех пор, верно?

Нго сглотнул.

– Да, сэр.

– Скоро мы с тобой уедем, Нго. Я найду яхту, и мы отправимся в кругосветку. Как тебе это?

Нго поклонился и налил Клингу кофе.

– Малыш, у меня есть для тебя работа, – продолжал Клинг. – Сегодня вечером мне нужна машина с большим багажником. Лучше всего «кадиллак». – Он прожевал ветчину. – Отлично, малыш, ты великий повар.

Нго потерял дар речи. Он сидел охваченный ужасом.

– Знаешь, малыш, я думаю, ты размяк из-за этой бабы, – говорил Клинг, надкусывая второе яйцо. – Ну что ж, бывает. Поэтому тебе придется только угнать машину, а остальное я сделаю сам.

– Вы не убьете ее, сэр? – спросил Нго почти шепотом.

Клинг отодвинул тарелку и намазал тост маслом.

– Ты начинаешь меня беспокоить, малыш. Ты не слушаешь того, что я тебе говорю. Повторяю: я профессиональный киллер. Я заключаю контракты на устранение людей. Когда я получаю гонорар, я честно и добросовестно его отрабатываю. Джемисон свои пять миллионов выплатил. Он свое слово сдержал. Теперь моя очередь сдержать свое. И я это сделаю. От тебя требуется лишь одно: достать тачку.

Глядя, как Клинг намазывает на хлеб мармелад, Нго вздрогнул всем телом.

Нет! Этого не должно случиться! В его мозгу мелькнула мысль. Притворившись, что убирает со стола, он может убить Клинга. Но нет, это невозможно после того, что Клинг сделал для него и его матери. Должен быть другой способ спасти эту милую женщину.

Ничем не выдав своих чувств, Нго сказал:

– Я понял, сэр. Когда нужна машина?

– Сегодня, часам к десяти вечера. Загонишь автомобиль в гараж заведения Лавхарт и оставишь ключ в зажигании. Прочее оставь мне, понял?

– Да, сэр.

Нго поднялся, собрал грязную посуду и отправился на кухню.